И вот теперь, откинув полог, я вошла в бордовую палатку Милларман. Что ж, весьма! Внутреннее убранство впечатляло. На полу – мягкие ковры, вдоль стен и за спиной ханши – драпировки из материи, сразу видно – не дешёвой. Преобладал красный цвет: от нежно-розового до тёмно-бордового, почти чёрного. Сама хозяйка возвышалась напротив входа на троне… по иному это сооружение и назвать нельзя было… из сложенных в стопку кусков толстого войлока. Тоже разных оттенков красного.

Не скажу, что вдова Чорхорона-джеха поразила меня своей красотой. Круглое лицо, аккуратные нос и губы, густые брови и чуть раскосые глаза, цвета которых в полумраке шатра я сперва различить не смогла. В общем, ничего особенного – ухоженная женщина в годах, которая хочет хорошо выглядеть. Темнота помещения ей в этом помогала, сглаживая морщины.

Что ещё можно сказать? Расшитая золотом шапочка, как и просторные одежды тех же оттенков красного. И конечно же всякие бусы, побрякушки, массивные серьги, на которые не пожалели золота. Вся эта блестящая мишура, без которой не может помыслить себя женщина, обильно обсыпанная драгоценными и полудрагоценными камнями, не просто говорила, а прямо-таки кричала о богатстве и высоком статусе хозяйки.

По-моему сейчас Милларман была сильно удивлена. Наверное, ей сказали, что нирта Золотого леса девчонка, но она и представить не могла, настолько маленькая.

Воспользовавшись её замешательством, я прошла на середину шатра и спокойно уселась на невысокий раскладной стульчик, который принесла Ора. О нём предварительно ничего сказано не было, кочевники ведь мебелью не пользуются. Нет у них такой привычки. Но я-то другое дело! Имею право, коль мне тут даже подушки под пятую точку не предложили.

Зато теперь не нужно было высоко задирать голову. Моё сиденье оказалось почти вровень с "постаментом", на котором, сложив ноги по-турецки, восседала джеха. Неожиданно для неё мы оказались на равных.

Похоже, мои манипуляции ханше не понравились. Оправившись от первоначального потрясения, она нахмурилась.

– Так ты и есть правительница Жёлтого леса? – прокаркала Милларман.

Я повернула голову направо, затем налево и подалась чуть вперёд.

– А разве тут есть ещё кто-то на меня похожий?

В шатре мы были не одни. Справа от меня на принесённой с собой подушке примостилась Ора. По правую руку от ханши сидел её переводчик – Тануб. Дальше по обе стороны какие-то два старика. За ними, у самой стенки справа от меня скромно примостился Чойб.

– Шутки шутишь. Выкуп хочешь? Может, с тебя самой его взять, нирта?! – последнее слово джеха будто выплюнула.

Ханша слегка приподняла руку, и из-за занавеси за её спиной тут же шагнули четверо. Мать его! Шаярхаары!

– Смешно тебе, нирта?! – злорадно проскрежетала вдова Чорхорона-джеха.

В руках шаманов магическим огнём сверкнули ычвохры.

– Не сдашься – умрёшь, – оскалила зубы Милларман.

Ну, это мы ещё поглядим, кто сейчас умрёт. Мои кинжалы взметнулись вверх и стукнулись друг об друга, высекая сноп магических искр.

Шаярхаары дёрнулись, хватаясь за горло, так же, как старики и сама ханша. Даже Чойб, бросив тискать рукоять меча, что-то быстро выдернул из-за пазухи. Ха, на мои шалости амулеты не могли не среагировать.

– Хотите умереть? Тогда – вперёд! – выкрикнула я, надеюсь, так же злобно, как джеха.

И тут, чего я совсем не ожидала, со своего места вскочила моя переводчица.

Нет, она всегда мне казалась натурой спокойной и рассудительной. А тут, её будто подменили… Словно бес какой вселился!

– Что вы творите, тапасьи дети! – сверкая глазами орала Ора, – Ильчирайя вас всех одним махом!

Точно порву, как Тузик грелку! В клочья! Тут она права.

– Склонитесь перед ней, пока не поздно!…

Время как будто застыло. Только пронзительные выкрики табирки, так прекрасной в своей ярости.

Шаярхаары не шевелились. Нападать не решались, но и падать ниц не спешили.

Исчерпав аргументы, моя переводчица застыла рядом, тяжело дыша. Вдоволь накричавшись, она никак не могла перевести дух.

– Ора, за спину, – негромко произнесла я, – Прикроешь.

Не успела закончить фразу, как тот шаман, что стоял вторым слева, решительно шагнул вперёд.

Ну всё, трындец вам!

К моему величайшему удивлению, старик упал на колени, уткнувшись лбом в ворсистый ковёр. Свой жезл перед этим он бережно опустил перед собой. Остальные шаманы не заставили себя долго ждать. Вслед за ними склонились старики и Чойбилрит. С той только разницей, что положили они перед собой не ычвохры, а обнажённые сабли.

Лишь одна ханша, вытаращив глаза и раскрыв рот, застыла на своём пьедестале.

– А ты, Мила, чего ждёшь? – спросила я почти ласково по-табирски.

Вот только улыбка моя в тот момент была похожа на акулью. Наверное. Иначе почему джеха… даже, не джеха, а просто испуганная женщина… с необычайным для её внушительной комплекции проворством, слетела с трона и бухнулся на колени? Прямо мне в ноги, едва не уткнувшись лбом в носки сапог.

Я едва удержалась, чтобы не отпрыгнуть назад, ведь там стоял раскладной стул, который никто убрать не удосужился. Так и навернулась бы со всего маху вверх тормашками. Вот был бы номер!

Ещё раз окинула взглядом сгорбленные спины. Как же приятно вот так одержать победу без единого выстрела.

Бинго-о-о!

– Мила, они могут идти, – милостиво разрешила я на степном наречии.

Никто не шелохнулся. Не поняла, чего это они? Плохо слышат? Удивлённо уставилась на Ору.

– Нирта, – шепнула та, – вы их сами должны отпустить, джеха тут больше не хозяйка.

Вот даже как?

– Скажи им.

– Ильчирайя вас отпускает! – торжественно возвестила девушка.

Занавесь за троном шевельнулась. Я насторожилась. Ха! Так ведь это Тануб. Первым метнулся прочь, даже не встав с пола. Так, как был – на четырёх костях. Шаярхаары поднялись с достоинством поклонились, подхватили жезлы и были таковы. За ними последовали старейшины и Чойб.

Не успели они нас покинуть, как я обратилась к ханше:

– Вот видишь, Мила, как ненадёжно иметь дело с мужчинами, тут же хватаются за свои сабли и ычвохры. Давай лучше посидим, попьём клеа и обсудим всё спокойно по-нашему, по-женски. Встать! – это я уже по-табирски.

Женщина резво вскочила, удивлённо воззрившись на меня.

– Присядем? – я указала на пол.

Ханша ещё пару раз хлопнула глазами и что-то просипела. Понять её было невозможно. Мы с Орой переглянулись, пожав плечами.

– Хк-хе, х-хе, – прочистила голос Милларман, – Кьяш… Кьяш! – уже твёрже произнесла она.

Из-за занавеси пулей вылетела хорошенькая табирка. Вся такая миниатюрная, гибкая и ухоженная. Просто загляденье. Бросила мимолётный взгляд на меня и стала белее снега, но в ноги не упала.

Как потом выяснилось, тоже деталь табирского этикета. Впрочем, почему только табирского. Слуги же не участвуют в церемонии, не раздают поминутно поклоны разным персонам. Они лишь предмет интерьера, мебель, тени… Так и здесь.

По мере того, как ханша отдавала распоряжения, голос её становился всё увереннее. Казалось, ещё немного, и она обретёт былой кураж. Вот только стоило ей бросить на меня лишь мимолётный взгляд, как вся её уверенность куда-то девалась. Женщина тут же сбивалась посреди фразы.

Как бы то ни было, выскочили ещё две молоденькие симпатичные девчушки, которые тут же приволокли нам расшитые подушки, скатерть, чай… в смысле – клеа… и разные сладости и вкусности. Всякие жареные, сушёные, засахаренные орехи, семечки, фрукты, большую часть которых я никогда не видела даже в королевском дворце. Устроиться что ли, хотя бы ради них, ильчирайей… хотя бы на полставки… Или джехой? Нет, я и так ханша, правда ещё молодая и неопытная… Но даже мне эти вкусности с неба не падают.

Создатель, что я несу!

Ум-м-м. Не-е, но как вкусно. А вот эти цукаты, а орешки в сахаре. О-о-о.

Нет! Нет! Срочно загнать Олу вглубь, как можно дальше, иначе она за горсть этого узюма весь Золотой лес отдаст с потрохами!

Клеа был тоже необычным, каким-то более терпким с ароматическими добавками. В чае постороннего привкуса терпеть не мог, а здесь… вроде бы даже понравилось. Или Оле этот ароматный "коктейль" пришёлся по вкусу.

– Вы не гневаетесь, ильчирайя? – осторожно бросив взгляд из-под бровей, отважилась спросить ханша, причём последнее слово далось ей с трудом.

– Гневаюсь. Ещё как, – спокойно ответила я, – Но вы ничего не успели сделать, а я никого не убила. Думаю, ты, Мила, просто пошла на поводу у этих стариков, которые уверили тебя, что я никакая не ильчирайя, а просто очень сильная файнах или шаярхаар в юбке.

Потупившая взор ханша молча кивнула.

Наверное, следует пояснить, о чём тут речь. Про шаманов уже рассказывала. Добавлю лишь, что про них толком никто ничего не знает. Ни в империи, ни в Леворе.

По тем скудным сведениям, что есть, можно лишь заключить, что они очень сильная секта. Будь они монахами, можно было б назвать их орденом. Впрочем, семей они тоже не заводят. Даже если в молодости у кого-то и был семейный очаг, то лишь очень короткое время. Ведь шаярхаары живут долго, не так, как эллиены, но две-три сотни лет для человека приличный возраст. Какая там семья, если внуки давно померли, и правнуки. Раш говорил, что раньше шаманы доживали до пятисот лет, но мне в это как-то не верилось.

Что ещё можно сказать о степных колдунах?

О степной магии вообще.

Что?

Магия Степи – это смесь различных цветов. Вот попробуйте смешать красный, синий, зелёный. У вас получится коричневый. Добавите черноты – будет тёмным, желтизны – светлым. Но каким бы тёмным не был коричневый – это не Тьма. Так до сих пор и не знаю, совпадает ли Бог-Отец Тархтимриз со Светозарным, а Мать-Степь Ильчирайхан – с Пресветлой Женой Создателя, или это совсем разные божества. Их так сказать предтечи, оставившие свой след в истории мира Аврэд. Уж больно ритуалы шаярхааров и их разноцветные колпаки соответствуют изначальному поклонению пяти стихиям, без всякого деления мира на Чёрное и Белое – Свет и Тьму.

Но, как я уже рассказывала, шаманы – это замкнутое общество. Даже Рашшар не мог ничего нового про них рассказать, чего мы с Ворхемом не знали. Только поведал о нелёгкой доле ученика, который, скорее, был слугой, работавшим за еду: "Подай! Прими! Пошёл вон!" Парень посмел что-то вякнуть своему "благодетелю", тот "провёл испытание" и юноша едва не лишился руки. Если ею можно так назвать ту уродливую конечность, с которой он к нам прибыл.

Да и пробыл Раш на "тёплом месте" недолго – меньше полугода, причём "учителю" сразу чем-то не понравился. Парень недоумевал, зачем его тогда взяли в ученики, ему и в родном кочевье было неплохо.

– На кой мне это шаманство?! – ругался юноша, – Дома меня любой тачпан слушался, и воином мог стать не последним. Я в драке все хитрости противника заранее предугадывал.

Э-э, милый, ты, наверное, думаешь, что раз мастер взял тебя к себе, он спал и видел, как раскроет юному дарованию все тайны своего искусства? Три раза "Ха!" Может, тебя наоборот, взяли лишь для того, чтобы покалечить, или удавить по-тихому.

Парню я этого не сказала, но посудите сами, зачем колдунам конкуренты. Пусть Степь велика и кажется бескрайней, но шаярхааров в ней не может быть слишком много. Два, максимум три у каждого джеха, лайпара или другого деятеля, что решил поиграть мускулами, чтобы отхватить кусок пожирнее.

Причём шаманы вовсе не горят желанием положить свои жизни в угоду чужим амбициям. Как сейчас, когда они предпочли по-быстрому ретироваться. Струсили? Ха! Чем больше лет человек… Хотя почему именно человек, разве эльфы устроены по-другому? Так вот, чем больше ты прожил на этом свете, тем меньше тебе хочется попасть на тот. Это молодым свойственно не задумываясь жертвовать своей жизнью, потому что в ней ещё ничего не произошло. Со временем такое наплевательское отношение проходит. Да, старики уходят из жизни, но от полной безысходности, или когда болезнь мёртвой хваткой берёт за горло, и каждый новый прожитый деть доставляет невыносимые муки.

Вот и шаярхаары, что им проблемы какой-то ханши, хорошо, что ноги удалось унести подобру-поздорову. Конечно не факт, что шаманы, объединившись, не смогут нагрянуть к нам в Золотой лес, вот только для того, чтобы они рискнули для этого жизнью, понадобиться очень веская причина. Что ж, милости просим, у меня на знамени ещё много "свободных" черепов. Если понадобится – ещё дорисуем. Надеюсь, Ворхем, Нэб, Раш и Юся мне в этом помогут.

Причём тут Юсильмитхюн? Ну, она же тоже "видящая" – файнах. Ведьма, ведунья, чаровница… правда, только начинающая и толком необученная, но с большим потенциалом… и запалом. Готова грызть гранит науки зубами, только бы выучиться.

Если коротко, судьба её была такова: Юся происходила из семьи потомственных ведьм, где дар передаётся от матери к дочери. Ну, это у колдуний дело обычное, об этом написаны книжки, сняты фильмы, хотя бы тот же сериал "Зачарованные". Вот и файнах такие же чаровницы и отношение их к шаманам-колдунам ничем не отличается от того, что в фильме: мы белые-пушистые, а вы мерзкие злодеи, пьющие кровь младенцев.

Кстати, не скажу, что их утверждения беспочвенны. Если ведуньи занимаются врачеванием, вытаскивая людей с того света, то шаярхаары, наоборот, отправляют их туда. Нет, вытянуть душу умершего или почти умершего из-за Грани, в отличие от ведьм, они могут. Вот только с помощью человеческих жертв. Идут ли под нож одни лишь новорождённые, или возраст жертвы не имеет значения? Говорили, что число убитых рабов, для "выкупа" у богов души какого-то хана, доходило до нескольких десятков. Но, может, это всё враньё? Неужели для вытягивания с того света одной единственной сущности требуется такое кровопролитие. Может статься, гнусные колдуны перебили множество народа нарочно, чтобы показать свою силу? А может, наоборот, чтобы получить её, ведь, наверняка, им от богов перепадает частичка "выпитой" "души". Чем они хуже других фанатиков.

В свою очередь, шаярхаары платят ведьмам той же монетой. Учреди в мире Аврэд кто-нибудь инквизицию, они бы первыми в неё вступили. И не было б ничего слаще для их слуха, чем: "Ведьм на костёр!"

Ума не приложу, как они ухитряются уживаться друг с дружкой. Наверное, оттого, что почти не пересекаются. Шаманы околачиваются при правителях: джехах, лайпарах, шаярларах. Могут и при амалатах, если тот достаточно богат, чтобы содержать этот клубок проблем. Ведь угодить колдуну порой труднее, чем капризной молодой жене. То то ему не так, то это! Да и какой шаярхаар может оказаться "бесхозным"? Только самый неуживчивый или не оправдавший надежд, вплоть до того, что прежний наниматель скоропостижно скончался, а колдун не смог ему помочь… или не захотел… Так кому понадобится такое "сокровище".

Другое дело файнах, которые врачуют простой народ. В каждом уважающем себя роду должна быть хотя бы одна… Непременно с ученицей, которой ещё только предстоит освоить это нелёгкое искусство. В некотором роде этих пожилых женщин, которые живут на свете никак не меньше шаманов, почитают за живых божеств, духов-хранительниц клана.

Такой была бабушка Юси – Зильмирнах-Аана. Зиана – так звала её внучка, которой тяжело было выговорить заковыристое слово. Как я поняла "аана" – это и означало "бабушка". Хотя, по всему выходило, что девушке она никакая не бабка, а прабабка или прапрабабка. Потому что сильной ведьмы в их амале не рождалось несколько поколений.

– Что, вообще никого? – удивилась я.

Нет, девочки появлялись на свет, но их "огоньки" были слишком слабыми.

– Ученица должна быть сильной, иначе как файнах передаст ей своё мастерство?

В общем, как следовало из рассказа Юси, старшая дочь Зианы, которую девчонка тоже называла бабушкой, могла стать ведьмой, но та её учить не пожелала. Потому что сама едва освоила основы ведовства, переданные не то бабкой, не то прабабкой. До совершенства ей было ещё далеко, да и куда столько ведьм в одной амале. Это в империи выявляют "видящих" ещё с пелёнок и потом забирают в специальные интернаты. Но об этом позже.

У табиров же всё по-другому. Мало того, что их магия делится на мужскую и женскую, чего нет ни в Леворе, ни в империи, про султанат… как его?… А-а-а, шармахам Ирчихр-Наомин… точно не знаю.

Так вот, мало того, что их магия делится на мужскую и женскую, так ещё и "видящие" давят своих конкурентов в зародыше, пока те не вошли в полную силу. Родись Раш в империи, давно был бы мобилизован на службу на благо Ровера, ведь там каждая маленькая "искорка" на счету. Церковные иерархи прекрасно осведомлены о генетике. Ну, если не в полном объёме, с хромосомами там и прочим, но о том, что у двух "видящих" ребёнок, скорее всего, должен родиться с даром, священники знают наверняка.

Ладно, вернёмся к Юсе.

Так вот, девочка оказалась потенциальной ведуньей, казалось бы, что проще – бери и учи. Вот только её семья оказалась в другой амале, не той, из которой была Зиана. Старуха хотела забрать ребёнка к себе. Но ни амалат, ни файнах юсиного клана этого не позволили. Женщина, вроде бы даже, хотела выкупить свою внучку или правнучку, но ей, похоже, заломили такую цену… Юсильмитхюн видела свою знаменитую прародительницу несколько раз, и та дала ей пару уроков. Учить ведьму из чужой амалы бабка тоже не хотела, а потом стало поздно. Старуха заболела и умерла, а Юся так и осталась необразованной. Может, хоть Ворхем сумеет её чему-нибудь выучить.

Видимо, за ведьму и приняла меня Милларман со своими подручными. И глубоко просчиталась, ведь файнах, в отличие от меня, в боевых действиях не участвуют.

– Мила, а давай заключим договор и нападём на кого-нибудь из твоих бывших союзников, которые тебя предали? А я б тебе за это скостила часть выкупа.

Ханша подняла на меня взор. Сначала немного удивлённый, потом её брови решительно сдвинулись.

– Я не могу… ильчирайя.

– Почему?

– Мы заключили договор с кровавой жертвой,… – женшина принялась объяснять.

У-у, как тут всё серьёзно! Да-а, мне ловить нефига.

– Ты… ильчирайя… можешь убить меня и моего сына, но против воли богов я не пойду. Ведь тогда я погублю не только себя, но и свой род и все амалы, что мне доверились.

Джеха… Что ж, не зря она ею стала… с вызовом уставилась на меня. Сидящая рядом Ора перестала дышать.

– Что ж, достойный ответ, – разорвала я повисшую в шатре мёртвую тишину, – Я проверяла тебя, Милларман. Тем, кто нарушает своё слово, пусть, даже, под угрозой смерти, нельзя доверять.

Мои собеседницы разом выдохнули воздух. Ора заулыбалась, губы ханши тоже дрогнули. Или мне показалось?

– А не расскажешь, Мила, чего мне ждать от тебя? Ну, согласно этого вашего договора. Если это не секрет.

Никаких особых тайн не было. Как я поняла из её рассказа, Тархурабану-джеху… и прочим… главное были не союзники… добычи могло оказаться слишком мало на всех… а отсутствие врагов. Чтобы соседи не ударили в спину. Собственно об этом и был договор.

– Я правильно понимаю, Мила, что ты не обязана воевать, главное, чтобы не мешала делать это Тарху и прочим?

Ханша согласно кивнула. Да, так оно и было.

– Надеюсь, вы с сыном нападать на меня не собираетесь?

Та отрицательно замотала головой. Что ж, будем считать, что урок пошёл ей на пользу.

– Когда я увижу сына? – настороженный взгляд ханши ожёг моё лицо.

– Когда выплатишь долг. Я даже знаю, как приблизить этот момент. С удовольствием прикуплю у тебя пару скакунов. Ты ведь хочешь побыстрее рассчитаться?

Новый кивок джехи.

– Вот только за то, что ты пыталась меня убить, я увеличиваю ваш долг ещё на двадцать золотых. А сейчас поехали в стойбище.

Милларман быстро собралась, и мы вышли из шатра. Мои спутники отправились верхом, а я с Орой – в повозке ханши.

По-моему, но точно не уверен, такие колесницы с большими колёсами и крышей, все из себя резные-расписные, были в Китае.

Возможно. Ехать на подушках было довольно удобно. Правила этой повозкой Кьяш, рядом с ней уселась Ора. Мы же с ханшей в этом "лимузине" заняли задний ряд.

– Твоя служанка не болтлива? – спросила я.

– Доверяю, как самой себе.

– Тогда посмотри туда, – я указала рукой в сторону заброшенной шахты и поведала о том, что собираюсь снарядить караван.

– За него я спишу с твоего долга ещё пару золотых.

– Шаярлары поднимут вой, как бешеные тапасы, – угрюмо заметила ханша.

– Ты всерьёз думаешь, что две или три руки мешков, набитых камнями и песком, могут всерьёз повредить каменному скакуну Бога-Отца?

– Не важно, что я думаю, главное то, что скажут судьи. А они будут против.

– Тебе это может повредить? Вряд ли. Я сама проведу караван. Если хочешь, тоже можешь продать камни из той норы имперцам.

– Они их купят?

– А зачем они, по-твоему, тут копали?

– Тревожить покров Матери-Степи – непростительный грех. Потом не отмолишь. Боги будут гневаться.

– Милларман, какая Степь? Это же просто камни. Вы обкладываете ими очаги, укрепляете стойки юрт, придавливаете шкуры. Так продолжается многие-многие годы от сотворения мира. Разве боги вас покарали?

Дальше у нас пошёл филосовско-религиозный спор, в котором, как говаривал Ходжа Насреддин, побеждает не тот, кто больше знает, а у кого лучше подвешен язык. Я и Ворхема могу запутать, а уж ханшу… Не потому, что она тупая, просто к таким диспутам не привычна. Надеюсь, сейчас я смогла её убедить.

Въезжать в само кочевье, памятуя о недавнем "гостеприимстве" его хозяйки, я не стала. Остановилась рядом. Джеха послала гонца, и через некоторое время нам пригнали два десятка отборных скакунов.

– Ора выбирай.

– Нирта… то есть, ильчирайя, я не уверена, что смогу отобрать лучших.

– Даш, передай знамя Нэбу.

Молодой воин упёрся. Да, ни в жизнь! Ему доверили… он нипочём не уступит…

– Сейчас у тебя более ответственное задание. Надо отобрать,… – я прикинула в уме, – семь тачпанов, чтоб и хану не стыдно было на них сесть.

– Плохих не держим, – хмыкнула рядом со мной джеха.

В этом она оказалась совершенно права. Как Даш не выискивал у скакунов изъяны… и зубы смотрел, и копыта, только что под хвост не заглядывал, хотя я в этом не уверена… никаких дефектов выявить не смог.

– Все хороши! – вынес свой вердикт воин.

– Тогда бери себе двух. Ора, ты тоже выбери пару, для себя и брата.

Я задумалась, прикидывая. Пара золотых за семь тачпанов. Кому я должна ещё?

– Даш, ещё двух скакунов отберёшь для своего амалата и одного для Шара.

Милларман угрюмо смотрела на самоуправство моих подчинённых. А что она могла сделать, если даже шаярхаары разбежались. Забери я всё это стадо даром, и то вряд ли бы возразила. Только зачем мне её грабить? Так, пощипать слегка. Точнее, остричь, как невинную овечку. А потом это можно будет проделать ещё и ещё. К нашей обоюдной выгоде.

Даш с Орой сделали свой выбор. Всё, пора закругляться, пока Миле не пришло в голову выкинуть какую-нибудь новую глупость. Тачпанов отправили новым хозяевам. Вернувшись домой, я внесла соответствующую запись в приходно-расходную книгу.