Нулапейрон, 3414 год н. э.
Том снял с себя черный шнурок с фигуркой жеребенка, положил на стол.
Помещение было просторным, длинным и широким, но низким, и большая его часть была в полутьме. Там прятались технические блоки, которые никто не обслуживал, и голографические дисплеи, с их сложной циклической программой, за которыми никто не наблюдал. В техническом зале, предназначавшемся для пятидесяти человек, находилось всего двое.
— Не похоже, что кому-то из нас удается поспать, — сказал Том. И добавил про себя: «Разве заснешь, когда там, во сне, тебя ждут мертвые дети?»
— Это хорошо, милорд!.. Значит, мы делаем кое-какие успехи. — Крутанувшись на стуле, программист подключил дополнительные дисплеи. — Посмотрите-ка на алгоритм перемещения…
Том не прерывал его несколько минут, стараясь по возможности понять, о чем он говорит. Потом, задав несколько вопросов — у программиста хватило такта не удивиться их наивности, — Том поздравил его с успехом и вышел.
Хотя в собственных владениях не было особой необходимости постоянно носить талисман с кристаллом, Тому это казалось вполне уместным. Была, однако, одна вещь, по поводу которой все сходились во мнении: восстановить ничего не удастся.
Тем не менее сотни мужчин и женщин занимались во дворце Тома тайной конкретной инженерной задачей: они пытались разгадать устройство кристалла-ретранслятора, используя фемтоанализ его компонентов и топологии. Позже, как только они начнут производить собственные кристаллы, область исследования должна будет переместиться в другую плоскость.
Но до этого шага пройдет, по крайней мере, год.
* * *
— Святая Судьба, спаси и сохрани! — взмолился Том.
Синий потолок и пол внезапно раскололись, закружились, и машина начала опускаться вниз, а затем пошла в сторону. Зажатый в тесном пространстве за пилотским креслом так, что приходилось сидеть, обхватив колени, Том почувствовал дурноту.
— Всего-то одну минуту… — Из-под шлема голос Эльвы звучал приглушенно.
— Надеюсь… что… так… — Том то и дело сглатывал подступившую желчь.
Наконец черная паукообразная машина со свистом влетела в узкий извилистый туннель.
— Вот и приехали, — удовлетворенно сказала Эльва. — Побили парочку мировых рекордов!
— А заодно и мои кости, — добавил Том.
Когда они добрались до широкого зала, в маленькую кабину ворвался яркий свет. Чтобы остановить машину, Эльва нажала на рычаг выброса педипальп. Несколько раз качнуло, вновь подступила дурнота, и наконец арахнабаг застыл на месте.
— Пассажиры, наружу! — скомандовала Эльва, прекрасно понимая, что Тому придется выбираться из машины вторым, вслед за нею.
— Только после вас.
Она хлопнула по корпусу арахнабага, свесила ноги за борт и по узкому трапу-педипальпе спустилась на землю.
Не обращая внимания на то, что сводит мышцы, Том тоже уцепился за трап.
* * *
В зале находилось около двадцати руководителей со своими многочисленными помощниками. Здесь оказался и Чжао-цзи, поднявший в приветствии руку, а навстречу уже спешил виконт Вилкарзье, цокая ботинками по полупрозрачным фиолетовым плитам.
— Том. Как приятно тебя видеть!
— Привет, Алексей! — Они сжали друг другу запястья. — Ты можешь пояснить мне, что за суета вокруг?
Оглядевшись, Том насчитал троих представителей Совета Планирования: доктора Сухрама, крупную женщину по имени Гальвина Чальвиро и массивного мужчину, которого он все еще знал только по псевдониму — Сентинел.
— Теперь спешить некуда, — говорил тем временем Вилкарзье, — раз ты здесь.
— Приятно это слышать!..
В углу зала был устроен небольшой буфет. Том с облегчением заметил, что Эльва отказалась от вина и выбрала гриппловый сок: если обратный путь по скорости будет хоть вполовину таким же, как сюда, было бы весьма желательно, чтобы она сохранила ясный разум.
— Совещание перенесли на более ранний срок. Хотя оно в любом случае должно было состояться. Через три декады…
— Я понимаю…
— Раз бета-сеть уничтожена, мы вынуждены…
— Уничтожено что? — Том повернулся так резко, что Вилкарзье вздрогнул.
Затем он отступил на шаг, закашлялся, пытаясь скрыть свое смущение. И быстро проговорил:
— Это было не мое решение, Том!
Сжав кулаки, Том обвел глазами комнату…
Тело, как тряпочная кукла. Эльва с мертвым ребенком.
Алые стрелы замерцали перед глазами…
Маленькие ручки, исчезающие в бурном потоке.
Целеуказатели мерцали даже на Эльве, и Том с силой зажмурил глаза.
Навязчивое видение исчезло.
Оставив Вилкарзье, он прошествовал через зал к буфету и остановился рядом с Эльвой.
Взяв граненый стакан водки, он выпил крепкий напиток залпом, опрокинув прямо в горло.
— Том, какого дьявола…
Он и часто заморгал, чтобы убрать выступившие слезы.
— Удивительно! — сказала Эльва совсем другим тоном. — Я впервые вижу, как ты пьешь спиртное.
Внутри у него растекалось приятное тепло.
— Сегодня мне это необходимо.
— Почему? — проговорила она еще более мягко.
— Антитеррористическая служба лорда А’Декала нанесла нам непоправимый урон.
Том был уже на трех заседаниях у А’Декала, работая там по три дня подряд, и даже привозил своим часть материалов.
— Я этим выродкам, — он кивнул на Сентинела и доктора Сухрама, которые смотрели в его сторону, — раскрыл все планы Кордувена по внедрению агентуры. Ты знаешь, что его службы собирались раскрыть половину членов нашей курьерской цепочки в здешнем секторе?
Эльва, нахмурившись, кивнула.
— Те, кто отвечает у нас за секретность, могли бы выявить любого из разведчиков Кордувена. Абсолютно любого! — Он повысил голос, но тут же сбавил тон: — Я им преподнес все на тарелочке.
— Но ведь это же отличные новости!
— Были бы отличными, кабы… — Том сдержал готовое сорваться проклятие. — Вилкарзье только что сказал мне, что вся наша сеть уничтожена.
Эльва побледнела, и Том задумался, сколько же людей она знала в курьерской цепочке.
— Может быть, кто-то из них и… — он не договорил. Она молча кивнула.
В центре комнаты один из помощников жестами вызывал левит-стулья, а Сентинел призывал собравшихся к порядку.
* * *
Сначала решили обсудить планы на далекое будущее.
Планы впечатляли: конституционные программы, в которых учитывалось все разнообразие культур, мобильная глобальная автоматическая сеть и многое другое. Это была ярко выраженная организация «Лудус Витэ», командующая всеми правительствами на планете.
— А ты, Том, — Сентинел пытался предвосхитить его вопросы, — будешь нашим первым послом в существующей властной структуре. — Он покосился в сторону Вилкарзье. — По-моему, в конечном итоге ты вполне можешь занять место правителя сектора.
Присутствующие, соглашаясь, закивали головами.
— Я начал это не для того, чтобы стать… — Том замолк.
Но тогда для чего же он это начал? Ведь это не только чисто технический проект.
Как бы он хотел сейчас быть со своими программистами!..
— Почему, — спросил он, пытаясь говорить рассудительным тоном, — мобильной структуре даже на низшей страте требуется руководство?
— Людям всегда было необходимо, — ровным голосом сказал Вилкарзье, — чтобы ими кто-то управлял. И сейчас тоже…
— Разумеется. — Том встал.
— Думаю, — начал Сентинел, — нам следует отложить…
— У меня всего один вопрос. — Том осторожно подбирал слова. — Я бы хотел видеть проект новой местной курьерской цепочки.
— Этот вопрос включен в повестку дня, — сказал доктор Сухрам.
— А вот что бы я еще больше хотел увидеть, — голос дрогнул, выйдя из-под контроля, — так это саму новую цепочку. Чтобы сравнить ее со старой… И тогда мы сможем увидеть имена… прошу прощения, псевдонимы мертвых!
Ропот удивления пробежал по рядам присутствующих.
— Том, я думаю, вам следует сесть.
Кто это сказал?
Том огляделся вокруг, потом снова посмотрел на Сентинела:
— Я был на заседаниях антитеррористической службы… — («Предавая Кордувена, мой друг», — добавил он мысленно.) — Я балансировал над бездной, стараясь изо всех сил проявить себя в качестве полезного члена их команды…
— Пожалуйста, садитесь, сэр, — сказал кто-то.
— А вы позволили им умереть! — Его голос эхом разнесся по залу.
— Мы были вынуждены, — произнес доктор Сухрам, потирая желтую татуировку на лице. — У нас не было иного выбора.
— Совет Планирования… — начал было Сентинела, но доктор Сухрам жестом остановил его:
— Это своего рода парадокс, Том. На какой-то миг Том онемел. Потом дар речи вернулся:
— Что-что? Какой еще парадокс?
— Все очень просто, — сказал доктор Сухрам. — Если бы мы действовали в соответствии с полученной от вас информацией, они бы легко узнали, что источником являетесь вы. Ведь вы входите в очень узкий круг посвященных. И вычислить вас не представило бы никакого труда.
Холодная дрожь охватила Тома.
«И в этом моя вина, — понял он потрясенно. — Как мертвая девочка. Как мама, ускользнувшая назад, к вечной смерти… Снова моя вина…»
Он скрипнул зубами.
Стоило ли разыгрывать друга перед своими приятелями-лордами, планируя вскоре уничтожить их?!. Стоило ли делать все это ради своих и узнать, что свои в это время ради тебя предавали друзей?! Когда же все пошло не так, когда?! Может, после того как он убил Оракула?.. А может, после того как вступил в «Лудус Витэ»?.. А может, намного, намного раньше?!
— Том! — Все понимающая Эльва потянула его за рукав. — Пора уходить отсюда.
— Очень своевременная мысль… Кстати, доктор… — Том повернулся к Сухраму.
— Да? — Тот все еще старался соблюдать приличия.
— Остерегайтесь удара в спину. Вилкарзье хотел использовать меня в своих далеко идущих целях. — Он перевел взгляд на Вилкарзье, лицо которого пошло белыми и красными пятнами. — Когда меня не будет, ему понадобится новый козел отпущения. Он предаст вас… — Том сделал шаг назад.
Все вскочили, откидывая левит-стулья — и тем самым только расчищая Тому путь для отхода.
— Куда вы? — крикнул Сентинел.
— Какая разница! — Том подхватил плащ и устремился к припаркованному в углу арахнабагу.
— Назад все! — послышался грозный голос Эльвы. Том остановился и, обернувшись, увидел, что она стоит между ним и сгрудившимися людьми, поводя из стороны в сторону гразером.
— Том, бери машину! — бросила она через плечо. И вновь дернула стволом гразера: — Никому не двигаться! Не нарывайтесь!
Том дошел до машины, и черный трап вознес его вверх.
— Вы сделали неверный выбор! — крикнула вслед ему Гальвина Чальвиро.
«Я так не думаю», — мысленно ответил ей Том.
Он неловко забрался на сиденье пилота. Кабина закрылась, сиденье, словно жидкость, обволокло его тело и зафиксировало подбородок, а пульт управления вырос под рукой, подобно сотканной из паутины рукавице, присоединенной к приборной доске тонкой нитью-пуповиной.
Перед глазами у Тома стояла мертвая девочка…
Вероятно, в зале кричали. А может, и стреляли. Но все это осталось позади, потому что Том нажал на рычаг, и арахнабаг рванулся вперед, развивая скорость, сделал головокружительный поворот и скользнул в туннель. «Вперед! — сказал себе Том. — Только вперед!» Передвинув сжатый в руке рычаг, он пустил арахнабаг на максимальную скорость, и педипальпы слились в одно движущееся пятно.