Корабль медленно плыл по бескрайнему в ночной темноте морю, и казалось, что он незаметно переместился в одиночку на другую, совершенно необитаемую планету. Настолько царившая вокруг кромешная мгла, казалась необоримой и беспросветной. На передней палубе сэр Джон Маккиндер сидел на шезлонге и разговаривал с азиатским мужчиной примерно его лет, который также расположился в шезлонге, недалеко от него.

— Уважаемый мой друг, Джа-лама! В Британии земля покрыта следами наших языческих предков: круги, курганы, камни и целые комплексы времен неолита. Духи-хранители священных мест, колодцев, рек и древних деревьев, пещер и холмов, кажется, продолжают еще жить в нашей природе и возможно все еще помнят об отношениях с нашими предками. Мне иногда кажется, что сама природа приветствуют любые шаги с нашей стороны для восстановления этой священной и безвременной связи. Земля помнит времена, когда люди с почитанием относились к земле, нашей матери, и принимали активное участие в движении энергии в великой паутине жизни и смерти. Отстраненность и обособленность нашего современного мира принесла так много разрушений, как нам самим, так и окружающей среде, и физически и духовно. Мы много лишились за те века, что находились в отрыве от своего единства с природой. И за это нам придется скоро заплатить, сама земля может попытаться избавиться от нас всех, как от надоедливых насекомых. Этого нам следует избежать.

И здесь я не могу не вспомнить о том, что есть в мире страны и народы, которые смогли сохранить сакральное знание сохранения особой гармонии между человеком и окружающим его миром. Я говорю, прежде всего, о Тибете и о тибетской мифологии. Почему именно тибетской? Во-первых, потому что Тибетская мифология, наверное, самая проработанная из всех мифологий, рассказывающая о мире духов. И самое главное. Тибетская мифология это возможность путешествия через века, поскольку особенность развития тибетского общества позволило сохраниться элементам явно общим для всех народов в целости со времен глубокой древности. Мир духов — это для тибетцев, и вообще для всех людей, которые завязаны, скажем, на тибетскую традицию, играет огромную роль в их повседневной жизни. Казалось бы духи, они это некая какая-то потусторонняя реальность. Какая-то сущность, существующая в некоем отделенном от нас тонком мире. Казалось бы, не столь это все, нужно и, может быть, это все и интересно, и забавно, но настолько ли это, скажем, может быть полезно для человека в нашей обыденной реальности? Почему когда движешься к каким-то серьезным целям, просто очень и очень опасно, игнорировать мир духов? Игнорировать ту связь, что соединяет нас с миром природы в единое целое. Почему мы рассматриваем эти структуры, эти некие сущности какого-то тонкого мира вообще? И почему это на самом деле так важно?

Потому что по большому счету эти самые сущности, фактически существуют не только и не столько в некоем, оторванном от массы людей, отделённом от нас тонком мире. На самом деле этот самый тонкий мир присутствует в нас самих, то есть он как Царствие Небесное, находится в нас самих, и мы именно через этот тонкий мир связаны огромными, просто крепчайшими связями с каждым человеком в нашем окружении и в целом с теми социумами, в которых мы пребываем. Да и вообще со всем миром, окружающим нас и со всеми энергиями вселенной нас связывает некое общее информационное поле. То есть духи, о которых лучше всего рассказано в тибетской мифологии это не нечто неземное. Если взять и посмотреть на них с точки зрения логики всеобщей системы устройства человеческого общества и планеты, как единого живого организма, это своего рода энергетические импульсы. Импульсы эти оставили в природе нашего ума некие личности, которые оказали в свое время в силу каких-то обстоятельств, в силу того, что у них были колоссально уровня переживания, из-за того, что они были наделены превосходящими обычные силы, влияние на всю эту систему подлунного мира, на уровне самой энергетики её сознания. И оттуда эта энергетика отобразилась в нашем мозгу.

В принципе она, эта оставшаяся в подлунном мире энергетика, только кажется для нас внутренней, то есть живущей только в системе нашего сознания. Наше сознание, оно, я говорю, тысячами, миллионами энергетических нитей связано практически со всеми живущими людьми на земле. И это не просто красивая метафора. По большому счету это действительно так. И вот некоторые люди, которые как бы сами стали этими духами, богами, былинными богатырями. Они, в силу тех обстоятельств, которые с ними произошли, смогли внести какой-то свой большой энергетический импульс в ту систему импульсов, из которых состоит общественное сознание и мировое и планетарное энергетическое мироустройство. С другой стороны, частный случай этого общественного сознания и всеобщей энергетики, это наше собственное сознание и наша собственная энергетика. То есть все эти структуры, они вольно, или не вольно попутно все равно присутствуют в сознании каждого человека. Мы во многом живем опытом прошлых поколений. Знание и жизненный опыт передается нам на уровне не только явной информации, оно переходит к нам еще и из того эфира, который был создан вашими же собственными родственниками. Их успехами и поражениями. То есть, казалось бы, скажем, какой-то царь или какой-то властитель или какой-то дух, который проявился в древнейшие времена, и давно умер, на самом деле не исчез совсем бесследно. Он каким-то образом продолжает существовать в виде энергии импульса и в общественном сознании и существует он и в нашем сознании тоже. И все эти силы действуют в неразрывном единстве. Мир духов невообразимо многообразен, но сейчас мне хотелось бы поговорить о духах местности.

— Да мистер Маккиндер, Духи конкретных мест земли, часто называемые «силой места», а буддийской традиции «хозяевами земли», могут принимать самые разные формы и сильно отличаться друг от друга, что верно и относительно любых других разумных созданий. Элементалы и духи растений и деревьев роятся во всех уголках планеты, присутствие предков все еще ощущается во многих священных местах, и существа из других миров, как например феи, хотя и отдалились от нас, все еще сохраняют свое присутствие даже в местах, застроенных зданиями. Эти мириады духов принадлежат к большим группам и с такими коллективными существами проще всего установить контакт через проводника или посредника, который является как бы официальным представителем и отвечает на наши запросы. Работа с этими духами-проводниками, через обращение за помощью в шаманском путешествии или иным способом, является ключевой практикой, позволяющей начать выстраивать серьезные отношения.

Эти духи могут давать нам информацию, учить нас, вдохновлять и давать силу для наших церемоний и работы, помогать достигать лучших результатов, а так же быть нашими представителями перед другими существами, чьи энергетические «частоты» столь сильно отличаются от наших представлений, что внятный контакт либо сильно ограничен, либо вообще невозможен без «перевода». Именно такая долгая и глубокая работа приносит реальные плоды, связывая нас с самыми мощными энергиями, близкими к источнику и сердцу самой земли.

— Уважаемый лама, считается, что самые сильные духи конкретного места или местности, когда то были известны как местные боги и богини. Почитаемые племенами, часто они сливались или ассоциировались с другими известными божествами. Эволюция их имен и характеров часто отражает передвижение народов и эволюцию культур. Тем не менее, сами они все еще существуют. С некоторыми из них установить контакт сложнее, чем с другими, но они никогда не исчезают, лишь слегка отдаляются от человеческого сознания. Работа с духами помощниками, связанными с конкретным местом на земле очень полезна, она помогает нам устанавливать более тесные отношения и открывает новые (или старые) способы работы с сознанием и пониманием и управлением энергиями мира. Установление контакта с особым священным местом или с местным божеством иногда требует встречи с духом хранителем. Они могут давать нам необходимую информацию, могут быть нашими представителями перед иными энергиями и духами, но кроме того они заботятся о защите и сохранении этого места и его энергии.

— Дорогой сэр Джон, говоря об энергии места, о «силе места» мы не должны никогда забывать о том, что в мире близких нам духов существует три очень важные для нас категории их. Первая категория это духи предков наших, они наши духи-хранители, они ментально всегда находятся за нами и охраняют нас сзади. К ним мы обращаемся в момент внезапной опасности или страха. Чур, меня! — к примеру, кричат русские крестьяне, обращаясь за защитой к умершим своим родителям и прародителям. Духи местности находятся перед нами всегда, мы всегда с ними сталкиваемся, хотим мы этого или нет лицом к лицу. И от этого взаимодействия очень многое зависит в нашей жизни. Если духи наших предков и духи местности, духи «силы места» или хозяин земли вошли в противоречие, то тогда будет много плохого. Болезни, неудачи, преждевременная смерть.

Высшие духи или Боги они есть суть власть неба над нами, и они находятся сверху нас. К ним в первую очередь следует обращаться за помощью и защитой в случае, если духи хозяева земли разгневаны, ибо по своей сути, высшие небесные духи, это самые сильные из духов земли, которые дали силу самым могучим правителям и религиям. И поэтому они способны усмирять гнев духов местности. Но в любом случае, желательно искать путь мира и гармонии. Традиционный способ развития отношений с духами местности — это подношения. Существуют различные традиции в разных местах земного шара, но самое важное в современной шаманской практике — помнить о том, что подношение должно быть от чистого сердца и должно содержать энергию дарящего. Мы живем в разных местах земного шара, в самых разных уголках мира существуют священные места, при этом основные принципы взаимодействия с ними сохраняются. Сначала принесите свои дары, познакомьтесь со своими проводниками, затем стройте отношения, не жалея временя, оказывайте уважение, будьте честны. Успокойте ум, слушайте, создайте пространство, в котором вы можете услышать их сообщения и войти в обмен энергиями.

Таким образом, мы можем продолжать идти путями наших далеких предков, даже если мы не знаем специфику местных традиций, ритуальную практику и прочие особенности. Если мы держим в центре внимания основную линию их мудрости, отношения с землей, все остальное приложится. И нужно помнить, что различным духам следуют делать соответствующие их природе подношения. К примеру.

В этот момент в разговор вмешался помощник капитан судна.

— Справа от нас находится, местная достопримечательность «чертов остров», здесь часто бесследно исчезают морские суда — кивнув в сторону моря, произнес помощник капитана.

— Скажите, ведь это всего-навсего красивая легенда, не правда ли? — спросил Маккиндер.

— Не знаю. На старых морских картах он так и назван, — задумчиво проговорил помощник капитан судна. — Как вы видите, само имя говорит за себя. К тому же моряки действительно боятся этого места. Я не знаю причины. Впрочем, какое-то старое матросское суеверие…

— Странно, я никак не могу его разглядеть, — заметил Маккиндер, всматриваясь в темноту безлунной ночи.

— Да я и сам ничего не вижу, просто знаю, что в паре километров отсюда находится остров, у которого очень дурная слава — ответил помощник капитан корабля.

— Действительно, ничего не вижу, — согласился Джон Маккиндер. — Уф! Не ночь, можно сказать, а мокрый бархат…

Помощник капитана наклонился поближе к важному джентльмену и тихо произнес:

— Я вас хотел побеспокоить все потому же поводу. У этого ламы репутация… понимаете, плохая репутация.

— Почему? — спросил Маккиндер.

— Не знаю точно. Никто не знает, почему он так хорошо известен матросам, а они в основном все местные жители. Вы не заметили, сегодня у них особенно взвинчены нервы? — спросил помощник капитана.

— Да, пожалуй. Теперь, когда вы мне сказали, я нахожу, что они слегка не в себе. Даже капитан Петров…

— Да, старый пень и тот, по-моему, сдал. Сегодня в его глазах было такое выражение, словно он чего-то ждет, ждет и боится. «У этого парня, сэр, плохая слава, сказал он мне. Затем вполне серьезно спросил: — Вы ничего не чувствуете? Как будто сам окружающий воздух стал чумным, а?» И, не дожидаясь ответа, ушел в каюту. Не смейтесь, сэр Джон Маккиндер, признаюсь, что после его слов я действительно почувствовал себя не в своей тарелке… Кстати, смотрите, ветер стих. Море спокойно. К тому же, кажется, мы приближаемся к острову. Да, так оно и есть! В стороне что-то темнеет…

— Чепуха! — сказал Маккиндер. — Страхов какого-то суеверного моряка оказалось достаточно, чтобы заразить всех на борту.

— Возможно. Но мне иногда кажется, что моряки от природы одарены каким-то особым, сверхъестественным чувством, интуицией, если хотите, которая предупреждает их о надвигающейся опасности. Там, где человек один на один с природой, это свойство отнюдь не лишнее — сказал помощник капитана.

— Наверно вы правы, меня самого одолевает беспокойство — признался Маккиндер.

— Может, вы отправитесь в каюту? Время уже позднее — спросил помощник капитана.

— К сожалению, мне не хочется спать. Вы же идите, а я выкурю еще одну трубку на корме — сказал Маккиндер.

Помощник капитана кивнул головой и удалился.

Ничто не нарушало могильной тишины ночи, когда Маккиндер остался один. Только тяжелая пульсация машины в ведрах корабля да усталое трение и плеск волн за кормой скрашивали размеренный ритм хода. Откинувшись в шезлонге, он задумчиво посасывал любимую пенковую трубку. Неожиданный шум за бортом заставил его привстать с места. Далеко справа Маккиндер услышал, в этом он мог не сомневаться, самый знакомый из всех звуков. Где-то далеко в ночи, кажется в районе загадочного острова, трижды выстрелили из ружья. Но потом шум утих. Маккиндер ждал еще некоторое время. На море царила вновь полная тишина, и пожилой джентльмен решил вернуться в свою каюту.

* * *

Маккиндер никак не мог уснуть. Он решил снова выйти на палубу и подышать свежим ночным воздухом. В этот момент, после нескольких часов плавания, когда корабль, медленно пожирающий в ночной тишине расстояние от Астрахани до Баку, ушел уже очень далеко от порта, Маккиндеру стало казаться, что все кругом успокоилось. Сейчас, когда они были в открытом море, на время можно было сбросить нервное напряжение последних дней и спокойно поразмыслить о происходящих событиях. Поэтому, он как начальник экспедиции, решил побыть одному с самим собой. Маккиндера, безусловно, не могла не беспокоить судьба Джонса и его напарников. Но он понимал, что в любом случае поступил верно, приняв решение не дожидаясь возвращения своего офицера, отправиться в морское путешествие. Риск был слишком велик, он не мог подвергнуть опасности успешное проведение операции. Маккиндер сейчас чувствовал каким-то шестым чувством, что Джонс пока жив, или это он внушал сам себе для успокоения своей души. Но, нужно было признать, что в любом случае чем-то ему помочь сейчас он всё равно в этот момент не мог и потому решил выбросить все воспоминания о Джонсе пока на время из головы, а самому заняться проработкой плана действий на время пребывания в городе Баку, в гостях у английского гарнизона.

Нужно было по прибытию на место немедленно проработать всё возможные вопросы с таинственным ламой, склонить его окончательно на свою сторону и, не теряя времени, приступить к осуществлению своего основного задания. А для этого нужно было там, в Баку быстро найти возможности по возвращению в калмыцкие степи. И уже там приступить к выполнению основной части операции, поисках входа в магический Храм Судьбы, открывающий ворота в великую тайную страну Агартхи. Времени на проведение операции у Маккиндера было очень мало. Нужно было спешить, нельзя было потерять даже день в этой гонке. Нельзя было попусту терять драгоценное время. На пороге была новая летняя военная компания мировой войны, которая в любом случае неузнаваемо и безвозвратно изменит политическую карту земного шара. Но необходимо сделать всё, чтобы предстоящие грандиозные изменения были произведены так, чтобы британская империя была единственной выигравшей в этой великой войне стороной. А для этого было жизненно необходимо попасть в Храм Судьбы с помощью таинственного калмыцкого ламы и там произвести необходимые магические процедуры, которые и обеспечат, в конце концов, достижение необходимого Великобритании результата в мировой войне. Англии теперь как никогда была нужна магическая защита и поддержка. Но получить эту помощь, и направить силу демонических сил против своих врагов было делом достаточно непростым.

И первая сложность состояла в том, что сакральные потусторонние силы чаще всего были совершенно равнодушны к пожеланиям и страстям обычных людей. Можно было сказать, что они зачастую были полностью индифферентны к людским пожеланиям. Почему эти духи равнодушны в целом к своим носителям, то есть к каждому человеку, как индивидууму? Почему все эти структуры, как, к примеру, их обозначили в Тибете духи Гьялпо, на самом деле к нам глубоко индифферентны, то есть наши желания, наши какие-то стремления их особо не волнуют, то есть их вообще не волнует наша с вами жизнь, наши стремления. Их волнует только своя собственная программа, и использовать их энергию мы можем только в рамках вот этой самой программы, для выполнения которой они и служат эти самые могущественные духи. И никак иначе в принципе. По большому счету именно из-за этой индифферентности этих структур, этих сущностей, видимо и появилось их выражение и осознание нами в виде духов. То есть неких отдельных от нас сущностей. Их, скажем так, некое описание в виде не структур нашего «я» или чего-то нам близкого и дорогого, а именно в виде некоего, отчужденного от нас и часто для нас зловредного духа. И это так и есть.

А эти структуры, типа как духи Гьялпо, они не столько, являются частью нашего сознания, сколько они существуют в мировом подсознании. Причем они такое подсознание, которое действительно, как мы уже говорили, связано не просто с одним твоим собственным сознанием, а еще и фактически через миллионы маленьких каких-то малейших тончайших энергетических связей, соединены практически со всем живым на земле. И, естественно, у этого, соединения всеобщего есть некие свои собственные интересы. То есть по большому счету эти самые иррациональные сущности, находящиеся в нашем подсознании, они глубоко рациональны. То есть, если посмотреть на них с точки зрения, скажем, вопроса обеспечения выживания, но не твоего лично, а обеспечения выживания, обеспечения успешности рода. То можно сделать вывод о том, что вот эти структуры как раз, и направлены на это общее выживание, на обеспечение продления рода и так далее, и так далее.

Причем дух Гьялпо, эти королевские духи, на самом деле не относятся к разряду добрых духов, а скорее относятся к разряду особо зловредных духов. Почему зловредных? Потому что по большому счету они отвечают за выживание, за успех, а, к сожалению, может быть, и к счастью все, что не стремится к успеху в соответствии с той программой, которая заложена в эту систематику, оно по большому счету ими сносится с этого света. И всё для того чтобы оно не мешало жить и развиваться новой жизни под солнцем. То есть фактически обеспечение этого выживания подразумевает под собой еще и уничтожение всего, что, скажем так, не несет пользы, и не имеет смысла с точки зрения той программы, которую исполняют эти могущественные духи. Именно поэтому, к примеру, любовь и сострадание к детям, это и есть самое лучшее подношение им и защита от приносимого ими уничтожения.

Почему? Потому, что именно это самое чувство и должно при своем, так сказать, сильном проявлении посылать колоссальной мощности заряд к управителям программы нашего жизненного успеха. То есть в нашей систематике, в смысле, в тибетской систематике, это духи Гьялпо. Посылать этот сигнал, говорящий, что мы в программе, мы двигаемся в рамках этой программы, поскольку дети и есть наивысшее проявление жизни и выживания. Дети это обеспечение выживания рода — и высшая сила духов в нашем сознании. И почувствовав свой интерес, а интерес духов, редко или никогда не имеет интереса к определенной личности. А всегда имеет отношение лишь к роду целиком, к его сохранению на земле в дальнейшей жизни, может начать реагировать на полученный сигнал. И нам категорически нужна помощь. И вот тогда, если, этот сигнал достаточно сильный, эти самые духи и начинают, включать всю систему, связанную практически со всем человечеством тончайшими информационными связями для того, чтобы обеспечить исполнение программы выживания и программы достижения некоего успеха и, проведения некой успешной реализации каким то отдельным человеком.

Хотя, конечно, чувство собственного достоинства и тяга к самореализации вероятнее всего появились значительно позднее, чем стремление к выживанию, но эти качества во многом и есть результат дальнейшего развития этого основного инстинкта. Этим глубочайшим внутренним структурам, ответственным за выживание, наше чувство собственного достоинства и стремление к самореализации вероятней всего менее известны потому, что по всей вероятности они возникли раньше, чем некие психические структуры, возникшие, когда великий дух Азазель сделал этот колоссальный подарок человечеству в виде чувства собственного достоинства.

Инстинкт выживания был значительно раньше, и в связи с этим и энергетика, та, которая обеспечивает выживание, значительно сильнее и могущественнее. Поэтому в принципе понятно, почему именно к этой изначальной энергии стремятся подключиться очень многие люди и организации, которые ставят перед собой самые высшие цели достижения такого большого громадного жизненного успеха.

Английский ученый постепенно стал отвлекаться от своих глобальных размышлений и занялся непосредственным планированием операции в Баку. Постепенно все детали предстоящего этапа операции стали складываться в голове у Маккиндера в некий единый и логичный план действий. С каждой секундой пожилой джентльмен всё больше погружался в свои размышления, и казалось, что всё происходящее кругом его более не интересует. Но именно в этот момент в ночной тишине раздался далекий выстрел. Затем раздались еще несколько выстрелов. Пожилой джентльмен, Джон Маккиндер, не смотря на то, что находился в глубокой задумчивости, сразу же, как только услышал звук выстрелов, вскочил с жалобно заскрипевшего шезлонга и бросился к поручням. Увы, увидеть что-либо там, откуда донеслись выстрелы, — было все равно, что пытаться разглядеть в темной комнате незнакомый предмет, да еще закрытый покрывалом. Ничего рассмотреть во тьме было полностью невозможно. Но старый офицер не оставлял попыток разобраться в ситуации. Маккиндер взобрался на поручень, чтобы лучше видеть, то откуда могли бы раздаваться выстрелы и застыл там, словно каменное изваяние.

В это время, когда он наклонился, вслушиваясь в ночь, на палубу вышел Джа-лама. Хриплый крик вырвался у него из горла, когда и он, услышал шум раздавшихся вдали новых выстрелов. Лама, практически ни секунды не задумываясь, нелепо размахивая руками, подбежал к поручням и попытался, выпрыгнуть за борт. Хаусхофер молниеносно кинулся на пытающегося сбежать с корабля калмыцкого ламу. Он вцепился железной хваткой в беглеца, но удержать беглеца на корабле ему не удалось. Оба они, и калмыцкий лама, и английский джентльмен, с громким криком полетели за борт. Этот крик сразу же захлебнулся, когда черная, как кровь, вода сомкнулась над их головами.

…Маккиндер невольно после небольшой борьбы выпустил из своих рук Джа-ламу, и вынырнул на поверхность и принялся бороться с неподатливой темной водой, стараясь подняться как можно выше, чтобы закричать, но упругие обжигающие холодом волны зло били его в лицо, в глаза, в ноздри. И когда он открыл рот, крик его, хрип его, клекот его был настолько слаб, что он сам ничего не услышал. Маккиндер яростно бросился плыть вслед за удаляющимися огнями судна, но, не проплыв и нескольких метров, остановился. К нему вернулись рассудок и способность соображать.

Сейчас главное было не упустить беглеца, их крики, конечно же, услышаны на корабле, и они скоро начнут их поиски. А вот шансы бесследно исчезнуть у их беглеца с каждой секундой увеличивались, по мере того как судно исчезало в ночи. Тут Маккиндер вспомнил о ружейных выстрелах. Они слышались справа, и он, экономя силы, поплыл в том направлении. Невольно мозг поразила мысль о том, что еще несколько минут назад Маккиндер был полностью расслаблен и планировал продолжение операции, а сейчас он плывет в полной темноте, и не знает, удастся ли ему остаться в живых в этой передряге. Но теперь уже с этим ничего не поделать. Этого сейчас уже не исправить. Нужно было по возможности экономить силы и продолжать преследовать беглеца. Тот был в темноте еле виден, или это казалось преследователю. Рассуждать было долго нельзя, и поэтому английский ученый из последних сил продолжил свою погоню, стараясь не потерять окончательно из вида Джа-ламу.

В течение длительного периода времени Маккиндер боролся с морем. Казалось, что уже ему не спастись, силы его были явно на исходе. Но, несмотря на усталость Маккиндер, продолжал преследовать беглеца. Затем внезапно он понял, что достает ногами до дна. Стало немного спокойней, но всё равно идти было сначала очень тяжело, но хорошо было то, что постепенно уровень моря уменьшался, явно до суши осталось сделать еще несколько сотен шагов, затем… Вдруг Маккиндер услышал шум боевой канонады, он доносился со стороны моря. Это был настоящий бой, в котором использовались пулеметы. Маккиндер смертельно устал, он даже не пытался определить, что это за битва идет на море и кто в ней может участвовать. Собрав последние силы, он пошел дальше в направлении берега.

Бой между тем не замолкал — «Пистолет, винтовка, а теперь вновь пулемет», автоматически отмечал Маккиндер про себя, продолжая свой бесконечный поход по каспийскому морю. Прошло десять минут, и тренированный слух старого воина уловил шум иного рода, самый приятный из того, что ему когда-либо доводилось слышать. Шум воды, бьющейся о берег. Через некоторое время до слуха предельно утомленного долгой борьбой с водной стихией Маккиндера донесся страшный гром могучего взрыва, который буквально сотряс всё кругом. После этого взрыва сразу же наступила полная тишина, и выстрелы больше не стали слышны. Но сил для того чтобы анализировать происходящее и делать соответствующие выводы в этот момент у английского ученого не было совсем. Ему приходилось тратить последние силы на борьбу с водной стихией. И так получилось, что Маккиндер оказался на суше раньше, чем успел её увидеть. Он вылез на песчаный берег таинственного острова, находясь в каком-то полусне, и на какое-то время остался лежать на песке. Усталость была настолько сильной, что казалось, чувства полностью покинули Маккиндера, превратив его в бесчувственный кусок камня. Дальше сразу за короткой полоской песчаного берега был виден небольшой пригорок, на котором росли, плотно прижавшись, друг к другу какие-то низкорослые деревья. Теперь, когда он был на берегу Маккиндер смог немного отдышаться. Ему уже не верилось, что он спасся. Погибнуть в этом месте ему совсем не хотелось. Да и вообще планов у английского джентльмена было великое множество. И поэтому нужно было выжить любой ценой.

Немного придя в себя, Маккиндер медленно сумел подняться на ноги. Затем, собрав последние силы, он стал подниматься на пригорок. С большим трудом Маккиндер все же взобрался на пригорок, преодолев вязкий песчаный берег и уже на последнем дыхании, с дрожащими руками и ногами финишировал где-то на самом верху, на узкой полоске леса. Темные лесные заросли вплотную подступали к берегу. Какая опасность подстерегает его здесь, в густом сплетении кустарников и деревьев? Думать сейчас об этом не было сил и, пройдя несколько метров, Маккиндер повалился в небольшую ямку, заполненную жесткими, прошлогодними листьями. Но тут Маккиндер увидел, что в этой яме он не единственный человек. Он увидел, что рядом с ним лежит, в полном беспамятстве, сбежавший от него Джа-лама. Маккиндер невольно громко вздохнул и после этого прижался к спящему ламе и тут же заснул и сам. Это был самый глубокий сон, которым когда-либо доводилось ему спать…