Это что-то новое, раздраженно подумала Луиза. Кажется, Джереми решил перестать притворяться, будто ничего не понимает, и разыгрывать из себя идиота. Теперь он будет клясться и божиться, будто впервые слышит, что Чарльз предлагал деньги за то, чтобы поухаживали за его женой.

– Джереми, отпираться смешно. Я все знаю.

– Ты знаешь только то, что сообщил тебе Чарльз, – резонно поправил он. – Безоговорочно веришь человеку, который до этого тебя не раз обманывал. А теперь готова выгнать меня, даже не пожелав разобраться в происходящем. Увы, несмотря на все старания, ты так и не научилась мне доверять…

Луиза вдруг почувствовала, как почва уходит у нее из-под ног. А вдруг Чарльз действительно в очередной раз ей наврал? Боже, как же такая мысль раньше не пришла ей в голову!

Растерянно она подняла глаза на Джереми.

– Но ведь такое нельзя, просто невозможно выдумать! Кроме того, все сходится: твои ухаживания, клятвенные заверения в любви и странное нежелание обладать объектом этой самой любви, путаный рассказ о какой-то тайне, которую ты не можешь поведать мне… Ведь это все было!

– Было, – спокойно согласился Джереми. – И в данной истории действительно не все выдумано. Я не хотел тебе говорить, но твой муж действительно предлагал мне подобную сделку.

У Луизы голова шла кругом.

– Так ты признаешься!

Джереми улыбнулся едва заметно, только уголками губ.

– О нет. Только констатирую факт.

– То есть подтверждаешь, что Чарльз просил тебя пофлиртовать со мной и даже предлагал за это деньги? – въедливо уточнила Луиза.

– Да. И опровергаю вторую часть предъявленного мне обвинения, мадам прокурор. Я не соглашался на подобную сделку.

Луиза вконец растерялась. Только и нашлась что сказать:

– Но ты же ухаживал за мной… Почему?

– Да потому, что до смерти люблю тебя, глупую! – отбрасывая маску хладнокровности, вскричал Джереми. Казалось, еще миг, и он бросится к Луизе и будет трясти ее, трясти до тех пор, пока не вытрясет из ее головы все глупости. – Неужели ты этого не понимаешь?

– Я вообще ничего не понимаю, – созналась Луиза. – Я уже не знаю, кому верить. Кто же из вас говорит неправду, ты или Чарльз?

Лицо Джереми вновь окаменело.

– Что ж, это придется решать тебе самой. Выбор за тобой, Луиза.

– Мне очень хочется верить тебе, но я боюсь, – жалобно призналась она. – Меня столько раз обманывали, что я почти разучилась различать, где правда, а где ложь. И, кроме того, слова Чарльза звучат так убедительно… Все признаки подтверждают лишь его, а не твою правоту.

Джереми глухо произнес:

– Выходит, ты сделала свой выбор?

И тут будто не Луиза, а кто-то другой ответил за нее:

– Боюсь, что да.

Джереми слегка кивнул.

– Что же, пусть будет так. Жаль лишь, что женщина, которую я люблю, так и не научилась слушать сердце и доверять его голосу. Видно, мы оба ошиблись друг в друге. – Он отвесил Луизе церемонный поклон. – Благодарю вас за все, миссис Эйкрод, и, выполняя ваше приказание, удаляюсь. Мне осталось осквернять ваш дом своим присутствием совсем недолго: пока не придет такси и не заберет меня.

– А как же вещи? – только и нашлась, что сказать, Луиза.

– К счастью, я позаботился об этом заранее и собрал их с утра. Надеясь уже к вечеру перевезти их в наш новый дом. Вот только судьбе было угодно распорядится иначе, и новое гнездышко буду вить я один… Что ж, всего хорошего, миссис Эйкрод. Не поминайте лихом.

И Джереми неторопливо вышел из комнаты.

Обхватив голову обеими руками, Луиза тупо уставилась ему вслед. Самые разнообразные мысли безумной каруселью кружились в голове. Господи, что она только что натворила? Неужели действительно выгнала человека, которого любила больше жизни?

Но ведь Джереми тебя обманул, услужливо напомнил неприятный голосок. Ты не могла поступить иначе. Вообще все мужчины – обманщики. Да и женщины, увы, тоже… Нельзя верить никому, только себе, да и то с оглядкой.

И разумом Луиза понимала, что этот голос прав. Джереми ничем не лучше Чарльза. Они оба просто издевались над ней. И все же сердце молодой женщины отказывалось верить в это. Перед глазами так и стояло лицо Джереми, его синие глаза, в которых хотелось утонуть, его бархатистый завораживающий смех, ослепительная улыбка…

– Если и он – лжец, то как же тогда вообще жить на свете? – в отчаянии пробормотала Луиза.

С тоской она вспомнила последние слова Джереми: <Жаль лишь, что женщина, которую я люблю, так и не научилась слушать сердце и доверять его голосу>. Действительно жаль. Если бы она это умела, то не сидела бы сейчас одна и не ломала от безысходности руки.

А может, все же стоит попробовать, мелькнула в голове шальная мысль. Возможно, тогда удастся разобраться, кто же прав, а кто лжет.

Луиза негромко рассмеялась. Положительно она сходит с ума. Чего только не готова придумать, лишь бы оправдать Джереми! А между тем против него все улики. И только бестолковое сердце упрямо твердит, что ее любимый не виноват…

Стоп.

Луиза ощутила, что только что в ее воспаленном мозгу промелькнуло нечто трезвое и разумное. Что она там думала насчет сердца? Что оно чувствует невиновность Джереми? Но ведь тогда получается, что это и есть… голос сердца.

Что она наконец услышала его.

Луиза возбужденно огляделась по сторонам. Не зная, чем занять руки, схватила одну из блузок и принялась ее нервно складывать прямо на коленях, безжалостно терзая шелковую ткань.

Так и есть. Джереми никогда не лгал ей. Вдруг что-то будто переключилось в мозгу, и внезапно Луиза поняла, как смехотворны все те обвинения, что она предъявила Джереми, и как на самом деле абсурдно и нелогично все то, что наговорил ей Чарльз.

Во-первых, деньги. Зачем они нужны Джереми, если у себя, в Штатах, он преуспевающий врач? Целая клиника в его распоряжении! Какой же он альфонс, если всю жизнь зарабатывает на жизнь собственным трудом? И, судя по всему, зарабатывает неплохо…

Во-вторых, <звоночки>. Луиза действительно ни на минуту не усомнилась, что Джереми по-настоящему любит ее! И тут сердце ее просто не могло ошибиться. Недаром же так смутился Чарльз, когда она случайно заговорила об этом!

В-третьих, ухаживания. Как же она сразу не сообразила, что Джереми проявлял знаки внимания задолго до разговора с Чарльзом! Да и инцидент, произошедший в роще, имел место до, а не после рокового разговора. Джереми действительно вел себя именно так, а не иначе, по тем причинам, которые позднее назвал. Пресловутая порядочность и в самом деле не позволила ему воспользоваться женской слабостью и обмануть человека, который оказал ему гостеприимство.

И та же порядочность и элементарное чувство такта заставило Джереми хранить в тайне возмутительное предложение Чарльза. Так вот почему Джереми был в тот день так зол, вот почему собирался уехать! Как же она могла забыть об этом? Потому-то он тогда и сказал Луизе, что им лучше остаться друзьями. Джереми не хотел, чтобы их любовь служила кому-то в корыстных целях.

Когда же встал вопрос о том, зачем все это понадобилось Чарльзу, Луиза и секунды не сомневалась над ответом. Ее муж просто хотел отвлечь ее внимание от собственной персоны и бесчисленных любовных похождений на стороне. А сегодня оговорил Джереми с единственной целью: заставить ее отказаться от развода. И когда понял, что Джереми тут ни при чем и что Луиза по-прежнему тверда в своем решении, даже пожалел его. То-то она еще удивилась!

А потом еще и два раза пытался ей что-то сказать, но так и не решился… Может быть, Чарльз, поняв, что ему все равно не удержать жены, раскаялся и решил признаться в своем обмане?

Луиза вдруг глухо простонала. Впрочем, это уже не играет никакой роли. А важно то, что сейчас, в тот самый момент, когда она сидит сложа руки и, умножив два на два, радуется, что наконец-то получилось четыре, ее единственно дорогой и самый родной на свете человек уезжает. И уезжает по вине самой Луизы, глубоко обиженный тем, что его любимая женщина так и не научилась ему доверять…

Луиза так резко крутанула колеса, что коляска едва не опрокинулась. Быть может, еще не поздно! Со всей скоростью, на которую только была способна ее неповоротливая колымага, молодая женщина поспешила к парадному входу, через который должен был покинуть негостеприимный особняк Джереми. Она еще успеет, она должна успеть!

Комнаты, коридоры, бесконечные повороты и двери, двери, двери… Луиза готова была кричать от досады, видя, как много времени у нее занимает преодоление таких, казалось бы, несложных препятствий. Будь проклята эта коляска! Когда же Луиза наконец встанет и выкинет ее ко всем чертям!

Вдруг ей послышался требовательный гудок такси. Значит, Джереми еще здесь, машина только что приехала за ним. Скорее же, скорее… Луиза еще успеет, она исправит ошибку, которую едва не совершила. Ведь, если она позволит Джереми сейчас уехать, ей ни за что, никогда не отыскать его в этом огромном мире.

Но вот наконец холл, тугая парадная дверь… Очутившись на широком крыльце, Луиза с облегчением увидела, что Джереми только собирается садиться в такси. Шофер как раз грузил его вещи в багажник.

– Джереми! – крикнула она.

Однако от волнения голос сорвался на первом же звуке и осекся. В горле пересохло, связки словно бы сжались. Сколько Луиза ни пыталась, из ее рта не вылетало ни звука, лишь громкий шепот:

– Джереми, Джереми…

Однако мужчина, увы, ее не слышал. Он уже садился в такси. Он стоял к Луизе спиной и не видел ее. И никто не провожал доктора, некому было указать ему на то, как отчаянно она жестикулирует, напрасно силясь привлечь его внимания.

Кусая губу от отчаяния, Луиза с ненавистью посмотрела на красивые мраморные ступени, ведущие к входу. Их было ровно десять штук. И не было никакой возможности преодолеть их, если, конечно, она не научиться летать.

Или ходить.

Конечно, можно было бы вновь вернуться в дом и выйти через другую дверь, ведущую в сад. Там не было ни единой ступеньки, и именно ей пользовалась Луиза уже почти целый год. Но пока она вновь проделает весь этот немыслимый путь, пока обогнет дом, будет поздно, слишком поздно. Джереми уже сел в такси, только почему-то медлил закрыть дверь и приказать шоферу трогаться. В распоряжении Луизы оставались какие-то секунды, быть может, даже еще меньше.

– Джереми… – в последний раз шепотом позвала она, всем сердцем стремясь вниз, к любимому, такому близкому и одновременно далекому, как никогда. – Джереми, я иду к тебе, я должна…

И тут случилось невероятное. Не понимая еще, что происходит, Луиза вдруг ощутила, что отрывается от коляски. Земля вдруг оказалась от нее так непривычно далеко, что возникло легкое головокружение. Удивленно она огляделась по сторонам и только потом догадалась взглянуть на ноги.

И вдруг поняла. То, на что Луиза уже не надеялась, свершилось. Она стояла, стояла, ни за что не держась! Джереми был прав, она действительно сумела, она смогла это!

Но тут звук резко захлопнувшейся дверцы заставил Луизу вернуться к реальности. Господи, пока она тут вертит головой по сторонам, Джереми уезжает! Остались какие-то доли секунды, чтобы успеть догнать, остановить его!

Не думая о том, что делает, Луиза шагнула к краю лестницы и на мгновение зависла над пропастью. Но тут отвыкшие от работы мышцы изменили ей, и она с ужасом поняла, что падает. Инстинктивно выставив вперед руки, чтобы не расшибить голову о мрамор, Луиза полетела куда-то вперед, больно обо что-то стукнулась, а потом земля и небо вдруг завертелись с ужасающей скоростью. Последнее, что она успела услышать прежде, чем отключилось сознание, был душераздирающий мужской вскрик…

Приходить в себя было мучительно больно. Крайне неохотно Луиза приоткрыла глаза. И первое, что перед собой увидела, – это до боли родные синие глаза…

– Джереми? – неуверенно позвала она. – Я что, умерла и попала в рай?

Вне себя от радости, что к Луизе вернулась память, Джереми крепко прижал ее к груди. Но тут же, испугавшись, что может причинить боль, ослабил объятия.

– Луиза, любовь моя! О нет, ты не в раю. Ты со мной, на нашей грешной земле.

– Но ведь тогда это и есть рай, – слабо улыбнулась она. Затем осторожно пошевелилась и поморщилась: – Как все болит…

– Было бы странно, если бы не болело. У тебя, наверное, с полдюжины синяков и ссадин… Но главное, насколько я могу судить, кости все целы. Учитывая, какой шикарный пируэт был совершен, ты на удивление легко отделалась!

Луиза вдруг вспомнила. Ее сияющие глаза обратились к Джереми.

– Ты видел? Нет, ты видел? Я стояла, стояла сама!

– Видел, видел, – смеясь от радости и покрывая лицо любимой бесчисленными поцелуями, отозвался он. – Я уже приказал водителю ехать, как вдруг будто что-то толкнуло меня в бок и заставило обернуться. Я увидел, что ты стоишь у самого края лестницы, замерев, будто птица, готовящаяся взлететь. А в следующий момент с ужасом понял, что ты собираешься делать, и поспешил к тебе. Однако, увы, не успел…

Луиза радостно засмеялась.

– Ерунда, раз я не только цела, но и, можно сказать, невредима… – Тут в ее глазах отразилось недоумение. – До сих пор не могу понять, почему я упала? Ведь я же чувствовала их, чувствовала свои ноги…

Расхохотавшись, Джереми еще крепче прижал ее к себе.

– Глупенькая, да у тебя просто еще слишком слабые мышцы. Я вообще удивлен, что ты сумела самостоятельно продержаться эти несколько секунд. Обычно с момента возвращения чувствительности и до того дня, когда человек сможет встать, ни за что не держась, проходят долгие недели, а то и месяцы… А ты думала, все будет как в сказке? Что стоит только тебе захотеть, ты сразу встанешь и пойдешь? Да еще и совершишь такой поистине акробатический трюк, как спуск по лестнице?

Луиза застенчиво засмеялась и спрятала лицо у него на груди.

– Ты угадал, я рассчитывала как раз на нечто подобное… И то, что я встала, меня ничуть не удивляет. Ведь у меня просто не было другого выхода, чтобы не дать тебе навсегда покинуть меня. Мне придала силы моя любовь и… сердце, – запнувшись, прибавила она. И чуть слышно закончила: – Кажется, я научилась его слушать.

Прочитав в ее глазах то, что осталось недосказанным, Джереми обо всем догадался. Взволнованно и растроганно коснулся губами ее виска.

– Милая моя девочка… Я так и знал, ты рано или поздно все поймешь!

– Прости меня, Джереми, – робко произнесла Луиза. – Я наговорила тебе столько гадостей, я была к тебе так несправедлива! Мне перед тобой так стыдно…

Однако он предупреждающе закрыл ей рот легким поцелуем.

– Не надо. Мы забудем все случившееся как страшный сон. Как только ты получишь развод, мы с тобой поженимся и уедем ко мне домой. Там окончательно поставим тебя на ноги, и у тебя начнется новая жизнь.

– У нас, – замирая от счастья, поправила Луиза.

– Правильно, у нас, – исправился Джереми. – Ты найдешь себе работу по душе, быть может, будешь моей правой рукой в клинике… Я собираюсь начать обучать собственной методике и других врачей, чтобы мы могли помочь как можно большему количеству несчастных… Ну а потом, спустя год или два, у нас на свет появится очаровательная девочка, вылитая мама. И, чтобы она не скучала, ты вскоре подаришь ей братишку. Такого же несносного и упрямого, как и я. Обещаю, ты с нами еще ох как намучаешься!

Луиза засмеялась.

– Как ловко ты все распланировал! Ну а если первым родится мальчик, а не девочка?

Но Джереми покачал головой.

– Девочка, наша маленькая принцесса. Я точно знаю. Уж поверь мне, ведь я же врач!

И, не давая Луизе спорить, он закрыл ей рот страстным поцелуем. И она сдалась, чувствуя, как приятно доверять Джереми даже в таких мелочах.

И, представьте себе, впоследствии все вышло именно так, как он предсказывал…