- Цель вашего посещения рынка?

- Да сколько раз повторять можно - за рыбой сходить решили. Уж очень нам её захотелось попробовать после просмотра "Белого Солнца", - про то, что на самом деле мы хотели не только рыбки, но и икорки, я тактично умолчал.

- А какая цель вашей встречи с Василием Бондарем?

- Случайно мы с ним встретились. С-л-у-ч-а-й-н-о. Он от барышни знакомой шёл. А мы его спросили где рыбу взять можно. Ну не думали же мы, что натолкнёмся на деда Сани, то есть Бондаря. То есть... ну вы меня поняли.

- А про барышню откуда знаете? Тоже случайно?

- Нет не случайно. Дед, Василий то есть, Сане, когда он маленьким был, рассказывал немного про свою жизнь до войны. Саня, конечно, не был уверен, что дед к девушке ходил, скорее наобум брякнул. Но, как видите, угадал, - ответил я допрашивавшему меня третий час капитану госбезопасности.

Настроение у меня было крайне паршивым - мало того, что жутко болела голова после вчерашнего - после пива мы пили водку, а потом, если мне не изменяет память, догонялись ещё самогоном, но вот тут я не уверен. Так ещё и общение с Органами, представители которых заехали за нами на "Воронке" с утра пораньше, не добавляло позитива. И главное, никак не могу понять, как они так быстро нас вычислили. Вроде бы и не попадались на глаза никому. Видимо правду говорят, что у НКВД везде есть глаза и уши.

Как только нас доставили в застенки кровавой гебни, всех развели по разным кабинетам. Моим первым собеседником оказался сотрудник СБХ лет тридцати, представившийся Степановым. Он не стал тянуть быка за рога, а сразу в доступных дл понимания словах и выражениях дал мне понять, что крайне недоволен моим столь вольным отношением к сохранению государственной тайны.

Затем Степанов покинул кабинет и его место занял беседующий сейчас со смой капитан госбезопасности.

- Вы понимаете, что вы совершили тягчайшее преступление - прервал мои размышления капитан, - вы гарантированно заработали себе депортацию - это в лучшем случае, который крайне маловероятен. Но, скорее всего, в депортации вам будет отказано и ваше руководство переведёт вас под нашу юрисдикцию, и вас будут судить по нашим Советским законам, а по ним вы себе уже далеко не один год заработали - тут у вас и разглашение государственной тайны, тут и контрабанда запрещённых товаров...

- О чём это вы?

- А историю с часами уже запамятовали? В общем, незавидная у вас ситуация.

- Но? - капитан меня запугивал, и не скажу, что у него этого не получилось. Но, тем не менее, делал он это явно неспроста.

- У вас оказались хорошие поручители, - сказал капитан и раскурил сигарету. И где он их достал? Вроде бы сигареты только у харьковчан есть. Хотя, может, с ним Степанов поделился, или у Бондаря конфисковали. Кто их знает. Капитан, тем временем, выпустив длинную струю табачного дыма, от которого захотелось раскашляться, и произнёс, - Если бы не они, я бы сейчас с вами так не разговаривал. Есть один вариант, который позволит избежать наверняка известных вам ужасов лагерной жизни, - капитан сделал эффектную паузу. Наверняка, если бы он работал в театре, то был бы отличным актёром.

- И какой же? - пришлось спросить мне, так как допрашивающий меня не торопился развивать свою мысль.

- Вы с Бондарем действуете настолько безалаберно и так привлекаете к себе внимание, что это даже играет нам на пользу. Например, вчера только дурак мог не заметить сходство Александра и Василия. А то, как они подрались на улице... А следующая ваша выходка с пьянствованием в кабаке... В общем так. Вашей троице предлагается сотрудничество с органами государственной безопасности.

- Ну это я сразу понял. А что собственно делать надо?

- Пока ничего. Просто ведите себя как же, как и вели раньше. Рано или поздно, а такими темпами скорее рано, вы привлечёте внимание сотрудников интересующихся организаций. И вот тогда мы сможем использовать вас по полной программе.

- Простите, я не совсем понял.

- Что тут непонятного? Ваша задача сделать так, чтобы на вас вышли вражеские разведки и попытались завербовать. Этому не стоит сопротивляться, а наоборот - стоит всячески идти навстречу данному начинанию. Главное не переборщить и не спугнуть. Ну а когда вас вербанут, тогда сможем сливать на запад любую информацию, какую захотим.

- Но ведь её можно будет проверить?

- Каким образом? Конкретных данных о знаниях будущего у них нет. Сейчас охота идёт за любыми обрывками информации. А если ваши сведения будут подтверждены из других источников, то и вопросов лишних не возникнет.

- А вам не кажется, что всё это слишком сложно?

- А вот это уже не ваша забота. И вообще пять минут назад вы были обвиняемым по нескольким очень серьёзным статьям, а теперь уже начинаете нас критиковать. Вам не кажется, что это несколько неуместно?

- Прошу прощения. Так что мне сейчас нужно сделать?

- Сейчас вы подпишите бумаги, в которых сказано что вы добровольно и без принуждения согласились сотрудничать с нами, а затем я провожу вас в соседний кабинет, где с вами проведут предварительный инструктаж по вашей легенде, которую придётся выучить наизусть.

- А разве это не идёт вразрез с моими предыдущими подписками, данными в Харькове?

- Раньше об этом надо было думать. Желательно перед тем, как тайны государственные выбалтывать. Но раз вы сомневаетесь, то почитайте текст заявления. Там чётко написано, что действовать вы будете с ведома СБХ, и что наши службы действуют в данной операции совместно.

Капитан передал мне лист с заявлением, в котором, кроме того, что он уже мне сообщил, было написано, что я осознаю возложенную на меня ответственность, и что ознакомлен с возможными последствиями разглашения тайны. И в качестве приложения прилагался лист с описанием этих самых последствий.

Подписав документы, я передал их капитану, и тот после долгого изучения моей подписи сложил их в картонную папку, и посмотрел на меня:

- Ну вот. Замечательно, теперь пойдём к моему коллеге, который и будет дальше вами заниматься.

Мы вышли из кабинета следователя, который, согласно всем законам жанра, находился в подвале здания городского управления НКВД, и поднялись на второй этаж, где капитан завёл меня в небольшой, но сравнению с подвалом очень светлый кабинет, в котором находился стол хозяина комнаты, напротив него стояло несколько стульев для посетителей. На столе кроме набора для письма и печатной машинки находилось два телефона и казавшаяся чужеродной в данной обстановке обычная шариковая авторучка. Ну и завершал картину неизменный портрет Дзержинского.

- Ожидайте, - вместо прощания сказал капитан и вышел из комнаты.

Прождав минут пять я заскучал и начал рассматривать Феликса Эдмундовича. Потом мне это наскучило, и я, подмигнув портрету, закрыл глаза, попытавшись немножко подремать.

Видимо я на самом деле заснул, потому что не услышал, как в дверь вошёл мой таинственный куратор, а вместо этого, в сознание меня привела фраза, произнесённая знакомым голосом:

- Хорошо же вы вчера погуляли, Алексей, вот только зачем посуду в пивной побили?

Дёрнувшись, я открыл глаза и увидел перед собой улыбающегося Сердюка и не нашёл ничего лучше, как спросить:

- Какую посуду? Я ничего не помню.

- Да ладно вам, Алексей, всё вы помните, в тот момент вы ещё не были настолько пяьны. Впрочем, я не буду обвинять вас в этом, хотя стоимость причинённого ущерба и будет вычтена из вашей зарплаты, это даже и к лучшему. Вы делаете всё, чтобы создать в глазах постороннего наблюдателя образ ярого антисоветчика. А в данный момент именно это нам и нужно. Сначала, конечно, у нас не было желания вербовать именно вашу компанию, но ваш с Бондарем вчерашний поступок вывел ваши кандидатуры на первое место в списке.

- Да, что-то такое мне только что говорили.

- Вот и прекрасно, значит, вас уже примерно ввели в курс дела. У нас есть данные о кое-каких иностранных резидентах в Сталинграде, но сами понимаете, этих данных недостаточно. Поэтому нашей и вашей задачей является выход на немецкую, а желательно и английскую разведки с целью последующей дезинформации. Сейчас я вам дам папку с уже составленными материалами. Ваша задача изучить эти материалы и уметь их рассказать в общих чертах.

- Как это? Насколько в общих?

- Сейчас объясню. В общих, настолько, насколько вы помните историю вашего мира. Надеюсь, вам понятно?

- Да, теперь понял. Что ещё?

- Это, как вы понимаете, только малая часть. Первой вашей целью будет собственно установление контакта со шпионом. Впрочем, думаю, что он или она сам вас найдёт. Мы создадим для этого все условия.

-А что должен делать я?

-А вы с Александром и Василием Бондарями должны вести себя как и раньше - пить гулять, ходить за икрой - да не делайте такого лица, я прекрасно знаю, что вы на самом деле хотели на Рынке купить. В общем, ведите себя естественно. Изображайте радость от воссоединения семьи, если можно так сказать, хотя это скорее к Бондарям относится. Трепете языком, но в меру. Сейчас вы недовольный происходящим зажравшийся житель Харькова. Можете первоначальное поселение в бараки вспомнить тоже. Но и каждому встречному рассказывать про то, что твориться в Харькове не стоит.

- А как мне с вами связываться?

- Вам лично со мной не стоит связываться чаще, чем это было раньше - это будет подозрительно. Но, тем не менее, с вами в скором времени свяжется наш агент, через которого и будет происходить дальнейшая связь.

- А как я узнаю агента?

- Он произнесёт пароль "вы похожи на одного моего друга". Ваш отзыв "На какого?" Агент ответит "На самого лучшего". Запомнили?

- Да. Запомнил.

- Хорошо, теперь повторите.

Я повторил пароли с отзывами, чувствуя героем глупого шпионского детектива. Сердюк видимо результатом остался доволен и начал со мной прощаться:

- Замечательно. Первый инструктаж вы прошли, теперь пойдёмте, я вас провожу до машины. Думаю, что ваши друзья уже заждались.

Мы вышли из кабинета, и, пройдя через служебный вход, оказались во внутреннем дворе, где уже стоял знакомый "Воронок". Открыв заднюю дверь, я с удивлением обнаружил на заднем сиденье Саню, а не переднем Василия.

- Машина отвезёт вас домой к Василию, - на прощанье сказал нам Сердюк, - оттуда пойдёте пешком. И удачи вам.

После этого Сергей Валентинович захлопнул дверь, и водитель завёл мотор, выехал на улицу.

Поблуждав немного по городу, автомобиль остановился у ворот небольшого частного дома, где мы все и выгрузились.

- Идёмте, что ли, ко мне домой, раз уж здесь оказались, - Василий прервал молчание, которое длилось с момента посадки в машину.

- Идём. Веди, дедушка, - ответил Саня. А затем добавил, - интересно, как ты нас дяде Грине представишь?

- Что ещё за Гриня, - поинтересовался я.

- Дядя Василия. Дед к нему приехал жить после армии, - тут же ответил Саня.

- Слушай, ты хоть и старше меня, но я не посмотрю на это, а вспомню, что ты мой внук и на этих правах ещё раз тебе по морде съезжу, если не перестанешь умничать, - не выдержал Вася, - только попробуй что-нибудь при дяде сказануть, я тебя так отлуплю, что мало не покажется... внучок.

- Уймитесь вы, горячие финские парни, - уже я не выдержал, - Саня, действительно, хватит над дедом издеваться. А тебе Вась, стоит попроще к нему относиться. А то так вы ещё поубиваете друг друга однажды.

- Что ещё за финские парни, - насторожился Василий после моих слов

- Не обращай внимания, Вась. Это так такая поговорка в нашем времени есть. От одного фильма пошла. Лучше давай действительно подумаем, что дяде сказать.

- Да что сказать. Правду и скажем.

- Какую такую правду?

- Да такую, что с вами случайно на Рынке познакомился.

- А твоё с Саней сходство как объясним?

- Да тем и объясним, что из-за этого и познакомились. Ну мало ли на свете людей похожих существует? Вот и скажем, что такое необычайное сходство и подтолкнуло нас к знакомству.

- Васька, ну даёшь, сам бы в жизни не придумал, - похлопал деда по плечу Саня.

- Конечно, ведь самая правдивая ложь это та, которая является правдой , - сумничал я.

- А что ж ты Лёха, если такой умный, тебя НКВД загребло?

- Так не одного меня, положим, а и тебя тоже. Это во-первых, а во-вторых, знал бы где упадёшь, заранее соломки подстелил.

- Ладно, идём в дом, - сказал Вася и открыл калитку.

Мы прошли во двор, где тут же были облаяны местным двортерьером, но Василий сказал не обращать на него внимания и проходить прямо в дом. Поднявшись на крыльцо, парень открыл дверь в тамбур, или как он там правильно называется, не сенями же в самом деле, и пригласил нас проходить дальше.

Мы разулись и прошли в коридор, справа от которого находилась кухня, а слева и прямо комнаты.

- Давайте пообедаем, пока Гриня не пришёл, а то с утра во рту ничего не было, - предложил Вася.

- Отличная идея. Мы только за, - сказал я за всех.

- Вот и замечательно. Сейчас посмотрю, что у нас там есть. Вы пока на кухню проходите, а я в погреб сбегаю.

Мы с Саней прошли в двери и оказались на небольшой кухне, чуть ли не половину которой занимала вмурованная в стену плита, представляющая из себя гибрид русской печи и печки-буржуйки.

- Присаживайся, Лёха, - сказал Бондарь сев на стоящий возле стола табурет и указав рукой на соседний.

- Слушай Саня, а как тут вообще есть готовят? - задал я самый важный для меня на этот момент вопрос.

- Видишь печку. Её топят дровами, а наверх ставят кастрюли и чугунки с едой, - начал объяснять мне как слабоумному Бондарь.

- Что ты надо мной издеваешься? Я же не виноват, что такой девайс первые в жизни вижу, - возмутился я.

- Что вы тут снова спорите? - прервал мою фразу вошедший в помещение с кастрюлей в руках Василий.

- Да нет, ничего. Это я просто Лёху с местным бытом знакомлю, - ответил за меня Бондарь.

- Понятно. А я вам борщ принёс. Пока будет греться, прошу мыть руки, - и Василий указал рукой на висящий в углу самый обычный деревенский рукомойник.

Умывшись и усевшись за стол в ожидании того, когда борщ разогреется, я завел разговор о произошедшем сегодня.

- Насколько я понимаю, то, что сказал мне сегодня Сердюк, нас хотят использовать в качестве живца, - начал я, - поэтому и инфу дали для изучения, и координаты агента, который будет с нами сотрудничать. Интересно, насколько мы важны?

- Знаешь, Лёха, не хочу тебя расстраивать, но думаю, что мы не представляем особой ценности для шпионов.

- То есть как это?

- А вот как. Мы занимаем далеко не самые важные должности на заводе. К особо секретным сведениям доступа у нас нет. Да и вообще, с точки зрения иностранной разведки я бы сначала попробовал вербануть кого-нибудь другого кроме нас.

- Да, но зачем тогда устраивать весь этот цирк?

- Я и сам не знаю, но думаю, что не совсем всё так просто. Да и не стали бы нас вербовать с бухты-барахты только от того, что мы вчера Васю встретили и нажрались с ним. Думаю, что скорее наблюдение за нами велось не один день, а вчерашние события просто послужили поводом. Видимо, наши кураторы решили, что такими темпами мы и сами, без их подсказки, выболтаем всю нужную и не нужную информацию. Вот и решили взять процесс в свои руки, пока не стало поздно. А Вася просто не вовремя попал под раздачу. Вот поэтому всё и произошло так, как оно произошло.

- Хрен его знает, Саня. Твой вариант тоже возможен. Но, боюсь, что мы никогда не узнаем, как оно на самом деле. Так что давай не строить догадок, а решать, что делать дальше.

- А что решать? Определённых указаний нам не давали. Сказали только инфу полученную изучить да ожидать встречи с агентом. Вот и не будем бежать впереди паровоза и для начала поедим, тем более, что ещё чуть-чуть и борщ закипит. Вася, снимай его, пока не закипел.

Санин дед налил каждому по огромной тарелке борща, и разговор прервался сам собой.

Пообедав, прошли в большую комнату, примечательную тем, что со стороны кухни, в том месте где находилась плита, была лежанка. А что? Довольно удобно - от одной печи мы получаем и кухонную плиту, и тёплое спальное место. В условиях русской зимы незаменимая функциональность.

- Ладно, Лёха. Давай доставай что там у тебя в папке находится. Сейчас почитаем бумаги, что тебе дали, - сказал Бондарь.

Я развязал тесёмки и раскрыв папку увидел, что в ней лежала не очень толстая стопка отпечатанных на лазерном принтере листов формата А4. На первом листе было резюме этого доклада, из которого я выяснил, что в нём рассказывалось о жутких боях Великой Отечественной Войны, о падении Ленинграда и Москвы, а также о том, что одной из составляющих победы в грядущей войне было массированное использование тяжёлых и сверхтяжёлых танков, частным случаем которых были многобашенные.

- Это что, всё правда? - удивлённо спросил меня Василий.

- Ты знаешь, по-моему правду с обманом так перемешали, что сейчас фиг поймёшь, где что, - ответил я.

- Лёха, нет, я конечно всё понимаю, но такого бреда я ещё не встречал. Что они там курили? Хотя нет, это уже не трава, это явно синтетика. Видимо товарищи из СБХ ею хорошо так поделились с НКВД. Иначе бы такой шизофрении тут не было бы напечатано, - удивился Бондарь, - Кто вообще в такое поверит?

- Саня, а ты подумай, а то, что вермахт завязнет на подступах к Москве, что Ленинград будет держаться 900 дней в блокаде, что Сталинград так и не смогут взять, всё это будет казаться меньшим бредом? Мне кажется, что сейчас любая грамотно сфабрикованная деза сможет пройти. Ведь точных данных о том, что было в нашей истории, у немцев нет. Ну, я, по крайней мере, надеюсь, что их нет. А так, если грамотно к делу подойти, то не только немцам, но и всем остальным так мозги запудрить можно, что не то, что на нас нападать не станут, но и сами репарации выплачивать предложат, лишь бы мы их не трогали.

- Не Лёха, не думаю, что последнее возможно. Уж слишком у нас после Финской репутация подмочена. Нас ничем другим, кроме как второсортной страной не считают. И не возмущайся, Вась, это действительно так. Поэтому, боюсь, что большой войны не избежать нам.

- Здорово, Вась - раздавшийся из коридора голос заставил Саню резко прекратить свои разглагольствования, - ты что, не сам дома?

- Здрасьте дядь Гринь. Это товарищи мои в гости зашли. Вот сидим, иностранную политику обсуждаем.

- Так познакомь с товарищами. Что ж они безымянные сидят.

- Да, конечно. Дядь Гриня - это Леха, это Саня. Лёха, Саня - это мой дядя Григорий.

- Можно просто Гриня, - прервал Василия дядя, - а что это твой Саня на тебя так похож? Уж не твоего ли отца работа. - хитро прищурился Григорий, заставив Саню напрячься.

- Нет, дядя. Отец тут не причём. Мы, можно сказать, и познакомились от того, что похожи сильно оказались. Сами удивились этому вот и решили выяснить, не родственники ли. Но оказалось, что не родственники. - огорчённо вздохнул Василий.

- А почему это ты не на работе? - продолжил расспросы любопытный дядя.

- Понимаешь, дядь Гринь, перепили мы вчера крепко. А сегодня нам за это пилюлю крепкую выписали и по домам отправили с работы.

- Что вчера ты перепил, это много ума иметь не надо, чтобы заметить. А вот что тебя прямо так с работы домой отпустили, не верится мне. Темнишь ты, Васька. Ну да дело твоё. Захочешь сам расскажешь, а не захочешь, бог тебе судья. Ладно, не буду мешать вам. Пойду покурю пока, - с этими словами дотошный дядя развернулся и вышел из дому.

- Васька, блин. Что ты несешь? Из-за тебя нас чуть не запалили. И кто? Дядька родной. В общем, не умеешь ты врать убедительно, - возмутился Саня, - придётся нам всё на себя взять. А пока, я считаю, стоит Гриню на время оставить и к нам на квартиру сходить. Там нашему разговору никто не помешает.

- Идём, так идём. Собирайтесь давайте. Только с дядей попрощаться надо будет.

Мы прошли в тамбур, обулись и вышли из дому. Первым что я заметил, был Гриня, сидевший на лавочке напротив крыльца и куривший папиросу, полностью погрузившись в какие-то свои мысли.

- Пойдём мы, дядь, - сказал Вася, - не будем тебе мешать. А я вечером вернусь. Так что, к ужину не жди.

- Иди-иди, - сказал Гриня, как будто и не заметив нас.

Выйдя со двора мы ещё некоторое время шли молча, и лишь отойдя на приличное расстояние от дядькиного дома, Вася сказал:

- Странный как-то Гриня сегодня. Раньше, когда товарищи ко мне в гости заходили, он совсем по-другому вёл.

- А я более чем уверен, что он меня за грехи молодости принял. Либо своей, либо брата своего, - заржал Саня, - вот и думает, чьим потомком я являюсь. Уж очень мы с тобой похожи. Васька, чтобы он в случайное сходство поверил. Так что готовься. Не отстанет от тебя дядя, пока ты ему более-менее вразумительную теорию не предоставишь. Потому что в то, что я твой внук Гриня ну никак не поверит. Да и нельзя ему этого говорить. В общем, думай, что дяде говорить будешь.

- Да чёрт его знает. Не решил пока. Пусть пару дней обходится тем, что ему уже сказали, а там придумаем что-то.

- Как знаешь, Вась. Но дядю в наши дела впутывать точно не стоит. Он человек уже не молодой, да и подписку о неразглашении с нас никто не снимал.

- Слушай Саня. Я что-то не пойму. Простым людям мы не можем ничего говорить о том, откуда мы в действительности, а шпионам всяким можем? - обратился я к Бондарю. - получается, что тайны мы только от простого народа скрываем. Как-то оно не очень хорошо.

- Во-первых не от простого народа, а для простого народа. Ты же не дурак вроде, Лёха. Понимать должен, что в конечном итоге все наши действия предназначены для дезинформации врага и подготовки к войне. А для этого можно и наличие в тылу целого региона из будущего засекретить от всех. Принцип меньшего зла, понимаешь?

- Угу, понимаю, философ, блин. Вот только тот факт, что мы твоим ближайшим родственникам врать должны, от этого лучше не становится.

- Да что с тобой сегодня такое? Вроде раньше я за тобой таких душевных страданий о слезе младенца не замечал. Не похоже на тебя как-то.

- А хрен его знает, Саня. Башка после вчерашнего до сих пор трещит, да и в НКВД меня аспирином не отпаивали. Вот как ты думаешь, что бы было, если бы мы с тобой сотрудничать с ними отказались? - выдал я мысль, которая мне уже час не давала покоя.

- Знаешь, я думаю, что они такой вариант и не рассматривали даже. Есть у меня одно подозрение, что эти товарищи нас с самого начала на эту роль готовили. Уж очень много совпадений странных вокруг нас. А мы вчера нашей выходкой им все карты попутали. Вот товарищи и решили темп ускорить. Да и злые они были за такое нарушение субординации. Я, по крайней мере, на их месте точно бы злым был.

- Ещё бы, после такого дебоша, что вчера устроили. Даже сейчас приятно вспомнить.

Вот так, разговаривая, мы незаметно дошли до нашего дома. Зашли в квартиру. Я тут же кинулся ставить чай, а Саня с Василием остались в комнате изучать мои бумаги.

- Что я могу сказать, Лёха. Вся эта писанина, это конечно хорошо, но ей не хватает конкретики. Видно, что дезу ещё не до конца проработали.

- А что ты хотел, Саня? От нас точного знания истории и не требуется. Главное, насколько я понимаю, чтобы мы могли её в общих чертах нужному человечку рассказать. А где полную версию искать, думаю они и сами найдут.

- Это ты сейчас так говоришь. Ладно, поживём - увидим. Хорошо, что они хоть не написали, что мы проиграли войну.

- Идём на кухню, чайник закипел уже, - сказал я и направился разливать кипяток по чашкам.

- Слушай, а хороший у вас чай, - сказал Василий, выпив полчашки.

- А ты как думал? Это ещё из харьковских запасов. Жаль только, что здесь подобного я не видел.

- Лёха, а тебе не кажется странным, что ты восторгаешься Союзом, а чай пьёшь харьковский? - ехидно поинтересовался Васька.

- Знаешь, а ведь так просто на этот вопрос и не ответить. Я на самом деле думал об этом. И первое что приходит на ум, это пословица про "и рыбку есть, и куда-то сесть". Дело совсем не в чае, конечно... не знаю, даже как объяснить, - совсем запутался я и замолчал.

- Алексей, что-то ты совсем плох сегодня, - покрутил пальцем у виска Бондарь, - хватит чушь нести. Отдохнуть тебе надо.

- Да ладно, отдохну ещё. Тем более, что скоро Лида должна домой прийти. Хотелось бы её повидать, а то если засну, то она злиться будет. И так переживает за нас, наверное.

- Вот и не правда, не переживаю я за вас идиотов совсем.

- Лида? Как ты так тихо вошла?

- Очень просто. Вы так орали, что если бы даже квартиру грабили, то никто и не услышал. Я, понимаешь, переживаю за вас, волнуюсь. Думаю, за что это вас сегодня товарищи в форме загребли. Прихожу домой, а тут вы чаи гоняете, курите и непонятно о чём трепитесь. Совесть иметь надо. Не могли сообщить, что с вами всё в порядке? И что это вы за типа второй день за собой таскаете? А то вы вчера в таком состоянии припёрлись, что расспрашивать было безнадёжно.

- Лид, во-первых, мы действительно не могли позвонить. Нам вначале телефон не дали, а потом неоткуда звонить было, во-вторых, это вовсе не тип, а мой родной дедушка. Так что не надо его оскорблять, пожалуйста, - обиделся Саня.

- Пока что единственное сходство, которое я вижу между тобой и твоим "дедом" - это то, что у вас обоих морды побитые. Видимо, талант в неприятности попадать тебе генетически передался.

- Да кто ж знал, что знакомство так произойдёт. Мы ж вообще случайно встретились, - и Саня вот уже в который раз за день пересказал Лиде события вчерашнего дня.

- Знаете что, ребят. Пойду я спать, наверное, - перебил я Бондаря на полуслове, - с вами хорошо, но голова болит дико. В общем, до завтра. Вась извини, что я так вот бросаю тебя с этими двумя, но сидеть больше не могу.

Пожелав таким образом спокойной ночи, несмотря на то, что на улице ещё только начало темнеть, я завалился спать. И всю ночь мне снились кошмары в виде гигантских немецких многобашенных танков, против которых воевали не менее гигантские советские человекоподобные роботы, подключённые к розетке, единственным оружием которых были виброножи, способные вскрыть танк как консервную банку.

В общем, утром проснулся я хоть и без головной боли, но и сказать, что выспался тоже было нельзя.