– Прибыли, леди и джентльмены! Можем выходить! Воздух вполне пригоден для дыхания, только немного сыроват. Если кто озябнет, включите обогрев скафандра, – с видом радушного хозяина вещал Гагарин. – И прошу быть внимательными. Здесь обитает множество всяческой неприятной живности. Во всяком случае, до воцарения Безумного Рыболова, были… Но не беспокойтесь. Тигров здесь не водится. Львов тоже…

– А кто водится? – поинтересовался Майкл, которого немного огорчило отсутствие тигров, но он был готов к схваткам с любым хищником.

– Мерцальники, лентогляды, брюхолазы, пресмыкатели…

– Фу-у, что это за гадость?..

– В основном – черви, мой юный друг. Фауна Япета весьма примитивна, ей далеко до позвоночных.

– А как же рыбы?

– Верно подмечено, мистер Сандерс-младший, – похвалил сорванца капитан. – Рыбы в Ручье – это большая загадка этой крохотной луны…

– Далеко ли до резиденции мистера… э-э Жеки? – осведомился Рокстон.

– Чуть больше километра. Прошу прощения, но ближе прилуниться было нельзя. Безумный Рыболов очень нервничает, когда распугивают рыбу. Воображаю, как он разгневался бы, посади мы нашу старушку прямиком на берегу Ручья…

Балагуря, экипаж и пассажиры спустились по трапу на каменистое плато, узким шершавым языком вдающееся в болотистые заросли, покрывающие низины межгорий. Капитан оказался прав. Воздух Япета был хоть и насыщен испарениям, дышалось им легко. С далеких, невидимых из-за близкого горизонта горных вершин, многие из которых выступали над атмосферой, стекали волны холода. Над болотами они встречались с теплом подземных горячих источников и потому в воздухе вечно висела промозглая сырость.

И все же, невзирая на неприветливость нового мира, люди «Феллигана» испытывали душевный подъем. Еще никогда они настолько не верили в успех экспедиции. Скафандры и упомянутые капитаном существа, обитающие в этих сырых чащобах, не располагали к легкомыслию, но Оливер Голд демонстративно захватил с собой самодельные, в последний момент изготовленные удочки – паракот на его плече заранее облизывался, будто уже пробовал когда-то мясо обитателей здешних водоемов. Остальные мужчины захватили лишь привычные револьверы, хотя, вполне возможно, тоже были не прочь половить рыбку.

Дамы полагались на мужчин. Леди Рокстон не отходила от своего мужа. Бетти испуганно жалась к плечу дворецкого Билла. Мисс Зайчик взирала на Гагарина с откровенной лаской во взгляде, но этого никто, кроме самого князя, не замечал. Сплетни, неизбежная составляющая светской жизни, не прижились на «Феллигане». Если кто и догадывался о перемене отношения профессорской дочки к бравому капитану, то считал это вполне справедливым. Ведь именно бравый русский межпланетник совершил столько подвигов во имя своей прекрасной дамы, сколько и не снилось средневековым рыцарям.

Великий астроботаник Гавриил Тихов вновь оказался прав: холодные джунгли Япета тоже были красными. И если заросли Титана походили на бамбуковые рощи где-нибудь в Индокитае, то джунгли на Япете скорее напоминали земные леса каменноугольного периода. Пробираться через них было чрезвычайно трудно. Чешуйчатые стволы павших деревьев, порой необъятной ширины, перегораживали путь. В гниющей сердцевине этих гигантов копошились неприятного вида создания. Вероятно – те самые мерцальники и брюхолазы.

Несколько раз червеобразные создания пытались угнездиться в складках скафандров, но были с негодованием сброшены и втоптаны в грязь. Одну тварь дворецкий Билл вынужден был расстрелять. Покрытое редкой щетиной сегментированное тулово, с паровозную трубу толщиной, с завидным упорством лезло из почвы. Выглядело это забавно, но вдруг «труба» повернулась тупым концом к путешественникам и выбросила пучок длинных, усеянных крючками жгутиков. Билл первым успел нажать на спусковой крючок. Ему пришлось выпустить весь барабан, прежде чем «труба» утратила большую часть жгутиков и с обиженным чваканьем втянулась обратно.

Других покушений на драгоценные особы господ межпланетников не случилось, но перед каждой преградой Гагарин вежливо протягивал мисс Зайчик руку, и Даяна, едва не впервые в жизни, с готовностью опиралась на нее. Лорд, разумеется, помогал супруге, Крэпс и Билл – Бетти. Оливер, механический протез которого, даже внутри скафандра, умудрялся увязать в топи, изредка все же соглашался на помощь Майкла. Непоседливый мальчишка давно бы умчался вперед, однако перед самым выходом из корабля капитан взял с него слово межпланетника, что никаких самовольных побегов больше не будет, и юный Сандерс пока слово держал. Сдержал бы он его, окажись путь длиннее, это еще вопрос, но что такое километр даже по пересеченной местности?

Труднопроходимый болотистый лес вдруг расступился, и путешественники оказались на берегу широкого потока, напоминающего ручей разве что в иносказательном смысле. Мутно-желтые воды лениво струились между топких берегов, вихрились вокруг коряг, плавно влекли чешуйки древесной коры, веерообразные листья и причудливые завитки спор. Глядя на эту первобытную реку, трудно было поверить, что в ней водится рыба. Если только какие-нибудь пресмыкатели.

– Будем форсировать! – скомандовал капитан. – Космический скафандр ничем не хуже водолазного.

С этими словами он захлопнул шлем, надул скафандр, чтобы обрести плавучесть, и шагнул в воду. Остальным путешественникам не удалось последовать его примеру. Откуда-то из прибрежных кустов на них налетел невысокий человек в заштопанном скафандре и кепи, сшитом из подшлемника, с прикрепленным к нему противосолнечным козырьком. Пшеничные усы мужчины рассерженно топорщились, а выпуклые серые глаза взирали на пришельцев свирепо.

– Вы куда лезете! – заорал он. – Всю рыбу хотите мне распугать!

Гагарин немедленно выбрался на берег и схватил свирепого за плечи.

– Женька, ты? – выдохнул капитан. – Константинов, твою мать!

Безумный Рыболов сердито отпихнул его от себя, и Гагарин поднял забрало, из-за которого нельзя было разглядеть его лица.

– Отец! – непонятно заключил Безумный Рыболов, мгновенно сменив гнев на милость. – Какими судьбами? Порыбачить прилетел?

Они обнялись.

– Можем и порыбачить, но после, отец, – так же странно отозвался капитан. Разговор шел на русском, поэтому, кроме Левшина, никто не понял, о чем речь. – Знаешь, я понятия не имел, что таинственный Жека – это ты… Ты-то мне и нужен, старый черт!

– Само собой, отец, – важно отозвался Безумный Рыболов. – Выпить, закусить…

– Сразу видно понимающего человека! – пробормотал Левшин, извлекая из кармана скафандра плоскую литровую бутылку.

– Федя, подожди, – остановил его капитан. – Сначала дело, а потом веселье… Ты мне скажи, отец, кораблекрушения поблизости не было? Месяца два назад…

– Поблизости – не было… – ответствовал Безумный Рыболов.

Мисс Зайчик кинулась к нему.

– А где – было?! Ну скажите, пожалуйста!

– Да! Да! Да! – завопил Майкл, прыгая возле ошеломленного таким натиском космического Робинзона. – И мне скажите! И мне!

– Эта девушка, отец, дочка профессора Зайчика, – представил свою возлюбленную князь. – А этот рыжий – сынок капитана Сандерса. Знаешь такого?

– Ну еще бы! – откликнулся Безумный Рыболов. – Они уже больше месяца на моих харчах подъедаются… Врезались при посадке в Холостую гору, а потом реактор вразнос пошел. Хорошо, далеко отсюда, аж в южном полушарии. Они сюда долго ковыляли. Парнишка еще с ними был, поляк… Так его мерцальник укусил, зараза… Не спасли… А Сандерс с Зайчиком ничего, приспособились. Тоже рыбалочкой увлеклись. И мне не так скучно, и им достойная мужчин забава…

Рассказывал Безумный Рыболов по-русски, но Майкл, который за время полета успел нахвататься немного русских слов, смекнул, о чем речь, и теперь без спросу полез в разговор взрослых:

– Где папа, мистер Рыболофф?

– Там он, – махнул рукой Робинзон, который владел английским несколько лучше, чем сорванец русским. – Чуть ниже по течению… Он у нас сегодня дежурит на камбузе… А профессор, наоборот, выше пошел. Хочет меня переплюнуть по части улова…

Улыбка Безумного Рыболова свидетельствовала, что подобный подвиг никому не под силу. Хотя по выражению глаз Оливера было ясно – бывший пират вполне готов потягаться с Робинзоном на этом поприще. Впрочем, мистер Голд вслух свои сомнения не высказал. Да и не до того было. Майкл по-мальчишечьи взвизгнул и стрелой умчался в указанном направлении. Даяна радостно бросилась на шею князя, благодарно коснулась его щеки губами и повлекла выше по течению. Ей, не меньше Майкла, не терпелось свидеться с отцом.

Идти вдоль Ручья-на-Япете совсем непросто. Под ногами хлюпает жидкая каша из ила, полусгнившей растительности и останков представителей фауны. Поваленные стволы, спутанные корни, похожие на уснувших червей, и черви, похожие на ожившие корни, – все это «многообразие лунной природы» превращало прогулку по берегу в тяжкое испытание. Потому и профессора Даяна и Гагарин увидели не сразу. А когда увидели, едва не заплакали от умиления. Уж больно идиллической оказалась картинка. Седовласый длиннобородый мужчина в потрепанном скафандре сидит на берегу и не отрывает взгляда от поплавка. Рядом покоится корзина с солидным уловом.

На подошедших внимания рыболов не обратил.

– Папа! – воскликнула мисс Зайчик и бросилась к отцу.

– Тихо! Всю рыбу распугаешь! – шикнул на нее профессор, как будто расстался с дочерью всего полчаса назад. – Вот… из-за тебя сорвалось… Прилетела, значит.

– Папа, – дрогнувшим голосом произнесла Даяна, – что ты такое говоришь?! Мы тебя по всей системе искали!

– Ну так уж и по всей! – пробормотал старик, проверяя наживку.

– Нет, правда!

– Ну-у… не совсем по всей системе, – вставил князь. – Всего лишь на Марсе, Меркурии, Ганимеде, Ио, Титане и здесь…

Профессор Зайчик не удостоил его взглядом и лишь пробормотал:

– Пути открытий, знаете ли, извилисты… Ио, говорите? Да, похоже надо было искать на Ио… – И раздраженно добавил: – Но вы-то чего метались? Мы же ясно передали, где именно потерпели крушение!

– Радиограмма получена не полностью, – сдержанно пояснил капитан, которому не понравился этот желчный старикан. – Несколько почти не связанных слов…

– Да-да, папа! – подтвердила девушка. – Межпланетное агентство отказало в организации поисков… Я была в полном отчаянии… Только благодаря лорду Рокстону, который предоставил в наше распоряжение яхту и сопровождал в поисках…

Профессор Зайчик вдруг отложил удилище, проворно вскочил, протянул испачканную тиной руку.

– Ваша светлость! – с воодушевлением воскликнул он. – Позвольте вас…

– К сожалению, я всего лишь капитан, – скромно откликнулся Гагарин, княжеский титул которого вполне мог быть приравнен к лорду.

– Папа, познакомься! Это мой жених! – торжественно возвестила Даяна.

Князь невольно поперхнулся. Зыбкая почва Япета попыталась уйти у него из-под ног, но он устоял. Нет, ему нравилась дочка профессора, притом нравилась безумно, тут и говорить не о чем, но вот чтобы так сразу – и под венец…

«А ведь по возвращении у нас с лордом назначена дуэль, – вспомнилось капитану. – Вдруг повезет – убьют!»

Но окончательно добил его сам профессор. Старик осклабился во всю ширь зубного протеза, с чувством потряс князю руку и громогласно произнес:

– Наконец-то мы будем знакомы, мистер Харрис!