Когда дона Карлетта вернулась из отпуска, она привезла с собой свою давнюю духовную наставницу Террину. Террина была мистиком и глубоким мыслителем и жила в одиночестве на далекой звезде. Террина действительно выглядела как существо из космоса. Ее тело было тонким и прозрачным. Когда ей на ум приходила хорошая мысль, казалось, что из ее головы исходит яркий поток цветов.

Очевидно, Террина проводила большую часть времени в размышлениях о бескрайних пространствах сознания в космосе. В свои прошлые посещения Земли она работала как терапевт и по сей день считает себя таковым, хотя теперь она описывает себя как вселенского терапевта-мистика, способного действовать на расстоянии. В прошлом она посвящала много времени изучению разбора (супервизии) случаев, в особенности, сложностей и тонкой настройки методов терапевта.

Много лет назад Террина проводила исследования и написала статью о «Тонких состояниях сознания». К сожалению, эта статья была навсегда потеряна. Она была такой тонкой, что не удавалось найти даже ее следов. Так или иначе, дона Карлетта сказала нам, что в основе ее самых интересных учений лежат сочинения и открытия Террины. Поэтому она попросила Террину ненадолго приехать и изложить свои идеи. Террине не хотелось покидать свою планету, но из любви к доне Карлетте и потому, что в тот день звезды были благоприятными, она решила заскочить на Землю и поделиться своими мыслями. Люди были очень взволнованы ее визитом.

 

Тест

Прямо сразу Террина сказала, что собирается дать нам тест. Большинство из нас испугались, поскольку мы были так измучены тестами в прошлом. Но ее веселье делало нас любопытными и более открытыми, чем обычно. Она велела нам представить себе клиентку, которая говорит, что она подавлена, но ее глаза блестят. Клиентка временами широко улыбается и ведет себя весьма экспрессивно, возбужденно водя руками в воздухе.

Террина сказала, что существует много способов взаимодействия с этим человеком, в зависимости от вашей школы терапии и личного стиля. Огромным числом подходов к конкретной ситуации можно было бы наполнить целую энциклопедию. «Если бы вы были процессуальным работником, – сказала она, – то вы вероятно захотели бы поддерживать первичный процесс этой женщины, а также стараться, чтобы она осознавала двойные сигналы своей улыбки и движений своих рук».

«Однако, – сказала Террина, – эта женщина так несчастна, что не может следовать вашим советам. Она уверена, что ей ничто не поможет. И она смущается и приходит в замешательство, когда вы упоминаете о ее двойных сигналах. В этом случае, – добавила Террина, – некоторые из освоенных вами наиболее фундаментальных методов могут оказаться бесполезными! Эта женщина не будет присоединяться к вам в попытках выяснить, что означают ее вторичные переживания». Террина напомнила нам о некоторых тонких методах развертывания, которым мы научились на предыдущем занятии, и которые могли быть полезны в данной ситуации. Сегодня она хотела обсудить еще одно важное понятие, лежащее в основе подобных ситуаций и помогающее работать с ними.

Для этого она попросила всех рассмотреть еще один пример. «Представьте себе, что к вам приходит клиент с головной болью и говорит, что ему по-настоящему больно, – сказала она. – Очевидно, что я не даю достаточно информации, чтобы вы действительно знали или делали что-либо! Но для начала, давайте не будем усложнять». Затем, с шаловливым огоньком в глазах, создававшим впечатление, что в ее вопросе было намного больше, чем она показывала, она спросила: «Как бы вы могли работать с этим человеком?»

Один из слушателей ответил: «Я бы потратил некоторое время на то, чтобы узнать человека и выяснить его цели и состояние здоровья. Затем в какой-то момент я бы спросил: “Откуда вы знаете, что у вас головная боль? Помогите мне тоже ее почувствовать, чтобы я знал, что вы переживаете”». Террина выглядела полностью довольной и признала, что это очень хороший метод получения чувственной информации о головной боли. Слушатель продолжал: «Затем я мог бы предложить человеку усиливать это переживание и позволять развертываться посланию, скрытому за симптомом».

«Хорошо! – сказала Террина. – Поздравляю! Вы успешно сделали то, что вам, по-вашему, следует делать! И это большое достижение!» Тут нам всем стало интересно, что же у нее на уме. Она продолжала: «Теперь позвольте мне рассказать вам кое-что о моих исследованиях. Изучив сотни примеров разбора случаев, я поняла, что хотя этот метод, как и многие другие, очень полезен, чаще всего терапевты обращаются за советом к супервизорам именно потому, что бывает трудно использовать основные подходы, которым они научились!»

Террина объяснила, что эта затруднительная ситуация должна содержать в себе ключи к специальным понятиям и методам, лежащим в основе нашей работы. После многих ночей, проведенных за изучением сочинений Орла, волнующих теоретических бесед с ним и мучительных переживаний, она совершила важное открытие, которым она теперь поделится с нами.

 

Нормальное состояние сознания

По мере того, как развивались ее исследования и дискуссии с Орлом (они тесно сотрудничали), она стала понимать, что человек может быть во многих состояниях сознания. Ее работа продолжает и расширяет предшествующие идеи Орла о тонких различиях между этими состояниями.

Сперва она сказала, что работая с кем-либо, кто явно не находится в крайнем состоянии сознания, мы обычно предполагаем, что у этого человека есть «мета» позиция. Это означает, что человек способен осознавать свои переживания и может говорить о них. Кроме того, он заинтересован в исследовании и развертывании различных аспектов своего опыта и восприятия (первичного и вторичного) и способен отстраняться от самого себя и говорить о том, что происходит. Вдобавок, человек с мета-позицией имеет обратную связь на информацию, поступающую извне, и может временно изменять свое состояние сознания, чтобы исследовать другие области сознания.

«Однако, – предостерегла Террина, – вы можете удивиться, узнав, что это мета состояние не так уж обычно! Большинство людей так сильно отождествляются с одной частью себя, что не имеют доступа к этой мета-позиции. Когда вы просите их говорить об их различных переживаниях или развертывать их, они не способны это делать. В подобных случаях терапевт может приходить в замешательство и удивляться, почему его методы не работают. Имея это в виду, мы должны принимать во внимание спектр состояний сознания. Сейчас я кратко опишу характеристики этого спектра, которые основываются на степени имеющейся у человека мета-позиции (а также на других факторах)».

Она пояснила: причина нашего ощущения, что мы не можем сдвинуться с места в работе с клиентом, может состоять в том, что мы пытаемся устанавливать с ним контакт так, будто он находится в одном состоянии сознания, когда в действительности он находится в другом. «Наша великая задача – приспосабливать наши методы к состоянию сознания человека. Если мы это делаем, то наши клиенты чувствуют, что их уважают и более глубоко понимают. Многие терапевты делают это бессознательно; они обладают чувством этих разных состояний и каким-то образом знают, что именно делать. Другим из нас нужно еще учиться».

 

Спектр осознания

Затем Террина развернула рулон схем, которые она составила на основе исследований Орла. «Существует много измерений, которые помогают пониманию сознания и измененных состояний сознания. Для простоты, мы будем иметь дело только с двумя: первое – это способность человека к мета-коммуникации, а второе – то, на какой реальности человек сосредоточивается». «Для начала давайте рассмотрим первое измерение». Террина сказала, что Орел описал спектр сознания, в котором человек находится ближе к мета-позиции или дальше от нее. Опять же, человек, обладающий значительной способностью к мета-коммуникации – это тот, кто может говорить о своих состояниях сознания и переживаниях, независимо от того, что с ним происходит. Человек с очень небольшой способностью к мета-коммуникации не может говорить о переживании, а вместо этого погружен в него. Он отождествляется с переживанием. Террина сказала, что люди в любой данный момент находятся где-то между противоположными полюсами этого спектра.

Второе измерение – сосредоточение на разных реальностях – тоже можно понимать в виде спектра. Прежде чем рассматривать эту схему, Террина хотела напомнить нам об общепринятой шкале, основанной на более традиционных методах оценки состояний сознания. Здесь состояния оцениваются по степени их близости к определенной нормальной или общепринятой реальности данной культуры. По этой шкале человек может быть ближе к определенному нормальному или аномальному диапазону поведения.

Орел пересмотрел эту шкалу. Он показал: то, что считается «нормальным» для данной культуры основывается на общепринятой (путем консенсуса) реальности. Это означает, что определение реальности основывается на том, что согласны считать реальным большинство людей в этой конкретной культуре (а не на абсолютной реальности). Поэтому то, что реально или нереально, нормально или ненормально, определяется культурой. С другой стороны, спектр, предложенный Орлом, основывается на личном опыте, то есть на том, считаются ли переживания человека более близкими к общепринятой или согласованной реальности культуры или к опыту, который эта культура не согласна воспринимать как реальный (к не-общепринятой реальности).

С левой стороны этого спектра находятся переживания людей (события в их жизни, мысли и убеждения, о которых они говорят), считающиеся общепринятыми; большинство людей согласились бы с тем, что эти вещи существуют. Люди в таких состояниях способны устанавливать с вами контакт и давать обычную (понятную с точки зрения общепринятой реальности) обратную связь в ответ на ваши взаимодействия. На другом конце спектра располагаются люди в таких состояниях, в которых их переживания носят более фантастический характер или похожи на неописуемые настроения. Здесь люди сосредоточиваются на фигурах и фантазиях, которые больше никто не видит и не считает реальными. Чем ближе человек подходит к правой стороне континуума, тем меньше общепринятой обратной связи он дает на ваши взаимодействия.

Террина сказала, что ей, как мистику и космическому существу, приходится полностью переворачивать свое мышление, чтобы доносить эти идеи до земных читателей. «Что касается меня, то все, что здесь считается не-общепринятым, для меня – общепринятое, поскольку я живу в космосе: это моя "Земля". Я знаю, что для большинства из вас все наоборот, поскольку вы укоренены в так называемой обычной земной общепринятой реальности». Она размышляла обо всем этом, но видя наше растущее замешательство, решила оставить это для другого обсуждения.

Затем она добавила: «Ради простоты, я не касалась третьего измерения – измерения времени. Однако те, кому хорошо известно, как живут люди, знают, что количество времени, которое вы проводите в данном состоянии, в той же мере определяет ваш общепринятый или не-общепринятый статус, как и что угодно еще. Так, например, у всех бывают преходящие необщепринятые переживания, но те люди, которые остаются в таких состояниях в течение длительных периодов времени, имеют большую вероятность получить диагноз «психического расстройства» или «шизофрении».

Затем Террина показала нам подробную схему состояний сознания, которую она разрабатывала вместе с Орлом. На самом деле, прошлой ночью Орел ненадолго появился и встретился с Терриной на несколько часов, чтобы поработать над общей схемой. Всем очень хотелось, чтобы Орел задержался подольше и провел занятие, но у него были важные дела в гиперпространстве и он не мог остаться.

Террина знала, что все пугаются графиков, но этот происходил из гиперпространства, и у нее было интуитивное чувство, что ее графики подходят для общепринятых умов, которым нравятся практические приложения. На приведенном ниже графике показаны два только что упоминавшихся измерения, а также различные состояния сознания, лежащие где-то на этом поле.

Террина объяснила, что каждая буква соответствует состоянию сознания. Они с Орлом поместили каждую букву в кружок, чтобы показать, что эти состояния носят не только стационарный характер, но могут немного смещаться на графике, в зависимости от степени мета-коммуникации человека и расстояния от общепринятой реальности. Затем она стала кратко характеризовать различные состояния на этой схеме, сосредоточиваясь, главным образом на B и C, так как именно они интересовали ее в данный момент и были менее известны.

A = Мета-позиция

«A» соответствует состоянию сознания, в котором человек обладает высокой способностью к мета-коммуникации. Террина еще раз повторила, что это относится к состоянию, в котором человек способен размышлять о своих переживания, как первичных, так и вторичных. Он может говорить о своих переживаниях и восприятиях и иметь общую картину. Он, скорее всего, будет заинтересован в развертывании переживания и способен следовать основным шагам такого развертывания, упоминавшимся в предыдущих занятиях. Она добавила, что человек, обладающий мета-позицией, легко может говорить об общепринятых переживаниях. Он также может быть в измененном состоянии, проходя через не-общепринятые переживания, оставаясь способным к мета-коммуникации об этих переживаниях.

Тут вмешалась дона Карлетта, напомнив об одном из учений Орла. Он сказал, что тот, кто способен входить в глубоко измененные состояния, подобен шаманам всех времен, которые обучались входить в измененные состояния, сохраняя осознание. Это также один из основных видов деятельности и подготовки процессуальных работников: входить в измененные состояния, сохраняя мета-позицию.

B = Общепринятая реальность

«B» соответствует состоянию сознания общепринятой реальности. Человек в этом состоянии отождествляется с общепринятыми аспектами самого себя. Все, что происходит в его жизни, относится к представлению о том, что составляет общепринятую реальность. Такой человек временами может иметь мета-позицию, более широкую картину всего своего процесса, хотя это менее вероятно. Прочные состояния общепринятой реальности часто не включают в себя мета-перспективы. Терапевту легко прийти в замешательство, предположив, что клиент обладает таким мета-воззрением, поскольку он кажется ясно и аналитически мыслящим, но это не всегда так. Не следует допускать, что человек, с которым вы беседуете, говорит с мета-позиции. Он может быть погружен в общепринятый способ понимания своего опыта и мира и может даже настаивать на этом понимании. Все фильтруется через эту линзу; этот человек будет давать на ваши взаимодействия обратную связь, которая согласуется с общепринятым пониманием.

Такой человек обычно хочет от вас ответов, советов и интерпретаций с общепринятой точки зрения и просит вашей помощи в этом. Такой человек хочет знать, что его переживания, сновидения или телесные симптомы означают с точки зрения общепринятой реальности, и не заинтересован в изменении своего состояния сознания.

Террина напомнила нам о своем любимом примере из занятия по экстраполяции (Глава 11): женщине со спазмом в животе. Эта женщина описывала свой спазм с помощью кулаков, но была неспособна развертывать переживание дальше. Она снова и снова спрашивала: «Что это такое? Что это?». Орел понял, что она была в общепринятом состоянии сознания и хотела ответа о своем симптоме в общепринятых терминах. Поэтому он вошел в этот модус и использовал метод общепринятой реальности: интерпретацию! Интерпретация позволила этой женщине оставаться в ее обычном сознании и понимать происходящее с этой позиции. Ей было не нужно изменять свое состояние сознания и исследовать свои различные части. Поэтому он сказал: «Вы очень сильная и способная женщина, но вас никогда в этом не поддерживали».

C = Измененное состояние

«C» соответствует тому, что Террина называет измененным состоянием сознания. Она определяет это как состояние, в котором человек временно отождествляется с частью своего процесса или погружен в нее. Когда человек находится в измененном состоянии, имеет место устойчивое настроение, связанное с его поведением, и он не способен к мета-коммуникации о переживании. Однако, существует возможность доступа к мета-позиции, если вы просите человека вспомнить его способность к мета-коммуникации. (Человек, сохраняющий мета-позицию в измененном состоянии находился бы выше на нашем графике.)

Хотя человек в состоянии общепринятой реальности тоже отождествляется с частью себя, это измененное состояние отличается в нескольких отношениях. Во-первых, как уже упоминалось, имеется устойчивое настроение, связанное с измененным состоянием, содержание носит менее общепринятый характер и это измененное состояние требует других подходов (о которых Террина вскоре будет рассказывать). Террина описывала этот тип измененного состояния следующим образом: «Большинство людей находятся посреди ужасных или прекрасных историй и большую часть времени переживают себя как часть этой истории. Вы – главное действующее лицо, жертва, ребенок или герой. Вы так отождествляетесь с одним аспектом этой истории, что мы не осознаем отсутствия у вас большей общей картины или мета-позиции. Вы отождествлены с одной частью своего процесса и видите все происходящее глазами этой части. Когда вы находитесь в измененном состоянии сознания, на ваши действия могут накладываться подавленность, душевный подъем или страх. В то же время, ваши переживания также более далеки от общепринятой реальности. У вас могут быть переживания, которые другие не обязательно сочтут полностью реальными. Представьте себе человека, который подавлен и чувствует себя неудачником, будучи при этом генеральным директором крупной и прибыльной корпорации. Другие не соглашаются с его самовосприятием. Они стараются убедить его, что его восприятие себя неверно. Однако, это не меняет его мнения. Следовательно он переживает до некоторой степени не-общепринятое расположение духа или состояние сознания». Террина напомнила нам, что люди, которые приходят на терапию, нередко бывают в этом измененном состоянии сознания. «Почему? – спросила она. – Люди чаще всего обращаются к терапевту именно потому, что находятся посреди истории или расположения духа, с которыми неспособны справляться. Они отождествляются с одним аспектом истории и надеются, что терапевт сможет дать им более широкую, внешнюю точку зрения на происходящее. Однако, возникает проблема, когда терапевт допускает, что человек обладает нейтральной мета-позицией и способен говорить о происходящем, оставаясь вне драмы жизни. Но в данный момент это не так».

Террина задавала нам вопросы о нас самих. «Вспомните, когда вы в последний раз были в обеспокоенном настроении. Вспомните, как вы звонили другу, чтобы пожаловаться. Помните ли вы тон своего голоса? Был ли он раздражительным, паническим или безнадежным? Когда ваш друг пытался помочь, настаивали ли вы, что ничто не поможет, или еще больше погружались в страдание или впадали в панику? Помните ли вы, что казалось невозможным слушать или принимать во внимание то, что говорил вам ваш друг, даже из лучших человеческих побуждений?». Террина сказала, что в тот момент вы были в измененном состоянии сознания, и что это состояние требует особых методов, о которых она будет говорить на следующем занятии.

Один способ понимания того, что происходит, когда кто-либо находится в измененном состоянии сознания, состоит в том, чтобы спрашивать себя: «Кто это говорит?». Например, Террина велела нам представить себе женщину средних лет, чья голова опущена. Она смотрит на вас снизу вверх глазами, полными слез. Расстроенным и слегка детским тоном она говорит: «Я не могу разговаривать со своей матерью и рассказывать ей, что я страдаю». Вы советуете ей попробовать поговорить с матерью, и она говорит: «Я просто не могу!». Она еще ниже склоняет голову и выглядит совершенно расстроенной. Здесь важно задаться вопросом: «Кто это говорит?». Скорее всего, это говорит ребенок, не чувствующий себя достаточно сильным, чтобы взаимодействовать со своей матерью. Не распознав этот сдвиг, вы можете оказаться совершенно сбитым с толка. Вы могли бы думать, что говорите с взрослым человеком, кому вы можете давать советы относительно того, как справляться с этим конфликтом, но слушать вас и отвечать на ваши вопросы будет именно ребенок. Вам будет нужно обращаться к этому «ребенку», используя специальные методы.

D = Крайние состояния

Когда мы подходим к правому концу этого континуума, буква «D» обозначает крайнее состояние сознания. Здесь человек обладает все меньшим доступом к мета-позиции, и содержание его переживаний очень далеко от общепринятых представлений о реальности. Когда человек находится в крайнем состоянии, кажется, что он не дает обратной связи в обычном смысле, и не способен говорить о своем общем опыте. Террина сказала, что подчеркивает слово «кажется» потому, что Орел показал – в действительности, обратная связь происходит, но не так, как мы ожидаем со своей внешней точки зрения.

Террина сказала, что Орел подробно рассказывал о крайних состояниях в одной из своих работ, так что здесь она не будет вдаваться в подробности. Она сосредоточивается на общепринятой реальности и измененных состояниях сознания, так как они менее известны. Однако она все же сказала, что крайнее состояние – это состояние, которое необычно для данной культуры и имеет место в течение продолжительного времени. Человек не дает обычной обратной связи на внешнюю информацию и не способен к мета-коммуникации о своих переживаниях. Поэтому вам понадобятся методы, которые входят в систему человека и работают с ним, так сказать, на языке крайнего состояния.

E = Коматозное состояние

В коме, самом крайнем состоянии сознания, человек не разговаривает с вами, не использует мета-коммуникацию в обычном смысле, находится полностью внутри своего опыта и нуждается в ком-то, кто бы там к нему присоединился. Специальные методы, приспособленные к этому специфическому состоянию, описаны в другом месте.

В заключение занятия Террина дала нам упражнение. Она сказала, что завтрашнее занятие будет сосредоточено на примерах общепринятой реальности и измененных состояний сознания и на методах работы с ними. Когда она рекомендовала нам нижеследующее упражнение, казалось, что у нее из макушки исходят потоки голубого и зеленого света.

Упражнение

Определение состояний сознания

1. Подумайте о клиенте, с которым вам почему-либо труд но работать.

2. Изображайте этого клиента и вспоминайте, как он с вами взаимодействует.

3. Теперь попытайтесь определить его состояние сознания. На чем основано ваше заключение? Каково было состояние мета-позиции человека? Кто говорил?

 

В начале следующего занятия Террина сперва хотела дать нам тест на различные состояния сознания. При мысли об еще одном тесте многие внутренне застонали, но были заинтригованы предстоящим испытанием. Террина сказала, что будет изображать несколько разных людей и спрашивать, в каком состоянии сознания находится каждый из них. Она предупредила нас так же, как делала дона Карлетта, что эти примеры взяты вне контекста и носят упрощенный характер, но экспериментировать с ними будет забавно. Должно быть, Террина пришла в сильное возбуждение, поскольку слушатели вдруг увидели, как у нее из макушки брызнул пучок сверкающих лучей света, образовавших нечто вроде радуги. Это шокировало всех, что также было по-своему захватывающим.

Террина продолжала, как будто не заметив этой внезапной демонстрации. Она сказала, что после теста коротко опишет некоторые специальные методы взаимодействия с людьми в общепринятом и измененном состояниях сознания.

 

Тест

Пример 1

Сперва Террина изобразила женщину средних лет, жалующуюся на плохое самочувствие. Она жалуется так и таким тоном, что вы начинаете испытывать к ней материнские чувства и не способны сосредоточиваться непосредственно на ее ощущении плохого самочувствия. Что это могло бы быть за состояние сознания?

Одна слушательница сказала, что это было измененное состояние сознания. Террина согласилась. Она сказала, что эта женщина находится в середине истории. Вы чувствуете в ее тоне определенное настроение и догадываетесь, что это говорит ее «внутренний ребенок», и что этот ребенок, по-видимому, нуждается в матери. Она говорит не о своем процессе с мета-коммуникативной позиции, а скорее с точки зрения этого ребенка. Некоторые слушатели вспомнили сходный пример, который Террина приводила на прошлом занятии.

Террина показала, что вы, как терапевт, внезапно оказываетесь посреди истории, о которой прямо не говорилось, но в которую вы, сами того не желая, втягиваетесь. Вы ощущаете себя в «насновиденной» (dreamed up) материнской роли отчасти потому, что не заметили, что есть ребенок, который об этом просит. Переживания этой женщины носят несколько необщепринятый характер в том смысле, что (с общепринятой точки зрения) она – взрослый человек, а не ребенок, ищущий свою мать. Она находится посреди процесса сновидения, который стремится к завершению.

Террина спросила: «Как вы думаете, что бы произошло, если бы вы попытались говорить с этой женщиной о ее плохом самочувствии или сосредоточиваться на том, каково это нездоровое ощущение?». Кто-то сказал, что женщина, вероятно, стала бы отвечать отчасти наивным тоном и сказала бы, что она не способна делать то, что вы говорите. «Правильно!» – воскликнула Террина.

Пример 2

Затем Террина разыграла роль молодого мужчины, жалующегося на головную боль. На вопрос, на что похожа его головная боль, мужчина отвечает: «Какова могла бы быть причина этой головной боли? Может ли она быть органической? Что вы можете мне посоветовать?

После небольшой дискуссии, Террина сказала, что этот человек находится в состоянии сознания общепринятой реальности (ОР). Он не заинтересован в том, чтобы изменить свое сознание и узнать больше о своем симптоме, но хочет оставаться в общепринятой реальности и получить простой совет. Если ваши методы настроены на эту общепринятую схему, то человек, вероятно, будет чувствовать, что его понимают.

Пример 3

Теперь Террина изобразила подростка, который приходит к своему терапевту, падает на стул и говорит подавленным голосом: «Мне сегодня так плохо из-за того, что я провалил экзамен. Я чувствую себя таким глупым». Террина предложила слушателям попробовать взаимодействовать с этим молодым человеком.

Кто-то из слушателей сказал: «О, возможно это было не настолько плохо, как ты думаешь». На это клиент отвечал: «Я был просто невероятно глупым». Еще один человек сказал «Быть может, ты был расстроен чем-то еще? Или тебе было нужно больше помощи в твоих школьных занятиях?» Клиент отвечал: «Вы имеете в виду, что тоже считаете меня глупым? Я знал, что не нравлюсь вам!». Террина попросила нас определить состояние сознания этого юноши.

Одна слушательница сказала, что, по ее мнению, этот человек находится в измененном состоянии сознания. Тот, кто говорит, чувствует себя неудачником; он находится посреди истории, в которой другая внутренняя фигура осуждает его и говорит ему, что он глупый. Террина согласилась.

Террина хотела завершить свое обсуждение состояний сознания кратким резюме нескольких способов подхода к людям в общепринятом и измененных состояниях сознания и работы с такими людьми. Она повторила, что одно из оснований для изучения состояний сознания состоит в том, что взаимодействие с людьми и присоединение к ним в их специфических состояниях сознания может помогать им чувствовать что их уважают и понимают. Террина попросила группу извинить ее за отчасти сухую и дидактичную манеру, в которой она теперь будет представлять различные волнующие ее методы. Она выразила надежду на наше понимание того, что самое важное и то, к чему следует приспосабливаться, – это наши чувства по отношению к людям, с которыми мы работаем, и уникальный характер каждой ситуации. Не существует ни одного «верного» метода. Единственным надежным показателем того, находитесь ли вы на верном пути, служит обратная связь от клиента. Отрицательная обратная связь означает, что вам следует попробовать что-нибудь еще, либо расслабиться и замечать, что происходит само собой, и позволить природе указывать путь. Террина также сказала, что вам может понадобиться провести с человеком некоторое время, прежде чем вы сможете определить его состояние сознания и составить себе представление о том, какое направление работы могло бы быть полезным. Так или иначе, она коротко описала следующие методы.

 

Методы общепринятой реальности

Символическая интерпретация

Как упоминалось в предыдущих занятиях (см. Главу 10), символическая интерпретация представляет собой одну из самых распространенных общепринятых модальностей терапевтической работы. Представьте себе мужчину, находящегося в состоянии сознания общепринятой реальности, который всегда приносит своему терапевту шоколад. Он не способен сосредоточиваться на переживании того, почему он это делает. (Шоколад здесь может символизировать его добрые чувства.) Террина рекомендовала оставаться в общепринятом состоянии и интерпретировать его поведение символически. Вы могли бы поблагодарить его за шоколад и сказать: «Мне хотелось бы больше знать о ваших чувствах ко мне».

Террина сказала, что интерпретация близка к еще одному методу, называемому «разговор с первичным процессом о вторичном» (см. Главу 21). Здесь важно уважать мировоззрение и языковую систему первичного процесса человека и говорить в соответствии с этим языком. Например, если чья-то первичная идентичность носит линейный и аналитический характер, вам тоже будет нужно говорить таким образом, независимо от того, что вы стараетесь передать. Отражение первичного модуса взаимодействия человека с миром составляет одну из основ сочувствия.

Предписания, поведенческие рекомендации и советы

В расположении духа, соответствующем общепринятой реальности, люди часто просят у терапевта совета и предписания для изменения поведения. В случае мужчины из предыдущего примера, вы могли бы предложить программу, в которой он начинает дважды в день записывать свои чувства в дневник.

Если кто-то хочет больше знать о своих симптомах, но не хочет изменять свое сознание, чтобы выяснить это опытным путем, вы можете задавать вопросы, ориентированные на общепринятую реальность, например: «Когда головная боль появилась впервые? Что происходило в вашей жизни в то время? В какое время дня вы ее чувствуете? Какие медицинские подходы вы пробовали?» Кроме того, вы могли бы задавать вопросы о снах и ассоциациях и давать интерпретацию, которая помогает связывать симптомы человека с его текущей жизненной ситуацией. Террина заметила, что некоторые терапевтические модальности настроены, главным образом, на работу, ориентированную на общепринятую реальность.

Получение внешней точки зрения

Полезный подход для людей в состояниях ОР, которых беспокоят тревожащие или расстраивающие вторичные переживания, состоит в отстранении от этих переживаний. Кто-то может не хотеть изменять свое состояние сознания из-за страха потеряться или быть затопленным переживанием в незанятом канале. Например, если кого-то расстраивает болезненный телесный симптом, но этот человек не способен сосредоточиваться на ощущении симптома из-за того, что проприоцепция представляет незанятый канал, вы могли бы попросить его вообразить кого-либо еще, у кого есть такой симптом, и описать, что переживает тот человек. Этот подход использует более привычный зрительный канал.

В еще одном ранее упоминавшимся методе, предназначенном для того, чтобы дать клиенту чувство отдаления от его опыта, терапевт разыгрывает различные части процесса клиента. Клиент может, так сказать, сидеть снаружи и направлять терапевта в отношении того, как разыгрывать части его процесса и как с ним идти дальше. Здесь клиент может оставаться в общепринятой реальности, глядя на процесс и развертывая его издалека.

Непрямые методы

Террина сказала, что один из методов Орла, который ей больше всего нравится, и о котором мы уже немного слышали, называется: «тайная работа со сновидением». Это означает проведение работы со сновидением, не работая непосредственно над сном! Один из самых лучших методов тайной работы со сновидением – это болтовня. Просто начинайте болтать с человеком об аспектах его сна ни к чему не обязывающим образом, чтобы не казалось, что вы слишком на нем сосредоточиваетесь. Болтовня естественным образом приведет вас к пониманию того, что вам нужно знать об этом сне. Затем верните эту информацию клиенту в общепринятой, интерпретирующей манере.

Террина упомянула следующий пример. Женщина сказала, что у нее был неясный сон о соседке, которая ей не слишком нравится. Террина начала очень беспечно болтать с женщиной об этой соседке. «Ох, эта соседка! – сказала она. – Должно быть, она противная!» Женщина присоединилась и сказала: «Да, именно так! Она просто ужасная! Вы бы посмотрели, как она постоянно говорит о себе и просто любуется своим домом. Это отвратительно!» «О! – вступила Террина. – Должно быть, она принадлежит к числу самых возмутительных людей. Я не знаю, как вы можете выносить жизнь по соседству с ней!» «Да, – ответила женщина, – мне бы хотелось дать ей частицу моего ума!» «Ну что ж, – ответила Террина, – почему бы этого не сделать?» Тогда женщина смутилась и сказала: «Ну, я бы не хотела никому навязываться». «О, конечно! – сказала Террина и, возвращаясь к разговору о соседке, добавила: – Но та соседка, я готова поспорить, что она могла бы ходить и говорить всем все, что ей хочется, и не стеснялась бы этого!» «О да! – сказала женщина. – Она бы не раздумывая говорила, все что ей хочется!» «Как бы она это делала?» – спросила Террина. И когда женщина спонтанно начала вести себя как соседка, она захихикала и поняла, что это было нечто такое, что она сама хотела бы быть способной делать, но стеснялась. Тут Террина начала говорить с женщиной в более интерпретирующей манере о двух частях в ней, конфликтующих друг с другом: одной части, которая стесняется и никому не навязывается, и другой части – гордой и открыто говорящей о своих нуждах. Затем Террина и ее клиентка могли обсудить то, как эта женщина могла бы оценить оба аспекта себя.

Терпение лелеет доверие

Один из самых полезных терапевтических инструментов, ориентированных на общепринятую реальность – это доверие. Многим людям требуется время, чтобы узнать вас, прежде чем они будут готовы пуститься в рискованное путешествие в незнакомые места. Им нужен сочувственный слушатель; они не хотят исследовать измененные состояния сознания. В частности, если какие-то из их переживаний были пугающими или очень болезненными, может быть слишком рано приближаться к этим переживаниям. Человеку нужны ваше терпение, любовь и способность слушать и понимать. Терпение воспитывает доверие, которое занимает центральное место в терапевтической работе. Для некоторых людей может быть очень важно двигаться медленно и не сосредоточиваться ни на чем, слишком трудном.

Хирургические вмешательства

Когда кто-то боится своих вторичных переживаний, еще один полезный метод или метанавык подхода к переживанию состоит в том, чтобы просить человека делать что-нибудь так быстро, что он почти не замечает происходящего и может оставаться в общепринятой реальности.

Подумайте, например, о ком-то, кто совершенно запутался в своей жизни и не знает, в каком направлении двигаться. Кроме того, этот человек нетвердо стоит на ногах. Следовательно, канал движения остается незанятым, но клиент слишком робеет, чтобы действительно встать и двигаться. Вы можете быстро нырнуть в канал движения, попросив его делать спонтанные движения руками в течение двух секунд, а потом перестать. Террина назвала это «хирургическим вмешательством», так как оно происходит так быстро, что человеку не нужно изменять свое состояние сознания или чувствовать, что он делает нечто необычное. Короче говоря, его общепринятая реальность остается ненарушенной.

Террина сказала, что часто использует такие методы, когда клиент чувствует себя зашедшим в тупик, и было бы полезно получить немного больше информации о его ситуации из мира сновидения. Она может попросить такого человека посмотреть на стену и сказать первое, что приходит ему в голову. Такие переживания фантазии должны быть очень краткими, чтобы не нарушать атмосферу общепринятой реальности. Тем не менее, они помогают быстро выносить на поверхность спонтанный материал сновидения. Затем можно интерпретировать и понимать появляющуюся информацию в контексте общей жизненной ситуации человека.

 

Методы измененного состояния

Теперь Террина приступила к обсуждению нескольких подходов, приспособленных к моментам, когда люди находятся в измененных состояниях сознания.

Толкование сигналов

Террина сказала, что самый полезный метод в работе с человеком в измененном состоянии сознания – это толкование его сигналов. В измененном состоянии сознания порой бывает очень трудно выразить, что происходит. Человек погружен в переживание, но не способен к мета-коммуникации о нем. Например, если кто-то молчит и не вполне знает, что он переживает или пытается выражать, терапевт может попытаться вкладывать в его сигналы свой смысл, а затем замечать обратную связь клиента.

Представьте себе клиента, который сидит сгорбившись, держа голову в руках. Вы могли бы фантазировать (dream into) насчет этих сигналов, вообразить большую вымышленную историю и сказать от его имени: «Я не чувствую поддержки, я ищу поддержки и не получаю ее. Я уйду до тех пор, пока не найду ее». Если он при этом в задумчивости кусает губу, вы могли бы сказать: «Я чувствую себя слабым, но иногда я кусаю себя вместо того, чтобы кусать вас!». Восприимчиво переходите через края для человека и следите за его обратной связью. Он будет вас поправлять или каким-то образом присоединяться к вам.

Представьте себе, что к вам в кабинет входит мужчина, который выглядит совершенно застывшим от страха. Он бросает короткий взгляд в вашу сторону, здоровается и садится, когда вы это предлагаете, а потом сидит глядя вниз. Если человек не дает никакой обратной связи в ответ на то, что вы делаете, то он может быть в крайнем состоянии сознания. Однако в данном случае человек все же дает какую-то обратную связь (он садится, показывая свою реакцию на то, что вы говорите); следовательно он находится в измененном состоянии.

Террина вспомнила такого клиента. Когда он входил в ее кабинет, она предположила большую историю, окружавшую его поведение, и сказала: «Я рада, что вы пришли. Пока не говорите со мной. Не говорите, если только не доверяете мне. Замечайте, что происходит с вами внутри». Она сказала, что пыталась присоединиться к человеку в его системе и помогать ему развертывать его переживания.

Доведение состояния до завершенности путем смены каналов

Когда кто-либо находится в измененном состоянии сознания, полезным подходом может быть доведение состояния до завершенности. Представьте себе женщину, которая очень обеспокоена и говорит, что чувствует себя расстроенной и физически выбитой из колеи, но не знает почему. Когда вы пытаетесь говорить с ней о том, что происходит в ее теле, она не способна отвечать или не знает, что ее беспокоит. У нее может быть переживание, которое происходит в незанятом канале (в данном случае, проприоцептивном), в результате чего она чувствует себя подавленной, испуганной или поставленной в тупик. Здесь может быть полезно помочь ей в завершении или развертывании измененного состояния, в котором она находится, путем смены каналов. Например, вы могли бы просить ее сменить канал и выражать свои проприоцептивные ощущения посредством движения и звука. В результате этого процесса может проявиться большее послание, стоящее за ее переживанием. В еще одной ситуации женщина чувствовала отчаяние и упадок сил (проприоцептивный канал), и терапевт тоже начала чувствовать отчаяние. Терапевт начала напевать (слуховой канал) песню, соответствующую своему ощущению и попросила клиентку подумать о песне, которая приходит ей на ум. Музыка помогала развертывать, углублять и прояснять чувства, которые они обе испытывали.

Доведение состояния до завершенности путем развертывания позы и движения

Можно помогать доводить состояние до завершенности и развертывать историю, работая с движением или позой человека. Представьте себе мужчину, который очень подавлен и едва может говорить о своем переживании. Вы замечаете, что имеются две части: одна, чувствующая нажим (подавленная), и другая, которая давит на человека. Мы могли бы рекомендовать человеку надавить на вас и сказать, почему он это делает. Если клиент не способен это сделать, вы можете попросить у него разрешения слегка надавить на него сверху вниз. Если он разрешает это сделать, вам следует замечать и просить его замечать, как он реагирует на ваши движения. Возможно, он напрягает мышцы и слегка сопротивляется. Побуждайте его сопротивляться вам еще сильнее. Затем помогайте процессу развертываться, выясняя, кто на него давит и какова причина борьбы.

Здесь вы входите в систему, принимая на себя роль одной части. Вы помогаете заполнить призрачную роль и завершить процесс, представляя энергию, которая давит на человека.

Например, Террина работала с клиентом, который смиренно кивнул ей, войдя в кабинет, и сказал: «Извините меня, извините меня». Она представила себе весь процесс, в котором был кто-то, обладающий властью (призрачная фигура), кто нависал над этим мужчиной, и еще кто-то, кто унижался, стараясь смягчить эту фигуру. С разрешения клиента, Террина изобразила клиенту эту властную фигуру. Она представила себе кого-то, стоящего над клиентом и говорящего: «Ниже, ниже, подчиняйся мне!». Клиент согласился, что находится именно в такой ситуации. Тогда Террина попросила клиента сменить роль и стать властной фигурой. Сперва он не решался это делать, но потом принял на себя роль этой властной фигуры и начал действовать мощно и в командной манере. Она сказала: «Та вы выглядите здорово, просто чудесно. Какой вы сильный человек! Меня это восхищает». Оказалось, что это чувство власти было важной частью этого мужчины, знавшей, что делать, и имевшей множество хороших идей. Однако обычно эта часть не признавалась.

Присоединение к человеку

Если кто-то находится в измененном состоянии и боится этого, то помимо других, уже упоминавшихся методов, еще один состоит в том, чтобы сопровождать человека в это состояние, чтобы он чувствовал себя таким одиноким. Хотя для некоторых терапевтов это может быть необычным и подходить не для всех терапевтических стилей, но может быть очень полезным хотя бы отчасти присоединяться к человеку в его измененном состоянии. Например, если женщина начинает испытывать страх из-за того, что она чувствует себя «в трансе» и не может сосредоточиться, частично входите в это состояние вместе с ней. Почувствуйте и свой путь в это состояние и, исходя из этого опыта измененного состояния, говорите об ощущении нахождения в трансе. Вы могли бы даже взять ее за руку, если это позволяет ситуация, и сказать, что будете с ней в ее путешествии. Когда есть кто-то, кто входит в состояние вместе с вами, это может приносить большое облегчение.

Кроме того, может быть полезно ограничивать время переживания такого состояния (как мы видели в случае состояния ОР). Скажите человеку, чтобы он экспериментировал с этим переживанием только одну минуту, а затем возвращался к обычной реальности. Этот временной параметр может давать чувство защиты и безопасности.

Реагирование на идентичность «части» человека

Иногда полезно реагировать на человека в полном соответствии с «частью», с которой он бессознательно отождествляется. Террина использовала ранее упоминавшийся пример женщины, которая звонит вам по телефону и беседует с вами как возможным терапевтом. Вы чувствуете неловкость от того, что вас допрашивают. Женщина говорит отчасти критическим тоном: «Стоит ли мне разок зайти к вам?». Террина сказала, что вы можете начать себя плохо чувствовать, у вас станут путаться мысли, и вы можете сами впасть в измененное состояние! Террина вспомнила одну такую ситуацию, в которой она сама была способна оставаться вне измененного состояния и поняла, что эта женщина бессознательно отождествлялась с сильной частью себя. Она сказала женщине по телефону: «Я знаю, что будучи таким сильным руководителем, вы будете указывать путь, но проблема состоит в том, что вы недостаточно себе доверяете. Я уверена, что вы можете использовать всю свою сообразительность и быстроту, чтобы вникать в проблемы и решать их». Террина признала, что нередко бывает трудно так быстро понять структуру, в особенности при эмоциональном воздействии. Часто требуется больше времени, чтобы понять процесс и немного отстраниться от него. Однако, она считает, что этот подход стоило упомянуть.

Восстановление мета-позиций

Террина напомнила нам, что измененное состояние не так далеко от мета-позиции, как крайнее состояние сознания.

Поэтому существует возможность доступа к мета-позиции человека. Террина снова обратилась к своему бездонному источнику примеров. Она велела нам представить себе женщину, видящую жизнь в мрачном свете. Терапевт пробует множество способов и средств убеждения, но без какого-либо видимого успеха; женщина просто совершенно несчастна и неспособна ничего делать. Террина сказала, что в такой ситуации клиент может наблюдать за тем, как терапевт изображает это переживание подавленности. Тогда клиент смог бы больше сказать о «вашей» ситуации, направлять вас, и даже давать вам советы относительного того, что с ней делать. В качестве альтернативы вы могли бы использовать для демонстрации ситуации человека куклы. Это похоже на метод «получения внешней точки зрения», упоминавшийся в числе полезных приемов работы с состоянием сознания общепринятой реальности.

В еще одной ситуации, о которой вспомнила Террина, такая смена ролей происходила естественным образом. Терапевт был очень подавлен из-за казавшейся беспросветной депрессии клиентки. Этот терапевт поддался своим чувствам и начал говорить о том, каково ему быть таким подавленным. Он перенял состояние клиентки. Тогда клиентка восстановила свою мета-позицию и начала убеждать терапевта, что все обстоит не настолько плохо. Это стало исходным пунктом для развертывания процесса.

Обращение к мета-позиции

В некоторых случаях можно обращаться к мета-позиции человека. Вы можете сказать: «Мне хотелось бы поговорить с той частью вас, которая сейчас находится вне всех этих затруднений. Как вы думаете, это возможно?» Иногда это действует, и человек получает доступ к большей общей картине, которую дает мета-позиция. Тогда вы можете обсудить ситуацию или, быть может, разыграть ее для клиента и попросить у него совета. Например, мужчина расстроен своей жизнью и чувствует себя не способным ни на чем сосредоточиваться. Террина сказала: «Я знаю, что вы расстроены и сочувствую вам, но для того, чтобы помочь вам, мне нужны ваши полное осознание и способность обращать внимание на то, какого рода опыт вы переживаете. Это вам подойдет?»

Терпение и сновидения

Опять же, если вы испробовали много способов и средств, и не получаете положительной обратной связи, возможно сейчас нужно запастись доверием и терпением, зная, что в свое время процесс будет развиваться и развертываться. Природа мудра и выполнит работу.

Террина напомнила нам о женщине, которую она упоминала в начале своего первого занятия (Глава 15), говорившей, что жизнь приводит ее в уныние, но в то же время подававшей оптимистичные вторичные сигналы: блеск в глазах, выразительность и тенденция подбадривать терапевта в моменты неуверенности. Однако все, что вы с ней делаете, окрашивается этим чувством уныния. Кажется, что через него невозможно пробиться. Этой женщине снилось, что она опускалась в глубь земли, а потом что-то подняло ее в небо. В этом случае Орел понял течение процесса и сказал: «Вы будете подавлены, и вдруг что-то, быть может, божья милость, придаст вам подъем». Сон дал ему более широкую точку зрения на ее процесс и напомнил, что процесс каждого человека содержит собственную логику, собственные ход и течение. (Подробнее о процессуально-ориентированной интерпретации сновидений говорится в Главе 17.)

Был поздний вечер, и Террина взглянула на небо. Любой мог бы сказать, что ей не терпится вернуться на собственную планету. Она сказала, что два последних занятия побудили ее на проведение еще многих исследований, и что для нее важно заниматься ими в уединении. Она напомнила нам о необходимости учитывать различные состояния сознания, когда мы заходим в тупик в своей работе с клиентами. Она поблагодарила дону Карлетту за приглашение и без долгих разговоров улетела во вселенную.

 

Это занятие, посвященное сновидениям, открывала дона Карлетта. Она сказала, что хотя есть множество вещей, которые мы можем узнать о сновидениях и работе с ними, ей очень хочется сосредоточиться на одном аспекте, который она называет картами сновидений. Хотя ее волнует эта тема, она решила пригласить еще одного лектора, чтобы донести до нас подробности с его уникальной точки зрения. Его имя – Рино. Предвидя наши реакции, она сказала: «Нет, Рино – это не его прозвище. Он настоящий, живой, говорящий носорог!» Дона Карлетта сказала, что на ее планете говорящие животные – не редкость, но она знает, что жителей Земли это может несколько поразить. Она сказала, что Рино очень хорошо объясняет, каким образом сновидения представляют собой фактические карты процесса. Будучи животным, Рино более открыт к течению природы, чем большинство людей. Хотя чаще он двигается медленно, он крайне гибок и, при необходимости, может мгновенно менять свои направление и скорость. Большинство людей были удивлены, узнав это о Рино – в особенности, после того, как познакомились с ним.

Конечно, Мэри и всем другим понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к той мысли, что в этот вечер их преподавателем будет носорог. Они были ошеломлены, когда он не спеша вошел и проковылял в переднюю часть комнаты!

Они были еще больше шокированы, когда Рино начал говорить. Он не обращал внимания на их – такие излишние – реакции, относя их к одному из тех странных человеческих предубеждений, что животные не могут разговаривать и обладают меньшим (на самом деле, люди полагают, что намного меньшим) сознанием. Так или иначе, он сказал, что обладает определенными преимуществами перед людьми и приложил все усилия, чтобы найти способ помочь им понять идею карт сновидения. Он сказал, что изо всех сил постарается объяснить нам идеи, а потом вернется домой для своего ежедневного купания. Дона Карлетта кивнула, понимая нужды Рино. Рино начал с краткого описания того, каковы, по его мнению, пять важных аспектов сновидений как карт, а затем перешел к более подробной лекции.

1. Сновидения могут помогать нам узнавать, находимся ли мы на верном пути с кем-либо.

Рино сказал, что если вы не знаете, действительно ли вы находитесь на верном пути в работе с клиентом, сновидение может подтверждать или отрицать правильность вашего направления.

2. Сновидения дают перспективу.

Сновидения могут помогать нам видеть процесс человека в большем контексте, чем мы могли осознавать до этого.

3. Сновидения показывают течение процесса.

Сновидения нередко могут помогать нам видеть текущую идентичность человека (первичный процесс) и переживания, по направлению к которым человек движется в будущем (вторичные переживания)

4. Сновидения дают ключи к ритму и темпу работы

Сновидения могут показывать ход процесса во времени и естественный темп его развертывания.

5. Сновидения дают ключи к новым методам работы

Сновидения могут приносить новую информацию о том, как будет развиваться процесс, тем самым улучшая нашу работу с клиентами.

 

Недавние сновидения и сновидения детства

Рино сказал, что сперва ему нужно коротко поговорить о различии между недавними сновидениями и сновидениями детства. Он знал, что мы уже немного узнали об этом при изучении карты приема, но хотел добавить свою перспективу. «Да, – сказал он, предвосхищая вопросы группы, – животным снятся сны!»

Он сказал, что детские сны, которые мы вспоминаем, будучи взрослыми, представляют собой зрительные описания долгосрочных паттернов, главных процессов, продолжающихся всю жизнь. Он разделяет идеи Орла, что трудные, устрашающие или приводящие в трепет фигуры в наших детских снах – это, в действительности, союзники, которые – если мы вступаем с ними в борьбу – приносят в нашу жизнь огромную силу. Рино напомнил нам, что если человек не помнит детское сновидение, можно спросить, есть ли у него детское воспоминание – первое, что он вспоминает из детства. С другой стороны, недавние сновидения в первую очередь отражают текущую жизненную ситуацию человека.

 

Последовательности сновидений

Рино хотел подробнее рассказать нам о последовательностях сновидений, то есть течении сновидения или фрагментов сновидения от начала к концу. Он сказал, что когда кто-либо вспоминает весь сон, в котором есть ситуация, развивающаяся по ходу развертывания сна (не просто фрагмента сна), то нередко начало сна изображает первичный процесс человека и его текущую жизненную ситуацию символическим зрительным языком. По мере того, как сон движется вперед, более поздние стадии относятся к более далекому во времени и более вторичному. Если человек вспоминает ряд фрагментов сна, здесь может быть сходная последовательность от первого фрагмента к последнему. Однако иногда люди не помнят всего развития сна, так как определенные части кажутся значимыми, а другие забываются.

Рино хотел говорить о таком сне, который люди помнят целиком, и о его развитии потому, что он сейчас увлечен сновидениями такого типа. Он говорил о терапевте, чей клиент обладает очень творческой натурой, но стесняется этого. Этот клиент, мужчина, идентифицирует себя как мягкого человека, не слишком способного к самовыражению. Кроме того, у этого мужчины имеется раздражение кожи, которое он описывает как «высыпание», но он стесняется обсуждать или выражать эту энергию любым сознательным образом. Когда речь заходит о его сыпи, он склонен менять линию поведения и спрашивает, как чувствует себя терапевт. Конечно, он всегда любезен, всегда старается приспособиться к тому, что, как он думает, будет приятно терапевту. Тем временем, терапевт чувствует себя слегка разочарованной в своих способностях, поскольку ей не удалось помочь этому мужчине получить доступ к его творческой энергии.

 

Угадывание сновидений

Прежде чем идти дальше, Рино хотел сделать нечто забавное, что на его глазах много раз делал Орел. Он сказал: «Если исходить из гипотезы, что начало многих сновидений более близко к идентичности человека, а конец сновидения раскрывает те аспекты процесса, которые более вторичны или более далеки от идентичности, то что могло бы сниться этому мужчине?» Рино попросил нас разбиться на небольшие группы и поэкспериментировать с созданием сновидения, которое могло бы быть у этого мужчины.

Это был один из его любимых методов обучения и всем, казалось, было очень весело делать такое упражнения. На самом деле, Рино обнаружил побочный продукт этого упражнения: все становились более оживленными и творческими, чем обычно!

Так или иначе, Рино напомнил нам, что наша способность создавать сновидение в значительной степени зависит от способности транспонировать структуру процесса мужчины в символические образы и помещать эти элементы в последовательность сновидения или истории. Слушатели согласились с тем, что первичный процесс этого мужчины имел отношению к тому, чтобы быть мягким и способным приспосабливаться, а его вторичный процесс был связан с творческим выражением.

После большой дискуссии и творческого обсуждения, Рино рассказал всем, что на самом деле снилось этому мужчине. Очень сочувственный человек вошел в комнату, полную людей и был очень любезен со всеми; после этого один человек из группы встал и начал экстатически танцевать.

 

Сновидения и темп развертывания процесса

Рино подчеркнул, что если вы, подобно терапевту этого мужчины, чувствуете себя неудачником, не способным по-настоящему помочь кому-либо, ищите информацию в сновидении человека. Там вы можете видеть паттерн его процесса. Сновидение этого мужчины было успокаивающим для терапевта, так как оно показывало ей ход и темп процесса. То есть сновидение показывало, что сперва есть сочувственный и теплый человек, после чего появляется экстатическая энергия. Это естественное течение его процесса, означающее, что сперва нужно, чтобы появлялась и утверждалась его сочувственная сторона, а затем естественным образом последует его творческая выразительность.

 

Процессуально-ориентированная интерпретация сновидений

Теперь Рино хотел, чтобы мы сосредоточились на процессуально-ориентированных интерпретациях сновидений. Он объяснил, что этот вид интерпретации просто описывает обычным языком течение процесса, как оно проявляется в

сновидениях, и соотносит это течение с текущей ситуацией человека и потенциальным будущим развитием.

Какова была бы процессуально-ориентированная интерпретация сновидения этого мужчины? Рино мог бы сказать этому мужчине: «Сперва вы будете замечать появление вашей сочувственной стороны, которая заботится о других. Любите и цените ее. Тогда будет сама собой появляться ваша способность к самовыражению».

Рино сказал, что по отношению к сновидению полезно задавать вопросы: «Где в сновидении человек находится в данный момент? Какое место в сновидении отражает текущую идентичность и жизненную ситуацию человека?» Ответы на эти вопросы дадут вам более ясную общую картину того, «где находится человек» в течение его процесса и каким могло бы быть направление развития ситуации. В предыдущем примере мужчина находился в том месте сновидения, где сочувственный человек входит в комнату.

 

Это все имеет место здесь и сейчас

Затем Рино изложил парадоксальную концепцию. Сон показывает течение во времени и, одновременно, весь сон происходит в любой данный момент! Но что же это значит? Рино сказал, что вы можете увидеть, как происходит весь сон, если посмотрите на двойные сигналы человека. «Возьмем этого мужчину, – сказал Рино. – Он выглядит очень мягким и сочувственным и, в то же самое время, вы будете замечать сигналы необузданности или выразительности – возможно, в быстрых движениях его руки, блеске в его глазах и, конечно, в его переживании сыпи. Весь процесс содержится в каждом моменте. Однако то, как развертывается процесс, совершенно индивидуально и может быть видимо в сновидении. В данном случае, если терапевт оценит его нежную натуру, то на другом этапе этот мужчина может быть заинтересован в развертывании его опыта сыпи или движений руки».

 

Еще два примера темпа развертывания

Рино хотел упомянуть еще один излюбленный пример, касающийся временных параметров и темпа развертывания процесса в связи с воображаемой (dream-like) информацией. Пример касался маленького мальчика, которого родители привели к терапевту, так как он, по их словам, был «замкнутым». Он предпочитал быть в одиночестве и не заводил друзей. Родители беспокоились о развитии ребенка и его способности общаться с другими детьми. Мальчик нарисовал картинку (что аналогично сновидению) гусеницы в лесу. Когда терапевт спросил его об этой картинке, мальчик рассказал следующую историю: «Когда-то был лес с одной гусеницей. Однажды гусеница превратилась в бабочку и стала летать с множеством других бабочек».

Рино рассказал нам свою процессуально-ориентированную интерпретацию картинки-истории этого ребенка. Он сказал, что ребенок находится в первичном состоянии (гусеницы) и будет естественным образом расти, так сказать, созревать и заводить друзей (других бабочек). Он сказал родителям, что им не нужно беспокоиться; со временем у ребенка разовьются общественные навыки и он будет легко устанавливать контакты с другими детьми.

В еще одной ситуации молодой человек, только что закончивший школу, собирался начать ученичество. Он чувствовал усталость от нахождения в четко упорядоченной обстановке и хотел бросить работу и жить более свободной и творческой жизнью. Когда он описал эту ситуацию своему терапевту, тот не знал какое направление было бы для него правильным: следует ли ему бросить ученичество или нет? Что ему снилось? Ему снилось, что поблизости был очень необычный ребенок, но что ему еще не пора подружиться с этим ребенком. В данном случае сновидение показывало, что хотя молодой человек хочет подружиться со своим более необычным или творческим «я», для этого еще не пришло время – хотя эта альтернатива будет развиваться в будущем. Пока что ему нужно приспосабливаться к обычному миру работы и ученичества, зная что позднее он более полно реализует свою творческую натуру.

 

Догадки о человеке, основанные на сновидении

Рино напомнил нам, что мы также можем угадывать подробности жизни человека (экстраполяция), просто выслушав его сон. Он сказал, что есть хороший способ учиться соотносить сновидения с общим процессом человека: представлять сновидение и угадывать возраст человека, значение символов сновидения, структуру процесса, а также типы зависимостей, телесные симптомы и взаимоотношения, которые могли бы быть у этого человека.

Он напомнил нам о предыдущем занятии, где мы слышали о женщине, которая была подавлена и видела во сне, что она лежит на кушетке и собирается взять ножницы, чтобы заколоться. Там мы должны были угадать возраст женщины и переводить символический материал ее сновидения на повседневный язык.

 

Мудрость процесса

Рино сказал, что один из самых больших уроков всего этого заключается в том, что сновидение показывает мудрость процесса, мудрость природы. В только что упомянутом примере этой подавленной женщины мы обычно думаем, что ужасно чувствовать себя так плохо и хотим помочь ей выйти из этой ситуации как можно быстрее. Большинство из нас делали бы все возможное, чтобы помочь этой женщине бороться с ее внутренним критиком, чтобы она лучше относилась к себе. Однако последовательность сновидения показывает, что именно путем развертывания переживания внутри своей депрессии она найдет способ вытеснить того внутреннего критика и что затем последует нечто обновляющее.

Некоторые люди говорили, что это очень трудно принять и что это противоречит их побуждениям. Рино хорошо это понимал и сказал, что с ним иногда тоже так бывает. «Но, – добавил он, – если мы не можем изменить происходящее даже с лучшими намерениями, сновидения всегда дают нам более глубокое видение пути природы – в данном случае, мудрости и понимания развертывающегося путешествия этой женщины».

Один из слушателей запротестовал: «Но если сновидение просто «случается», зачем нужен терапевт?». Рино счел это замечательным вопросом. Он сказал, что по существу, терапевт – это фасилитатор осознания, который помогает человеку получить общую картину этого естественного течения, в большей степени осознавать его и адаптироваться к нему. Рино сказал, что по его мнению, тут масса работы.

 

Путь природы

Рино знал, что для такого типа мышления требуется ум новичка – ум или сердце, сосредоточенное на течении событий, а не на достижении определенной цели, даже когда эта цель – исцеление. Он сказал, что об этом будет говориться больше на занятии на тему «Кто твой начальник?» Затем он посмотрел на нас серьезным, глубоким взглядом и произнес: «Скажите мне, каковы ваши цели для людей? Что вы на самом деле пытаетесь делать? Видите ли вы свою задачу в том, чтобы определять, что лучше всего для кого-нибудь, или в том, чтобы следовать природе? Пытаетесь ли вы определять, что следует делать природе, или следуете Дао?» В наступившей тишине присутствующие размышляли над своими самыми глубокими убеждениями.

Как животного, Рино больше интересовала природа, нежели идеи и желания людей. И он знал, что у других есть свои собственные убеждения и цели. Однако он процитировал высказывание Орла, что тот никогда не слышал о сновидении человека или животного, которое можно было обмануть. Он вспомнил женщину, у которой было околосмертное переживание. Только на пороге смерти она обнаружила, чем для нее в действительности была жизнь и почему она хотела жить. В этот драматический момент она нашла свои истинные причины для жизни, и это открытие разбудило в ней великого воина, который хотел совершать большие изменения в ее жизни. Рино сказал: «Кто-то подумал бы, что должен быть более легкий способ дойти до этого. И для кого-то он есть. Однако у процесса этой женщины был собственный курс, хотя этот курс противоречит многому из того, что, как кажется нашим умам и сердцам, должно происходить». Он напомнил нам, что процесс гораздо сильнее любого из нас; его путь и временные характеристики раскроются, но только если мы используем ум новичка.

Рино продолжил, сказав, что многих людей сбивают с толку сны, в которых есть неожиданные последовательности. Он рассказал сон женщины, в начале которого за ней гонятся преступники. Она убегает от них и прыгает в реку. Обычно мы бы подумали, что эти злобные персонажи символизируют вторичный процесс, который ей нужно интегрировать. Однако, поскольку они появляются в начале сновидения, они вполне могут быть признаками ее первичного процесса. Однако Рино предупредил, что нам не следует брать это за правило. В данном случае оказалось, что она очень отрицательно относится к себе и принуждает себя приспосабливаться к обычным повседневным ситуациям, которые для нее весьма неудобны. Из ее сна мы видим, что более вторичным процессом для нее является река. Река представляет ее способность отпускаться, выходить из общепринятой реальности и следовать переживаниям своего сновидения.

 

Элементы сновидения как звенья цепи

Рино добавил еще одну подробность относительно последовательностей сновидения. Он сказал, что заключительная часть может помогать человеку понять его более ранние части. Например, он еще раз напомнил нам о женщине, которая была подавлена и хватала ножницы. Конечное состояние «смерти» или полного отстранения могло быть просто позицией или метанавыком, в котором она нуждается, чтобы справляться со своей внутренней отрицательностью. Она могла бы смотреть на своего внутреннего критика беспристрастно и даже предлагать ему чаю и дружескую беседу!

Поэтому сон можно рассматривать не только как карту линейных событий и процессов, но и как карту круговых маршрутов, в которых каждая часть встроена в другие части и соотносится с ними. Один персонаж или аспект сна может приносить как раз тот метанавык, который нужен для того, чтобы иметь дело с другим аспектом сна. Иными словами, все части наших снов подобны звеньям цепи, связанным друг с другом в таинственный паттерн. То, как именно будет выражаться этот паттерн, и как мы будем использовать те части, чтобы иметь дело друг с другом, представляет собой творческий проект.

 

Резюме Рино

Прежде чем закончить, Рино хотел подытожить некоторые из своих основных положений, касающихся сновидений.

1. Сон представляет собой последовательность или поток

Нередко начало сновидения, в котором имеется развитие или история, бывает ближе к первичному процессу человека, а то, что происходит позднее, отражает вторичные процессы.

2. Человек находится в некотором месте в этом потоке

Вы можете определить, где в сновидении человек находится в данный момент, слушая его, наблюдая его поведения и связывая эту информацию с происходящим в сновидении.

3. все сновидение происходит здесь и сейчас.

Весь сон происходит прямо сейчас в сигналах и общем процессе человека.

4. вы догадываетесь о сновидениях и поведении с помощью символического мышления.

Вы можете пытаться угадывать, что снится человеку, прислушиваясь к его истории и наблюдая его поведение, а затем переводя эту информацию в символические образы. И наоборот, вы можете догадываться о том, что представляет собой человек, слушая один из его снов и переводя эти символические образы в повседневные поведение и занятия.

5. образы сновидения подобны звеньям цепи.

Образы в сновидении подобны звеньям в цепи, связанным и взаимодействующим друг с другом. Иногда переживания, происходящие в конце сна дают метанавык для того, как работать с различными другими частями сна..

Внезапно Рино заволновался и сказал, что ему давно пора искупаться и вздремнуть. Однако перед уходом он хотел дать нам одно упражнение, которое он очень рекомендует. Все слушатели, которым он очень полюбился, грустно попрощались с ним, а затем приступили к следующему упражнению с партнером.

Упражнение

Карты сновидений

1. Один человек, «клиент», рассказывает короткий фрагмент сновидения. «Помогающий» просит его дать пару ассоциаций с фигурами или частями сна, зная, что нужно ждать, пока «клиент» не даст эмоциональную ассоциацию, а не просто определение. «Помогающему» следует сделать записи относительно сна и ассоциаций. Теперь временно отложим сон в сторону.

2. Далее «клиент» рассказывает о себе, своей жизни и своих проблемах. Спустя несколько минут, «помогающий» должен обнаружить в языке или в поведении «клиента» что-нибудь вторичное – что-то незавершенное, загадочное, невысказанное. Затем «помогающий» побуждает «клиента» усиливать и развертывать это вторичное переживание.

3. «Помогающему» следует замечать, когда возникает край. Исследуйте край, старайтесь его преодолеть, спрашивайте о системе убеждений «клиента», которая затрудняет для него преодоление края. Уважайте обратную связь «клиента». Замечайте, где он находится по отношению к вновь возникающему процессу.

4. Спустя пятнадцать минут «помогающему» следует попытаться связать то, что происходило в ходе работы, с последовательностью сновидения. «Помогающий» может руководствоваться следующими вопросами:

а) в каком месте этой карты сновидения человек на ходится сейчас?

б) приносит ли сон какую-либо новую информацию о направлении или течении процесса?

в) в каком направлении двигались вы сами (в роли помогающиего), и сходно ли это направление с на правлением в карте сновидения?

г) попытайтесь дать процессуально-ориентированную интерпретацию сновидения, как, например: «Вы были [там], теперь вы [здесь], позднее вы можете переживать [то-то и то-то]».

 

Дона Карлетта снова вернулась на свой преподавательский пост. Она сказала, что один из важнейших инструментов, имеющихся у терапевта при работе с другими людьми – это его собственные чувства. Терапевт может понимать эти чувства и реакции таким образом, что это знание приносит пользу клиенту. Как упоминалось в занятии, посвященном Большому Заигрыванию (см. Главу 8), многие терапевты приносят свои случаи для рассмотрения супервизором из-за того, что в ходе работы с клиентами у них возникают сильные чувства, и эти чувства мешают им видеть, что происходит и что нужно делать.

На этом занятии дона Карлетта хотела специально остановиться на чувствах, которые возникают во время работы с кем-либо, а затем сходят на нет, когда этот человек ушел. Орел называет эти чувства «насновиденными» (dreamed-up [50]Из контекста понятно, что “dreaming-up” представляет собой функцию «сновидящего тела». Однако одно дело понимать значение термина, а другое – найти для него подходящий русский эквивалент. ( Прим. пер .)
) реакциями. Это означает, что чувства, которые вы испытываете, представляют собой реакции на кратковременные бессознательные сигналы другого человека. Дона Карлетта сказала, что понятие насновидения составляет часть процессуально-ориентированной парадигмы, которая отличается от традиционного способа понимания людей как отдельных и отличных друг от друга. Согласно парадигме процессуальной работы, оба человека – клиент и терапевт – взаимосвязаны через посредство своих процессов сновидения, своих краев и едва заметных обменов сигналами. Когда клиент подает определенные бессознательные сигналы, тело терапевта переживает их и реагирует на них; терапевт меняется. И наоборот. Это и есть то, что называется насновидением.

Дона Карлетта вспомнила один из простых примеров насновидения, которые приводил Орел. Женщина сначала очень любезна и сговорчива, но подает двойной сигнал, отрицательно качая головой в ответ на рекомендации Орла. Даже хотя Орел не видел этот сигнал сознательно, он начал чувствовать беспокойство и бессознательно начал ожесточаться в ответ на двойной сигнал этой женщины. Тут они оба начали подавать друг другу двойные сигналы, не осознавая этого. «На самом деле, – добавила дона Карлетта, – это типично для многих сбивающих с толку взаимодействий во взаимоотношениях».

Дона Карлетта сказала, что насновиденные реакции, разумеется, могут иметь место или у клиента, или у терапевта в ответ друг на друга. Она хихикнула и продолжила: «Например, если клиент приносит терапевту четыре букета цветов, а терапевту снилось, что ее никто не любит, то клиент, скорее всего, выдумывается бессознательной потребностью терапевта в любви!». Дона Карлетта процитировала одного из своих коллег, говорившего, что процесс насновидения «… это улица с двухсторонним движением. Он обусловливается сложным взаимодействием краев клиента и терапевта». Однако далее ее коллега сказал, что в рабочей обстановке терапевт обязан осознавать процесс насновидения.

Поэтому дона Карлетта хотела подчеркнуть осознание терапевтом своих насновиденных чувств и того, как он может делать эти чувства полезными для своего клиента. Она сказала, что на следующем занятии будет сосредоточиваться на тонких чувствах терапевта и описывать медитативную практику, которую полезно использовать во время работы. Она также повторила, что если чувства терапевта сохраняются, весьма вероятно, что он также затронул что-то в своей собственной психологии, и это сигнализирует о необходимости во внутренней работе. Она заверила нас, что на одном из следующих занятий она будет более глубоко сосредоточиваться на личной психологии терапевта.

Дона Карлетта вспомнила высказывание Орла, что одна из опасностей насновиденной динамики состоит в том, что терапевт попадает под влияние одной части процесса и с этой точки зрения настаивает на правильности своей точки зрения. Он может переставать замечать все остальное и, в некотором смысле, незаметно переходить в бессознательное измененное состояние сознания! Из-за этого явления, очень много времени проходит зря, когда терапевт находится в состоянии транса.

Она добавила, что многие терапевты оказываются выдумываемыми, стараясь поддерживать вторичный процесс клиента. Тогда они пытаются заставлять человека расти в определенном направлении, вместо того чтобы использовать свое осознание для поддержки всего процесса. Дона Карлетта напомнила, что если мы осознаем свое соскальзывание в насновиденное состояние или начинаем испытывать замешательство, мы всегда можем взглянуть на карту приема или обратиться за советом к супервизору, либо сделать и то, и другое, чтобы получить большую картину того, как эти чувства вписываются в общий процесс. Она сказала, что важно учиться привносить наши насновиденные чувства в ситуацию «клиент – терапевт» сознательным и полезным образом.

 

Насновидение и двойные сигналы

Дона Карлетта заявила, что один из самых безопасных методов работы с насновиденными реакциями состоит в том, чтобы искать эти реакции в сигналах клиента. Например, в ранее описанной ситуации, Орел мог бы вернуться назад и заметить, что женщина отрицательно качает головой. Дона Карлетта описала еще одну ситуацию из разбора случаев, в которой клиент сидел, сгорбившись, и жаловался, что чувствует себя испуганным и одиноким. Терапевт говорил, что спустя некоторое время он часто начинал испытывать особенное желание поддержать этого мужчину. Дона Карлетта попросила терапевта разыграть эту сцену. Она продолжала: «Если бы вы еще раз проиграли то, что происходило и внимательно присмотрелись к сигналам этого мужчины, то заметили бы, что была пара моментов, когда он сидел на своем стуле совершенно прямо, а потом опять возвращался в сгорбленную позу». Терапевт не заметил этот кратковременный сигнал и вместо этого начал чувствовать желание поддержать мужчину. «Иными словами, – сказала дона Карлетта, – поддерживающий процесс, который пока еще был в высях сновидения мужчины, так сказать, материализовался в (бессознательном) поддерживающем поведении терапевта. Терапевт подхватывал эту “сидящую прямо” внутреннюю часть мужчины (вторичный процесс), которая его поддерживала, но с которой у него пока еще не было контакта». Дона Карлетта сказала, что один возможный метод работы с этим – вернуться к двойному сигналу клиента и попросить его исследовать, каково это – сидеть выпрямившись.

 

Насновидение, призраки и роли

«Как вы можете видеть, – заметила дона Карлетта, – терапевт часто бывает выдумываемым в качестве одного из “призраков” в процессе клиента». Иными словами, терапевт становится каналом для того или иного призрака, который пока еще не представлен. Дона Карлетта рассказала нам об одном из своих сеансов с юношей, который настойчиво говорил ей, что хочет вырваться из ограничений, накладываемых на него родителями. Хотя дона Карлетта обычно бывает весьма радикальной, она с удивлением обнаружила, что чувствует себя очень консервативной! Она сказала, что если бы вы внимательно слушали этого молодого человека, то заметили бы, что его родители – это вторичные фигуры, которые его ограничивают. Они подобны призракам в атмосфере момента, которой он возмущается. Дона Карлетта внезапно обнаружила, что становится этими консервативными призраками!

Дона Карлетта сказала, что она также обнаружила свои консервативные реакции в фигурах сновидения молодого человека, в котором школьный учитель кого-то наказывал. Она обнаружила корни своих чувств и в сигналах юноши. Она заметила, что когда он говорил о том, чтобы вырваться из ограничений, на его лице было слегка виноватое выражение. Это выражение подразумевает, что есть какая-то внутренняя (или, возможно, внешняя) фигура, которая сердится на него за это поведение и заставляет его чувствовать вину.

Дона Карлетта снова предупредила нас, что если мы не осознаем, что вошли в насновиденное состояние, то можем начать считать свою точку зрения единственно правильной. В таком случае, мы могли бы занять властную позицию и настаивать, чтобы этот молодой человек перестал делать то, что он делает. «Альтернатива, – продолжала она, – состоит в том, чтобы осознавать свои насновиденные реакции и видеть в них одну часть большего поля или истории». В той ситуации она спросила юношу, чувствует ли он вину за то, что делает, и он ответил, что чувствует. Дона Карлетта объяснила, что хочет создать позиции или роли для различных фигур, в данном случае, властной и бунтарской сторон. Она и ее клиент попеременно входили в эти позиции и взаимодействовали из них, пока юноша не почувствовал, что пришел к удовлетворительному разрешению конфликта между этими частями.

Дона Карлетта сказала: «Вообще, когда будучи с клиентом вы начинаете испытывать сильные чувства, очень полезно спрашивать себя: “Какую роль я, возможно, выполняю в процессе этого человека и во взаимодействии между нами?” и “Как эта роль соотносится с его обычной идентичностью?” Тогда одна возможность состоит в том, чтобы создавать роли для этих различных частей процесса».

 

Мета-коммуникация о ролях

Дона Карлетта объяснила, что после того, как мы заметили испытываемые нами чувства и призрачную роль, которую они могут представлять, а также роль, с которой, по-видимому, отождествляется клиент, полезным методом может быть мета-коммуникация об этих ролях. «Например, если я чувствую желание заботиться о клиенте и это чувство кажется слегка преувеличенным, я могла бы спросить клиента: “Заметили ли вы, насколько по-матерински я к вам отношусь? Я надеюсь, это помогает. Это что-то, в чем вы нуждаетесь? Возможно, вы чувствуете себя нелюбимым человеком, который нуждается в нежной заботе?”»

Дона Карлетта сказала, что вы также можете представлять себе большую историю с призраками, которая включает в себя обе роли. «Например, – продолжала она, – представьте себе, что чье-то поведение кажется вам напыщенным и раздражающим. Вы чувствуете, что этому человеку следует быть скромнее. Один способ иметь дело с вашей реакцией состоит в том, чтобы создать историю с призраками. К примеру, в такой истории мог бы быть человек, который никогда не получал достаточной поддержки, и кто-то еще, кто хочет унизить этого человека. Вы могли бы сказать клиенту: “Вы ведете себя бесцеремонно потому, что вас никогда не поддерживали?” Вы идентифицируете обе роли и помещаете их в контекст истории». Дона Карлетта на минуту замолчала, вспоминая свои собственные реакции на Хаффи во время одного из предыдущих занятий.

Дона Карлетта упомянула еще одну ситуацию: «Представьте себе клиентку, которая замыкается и отказывается разговаривать. Терапевт, который обычно бывает достаточно терпеливым и заботливым, чувствует раздражение. Терапевт мог бы представить себе роль, в которой он находится, как кого-то, кому не нравится, что женщина уходит в себя и кто хочет, чтобы она была более общительной. Терапевт мог бы сказать: “Вы замыкаетесь потому, что вас все время вынуждали быть общительной?”»

 

Непрямая мета-коммуникация

Бывает много ситуаций, в которых нам не подобает выражать свои чувства клиентам. По словам Доны Карлетты, в таком случае мы можем замечать, что мы чувствуем, и мета-коммуницировать эту информацию, спрашивая человека, чувствует ли он себя когда-нибудь таким образом.

«Представьте себе, что вы работаете с клиентом, – сказала дона Карлетта, – и он говорит, что его начальник постоянно его критикует. Вы замечаете у себя сильную отрицательную реакцию на этого начальника, но клиент как будто вообще не реагирует. Вы могли бы просто сказать: “Я реагирую потому, что вы не реагируете?” Опять же, полезно снова и снова спрашивать себя: “Какую роль я выполняю в процессе?” Если вы часто чувствуете утомление, работая с определенным клиентом, то могли бы спросить его, бывает ли так, что его буквально шатает от усталости. Если вы, как терапевт, работая с каким-то клиентом, чувствуете себя никчемным и запуганным, то могли бы спросить клиента, случается ли ему чувствовать неуверенность».

 

Использование шаманского стиля

Дона Карлетта сказала, что у многих из нас бывают шаманские моменты, когда в ходе работы нам необходимо отвлечься и следовать своим чувствам, интуициям и видениям. В такие моменты наш процесс просит нас не замечать сигналы и не пытаться понять структуру происходящего. При мудром использовании этот метод может приносить важную информацию и быть очень полезным для клиента. Некоторые люди ходят к терапевтам как раз потому, что нуждаются в таком интуитивном, шаманском подходе.

В таком случае, сознательно позволяя себе отключаться, вы даете возможность возникать насновиденным реакциям и тем самым выявлять информацию, которую вы ранее не осознавали. Дона Карлетта сказала, что это один из ее основных методов, хотя она понимает, что для многих это необычно. Она упомянула об одной из своих клиенток. В ходе сеанса они обе чувствовали себя совершенно заблокированными и были не способны что-либо делать. Дона Карлетта беспокоилась за женщину, но и сама тоже чувствовала себя слегка не в своей тарелке, хотя не знала почему. С разрешения клиентки, она расслабилась, отключилась от своего сознательного ума и его целей, и доверилась своему воображению.

У нее было весьма необычное видение. Она увидела, как к женщине подходит значительно выглядящая фигура и дает ей нечто вроде быстрого «дзенского подзатыльника». Хотя это не было особенно шокирующем для Доны Карлетты, знавшей, что она может быть по-настоящему необузданной, она думала, что это шокирует женщину, если она ей об этом расскажет. Но клиентка настаивала, чтобы дона Карлетта рассказала ей, что видела.

Женщина сказала: «Почему же та фигура так со мной поступила?». Дона Карлетта позволила своей сновидящей природе идти дальше в ту фигуру и сказала: «Та фигура хочет сказать: “Хватит! Отбрось свою личную историю!”». Неожиданно женщина начала неудержимо смеяться. Она сказала, что слыша это, она чувствует облегчение, и что это именно то, что ей нужно! Ей очень хотелось отбросить свою идентичность. Она скучала и отчаянно хотела открыться к чему-то новому в своей жизни.

Дона Карлетта признала, что мы можем стесняться или бояться рассказывать таким образом о своих внутренних переживаниях, и что такой стиль может подходить не каждому и не для всякой ситуации! Все это очень зависит от конкретного контекста, человека, с которым мы имеем дело, нашего настроения, общей сцены, времени, отношений с нашим клиентом и его процессом, и нашей терапевтической школы. Она также сказала, что у некоторых терапевтов, которым понравилось бы использовать такие состояния, может не быть полного осознания, позволяющего им одновременно сохранять общую картину, замечать обратную связь и работать с результирующей ситуацией. Вместо этого, такие терапевты могут навсегда заблудиться в измененном состоянии! В подобном случае решающее значение имеет достаточная тренировка в осознании измененного состояния!

Так или иначе, она напомнила нам, что мы можем отправляться в путь где угодно на реке и достигать одного и того же места. То, какое направление мы действительно выбираем, чтобы туда добраться – это вопрос магии и момента. В заключение она предложила нам следующее упражнение.

Упражнение

Ваши чувства и насновидение

1. Подумайте о ситуации, в которой у вас была сильная реакция или чувство по отношению к клиенту, но вы не знали, как сделать это чувство полезным. Опишите себе поведение клиента и то, как вы обычно себя ведете, работая с ним или с ней.

2. Подумайте о том, какой аспект процесса клиента вы могли переживать, и какой из выше описанных методов мог бы быть применимым и полезным в этом случае.

3. Представьте себе, что вы используете этот метод со своим клиентом.

4. Наконец, спросите себя, не могли ли ваши «насновиденные» реакции или чувства быть каким-то образом связаны и с вашим личным процессом.

 

Теперь, когда мы уже немного узнали о насновидении, дона Карлетта хотела ненадолго сосредоточиться на способности терапевта замечать очень незначительные изменения своих чувств в разгар взаимодействия с клиентом. В отличие от Большого Заигрывания – общего чувства-ощущения человека, эти чувства бывают незначительными, едва заметными и кратковременными; они быстро проходят, но могут содержать в себе ключи к более глубокому процессу, который пытается развертываться. Однако это может очень легко ускользать от нашего внимания.

Орел всегда говорил, что наша работа с людьми представляет собой непрерывную медитацию осознания. Это пространство, в котором у нас есть благоприятная возможность обращать внимание на тонкие изменения чувств в самих себе и наших клиентах и посредством этого сосредоточения внимания обнаруживать очень содержательные и важные аспекты процесса. Он описывает эти чувства как «чувственные (sentient) тенденции», переживания, которые проходят раньше, чем успевают начать развертываться и выражаться явным образом. Он часто предлагает свой надежный совет: «Если ты не знаешь, что делать, следуй своему осознанию».

Дона Карлетта сказала, что в ходе работы легко утрачивать контакт с собой и не замечать эти тонкие чувства. Некоторых из нас учили заглушать свои чувства, взаимодействуя с другими людьми. Для некоторых игнорирование тонких чувств даже стало образом жизни. Для терапевта довольно обычно быть настолько сосредоточенным на внешнем, на клиенте и на содержании происходящего, что он теряет контакт с тем, что происходит внутри. Тонкие чувства игнорируются или просто считаются не имеющими отношения к тому, что происходит с клиентом. Дона Карлетта добавила, что нам, возможно, поможет, если мы будем чувствовать себя подобными чувствительным приборам, которые замечают незначительные сигналы, даже если мы не осведомлены об этих сигналах на сознательном уровне.

«Представьте себе, что кто-то очень быстро рассказывает грустную историю, – сказала дона Карлетта. – Слушая эту историю, вы в какой-то момент начинаете чувствовать себя слегка подавленным. Если бы вы были способны оставаться сосредоточенным на себе, то могли бы вспомнить точный момент в той истории, когда вы начали чувствовать подавленность. Одна возможность восстановить в памяти этот момент состоит в том, чтобы попросить человека вернуться к тому конкретному месту в истории и исследовать, что с ним происходило в тот момент. Возможно, что вы – терапевт – бессознательно замечали, что в том месте человек перескакивает через свои глубокие чувства. Заново сосредоточиваясь на этом моменте, клиент может быть способен углубить свое переживание».

Дона Карлетта подчеркнула, что обращать внимание на наши чувства может быть большим преимуществом, так как некоторые люди, с которыми мы работаем, создают обстановку, в которой запрещено обращать внимание на эмоции и открыто выражать чувства. В подобном случае для сосредоточения на чувствах могут потребоваться героические усилия.

Дона Карлетта напомнила, что не все ситуации с клиентами (или терапевтические модальности) позволяют нам исследовать и выражать наши чувства, и что к этому тоже следует относиться с уважением. Бывают времена, когда в работе с данным клиентом неуместно открыто сосредоточиваться на наших чувствах. В таких случаях мы можем выполнять весь этот процесс внутренне, либо выжидать и исследовать наши чувства позднее. Так или иначе полезно сохранять точку зрения, что наши чувства составляют часть большего поля между нашими клиентами и нами. Затем она напомнила нам, что эти методы, равно как и другие, рассматривавшиеся в разных занятиях, следует рассматривать не как программы, а как часть текучей палитры инструментов, которые можно использовать и адаптировать в зависимости от уникальной ситуации «клиент – терапевт».

 

Дискомфорт

Важным чувством, которое следует замечать и сосредоточиваться на нем, взаимодействуя с кем-либо, может быть легкое ощущение стеснения, скованности или дискомфорта. «Например, – сказала дона Карлетта, – вы могли бы внезапно почувствовать дискомфорт в ответ на то, что кто-то сделал, но не знать, почему вы чувствуете себя таким образом. Ваше чувство может происходить так быстро, что вы даже не осознаете, что случилось. Вы могли бы думать про себя: “В конце концов, когда она на меня так смотрела, в этом не было ничего особенного. Должно быть, я принимаю это слишком близко к сердцу”. С таким настроением трудно удержать тот момент и дать этому чувству место и время для исследования. Если вы упоминаете об этом чувстве своей клиентке, а она настаивает, что оно не имеет к ней никакого отношения, тогда это может быть аспект вашей личной психологии, который вам нужно исследовать в другое время». Одним важным источником дискомфорта может быть двойной сигнал. Дона Карлетта напомнила нам, что двойные сигналы происходят вне первичной идентичности человека и потому выражаются в незавершенных движениях, звуках или позах, которые сперва не понятны. Несоответствие, присущее двойным сигналам может вызывать легкое чувство дискомфорта.

«Например, – продолжала дона Карлетта, – представьте себе, что человек, который обычно относится к вам вполне дружелюбно, вдруг ведет себя с вами холодно. Эта перемена сбивает с толку и временно заставляет вас чувствовать себя неудобно. Однако, вы можете не регистрировать сознательно что произошло. Вы ощущаете легкое чувство дискомфорта, но не знаете почему. Если позволите этому моменту пройти без саморефлексии, то можете начать чувствовать дезориентацию.

Если вы вспоминаете, что именно из того, что человек делал, заставило вас чувствовать неудобство, но больше ничего не узнаете об этом, то можете обнаружить, что начинаете размышлять – быть может, вы не нравитесь клиенту или сделали что-то, обидевшее его, либо обнаруживаете, что обращаетесь против этого человека или навешиваете ярлык на его поведение. Позднее вы могли бы начать считать этого человека слишком холодным или слишком бесчувственным. Вы забудете, что вещь, которая вызвала у вас дискомфорт – двойной сигнал – это только начало процесса, который пытается развертываться. Последующий процесс может очень отличаться от того, как вы переживали первоначальный сигнал. Вы забудете, что вам нужно добраться до самой сути того сигнала, чтобы выяснить, что он выражает на самом деле.

Однако, если вы обладаете медитативным типом осознания и улавливаете момент, когда возникает дискомфорт, вы могли бы думать: “Хм… возникает дискомфорт. Дадим этому чувству немного места, ум новичка, для исследования момента, когда мне стало неудобно”»

 

Процесс осознания

Дона Карлетта подчеркнула, что очень большое значение имеет метанавык или способ, которым мы сосредоточиваемся на своих чувствах дискомфорта. Тут требуется огромная чуткость. В ином случае, указание на двойной сигнал заставит человека смущаться или чувствовать себя осуждаемым. Мы все чрезвычайно уязвимы, когда дело касается наших двойных сигналов, именно потому, что мы их не осознаем. Следовательно, все это надо делать с осторожностью.

Дона Карлетта предложила: «Представьте, что клиент, который обычно держится несколько на расстоянии, вдруг подходит к вам близко. В этот момент вы замечаете чувство дискомфорта». Она сказала, что один возможный способ исследовать это состоит в том, чтобы следовать вашему медитативному осознанию и сказать клиенту: «Мне нужна минутка, чтобы сосредоточиться на моих собственных чувствах. Вы не возражаете?» Если клиент соглашается, вы могли бы продолжить: «Это мило и интимно. Но это быстро проходит, и у меня есть внутренние реакции, на которых мне нужно сосредоточиться». После этого, если позволяет ситуация, следуйте своему внутреннему осознанию, чтобы точно вспомнить, что происходило и какие сигналы заставляли вас чувствовать дискомфорт, говоря: «Тем, что заставило меня почувствовать небольшое неудобство, было движение. которое вы сделали, вот это… Возможно, оно пыталось передать что-то, чего я не понимал». Затем она объяснила, что можно высказывать более глубокие предположения о сигнале, например: «Быть может, я не увидел или не оценил вас в достаточной степени».

Дона Карлетта продолжала развивать свою мысль: «Если ваша догадка неверна, вы могли бы предложить клиенту вернуться назад к тому месту и помедитировать над собственным, чтобы добраться до сути того, что он пытается выразить. Вы могли бы создать рамку (frame) для исследования, сказав что-нибудь вроде “О! Я что-то чувствовал в том месте. Возможно, вы могли бы вернуться назад и поразмыслить над тем, что происходило. Давайте просто двигаться медленно и следовать нашему осознанию, стараясь выяснить, что происходит в тот момент”. Если это процесс движения, спросите человека, не будет ли он против того, чтобы исследовать что происходит в медленном движении и рассматривать тонкие чувства, возникающие в связи с ним. Или, если человек стесняется, вы могли бы попросить его вообразить, что бы он делал, если бы процесс шел дальше. Затем старайтесь дойти до сути того, что он выражает».

Дона Карлетта обрисовала некоторые из стадий этого процесса осознания. Они вовсе не обязательно представляют собой линейную процедуру, но ради простоты, она описывала их как пошаговую последовательность. Она напомнила нам, что нужный здесь метанавык – это чуткость по отношению к клиенту и сочувственное внимание к вашему собственному процессу осознания.

1. Замечайте неудобный момент и доверяйте своим чувствам

Замечайте, когда происходит что-то заставляющее вас чувствовать какой-то дискомфорт, вроде чувства стеснения, неловкости, скованности или уязвимости. Замечайте свою тенденцию сомневаться в собственном опыте, чувствовать, что вы «просто нервничаете», «проецируете» или «не в теме». Замечайте, как вы игнорируете свои переживания, так как не можете связать их с тем, что происходит или не можете их сразу понять. Вам понадобится сочувствие, чтобы удерживать свое внимание на этих тонких моментах.

2. Создавайте пространство для своего опыта и используйте свое осознание

Давайте место этим тонким чувствам и начинайте сосредоточиваться на них. Замечайте, что в точности вы чувствуете. Возвращайтесь назад во времени и вспоминайте, что происходило, когда вы начали чувствовать дискомфорт. Каковы были сигналы клиента в тот момент? Вспоминайте каждое движение, быстроту, взгляды, жесты и звуки другого человека во время того взаимодействия. Спрашивайте себя: «Чем было то, что заставляло меня чувствовать неудобство?»

3. Доходите до основы или сущности того сигнала

Когда вы обнаружите сигнал или взаимодействие, которое вызывало у вас дискомфорт, делайте следующий шаг – идите глубже. Спрашивайте себя: «Какова причина того сигнала, сама его суть?» Что это – глубокое желание понимания или контакта? Чувство собственного достоинства? Тоска по свободе? Выполняйте этот процесс внутренне и, если это уместно, деликатно делитесь своими догадками с клиентом, если позволяет ситуация. (Если клиенту кажется, что ваше понимание того переживания неверно, или если ему неудобно слышать ваши догадки, создайте рамку и пригласите его вернуться к тому загадочному моменту. Предложите ему поразмыслить над тем моментом и постарайтесь уловить сущность того, что он пытался выразить.)

4. Замечайте обратную связь

Если клиент настаивает, что все это – ваша собственная психология, признайте, что это, должно быть, часть вашего собственного процесса и исследуйте этот опыт в другое время, когда вы будете одни. В ином случае, развертывайте процесс дальше, исследуя сущность того переживания и помогая клиенту осознавать эту сущность в его жизни.

В заключение занятия дона Карлетта предложила нам следующее учебное упражнение, которое поможет нам сосредоточиваться на нашем собственном процессе осознания. Она сказала, что если бы нужно было назвать только одну вещь, которую мы узнали из этих занятий, это было бы самым важным.

Упражнение (в парах)

Дискомфорт и медитация

1. Один человек играет роль «клиента», а другой – роль «помогающего». Клиент начинает говорить о проблемах или нерешенных вопросах. «Помогающий» начинает работать с клиентом любым удобным ему способом.

2. В ходе этой совместной работы «помогающий» должен замечать любые возникающие у него легкие чувства дискомфорта, смущения или уязвимости.

3. «Помогающий» спрашивает у «клиента» разрешения потратить немного времени на исследование собственных чувств дискомфорта. «Помогающий» медитирует и сообщает о том, что он чувствует.

4. «Помогающий» просматривает в уме что происходило в тот момент, когда он начал испытывать неудобство, стараясь точно вспоминать, что происходило, какие сигналы заставляли его чувствовать стеснение или неудобство, и строит догадки об их сущности. Затем он сочувственным образом предлагает их «клиенту».

5. Если «клиент» не соглашается с пониманием «помогающего» или хотел бы исследовать собственные сигналы, «помогающий» просит «клиента» вернуться к тому моменту и поразмышлять над сущностью того, что он пытался выразить. «Помогающий» и «клиент» вместе развертывают этот аспект процесса, доходя до его сущности и обсуждая, каким образом эта сущность могла бы быть полезной для жизни «клиента» в целом.

 

Начиная занятие в этот вечер, дона Карлетта сказала, что собирается говорить о типичной терапевтической ситуации, которая часто сбивает с толка или расстраивает терапевтов: моменте, когда клиент начинает привыкать к собственной силе, внутреннему авторитету и мудрости, но еще не отождествляется с ними. Человек еще не может распоряжаться этой силой сознательно, и потому она порой проявляется вторичным образом в его двойных сигналах сопротивления в форме едва заметного отрицательного или критического отношения к терапевту. Многие из нас встречались с такой ситуацией в своей работе с другими людьми, либо в самих себе!

Дона Карлетта продолжила, сказав, что в этих ситуациях многих терапевтов огорчает неумышленное сопротивление клиента. Терапевт может принимать это настолько лично, что чувствует себя обиженным, униженным или раздраженным происходящим и утрачивает доступ к своей мета-позиции. Поскольку это тот тип ситуации, с которым часто обращаются к супервизору, дона Карлетта хотела остановиться на нем особо, даже хотя кое-что из того, что она будет обсуждать, уже рассматривалось на предыдущих занятиях.

Она напомнила нам, что важнее всего быть полезным клиенту. В данном случае это может означать помощь человеку в обретении доступа к этому внутреннему знанию или авторитету, с тем, чтобы с пользой применять его в своей жизни, но то как это делать составляет тему данного занятия. Она прибавила, что хотя ради простоты она будет использовать в ходе занятия термины «могущество», «сила» и «авторитет», они представляют собой несколько ограниченные описания глубоких процессов, которые, развертываясь, могут переживаться как чувства сосредоточенности, уверенности, способности защищать себя, полагаться на себя, а не на других, способности следовать собственному сновидению – или, на уровне сущности, переживания себя недвижимым массивным утесом, «таким как есть».

 

Направляющая сила клиента

Далее дона Карлетта сказала, что наиболее типичной бывает следующая ситуация. «Представьте себе женщину, которая говорит, что она устала и не знает, что нужно делать дальше для разрешения ее проблем. Однако она уверена, что терапевт будет знать, что делать дальше. «Терапевт, которой знает, что делать» является для нее вторичным. Женщина улыбается, когда терапевт высказывает предложения, но, судя по всему, не следует ни одному из них. На самом деле, если бы вы внимательно наблюдали за ней, то заметили бы, что она едва различимо отрицательно качает головой в ответ на все, что предлагает терапевт».

Дона Карлетта предупредила нас, что мы, как терапевты могли бы начать испытывать раздражение и попросту решить, что клиентка сопротивляется. Или, если бы мы не видели ее двойных сигналов, то могли бы думать, что раз она улыбается, значит охотно следует всему, что мы говорим. Однако, хотя она выглядит покладистой, одновременно происходит еще один процесс.

Затем дона Карлетта рассказала нам, что эта женщина жалуется на свою склонность отходить назад во взаимоотношениях, отчего она не может быть счастливой. Дона Карлетта сказала: «Здесь наиболее полезной будет большая общая картина. Эта женщина идентифицирует себя как усталую и не “знающую”, что делать. Ее вторичный процесс касается управления происходящим и “знания”, что делать. Возможно, ей никогда не позволяли поступать по-своему, и ей всегда приходилось подчиняться властной фигуре родителя. Это выражается в отрицательной обратной связи на предложения терапевта. Имея эту общую картину ее процесса, мы могли бы заподозрить, что она отдаляется от других, чтобы сперва найти свое собственное направление и верить в то, кто она есть. Временами эта потребность следовать самой себе может выражаться в отмене назначенных встреч с ее терапевтом». Дона Карлетта также добавила, что иногда будет казаться, что клиент находится в состоянии транса, когда вы с ним взаимодействуете. Это также может быть указанием на оскорбительную ситуацию в прошлом, из-за которой клиенту трудно следовать указаниям или защищать себя. Некоторым могло быть даже опасно руководствоваться своими собственными побуждениями, потребностями и предпочтениями. Во всех случаях очень важно двигаться медленно и осторожно, следуя сигналам и обратной связи человека в отношении следующих шагов.

 

Фоновые процессы в телесных сигналах

Дона Карлетта рассказывала об одном из своих клиентов, который не смотрит на нее прямо, а слегка отворачивается в сторону. Однажды она интуитивно попросила у клиента совета в отношении проблемы, которую старалась понять. Клиенту по-настоящему понравилось этот делать. Помогая доне Карлетте, мужчина смотрел прямо на нее. Тогда дона Карлетта предположила, что когда человек отворачивается при разговоре, это может выражать многие разные виды переживаний, в данном случае сигналы клиента были выражением внутреннего авторитета или мудрости, которых он еще не осознавал. Помощь доне Карлетте давала этому мужчине сознательное чувство своего авторитета. Он мог переживать собственную мудрость вместо того, чтобы всегда выступать в роли «клиента» – человека, который испытывает проблемы и нуждается в помощи кого-то другого. Здесь дона Карлетта выявляла фоновый процесс без необходимости прямо сосредоточиваться на нем.

 

Это уже происходит

«Теперь я хочу предложить вам настоящую головоломку!» – весело объявила дона Карлетта. Она рассказала нам о ситуации, в которой клиент и терапевт обнаружили, что клиент обладает значительной внутренней силой и авторитарностью, проявляющейся в его двойных сигналах. Клиент сказал, что он немного стесняется, но согласился попробовать немного больше развертывать и переживать эту внутреннюю силу.

Терапевт пробовала всевозможные способы помочь ему получить доступ к той силе. Например, она просила его, чтобы он ощутил ту силу в своем теле и прошелся по комнате с этим ощущением. Мужчина каждый раз начинал следовать предложениям терапевта, но затем быстро останавливался. Это происходило снова и снова, и терапевт становилась весьма разочарованной и даже немного назойливой!

Дона Карлетта запрыгала от возбуждения, хотя никто не знал почему. «Как проявляется его сила?» – спросила она. Прежде чем кто-то смог ответить, она выпалила: «Сила или сопротивление следованию указаниям терапевта уже происходит всякий раз, когда он останавливается! Иными словами, стараясь быть сильным, он бывает сильным. Один процесс встроен в другой. Вы это уловили?» – спросила она. Некоторые закивали.

Дона Карлетта продолжала объяснять: «В данном случае, не следовать указаниям терапевта – это его бессознательный способ знания ситуации и управления ей. Он показывает, что в конечном счете, должен быть лидером и определять, когда правильный момент для того, чтобы что-либо делать, а когда нет». Она сказала, что если бы терапевт не заметила этот особенный способ выражения силы, то могла бы продолжать по-своему стараться помочь этому мужчине быть сильным, не видя, что это уже происходит.

Кто-то из слушателей спросил, не было ли это просто формой сопротивления, которую нужно было преодолеть для достижения прогресса в терапии. Дона Карлетта ответила, что это традиционный взгляд на поведение того мужчины. «Однако, – продолжала она, – в этой ситуации, когда терапевт заметила и оценила то, как он ей возражал, мужчина осознал свою внутреннюю силу и способность определять, чего он хочет. Конечно, он нуждался в более сознательном доступе к этому сопротивляющемуся поведению.

Позднее мужчина рассказывал своему терапевту, что его сила часто проявляется как сопротивление в отношениях и это, по-видимому, вредило многим из его дружб. В конце концов, он смог использовать эту силу и внутреннее знание с большей пользой в тех отношениях и в своей жизни в целом».

Дона Карлетта еще раз подчеркнула, что в этом примере важнее всего способность терапевта сохранять ясное осознание, сосредоточиваясь на конкретном методе. Она сказала, что легко до такой степени зацикливаться на «хорошей» идее, что мы не замечаем одновременно происходящие тонкие взаимообмены. По ее словам, в этом случае мог бы быть полезным метод работы с дискомфортом, упоминавшийся в предыдущем занятии. Она также напомнила нам об аналогии реки. Следуя одному течению, следует замечать любое другое, которое происходит в то же самое время.

Тут дона Карлетта просто не смогла удержаться и сказала, что должна привести еще один пример, несколько отклоняющийся от основной темы занятия, однако он просто вертелся у нее в голове. Она позволила себе отойти от намеченного курса в качестве демонстрации самого важного аспекта своей системы в целом: следовать течению событий и изменяться в соответствии с ними, а не твердо держаться намеченного направления. Ее пример касался идеи того, что это уже происходит. «Вот забавная ситуация, – сказала она. – Представьте себе терапевта, обнаружившего, что его клиент нуждается в большем доступе к своей спонтанности. Терапевт пытается помогать клиенту “быть спонтанным”». Все присутствующие рассмеялись, признавая эту парадоксальную связь! Дона Карлетта продолжала, посмеиваясь: «В то время как терапевт старается добиться, чтобы клиент был спонтанным, он чешет нос или вдруг должен что-то достать из своей куртки. Терапевт терпеливо ждет, а потом продолжает и говорит клиенту: “Хорошо, пусть произойдет что-нибудь спонтанное!”». Дона

Карлетта хихикнула и сказала: «Как много раз мы упускали из виду этот факт: то, что мы пытаемся заставить происходить, уже происходит? Спонтанность уже происходила, но не соответствовала программе терапевта!». Большинство из нас энергично закивали, признавая, как много раз мы бывали в подобных ситуациях.

 

Личный опыт доны карлетты

Дона Карлетта сделала короткую паузу, позволяя своим мыслям вернуться к теме занятия. Она сказала, что все обсуждение напомнило ей о том времени в ее жизни, когда ее донимал отрицательный внутренний критик. Этот критик требовал от нее совершенства и постоянно говорил ей, что она недостаточно хороша. Многих слушателей в группе шокировало то, что у нее был внутренний критик! Она сказала, да, этот критик ее очень мучил, особенно в раннюю часть ее жизни. В те дни она была совершенно подавлена, хотя сегодня этого не скажешь.

Так или иначе, в то время она просила о помощи своего терапевта. Однако, независимо от того, насколько благими намерениями руководствовалась ее терапевт и какие методы она использовала, это, казалось, не помогало. Дона Карлетта вспомнила, как снова и снова говорила терапевту, что судя по всему, ничто не работает. Она говорила, что просто слишком подавлена, и была убеждена в своей безнадежности и в том, что ничто никогда не изменится. Терапевт тоже начала впадать в депрессию.

Спустя некоторое время, терапевт начала различать в этом взаимообмене вторичное течение. Она заметила настойчивость доны Карлетты в отношении того, чтобы не меняться и быть безнадежной. Терапевт поняла, что в действительности для доны Карлетты это было способом борьбы с требованиями внутреннего критика, чтобы она была совершенной и успешной! В (бессознательном) отказе доны Карлетты изменяться или «становиться лучше» была ее часть, способная противостоять требованиям того критика и вместо этого поступать по-своему.

Дона Карлетта рассказала нам, что ее с ранних лет учили не сопротивляться критике. Поэтому весь процесс стал внутренним и «борьба» проявлялась своего рода незаметным, менее полезным для нее образом. Поскольку это сопротивление не было доступно ей на сознательном уровне, она в большей степени переживала его как вредный, препятствующий фактор в своей жизни, а не как личный ресурс, от которого она получала пользу.

Терапевт показывала, какой сильной дона Карлетта была на самом деле, поскольку никто не мог заставить ее выйти из ее несчастного состояния. Дона Карлетта начала это осознавать и постепенно обретала доступ к собственной мудрости и магическим способностям. Интересно то, что когда она была способна сознательно использовать этот источник внутренней мудрости и силы, критик, казалось, исчезал. На самом деле, другой способ смотреть на это состоит в том, что дона Карлетта интегрировала энергию критика и теперь использует ее в своем преподавании.

Дона Карлетта сказала, что даже самые неприятные фигуры нередко содержат в себе семена энергий и творчества, которые мы можем лучшим образом использовать в своей жизни. Однако каждый из нас находится в другом месте по отношению к таким отрицательным внутренним силам. Иногда важно понимать, что человек чувствует по отношению к этому критику, иногда человеку нужно бороться с этим внутренним критиком, а в других случаях он или она может интегрировать энергию критика – и есть еще множество других возможностей.

 

Непрерывное осознание

Настройка на едва заметные непрерывные взаимообмены между терапевтом и клиентом может быть очень полезной для обнаружения своеобразных способов выражения силы человека, в то время как в центре внимания находится другой процесс. Дона Карлетта вспомнила, как Орел однажды описывал пример, похожий на ситуацию, упоминавшуюся в предыдущем занятии. «Представьте себе мужчину, который проецирует на терапевта собственную внутреннюю мудрость и авторитет. Обычно этот мужчина побаивается людей и не способен принимать решения. Теперь послушайте эту дословную запись», – сказала она.

Клиент (стоя слегка нагнувшись в дверях кабинета с довольно робким видом, говорит терапевту): Можно войти?

Орел: Да, конечно.

Клиент (входит в кабинет и садится): Как вы думаете, вся эта неприятная ситуация будет становиться лучше в течение двух или трех месяцев? Мне кажется, это возможно, но что вы думаете?

Орел (понимая, что вторичный процесс этого мужчины – «авторитет», который он видит в терапевте, отвечает): Я думаю, вы знаете. Вы умный человек и, вероятно, немного этого стесняетесь.

Орел понял, что над этим мужчиной довлеет отрицательная отцовская фигура (призрак), заставляющая его считать себя хуже других. Он подумал, что сила этой отрицательной фигуры могла быть чем-то, к чему мужчина будет способен иметь доступ для самого себя. Диалог продолжался следующим образом:

Орел: Я бы хотел, чтобы вы кое-что для меня сделали. Можете ли вы встать и попробовать быть властной фигурой?

Клиент: Я не могу.

Орел: Давайте, попробуйте. Возможно, это даже укоротит терапию.

Клиент: Не могу.

Если вы сохраняете осознание, как указывал Орел, то замечаете: клиент говорит, что он не может быть властным, но в то же время ведет себя авторитетно, говоря «нет» рекомендациям Орла.

Орел: Я прошу вас что-то делать, а вы не делаете! Вы мне противоречите. Какой вы сильный человек!

Орел распознал в сопротивлении мужчины выражение его собственной мудрости и похвалил его за это. Мужчина, казалось, был удивлен и обрадован, обнаружив эту способность. Затем более глубокая работа сосредоточивалась на том, чтобы помочь ему получить доступ к его внутреннему знанию и способности принимать радикальные решения в отношении ситуаций в его жизни.

 

Работа с движением

«Если вы не способны обращаться к чьей-то вторичной силе напрямую, – сказала дона Карлетта, – может быть полезно использовать метод транспозиции для смены каналов (как обсуждалось в Главе 13). В этом случае важнее всего объяснять человеку, что вы собираетесь делать – сформулировать ваш метод – прежде чем двигаться дальше.

Представьте себе женщину, которая как будто ничего не понимает и бессознательно сопротивляется каждому предложению терапевта. Если вы побуждаете эту женщину управлять происходящим, она, скорее всего, откажется. Итак, какие у вас есть альтернативы?»

Дона Карлетта сказала, что в подобных случаях может помочь смена канала на движение (если ситуация позволяет прикосновение) так, чтобы человек был способен физически переживать свою силу. Дона Карлетта описала такую ситуацию, в которой она сказала своей клиентке: «Минутку, извините, но если вы не возражаете и когда вы будете готовы, мне бы хотелось подвинуться к вам немного ближе и слегка потянуть за один из ваших пальцев. Если вы не хотите, чтобы я это делала, просто скажите. Вы не будете возражать?» Клиентка согласилась и тогда дона Карлетта продолжала: «Сперва я покажу вам, что я собираюсь делать. Я слегка потяну за один из ваших пальцев. А вам просто нужно следовать своим собственным побуждениям и делать любые движения по-своему усмотрению». Клиентка сказала, что хочет попробовать.

Когда дона Карлетта слегка потянула женщину за палец, та начала едва заметно тянуть его назад. Она делала это очень слабо, но дона Карлетта заметила и стала поощрять ее следовать этому побуждению и оттягивать палец, используя свою силу настолько, насколько ей хочется. Последовало своего рода «перетягивание каната», в ходе которого женщина осознала, насколько она сильна и как ей хочется определять то, что происходит. Она была способна войти в контакт со своей внутренней силой.

 

Замечать силу посредством ваших чувств

«Ваши чувства могут быть прекрасным показателем силы клиента, – продолжала дона Карлетта. – Представьте себе, что каждый раз встречаясь с клиенткой, вы ее побаиваетесь. Когда супервизор спрашивает вас, чего вы боитесь, вы сами не знаете. Вы просто ощущаете окружающую клиентку ауру силы, которая заставляет вас чувствовать неудобство и стеснение. В результате вы оказываетесь парализованы и почти ничего не способны делать с этой клиенткой».

В таких ситуациях вы можете изучать свои чувства для понимания процесса. Спросите себя: «Что заставляет меня чувствовать такой испуг? Что в моей фантазии делало бы меня такой испуганной?». В качестве альтернативы вы могли бы сказать клиенту: «Вы излучаете такое могущество. Мне представляется, в вас есть огромная сила, которая бы хотела себя выразить». Еще одна возможность состоит в том, чтобы показать клиенту силу, которую вы в нем или в ней воображаете, как если бы это была роль в поле, и спросить человека, ощущает ли он или она эту силу в себе. Вполне возможно, что человек чувствует себя под властью такой силы. В этом случае вы могли бы рассматривать взаимодействие между двумя этими ролями.

 

Отрицательное отношение, суждение и критика в адрес терапевта

Теперь дона Карлетта затронула тему, которая заставила многих людей нервничать. Она касалась такого момента, когда клиент обладает большой вторичной мудростью и силой, и она проявляется как критика или отрицательное отношение к терапевту или критика в его адрес. Дона Карлетта сказала, что в такие моменты терапевты часто чувствуют обиду и принимают всю критику близко к сердцу. Многие из слушателей застонали, признавая этот факт. «И, – быстро добавила дона Карлетта, – может быть очень важно изучить, что вы делаете и выяснить, что вы можете делать лучше!» Она сказала, что мы будем исследовать эту тему подробнее на предстоящем занятии под названием «Трансфер» (перенос. – Прим. пер.).

Она продолжала: «Если клиент может критиковать вас и помогать вам изменяться, это могло бы быть для него или ее очень важным опытом, особенно, если ему или ей никогда не позволяли взаимодействовать подобным образом с авторитетной фигурой. Большинство из нас не поощряли противостоять авторитетным фигурам в нашей жизни или спорить с ними. На самом деле, нас могли заставить замолчать или наказать за саму попытку это делать. Поэтому очень хорошо иметь возможность обсуждать как идут дела с фасилитатором осознания. В подобной ситуации поддержка клиента в его критическом отношении к вам может быть для этого человека освобождающим и пробуждающим процессом.

Представим себе, что вы говорите своему клиенту: “Пожалуйста, не стесняйтесь и скажите мне что-нибудь отрицательное”. Клиент улыбается, но колеблется. Вы могли бы продолжить: “По-видимому, вам нужна поддержка в вашей отрицательности. Страшно говорить отрицательные вещи терапевту – авторитетной фигуре. Я хочу поддержать вас в этом. Я даже могу взять на себя вашу роль”. Затем вы могли бы перейти на сторону клиента и говорить за него, пока он сам не будет способен принять такую роль».

 

Соскальзывание в канаву

«В любом случае, когда критика клиента исходит от вторичного опыта авторитета и силы, он или она нуждается в вашей помощи для обретения доступа к этой силе. Однако, его критика может так вас ошеломить и расстроить, что вы утрачиваете доступ к своим способностями. Вы внезапно можете почувствовать себя настороженным, бесполезным, обреченным на неудачу. Ваш внутренний критик может начать ворчать, в то время как вы постепенно соскальзываете в канаву!». Дона Карлетта утешила нас, сказав, что это – естественная человеческая реакция, и нереалистично ожидать, что мы останемся безучастными просто в силу нашего «профессионализма».

Один из студентов, Том, сказал, что для него особенно тяжела такая ситуация. Его так подавляет его собственный внутренний критик, что в этих ситуациях он всегда «впадает в бессознательное состояние», начиная жалеть себя либо бояться или недолюбливать клиента. Дона Карлетта сказала, что одно из лучших лекарств от неуверенности – это беспристрастность. «Но, – добавила она, – кто ею обладает в подобные моменты?». Она сказала, что здесь всегда важна собственная внутренняя работа терапевта, и что мы больше узнаем о такой внутренней работе на предстоящих занятиях (см. Часть V, посвященную психологии терапевта).

Дона Карлетта предложила нам рассмотреть ситуацию, сходную с той, что обсуждалась на предыдущем занятии. Вообразите человека, говорящего терапевту: «Стоит ли к вам приходить? Можете ли вы решить все мои проблемы за один час?» Терапевт в ответ чувствует себя довольно напуганным и попавшим в затруднительную ситуацию. Дона Карлетта спросила, что мы могли бы предположить относительно структуры процесса этого человека на основе этой краткой информации. Кто-то из слушателей сказал, что этот человек очень умен и у него есть внутренний критик, но ум, скорее всего является для него вторичным; именно поэтому он так сильно подействовал на терапевта – это было заигрывание!

Дона Карлетта сказала, что это правильно. Она рассказала об одной такой ситуации с одним из своих клиентов, в которой она попыталась увидеть больший процесс, окружавший сигналы. Она сказала клиенту: «С таким сильным руководителем внутри вас, вы легко можете указывать путь. Но мне кажется, что вы недостаточно себе доверяете. Я уверена, что вы можете в полной мере использовать свой ум и быстроту и выработать несколько вариантов решения». Клиент сказал, что сомневается в наличии у него ума для решения проблем. Дона Карлетта ответила: «О, я думаю, вас никогда не поддерживали в вере в ваш ум и полный потенциал».

«Конечно, – заверила нас дона Карлетта, – в гуще событий трудно иметь такую общую картину. Вот когда может помочь беседа с супервизором. Оставаясь сосредоточенным в своем осознании в ходе таких острых ситуаций как эта, равно как и в любом текущем взаимодействии, можно избежать сползания к бессознательной роли или части процесса. Иначе клиенту приходится восставать против вас, и все кончается борьбой без достаточного осознания. Хотя в некоторых случаях это может быть важным или неизбежным, обычно это не помогает клиенту осознать, что происходит, или обрести доступ к своей внутренней силе».

 

Противодействие

Дона Карлетта продолжала: «Иногда клиент может продолжать критиковать вас до такой степени, что вы не видите иной альтернативы, кроме противодействия. Вы переживаете себя в роли «обиженного», а клиент, хотя и бессознательно, оказывается в роли «обидчика». В некоторых ситуациях может быть полезно, если вы лишь чуть-чуть сопротивляетесь, все еще продолжая поддерживать человека в целом».

Дона Карлетта рассказала нам об одном из примеров, когда терапевт, у которого она была супервизором, сообщал, что его клиент ведет себя с ним недоброжелательно. Дона Карлетта предложила, чтобы терапевт изобразил своего клиента. Взаимодействуя с клиентом, дона Карлетта представила себе большую ситуацию, окружавшую поведение клиента, и сказала: «О, это обидно. Вы, должно быть, делаете это, чтобы защитить себя, но это причиняет боль другой стороне. Так вы обращаетесь с собой внутри себя? К вам кто-то плохо относился в вашей жизни?». Здесь дона Карлетта старается понять поведение клиента, представляет себе, что этот клиент тоже страдает внутри себя от такого же унижающего поведения и что на каком-то этапе своей жизни он пережил подобное оскорбительное поведение. Затем она предложила пойти дальше, рассматривая «обидчика» и «обиженного».

Дона Карлетта сказала, что в этой ситуации она противодействовала, но одновременно помнила свои добрые чувства по отношению к человеку и видела больший контекст, в котором происходило его поведение; она помнила человека в целом, а не просто одну часть или роль.

В других ситуациях внешнее реагирование не бывает уместным или полезным. В таких случаях одна возможность состоит в том, чтобы представить себе сущность, стоящую за сигналами человека. В одном из своих случаев, дона Карлетта вообразила, что клиентка жаждала быть способной говорить о глубоких чувствах, которые она испытывала, но в ее семье такое обсуждение ее глубоких эмоций было запрещено. Дона Карлетта сказала этой женщине: «Вместо того, чтобы стремиться меня обидеть, расскажите мне о всех сильных чувствах, которые вы испытываете, критикуя меня».

В конце занятия дона Карлетта высказала мысль о том, что бывают моменты, когда ситуация между клиентом и терапевтом сворачивает в направлении работы с отношениями, и клиент надеется, что вы будете «реальным» человеком, с которым он или она может взаимодействовать. Дона Карлетта сказала, что будет рассматривать эту тему на занятии, посвященном терапевтической работе с отношениями (см. Главу 26). Она закончила занятие следующим упражнением.

Упражнение (в парах)

Обнаружение внутренней силы и мудрости

1. Один человек представляет себя кем-то, чья сила носит вторичный характер. Этот человек выражает сопротивление на заднем плане посредством (1) телесных сигналов, движения, возражения против любых вмешательств, сопротивления всякой помощи или (2) приспосабливаясь на переднем плане, но едва заметно управляя происходящим на заднем плане.

2. Другой человек работает с «клиентом», экспериментируя с любыми из вышеупомянутых методов, как то:

а) это уже происходит. Замечайте силу, присущую текущему поведению клиента;

б) работа с движением. Сменяйте канал и используйте движение, чтобы выводить фоновый процесс на передний план;

в) используйте свои чувства, чтобы представлять себе фоновый процесс. Замечайте, что вы чувствуете, и представляйте себе могущественного призрака, ко торый мог бы создавать это чувство. Спрашивайте клиента, чувствует ли он или она себя жертвой этого призрака, или это что-то, что клиент может использовать в жизни;

г) поощряйте клиента на критическое отношение к вам. Просите клиента сказать вам, как вы можете измениться.

 

В этот вечер дона Карлетта сразу же решительно начала обсуждение. Она сказала, что хочет, чтобы мы знали как важно быть восприимчивым ко всему процессу человека, а не отдавать предпочтение одному аспекту перед другим. Процессуальная работа сосредоточивается на течении всего этого процесса и на взаимоотношении между частями. Важно оценивать по достоинству весь процесс, так как это заставляет клиента чувствовать, что действительно понимаете его или ее как человека в целом. Она добавила, что хотя первичный и вторичный процессы часто выглядят антагонистичными, на самом деле один из них может помогать другому. На этом занятии она будет рассматривать такое обоюдное взаимоотношение.

Дона Карлетта призналась, что немного устала приводить примеры и давать объяснения. Ей хотелось бы иметь лучший способ представления информации, но она чувствует, что это захватывающая информация, которую важно обдумать и сохранить где-нибудь в наших телах и банках памяти, а потому она преодолела свой край и продолжала.

 

Использование первичного процесса на благо вторичного процесса

Дона Карлетта сказала, что при работе с людьми полезнее всего говорить с первичным процессом о вторичном; по

существу, это метод обращения к мудрости первичного процесса человека (обычной идентичности и убеждений) и привлечения ее помощи для получения доступа к его вторичному процессу. Она сказала, что это сочувственный метод, так как он поддерживает и оценивает по достоинству и первичный, и вторичный процессы. И что это аспект естественного стиля многих терапевтов.

Она упомянула любимый пример одного из своих коллег, Рино. На прием к Рино пришел фермер. Этот мужчина идентифицировал себя как грубого и неотесанного человека. Его вторичный процесс был связан с восприимчивостью и чувством. В этом случае было важно использовать то, что дона Карлетта любила называть прикрытием или метанавыком его первичного процесса, чтобы обращаться к его вторичному процессу. Это означает, что предложения Рино должны были иметь грубый и утилитарный оттенок. Рино сказал мужчине грубоватым, но доброжелательным и веселым тоном: «Ну-ка давай, будь более чувствительным, или я стукну тебя по башке!». «Если вы не будете общаться с таким клиентом подобным образом, – предостерегла дона Карлетта, – он даже не заметит, о чем вы говорите, и конечно же не будет вас уважать!»

Первичный процесс человека – это основа, на которой строятся его убеждения. Без установления связи с этой основной частью, человек, вероятно, не будет вам верить и, безусловно, не будет чувствовать, что его понимают. Дона Карлетта сказала, что работая с разными группами людей в разных культурах и на разных планетах, она также усвоила: люди не будут чувствовать к вам открытости, если вы не находите общего языка с их первичным стилем общения. Конечно, добавила она, для этого требуется, чтобы у вас был доступ к множественным состояниям в самом себе.

«Представьте себе женщину, которая очень интеллектуальна и имеет аналитический склад ума, – сказала дона Карлетта. – Эта женщина переживает множество чувств, но очень стесняется их. Чтобы говорить с первичным процессом о вторичном процессе, вы можете сперва объяснить на интеллектуальном уровне, что вы собираетесь делать; обращайтесь сперва к ее уму, объясняя, почему может быть важно обсуждать чувства. Женщина почувствует, что вы присоединяетесь к ней в ее первичном процессе, и будет иметь интеллектуальную основу для дальнейшего движения.

С другой стороны, существует возможность погрузиться в первичный процесс клиента и так и не выйти из него! Вообразите, что вы работаете с парой очень добрых людей. Они создали совместный первичный процесс – так сказать, атмосферу, – в которой трудно говорить о чем-либо новом или конфликтном. Возможно, что вы будете чувствовать себя поглощаемым этим первичным процессом до такой степени, когда вы вообще не будете способны ни к какому вмешательству!

Орел говорит, что важная задача терапии – открывать раковину первичного процесса, чтобы впустить мир сновидения. Требуется большая чуткость, чтобы уважать первичный процесс, в то же время привнося новые вторичные переживания».

Дона Карлетта продолжила свои примеры. «Теперь представьте себе человека, который на первичном уровне обладает очень пунктуальным и научным складом ума, а его вторичный процесс носит необузданный и импульсивный характер. Как можно было бы использовать его первичный метанавык точности и научной остроты на благо его вторичного процесса и для его исследования? Одна возможность состоит в том, чтобы рекомендовать этому мужчине придумать логическую последовательность событий, чтобы помочь себе получить доступ к категории, которая заключает в себе необузданные чувства.

Подумайте о ком-то, кто первично очень крутой и страдает от тяжелой проблемы зависимости. Одному такому клиенту я сказала: “Как вы думаете, вы достаточно круты, чтобы преодолеть свою зависимость?”»

Дона Карлетта упомянула, что этот подход можно применять и к процессам движения. Она попросила нас представить себе кого-то, кто на первичном уровне обладает строгим и точным стилем мышления и жалуется, что временами у него бывают нервные движения тела. «Помимо того, чтобы расспросить его о его медицинском состоянии и симптомах и исследовать те движения, – сказала дона Карлетта, – вы также можете использовать его точность в качестве своего метанавыка. Вы могли бы сказать: “Давайте используем точное осознание этих нервных движений”».

В еще одном случае, первичный процесс женщины был вполне сдержанным и управляемым; вторично она имела тенденцию спотыкаться и падать. Дона Карлетта рекомендовала создать безопасную позицию, из которой можно экспериментировать с этим процессом падения. Одна из возможностей состоит в том, чтобы женщина села на стул и экспериментировала, поднимая руку и позволяя ей свободно опускаться, как будто она падает.

 

Использование метанавыка вторичного процесса на благо первичного процесса

Дона Карлетта сказала, что в некоторых случаях полезнее всего использовать отношение или качество вторичного процесса на благо первичного процесса. Она надеялась, что это не слишком собьет нас с толка.

Представьте себе женщину, которая говорит, что у нее масса незаконченных дел и что она не способна ничего доводить до конца. Она также говорит, что события в ее жизни происходят очень быстро. Дона Карлетта использовала вторичный процесс быстроты для помощи первичному, сказав: «Давайте уладим неоконченные дела в следующие две минуты!» Женщина была шокирована, затем испытала облегчение, так как обычно она растягивала свои затруднения на месяцы, так их и не разрешая. Она нуждалась в доступе к той быстроте, чтобы добраться прямо до своих затруднений и быстро привести их в порядок.

Дона Карлетта добавила еще один пример: «Представьте себе женщину, которая расстроена проблемой отношений, и ей снится очень сочувственная фигура, способная исцелять. Эта фигура вторична. Вы можете помочь ей использовать тот сочувственный и целительный метанавык как способ заниматься самой собой и расстраивающей ее проблемой отношений».

 

Полезное правило

После рассмотрения того, как лучше всего использовать один процесс ради другого, дона Карлетта предложила полезное правило. Она сказала, что оно, возможно, слишком сложное, чтобы помнить его в процессе работы, но о нем забавно думать:

♦ при выявлении «проблемы» в первичном процессе – используйте метанавык вторичного процесса;

♦ при выявлении «проблемы» во вторичном процессе – используйте метанавык первичного процесса.

Она напомнила нам о фермере, с которым работал Рино. Проблема состояла в том, что у него не было доступа к его чувствам; они были вторичными. Рино использовал первичный грубый стиль этого мужчины, чтобы помочь ему получить доступ к его чувствам. Дона Карлетта предложила нам применить это правило к ранее приводившимся примерам. Затем она дала нам следующее упражнение на внутреннюю работу.

Упражнение

Использование метанавыка одного процесса для другого

1. Подумайте о клиенте, с которым вам трудно работать

2. Определите, каков первичный процесс клиента; определите его вторичный процесс. Помните, для выяв ления того, что вторично, вспомните, что случается с этим клиентом.

3. Определите, имеет ли место проблема в первичном или вторичном процессе.

4. Если проблема имеет место во вторичном процессе, представьте себе, что вы используете метанавык первичного процесса для получения доступа к вторичному процессу. И наоборот.

 

Парадоксальные методы: предписывание первичного процесса

Прежде чем закончить, дона Карлетта хотела представить еще несколько способов использования качества одного процесса для пользы другого. Первый представляет собой своего рода парадоксальное вмешательство, в котором терапевт предписывает первичный процесс. Этот подход предполагает принятие во внимание первичного процесса и создание таких обстоятельств, что человек хочет сосредоточиваться на своем вторичном процессе.

Дона Карлетта привела пример клиентки, которая боится говорить об определенных (вторичных) предметах. Мы могли бы показать понимание этого страха, сказав: «Давайте попьем чаю. Потом мы, может быть, поговорим, а может, и нет. Почему не подождать до следующего года?» Тогда клиентка могла бы почувствовать облегчение, или же могла бы настаивать на обсуждении этих вопросов.

Дона Карлетта говорила о женщине, которая обычно следует другим, а на вторичном уровне обладает собственным внутренним руководством (как обсуждалось в Главе 20). Терапевт мог бы в доброжелательной и сочувственной манере использовать подход движения для предписания первичного процесса. Терапевт мог бы посоветовать, чтобы клиентка выполнила несколько видов движений, например, двигалась вперед, двигалась назад, стояла выпрямившись и т. п. Поначалу клиентка будет стараться следовать тому, что говорит терапевт, но рано или поздно ей начнет надоедать делать то, что ей говорят, и она начнет вести себя как сама считает нужным. Разумеется, терапевт должен делать подобные вещи с метанавыком сочувствия.

 

Поддержка всего течения

Дона Карлетта сказала, что существует запутанный тип динамики, когда человек непрерывно колеблется туда и обратно между одним и другим процессом. Например, мужчина начинает выражать свою спонтанную сторону, которую он описывает как «непослушную». Однако, делая это в течение нескольких минут, он вдруг становится напуганным и расстроенным своим поведением. Дона Карлетта наблюдала, как это колебание между обоими процессами происходило много раз. Она приняла этот паттерн всерьез и стала его предписывать: она рекомендовала мужчине сперва выполнять один процесс, а потом другой. Ему следовало быть необузданным, а потом просить извинения; быть послушным, а потом спонтанным. Она выбрала этот метод потому, что он следует точному течению процесса клиента и передает понимание и оценку всего течения (и назад, и вперед), а не одной части. Ценится весь процесс, а не одно или другое переживание.

В еще одной ситуации, клиентка, которая первично была рациональной, расстраивалась после переживания глубоких эмоций во время сеанса. Чтобы уважать оба процесса, терапевт предписывал клиентке обе эти части – одну рациональную и другую эмоциональную – и спрашивал клиентку, как быть с таким конфликтом.

 

Понимать и ценить целое

Дона Карлетта рассказала о еще одном подходе к пониманию и оценке целого, коснувшись ранее упоминавшийся темы: когда у терапевта возникает сильная реакция на что-то, что говорит или делает клиент, и он проявляет тенденцию заставлять человека чувствовать неловкость за свое поведение. Вот полезный пример из терапевтической практики доны Карлетты.

Один мужчина постоянно говорил о своем желании вновь встретиться со своим старым другом, который, по его словам, был с ним очень жесток, но он надеется, что он будет к нему добр. Однако, каждый раз, когда он встречался с этим человеком, тот вел себя очень бессердечно. Дона Карлетта чувствовала, что ему следует перестать хотеть снова встретиться с этим человеком и избавится от своей пагубной привычки. «Проблема в том, как привнести это чувство в беседу, не заставляя мужчину чувствовать неловкость за свои надежды и мечты?» – спросила дона Карлетта. Большинство слушателей молчали, обдумывая дилемму. Дона Карлетта сама ответила на свой вопрос, сказав, что более подробно расспросила этого мужчину о его надеждах и мечтах, зная, что они для него очень важны. Затем она нашла способ поддержки общего процесса – включая чувства мужчины и ее собственные реакции – сказав: «Я хочу, чтобы у вас была та мечта, и надеюсь, что она действительно исполнится. Но реально ли это с тем конкретным человеком?» Тогда мужчина был способен исследовать все различные стороны своей эмоциональной проблемы.

Дона Карлетта завершила это занятие, сказав, что завтра мы будем сосредоточиваться на непрерывном осознании и текучести.

 

К этому времени Мэри уже начала собственное исследование. Идя вместе с доной Карлеттой на занятие в этот день, она рассказывала, что исследует тему текучести. Мэри сказала, что заметила важность текучести, изучая сеансы разбора случаев. Например, ее восхищало, когда во время разбора случая, терапевт действовал как клиент и дона Карлетта или Орел взаимодействовали с этим «клиентом». Мэри заметила способность доны Карлетты и Орла приспосабливаться к развертывающемуся процессу и течь с ним, а не держаться каких-либо конкретных концепций или идей. В такие моменты Мэри чувствовала суть процессуальной работы, хотя ее было очень трудно выразить словами. Она касалась следования непрерывному, от момента к моменту, развертыванию событий.

Мэри наблюдала, как дона Карлетта могла сосредоточиваться в работе с клиентом на одном направлении, а затем внезапно меняться в ответ на обратную связь клиента. Она видела, как Орел осознавал, что во взаимодействии между ним и клиентом будет почти незаметно возникать второй процесс. Оба они остро осознавали крохотные текущие изменения в общении между терапевтом и клиентом, включая поведенческие сигналы, тон голоса, паузы, позы, использование языка и едва заметные чувства. В их работе прослеживалась скрытая волна, которая танцевала, журчала и отдавалась эхом в ходе всего взаимодействия. Мэри вспоминала кое-что из того, что она узнала о процессе как течении реки и о том, что взаимодействие с людьми представляет собой нечто вроде медитативной практики. Она помнила, что один из способов установления связи с этим непрерывным течением состоит в настройке на обратную связь и сигналы клиента.

С другой стороны, сама Мэри казалась себе более негибкой, чем когда-либо. Она говорила, что во время работы часто чувствует себя скованной и не способна замечать мелкие изменения, происходящие между ней и ее клиентом. Она склонна хвататься за названия и ярлыки, а не погружаться в течение. По мере того, как она говорила, воодушевление, с которым она описывала свои наблюдения Орла и доны Карлетты, начало проходить, и теперь казалось, что она запуталась и начинает впадать в отчаяние.

Слушая эту часть рассказа Мэри, дона Карлетта заметила в себе чувство дискомфорта. Она сосредоточилась на этом чувстве, а затем сказала Мэри, что нечто из сказанного ей вызывало у нее чувство неловкости. Она припомнила некоторые отрицательные замечания, которые Мэри высказывала о себе. Дона Карлетта заподозрила, что это говорил внутренний критик Мэри, а не ее любознательная часть, заинтересованная в учении. Мэри сказала, что это действительно так и рассказала о своей тенденции отрицательно относиться к себе.

Дона Карлетта сказала, что у них будет масса времени для того, чтобы сосредоточиться на критике Мэри, но она хочет, чтобы Мэри помнила, что на самом деле она обладает очень текучей натурой. Она напомнила Мэри о многих случаях в ее жизни, когда она следовала своим внутренним чувствам и круто меняла свою жизнь. Дона Карлетта также сказала, что Мэри – очень чуткая женщина, остро осознающая обратную связь, и потому от природы одарена способностью отслеживать изменения и течение процесса. Вдобавок, Мэри свойственна ориентация на движение и течение – недаром она несколько лет назад прошла подробный курс обучения танцу. Мэри чувствовала себя польщенной и старалась открыться этой ласковой обратной связи.

 

Движение и текучесть

Когда они подходили к комнате для занятий, Мэри вспоминала кое-что из своего обучения движению, и внезапно поняла, как помочь учащимся переживать это чувство текучести в кинестетической модальности. Она изложила свою идею доне Карлетте, которая сочла это прекрасным способом получения внутреннего опыта течения перед тем, как сосредоточиваться на познавательной информации.

Дона Карлетта начала занятие словами: «Прежде чем двигаться дальше в интеллектуальном понимании самой главной концепции нашей работы, давайте попробуем ухватить основной принцип, выполняя упражнение, которое представит Мэри». Мэри сказала, что по ее опыту, многие из нас настолько увлекаются содержанием того, что происходит с нашими клиентами, что утрачивают контакт с течением реки. Поскольку это тема сегодняшнего занятия, она надеется, что упражнение поможет каждому из нас переживать это течение в своем теле. Впоследствии мы могли бы вспоминать это внутреннее телесное чувство и применять его к нашей работе с другими.

Мэри сказала, что упражнение следует делать в парах, что это разновидность медитации движения, вариант двух упражнений Таи Цзи, называемых «нажим руками» и «липкие руки». Она объяснила, что согласно учению Таи Цзи, важно быть в гармонии с движением вселенной, и быть гибким и мягким. Основная идея состоит в том, чтобы делать как можно меньше для осуществления чего бы то ни было. Если у вас есть противник, становитесь едины с ним, ощущайте, что он будет делать до того, как он это делает. Упражнение требует от нас использования осознания тела, чтобы замечать едва различимые перемещения и изменения, происходящие при движении с нашим партнером, и течь с этими изменениями.

Упражнение

Ощущение тонких изменений в движении

1. Пусть один человек будет «А», а другой – «Б».

2. Встаньте лицом друг к другу, соприкасаясь запястьями.

Поставьте одну ступню вперед, а другую назад. Делайте круговые движения кистями, руками и телами, сохраняя контакт в запястьях, раскачиваясь на ногах вперед и назад в ходе движения.

3. Спустя примерно минуту, «А» начинает делать рукой произвольные движения, а «В» старается постоянно сохранять с ним контакт.

4. Через несколько минут поменяйтесь ролями, чтобы «В» был ведущим, а «А» старался сохранять контакт.

5. Обсудите этот опыт друг с другом. Что вы замечали? Чему вы учились?

После десяти минут безмолвного движения, все собрались, чтобы поделиться опытом. Некоторые из слушателей говорили, что они почти предвидели, куда будет двигаться их партнер до того, как это движение происходило. Другим оказалось трудно ощущать едва заметные обратную связь и изменения. Некоторые говорили, что это хороший способ тренировки внутренней мудрости тела, позволяющей двигаться и приспосабливаться не думая. Большинство отмечали, что было важно поддерживать устойчивый внутренний центр – спокойный и способный перемещаться и меняться как нужно.

Мэри сказала, что именно это ощущение течения больше всего увлекает ее во взаимодействиях терапевт-клиент. Она надеялась, что теперь мы будем способны переносить это телесное чувство на подобные взаимодействия.

 

Непрерывное осознание

Затем дона Карлетта сказала, что текучесть следования непрерывному взаимодействию с кем-либо подобна красивому танцу; она требует двух взаимодополняющих метанавыков – способности менять направление, когда возникают едва заметные сигналы, и способности оставаться спокойным, устойчивым и осознающим посреди множества микроизменений.

В качестве примера, дона Карлетта рассказала о сеансе разбора случая, в ходе которого мужчина рассказывал об одной из своих клиенток, девушке-подростке, у которой было множество проблем в школе из-за ее невежливого поведения. Эту девушку постоянно осуждали, но у нее были красивые сновидения, указывавшие на внутреннее богатство и мудрость. Ее привели на терапию родители вопреки ее собственному желанию. Ниже приведен короткий отрывок взаимодействия, развертывавшегося между Орлом и «девушкой» в изображении терапевта:

Орел: Как дела?

«Девушка»: Нормально, но меня достают родители. Они всегда заставляют меня что-нибудь делать.

Орел: И что теперь?

«Девушка»: Домашние задания. Они скучные, я не хочу их делать.

Орел: А почему?

«Девушка»: Просто не хочу, понятно?

Орел: Что?

«Девушка»: Просто не хочу, понятно?

Орел (Замечая вызывающий тон «девушки»): Дай мне подумать об этом. Ты довольно груба.

«Девушка»: Я могу быть достаточно грубой.

Орел (присоединяется к «девушке» в ее грубом поведении и спрашивает, верно ли он ее понял): Я это почувствовал. Ты как будто сказала «Отвяжись, мистер». Я правильно это истолковал?

«Девушка» (саркастически): Вы смышленый парень!

Орел: Спасибо. Верно. Посмотрим, достаточно ли я умен, чтобы знать, что делать дальше.

«Девушка»: Я тоже смотрю!

Тут Орел замечает, что «девушка» действительно его оценивает, чтобы увидеть, достаточно ли он сообразительный, и это говорит ему, что «сообразительность» и способность знать, что делать могут быть для нее вторичными. Поэтому он меняет тактику.

Орел: Что бы ты посоветовала мне делать? Поскольку я верю в то, что ты знаешь.

«Девушка»: Уф, тут я в затруднении, я не знаю!

Тут терапевт внезапно вышел из своей роли и сказал, что, как ему кажется, такой тип взаимодействия был бы очень полезен в работе с этой девушкой. Это способ помочь ей почувствовать, что ее ценят как того, кто обладает большой мудростью. Обычно на нее смотрят как на неудачника и смутьяна. Однако, как показал Орел, терапевт мог бы дать ей ощущение ее собственного ума и мудрости.

Дона Карлетта сказала, что у каждого из нас есть собственный способ течения с непрерывными, происходящими от момента к моменту изменениями реки. Она сказала, что ей несколько затруднительно описать этот текучий метод работы. Некоторые из слушателей давали следующие описания. Кто-то сказал, что это похоже на то, как будто происходит множество вещей, и терапевт принимает во внимание это множество, не будучи вынужденным выбирать что-то одно. Еще кто-то сказал, что терапевт остается «близким к самому себе» и чувствует, что ничему не нужно происходить. Еще один слушатель сказал, что назвал бы это «движением в ногу» – терапевт отбрасывает свою парадигму и просто следует шагу клиента, обращая внимание на мельчайшие детали. По мнению еще одного слушателя, при такой работе между терапевтом и клиентом нет никакой дистанции; на этом уровне течения существует близкая взаимосвязь, где оба присоединяются друг к другу и сосредоточиваются.

 

Клиент доны Карлетты

Мэри спросила дону Карлетту, можно ли ей рассказать о своих наблюдениях работы доны Карлетты с одной женщиной во время семинара; тогда Мэри делала подробные записи. Дона Карлетта согласилась. Клиентка испытывала подавленность в отношении самой себя и своих отношений. Она не знала, как ей быть и чувствовала себя обиженной на своих друзей. Она сказала, что очень сосредоточена на себе и не знает, как ладить с людьми. Вот часть того диалога:

Женщина: Я огорчена и расстроена теми отношениями. Дона Карлетта: Хотелось бы вам рассказать тем людям, что вы чувствуете?

Женщина: Ох, я не знаю. Это так тяжело, и я так обижена.

Тут дона Карлетта решила позволить себе переместиться в свои внутренние шаманские сферы и пофантазировать о происходящем.

Дона Карлетта: Я воображаю женщину, которая уходит глубоко внутрь себя и выражает себя оттуда. Она не просто дружелюбно общается с другими.

Женщина: Звучит мило.

Дона Карлетта: Можно мне пойти внутрь и попробовать делать это самой?

Женщина: О, да.

Дона Карлетта (закрывает глаза и описывает, что она видит в своем воображении): Я представляю себе ребенка, который подбегает к вам, и вы обнимаете этого ребенка как мать.

Женщина: это было бы славно. Мне нравится чувство материнской заботы, и я в нем нуждаюсь. Черт возьми, я понимаю, что так много принуждала себя. Возможно, я пытаюсь принуждать себя что-нибудь делать в моих взаимоотношениях.

Дона Карлетта: Что бы на это сказала мать внутри вас?

Женщина: Она бы сказала, что я не обязана ничего делать. Вот было бы облегчение! Эта мать очень добра ко мне.

Дона Карлетта: Почему вы не попробуете быть этой матерью для самой себя? Мать внутри вас всегда будет знать, что делать.

Женщина (тихим голосом): Ох, да.

Дона Карлетта заметила, что клиентка не дает хорошей обратной связи на ее предложения. Почему? В этот момент, даже хотя это ласковое предложение, женщина воспринимает дону Карлетту как «заставляющую ее» что-либо делать.

Дона Карлетта: Я замечаю, что высказала предложение, которое считала хорошим для вас, но было ли во мне достаточно материнской ласки?

Женщина: Ну, не совсем.

Дона Карлетта: Хорошо, что вы это замечаете. Что бы вы ни делали, проверяйте, ощущается ли это достаточно ласковым. Это все, что вам нужно делать. Больше ничего.

 

Совершенство

Дона Карлетта рассказала о еще одном примере из супервизорской практики Орла. Терапевт говорил о женщине, которая жалуется, что не выносит двор своих соседей, потому что он такой совершенный и опрятный. Ее соседи всегда радуются, какая у них совершенная и чудесная семья. Они критикуют женщину и говорят, что у нее должен быть более опрятный двор, но ей не хочется этим заниматься. У этой женщины низкая самооценка и склонность принимать транквилизаторы.

Орел: Должно быть ужасно, когда тебя критикуют соседи. Женщина: Мне все равно, я просто не обращаю на это внимания и принимаю лекарства.

Орел: И как это ощущается на следующий день? Женщина: Не так хорошо, но это нормально.

Орел замечает, что в ее процессе есть две части: одна, которая заинтересована в аккуратности, и другая, «неаккуратная» и принимающая транквилизаторы.

Орел: Готов поспорить, что есть совершенная и аккуратная часть вас, которую расстраивает, что вы принимаете так много лекарств.

Женщина: Что ж, я чувствую себя немного не в себе, но это не так плохо.

Теперь Орел понимал, что он пытается разделить части и помочь ей осознать, что у нее есть организованная часть (вторичная), которая, возможно, хочет устранить ее привычку к лекарствам, но судя по ее обратной связи, для этого может быть еще слишком рано.

Орел: Возможно, я делю вещи слишком рано. Быть может, есть часть, которая недовольна тем, какая вы, и еще одна часть, которая хочет поддержки за то, какая вы есть. И то, и другое верно.

Женщина: Я действительно чувствую, что вы много поддерживаете меня в моей жизни; вы – единственный.

Тут Орел замечает, что она подхватывает идею поддержки и чувства между ней и терапевтом, и начинает течь с этим изменением.

Орел: Это так трогательно. Я больше не могу думать. Мой ум пуст. Поразительно это слышать. Это почти больше, чем я могу вообразить.

Женщина: Я всегда чувствую себя лучше после наших бесед.

Орел: Я чувствую эту вашу симпатию. Я не знал, что вы так добры; да нет, я знал. Вы очень чувствительный человек, и я это ощущал. Я мог бы часами испытывать это ощущение. Но я не хочу тратить ваше время.

Здесь Орел очень близко придерживается ее чувств. Он аккуратен в том смысле, что не пропускает их и сосредоточивается в точности на них. Он показывает женщине, что она может быть аккуратной со своим осознанием и отмечать каждое чувство, которое она испытывает, и дорожить им. Она может понемногу исследовать свои чувства, не оставляя их без внимания. Значит она могла бы иметь «чистый двор» внутри, когда дело касается ее чувств. Делая это, она начнет дорожить собой и ценить то, кто она есть.

Хотя невозможно прямо сосредоточиваться на ее «совершенстве и аккуратности», он может делать это косвенным образом по отношению к этим чувствам. Дона Карлетта напомнила нам о тонких транспозициях, которые мы изучали ранее. Здесь Орел использует транспозицию и делает акцент на ее способности замечать и ценить свои чувства.

Многие слушатели изо всех сил старались понять этот пример и были им взволнованы, но беспокоились, что сами они не были бы способны сразу замечать такие вещи. «Ага, – ответила дона Карлетта. – Я знаю, что вы имеете в виду. Не всегда возможно осознавать все это в текущий момент, но это увлекательно изучать и обдумывать. И, как я упоминала ранее, это не программа действий; у каждого из вас будет свой собственный способ действовать. Примеры, которые я привела, всего лишь указывают в направлении текучести».

 

У края

Она также сказала, что на самом деле, все это обсуждение не обязательно должно быть таким сложным. Вообще, для установления контакта со своим текущим осознанием в любой момент времени, вы можете просто констатировать, что происходит. Это может быть особенно полезно, когда вы работаете с кем-либо у края. Если человек слегка переходит через край, но затем быстро возвращается к своему первичному процессу, может быть полезным просто сказать: «Я замечаю, что вы на мгновение уходили в незнакомое место, а теперь вернулись к своей обычной идентичности. Кажется это то, где мы сейчас находимся». Вы привносите осознание в весь происходящий процесс, и тогда человек может чувствовать, что бы ему или ей хотелось делать с этим осознанием.

Дона Карлетта также сказала, что есть определенные типы сцепленности отношений между терапевтом и клиентом, когда невозможно делать что-либо конкретное. По-видимому, единственная возможность, остающаяся у терапевта, – это использовать свою способность к мета-коммуникации о том, что происходит от момента к моменту, констатируя: «происходит то-то, а теперь происходит то-то». Дона Карлетта сказала, что мы больше узнаем об этом на одном из занятий по терапевтической работе с отношениями (Глава 26). И на этом она закончила занятие.

 

Следующее занятие проводила Бокси – художница, терапевт и друг доны Карлетты. Она носила берет, и у нее за поясом были многочисленные кисти, а на одежде было полно брызг краски. Она сказала, что задержится лишь ненадолго, так как в настоящее время работает над одним из своих пейзажей. Для начала, она напомнила нам, что самая лучшая идея в мире может не давать никаких результатов, если у вас неправильные метанавыки. «Точно так же, – добавила она, – хорошие идея или намерение не будут полезными, если не сопровождаются правильной атмосферой или правильными рамками». Такова была ее тема для этого занятия.

Бокси использовала метафору живописи. Она сказала, что, рисуя натюрморт, она уделяет очень большое внимание обстановке, окружающей отдельные объекты. «Для меня чрезвычайно важны атмосфера и чувство, в которые я ввожу изображаемые объекты; обстановка и атмосфера создают особые настроение и ощущение предмета, который я пишу. Точно так же, может быть очень важно создавать особую атмосферу или рамки, в которых вы работаете со своими клиентами». Она прибавила: «Хотя эта тема уже проходила через многие из предшествующих занятий, я считаю уместным особо сосредоточиться на ней сегодня. Поэтому давайте рассмотрим некоторые из этих терапевтических атмосфер и рамок».

Она сказала, что иногда мы не осознаем, какое большое влияние могут оказывать едва заметные вещи, которые мы делаем, или особая атмосфера, которую мы создаем. Она рассказала о женщине, с которой работала в течение многих лет. Бокси полагала, что за такой период времени проделала с этой женщиной хорошую работу. Однако, когда терапия закончилась, женщина рассказала ей, что самым важным из того, что она делала за эти годы, был один момент, когда Бокси взяла ее за руку. Иногда мы даже не знаем, как незначительные вещи, которые мы делаем, или создаваемая нами атмосфера воздействуют на человека, с которым мы работаем.

 

Атмосфера: кто работает?

Бокси предложила нам подумать о том, насколько важной будет особая атмосфера в следующем примере, похожем на тот, что мы уже слышали ранее. «Представьте себе кого-то, кто чувствует подавленность, – сказала она. – Допустим, женщина чувствует, что ей следует работать над собой и исправлять свои проблемы». (Бокси напомнила нам о нашем изучении состояний сознания и концепции «кто это говорит».) «В этом случае, – продолжала она, – говорит отрицательный критик, который требует, чтобы она взяла себя в руки. Женщина пытается сосредоточиваться на своих проблемах, но бессознательно видит все глазами критика и потому относится к себе очень строго – и еще больше впадает в депрессию.

При этом, если вы начинаете работать с ней над ее затруднениями, то она может непроизвольно видеть в вас еще одного критика, пытающегося заставить ее меняться. Вы попали в систему, обреченную на провал! В этом случае полезнее всего найти другую исходную точку, создать другую атмосферу, прежде чем сосредоточиваться на любой из ее проблем. Будь я там, я бы сперва создала более добрую и теплую атмосферу. Быть может, я бы расспросила ее о приятных вещах, которые случались в ее жизни. Только после того, как возникнет добросердечная и более великодушная атмосфера, я бы начала помогать ей сосредоточиваться на ее проблемах».

Бокси заметила, что эта тема, возможно, напоминает нам об изучении состояний сознания. Это особый метод, который иногда бывает полезным с людьми в измененных состояниях сознания. Она вспомнила пример человека в состоянии паники. Этот мужчина заваливает терапевта многочисленными проблемами, но настолько паникует, что почти не может сосредоточиваться. «Как вы думаете, что будет происходить, если вы начнете работать над этими проблемами?» – спросила Бокси. Кто-то ответил, что это было бы трудно, поскольку чувство паники будет поглощать все, что вы пытаетесь делать.

«Верно, – сказала Бокси. – И вы обнаружите, что пытаетесь удовлетворять того, кто паникует. В этом случае полезно отступить и, если возможно, создать атмосферу, позволяющую человеку немного отстраниться от своих переживаний и рассматривать их как бы на расстоянии». Она сказала, что в одном подобном случае она посоветовала сказать: «У вас есть проблемы, но давайте выпьем чаю. Так мы не будем их решать». Если клиент говорит, что не хочет чаю, терапевт мог бы сказать: «Но мне сейчас хочется чаю».

Бокси сказала, что создание таких рамок тесно связано с нашими метанавыками, нашей эмоциональной способностью создавать для работы великодушную атмосферу. Она напомнила, что большинство людей идут к терапевту или ищут друзей в надежде, что у этого человека будет внешняя и беспристрастная, но добрая, точка зрения на их проблемы.

 

Рамки для вторичного процесса

Теперь Бокси хотела поговорить о рамках, то есть о создании системы, в которой могут происходить события. Ей нравилась идея рамок, поскольку они напоминали ей об обрамлении картин, а также о ее имени. Она сказала, что рамки могут иметь ключевое значение, когда во время сеанса спонтанно возникает что-либо вторичное. Например, если клиент встает, чтобы двигаться, и спотыкается при ходьбе, то это особый момент, требующий рамок. Эти рамки помогают держаться происходящего, создавать для него пространство и оценивать его по достоинству. Если случается что-нибудь шокирующее или неудобное, вы могли бы создать рамки и попросить человека исследовать произошедшее в замедленном темпе, замечая возникающие в связи с ним тонкие чувства.

Или, как мы уже говорили ранее, если человек стесняется или боится исследовать это переживание, мы могли бы предложить установить рамки, в которых человека просят экспериментировать с тем новым поведением только две минуты. Или мы могли бы создать еще одни рамки, в которых мы разыгрываем это новое поведение, в то время как клиент смотрит на нас и дает нам советы.

 

Рамки для конфликтов отношений

Создание рамок может быть весьма важным, когда возникает конфликт с терапевтом. По словам Бокси, она знала, что мы будем сосредоточиваться на этом подробнее в будущем занятии, посвященном терапевтической работе с отношениями (Глава 26), но просто должна была сейчас высказать свое мнение.

«В одном случае, – сказала нам Бокси, – терапевт говорила о ситуации, в которой у клиента был с ней конфликт». Бокси вспомнила, что дона Карлетта рекомендовала терапевту в этом случае сказать клиенту, с которым у нее размолвка: «Это похоже на конфликт, и если вы не против, мы займемся им, когда вы будете готовы». Если человек соглашается, и ситуация позволяет такого рода взаимодействие, и вы проверили это несколько раз, чтобы быть уверенными, то вы могли бы сказать: «Когда вы будете готовы, давайте начнем взаимодействовать друг с другом, и я буду изо всех сил стараться помогать вам с вашей позицией и вашей защитой. Это вам подходит?» Здесь вы создаете рамки и границы, в которых человек может чувствовать себя в безопасности и владеть собой, рассматривая конфликт с вами. Вы можете многократно останавливаться, сверяться с этими рамками и спрашивать своего клиента, устраивает ли его или ее такое развитие событий. И вы побуждаете человека сознательно замечать, как он или она может себя защищать.

«Представьте себе клиентку, которой кажется, что все ваши действия неправильны. Эта женщина уже уходила от многих других терапевтов. Она воспринимает вас как навязчивого человека. Как можно к этому подходить? Одна возможность состоит в мета-коммуникации об этом: устанавливайте рамки для происходящего, например: “Я думаю, что скоро вы можете не захотеть со мной работать. Может, подумаем об этом сейчас?” Здесь вы начинаете мета-коммуницировать о происходящем, создавая рамки для этого опыта и делая возможным сознательный подход к этому конфликту. Быть может, эта женщина стесняется своих отрицательных черт и ведет себя так потому, что ее очень обижали в прошлом. Если она выражает согласие, вы можете начинать говорить о конфликте и помогать ей общаться с вами на тему ее раздражения – но только после того, как установлены четкие рамки».

 

Работа с отношениями и смена канала

Рамки могут иметь решающее значение, когда возникают вопросы доверия. Бокси рассказала об одном из сеансов разбора случаев, который проводила дона Карлетта. Клиент не был уверен, может ли он доверять терапевту. Дона Карлетта предложила терапевту сказать: «Испытайте меня и решите, можете ли вы действительно мне доверять». В этом конкретном случае клиент ответил, что не хочет никого допускать в свое пространство.

Дона Карлетта сказала, что если, и когда было бы правильно на каком-то этапе исследовать потребность этого мужчины не допускать других людей в свое пространство, было бы важно установить безопасные рамки. Одна возможность для терапевта – сказать: «Если вы не против, мне бы хотелось исследовать вашу потребность в пространстве. Это кажется мне очень важным». В случае согласия клиента, она предлагала продолжать определять рамки, говоря: «Сейчас, если это приемлемо, мне бы хотелось совсем чуть-чуть и очень медленно входить в ваше пространство. По мере моего приближения, пожалуйста, замечайте, что с вами происходит. Я обещаю уйти, как только вы скажете, что это не кажется вам безопасным». Если клиент согласен с этим предложением, она продолжала: «В течение скольких минут нам следует это делать? Что бы вам подошло?»

В только что описанной ситуации отношений вы отдаете клиенту полное руководство и управление ситуацией. Вы подготавливаете затруднительную ситуацию, в которой он уже участвует, помогая ему входить в ситуацию сознательно, следовать свои чувствам и управлять происходящим. Бокси напомнила нам, что есть много способов устанавливать рамки и работать с такими ситуациям, как упоминалось до сих пор. Конкретный путь определяется нашим личным стилем и текущей ситуацией с нашим клиентом.

В заключение Бокси упомянула несколько методов установки рамок, которые мы уже обсуждали в других занятиях.

Разговор с первичным процессом о вторичном. Здесь мы узнали, что можно устанавливать рамки, которые соотносятся с первичным процессом человека или апеллируют к нему. Например, если у человека очень аналитический склад ума и много телесных симптомов, мы могли бы сперва говорить с его аналитическим умом о том, что бы нам хотелось делать.

Карты сновидения. Общий паттерн сновидения может давать более широкую перспективу или рамки для исследования чьего-либо процесса.

Истории с призраками. Если мы обнаруживаем, что соскальзываем в насновиденное состояние, то можем замечать, в какой мы роли и в какой роли клиент, а затем выходить и создавать рамки, в которых представлены обе эти роли.

Бокси вытащила из-за пояса одну из своих кистей и взмахнула ею в воздухе, как будто рисуя восклицательный знак – что, по-видимому, означало окончание ее обсуждения. Затем она предложила нам попробовать следующее упражнение.

Упражнение (в парах)

Создание рамок / атмосферы

1. Два человека выбирают воображаемую ситуацию, в которых было бы полезно устанавливать рамки, например:

а) момент, когда кто-то начинает стесняться чего-либо вторичного, которое возникло;

б) момент, когда кто-то в панике и взволнованно про сит о помощи;

в) момент когда происходит конфликт в отношениях с терапевтом.

2. Совместно разыгрывайте этот сценарий (один человек играет роль помогающего, а другой роль клиента)

3. Помогающий экспериментирует с созданием рамок и атмосферы как описано выше.

4. Продолжайте вместе работать с ситуацией.

5. Обсудите результаты.

 

Старлика была искусной волшебницей и носила ведьмовской колпак. Она имела привычку появляться в самые непредсказуемые моменты и поступала так уже много лет. Никто не знал, откуда она приходит или где живет – было лишь известно, что для нее все живое было совершенно волшебным. Она посвящала себя изучению и выполнению фокусов, веселых проделок и сверхъестественных чудес. В этот вечер она появилась перед группой когда должно было начаться занятие, и сказала, что хочет углубиться в область магии. По-видимому, дона Карлетта знала о ее приходе, так как в этот вечер ее не было.

Старлика была в очень хорошем настроении (как всегда!) и сказала, что устала от того, что акцент всегда делается на трудностях и страдании. Ей хотелось внести в наши занятия некоторую «живость», хотя она знала, что это не вполне политически корректно, когда имеешь дело с областью терапии. Тем не менее она напомнила нам, что сосредоточение на вторичных переживаниях всегда бывает загадочным, непредсказуемым и волшебным, исследуем ли мы двойной сигнал, призрака или что-то на долю секунды захватывающее внимание человека.

 

Где мистическое?

Старлика сказала, что замечала у многих терапевтов тенденцию игнорировать или забывать волшебные или удивительные моменты, которые случаются с их клиентами, вместо этого подчеркивая возникающие затруднения. Однако эти удивительные моменты нередко дают решения самих этих затруднений.

Например, терапевт говорил, что его клиентка зашла в тупик. После долгого описания затруднений, терапевт быстро упомянул, почти мимоходом, что у его клиентки странный способ круто менять тему в последний момент. По его словам, иногда под конец сеанса клиентка (она певица) говорит о песне, слова и эмоциональный тон которой содержат как раз ту информацию, что нужна для решения ее проблем. После некоторого обсуждения, Орел сказал терапевту, чтобы он не беспокоился об этой женщине; в последнюю секунду она спонтанно обнаружит творческое решение своих проблем.

Старлика рассказала о магическом открытии, которое в этом отношении сформулировал Орел: выявлять удивительный, успокаивающий, сверхъестественный или нежный момент, который случился в жизни человека, и применять качество этого момента к решению его проблем. Например, одна женщина говорила своему терапевту, что накануне ее начальник с ней грубо обошелся. Она сказала, что пыталась представить начальнику новые идеи, но так нервничала, что говорила запинаясь. Начальник сделал ей выговор и ей было очень плохо. Когда терапевт спросил ее, было ли в тот день хоть что-нибудь, от чего ей было хорошо, она припомнила, что чувствовала себя уютно и тепло утром, когда проснулась. Терапевт попросил ее ненадолго вспомнить это чувство, и женщина сказала, что оно дает ей ощущение внутренней поддержки и теплоты. Тогда терапевт спросил, может ли она представить себе, каково было бы испытывать то уютное чувство при разговоре с ее начальником. Спустя некоторое время, потребовавшееся ей, чтобы это вообразить, женщина ощутила, что это позволило бы ей излагать свои соображения более медленно и уверенно.

 

Забавный инцидент

Старлика хотела рассказать нам о забавном инциденте, который случился на одном из ее занятий при исследовании этой темы. Тогда она сказала слушателям, что хочет узнать о чем-то утешительном или приятном, что недавно с ними случилось и о том, как тот инцидент мог бы быть им полезен в более общем плане в их жизни.

Она собиралась предложить упражнение на внутреннюю работу и начала говорить: «Подумайте о затруднениях, которые вы…». Однако, прежде, чем он смогла закончить фразу, случилось нечто неожиданное. Перед тем, как все начали внутренне сосредоточиваться, несколько человек встали, чтобы взять свои куртки, так как они немного замерзли. Одна женщина полезла в свою сумку, достала кекс, который она уже давно собиралась съесть, и откусила большой кусок. Еще одна слушательница, захватившая на занятие свою кошку, посадила кошку на колени и начала ее гладить.

Старлика так рассмеялась, что не могла продолжать упражнение! Никто не знал, что ее так позабавило. Через несколько минут она пришла в себя и рассказала, что случилось. Она сказала: «Упражнение закончилось!» Все были озадачены. Старлика взвизгнула: «Спонтанный, утешительный и теплый элемент уже имел место!»

Все присутствующие стали оглядываться в еще большем замешательстве. Никто не знал, о чем она говорит. Старлика пояснила: «Я собиралась дать вам упражнение, чтобы выяснить, что утешительное с вами недавно произошло. И что же случилось?» Внезапно слушатели стали похожи на маленьких детей, пойманных за очередной шалостью! Они осознали утешительные вещи, которые они уже сделали, когда упражнение только начиналось. Они тоже начали смеяться.

Старлика указала им, что из-за сосредоточения на предстоящем упражнении – вероятно, предполагавшем необходимость в старании и внимательности – все были готовы игнорировать эти спонтанные, утешительные происшествия и просто продолжать работать. Старлика сказала, что именно это она и хотела показать! Большинство из нас не признают или забывают эти переживания и считают, что следует переходить к «настоящей» работе, когда так называемая настоящая работа была бы гораздо менее необходима (если вообще нужна), если бы мы больше использовали наши утешительные магические моменты.

Затем она сказала присутствующим: «Давайте пойдем дальше и попробуем ценить эти спонтанно возникающие вещи. Каждый из вас, спросите себя, что пытался принести вам каждый спонтанный акт? Что было глубокой сутью, основным качеством переживания?» Слушатели старались глубже погрузиться в опыт «доставания кекса», «поглаживания кошки» и «надевания теплой одежды». Кто-то сказал, что эти переживания были методами, помогавшими чувствовать себя уютнее и теплее, нежно относиться к себе и глубоко ощущать себя «как дома». Слушатели раздумывали о том, как эти чувства могли бы помочь им с их личными затруднениями, и замечали, как легко они могли игнорировать утешительные моменты.

На сегодняшнем занятии Старлика хотела провести нас через следующее упражнение на внутреннюю работу, которое она составила на основе одного из упражнений Орла.

Упражнение

Сосредоточение на уютных или удивительных моментах

1. Подумайте о проблеме, которая вас беспокоит. Запишите ее.

2. Подумайте о вчерашнем дне или дне на прошлой неделе. Куда вы ходили? Что вы делали? С кем вы общались?

3. Теперь спросите себя, было ли в тот день что-либо, заставившее вас чувствовать себя хорошо, уютно, быть довольными? (Если вы уже об этом не сказали.) Быть может, это было что-то удивительное и чудесное, о чем вы еще не упомянули. Возможно, это было что-то очень небольшое, чему вы обычно не придали бы значения.

4. Что это было за переживание? В чем его суть, его основное качество?

5. Подумайте о том, что вам, возможно, нужен больший доступ к этому основному качеству. Взгляните на проблему, которую вы записали, и подумайте о том, как эта суть могла бы помочь вам в ее решении.

 

Бессознательные действия

Теперь Старлика хотела подробнее остановиться на других типах магических моментов, в частности на ценности бессознательного состояния! Хотя обычно представляется, что человеку лучше всего осознавать свой процесс и сознательно ему следовать, это не всегда так. Некоторые процессы показывают, что лучше всего быть бессознательным или использовать какое-то другое магическое решение.

Представьте себе молодую женщину, которую расстраивает многое в ее жизни. Во время беседы со Старликой она мимоходом упомянула детскую историю о страдающей кукле. Кукла идет на луг и садится на землю. Когда кукла снова встает, она исцеляется. Когда Старлика спросила, как это случилось, женщина сказала, что она не знает; это было просто волшебство. Кукла просто чувствовала себя лучше.

Старлика взглянула на эту историю как на сюжет сновидения. Она сказала молодой женщине: «Не беспокойтесь о том, можете ли вы сосредоточиваться на своих проблемах или нет. Исцеление будет происходить автоматически, естественно, даже без ваших стараний и без вашего осознания. Вам нет нужды делать это сознательно. Это случится спонтанно». Молодая женщина была счастлива. Она верила, что должна усердно работать над своими проблемами, и этот подход ее угнетал. Она испытала облегчение, узнав, что магическое разрешение произойдет естественным образом.

Старлика рассказала о еще одном магическом моменте, случившемся на одном из ее семинаров. Она спрашивала, хочет ли кто-нибудь над чем-то работать посреди группы. Оглянувшись вокруг, она увидела быстро поднявшуюся женскую руку. Старлика спросила эту женщину, не хочет ли она выйти в центр. Женщина выглядела удивленной, но согласилась. Выйдя на середину группы, она сказала, что чувствует себя очень неловко. Она не намеревалась поднимать руку; казалось, будто ее рука поднялась сама собой! Старлика поняла смысл этого переживания и сказала женщине, что ее процесс связан со следованием тому, что происходит спонтанно. Ей не нужно этого делать, но она может наблюдать, как это происходит. Женщина была в восторге. Она экспериментировала с тем, чтобы ничего не делать и просто получать удовольствие от следования происходящим с ней спонтанным событиям.

Вот еще один пример. Терапевт описывал мужчину, который очень добросовестно подходит к внутренней работе над собой; он старается изучать и анализировать все, что с ним происходит. Этот клиент также склонен много спать, хотя это его беспокоит и ему хотелось бы вставать раньше. Он рассказал своему терапевту, что ему приятно спать, потому что он может быть пассивным и ничего не делать. Терапевт пожаловался Старлике, что, как ему кажется, в их совместной работе с клиентом чего-то не хватает.

Старлика поняла опыт сна этого мужчины как вторичный паттерн, который пытается развертываться. Она рекомендовала терапевту применить суть «сна» к их терапевтической работу. Она посоветовала терапевту сказать мужчине, что ему не обязательно непосредственно участвовать в достижении сознательного психологического изменения. Вместо этого, он может позволить себе сидеть, рассказывать истории и предаваться фантазиям, не чувствуя, что он должен интегрировать что-либо из этого в свою повседневную жизнь. Старлика также рекомендовала терапевту присоединяться к клиенту и предаваться фантазиям вместе с ним.

 

Нахождение мага

Иногда процесс предполагает, чтобы терапевт был магом! Старлике по-настоящему нравилась эта идея, поскольку такова была ее идентичность. Однако многие из нас относились к этому скептически и считали, что она заходит слишком далеко, подгоняя вещи под свое собственное мировоззрение.

Старлика только посмеялась над нашим скептицизмом и попросила нас представить себе женщину лет сорока, которая пришла на один из семинаров Орла. Когда они работали друг с другом в середине группы, женщина сказала, что ей кажется, будто ее окружают стены, и это ей не нравится. Она посмотрела на Орла и сказала детским голосом: «Уберите эти стены!». Орел сказал: «Как же нам убрать эти стены?». Женщина отвечала, снова детским голосом: «Они должны просто убраться!». Орел «впрыгнул» в эту историю и сказал: «Ладно, пригласим особого мага, чтобы заставить их убраться!».

Старлика показала, как это иллюстрирует некоторые вещи, которые мы изучали. Во-первых, эта женщина находится в измененном состоянии. В данный момент у нее нет мета-позиции. Вместо этого, мы разговариваем с «ребенком», которого огорчают «стены». Магическое высказывание женщины просит магического вмешательства. Орел «впрыгивает» в эту «историю» и начинает вместе с ней искать великого мага.

Он оглянулся вокруг, стараясь обнаружить волшебника где-то в воздухе, и сказал: «Почему ты не отзываешься, волшебник? Разве ты не собираешься отозваться и убрать эти стены?» Женщина отвечала: «Но вы должны сперва рассказать об этом историю!». И начала опять плакать, как ребенок. Тут Орел принял во внимание идею истории и ее плач и сказал, войдя в роль ребенка: «Но если расскажу историю, то буду плакать». В ответ на это, женщина вышла из положения ребенка и спонтанно вошла в роль волшебника. Она стала магом и сказала, что собирается делать магические вещи, чтобы заставить те стены убраться. История развертывалась дальше творческим и содержательным образом.

 

Следование вашему сновидению

Старлика напомнила, что у каждого из нас есть свой собственный, личный стиль работы. Ей нравится входить в свое сновидение, чтобы получать информацию. Она знает, что ранее дона Карлетта уже рассказывала нам об этом. Она осознает, что это направление не всегда приемлемо, но хочет упомянуть о нем потому, что оно делает акцент на общей творческой способности терапевта.

Старлика упомянула о клиентке, испытывавшей затруднения в своих взаимоотношениях. Старлика интуитивно чувствовала, что непосредственная работа над проблемой была бы губительной. Вместо этого она сосредоточилась на своем внутреннем процессе и у нее спонтанно возникло видение этой женщины, завернувшейся в одеяло и казавшейся очень духовной. Женщина выглядела мудрым, красивым человеком, твердо стоящим на земле. Когда Старлика описала это своей клиентке, та сказала, что «чувствовала, как ее видят», и что она нуждается в поддержке для этой части себя. Она испытала облегчение от того, что Старлика не попыталась заставить ее прямо сосредоточиваться на ее внутреннем критике или на проблемах ее отношений. Она сказала, что чувствовала себя совершенно лишенной поддержки и боялась подступаться к любой из своих проблем. Прежде чем обращаться к своим затруднениям, она нуждалась в переживании и ощущении этой мудрой женщины внутри нее.

 

Творческие способности терапевта

Старлика сказала, что терапевтам очень важно иметь определенный доступ к своим творческим способностям. Орел как-то заметил, что если бы мы не были связаны со своим сновидением, мы бы устали и заскучали и могли бы захотеть сменить профессию.

Старлика сделала несколько быстрых кругов в воздухе. Жужжащий звук, производимый ее полетом, немного сбивал с толка. Приземлившись, она свирепо посмотрела в глаза слушателям и сказала: «Ладно, друзья, насколько творческими вы себя чувствуете, когда работаете? Если вы пытаетесь помогать другим открываться творчеству в их жизни, то вам тоже понадобится доступ к магу внутри вас!»

«На самом деле, – продолжала она, – давайте на минуту забудем о терапии. Замечаете ли вы в течение дня, что становитесь поэтичными? Чувствуете ли вы себя интеллектуально творческими? Артистичными? Музыкальными? Пускаетесь ли вы в пляс? Вы когда-нибудь отбрасываете свои обычные намерения и позволяете себе сновидеть? Делаете ли вы что-либо из этого в терапии, или же всегда остаетесь в одной реальности?»

Старлика сказала, что обладание доступом к нашей собственной сновидящей природе очень важно для нашего благополучия. Орел часто говорит, что способность терапевта создавать атмосферу сновидения может помогать клиенту тоже сновидеть. «Если мы просим, чтобы наши клиенты развивали многие стороны самих себя и своих творческих способностей, то как насчет наших?». Старлика внезапно немного занервничала и быстро напомнила нам, что наша главная обязанность – помогать клиенту, и что важно всегда держать наш перископ (мета-позицию) над водой и убеждаться, что все происходящее полезно клиенту.

Старлике пора было отправляться домой. Она оставила нам это упражнение на творчество и затем улетела.

Упражнение (в парах)

Творческие способности терапевта

1. Один человек играет роль «клиента», а другой – роль «терапевта»

2. Спустя несколько минут «терапевт» дает себе разрешение быть творческой личностью, быть художником, певцом или поэтом и сновидеть ситуацию любым привлекательным для себя способом.

3. В то же самое время «терапевт» держит свой перископ поднятым (сохраняет мета-позицию), следя за обратной связью «клиента» и развертывая то, что происходит любым полезным для «клиента» образом.

 

В начале следующего занятия доны Карлетты нигде не было видно. Однако из задней части помещения исходил странный шелестящий звук. Когда люди стали оборачиваться, чтобы увидеть источник звука, они увидели, как вперед медленно выходит человек, закутанный в эксцентричное одеяние. Кто-то из более старых студентов узнал его и воскликнул: «Здесь Хобо!». По группе прошел вздох восхищения. Многие были наслышаны о Хобо, хотя он не показывался много лет. За время своего отсутствия он стал чем-то вроде культовой фигуры.

Рассказывают, что, хотя он стал очень талантливым и популярным терапевтом, несколько лет назад он пропал из виду, и о не ничего не было слышно. Никто как следует не знал, что с ним произошло. По-видимому, накануне вечером он спрятался в задней части помещения, и его так вдохновила лекция Старлики о творчестве и сновидении терапевта, что он почувствовал побуждение выступить.

Если бы вы спросили его, что он делал в те прошедшие годы, он бы, вероятно, сказал, что искал путь к сновидению. Он знал, что только процесс сновидения позволит ему чувствовать себя как дома в этом мире. Он был глубоко духовным человеком, и хотя он многого достиг в своей жизни, все его успехи были бессмысленными, коль скоро они не были связаны с более глубоким течением процесса или Дао.

Очевидно, в ранние годы Хобо был творческим ребенком, наделенным богатым воображением. Однако, поскольку он рос в очень традиционной семье, его часто заставляли сосредоточиваться на учебе и сдерживать свой блуждающий ум. Это приводило его в такое глубокое замешательство, что он многие годы впадал в отчаяние, по-настоящему не зная, что его беспокоит. Он стал испытывать странные призрачные переживания и с трудом различал день и ночь, сновидение и бодрствование. Ему казалось, что вся его оставшаяся жизнь будет безнадежным делом.

Дона Карлетта любила рассказывать, что произошло, когда она встретилась с Хобо. Однажды в его годы отчаяния она нашла его бесцельно скитающимся во вселенной. Дона Карлетта доставила его на свою родную планету, где она выслушала его и помогла ему понять, что в действительности, он – шаман, родившийся, подобно многим людям, в традиционной семье. Тогда он в первый раз услышал слово шаман и испытал глубокое облегчение, что повсюду во вселенной у людей, как и у него, были переживания, разрушающие барьеры между ночью и днем. Дона Карлетта говорила ему, что, обладая таким даром, он когда-нибудь сможет помогать другим тоже следовать своему сновидению. Тогда Хобо стал изучать процессуальную работу и с радостью обнаружил, что ее основу составляет сновидение, и что она включает в себя художественные модальности.

Хобо всегда был очень сочувственным человеком и обладал интуитивной способностью, которая позволяла ему глубоко вчувствоваться в переживания другого человека. Он был весьма популярным и в равной мере вызывал любовь и восхищение у клиентов, учеников и коллег. Он был непредсказуемым учителем и часто поражал своих учеников, распевая песню или стоя на голове.

Однако с течением времени он разочаровался в своей работе. Хотя он научился почитать процесс сновидения и следовать ему, он обнаруживал, что непроизвольно скатывается к тенденции решать проблемы, применять «методы» и пытаться исцелять людей. Он задумывался о всевозможных всеобщих целях, которых он не был способен достичь, начал чувствовать себя неадекватным и всегда был совершенно измотан к концу дня.

До конца не понимая, что произошло, он решил оставить практику и начал странствовать по вселенной. Кто-то, возможно, сказал бы, что у него была умеренная хроническая депрессия. Он решил, что если в его терапии не может быть той искры сновидения и веры в мудрость природы, значит ему остается только ее бросить. Быть может, он станет странствующим музыкантом и таким образом сумеет вернуться к процессу сновидения. Однако он также осознавал, что в конечном счете неважно, чем именно он занимается. Дело не в том, чтобы быть «терапевтом» или «художником» или «бизнесменом», а в том, сможет ли он снова научиться в каждый момент поддерживать постоянную связь с течением процесса. Можно было бы сказать, что он переживал кризис средних лет – поиск более глубокой, духовной жизни – хотя никто точно не знает, сколько лет ему было в то время.

В какое-то время в период своих скитаний Хобо действительно стал музыкантом и пытался выразить в песне свои муки и надежды. Он назвал один из своих музыкальных персонажей «Райской Птицей». Работа этой птицы состояла в том, чтобы переносить в другие измерения тех из нас, кто увязли в обыденной жизни. Мы надеялись, что Хобо или та птица возродит и наши сновидения. Теперь, медленно идя вперед из задней части комнаты, Хобо пел печальным голосом птицы:

 

Куда идет природа?

После того, как Хобо перестал петь, наступила долгая пауза. Мы перенеслись в другое пространство и время. Он пробудил в наших умах и сердцах самые главные чувства. Мы спрашивали себя, кто мы – даосы, следующие течению событий, или терапевты, у которых есть программы и цели. Распоряжаемся ли мы своей жизнью или нас ведет природа? С нами случился духовный кризис. Что мы в действительности делаем, работая с людьми? В чем состоит наша работа, и кто главный?

Хобо начал говорить так, будто он вел задушевную беседу с самим собой. Он сказал, что наша работа касается самой сути человеческой жизни. «Нам ли «изменять» людей, или управлять ходом вещей – прерогатива природы? Насколько много мы можем “делать”? Правильно ли, если кто-то страдает, а мы не можем это исправить? Могу ли я это допускать? Насколько велика моя ответственность? Если я испробовал все, что я знаю, все ли это, что я могу сделать?»

Хобо подчеркнул, что он узнал – и забыл, – что в конечном счете самый важный вопрос, который следует себе задавать – это «Куда течет процесс? Что пытается происходить или развертываться?» Он добавил: «И это тот же или другой путь по сравнению с тем, куда хочу идти я?». Он сказал, что мы можем это узнать, рассматривая много случаев, в которых направление развертывания событий оказывается полностью отличным от ценностей и идеалов терапевта, а порой и противоположным им. В своей мягкой манере, Хобо подчеркнул, что очень важно открываться процессу в целом, но особенно важно открываться тем аспектам, которые противоречат тому, что мы ожидаем. Он упомянул, что мы уже рассматривали некоторые из этих идей на предшествующем занятии, посвященном картам сновидений.

Хобо явно нравилось его возвращения к роли преподавателя. Он с удовольствием извлекал из своей памяти некоторые примеры. Он говорил о человеке, долго страдающем умеренной депрессией, о том, кто только мирится с жизнью и ничем по-настоящему не интересуется, кому жизнь кажется лишенной смысла. Он ненадолго замолчал, по-видимому, размышляя о депрессии, которая была у него самого. «Все мы хотим помочь кому-то выйти из депрессии. И нам следует стараться это сделать. Но я вспоминаю очень интересную дискуссию, в которой Орел говорил, что во многих случаях умеренной депрессии может иметь смысл погружаться в депрессию, расслабляться, отбрасывать все намерения, и выяснять, что пытается развертываться. В некоторых случаях такое погружение может служить способом отказа от аспектов этой жизни, наших идентичностей, и установление контакта с тем, что для нас действительно существенно».

Он рассказал об одной женщине, страдавшей умеренной хронической депрессией. Ее жизнь была нормальной, но «просто проходила», и ее больше ничто не интересовало и не волновало. Казалось, ничего не помогало ей чувствовать себя лучше. Действительно погрузившись в свою депрессию и отказавшись от надежды, она внезапно пережила духовный подъем и чувство связи с богом.

Затем Хобо упомянул еще один пример мужчины, который не реагирует, когда на него кто-нибудь нападает. Этот человек кажется пассивным и неспособным или не желающим себя защищать. Многие из слушателей предположили, что этому мужчине нужно помочь почувствовать собственную силу и научиться стоять за себя. Хобо сказал, что именно это пытался делать терапевт. Однако после многих попыток мужчина, судя по всему, не был способен это делать. Он снова и снова давал отрицательную обратную связь на это предложение.

«Что снилось этому мужчине? – спросил Хобо. – Ему снилось, что он идет по улице и подходит к нескольким людям. Внезапно мимо проходит, а затем исчезает магическая фигура. Здесь мы можем понимать этот эпизод сновидения как показывающий, что мужчина обладает способностью выпадать из обычной реальности и использовать свою возможность сновидения. Если бы вы последовали этому ходу сновидения, то могли бы разыгрывать такую ситуацию отношений и при ее развертывании рекомендовать мужчине на мгновение выходить из общения и следовать своим спонтанным видениям и побуждениям. Его процесс сновидения находил бы собственные магические решения проблем отношений – решения, которые мы никогда бы не могли себе представить из нашей обычной системы соотнесения. Если вы не находите этот путь природы, то можете тратить все свое время пытаясь добиться, чтобы этот мужчина себя защищал, и упускать из вида глубины, которые его направляют».

Хобо сказал, что многие терапевты, особенно в начале, склонны винить себя, если клиент не «растет»; они думают, что сделали что-то неправильно или были недостаточно сообразительными. И, конечно, нам всегда следует узнавать больше и делать лучшее из того, на что мы способны. И, как упоминалось ранее, если мы получаем устойчивую отрицательную обратную связь, то можем быть на неправильном пути.

Хобо вспомнил трогательный пример следования пути природы, касавшийся женщины, которая умирала. Ее вторичный процесс был связан с обладанием громадным количеством любви. Терапевт был расстроен, так как не мог помочь женщине сознательно добраться до этой ее части, а ее время было на исходе. Орел сказал терапевту, что эта женщина попадет туда, когда будет на пороге смерти. Орел сказал: «Любите ее там, где она есть. Природа приведет ее в то место перед тем, как она умрет». Он рекомендовал сказать женщине что-нибудь, вроде: «Не беспокойтесь, это у вас появится на пороге смерти. Я не хочу на вас давить. Я люблю вас такой, как вы есть». Это сочувственное сердце – любящее и ценящее человека за то, кто она есть в этот самый момент, ее природу, сроки и путь.

Хобо повторил кое-что уже известное нам: что роль терапевта – быть фасилитатором осознания, тем, кто замечает происходящее, помогает осознанию клиента и изо всех сил старается следовать природе.

 

Беспристрастность и терпение

Хобо говорил о двух метанавыках, которые здесь важны: беспристрастности и терпении. Как развить эти метанавыки? Время и опыт могут учить им автоматически. Хобо сказал, что хотя он много лет назад утратил иллюзии, однако замечает, что с возрастом и опытом, а также возможностью долго работать с людьми, эти метанавыки действительно постепенно развиваются.

Он также сказал, что неудачи – один из лучших и самых болезненных учителей. После того, как ты потерпел неудачу и в конце концов сдался, нередко приходит беспристрастность. Кроме того, иногда мы учимся беспристрастности у людей, которые находятся в крайних состояниях и не обязательно изменяются в обычном смысле; они учат нас тому, что мы не управляем жизнью. Другие учат нас терпению. Хобо напомнил, что «жизнь развертывается с нами или без нас». Многие были тронуты его словами. Перед тем, как уйти, Хобо дал нам следующее упражнение.

Упражнение (в парах)

Следование пути природы

1. Начните работать с партнером. Сперва «терапевт» делает то, что по его мнению следует делать, чтобы помогать «клиенту» меняться в направлении, которое «терапевт» считает способствующим «росту».

2. Спустя 10 минут, «терапевт» становится фасилитатором осознания, который просто замечает и комментирует происходящее, стараясь быть беспристрастным, замечать направление движения природы и как можно лучше следовать ему, приспосабливаться к отрицательной обратной связи, открывая направления, которые указывает природа.

3. Через 15 минут партнеры обсуждают воздействие, которое оказали на них обоих эти два стиля работы, стараясь ясно выразить различия между этими стилями с точек зрения «терапевта» и «клиента».