Глава 1.

– Тьфу! – сплюнул я.

Заколебали! Опять Шон с двумя бойцами проскакали с хвоста нашего каравана в голову. И чего мечутся туда-сюда? Только пылюку подымают! Не сидится им на одном месте, будто шило в заднице торчит. Ведь ясно же, нет никого в этой чахлой рощице. Если б кто прятался – виден был бы, как на ладони.

Хотя им что, не на своих ногах носятся – на лошадиных. Это нам с парнями приходится топать на своих двоих. Что-то не везёт нам последнее время. На свадьбе попировать не довелось, срочно нужно было выступать. И чего такая спешка – "хватай мешки – вокзал отходит!"? Двигаемся-то мы неспешно, десять раз успели бы наверстать упущенное. Да и интересно было б посмотреть на Амми после первой брачной ночи.

М-мда, сколько мы уже в пути? По-моему недели две. Как это всё утомило, скорей бы мы куда-нибудь пришли. Интересно, далеко ещё до столицы? А то так ноги стопчешь по колено, пока дойдёшь.

Фу! Потянуло от телеги, я невольно поморщился. Окорок этот вонючий. Если этот толстый хмырь… как его… Пататортус питает надежду скормить нам эту тухлятину, он будет сильно разочарован. Не знаю, как парни, а я это дерьмо точно есть не стану. Скорее сожру самого эла, предварительно зажарив его в собственном соку, и никакой бронированный "мерс" ему не поможет.

Это я так про себя обозвал ту таратайку, в которой ехали сам Пататортус, его жена Элалия и фьерра Лиона. Наверное, правильнее было обозвать эту повозку каретой, вот только на экипаж Золушки этот сейф на колёсах походил мало. Ну и правильно, пусть внешний вид этой передвижной крепости, влекомой шестью лошадиными силами, не внушал эстетического наслаждения, зато вполне соответствовал своей главной задаче – оберегать жизнь и здоровье находившихся внутри людей. Не хотелось бы проверять карету на прочность, но что-то мне подсказывает, что сегодня без этого не обойдётся.

– Шэрх! Шэрх! – послышался звонкий голосок.

– Да, фьерра Лиона, – подошёл я к дверце экипажа.

– Шэрх, скажи мне, а почему тебе понадобились штаны, когда остальные тролли обходятся без них?

– Им так удобнее…

Девушка задавала всё новые и новые вопросы. Сколько времени мы в пути, а этот поток никак не иссякнет. Правда, на некоторые я уже ответил раза по два. Но, раз барышне нравится, пусть спрашивает, жалко что ли!

– Шэрх, тебя что-то беспокоит? Какой-то ты не такой сегодня.

Я взглянул на баронессу. Нежный овал лица, золотистые локоны, настороженно смотрящие на меня голубые глаза, строго сдвинутые брови. Нельзя сказать, что Лиона была неземной красоты, но и дурнушкой её тоже не назовёшь. И эти милые ямочки на щёчках. В своей прошлой жизни я б закрутить роман с такой ципой не отказался. Жалко, что с этими средневековыми платьями толком не разберёшь, стройна ли девчонка, как былинка, или чуть полновата, хотя, скорее всего – второе. Впрочем, мне-то что за дело?

Сказать ей или нет? Нет, пожалуй, не стоит поднимать панику раньше времени.

– Шэрх, ты меня не слушаешь, – надуло губки милое создание.

– Простите, фьерра, задумался.

Подумать мне было о чём.

Вчера ночью, отойдя по малой нужде, я случайно услышал разговор.

– …Подходящий караван, и охраны немного.

– А здоровые образины?

– Ты же видел, какие они медлительные.

Ну-ну.

Невидимые враги ещё о чём-то пошушукались,.. я уже не расслышал… затем удаляющиеся шаги, и за забором всё стихло.

Вот такая информация к размышлению. Сейчас я раздумывал, а правильно ли поступил, что никого не поставил в известность о готовящемся нападении. По идее, надо было предупредить хотя бы того же Шона. Да, но вот только что я ему скажу? Кто и с кем беседовал – понятия не имею. В каком месте и какими силами подстерегают нас разбойники мне тоже не известно. Да и на нас ли собираются нападать? Может, на какой-нибудь купеческий караван? На мой взгляд наш отряд слишком крепкий орешек, чтобы ввязываться в сомнительную авантюру.

Да и не стоит он того. Что у нас есть – четыре фургона и карета. Что-то не заметил я у дворян драгоценностей. А поклажа? Хозяйственная утварь, необходимая в дороге, палатки, провизия и полная телега выделанных шкур и кож, среди которых были и от горных быков. То ли наш Хом подсуетился, чтобы и ему что-то перепало с этого похода, то ли хозяин замка в своё время выменял.

Пока я был занят своими мыслями, наш маленький караван углубился в лес.

Ну вот, началось!

– Тресь! – подрубленное дерево рухнуло впереди на дорогу.

– Хресь! – точно такое же завалилось сзади, отрезая нам пути отхода.

– Фьють! Фьють! Фьють! – засвистели болты и стрелы.

– Берегись! Разбойники! – заорал я, – Ургк, долбани камнем в то дерево, – указал я налево, – Рым, а ты – вон в то, – эта цель была прямо по курсу, чуть правее дороги.

Сам я вырвал стоящий у обочины тонкий сухой ствол с обломанной верхушкой и запустил в стоявшие дальше кусты, откуда в нас тоже летели стрелы. Вертанувшись в воздухе, как городошная бита, деревяшка прошлась по кустам. Обстрел тут же прекратился.

Остальным Робин Гудам было тоже не до стрельбы. Ургк попал в раскидистый ствол, отчего стрелки еле удержались на своих местах, а снаряд его брата попал ещё удачней.

– Хряп! – тонкое дерево подломилось, и злодеи с дикими криками полетели на землю.

Поделом вам, хорькам. А то, ишь чего удумали, будут нас тут расстреливать, как в тире. Не-е, правильно, сверху всё видно, как на ладони, а бедолагам, что мечутся внизу, просто некуда деваться. Зато сейчас нападавшие сами стали мишенями. А нахрена тогда я по дороге собирал эти камни. Правда, набралось их не больше десятка, ну, так мы не с армией воевать собирались.

– Твою мать! – заорал у меня над ухом Ургк, получив в левое плечо стрелу, – Сейчас я тебя!

– Бабах! – метко пущенный камень ударил в живот притаившегося меж ветвей лучника, отчего тот, выронив лук, свалился с сука, повиснув вверх ногами.

Так они что, все привязаны? Тем хуже для них. Ургк не остановился на достигнутом, тут же сбив второго. Рым попытался поразить третьего злодея, но промахнулся. А я чего встал соляным столбом, "мои"-то разбойники, поди, все разбежались. Нет, шалите, засранцы, уйти от шэрха в лесу безнадёжное дело. Подхватив оглоблю, я рванулся вдогонку за своими "подопечными".

– Ну, и чего вы там высматриваете? – поинтересовался я… тоже задрав голову, как Ургк, Рым, Шон и ещё двое воинов, которых я не знал… полюбовавшись на висевших вниз головами разбойников, – Ждёте, когда сами упадут? Вряд ли дождётесь.

– Неохота лезть за ними и оставлять нельзя злодеев, вдруг притворяются, – высказал общее мнение сержант.

Ясен пень взбираться на дерево пришлось бы кому-нибудь из людей, мы ж, тролли, не бурундуки и не белки какие.

– Вот ты б, метнул топор, да перерубил верёвку, – обратился я к одному из воинов.

– Скажешь тоже… и это не топор, а секира… видишь – обоюдоострая… и метать её замумукаешься, – заявил мне владелец оружия.

– Ты так думаешь? Лучше дай сюда, и проверим, не до ночи же тут стоять.

Странно, но этот здоровяк… для людей, разумеется… спорить не стал, передав мне оружие. Видно, самому стало интересно, что я с ним буду делать.

– Попадёшь? – сунул я секиру Ургку.

– Попробую, – пожал плечами тот.

– А ну, отойдите! – выкрикнул я, когда сородич примерился, чтобы метнуть топор.

– Бым! Хлоп! – точное попадание, верёвка оказалась перерубленной, и безвольное тело шлёпнулось на землю.

– Мать его! Чего я вас послушал! – взревел хозяин секиры, которая прочно засела в дереве.

– Подожди! Не ори! – одёрнул я его, обламывая стоящее рядом деревце.

– Хрясь! – и его тонкая верхняя часть полетела на землю.

Оставшейся жердиной я попытался сбить застрявший топор.

– Рукоять не сломай, – пробурчал воин.

Тогда я начал пихать оружие под второе лезвие, раскачивая его туда-сюда. Ещё один толчок и острый угол лезвия осталось остался торчать в дереве. Я быстро опустил ствол и, насадив топор поглубже в расщеп, успел поднять быстрее, чем недовольный воин вырвал у меня свою собственность.

– Ты чего?!

– Сейчас второго срежем. Зачем снова топор метать? Ещё отлетит кому-нибудь в лоб.

Этот хмырь был привязан какими-то ремнями. Я осторожно тюкнул по ним, а потом провёл лезвием.

– Шлёп! – и ещё один злодей оказался на земле.

– Эй ты, слезай по-хорошему! – крикнул я третьему разбойнику, повисшему на другом дереве, несколькими шагами правее, – Или секирой ткну!

Перестав прикидываться экзотическим фруктом, прохиндей обвил ствол ногами, перерезал ножом верёвку и соскользнул в низ. Его тут же обезоружили, обыскали, связали и отконвоировали к остальным бандюганам.

Трое из них сидели на земле у обочины со связанными руками, рядом на земле валялось ещё четыре тела с повреждениями разной степени тяжести. Итого, вместе с притащенными нами, находившимися в отключке – семь живых и трое мёртвых. Один сломал шею, когда рухнул вместе со сломанной Рымом верхушкой дерева, двух других братья уконтропупили дубинами, когда догнали. Не рассчитали сил, бывает. А что, нам кто-то приказывал захватывать преступников живьём.

За "своими" троими мне тоже пришлось побегать. Нет, одного я сшиб, когда метнул в кусты свою "биту". Второй сильно прихрамывал, так что настигнуть его не составляло особого труда. А вот третий успел прилично оторваться, правда, это не особо ему помогло. Сейчас он как раз застонал и зашевелился. Я пнул его оглоблей в правое плечо, отчего тот взвыл ещё сильнее.

– Не ори! – и новый тычок.

А нечего было на меня кидаться с всякими нехорошими железками. Правда, свой класс владения мечом этот Робин Гад показать так и не успел, получив тычок сначала в живот, а потом несильный удар по правой руке, отчего сразу выронил оружие. Дальше стандартная процедура: ещё пара ударов и я уже волоку бесчувственное тело, которое потом бросил в общую кучу. Меч тоже прихватил – не пропадать же добру.

– Хорош разлёживаться, вставай! – пнул я толстяка ещё раз.

Вообще-то толстым он не был. Наверное, правильнее было бы его обозвать "плотный", просто от худощавой жилистой фигуры Робин Гуда, каким его обычно изображают, тут ничего не было и в помине. Наверное, правду говорят: "Чем дальше в лес, тем толще партизаны". Этот "герой" был как раз из таких. Но не его упитанная фигура привлекла моё внимание. Одет поганец был явно лучше всех прочих, имел меч и, как потом оказалось, поддетую под верхнюю одежду кольчужную "футболку" с короткими рукавами.

Морщась, злодей с трудом принял сидячее положение.

– Ты главарь этой шайки?

Пленный не удостоил меня ответом, да мне, собственно, это и не требовалось.

– Рым, ну-ка проверь, много мяса в его заднице.

Не долго думая, сородич тут же выполнил мою просьбу, ущипнув злодея за филейную часть.

– Э-э-э, чего вы это? Чего? – задёргался Робин, быстро двигая ногами и связанными руками, пытаясь отползти как можно дальше, пока не упёрся спиной в ствол молодого деревца.

– Да ты не боись, разбойная твоя душа, насиловать не будем. Ты нас интересуешь по другой части.

– Ка-акой? – запинаясь выдохнул преступник.

– Как по какой? Продовольственной разумеется,.. – и я поведал о нашей нелёгкой тролльской судьбе.

Мало того, что кормят плохо, так ещё охотится не дают…

– Так лес же рядом? – удивился разбойник

– Да какой это лес, вот у нас в предгорьях – это лес. А тут и дичи-то подходящей нет, одна мелкота. А эту, – я указал рукой на людей и лошадей, – нам убивать не разрешают, поэтому вся надежда на вас. Так что, извиняй, ничего личного. Мы-то, вообще, хотели съесть того гада в карете, что не кормил нас всю дорогу, так ведь его так просто оттуда не выковырнуть. Зато ты рядом, правильно, Робин-Бобин?

– Меня, вообще-то, Овриден зовут.

– Да какая нам разница, ты ж, когда в харчевне заказываешь кусок мяса, не спрашиваешь, как его раньше звали, – хлопнул я разбойника по спине, отчего того аж передёрнуло.

Однако наш новый знакомый оказался парнем тёртым и весьма сообразительным, да и самообладания ему было не занимать. Прежде, чем я поведал ему какие-нибудь новые страсти-мордасти, чтобы добиться желаемого… Чего? Да ЕДЫ, естественно, чего ж ещё?!.. хитрый хмырь сам обратился ко мне:

– Господин Шэрх, если я дам вам продовольствия, вы нас есть не будете?

– Нафига, вы люди пища слишком костлявая. Идти сможешь?

– Смогу.

Я рывком вздёрнул злодея на ноги.

– Мы быстро, – не оборачиваясь, бросил я Шону.

Робин нас не подвёл: ни бежать, ни плутать по лесу он не собирался, зато увидев на поляне лошадь с телегой, застыл, как вкопанный.

– Ой, па,.. – осеклась на полуслове, выскочившая из землянки молодая девчонка в мужском костюме, с такими же рыжеватыми волосами, как у нашего пленника.

– Дочка, бе… – успел выкрикнуть тот, пока мой кулак не огрел его по голове.

Сам я рванул вперёд. Девица пару мгновений стояла, распахнув глаза и разинув рот, а потом кинулась в землянку. Может, там она и смогла бы укрыться, но кто ж ей это позволит. В последний момент я ухватил девчонку за ногу, прежде, чем она успела что-то предпринять.

Несколько мгновений мы боролись. Девчонка пыталась вырвать ногу и захлопнуть дверь. Был бы я человеком, эта принцесса воров точно бы удрала, а так один удар кулака и толстая деревянная преграда слетела с петель. Больно уж надоела мне эта мышиная возня. Юную разбойницу чудом не задело, а я мигом выволок извивающуюся, брыкающуюся и ругающуюся добычу на свет божий.

– А ну, тихо! – юная бандитка полетела в пыль.

– Как ты, доченька? – упал перед ней на колени любящий отец, и оба обнялись и разрыдались.

До чего ж трогательная сцена, был бы человеком, точно б прослезился.

– Изверги вы, детей обижаете, – буркнул папаша.

– Слышь, Робин, я не понял, а ты у нас кто – святой угодник?

Разбойник засопел, но возразить не решился. Ну и правильно!

– Хватит миловаться, – прервал я семейную идиллию, – Продукты есть, или ты нас обдурить решил?

Ясное дело, главарь бандюганов чего-то задумывал: или у него в берлоге был подземный ход, или оружие. Вот только не вышло ничего из этой затеи.

– Тогда чего ждёшь, вскакивай и тащи мясо, – прикрикнул я на злодея, – Живо!

– Мне бы помощника, – жалостливо попросил Робин, а глаза такие честные-честные.

– Девчонка останется с нами, – усмехнулся я, – И помни, надумаешь там стрельнуть, или ещё чего, она умрёт первой.

Не уважают нас, троллей, видать, совсем, за дураков держат. Согласись я с этим мастером грузильного дела, мы б его с подмастерьем долго из-под земли выковыривали.

– И побыстрее там!

Блин! С первой же оленьей тушей этот Робин Гад застрял в проходе. И это несмотря на то, что у неё не было ни рогов, ни копыт. Ну и кто он после этого?

– Давай сюда, – ухватил я дичь за передние ноги.

М-м-м, копчёненькая… Вот это запах, я аж облизнулся в предвкушении.

– Волоки следующую!

Дальше Робин подтаскивал, а я подхватывал и грузил. Нехило живут разбойнички, прям, как короли.

– А пива нет? – с надеждой спросил я.

– Не-е-е, – замотал головой запыхавшийся разбойник, – Эти проглоты всё выдули, а новое не успели завезти.

– Обидно, – с сожалением вздохнул я и расхохотался, потому что бандит квадратными глазами уставился на меня.

До него только дошло, что я сказал. Наверное, теперь ломает голову, из чего в горах тролли варят пиво. Хотя, скорее всего ему не до этого.

Лошадка, то и дело фыркая и косясь на нас, неспешно бредёт по широкой лесной тропе… только-только повозке проехать. Папа с дочкой в обнимку сидят и правят телегой, дочура то и дело шмыгает носом и смахивает с глаз слёзы. Душевная картина. Мы втроём шагаем следом и трескаем мясо. Хрен знает, как там будет дальше, когда доберёмся до отряда. Может, всю добычу попытаются отнять. Люди, они такие.

– Хорош хныкать, – прикрикнул я на сладкую парочку, – лучше придумайте побыстрее рольку.

– Чего? – не "въехал" папаша.

– Рольку, говорю, как у комедиантов, при-ду-май-те.

– Для кого?

– Ну, не для меня же, для мелкой. Что рассказывать будет, когда на место приедем.

Пару секунд Робин хлопал глазами, а потом, быстро обернувшись, тихо зашушукался с девчонкой. О чём? Да какое мне дело! И вообще, я занят! Обглоданная кость полетела в кусты, а я оторвал оставшуюся переднюю ногу… задние успели отхватить братья и теперь грызли их так, что любо-дорого поглядеть.

Увлечённый своим занятием я и не обратил внимания, что девица спрыгнула с козел. Заметить – заметил, но не придал этому особого значения, а зря. С криком:

– Фьерра Лиона! Фьерра Лиона! Помогите! Спасите! – девчонка пулей рванула к карете, стоило нам только показаться из леса.

Неожиданно, блин! Я даже жевать перестал, лихорадочно вспоминая, а обыскивали ли мы эту оторву? Нет, точно – нет. А вдруг у неё остался какой-нибудь кинжальчик. Нам-то троллям – булавочный укол, а вот баронессе…

Но волновался я напрасно, сержант, не будь дурак, уже перехватил беглянку и так бухнулась на колени, отчаянно вопя:

– Фьерра Лиона! Не велите меня казнить, я не в чём не виновата! Я не разбойница, зачем они меня схватили?! – и её рука недвусмысленно указала в нашу сторону.

Затем последовал душераздирающий рассказ, как её бедную, несчастную схватили разбойники, какие муки ей довелось претерпеть. И только она было собралась бежать, когда в лагере никого не было… На резонный вопрос Шона "А почему?" девица тут же ответила, что не знает, но думает, что разбойники испугались великанов… то есть меня с братьями.

– Кто ж таких страхолюдных образин не испугается?

А за "образины" ответишь! Потом. Может быть.

Не знаю, что там ещё трепала языком эта разбойная девка, но думаю, её актёрской игре поверили бы не только присутствующие, совсем не искушённые в этом деле, а и Станиславский с Немировичем и Данченко. Короче – все трое.

Однако дослушать монолог мне не дали, потому что ко мне подвалил Шон.

– Она действительно была пленницей?

– Откуда мне знать?

– Где вы её нашли, в разбойничьем лагере?

– Угу.

– Как?

– Что "как"?

– Шэрх, это – прямое неподчинение.

– Кому?

– Что "кому"?

– Кому вообще тут у вас надо подчиняться?

– Мне.

– В честь чего это?! Мне сказали тут главный… этот, как его… Тортус.

– Он руководитель делегации и представитель фьерра, а командир отряда – я. И вы, как военная сила, должны повиноваться именно мне.

– Тогда чего ты раньше молчал. Я всю дорогу голову ломаю, что мы тут вообще делаем. Как у вас поставлена охрана, нам не ведомо. Ты ничего не говоришь…

Короче, я понёс сержанта по кочкам… В смысле – "Э-э-э, никакой ты нэ камандыр!"

– Это человечьи земли, мы ж даже не знаем, где тут таится опасность.

– Не знаете, говоришь?! – не полез за словом в карман Шон, – А кто камни собирал с самого постоялого двора? Ты думаешь, я ничего не видел?

– Это на всякий случай, – попытался вывернуться я.

– Да? Что-то раньше за тобой такой предусмотрительности не водилось.

Я пожал плечами. Всё когда-нибудь происходит в первый раз.

– Ты дурачком-то не прикидывайся! Откуда узнал о нападении?

– Может, я по-твоему его и устроил?

– Не юли, по делу говори. Вон, видишь, – сержант ткнул пальцем в сторону свежих могил: двух наших и трёх разбойничьих, – где стражники и возницы, закончив работу, ровняли холмики, – двое убитых, четверо раненых. Двое из них – тяжело. Всего этого бы могло бы не быть, если б ты нас вовремя предупредил, и мы были бы готовы к отражению атаки, – назидательно заключил Шон.

– А так вы чего, не готовы? И потом, кто б мне поверил. Этот случайный разговор… Э-э-э, что происходит?!

Блин! Пока мы беседовали, Лиона и остальные "их благородия" уселись в карету, куда вслед за ними шмыгнула и разбойница.

– Стой! – я дёрнул дверцу на себя, едва не выдернув закрывавшего её толстяка наружу.

– Это возмутительно!

– Что ты себе позволяешь!

– Дикарь! – послышалось изнутри.

– А ну, тихо! – гаркнул я, отчего всё высшее общество застыло, кто где стоял, а юная плутовка вжалась в самый дальний угол кареты.

– Шэрх, ты чего? – насторожился Шон.

– Ты у неё оружие проверял?

– А надо?

– Я-то откуда знаю?! Я ж в этом ничего не понимаю!

– Ну-ка молодая… особа, – нашёлся сержант, – ответствуйте, как перед Создателем – оружие есть?

Та отрицательно замотала головой.

– Говорит, что нет, – "перевёл" мне Шон, как будто я тут был самый главный.

– Надо проверить, пусть раздевается.

– Что?! – воскликнул теперь уже квартет… или квинтет… В общем, все пятеро, потому что к возмущённым пассажирам кареты добавился ещё и сержант, правда в его голосе сквозило недоумение.

– А как ещё можно проверить? И сапоги пусть снимет.

– Бог мой! Сапоги-то зачем? – удивилась Лиона.

– Может, там кинжал, – не сдавался я.

Девчонка напряглась, и меня прожёг колючий, полный ненависти взгляд. Один миг, и он тут же сменился на нежный и кроткий взор обречённого на заклание агнца. Ещё мгновение, и её сорванная с плеч куртка летит мне в лицо. Хватаю её в последний момент.

– Всё! Всё забирайте! – девицу сотрясают рыдания.

– А сапоги?

– У меня там ничего нет.

– Как вам не стыдно! – укоряет нас пышущая негодованием баронесса, – Набросились вдвоём на бедную девушку! – щёчки горят, глазки сверкают, как же она прекрасна в своём праведном гневе.

Сержант мнётся, поглядывая на меня, дескать, заварил ты кашу.

– Вот, а ты говоришь "камни".

Непонимающие взгляды, только воин, хмурясь, кивает.

– Сапоги-и-и, – напоминаю я разбойнице.

– В них только ма-а-аленький но-ожичек, – хнычет та.

– Давай сюда!

Мля! Эта хрень, называется "ножичек"… "маленький".

– Это ж мизерикорд, – хрипло выдавливает Шон.

– Мизер чего? – какое-то незнакомое слово.

– Кинжал, которым убивают рыцарей, – вертит воин в руках длинное смертоносное жало.

– А-а-а, – киваю я, – Барышня, а у вас против рыцарей больше ничего нет?

– Не-е-е, – мотает та головой, а полные слёз глаза такие честные-честные. По моему, врать без запинки, это у них наследственное.

– А в кошеле на поясе что? – не сдаюсь я.

– Это всё не моё, честное слово! – море наивности плещется в широко распахнутых голубых глазах.

И мы тут же слышим историю, как одна бедная, несчастная девушка всё это похватала впопыхах, выскакивая из землянки. Ну надо же, как ей повезло!

– Что там? – теряет терпение Шон.

Плутовка развязывает тесёмки и суёт ему в руку что-то блестящее. Сержант в ауте, я тоже. Однако служивый успевает заметить ещё что-то.

– А это что?

– Всё было в кошеле, – следует поспешный ответ, – я схватила, думала, там деньги.

Воин держит добычу на ладонях, будто взвешивая улики и выясняя, на сколько всё это потянет со всеми отягчающими.

– Что вы так уставились? Что это такое? – слышится требовательный голосок Лионы, её рука тянется к конфискованным "игрушкам".

– Это оружие, – Шон делает шаг назад, цепко сжимая свою добычу в кулаках.

– Не может быть! – удивлённо воскликнула фьерра.

Торту с женой тоже поразились.

– Ни в жизнь бы не подумал, – поддакнул я.

Действительно, откуда мне знать, что лучшие друзья девушек в этом мире не бриллианты, а удавка и кастет.

– Сорэна! Это правда, что он говорит! Ты мне бессовестно лгала?!

– Фьерра Лио-о-она, я говори-ила правду, – послышалось жалобное нытьё, которое могло растрогать кого угодно, – я обрадовалась, когда металлическую пластину схватила, думала она золотая, а это – бронза…

Согласен, блестящую "игрушку" можно было принять за слиток, вот только отполирована она была нежной девичьей рукой. Для взрослого мужика – размер не тот. Впрочем, а мне-то какое до всего этого дело. Для разоблачения злодейки я и так сделал всё и даже больше.

– Я вам ни разу не соврала, а вы всё равно не верите-ы-ы-ы!

Судя по Ниагарскому водопаду, хлынувшему из глаз упавшей перед баронессой на колени и самозабвенно рыдающей разбойницей, через пару минут всем сидящим в карете понадобятся калоши, иначе они непременно замочат ноги.

– И что теперь с ней делать? А, Шэрх?

Это он что, у меня спрашивает? Я удивлённо уставился на сержанта.

– А чего ты у меня спрашиваешь? Вот, есть… этот самый… эл Тортус, – при этих словах толстяк поморщился, как будто целиком разжевал и проглотил кислый лимон, но ничего не сказал, – представитель барона. Рядом – фьерра Лиона, его дочь, а вот – жена эла. Пусть они с этим и разбираются. Судить и рядить – удел благородных!

– И то верно, – облегчённо вздохнул воин.

Тортус тут же надул щёки, дабы подчеркнуть значимость момента, его тощая остроносая жена Элалия, выпрямила спину так, будто лом проглотила. Лиона ещё строже сдвинула бровки, а притихшая на время нашей беседы Сорэна… или как её там… зарыдала с новыми силами ещё горестней.

А я наконец опустил оглоблю. Сколько её можно держать, как копьё, ведь я каждый миг ждал, что плутовка что-нибудь отчебучит. Потом оправдывайся перед бароном, а, главное, перед нашим вождём, почему не досмотрел, не уберёг… и всё в том же духе.

Может, надо было прибить девчонку, да и дело с концом! В принципе, это и сейчас не поздно! Или поздно? Там, в разбойничьем лагере одно, а здесь – другое. Что я вообще знаю о местных законах? Да ничего! Расспросить что ли Шона? А он что, судья или прокурор? Можно конечно попробовать разузнать всё про всё у Лионы с Тортусом, те наверняка в курсе, вот только что я им скажу? Уважаемые, не подскажете, в каких случаях я, тролль, по местным законам могу безнаказанно убить человека? Хы! Их тогда сразу паралич хватит. Или на меня кинется стража. А ведь есть ещё и церковь Создателя. Мало ли куда дойдут мои неосторожные слова. Не-е-е, нафиг эти заморочки!

А плутовка-то притихла, будто чует, что сейчас решается её судьба. Сможет ли она напасть на Лиону, пока рядом Тортус и его супруга. Вряд ли. У баронессы наверняка кинжал, у эла – тоже, у его жены – не знаю. Вот только, пожалуй, девица слишком хитра, чтобы решиться на такой безрассудный шаг. Разоружить мы её разоружили, а с голыми руками на троих взрослых людей может напасть только оборотень или вампир. Э-э-э-э, а она не того… Да нет, амулеты-то у них есть, думаю, "на нелюдь" её проверили в самую первую очередь.

И вообще, не моё это троллье дело, что собираются решать эти люди. А то те мозги, что мне достались, от таких раздумий, чую, ещё немного и вскипят. Нет, эта теорема Ферма явно не для меня.

О, и в животе заурчало. Что-то с этими разборками я совсем проголодался.

– А ну сядь, Сорэна, и хватит хныкать, ты мне всё платье забрызгала. Отвечай по порядку, ещё раз, как ты оказалась у разбойников! – послышался строгий голос фьерры Лионы.

Самое время "линять", чтобы заняться более важным делом, а то эти два проглота всю оленину сожрут.

Наконец-то лес закончился, а то я уж подумал, что мы из него вовек не выберемся.

Вот только с этими разбойничьими мордами, всё пошло наперекосяк. Солнце уже скрылось за горизонтом, а, значит, засветло до ближайшего постоялого двора мы доехать уже не успеем. Поняв это, Шон наскоро посовещался с Тортусом и приказал сворачивать прямо за мостом на широкий луг, где мы и встали лагерем.

Воины и слуги быстро натянули палатки, разожгли костры и стали готовить нехитрое варево. Ну а пока суть да дело, те, кто не стоял в карауле и не был занят на хозяйственных работах, решили искупнуться. Я тоже было подумал о том же, но тут послышался раздирающий душу хруст… Это братья взялись за очередного оленя.

Даже не оленя, а оленёнка какого-то или косулю. В общем – мелкую живность. А чего? Нам она так, как трём здоровым мужикам цыплёнок табака: каждый по кусочку откусил, и через пару минут кроме горки костей от лакомства ничего не осталось.

Вот и сейчас, видя, как Ургк с Рымом с упоением вгрызаются в нежное мясо, я подумал, что лучше последовать старинной тролльей мудрости: "если есть, что есть, то его нужно съесть". А купание в речке может и подождать. И, не медля, присоединился к парням.

Однако наш лёгкий ужин был прерван самым беспардонным образом.

– Шо-о-он, – раздался громкий голос, в котором слышались визгливые нотки, – это как понима-а-ать?! В то время, как мы, благородные дамы и господа, должны давиться едой, которой побрезговали бы и простолюдины, эти,.. – тут Тортус, упёршись взглядом в наши недовольные морды… э-э-э, то есть мужественные лица… как-то несколько поубавив свой пыл, – …эти… в общем, эти трескают дичь, будто дворяне. Я приказываю оленину забрать для наших нужд, а эти… индивиды, – наконец нашёлся эл, – пусть едят вон то мясо, которое я прикупил по случаю.

– Это гнильё! – взревел я, и окончательно недогрызанная кость полетела в Пататортуса, от которой он, надо сказать, ловко увернулся, – Эту дрянь ты хочешь нам скормить, гнида жирная.

В праведном гневе, я тут же выхватил из под брезента пресловутую свиную ногу и кинулся за толстяком. Но тот, с необычайным… для его комплекции… проворством, уже успел юркнуть в карету.

– А ну вылазь, пивной бочонок, – орал я, – твоё счастье, что ты едешь вместе с фьеррой Лионой! Мне жалко её нежный носик! Не было б её, – я потряс перед окошком вонючей свининой, – ты б с этим куском всю дорогу в обнимку ехал, спал, жрал и в кусты ходил! Ты понял, гад ползучий?!

Не сдержавшись, я так пнул ногой возок, что тот аж подпрыгнул.

– Господин Шэрх, – послышалось из кареты.

Кто это там такой смелый? А-а-а, это жена Тортуса. Ей-то чего неймётся? Хочется острых ощущений?

– Господин Шэрх, а как же я? Ведь по закону супруга должна всюду следовать за своим мужем.

– А вам эла Элалия бояться нечего! Вы с этим дерьмом прожили всю жизнь, так что к вони давно привычны.

И, не желая больше продолжать эту великосветскую беседу, я развернулся и запулил пресловутый кусок тухлятины в речку. А следом ещё один, такой же.

Блин! Даже воздух стал как-то чище, а то вовсе не продохнуть!

– Напрасно ты так, Шэрх, – произнёс подошедший Шон, который весь мой страстный монолог простоял, держа ладонь на рукояти меча, но благоразумно не вмешиваясь. И правильно: Тортус внутри возка, а он-то снаружи.

– Мясо вон им можно было скормить, – кивнул он в сторону разбойников.

– Тогда уж лучше их сразу добить, чтоб не мучались, – буркнул я в ответ.

– Тревога! К оружию! – вдруг заорали на берегу, – Тварь схватила Арта!

Твою мать! Три прыжка и я достиг воды. Бултых!

Ну и где этот… как его… утопающий. Я ничерта не смог разглядеть в мутной толще, а потом мне стало не до этого.

Дикая какофония звуков долбанула по ушам так, что глаза вылезли на лоб, а я чудом не вырубился, впав в какое-то непонятное состояние. То ли сон, то ли дрёма… Вишу с открытыми глазами в полутёмном пространстве, не понимая где верх, где низ.

К счастью в прострации я пребывал недолго, потому что какая-то чешуйчатая особь вцепилась зубами в мою правую руку, а спину уже кто-то остервенело драл когтями. Недолго думая, я засветил твари в нюхло. Удар получился так себе, но может это и к лучшему…

Не привык я, знаете ли, драться с женщинами, тем более… Нет, скажи мне тогда кто-то, что это – русалки, точно дал бы в морду за такие х… хреновые шутки. Потому что, если это действительно так, то я – Папа Римский!

А чего? Где шикарные фигуры и пышные волосы? Вместо этого – плоские, покрытые чешуёй тела без всяких соблазнительных выпуклостей и редкая поросль на голове. Увидеть в этом уё… убогом создании соблазнительную красотку может только моряк, совершивший кругосветное плавание.

Нет, может, эти твари со стороны и кажутся красивыми: гибки, стремительны и, наверное, изящны. Но когда такое чудо природы вцепляется в руку или ногу… В общем, я отмахивался от них, как мог, меся всё пространство вокруг, как ветряная… или, точнее, водяная… мельница, раздавая удары направо и налево. Ну и что, что они женщины… Если доведётся встретиться в море с акулой, вас будет интересовать, женская она особь или мужская? Думаю – нет. Вот и меня это тогда совершенно не заботило.

Один раз рыбьи морды… В них действительно выло что-то такое… чуть не утянули меня на дно, навалившись втроём. Даже не представляю, как удалось отбиться и раскидать нападавших.

Но нет худа без добра. Только отбросил последнюю тварь, как на дне увидел этого… Арта. Схватил подмышки и на поверхность.

Только отбросил парня в сторону берега, как меня ка-а-ак шандарахнет! Мля! От этой молнии у меня на голове аж волосы вздыбились.

Тело сковало, и потянуло камнем на дно. Падаю и ничего не могу поделать.

Тут хмырь водяной показался из мути. Сам сине-зелёный, как и русалки, жидкие бородёнка и волосы, глаза навыкате. Или он такой был весь удивлённый?

Приблизился, склонил голову набок и смотрит мне в лицо, этак, в раздумьях, сжимая в правой руке волшебный жезл: то ли ещё долбануть молнией, то ли пока погодить, поберечь заряд.

И такое зло меня взяло, аж от паралича очнулся. Незримые оковы разом спали, и я вцепился правой рукой в бородёнку этого грёбаного Водокрута. Тот со всей дури нажал на свою гашетку. Э-э-э, нет, шалишь, ручонку-то его с волшебной палочкой я своей левой перехватил.

В меня заряд не попал, но вот вокруг… Река вся вздыбилась и пошла пузырями, превратившись в огромный кипящий котёл. А мы с водяным чёртом завертелись-закружились в смертельном танце. Хрен разберёшь, где вех, где низ.

– Ты что творишь, образина зелёная?! – неожиданно раздалось в голове.

– От зелёной образины слышу, – не полез я за словом в карман, тут только осознав, что беседуем мы не разевая ртов.

Телепатия, мыслеречь? Хрен знает, как это по-научному называется!

– Что ты полез к нам, паря. Девок побил, красоту попортил.

Какая на хрен красота, у кого?! Совсем ополоумел, хмырь болотный!

Наверное, старик хотел ещё что-то такое провякать. Какую-нибудь непреложную истину, всё в том же воспитательном духе. Вот только слушать его грёбаные нравоучения не было никакой мочи. Воздух уже закончился, лёгкие сдавило и начало жечь огнём, самое время сделать хоть один самый маленький вдох. Да и не собираюсь я в этой мути веки вечные плескаться.

К счастью над головой показалось светлое пятно, и я рванулся изо всех сил. У-у-у-ух! Как же он оказался сладок, этот глоток чистого воздуха. И тут этот хрен… в солнечных лучах сразу стало заметно, насколько он стар… что-то там недовольно заверещал.

Лучше бы он этого, право слово, не делал, не будил во мне зверя, потому что я тут же отпустил чахлую бородёнку, да как заряжу её владельцу с правой в пятачину. Он сразу "плюх!", и ушёл под воду. А я скорее к берегу и на сушу. Поперёк горла мне уже эти водные процедуры.

Только выбрался, как меня сразу повело вправо-влево. Остановился и затряс головой. Да нет, вроде всё в порядке, отпустило.

– Цел? – спросил Шон.

Я лишь молча кивнул, даже выдавить "угу" сил не было.

Подошли братья, тоже поинтересовались, как я и что. Что тут можно ответить – скорее жив, чем мёртв. Парни засмеялись, а Ургк дружески хлопнул меня по плечу. Мля! Больно же! И пары минут не прошло, как его едва не прокусили.

– Твою фыргомать! Это ж сколько рыбы подохло, – горестно вздохнул рядом Рым.

Я оглянулся. Действительно, то тут, то там по реке медленно плыли кверху брюхом нехилые тушки. И тут меня осенило, вспомнил про какого-то путешественника, который после извержения вулкана в море варёной рыбой питался.

– Слыш, парни, проверьте, она не варёная?

– Чего? – не поверили те своим собственным ушам.

Ну я, как мог, растолковал им:

– Вода кипела?

– Кипела.

– Так проверьте, может, они все не сдохли, а сварились. Только осторожно! – крикнул я вслед ломанувшимся к воде парням.

Всё-таки нет для слуха тролля слова слаще и приятнее, чем "ЕДА".

– Кхе-кхе-кхе, – закашляли за моей спиной.

Оборачиваюсь, это – сержант. Чего это с ним, простудился.

– Шэрх, ты это… не мог бы прикрыться? Здесь дамы.

– Чего?

А, ну да, я ж штаны стянул и отжимаю. Так они у меня в руках и остались.

Э-э-э. Это какие такие дамы? Я метнул взгляд в сторону кареты. Стоящая подле неё троица синхронно отвернула головы, усиленно изображая, что они любуются птичками, цветочками, облаками… А вот глаза косить не надо, а то можно заработать косоглазие.

Да пусть смотрят, что, жалко что ли. Мне стесняться нечего. Троллькам не стыдно показать, не то, что человечкам.

М-мда, что-то я тут совсем обтроллился, впрочем, чему удивляться – какие мозги, такие и мысли.

Ухмыльнувшись, я натянул штаны, а к нам, чуть ли не вприпрыжку, уже нёсся довольный Рым.

– Шэрх, держи, – сунул он мне в руки сразу две здоровые рыбины. – О-о, какие! Ты прав, они варёные. Ух, поедим! – он мечтательно закатил глаза и тут же умчался обратно к реке, – Я ещё принесу!

– Осторожно там! – крикнул я вслед, потому что Ургк, стоя по колено в воде, остервенело колотил по ней дубиной – то ли заметил что, то ли просто хотел напугать подводных тварей.

Хотя, после драки, вряд ли они снова сунутся. Однако, осмотрительность не помешает.

– Слыш, Шэрх, – спросил Шон.

– Чего? – отозвался я, не переставая шелушить чешую с пойманной добычи.

– Вы, тролли, думаете о чём-то, кроме "пожрать"?

– Угу. Как бы поспать… У тебя соль есть?.. Давай!

 

Глава 2.

Да-а-а, первый город на нашем пути. Лортон. С ударением на последнем слоге. Так, ничего себе городишко.

Но не успели мы до него добраться, как буквально в паре сотен метров от его ворот нас догнал конный отряд в два десятка рыл… Никак не меньше.

Не помню, говорил я или нет, но наших с самого начала было двенадцать. Причём воинов среди них было всего шесть, вместе с Шоном. Двух возниц убили разбойники. Четверо бойцов ранено, двое – тяжело. Один был совсем плох и, лёжа на повозке, всё время метался в бреду и стонал. А уж как он заходился по ночам…

В общем, сержант не преминул поставить мне всё это в вину… Не-е, ну первый раз, там, у кареты, я вяло огрызнулся, второй – тоже самое. Но вот когда в третий раз Шон завёл ту же заезженную пластинку, перед самым Лортоном, я не выдержал:

– Слышь ты, главнокомандующий, – рыкнул я, ну совершенно случайно опустив в последнем слове букву "Л"… трудно, знаете ли, мне её выговаривать, – ты б меньше трепался, а больше занимался делом. Вон какой-то отряд скачет, – я указал на чужаков, – а ты хлебалом торгуешь! Эй, парни, – крикнул я братьям, – приготовьтесь!

– Тоже разбойники?! – напрягся Ургк.

– Да кто их знает, этих людей. Тут иной стражник порой хуже любого бандита!

Блин! А ведь так оно и получилось!

– Вэм вывать! – выкрикнул выскочивший поперёд всех рыцарь в блестящих доспехах, и добавил что ещё, – бу-бу-бу.

Шон ошарашено уставился на это явление… Ланселота или самого короля Артура… народу.

– Бу-бу-бу, – ещё что-то пробурчала эта консервная банка.

– Слышь ты, в железе, – не выдержал я, – намордник-то подыми!

Ведь не слышно ж нехрена, что он там бормочет.

– Всем стоять! – заорал последовавший моему совету юноша.

Стоило ему лишь поднять забрало, как все убедились, насколько он молод – лет шестнадцать, не больше. И в голосе, как бы не старался его обладатель, нет-нет, да и проскакивали высокие нотки:

– Я, Ронтир, сын магэрра Онгэлла…

Да, сразу поясню, что если фьерр "на наши деньги" – это барон, то магэрр – это, наверное, граф. Был бы на моём месте Гай Юлий Орловский со своим Ричардом Длинные Руки, те б сразу разобрались в местной иерархии, расставив всех по своим местам в сословных нишах, а я в этом и раньше, на Земле был полный профан, а теперь уж совсем… Да и не наше это троллье дело, вот!

Так что наскочил на нас графёнок, как бойцовый петушок:

– Всем бросить оружие, незаконно захваченных пленных, которые являются нашими подданными – освободить. А вы все проследуете в замок моего отца, где вас, разбойников, ждёт суд. И вас, гнусные образины – тоже, – молокосос гаденько ухмыльнулся, видно посчитав этот перл верхом остроумия.

Зря это он.

– Бум! – удар оглоблей по панцирю, как кием по бильярдному шару.

– Бу-бух! – груда железа с грохотом рухнула на землю.

Ближайшие графские прихвостни выхватили мечи, те, что подальше стали лихорадочно натягивать тетивы на луки.

– Стоять! – гаркнул теперь уже я, – Кто первым рыпнется – голову откушу. Мне ваши железки – что колючки, а я вас всех по дороге размажу. Тонким слоем. Кто из вас старший?! Чего молчите, воды в рот набрали?!

– Я – сержант Норт, – рыкнул чуть потише меня суровый костистый воин с длинными, как у запорожца седыми усами.

– Шон, – бросил я за спину, не поворачиваясь и не выпуская потенциальных врагов из поля зрения, – проводи сержанта к фьерре и элу.

Как ни странно, но оба меня послушали. Фу-у-ух, ну и слава богу!

– Куда прёшь!

– Мы тут давно стоим!

– Марш в очередь! – слышались недовольные выкрики, пока я продирался сквозь толпу

– А ну, тихо! – гаркнул я.

– Э-э-э, ты куда это! – попытался заступить мне дорогу стражник.

– Где старший? – рыкнул я ему в лицо.

– Там, – посторонившись, махнул служивый в сторону арки.

Видно до него только что дошло, с кем он рискнул связаться. Я пёр, как ледокол "Ленин", прокладывая дорогу, за мной братья, а дальше весь наш караван, в одном из фургонов которого лежал помятый мной граф.

– Ты тут главный, – спросил я на выходе в город какого-то молодого хмыря в тёмно-синем балахоне.

– Нет, но… э-э-э, – похоже мой внешний вид плохо действует на дикцию собеседников, чё-то они сразу начинают запинаться, – что надо, – наконец выдавил юноша.

– Там с нами манагер… как его… Ронтир. Он выпал из седла.

– Магэрр.

– Что?

– Это не ты его? – прищурился хмырёнок.

– Ты не умничай, лучше скажи, где тут лекари?

– А ты что, самый главный?

– Начальство – вон там, в возке.

– Вот с ними я и поговорю.

Да и хрен с тобой! Что мне, действительно, больше всех надо?

– Сначала Ургк так…

– Бах! – схваченная со стола писца здоровенная книга полетела в дальний левый угол комнаты.

– А за ним Рым вот так…

– Бух! – я подхватил стоящую на полу кадку с каким-то фикусом и запустил её в правый угол залы.

– Ну а следом за ними я. Схватил дерево, и-и-и,.. – я отвёл руку с оглоблей, изображавшей древесный ствол, а потом перехватил её и размахнулся.

– Бым! Дым-дым! – послышалось сзади.

Блин! Я и забыл, что там стояли четверо стражников, которые меня сюда привели. На пол посыпались алебарды. Двое, видимо самых опытных, забились в дальний угол, ощетинившись своими железками. Остальные, не такие отчаянные, рухнули на колени, прикрыв головы руками. Канцелярские крысы… ну, они крысы и есть… все трое юркнули под столы.

– Всё! Всё!

– А? – я обернулся.

– Всё! Спокойно! Я всё понял! – простёр пред собой руки истмагэрр Ульвард, будто святой, собравшийся укротить буйство стихии.

Ист- – это наподобии просто магэрра, только назначенный королём и подчинённый ему напрямую. Именно этот внушительный дядька с аккуратной бородкой, чем-то напоминавший испанского идальго, был правителем Лортона и вершил здесь свой суд, а сейчас проводил дознание.

– Значит, ты вырвал дерево и бросил в разбойников.

– Да Ваше…

– Превосходительство, – поправил меня выбравшийся из-под стола секретарь.

– Прдительство, – старательно повторил я.

Правитель поморщился, но героически продолжил допрос:

– А дальше?

Я быстро перехватил свой посох.

– Стой! Как тебя…

– Шэрх, – услужливо напомнил секретарь.

– Шэрх, тебе обязательно нужно каждый раз хвататься за дубину? Что, на словах объяснить нельзя?

– Так это… ваше псдительство… я из тех слов, что этот читал, – указал я в сторону трясущегося под столом писца, зачитывавшего до этого чужие показания, – и половины не понял. Показать – оно надёжнее!

– Хорошо. Ювэн, кончай труса праздновать! Вылазь немедленно наружу, за что я тебе плачу!.. Читай! – рыкнул вельможа на стряпчего, когда тот занял своё место.

– А ты, Шэрх, говори только "да" и "нет". Если чего не понял – переспрашивай. Уяснил?

– Угу.

И понеслась. Писец читал, я поддакивал.

– И последнее, – произнёс истмагэрр, когда вопросы иссякли, – что там случилось с магэрром Ронтиром?

– Он выхватил меч, и я ткнул его… несильно.

Я тут же показал на примере шкафа, как было дело.

– Бум! Кряк! – одна из дверок хлипкой мебели разлетелась в щепы.

– Хвати-ит! – зарычал Ульвард.

Прям, как тролль. Уважаю.

– Что ещё по этому делу.

– Ещё два свидетеля, Ваше Превосходительство! – бодро отрапортовал секретарь.

– Кто они?

Будто по заказу двери зала отворились, и взору правителя Лортона предстала живописная картина… Если мне, чтоб войти в зал, пришлось пригнуться, то Ургку с Рымом, чтобы посмотреть, что творится за дверью, пришлось согнуться чуть ли не в три погибели.

– В-вот они, – заикаясь промямлил секретарь, глядя на оскаленные рожи.

– Эти-и! – взревел граф, – На хрен! Эти-и-х… Всех во двор! И этого, и этих! Всех! Мать его!

Видимо вельможа со всей очевидностью осознал, что допроса ещё двух троллей его резиденция точно не выдержит.

– Как скажете, Ваше Пдительство! – взял я оглоблей "на караул", как доблестный страж, а потом послушно потопал туда, куда нас всех только что послали.

М-мда, может, и не надо было будить в этом истманагере зверя. А впрочем… Какая, нафиг, разница. Что нас, в Сибирь что ли сослали? Ну, объявил граф свою волю: отправить троллей таких-сяких, разгромивших его торжественный зал приёмов… И чего там такого ценного, против резиденций наших скромных российских слуг народа убранство этого помещеньица и явно не тянуло… Не-е, ну, может, шкаф там был антикварный, или фикус… По мне так и хорошо, что заменили эту рухлядь, впрочем насладиться зрелищем обновлённой обстановки мне теперь вряд ли удастся. По приказу вельможи охрана меня туда теперь и на выстрел катапульты не подпустит. Если, конечно, я не собираюсь брать дворец приступом. А оно мне надо?

– Шэрх, что задумался? – окликнул меня Ювэн, я взглянул на писаря и невольно ухмыльнулся.

Спокойно смотреть на его фигуру не было никакой возможности: или давиться от хохота, или рыдать от жалости. Нет, скажите на милость, ну кто додумался напялить на это щуплое тело доспехи и шлем, которые, будь они самую малость побольше, пришлись бы и мне в пору.

Теперь бедолага являл собой живую карикатуру на нарилонского воина… Нарилон (тоже ударение на последний слог) – это как раз то королевство, в котором мы имели счастье находиться.

Нет, вообще Ювэна в его облачении нужно было видеть. Описать всё это, чтобы не затрясться посреди рассказа в порыве безудержного хохота, было невозможно. Несуразно огромная железная бочка панциря, напяленная на тщедушное тело, на голове – здоровенный жбан шлема. И из всего этого металлолома… доспехи, кстати были "не первой свежести", и писарю, несмотря на его старания, так и не удалось довести их до зеркального блеска… Так вот, из всей этой груды железа торчат тоненькие ручки и ножки. Ну как тут не расхохотаться?!

Правда, наш начальник… экспедицией руководил именно Ювэн… постарался, как мог, чтобы железки на нём не болтались: надел пару, а то и тройку, подшлемников и столько же телогреек… или как они там называются? Стегач? Фигач? А-а-а, да какая разница! Факт, что от писарчука теперь валил пар, как из парилки, в баню ходить не надо. Периодически малый снимал с головы шлем со всеми причиндалами, вытирал вспотевшее лицо, но потом опять героически нахлобучивал это орудие пыток обратно. Видимо до печёнок проникся мудростью, что солдат должен стойко переносить тяготы и лишения воинской службы.

И ладно б, если только Ювэн был таким несуразным. Остальные участники похода были ничем не лучше. Взять хотя бы сержанта Гарса. Нет, доспех на нём сидел, как влитой, и комплекция воина тоже была внушительной – вылитый служака. Но вот остальное… Вы читали поэму Некрасова "Мороз, Красный Нос"? Так вот, сержант с успехом мог бы послужить прототипом для её продолжения – "Мороз, Синий Нос". С той только разницей, что усы и борода этого доблестного воина были не белыми, а чёрными, как смоль. И над всей этой порослью нависал сизый баклажан внушительного шнобеля, который со всей очевидностью свидетельствовал о долгой и мучительной борьбе его обладателя со змием. Вот только… если святой Георгий из своей битвы вышел победителем, то о Гарсе подобного сказать было нельзя. Иначе чего он так косился налитыми кровью глазами на остальных стражников, периодически прикладывавшихся к своим флягам, в которых явно было не молоко с кефиром и, даже, не ключевая вода. С чего бы тогда их лица с каждым глотком наливались краснотой всё ярче и ярче, и к вечеру были – хоть прикуривай.

Правда, нужно заметить, что сам сержант не пил, видать граф или кто другой из начальства, его перед походом закодировал, или пообещал непременно сделать это по возвращении, если Гарс опять нажрётся. Только толку-то с этого? Ну сухой он, как лист, и надутый, как сыч, на дисциплину в отряде это никак не влияло. Блин! Да в армии батьки Махно было больше порядка, чем в этой банде.

Ну и как результат – первая же облава прошла неудачно. Хоть бы какого-нибудь больного или инвалида поймали для отчёта. Где там, топот этих слонопотамов, ломившихся сквозь чащу и мёртвого разбудил бы. Так что если лесной лагерь, который мы обнаружили, и был прибежищем разбойников, то те из него благополучно убрались. Даже всё своё барахло повывезли. Вот и гадай, снялись ли они час назад, или уже неделя прошла.

– Ну что? – спросил я у Власта – егеря-следопыта, прикомандированного к нам со своим сыном.

Вернее, в отряд был включён один Власт, сынишка увязался за нами, как довесок. Отец посчитал, что сыну такой опыт пригодится. Ну-ну.

– Не меньше половины дня прошло, будто предупредил кто, – последовал ответ.

– Преследовать будем? – это я уже Ювэну.

– Ввиду того, что предполагаемые злоумышленники скорее всего пребывают ныне вне юрисдикции вверенной…

– Слышь ты, крыса канцелярская, ты яснее сказать не можешь?

– Они вне пределов истмагэррата, а граф Онтал очень нервно относится к вторжению на его территорию.

– То есть, преследовать злодеев не будем?

– Нет.

– И куда теперь?

– На юг, в сторону столицы.

Ювэн добавил ещё что-то, но я его уже не слушал, потому что мысли мои унеслись далеко.

Пока я с парнями шлындал по лесам, отряд барона Арилана с Лионой, Пататортусом и его женой уже, поди, отчалили в Кармилан. Именно так называлась столица нашего одноимённого королевства.

Когда граф… в смысле истмагэрр Ульвард… заявил, что все могут отправляться дальше, а наша троица задержится на пару деньков, чтобы помочь изловить разбойников, перечить вельможе, покровительством которого, видимо, пользовался фьерр, никто не решился. То, как мы, бедные тролли, будем потом нагонять пёхом всадников на лошадях, судя по всему, никого не волновало. А кстати, как там с продовольствием? До столицы-то ещё несколько дней пути. Это тоже решалось без нас. Ну да ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

– Шэрх, ты что не слышишь? – вновь окликнул меня Ювэн.

Да слышу я, слышу. Подумать даже не дадут лишний раз.

Я глянул на громаду стоявшего перед нами леса, который в предрассветной дымке казался нерушимой каменной стеной.

– Все помнят, что я вчера сказал? – негромко рыкнул я.

Доблестные стражи тут же согласно закивали. Я перевёл взгляд на писаря, сурово сдвинув брови, тот шмыгнул носом и тоже кивнул.

Да-а, поговорили мы вчера по душам. Ну а хрена тут удивительного? Надоела мне эта бестолковая беготня… Не помню, говорил я, или нет? Это графство… ист его манагера мать… хоть и небольшое, можно даже сказать – совсем маленькое… сам город Лортон и окрестности… но мы-то по ним не на авто разъезжаем.

Да, а о цели нашего топтания по местным лесам и полям я сказал? Тоже нет? Значит, самое время. Так вот, участились, стало быть, нападения разбойников. Нет, не на сам город, злодеям он не по зубам, а вот в округе большие леса, которые с современной армией… в смысле с танками, пушками, вертолётами… и то фиг прочешешь.

Вообще-то, как я потом узнал, захоти граф, он мог бы вызвать подкрепления из столицы, магов-боевиков. Они б всех окрестных бандюков разделали в два счёта. Но тогда мог возникнуть вопрос: "А чем, собственно, сам манагер Ульвард занимается на вверенном ему боевом посту, и не пора ли ему сменить работу на менее обременительную, если он тут не справляется?" Титул-то его не наследственный, а, скорее должность, пожалованная королём, значит, хочешь – не хочешь, а кровь из носу, должен оправдать высокое доверие.

А как его сделать, если в окрестных лесах засели разбойники, которые нападают на купеческие караваны. Прямой убыток казне, что городской, что королевской. Лортон-то аккурат стоит на перекрёстке дорог с Севера на Юг и с Запада на Восток. Нет, сама столица точно в таком же положении и дороги там оживлённее, но факт остаётся фактом: захиреет торговля, упадут доходы – тогда манагер Ульвард непременно получит по шапке.

Вот и отправили нас, троллей вместе с бандой местных распи… в общем, не самых лучших стражников… потоптаться по окрестным лесам, чтобы, если никого не поймаем… на это, судя по всему, начальство особо не рассчитывало… так хоть нагоним жути на супостатов, может, поутихнут.

Оно бы и ничего, но бестолково мотаться по чащобам и буреломам… Ещё уполномоченный этот… в воде намоченный. Может, как писарь, за столом в управе, наш главнокомандующий и был царь и бог, но как командир отряда по ловле разбойников…

– Слышь, Ювэн. Ювэн, крыса канцелярская! – чуть громче рявкнул я.

На "крысу" парень… или правильнее его назвать молодой человек… всё-таки чуваку перевалило за двадцать пять и он усиленно делал карьеру, чтобы найти достойное место в жизни… Короче, на "крысу" стряпчий уже обижаться перестал, видимо на службе в свой адрес он слышал и не такое.

А фигли он хотел? Мы-то чем виноваты, если кто-то жо… задницу готов разорвать, чтобы выслужиться, а сам в поимке злодеев ни ухом, ни рылом. Хрена он вообще взялся за это дело?! Похоже, такого же мнения были и все остальные в отряде, никакого служебного рвения не испытывавшие и рассматривавшие этот дурацкий поход как отбытие наказания, оттого и отрывались каждый кто во что горазд. Кто пил вино, кто строил злобные рожи… видимо, жизненно важные на службе, чтобы денег на лапу больше давали. Власт, вон, сына с собой потащил, будто это увеселительная загородная прогулка, а не рискованная боевая операция.

Единственное радовало, что Ювэн протирал штаны в своей канцелярии не зря и подготовился основательно: выяснил, где произошли нападения, как часто, где предположительно должны находиться базы разбойников. Просмотренные им рапорты и свидетельские показания в своё время исправно ложились на стол начальства, просматривались и складывались в соответствующие папки. Но одно дело – знать о наличии разбойников, а совсем другое – организовать их поимку. Сил и средств на это у истмагэрра Ульварда, похоже, не было. Единственное, на что его хватило, это организовать такой вот горе-отряд из шутов гороховых, в который мы, тролли попали в последний момент, очевидно для того, чтобы охотников самих не перебили, пока те будут загонять дичь. Уж больно она была зубастая.

В общем, на второй день наших метаний по графству Лортон этот балаган мне окончательно наст… осточертел. Чашу терпения переполнило то, что когда мы вчера после неудачной облавы, все в пене и в мыле притопали наконец на выбранное Ювэном место, этот му… недоумок, вместо того, чтобы расположиться на отдых, слегка перекусить,.. что вообще на свете самое важное дело… решил загнать нас в лес на ночь глядя. Он чего, совсем с дуба рухнул?! В тьме кромешной даже я ничего разглядеть не смогу. А остальные? Будут радостно лбами стволы, а ногами корни считать?

Недовольства, однако, никто открыто не высказал, хотя на всех лицах читалось: "Полный пипец, я так и знал!", или что-то в этом роде. Просто, от того, что эта канцелярская крыса напишет потом в отчёте, для каждого много зависело. Только не для меня:

– Слышь ты, Чебурашка ху… хренова, ты что совсем о… опупел?! Гонишь нас в этот грёбаный лес, где темно, как у фырга в жопе. Ты что, ё… м… нехороший человек, совсем еб… чиканулся, ёкарный папуас!

Нет, наверное, папуаса я напрасно приплёл,.. вдруг спросят: "что это такое?"… поди, потом, объясняй. Но никто и слова не вякнул, потому что я был зол, очень зол, а голодный тролль в гневе просто-таки страшен. Уж поверьте мне на слово.

– Слышь ты, м… чудила…

– Бум! – совсем лёгкий удар оглоблей по спине.

– Дум! – теперь по шлему.

– …Всё уяснил, крыса канцелярская?!

– Ы-ы-ы, – часто закивал головой Ювэн, и я подумал было, что она у него сейчас отвалится.

– То-то же, – я развернулся.

Пора спать укладываться, а лежанка ещё не готова.

– Э-э-э, я хотел спросить, – прозвучал в ночной тиши сбивающийся голосок стряпчего.

– Что-о-о? – рыкнул я.

Как же меня всё это достало!

– Чебурашки – это кто?

– Это такой маленький гнусный зверёк с большими ушами,.. как у тебя.

Ювэн действительно был слегка лопоух.

– На себя бы посмотрел, – буркнул себе под нос писарь, думая, что я не услышу.

– Шух, шух, шух, – я поскрёб рукой свой лохматый "локатор".

Что тут скажешь? Уел, хмырёнок.

– Ладно, все помнят, что нужно делать?

Воины дружно закивали.

– А ты, Гарс? – накинулся я на сержанта, который угрюмо пялился на меня.

Тот ещё больше нахмурился, но тоже кивнул.

– А ты чего лыбишься, Власт? Весело? Тогда пошли, будет ещё веселее, – и мы втроём, я, егерь и его сын Нартал, направились к тёмной громаде леса.

Буквально несколько шагов и оставшийся позади отряд растворился в пелене предрассветного тумана.

– И этот мальчишка – разбойник? – удивился Нарт, увидев первого оглоушенного мной злодея.

– Тихо ты, – зашикали мы на него.

– Не видишь, зелёные рубаха и штаны, по-твоему, это что? – поинтересовался у сына егерь.

– Бум! – ещё один дозорный валится на траву.

– Дум! – по кумполу тому, что спит.

Тщательне?е надо нести службу, а не дрыхнуть на посту. Можно подумать их вдвоём в секрете оставили просто так. А то устроились: один спит, второй караулит. Бодрствовали бы оба, хрен бы я к ним так легко подкрался.

– Вяжи этих и потом вызывай подмогу, – бросил я егерю.

– Я уж сына послал за нашими, думал – пора, – удивлённо откликнулся тот.

– Тогда я в лагерь, вдруг кто поднимет тревогу.

Да нет, полнейшая идиллия, тишь да гладь, будто это не бандюганы, а туристы на отдыхе.

– Караул! Облава! – заорал какой-то бородач, когда наши стали ломиться через кусты, окружая разбойничий стан.

Получив от меня тычок оглоблей в живот, крикун тут же заткнулся.

– А ну, выходь! – гаркнул я в темноту проёма, высадив дверь очередной землянки.

– Не убивайте, мы не разбойники, – послышался испуганный женский голос.

– Вылазьте все на свет, там разберёмся!

– Никому не двигаться, а то зарежу девчонку! – воспользовавшись неразберихой, один из злодеев захватил заложницу.

Я сделал пару шагов, обходя разбойника справа.

– Я сказал, ни шагу! – завизжал бандюк, – Тебя, образина, это тоже касается!

А вот за "образину" ты сейчас ответишь, чисто конкретно. Я кивнул Ургку, тот, поняв меня с полувзгляда, стал заходить вражине сзади. Словно что-то почуяв, тот быстро обернулся.

– Я ска…

Не знаю, что он там ещё хотел вякнуть, потому что удар оглоблей в ухо оборвал его речь на полуслове.

– Хрясь! – это Ургк опустил на голову оглоушенному, но не успевшему упасть супостату свою дубину.

Как всегда не рассчитал, мозги брызнули во все стороны. Нет, чтоб слегка пристукнуть. Хорошо, хоть девчонка не пострадала.

– Ы-ы-ы! – завывая и трясясь от страха, она бросилась к какой-то женщине.

– Шэрх, вы так всех бандитов перебьёте!

– Ну и что?

– Как что? Это неправильно, их надо судить, по закону.

Всё бы ему в судах заседать. Крючкотвор!

– Ювэн, я не пойму, ты кого защищаешь – честных людей или разбойников?

– А я тебе говорю, Шэрх, что мне сначала нужно написать отчёт, – упёрся стряпчий, как баран в новые ворота.

– Пошёл ты со своими отчётами…

В общем, я доходчиво… надеюсь, что очень доходчиво…объяснил этому бестолковому Чебурашке, куда он должен пойти со своей писаниной и в какое место её себе засунуть.

При этом орал я так, что в резиденции графа дрожали стёкла. При чём тут резиденция? Так ведь именно сюда во двор мы и пригнали самих разбойников, освобождённых пленных и три подводы с награбленным добром.

– Что здесь происходит?! – высунулось из окна недовольная физиономия истмагэрра Ульварда, – Что это за люди? – кивнул он в сторону набившейся во двор толпы народа.

– Пойманы в разбойничьем лагере! – бодро отрапортовал Ювэн.

– И все бандиты? Включая женщин и детей? – усомнился граф.

– Это всё Шэрх, – не преминул наябедничать на меня писарчук… Ах, он – змей! – Говорил я, не надо всех в город тащить, пленённых злодеями несчастных можно было и отпустить.

– Действительно, могли бы разобраться на месте. Если так всех подряд в город таскать, дознавателям вовек не справиться.

Получив поддержку с самого верха местной вертикали власти, писарь гордо взглянул на меня.

– И кто б там, посреди леса допросами занимался? Эта крыса канцелярская? – я ткнул пальцем в своего оппонента, который от этой отповеди как-то сразу "сдулся", – Так он только и умеет, что бумагу переводить, чертя на ней свои каракули. Тогда уж надо было посылать с нами настоящего дознавателя.

– Его Превосходительству виднее, кого и куда посылать! – взвился Ювэн, которого моё нелицеприятное мнение насчёт его персоны задело за живое, – Ты ему не указывай! Сделали б допрос с пристрастием и злодеи всё выложили, как миленькие.

– А женщин ты б тоже стал пытать?

– Их-то зачем? – вытаращился стряпчий.

– Оттого, что у них, – я махнул рукой в сторону молчаливо стоящей толпы, – на лбу ни у кого не написано, кто бандит, а кто нет. Может, это – разбойничьи жёны с детьми или какие другие пособники.

Толпа тут же недовольно зашумела.

– А ну, тихо! – прикрикнул я на них, отчего все тут же заткнулись, – Или вон тот купчина, говорит, что все три воза добра его. Отпустить со всем имуществом? А ведь ни сам Ювэн, ни кто-либо из стражников, этого торгаша раньше в глаза не видели. Может, он супостатам продукты поставлял, а взамен краденое сбывал? Нешто он в этом признается?

– Это всё подлые наветы! – возопил толстяк, на которого я указал, – Ложь и клевета! Мою личность могут подтвердить десяток уважаемых граждан города! Ваше Превосходительство, нижайше прошу пригласить их сюда, что бы вы воочию смогли убедиться в моей невиновности, и…

– Погоди, любезный, если я с каждым купцом буду разбираться, мне жизни не хватит. Ювэн, отведёшь его к старшему дознавателю Эллэру. Пусть он этим делом займётся… Всем этим, – вельможа махнул рукой в сторону толпы, – А сам ты поступишь ему в помощники, будешь набираться опыта, чтобы решать бо?льшую часть вопросов на месте. А то, дай вам с Шэрхом волю, вы завтра ко мне всё население графства пригоните.

Писарь тут же заулыбался, как натёртая до блеска монета, видать сбылась его заветная мечта. А мне хрена с этого. Они там займутся свом любимым крючкотворством, а мы с братьями?

– Ваше Пдительство, – подал я голос, – А мы как же? Этим канцелярским всё б заседать, так и весна придёт!

– Не знаю, как у вас, а в наших краях за летом следует осень, – назидательно изрёк Ульвард.

– Так и я говорю: сначала осень, потом зима, а там уже весна недалече. А эти крючкотворы всё будут волынку тянуть, да бумагу переводить.

– А что ты хочешь, Шэрх, закон, как говориться, порядка требует. Сам же сказал, что во всём следует разобраться, а чтоб сделать это обстоятельно, требуется время.

– Так я разве против? Только уж вы определитесь, либо мы ловим разбойников, либо вы занимаетесь дознанием.

– Ну, это не тебе решать! – одёрнул меня Ювэн.

– Ясное дело, это решит король или тот, кого он назначит. Поступит приказ, и, бросив всё мы отбудем в столицу. А нам бы ещё передохнуть не мешало, а то я так по вашим лесам набегался, что ноги стёр по колено. "Копыта" уже горят.

– Ты, Шэрх, сперва разберись, стёр ты свои "копыта" напрочь, или они пока только дымятся, – усмехнулся граф, – Сам-то ты, что предлагаешь?

– У Ювэна есть сведения об ещё одном гнезде разбойников, самое время туда нагрянуть, пока к ним не просочились сведения о предстоящей облаве.

– Неужели? Откуда они у тебя, писарь?!

– Из архивов, Ваше Превосходительство, и находятся злодеи предположительно…

– Стой! – схватил я стряпчего за плечо и, видимо, слишком сильно, отчего тот весь скривился, – Ваше Пдительство, не стоит, думаю, орать об этом на весь город, когда вокруг столько лишних ушей! – кивнул я в сторону притихшей толпы, жадно ловившей своими "локаторами" каждое слово.

– Вполне разумно, – кивнул граф, – Когда намерены отправиться на "охоту"?

– Да хоть сейчас! – совершенно не подумавши, ляпнул я.

Уж больно мне хотелось развязаться с этим гнилым делом. Вельможа перевёл взгляд на морщившегося от боли писарчука, тот лишь согласно кивнул.

– Быть по сему! – вынес вердикт Ульвард, – Ты, Ювэн, назначаешься младшим дознавателем. Сверх штата, с испытательным сроком. Должен будешь себя проявить на новом поприще, тогда и получишь жалование согласно полученного ранга. А пока оно останется прежним, и работу писаря с тебя никто не снимает. Отличишься, найдём тебе соответствующую должность, а то здесь кто-то совсем обленился, мышей перестал ловить, столько разбойников развели… Но я тут живо наведу порядок!

Думаю, эти слова предназначались для ушей столпившегося во дворе электората. Правильно, графу немного популярности среди простого люда тоже не помешает.

 

Глава 3.

И кто меня, дурака, дёргал за язык. Ну выступили бы завтра, отдохнувшие, сытые… А то, если бы не олень… У этих пойманных душегубцев мы тоже разжились копчёной оленятиной. Одну тушу схарчили на месте, а три привезли вместе со всей добычей в усадьбу. Тут налетели графские слуги и похватали оленину, мол, благородная дичь вам, простонародью не по чину. И чем они, спрашивается, лучше разбойников. Вот на кого нужно устраивать облавы.

Ну парни-то двух оленей забрать разрешили… всё-таки людям тоже полагается часть общей добычи, а уж как они её делить будут, не наше, троллье дело… но в оставшуюся дичину братья вцепились мёртвой хваткой. Свалка получилась изрядная. Народ со страху шарахнулся во все стороны.

Тут к месту боевых действий подоспел я, и врагам ничего не оставалось, как позорно ретироваться. Мы тут же разорвали оленью тушу на части и принялись её пожирать, пока не отняли. И всё это на глазах графа, посреди его проникновенного спича, где вельможа обещал, что в самом скором времени по просторам графства непременно потекут молочные реки, а рядом встанут кисельные берега… во имя чего… и на благо, для… он не пожалеет… не взирая на…

М-мда, этому деятелю у нас по телеку надо было выступать, там такой талантище явно пришёлся бы к месту. И выдержки вельможе было не занимать, потому что нашу свару, он вроде как и не заметил. Во всяком случае, совершенно не подал никакого вида.

И вот теперь мы опять пылим по дороге, ноги, блин, уже гудят, а мою спину буравят два, мягко говоря, не слишком дружественных взгляда. Это братья смотрят серыми волками, аж спине холодно, и оборачиваться к ним, чтобы посмотреть в глаза, как-то совсем не хочется. А ведь мы, если верить Ювэну, не прошли ещё и половины пути.

А может, ну его к лешему, эти поиски иголки в стоге сена. Хельмут с ними со всеми: разбойниками, стражниками и дознавателями! Какой Хельмут? Да самый-пресамый Хельмутский! Завалиться где-нибудь под деревом на травке, и пусть мир валиться в тартарары, а небо падает на землю! Гори оно всё синим пламенем! В конце концов, что мне, больше всех надо?!

Занятый такими невесёлыми мыслями, я и не заметил, как впереди показался конный отряд. Что-то в нём было знакомое… Мать твою! Так это ж воины магэрра… как его там… Ангела, да нет… Онгэлла, отца Ронтира. Того графёнка, которого я "слегка помял" на въезде в Лортон. А кстати, пацан жив или помер? Если успел откинуть копытеусы, тогда будет дело. Как понимаю, тот высокий хмырь в доспехах и есть папаша. Вон как на меня зыркает. Я поудобнее перехватил оглоблю и встал в боевую стойку. Только попробуй напасть железяка х… хренова, я те устрою "полёт шмеля над морем", почище, чем сынку.

Мои приготовления не остались незамеченными. Вельможа ещё больше насупился.

– Моё почтение, магэрр Онгэлл, – выехав вперёд, склонился в поклоне старший дознаватель Эллэр.

Теперь, как старший по званию, отряд возглавлял он. Может, это и к лучшему, во всяком случае, стражники подтянулись, и порядку прибавилось. Даже Ювэн, избавившись от своего металлолома, на человека стал похож.

– Приветствую, мэтр Эллэр, куда держите путь, уж не в мои ли земли?

– Ну пока мы, Ваше Превосходительство, находимся на территории истмагэррата Лортон, разве не так?

В общем, дальше пошёл вполне себе великосветский трёп о здоровье, погоде, ценах на зерно и всякой прочей дребедени. Один раз я вновь напрягся, когда граф поинтересовался здоровьем сына.

– А то бы этой образине не поздоровилось, – усмехнулся манагер, когда его собеседник сообщил, что с отпрыском всё в порядке.

– От образины слышу, – буркнул я.

– Что? – брови вельможи взлетели на лоб, – Этот нелюдь умеет говорить?

– Да, и весьма сносно, – поспешно ответил дознаватель, пока я не брякнул ещё чего-нибудь, – И вообще, вашему сыну повезло.

– Повезло?!

– Всенепременно. Ни шэрхи, ни хышмы силы рассчитывать вообще не умеют и лупят врагов со всей дури. Вот только они могут выдержать по несколько таких ударов, и хоть бы что, а человеку и одного хватает с лихвой. А у вашего сына все синяки и шишки лишь от падения с лошади. Целители их почти все залечили.

– И где мой младший?

– Сейчас в резиденции истмагэрра Ульварда, где за ним ухаживает леди Юллиора. Как вы знаете, она сама желает стать целительницей.

– Целительницей? Замуж она желает, и уже давно.

– А вы разве против? Всё-таки, она дочь графа.

– Мой сын, по крайней мере, рождён в законном браке, а не от какой-то там прислуги.

– Вам, конечно, виднее, Ваше Превосходительство, но истмагэрр Ульвард официально признал свою дочь, так что вам не стоит сыпать оскорблениями в её адрес.

– Похоже, мне следует поблагодарить правителя Лортона, как и его… дочь за заботу?

– Думаю, вы сможете сделать это лично.

– И какая необходимость может заставить меня отправиться в Лортон?

– Причина довольно проста – нападение вашего сына Ронтира…

– На эту образину?! С ума сойти! Куда катится мир?! Может, перед этой тварью мне ещё и извиниться?!

– Это было б забавно, – подумал я, – Передо мной ещё никакие графья не извинялись, – но благоразумно смолчал.

– Вы, магэрр Онгэлл, можете поступать, как вам будет угодно, но, если желаете, я могу вкратце обрисовать вам сложившуюся ситуацию. Чисто по-дружески, не официально, а как дворянин – дворянину, так как она видится мне.

– Валяйте! – буркнул граф.

– Вы, судя по всему, в курсе, что накануне разбойниками было совершено нападение на отряд фьерра Серой скалы Арилана, в котором находились его дочь Лиона и эл Пататортус с женой. Налёт был успешно отражён, а большинство злодеев захвачено, хотя и оборонявшимся потерь избежать не удалось. Вместе с пойманными бандитами караван продолжил свой путь, но тут у самого Лортона на него налетел отряд вашего сына. Причём действовал Ронтир не самым лучшим образом…

– Значит, мой сын ещё и виноват?!

– А чтобы вы сказали, если б в ваших собственных землях на вас неожиданно, без всяких разговоров, напал сосед?

– Я бы дал ему достойный отпор! Э-э-э. Да-а-а. Гм-м-м. То есть вы хотите сказать…

– Совершенно верно, если всё случившееся дойдёт до короля, то это будет совсем не тот инцидент, который запросто можно будет разрешить между добрыми соседями.

– Я не совсем понял, при чём тут Его Величество?

– Ну как же, высокая политика, пограничные земли, местные тролли.

– То есть, вот из-за этого,.. – граф указал на меня.

– Это уж как рассудит Его Величество. Решит он взять это племя под своё покровительство – один расклад, нет – совсем другой. Однако, в любом случае затевать войну с этим конкретным шэрхом я бы вам не советовал. Вы же помните, чем окончился Поход во имя Света на Дикие Земли.

– После которого святые отцы твёрдо решили, что эти индивиды, – граф небрежно кивнул в мою сторону, – не являются порождениями Тьмы?

– Совершенно верно, но мало кто помнит, сколько к тому времени погибло в тех лесах и болотах доблестных рыцарей, церковных иерархов, а уж простых монахов и солдат вообще никто не считал.

– М-мда, Идущие Дорогой Света тогда облажались.

– Не стоит с них брать пример, тем более, что по слухам, эта троица один замок едва не разрушила.

– Чей же, если не секрет?

– Да всё того же фьерра Серой скалы.

– Серьёзно? Тогда почему они не в темнице или, по крайней мере, не в цепях?

– Так барон Арилан их нанял для охраны каравана.

– Чудны дела твои, Господи! И сколько это ему стоило?

– Хотите переманить этих удальцов?

– Свят! Свят! Свят! Спаси меня Создатель! Просто интересно.

– А ведь действительно, Шэрх, на каких условиях произошёл ваш найм? За еду? Вряд ли у вас в ходу деньги, – дознаватель посмотрел на меня, будто видел первый раз.

– Это личное дело. Нам приказал вождь. У него договор с фьерром. Какой, я не знаю.

– Забавно. А поимка разбойников в него входит?

– Они первые напали, – буркнул я.

– Угу. Между прочим, мессир Онгэлл, поимка злодеев в основном заслуга Шэрха. Весьма способный малый.

– Кстати, о разбойниках, мы как раз собирались проверить вон ту тропу, что ведёт на болото.

– Позвольте, где? Я ничего не вижу, – уставился дознаватель на плотную стену деревьев.

– Ох уж мне эти городские жители… Ты-то хоть видишь? – это он уже мне.

Да, тропа действительно была, но лишь едва приметная. Не скажи про неё манагер, так бы и прошёл мимо, ничего не заметив.

– Я сейчас, – бросил я, в три прыжка скрывшись за деревьями.

– А он действительно шустр! – послышался за спиной голос графа.

Что ответил дознаватель, я уже не расслышал.

– Хех! – мужик не успевает меня достать.

– Ух! – удар оглобли сносит и его и напарника.

Обоих. Одним ударом. А чего думали? Напасть на меня сзади тоже нужно суметь!

Но если первый рухнул на тропу мордой в грязь, то второй улетел прямо в трясину и сейчас медленно тонет выпучив глаза, боясь позвать на помощь. Да и другой не жилец. Сколько таких потонуло, нырнув носом в лужу, где воды по щиколотку.

Поддеваю первого шестом, как дерьмо на вилы, и бросаю его безвольную тушку в сторону островка… По-моему, островка… Того, что был у меня впереди по ходу движения.

– Чего вылупился?! – сую я торец оглобли под самый нос тонущему индивиду.

Тот, ещё не сообразив в чём дело, как клещ вцепляется в спасительную деревяшку. Рывок! И тушка незадачливого нападавшего летит в сторону его чуть живого напарника.

– Эй, кто там прячется!? – ору я в сторону раскинувшихся по краю острова низкорослых кустов, – А ну, вылазь! И без глупостей! Стрельнёшь или что кинешь, в болоте утоплю!

– Не убивай добрый мо?лодец, – запинаясь на каждом слове, выглядывает из-за листвы какая-то женщина в годах.

Это я-то мо?лодец? Да, я – орёл.

– А мужиков, что, у вас там больше не осталось, одни бабы?

– Старший у нас тут – дед Пат.

С другого края куста, напряжённо вглядываясь в меня, будто приведение увидел, медленно распрямился худощавый старик с всклоченной бородой.

– А с луками за кустами кто сидит? А ну, вылазь, пока я добрый! Попробуете стрельнуть, я вам ваши стрелялки в задницу засуну. Больно будет.

– Встаньте, как велят! – первой очнулась бабка.

Дед лишь молча кивнул.

По краям зарослей, справа и слева показались две тощие фигурки, совсем дети. Всё доблестное воинство? Прислушался, вроде, в глубине схрона шевелился кто-то ещё.

– А дальше кто?

– Сын там младший израненный и жинка его с малыми детьми, – пояснила старуха.

Всё верно: приглушённый стон и тихий женский плач.

Я ещё раз окинул взглядом стоящих напротив людей, заодно и тех двоих, что валялись в грязи.

– Что ж, ответствуй разбойный атаман, сколько погубил душ, награбил добра… Что молчишь?! – добавил я, видя, что старый, потеряв дар речи, раззявил рот, ошарашено пялясь на меня.

– Что, язык проглотил?!

– Так это… мил человек… то есть, не человек,.. – совсем запутал себя и меня дед.

– Говори прямо, ты – разбойник?

– Не-е-е, – затряс головой старик.

– А на болоте что делаешь? Лягушек для графа ловишь?

– Зачем?

– Не знаю. А на кого здесь ещё можно охотиться?

– Да расскажи ты ему Патар, может, больше никому де доведётся! – всхлипнула старуха.

– Правда, она всё равно выйдет наружу! – яростно потряс кулаком дед, яростно свернув глазами, – Есть он, Суд Божий! Есть!

– Может, и есть, да не про нашу честь, – выдавила сквозь слёзы женщина и зарыдала навзрыд.

Тут старика прорвало. Сбиваясь и перескакивая с одного на другое, он поведал мне свою историю. В общем, дело понятное – средневековье. Припёрся графский сын в деревню…

– Младший?

– Нет, средний – Фиол.

Блин! И чего ради спросил, как будто это что-то меняет?

В общем, графёнок увидел жену младшего сына…

– Говорила я ей, дуре, не ходи за ворота! – с новой силой заголосила бабка.

Женщина только и успела, что заскочить во двор. Молодой манагер со своей сворой за ней. Повалили сноху на землю и принялись рвать на ней платье. Муж с кулаками бросился на обидчиков. Куда там безоружному, чуть пополам не перешибли. Тут Патар не выдержал, схватился за рогатину… охотничье копьё, с которым хаживал на крупную дичь… и кинулся на злодеев.

– И много их было?

– Пятеро.

– Неужто ты со всеми управился?

– А то, – гордо вздёрнул бородёнку старик, – Я ещё при деде нынешнего короля служил, да и не ждали они от меня такой прыти. Вулву по башке, Тору в морду – тем кто, дочку держали. Ну а Фиолу, гниде этой похотливой – по зубам древком, да ногой по причиндалам, чтоб не совал их, куда не надо!

– А остальные двое, что, так и стояли?

– Ясное дело, мечи повыхватывали. Только Жура Влада сразу в ногу подстрелила, а вот с Роном пришлось "поплясать" малость.

– И его завалил?

– Не-е-е, врать не буду, – затряс головой старик, – Силы уже не те… Вот когда я служил у истмагэрра Рогарда,.. – мой собеседник неожиданно осёкся, – Слышал про такого?

– Не-е, – теперь уже я покачал головой.

– Да, летит время… Короче, не пришли бы с охоты вот эти два обалдуя, – дед кивнул головой на по-прежнему валявшихся в грязи мужиков, один из которых, которого я вырвал из трясины, успел принять сидячее положение и теперь отчаянно тряс головой, – плохо бы нам с внучкой пришлось. Там же у ворот ещё двое с лошадьми остались. Вот Бор с Дилом их с сёдел на землю и посбивали.

– А дальше что?

– Что, что… Пипе-е-е-ец… Ох, горюшко моё горькое-е-е! – вновь заголосила женщина.

– Цыц ты, старая! Каб не ты, не твоя краса, разве остался я в этой дыре, с грёбаным графом и всей его семейкой на шее. Совсем житья от них не стало. А я ведь, как ветеран, мог получить землю в пограничье, хоть и неспокойно там. Вот только Ната не захотела покидать родных краёв, да и навоевался я тогда вдосталь, на всю оставшуюся жизнь. А вона как оно получилось!

Старик, насупившись, примолк, погрузившись в свои невесёлые думы.

– С нами-то что будет? – спросила женщина.

– Да, – очнулся дед, – тебя граф нанял?

– Нет, – отрицательно мотнул головой, – я вроде как на королевской службе. Разбойников ищу. Вы сами караваны не грабили?

– Не-е, – энергично затряс головой старик.

– А граф нас прямо сюда направил.

– Вот гад, только мы ни сном ни духом… Ничего такого.

Я молча кивнул.

– Так чего шэрх с нами-то будет?

Что, что…

– Собирайте манатки и проваливайте. Туда-сюда обернусь, и тут следом будет полно лортонской стражи с дознавателями.

– Как же мы от них уйдём-то? – вновь заголосила старуха.

– Тихо ты! Стало быть, не нас вы ловите?

– Нет. Если вы не грабители, то нет. А там, как начальство скажет.

– Эй! – дед шустро выскочил из кустов, на ходу пряча меч в ножны.

Меч! Не так-то он и прост, этот старикан, видно правду говорил, что бывший вояка.

– Ой! Ты чё! – взвыли мужики, которых старый угостил увесистыми пинками.

– Хорош разлёживаться! Слышали, что сказал шэрх?! Кстати, зовут-то тебя как? – это он уже мне.

– Шэрх… Тебе-то зачем? – спохватился я.

– Не хочешь, не говори, я страже попадаться не собираюсь! Давно собирался в пограничье! Как там, кстати, стычки частые?

– Ты про какую границу?

– Да герцогство это… как его… Налмарн что ли… Там, – дед махнул куда-то в сторону столицы.

– Ха, а я пришёл оттуда, – я указал в противоположную сторону.

– Не слышал, чтобы там жили шэрхи, – наморщил лоб старик.

– А они и не живут… Я один… Вместе с хышмами.

– Это, которые горные?

– Угу.

– Война у вас там идёт? Стычки часто?

– Вроде нет. Мы сами по себе, люди сами по себе.

– И что, драк никогда не бывает?

– Отчего ж, бывают, – усмехнулся я, вспомнив почти разгромленный замок, – но редко.

– А дворяне не злобствуют?

– Откуда ж мне знать! Я ж говорю: люди отдельно, мы отдельно.

– Это хорошо. Быстрее! Что ползаете, как черепахи! Путь до границы неблизкий! К хышмам мы и отправимся!

– А ты, Пат, не боишься своими планами делиться?

– Ты графу расскажешь? – тут же насторожился дед.

– Нет, но дознаватели… Допрос с использованием магии… Не захочешь, а скажешь.

– Тебе это не грозит. Магия на вас, шэрхов она почти не действует! Ты разве не знал?! – удивлённо уставился на меня старик.

– Не-е-е, – мотнул я головой, – Слышь, Пат, а откуда про нас ты так много знаешь?

– А ж говорю, – старик ощутимо напрягся, потом в его глазах сверкнула решимость, – Я воевал у мессира Рогарда… против вас… шэрхов, – последние слова дались ему с трудом, – Неужто не слышал?

– О войне?

– Да нет, о нас рогардцах?

– Не-е.

Откуда мне про них знать?

– Наш командир никогда не убивал ваших женщин и детей. Вёл войну… это, как его… ци… цил… цилизованно. Брать в полон, брал, но потом менял на пленных. И ваши, надо отдать им должное, платили тем же. А вот когда пришли орденцы… Истмагэрра сместили и пошла резня… Только я в ней уже не участвовал. Лихорадка меня скосила. Раньше-то был громила, почище этих, – он кивнул в сторону лагеря, где царили шум и крики. Семейство собиралось в дорогу. С нами остался… или осталась… В общем, один из подростков, внимательно разглядывавший меня, будто хотел запомнить на всю жизнь.

– Еле выжил я, – продолжал меж тем дед, – хворь вроде ушла, а вот прежнее мясо так и не наросло… Так мы пойдём?

– Ступай!.. Постой! – вовремя опомнился я.

– Чего ещё? – спросил Патар, застыв вполоборота.

По-моему, он осторожно потянул из ножен клинок, но мне этого видно не было.

– Ты настоящих разбойников тут не встречал? Тех, что грабит купцов.

Раз эта семейка ни при чём, должен быть кто-то другой.

– Значит, вы – лортонцы, на службе истмагэрра Ульварда?

– Именно так.

– Не лезли бы вы в это дело.

– Почему? – нахмурился я.

– Пропадёте ни за грош. Ворон ворону глаз не выклюет.

– Ты яснее не можешь сказать, старик?

– Грабежами занимаются люди магэрра Онгэлла.

– Точно?

– Сыновья видели, как добычу везли в замок.

– Серьёзное обвинение.

– А то, только ведь ничего не докажешь.

– Ну это не моё дело. Лагерь их где?

– Вон там, на краю болота, махнул рукой дед.

– Ладно, пойду я. Удачи!

– И тебе, Шэрх!

Что мне дело до этих несчастных, со своими делами бы разобраться. Только услышал, как старик тихо вымолвил, обращаясь то ли к самому себе, то ли к внучке:

– Вот видишь, не иначе, как скоро Конец Света: тролли ведут себя как люди, а люди, порой, хуже троллей.

– Шлёп! Шлёп! – я перепрыгнул с кочки на кочку.

– Шэрх, а мы как?! – послышался сзади жалобный голос Ювэна.

– Тихо ты! – шикнул на него Эллэр.

В рейд мы отправились впятером.

Когда я доложил, что разбойничий лагерь пуст, оба начальника выразили свои сомнения. Вот я им и предложил прогуляться по болоту туда и обратно.

– Сколько мы возьмём с собой стражников? – спросил младший дознаватель.

– Нисколько! – отрезал я.

– Думаю, парочка воинов не помешает, – сурово сдвинув брови, раздражённо заявил наш главнокомандующий.

Ну как же, ведь я покусился на святое – его право раздавать распоряжения.

– Дело ваше, я предупредил. Для меня вас двоих и то слишком много.

– Почему это?

Я пристально посмотрел на старшего дознавателя. Дурак или прикидывается? Вроде, ни то, ни другое. Неужели не врубается?

– Эл Эллэр, здесь болото, а не городская улица.

– Улицы тоже порой таят опасность.

– Вам виднее, – пожал я плечами.

И вот, не успели мы сделать пару десятков шагов, как движение застопорилось.

– Что встал, Тир?! – окрикнул наш командир идущего впереди воина.

– Мне, ваша милость, по этим кочкам и без этого железа, – стражник потряс рукой в железном наруче, – не перепрыгнуть, а уж с ним…

– Шэрх, выручай!

– И что, мне вас четверых через всё болото на горбу тащить?

– Тогда как? – растерялся старший доз.

– А ж сказал, эл Эллэр, это – болото, – я обвёл рукой "живописные" окрестности, – В таких местах меня даже братья слушаются. Не нравится, заворачивайте отряд назад. Либо, как я сказал, либо никак!

– Ладно, Тир, вам придётся вернуться. А мы…

– Зачем, вот же дорога, – подал голос Ювэн и сделал шаг в сторону.

– Стой! – гаркнул я.

Блин! Хорошо, что этот олух не успел нырнуть в омут, потому что стоящий позади воин вовремя дёрнул его назад за шкирку.

– Ё… ты м… в общем, бестолковый ты чудак… Юв, куда тебя на х… несёт ё… нехороший человек.

Эллэр добавил ещё пару фраз в том же духе, видимо, будучи человеком чуткой душевной организации, умел довести до подследственных, как и до подчинённых, в доступных тем выражениях, как они порой бывают неправы.

– Но как же так, – проблеял Чебурилло.

Его раскрасневшийся начальник, замолкнувший было, чтобы перевести дух, вновь набрал полную грудь воздуха, дабы вправить всё-таки мозги бестолковому подчинённому, но я его опередил.

– Смотри, придурок! – конец оглобли ткнулся в мирную зелёную лужайку, куда попытался шагнуть этот недотёпа.

– Плюх, – от лёгкого нажатия весь островок тут же погрузился в бурую болотную жижу.

– Мырь, – и проклятая обманка, как поплавок, вновь вынырнула на поверхность, завлекая новую жертву россыпью мелких белых цветочков на фоне изумрудно-зелёной травы, щедро осыпанной водяными брызгами, переливавшимися на солнце, как бриллианты. Посмотришь – залюбуешься.

– Видишь ли, Юв, это тебе не полянка в лесу и не цветочная клумба твоей ненаглядной леди… как её там…

– Юллиоры, – усмехнувшись, подсказал стоявший позади Ромео стражник.

Даже старший доз хмыкнул, что уж говорить об остальных.

– Так что, Шэрх?! – напомнил о себе наш предводитель, не дав полюбоваться красотами местной природы, столь же прекрасными, сколь и опасными.

– Держи! – я сунул Эллэру свой посох.

Тот поморщился… грязно ведь… всё же схватился. Р-раз! И он уже на этой стороне канавы.

– Теперь ты, – протянул деревяшку Ювэну.

Младший доз шмыгнул носом и отёр грязь полой своего плаща. Чистюля фигов.

Может, это и к лучшему, потому что в затянутой ряской воде произошло какое-то движение. Едва заметный глазу бурун стремительно рванулся к ногам дознавателя.

– Плюх! – только что вычищенный чуть ли не до зеркального блеска конец оглобли вновь погрузился в болотную жижу.

– Хоп! – мне удаётся поддеть и наполовину выдернуть из воды туловище какой-то рептилии с длинной узкой мордой и тьмой-тьмущей загнутых зубов.

То ли кайман, то ли мезозавр… Да какая, нахрен, разница! К счастью, и воина, шедшего замыкающим с предусмотрительно обнажённым мечом, происхождение твари не особо волновало. Он тут же пырнул её клинком в светлое брюхо.

– А-а-а! – запоздало взвыл Ювэн, прям как кисейная барышня, увидевшая мышку или паучка. Хорошо хоть в обморок не хлопнулся.

Я отшвырнул от его ног гадину как можно дальше. Шлёп! Не успело тело погрузиться, как вода вокруг буквально вскипела.

– Ну, них… ничего себе! – выдохнул рядом со мной Эллэр, – Шэрх, что ж ты не сказал, что тут полно всяких тварей?!

– А я чего, тут нырял? Меня, к примеру, никто не трогал… Так мы идём дальше или нет?!

Мгновение понадобилось дознавателю, чтобы подумать. Затем, решительно сжав губы, он молча кивнул.

– Хватайся! – это я уже Юву.

Тот не заставил себя долго ждать, всей тушей навалившись на грязное бревно. Вот, это уже по-нашенски. Полез в болото – не бойся испачкаться.

– Вы тоже не стойте! – бросил я замершим по ту сторону водной преграды воинам, напряжённо вглядывавшимся в притихшую гладь водоёма, – Не спеша, поторапливайтесь, и к берегу!

– Да, Тир, идите, только осторожно там!

– Ничего, ваша милость, Мэтл дорогу помнит.

– Точно так, не сомневайтесь, мы хоть и не шэрхи, но тоже не пропадём! – подтвердил тот, что был замыкающим, а теперь оказался в авангарде.

Не случайно он заранее вырубил себе шест, видать, опыт имеет.

– Спасибо тебе, Шэрх! Удачи! – неожиданно крикнул Тир.

– И тебе! – не остался я в долгу.

– Шэ-э-эрх, ты чего им про Юллиору рассказал? – заканючило лопоухое недоразумение, – Я ведь тебе по секрету, по-приятельски…

Угу, как отцу родному.

– Слышь, Юв? А кто первым назвал имя?

– Ну-у-у, он мог догадаться… по твоим словам.

– А остальные что, ничего не видят? Вон, эл не даст соврать, наверняка о твоей страсти к дочке графа знает если не весь город, то половина точно. Разве я не прав.

– Вижу, не так ты прост, Шэрх, как порой хочешь казаться.

– Да ну, а я думал, что прям, как вот эта оглобля.

– Они тоже разные бывают.

– Экая магическая конструкция – лошадь спереди, телега сзади.

Мы рассмеялись.

– Слышь, Юв, ты не шлёпай по воде! Ступай осторожно, вон, как эл Эллэр. Ты ж дознавателем хочешь быть, в жизни пригодится.

– Шэрх, от тебя ж шуму больше, чем от меня, отчего гады всякие на тебя не бросаются?

– Они, как любые хищники, выбирают того, кого могут схарчить. Разве у людей не так. Не каждый разбойник нападёт на обоз, в котором полно охраны, вот на безоружного в подворотне – другое дело.

– Это ты верно подметил, – поддержало меня начальство.

– Стало быть, безнаказанно грабить купцов может только очень большой зубастый зверь.

– Хм-м, – старший доз задумался, а младший возьми и брякни:

– Значит, если сильнее шлёпать, твари сами от тебя будут шарахаться.

– Угу, если, услышав шум, на их место не приплывёт кто-то покрупнее. Я-то, может, от него отобьюсь, а вот ты вряд ли.

– Эй, Юв, осторожнее, что ты на пятки наступаешь?!

– Так ведь это… того…

Инстинктивно шарахнувшись ближе к нам от предполагаемых монстров, шедший последним Ювэн едва не сбил с ног своего начальника.

– Ты, Юв, крадись тихо, прикидываясь мелким и безопасным, но будь начеку. Кинется кто, хвать его, и ты уже не добыча, а охотник.

– Шэрх, это ты про болотных тварей, или про разбойников? – вышел из своих раздумий Эллэр.

– А какая разница, так и так, всё равно грязь месить придётся.

– Юв, ты какой раз на меня кидаешься, смотри под ноги! – отчитал наш предводитель нерадивого подчинённого, когда тот, споткнувшись, опять на него налетел.

– Простите, эл Эллэр, это случайно.

– Э-э, нет, это наш младший тренируется, как лучше кинуться в объятья леди… как её там…

– Юллиоры, – хихикнул старший дознаватель.

– Во, и как он её увидит, так сразу прыг…

– Шэрх, как тебе не стыдно потешаться над светлыми человеческими чувствами.

– А почему мне должно быть стыдно, я же – тролль?

– Э-э-э, – Ромео открыл было рот, но не нашёлся, что сказать.

– Да ладно, Юв, не переживай, ничто человеческое и нам не чуждо. Мы тоже встречаемся, влюбляемся, женимся.

– У тебя есть невеста?

– А как же. Есть. Дочь вождя. Так что тут мы с тобой похожи.

– Да ну?

– Ну да. Ты думаешь, почему я тут с вами хлюпаю по грязи? Что мне делать нечего? Просто я не мог отказать будущему тестю, иначе не видать мне моей зазнобы, как своих собственных ушей.

– И какая она, твоя подруга? – поддел меня вынырнувший из раздумий Эллэр.

– Ясное дело, самая распрекрасная на свете, как же иначе.

– А вот Ювэн с тобой вряд ли согласиться.

– Чего ж тут удивительного. Вы, люди, по-своему смотрите на мир, мы по-своему. Видел я эту Юлю, она ж тоньше вот этой палки, – я подбросил в руке оглоблю, – До такой и дотронуться страшно. Я вот намедни в жилище вашего вождя пнул слегка какую-то деревяшку, так та вся в щепы и рассыпалась.

– Ха-ха-ха, – послышались сзади сдавленный хохот эла.

Младший доз лишь засопел, он-то почти всё это представление героически просидел под столом.

– Так мало эта здоровая дура оказалась вся из плоских деревяшек тоньше моего пальца, так оттуда как порскнут, как птицы кипы бумажек… Нет, я вот чего не пойму, были б эти… как вы говорите… доки новыми и чистыми, ещё понятно, так ведь они все старые и исписанные.

– Шэрх, то был архив.

– Рхив? Ну рхив, так рхив. Одно хорошо, что граф наконец заменил старую мебель на новую. Хоть какая-то польза.

– Хы-хы-хы, – вновь зашёлся сдавленным смехом Эллэр, – Этой замены истмагэрр Ульвард тебе вовек не простит: та, что ты разнёс, была антикварной.

– Чего?

Получив в своё распоряжение мои большие лохматые уши, старший доз, как заправский проф, принялся рассказывать, чем так хороши старинные вещи, и отчего они лучше новых.

– Всё равно не понимаю, – возразил я, – вот, например, Юв, он же хочет жениться на леди Юле, а не на древней старухе какой?

– Шэрх, ты ничего не понял, это совсем другое дело, – стараясь не расхохотаться, произнёс эл.

– Так объясни.

– Я ж уже говорил,.. – вновь пустился в объяснения наш начальник.

– …Ну теперь, понял?

– Теперь другое дело! Значит намедни, когда этот графский економ, мурло раскормленное, хотел нам подсунуть негодную еду, он тоже того… Я ему говорю: "мясо тухлое", а оно, значит, было… это… то… тикварное.

– У-у-ху-ху-ху, – заухало за моей спиной в два голоса.

– Шэрх, Шэрх, – еле выдавил Эллэр, сквозь безудержный хохот, – ты просто невыносим.

– Нет, если вам, людям, нравятся… эти… тиквары, то пусть они хоть будут не в варёном и не в жаренном виде, а то есть невозможно.

Раздавшееся в ответ дикое ржание я посчитал знаком согласия.

 

Глава 4.

Вот так, с шутками, прибаутками мы добрались, наконец, до вожделенного острова. Не так уж он был и велик.

Семья беглецов, спасавшихся от графского гнева, меня не подвела. Даже никаких вещей брошено не было, а может, и не успели они с собой взять ничего, когда покидали деревню.

Мои спутники устало опустились на плетёные из прутьев сиденья. Вместе с небольшим столиком они составляли всю местную мебель. Мне тоже надо было куда-то усесться… на земле было сыро… и я ударом оглобли повалили один из трёх шалашей, плюхнувшись на образовавшуюся груду веток.

– Это и есть бандитский схрон? – спросил, оглянувшись вокруг, Эллэр.

– Уж какой есть, – пожал я плечами.

Немного передохнув, дознаватели расползлись по острову осматривать вещественные доказательства, а я раскидав ветки пошире, завалился на них. Ух, хорошо! Этим гаврикам что? Они только по болоту прогулялись на своих двоих, а к нему прибыли на четырёх, и то – лошадиных. А я на своём "одиннадцатом номере" от самого города, да ещё без передыху, сразу полез в болото. Мы, тролли, хоть и выносливы, как… я даже не знаю кто… но всему же есть предел. Как бы после таких походов копытеусы совсем не отвалились. Был бы я один, перед тем, как шастать по болоту, точно завалился бы спать. А так пришлось подлаживаться под дознавателей.

Вот и сейчас…

– Шэрх, ты там уснул что ли? – окликнул меня старший доз.

Блин! Ну ни минуты покоя!

– А что, нельзя что ли? Может, вы там до ночи ковыряться будете?

– Ответь мне на такой вопрос, – пропустив мою реплику мимо ушей, вкрадчиво поинтересовался этот бесхвостый лис, – ты видел злоумышленников? – и впился немигающим взглядом, прямо, как кобра какая-то.

– Зло-чего?

– Разбойников, убийц, бандитов.

– Я могу сказать, что видел, а вы уж сами решайте, зло-как-его-там это или нет.

– Ну?! – нетерпеливо бросил доз.

Не нукай, не запрягал!

– Когда я сюда добрался, по болоту быстро уходили люди. По тропе, вон туда, – я показал направление.

– И ты их отпустил? Ну, Шэрх! Ну, ты даёшь!

– Чего даю?

– Как ты мог вот так просто дать уйти разбойникам! Не-е, ну надо ж так! – не в силах сохранять спокойствие, Эллэр заметался у меня под носом туда-сюда, как тигр в клетке, аж в глазах зарябило, – Ладно, неожиданно остановившись, бросил он, – сколько их было?

– Почти две руки, без одного пальца.

– То есть, всего девять?

– Что?

– Де-вять паль-цев, – по складам произнёс эл, наглядно демонстрируя две руки с торчащими пальцами и одним загнутым.

– Не-е-е, – замотал я головой.

– Что "не"? Две руки без одного пальца – это девять.

– Нет, меньше.

– Как же меньше? Рука – это пять, – продемонстрировал он свою растопыренную ладонь.

– Где пять, когда четыре? – сунул я дознавателю под нос свою четырёхпалую лапищу. – Ты как считаешь? Раз, два, три, четыре, – принялся я загибать пальцы, – Всё, рука закончилась. Пять – это уже вторая. Четыре и четыре – восемь. Это – две руки, больше никак не получается.

– А на ногах считать не пробовал?

– Пробовал, но пальцы не сгибаются, – я продемонстрировал свою нижнюю конечность, – Да и как считать, прыгая на одной ноге? – совершенно искренне удивился я.

Ну-у, надеюсь, что так оно со стороны и выглядело.

– Хи-хи-хи, – захихикал Ювэн, наверное воочию представив, как это будет смотреться: я скачу на ноге вприпрыжку, пытаясь загнуть пальцы другой.

Душераздирающее зрелище. впору прослезиться.

– Нора говорила мне, когда учила счёту, что раз пальцев на руках и ногах не хватает, то надо было Создателю нам, троллям ещё одну руку иль ногу приделать. Тогда бы мы сровнялись с людьми и считать стало легче.

Я посмотрел на собеседника. Старший дознаватель с угрюмым видом, тупо смотрел на меня. Похоже, внимая моим разглагольствования, он уже успел дойти до кондиции, и его мозги окончательно собрались в кучу.

– Ух-ху-ху-ху-ху, – согнулся в приступе неудержимого хохота молодой напарник несчастного.

– И чего ты ржёшь, как лошадь?

– Ух, ух, – никак не мог остановиться Ювэн, хотя видно было, что он прилагал все усилия, – эл Эллэр, Шэрху только дай волю, он кому угодно голову заморочит и мозги запудрит. Слушаешь его, хлопая глазами, и ничего не понимаешь, будто пыльным мешком прихлопнутый.

– Я уж вижу, – откликнулся начальник, – Это – мечта любого дознавателя, которому не жалко своих ушей. Пара допросов, и они либо завянут, либо свернуться в трубочку… Ладно, Юв, ты чего-нибудь нашёл?

– Ничего существенного: объедки, отходы,.. – младший доз сморщил нос.

– Дерьмо! – выругался старший доз, то ли характеризуя вещдоки, то ли результаты поиска в целом.

– Господа дознаватели, а можно вопросец? – поинтересовался я.

– Да?! – буркнул Эллэр.

– Что вы вообще ищете?

– А то ты не знаешь, следы разбойников?

– Юв, ты не помнишь, что злодеи разграбили?

– Вроде бы три каравана: с тканями, с кожами и с зерном, – откликнулся тот.

– Я тебя понял, Шэрх, найдём пропажу – отыщем бандитов.

Я лишь кивнул в ответ. Кто б сомневался, Эллэр был сообразительным малым, схватывал всё на лету.

– Что конкретно предлагаешь?

– Туда уходит тропа, – ткнул я в ту сторону, что указал мне старик.

– Предлагаешь пройти по ней?

– Нет, – если там хоть какой-то путь или нет, я не имел не малейшего понятия, – опасно. Думаю, лучше вернуться и пройти вдоль болота, – указал я направление.

– Хорошо, так и поступим.

– Слыш, Шэрх, ты про свадьбу обещал рассказать. Как дочка вождя выходила замуж, – напомнил Ювэн.

– А чего, и расскажу.

Тут, я, в меру сил принялся пересказывать реальную историю, щедро разбавляя её сюжетами комедии "Укрощение строптивой". Я, разумеется, не Шекспир, да текста уже не помнил, так перевирал на свой лад:

– …А Амми, как схватит дубину отца, как пойдёт раздавать тумаки направо-налево, – врезал я по воде справа и слева от себя, на корню пресекая желание курсировавших внизу злобных тварей напасть на нас… Так сказать, совмещая приятно с полезным. Похоже, дознаватели моей уловки так и не заметили.

– …Обидно ж девчонке, что всё внимание сестре, а ей ничего.

– Она что, такая уродина? – удивился младший доз.

– Да ты чего? Наоборот, можно даже сказать – красавица.

– А чего ж тогда женихи от неё шарахались? – поддержал подчинённого начальник.

– Так ведь росту она – во! – махнул я ладонью над головой, – Задница – во! – щедро показал я размеры, – Да и в плечах пошире меня.

– Что, такая здоровая? – переспросил Ювэн.

– Вы ж братьев видели, по сравнению с остальными, я самый маленький и хрупкий. Почти, как ты, Юв. И уши у меня самые большие, так что не один ты из-за своей внешности страдаешь.

– Ты, Шэрх, про дочь вождя забыл… про младшую, – давясь смехом напомнил Эллэр.

– Да не хочу я лишний раз сыпать соль на рану, ни ему, ни себе.

В общем, путь наш обратно пролегал ещё веселее, чем до острова. Над поверхностью смрадных болот то и дело раздавались раскаты безудержного хохота. Злобные создания крейсировали где-то в глубине, но нападать не решались. Видно решили: "Ну их, этих сумасшедших психов, пусть топают своей дорогой!"

– …Тут жених и сгрёб её в охапку.

– Так уж и сгрёб? – не поверил Эллэр.

– А то, я ж говорил на сколько Чир выше и в плечах шире. В его объятьях Амми показалась… блин, чуть не брякнул "Дюймовочкой"… маленькой пичужкой.

– Ха-ха-ха, – засмеялся Юв, – Пичужка.

– Ну да, – кивнул я. – В общем, жених доволен, невеста без ума от счастья, народ радуется, в предвкушении так сказать.

– Чего?

– Как чего?! Халявной жратвы, конечно! Это ж – святое!

Тут вылазит наш старший охотник Хмых и как заорёт: "Вождь, почему чужаку нашлась невеста, а нам нет?" Тут Чир, не долго думая, хрясь его по башке дубиной. Тот брык и валяется. Черноскалец-то подумал, что у него его ненаглядную отнять пытаются.

– А ваш главный охотник чего? – вновь переспросил Ювэн.

– Ну, он-то хотел сосватать у вождя младшую дочь, за своего сына или племянника.

– Что ж он толком не объяснил?

– Потому что дурак, иначе как его рыба за нос укусила?

– Да ну?

– Что, я разве не рассказывал?

– Не-е-е, – замотали оба головами.

– Ну так слушайте…

В общем, я рассказал, как было дело, только в моём повествовании Хмых выглядел таким идиотом, которого б в Кащенко взять побоялись.

Короче, на Большую Землю мы еле выползли. Оба дознавателя, держась от смеха за животы, едва передвигали ноги.

Ну и лица ж были у встречавших нас остальных членов отряда.

Передохнув всего ничего, Эллэр вновь рванул в дорогу, будто собака, взявшая звериный след. А может, его действительно вёл охотничий азарт.

Как бы то ни было, я быстро двигался впереди, за мной размашистым шагом едва поспевал старший дознаватель, следом, то и дело переходя на бег, нёсся младший. Замыкали шествие оба воина, которым так и не довелось полазить с нами по болоту. Не думаю, что это их сильно огорчило. Между прочим, несмотря на груду железа, которое обоим пришлось тащить на себе, двигались они довольно споро и тихо, чего нельзя было сказать о Ювэне. Он хоть и был у нас самым маленьким и хилым, но шумел, как целая толпа народа.

С остальным отрядом мы разделились. Всё-таки разведка – это не то, чем можно успешно заниматься в компании всадников на лошадях и пары троллей, которые ломятся сквозь заросли, как танки. Нет, если требуется кого-то напугать до желудочных колик, то самое оно. А вот если нужно поймать, кого-то хитрого и шустрого… В общем тому, чтобы переться сквозь густые заросли всем скопом, я решительно воспротивился.

Сам я думал отправиться на разведку в одиночку, но это уже не понравилось начальству:

– Если ты, Шэрх, пойдёшь один, то опять каких-нибудь нарушителей отпустишь! Идти будем вместе.

Ну вместе, так вместе, вот я и задал темп. Мои спутники хмурились, но пока держались. Мне самому стало интересно, сколько они выдержат. Всё ж какое-то развлечение.

Блин! Стыдно сказать, я до того увлёкся, что чуть не лопухнулся, завалив всё дело. Вот, был бы номер!

– Стоп! – вскинул руку, – Дальше я один.

– Что там? – не удержался от вопроса Эллэр.

– Люди и лошади, много.

Проклятье! Странно как-то? Или я ничего не понимаю в местных реалиях, или это люди графа… как его там… магэрра Онгэлла. Точно такие же тряпки были на охране манагера и у него самого. Щит, плащ, плюмаж на шлеме, попона, сбруя… Всё было красно-синим. В общем – дело ясное. Вот только какого хрена его подчинённые возятся с этими телегами. Те, что "бесцветные", споро грузят барахло, а эти "цветные" вроде как пособляют. Если это награбленное добро… Ох, будет дело.

Сзади послышался треск, будто сквозь лес пёрлось стадо слонопотамов. Твою мать! Их-то кто сюда звал! Не-е, хорошо, что у хозяев охрана не выставлена, видно шибко торопятся.

– Ну что, Шэрх? – шёпотом спросил подошедший начальник.

– Да вот…

Объяснить я толком ничего не успел, потому что с возгласом: "Да это ж люди магэрра Онгэлла!" наш лопоухий м… чудила на букву "м", ломанулся вперёд через заросли, прямо под мечи разбойников. У него ж… чудака, кроме кинжала, ничего при себе не было.

Зашипев под нос ругательства, эл Эллэр бросился следом за своим подчинённым.

– Нам-то что делать?

Мне-то откуда знать?! Знал бы прикуп – жил бы в Сочи!

– Мэтл, к тем кустам! – указал я рукой вправо.

– Заметят.

– Пофигу! Создайте видимость, что нас тут больше.

– А ты? – спросил Тир, когда его сосед метнулся в указанном направлении.

– В обход слева, – ткнул я оглоблей в противоположную сторону.

Ох, нелёгкая это работа, импровизировать таким дурацким образом. Я тенью скользнул вдоль зарослей, окружавших разбойничий лагерь, усиленно имитируя большую численность пришедшего с дознавателями отряда. Если вражьи морды не поверят, то наших дозов сейчас будут немножко убивать, немножко резать.

Так что я старался вовсю: тут "неосторожно" качнул ветку, там "наступил" на сучок, туда бросил шишку, чтобы листва шевельнулась. Пару раз цокнул языком, изображая щёлканье курка… или что там у взводимых арбалетов… В общем, немного шума и "неосторожных" движений, которые могли сойти за "скрытное"… для городских увальней-стражников… выдвижение значительного отряда, с которым справиться будет не так-то просто.

Не-е-е, в принципе, всю эту банду: дюжину графских гвардейцев и примерно столько же… ну, может, чуть больше… "разбойников" я и один бы смог уделать. Вот только не сразу. Дознаватели к концу драки точно были бы мертвы, и Мэтл с Тиром их ни за что не спасли.

Короче, я быстренько прошвырнулся по кустам вдоль поляны, на которой… как потом узнал… происходило примерно следующее… Почему "примерно"? Так воспоминания участников этого действа… тех, кто покинул кусты, и тех, кто ещё продолжал в них сидеть… заметно отличались друг от друга. Правда я слышал в основном разглагольствования Ювэна, который будучи "слегка под хмельком" ухитрился договориться до того, что в одиночку едва не захватил всю шайку в три десятка рыл, и если бы ему не помешали… Ну да фиг с ним, пусть мелет чего хочет! Мне-то что с того?

На самом деле, всё случилось примерно так:

Опередив Юва, Эллэр вылетел на поляну первым, тут же со зловещим шёпотом "ни звука!", сунув за спиной кулак под нос своего не в меру прыткого подчинённого. И тут наш начальник едва не впал в ступор от страха – до него дошло в какую передрягу он попал. Впрочем, язык у дознавателя не отнялся, и, похоже, это его и спасло.

Беседовавшие в стороне от остальных коренастый широкоплечий графский гвардеец и щуплый сутуловатый хмырь неприметной наружности тоже опешили, когда на них из кустов нежданно-негаданно вывалились два королевских чиновника.

– Так это и есть те самые разбойники, о которых говорил нам магэрр? – обратился эл, к своему спутнику, разыгрывая из себя олуха ещё более недалёкого, чем этот Чебурашка.

К счастью для обоих, в этот раз мозги Ювэна заклинило в правильную сторону:

– Так это… ваша милость, вот воин магэрра Онгэлла. У него и спросите.

– Да, действительно, – произнёс начальник, уставившись на гвардейца, будто только что его разглядел, – Э-э-э, не скажешь ли, любезный… не знаю, как тебя… Да, я не представился. Я – эл Эллэр, королевский дознаватель из Лортона, возможно, ты обо мне слышал, – напыщенно произнёс этот комедиант-самоучка, подбоченясь, задрав нос и…

– …Вставив в глаз моклю. Вот! – завершил фразу Мэтл, припав к кружке пива так, будто у него маковой росинки двое суток во рту не было.

– Чего в глаз?

– Моклю! – сделав ещё один глоток, выдохнул воин.

– Чего? Чего? – переспросил я.

Как выяснилось, речь шла о монокле.

– Вот и я говорю – моноклю! Чего к словам придираешься?! – обиделся мой собеседник.

Наверно "мокля" всё-таки сыграла свою роль.

Как сказал мне потом сам Эллэр, этот момент был ключевой. Если стоящие напротив хмыри знали о его личности, то клинок в бок можно было заработать запросто. Уж больно репутация у эла была… как бы её назвать… бульдожья – если вцепится, то хрен отпустит. На том и погорел… Но это совсем другая история, которую я до сих пор доподлинно не знаю… Одни лишь слухи.

Так вот, знали б злодеи, с кем их столкнула злодейка судьба, то, скорее всего, перо в бок и путь в дамки элу был обеспечен. А так…

Короче, пока двое напротив и остальные у возов, побросав погрузку, пялились на столичного фанфарона… которого довольно умело разыгрывал дознаватель… тот заливался соловьём. Эл успел поведать развесившим уши слушателям, как встретил на дороге графа, как тот отправил его в лес по какой-то совершенно непроходимой тропе…

– Там же совершенно невозможно проехать на лошадях! – демонстрируя искренне негодование, возмущался столичный хлыщ.

– Прошли б пешком, – буркнул в ответ воин, которого этот трёп, похоже, изрядно достал.

– Да ты что?! – возмущённо воскликнул дворянин, будто ему предлагали совершить святотатство.

В общем, пока там начальство распиналось, мы тут в кустах пытались достоверно разыграть топтание с ноги на ногу целой толпы городских олухов: Тир переговаривался на два голоса, изображая молодого бойца, который всё порывается что-то спросить у постоянно шикающего на него сержанта, а Мэтл тем временем шевелил кусты, свой и соседний, делая вид, что там прячется как минимум трое, а то и четверо стражников.

Шуты гороховые!

– Но ты, Шэрх, превзошёл всех, – смеясь, заявил Тир, принимаясь за новую кружку пива.

– Почему это? – совершенно искренне удивился я.

– Ты языком щёлкал, будто кто арбалетные скобы взводил.

– Ну да. А что, не похоже?

– Ещё как похоже, – захохотал Мэтл.

– Вот только такие громкие щелчки, – вторил ему оторвавшийся от кружки напарник, – могут быть только у крепостных арбалетов. Да и то, не ручных, а станковых. Теперь понял?! Кто ж с такими в лес сунется?!

– Ну, тот крендель с "моклей", которого так ловко изображал эл, вполне мог! – возразил я, воочию представляя, как отряд ломится сквозь чащу, волоча эти дуры на конной тяге.

Видно и мои собеседники представили то же самое, потому что все мы дружно заржали.

Да-а, а вот тогда нам было не до смеха. Случись что, мы б остались с трупами обоих начальников на руках? Но, слава богу, всё обошлось.

– …Вот так всё и было, – завершил своё словоизвержение эл Эллэр, – любезный… э-э-э… запамятовал твоё имя…

– Сержант Сил, ваша милость, – доложил воин.

– Ага, Зил.

– Сил.

– Ну да, Зил…

Сержант скрипнул зубами, но спорить не стал.

– А кто это с тобой? – поразился эл, будто только что увидел "горбатого".

– На колени бандитская морда, – схватив "тощего" за шиворот "квадрат" "уронил" его перед дознавателем на колени.

– Пощадите, ваша милость, не убивайте, бес попутал, – дрожащим голосом пролепетал тот.

Видно не один наш доморощенный Пьеро научился ломать комедии, тут были и свои Арлекины.

– Так это разбойники? Стало быть, вы их поймали? – испуганно отшатнулся дознаватель.

– Угу, точно так, ваша милость! – выкатил грудь колесом его собеседник.

– Тогда нужно срочно предупредить магэрра Онгэлла!

– Я уже послал гонца в замок!

– Это-то и плохо, ваш сюзерен на дороге, а уже вечереет. Вот что, Сил, давай сделаем так… Вон те лошади явно разбойничьи, ведь так?! – сбруя на этой четвёрке действительно была не графских цветов, так что сержанту ничего не оставалось, кроме как подтвердить догадку дознавателя, – Тогда дай нам с Ювэном парочку, мы быстро предупредим магэрра, заодно и до нашего отряда доберёмся. А то заплутают в лесу, не дай Создатель, заявятся сюда и примут вас за разбойников.

– А с вами тут кто? – кивнул сержант на колышущиеся кусты.

– Ха, глаз – алмаз, – похвалил его эл, – Сразу видно – бывалый следопыт, не то, что наши. Слышь, Юв, вот из кого надо было набирать отряд, а не из этих увальней, – он махнул рукой в сторону зарослей, – Да же мне видно, что там прячется полтора десятка стражников.

– Это весь ваш отряд?

– Да нет, главные силы где-то там, – дворянин неопределённо махнул в лесную чащу, – Мне истмагэрр Ульвард строго-настрого запретил меньше, чем с полусотней воинов не соваться в лес. Ведь бандитов по всем расчётам выходило никак не менее двух десятков. Так что остальные тридцать пять стражников там, – новый взмах руки. – Это хорошо, что вы повязали злоумышленников, не то мы б тут по лесу до ночи плутали. Кстати, это – все злодеи?

– Точно так, ваша милость.

– Это хорошо. Значит, никто не ушёл?

Сержант кивнул.

– Эй, Мэтл, иди сюда! Где ты есть! – выкрикнул эл в сторону зарослей.

Воин, которого позвали, чертыхаясь, как раз нахлобучивал на голову свой шлем, которым, надетым на палку только что шебуршил на противоположной стороне куста.

– Туточки, я, ваша милсть!

– Ты всё слышал?! Сержант Сил любезно предоставил нам лошадей. Иди, выбери из них тех, что получше. А ты, Юв, не стой столбом! Пиши: четырнадцать разбойников, четыре воза награбленного добра. Написал?

Младший доз действительно что-то накарябал на маленькой грифельной дощечке, которая была у него вместо блокнота.

– Всё правильно? – это доз уже сержанту.

– Э-э-э, а зачем эта запись, ваша милость?

– Как "зачем"? Вот ты перед магэрром отчитываться будешь?

– Конечно, – кивнул Сил.

– Вот и мне надо начальству доложиться: так, мол, и так, графские воины злодеев повязали… Тем лучше, мне меньше мороки. Верно, Юв? Держи нос веселее, наши мытарства уже закончились.

Эллэр ловко вскочил в седло.

– Десятник Тирлан, где ты там есть?!

– Я здесь, ваша милость! – высунулся воин.

– Всё, можешь уводить своих людей, как выйти на дорогу ты знаешь!

– Слушаюсь, ваша милость!

– А лошадей я магэрру передам или пришлю потом в замок, – пояснил эл сержанту. – Лишние мне ни к чему, у меня свои есть.

С этими словами троица всадников тронулась прочь по широкой тропе.

– Слыш, Шэрх, что теперь делать? – спросил меня Тир, будто из нас двоих я был самым главным.

– Х… его знает! – честно ответил я, вложив в эти слова всё, что я тогда подумал о бестолковых дознавателях, графах-разбойниках и всём этом грёбаном деле. – Кому-то надо остаться, подслушать, что эти гады замышляют, а то мало ли… Так что давай к кустам, а я сзади прикрою, – предложил я.

– Нет, лучше ты, а то сунутся злодеи в лес, мне от них незаметно не уйти, не то, что тебе, – не согласился десятник.

Что ж, в чём-то он прав.

– Тогда иди обратно по тропе, только никуда не сворачивай! – напутствовал я воина, а сам скользнул к кустам.

– Что это было? – спросил "тощий", который так и остался стоять на коленях.

– Сам не видишь, королевские дознаватели, – откликнулся "квадрат".

– Это я понял… Встать помоги, ты мне все коленки отбил. Осторожней не мог швырнуть что ли?

– Ну, извиняй. В следующий раз я тебе для достоверности голову срублю.

– Хм-м… Слышь, Сил, а ты что, охрану не выставил? Как они иначе к нам подобрались?

– А твоих людей что, вокруг лагеря нет?

– Так ты ж сам сказал: "всех на погрузку".

– Блин, во попали!

– Ещё нет. Эй вы, чего встали, шевелитесь быстрее!

– И вы олухи, не стойте столбами, помогите им!

– Может, в лес кого послать на разведку?

– Эй Бов, Ворт, вы самые опытные, осмотрите заросли, да далеко не забредайте!

Ну всё, пора сматывать удочки. Я махнул, выглядывавшему из-за дальних кустов Тиру – мол, двигай дальше, а сам бесшумно понёсся следом. Правильно, что десятник именно меня отправил вперёд, человек бы из разбойничьего шушуканья ничего б не расслышал.

– Шэрх, давай тут срежем! – обрадовался Тир, когда вдалеке мелькнули всадники, похоже – наши.

– Стой! – перегородил я ему дорогу оглоблей, как шлагбаумом.

– Что?!

– Смотри! – я ткнул в поросшую травой едва заметную тропу.

– Дын! – мой шест едва не вырвало из рук.

Твою мать! Я дёрнул на себя.

– Хрясь! Ших! – обломанная верхушка гибкого молодого деревца рухнула к моим ногам.

Не утруждаясь развязыванием затянувшейся петли, я просто оборвал кожаный ремень.

– Иди за мной след в след, – бросил я ошарашенному десятнику.

Пора бы уж ему привыкнуть, не первую западню так разряжаю, правда, предыдущие были самострелами. Силки как-то не попадались.

– Нет, ну как можно было так влететь! – уже в который раз воскликнул эл, стегнув нас всех таким взглядом, от которого даже у меня мурашки побежали по коже. Глаза дознавателя горели огнём, губы плотно сжаты, ноздри то и дело раздувались, казалось ещё чуть-чуть, и он начнёт метать громы и молнии. Даже встречаться с ним взглядом совсем не хотелось.

После того, как пройдя по лесным тропам мы с Тиром соединились с отрядом, такой приступ ярости накатывал на нашего начальника у же второй раз. Наверное, это был откат – нервный синдром после смертельной угрозы.

– Юв, мать твою, какого х… хрена ты полез к разбойникам?! – опять, как коршун, налетел старший доз на подчинённого.

– Так это,.. – пролепетал тот.

– Что?! Да я тебя сейчас! – взревев, как бешенный зверь, взмахнул эл рукой.

Не знаю, что он хотел сделать: схватить Ювэна за шкирку или отвесить ему подзатыльник, бедолага расправы дожидаться не стал. Дав шпоры коню и припав к его шее, он унёсся далеко вперёд, от греха подальше. К счастью, Эллэру хватило ума не преследовать свою жертву.

– Или он злился не столько на подчинённого, сколько на себя, ведь лопухнулся не меньше, – усмехнувшись подумал я про себя.

Моя ухмылка не прошла незамеченной:

– А ты чего лыбишься, тролья морда?! – наехал на меня доз.

– Слышь ты, дознаватель х… хренов, сейчас еб… стукну оглоблей по спине у тебя сразу мозги на место встанут! Какого х… хрена тебе от меня надо?!

– Пошёл ты…

– Сам пошёл к фыргу лысому! Ты чего тут визжишь, как девица?! В истерику впал?! Ты мужик или кто?!

Старший дознаватель уставился на меня квадратными глазами, будто увидел впервые.

– Что вылупился?! Другой бы на твоём месте плясал от радости, что всё хорошо кончилось, а он недоволен!

– Да нихрена не кончилось! Это ты не врубаешься, в какое дерьмо мы попали. Что бы я в отчёте не написал, весь отряд окажется между Онгэллом и Ульвардом, как между мельничными жерновами.

– А что, разве истмагэрр тебе не начальник?

– Мы ж королевские дознаватели, формально наше руководство в столице, вот только до него далеко,.. – эл задумался.

– А правитель Лортона тут каким боком?

– Мы ж на его земле, так что не можем с ним не считаться. К тому же и суд, и тюрьма, и стража, и даже вот эти лошади – всё в его подчинении.

– Хм-м, тем лучше.

– Что?

– Я говорю: "Тем лучше"! Сходи к Ульварду да переговори с ним… Ну-у, как бы частным образом… посоветуйся.

– В жизни так не поступал!

– Самое время поумнеть.

Эл крепко задумался и всю оставшуюся дорогу так молча и просидел, занятый своими мыслями.

До города мы добрались без всяких приключений, но не успел Эллэр оставить лошадей в конюшне и отдать распоряжения отряду, как его вызвали к правителю Лортона. Граф… в смысле магэрр Онгэлл уже был здесь. О том, как прошла беседа, эл особо не распространялся, сказал только.

– Представь, Шэрх, истмагэрр мне говорит:

– У меня к вам, эл, разговор.

Ну, я весь тут же рассыпался в любезностях:

– Весьма рад, истмагэрр Ульвард, я тоже хотел с вами побеседовать об одном деле.

– Случайно не о том, что касается магэрра Онгэлла?

– Вы весьма проницательны истмагэрр, именно в связи с ним я хотел бы испросить вашего совета.

– Тогда возможно имеет смысл пригласить и самого магэрра?

– Не уверен, если только мессир Онгэлл не назначен новым старшим дознавателем Лортона, в чём я лично сомневаюсь.

– Погоди, – не понял я, – а сам-то ты тогда кто?

– Я исполняющий обязанности старшего дознавателя, – пояснил Эллэр, – А так на должности числится фьерр Нарилэн, только он постоянно пребывает в столице. Он в Лортон если и заглядывал, то всего пару раз за последние десять лет. Чего ему тут делать?

– Что, даже бумаг никаких не подписывает?

– А зачем ему этот геморрой? Этому аристократу и при королевском дворе живётся неплохо? Делать ничего не надо: если мы отличимся – вся слава ему, опростоволосимся – деревенские дурни виноваты, а он ни при чём. Красота! Ты лучше слушай, что дальше было.

Ульвард усмехнулся, глянул на своего гостя и выдал:

– У меня нет секретов от магэрра Онгэлла.

– Зато у меня есть! – рубанул я с плеча, – Давайте сперва переговорим с вами, как лица облечённые королевским доверием, а потом, всё, что посчитаете нужным, передадите графу.

– И чего?

– Ничего. Написал при них этот дурацкий отчёт, меня ещё и похвалили. Даже оба резолюции поставили, мол, прочли, одобрили и во всём согласны. Вот так-то.

М-мда-а. Ну а нам тогда было не до всяких дурацких писулек.

Даже стыдно сказать, едва приполз на "фазенду", так завалился спать. На сеновале рядом с графской конюшней, где нас с первого дня определили на постой. Блин, до того набегался за день, что так и уснул без задних ног не поужинав. Заодно и братьям пришлось лечь спать натощак.

Зато на следующий день… Должны ж нас были отблагодарить за службу… Золото и серебро нам не полагалось. Да и ни к чему оно, а вот слегка перекусить… Ну, мы и перекусили… Слегка.

Нет, бык и корова пошли нормально, а вот телёнок… Наверное, он всё-таки был лишним. К тому же наедаться на ночь… И мясо по-моему было плохо прожаренным, видно повара устали готовить и поставили к вертелу какого-нибудь поварёнка, который, вместо того, чтобы безупречно нести службу, спал в одном валенке. Ну и фиг с ним, всё равно мы всё схомячили, тем более, что под пиво мясо идёт на ура.

Пива мы, кстати, тоже выпили немного. Третью бочку так и не осилили. Пришлось её допивать на следующий день, ну и заедать, естественно, выпитое. На этот раз мяса было меньше: всего одна корова и две свиньи, которых мы успешно запили ещё двумя бочками пива.

Не-е, не жизнь – малина. Я б с удовольствием остался погостить у графа на таких условиях ещё месячишко-другой. А чего? Никуда тебя не гонят, сиди себе на заднем дворе усадьбы ешь да пей пиво. Лепота!

Вот только истмагэрр или его управляющий быстро сообразили, что ещё недельку-другую нашего здесь пребывания, и их хозяйство неминуемо ждёт сексуально-экономический кризис. Это когда открываешь закрома, а там… в общем… ничего нет. Вообще ничего. Потому что в том, что касается продовольствия, любой из нас троих мог бы запросто потягаться со взводом прапорщиков из старого советского анекдота… Это когда люди остаются, а все материальные ценности… в данном случае ЖРАТВА… полностью уничтожаются.

И ещё, и смех и грех, во дворе, где мы выпивали и закусывали, едва не наступила разруха. Ну, как у профессора Преображенского: "если я… мимо унитаза". А нам-то как было втиснуться в тот маленький сарайчик? Но мы честно ходили только в этот угол. А что трава там пожухла и скукошилась на первый день, а на второй деревянная будка стала осыпаться трухой, разве мы тому виной. Кто ж виноват, что то, что не может переработать организм тролля, выбрасывая наружу, можно смело причислить к токсичным отходам?

На следующее утро граф нас напутствовал: мол, спасибо за всё, молодцы, а теперь идите, идите и идите… в столицу. А нам, собственно, туда и надо было. Ну-у, мы и пошли. Куда ж деваться?!

 

Глава 5.

– Нет, Шэрх, ответь, как же она так могла?! – уже по которому разу завёл свою шарманку несчастный Ромео.

Мать твою! Как же меня всё это уже достало!

– Слышь, Юв, может хватит е… пудрить мозги себе и людям?!

– Шэрх, ты не понимаешь…

– Всё я понимаю, но сколько можно скулить?! Уже третьи сутки пошли, и всё одно и тоже… Ты баба или мужик?!

Дознаватель обиженно примолк, а меня, наоборот, понесло, уж больно долго я молчал, слушая эту ахинею:

– Ты вообще, Юв, на что рассчитывал? Ты кто вообще такой есть?

– Как кто, человек, – удивлённо уставился на меня мой собеседник.

– Я вижу, что не тролль. Вот только для того, чтобы жениться на дочке графа этого мало. Ведь ты даже не дворянин.

– Но я этого почти добился. Когда меня утвердят младшим дознавателем, я им стану автоматически.

– И ты тогда, конечно же, запросто сможешь потягаться с Ронтиром, несмотря на то, что тот сын магэрра. Верно?

Ювэн понурил голову.

– Хочешь сказать, я ей не ровня?

– А разве это не так?

– Можно подумать, этот мальчишка, который моложе её почти на четыре года, подходящая пара?

– Похоже, родители жениха и невесты решили иначе.

– Политика, мать её! – выругался Юв, – Шэрх, а у вас жених может быть младше невесты.

– Я же говорил, жениться может только охотник и воин, а девушки невестами становятся раньше.

– Вот видишь, – обрадовался дознаватель.

– Но моя Риа старше меня.

Улыбка моего собеседника тут же увяла. Мы задумались каждый о своём.

– Проклятье, лучше б Юллиора оставалась незаконнорожденной! И ты, Шэрх, тоже виноват!

– А я-то тут при чём?

– Ты же выбил из седла Ронтира, иначе он бы не оказался на больничной койке, и дочка истмагэрра не стала бы его лечить!

О, блин! Нашёл крайнего!

– Слушай, Юв, вот у тебя все кругом виноваты, а сам-то ты со своей ненаглядной хоть раз целовался?

Доз отвернулся.

– Что, не разу? А она хоть знает, что ты её любишь? Ты с ней объяснился?

– Могла догадаться. Я дарил ей подарки.

– Дорогие?

– У меня скромная зарплата, а взяток я не беру!

– Но у тебя ж богатая семья?! Сам говорил, столичные купцы не из последних.

– Я ушёл хлопнув дверью! Разругался вдрызг.

– А твоя Юля об этом знает?

Парень отрицательно замотал головой.

– То есть, наслышанная о богатствах вашей семьи, она могла посчитать тебя скрягой!

– Но я же ушёл из дома, мне там всё равно ничего не светило! Здоровье надо лошадиное ходить с караванами…

– Да помню я! Но она-то всего этого не знала.

– Думаешь, у отца надо было попросить денег на подарок?

– А что, не дал бы?

– Может, и дал, но теперь уже поздно, она выходит замуж! Проклятье, Шэрх, мне жизнь не мила, хоть вешайся!

– Так в чём проблема? Верёвки подходящей не нашёл?!

– Издеваешься?!

– Да нет, хочу помочь. Давай, слезай с лошади!

– Зачем?

– Как "зачем"? Ты же хочешь свести счёты с жизнью, а духу не хватает, так я тебе помогу. Слезай с коня, сейчас пара ударов и всё! – потряс я в воздухе оглоблей, – Больше мучиться не будешь!

– Ты это серьёзно?! – вытаращился на меня Ювэн.

– А ты? Наверно, если б хотел умереть, давно бы помер! А так только ноешь над ухом! Кончай дурью маяться, лучше подумай, как жить дальше!

– Я не хочу возвращаться в Лортон, – помрачнел мой собеседник.

– Так и не возвращайся, останься в столице. Что, в Кармилане не нужны дознаватели?

– Это не так просто, мой испытательные срок не окончен. Я вообще подумывал плюнуть на всё и вернуться домой!

– Ну, домой как раз ты и едешь. Переговори с отцом, он же умный человек, вхож в разные кабинеты, плохого не насоветует.

– Думаешь? Жаль, что я дал слово истмагэрру Ульварду, ничего не рассказывать о наших поисках, особенно тех, что на болоте, – последнюю фразу Юв проронил едва слышно.

– Но бумаги ты не подписывал? – приглушив голос, придвинулся я поближе к собеседнику.

Мы перешли на шёпот, как заговорщики.

– Не-е, истмагэрр предложил, но я отказался, и Эллэр тоже. Это ж подсудное дело, лжесвидетельство, так и головы можно лишиться, но слово о неразглашении пришлось дать. А теперь думаю, не напрасно ли.

– Так в чём проблема, слово, оно слово и есть. Переговоришь с отцом, кто узнает?

– Если я его нарушу, то перестану себя уважать.

– Лучше себя не уважать, чем стать мертвецом.

– Всё так серьёзно?

– А ты как думаешь? Так что переговори с отцом, один на один, без свидетелей.

Ювэн, припавший во время нашего перешёптывания к холке коня, распрямил спину и вновь задумался.

Вот и стольный град Кармилан. На воротах у нас произошла заминка. Наверное, зря Ювэн попёр буром, но не стоять в очереди при въезде, которая растянулась чуть ли не на версту. Мало того, что тут застрял какой-то купеческий караван… а то и не один… так ещё к нему прибились крестьяне.

Всё объяснялось просто. К королевской дочери посватался какой-то герцог. Вот в честь помолвки Его Величество и устраивал праздник с рыцарским турниром, состязанием лучников и арбалетчиков. По-моему там ещё должны были быть борьба и кулачные бои, а на закуску выступления магов. Интересно было бы на них посмотреть.

Ну, а где праздник, там скопление народа и, ясное дело, ярмарка. Торгаши, они своё не упустят. Вот и крестьяне тоже подсуетились, наверное, рассчитывали продать продукты своего труда, а взамен купить нужное в хозяйстве. В общем, совсем не факт, что это столпотворение должно было рассосаться к ночи. Так мы могли и в город не попасть.

В общем, правильно, что Юв решил не ждать, а продраться сквозь препоны без очереди. Мы оставили купцов, с которыми путешествовали от Лортона, причём по дороге наш караван увеличился чуть ли не вдвое, и попёрли по не занятой встречной полосе… движение тут было правосторонним.

Мы миновали почти всю очередь, когда впереди послышались крики и дробный перестук копыт.

– С дороги! – гаркнул кто-то впереди.

– С дороги! – вторил ему Ювэн, пытаясь свернуть влево.

Твою мать! На нас скакали всадники, а за ними карета.

Дознавателю сразу не удавалось исполнить задуманное. Доставшаяся ему кляча никак не желала убираться с проезжей части, потому что для этого ей нужно было перепрыгнуть неглубокую, но довольно широкую канаву.

Не смотря на эту заминку, летевшие на нас всадники скорости своей снижать не собирались. Ещё немного и Юва сметут. Я шагнул вперёд, выставив свой шест, как копьё.

– Кто вы мать вашу?!.. Как посмели заступить дорогу магэрру… уж не помню какому.

В общем, этот напыщенный закованный в железо болван, выехавший из-за спин своих подчинённых, в доходчивых… как ему казалось фразах… попытался объяснить, как глубоко мы не правы. Козёл!

Ювэн что есть силы пнул свою клячу шпорами и та совершила невозможное, перескочив препятствие. Я оглянулся назад. Братья и сопровождавшие нас трое стражников тоже убрались с дороги. Я остался один, поэтому тут же прыгнул влево, освобождая проезд.

– То-то же, – самодовольно оскалилась железяка ходячая, – Ваше счастье, что мы торопимся, а то следовало бы вас проучить, смердов.

Не понял, он чего – дальтоник? Или слишком близорук, что не видит дальше собственного носа? Да один удар любого из братьев и тупая голова этого м… чудилы окажется там, где жопа. Вместе со сплюснутым шлемом.

Остановившаяся кавалькада резво тронулась дальше, всё быстрее и быстрее набирая ход. Щёлкнул бич кучера. Мы обменялись с ним злобными взглядами. Пользуясь своей безнаказанностью, с этой скотины станется хлестнуть кнутом зазевавшегося прохожего. Я опустил оглоблю, чтобы сразу ткнуть в колёсные спицы, если этот хмырь пустит свой бич в дело. Но нет, видимо слуги хорошо знали, с кем можно связываться, а с кем лучше не стоит.

Карета с сопровождающим её отрядом унеслась прочь, а мы потопали к вожделенным воротам.

– Куда прошь бэз очэрэди! – рявкнули на меня справа.

Это кто тут такой грозный? Что-то никаких Гераклов поблизости не наблюдается. Пригляделся… Блин, да это гном?! Или нет?

– Что вылупился, образина?! – пробасил коротышка.

– От образины слышу, – буркнул в ответ.

– Горм, давай я стрельну в эту тушу из арбалета, – поддержал сородича ещё один низкорослый бородач, сидевший на козлах фургона.

Повернувшись, он тут же запустил руку за вглубь повозки и потащил наружу здоровую бандуру никак не меньше той, что использовали люди для обороны крепостей.

– Давай, давай, – "подбодрил" я его, – но если промахнёшься, я эту дуру тебе в задницу засуну. Понял, гоблин?

– Я не гоблин, а уважаемый гном, – оскорбился возница.

– Один хрен, мелочь пузатая!

Блин, и как только у нас не дошло до рукопашной! Очевидно потому, что коротышки узрели стоявших за мной братьев. Двадцать на одного, недомерки меня одолели бы, а вот нас троих – навряд ли.

К тому времени Ювэн впереди вовсю ругался с каким-то здоровым стражником, судя по всему старшим.

– Я королевский дознаватель, находящийся на службе, поэтому имею право беспошлинного проезда.

– А эти морды тоже на службе? Ни в жизнь не поверю!

– Слышь ты, придурок, щас дам по рогам и сразу поверишь! – влез я в разговор.

– У меня нет рогов! – огрызнулся детина.

– Не вопрос, сейчас будут!

– Да как вы смеете так разговаривать со стражей, мы на боевом посту! – взбрыкнул ещё один индивид в тёмно-синем балахоне.

– А ты кто такой?! – попёр я на него.

– Я эл Лортэд, дипломированный маг второго класса!

– Это будет написано на твоей могиле!

– Шэрх, ты всё время путаешься. Нельзя быть таким бестолковым!

– Это я бестолковый?! Это ты, олух, не можешь задать ни одного нормального вопроса.

Нет, этот дознаватель Иншалм меня уже достал… правда, неизвестно, кто кого больше – он меня или я его. Но, судя по его виду, наша беседа утомила обоих.

В эту обитель королевских дознавателей… одно из управлений местного МВД… нас отконвоировали от самых ворот. На подмогу стражникам вызвали целая толпу своих коллег. Боятся, значит – уважают. И вот теперь этот тощий желчный хмырь уже которой час толчёт воду в ступе, задавая один дурацкий вопрос хуже другого. Ну и я не остаюсь в долгу, пудря ему мозги. В конце концов, тролль я или не тролль!

– У-у-у-у-ух, – в очередной раз выдохнул воздух Иншалм, недюжинным усилием воли сдержав себя в руках.

Если бы взгляды могли сжигать, от меня остался бы и горстки пепла. Я глянул на дознавателя не менее "дружелюбно".

– Как наши успехи? – вкатился в открывшуюся дверь эл Трэвар.

"Вкатился", потому что… "колобок" – вот, что первым приходило на ум… Старший дознаватель был низкоросл, коренаст и имел солидное брюшко. В довершение ко всему он буквально излучал доброжелательность и вёл себя, как человек весьма недалёкий. Однако Ювэн, хорошо знавший местных служителей королевского сыска, отозвался об этом Эркюле Пуаро весьма положительно. Да с каким-то трепетом в голосе… так и не понял от чего… то ли Юв боялся этого деятеля, то ли уважал. А может, и то, и другое вместе.

– С этим шэрхом совершенно невозможно разговаривать! – тут же наябедничал начальству Инш.

Как будто мне с ним легко.

– Ну а ты что скажешь? – это Трэвар уже мне.

– А чего тут говорить? Вопросы надо нормально задавать, а не как этот недотёпа, – я ткнул пальцем в Инша, отчего того аж перекосило.

– И что же в них было не так?

– Да всё!

– Нет, ну, эл Трэвар, – не выдержав, вскричал доз, – Я у него спрашиваю, знаком ли он с Малышкой Сонитой? Отвечает отрицательно, и тут же выясняется, что именно он, – Инша указал на меня, – арестовал её в разбойничьем лагере. Ну что мне с ним делать?!

– Н-да, – старший дознаватель тоже уселся за стол, – Что скажешь, Шэрх?

– О чём?

– Объясни, как можно захватить преступника, а потом утверждать, что в глаза его не видя?

Я уставился на Пуаро. Шутит или серьёзно?

– Ты понял вопрос? – похоже, сыскарь не шутил.

– Нет?

Толстяк уставился на меня, потом глубоко вздохнул и ровным голосом задал вопрос:

– Кого ты, Шэрх, нашёл в разбойничьем лагере?

– Девчонку.

– Вот её и звали Малышка Сонита.

– А-а-а, ну так бы сразу и сказали.

– А ты утверждал, что её не знаешь, – встрял в разговор Иншалм.

– Я этого не говорил.

– Но вот же, у меня записано чёрным по белому, – ткнул он в какую-то бумагу.

– Не знаю, что у тебя за хрень там понаписана, но ничего подобного я не говорил! Ты спросил: "Как я познакомился с Сонитой?", а я ответил, что не знакомился с ней.

– Но как же,.. – доз опять ткнул в ту же бумажку.

– Ещё раз говорю, для особо тупых: "не зна-ко-мил-ся"! Потому что я вообще с женщинами-человечками не знакомлюсь! Нафиг они мне нужны! У меня невеста есть!

Не ожидавшие от меня такого отпора, дознаватели примолкли.

– Я вот чего не понял, – нарушил я тишину, пристально взглянув на обоих следаков, – девчонка ведь назвала совсем другое имя. Как такое может быть?

– А у вас что, чужими именами не называются?

– Нет, зачем? – я удивлённо уставился на сыскарей, играть, так играть, – Вот меня зовут Шэрх, это в племени все знают.

Пуаро сперва пустился в объяснения, что такое имена, клички, псевдонимы. Потом до него дошло, что ему так придётся рассказать всю историю человечества.

– Ты чего-нибудь понял? – прервав свой монолог, спросил дознаватель.

– Не-е-а, – "честно" признался я, мотнув головой… косить под тролля, так косить.

– М-мда, тяжёлый случай, – вздохнул Трэвар, скребя затылок.

– Значит, когда девчонка назвалась… этой, как её,.. – решил я ему "помочь".

– Сорэной, – подсказал Иншалм.

– …То это было не настоящее имя?

– Конечно, – подтвердил младший доз, – она ведь в розыске.

– В розыске? – эхом откликнулся я.

– Её ищут.

– То есть как "ищут"?

– Не успел ваш караван прибыть в столицу, как девица сбежала, прихватив своё оружие и деньги эла Пататортуса. Хитрая бестия.

– Поэтому нам вдвойне важно, как вы встретились, что она делала, что говорила, – перехватил нить разговора Трэвар.

Пришлось отвечать, куда ж деваться. При этом всё время увиливая от прямых ответов и всячески наводя тень на плетень.

– И ты не заметил, что они с Овриденом отец и дочь?

– Нет.

– Значит, никаких родственных чувств они не проявляли.

– Я же говорю, я не знаю, как это выглядит у людей! Откуда мне знать?!

Вот в таком ключе и продолжался наш разговор.

– Фу-у-ух, – вытер вспотевший лоб и лысину "колобок", – Шэрх, тебе не говорили, что с тобой надо разговаривать, хорошенько накушавшись гороху?

– Что? – не понял я.

Трэвар только махнул рукой.

– И куда это вы меня ведёте? – спросил я у стражи.

– Сейчас узнаешь, уже пришли, – буркнул сержант или, может, офицер. Кто знает, какие звания королевских гвардейцев?

Хоть меня вели и не в тюрьму… для этого наверняка прислали бы кого-нибудь попроще… но это путешествие совершенно не нравилось. Ничего не говорят, оглоблю отобрали. А я так с ней сроднился, что чувствовал себя, будто без рук. Конечно, могло быть и хуже, но и нынешнее положение меня не радовало.

А вот и какая-то стройка… визг пил, стук молотков. Ворота распахнулись, и мы оказались на посыпанной песком продолговатой арене. Теперь стало понятно, что тут строят. Не Колизей, конечно, но деревянный амфитеатр тут пытались соорудить. А арена? Так, на вскидку, меньше футбольного поля, но побольше хоккейной площадки.

Пока я озирался вокруг, шум молотков и пил стих, а побросавшие инструмент работяги уставились на меня. Как там: "Шёл я лесом, видел Чудо… Чудо видело меня". Вот, тут, люди пялились на меня, а я на них, так что тех двух справа на центральной трибуне для "ВИП-персон" заметил не сразу. Лишь когда уловил их разговор:

– Это тот самый шэрх?

– Да, Ваше Величество.

– Что-то он мелковат.

Я оглянулся на обладателя голоса, как у генерала… В этом фильме… ну где, "Ну вы, блин, даёте!"… А-а, вспомнил – "Особенности национальной охоты", вот.

Да, этот дядька тоже был представительным, с золотой цепью на шее. Тёмно-синий бархатный камзол, такой же, почти чёрный берет. Волосы тоже, наверное, раньше были тёмными, а теперь – седые. Борода, усы. Оценивающий взгляд.

– Ваше Величество, – тут же сгорбившись зашептал стоявший рядом хмырь, на котом позолоты было раз в десять больше, – это он только таким кажется… отсюда… с трибуны.

– Да-а, ну ладно, – король озорно сверкнул глазами, – тогда – запускай! – махнул он рукой.

Э-э-э-э, я не понял, кого запускай, куда запускай? Мы так не договаривались!

Ворота на другом конце арены растворились и из них вышло нечто… Нет, не так – НЕЧТО.

Я удивлённо захлопал глазами, а шестерёнки в моих мозгах с натугой провернулись, подбирая, какое дать определение этому невиданному зверю, как…

– Да, Рамир, ты прав, единорог отсюда тоже не впечатляет! – разочаровано произнёс король.

Что-о-о! Эта тварь – ЕДИНОРОГ?! Твою мать! Ну ни х… ничего себе! И кому-то она ещё кажется невзрачной?! Так пусть это м… чудак спустится сюда и встанет напротив этого монстра!

Я буквально пожирал зверя глазами. Сразу и не разберёшься, на кого тот был похож: конь – не конь, носорог – не носорог. Рог, одна штука, действительно имелся. Только не на носу, а во лбу. Желтоватый, почти белый, витой, острый, но не такой длинный, каким его изображают на картинках.

И вообще, на грациозное сказочное существо это чудище никак не походило. А девственницы рядом? Лишь в том случае, если эта тварь хавает их на завтрак.

На кого походил этот монстр?

Пусть рог торчал на лбу, но было в нём что-то от носорога: сила, напор, мощь… Но в остальном зверюга больше смахивала на лошадь. Такую же коренастую, как пони. Да нет, пони – они карлики с большой головой и короткими ногами, это же животное было более пропорциональным. Если и можно найти что-то общее, то, скорее, с тяжеловозом. С очень тяжёлым "-возом", даже сверх тяжёлым. Пожалуй, так будет правильнее.

Ну чем этот однорог не конь? Морда, вроде бы, – лошадиная. Грива есть. Копыта – непарные, целиковые. Вот только хвост подкачал, точь-в-точь, как у коровы или, вернее, как у быка – с кисточкой. А может, как у царя зверей? Вон, как хлещет себя по бокам, аки лев рыкающий!

Что-то в его облике мне подсказывало, что это самец, взрослый, хотя и достаточно молодой, ещё не заматеревший.

– Хорош, зараза, – изрёк Его Величество, разумеется, не в мой адрес, а этой "милой коняшки".

Тут я был с ним полностью согласен. Зверь был красив. Густая грива разных оттенков, от тёмного, почти чёрного, до золотого. Как это называется у женщин, эффект мокрых волос? Вот и тут было нечто похожее. Сами волосинки тоже меняли цвет с тёмного у корней на светлый и обратно, становясь почти чёрными на самых кончиках. В общем, эту красоту невозможно было передать словами. Надо было видеть.

А шкура? Короткая золотистая шерсть, под которой перекатывались могучие мускулы, казалась бархатной. Более тёмная на спине и совсем светлая, почти белая на животе. Эти переливы делали массивную фигуру зверя более совершенной, утончённой, аристократичной что ли. Довершали экстерьер чёрные копыта с белыми "носочками" и "звездой" во лбу. Потрясающее впечатление!

В общем, зверь был великолепен, тоже любовался бы и любовался. Особенно, если сидел на трибуне рядом с королём или где-нибудь в другом месте, а не стоял напротив этого сурового гиганта.

Пока я рассматривал зверюгу, молодые парни, сопровождавшие его на арену, развернулись и, накинув полог невидимости, рванули к выходу.

До меня только потом дошло, что эти хмыри в тёмно-синих балахонах были магами. Тогда я буквально впал в ступор, когда силуэты чародеев, будто размазались, стали прозрачными и едва заметными. Я же говорил, что на нас, троллей магия влияет слабо, совсем не так, как на людей. Но всё равно, такое я видел впервые. Было отчего выпасть из реальности.

Пареньки меж тем… хотя они могли быть куда старше, маги, как известно, живут долго… дали дёру, аж пятки засверкали. Чары, опутывавшие единорога, как и "поводки", на которых его привели на арену, рассеялись… Это я сейчас так думаю, а в тот миг был просто ошарашен происходящим.

И похоже, не я один. Зверь напротив непонимающе затряс головой, будто пытаясь что-то стряхнуть, а потом хмуро уставился на меня.

Так мы и простояли несколько минут, пялясь друг на друга.

Э-э-э, не понял, а чего это он наклонил голову, едва не упёршись рогом в землю, а потом, как-то очень нервно, принялся рыть землю копытом.

Я повернулся, чтобы спросить у сопровождющих. Мать твою! Их и след простыл.

Последнее, что услышал – скрип закрывающихся ворот и тяжёлый стук засова.

Замуровали, демоны!

А потом мне стало не до этого.

В мозгах монстра что-то переклинило, и он бросился на меня. К чему-то такому я подспудно был готов, быстро уйдя в сторону. Проскочив мимо цели, единорог резво развернулся и вновь ринулся ко мне. Отпрыгнув в самый последний момент, я понял, что долго так продолжаться не может. Упрямая скотина непременно что-нибудь придумает, а убежать от неё вряд ли удастся. Всё ж таки она на четырёх ногах, а я только на двух. Увидел направленный на меня витой рог, и внутри всё похолодело.

Как и предполагал, в этот раз зверь не понёсся на меня, сломя голову, а подскочил на малой скорости, но это ему не помогло. Улучшив момент, я вскочил на тварь верхом. Раз! И верёвка, поддерживавшая до этого штаны, выдернута наружу. Два! И она уже обмотана вокруг шеи однорога. Быстро делаю два узла, пока зверюга не опомнилась.

Ну вот, началось! Тварь пошла скакать и брыкаться, да так резво… Хорошо, что я сумел ухватиться за канат в самый последний момент. Да, я ж не сказал, когда эти баронские хмыри сшили мне штаны из какой-то старой палатки, вместо ремня подсунули толстенный канат, не иначе, как от катапульты… или как её там… Зато сейчас эта "бечёвка" очень пригодилась!

Помню, смотрел по телеку американское родео, где ковбои скачут на быках и мустангах. "Порхают" на их спинах, как бабочки, только роль крыльев у них выполняли ноги, которые взлетали выше головы. Правда там тоже были какие-то заморочки… ведущий объяснял, что надо одной рукой удержаться за верёвку, другая должна быть свободна.

Вот и я сперва ухватился лишь одной левой, а вторую вздёрнул вверх и успел крикнуть:

– Йо-хо-хо!

А потом едва не прикусил язык, уж больно пры-пры-прыгучая и бры-бры-брыкучая мне досталась скотина.

Дальше всё было, как в том американском шоу. Я летал вверх-вниз, как теннисный мячик, а этот рогатый гад всё никак не желал остановиться. Вроде, и не такой уж и здоровый зверь, а веса моего, будто не замечал. Или он до того остервенел, что совсем не чувствовал ни усталости, ни боли. Тогда уж мне точно с этой четвероногой подкидной доски срываться не стоит, иначе меня тут же порвут на сотню маленьких троллей. Я вцепился мёртвой хваткой одной рукой в верёвку, а другой в гриву неугомонного монстра так, что костяшки побелели.

Шоу продолжалось: мы скакали по арене туда-сюда, то вперёд-назад, то из стороны в сторону. Я уже перестал разбирать, куда мчимся, где верх, где низ, настолько всё мельтешило перед глазами. Не представляю как, но я по-прежнему держался.

Тут необузданной твари втемяшилась в голову новая мысль. Единорог развернулся и ринулся на забор. То ли там ему померещился просвет, то ли ещё что.

– Бум! Хрясь! – преграда разлетелась вдребезги.

Дальше осатаневшее животное понеслось, не разбирая дороги, сметая всё на своём пути. Вот только вырваться на простор однорогу была не судьба, он постоянно натыкался на стоявшие вокруг каменные дома. Так что зверюге со мной на спине пришлось нестись вдоль арены по часовой стрелке, круша недостроенные трибуны. Грохот разбиваемых в щепы брусьев и досок, крики и ругань разбегавшихся в разные стороны рабочих. Кр-р-расота!

– Шэ-э-эрх, мать твою-ю, куда тебя несё-ёт! – прорезал шум голос Его Величества, в котором явно слышались панические нотки.

А-а, ну да, арена-то круглая… или, как её, эллиптическая, или овальная. Не силён я в геометрии. Но если двигаться по периметру, он ведь когда-нибудь замкнётся.

– Ва-ва-вашество-о, – героически выкрикнул я, – оно-о-о само-о едет!

Не знаю, услышал ли меня король…

– Рами-и-ир! – взревел он, – кто строил эту по… хренотень!

И не дослушав:

– Всех на кол! Казнить! Четвертовать! – продолжал бушевать Его Величество где-то над моей головой.

Потом, совсем чуть-чуть не доскакав до ворот… видно имел стойкое отвращение ко всяким разрешённым входам-выходам… мой Конёк-Горбунок резко рванулся вправо и, выломав ещё одну секцию ограды, вырвался на арену.

Он ещё поскакал, попрыгал, но уже вполсилы, "без огонька". Несколько раз заваливался то на один бок, то на другой и даже пару раз перекатился через спину, чтобы задавить меня своей тушей. Но я был начеку: резво соскакивал, едва скакун начинал падать, и тут же оказывался на нём, стоило единорогу встать на ноги.

Я уж прикидывал, а не дать ли дёру… вот только не факт, что бежать будет легко. Задницу я всю отбил, а спереди. Пошарил рукой, боясь наткнуться на яичницу всмятку… Да нет, вроде всё на месте. Мы, крепко скроены, если не с железными… этими самыми, то с каменными наверняка.

Неожиданно мой зверь сдался и, перестав брыкаться, потихоньку затрусил по арене.

Воспользовавшись моментом, я, как сумел… направляя коленями, дёргая за гриву… уздечки-то у меня не было… направил моего коника к королевскому ложу.

– Пр-р-ру! – сильно дёрнул за гриву.

Единорог послушно встал.

– Шэ-э-эрх! – взвыл Его Величество, но сказать ему ничего не дали.

– Бу-ду-дух! – с грохотом обрушилась соседняя трибуна, на которую набилась тьма-тьмущая народу: рабочие, стражники, дворяне, горожане, совмещавшие приятное с полезным – и от опасности спастись и на мою бешеную скачку полюбоваться.

Едва стих грохот обрушившихся перекрытий, ещё не осела поднявшаяся пыль, а король с советником, телохранителями и прочими прихлебателями из ближнего окружения резво ринулся к выходу. Так и не понял, чего он хотел – похвалить меня или отругать.

– Эй, вашество, – крикнул я вдогон, – зверушку-то куда?

Не знаю, услышал ли меня король, но ворота перед нами отворили. Правда, не сразу. К тому времени я уже успел сползти со своего скакуна, погладить его по спине и потрепать по шее, говоря ласковые слова. Не помню, какой вздор я нёс, но вроде как бы извинялся, что едва не ухайдакал бедное животное. Хотя, ещё не известно, кто кого утомил больше. Единорог, тяжело дыша и дрожа всем телом, никак не мог прийти в себя, да и у меня коленки подрагивали и подгибались, после такой скачки.

– Куда его! – крикнул я служителям, распахнувшим створки.

– В конюшню! – ответил из-за их спин один из магов, формирующий в руках какую-то туманную поблёскивающую штуковину.

– Пойдём что ли, – похлопал я однорога по холке.

То всхрапнул, скосил лиловым… или тёмно-фиолетовым… не знаю, как правильнее… глазом и, естественно, ничего не ответил. И мы вдвоём… под перекрёстными взглядами людей, предпочитавших держаться на почтительном расстоянии… в обнимку, как два едва стоявших на ногах собутыльника, потопали к конюшне.

Во блин! Тут этому зверюге полагались почти королевские апартаменты. Перегородку убрали, и стойло стало в два раза шире.

О-о, а говорят, что лошади спят стоя. Мой же зверёк, едва успев переступить через порог, тут же бухнулся на большущую охапку свежей соломы. Хотя о чём это я, это ж не конь.

Та-ак, витой рог уткнулся в мою сторону, сверливший меня хмурый взгляд тоже не предвещал ничего хорошего, а хвост, совсем недавно висевший плетью, теперь танцевал какой-то замысловатый нервный танец. Всё, валить надо отсюда, чем скорее, тем лучше, ещё одной схватки я не выдержу. Сейчас меня не то, что этот единорог, коза забодает.

На нетвёрдых ногах добрался до сеновала, где нас временно поселили, и завалился спать.

– Шэрх! Эй, Шэрх!

Кто меня там толкает? Ну, что за хрень, ни минуты покоя?!

Я еле продрал глаза.

– Чего тебе, Ургк?

– Шэрх, ты есть не будешь? А то мы утром ели, днём ели, вечером ели, а ты ни разу.

– Блин! А чего не разбудили?

– Не смогли. Ты нас послал к фыргу лысому и обещал послать ещё дальше, а нам туда не надо, – поддержал брата Рым.

– И ещё, Шэрх, это передали тебе, – Ургк сунул мне в руку увесистый кожаный мешочек.

Это ещё что такое? Оп-п-па! Мне на ладонь высыпалась горсть серебряных монет. Я принялся пытать парней что это и откуда.

Бесполезно. Братья не знали ни слова по-человечьи, а служка, что приволок кошель, не ведал ни бельмеса по-тролльи. Лишь кое-как смог объяснить жестами, что деньги предназначаются мне.

И что сие означает? Королевская милость? Плата за эстрадное… то есть аренное… представление? Какая-то ошибка? Да какая разница! Дают – бери, бьют – беги! Я тут банкиром становиться не собираюсь, так что не хрен копить презренный металл! Лучше сразу потратить, пока не отняли. Как говориться: "Что пропито, прое… в общем, потрачено иным способом… – то в дело произведёно!"

– Вот что, парни, – озвучил я пришедшую в голову мысль, – пойдём-ка мы в город, заодно и столицу посмотрим, а то вернёмся домой, и рассказать будет нечего!

– Эй, служивый, открывай! – бросил я стоявшему на воротах стражнику.

– Не велено!

– Чего тебе "не велено"?

– Пускать никого не велено.

– А мы не входим, а выходим.

– Всё равно не велено!

– Мне чего, ворота выломать?!

– Попробуй, – хмыкнул стражник.

– Да нет проблем!

Конечно, железные створки с кованными ажурными кружевами не то, что ломать, корёжить было жалко. Поэтому я поступил гуманно – врезал ногой не со всей силы, а лишь слегка.

Мать его! Что тут началось… Дурным голосом взвыла какая-то сигнализация, к воротам со всех сторон понеслись гвардейцы. С ними прибежали разодетые, как павлины, офицеры, один из которых тут же набросился на меня:

– Твою мать, ты что себе позволяешь?!

– Не трожь мою мать, твою мать! – не полез я за словом в карман.

В общем, мне попытались объяснить, как глубоко я не прав, ну и я им ответил примерно то же, примерно так же.

Братья в это время вертели головами в разные стороны. Не привыкли они к такому: толпа людей, все вокруг мельтешат, чего-то орут, поди разбери, кого тут "валить" первым.

– Открывай, пусть катятся отсюда! – заорал тот самый павлин-мавлин, с которым я сцепился, – но вернуться раньше времени открытия ворот, обратно не пускать! Пусть торчат снаружи!

Угу, так мы и будем ждать, держи карман шире! Прибежишь открывать, как миленький! Но озвучивать свои мысли я не стал. Выпускают и ладно.

Ворота приоткрылись, и мы оказались на дворцовой площади. Перед нами простирался Кармилан, становившийся ещё более таинственным и загадочным в спускавшихся на него сумерках.

 

Глава 6.

Ноги уносили меня всё дальше и дальше от дворца. Блин! Я остановился, и едва поспевавшие за мной братья чуть не сбили меня с ног. Мать его! Совсем у меня голова не варит – отправиться в кабак, даже не спросив, где он находится! Ну точно – тролль!

Хотя, что я, собственно, так переживаю, это ж – столица, а не какой-нибудь заброшенный тракт. Тут они вообще должны быть на каждом шагу. В крайнем случае, спросим у кого-нибудь из местных, пусть только попробуют не ответить!

Как по заказу:

– Быва-али дни весё-ёлые,.. – ну, или что-то очень похожее… на местный манер… прозвучало из-за поворота – очередная рулада явно не совсем трезвого аборигена.

О-о! На ловца и зверь бежит! Вот у него и спросим, где тут питейное заведение. Уж это алкаш не может не знать.

– Эй, мужик! – окликнул я Шаляпина.

Блин! Прямо на моих глазах толстяк мгновенно протрезвел и с криком "Тролли! Убивают!" со всех ног бросился по улице.

Можно было его попробовать догнать, но, во-первых, после родео с единорогом я малость подустал, а потом, как вы это представляете: впереди бежит мужик, во всю глотку оря: "Караул, убивают!", а за ним гонятся три тролля. Так мы мигом всю столицу на уши поставим.

Так что я притормозил и предпочёл свернуть в другой переулок, может, там на улыбнётся удача.

– Да я лучше с троллем трахнусь, чем с тобой! – послышалось впереди.

Интересно, кто это там такой смелый?!

Повернув за угол, мы оказались ещё на одной улице. У крыльца двухэтажного дома, вход в который был украшен гирляндой разноцветных фонарей… как я потом узнал, эта "светомузыка" была непременной принадлежностью любого борделя… высокая девица внушительных габаритов, расфранчённая на простонародный манер, уперев руки в боки, отчитывала какого-то гнутого тощего хмыря неопределённого возраста.

– Кто тут хочет трахнуться с троллем?! – брякнул я в шутку первое пришедшее на ум, так, чтоб разговор поддержать.

Да, моего юмора явно не оценили:

– И-и-и-ы-ы! – громче милицейской сирены взвыла толстушка, пулей шмыгнув в проём едва приоткрытой двери, в котором наверняка застряла бы Памела Андерсон с её буферами и всем остальным.

– А-а-а! У-у-у! – заорал её ухажёр, удирая вдоль улицы.

При этом он так спешил, что даже не додумался вскочить на своего коня. Так и удирали они вдвоём – один на двух ногах, другой на четырёх.

Чувствую, ещё пару подобных "интервью" со случайными путниками, и весь город точно встанет на уши.

– Эй, зелёненький, – раздался откуда-то сверху нежный голосок.

– А? Что? – я уткнулся взглядом в его обладательницу, которая, как кошка, демонстрируя все свои прелести, едва прикрытые тонкой тканью… которая ничего не скрывала… призывно изогнулась в окне второго этажа.

Твою мать! У меня чуть слюна изо рта не закапала. Эх, жаль, что она не троллька!

– Дорогой, покажи-ка мне своё главное оружие. Хочу убедиться, правду ли говорят про шэрхов. Я дам тебе серебрушку, – пропела прелестница.

– Пять золотых.

– Сдурел? – блин, куда девалась ласковая киска, это прорычала львица или тигрица, даже голос стал каким-то хриплым, – Он у тебя хоть стоит?

– Милая, если б эта штуковина стояла, ей бы вообще цены не было!

Ставни на втором этаже с грохотом захлопнулись.

Ёшкин твой кот! Отчего ж в Кармилане так туго с юмором?!

С другой стороны – хорошо, а то мало ли, что взбредёт в голову этим взбалмошным любвеобильным девицам, небось, спят и видят, как найти ещё одно приключение на своё сокровище. А мне это надо?! Так можно дурёхе все внутренности разодрать! В советские времена за такое мужика с большими причиндалами сажали в тюрягу.

Это сейчас любой паренёк, считающий, что у него между ног восьмое Чудо Света может дать объявление через Интернет: "Молодой человек с большим потенциалом мечтает познакомиться с девушкой для совместного…" и так далее…

А я точно любой человечке всё разворочу до горла, так нахрен мне преднамеренное убийство?

Я ещё раз глянул в сторону дома терпимости, позакрывавшегося на все засовы, и напоминавшего теперь осаждённую крепость.

– Эй, люди! – крикнул я в сторону неприступной твердыни, – скажите хоть, где тут кабак?!

Твою мать! Никакого ответа! Ну как тут не заругаться!

Делать нечего, наша троица потопала дальше.

– Стой! Брось оружие! – а вот и местный ОМОН пожаловал.

Не успел выскочить на какую-то площадь, как нарвался на отряд стражников. Восемь рыл с алебардами грамотно, чтобы не мешать друг другу, охватили меня полукругом, девятый, самый здоровый, с мечом, вставший напротив, раздавал указания.

– Что вылупился, бросай палку! – это он мне.

– Щас брошу, тебе мало не покажется!

– Слышь, шэрх, думаешь, сможешь противостоять нам в одиночку?!

– А кто тебе сказал, что я тут один?

Не замеченные служивыми Ургк с Рымом вышли из переулка, встав от меня по обе стороны. Такой расклад был явно не в пользу стражей порядка. Их здоровяк-главарь, такой классический брутальный бугай, как в американских, а теперь уже и отечественных боевиках, сразу смекнул, что ловить им тут нех… нефига. Вот только сбежать, находясь в явном численном преимуществе, они тоже не могли. Поди потом, доказывай начальству, что обуздать вдевятером трёх громил у них не было никаких шансов! Поэтому этот тип задумался, поскрёбывая свою сизую квадратную челюсть, а может, так громко у него шестерёнки в мозгах скрипели.

– Ладно, пошли, парни, – махнул рукой мордоворот, всё-таки нагоняй от начальства и даже возможное увольнение показались ему меньшим злом, чем гибель от рук нелюдей.

– Стой! – гаркнул я.

Полуобернувшийся, чтобы уходить, бугай застыл на месте, тут же схватившись за рукоять меча. Его подчинённые ощетинились алебардами.

– Слышь, офицер, – уже мягче, почти заискивающе… для нас, троллей… всё равно, рёв – это и есть рёв, не каждый распознает интонации… добавил я… "повысив" собеседника в звании, вон как тот подбоченился, явно был всего лишь простым сержантом, – скажи, где тут у вас кабак поблизости. Не всю ж ночь нам по улицам шастать – прохожих пугать. Какие-то они у вас тут все нервные – не успеешь рта раскрыть, бегут прочь с диким воем.

– Хы-гы-гы, – развеселились стражники, видать наткнулись на кого-то из беглецов, а, может, на обоих разом.

Здоровяк сразу повеселел:

– Значит тебе кабак, чистый и недорогой? – хитро прищурившись, усмехнулся он.

– Ага. И чтобы пиво приличное, – вставил я.

– Ха, пойло там отменное. Хошь вино, хошь пиво, хошь гномья настойка, – причмокнул страж губами, – И недалеко совсем, на Магической улице. Вон, как раз тот проулок, – он указал рукой в находящийся напротив проём между домами, – точнёхонько на неё выходит.

– Что ж, спасибо, – поблагодарил я, – Пошли, парни, – это я уже братьям.

– Счастливо отдохнуть! – радостно осклабясь, пожелал мне мордоворот, под весёлое гыгыканье омоновцев.

Знал, бы, куда эти ёкарные гоблины нас отправили, схватил бы оглоблю и вышиб их них дух к ху@м собачьим!

Хм-м, а кабачок-то оказался ничего, стражник не соврал. Чисто, культурно и рож бандитских не наблюдается. Ну, если не считать гномов, которых здесь была дюжина, не меньше. Ещё какие-то юнцы у стойки – четыре парня и одна светловолосая девчонка. А на месте бармена…

Да-а, внушительный такой смуглокожий дядя в жилетке на голое тело. Пусть я никогда с такими не сталкивался, но что-то мне подсказывало, что это не человек или не совсем человек. Совсем лысая голова, маленькие прищуренные глазки под массивными надбровными дугами, поросшими густой чёрной растительностью. Нос не большой и не маленький, губы… Короче, больше ничего примечательного, кроме волевого подбородка и широких скул. Ах да, массивная фигура с широкими плитами мускулов на груди и не менее мощными, перевитыми сетью вен на руках. Шея… Казалось, её вообще не было, а круглая голова амбала росла прямо из плеч. Если ко всему прочему приплюсовать и недобрый взгляд… которым этот хмырь ожёг нашу компанию, стоило лишь переступить порог этого заведения… то вид бармена был очень суровым.

– Чего надо? – рыкнул он.

– Шоколада! – чуть не брякнул я в ответ, но вовремя одумался.

Фиг знает, как у них тут с юмором? Ещё принесут… всё таки тут столица, а не акая-то захудалая деревенька… а потом потребуют оплатить. А шоколад в средневековой Европе не каждому королю был по карману.

– Выпить и закусить, – бросил я.

Похоже, услышав от меня человеческую речь, мой собеседник слегка удивился, но бизнес есть бизнес.

– А деньги есть?

– А пиво есть? – спросил я в свою очередь, доставая кошель. – Серебро, – поиграл им, подбрасывая на ладони.

– Обижаешь, – осклабился бармен.

– Даже не собирался, – усмехнулся в ответ.

– Присаживайтесь, – бросил хозяин, принимая заказ у подростков.

Мы попытались влезть за стол, это оказалось не так-то просто. Ни он сам, ни лавки не сдвигались. Со зла я дёрнул за столешницу.

– Кря! – вякнула деревяшка, но не подалась ни на микрон.

– Хорош мебель ломать! – рявкнул Шумхар… тот самый, за стойкой… оказавшийся хозяином заведения, – Мебель замагичена, сейчас мы её подвинем.

В его руке блеснула какая-то фиговина, и выбранный нами стол… первый слева от двери… на мгновение окутался светящейся дымкой. Раз! И он уже сдвинут в сторону. Следом настала очередь скамеек: ту, что у стены лишь слегка поправили, другую сдвинули в сторону гномов. Следующую лавку вообще загнали под стол.

Ну вот, совсем другое дело! Да-а, всё-таки магия – это великая сила. Шумхар вновь закрепил стол со скамейками, и мы полезли занимать свои места.

Блин, всё равно узковато, да и мебель какая-то детская, для троллей явно не предназначенная. Мне, как самому мелкому, пришлось забраться в самый угол. Хитрый Ургк устроился напротив, вытянув ноги вдоль лавки. Рым примостился рядом со мной, неуклюже протянув лапы на проход.

– Сколько пива закажете? – спросил хозяин корчмы, приняв очередной заказ от гномов.

– Для начала – бочонок, а там, на сколько денег хватит, – честно признался я.

– Дьявольщина! Боюсь, у меня в запасе столько нет.

– Как нет? Тут что, не жалуют пиво?

– А кому тут его пить? Ты посмотри! Гномы ничего не признают, кроме своей настойки. Студиозам, тем подавай благородные вина.

– О! Прям, как дворяне!

– Угу. А ты чего, не знал?

– Чего?

– По окончании академии они все становятся офицерами и автоматически получают дворянство.

– Круто… А если не доучатся?

– Как это?

– Ну-у, если кто-то из них не захочет учиться дальше и покинет академию.

– Э-э-э, не-ет, – засмеялся Шумхар, – выйти из неё досрочно они можно только вперёд ногами.

– Ну, них… ничего себе?!

И гостеприимный хозяин поведал нам о местных магиках. Магия, ведь это – оружие, и потому она, как и все владеющие ею, должны находиться под контролем. "Дикий", необученный чародей несёт опасность и себе, и окружающим. Поэтому, раз родился волшебником – обязан непременно поступить на службу королю и королевству, иначе – смерть. Сурово, однако, но, наверное, справедливо.

За стойкой закричали, требуя повторить заказ.

– Сейчас всё организуем, – обнадёжил нас Шумхар, – Есть что будете?

– Мясо жареное.

– Чьё? Говядина, свинина…

– Лучше подешевле, но много и хорошо приготовленное.

– Ладно, ждите, – бросил корчмарь, спеша к другим посетителям.

– О чём вы говорили? – спросил Ургк.

– Заказал пива и мяса.

– Так долго обсуждали?

– Он рассказал про магов и магию.

– Зачем тебе это? – братьям эта тема была не интересна.

– Вдруг пригодится, – пожал я плечами.

Едва мы опрокинули "для аппетита" по паре пивных кружек, которые в наших руках казались чуть больше напёрстков, как в корчму влетела ещё группа студентов. Сейчас уже не помню – шестеро или семеро. По-моему, среди них было одна или две девчонки. Да ладно, не важно.

Проклятье! Я этот момент проглядел, потому что собирался налить ещё по одной, но, похоже, последний из студиозов, зацепившись за ногу Рыма, полетел на пол, увлекая за собой остальных. Отчаянно ругаясь, подвыпившая компания кое-как поднялась на ноги.

– Нол, ты что, совсем на ногах не стоишь?! – вскричал черноволосый парень с ломающимся голосом, набросившись на шедшего последним белобрысого краснощёкого толстяка, который своим падением и устроил всю кучу-малу.

– Ал, я не виноват, – жалобно пробасил тот, – это всё они, – ткнул ябеда пальцем в нашу сторону.

– Тролли?! – чернявый паренёк наклонил голову, отведя её назад, будто так ему было лучше видно, – Чего это они тут делают?! А? – спросил он, хлопая глазами, обращаясь неизвестно к кому.

Не-е, хороши студенты, мать их! Цирк шапито на выезде. Ситуация была до того комичной, что я невольно ухмыльнулся.

– Э-э, а ты чего лыбишься, зелёный?! – возмутилось это чудо природы.

Нет, а вот это уже наглость. И чего он ко мне прицепился? Чуть что, так Косой!

– Сейчас я тебя…

– Ал, не надо! – вскрикнуло разом несколько голосов, и мужских, и женских.

Время на мгновение застыло…

Так и остался в памяти этот миг: хрупкий паренёк среднего роста с тонкими девичьими чертами лица и взлохмаченными чёрными, как вороново крыло, волосами, едва достававшими до плеч. Из одежды на нём были брюки, жилетка и сапоги. Всё – похоже очень любимого им чёрного цвета. Тёмно-синий кушак и тонкая белая рубашка с отделанным кружевами воротником. В общем – этакий испанский герой-любовник… только гитары в руках не хватает… малость не дотягивавший по молодости лет до настоящего мачо.

Да, ещё глаза… В тот момент в них буквально плескались Тьма и Смерть… Не знаю, чего больше!

И самое главное! В правой ладони этого юного пироманьяка формировалось нечто… Сгусток белого, слегка голубоватого пламени.

Бдзинь! Время снова убыстрило свой бег, вернее, вернулось к своему нормальному течению, и калейдоскоп событий закрутился с поистине космической скоростью.

Парень взмахнул рукой. Но прежде, чем сформированный им пульсар, молния или что-то там ещё столь же убойное ринулось к нам, я… дунул.

Да, вот так просто – взял и дунул.

А чего мне ещё оставалось делать? Оглоблю из угла, куда я её с таким трудом засунул, не достать, да и далеко до магёныша. Бежать некуда. Даже руки были заняты, не бросать же бочонок с пивом.

И главное, братья помочь не могли, хоть дубины их были под боком… иначе какие ж они тролли?.. Вот только Ургк сидел спиной и ни черта не видел, а Рым зачарованно пялился на разгоравшийся в руках мальчишки "огонёк".

К счастью, моим дуновением паренька качнуло, он потерял равновесие, а сорвавшаяся с руки шаровая молния бабахнула в стену справа от нас.

Мать его! Такого я даже представить не мог! Ни взрыва, ни огня, ни дыма. Нет, возможно, всё это было, но мгновенно и почти бесшумно. Я уловил лишь хлопок и шипение. Зато результат буквально потрясал воображение. Кусок стены перестал существовать. Он не выгорел и не разлетелся вдребезги. Просто теперь на месте выходящего на площадь окна зияла огромная брешь с оплавленными, дымящимися краями. Как будто туда ливанули серной кислоты, которая всё в момент проела. Это ж какую силу надо иметь, чтоб сотворить такое.

– Шэрх, а где стена? – удивлённо протянул, хлопая глазами Рым.

– В пи…! – хотел я ответить, только мне стало не до разговоров, потому что, матерясь последними словами, которых приличные студенты знать не должны, пацан вновь поднялся, и, пошатываясь и бормоча ругательства, уставился на меня. Потому, как сверкали его глаза, я понял, что ничего хорошего нам ожидать не приходится.

– Ал, ну не надо, оставь их в покое… Не надо связываться,.. – загомонили студенты.

Парнишка глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

– Хорошо, Лаора, – пообещал он белобрысой девчонке, что держалась за его правую руку, – Если они извинятся, то я их не трону. Эй вы… как вас там… если вы сию же минуту попросите прощения, то я…

– А больше тебе ничего не надо?

Такое зло меня взяло: сидишь себе спокойно, а тут какая-то ху… шантрапа на тебя наезжает с самой наглой мордой. Вообще оборзели!

– Ах, ты! – мальчонка взмахнул рукой, теперь уже левой, но я вновь успел дунуть раньше.

Если в прошлый раз парень опрокинул одного или двух своих собутыльников, то теперь их повалилось не меньше пяти. Даже блондинка, державшая юношу за руку, не удержалась на ногах, схватившись за стойку.

Тем временем выпущенный заряд врезался уже в другую – левую от нас стену.

Ну них… ничего себе, ёшкин кот! На сей раз, это был сгусток какой-то "морозной свежести", потому что стена тут же покрылась ледяной коркой. Ох, мать его! Она не покрылась, она превратилась в лёд! Стоило развернувшемуся Ургку лишь слегка её задеть, как эта полупрозрачная преграда осыпалась мелкой ледяной крошкой, будто перекаленное стекло.

– Фух, – я опорожнил свою пивную кружку.

Что-то в горле пересохло. Да и под рукой пусть будет хоть это. Если парнишка не угомонится, получит ею в лоб. С такого расстояния и я не промахнусь, не то, что Ургк.

Магёнок всё никак не мог встать. По-моему он и его друзья не столько помогали, сколько мешали друг другу. Наконец, кое-как мальцу всё же удалось принять вертикальное положение.

– Да я вас, образины, "Копьём Тьмы"! – возможно, фраза и прозвучала бы грозно, если б в последний момент крик не перешёл в визг.

Совсем по-девчоночьи, не спортивно как-то. Даже стыдно стало за некоторых бестолковых студентов, так бессовестно позорящих наше славное мужское племя.

– Ну-у-у, держись! – взвыл паренёк, формируя что-то в ладонях, но на пару мгновений от него меня отвлёк дробный топот.

Это гномы, предусмотрительно попрятавшиеся под столы, как только запахло жареным… в прямом и переносном смысле этого слова… теперь, не разгибаясь, как были на карачках, так и дали дёру, быстро переставляя свои четыре кости.

– У-у-ю-ю-у! – взвыло что-то огромное серое лохматое, с треском высаживая последнее смотревшее на улицу окно. Да так и унеслось, подвывая, огромными прыжками в ночную тьму с оконной рамой на шее.

Блин! Вот так вот сидишь за соседним столом и даже не знаешь с кем.

– Э-э-э! – дурным голосом взревел так, что задрожали стены, вернувшийся в залу Шумхар, – А плати-ить кто будет!!!

Следующее, что сделал корчмарь, – от души врезал по башке пареньку, в поднятых руках которого принялось формироваться какое-то тёмное облако. Тело мальчишки ещё не рухнуло на пол, а Шумхар уже сунул в клубящуюся тьму свою руку с браслетом, который мгновенно развеял чары.

Всё бы хорошо, но мясо, лежавшее на подносе… который хозяин кабака использовал вместо оружия, когда вырубил мальца… разлетелось во все стороны. По закону подлости это была еда, которая предназначалась нам.

Н-нда, как там в старом фильме: "Цыплёнок свежий? Свежий, свежий, только что бегал!" А эти куски не только бегали, а ещё и летали.

Шумхар, не долго думая, подобрал всё с пола и отнёс нам. Я было хотел возмутиться… хоть бы помыл он их что ли… но братья, как голодные собаки моментально набросились на еду. В животе заурчало, ведь маковой росинки с утра не было. Тоже выхватил пару кусков почище и отправил в рот, запивая пивом. Голод – не тётка!

Тем временем хозяин заведения сцепился со студентами.

– Отчего так жестоко, – наседала на него блондинка, – У нас и в мыслях не было… А вы едва не убили…

– Так не убил же! – возмутился Шумхар, – Вы мне тут всю корчму разнесли! Сейчас объявлю магическую тревогу! Приедут дежурные, вас всех в кандалы закуют!

Негромко ругаясь и скрепя зубами, студенты подхватили тело своего бесчувственного товарища, за которого так переживала его светловолосая подруга, и поволокли к выходу.

– Эй, хозяин, давай ещё пива, – крикнул я, не успели мы выпить ещё по одной, как бочонок опустел.

– На вас не напасёшься.

– Что, больше нет?

– Вы мне всю клиентуру распугали, – прищурился амбал.

– Мы-то тут причём? Пальцем никого не тронули.

– Стража разберётся.

– Пускай! – я усмехнулся, нашёл, чем пугать. – Так пиво будет, или нет?

Шумхар прикатил ещё бочонок, побольше.

– С нами выпьешь? – спросил я.

Корчмарь не отказался.

– И часто у вас тут так?

– Бывает, – хозяин заведения отхлебнул из кружки, – Это ж "Сорванная Крыша".

– Чего?

Нихрена ж себе названьице!

– Так подожди, вы что, не знали куда пришли?

– Как "куда"? В кабак, – не понял я.

– Ты что, вывески не видел?

– Я не умею читать. Да нам и не важно было, куда идти, лишь бы выпить и закусить. Встретили патруль, он и показал дорогу сюда.

– Значит, вы ничего не знаете, – заключил Шумхар, – Тогда слушайте…

Да, история действительно оказалась забавной. Но, сначала об академии магии, которую правильнее было бы назвать школой или училищем. Судя по всему, народу в ней училось немного. Когда я спросил "Сколько?", мой собеседник пристально уставился на меня. Блин, он что, местный "чекист"? Ещё подумает, что я шпион какой, выведываю государственные тайны.

– Не хочешь, не говори! – поднял я руки в примирительном жесте, – Просто хотелось знать, часто ли встречаются маги.

– Зачем тебе это?

– Ты ж видишь, мы из далёких земель, о чародеях представления не имеем, чего от них ждать, тоже не знаем. Да что говорить, сам ведь всё видел!

– То-то я подумал, отчего ты такой смелый!

– А что, могли убить?

– Ха! Вполне реально!

Слово за слово, Шумхар немного меня просветил. Магов в королевстве было не то, чтобы тьма, но и само оно размерами не впечатляло. Зато академия была своя собственная, ведь магия – это оружие. Впрочем, я повторяюсь.

Что ещё? Студенты учились пять лет, и было их меньше двух сотен. Но вот проблем от этой шатии-братии… Взрослые, ладно, – они люди ответственные, по крайней мере должны таковыми быть. А молодёжь… Им ведь тоже хочется, как сверстникам, вина, женщин… К тому же среди студиозов больше половины было дворян, многие из которых вообще не привыкли себе в чём-то отказывать. Ладно, в стенах академии за ними хоть какой-то присмотр, но стоило юным дарованиям вырваться на волю…

О-о-о-о! У-у-у-у! Подвыпивший маг-недоучка смертельно опасен, а напившийся вдрызг – это полный… трындец! Как ни боролись с этой напастью власти и светские, и магические, и духовные, ничего не помогало. Редкий месяц проходил, чтобы население столицы хоть раз не вздрогнуло в ужасе от очередной выходки разгулявшихся студиозов.

Всё перепробовали: и административные взыскания, и баснословные штрафы, и магические оковы…

– Подожди, Шумхар, а как же они будут учиться без магии?

– Да очень просто! Немного запаса ученикам оставляют, а "излишки", чтобы не считали себя всемогущими богами, "откачивают". Теорию провинившиеся учат вместе со всеми, а на практике становятся "мишенями".

– Чего? – не понял я.

Корчмарь объяснил: нарушители становятся "мальчиками для битья", "куклами" не только для товарищей по группе, но и для других студентов, в том числе старших курсов. Жестоко? Так за дело, нечего было хулиганить.

– А если сынок или дочка какой-нибудь шишки? – я указал пальцем вверх.

– Выше короля никого нет.

– А магэрр, истмагэрр? Неужто папаша позволит гнобить своего отпрыска?

– Такие вельможи всегда могут откупиться, если, конечно, захотят.

– Бывает иначе?

И Шумхар рассказал:

– Был случай, лет семь или восемь назад. Графский сын с двумя товарищами крепко подвыпили и стали крушить кабак. Мало того, что потрепали других гостей, так схватились со стражниками, что попытались их утихомирить. Двое убитых, несколько раненых.

– Жаль погибших горожан.

– Нет, это были стражи порядка.

– Серьёзное дело, – покачал я головой.

– А то. Потому истмагэрр за сына и не впрягся. Он же Рука короля, надзирающий за исполнением законов, а тут такое. Не были б пацаны студентами академии, их бы сразу казнили. А так только заковали в противомагические браслеты.

– Несмотря на то, что они убийцы?

– Так их и учат убивать. Главное, чтоб отправляли на тот свет тех, кого требуется, а не попавшихся под руку по пьяни.

– И чем всё закончилось?

– Один из троицы – простолюдин погиб, а остальные – графский сын с другим дворянином взялись за учёбу и стали хорошими бойцами, а были шалопаи шалопаями.

Ну, это как раз понятно: кто ж захочет быть мальчиком для битья, всё время получая звездюлей. Лучше самому их раздавать. Армейский принцип в действии: "Не можешь – научим, не хочешь – заставим!"

– Как сын исправился, истмагэрр своё мнение о нём изменил и попросил короля о снисхождении. Ну а наш Нариллар Четвёртый, не будь дурак, парня помиловал, даже денег с графа в казну не стребовал. Лишь повелел, чтобы его сын, как и его дружок, со своей стипендии, а потом и жалования выплачивали детям погибших стражников пособие до их совершеннолетия. Пусть помнят чародеи, что глупость делаешь один раз, а расплачиваешься за неё всю жизнь.

Что ж, весьма поучительно.

– Вот так! – Шумхар допил содержимое кружки и поставил её на стол, – Да, про крышу-то я не рассказал. Было это четыре года назад. Корчмой тогда владел совсем другой хозяин. Подробностей не знаю, но дело было так…

В общем, подвыпившие студенты заспорили, кто сильнее. Дело молодое, кровь кипит, девочки восторженно смотрят…

Короче, два обалдуя со старшего курса – сработанная боевая двойка… один колдует, а другой его магией "подпитывает"… взялись продемонстрировать свою силу. И ничего подходящего для этого не нашли, кроме крыши кабака в котором сидели.

– Чуть-чуть до ворот не добросили.

– А-а, ну это совсем рядом, – их я мельком заметил дальше по улице, когда заходил в корчму.

– Через полгорода – это не далеко?!

Я удивлённо захлопал глазами.

– А-а, ты про те ворота, – Шумхар махнул рукой в ночную тьму.

– Ну да, – городские улочки были кривыми, поэтому угол надвратной башни виднелся через оконный проём высаженной рамы.

– А я про следующие, которые в нижнем городе.

Чтоб было ясно, о чём речь, Кармилан делился на Старый – Верхний город и Новый – Нижний, каждый из которых был опоясан стеной, причём первый располагался внутри второго. Только это были не правильные круги, а вытянутые вдоль реки Кари. К тому же её ломаная линия, идущая с юго-востока на северо-запад, дойдя до центра столицы, расположенного на высоком холме, резко сворачивала на северо-восток, ограничивая застроенную часть города. Расположенное в заболоченной низине Заречье заселено почти не было. Лишь вдалеке, у леса виднелись разбросанные то там, то сям небольшие деревеньки.

Соответственно и ворот в Кармилане было четверо – по паре в каждом городе. Двое на южном тракте, по которому мы попали в столицу, и столько же на северном – по Магической улице прочь из города.

Стало быть, юные чародеи через одни ворота крышу перекинули, а до следующих добросить не сумели.

– А теперь прикинь, Шэрх, где те ворота, а где королевский дворец? Представляешь, чтобы было, если б они направление перепутали?!

Понятно, как не понять! И тут же в моём мозгу нарисовалась картина: выходит Его Королевское Величество на балкон подышать свежим воздухом, выпить чашечку кофе, а тут прямо на него летит крыша сарая… Ну, пусть не сарая, а дома или корчмы. Что королю, от этого легче что ли.

– А разве дворец не защищён?

– Почему же, защита у него будь здоров!

И Шумхар принялся перечислять: и стены укреплены, и ворота, и решётки, даже стёкла и то непробиваемые.

– А сверху защиты нет?

Теперь уже корчмарь удивлённо уставился на меня.

– Укрепить воздух? Это невозможно. Потребуется столько силы. Если б подобное было возможно – маги стали бы не нужны, – я задумался, а мой собеседник меж тем продолжал развивать свою мысль, – Проще всего усилить прочность того, что и так твёрдо. Обычно это делают заранее, ещё при строительстве. Или вплетают чары в структуру предметов на стадии изготовления. Даже воду невозможно укрепить, не сделав её льдом. А ты говоришь воздух.

– А если натянуть магическую сеть? – что-то меня не туда понесло.

– Не знаю, если б маги могли…

– …Или хотели, – подумалось мне.

– … Давно бы сделали.

Тут я с ним был полностью согласен.

– И что с крышей? – перевёл я разговор на ту тему, с которой всё начиналось.

– Парней, конечно, наказали, но не слишком сурово. Они ж никого не убили, так, пошалили чуток. Крышу сделали новую и укрепили её магически. Старый хозяин получил компенсацию и тут же сбежал от греха подальше в другой город. Так это заведение досталось мне.

– Что, других желающих не нашлось?

– Угадал. Да и я сюда попал почти случайно. Был в столице проездом, разузнать что и как, сцепился с местными. Пролилась кровь. Мне предложили занять это место… Временно… Так предложили, что я не смог отказаться… Понимаешь меня?

Я молча кивнул.

– Знал бы, куда попаду, сто раз бы подумал. Это ж теперь единственный легальный кабак для магов-студиозов.

– Да ну? Что в остальные их теперь не пускают?

– Какое там, разве уследишь? Просто обычно их путь по городу в поисках приключений на свою задницу начинается именно отсюда и здесь же обычно заканчивается.

– Крышу больше не срывало?

– Пробовали – не получается, – честно признался Шумхар, – Всё теперь закреплено магически. Даже мебель, да ты и сам видел.

Новый кивок.

Направленные на них заклинания они просто поглощают, а самых прытких могут и долбануть. Тут же вокруг кристаллы, которые передают изображение прямо в академию дежурному магу. В случае чего он может активировать защиту, а то и атаковать агрессора.

– Подожди, а почему тогда тут дыры? – я указал на прорехи в стенах.

– Не знаю, – пожал корчмарь плечами, – маги придут, разберутся.

– Слышь, Шэрх, – неожиданно спросил Ургк, – а они что в этой пещере… пещера для тролля – это любое помещение со стенами… малость того, – он покрутил пальцем у виска.

Быстро братья от меня нахватались. Ничего не поделаешь: с кем поведёшься, от того и наберёшься!

– Нет, с чего ты взял?

– Ты же всё повторял: "Сорвал крышу, сорвал крышу", – безбожно коверкая человечью речь, произнёс побратим, – Выходит, они все придурки?

Тут до меня дошло: Ургк-то разговор хоть и слышал, да понял лишь отдельные слова. Про магию парням было не интересно, оттого я им ничего и не переводил. Зато теперь пришлось вкратце рассказать, как там было дело с крышей.

– У магов такая сила? – недоверчиво протянул Рым.

– Ты ж сам видишь, – указал я на пробитые в стенах бреши.

– А как их отличить от остальных? Этих, ча-ро-де-ев, – с трудом, по слогам произнёс Ургк незнакомое слово.

Хороший вопрос, я тут же переадресовал его хозяину заведения.

– Нам, не магам – никак. Только одарённый может различить подобного себе, и то не всегда. Их ауры горят ярче, но простые люди их вообще не видят.

– А одежда? Двое, по-моему, были в каких-то балахонах.

– Это мантии. По идее, студиозы должны везде появляться именно в них, но ты сам видел, как выполняется это распоряжение.

Я молча кивнул.

– На официальных мероприятиях мантии обязательны, а в обычной жизни – кто в чём.

– Проблем из-за этого не возникает?

– Всяко бывает, поэтому маги всегда куда-то приписаны. Если приезжают на новое место, должны представиться начальству. Особенно студенты. Всё строго фиксируется.

– Серьёзно. А откуда ты столько про чародеев знаешь?

– Поработай, тут с моё. Приобщишься, даже не расспрашивая. Надо только внимательно слушать, да на ус мотать.

Понятное дело. Как там в старом советском фильме: "Зачем разведчику ЦРУ внедрятся в секретный НИИ, когда достаточно хоть раз проехаться к нему на автобусе".

– Интересно?

Я снова кивнул.

– А вот твоим приятелям не очень. Скажи, а что их так удивило? – в свою очередь поинтересовался Шумхар.

– Знаешь, что значит в наших краях "сорвать крышу"?

– Не-е.

– То же, что "потерять голову"… Прикольно, да-а? Зашёл к тебе студент, выпил рюмку, выпил две, тут "крышу" и "сорвало". Подходящий пример лишь недавно уволокли.

Корчмарь засмеялся и согласно закивал головой.

– Вот так, уже пятый год пошёл, – вздохнул Шумхар, делая новый глоток, – И всё течёт размеренно и плавно, пока шлея в очередной раз не попадёт студиозам под хвост, особенно после сессии, – пожаловался он на судьбу, – Все, как с х… хрена срываются: пьянка, гулянка, драки, дым коромыслом… У одних праздник, у других траур. В учебном году более-менее спокойны только четыре месяца: два зимой и летом, пока идут экзамены, месяц практики, и ёщё один – каникул, когда большинство учащихся разъезжается по домам.

– Сбежать никто не пробовал?

– Зачем, таких сразу в оковы! Да и выгодно быть чародеем. Магу, окончившему обучение, открыто много возможностей: карьера, деньги, удачный брак. Простолюдину это – как дар богов, мелкому дворянину – возможность подняться на вершину, аристократу – упрочить свой статус… О-о, вот и стражники пожаловали!

Всё как у нас, дома, только закончилась драка, стражи порядка явились, не запылились.

– Ну рассказывай, Шумхар, что тут у тебя?

О-о, да это старый знакомый, давешний сержант, тот, который нас сюда и направил.

– Что, сам не видишь?! Давай, Ортал, посылай за магами!

– Сам сына не мог отправить?

– Так то я, а то ты, официально.

Оба вступили в беззлобную перебранку, которая, похоже, у них давно уже стала обязательным ритуалом после каждого происшествия.

– Ладно, я Горнта в академию уже послал, будут тебе маги.

– Можно подумать, мне они нужны больше, чем тебе.

Старые приятели опять заспорили, а я, тем временем, привстал, развернулся и выдернул из угла оглоблю, чудом не задев никого из стражников.

Оба спорщика разом примолкли.

– Эй, ты чего это делаешь? – забеспокоился сержант, видя, как я перебрасываю шест из одной вытянутой руки в другую.

– Да вот, хочу отблагодарить одного знакомого за верно указанное направление.

– Э-э-э, ты ж сам хотел кабак, чтобы недорого и чисто.

– Ага, но ты забыл добавить, что нас тут могут убить.

– Ну-у, решил подшутить над чужаками. Самую малость, не со зла. И потом, нас нельзя трогать, мы при исполнении.

– Хы, – осклабился я, – но ведь мы можем этого не знать. Мы вообще-то тролли не местные…

– Э-э-э-э.

– Если кто-то не понял, то твоя очередь, Ортал, заказывать пиво.

Шумхар тут же заржал, как лошадь.

– Так бы сразу и сказали, – не стал спорить сержант, повернувшись к корчмарю.

– В долг не дам, – мгновенно отреагировал тот.

– Да ладно тебе, Шумхар, потом сочтёмся.

Между старыми приятелями… похоже, так оно и было… разгорелась дружеская перепалка. Очередной ритуал, по окончании которого хозяину заведения пришлось прикатить ещё один бочонок.

Не успели мы снять с него пробу, выпив по паре кружек, как в кабак заявились маги. Мужика я совсем не запомнил. Был он какой-то невзрачный: среднего роста, среднего телосложения… всего среднего. Поэтому мог легко затеряться в толпе из трёх человек. Зато его напарница…

Нет, я был о магинях… или магичках… лучшего мнения. Не то, чтобы её вид внушал отвращение, но, на мой взгляд, женщина, имеющая магические способности, могла бы выглядеть и получше. Полноватая, бочкообразная фигура, редкие русые волосы, презрительно искривлённые тонкие губы… Нос тоже был длинноват… И самое противное – голос, режущий слух, будто визг пилорамы.

Это чудо природы прошествовало туда-сюда, выдало пару указаний своему напарнику, который незаметно зашуршал по корчме, меняя магические кристаллы, и больше ничего лучшего не придумала, как вернуться к нашему столу и пристать к сержанту, выясняя, отчего тот пьёт на дежурстве.

– При исполнении, при исполнении… В греческом зале, в греческом зале, – едва уши в трубочку не свернулись от её визжания.

– Магиня, вы разве не видите, я опрашиваю свидетелей, – честно пытался её урезонить Ортал.

– Я вижу, что вместо несения службы вы распиваете спиртные напитки и спаиваете ими нелюдей.

– Слышь, дамочка, а не пошла б ты заниматься своими делами! – первым не выдержал я.

– Действительно, сударыня, оставьте моих клиентов в покое, – пришёл мне на помощь Шумхар.

Бессмысленно, по-моему нас просто не услышали. Ну мы все втроём и послали эту магессу тёмным лесом.

– Я буду жаловаться, я буду жаловаться! – взвыла "Пилорама".

– Да жалуйся, мать твою, только вали отсюда нахрен! – раненым зверем взревел сержант.

Вздёрнув нос, магичка со своим напарником удалилась.

– Не, ну что за народ! – возмутился Ортал, когда маги вышли за дверь, – Людям спокойно посидеть не дадут!

Н-нда, учитывая, кто находился за нашим столом, про людей это он мощно задвинул!

Ортал в очередной раз выглянул в пробитую брешь, где над крышами домов постепенно рассеивалась ночная мгла, а потом покосился на оставленный гномами кувшин настойки.

– Проклятье! – в очередной раз ругнулся он.

– Даже не вздумай, ты ж на дежурстве! – пресёк его поползновения Шумхар.

– А то я не знаю! – поморщился сержант. – Только эти гады всё настроение испортили. Вот же магики х… хреновы! Не хочешь, а напьёшься!

– Выпей пока пива.

– Пиво без настойки – деньги на ветер.

Во, блин! А стражник этот в душе, видать, – философ.

– А-а, нахрен! – схватил Ортал недопитый гномами кувшин и щедро плеснул себе в кружку любимого коротышками пойла.

– Ух! – шумно выдохнул он, тут же усугубив выпитое пивом.

– Что крепкая?

– Забор-ри-истая зар-раза! Аж до печёнок пробирает!

– А ну-ка дай попробовать.

– На! – сержант сунул мне кувшин, ну я, не долго думая, его прямо из горла? и оприходовал.

– У-у-у! – тут же затряс головой, принюхался, – О-о-о! – меня невольно перекосило.

Это ж чистая самогонка, пусть не такая "духовитая", оттого, что сдобрена какими-то местными травами, но запашок всё равно чувствуется.

– Шэрх, это что за питьё? – поинтересовался Ургк.

– Гномья настойка.

– Дай попробовать.

– И мне, – не захотел отстать от брата Рым.

Да ради бога, что мне жалко что ли?

– Тут совсем мало, – заглянул в кувшин старший из братьев.

– Вон с того стола возьми, – подсказал я.

Парни дружно взялись за новый напиток. Ещё не развеялись предрассветные сумерки, а мы уже дошли до кондиции.

 

Глава 7.

– …Как вы умудрились? Нет, как вы только додумались до такого? – забарабанил себе по лбу кулаком красный, как рак, Трэвар.

И как только не боится шишку набить.

Мы с братьями с понурым видом стояли у конюшни, а раскалившийся, как забытый на плите чайник, старший доз, противно дребезжа, исходил паром. Правда, было от чего…

Как там, в песне у Высоцкого: "А наутро я встал – мне давай сообщать…"

Проснулись мы, правда, уже не утром… в это время мы только припёрлись во дворец… а ближе к вечеру. Тут нас Трэвар и взял в оборот, пытаясь воззвать к… А к чему, собственно, он хотел воззвать? Совести? Порядочности? Он вообще, за кого нас принимает? За творческую интеллигенцию? Нет, я против работников науки и культуры ничего не имею, но где они, а где мы… в смысле – тролли. Вот в сравнении со снежным человеком мы бы смотрелись очень даже культурно: с одной стороны эти, творческие, а с другой – йети. Ну а в серёдке мы – вид "тролль разумный", почётное второе место по всем параметрам: силе, выносливости, интеллекту и культуре.

– Шэрх, ты меня совсем не слушаешь! – рыкнул Трэвар.

А чего мне его слушать? Я и так почти всё помню… правда, нечётко…

Да-а, перебрали мы малость… Кто ж думал, что на могучий троллий организм настойка так подействует. Видно, это всё выпитое пиво. Чего покрепче захотелось попробовать… Вот и попробовали!

Самое главное – обошлось без жертв, никого не убили и не покалечили. Даже когда телегу под уклон пустили. А чего её мужик бросил посреди дороги… прямо со всем добром? Вылупил глаза, подскочил, как ошпаренный. Мухой взлетел на лошадь, вмиг постромки посрезал и ходу, будто за ним черти гнались. А никто и не думал гнаться, лишь я вдогон крикнул: "Эй, мужик, ты куда!" Прислушался – нет ответа, лишь дробный перестук копыт!

А телега-то осталась наискось поперёк дороги. Ну, мы её развернули и пнули к воротам. А то что эта четырёхколёсная колымага разогналась и влетела в сторожку охраны… Кто ж виноват-то, это получилось случайно. Да и охрана успела разбежаться.

Ну орал я потом песни, каюсь… Вспомнилось почему-то:

Я московский озорной гуляка

По всему

Тверскому околотку

В переулках каждая собака

Знает мою легкую походку

Каждая задрипанная лошадь

Головой кивает мне навстречу

Для друзей приятель я хороший

Каждый стих мой душу зверю лечит…

Я ведь ещё пионером был, когда её группа "Круиз" исполняла… Или не было уже тогда пионеров…

В общем, орал я по-русски, беззастенчиво выдав слова Есенина за старинную троллью песню. Все люди так и подумали, а братьям было всё равно. Им было весело, потому что я тут же обучил их новому танцу.

И вот уже:

– Москоу, Москоу… Ху-ха-ху-ха казачок! – под мой радостный рёв, того, что я помнил из "Чингисхана", положив руки друг другу на плечи, как гуцулы, мы весело поскакали по дворцовой площади.

Какие-то дворяне, заспорившие было у ворот дворца, кто в них должен въехать первым в момент открытия, со своими каретами, не сговариваясь, резво ломанулись прочь. И правильно сделали, как и караульные, поспешившие распахнуть ажурные створки как можно шире, чтобы освободить нам дорогу. А то б мы их точно вынесли нахрен!

Тут же набежало видимо-невидимо гвардейцев, каких-то дворян. В окнах замелькали мужчины и женщины, глазевшие на то, что твориться во дворе. Был ли среди них король? Честно скажу – не знаю, но кто-то из его приближённых наверняка присутствовал.

Какой-то павлин-мавлин в доспехах всё-таки уговорил нас уйти на задний двор. Да мы и не спорили. К тому времени подустали малость, а весь пьяный задор окончательно иссяк. Так и завалились спать, едва добравшись до сеновала.

И вот теперь, вместо того, чтобы дать похмелиться, нам самым бессовестным образом компостируют мозги. Главарь местных дознавателей всё трепал и трепал языком, а братья уже недобро стали поглядывать на меня. Первое недоумение успело смениться раздражением, а тут ещё и голова болит…

– Шэрх, ты опять меня не слушаешь! – взвизгнул Трэвар, – Для кого я это всё говорю?

– Не знаю, – пожав плечами, честно признался я.

– То есть, как это не знаешь?! – накинулся на меня чиновник, – Для вас распинаюсь. Вон, двое твоих приятелей очень внимательно слушали, не то, что ты.

Угу, пытались уловить знакомые слова. Сомневаюсь, что-то успешно.

– Хм-м, это верно! – усмехнулся я. – Только вряд ли они чего поняли, ведь не знают ни бельмеса по-человечьи.

– А почему ты не переводил?

– Вы ж не говорили, но если повторите вашу речь, я её с удовольствием перескажу.

– Твою мать! Какого дьявола мне поручили этих троллей! Я с ними с ума сойду! – схватившись руками за голову, взвыл толстяк. – Иншалм, займись ими! Сил моих больше нет!

– Вот что, – объявил доз, – нам нужно обыскать дом. Внутрь входить не будете, останетесь снаружи. Кто попытается выскочить – хватайте. Всё ясно?

– Мы что, одни пойдём? – заволновался я.

Не то, что б меня это напугало. Но незнакомый город, незнание местных порядков, маги ещё эти грёбаные… Может, я и увижу ловушку, а парни? Всё равно, что прыгнуть в море с утёса, не зная, есть ли под водой камни.

Словно угадав мои мысли, доз попытался развеять закравшиеся сомнения:

– С нами будет десяток стражи, а эл Трэвар сейчас вызовет мага.

А-а, ну тогда другое дело. Стало быть, мы нужны лишь для численности, силовой поддержки. Чтобы супостаты сразу поняли, что их дело швах, и быстренько подняли лапки кверху. Ну, это уже лучше, а то я было подумал, что мы – ударная сила отряда.

– Когда выдвигаемся? – спросил я.

– Прямо сейчас, – "обрадовал" Иншалм.

Ёпэрэсэтэ! Что ж я так и пойду на врага с голыми руками, ведь свою оглоблю я вчера где-то посеял. А чего я, собственно, переживаю? Вот телега, а от хомута к передней оси ведут сразу две деревяшки, как две капли воды похожие на мою пропажу.

– Хлоп, хлоп! – щёлкнули рвущиеся постромки, стоило лишь посильнее дёрнуть.

– Эй, ты чего делаешь?! – возопил вынырнув из-за лошади бородач средних лет, судя по всему – возница.

– Слышь, мужик, – негромко рыкнул я, отчего извозчик, мгновение назад застывший столбом… видать, до него только дошло, на кого он вздумал наскочить с кулаками… тут ему не здесь… затрясся, как осиновый лист, – если скажешь, где тут раздобыть пива, тебе ничего не будет.

– Что-о-о зна-а-ачит, не-е бу-уде-ет? – заблеял тот.

– Бить тебя не будем.

– За что?!

– Было б за что, давно убили б.

Мужик глянул на нависших за моими плечами братьев и затрясся ещё сильнее.

– Хорош трястись, показывай дорогу! – прикрикнул я на него.

– Эй, вы куда?! – взвизгнул Инш.

Куда надо! Могли б сами догадаться, придурки! Чем дурацкие речи толкать, лучше б налили похмелиться.

– Я вас никуда не пущу! – раскинув руки перегородил нам дорогу забежавший вперёд дознаватель.

Я "вежливо" сдвинул его оглоблей в сторону. Доз попробовал упереться, засеменил ногами и, споткнувшись, упал на задницу.

– Чего встал?! Веди! – это я раззявившему рот вознице.

Блин! Чёртовы катакомбы! Хоть потолок кухни и был довольно высок… лишь чуть-чуть пришлось пригнуться… но до этого я полз по коридору чуть ли не на карачках. Ещё эти грёбаные мешки и бочки, как я ухитрился своими ногами не сгрести их в кучу?

– Ой! А-а-а! – какая-то баба и пара поварят ломанулись от меня как черти от ладана.

Можно подумать, они мне были нужны, потому что содержимое огромного чана заинтересовало меня куда больше. Сдёрнул крышку и сунул нос в булькающее варево. По-моему, тут готовится что-то мясное. Я сорвал со стены двузубую вилку и ткнул в чан, тут же поддев мосол с внушительным куском мяса.

– Куда лезешь?! – гаркнули чуть ли не над ухом.

Блин! Да так неожиданно, что я, стыдно сказать, едва не выпустил свою добычу. Пригляделся, а это толстый мужик в белом колпаке. Шеф-повар что ли?

– Слышь, тебе чего, мяса жалко? – я слегка ткнул толстяка вилкой в живот, – Чего молчишь? – продолжил я воспитательную беседу.

– Ты зачем мясо воруешь? – едва слышно выдавил тот.

– Не ворую, а беру свою порцию, которую мне позабыли отдать.

– Оно не сварилось.

– Ничего, мне и такое сойдёт! Знаешь, что это такое? – кивнул я на приставленную к брюху повара железку.

– Ви-илка, – непослушными губами едва смог произнести тот.

– Не-е-а, это два удара – четыре дырки. Понял?

Мой собеседник молча кивнул.

– Пиво есть?

– Полбочонка, даже меньше, – торопливо прозвучало в ответ.

– Тащи! – я закинул вилку на крюк вместе с всякими ложками-поварёшками.

Нечего народ попусту пугать!

Согнувшись в три погибели, с мясом в левой руке и с бочонком подмышкой в правой я едва вылез на волю. Мосол из кулака у меня тут же выдернули, и парни впились в него зубами. Ургк с одной стороны, Рым с другой. Ну а я ухватил бочонок и, выдернув чопик, запрокинул его, чтобы пиво лилось прямо в глотку, как индейцу.

Ух, хорошо! И "трубы" перестали "гореть", и голове полегчало.

– Пиво будете?! – бросил я мясоедам.

Рым тут же выхватил у меня тару. Может, в остальном он и был тугодумом, но насчёт пожрать и выпить соображал мгновенно. Ургк на мгновение отвлёкся, и я тут же вгрызся в мясо, которого оставалось ещё порядочно.

Да-а, оно действительно оказалось недоваренным, совсем сырым. Видно брошено в котёл буквально перед моим приходом. Не беда, нам это было без разницы.

И вообще, не наросло ещё на костях такое мясо, которое мы, тролли не стали бы жрать, пусть и в полусыром виде!

Проклятье! Сколько времени мы уже топчемся у ворот этого двухэтажного особняка. Довольно внушительного по местным меркам. Конечно, это не была усадьба Шереметьевых или Воронцовых, да и "теремкам" нынешних российских нуворишей этот особняк не мог составить конкуренции. Но, как говориться – всё познаётся в сравнении. Так что домина была довольно внушительной.

– Чего мы ждём? – не выдержал Ургк.

– Иншалм, парни интересуются, долго нам тут стоять? – "перевёл" я вопрос побратима.

– Ты ж видишь – мага нет! Я уже двоих за ним послал.

– Да ты хоть всех отправь, нам-то тут сколько торчать?! А то мы сейчас тебя самого пошлём! И гораздо дальше.

– Без чародея нельзя – это не по правилам.

– Мать его! – выругался я, в сердцах ткнув оглоблей в створку ворот.

– Кря-я, – откликнулась та, чуть приоткрывшись.

– Так они что, не заперты? – брякнул я, ни к кому не обращаясь, уставившись, как баран, на открывшийся взору вид пустого двора.

Не долго думая, Ургк толкнул воротину дальше и шагнул вовнутрь. Рым последовал за ним.

– Эй, стой! Куда?! – запоздало выкрикнул Инш. – Шэрх, что ты молчишь?!

А что мне делать? Спеть арию Ленского из оперы "Евгений Онегин"?

– Шэрх, не молчи, сделай же что-нибудь, – тараторил дознаватель.

– Вы идёте, или нет?! – бросил я через плечо, шагая следом за братьями.

Побратимы были живы и здоровы, двор пуст, опасности никакой. Я шагнул влево в сторону пристроек, прислушался. Никакого шума. Даже мышей не слышно.

В это время Ургк с Рымом увлеклись более важным делом. Широко распахнув глаза и раззявив рот, они пожирали взглядом двух полуголых девиц. Каменные статуи этих кары… кори… Тьфу, забыл, как правильно называется эта женская ипостась атланта… Вот только эти довольно симпатичные девы, стоявшие, как колонны, по обе стороны крыльца, держали не небо, а нависавший над ними балкон. Такой красоты я и в королевском дворце не видел. Не удивительно, что парни впали в ступор, застыв соляными столбами.

Впрочем, в этом они были не одиноки. Стражники, позабыв обо всём, тоже глазели на диковину. Даже выкрики Иншалма, пытавшегося навести хоть какой-то порядок, не особо помогали.

Мне показалось, что на втором этаже с торца дома шевельнулась занавеска. Пригляделся… Да нет, скорее всего показалось. Дом, будто вымер.

Тут раздался громкий треск…

Не знаю, что сделали эти олухи, но статуи ожили.

Когда я оглянулся, девки успели освободить головы и теперь с треском выламывали ноги из постамента. Блин, а эти недоумки так и продолжали стоять с открытыми ртами!

– Назад! К бою! – что есть мочи заорал я.

Мать твою! Ургк не успел отскочить, и его левое бедро окрасилось тёмно-коричневой кровью…

Да, я ж не сказал! Обе девки были вооружены бронзовыми копьями, чуть длиннее их роста. А он был, как у братьев, если не выше. Только девичьи фигуры казались более хрупкими, если подобный эпитет можно применить к каменным статуям. В чём я немедленно убедился.

Второй выпад Ургк неловко отбил, наступив на раненую ногу, и ему тут же пришлось опереться на свою дубину, чтобы не упасть. Тут бы ему и трындец, если б я не пнул каменную бабу в правое плечо, отчего её слегка развернуло, и удар копья прошёл мимо цели. Два сильных тычка в лицо слегка ошеломили воительницу, но не надолго. Третий выпад был успешно отбит и бледно-розовая амазонка… именно такого цвета был мрамор, или какого-то другой материал, из которого она была вырезаны… ринулась на меня.

Дальше события завертелись с бешенной скоростью. Грёбаная стража куда-то в момент испарилась, и мы втроём… точнее – два с половиной тролля… остались против двух остервеневших фурий, лица которых исказились в злобных гримасах, теперь ничем не походивших на те прелестные черты неземных созданий, которыми мы невольно залюбовались.

Удар! Удар! Ещё удар!

– Хрясь! – вместо одной палки у меня в руках оказалось две.

Проклятье! Мои деревяшки не наносили каменной девке никакого ощутимого вреда, несмотря на то, что щепки летели во все стороны. К счастью, мне самому пока тоже удавалось уворачиваться, отделавшись лишь двумя незначительными порезами.

Кто знает, с чем это было связано: то ли амазонки двигались медленнее, то ли мы тролли для них оказались слишком быстрой добычей, но долго так продолжаться не могло. Мы всё-таки из мяса и костей, хоть и крепко спрессованных, куда там против камня.

Будто в подтверждение этого, одна из моих дубин рассыпалась в труху. Отбив уцелевшей копьё в сторону, я выпустил деревяшку из рук и схватился обеими лапами за бронзовое древко, оторвав его хозяйку от земли. К такому обороту каменная дева была явно не готова, а пораскинуть мозгами… или что там их заменяло… у неё не было времени.

Два прыжка, и я со всего маху грохнул свою ношу о крыльцо, всей тушей обрушившись сверху. Ура-а-а! По голове монстра… или монстры… побежали мелкие трещины. Не дав твари опомниться, я быстро подхватил её, перевернул и в лучших традициях наикрутейшего реслинга несколько раз со всей дури шарахнул башкой о крыльцо. К счастью ступени оказались крепче женской головы, от которой осталась лишь груда щебня. Не останавливаясь на достигнутом, я переломил туловище пополам, отбив руку и обе ноги, а потом искрошил в пыль не желавшие выпускать копьё пальцы. В общем, обошёлся с каменной воительницей более жестоко, чем Фидий… или кто там… со своей Венерой Милосской.

Епическая сила! Пока я занимался вандализмом, дела у братьев стали совсем швах! Едва живой Ургк истекал кровью, а зажатый в угол Рым с трудом отражал удары дубиной, зажатой в левой руке. Его "толчковая" правая была здорово порезана.

Мой удар копьём в спину не разрушил проклятую фурию, а бросил её Рыма. Один удар с левой маленького каменного кулачка и побратим с разбитой губой отлетает к стене. Мгновение, и девка кидается на меня.

Проклятье! Ну почему я с ней, как с человеком?! Надо было бить по конечностям или в шею. Мать его! Никак не приноровлюсь!

– Бзынь! Дынь! Дынь! – звенит бронза, веером сыпятся искры.

Блин! Что-то в этом нереальное… Может, оружие зачаровано?

Я отступаю, с трудом сдерживая натиск озверевшей твари. Где же братья, чего ждут, или эту сучку мне тоже придётся валить в одиночку.

Вражина на мгновение замирает и валится назад и вправо от меня. От неожиданности я замираю, теряя драгоценные мгновения. Монстра пытается достать меня по ногам. Фиг тебе! Блокирую копьё и прижимаю ногой к земле. Несколько раз бью своим оружием ей в лицо как ломом.

Сука! Тварь извернулась и уцелевшей правой ногой… левую Ургк ей ухитрился отбить, бросив свою дубину… засветила мне по левой голени. У-у, мля! Как больно! Мои-то копыта не каменные!

– По рукам бей! По ногам! – кричу подоспевшему Рыму, прыгая на одной ноге.

Какое там! Побратим меня, будто не слыша… а может, так оно и было… принимается молотить тварь по башке, буквально вколачивая её в землю. Ещё трепыхающаяся девка пытается отмахнуться копьём, но я ей этого не позволяю, перебив последнюю левую руку… Пальцы правой я успел отбить ещё раньше.

Проклятье! Это чёртово отродье извивается самым немыслимым образом, чтобы достать Рыма ногой. Нахрен! Отшибаю последнюю уцелевшую конечность. Тело с отбитой головой ещё дёргается, а побратим яростно прыгает на нём, как Кинг-Конг, вбивая свою жертву в землю.

Мне уже не до подобных игрищ. Опираясь на копьё, припадая на подбитую ногу, ковыляю к крыльцу.

Благодаря моим стараниям оно всё засыпано каменным крошевом. В довершение картины посредине валяется осколок прелестного бюста. Аккуратные холмики женских грудей призывно смотрят в небо. Так и хочется потрогать.

– Ой-ё-ё-ё! – отчаянно трясу отбитой левой рукой.

Стоило лишь прикоснуться к манящей каменной плоти, как эта недотрога со всего маху врезала мне левой ладонью с сиротливо торчащей половиной мизинца.

Туды ж твою в качель! Я в ответ со всей силы поддал ногой своенравный грудастый обломок, отчего тот улетел в какие-то колючие кусты, то ли роз, то ли шиповника.

У-у-у, мля! Вот и вторую ногу отбил… Как теперь ходить-то?!

Плюхнулся на крыльцо, прямо на осколки, неожиданно поймав взгляд Ургка. Побратим сидел на земле в луже медленно растекавшейся крови и смотрел вперёд, сквозь меня помутневшим взором. Бесконечно далёким и абсолютно пустым, будто жизнь уже покинула его владельца, хотя ещё продолжала с каждым толчком сердца выплёскиваться наружу.

Вот кому действительно нужна была помощь! Только сил на это у меня уже не было ни капли!

Потом, когда опасность миновала, набежали стражники. Ко мне подскочили Иншалм с каким-то мужиком в хламиде… этой, как её… мантии. Затем что-то понадобилось Трэвару… Кажется, я их всех послал… оч-чень и о-очень далеко… Не помню точно, всё было, как в тумане.

После мы долго шли… казалось, целую вечность… обратно к дворцу. Вернее – ползли. Впереди я, хромая на обе ноги и опираясь на захваченные бронзовые копья. Следом Рым, поддерживавший скачущего на одной ноге Ургка.

Жалкое зрелище. Оттого встречавшиеся по дороге люди… а таких к вечеру вывалило на улицу более чем дохрена… переговаривались, смеялись и тыкали в нас пальцами… пока не встречались взглядом с кем-нибудь из нашей троицы. После этого вся их весёлость куда-то улетучивалась, а сами шутники спешили побыстрее убраться с дороги.

Даже кавалькада разодетых всадников, стоило мне угрожающе схватиться за копьё, поспешила свернуть в переулок. Вряд ли на этих щёголей подействовали увещевания Инша. Хотя, как говориться, пистолетом… в данном случае зачарованным копьём… и добрым словом можно добиться куда большего, чем одними лишь увещеваниями.

Стоило только доковылять до сеновала, как я рухнул, как подкошенный. По-моему приходили какие-то целители, потому что кровь Ургку с Рымом остановили, даже раны затянули. Мои ноги, по-моему, тоже подлечили… Во всяком случае, они перестали ныть. А может, мне это лишь показалось, потому что я уже провалился в чёрный омут сна.

Проснулся я в самом прекрасном расположении духа: выспался превосходно, голова не болит, вот только в животе урчит. А что вы хотите? Уже третий день толком не емши, всё какие-то перекусы на скорую руку.

Но всё равно настроение было отличное, пока эти гады его мне не испортили. Видно, у Трэвара и Иншалма уже вошло в привычку ежедневно играть на моих нервах. Мало того они этого… Рамира, королевского советника или кто он там по должности… с собой притащили. Или всё было наоборот, это он их захватил с собой.

Как бы то ни было, нам опять попытались прочитать лекцию на тему "что такое хорошо и что такое плохо". Блин, как же достал меня этот цирк шапито! Пора прекращать этот балаган, а тот у фельдмаршалов войдёт во вредную привычку всё время нас поучать. Так что в этот раз я решительно пресёк их поползновения на корню, послав ораторов прямым текстом на три буквы и далее со всеми остановками.

– Шэрх, ты что себе позволяешь?! – вышел первым из ступора Трэвар, остальные так и остались стоять с открытыми ртами, видно не ожидали от меня подобного красноречия.

– А то и позволяю, – не сдавался я, – пришли тут пи… балаболы мозги е… компостировать. Да я вас,.. – и понёс их всех ещё дальше галопом по Европам.

– Мы тоже выполняем приказ! – воскликнул старший доз, когда я сделал остановку, в очередной раз пройдясь по их дурацким распоряжениям.

– Что-то мне не верится, что король мог дойти до такого идиотизма, – поделился я своим мнением.

– Не стоит подвергать сомнению приказы Его Величества, – прищурившись, проскрипел Рамир, – а тем более отзываться о них в таком пренебрежительном тоне!

А-а, вот откуда ветер дует, вот кто на все праздники собирается выпроводить нас из города, загнав в леса и болота. И что, интересно, мы там будем искать? Скорее всего, сами бандюганы давно подались в столицу: кто промыслом заняться среди обременённого деньгами народа, кто сбыть краденое, а кто и просто поглазеть на необычное зрелище. Что они не люди что ли, тоже, небось, хочется праздника, а то, сидя в лесу, совсем озвереешь. А так опасность минимальна: у стражи и так забот выше крыши, а затеряться в толпе приезжих, сменив одежду и подправив внешность, можно с лёгкостью. Да и, что греха таить, неохота мне лазить по лесам и болотам! Сыт я по горло такими приключениями! Хорошего понемножку!

– Не нравится – скажи королю! – выкрикнул в сердцах вновь покрасневший, как помидор, Трэвар, когда я коротко и ясно… предельно коротко и предельно ясно… в очень доступных выражениях высказал свои пожелания.

– А вот пойду и скажу! – рыкнул я.

– Пойди, пойди!

– И пойду! – я развернулся, вскинул копьё на плечо и направился к кухне.

У ворот на "господскую" половину двора всегда дежурила охрана. Да и кто меня пустит через центральный вход, где всегда полно стражи. К тому же панику раньше времени подымать не следовало, а кухня – это тоже дворец, только с чёрного хода.

– Стой, Шэрх, ты куда?! – донёсся мне вслед панический крик, даже не знаю, чей.

– Во дворец!

С грохотом выбитая дверь улетела вглубь полутёмного коридора.

– Шэрх, стой! – это уже точно выкрикнул Трэвар, – короля во дворце нет, он на арене!

– Что? – повернулся я.

– Говорю, Его Величество сейчас на турнире, будет смотреть поединки рыцарей.

– А-а, лады?.

Ну и куда теперь? А-а-а. Я играючи перемахнул через забор в полтора моих роста. По звуку, далёкому шуму толпы определил направление. Вроде туда.

– Какого хрена ты ему сказал про ристалище?! – прозвучало сзади – это советник набросился на старшего дознавателя.

– Хотите, чтобы он разнёс дворец? – огрызнулся тот.

– Срочно лошадей! Мы должны успеть первыми! – выкрикнул Рамир.

Фиг догонишь! к финишу я приду первым.

Как оказалось, я слегка переоценил свои силы, через пару извилистых поворотов угодив в тупик. Пришлось перелезать через какую-то каменную пристройку. К счастью, её крыша, хоть и отчаянно скрипела, готовая вот-вот развалиться, мой вес всё-таки выдержала. Потом я потерял направление, пришлось изрядно поплутать. В общем, когда впереди замаячили уже знакомые ворота… за это время советник с дознавателями не то, что до арены, до границы королевства успели б доскакать.

Толпившиеся у входа зеваки при виде меня шарахнулись во все стороны. Стражники, не став геройствовать, рванули за ними. Я откинул запор и, распахнув правую створку, шагнул вовнутрь.

Да-а, теперь этот "Колизей" был не таким убожеством, как в прошлый раз. Окружавшие арену стены были расписаны красочными картинами, изображавшими то ли эпические сражения древности, то ли сюжеты каких-то легенд.

Рыцари, рыцари и ещё раз рыцари… Разумеется, всегда побеждающие своих супротивников… в каждом эпизоде кого-то нового: дракона, тёмного чародея, демона, тролля… Да-да, серо-зелёные шкуры шэрхов виднелись в нескольких местах, а вот хышмов я что-то не приметил. Может, их не было видно за разноцветными шатрами, что были раскиданы по всему периметру ограды. Только у обоих ворот они располагались кучнее, видно местное рыцарство успело разделиться на две противоборствующие партии.

Но тогда, честно говоря, я не обратил на это никакого внимания, потому что трибуны были забиты до отказа. И теперь вся эта масса народа, как один, уставилась на меня. Не знаю, правда ли, что все эстрадные звёзды и прочие популярные личности ловят кайф оттого, что на них обращены взоры толпы. А мне в перекрестье чужих взглядов отчего-то стало не по себе. Не то, чтобы совсем оробел, но как-то сразу сделалось неуютно. Ну, не привык я к такому вниманию.

– А теперь, жители и гости славного города Кармилана, – произнёс Рамир, оказавшийся в королевской ложе рядом с Нарилларом Четвёртым… опередил зар-р-раза! – позвольте вам представить шэрха по имени Шэрх. Который, как и другие участники соревнований, прибыл сюда из дальних земель, расположенных на краю света, чтобы продемонстрировать всем нам…

Э-э-э! Аллё, мы ищем таланты! Никуда я не прибывал… вернее, нет, прибыл… но ни под что подобное, о чём вещал этот хрен, не подряжался! Какие, к демонам, соревнования?!

– …Своё непревзойдённое мастерство и богатырскую удаль в таком смертельно опасном деле, как укрощение диковинного зверя, именуемого единорог.

Твою мать! Под однорога я точно не подписывался! Мне и одного раза хватило! Может, ну его, нахрен, этого короля, дать дёру? Я оглянулся назад, на спасительные ворота. Ёшкин кот! Их уже закрыли на все засовы! Единственный путь отступления отрезан. И когда, сволочи, только успели?! Не побежишь же теперь ломиться обратно… Просить. Умолять. Вряд ли откроют, заразы… Да и стыдно – засмеют.

– Что же ты стоишь, Шэрх, подойди сюда, пред светлые очи Его Величества и засвидетельствуй ему своё почтение.

Ладно, ничего не поделаешь, послать короля на глазах доброй половины его подданных – верный способ самоубийства. А мне ещё надо вернуться к своей Серой скале, там меня Риа ждёт… Надеюсь, что ждёт.

Слегка задумавшись, я не заметил, как оказался прямо напротив королевской ложи. Приложил ладонь правой руки к сердцу, как поступают кавказцы… А я нэ горэц что ли?.. и склонился в поклоне. Не слишком глубоком – каждому кланяться, голова отвалится! А уж чтобы встать на колени, об этом и не мечтайте!

Король и его окружение не успели отреагировать на мою выходку, как…

– Я тебя, образина, научу хорошим манерам! – невнятно пробубнил сзади какой-то крендель.

Лишь в последний момент перехватил тупой наконечник копья, которым попытался меня ткнуть этот самоубийца.

– Бу-бу-бу-бу, – что-то угрожающе пробурчал мой "улов" из под своего забрала, судорожно дёргаясь на другом конце древка, на котором пытался удержаться обеими руками, смешно дрыгая ногами.

– Шэрх, прекрати это безобразие, – гаркнул советник так, что аж в ушах зазвенело, видно его голос был усилен магически, – немедленно отпусти благородного герцога Бермигена!

Отпустить? Как прикажете! Я разжал ладонь, и копьё устремилось к земле, вслед за ним с оглушительным грохотом рухнул его владелец.

– Рамир, ты что наделал?! – послышался громкий шёпот короля, – Оррмьер… это и есть – "герцог"… ещё жив? Надо послать людей проверить, а шэрху следовало сказать "опусти", а не "отпусти".

– Да? А вы помните, Ваше Величество, что этот тролль, как я имел честь вам докладывать, долгое время жил среди всякого отребья.

– Циркачей и комедиантов? – поморщился король.

– Не только, среди них всегда околачиваются всякие уголовники, а знаете, что на их жаргоне значит "опустить"? – советник тут же что-то совсем тихо зашептал королю на ухо.

– Да? И что, он его прямо вот так, на арене?! – удивлённо воскликнул тот.

– Это же Шэрх! Он так исполнит ваш приказ, что вы сто раз пожалеете, что его отдали!

– Да, конечно… Ты молодец, Рамир! Не-е-ет, оррмьер Лантанар нам ещё нужен, ведь он сын соседнего короля и будущий супруг моей дочери. А если моего зятя… Даже не хочу об этом думать! Срочно запускай единорога, пока этот тролль ещё чего-нибудь не отчебучил!

Видимо советник подал какой-то условный сигнал, потому что ворота… противоположные тем, из которых я попал на арену… раскрылись, и оттуда в сопровождении тех же магов… или уже другой пары… появился мой старый знакомый.

Золотой единорог казался ещё красивее, чем в прошлый раз. В его шерсти и гриве будто играло солнце, а во лбу сверкала звезда… Или его чем-то натёрли? Сомневаюсь…

Созерцая эту красоту, зрители затаили дыхание. Вот только почему однорог всё время дёргается и трясёт головой. Твою мать! Он был разъярён, зол, как сто… нет, как тысяча, чертей! По перекошенным лицам чародеев я понял, что им с превеликим трудом удаётся из последних сил сдерживать зверя. Даже страшно подумать, что случится, если тот вырвется на свободу.

Проклятье! По закону подлости плохие предчувствия, как обычно, сбываются. Стоило только подумать о несчастье, и пожалуйста! Один из чародеев, споткнувшись, едва упал. Этого оказалось достаточно, чтобы единорог рванулся вперёд, не разбирая дороги. И разумеется… кто б сомневался… прямо на меня. Разделявший нас сине-коричневый шатёр был сметён в одно мгновение. Из-под обрушившейся ткани слышались стоны и крики, но мне было не до них.

– Р-раз! – и я уже в седле…

Да, я ж не сказал! В этот раз выведенный на арену зверь был взнуздан и осёдлан. Седло, правда, было так себе – круглый кусок толстой кожи, наброшенный на тёмно-синюю попону и стянутый на брюхе ремнём. Но мне и такое сойдёт, ведь других желающих прокатиться что-то не наблюдается.

Я попытался приостановить стремительный бег скакуна, но стоило лишь натянуть узду, как его скачки и метания стали ещё яростнее. А какой при этом звучал рёв, даже мне становилось не по себе. Стоило отпустить поводья, как зверь тут же успокаивался.

А-а, была не была! Семи смертям не бывать, а одной не миновать! Я схватился за ремни и с трудом разорвал их. Прочные оказались, заразы. Ещё мгновение и их ошмётки вместе с удилами полетели на песок.

Я не ошибся, мой Конёк-Горбунок аж заплясал от счастья, принявшись танцевать кругами. Видно конская упряжь не для этих свободолюбивых существ.

Радостное настроение единорога передалось и мне, оттого я не сразу осознал, какая гроза собирается вокруг.

– Ты что вытворяешь, смерд? – зарычал на меня какой-то закованный в железо квадратный чувак, – Чуть не снёс весь лагерь!

Блин, тут он, пожалуй, был прав. Не то чтобы этот жёлто-оранжево-красный конец ристалища… противоположный красно-синему, из ворот которого я вышел на арену… был изрядно потрёпан… Пусть однорог успел снести лишь пару шатров, зато все остальные были в разной степени поваленности и скособоченности, будто пейзаж на картине какого-нибудь авангардиста.

– Что молчишь, образина?! Отвечай! – гаркнул тот же хмырь.

– От образины слышу.

– Что?! – "квадрат" схватился за меч, а я пнул его ногой в грудь, не дожидаясь, пока он выдернет свою железку.

– Бум-дум-дум! – вояка покатился по земле, как пустое ведро… вернее, полное… дерьма.

Только мне сразу стало не до поиска подходящих эпитетов, потому что вся орава… а из "помятых" шатров всяких вояк, благородного происхождения и не очень, набежало десятка два, даже больше… бросилась на меня. Один из них тут же попытался ткнуть меня пикой…

Сильны они… Мать их!.. на безоружного… Своё-то бронзовое копьё мне пришлось бросить, когда на полном скаку запрыгивал на однорога.

Не беда! Я вырвал пику и её древком, как простой палкой, тут же накостылял по горбу самым прытким из нападавших, в том числе и её хозяину… этому особенно. Жаль, древко оказалось слишком слабым, не выдержало ударов по шлемам и латам, разлетевшись об услужливо выставленный кем-то щит.

Тут я окончательно осознал, что нефиг геройствовать, пора давать дёру! Тем более, что к моим противникам со всех сторон бежала подмога. Стукнув единорога пятками в бока, я толкнул его шею вперёд, да зверь и так сообразил, что оставаться на месте смерти подобно.

Загораживавшие нам дорогу воины метнулись в разные стороны, чтобы не попасть под тяжёлые копыта. Мы вырвались из кольца окружения и помчались во весь опор. Я вовремя пригнулся, потому пущенные следом стрелы и болты просвистели мимо… Кроме двух. Их пришлось выдернуть из очень неприятного места. Сволочи! Куда только целятся?! Извращенцы!!!

К счастью:

– Не стрелять! Кто посмел?! – донеслось откуда-то со стороны королевской трибуны.

Блин, а то б я двумя булавочными уколами не отделался.

Мы с однорогом вихрем пронеслись до нашего… ставшего теперь близким и родным… красно-синего края арены. На противоположном мне теперь точно не поздоровится.

Развернул скакуна… Мать честная! В мою сторону с копьём во весь опор летит какой-то рыцарь. Блин! А у меня в руках даже перочинного ножика нет.

Метнулся взглядом туда-сюда… О-о! Вот же! Сзади меня, между двумя шатрами застыл оруженосец. Этот негодяй самым наглым образом спал на боевом посту, сладко причмокивая, как любимую женщину обнимая копьё господина.

Я кое-как сдал единорога назад и, еле дотянувшись, выхватил у сони оружие. Блин! Как раз то, что нужно, точно мне по руке. Правда, слугу пришлось стряхнуть, уж слишком не хотел он спросонья отдавать оружие хозяина.

В другой раз я, может, ему и объяснил бы, что почём и как глубоко он неправ, а тут времени не было. Враг – вот он, рядом. Едва успел выставить копьё. Удар пришёлся в щит супостата, и того выбило из седла, как пробку из бутылки. А нефига разгоняться до второй космической, тогда бы не летел, как ракета.

О, а за ним и второй – тот, квадратный. Ну, этого оприходовать мне сам бог велел! Бросил единорога вперёд.

Нет, честно говорю, я не хотел его сильно бить… Так, слегка. Но угомонить злодея как-то надо было. Так что с грохотом этот железный бочонок рухнул отменным.

Всю остальную шелупонь, пешую и конную я погнал прочь, как сраных котов, лишь вращая оружие над их бестолковыми тыквами. Нескольких взмахов оказалось достаточно, чтобы разношерстное воинство бросилось прочь. Эх, жаль, развернуться мне не дали!

– Шэрх, стоять! Немедленно прекратить! – заорали из королевской ложи.

И кто это там такой голосистый, как Ричард Львиное Сердце? О, да это, никак, Его Величество?

Мля! Пришлось подчиниться. Тут и арбалетчиков повылазило отовсюду, как грибов после дождя. И кто знает, может арена у них из катапульт или баллист пристреляна? Закидают камнями нахрен, и единорога не пожалеют… Меня – тем более! А зевакам чего: чем кровавее побоище – тем интереснее.

Пришлось прекратить погоню и послушно потрусить к трибуне для ВИП-персон.

– Что ж ты бесчинствуешь, Шэрх?! Ты мне так всех рыцарей перебьёшь, кто ж в турнире будет участвовать?!

– Так, вашество, они ж первые начали, – тут же наябедничал я, – Вы ж сами видели! Да и рыцарей я сразил в честном бою – мечом и копьём!.. Ну-у, меча у меня пока нет… А копьё – вот оно! – я с гордостью потряс своим оружием в воздухе.

– Ха-ха-ха-ха! – расхохотался король, – Это у тебя копьё? Уо-хо-хо-хо! – зашёлся он в новом приступе хохота.

Не-е, не понял я, хлопая глазами. Если это не копьё, тогда что? Честно скажу в древнем оружии не силён… А-а-а, может, это – пика. Хотя, фиг его знает, в чём тут разница? Наверное – в длине?

Не спорю, древко моего копьеца было малость подлиннее, чем у тех же рыцарей…

– Уа-га-га-га, – продолжал неистовствовать монарх.

И чего это его так на "ха-ха" пробило, анашой что ли балуется?

– Ше-е-ерх, – наконец протянул король, смахивая с глаз слёзы, – ты знаешь, что у тебя?

Я только пожал плечами. Мне-то откуда знать, что тут и как называется?

– Это флаг-шток.

– Флаг-чего?

– Столб такой, на котором флаги вывешивают.

А чего он тогда такой тонкий? И когда только успели вкопать? В прошлый раз никаких столбов на арене в помине не было… А флаг на конце? Чего он тогда такой маленький? Я думал, это, как у кавалеристов на пиках… как его… вымпел.

– А чего этот, – я указал на оруженосца… или кто он был на самом деле… мирно спящего на месте похищенного мной знамени, – тогда его держал?

– Да не держал он его, а висел на столбе, пьянь несчастная. Если б не заслуги его отца… Жиллер! – взревел Его Величество так, что однорог подо мной аж дёрнулся, – мать твою, ты опять нажрался, сволочь!

– Я тут, ваш-вел-ство! Никак нет, ваш-вел-ство! – мгновенно вскочил соня.

– Тогда ответь, Жиллер, мне, твоему королю и сюзерену, куда ты подевал славное знамя оррмьера Тилларского?!

– А?! Что?! – заозирался бедняга по сторонам, скорчив рожу почище Крамарова, – И правда, вашество, иде же оно?

– Ха-ха-ха-ха! – зашёлся в новом приступе хохота Нариллар Четвёртый, – Вы только на него посмотрите! Уо-хо-хо-хо! Ну, умора! А-а-а, – махнул он рукой, – и как на такого обижаться? – и вновь заливисто расхохотался, в чём окружение его дружно поддержало.

Через пару минут вместе с ними ржал уже весь стадион. Даже я не удержался.

Нет, пусть мне кто-нибудь ответит, куда я попал?! Это рыцарский турнир или цирк какой-то?!

 

Глава 8.

Пир был в самом разгаре. Я отхлебнул из доставшегося мне, как и другим сотрапезникам за нашим столом, вместительного бронзового кубка и невольно поморщился. Может, это вино и было изысканным, а тот, кто в этом разбирается, оценил бы его по достоинству… Вот только я всю жизнь предпочитал чего-нибудь покрепче, а не такую кислятину. Но не хаять же в открытую королевское угощение, тем более – на халяву.

Моя гримаса не осталась незамеченной… Хоть и расположились мы, как наименее знатные, на самом краю огромной буквы "П", образованной из составленных вместе столов… даже, сидя на приземистых массивных скамьях, мы выделялись из всех присутствующих. Ведь наши головы торчали куда выше человечьих. Так что перед королём, что вместе с дочерью, будущим зятем и ближайшим окружением оккупировал вершину "буквы", мы были, как на ладони. Тем более, что я оказался к нему лицом лицом, в отличие от сидящих напротив Пататортуса и Ургка. Вместе с сосредоточенно уткнувшимся в свою порцию Рымом – это и было всё "население" нашего стола. За остальными такими же свободно умещалось по восемь человек. Можно было бы втиснуть и больше, только дворяне не простолюдины: один другого по пьяни локтем толкнёт, слово за слово, там и до смертоубийства не далеко. У благородных одной кулачной дракой дело не ограничится.

Конечно, простор – дело хорошее, вот только из-за малочисленности едоков и поросёнок нам достался самый маленький. В отличие от остальных… поданных на другие столы… по своим размерам до полноценной свиньи он явно не дотягивал. Или не успел вырасти и нагулять мяса из-за тягот и лишений, выпавших на его долю.

Братьям было легче, им досталась задняя часть, которую они тут же разодрали и теперь приканчивали с большим аппетитом. Ну а нам с Тортусом достались две передних ноги, с которыми мы мигом расправились, голова и рёбра. Эл ещё что-то пытался там отковырять ножиком, я тоже поскрёб тушку когтями… Бессмысленное дело. Сверху тушу явно пережарили чуть ли не до углей. Теперь шкура осыпалась шелухой, а мяса под ней не хватило бы и на один укус. Мрак…

Голову мой собрат по несчастью обгрызать не стал, ну и я на это убожество тоже не позарился – всё ж таки пир в самом разгаре, может ещё чего принесут из съестного. А нет, так пойду за королевский стол, который так и ломится от изысканных яств, а новые блюда всё подносят и подносят. Блин! А тут опять в животе заурчало! Да я за одну кормёжку согласен побыть королём. Как тот слесарь из анекдота…

Не помню, с кем он спорил, то ли с Горбачёвым, то ли с Брежневым, сможет ли он, простой работяга руководить заводом… "Два года, как нефига делать! Год дела принимать буду, ещё год сдавать!" А мне, вообще, много не надо… туда-сюда согласен и за год управиться! Зато хоть поем по-человечески… то есть по-тролльи!

– Эй, Шэрх, – раздался голос Его Величества, – ты чего нос повесил? Что, вино не вкусное, или мясо не понравилось?

– Да в салате по-милански не хватает трюфелей! – чуть не брякнул я фразой из известной поэмы Филатова… про этого… стрельца… Как его там? А-а-а, Федота – удалого молодца.

Только я не этот острослов, вдруг меня король не поймёт? Это когда начальство изволит схохмить, все верноподданные должны вовремя засмеяться, чем радостнее, тем лучше. А когда сам пошутишь, да ещё не в тему… в разрез барскому настроению… могут и врагом посчитать.

Так что ответил я строго по делу:

– Я б и рад, вашество, оценить вино по достоинству, да эл Пататортус всю закуску поел.

От такой наглой лжи обвинённый во всём бедолага вытаращил на меня глаза, а не проглоченный кусок застрял у него поперёк горла. Однако, дворянин не был деревенским олухом, которого можно легко заткнуть за пояс в словесной баталии. Метнув на меня злобный взгляд, толстяк мощным движением глотки протолкнул пищу внутрь и уже раскрыл рот, чтобы разразиться гневной тирадой, только я не собирался давать ему шанс отыграться.

– А что, вашество, эл так же грозен на поле брани, как и за праздничным столом?

Король хохотнул, и в адрес несчастного Тортуса со всех сторон посыпались шуточки, что их мишень "Фарлаф надменный, в пирах никем не побежденный, но воин скромный меж мечей". Не то, чтобы несчастного прямо обвиняли в трусости, но весьма недвусмысленно намекали, что до славы отважного воина тому, как до луны. А неуклюжие попытки эла хоть как-то оправдаться от многочисленных нападок, вызывали ещё больший смех.

Вот только король был не дурак, и о том, чтобы сбить ход его мыслей такой наивной уловкой в сторону нечего было и думать.

– Выходит, Шэрх, тебя едой обделили?

– А то, вашество! Ваш, вон, стол так и ломится от разных кушаний, слуги так и снуют туда-сюда. И всё мимо нас. Обидно ведь!

– Ты, тролль, говори, да не заговаривайся! – одёрнул меня Рамир, – По-твоему, Его Величество что, обжора?

– Я этого не говорил.

– Но подразумевал, – вынес советник вердикт, и добрая половина дворян из тех, кто ещё оставался в здравом уме и трезвой памяти, недобрыми взглядами уставилась на меня.

– Признайся, Шэрх, ведь так и подумал? – хитро прищурился Нариллар Четвёртый.

– Не знаю, как по человечьим меркам, но по нашим, тролльим вы, вашество, до обжоры не дотягиваете. Уж больно вы разборчивы. Хотите посмотреть, что значит "настоящие обжоры"?! Тогда давайте сюда хотя бы вон того барана или телка, раз вы их уже попробовали.

– Ты, Шэрх, тут не распоряжайся! – вновь встрял советник.

– А ты заткнись, не с тобой разговариваю! Вашество, чего он лезет всё время!

– Что ж ты так моего советника, – покачал головой король, а у самого в глазах черти пляшут.

– А чего он?! Слова не даёт сказать!

Четверо слуг с натугой подхватило здоровенное блюдо с телячьей тушей.

– Подождите, я себе не отрезал, – в последний момент отчекрыжил себе порцию Рамир.

– Меньше языком трепать надо было! – не удержался я от комента.

Ни слова не говоря, бурый, как свёкла, чиновник уткнулся в тарелку.

Освобождая место, я сдвинул блюдо с полусъеденным поросёнком вправо к соседям. Благо, что кроме обглоданных костей там на скатерти ничего не осталось. Ближайших к нам дворян, успевших после усиленных возлияний дойти "до кондиции", уже утащили, а их соседи, увлечённые каким-то жарким спором, сдвинулись дальше. Тортус вскочил со своего места, давая слугам возможность взгромоздить на стол свою ношу. Глаза эла азартно блестели, а нож и двузубая вилка подрагивали в руках… Так сказать в предвкушении.

Я невольно ухмыльнулся, что ж, посмотрим, сумеет ли этот Фарлаф воспользоваться своим любимым оружием.

– Стой, куда?! – едва успел я в последний момент вцепиться в переднюю ногу, когда оправившиеся от первого замешательства… как же – неожиданно столько мяса привалило… братья дёрнули тушу на себя.

– Хрясь! – поджаристая корочка треснула, обнажая рёбра, а в образовавшиеся дыры, как вода Ниагарского водопада, хлынула горячая жидкость.

Все повскакивали со своих мест.

– Бестолковые тролли, бульон надо было вычерпать! – опять возник со своими нравоучениями Рамир.

– Вот сам и черпал бы! – не полез я за словом в карман, – Нам-то откуда знать?! У нас в горах так никто не готовит!

– Кряк! – туша едва не развалилась пополам, а в образовавшуюся брешь посыпались какие-то мелкие тушки, заскакав по полу, как теннисные мячики.

Я успел подхватить парочку и отправить в рот. Вкусно! То ли перепела, то ли ещё какие мелкие пичуги.

– Это что, кишки такие? – удивился Ургк.

– Не-е-а, птиши, – мотнул я головой, закидывая в рот ещё тройку "бекасов".

– Тофно! – рыкнул Рым, загребая рукой, словно ковшом экскаватора, тушек пять-шесть и отправляя их в пасть. Две пичуги пролетели мимо, но ни одна не достигла пола.

Та, что летела мне под ноги, была перехвачена на лету стремительно вылетевшей из-под стола чёрной головой. Щелчок пасти, и не успел я моргнуть, как морда скрылась под столом, а точно такая же схватила тушку, пару раз скакнувшую по скамейке, на которой раньше сидели Тортус с Ургком.

Сидящий под столом лохматый Змей-Горыныч ненадолго отвлёк моё внимание. Приподняв скатерть я попытался разглядеть, что же там твориться у моих ног. Это были здоровые псины, наподобие кавказских овчарок, но сколько их, три или четыре в царящей внизу темноте разглядеть было невозможно.

Я подныл голову… Эл, стоя с зажатыми в руках ножом и вилкой с сиротливо наколотым на неё "перепелом"… о котором он, похоже, совсем позабыл… квадратными глазами с нескрываемым ужасом взирал на то, как браться вручную пытаются разорвать тушу на части.

Пока у сородичей ничего не получалось: то ли мясо не дожарилось, то ли было слишком жилистым. Так что ничего удивительного, что я решил им помочь.

Как и полагается в приличных домах знати, стены зала, в котором мы пировали, были обвешаны оружием. Всякие мечи и копья я трогать не стал. Ни к чему. А вот неприметная секира в углу за спиной Рыма сразу привлекла моё внимание. То, что надо, безо всяких излишеств, резьбы, отделки и прочего. Не думаю, что мне влетит за использование её не по прямому назначению.

Никто и опомниться не успел, как я сорвал с почётного места обоюдоострый топор и рубанул по туше.

Мля! То ли я не рассчитал силу, то ли оружие оказалось зачарованным. Тусклое стальное лезвие с лёгкостью рассекло хребет пополам, и, разрубив бронзовое блюдо и скатерть, глубоко воткнулось в столешницу.

Братья, с сопением увлечённо тянувшие на себя свои половинки… тоже не ожидавшие такого исхода… с грохотом рухнули на пол и, опрокинув скамейки, разлетелись в разные стороны. Но как истинные тролли добычи своей не выпустили!

Я же поспешил пристроить непростое оружие на своё законное место, будто так оно и было?, а я тут совершенно ни при чём. Надеюсь, для большинства присутствующих мои манипуляции остались незамеченными, потому что они сидели кто спиной, кто боком… кроме сидящих за королевским столом. Те прямо пожирали меня глазами.

Да и фиг с ними, ничего такого я не делал! Тем более, что моё внимание привлекла новая "игрушка".

В том же самом углу, но на другой стене, недалеко от входа висел меч. Нет не так – МЕЧ. Поистине королевский и не только по размерам. Наверное он мог бы сойти за людской двуручник, если бы не рукоять. Потому что у взявшегося за неё человека ладонь должна была бы быть такой же здоровой, как у тролля.

Не поверите, но рука сама, помимо моей воли потянулась к ней. Я ещё толком ничего не успел сообразить, а смертоносная сталь уже была выдернута из ножен и тут же заиграла пляшущими на ней искрами, пока не стала разгораться, как неоновая лампочка или меч какого-нибудь джедая.

Стряхнув наваждение, я не на шутку перепугался, тут же сунул железку обратно в ножны, и воровато оглянулся по сторонам. Большинство гостей, похоже, так ничего и не заметило, зато королевская камарилья, да ещё трое-четверо самых глазастых дворян, обращённых ко мне лицом за столами напротив, застыли с широко распахнутыми глазами и раззявленными ртами.

Упс-с-с! Похоже, произошло явно что-то не то! Пока не разразилась буря, я поспешил юркнуть обратно за стол и сделать вид, что оттуда и не вылазил. Кстати, мои сотрапезники, с упоением трескавшие доставшееся им мясо, на моё отсутствие не обратили ни малейшего внимания. Или усиленно делали вид, что глухи и немы.

– Шэрх, а знаешь ли ты, чьё оружие только что использовал не по назначению? – ласково поинтересовался король.

– Не-е-а, – мотнул я головой.

– Ты своими грязными лапами хватал секиру самого Кармила! – не выдержав долгого молчания, возопил Рамир.

Ну ни х… хрена ж себе! Похоже, я попал, и это только начало!

– И вовсе они не были грязные! – возмущение моё было искренним. – Я ж их вытер о скатерть, как все культурные люди.

А чего, так оно и было… Думаете, так поступать неприлично? Так это ж средневековье!

Не какой-то там двор Людовика фиг-знает-какого по счёту во времена д"Артаньяна, с сервировкой столов полудюжиной бокалов разного вида и размера под каждый напиток, столько же комплектов столовых приборов – ложек, ножей и вилок к соответствующим блюдам – первому, второму, третьему и далее, со всеми остановками… Да, я забыл клещи к омарам и щипцы к устрицам… или наоборот?

В общем, тут так не едят. Здесь всё по-честному: мясо… без разницы, дичь это или нет… режут ножами, потом хватают руками и жрут… по другому и не скажешь… Стоит взглянуть и у самого слюнки начинают течь. Так и хочется к ним присоединиться!

А вилки… только двузубые. Вон король только что подцепил ногу какой-то птицы… или индейки, или цесарки… Ха, а может, это – гусь или журавль. Журавлей вообще едят?..

Нариллар цапнул двузубцем отрезанную ногу и положил себе на тарелку. Он, пожалуй, единственный споро работал ножом и вилкой, не выпуская их из рук.

Я б на его месте поступил бы так же. Они ж из чистого золота, да ещё с драгоценными камнями… а в такой компании… Стоит только посмотреть на эти бандитские рожи… Даром что дворяне, цвет рыцарства королевства Кармилан.

А вы говорите "салфетки"! Тут только у принцессы Фросиэллы вокруг шеи был повязан какой-то платок. Ну это вполне понятно: она девушка воспитанная, в своём лучшем платье… которое не хочет запачкать… ест мало и аккуратно, видимо надеется наверстать упущенное, когда выйдет замуж, а пока следит за фигурой. Что ж, правильно, ведь будущий муж под боком.

В общем, мы, тролли за этим столом оказались самые культурные и интеллигентные… Не побоюсь этого слова… А чего? Руки о скатерть не вытираем, потому что стекающий по пальцам жир слизываем сразу. Кости от нас остаются кристальной белизны, будто отполированные. Вон, даже собаки наш стол обходят стороной, эмигрировав к соседям. Всё потому, что им тут ничего не светит. Ни бациллы съестного, а дурманящим запахом сыт не будешь.

А сжалился над четвероногими друзьями человека и метнул на пол остатки поросёнка. Как они на него набросились… Как хоккейную шайбу погнали по полу и, затолкав в угол, тут же разорвали на части. И никто на эту возню даже внимания не обратил, ни господа, ни слуги.

Но вернёмся к нашему с королём разговору…

– Что ж тебе, Шэрх, ножей мало? – нахмурился монарх.

– Так я ж уже говорил…

– Что, хочешь напомнить про шпильки и булавки?

– Угу.

А что я ещё мог сказать? Всё – вчерашний турнир!

Когда знамя, вместе со столбом водрузили на место, король меня по-отечески пожурил, мол нечего брёвнами размахивать, так и рыцарей не останется. Кто ж в турнире будет участвовать?! Тут он был прав, того квадрата я вырубил основательно. Пусть и не до смерти, но лечиться ему придётся. А нечего было на меня наскакивать!

Кстати, может я не так чего понял, но всякие маги-целители в этом мире не так уж и сильны. Или всё дело в другом – поднимут и мёртвого, только плати бабки. Любые услуги за ваш счёт, если в кошельке звенит множество золотых кругляшей. А на нет, и суда нет… как и быстрого лечения.

В результате один из главарей противоборствующих сторон выбыл из борьбы ещё до начала состязаний, о чём не преминул сообщить его близкий родственник эл Вирдаль:

– Ваше Велство, омер Хергадский…

– Ни хрена ж себе имечко, – подумал я…

Не-е, мне действительно так послышалось. Правда, как потом оказалось, фамилия герцога звучала "Хвэрргардский"… Я ж не виноват, что у его подручного была такая "фикция"… Хотя нет, каюсь, именно я был тому виной. А хрена этот орёл налетел на меня, как ураган, вот и получил по заслугам! Ещё легко отделался – синяками, да шишками. Даже зубы все остались целы…

– …Не шможет ушаствовать в туниэ, – меж тем продолжал шепелявый. – Поэтому пудет шпаведливо, если и омер Тилаский возежица от порьбы.

– И не подумаю! – возмутился его оппонент, – Мы, Ваше Величество, потеряли доблестного воина оррмьера Бермигена.

М-м-да, между делом королевского зятя я тоже успел "уронить". Зато это уравняло силы сторон, вот только Цицерон или Демосфен… Кто там добился правильного произношения с помощью меча?.. никак не желал угомониться:

– Это не авносначная замена.

От такого заявления все присутствующие выпали в осадок, а над стадионом повисла мёртвая тишина. Это ж надо брякнуть такое неподумавши.

– Эл Вирдаль мне послышалось, или вы усомнились в доблести оррмьера Лантанара Бермигена, моего будущего зятя?! – голосом, которым это было произнесено, можно было заморозить все местные моря и реки.

– Я нэ вэто,.. – дворянин невнятно забурчал какие-то извинения, понять которые оказалось выше моих сил.

Его счастье, что Нариллар Четвёртый пребывал в благодушном настроении, а может быть просто не захотел портить праздник себе и людям. А то б топор палача навеки избавил бедолагу от проблем с дикцией.

Турнир начался. Что о нём можно сказать? Ничего примечательного, всё, как показывают в фильмах. Всадники яростно налетали друг на друга. Побеждённый, как правило, оказывался на земле, за исключением схваток между равными соперниками, ухитрявшимися после такой отчаянной сшибки остаться в седле. Тут или судьи назначали победу "по очкам" - каким-то только им ведомым признакам... о которых я понятия не имел, да и вникать особо не собирался... или объявляли новый "раунд"... За весь день такие "переигровки" случились раз десять, хотя поединков было больше полусотни, как и их участников. Но... как уже говорил... ни тех, ни других я специально не считал.

Как ни странно, но победителем вышел тот Цицерон с опухшей челюстью. И это несмотря на то, что до начала турнира он ухитрился получить люлей от меня. Один "полёт шмеля" в его исполнении чего стоил. Но надо отдать недругу должное, он оказался стойким бойцом, за что и был вознаграждён.

В последней схватке эл Вирдаль играючи вышиб из седла оррмьера Тилларского, который был повыше своего противника, хотя и таким же стройным и жилистым. Ничего удивительного, после предыдущей схватки герцог с трудом взгромоздился в седло, а следом, почти без передыха, новый поединок.

- Ну что, Шэрх, сразишься с этим доблестным рыцарем? - произнёс король, когда довольный победитель турнира предстал пред его светлые очи.

- А чего? Как нефига делать! - откликнулся я.

Сказать, что чемпион был в полном ауте - значило ничего не сказать.

Сперва он просто ловил ртом воздух, а после промычал что-то нечленораздельное, но его уже никто не слушал.

Видимо Нариллар Четвёртый имел на победителя очень большой и острый зуб, потому и выставил меня против него. А может, ему не хотелось отдавать приз, всё-таки фьеррство с прилагающимся к нему титулом - это вам не фунт изюма.

Сочувствовал ли я бедолаге? Да ни коим образом! Ну и что, что король собирался ему устроить подлянку, обделав грязное дельце моими руками? Меня эти разборки абсолютно не волновали... А вот когда на тебя безоружного нападает скопом банда придурков, совершенно не думая о последствиях, да ещё втыкает две стрелы... ладно, не будем о грустном.

В общем, до короля, чтобы он не учудил, мне по любому было не добраться, а вот намять бока мелкому дворянчику... чьим бы родственником он не был... совсем другое дело. Заодно и остальные сто раз подумают, прежде чем лезть со мной в драку.

Да-а-а, если б ещё Его Величество, как главный судья турнира, не был так щепетилен и придирчив к регламенту поединка... Блин! Достали меня с этими копьями! Ещё король со своими прихвостнями нудит: "Всё должно быть по правилам!"

Какие нахрен правила! Я уже три грёбаных древка сломал, прежде чем сносно научился сжимать их! Как только не пытался удержать: и как авторучку брал, и между тремя пальцами зажимал, отчего получалось что-то вроде бандитской "козы-дерезы"... Ничего не помогало! Возьмёшь бережно - древко еле держится, надавишь посильнее... "Кряк!" - и деревяшка пополам. Не-е! Они бы ещё нам соломины выдали, а потом надсмехались... гады ползучие. Вон как ухахатываются!

Короче, я кое-как стиснул это несчастное копьецо между большим и указательным пальцами, слегка придерживая остальными. Вроде получилось... Мать их! Так они мне ещё на левую руку решили щит навесить. Ясное дело, подходящего не нашлось.

Нет, чтобы бы ради такого случая здоровый пожертвовать... ну, тот, который воину в полный рост. Ну и что, что кавалеристы с такими не сражаются. А из тех, что подсунули мне круглых и... этих, вроде тех, что на гербах... с острым низом и полукруглым... Да, не важно! Факт, что в ремни я не смог продеть даже два пальца, только один. Догадайтесь с трёх раз какой. Правильно, тот, что крутые америкосские дяди и тёти показывают своим недругам! Вам смешно?! А мне не очень! Потому что, сдержать нужно удар конного рыцаря с разбега. В лучшем случае он сустав выбьет, в худшем всё разнесёт вдребезги. Нет! Нафиг, нафиг! Ни к чему мне такое счастье!

Нахрен щит, останемся с одним копьём. "Арфы нет - возьмите бубен!"

Я показал этот самый палец королю, его окружению и всем остальным. Что они подумали - это их проблемы!

"И вечный бой, покой нам только снится!"

Блин! Так оно и вышло!

Этот поединок показался мне вечностью!

Твою мать! Бурмулила действительно оказался крепким орешком!

Мы во весь опор помчались друг на друга, а этот хорёк возьми, да кинь в меня копьём! Вот гад! Я едва увернулся, о том, чтобы ударить противника, не было и речи! Не-е-е, ну, что за гад! Вот сволочь! Ну, хитёр бобёр! Мать его!

Трибуны заулюлюкали, требуя присудить мне поражение, мол, уклоняюсь от боя, но король был непреклонен. Второй раунд и точка!

До меня дошло, что только что случилось, и внутри всё похолодело. Этот хорь мне чуть в глаз не попал - тогда бы точно трындец!

В следующей стычке я не позволил себе расслабиться. Наоборот, взял инициативу на себя. Резко бросил древко вперёд, мне ж с моей силой не нужно напрягать здоровье, чтобы удерживать эту "соломину" на весу.

Копьё разом удлинилось на треть. Ложный выпад в голову, враг подставил щит. Быстро перехватываю древко ближе к середине и бью в незащищённое брюхо. По-моему попал, но копьё разлетелось вдребезги, а противник не только не вылетел из седла, так ещё мой левый бок ухитрился достать.

Пусть у нас, троллей шкура толстая, а удар пришёлся вскользь, но я-то... в отличие от этого самовара ходячего... без доспехов. Больно, мля-я! Я ж не железный! В общем, заканчивать надо с этим балаганом, чем скорее - тем лучше.

В третий раз мы уже не неслись друг на друга... Впрочем, моего однорога особо и не разгонишь, да я и не старался. Оба скакуна сблизились лёгкой трусцой. Рыцарь попытался ткнуть меня копьём, но я его перехватил свободной левой рукой. Вот только и я не смог ничего поделать. Упёрся в центр вражеского щита, пытаясь вытолкнуть противника из седла. Нихрена подобного!

Вирдаль-миндаль не желал сдаваться: своё копьё не отпускал, а моё умело отводил щитом в сторону, как я древко не перехватывал.

- Твою мать! - тупой наконечник соскользнул... тут все копья фактически были длинными шестами, только по размеру походя на боевые.

Такие правила. Это ж турнир... что-то вроде спортивных состязаний... а не смертоубийство.

В общем, я нагло воспользовался тем, что мой единорог выше, и пнул противника ногой. Эл успел закрыться щитом, но это ему не помогло.

- Бым-ду-ду-дум! - с оглушительным грохотом рыцарь рухнул под ноги своего коня.

Стадион взревел. Ясен пень, там не было ни одного голоса в мою поддержку. Одно негодование.

- Шэрх, ты совсем озверел! - не сдержался король.

- А чего он не падает! - возмутился я. - Долго эта бодяга должна продолжаться?! Вы б нам ещё соломины раздали или прутья от метёлки!

- Ты нас ещё поучи! - выкрикнул Рамир... ну как же без него.

- И поучу, раз своего ума нету!

- У кого это нету?! - недобро прищурился Нариллар Четвёртый.

- Не стыдно вам, вашество, - наехал я на него, - Вы же вместо мечей дамскими булавками и шпильками не фехтуете! Давайте возьмём вашего советника, и пусть он на этих фитюльках разится с каким-нибудь мальчишкой-пажом. Вот смеху-то будет, обхохочешься!

Король усмехнулся:

- А что, Рамир, надо как-нибудь попробовать.

- Да вы что, Ваше Величество! - ужаснулся советник.

- Нет, что ни говори, эта мысль не кажется такой уж и глупой. Ладно, не трясись, обещаю, что ты в забаве участвовать не будешь. Только в качестве судьи. А жертву найдём более подходящую, у меня уже есть пара кандидатур на примете... О, эл Вирдаль, как самочуствие?!

Я оглянулся на подъехавшего слева дворянина. Сейчас он был без шлема. Волосы дыбом, сам, как взмыленный, весь в поту, морда красная и опухшая... Да в гроб краше кладут! Воин сплюнул на песок кровавую слюну и что-то пробурчал. А он крут, несмотря на молодость, вон как глазёнки сверкают.

- Ну и кого из вас объявить победителем? - как бы рассуждая сам с собой, произнёс король.

- А чего, вашество, если есть сомнения, раздайте нам по копью... вон, как то, - я указал на флагшток, - и мы сойдёмся в решающей схватке.

- А что скажет эл Вирдаль?

Тот что-то буркнул, склонив голову в поклоне.

- О-о! Видите, он не возражает! - тут же "перевёл" я слова дворянина.

В ответ рыцарь зыркнул на меня, как Ленин на буржуазию, аж мороз по коже. Видимо, израсходовав на это последние силы, тут же покачнулся в седле. Может, королю моя идея и пришлась по душе, но подвергать новым испытаниям героя, державшегося на коне одной силой воли, у него просто язык не повернулся.

- Что ж, придётся объявить Вирдаля победителем, - тяжело вздохнул Его Величество, с таким видом, будто заодно должен был отдать ему корону.

- Правильно, вашество, - поддакнул я, - ему - победу, а мне - приз зрительских симпатий!

- Какие ещё симпатий?! Тут вся арена против тебя! - король взмахнул рукой, обводя стадион.

- А какая нахрен победа, сейчас ткну его пальцем, мигом окажется на земле!

При этих словах Вирдаль бросил на меня такой взгляд, что если б им можно было сжечь, то от меня осталась бы горстка пепла... Ну, может быть, парочка.

- Нда-а, не ожидал, что племянник оррмьера Хвэрргардского такой доблестный воин, что фьеррство Карбас окажется в его руках, - похоже именно этот факт, а не сама победа не шибко дружественного дворянина в турнире, были монарху, как ножом по сердцу.

- Вы бы, вашество, тоже могли вознаградить победителя, от себя лично.

- Да? И каким же образом?

- Эл пока не женат?

- Точно! - чуть ли не синхронно кивнули король со своим советником.

- Во, тогда б вы могли ему в придачу к уделу подыскать заодно и достойную пару из своих родственниц, что пока не замужем.

- Ха! И если ему не понравится невеста, он может отказаться, и от неё, и от надела! Слышал, эл Вирдаль?

- У-у-мы-мы-мы, - попытался пробурчать ошарашенный рыцарь.

- Что ж ты, Рамир, - шепнул Нариллар советнику, - до такого не додумался?

- Коварство нелюдей, - буркнул тот в ответ.

А я, между прочим, всё слышу и тебе это ещё припомню.

- О! Леди Оливиэлла - то, что нужно! - радостно воскликнул король, - Я обещал её отцу позаботится о дочери. Эта девица просто обожает героические легенды, рыцарские романы и всё с ними связанное! А тут - победитель турнира, устоявший против тролля! Это будет так романтически! - монарх закатил глаза.

- Романтично, - вежливо поправил советник.

- Что?.. А, какая разница! - махнул Нариллар рукой, - Так ты согласен, Вирдаль?

- Ы-ы-у, - обречённо выдохнул тот, свесив голову, как приговорённый к казни.

- Он не возражает, вашество! - подсказал я.

- Рамир, объяви мою волю! Это просто прекрасно, что я нашёл подходящее решение!

Ну-ну.

- Вашество, а кто будет объявлять королеву турнира?! - поинтересовался я, после того, как стих рёв толпы, приветствовавшей нового чемпиона.

- А тебе, Шэрх, откуда известно, что такой обычай существует в Бермигене и Кеоларе? Ах да, ты ж там бывал! - вовремя поправился советник.

- Слышать-то слышал, да так толком ничего не понял, - тут же нашёлся я.

- А как наш новоявленный фьерр провозгласит королевой свою невесту, если её здесь нет? - задумался король. - Это будет не по правилам. Тогда пусть это сделает, Шэрх!

- Что?! Я?!

- Да вы что, Ваше Величество! - склонившись к королевскому уху, Рамир что-то горячо зашептал.

- Нет, ты не прав, это будет очень забавно!

- Э-э-э, вашество, а корона?

- Я готова отдать свою! - тут же пришла на выручку отцу принцесса.

- Дочка, зачем, она же принадлежала твоей матери?! - зашептал Нариллар Четвёртый.

- Папа, ты же знаешь, эти розовые риориты... по-моему так она назвала эти камни, но я не уверен... к моим глазам совсем не идут, а ты заставляешь меня носить...

В общем, тут начался какой-то застарелый спор.

- Шэрх, где твоё копьё! - решительно выкрикнула принцесса, я тут же подставил наконечник, на которой немедленно был нанизан надоевший обруч.

Мда-а, а мне что теперь прикажите делать? Как там Айвенго выбирал... эту самую... королеву? Я проехался, поигрывая короной... то опуская то поднимая копьё... не давая обручу упасть, вдоль трибун сначала в одну сторону, потом в другую, обозревая представительниц местного дворянства... Ну не среди простолюдинок же её выбирать! Меня просто, мягко говоря, не поймут! А то и бока намнут... всем скопом.

Вон я как стихами заговорил, наверное, это - нервное.

Мда-а... Действительно, всё как в романе: одни красавицы краснели, другие бледнели, кто-то мечтал провалиться сквозь землю, лишь бы не быть в центре внимая, другие, наоборот, ёрзали на месте, готовые подскочить, закричать и замахать руками: "Куда ты смотришь, бестолковый тролль?! Вот же я! вот!".

Я завершил променад туда и обратно и вновь поравнялся с королевской ложей. Аккуратно стряхнул корону на самый кончик копья и протянул принцессе.

- Шэрх, ты не смог выбрать? - удивилась та.

- Наоборот, вашество, я свой выбор сделал!

- Дорогая, позволь я тебе помогу, - первым оправился от удивления жених Фроси, подхватив обруч и водрузив его на голову своей будущей супруги, которая по-прежнему пребывала в ауте, ещё большем, чем до этого я.

Вы подколите меня ещё, подколите... А я вас потом самих подколю так... На всю жизнь запомните!

Не то, чтобы принцесса была уродлива... Золотистые волосы, голубые глаза... но лицо простоватое и грубоватое. Никакого аристократизма и утончённости. Ничего удивительного, ведь мать её была из северных варваров, каких-то местных викингов.

Кстати, и сама королевская династия, начинавшаяся со ставшего уже легендарным Кармила... секиру которого я приспособил для рубки мяса... тоже происходила из тех самых северных земель. Только нынешние властители что-то слишком измельчали. Оттого отец или даже дед... не знаю в точности этой истории... Нариллара Четвёртого сосватал ему "ледяную принцессу".

Фросиэлла возвышалась над папулей на полголовы, а её мать, говорят, была ещё выше. Оррмьеру Лантанару не повезло ещё больше - он своей невесте едва достигал плеча. Не то, чтобы королевская дочь была слишком толстой, но её рост и доставшаяся от матери широкая кость... В общем, мужскому окружению Фроси, включая и её отца, приходилось прилагать массу усилий, чтобы не выглядеть рядом с этим гренадёром в юбке мелкими шибзиками. Даже на трибуне принцесса с женихом сидела ниже и чуть в стороне от Его Величества.

И сейчас на пиру мне опять припомнили тот эпизод...

Нет, мне сегодня поесть дадут или как?! Вон Тортус и то трескает в три горла, а мне вопрос за вопросом. Не будешь же королю отвечать с набитым ртом. Не знаю, как у других, а у меня есть и говорить одновременно, как-то не получается. Сомневаюсь, что это удавалось даже ловкачу Цезарю!

- Ты слышал, Шэрх, - обратился ко мне Нариллар, - тут некоторые сомневаются. Говорят, назвать мою дочь королевой красоты мог только тупой тролль!

- Вашество, - не полез я за словом в карман, - если даже тролль смог оценить её по достоинству, то кем же надо быть, чтоб не заметить, как она очаровательна и прекрасна?

При этих словах половина присутствующих открыла рты, а сама принцесса зарделась, как маков цвет.

- Ха! - гаркнул король, - Достойный ответ!

- А чтобы не было никаких сомнений, - развил я свою мысль, - давайте спросим у оррмьера Бермигена. Он не ваш подданный, прибыл из другого королевства. Кому, как не ему объективно и беспристрастно оценить ту, что предназначена ему в супруги?

О, какую речугу я толкнул! При этих словах весь зал уставился на несчастного герцога, в том числе и невеста. Может мне и показалось, но от её взгляда, бедолага попытался вжаться в кресло, как кролик при виде удава.

А ловко я его, знай наших! Теперь, стоит только олуху подтвердить мои слова, что принцесса такая... секая... и растакая,.. как его немедленно задушат в объятьях. И пусть только попробует сказать что-то против... Тогда его просто задушат.

Что ж, Лант меня не подвёл, лихо завернул про голубые, как небо, глаза и волосы, золотые, как солнечные лучи. Или он в душе поэт, или, готовясь к встрече с невестой, успел выучить изрядное количество домашних заготовок на все случаи жизни.

Глаза Фроси засияли от радости, а сама она буквально засветились от счастья. Жених был выдернут из своего кресла, несмотря на слабые попытки сопротивления, и тут же расцелован самым беспощадным образом.

Н-нда, если так пойдёт и дальше, на супружеском ложе он отбитыми боком и ногой, как в схватке со мной, уже не отделается!

Больше на этом пиру ничего интересного не произошло. Гости ели, пили, веселились, "уставших" слуги оттаскивали за руки за ноги. Дорвавшись до еды... а то всё меня отвлекали глупыми разговорами... я наконец "заморил червячка". А то стыдно сказать, Тортус, и тот успел съесть больше меня.

За этим увлекательным занятием я даже не заметил, как из-за стола исчезли женщины. Полуофициальная жена короля... официально, как я уже упоминал, он был вдовцом... язык не поворачивается назвать её любовницей. Невысокая "испанка"... в годах, в смысле за тридцать. И имя соответствующее - Изелла, почти как Изабелла. Черноволосая, подвижная. Может, она и приглянулась Нариллару, потому что была полной противоположностью его покойной жены, у которой он всегда ходил по струнке. Хотя, кто их там знает, может, я всё выдумываю.

Принцесса тоже успела скрыться, утащив своего жениха. Впрочем, ему и за столом разгуляться не давали. Ха! Не повезло бедолаге, теперь у него свой персональный надсмотрщик, у которого не забалуешь.

Раньше и позже перечисленных особ "испарились" и прочие дамы, которых и так было по пальцам пересчитать. Короче, "до кондиции" оставшиеся наиболее стойкие бойцы со съестным и "зелёным змием" доходили уже в исключительно мужском обществе. Ну и мы с братьями и Тортусом от них ессественно не отставали, вовремя перехватив слуг с блюдами, которые они пытались унести с опустевшего королевского стола. М-мда-а, не повезло прислуге, похоже, сегодня у неё будет постный день без всяких гастрономических изысков.

Ничего, пусть они сегодня давятся той грёбанной кашей, которую нам заваривали каждый день один котёл на троих. Не знаю, как братья, поскольку даже подгоревшие остатки они подчищали регулярно, но у меня это варево... без масла, приправ, разумеется, мяса и даже щепотки соли... скоро из ушей полезет. А не есть, так скоро с голодухи ноги таскать не будешь!

Так что у нас сегодня обжираловка, а обслуга пусть попостится, ей это полезно!

Да, ещё... уже не помню этим ли вечером, или на следующий день, всё-таки вина я тоже принял изрядно... в одном коридоров меня подкараулила принцесса. Что-то не верится, что мы с ней столкнулись "совершенно случайно". Тем более, что девица без всяких предисловий перешла в атаку:

- Шэрх, признайся, кто тебя подговорил провозгласить меня королевой турнира?

- Чего?

- Рамир или отец? Кто из них? Вы договорились заранее? Вы все против меня!

- Вашество, а что вас, собственно, не устраивает?

- Теперь по твоей милости я всюду должна таскаться с этим обручем, тот-то папа будет рад!

- В честь чего это?! Только завтрашний день. А там можно будет спокойно спрятать её в шкаф под стекло до следующего турнира.

- А под стекло зачем?

- Ну как? Чтобы было видно: вот она - корона королевы турнира, прекраснейшей из женщин королевства.

- По-твоему, я правда красива, или ты выбрал меня, потому что я похожа на ваших женщин-трольчих?

- И вовсе вы на них не похожи, потому что слишком маленькая и хрупкая.

- Я? Маленькая... и хрупкая? - принцесса была в полном ауте.

- Конечно, всё ж познаётся в сравнении!

В общем, мы с Фросей ещё мило побеседовали. Я рассказал какие у троллей женщины... приврал ясное дело... ни без этого. Но мои побаски явно подняли девушке настроение.

- Вот только на следующий турнир вам, вашество, опять придётся надеть корону.

- Проклятье, а если меня вновь выберут королевой?!

- Было бы отчего переживать! Любая дворянка готова оказаться на вашем месте! А вы недовольны! И вообще, вы же будущая королева, носить корону - это ваше призвание! Нравится вам это или нет.

Похоже, моя пламенная речь произвела впечатление:

- Спасибо, Шэрх! - принцесса неожиданно чмокнула меня в щёку и, взмахнув юбками, скрылась в одном из боковых коридоров, оставив меня хлопать глазами в гордом одиночестве.

 

Глава 9.

Когда я проснулся, солнце было уже высоко. Вчера был второй день отдыха, а сегодня должно было состояться решающее состязание. Если раньше рыцари сходились в поединках друг с другом, независимо от "партийной" принадлежности один на один, то теперь им предстояло схлестнуться стенка на стенку - красно-синие против жёлто-оранжевых.

Хоть король и подбивал меня на участие в этом мероприятии, естественно за его любимых "цээсковцев", но я отказался. Не потому что в прошлой жизни, хоть и вяло, поддерживал "Спартак". Полностью красные "спартачи", как и полностью синие... уж не знаю, как их обозвать... как и их "коллеги" тех же оттенков, с примесью других цветов: чёрного, белого, серого, коричневого... Были в одной команде, объединившись против "канареек".

- Вашество, сами посудите, я ж не рыцарь и не дворянин, какое я имею право участвовать в турнире?

- Так вчера ж сражался?!

- То один на один... И вообще, намять бока тому выскочке, которого вы так удачно женили сам бог велел, - король заулыбался, - А сейчас увольте, вашество, если мы выиграем, то недруги заявят, что схватка была нечестной и победителям подсуживали.

- Они не посмеют!

- Все рты и уши не заткнёшь. И потом, чего вы опасаетесь, всех самых сильных бойцов жёлто-оранжевых повыбили, двух я самолично "отоварил".

- Не смеши, Шэрх, они уже восстановились. Для этого и даётся день передышки, чтобы с помощью магического исцеления привести себя в порядок.

- Да-а-а, - протянул я, почесав затылок, - тогда конечно. А зачем вы тогда поддерживаете слабейших?

- Эх, Шэрх, ничего ты не понимаешь в политике!

Тут он абсолютно прав! Да и нахрен мне она сдалась, что у меня проблем мало?

Выбрался я с сеновала, когда время близилось к полудню. Нет, пить два дня подряд это тяжело, тут надо или регулярно тренироваться, или иметь лошадиное здоровье, чтобы пить вино вёдрами, не пьянея. Прямо, как я. Но без каждодневной "практики" даже мне такая нагрузка "на грани фола".

Короче, радовало только одно, вернее не давало окончательно провалиться в пучину тоски и печали. Это осознание того, что другим бывает ещё хуже. Например, братьям, которым, судя по их виду... в гроб краше кладут... следовало безотлагательно опохмелиться. Нет, всё-таки как мало нужно человеку... то есть троллю для счастья. Заодно и мне нашлось срочное дело.

И вообще, тролль я или не тролль? У нас же железная... даже каменная... сила воли - захотел выпить... и выпил!

В общем, я, как Шерлок Холмс, пошёл по следу, выловил местного поварёнка и в результате разжился бочкой пива. Даже никакого окорока не стырил, потому что есть не хотелось совершенно. Пиво мы быстро уговорили, уверенно перейдя из пограничного состояния между жизнью и смертью в мир живых.

Впору возрадоваться, но тут я заметил, что во дворе подозрительно пусто. И на кухне тоже никого не было! Ох, и не нравится мне это!

А чего я, собственно, ломаю голову? На дворцовых воротах всегда охрана, вот у неё и спросим.

М-мда-а, надежды мои оказались напрасны. То ли этот стражник был слишком молод, то ли глуп, то ли и то, и другое вместе. Потому что на все вопросы он отвечал только "не велено" и "не могу знать", причём часто невпопад.

К счатью для него, как раз в тот момент, когда после диалога:

- Позови старшего!

- Не могу знать!

- Чего ты не можешь знать?

- Не велено!

...Я всерьёз подумывал, куда зарядить кулаком этому чуду природы - в лоб или в ухо... может, тогда у него мозги прочистятся?.. во дворе появился новый персонаж, даже целых два.

- Дорогой, подожди, куда же ты?! - кричала принцесса вслед своему суженому, на ходу подтягивавшему ремешки доспеха.

- Милая, ты слышишь?

Вдалеке действительно прозвучало что-то похожее на рёв раненого изюбра.

- Фро, - лицо молодого человека лучилось счастьем, - это вражеский рыцарь вызывает противника на поединок. Я непременно должен первым ответить на вызов, ведь это теперь и моё королевство!

- Но, Лан, я понимаю, что долг превыше всего, но ты же до сих пор не оправился от ран.

- Ерунда, легендарные герои сражались и с такими пустяковыми ушибами, - и герцог тут же привёл полдюжины примеров, почерпнутых из анналов истории.

Принцесса, надо отдать ей должное, пыталась стоически перенести героический порыв своего жениха. Лишь возвела очи горе, словно надеясь найти там поддержку. Будто небеса разверзнутся и оттуда чья-то божественная длань вправит наконец мозги её будущему супругу. Но, когда пантеон перечисленных эпических героев приблизился к десятку, не выдержала:

- Лан, а как же я? Ведь у нас должна быть свадьба, ты ж обещал?

- Любимая, я от своих слов никогда не отказывался, но рыцарский долг превыше всего! Где мой боевой скакун?! Коня! Коня! Фьерство за коня!

Тоже мне, король Лир нашёлся!

- Бум! Хлоп! - будущий королевский зять свалился на землю, оттого, что я слегка стукнул его кулаком по кумполу.

Ну-у, я надеюсь, что слегка.

- Шэрх, ты с ума сошёл! - вскрикнула, уставившись на меня квадратными глазами, принцесса и тут же кинулась к своему суженному.

- Вы ж видите, вашество, он по-хорошему не угомонился бы, - забубнил я в своё оправдание, видя, что девушка готова разрыдаться.

Но не тут-то было, всё-таки Фрося была королевских кровей... Поэтому, смахнув с глаз слезинки, она взревела почище пароходной сирены, у меня аж уши дёрнулись:

- Ана! Вэр!.. ещё несколько имён... Бегом сюда!

И я, будучи в полном ох... офигении, стал свидетелем, как отовсюду, как мыши из нор, повыбежали слуги, подхватили герцога и потащили во дворец.

- Стой, вашество! - крикнул я в спину удалявшейся принцессе, та тут же обернулась, уперев руки в боки, вперив в меня суровый взгляд, - Что ту вообще происходит?!

- А ты не знаешь? - удивилась Фрося.

- Не-а-а, - мотнул я головой.

Оказывается к воротам Кармилана подступила армия королевства Тарторан, которую возглавлял его воинственный монарх Батраболл Третий.

- И что нужно этому Балаболу?

- Не Балаболу, а Батраболлу, - поправила меня принцесса. - А жаждет он моей руки.

Хм-м-м, оказывается она весьма популярная девушка, раз тут такие события разворачиваются.

- Он что, не женат?

- Да нет, Неустрашимый требует моей руки не для себя, для сына, - моя собеседница глубоко вздохнула, мечтательно закатив глаза, - Жаль, что я не могу выйти за него замуж.

- Он трак красив?

- Нет, Шэрх, просто, как говорят, сам Неустрашимый, как и все его пятеро сыновей, очень высокого роста. Так что рядом с любым из них я бы не казалась такой большой, толстой и неуклюжей...

М-мда-а, похоже, это у неё навязчивая идея. Что ж, когда все мужчины вокруг девушке по плечо, поневоле закомплексуешь.

- Только отец не может согласиться, - горестно вздохнув, продолжала принцесса, - Он боится, - шепнула она мне по секрету, - После того, как старший сын Батраболла женился на наследнице короля Сферрана, тот прожил недолго. Второй сын взял в жёны молодую вдову независимого оррмьера Кремлатского, который перед этим погиб на охоте при весьма загадочных обстоятельствах, не исключавших злого умысла. Так что ничего удивительного, что отец не захотел пополнить этот печальный список... А Лан, он хороший. И он меня любит! - с непоколебимой убеждённостью добавила Фросиэлла.

Что ж, ей виднее!

Пока я раздумывал, что ответить, до нас донёсся уже двукратный рёв. Неизвестный трубадур всё никак не желал успокоиться.

- Тогда, вашество, мне нужна помощь! Чтоб показать этим тарабарцам, где фырги зимуют! - ткнул я пальцем в сторону, откуда только что слышалась душераздирающая какофония.

- Что тебе нужно?! - сурово свела брови принцесса.

- Мне б доспех какой, по размеру.

Как выяснилось, о таком нечего было и мечтать. Может, в какой-нибудь кладовке такой и пылился, всё ж таки предки нынешнего короля были могучими воинами. Но, чтобы найти искомое... И тут мой взгляд упал на привезённые нами шкуры горных быков, которые висели на заборе. Они были очень толстые, как раз то, что нужно. А то у меня с прошлого обстрела задница до сих пор чешется, да и "коника" моего "на всякий пожарный" прикрыть не мешает.

Шкуры кое-как обернули и стянули ремнями. Одна досталась мне, две - единорогу... его ж шея длиннее, чем у быка, как и ноги. В общем, пришлось повозиться. Из оружия мне притащили большой прямоугольный щит и флагшток, что ещё не успели установить, с большим королевским знаменем.

- Может, снять? - кивнул я на него.

- Я верю в твою победу, Шэрх, ты его не осрамишь!

Ну-у, раз Её Высочество сказала, то так тому и быть!

Единственная заминка произошла у ворот. Всё тот же крендель, как попугай, опять вякнул своё "не положено".

- Ты что, мать твою, меня не узнаёшь! - рявкнула на служивого разъярённая принцесса, сунув тому под нос свой внушительный кулак, - А ну открывай немедленно!

Дрожащими руками ворота были распахнуты, и я направил своего скакуна к выезду из города.

- Эй, что тут происходит?! - окликнул я толпу сбившихся в кучу рыцарей, едва стих троекратный рёв, от которого буквально сводило зубы.

Разноцветное воинство обернулось и тут же шарахнулось от меня в разные стороны, будто черти от ладана, но тогда я не придал этому особого значения.

- Это вызов на бой, - проронил белый, как мел король, изо всех сил пытавшийся сохранить невозмутимость.

Что не очень-то ему удавалось: лицо бледное, руки подрагивают, словно узрел пред собой Костлявую с косой или демона, на его глазах вылезшего из ада.

- Кто это? - кивнул я на здоровенного бугая в чёрных, как вороново крыло, доспехах громовым голосом поносившего всё наше рыцарство на чём свет стоит.

- Это - Чёрный Рыцарь, - раздались голоса.

- Да я вижу, что не белый! А чего это никто не выйдет, да не вломит ему по рогам! - над вражеским шлемом действительно возвышались две загогулины.

- Так он же непобедимый... Из горных великанов...

- Это хорошо, сейчас проверим. Бей чёрных, пока не побелеют, бей белых, пока не почернеют! - произнёс я историческую фразу, трогая единорога вперёд.