Гоша Хоботов очень волновался. Он всегда волновался, когда Машенька опаздывала. Правда, она никогда не опаздывала больше чем на три минуты, а он всегда приходил раньше чем нужно минут на десять, но все равно волновался. Сегодня – особенно.

Гоша стоял под полуопавшим кленом, единственным живым деревом в центре бетонной площадки у кинотеатра «Победа», и нервно крутил единственную «родную» пуговицу на выходном пиджаке.

Повторяя движения его пальцев, сухие листья закручивались хороводом вокруг кленового ствола. Гоша этого не замечал.

Гоша думал о том, как он скажет Машеньке то, что мама ему твердила уже лет пять: «Ты уже не мальчик, пора тебе жениться»! Но разве Гоша виноват, что встретил Машеньку только полгода назад! Как мама этого не понимает? Нельзя же жениться на ком попало?! И что ответит Машенька? А вдруг…

От волнения у Гоши запотели его круглые очки. Он снял их, протер не очень свежим платком с веселым зайчиком (мамин подарок!), снова надел их на нос и снова взялся за пуговицу.

Кленовые листья в это время то взлетали вверх-вниз, поднимаясь примерно на полметра, когда Гоша протирал очки, то водили нервные хороводы у папы-клена: то вправо, то влево, то вправо, то влево, за Гошиной пуговицей.

…А вдруг она засмеется или не поверит, что он серьезно? А если согласится? О боже!

– Гоша, смотри, смотри, какое чудо! Листья танцуют! – зазвенели в воздухе колокольчики ее голосочка.

Машенька! От неожиданности он резко дернул пуговицу и оторвал-таки. Листья рухнули на землю. Пара желтых листьев плавно и чинно опускалась с клена.

– Ой, остановились! Здравствуй, дорогой!

И Машенька улыбнулась и подставила свою щечку для поцелуя. Гоша зарделся и коснулся губами ее нежного маленького ушка. Сердце бешено колотилось, очки опять запотели.

– Здравствуй, Машенька!

* * *

– Почему я? – надула губки Сирена. Эти губы каждый второй мужчина отдела «Х» видел во сне. Каждому третьему снились ноги Сирены.

– Потому что тебе ни один настоящий мужик не сможет отказать, – резюмировал Рентген. Ему Сирена снилась вся, в трехмерном изображении, со спецэффектами.

– Я не уверена, что он настоящий, – тряхнула кудрями Сирена. – Я всегда в этом сомневалась, еще со школы. Он уже тогда не обращал на меня внимания.

– Тем более что ты знаешь его со школы, – прорычал Зверь. У него внутри все ухало, когда Сирена вот так трясла своей роскошной гривой волос.

– Пусть Женщина-Кошка попробует, – упорствовала Сирена.

Та запрыгнула на подоконник, шурша черным винилом костюма, и промурлыкала:

– Я не могу, у меня встреча в Готтам-сити. С Бэтменом. Ему нужна моя помощь. Уже опаздываю, – и, сделав сальто, выпрыгнула в окно.

– Я уверена, ты мысленно со мной, подруга, – саркастически заметила Сирена. – А Гроза? – Она с надеждой посмотрела на присутствующих.

– Гроза в коме, – сообщил Росомаха. – Пыталась сдуть эту чертову антипыль, подняла ураган, надышалась ею и не справилась. Получила балкой по лбу. Профессор сомневается, что Гроза останется такой, как прежде.

Ужас мелькнул в прекрасных глазах Сирены. Но она не сдавалась:

– Попросите Девушку-Тянучку!

Все взглянули на нее с осуждением:

– Елена двадцать лет как замужем, у нее трое детей и муж-увалень. Она ждет третьего внука.

– Орлица?

– С ее-то характером и мускулатурой? Может, сразу Зеленого Гоблина попросить? – Мистер Холод не умел быть деликатным.

– Невидимка?

– Да-да, найдешь ее сейчас! Пообещала и исчезла.

Сирена собиралась предложить еще кого-нибудь из женской половины отряда «Х» вместо себя для позорной миссии переговоров, но тут внизу, в районе лаборатории, раздался взрыв, всех порядком тряхануло, а затем в комнату вошел Халк. Очень расстроенный. Опять не вписался в дверной проем. Завхозу Петрову прибавилось работы: снова нужно будет заказывать герметичную дверь под лакированный дуб. Ту, которая только что вышла из употребления, Халк аккуратно прислонил к стене и еще больше расстроился из-за своей неуклюжести. Он чуть не плакал:

– Лазер, Лазер – тоже.

Тут нервы великана не выдержали, и он разрыдался. Фирменный комбинезон второго отдела «Х» начал угрожающе трещать по швам. Его хозяин от всплесков эмоций всегда угрожающе увеличивался, и это грозило большими разрушениями. Во втором отделе агентства «Х» Халк был единственным, к кому Сирена испытывала нежные, почти материнские чувства. Она обняла зеленого истерика, прижала к груди и стала успокаивающе гладить по лохматой голове. Все мужчины ему сейчас завидовали. Тот как-то быстро успокоился и громко зашмыгал носом.

– Лазер проник в лабораторию, попытался сжечь антипыль взглядом, но вызвал только аннигиляцию. Пыль разрастается и теперь еще и искрит.

«Ах!» – пронеслось по комнате. Все подумали одно и то же: «Нет больше нашего Лазера».

– Мы все поги-и-ибнем, – снова зарыдал Халк и уткнулся в вырез комбинезона Сирены. Решил прожить оставшееся время счастливо.

– Ладно, – сдалась она. – Я пойду и поговорю с ним. Только про пыль объясните еще раз. И говорите медленно, я – блондинка.

У агентства суперменов «Х» появилась надежда на спасение.

* * *

Машенька бросила на руки Гоше розовый плащ, изящно скинула туфельки в прихожей и босиком прошмыгнула в кухню. Она вела себя так смело и естественно, что у Гоши перехватило дыхание, он поискал на ощупь пуговицу на пиджаке, но вспомнил, как та оторвалась.

– Мама спит? – прошептала Машенька, выглянув из кухни. На улице едва смеркалось.

– Нет, – зачем-то шепотом ответил Хоботов. – Ее нет дома.

Девушка растерялась:

– Значит, мы здесь совсем одни? – Робость отчетливо слышалась в ее голосе. – Я тогда домой пойду.

«Она сейчас уйдет, и это будет катастрофа», – отчетливо понял Гоша и со страху начал заикаться:

– Н-но, м-может, ты м-мне п-пуговицу ф-се-т-таки п-пришьешь? Вот! – Он протянул оторванную пуговицу Машеньке на ладони, как протягивают обручальное кольцо. – А е-еще у-у м-меня хо-хоро-шш-ий к-кофе есть. «Ма-ма-ккона».

Он так и не понял, почему девушка залилась смехом, а потом затихла и согласилась: и пуговицу пришить, и кофе выпить. Счастливый Гоша Хоботов усадил ее в гостиную на антикварный бабушкин диван, включил торшер и полез в старинный комод за нитками. Девушка в голубом платье сидела на диване и разглядывала комнату.

– У тебя дома так чисто, ни пылинки.

Краем глаза она следила за его действиями, волновалась. Как каждая честная девушка на ее месте.

– Мама, наверное, целыми днями убирается.

– Нет, это я сам, – Гоша был счастлив до дрожи. Счастлив, что она не ушла.

– У вас, наверное, пылесос какой-то особенный, – продолжала Машенька, чтоб не возникало пауз. – Я раньше работала продавщицей в отделе бытовой техники. Кое-что понимаю. Покажешь, что у вас за марка?

Руки у Гоши задрожали: пылесоса в их доме никогда не было. От волнения он промычал что-то невнятное и громко зашуршал содержимым комода.

Наконец он нашел шкатулку с пуговицами и нитками. Смущенный, но сияющий, Гоша протянул ее Машеньке. Потом решился и сел рядом на диван. Она не отодвинулась, Гоша ликовал про себя. Машенька провела тонким пальчиком по крышке шкатулки и лукаво посмотрела на вспотевшего от волнения Хоботова, а потом сказала ласково:

– Пиджак сними.

У того дыханье перехватило, и он упал бы, если б уже не сидел.

– Да-да-д-да, конечно, – снова залепетал он и случайно оторвал еще две пуговицы. – П-проо-сти. Вот. – Он не сводил с нее глаз, а она покраснела.

– Я очень люблю кофе, – прошептала она и опустила глазки.

– Пойду сварю, – рванул на кухню Хоботов. Чтобы отдышаться от нахлынувшего счастья.

А Машенька, вздохнув, взялась за пиджак и пуговицы. Они хотели ласки и внимания не меньше, чем их застенчивый хозяин.

* * *

Высокие лаковые сапоги на шпильке, вот что первое увидел Хоботов, влетев на свою малометражную кухню. Сапоги заканчивались гораздо выше колен, а еще немного выше, в районе бедер, начинались ярко-красные шорты. Они, шорты, продолжались недолго, круто сузившись к талии. На талии сразу над крестообразной пряжкой начинался вырез, а точнее, там он заканчивался. Еще точнее, это был не вырез, а расстегнутая «молния» фирменного комбинезона второго отделения агентства «Х». В разрезе виднелся золотой лифчик навскидку как минимум пятого размера. Еще выше вились золотые кудри и блестели голубые глаза. Короче, в хрущевочке Хоботова на кухне в три-на-два метра Гошу ждала прима суперменов Сирена.

– Ну, здравствуй, Хоботов, – пропела она низким грудным голосом и поманила его ярко-красным ногтем. – Давно не виделись.

– Здрассте, – прошептал Хоботов и аккуратно закрыл перед собой дверь. Потом снова открыл и заглянул в кухню еще раз. Не показалось. Сирена была все еще там. Он еще раз закрыл дверь и подержал ее закрытой. Решил не заходить, но было поздно. Ручку резко рванули внутрь, и Гоша влетел в кухню прямо к стройным ногам в сапогах.

– Ну, хватит, Хоботов. Это действительно я, – нагнулась к нему Сирена. Стало видно, что в пупке у нее пирсинг, а лифчик – бронированный. – Я по делу.

Она присела боком на стол, закинув одну ногу на столешницу и отбросив волосы назад.

Висящий за окном Спайдермен чуть не сорвался с паутины. Хорошо, что Капитан Америка был рядом, поддержал старого товарища. Огнеметчик Пиро наблюдал всю сцену переговоров на экране в Бэтмобиле и дымился так, что закоптил весь салон. Вот если бы он был Гошей, он бы точно не устоял. Он бы на все согласился и все простил такой девушке. Даже раздавленные очки, которые сейчас судорожно искал на полу Хоботов. Подумаешь, Сирена же нечаянно наступила. Зато какая фемина! А этот мямля еще мнется!

– Ой, ну я не знаю, – бормотал Гоша, подслеповато щурясь и прикрывая рукой глаза от жгучего шарма Сирены. Он замялся и начал отковыривать пальцем нарисованную на клеенке вишенку. Та не поддавалась, зато пыль, налетевшая за день в форточку, заерзала по всей квартире: вперед-назад, вперед-назад. – У меня сегодня такой важный день. Я хотел сказать Машеньке…

– Гоша, – пропела Сирена, – это же твой час, милый. Ради нашей школьной дружбы, Хоботов. Разве не об этом ты мечтал, когда открыл в себе суперспособности? Разве не о подвигах и спасении мира грезил ты, когда перешагнул порог нашего агентства? И что с того, что твой шанс выпал тебе только через много лет, когда ты стал дипломированным бухгалтером? Сейчас, Хоботов, сейчас мир нуждается в тебе! Судьба его в твоих руках, и даже больше, судьба всех супергероев на кончиках твоих пальцев, Гоша! И моя судьба – тоже. Посмотри, – Сирена подтащила упиравшегося Хоботова к окну.

В небе на фоне заходящего солнца Ракета, Супермен и Бэтмен держали огромный бумажный плакат с яркими буквами: «Ты нужен нам, Пылесос!»

– Гоша, у тебя все в порядке? – донеслось из гостиной.

– Да, Машенька, – крикнул Хоботов. И обернулся к красавице Сирене: – Ладно, Зотова. Только быстро, и чтоб девушка ничего не заметила.

– Запросто, – и Сирена Зотова щелкнула пальцами. Время для Машеньки остановилось. – Пошли, там у подъезда Пиро в Бэтмобиле.

– Там же детская площадка – нельзя парковаться, – удивился Хоботов, зашнуровывая ботинки.

– Ага. Дворник ему уже сообщил в сочных таджикских выражениях. А он сказал, что к другу приехал. Номера записали, на работу обещали сообщить. Вот Бэтмен будет ворчать, когда квитанция о штрафе придет.

И подмигнула Хоботову.

– Спишет на транспортные расходы. Я бы так сделал, – пробормотал Гоша.

* * *

Весь второй отдел агентства «Х» старался не смотреть на монитор в конференц-зале. То есть все делали вид, что не волнуются, и просто собрались здесь отдохнуть от утомительного ежедневного спасения мира, и только честный ежик Соник не скрывал своей нервозности. Но он бегал по комнате с такой скоростью, что его просто не было видно.

Хеллбой и Пиро курили у окна. Росомаха сидел на кожаном диване и делал вид, что чистит когти. Зверь и Бэтмен вроде как газеты читали, а Спайдермен доказывал Супермену, что цифровой фотоаппарат – ширпотреб, а вот «зеркалка» – она для профессионалов. Халк и Капитан Америка готовились к зачету по русскому языку, то и дело чертыхаясь по-английски. Орлица и Зачарованные играли в домино, явно жульничая. Они только что, в целях личной безопасности, отказались играть в дурака с Гамбитом, и тот надулся. Профессор танцевал вальс сам с собой в инвалидном кресле. Человек-Амфибия меланхолично пускал пузыри в своем аквариуме. А ежик Соник все нарезал круги по периметру помещения.

Сирена сидела в кресле в углу и портила свой маникюр, обгрызая ногти. Она одна открыто смотрела на большой экран на стене. А там бухгалтер Хоботов проходил последний контрольный пункт перед лабораторией «Ч».

– На него антипыль тоже может подействовать? – громко спросила она.

– Невелика потеря, – хмыкнул Мистер Холод. – Да и где ты видела, детка, чтоб пылесосам повредила пыль. О себе подумай, дорогая. Ты-то уж пополезнее будешь для человечества, чем наш пылесборник.

– Дурак ты, – надулась Сирена. – И не называй меня «деткой». Хоботов нас всех, между прочим, спасает.

– Хорошо, дорогая, – прыснул Холод.

Но, в сущности, он был прав. Двадцать лет назад, когда Супермен и Бэтмен открыли свое агентство «Х» для супергероев, пришедшему туда десятикласснику Гоше Хоботову в нем места не нашлось. Ввиду полной бесполезности его дара для спасения человечества. Ну, согласитесь сами, как может пригодиться мальчик-пылесос?! Ни тебе летать, ни тебе гореть, ни тебе погодой управлять, ни тяжелое что-нибудь притянуть. Только из пыли шарики скручивать может. Разве такому можно доверять серьезные задания?! Да и фамилия дурацкая – Хоботов…

Он и сейчас выглядел нелепо в помятой шляпе и дешевом костюме с сезонной распродажи посреди новейшей аппаратуры секретной лаборатории. Где лоск? Где, где шарм супергероя? Подкаблучник, мамочкин сынок, бухгалтер средней руки, вот только нарукавники не носит и счетов под мышкой нет… Неудачник, одним словом, серость…

– Ирония судьбы: супергероев спасает герой карманного формата, – Росомаха решил поумничать. – Я бы даже сказал мини-герой. Мы можем справиться с землетрясением или армией монстров, а вот с пылью – нет. Нет способов, не наш формат.

– Да, – подхватил Капитан Америка, – у русских есть пословица: «Сколько лет живу, а не могу понять две вещи: откуда пыль берется»…

– «…И почему коровы не летают», – Халк, как обычно, не подумал, что ляпнул.

Смешливые сестрички Зачарованные дружно захихикали, выпустив из внимания домино.

Орлица тут же отдуплилась и громко завопила: «Рыба! Ры-ба!»

– Звали? – Ихтиандр с шумом вынырнул из аквариума.

– Ну, ты, блин, ваще! – утерлись Хеллбой и Пиро. Их обдало брызгами, и они громко зашипели. Пар заполнил комнату. Один из этих двух горячих парней под шумок стрельнул окурком в аквариум.

Амфибия сделал вид, что ничего не заметил, и снова залег на дно. Там он быстро подобрал окурок и глубоко затянулся. Получилось что-то вроде кальяна.

– Курить под водой вредно, – авторитетно заметил Профессор. Он вообще все видел, только делал вид, что его это не касается. «Свобода выбора священна», – бормотал он про себя в такие моменты.

– Дышать пылью – еще вреднее, – пробулькал в ответ Ихтиандр. – За собой следите лучше.

В доме повешенного не говорят о веревке. Упоминание о пыли всем суперменам было как кость в горле. Ихтиандр понял, что что-то не то ляпнул, и предусмотрительно забился под корягу в аквариуме. Отдуваться предстояло Профессору. Взгляды остальных говорили красноречивее слов.

– Друзья мои, коллеги! – ушел в глухую оборону Профессор. – Я же не знал, что все так будет. Большие открытия предполагают большой риск. Это был спецзаказ.

«Халтурка какая-то левая», – сразу поняли все. Одно время дела у агентства шли не слишком хорошо и никто не брезговал подработкой на стороне за наличку.

– Но я же не знал, что все выйдет из-под контроля и пыль будет разрастаться, – продолжал Профессор.

– И кто заказчик? – поинтересовалась Сирена.

– Какая теперь разница, детка? Пигалица какая-то в голубом платье, хотела, чтоб ее дружок нормальным парнем стал. Я тогда так идеей увлекся, и… перестарался, – уголки губ Профессора опустились. – Но если бы все получилось, то с антигероями вопрос закрыли бы навсегда! Посыпаешь Магнето пылью, и он больше не Магнето, а так, пенсионер. Антипыли же все равно, какие способности нейтрализовывать.

Все уставились на него.

– Дед, ты сбрендил! – Хеллбой действительно был парнем из ада, университетов не кончал и в выражениях не стеснялся. – Нам после твоего эксперимента что, в дворники идти предстояло? Охренел! Пардон за мой французский!

Бэтмен отложил газету и вежливо пояснил:

– Наш горячий парень из пекла хотел сказать, что, лишившись суперзлодеев, супергерои остались бы практически не у дел, и в чем-то он прав.

– Точно, ушастый! – одобрил тот. – Мне папа с мамой наследства не оставили. Я своим горбом должен жратву зарабатывать.

Профессор снисходительно-испуганно улыбнулся:

– Но, дорогой мой, – «дорогой» в это время покраснел (раскалился), – вы подумайте: это же мечта всякого супергероя – победить суперзлодея и сделать мир прекраснее.

Спайдермен, как опытный газетчик, развил тему:

– Профессор, вы сейчас подводите научную базу под ваше нежелание наводить элементарный порядок в лаборатории. Ваше гениальное изобретение – антипыль – слегка просыпалось, чуть-чуть смешалось с общей пылью, которой у вас лаборатории полно, и немножко начала размножаться, как всякая пыль. И в результате стало угрозой нам, как классу. Второе правило пыли гласит:

И все герои процитировали хором: «Если пыль не вытирать, она заполнит все и вытеснит всех». Вот как их завхоз Петров выдрессировал. Хотя многие вкладывали в эту фразу иной, высокий смысл вечной борьбы добра и зла.

– Ваш бардак нам дорого стоит, милый профессор.

Орлица достала свою палицу. Так, проверить, в порядке ли она.

– Но, друзья мои, я – творческая личность, я не могу на мелочь распыляться, – парировал профессор.

– Другие смогли, – интонация Пиро профессору не понравилась. – Распылились.

– И не называй меня «деткой», – Сирена тоже решила поучаствовать в намечающемся действе.

Профессор отъехал подальше в угол и взвизгнул:

– А вы график дежурства тоже нарушаете! А Супермен, как частный предприниматель, на техничках экономит!

– Да вы сами к себе в лабораторию никого не пускаете, чтоб шпионов не было, – пошел в контратаку хозяин агентства…

Что было бы дальше, предположить нетрудно. Но когда в воздухе заискрило, задымило и запахло жареным (в фигуральном смысле), кто-то тихим голосом спросил засучившего рукава Холода:

– Куда ставить-то?

Немая сцена. Замер даже ежик Соник.

В дверях комнаты стоял Хоботов и держал в руках картонную коробку из-под апельсинов. В ней, спрессованная в виде Чебурашки, лежала злосчастная антипыль, лишавшая всех супергероев сил при любом попадании на тело.

* * *

– Мам, а зачем ты мне это рассказала?

– А чтоб ты понял, сынок, что нельзя пренебрежительно относиться к кому бы то ни было. Никогда не знаешь, как сложится судьба. Можно быть великим и не справиться с малым, а можно быть простым и неожиданно оказаться сильнее всех. Это как в картах: туза бьет шестерка, и всегда в колоде есть джокер. Как твой папа.

Мама посмотрела в окно: в ночном небе сияли звезды. Папа сегодня сдавал годовой отчет и потому задерживался. Малыш Димка зарылся в одеяло, а потом спросил, высунув веснушчатый нос:

– Так папу приняли в агентство?

– Нет, милый. Ему предлагали, из благодарности. Но он попросил в качестве награды крутой пылесос. Он ведь тоже потерял свои необычные способности, а прибираться дома нужно регулярно.

«Супергерои спасают мир, а чистота спасает супергероев».

Димка посмотрел на серебристый агрегат в углу комнаты. Эта фраза была за подписью Супермена. Мальчик пользовался им еженедельно: пылесосить квартиру было его обязанностью. У Димки Хоботова, сына бухгалтера, не было папиной сверхспособности управлять пылью, прибираться приходилось вручную. Зато мамины способности ему передались. Он, как и его мама Сирена Зотова, умел останавливать время. А значит, с уборкой он мог не спешить.