— Я не могу. — Лексар отложил в сторону пилу для костей. — Я ничего не могу.

— Можете. — Голос Харальда приглушала хирургическая маска на лице. — Попробуйте ещё раз.

— Нет… — И, тем не менее, дрожа, Лексар заставил себя ещё раз опустить руки в распростертое перед ним вскрытое тело Мины. — А-а…

Веки Лексара задрожали.

— Проклятие! — Харальд едва успел подхватить Лексара, когда тот чуть было не рухнул на труп Мины. — Ради Танатоса!

Но Лексар тут же пришел в себя, оттолкнул Харальда и остался стоять, хоть и слегка покачиваясь.

— Два приземистых человечка, — произнес он, — карлики.

Харальд выдохнул. Слова юноши подтвердили то, что сообщила по телефону Лора относительно пойманных Доналом и Алексой близнецов. Однако возможность использования этих свидетельств на суде полностью зависела от того, сумеет ли он задним числом признать нынешнее вскрытие законным.

— Топор, — добавил Лексар. — У них был топор. Харальд покачал головой.

Чудесно! Нам, что, теперь придется допрашивать всех торговцев домашним инвентарем в Тристополисе? Да, пока пользы от парня немного. Их не больше пары тысяч.

И тут взгляд Лексара прояснился и устремился на Харальда.

— Не обычный топор, — сказал он, — а настоящий магический резонатор. Такие на деревьях не растут.

— Хорошо. — Харальд, не отрываясь, смотрел на труп Мины. — Уже кое-что.

— Мне кажется, что он иллурийский, — произнес Лексар. — Точнее, Мине кажется…

В голосе Лексара звучала явная боль, и Харальд подумал, что юноша переживает те муки, которые может понять и оценить только Слушатель Праха. В это мгновение чьи-то ногти застучали по прозрачному стеклу окошка в двери. Лора.

Туманные очертания какой-то фигуры прошли сквозь закрытую дверь.

— Что такое? — Рука Лексара инстинктивно потянулась к одному из хирургических инструментов.

— Это наша коллега. — Харальд кивнул. — Ксалия, познакомься, Лексар. Очень хороший молодой человек.

Ксалия отплыла на шесть футов и поднялась к потолку.

* Рада познакомиться, Лексар.*

— Я… тоже рад, Ксалия. Простите мне мою невольную реакцию.

Но Ксалия уже повисла над телом Мины, и её тень и очертания почти невидимого лица были не менее выразительны, чем горе самого Лексара.

*Она была очень хорошим человеком.*

— Да.

Ксалия повернулась к Харальду.

* Виктор не войдет.*

— Ты его осуждаешь? *Нет…*

После короткой паузы Харальд сказал:

— Я выйду к нему. Лексар?

— У меня, наверное, все. Больше я вряд ли что-то могу сделать, кроме как… привести её в порядок.

— Да-да, постарайся, чтобы она выглядела пристойно.

— Конечно. — Лексар протянул руку к мертвому неподвижному лицу Мины. — Пристойно.

В уголке глаза Харальда появилась единственная слеза.

Ксалия больше не произнесла ни слова, а просто поднялась к самому потолку и наблюдала оттуда за тем, как Харальд вышел из комнаты, стараясь держать эмоции под контролем. Ей ничего не было известно о слухах относительно «тройной семьи», хотя Ксалия могла проходить сквозь стены и тайком смотреть на все, на что ей заблагорассудится.

Не знала она об этом по очень простой причине: Ксалия считала непристойным шпионить за друзьями.

*Мы их найдем, — произнесла она, обращаясь к Лексару, склонившемуся над трупом. Тот размышлял перед тем, как начать зашивать обширную рану, зиявшую в торсе Мины. — Мы обязательно найдем их, в том числе и тех, кто отдавал приказ.*

— Возможно.

Голос Лексара звучал глухо, и Ксалия поняла, что означает его интонация. Месть не имеет значения, справедливость в юридическом смысле слова тоже не имеет значения. Единственная реальная справедливость для него заключалась в том, чтобы вернуть Мину к жизни. А этого не может сделать никакой Слушатель Праха и никакой тауматург.

* Вполне вероятно, что они закончат здесь, на вашем столе.*

Лексар взглянул на Ксалию.

— Да, и я надеюсь, что, попав сюда, они будут ещё не совсем мертвы.

Ксалия задумалась над тем, что способен сделать Слушатель Праха с чувствами и нервной системой человека — врага! — который находится в его власти, и который ещё жив.

*Посмотрим, возможно, я смогу вам кое в чем посодействовать.*

С этими словами она прошла сквозь потолок и исчезла.

Лора воспользовалась кабинетом Мины, чтобы сделать несколько звонков. Первый — в больницу. Здесь ей пришлось довольно долго ждать, пока к телефону позвали, кого нужно. На сестру, поднявшую трубку, не произвели ни малейшего впечатления звание и пост Лоры. Наконец ей кратко сообщили, что состояние Сушаны «вполне удовлетворительное». Лора попыталась подыскать в ответ реплику порезче, но не слишком оскорбительную, не смогла и повесила трубку.

В кабинет вошла Алекса и с громким стуком захлопнула за собой дверь.

— Что случилось? — спросила Лора, подняв на неё глаза.

— Гм… я могу говорить все, что думаю?

— А разве ты не всегда говоришь то, что думаешь? Так все-таки, что случилось?

— Ты и Донал. — Алекса нервно сглотнула и поспешно продолжила: — Ведь взять его была твоя идея?

— К чему ты клонишь?

— Я знаю, что вы близки. Мы… все… считаем, что это прекрасно, но, видишь ли…

— Танатос, Алекса! Неужели ты не можешь сказать все прямо?

— Дело в том, что… Речь идет о точности расчета. Мы проникли в Черный Круг глубже, чем когда-либо раньше, и задели что-то такое, что вызвало очень сильную реакцию. Которая распространилась даже сюда. — Алекса сделала жест в сторону стен, покрытых металлом. — Скоро о происходящем будут знать все.

Лора скрестила руки.

— Какое отношение ко всему этому имеет Донал? Кроме того, что с него фактически началось расследование дела?

— Я вовсе ему не завидую, можешь меня ни в чем подобном не подозревать. — Алекса начала тереть глаза, и Лора напомнила себе, что обычным живым людям нужен сон.

— Ну и что? Думаю, ты перепутала причину со следствием. — Голос Лоры прозвучал жестче и напряженнее, чем она хотела. — Вначале Донал присоединился к нашей группе, и лишь потом мы стали понемногу раскручивать клубок преступлений.

— Расследование мы начали ещё до него. — Алекса зашаркала ногами, что свидетельствовало о её смущении. — Извини, но именно по этой причине я и хотела спросить тебя о Донале. Из-за причины и следствия…

Мгновение Лора молчала, потом медленно произнесла:

— Мы с Ксалией практически вытащили Донала с больничной койки. Нам пришлось работать с ним. Убеждать.

— Ладно… Спасибо, — отрезала Алекса. — Ты с тем же успехом могла бы сказать мне: убирайся отсюда и не лезь не в свое дело.

— А я разве сделала что-то другое? — отозвалась Лора и улыбнулась. Через мгновение улыбнулась и Алекса. — Но твой вопрос, насколько я понимаю, состоял в другом. Ты хотела спросить, не сможет ли Донал управлять, манипулировать мной? И я отвечу тебе: нет.

— Прекрасно.

Лора снова выдержала паузу, затем указала Алексе на пустой стул.

— Садись. Что стоишь? Алекса села.

Лора прекратила дышать. Для зомби дыхание необязательно.

— А, проклятие! — произнесла наконец Алекса и стала рыться в кармане куртки. — Вот. Возьми.

Она вытащила сложенную вдвое розовую картотечную карточку и протянула Лоре. Надпись на карточке была сделана лиловыми чернилами в готическом стиле с множеством изящных завитушек. Там значилось:

Находится в состоянии стасиса по приказу комиссара А. Вильнара от 3-го квинтобря 6607 г.

Ниже, другим почерком, чернилами винного цвета была сделана приписка:

Продолжительность: неопределенная.

Лора положила карточку на стол перед собой.

— Вопрос, о чьем теле здесь идет речь, думаю, излишен. Алекса прикусила губу.

— Ты доверяешь Доналу.

— Ты же была рядом с ним, когда вы пытались вернуть тело. — Лора нахмурилась, странные огоньки замелькали у неё в глазах. — Неужели ты хочешь сказать, что Донал каким-то образом задерживал преследование? Что вы могли бы догнать похитителей, если бы не он?

— Я… — Алекса выдохнула. — Он бежал самым первым, мы от него все отстали. Думаю, он справился с заданием лучше, чем можно было предположить.

— Прекрасно. И что?

— Я не об этом…

— А о чем же?

— Я наблюдала за тем, как он взбегал по ступенькам в большом черепе, и сама старалась нагнать его.

— Ну и что?

— А то, что у него поджарая задница и тело настоящего атлета. — Алекса широко улыбнулась. — Тебе повезло, босс.

— Танатос! — воскликнула Лора, но не смогла сдержаться и рассмеялась. — Уберешься ты, наконец, отсюда!

Как раз в тот момент, когда Алекса встала со стула, раздался стук в дверь. Она открылась, и в комнату заглянул Донал.

— Привет, — сказал он, — Я не помешал? Лора и Алекса переглянулись.

— Нет! — ответили они хором и громко расхохотались.

— Извини, — произнесла в конце концов Лора. Донал мгновение смотрел на них, затем покачал головой и с улыбкой закрыл дверь.

Однако улыбка исчезла с лица Донала, когда он продолжил свой путь по коридору. Ему нравилось, что Лора и Алекса — друзья. Алекса представлялась ему, в принципе, неплохим человеком или, по крайней мере, неплохим полицейским. Над тем, насколько одно связано с другим, он решил пока не размышлять.

Было что-то в атмосфере кабинета Лоры заставлявшее предположить, что смех, по-видимому, вызванный им, был реакцией на предшествовавшее ему напряжение. А причина напряжения была ясна: розовая картотечная карточка, лежавшая на столе перед Лорой.

Хотя Донал видел карточку вверх ногами, понять, чей на ней почерк, не составило для него никакого труда. Он вспомнил сестру Мари-Анн Стикс из приюта и вопросы, которые она задавала трехлетнему Доналу, заявившему, что он может прочитать газету, лежащую в дальнем конце комнаты, и то, как он подтвердил справедливость своих слов, прочитав все заголовки.

Значит, документ о сохранении тела Кортиндо подписал комиссар Вильнар.

— Нужно отследить бумажный след, — говорила ему Лора. Вильнар просил Донала шпионить за членами группы. И Лора подозревала Вильнара. Но ни то, ни другое не было доказательством.

Вдруг Донал ощутил покалывание в спине и обернулся. За ним из-за открытой двери наблюдал бледный молодой человек — Слушатель Праха.

— Вам что-нибудь нужно? — спросил Донал.

— Гм… Это касается доктора д'Алькарни.

— А кто вы такой?

— Бриксхан Дектролис. Не уверен, но мне кажется, что один из моих коллег в данный момент проводит вскрытие доктора д'Алькарни.

— Мы же находимся в ОГМС, организации, специально предназначенной для проведения вскрытий, не так ли?

— Да, конечно, но… — Бриксхан покраснел. — Человек, который проводит вскрытие, недостаточно квалифицирован и, как мне представляется, испытывал к доктору д'Алькарни эмоциональную привязанность.

— О господи!

— Видите ли, это явное нарушение профессиональной…

— Да-да, конечно, я понимаю. Послушайте, вы выполняли какие-либо просьбы моей коллеги, детектива Сиирлинг? Алексы Сиирлинг?

Бриксхан заморгал.

— Да, я открыл для неё архивное помещение…

— И провели сверку с… — Донал хотел было сказать «с файлами хранения», но передумал, — …с ярлыками в «Сотах»? Чтобы удостовериться, что мы получили нужное тело.

— Никаких ошибок быть не может. — Бриксхан нахмурился, старясь выглядеть более авторитетно. — Записи ведутся с предельной точностью.

— Ни малейшего сомнения. Вы прекрасно выполняете свою работу. — Взгляд Донала внезапно затуманился. — Вам можно только позавидовать.

— Очень многие люди реагируют так же, как и вы, — проговорил Бриксхан с самодовольством в голосе. — Мы получаем превосходную подготовку.

— Нам очень нужны гении криминалистики. — Донал приподнял бровь. — И люди, умеющие быть настоящими профессионалами. Думаю, что вы один из них, и вас ожидает блестящее будущее.

— А… Благодарю вас, лейтенант Риордан.

Значит, Бриксхану уже известно его имя, подумал Донал, хотя их никто не знакомил.

— Возможно, — продолжал Донал, и взгляд его скользил по металлическим стенам, за которыми находились помещения для вскрытия, — со временем вы займете место доктора д'Алькарни.

Губы Бриксхана задвигались, тем не менее он ничего не сказал.

— Не принимайте близко к сердцу, — добавил Донал.

Он расстегнул куртку, так, чтобы Бриксхану на мгновение бросилась в глаза рукоятка «магнуса». Тот невольно сделал шаг назад. А Донал повернулся и пошел дальше, оставив Бриксхана размышлять над их разговором.

Какой неприятный болван!

Однако способность вызывать отвращение — это не преступление, а, скорее, что-то вроде наследственного заболевания. Донала такие люди, как Бриксхан, уже давно не волновали.

С другой стороны, он прекрасно понимал, что комиссар Вильнар его тоже не волнует, он вызывает у него откровенный ужас. Донал уважал комиссара. Но если Вильнар связан с Черным Кругом, его можно только убрать. Просто физически уничтожить. Другого выхода нет.

На самом краю лабораторного отсека располагалось нечто вроде комнаты ожидания, куда приходили гражданские лица, нуждавшиеся в опознании тел или в какой-то справке. Донал бывал здесь несколько раз с родственниками жертв… А однажды он прибыл сюда в сопровождении одной жирной старухи, которая надеялась отыскать тело сына. Ей показали огромный расплывшийся труп, в который она ткнула узловатым пальцем и многозначительно произнесла:

— Какая громадная куча дерьма! И, тем не менее, слишком хороша, чтобы быть моим сыном.

Вот он и снова здесь. Донал сразу же вспомнил маленькую телефонную будку у стены с акустической защитой. Помещение пустовало, Донал нащупал в кармане несколько семиугольных монет, снял трубку и бросил монетки в щель.

Ему ответил женский голос.

— Алло? Офис комиссара Вильнара слушает.

— Привет, — произнес Донал, он не знал имени секретарши, а только её прозвище — Глазастая. — Гм… Он у себя? Это Риордан.

— Секундочку. — Глазастая была слишком самоуверенной особой, чтобы лгать и говорить Доналу, что ей нужно проверить. Она могла любому сказать, что её босс слишком занят, чтобы тратить время на разговоры с кем бы то ни было. — Соединяю, лейтенант.

Послышался щелчок и скрежет, а Донал представил, как Глазастая переключает тумблер «а консоли. А кстати, она ведь, наверное, слышит все разговоры своего шефа.

Впрочем, какая разница. Если дело обстоит именно так, значит, Вильнар доверяет ей, в противном случае он принял бы соответствующие меры.

— Риордан.

— Сэр, я нахожусь в ОГМС, откуда было похищено тело Кортиндо.

— Вы полагаете, что сообщили мне новость?

— Что касается похищения, конечно, нет. И я также думаю, вам известно, что доктор д'Алькарни была убита в ходе незаконного проникновения сюда.

Наступила долгая пауза, гораздо более долгая, нежели ожидал Донал.

— Расследование по этому поводу ведется? Я имею в виду её гибель.

— Двое подозреваемых, которые почти наверняка и являются её убийцами, задержаны. Вполне вероятно, что с минуты на минуту я получу полное подтверждение своих слов.

— Подтверждение?

— Сэр, доктор д'Алькарни была Слушателем Праха. Она могла очень четко запомнить свое последнее мгновение, и теперь её видение может быть… восстановлено.

— Вы хотите сказать, что в данный момент проводится её вскрытие?

— У нас просто не было времени на получение официального разрешения, — ответил Донал.

— Ну, и?.. — Тон Вильнара был предельно сух. Он уже давно не рядовой полицейский, но прекрасно понимает структуру бюрократических систем и способы их преодоления.

— В данный момент проводится вскрытие. Неофициальное. На линии раздался звук, который мог быть просто помехами, а мог быть и тяжелым вздохом комиссара Вильнара.

— Прекрасно. Держите меня в курсе. Хорошая работа, Риордан.

— Э-э… Ещё одно, сэр. Тело Кортиндо находилось на хранении.

— Вот как? Но он же погиб несколько недель назад, когда вы…

— Да, когда я убил его.

Донал ещё многое мог добавить, но понимал, что сейчас для этого не время и не место. Он просто сказал:

— Думаю, тут просто какая-то обычная бюрократическая оплошность. Наша главная нить — карлики.

— Карлики?

— Те двое подозреваемых, которых мы задержали. Они фута по четыре ростом, но очень крепкие.

— А… — Шорох бумаг на противоположном конце линии: Вильнар проверяет документы на столе. — Да-да, вижу.

Значит, у Вильнара уже есть копии документов об аресте и задержании.

— А ваша группа? Вы получили какие-либо сведения, о которых мне следовало бы знать?

Донал мгновение колебался.

— Командир Стил — очень способный офицер, — произнес он наконец. — Одна из её подчиненных была захвачена, затем спасена, но никакой определенной информации пока нет. У меня такое впечатление, что нашу группу пытаются… отвлечь от главного.

Пусть Вильнар считает, что они потеряли след.

— Отлично. — Вильнар откашлялся. — Держите меня в курсе.

— Да… Но комиссар уже положил трубку. Донал ещё несколько мгновений слушал океанский прилив атмосферных помех, затем повесил трубку и вышел из комнаты для ожидания, не заметив туманных очертаний фигуры у той самой стены, на которой висел телефон. Длинные пальцы духа распрямились, ладонь приподнялась вверх.

Затем Ксалия подняла средний палец и повела им в сторону двери, в которую вышел Донал.

*Облажался, любовничек.* И Ксалия растворилась в стене.

* * *

Харальд смотрел на членов группы (за исключением Сушаны, ей предстояло ещё много времени провести в больнице) добрыми милыми глазами, которые казались ещё добрее и мягче, чем обычно, и говорил своим привычным голосом, лишенным всякой интонации. Результаты вскрытия, проведенного молодым Слушателем Праха Лексаром, были вполне определенны и вряд ли допускали возможность какого-либо иного толкования.

А вот представить полученные данные в суде в качестве вещественных улик преступления — это уже совсем другое дело.

Донал стоял, прислонившись к стене, скрестив руки. Он был удивлен, когда Ксалия резко «отплыла» от него, когда он вошел в комнату.

— Нам не составит особого труда связать братцев-уродцев, — Алекса имела в виду схваченных карликов, — с преступлением. Я же видела их на крыше, когда птеробат без опознавательных знаков поднимался в небо.

— Птеробат, — добавила Лора, — не только не включенный ни в какие планы полетов, но также не регистрируемый никакими системами слежения. Ни один из наших геликоптеров не смог отыскать его.

— Проклятие!

— Вот так. Да и зеленый фургон карликов тоже почти наверняка не идентифицирован. Единственная зацепка — Лора кивнула в сторону Харальда, — предсмертные воспоминания доктора д'Алькарни о нападающих на неё карликах. Если мы сумеем задним числом добиться разрешения властей на вскрытие, проведенное Лексаром, то сможем представить это в качестве улик.

Алекса подняла обе руки.

— Ну и что. Их же вполне достаточно.

— Чтобы поймать исполнителей, — прохрипел Виктор, — но не заказчиков убийства Мины.

Харальд медленно кивнул.

— Проклятие! — выругалась Алекса.

Несколько мгновений все молчали. Затем заговорил стоявший у стены Донал.

— Ты упомянул об оружии, Харальд. О топоре. Харальд пожал плечами.

— Лексар говорит, что он был иллурийский.

— Ещё одна связь с Иллурией, — пробормотала Лора. — У тебя там, кажется, есть свои контакты?

Донал удивленно поднял брови.

— Я пробыл там почти два года, — ответил Харальд. — В военной полиции при ВМС.

— Да-а, — пробурчал Виктор, — как будто по одному топору можно найти магазин, в котором его приобрели. Тот единственный магазин в стране, где он продавался. Даже если предположить, что это действительно именно иллурийский топор… Но ведь ваш Лексар не может быть абсолютно уверен.

— Топор был каким-то образом заклят, — продолжил Харальд. — Из него шло излучение… Точно не помню, что сказал парень.

— Ты что, ничего не записывал? — В тоне Алексы чувствовался укор.

— Нет, там был дух-писец, который вел официальный протокол.

— Без точной датировки, я надеюсь? — спросила Лора.

Если дух датировал протокол, он сможет стать свидетельством того, что вскрытие было проведено без официального разрешения, что, в свою очередь, не позволит использовать полученные сведения в качестве улик на суде.

Жидкие волны, пробегающие по растекающемуся человеческому телу…

Перед умственным взором Донала внезапно возникло видение, он отмахнулся от него, вспомнив своего соседа по больничной палате по имени Энди, тело которого принимало самые невероятные формы, а он не способен был удержать его. И однажды растекающееся тело Энди чуть было не разорвалось на части, когда как-то ночью вышел из строя генератор поля у него над кроватью.

— Вполне возможно, что я случайно разрядил спарклер, — пробормотал Харальд, взглянул на Ксалию и, пожав плечами, добавил: — Извините.

*Это вовсе не смешно*

— Я знаю.

*Нет, не знаешь. Ты же не дух.*

— Я знаю, что спарклеры причиняют боль. Ксалия поднялась над полом, не произнеся ни слова. Лора вздохнула.

— Ссоры нам не помогут, ребята.

— Извини.

— Возможно, мы что-то упускаем, — заметил Донал, не обращая внимания на странный взгляд, который устремила на него Ксалия. — Ты говоришь, Харальд, что на топоре было какое-то необычное заклятие? И очень сильное?

— Гм… Да. Так говорил Лексар.

— Значит, он должен был оставить ощутимый след в ауре братцев-уродцев, ведь так?

Харальд кивнул.

— Верно. Надо заставить Лексара…

— Нет! — Лора хлопнула ладонью по столу. — Мы не имеем права пользоваться услугами Слушателей Праха для проведения пыток над живыми людьми.

— Возможно, нам и не придется прибегать к тому, что предложил Харальд. — Донал оттолкнулся от стены. — Возможно, кто-то ещё сможет пройти по найденному следу, проникнуть в ауру заключенных.

Его бессознательное выдало Доналу воспоминание о несчастном Энди, растекающемся на больничной кровати. Когда генератор поля дал сбой, сестра Фелиция пригласила экспертов.

Как же звали того молодого гения? Кьюшол? Кьюшен? Что-то в этом роде.

Ксалия подплыла поближе.

'Хотелось бы мне поприсутствовать при таком допросе.* Донал попытался сосредоточить взгляд на полупрозрачных очертаниях её тела, но оно то исчезало, то возникало снова, словно играя с ним.

— Хорошо, — спокойно ответил Донал. — Если хочешь. *Хочу.*

— Тогда мне нужно позвонить по телефону.

На какое-то мгновение Доналу показалось, что Ксалия хочет возразить. Но вместо этого она покачала своей почти невидимой головой, после чего все её прозрачное тело опустилось на пол и исчезло.

— Как же меня злит, когда она так поступает! — пробормотала Алекса.

Лора пристально смотрела на Донала. И что теперь? — подумал Донал.

— Вернусь через минуту, — заявил он и вышел, чтобы позвонить в больницу.