Я не спала этой ночью. Все детально анализировала, пыталась выяснить, что я в итоге испытываю к Диего после того, как узнала, что он обманул меня. Я так тщательно копалась в себе, что, казалось, вывернулась наизнанку. Я добралась до самых углубленных уголков сознания, я слушала голос своего сердца и разума, взвешивала все "за" и "против".

Большую часть размышлений я отдала воспоминаниям. Я воспроизводила в памяти каждый миг, проведенный с Диего. Я вспоминала все то, что он сделал для меня, как относился ко мне, как смотрел, говорил, прикасался…

Особе впечатление я получила от воспоминаний о его прикосновениях. Моя кожа начинала пылать в тех местах, где он до них дотрагивался некоторое время назад. Тело прекрасно помнило его нежные теплые руки, мягкие пухлые губы, когда он впервые поцеловал меня в тот вечер, когда мы встретились с ним в библиотеке.

Я не ненавидела его. Я не испытывала к нему ничего подобного. Злость вспыхивала во мне, но почти тут же угасала, словно ее и не было вовсе. Но так же я отрицала любую мысль о том, что была влюблена в Диего. Я не могла позволить этому случиться, потому что это было неправильно. Быть с ним, хотеть его, любить его.

За сравнительно небольшой период времени нашего с Диего знакомства я успела привязаться к нему, и я не должна допустить, чтобы это чувство переросло в боязнь потерять его навсегда.

Мне нужно остановиться. Мне нужно игнорировать его. Мне нужно меньше думать о нем.

Я должна заставить свое сердце замолчать.

Зарывшись в мрачных мыслях, я смогла уснуть лишь под утро.

Работа Диего над отчисткой памяти Клэр прошла успешно. Проснувшись, она ничего не помнила и чувствовала себя бодро. Я была рада, что хоть кто-то из нас имел хорошее настроение. Чтобы не расстраивать сестру мне пришлось натянуть улыбку, делая вид, что ничего не произошло вчерашним вечером.

Я еще долго не смогу забыть Ромара. Его неистово пылающие багровые глаза, коварную улыбку, таящую в себе глубокую ненависть и огромное желание уничтожать все вокруг. Мне еще долго не избавиться от пронзающего и вызывающего ледяной ужас голоса демона, который засел в голове и медленно, словно специально, разъедал, как серная кислота, уверенность в том, что я доживу спокойно до завтрашнего дня, что больше никогда не увижу его, и что моя сестра будет в безопасности.

Вечером Клэр улетела в Нью-Йорк, ведь Диего внушил ей, что она приехала лишь навестить меня на выходные. Когда ее не стало, я могла больше не претворяться.

Я копошилась на кухне, размышляя над тем, чем можно перекусить (к сожалению, я не Диего, и нуждалась в еде), и услышала, как со слабым скрипом сдвинулся стул. Подскочив на месте, я ударилась макушкой головы об открытую дверцу верхнего ящика.

― Извини, я снова напугал тебя, ― виновато произнес Диего.

Приложив руку к месту ушиба, я повернулась к нему лицом. Он, как и всегда, выглядел безупречно, свежо, чего я не могла сказать о себе. Бессонная ночь полная раздумий отразилась на моем внешнем виде и внутреннем состоянии.

― Все было бы просто идеально, если бы ты перестал ко мне подкрадываться, ― пробурчала я сердито.

Диего улыбнулся, и я проигнорировала участившийся пульс, вызванный его улыбкой. Вчера мною обуревали темные эмоции, вызванные встречей с Ромаром и похищением Клэр, а сейчас в моей голове был порядок, который я старательно наводила всю ночь. А я решила быть сдержанной в плане эмоций рядом с Диего.

― Что известно о Ромаре? ― глухо поинтересовалась я, отводя от него взгляд.

Я заставила себя сосредоточиться на чем-нибудь другом и взяла в руки нож, чтобы намазать им ореховое масло на ломтик хлеба.

― С ним разбираются, ― уклончиво отозвался Диего. ― Ты не должна волноваться об этом.

Я хмыкнула.

― Он хотел убить меня и мою сестру. Я должна знать обо всем, что будет происходить с этим ублюдком.

Я почувствовала теплое дыхание Диего на своем затылке, когда он усмехнулся. Он был рядом. Стоял прямо у меня за спиной. Невозможно было сохранять спокойствие от мысли, что нас разделяют какие-то ничтожные дюймы.

Чертов засранец. Знает, как вывести меня из строя.

"Держи себя в руках" мысленно приказала я себе.

― Ромара ждет суд, как и Астарота. Дьявол расквитается с ними по полной программе за то, что они планировали убить тебя и его, ― сказал Диего. Он сделал шаг в сторону и прислонился к кухонной стойке боком. ― Итак, ― последовал протяжный вздох, после чего Диего скрестил руки на груди, ― Ты действительно собираешься есть то, что готовишь? Хотя это нельзя назвать готовкой, ― с удивительной легкостью ему удалось переключиться на другую тему.

― Чем тебя не устраивает моя еда? ― пробормотала я, намазывая масло.

― Будь добра, не продолжай приготовление этих ужасных бутербродов, ― боковым зрением я заметила, как его лицо скривилось.

Я проигнорировала его просьбу, после чего Диего мягко выхватил из моей руки нож, чем спровоцировал в свой адрес хмурый взгляд.

― Я приготовлю тебе нормальную еду, ― сказал он.

Я положила руки на бока и подняла брови.

― То есть, все по-прежнему? ― спросила я.

― О чем ты? ― Диего сделал недоуменный вид.

― Ты прекрасно понимаешь, о чем я, ― не удержавшись, я скорчила рожицу. ― Сделаем вид, будто ничего не произошло, да?

― Я понимаю, что ты не сможешь этого забыть, ― спокойно проговорил он. ― Но я буду пытаться делать все возможное, чтобы отогнать от тебя мрачные воспоминания. И начну я с изумительных черничных кексов, что скажешь?

Я сделала сдержанный вздох и не нашла слов для ответа. Черничные кексы даже звучат изумительно.

― Даже не хочешь извиниться? ― сухо спросила я.

Диего усмехнулся.

― Я как раз над этим думаю.

У меня чуть не отвисла челюсть, хотя я понимала, что он шутил. Но мне было не до шуток.

― Зачем ты здесь? ― нарочито суровым тоном спросила я.

― Ну, на данный момент я здесь затем, чтобы приготовить тебе самый лучший в мире завтрак, ― беспечно отозвался он.

Я закатила глаза и скрестила руки на груди.

― Я серьезно, Диего. Зачем ты пришел в мой дом? Кажется, я… просила оставить меня.

Я от всей души желала выглядеть настолько враждебно, насколько это вообще было возможно.

Диего издал усталый свистящий вздох и развернулся ко мне всем телом, а затем одарил таким взглядом, от которого по моему телу забегали мурашки. Я непроизвольно напряглась, встретившись с его глазами, но не отступила.

― Я здесь, чтобы вымаливать у тебя прощение до тех пор, пока ты не переступишь через свою гордость и не простишь меня, ― проговорил он. ― Такой ответ подойдет?

Я в изумлении вскинула брови и бесшумно ахнула.

― Переступить через свою гордость? ― писклявым голосом повторила я. ― Ты в своем уме?! ― я, правда, не хотела начинать скандал, но Диего сам спровоцировал меня на это.

― Успокойся, Эмили.

Лучше бы он вообще молчал.

― Не смей говорить мне успокоиться, ― прошипела я и ткнула его пальцем в грудь.

― Ого! ― присвистнул Диего. ― Сколько страсти! Это определенно начинает мне нравиться.

Гнев внутри меня разбухал, и я боялась, что вот-вот взорвусь.

― Нет никакой страсти, ― я снова и сильнее ударила его по груди указательным пальцем. Диего едва пошатнулся, и веселье искрилось в черных глазах. ― Нет ничего, ясно тебе?

― Предельно, ― пропел он и согнул руки в извиняющемся жесте, но на его губах играла издевательская улыбка.

Было поздно. Я завелась. Сильно. И вряд ли сейчас меня могло что-либо остановить.

Диего нарвался по-крупному.

― Ты обманывал меня! ― я толкнула его в плечо. Он не шелохнулся, хотя я была уверена, что ударила сильно. ― Моя сестра могла погибнуть из-за ваших дурацких адских разборок! ― я вложила больше гнева в свой следующий удар. ― Как ты можешь оставаться таким… клоуном после всего, что произошло?!

― О. Я, значит, клоун? ― ухмыльнулся Диего.

Я громко стиснула губы и устремила на него супер яростный взгляд.

― Проваливай из моего дома, ― процедила я, сжимая руки в кулаки.

Эти пухлые алые губы, взбудораживающие мое сердце и провоцирующие мозг на не очень приличные мысли, скривились в дерзкой улыбке.

― Нет, ― ответил он ровным спокойным голосом.

И как я могла только думать о том, что испытываю что-то к нему? Нет, черт подери. Я ненавижу его. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Каждой клеточкой души.

― Я сказала, проваливай, ― повторила я тихо, отчего мой голос зазвучал более угрожающе. ― Сейчас же.

― Какая грозная, ― на выдохе произнес Диего, вытянув губы в трубочку.

Я зарычала, и неожиданно Диего притянул меня к себе, заключив в крепкие стальные объятия. Что, черт возьми, он себе позволяет?!

― Отпусти! ― провопила я, пытаясь вырваться.

Но объятия Диего ― это клетка, из которой не было выхода.

― Мне нравится твоя грубость, ― с весельем сказал Диего. ― Та страсть, с которой ты бросаешься в драку со мной, демоном! Уау. Эмили. Просто…

― Катись к дьяволу, ― прошипела я.

Он воздушно и хрипловато рассмеялся, по-прежнему не отпуская меня.

Я старательно игнорировала мысли о том, что мне, несмотря на всю бурлящую злость, которую я испытывала по отношению к Диего, было приятно ощущать тепло твердой широкой груди, к которой я была прижата против своей воли. Несмотря на безумное сумасшедшее желание перестать болтать руками и позволить Диего обнимать себя, я не оставляла попыток вырваться.

― Остановись, ― вкрадчивым шепотом проговорил он мне в волосы.

― Иди к черту, ― огрызнулась я.

Диего снова рассмеялся.

― Пожалуй, я лучше останусь с тобой, ― он крепче стиснул меня в объятиях. ― В твоей компании мне гораздо веселее и интереснее.

Я тихо зашипела и стукнула пяткой по ноге Диего. Но это лишь развеселило его сильнее.

― Не злись, ― одна его рука переместилась с моей талии на лицо. Я резко повернула голову, не позволяя ему коснуться своей щеки.

― Убирайся, ― я толкнула Диего локтем в живот и почувствовала боль от удара. У него, что, пресс сделан из бетона?! Какого черта?

Наконец, я сумела вырваться. Точнее, Диего позволил мне высвободиться.

― Ты же знаешь, Эмили, я не уйду, ― спокойно сообщил он.

Я отскочила от него в сторону, как ошпаренная, и накрыла горячий лоб рукой.

― Ненавижу тебя, ― сказала я.

― Прости меня.

Я метнула на него возмущенный взгляд.

― Нет.

Диего устало вздохнул.

― Ты все равно меня простишь.

Мне захотелось громко рассмеяться ему в лицо.

― Не будь так уверен в этом, ― фыркнула я.

― А я уверен, ― сказал Диего.

Возникла нерешительная пауза. Я мерила его злым взглядом.

― Хочешь узнать, почему? ― спросил он.

― Нет.

― Потому что, ― Диего улыбнулся, и мне не понравилась его улыбка, так как все улыбки, подобные этой, не предвещали ничего хорошего. Итак, что на этот раз? ― Ты ко мне не равнодушна.

― Что? ― пискнула я, выпучив глаза.

― Ты ко мне не равнодушна, ― с непринужденностью повторил он, и я готова была сравнять его с землей в данный момент.

― Придурок. Ты мне не нравишься.

― Неправда, ― улыбка Диего стала ласковой, а голос сделался мягким. ― Ты опять нервничаешь, а это первый признак твоей лжи. И… твои щеки сейчас краснее бесов.

Краснее бесов?

Я машинально приложила руки к щекам, и они действительно пылали, как и все лицо.

― Это я от злости покраснела, ― пробурчала я.

― Эмили, ― Диего сделал медленный и плавный шаг вперед. Я одновременно отступила назад и наткнулась на холодильник. Вот черт. ― Я знаю, какой оттенок красного появляется на твоих щеках, когда ты злишься, а когда смущаешься.

Он стал ближе еще на один шаг. Мне нужно было пространство. Мне нужно было держаться от Диего как можно дальше. Если бы была возможность переселиться на другую планету, я бы непременно так и поступила. Но я не уверена, что Диего не достал бы меня и там.

― Пожалуйста, уходи, ― прошептала я.

Если его не получается прогнать, применяя силу, то, может, подействует несчастный голос и грустные глаза?

― Я не могу, ― тем же шепотом отозвался Диего, и в его глазах не было ни намека на сожаление. ― Я не хочу уходить. Я должен быть рядом с тобой, где бы ты ни находилась. Мое место там, где ты, понимаешь?

Я издала судорожный вздох, когда он остановился в полушаге от меня и наклонился вперед, опершись одной рукой о холодильник за моей спиной, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

― И ты, на самом деле, тоже не хочешь, чтобы я уходил, ― произнес он.

― Я хочу, чтобы ты ушел, ― без должной уверенности сказала я.

― Нет.

― Да.

Крошечная лукавая улыбка тронула его губы, и он медленно покачал головой.

― Я тебе нравлюсь.

Аааррр! Да!

― Нет, ― я громко сглотнула.

Диего наклонился ближе, безжалостно уничтожая расстояние между нами.

― Признайся. Просто признайся. И я отстану, уйду… Но ненадолго.

― Зачем тебе это нужно? ― не понимала я. И, честно говоря, думать сейчас мне было крайне нелегко.

― Зачем мне это нужно? Хм, дай-ка подумать, ― с напускной задумчивостью он перевел глаза к потолку, а через секунду обрушил их тяжесть на меня. ― Чтобы ты не лгала, будто ненавидишь меня.

― О, я не просто ненавижу тебя. Ты меня раздражаешь. Я тебе не доверяю.

― К сожалению, у тебя нет выбора, верить мне, или нет. Твоя безопасность напрямую зависит от меня, дорогая, ― ухмыльнулся Диего и погладил мой подбородок большим пальцем.

Я была уверена, его распирало от радости и гордости, что его слова ― правда. Я тоже это понимала, но признавать, по крайней мере, вслух не собиралась.

― Я тебе не дорогая, ― скривилась я и скинула его руку со своего лица.

― Нет. Ты дорогая. Драгоценная, ― Диего приблизился ко мне на пару миллиметров, исчезновение которых оказалось невероятно ощутимым. ― Ты единственная и неповторимая. Ты особенная.

Я ненавидела свое сердце за то, что оно не было способно противостоять обаянию Диего. Я ненавидела себя за то, что так быстро отпустила злость, и за то, что позволила мыслям о поцелуе с ним появиться и занять центральное место в голове.

― Ты мне нравишься, Эмили, ― сказал Диего, пристально глядя на меня. ― И я никогда этого не скрывал.

О. Мой. Иисус.

Зачем он сказал это? Зачем? Зачем? Зачем?

Еще никогда так сильно мне не хотелось поцеловать его и оттолкнуть одновременно.

Что со мной творится?

Что происходит с моими чувствами? Я потеряла над ними контроль. Уже давно, но я надеюсь, не безвозвратно. Одно я знаю точно. Я никогда, никогда не признаюсь Диего в том, что где-то очень глубоко внутри меня живет симпатия к нему.

― Мне жаль, ― захрипела я от долго молчания, ― но… я не могу сказать тебе того же. Ты мне не нравишься, ― мой голос предательски дрогнул, и я сжала кулаки, надеясь, что мой блеф прокатит. ― Этого никогда не случится. Я не смогу почувствовать к тебе что-либо, потому что… мы разные.

В противовес всем моим ожиданиям, Диего улыбнулся шире.

― Слабенький аргумент, ― сказал он. ― Ты мне врешь.

― Я не вру, ― пробормотала я. ― Это правда.

Диего впился в меня испытывающим взглядом. Я нервно вздохнула и опустила глаза на его твердый подбородок.

― Что, я не нравлюсь тебе даже так? ― он приблизился к моей щеке и оставил на ней легкий поцелуй. ― И так? ― его губы нежнее крыльев бабочек переместились к уголку губ.

― Это… ― я хотела сказать: "Это невозможно. То, что я чувствую сейчас, когда ты целуешь меня", но не смогла договорить.

― Скажи, тебе, правда, не нравится, когда я прикасаюсь к тебе, целую? ― Диего отстранился, чтобы заглянуть в мои туманные глаза. Его большая теплая ладонь накрыла правую сторону моего лица и ласково погладила. ― Тебе не нравится видеть меня, слышать? Тебе не доставляет удовольствия разговаривать со мной? ― он наклонился и мягко поцеловал меня в лоб. Мои коленки задрожали, и я вцепилась руками в холодильник, чтобы не упасть.

Мне нравилось. Нравилось то, как он выглядел. Мне нравилось, когда он целовал меня. Мне нравился его голос. Его глаза. Его губы. Его улыбка.

― Скажи мне правду, ― прошептал на выходе Диего, не отстраняясь.

― Я не… ― я задыхалась, поэтому не могла внятно отвечать.

Мои глаза трепетно закрылись. Не видя лица Диего, я почувствовала, как он улыбнулся.

― Я знаю, что прав, ― сказал он тихо, проведя большим пальцем по линии скулы.

Да. Он был прав. Но я не могла этого признать.

― Ты можешь обманывать себя, сколько хочешь, ― промолвил Диего. Я втянула в себя воздух и не дышала до тех пор, пока это не стало болезненным. ― Но меня провести не удастся. Я вижу тебя насквозь, Эмили Мэй Остмен, ― когда Диего положил руку на мою вторую щеку, я окончательно потерялась в буре эмоций. Я была обездвижена глубиной этих черных глаз. Они имели надо мной какую-то необъяснимую власть, и мне это тоже было ненавистно.

― Ты демон, ― прошелестела я, с каждой секундой стремительно теряя самообладание.

― Это тоже не причина, ― громко выдохнул Диего. Я вновь закрыла глаза, когда его дыхание коснулось кожи моего лица. ― Не причина, чтобы тратить свои силы на сокрытие чувств ко мне, которые у тебя есть.

― Это причина, ― пробормотала я. ― В смысле… я ничего не скрываю, ― я заставила себе разлепить глаза, ― и говорю так, как есть. Мне нет смысла лгать.

Смысл есть.

― Из тебя никудышная врунишка, Эмили, ― Диего шутливо задел указательным пальцем кончик моего носа.

Он был прав. Моя способность лгать была ничтожной.

― Ты спросила меня, зачем я здесь? ― Диего взял прядь моих волос и откинул назад, но через пару секунд она снова оказалась в том месте, где покоилась до этого.

Я смотрела на него, ожидая продолжения.

― Я здесь, чтобы предупредить, ― наконец, ответил он на мой вопрос, который я задала ему в начале разговора.

Мой взгляд стал заинтересованным.

― О чем? ― уточнила я.

Диего таинственно улыбнулся, и я даже не догадывалась, в чем заключалось его предупреждение.

Одно мгновение, и вот между нами всего лишь один ничтожный дюйм. У меня перехватило дыхание, и все внутри застыло в ожидании чего-то.

― Я заставлю тебя передумать, ― медленно и четко проговорил Диего, желая предельно ясно донести до меня смысл своего предупреждения.

Я растерянно захлопала ресницами, утопая в вязкой смоле его глаз.

Относительно чего я должна передумать?

Я хотела уточнить, но дар речи отказывался возвращаться ко мне.

Диего отстранился, и я, наконец, смогла вздохнуть свободно. Ничего больше не сказав мне, он направился к выходу из кухни. Я не могла пошевелиться в течение нескольких минут, прижавшись к холодильнику и жадно пытаясь понять смысл последних сказанных Диего слов.

Я не слышала, как за ним захлопнулась входная дверь, но я знала, что он ушел. Я чувствовала это физически, так как исчезло давящее напряжение в груди, стало легче дышать и думать.

Что это вообще такое было?

"Я заставлю тебя передумать" прозвучал в моей голове этот низкий голос, обжигающий сознание.

Наконец, когда ко мне вернулась способность двигаться, я на всякий случай проверила дом. Диего нигде не было. Он действительно ушел.

Проходя мимо распахнутой входной двери, я остановилась, чтобы понаблюдать за закатом, окрасившим тоскливое небо в туманно-золотой цвет. Апрельское солнце почти скрылось за горизонтом. Я прислонилась к стене, чувствуя, как умиротворение от вида заходящего светила волнами захлестывает меня.

И вместе со спокойствием пришли мысли. Точнее, они ворвались и заняли все пространство в голове.

Моя жизнь такая странная. Я больше не была частью того мира, в котором жила до недавних пор. Теперь я была впутана в нечто страшное и великое. Отныне я ― не обычный подросток, переживающий стресс от потери родителей и сталкивающийся с проблемами, типичными для моего возраста.

Я — Эмили Остмен. Не человек. Полукровка. В моих венах течет кровь ангела и самого Дьявола.

Я та, чьей смерти желают больше всего создания Небес.

Я та, в чье сердце ворвался нечеловеческий парень из Ада и заставил его биться с сумасшедшей скоростью. Я та, кто будет пытаться изо всех сил подавить в себе чувства к этому демону.

И я совершенно не имею понятия о том, что ждет меня в будущем.

Я даже не знаю, буду ли дышать завтра утром. Забавно, правда?

Но в одном я была уверена. Это не конец. Дальше будет хуже. Больше опасности, больше страха и переживаний. Больше ангелов.

Мне потребуется поистине нечеловеческое терпение, чтобы справиться со всем этим сверхъестественным безумием.

И я буду сильной. Ради своих друзей, ради Клэр.

Я справлюсь.

Я должна.

— Конец —