Я думала, что эта книга – про терапию и про то, как стать более хорошим терапевтом. Но в ходе ее написания я поняла, что это не так. Она про то, как следовать Дао (древний китайский термин, означающий «путь природы»), когда вы работаете с другим человеком и помогаете ему. Метод, о котором я буду рассказывать, называется «процессуальной работой» и был создан моим партнером и мужем Арни Минделлом.
В словаре Вебстера термин «терапевтический» определяется как (а) «служащий для лечения или исцеления, лечебный» и (б) «служащий для сохранения здоровья». «Психотерапия» определяется как «лечение умственного расстройства любым из различных способов, связанных с общением между подготовленным специалистом и пациентом, включая консультирование, психоанализ и т. д.».
Эти определения подразумевают, что нечто неправильно, и что это затруднение можно лечить или исцелять. Значит терапевт – это целитель, помогающий другому человеку в достижении «здорового» состояния – то есть здорового в соответствии с тем, как это определяется в той или иной конкретной культуре. В зависимости от подготовки, терапевт может использовать разнообразные методы – от поведенческих до духовных подходов и от когнитивной до глубинной психологии.
Я не рассматриваю процессуальную работу ни как специфически терапевтическую, ни как психотерапию как таковую, несмотря на то, что она может быть исцеляющей в более широком смысле. По существу, у специалиста по процессуальной работе другая ориентация. Хотя он уважает желание клиента получить лечение и исцеление и прилагает все силы, чтобы достичь этой цели, однако в большей степени сосредоточивается на том, что возникает в данный момент и том, как следовать его уникальному течению. Он не знает, что, в конечном счете, правильно или неправильно для отдельного человека, пары или группы. Вместо этого, он обращает внимание на поток опыта и обнаруживает его внутреннюю мудрость. Хотя он ценит и уважает преходящие культурные идеи о здоровье, болезни и смерти, но, в конечном счете, делает больший акцент на удивительной тайне событий и на то, как они развертываются. В известном смысле, его подлинный руководитель – природа.
Пожалуйста, заметьте, что хотя такие термины, как «терапия», «терапевт», «клиент», «случай» и «перенос» относятся к более старой парадигме, я использую их, поскольку их легко понимать на данном этапе, и я не нашла более подходящих слов. Однако, у меня новая точка зрения на все эти термины, и в будущих книгах они, несомненно, будут меняться, отражая эволюцию нашей работы.
Процессуальная работа включает в себя медицинскую и терапевтическую парадигму, но выходит за ее пределы и задается вопросами: «Что происходит? Что развертывается в этот момент?». Порой кажется, что сосредоточиваясь на осознании потока опыта, специалист по процессуальной работе движется в направлении, противоположном тому, что диктуется здравым смыслом. Он обнаруживает, что опыт, который так сильно выводит из равновесия наш сознательный ум, в действительности несет в себе семя потенциальной мудрости и творчества. Иными словами, разрешение проблемы заключено в ней самой. Жизнь полна необычайных и зачастую скрытых потенциальных возможностей.
Сформулированная Арни концепция процессуальной работы рождалась из юнгианской ориентации, в которой сновидения рассматриваются как значимые события. Затем Арни расширил эту телеологическую концепцию, включив в нее такие области, как работа с телом и движением, работа с отношениями и группами, а также околосмертные и коматозные состояния. Для специалиста по процессуальной работе, переживания в равной мере возникают как из привычного нам повседневного мира, так и из «невидимых» влияний природы. Эта смесь порождает непостижимые события, через которые мы проходим изо дня в день.
Философская и практическая родословная процессуальной работы включает в себя и других предшественников, искавших паттерны и мудрость природы и старавшихся понять, как эти паттерны влияют на нашу повседневную жизнь и выражаются в ней. К некоторым из их методов относятся древние шаманские практики, алхимия, мистицизм, восточные духовные практики, основанные на медитации и осознанной внимательности, а также верования аборигенов в «Сновидение». В известном смысле, «семейное древо» процессуальной работы включает в себя всех индивидов, целителей и терапевтов, обращающих свои взгляды на таинственное Дао.
Я бы обманывала саму себя, если бы утверждала, что не стремлюсь быть терапевтом или целителем. У меня своего рода врожденное побуждение облегчать страдание, привносить сострадание в жизнь людей и вносить свой посильный вклад в старания улучшить жизнь человечества. На самом деле, я пережила много бессонных и расстроенных ночей, когда не была способна заставить это улучшение происходить!
Так что же мне делать с этой склонностью хотеть исцелять? Будь я подлинным специалистом по процессуальной работе, в роли какового я иногда выступаю, я бы использовала свое осознание, чтобы замечать эту тенденцию и почитать ее как один из преходящих ликов Дао. Точно так же, когда кто-либо обращается за «терапией», я бы знала, что эта просьба – важный аспект Дао, и прилагала бы все усилия, чтобы ему следовать. В то же время, если бы мне повезло обрести более широкое воззрение, я бы замечала и спонтанные послания природы о том, что делать. Я бы тотчас же освобождалась от знания того, что правильно, или потребности что-либо делать, и вместо этого училась следовать тому, что развертывается само собой. Я бы спрашивала: «Что пытается происходить?», а не «Что мне следует делать?». Я бы знала, что процессы нашей жизни определяю не я, а вся природа и наши взаимодействия с ней. Тогда я была бы способна сплетать эти прозрения воедино, чтобы обращаться к сознательным заботам моего клиента.
В лодке: процесс сновидения
Когда вы в своей процессуальной работе следуете Дао, это подобно тому, будто вы плывете по реке на лодке вместе со своим клиентом. Или, возможно, вы оба плывете в собственных лодках рядом друг с другом, стараясь двигаться с потоком. Сама река – это уникальная смесь процессов клиента и терапевта и мгновенное выражение Дао, развертывания событий. У каждого из вас может быть идея о том, куда вы направляетесь, но вы оба также должны приспосабливаться к преходящему течению потока воды, непостижимому пути природы.
В этом плавании по реке меня больше всего увлекает то, что с виду хаотическое движение потока воды содержит в себе скрытый план, паттерн, лежащий в основе нашего повседневного опыта. В процессуальной работе этот паттерн называется процессом сновидения. Мы переживаем этот процесс сновидения, выражающий себя через различные каналы – такие как наш опыт во взаимоотношениях, телесные симптомы, которые у нас развиваются, а также наши ночные сновидения и дневные фантазии. Хотя процесс сновидения содержит в себе общую схему событий, то, что лежит в основе его выражения от момента к моменту, в высшей степени загадочно.
Чтобы следовать процессу сновидения, нам необходима и научная, и духовная установка: нам нужна проницательность ученого, тщательно использующего свое осознание, чтобы отслеживать паттерны и сигналы в самом себе и другом человеке, а также непредвзятость шамана, который может входить в процесс сновидения и следовать ему, не обязательно зная направление его движения.
Я не столь наивна, чтобы думать, что это представление о жизни легко постичь, или что читатель его с готовностью примет. И все же, как любит говорить Арни, мы все становимся даосами – либо в начале жизни, под влиянием жизненных переживаний, либо, безусловно, в ее конце, когда смерть учит нас освобождаться. И лечебная и Даосская парадигмы необходимы и относительны; ни одна из них не абсолютна. Они обе – важные и взаимодополняющие аспекты нашего человеческого опыта.
Об этой книге
Я писала эту книгу, чтобы поделиться фундаментальными и тонкими открытиями, которые выросли из моих исследований процессуальной работы за прошедшие двадцать лет и помогают осветить некоторые из ключевых принципов процессуально-ориентированных методов следования процессу сновидения. Меня постоянно привлекает открытие «Дао, еще не выраженного словами» – основных принципов, лежащих в основе процессуальной работы, но пока еще не получивших словесного выражения. Кроме того, эта книга представляет собой практическое руководство и своего рода учебное пособие, в котором читатель посредством многочисленных упражнений может исследовать свои собственные психологию и обучение. Многие упражнения можно делать в одиночку; другие требуют помощи друга или коллеги. Я писала эту книгу еще и потому, что в ситуации каждого клиента я вижу свою собственную борьбу и свои растущие барьеры, свои ограничения, свои страхи и надежды, свои сновидения. Вдобавок, я вижу свое отражение в каждом из терапевтов, старающихся обретать большее осознание течения природы и приспосабливаться к нему. Я надеюсь, что эта книга поможет вам в вашем подходе к жизни и в вашей работе с другими.
Я сосредоточиваюсь на специальном обучении и учениях, вдохновляемых наблюдением конкретных случаев работы с индивидуальными клиентами. Я ограничила свою тематику, чтобы обуздать побуждение охватить все, для чего потребовалось бы много жизней и много страниц. Однако, мой ум не раз выходил из повиновения, когда я старалась сосредоточиваться на материале индивидуальной работы, поскольку процессуальная работа многомерна, и индивидуальная работа часто пересекается с работой над отношениями и групповым процессом.
Эта книга касается, в основном, действительных проблем в терапии, реальных затруднений, с которыми сталкиваются терапевты – не теоретических вещей, которым их учили, а проблем, реально возникающих в практике. Эта книга сосредоточивается, в первую очередь, на примерах терапевтических вмешательств в долгосрочных и краткосрочных случаях, а не на долговременных случаях как таковых. Однако, краткосрочные проблемы рассматриваются с точки зрения вечной самости, как она проявляется в сновидениях, сигналах и переживаниях. Кроме того, я сосредоточиваюсь, в основном, на процессуальной работе, а не на ее отношении и взаимосвязях с другими важными школами терапии, в частности, юнгианской и гештальтпсихо-логией. В будущем это могут сделать другие авторы.
Ситуации «клиент – терапевт», которые я описываю, представляют собой выдуманные примеры, которые я извлекла из изучения сотен терапевтических случаев. По существу, для того, чтобы защитить конкретных людей, я создала из них типичные ситуации, которые изображают не людей, а вымышленные обобщенные примеры клиента и терапевта. Ничто в этой книге не относится к действительному клиенту или терапевту. Я предлагаю анализы и практические навыки, которым можно учиться на этих примерах, а также теоретические построения, помогающие пониманию и прослеживанию данных процессов.
Поначалу я писала эту книгу как пособие для обучающихся процессуальной работе. Затем я поняла, что в действительности ее тематика гораздо шире: она дает любому читателю некоторое представление о процессуально-ориентированном подходе к пониманию людей и работе с ними, равно как и введение в глубочайшие вопросы о жизни и смерти. Любой терапевт, разделяющий даосские принципы и чувства в своей жизни или включающий их в свою работу, получит пользу от этих методов, которые легко приспособить к индивидуальным стилям терапии. Однако, полезность этих методов, в том числе, тех, что касаются вопросов прикосновения и отношений, зависит и от конкретной терапевтической ориентации и системы, в рамках которой работает данный терапевт.
Моя задача в этой книге – побуждать всякого продолжать думать о людях, которые работают вместе, стараясь помогать друг другу расти. Я сосредоточиваюсь на процессуальной работе, хотя в глубине души представляю себе изменения во всех видах терапии. В этой книге я предлагаю не факты или строгие процедуры – я не хочу, чтобы эту книгу использовали в качестве программы для подготовки или стандарта, к которому следует принуждать людей. Вместо этого, я стремлюсь стимулировать творческое воображение. Теории меняются, идеи эволюционируют. Принципы, с которыми я сталкивалась, кажутся неизменными, но термины, используемые для их описания, зависят от конкретного периода времени и моего личного роста и ограничены им. Следовательно, это – неоконченная работа; она будет продолжаться в будущие годы. Недавно мне приснилось, что я беременна и вот-вот должна родить, хотя ребенку было еще очень рано появляться на свет. Поэтому я решила, что этой книге пора появиться в ее теперешней форме.
Книга подразделяется на пять частей, основывающихся на последовательности сеансов разбора случаев работы с клиентами. Часть I посвящена приему информации от клиента и ее краткому обзору. Здесь мы исследуем, какие виды информации о конкретной ситуации «клиент – терапевт» полезно собирать, и создаем карту для отображения информации с тем, чтобы мы могли открывать скрытую в ней структуру. В последующих главах Части I разъясняются специфические аспекты этой карты.
Части II–IV посвящены методам взаимодействия с клиентом и установления связи с течением его или ее процесса. Часть II касается основных подходов. В Части III исследуются более продвинутые подходы, относящиеся к таким областям, как работа со сновидениями, задание темпа, прослеживание собственных чувств, и приспособление вмешательства к состоянию сознания человека. В этой части мы видим многие тонкости работы и понимаем, что даже лучший метод, применяемый в неправильное время, с неправильным чувством или без адаптации к состоянию сознания человека, работает не слишком эффективно. Часть IV конкретно сосредоточивается на пересечении между процессами клиента и терапевта.
В части V мы переносим внимание на психологию терапевта, исследуя то, как на терапевта воздействуют его работа, его собственное развитие, его боязнь неудачи, его личный миф и стиль терапии и его потенциал развития в старца и даоса. Глава 32 обращается к Большим Вопросам: Какова наша цель? Куда мы идем? Что такое старец?
Мне посчастливилось проверять все идеи, содержащиеся в этой книге, на занятиях, которые я с 1985 года проводила в центрах процессуальной работы в Портленде, Орегоне и в Цюрихе, в Швейцарии. Кроме того, мы с Арни проводили совместные занятия по разбору случаев во многих местах по всему миру и с самыми разнообразными терапевтами из различных культур. Наша работа в странах, где мы не знали местного языка, помогала нам понимать межкультурные применения процессуально-ориентированной терапевтической работы. Даже если мы не всегда могли понимать словесное содержание, мы были способны проводить работу, наблюдая телесные движения человека и его реакцию на наши предложения.
Читателя может удивить или даже шокировать сказочный тон этой книги. В некоторых случаях ситуации будут выглядеть удивительными, странными или шокирующими. Но это, в основном, обусловлено тем, что ради краткости и общности, я решала не создавать полный контекст. Я также не могла избежать одного из своих любимых развлечений – придумывания историй и забавных персонажей для собственного удовольствия. После попытки писать в традиционно научном стиле, я начинала представлять себе сказочные персонажи, которые поясняли бы понятия лучше, чем я сама – ясным и увлекательным образом. Книга начинала обретать свою собственную жизнь, полную фантастических персонажей, у которых есть свое мнение и есть, что рассказать; порой они представляют информацию в беспечной и юмористической манере. Даже Арни (или мои проекции на него) выступает как «Орел», основатель Процессуальной Работы, а также временами говорит от имени многих других персонажей. В большинстве персонажей на протяжении всей книги проявляются мои собственные аспекты. Господи, помоги мне, это – не стандартный текст!
У меня было много внутренних споров и сомнений в отношении этого стиля письма. Одной части меня (назовем ее стороной А) казалось, что подобный юмор – это кощунство, что терапия представляет собой серьезное и зачастую болезненное дело, и что в такой глубокой области нет места этой манере письма. Она заявляла, что все эти безумные персонажи делают всю мою работу не вызывающей доверия и несерьезной.
Другая часть меня (сторона Б) полагала, что этот метод – наиболее ясный и всесторонний способ подачи материала. Сторона Б также настаивала, что обучение может быть веселым и захватывающим, и что даже наши клиенты не всегда хотят, чтобы их считали беднягами, лишенными чувства юмора или радости в жизни. Она заявляла, что процессуально-ориентированная работа и жизнь в целом полны сновидения и творчества, и потому для них есть место и в писательстве и обучении. Кроме того, ситуации можно рассматривать как короткие сказки о терапии.
Сторону А беспокоило, что люди будут узнавать недостаточно. Сторона Б отвечала, что в книге есть много фактов и популярного материала, обеспечивающих ей прочное основание. На самом деле, продолжала сторона Б, беззаботная манера письма позволяет легче включать в текст более конкретную информацию и практические методы. Сторона А говорила, что было бы хорошо, если бы в книге было достаточно строгости и обучения, и потому позволяла мне продолжать писать. По существу, книга представляет собой смесь этих двух взаимодополняющих подходов.
Я надеюсь, что читателям понравятся эта книга и воображаемые персонажи, играющие в ней роли учителей. Некоторые из этих учителей попадают в по-настоящему жесткие состояния, но не воспринимают их слишком серьезно. Даже хотя временами они становятся догматичными, и их учения порой кажутся в большей степени ориентированными на «состояние», нежели на «процесс», подлинная суть процессуальной работы состоит в способности ощущать поток событий и постоянно приспосабливать наши методы и чувства к изменениям Дао. Поэтому, сперва я хочу поблагодарить дону Карлетту, Рино, Мэри и всех остальных. Без вас я бы никогда не узнала, что Дао и некоторые из его принципов допускают словесное выражение, хотя тайна по-прежнему остается.
Всего за несколько дней до завершения этой книги мне приснилось, что позади книги стоят три высоких, покрытых снегом горных пика. Для меня эти пики представляют самые основные принципы природы, глубинные принципы, стоящие за всеми мыслями и деталями данной работы.