Когда мама спрашивала меня о Диком Имбире, я лгала. Думаю, она о чем-то догадывалась, и ей было так же неловко говорить об этом, как и мне.

В конце лета Вечнозеленый Кустарник вернулся с военной подготовки. На вокзале, куда я приехала его встретить, мы завели разговор о своем будущем.

— Я передумал отправляться во Вьетнам, — начал он. — Мне хотелось бы открыть школу в какой-нибудь отдаленной деревушке, где мы с женой учили бы детей из бедных семей. — Он немного помолчал. — Поедешь со мной в качестве жены?

Я, не задумываясь, согласилась. С тех пор как моя попытка помириться с Диким Имбирем окончилась провалом, я не меньше его хотела сбежать из Шанхая.

— Но тебе придется подождать, пока я сама окончу школу, — добавила я.

Мысль о том, чтобы быть вместе вдали от Дикого Имбиря и учить детей, казалась такой привлекательной, что полностью захватила меня. В 1973 году выбор у выпускников школы был невелик. Население Шанхая сильно возросло, город оказался перенаселен, это вызвало немалые трудности с работой. В лучшем случае выпускники могли стать мусорщиками. Остальных отправляли в отдаленные колхозы. Будущее человека зависело от происхождения, от степени преданности Мао и числа голосов, поданных семьей за правительство.

Мои родители встретили эту новость прохладно, помолвка в восемнадцатилетнем возрасте казалась им не лучшей идеей, но любовь есть любовь, и в конце концов они дали мне свое благословение. Вскоре все соседи начали поздравлять Вечнозеленого Кустарника с помолвкой. Жених посоветовал мне «остерегаться Дикого Имбиря». Но мне не хотелось думать, что бывшая подруга может представлять опасность, и поэтому я не приняла его слов всерьез.

— Может, у нее и в мыслях нет причинять тебе вред, — говорил Вечнозеленый Кустарник, — но она не контролирует себя.

— Ей просто нужно время, чтобы залечить раны, и, в конце концов, мы ведь причинили ей немалую боль.

— Не думаю, что нам следует винить себя в несчастьях Дикого Имбиря, — возразил мой жених. — По-моему, она с самого начала дала нам обоим понять, что для нее быть маоистом важнее, чем оставаться человеком. Я, как оказалось, не оправдал ее ожиданий, так что ты подобрала товар, забракованный образцовым маоистом.

Я не хотела спорить с ним. Мне казалось, что Дикий Имбирь любила его, но так и не смогла признать этого, потому что не знала, как поступить со своими чувствами. Тогда я и воспользовалась ее замешательством, украла то, что принадлежало ей. Я знала, что однажды мне придется столкнуться с ее гневом, и была готова к этому, даже ждала. Мне самой нужно было получить от нее пощечину, которую я сочла бы знаком одобрения, прощения и благословения.