В дикой первозданной калмыцкой степи, которая совсем недавно стала освобождаться от снега, на берегу небольшого озерка, стояла среди юрт поменьше, большая белая юрта, заполненная в ночном мраке изнутри ярким светом. В юрте жила семья известных в степи местных богатеев, у которых имелись громадные стада коров и баранов. Молва и об их богатстве, как и о тяжелом характере хозяина этого небольшого селения, широко была распространена по всей округе. И вот, в ночной тишине к их юрте, стремительно появившись из сумрака ночи, подъехал на крепком степном скакуне мужчина калмык примерно пятидесяти лет от роду. В это время в степи начиналась снежная буря, и всадник явно решил переждать её в гостях у хозяев белой юрты.

Мужчина спешился, а затем подошел к порогу юрты и громко позвал хозяев. Из юрты вышли несколько человек. Они стали кланяться гостю. Незнакомец зашел в юрту и, подойдя к жаровне, сел рядом. Он быстрым движением развязал кушак и снял шубу. Под ней оказалось великолепное одеяние из золотистого шелка, перехваченное дивной красоты синим поясом. Все — чисто выбритое лицо, короткий ежик, коралловые четки на левой руке, парадная одежда желтого цвета — говорило о том, что перед нами высокого ранга лама. И в то же время за поясом у него торчал огромный кольт. Здесь гость увидел, что в юрте находятся помимо хозяев, еще несколько человек, вооруженных и одетых в черные куртки. Хозяин кибитки встал с лежанки и подошел к гостю и обратился к нему со словами приветствия на калмыцком языке.

— Я вижу у вас гости. Давайте для того, чтобы не показаться невежливыми, дорогой Церен, перейдем в нашем разговоре на русский язык, — предложил гость хозяину кибитки и взял кусок мяса и положил его на тарелку перед собой.

— Джа-лама! Вы наш почетный гость всегда! Как вы сами видите. У нас сегодня гости из Астрахани, это мои старые друзья! — быстро кланяясь, ответил Церен, хозяин кибитки — Конечно же, всем будет удобней говорить на русском языке.

— Хорошо, когда у человека много друзей, Церен — спокойно ответил Джа-лама по-русски без всякого акцента — Особенно хорошо, когда друзья потом становятся друзьями и твоих друзей.

После этих слов, напротив Джа-ламы почти сразу же сел большой, чрезвычайно физически развитый светловолосый, бородатый русский мужчина, одетый в черную кожаную куртку. Рядом с ним следом расположились два его товарища, которые с редким миролюбием рассматривали калмыцкого ламу. Но было совершенно очевидно при этом, что в случае необходимости в любой момент эти люди бросятся на Джа-ламу и схватят его. Наконец, выждав время, когда Джа-лама завершит трапезу, бородач обратился к нему с вопросом:

— Уважаемый лама! Признаюсь вам. Я давно хотел с вами познакомиться. И это не удивительно. Ведь о вас рассказывают огромное множество самых разных фантастических историй. Говорят в народе, что Вы почти что волшебник и колдун, способный совершать различные чудеса. И говорят в степи, что трудно сопротивляться вашему влиянию, ибо вы причастны к тайному знанию, которое ведомо только особым людям. И знание это вы получили в какой-то неведомой стране. Как рассказывают старцы, такие особые люди посылаются обычно миру для помощи и освобождения. Может быть, оно всё и так в целом, но мне говорили другое про вас.

Джа-лама ничего не отвечал на слова чекиста, как казалось, он весь ушел в себе, шепча при этом себе под нос слова молитв.

Чекист между тем, продолжил говорить:

— Но это всё я рассказал лишь для начала нашего с вами разговора. Как вы думаете, уважаемый лама, почему я на самом деле так захотел вас увидеть? Дело здесь не в том, что все кругом в степи говорят о том, что вам, уважаемый Джа-лама, ведомы тайны древней магии. Я не верю ни в какую магию и волшебство. А Вы реально вызываете у монголов и калмыков панический ужас, ибо всё кругом уверены в том, что каждый, кто осмеливался противиться вашему приказу, погибает. Но я убежден в том, что дело тут не в тайной магии. На самом деле всё обстоит гораздо проще. Рассказать вам как вы это делаете? Всё предельно просто и понятно. Вы сами появляетесь тайно возле кибитки ослушавшихся вас людей. И тогда — удар кинжала, пуля или стальные пальцы, сдавившие шею словно тиски, кончают дело. Люди, ослушавшиеся вас, умирают, а в народе после очередного вашего преступления, появляется между тем очередная легенда всё больше повышающая ваш страшный авторитет у степных народов. Я уверен, что всё так и происходит в реальности. Вот поэтому мне и захотелось с вами поскорее познакомиться поближе, и остановить вашу преступную деятельность. Но, к сожалению, вы человек не слишком общительный. Вас не так просто найти в этих бескрайних степях. Согласитесь, в таких условиях я не мог не воспользоваться помощью своего хорошего знакомого и вашего друга Церена, я очень настойчиво попросил его организовать нашу с вами встречу. Рад, что она состоялась так скоро.

За порогом юрты вдруг завыл и заревел ветер, злобно швыряя снег в натянутый войлок. Джа-лама вдруг поднял голову, пристально посмотрел на своего собеседника и спросил:

— Как мне вас называть?

— Называйте меня товарищ Иванов — ответил бородатый человек в черной кожаной куртке.

— Хорошо, товарищ Иванов — сказал Джа-лама. — Я внимательно слушал вас, а теперь я хочу вам сказать следующее. В Природе много непознанного. Мне пришлось многое повидать на своем веку. Так вот, я был в Гималаях, где находится одно из самых загадочных мест в мире — гора Кайлас. Её высота равняется 6666 метров. От горы Кайлас до Северного полюса, как рассказывали мне ученые из Германии около 6666 км. Возле Кайласа люди быстрее стареют, чем в обычно, смерть косит там людей, как косой. Но паломники стремятся туда, чтобы упокоиться навсегда у этой священной горы, и обрести благое перерождение.

У Кайласа за два часа времени, человек проживает приблизительно неделю своей жизни. Я подошел к этой горе, рано утром, голова моя была аккуратно побрита, искусным брадобреем. И я начал обход святыни и шел, не останавливаясь несколько часов, пока не решил сделать небольшой привал возле горного ручья. Я подошел к источнику и увидел свое отражение в воде. Волосы на голове отросли так, словно прошло уже почти полмесяца со дня стрижки. Так же стремительно стали расти у меня и ногти на руках и ногах. К концу своего паломничества я выглядел древним старцем с гигантской седой бородой, так словно бы я провел в отшельнической пещере 40 лет. Я видел, что гора разбита двумя огромными гребнями — трещинами, которые, особенно в вечерние часы, с помощью тени от выступов скалы образуют собой огромное изображение свастики.

Я и раньше слышал много от уважаемых и авторитетных людей о том, что именно из этих мест придёт «Царь мира», которого называют в Европе и Азии еще и 25-й император Калачакры. В древних текстах было написано, что император Калачакры выйдет из загадочной, окутанной туманом мистики и таинства страны под названием «Шамбала». Он возглавит армию людей, животных, подземных демонов и разнообразных духов и поведёт их в поход для окончательного освобождения мира от скверны.

Шамбала — это символическое магическое царство подлинной мудрости. В последней Великой битве Король варваров и его армия будут разбиты. Когда битва будет закончена, правление Шамбалы распространится на остальную часть мира. Наступит эра совершенства, лучше всего, что когда-либо случалось раньше. Не будет бедности и болезней. Люди будут жить сотни лет. Великие святые прошлого снова возродятся, чтобы проповедовать истинную мудрость народам мира.

Царь Света — предтеча и символ приближения Золотого века, который придет на землю после великой шамболинской войны. Но великая эта война и наступление золотого века будет не скоро, в 2335 году, если, конечно, никто не попытается изменить этот установленный свыше ход истории и не развяжет великую войну раньше срока. А до тех пор, всё, что происходит под небесами лишь подготовка к этой великой очистительной битвы.

Джа-лама на секунду остановил свою речь, а потом сказал:

— Во всех историях о Шамбале присутствует волшебный летающий конь Владыки Шамбалы — Рудрачакрина. Сверхъестественный крылатый конь, согласно мифам, имелся у многих властителей и героев различных закрытых для непосвященных в таинства стран. И я не просто видел этого коня, я непосредственно на нем летал в Шамбалу на остров алмазов. А так же я спускался лично в глубины мира и побывал в еще одной сакральной стране. Я посетил Агартхи, и там встречался с царем этой страны и имел с ним множество бесед.

Бородатый чекист, с приторно сладкой улыбкой на лице, спросил ламу:

— Я не понял, для чего вы мне всё это рассказали?

— К тому, что вы судите о моих возможностях, ничего не зная о том, что в мире много странного порой происходит. Многое обычным людям пока не известно. Знания даются только избранным людям — ответил лама.

— Да вас можно считать посланником священных сакральных стран в нашем мире. Вас нужно воспринимать, если то, что вы рассказываете, правда, пророком, явившимся к нам с новыми божественными откровениями. Ибо то, что вы рассказываете весьма удивительно. Но есть здесь одна важная деталь. Я тоже не простой человек. Я много знаю. К примеру. Побывавшие в Агартхи люди, как и в иных чистых землях, обязательно во время своего посещения становятся обладателями определенных волшебных ситхов. Когда владеешь тайным знанием, можешь совершать чудеса, но дается такое знание и такие возможности лишь избранным. Попытайся продемонстрировать нам кое-что из того, что ты можешь Джа-лама, а потом мы тебе скажем о том, видели ли мы что-нибудь подобное раньше или нет. Покажи нам свою избранность. И мы признаем вас новым земным пророком сошедшим в наш грешный мир, для того чтобы принести народам счастье и процветание. Действуйте, дорогой Джа-лама. Мы ждем чуда!

Джа-лама молча поднялся, засучив рукава своего желтого халата, вытащил из ножен кинжал и направился к хозяину дома, к Церену. На всех кто находился в тот момент в кибитке, напало странное оцепенение.

— А ну-ка, Церен, встань! — приказал он. Хозяин кибитки повиновался. Лама быстрыми движениями расстегнул ему рубашку и обнажил грудь. Никто не понимал, что он собирается делать, но тут Джа-лама со всей силой поразил кинжалом грудь своего бывшего друга. Местный богач упал, обливаясь кровью, брызги ее обагрили одежду ламы.

— Что вы наделали? — воскликнул товарищ Иванов, сбрасывая с себя оцепенение, и схватился за свой револьвер. Вместе с ним с мест повыскакивали и его товарищи.

— Тс-с… Тихо, — прошептал Джа-лама и снова все в становище словно окаменели.

Несколькими ударами ножа он рассек грудную клетку хозяина дома, и все собственными глазами увидели, как мягко колышутся легкие несчастного и сильно пульсирует сердце. Лама коснулся руками этих органов, кровь перестала течь, а выражение лица пастуха стало на удивление спокойным. Он лежал с закрытыми глазами, и, казалось, спал безмятежным и глубоким сном. Лама начал вскрывать брюшную полость, но тут, содрогаясь от ужаса и отвращения, закричал, освобождаясь от наваждения, один из чекистов, гостей становища. А когда крик прервался, то все с удивлением увидели, что хозяин дома мирно спит на кошме, и хотя рубашка его по-прежнему расстегнута, на груди нет ни малейших следов раны.

Джа-лама же сидел неподалеку от жаровни, курил трубку и смотрел в глубокой задумчивости на огонь.

— Поразительно! — вырвалось у одного из чекистов — Ничего подобного никогда не видел!

— О чем вы? — спросил Джа-лама, словно совершенно не понимал сути вопроса.

— О проделанном вами «чуде», или как вы это там называете? — вступил в беседу бородатый чекист.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — холодно отозвался Джа-лама. — И о каком же чуде вы меня спрашиваете?

— Не понимаешь? Хорошо. Но вот что я тебе скажу. Понимаешь или нет, нам всё равно, потому что у меня на руках есть распоряжение реввоенсовета о твоем аресте, за антисоветскую пропаганду и подстрекательство к мятежу. И по подозрению в совершении иных преступлений. Следуй за нами, и даже не думай сопротивляться — нервно сказал товарищ Иванов.

Джа-лама встал со своего места и направился под конвоем к своему коню. Здесь его связали и посадили в седло. Один из конвоиров взял в руки уздечку, и отправился в путь на своем жеребце, при этом ведя за собой коня на котором ехал арестованный. Так они проехали некоторое время по ночной степи, в которой бушевала снежная вьюга. Белая юрта Церена быстро исчезла в ночной темноте. Отряд уходил всё дальше в сторону Астрахани.

И тут товарищ Иванов, вспомнив о некоторых своих не решенных задачах, решил вернуться на становище Церена. Кроме всего прочего, товарищу Иванову захотелось еще раз поблагодарить за содействие в поимке Джа-ламы хозяина становища и спокойно с ним обсудить то, как они будут и дальше сотрудничать в вопросах поимке калмыцких бандитов и настроенных против властей служителей культа. Когда товарищ Иванов вернулся в белую кибитку, он увидел, что Церен продолжал лежать на том же самом месте, где и был. Товарищ Иванов вдруг резко осознал, что с Цереном, что-то случилось нехорошее. Прикоснувшись к нему, воин понял, что тот мертв. Затем товарищ Иванов обошел всё становище и лично был вынужден, убедится в том, что вся семья Церена полностью погибла. Смерть, каким-то совершенно неведомым образом, настигла их всех в тот момент, когда все они спали. В живых остались в становище только лишь пастухи и прислуга.

— Что же это за чертовщина? — закричал в ярости и в отчаянии чекист — надо было сразу же застрелить этого страшного злодея, Джа-ламу. Зря я его оставил в живых. Зря! Но не уйдет он у меня от возмездия, я его всё равно к стенке поставлю по приговору революционного трибунала. Никуда этот преступник от меня не денется!

* * *

Небольшая казачья станица в приволжской степи стояла в отшибе от больших столбовых дорог губернии. Практически со всех сторон к домам подступали заросли камыша, так что станица была хорошо укрыта от посторонних глаз. Важные гости из города не слишком часто наведывались в эти края, но местных жителей отсутствие внимания губернских властей нисколько не расстраивало. Подальше от начальства, поближе к кухне, этот лозунг в стране был известен давно и никем никогда не оспаривался. Но гости всё же иногда в этом забытом богом месте иногда появлялись. Так в одном из домов, за простым крестьянским столом здесь, на самом юге России собрались несколько офицеров ранним весенним вечером марта 1918 года, старший из них капитан Швецов решил рассказывать своим товарищам историю про одного из своих старых знакомых офицеров:

— Господа. Мы с вами все собрались здесь, в этом отдаленном месте, для того чтобы дождавшись приезда наших друзей с запада, вместе всей общей группой отправиться на помощь к нашему белому воинству. Но друзья наши пока задерживаются по неизвестным нам причинам. Я в последнее время стал всё больше испытывать нетерпение. Время проходит, а мы прячемся здесь, в глуши. И вот с утра пораньше с хозяином этой хаты, моим бывшим сослуживцем, я и отправился сегодня на железнодорожную станцию для того чтобы попытаться разузнать о том, как складывается сейчас политическая ситуация в стране, может быть пока мы тут находимся, пришли уже вести о крахе большевистского режима.

И заодно попробовать договориться о том, чтобы нашу группу посадили на поезд, направляющийся вглубь страны, когда группа наша отправится в свой поход. Сразу хочу сказать, что сколь-нибудь важных известий у меня для вас о положении дел в стране нет. Договориться тоже оказалось невозможно, поскольку у местных властей нет точных данных о движении поездов. Но зато со мною сегодня произошел достаточно любопытный случай. Я по дороге со станции совершенно случайно встретил одного своего старого приятеля, с кем был знаком практически с самого своего детства. Этот человек настоящий герой, так уж получилось, что нам пришлось расстаться с ним в юношеском возрасте, мои родители по долгу службы переехали из тех мест, где мы жили, но и тогда, в совсем юные свои годы, этот человек был для меня во многом примером отчаянной храбрости и отваги.

Мы с ним обнялись. Разговорились, ведь после нашей последней встречи прошли долгие годы. И я ему рассказал о нас и наших целях. И потом пригласил его к нам погостить. Мой товарищ детства принял моё предложение и, выяснив место, где мы сейчас располагаемся, пообещал сегодня же нас посетить с визитом. Мой друг сказал, что ему обязательно будет нужно с нами повидаться, потому что он хотел бы нам предложить поучаствовать в одном великом и ужасном мероприятии. Он был не один на станции, с ним был его помощник. Так что мы не стали долго разговаривать. Я отправился назад. Так что хочу вам сообщить о том, что отныне скучать нам не придется, ибо скоро мы будем встречать гостей.

Тут один из офицеров недовольно промолвил:

— Значит, вы не видели своего друга детства много лет, и случайно встретив его на вокзале, сразу решили пригласить его к нам? Не поступили ли вы опрометчиво, господин капитан? Не отправился ли ваш знакомый сразу же после вашего с ним прощания в местное отделение ВЧК и не ждать ли нам в самое ближайшее время в гости эскадрон красных всадников, во главе с вашим другом, который весело покрошит нас с вами в кровавую капусту?

Капитан Швецов возмущенно отвечал на выпад одного из своих товарищей:

— Что вы себе вообразили? Нет никакой опасности в приглашении к нам моего друга детства. Не нужно излишне быть подозрительным. Всё будет хорошо с нами. Не о чем тут переживать! Еще раз вас уверяю, что нас сегодня ждет встреча с этим весьма любопытным человеком. Я не назвал его имени. Так вот. Барон Роман Унгерн фон Штейнберг — одна из самых в буквальном смысле этого слова загадочных и противоречивых фигур нашего времени. Удивительно, но даже мы, его близкие друзья, не знаем, ни точной даты его рождения, ни даже точного места его рождения. В разных документах барон писал, что родился то в Австрии, то в Эстляндии, то в конце декабря, то в конце января. Унгерн, с ранней молодости самозабвенно мифологизировал свою биографию. Барон Унгерн как рассказывал неоднократно мне сам, принадлежит к воинственному роду рыцарей и аскетов, мистиков и пиратов, известному со времен Крестовых походов. По словам барона, в его жилах смешалась кровь германских крестоносцев, участников крестовых походов средневековья, огнем и мечом насаждавших христианство среди чуди и ливов, основателей Тевтонского ордена, и кровь гуннов Аттилы, что якобы увековечено в самом родовом имени Унгернов.

Были в его роду и алхимик, снискавший у боязливых соседей прозвище «брат сатаны», и пираты, грабившие суда в Балтийском море и даже у берегов Индии. Но всё это я, как и все знаем только лишь с его слов. Единственно, что я доподлинно знаю о его родственниках, так это то, что его дед был управляющим бумагоделательной фабрики в Эстляндии, а отец — был некоторое время скромным доктором философии Лейпцигского университета, а после получил себе место при Министерстве государственных имуществ в Санкт-Петербурге. Знаю это, потому что сам родом из тех же самых мест, что и барон. Мы в детстве были добрыми друзьями, и я старался после нашего вынужденного расставания по возможности отслеживать информацию о бароне. Гимназистом Роман из-за «многочисленных школьных проступков» не стал, и в 1896 г. мать отдала его в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге.

За год до выпуска, когда началась война с Японией, Унгерн поступил рядовым в пехотный полк, твердо решив уехать на фронт, в Маньчжурию. Однако сражаться с японцами ему не пришлось, он возвратился домой и поступил в элитное Павловское пехотное училище. В 1908 г. барон был зачислен в казачье сословие, стал офицером Забайкальского казачьего войска и снова отправился на Дальний Восток. Там он превратился в выносливого и лихого наездника, отчаянного дуэлянта. Я хочу вам сказать, что как человек, хорошо знающий Унгерна лично, что его отличали необыкновенная настойчивость, жестокость и инстинктивное чутьё на опасность. И, безусловно, смелость и предприимчивость. Так, однажды, заключив пари с товарищами по полку, Унгерн, не зная местности, верхом, без дорог, проводников, провианта и имея лишь винтовку с патронами, проехал более шести сотен верст по тайге от Даурии до Благовещенска и при этом переправился на своем коне вплавь через полноводную Зею. В оговоренный срок барон уложился и пари выиграл. Короче, человек он любопытнейший, послушать, что он нам может предложить будет не лишним.

Еще мне удалось узнать о том, что Унгерн участвовал в различных военных действиях на территории Монголии и Китая, во время которой отличился во многих сражения и был награжден командованием. И в это время этой малоизвестной войны несколько лет жил в Монголии, говорят, что там он близко сошелся с различными мистическими лидерами востока. Затем грянула мировая война, и барон и здесь сумел отличиться, он прославился своим бесстрашием и в мировую войну. Поверьте мне, этот человек не приведет сюда чекистов. Как раз к тому времени, когда рассказчик окончил своё повествование, дверь хижины приоткрылась, и в горницу вошел еще один мужчина в казачьей форме чуть старше тридцати лет от роду:

— Есаул Унгерн. Рад всех вас приветствовать — представился он офицерам.

— Барон присаживайтесь с нами за стол, чем богаты, тем и рады — сказал кто-то из офицеров.

— Спасибо, господа — ответил есаул.

— Господин, капитан Швецов, рассказал нам, что у вас есть к нам некое интересное предложение — сказал один из присутствующих офицеров.

— Да, так и есть. Я предлагаю вам присоединиться к реализации моего грандиозного замысла, который явно обречен на успех.

— Расскажите нам о своём плане, барон — спросил Унгерна один из офицеров.

— Это будет не так просто сделать, но время у меня есть, и я попытаюсь вас убедить в своей правоте. Правда, я честно вам признаюсь, что я встречался с руководством добровольческой армии, именно для этого я и приехал сюда, бросив формирующиеся части на попечении моего заместителя в Даурии и не смог их убедить в своей правоте. На мой взгляд, они совершают непоправимую ошибку. И время нас рассудит, и они поймут мою правоту, но будет слишком поздно. Итак, слушайте. Я ставлю перед собой задачу совершенно невозможную на первый взгляд. Это задача возрождения империи Чингисхана, роль императора, которой я оставляю за собой.

— Смелое и весьма странное заявление, не удивительно, что господа Корнилов и Деникин вас не поняли — отметил с ироничной улыбкой капитан Швецов.

— Хорошо, капитан. Согласен с вами, мой друг, моё предложение может показаться диким и фантастичным. Но. Зададим вопрос. Есть ли хоть малейший шанс на победу у белого воинства сейчас? Я отвечу вам совершенно откровенно. Нет. Ни малейшего. Почему так?

В первую очередь потому, что мы потеряли только убитыми больше миллиона человек на войне. Весь цвет дворянства полег на фронтах. В тоже время на войне обучились убивать миллионы рабочих и бедных крестьян. А это именно те люди, на которых делает ставку большевистская власть. Так вот, в этих условиях ситуация становится предельно ясной. Через два года, максимум, от белого движения и от их армии ничего не останется.

— России помогут цивилизованные страны. Великобритания и Франция — сказал капитан.

— Не смешите меня, капитан. У них там та же самая ситуация, как и у нас. Миллионы вооруженных рабочих и крестьян пока находятся на фронтах войны. И если их отправить на войну в революционную страну, то изможденные постоянными боями люди могут принести назад им самим революцию. Они не сумасшедшие, они сами находятся на волосок от гибели. России, да и всей Европе, как воздух нужна иностранная оккупация. Только она сможет гарантировано спасти мир от красной заразы — возразил есаул.

— Вы в своем уме барон? Вы нам русским людям рассказываете о том, что нужно привести на нашу землю иностранное воинство. И без ваших усилий на Русь слетелись иноземные силы, как вороны на поклев мертвечины. И германцы, и чехи, и японцы с англичанами и французами. Вам их мало? — спросил один из офицеров.

— Мало. Катастрофически мало. Они очень скоро будут вынуждены покинуть Россию. Повторяю им не до наших проблем, у них у самих огромные проблемы. И у нас тогда будет один путь — тоже покинуть страну и доживать свой век в нищете за её пределами. Как вам место евнуха, в турецком гареме? Что-то не вижу радости на лице! Вы хотите вернуть свою собственность и свое положение в стране? Да. Тогда боритесь и победите! А не занимайтесь ерундой, и бросьте ныть.

Хотя есть еще один путь. Около половины всех офицеров в стране встали на него. Это путь служения большевистскому режиму. Всмотритесь в себя. Может вам тоже отправиться к красным, в надежде на то, что большевистские комиссары будут к вам милосердны? Как вам такая возможность? — ответил барон.

— Давайте не будем устраивать между собой склок, господин барон. Вы спрашиваете о том, какой путь я для себя выбираю. Увы, мой путь был определен в тот момент, когда я вернулся в своё поместье и узнал о том, как погибла вся моя семья, и престарелые родители, и моя супруга и два сына, от рук крестьянских повстанцев. С тех пор у меня один путь в жизни — путь мести. Чем попусту спорить и ругаться и бросать обвинения друг другу ответьте нам барон. Что вы предлагаете конкретно. Только серьезно и обстоятельно? — ответил один из офицеров.

— Да уж куда серьезней, я предлагаю создать быстро за пределами России великую армию, и с нею победоносно пройтись по всей Евразии. Она фактически вся лежит беспомощная у наших ног! — предложил барон.

— Где взять армию для осуществления оккупации? — спросил один из офицеров.

— Логичней всего, там, где не было фронтов мировой войны и где есть большое количество человеческого материала, пригодного для великого очистительного похода — ответил барон.

— И где такое место есть? — спросил капитан.

— Это регион глубинной центральной Азии. Миллионы природных всадников, при самом простом обучении азам современного воинского искусства, сметут на своем пути страны и народы, и на освобожденной от власти взбесившихся рабов территории Европы мы устроим самый жестокий террор, за всю историю человечества. И этот ужас на тысячи лет убьет любую попытку рабов к сопротивлению против своих господ. Без этого цивилизация погибнет. Ничто и никто нас тогда не сможет остановить, перед нашей армией благородные люди на всем континенте Евразии будут сами открывать ворота, видя в этой орде своё спасение — барон Унгерн говорил вдохновенно, невольно увлекая своим рассказом своих слушателей.

— Поймите — продолжал Унгерн — Успех нам гарантирован. Пленных чехов, которые взбунтовались, нет ни у кого сил, остановить. Они идут по стране, нигде не встречая серьезного сопротивления. А их всего лишь корпус. Но тогда… Кто сможет остановить армию вторжения в миллион всадников? Никто! И месть наша будет страшна. Мой великий предок Аттила взирая с небес на ту оргию, которую мы устроим, будет рыдать от зависти!

— Черт с ним! Убедил — сказал офицер, который до этого больше всех спорил с бароном — Когда отправляемся в Даурию?

— Чем быстрее, тем лучше. Но тут одна закавыка. Человека одного нам нужно из Астрахани с собою забрать. Это очень важно. С ним шансы на успех у нас сильно вырастут. Поэтому пока направляемся в Астрахань — сказал барон Унгерн.