Меня разбудило шипение, доносящееся с компьютерного стола. Разлепив глаза, я поморщилась от режущего солнечного света, проникающего через окно в мою комнату. Раздражающий звук издавал портативный радиоприемник, настроенный на одну определенную частоту.

Такое радио имеется у каждого Ловца.

Протерев глаза, я скинула с себя одеяло и свесила ноги. Коснувшись ступнями прохладного пола, блаженно улыбнулась. Ночка выдалась душной. А еще эти комары со своим надоедливым писком…

Косо взглянув на причину своего пробуждения, я вздохнула. Кого угораздило умереть в такую рань?

Когда я поплелась к шкафу с одеждой, потягиваясь, радиопомехи исчезли.

Новое задание для Ловца Евгении Лариной.

Меня слегка передернуло от звука этого голоса. У каждого Ловца есть персональный информатор, сообщающий о заданиях. Моим была женщина. Я никогда не видела ее, хотя мы работали в одном здании. Но Роберт Александрович сказал, что информаторы не очень любят публику и предпочитают тихие, уютные кабинки, в которых проходит их непрекращающиеся рабочие будни.

Имя погибшего: Самсонов Григорий Сергеевич.

Возраст: 43 года.

Место смерти: Улица Красноармейская 32.

Причина смерти: Остановка сердца.

Время смерти: 7 часов 23 минуты.

Я натянула через голову футболку и посмотрела на часы.

Григорий Самсонов покинул этот мир ровно две минуты назад.

Конец связи.

Резкое шипение заставило меня подскочить на месте. Пропустив удар, я подошла к радио и пожалела, что не могу выключить его… Оно работает не на батарейках, а на магии. И еще одно условия пользования радиоприемником — оно всегда должно быть у Ловца, так как задание может поступить в любой момент.

Натянув джинсы, закинув радио и Шкатулку в рюкзачок, я напоследок осмотрела себя в зеркале, поправила сооруженный на скорую руку хвост и вышла из комнаты. Непривычная тишина таилась за соседней дверью. Я притормозила на секунду, уставившись на радиационный знак. Аня не пришла домой, когда я ложилась спать. Интересно, она вернулась ночью, или ее до сих пор нет?

Пришлось сильно прикусить нижнюю губу, чтобы подавить желание постучаться в дверь и выяснить это. Даже если Аня дома, я не могла тратить время на допросы. Меня ждал только что умерший, сорокатрехлетний Григорий Самсонов.

Я выскользнула в подъезд, наспех пожелав маме доброго утра. Она стояла в бигудях и с чашкой кофе в руке на кухне, пока разогревался завтрак в микроволновке. Ее пустой, отстраненный взгляд был устремлен в окно. Она так внимательно смотрела на ясное небо, будто пыталась что-то найти там.

Спокойствие и тишина ускользали с улиц небольшого города Московской области — Эхо. Да… название странноватое. Жители нашего района выплывали из своих домов, разбредаясь, кто куда. Я застыла у подъездной железной двери, тщательно оглядываясь на наличие нежелательных свидетелей.

Работа Ловца требует максимальной скрытности. Люди, не просвещенные в дела Системы — сложной, огромной корпорации, связанной напрямую с Иным Миром и призраками — не должны знать о Портале и душах. Таковы правила. Но если все-таки кому-то удается столкнуться с этим, ему стирают память. Процедура Форматирования небезопасна. Велика вероятность того, что операция способна повлиять не только на область информации, которую нужно стереть, но и на другие воспоминания, которые при Форматировании бесследно исчезнут из головы человека.

Форматирование — главная причина, по которой мама и Аня не знают о том, кто я. Ну, а еще причина в том, что меня бы отстранили от должности Ловца и выпнули из Службы Доставки — подразделения Системы — если бы я раскрыла свою деятельность даже самым близким людям.

Я сама чуть не свихнулась, когда узнала обо всем год назад.

Одиннадцать месяцев настоящего безумия. Но, как ни странно, эта работа оплачивается. Как будто ловить призраков в порядке вещей.

Понятие нормальности довольно-таки растяжимое.

Год назад и я бы никогда не подумала, что нечто подобное имеет быть место в этом мире. Пока один случай не подкосил твердую почву уверенности в адекватности вселенной. Я глубоко погрязла в этом сумасшествии.

Я узнала, что смерть — это не конец. Это переход из одной жизненной формы в другую. На самом деле, теперь я не уверена, где находится грань между жизнью и смертью. Где начинается одно и заканчивается другое. Быть может, жизнь — это продолжение смерти? Или, к чему я больше склоняюсь, смерть — это следующий этап жизни?

Если относиться к этому, как к должному (а именно такова моя нынешняя политика), то можно жить дальше.

Смирение — главный путь к спокойствию.

Я не могла позволить себе слететь с катушек.

Закончив осмотр двора, я взяла в ладонь медальон и повернула стрелку на север.

Путь до места моего задания займет около часа. Если пешком. Я не могла воспользоваться машиной. Техника в Середине не действовала. Но я так же не могла отправиться на место смерти пешком, потому что очень долго. Призрак может сбежать за это время. А искать его еще проблематичнее, чем уговорить идти со мной.

К счастью, медальон Ловца многофункционален. Он не только перемещал нас в Середину, но и мог доставить прямо к душам, если правильно скомбинировать иероглифы по краям медальона. Это значительно упрощало работу и экономило силы.

Без чудесной комбинации мне бы пришлось добираться до Красноармейской на своих двух, но позавчерашняя беготня за Заблудшим призраком до сих пор отзывалась стонущей болью в мышцах и жгучей пульсацией в затылке на месте шишки.

Я опустила голову к медальону и сдвинула самое крайнее кольцо иероглифов влево. Символ, похожий на букву «У» встал напротив символа «II». Затем я прокрутила кольцо, приближенное к центру медальона, и в ряд первым двум символам встал третий.

Через пять секунд я перемещусь.

Хоть бы этот… Григорий Сергеевич оказался спокойным духом. Если он начнет нервничать, то мне придется остановить его, а для этого понадобятся силы, которых у меня нет.

Души становятся сильнее живых после смерти. Их либо удается успокоить с физической помощью, либо словесно. Я предпочитала второй способ, потому что на первый элементарно не способна. Вспомнить хотя бы случай с Заблудшим двухдневной давности.

Я закрыла глаза, а когда открыла их, то оказалась на месте.

Легко и просто. Если можно было бы так перемещаться в мире живых...

Самсонов Григорий Сергеевич умер у небольшого ресторанчика. Вокруг него скучковались люди, из-за угла показалась машина скорой помощи.

Я обошла толпу и подошла к мертвецу. Людские голоса заполнили мою голову. Они звучали приглушенно, словно за стеной, но достаточно громко, чтобы свести с ума.

— Почему? — сквозь гул голосов я услышала один ясный.

Этот сквозивший непониманием голос принадлежал умершему мужчине. Он сидел в деловом костюме перед своим бледным, неподвижным телом и держался руками за голову. После смерти души сохраняют человеческие очертания. В общем, они выглядят так же, как и при жизни, только сквозь них можно видеть предметы.

Григорий издавал хриплые стоны, плакал и качался вперед-назад. Я с трудом блокировала в голове рой людских, негромких голосов и сделала осторожный шаг к призраку.

«Пожалуйста, будь спокойным духом» про себя попросила я.

— Григорий… Сергеевич? — неуверенно позвала я.

Живые меня не услышали и не увидели, а вот призрак — да.

Мужчина резко поднял голову и оторвал руки от лысой головы. На меня уставилась пара ничего непонимающих серых глаз. Я не заметила злости, или бешенства. Только растерянность в самом чистом виде. Я проглотила жалость и сделала еще один шаг вперед. Григорий вздрогнул и попятился назад. Он испугался меня. Теперь в его глазах плескался страх.

— Не бойтесь, я не причиню вам вреда, — с внушающим спокойствием заверила я, с гипнотизирующей прямотой глядя на призрака.

С ним проблем не будет.

Слава богу. Сегодня я не настроена драться и гнаться за ним.

На лице мужчины, сквозь которого я видела асфальт, зародились сомнения.

— Я… я умер? — надрывающимся голосом просил он.

Я изобразила глубокое сожаление и осторожно кивнула.

— Да, Григорий. Вы умерли. Мне очень жаль.

Стандартная фраза, сделавшая мозоль на моем языке. Но она подействовала. Полупрозрачное тело призрака расслабилось, и он взглянул на свою неподвижную копию с широко распахнутыми, стеклянными глазами, устремленными на небо.

— Но я ничего не понимаю, — прошептал Григорий. — Как… Как… Господи, — он громко выдохнул и схватился правой рукой за сердце. Медленно поднял голову и снова взглянул на меня. — У меня остановилось сердце. Я вышел из кафе и почувствовал внезапную боль… — он говори больше вопросительным тоном и смотрел на меня так, словно ждал, что я поправлю его, или скажу, что ему это просто снится. — А потом все прекратилось. Замерло. Я больше ничего не чувствовал. Темнота, и вот я уже смотрю на себя со стороны, — его голос дрогнул в конце.

Я кивнула, выражая свое понимание и соболезнования.

— Григорий Сергеевич, вы должны идти со мной, — мягко сказала я.

— Куда? — испуганно спросил он.

Я невольно напряглась, ожидая в любой момент, что призрак сорвется и разнервничается. Их психика после смерти становится хрупче, поэтому нужно тщательно и осторожно подбирать слова.

— Туда, где будет спокойно, — медленно ответила я.

Я не знаю, насколько спокойно ли в Ином Мире. Но будет спокойнее в мире живых, если души вовремя доставить к Порталу и отправить в мир мертвых, потому что их долгое пребывание среди людей усугубляет ситуацию для всех. Для живых, для мертвых. Призраки начинают сходить с ума, если за ним долго не приходят Ловцы, или они сами скрываются. Как правило, такие призраки возвращаются к своим родственникам, или друзьям. Они находят любой способ, чтобы задержаться в этом мире. Но от их затянувшегося присутствия живым становится хуже.

— Кто ты? Смерть? — спросил Григорий.

Конечно, я не Смерть.

— Да, — ровно ответила я, стараясь сохранить невозмутимый вид.

Одно из правил Кодекса Ловца: уметь замечать вещи, которые помогают призраку успокоиться и использовать их против самих же призраков, чтобы добиться своей цели, то есть поместить их в Шкатулку.

Если Григорию спокойнее от мысли, что я — Смерть, значит, я буду ею.

— Я думал, что Смерть выглядит… иначе, — он пробежался взглядом по моему внешнему виду.

Ну да. Ну да. Типа в черной мантии и с косой.

— Стереотип, — уклончиво ответила я.

— Ох, — мужчина судорожно выдохнул и смотрел на меня, не обронив ни слова, целую минуту. — Я… я не знаю, — забормотал он, нерешительно сведя брови вместе. — Я не могу уйти. Я не хочу уходить. Как же моя работа? Три дня назад я получил повышение! Я собирался купить новую машину, — его голос приобретал истерические нотки, и я машинально насторожилась. Нужно забрать Григория, пока он не вышел из-под контроля. Призраки очень эмоциональны. — Я не могу уйти, — прошептал мужчина, и его голова упала вперед, широкие плечи осунулись, и он снова зарыдал. — Мне же всего сорок три! Я не собирался умирать. Я не собирался… У меня никогда не было проблем с сердцем! — он резко вскинул голову и пронзил меня отчаянным взглядом. — Почему это произошло со мной? Может, можно что-нибудь сделать? Исправить? Вернуть?! Я не хочу умирать!

У призрака начиналась истерика.

— Мне жаль, Григорий, — повторила я. — Это нельзя исправить. Вы умерли. Нужно двигаться дальше.

Лицо призрака скривилось.

— Двигаться дальше?! Я мертв! Меня больше нет! Все закончилось!

Его пугало то, что после смерти будет пустота. Значит, я должна убедить его в обратном.

— Смерть — это не конец, — начала я свою лживую проповедь. — Это лишь временное состояние, отдых, чтобы потом начать все сначала. Новую жизнь в новом мире.

Григорий внимательно слушал меня.

— В новом мире? — переспросил он.

Я кивнула.

— Но… — он замолчал, так и не договорив.

Я дала ему время подумать обо всем, и когда поймала на себе очередной взгляд призрака, то приготовилась услышать ответ.

— Хорошо. Я пойду с тобой.

Я внутренне заликовала. Какой хороший призрак. Если бы все были такими, как Григорий Самсонов, работа Ловцов была бы намного проще.

Я сдержанно улыбнулась мужчине и стянула с плеча рюкзак. Призрак наблюдал за моими действиями.

— Что это? — поинтересовался он, глядя на Шкатулку в моих руках, которую я достала.

Я закусила губу, придумывая ответ.

— Мне нужно поместить вас туда, — сказала я в итоге.

— Поместить в Шкатулку? — удивился Григорий. — Но как?

Я вздохнула.

— Вы — призрак. Теперь возможно все.

Мужчина громко сглотнул.

— Х-хорошо, — согласился он, хотя складка между густыми бровями говорила о его неуверенности. Но оставаться здесь, наедине с сотней вопросов, ему было сложнее.

Он поднялся с колен и мельком взглянул вниз на свое тело, к которому подбежали врачи из машины скорой помощи с носилками. Один присел на корточки и прижал два пальца к пульсу на шее. Взглянул на своих коллег и покачал головой.

— Кладите его, — сказал он им и кивнул на носилки.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать (хотя моего присутствия все равно не почувствовали бы), и призрак последовал моему примеру.

Я открыла Шкатулку и вопросительно посмотрела на Григория.

— Вы готовы? — уточнила я.

Он нервно сглотнул.

— Это больно? — он имел в виду помещение в Шкатулку.

Я нахмурилась.

— Нет, не больно, — ответила я.

— Ладно, — призрак оглянулся на свое тело, которое погрузили в машину скорой помощи.

Я протянула Шкатулку в руках.

— Постой, — мужчина сделал крошечный шаг назад. В его глазах застыл вопрос. Много вопросов. Я затаила дыхание. Неужели, передумал? — можно… можно кое-что спросить?

Я облегченно вздохнула и кивнула.

— В чем смысл жизни? — озвучил он.

Мои брови поползли вверх.

Странный вопрос.

В чем смысл жизни?

Хм.

— В смерти, — сказала я и изобразила улыбку Смерти, хотя понятии не имела, как она выглядит.

Григорий Сергеевич явно не ожидал такого ответа.

— Ясно. Понятно, — растерялся он и опустил взгляд на Шкатулку. — Что я должен делать? Как я… окажусь там?

— Просто расслабьтесь, — отозвалась я, из последних сил стараясь выглядеть уверенной и расслабленной. Но это было непросто. Я знакома с Системой почти год, но за это время так и не привыкла к общению с призраками. — Самое страшное уже позади.

Григорий напряженно усмехнулся.

— Это точно. А… что будет в этой Шкатулке?

— Ничего.

— Ничего? — он мне не верил.

— Ничего, — подтвердила я.

— Тогда почему я должен быть внутри нее?

Я издала усталый вздох. Ненавижу, когда призраки задают много вопросов.

— Таковы правила, — сказала я и взяла Григория за руку. Пока я нахожусь в Середине, то могу физически контактировать с призраками. Однако это не всегда может быть безопасно.

Его полупрозрачная рука дрожала.

— Все будет хорошо, Григорий, — пообещала я, не зная этого наверняка. — Доверьтесь мне.

Он избегал моего прямого взгляда.

— Я все понял. Мне просто страшно.

Я понимающе кивнула.

— Это нормально. Все боятся. Вы всего лишь человек.

Мужчина поднял глаза.

— Тяжело быть Смертью? Тяжело забирать людей?

Я немного растерялась и потянула руку мужчины к Шкатулке, так и не ответив на его последние два вопроса. Григорий крепко зажмурил глаза, словно готовясь встретиться с адской болью. В следующую секунду мужчину затянуло внутрь. Вспышка. Шкатулка стала тяжелее. Призрак внутри. Он превратился в крохотный сгусток плотного серого дыма и занял одно из шести отделений.

Я закрыла это отделение крышечкой и убрала шкатулку в рюкзак.

С Самсоновым покончено.

Теперь нужно доставить его к Порталу, который находился глубоко под библиотекой.