Лора выдвинула ящик стола и взглянула на лежащий там «магнус». Это было оружие Донала. Он не смог его взять с собой, так как ни одна авиакомпания не разрешает проносить на борт оружие никому, кроме сотрудников авиационной службы безопасности, находящихся при исполнении.

Как жаль, что он не смог захватить «магнус» с собой.

— Я могу подождать, — сказала Феораг. — Судья может подождать. Полет займет по меньшей мере три часа, а возможно, и больше. Вы ведь знаете, какие бури бушуют на границах Иллуриума. Заполненные ордера мгновенно получают соответствующую санкцию.

— Я знаю. — Лора глянула сквозь стеклянную стену, там Алекса, жестикулируя, разговаривала по телефону. — Но если будем сидеть здесь, мы ничего не добьемся. Идемте.

Влажные глаза Феораг замерцали.

— Интуиция подсказывает мне, что против вас действуют могущественные враги, командир Стил.

— Э-э… Ну, и?.. — откликнулась Лора. — Кто конкретно?

— Пока мне это неизвестно, в противном случае я бы вам сообщила. Дело в том, правда, что… они совершили ошибку. Они убили Мину д'Алькарни.

— Что вы имеете в виду?

— По Кристаллу расходятся причинно-следственные волны. Они проявятся по информационным векторам. И…

— Что?

— …и мы ведь только люди. — Она с горькой улыбкой взглянула на Стил. — В широком смысле слова, командир. Предполагается, что Слушатели Праха беспристрастны, и мы действительно беспристрастны, но ведь есть вопрос мотивации.

За стеной Алекса с грохотом опустила трубку и выругалась.

— Значит, вы хотите найти её убийц? — произнесла Лора. Феораг едва заметно кивнула.

— В таком случае вам с Алексой надо отправляться в путь. — Лора смотрела, как Алекса проверяет наличие револьвера у себя в сумочке. — Председателя Высокого Суда, думаю, придется убеждать, но, уверена, что вы произведете на него впечатление.

— Надеюсь.

Алекса захлопнула сумочку.

— Я готова.

Донал поблагодарил духа-контролера, пройдя последние ворота на пути к выходу. Вдоль бетонной дорожки дул холодный ветер. Худощавая женщина перед Доналом одной рукой придерживала белую широкополую шляпу, а другой — пальто и платье. Она шла напряженной походкой, изо всех сил пытаясь сохранить равновесие на каблуках-шпильках.

Они направлялись к трапу, который служители уже подкатили к самолету. Лопасти пропеллеров пока замерли в полной неподвижности. Пройдет совсем немного времени, и они придут в стремительное движение и поднимут громадную металлическую конструкцию в небо.

Супруг худощавой дамы, дородный мужчина в двубортном пиджаке, шел, набычившись и не делая ни малейшей попытки помочь жене. Донал осуждающе покачал головой и перевел взгляд на других пассажиров, что шли рядом с ним. Все одеты гораздо богаче, чем он, но многие из них явно летели не первым классом.

Вдруг он подумал, что, возможно, дух-контролер позволила бы ему пронести на борт самолета самую необходимую вещь. Но дела уже не поправить: «магнус» остался лежать в ящике стола Лоры.

Первые пассажиры стали подниматься по трапу, а на самом верху две стюардессы в черных накидках приветствовали их широкими улыбками.

Путешествующим первым классом все равно приходилось подниматься на борт самостоятельно, но Донал представил, что когда-нибудь, возможно, их станут доставлять туда духи. Донал поднимался по ступенькам, а ветер вздымал его пальто. Положив руку на поручни, Донал почувствовал, насколько они холодные. Казалось, ещё мгновение — и рука примерзнет.

Лейтенант дождался, пока женщина перед ним дойдет до конца трапа, затем, перешагивая через две ступеньки зараз, достиг входа и вошел в самолет.

— Добро пожаловать на борт, сэр.

— Спасибо.

— Ваше место вот здесь.

Он находился в отсеке первого класса. Дородный мужчина с худощавой женой уже устроились на своих местах, и теперь толстяк потягивал бренди, которое подала ему стюардесса. Вытащив из серебряного портсигара толстую сигару, он с наслаждением затянулся ею. Почти незримый занавес окружал его кресло, отделяя от остальных пассажиров.

Донал всегда ненавидел сигары. А мысль о духе пламени, который использовался для вдыхания самовозгорающегося табака, заставила Донала ещё больше презирать этого самодовольного господина.

— Вам принести чего-нибудь выпить? — спросил у него худощавый и женственный стюард. — Может быть, херес?

— Виски, — ответил Донал. — Ординарный неочищенный солодовый, на ваше усмотрение.

— Хорошо, сэр.

Когда стюард удалился, Донал решил взглянуть на обслуживающий персонал соседнего отсека. Он увидел вяловатого парня, болтающего со стюардессами, и двух стюардов, которые были совсем не похожи на предыдущих — крепкие, поджарые с большими сильными кулаками и рубцами вокруг глаз.

Плохо информированных пассажиров их облик, вероятно, мог бы напугать, но Донал понимал, что офицеры из Федерального бюро по охране воздушных средств передвижения обеспечивают реальную безопасность на борту самолета. Теперь он пожалел, что выбрал место у иллюминатора. Если в самолете начнется какая-то заварушка, лучше сидеть около прохода.

Правда, прошло уже двенадцать лет с тех пор, как террористы из Союза за независимость Голадола захватили несколько самолетов — семь в общей сложности — и потребовали, чтобы они летели в Зуринам. Две последние группы пассажиров были казнены по приказу зуринамских властей, так как террористы посадили самолет на Восьмой день Недели Плача — день, когда неверующим не позволяется выходить из дома, и епископы-меченосцы рыдали, приводя в исполнение приговор над ни в чем не повинными иностранцами, силой привезенными в Зуринам. С тех пор меры безопасности в авиации были усилены, да и сами пассажиры, понимая, что им угрожает в подобной ситуации, готовы были дать серьезный отпор.

За последние девять лет повстанцы больше не делали попыток захвата.

Как бы то ни было, провинция Голадол оставалась частью Иллуриума. И если можно было доверять тем немногим сообщениям, что просачивались через границу и через постоянно бдящих цензоров, беспорядки там продолжались. Неудивительно, что тристополитанские власти совместно с федеральными делали все, от них зависящее, чтобы обеспечить безопасность полетов.

— Вот, пожалуйста, сэр. Ваш виски.

Донал сделал глоток и почувствовал дурманящий аромат напитка. Он закрыл глаза, чтобы лучше ощутить весь букет вкусов… и рассмеялся.

— Пристегните, пожалуйста, ремень, сэр.

— Да, конечно.

Впереди на расстоянии примерно десяти футов от входа в кабину экипажа располагалась центральная перегородка. Небольшую площадь закрывали темные занавеси, и поначалу Донал подумал, что это дополнительная кухня, возможно, небольшой бар для пассажиров первого класса.

Но затем он обратил внимание на то, что стюард возвратил бутылку виски на кухню, находившуюся на корме, а другой стюард крепкого телосложения как-то особенно напрягся, проходя мимо черной занавеси. Там явно располагалось нечто, имевшее отношение к обеспечению безопасности полета.

Может быть, оружие?

Прошло ещё минут восемь, пока последние пассажиры взошли на борт и стали гуськом пробираться по проходу по направлению к более дешевым местам в самом конце. Пропеллеры дернулись и начали вращаться, не дожидаясь, пока восемь почти невидимых духов откатят трап в сторону.

Салон задрожал, самолет медленно повернулся к взлетно-посадочной полосе и стал готовиться к взлету. Лиловое небо над головой потемнело.

Двигатели загрохотали.

Донал сделал ещё глоток виски.

— Леди и джентльмены, добро пожаловать на борт самолета. Руководит полетом капитан Йершвин. Мы готовы к вылету. Надеемся, что путешествие будет для вас приятным.

В приюте сестра Мари-Анн Стикс так увлекательно объясняла основные законы физики, те, которые знала сама. Правда, её маленькая аудитория не придавала особого значения тому, что она говорила.

Но Донал всегда внимательно слушал, и знал, что его прижимает к обивке кресла сила инерции, так как самолет, набирая скорость, мчится по взлетно-посадочной полосе. Свет прожекторов стал расплываться и меркнуть, а звук моторов понемногу затихать. И вот огни за бортом исчезли совсем, самолет пошел вверх. От корпуса двигателей исходило бледно-зеленое свечение, это обеспеченные магической защитой турбины поглощали энергию из некроскопических элементов, находящихся в крыльях и фюзеляже.

Я лечу в Иллуриум.

Донал вновь покачал головой и одним большим глотком допил остатки виски.

Алекса сидела в отделе одна. Перед ней стоял кофейник, но она решила не пить больше кофе, в противном случае придется провести остаток вечера, бегая в туалет. Как удавалось Доналу выпивать такое количество кофе, она понять не могла.

Возможно, мочевой пузырь у мужчин больше. Когда Сушана поправится, она обязательно задаст ей этот вопрос, та должна знать.

Алексе так и не удалось передать сообщение Доналу до его отлета, и теперь она не знала, что делать. Рассудительный человек просто отправился бы домой.

Но, с другой стороны, рассудительный человек никогда не оказался бы в группе Лоры.

Если удастся добиться успеха, их, вероятно, ждет повышение и награды… Однако доносчиков и шпиков нигде не любят, а особенно полицейских, которые следят за своими же товарищами. Пока они расследовали дела о коррупции за пределами Управления, все вроде бы было в порядке.

Хотя даже тогда городские правители могли перекрыть перспективы карьерного роста любому из них. Достаточно было пошептать кому нужно на ухо, распустить порочащий слушок или начать откровенный (или не совсем откровенный) шантаж.

Алекса же была настроена решительно: она хотела когда-нибудь сама стать командиром. Она открыла левый ящик своего старого рабочего стола. Там лежали несколько книжек из того собрания, большую часть которого Алекса хранила дома. Фолианты, написанные сухим, заумным языком, который ей необходимо заучить, чтобы через месяц успешно сдать сержантский экзамен.

Некоторые книжки в этой стопке представляли собой изящные томики в дешевой обложке. Один из них лежал на самом верху, Алекса не часто обращала на него внимание. «Наблюдение, т. II. Чтение по губам».

У Алексы были все семь томов серии «Наблюдение» плюс «неофициальный» восьмой том, чтение которого считалось позором для любого офицера. Он назывался «Бегство».

Автором серии была женщина-полицейский в отставке. В восьмом томе она подробно описывала стратегию ухода от преследования, то, как правильно прятаться, умело использовать особенности укрытий. (Обычная тактика, например, состоит в том, чтобы резко повернуть в одном направлении, но преследователь часто в этом случае идет по гипотенузе прямоугольного треугольника, преследуемый же продолжает бежать по сторонам упомянутого треугольника, что может привести к фатальным для него последствиям.)

Все понимали, что названные книги очень полезны. Но если бы кто-то увидел вас за чтением последней части серии, вы были бы обречены на недели и даже месяцы насмешек и уколов. И не только здесь, в Управлении; но в любом отделении полиции.

Алекса вытащила том, посвященный чтению по губам, и раскрыла. Она листала книгу, выискивая наиболее интересные отрывки и перечитывала их. (Автор умело приводила примеры из собственного опыта, с юмором и, видимо, иногда немного преувеличивая, чтобы подчеркнуть основные моменты изложения.) Наконец Алекса отложила книгу.

Существовали и многие другие эзотерические умения, необходимые сыщикам, и не последним из них было умение входить в глубокий транс и вводить в него других. Харальд дал Алексе несколько базовых уроков в этом деле, показал, как проводится гипнотическое воздействие и внушение, как можно манипулировать сознанием и подсознанием других людей и своим собственным.

Самой Алексе до сих пор ни разу не приходилось вводить подозреваемого в транс. Но она пользовалась приемами визуализации и благодаря им значительно улучшила свои результаты в стрельбе, за что была очень признательна Харальду.

Харальд, мне совсем не понравилось, как ты сегодня улыбался.

За внешней мягкостью в Харальде скрывалось нечто опасное — результат многих лет, проведенных во флоте, где он научился такому, что неизвестно и даже не представимо многим гражданским… да и большинству сотрудников полиции.

Чему-то плохому…

Работа с гипнозом, первоначально использовавшимся исключительно в медицине, предполагала в том числе и развитие способности вызывать подавленные воспоминания, заново переживать давно прошедшие события, причем в таких подробностях, что человек мог проанализировать стимул ы, которые не воспринимал сознательно в момент самого события.

В психотерапии это позволяло пациенту сделать приятные воспоминания более яркими, более насыщенными и с их помощью более уверенно и позитивно относиться к окружающему миру. А с тяжелыми воспоминаниями можно было поступить прямо противоположным образом, так, чтобы они утратили большую часть своей депрессивной энергии.

Полицейские, сыщики пользовались перечисленными умениями и со многими другими целями.

Веки Алексы затрепетали, когда она вспомнила, как Донал и Лора беседовали после возвращения Донала из архивов. Она видела их сквозь стеклянную перегородку, отделявшую кабинет Лоры. Это было в тот день, когда Донал встретился со Слушателем Праха Феораг, которая приходила сегодня…

Нет, не то… Память Алексы плавно переместилась к тому моменту, когда Донал вернулся с допроса, о котором он особенно не склонен был распространяться. Того, на котором лейтенант работал вместе с доктором Кюшеном Джю. После допроса медики в черной форме перенесли одного из карликов-близнецов в специальную палату.

Да…

Алекса погрузилась немного глубже. Именно это воспоминание.

Там что-то было, что-то очень существенное. И, возможно, Харальду многое было известно, решила Алекса, судя по тому, как он взглянул на Донала.

Временная точка была установлена. Теперь необходимо отправиться назад в своих воспоминаниях и вновь посетить то мгновение. Откинувшись на спинку кресла и улыбаясь, Алекса закрыла глаза и начала обратный отсчет от семисот. Веки её слегка подрагивали.

Она погружалась ещё глубже.

Алекса видела, как движутся губы Лоры, видела, как Донал повернулся спиной, но напряжение у него в плечах было достаточно красноречиво… Затем он снова повернулся, и теперь Алекса смогла прочесть по движению губ каждое произнесенное им слово.

— Семь-семь-семь. — Донал сделал паузу, затем продолжил: — Два-девять-семь-два, шесть-шесть-девять-шесть.

— Это было у карлика в?.. — Лора отступила в сторону, и Донал загородил плечом лицо Лоры от Алексы.

Но «прочитанного» было вполне достаточно, Я не верю…

Алекса задрожала, сделал несколько глубоких вдохов, чувствуя себя подобно ныряльщику, всплывающему на поверхность. Судя по словам Донала, получалось, что в расследуемом ими преступлении замешан комиссар. Причастность комиссара Вильнара подтверждал уже второй источник. Алекса была уверена в правильности своей догадки.

Донал сообщил Лоре сведения, по которым выходило, что Вильнар — один из подозреваемых.

Й тем не менее, отношение Харальда к Доналу почему-то вдруг переменилось к худшему.

Нет, только не он!

Поверить в подобное было трудно. Особенно после всего, что случилось с Сушаной.

Харальд — шпион Вильнара? Невозможно!

Веки Алексы продолжали трепетать, она вновь погрузилась в воспоминания.

Пять минут спустя Она широко открыла глаза.

— Харальд, ты долбаный кретин!

Примерно через час после вылета где-то в нижней части самолета послышалось негромкое постанывание. Донал, не на шутку испугавшись, выглянул в иллюминатор, однако разглядел только ярко-зеленое свечение турбин на фоне темного индиго ночного неба.

Снова послышалось постанывание, за которым последовал тяжелый рокот. Стюарды с жесткими лицами и накачанными мышцами уже бежали в заднюю часть самолета. Донал понял, что они направляются туда, где расположены грузовые отсеки.

Может быть, звуки издает какое-то из перевозимых животных? Донал вспомнил клетки со зверями. Некоторые из них могут представлять реальную опасность, если вырвутся на свободу.

Впереди, в отдалении, ярко-белой стрелой прорезала небо молния — первый знак Бури Перехода. В небе на иллурийской границе постоянно бушевали вихри и грозы, вызываемые специальными защитными чарами.

Однако, судя по заявлениям капитана Йершвина, которые он сделал вскоре после вылета, они должны были достичь района постоянных бурь ещё через целых два часа. Явления, вызываемые защитными чарами, начались подозрительно рано.

Тем временем внизу, в грузовых отсеках, за жутким скрежетом последовал чудовищный вой. Что-то встревожило практически всех животных. В их завывании чувствовались страх и ярость.

Одна из стюардесс, бледная и взволнованная, бежала по проходу. Она остановилась у черной занавеси за передней перегородкой. И вновь у Донала возник вопрос, что же там спрятано.

— Извините. — Донал встал и стал протискиваться к проходу мимо пожилой седой дамы на соседнем сиденье. — Простите, пожалуйста.

— Будьте осторожнее, молодой человек.

— Извините, мадам.

— Нет, я совсем не то имела в виду. Я хотела сказать, что если вы хотите помочь им справиться с этими опасными животными, то должны быть очень осторожны.

— Постараюсь, мадам.

Однако если звери вырвались на свободу, без оружия Донал вряд ли чем-то мог помочь.

— Пожалуйста, не беспокойтесь. — В репродукторе прозвучал голос не капитана Йершвина, а какого-то значительно более молодого человека. — Говорит старший помощник Смелтил. Ситуация полностью под контролем. Оставайтесь на своих местах. Убедитесь, что ремни безопасности пристегнуты.

Ещё одна стюардесса взяла Донала за руку.

— Сэр, вернитесь, пожалуйста, на свое…

— Я полицейский. Позвольте мне помочь вам, — произнес он ей на ухо.

— О, лейтенант, да…

Значит, звание Донала было указано в списке пассажиров вместе с именем.

— Извините. — В проходе появилась первая стюардесса, за ней следовала смуглая женщина, которую Донал раньше не видел. На женщине были черно-лиловые одеяния, а между небольших грудей серебром и агатом отливал одиннадцатиугольный амулет.

По напряженному, покрытому морщинами лицу и худым рукам мелькали движущиеся семиугольники. Возраст женщины невозможно было определить. Она напоминала какое-то древнее, покрытое песком изваяние посреди бескрайней пустыни.

Донал хотел было протянуть к ней руку и попросить женщину остаться на месте, но глаза её излучали странное мерцание, подобно маслянистой поверхности прудов, в чьих глубинах водятся причудливые создания.

Ведьма?

Конечно.

Кажется, это была собственная мысль Донала.

Спустя несколько мгновений Донал полностью пришел в себя. Пробудились от оцепенения и обе стюардессы.

— Что?..

Ведьма уже дошла до конца прохода.

— Хорошо, что она на нашей стороне, — пробормотал Донал. — Э-э… она?..

— О да!

— Слава Аиду!

В это мгновение самолет толкнуло в сторону. Несколько человек истошно завопили.

— Проклятие! — воскликнул Донал, хватаясь за спинку ближайшего сиденья. Поднос с грохотом упал из рук стюардессы на пол.

— Скорее! — вскрикнула стюардесса.

Донал проследовал по направлению к кухне в корме самолета, именно туда до него прошла и ведьма. Стюард с мрачным выражением лица открыл внутренний люк. Металлические ступеньки вели вниз в какое-то темное помещение. Донал заметил край одежды ведьмы.

— Танатос! Туда. — Лейтенант ухватился за стальные перила и прыгнул. Он съехал по перилам, как когда-то, в далеком приютском детстве. И опустился на пол нижнего отсека.

— Тише!

Ведьма сидела, скрестив ноги, перед рядом клеток, руки вытянуты вперед, глаза закрыты. Она наклонила голову, посылая потоки энергии по направлению к встревоженным животным. В ушах Донала звучал скептический голос сестры Мари-Анн Стикс, с презрением отвергающей любое упоминание о мистике. В клетках сверкали серебристые чешуйки, лиловая шкура и серые когти.

За спиной Донала послышался грохот, затем проклятие. Обернувшись, лейтенант увидел, что один из крепышей-стюардов лежит на полу. Донал сразу понял, что у парня сломана нога.

— Меня зовут Риордан, — проговорил лейтенант. — У вас есть оружие?

— Да… — прохрпел стюард сквозь стиснутые зубы. — На лодыжке. Другой ноги.

— Нашел.

Донал быстро выхватил черный короткоствольный пистолет из кобуры. Сломанную ногу необходимо закрепить, но если звери вырвутся на свободу или турбулентность за бортом самолета усилится, это уже не будет иметь никакого значения.

Присев на корточки, Донал навел оружие на ближайшую клетку, затем на другую, потом на третью. Грузовой отсек наполнил прозрачный поток сероватого света.

Лишь тогда Донал понял очевидное. Они попали не в простую грозу, и перед ним не обычные звери. И чтобы справиться с ситуацией, необходимо нечто большее, чем обычные пули.

Темное свечение окружало ведьму.

Самолет снова резко дернулся. Сверху доносились крики и звон разбитого стекла. Но к этому добавилось и кое-что ещё: воздух как будто сгустился, за порогом человеческого слуха появилась какая-то новая вибрация.

Вокруг ведьмы воздух продолжал сгущаться. В клетках звери понемногу затихли, но глаза их вспыхнули ещё более ярким огнем. Затем они тоже начали издавать какие-то непонятные звуки, глотки рептилий присоединились к едва слышимому гипнотическому напеву ведьмы. Донал опустил пистолет.

Иди вперед.

Какое-то мгновение лейтенант не мог понять, кто к нему обращается. Ведьма продолжала что-то монотонно бормотать, но до Донала вдруг дошло, что у него в голове звучат её слова.

— Прикоснись к животным, — прозвучал голос. — К каждому по очереди.

— Я не… — Ну!

Донал оглянулся на охранника со сломанной ногой. В глазах у парня блестели слезы, но он изо всех сил старался не потерять сознание. Донал вернул ему оружие.

— Мне оно не понадобится, — сказал Донал.

— Что вы… будете делать?

— Если бы я мог ответить на твой вопрос, парень. Самолет снова накренился, и Донал покатился по полу.

Через какое-то время ему удалось встать на одно колено. Ведьма загадочным образом оставалась неподвижна. Она сидела, скрестив ноги, погрузившись в себя.

Донал так и не понял, какую битву и с кем она вела, и сколько энергии ей требовалось на это. Он мог только выполнять её команды. И потому подполз к первой клетке.

— Не надо! — крикнул охранник со сломанной ногой. — Не подходите туда.

— Я должен, — ответил Донал, ухватился за решетку и встал почти в полный рост. — Я знаю, что не…

Холодный черный язык коснулся руки Донала и исчез. Ты чувствуешь кости?

— Танатос! — прошептал он. — Это был васи… Быстрее. — В голове Донала вновь прозвучали слова ведьмы. — Времени очень мало.

Затем последовал другая мысль с совершенно другим «привкусом».

Ты ощутил вкус песни?