— Алексей, а можно с вами поговорить наедине? — вдруг спросил на неплохом русском сидящий напротив меня мистер Уолш, или просто Джон – именно так он настаивал его называть.

Мой с ним сеанс уже подходил к концу. Я перевёл взгляд на Зою Ивановну, которая, играя роль переводчика, продолжала сидеть с улыбкой и ничем не обозначила своего отношения к предложению англичанина, да ещё и сделанному на русском.

— Зоя Ивановна, спасибо! Вы свободны. – сказал я ей.

Он встала и вышла из моего кабинета.

— Слушаю вас внимательно, Джон. — кивнул я, уже начиная догадываться о чём пойдёт речь. И не ошибся…

— Алексей, а не хотите в Британии очень много денег заработать? – англичанин чуть позволил себе развалиться в кресле и достал трубу, видимо с сигарой внутри. – Вы позволите, Алексей?

– Нет, Джон, не позволю. — усмехнулся я.

– Хорошо, Алексей. — Уолш убрал трубу обратно во внутренний карман пиджака, ничем, впрочем, не показав своего недовольства. — Итак, самые лучшие клиенты, огромные заработки, новый уровень жизни! -- продолжил он. – Весь мир у ваших ног, Алексей! Общение только со сливками общества, так ведь у вас говорят? – я кивнул. – Как вам моё предложение?

– Это всё так неожиданно, Джон… – мне пришлось сделать вид, что задумался. – Даже и не знаю, что вам ответить.

– А вы и отвечайте сейчас, просто пообещайте мне подумать.

– Обещаю. – кивнул я.

– Возьмите мою визитку. – он протянул мне карточку. – Мне здесь находиться ещё пять дней. Жду нашей встречи для серьёзного разговора до моего отъезда. Всего хорошего. – англичанин встал и протянул мне руку для рукопожатия.

Пришлось вставать и с улыбкой жать руку Уолшу.

После того, как он ушёл, в кабинет вернулась Зойка и уставилась на меня вопросительно.

– Что вы так на меня смотрите, Зоя Ивановна? – усмехнулся я. – На мне узоров нет, и цветы на мне не растут… Ваши предположения?

– В Британию звал работать. – серьёзно сказала она. – Деньгами и лучшей жизнью соблазнял. Ведь так?

– Ведь так. – кивнул я.

– Этот Джон не так прост, как кажется. – продолжила Зойка. – Везде ходит, всем улыбается, пытается разговорить… На английском правда… Знание русского не демонстрировал. Насчёт девок не интересовался, опять же. Короче, крайне мутный тип, похоже связанный с разведкой. Или МИ-5, или МИ-6. Абы кого не прислали бы. Даже если уже там не работает, то вот в прошлом… Доклад для Валеры подготовлю. И… что вы ему ответили, Алексей?

– Свободны, Зоя Ивановна. – усмехнулся я.

Да… Именно так у нас из страны мозги и утекают. «Поехали-ка мальчик с нами, будешь нашим королём!» Большие заработки, другой уровень жизни, социальные гарантии, иллюзия защищённости от всего на свете. Но ты всегда будешь человеком второго сорта, вонючим эмигрантом. Да и что мне могут дать в этой Великобритании такого, чего нет у меня сейчас в России? Ничего. Да и общение со «сливками европейского общества» меня нисколько не возбуждает. Сами сюда приедут и всё дадут, ещё и в очередь выстроятся, болезные! А с этим Уолшем встречаться я не собираюсь – невелика птица, перебьётся, на потоке клиентов это точно не скажется.

***

В моей личной жизни с наступлением сентября произошли изменения к лучшему – Женя стала ездить на работу в СИНХ на своей «восьмёрке», а значит видеться мы стали меньше, чем летом, да и темы для разговоров появились новые, касающиеся её преподавательской деятельности и отношения научного руководителя Жени к той части диссертации, которую моя девушка успела написать за лето. Новыми впечатлениями стало ещё и то, что ей пришлось ездить на машине одной, а не со мной в качестве штурмана. Предвидев сложности Жени с маршрутом до СИНХа, в конце августа мы этот самый маршрут с ней разработали и даже несколько раз по нему проехали – уверенности за рулём девушке ещё ой как не хватало. Вот и получалось так, что она теперь возвращалась домой переполненная эмоциями и новыми впечатлениями от машины, работы преподавателем и отзывов научного руководителя, которыми и делилась со мной каждый день.

Не забывал я и про Светлану, стабильно бывая у неё в гостях раз в неделю. Девушка была счастлива, у неё наконец-то началась «нормальная работа» – регулярные встречи и проводы «гостей», Зойкины уроки, занятия в автошколе и французский язык, а не тупое просиживание в квартире у телефона с редким сопровождением московских и местных клиентов. Теперь уже у нас возникли определённого рода проблемы – нужен был отдельный человек на телефон. Выход нашли довольно-таки быстро – на нашу базу посадили женщину-секретаря, знакомую Валеры, а Светлане поставили автоответчик с новым номером телефона, а на ГТС «пробили» ещё один – связь девушке была нужна в любом случае. Понятно, что нашему администратору пришлось пару дней посветить обучению секретаря, пока та окончательно не освоилась.

***

– Жень, у меня есть возможность устроить тебя на работу в банк. – в один из вечеров сообщил я девушке.

Надо отметить, что в это время работа в банке была крайне престижной. Коммерческие банки у населения России ассоциировались буквально с манной небесной, с местом, где бабло просто не заканчивалось. Оно и не могло закончится – практически все банки использовались для обнала и мутных схем по выводу «честно заработанного» за рубеж. Говорить и писать про это было не особо принято – пара выстрелов из китайского «ТТ» запросто могли стать рецензией на подобную публикацию. Но спрос рождает предложение – уже начала формироваться определённая прослойка людей, именуемых «обнальщиками», которые имели хорошие связи в банках и были готовы выполнить любой финансовый каприз за долю малую. Не отставали и юристы – фирмы с «номинальными» директорами из алкоголиков и наркоманов улетали с завидной быстротой, как горячие пирожки, а заказчики требовали ещё и ещё. Не оставался в стороне и крупный бизнес – нефтяные компании для уменьшения, вернее, неуплаты налогов, начнут регистрировать по всей стране «поганки» для обременения именно этих «прокладок» налоговыми платежами. Всем в будущем станет известно про дело «Юкоса», про доначисление этой компании задним числом налогов, пеней и штрафов. Так вот, сумма точно была предъявлена далеко не вся, сроки поджимали, брали только самое крупное. И это всё на фоне всеобщего обнищания, долгов по заработной плате и закрывающихся предприятий, многие из которых выживали только благодаря бартерным сделкам – меняли товар на товар. При наличии хорошей головы на плечах и везения, на этих бартерных сделках можно было очень неплохо «подняться» – в конце цепочки этих обменов чистая прибыль порой достигала сотен и тысяч процентов. А учитывая, что счета в банках при подобных операциях в большинстве случаев не были задействованы и использовались фирмы-однодневки, налоги естественно никто платить не собирался. Самое главное в этих схемах было найти, в конце концов, покупателя на товар с живыми деньгами.

Девушка уставилась на меня с неподдельным интересом:

– Лёш, это конечно очень хорошо, но как я работу в банке буду совмещать с институтом?

– Придумаем что-нибудь. Принципиально-то ты не против?

– Конечно. – кивнула она.

– Учти, начать придётся с самого низа банковской пищевой цепочки, с кассира.

– Слава богу, что не с уборщицы. – хмыкнула она. – Я на всё согласная. А что за банк?

Пришлось сказать, что банк хороших знакомых Матанцева, после чего Женя успокоилась и начала выспрашивать у меня подробности, которых я и сам ещё не знал – банк только-только начал обрастать сотрудниками, а офис еще даже не открылся. Порадовал меня и тот факт, что девушка не стала отказываться от дополнительной работы, сославшись на свою занятость в СИНХе, ведь с деньгами у неё не было проблем – у нас дома всегда буквально валялась стопка рублей и долларов, которую я периодически пополнял.

***

Закончился очередной приём местных клиентов, и мы со Светланой пили чай в номере «Уктусских гор», который был переделан в мой кабинет.

– Лёша, а ты со мной Пугачёву поедешь встречать? – спросила у меня Светлана.

Казалось бы, простой вопрос, а ставит меня в тупик…

– Наверное, поеду. – кивнул я.

И действительно, Аллу Борисовну, живую легенду нашей эстрады, встретить стоило лично. Но почему я об этом не подумал сам? А дело всё в соответствующем опыте из «прошлой жизни». С самого моего советского детства все вокруг говорили про знакомства, связи и блат, без которых невозможно было нормально прожить в СССР – книги по блату, модная одежда по блату, обставить квартиру – тоже по блату. Даже в юракадемии студенты открыто обсуждали через кого из преподавателей решали свои проблемы по учёбе. Да и дальнейшее трудоустройство, если оно касалось госорганов и не только, тоже зависело от связей родственников. Показателен был случай с моим одногруппником. Мечтал парнишка о должности следователя в прокуратуре. После практики на третьем курсе взяли его в одну из районных прокуратур Екатеринбурга общественным помощником, где он и проработал два года до окончания академии, надеясь что его возьмут туда на работу. Щаз! Наивный чукотский вьюнош!.. И поехал он, как миленький, в область, ещё и радовался, что уж совсем в тьму тараканью не загнали! Первое время жил в кабинете, спал на стульях, зато работал в прокуратуре! А места в районных прокуратурах города доставались или уже прошедшим подобную «школу» опытным следователям, или «блатным». Вот и я, наслушавшись и насмотревшись подобного, после устройства в налоговые органы стал активно «заводить связи» – и ментовка, и прокуратура, и администрации районов и города. Совместные пьянки, праздники, походы в баню… Эффект, в конце концов, получился обратный – меня тупо начали использовать. Помимо обычных консультаций по телефону, приходилось помогать бесконечным знакомым моих знакомых, их родственникам и друзьям. А когда я, в свою очередь, очень редко обращался за помощью в решении вопросов, эти товарищи «надували щёки», разводили руками и переводили разговор в плоскость товарно-денежных отношений. Пришлось постепенно «завязывать» с этими «связями», вдоволь насладившись «парадом тщеславия» – никаких совместных пьянок, праздников и бань, что, неожиданно, привело к повышению моего авторитета и «диалог» наладился. Кстати, что характерно, именно в прокуратуре попадались самые адекватные люди. Ещё больше меня поражали некоторые мои товарищи, которые шли получать второе высшее образование в Академию Государственной Службы под обещание знакомых высокопоставленных чиновников пристроить их в дальнейшем на «тёпленькое местечко» на эту самую государственную службу. Понятно, что времени и желания учиться у этих моих товарищей не было, экзамены они сдавали за бабки, а на «сладкую» госслужбу почему-то так и не попали. Был и ещё один знакомый, у которого начальник, в соё время, пошёл учиться в УПИ на какие-то там курсы при Президенте РФ, где познакомился с одним из будущих министров правительства Свердловской области, чем обеспечил процветание своего бизнеса на тот период времени, пока этот министр находился при должности. Мой знакомый решил не отставать, и поступил на эти же курсы, в первую очередь надеясь, что группа подберётся «нужная». Ожидания не оправдались – с его слов выходило, что остальные студенты «полные лохи», один он нормальный. Кстати, отучился он добросовестно все два года, а диплом ему вручал или сам губер, или его зам, что никак не сказалось на его дальнейшей карьере.

Вот и не подумал я о личной встрече Примадонны отечественной эстрады – не особо она мне была и нужна для реализации дальнейших планов, а пиита я перед ней не испытывал, что характерно. Это многие и многие другие мечтали бы оказаться на моём месте, рассказывая потом с придыханием друзьям и знакомым о сём факте. А если ещё и удастся попасть в эту богемную тусовку – вообще предел мечтаний. Я могу понять людей, которые лезут туда для продвижения себя в качестве артиста, композитора, музыканта или поэта. Даже могу понять девушек, стремящихся найти себе в этой тусовке мужа, или просто посветить лицом на телевиденье и в глянцевых журналах для наработки нужных связей и увеличения своей «стоимости» на рынке невест. Но вот просто тусоваться? Сплетничать? Рыться в чужом грязном белье и кайфовать от этого? Жить не своей жизнью? Благодарю покорно!.. Так что тешить своё тщеславие попаданием в богемную тусовку я не собирался – пользы никой, а времени может отнять туеву хучу. Опять же начнутся просьбы, одолженья, попытки предложить себя в обмен на бесплатное лечение, как будто у них там «поперёк» и меня точно ждут «непередаваемые очучения»…

***

К моему некоторому удивлению, ожидаемых проблем с Аллой Борисовной у нас не случилось. Встретили её в «Кольцово» с огромным букетом роз, посадили в один из «геликов» и повезли в профилакторий. Светлана конечно слегка робела и смотрела на Примадонну с плохо скрываемым восторгом и обожанием. Пугачева же, в свою очередь, с опаской смотрела на меня. На мою попытку предложить ей на следующий день съездить на экскурсию по Екатеринбургу и окрестностям, ответила отказом, типа, бывала в Екатеринбурге не раз, и основные достопримечательности видела. Добравшись до профилактория, мы дали возможность Алле Борисовне привести себя в порядок с дороги, после чего отобедали в ресторане. Разговор за столом крутился вокруг предстоящих гастролей артистки, но потом плавно свернул на тему досуга в профилактории. Узнав, что у нас довольно таки большая охраняемая территория, Пугачева обрадовалась возможности в тишине вдоволь нагуляться по сосновому лесу.

Сеанс с Примадонной прошёл в лучших традициях «Битвы экстрасенсов» – задёрнутые шторы, полумрак, негромкие звуки «Enigma» из музыкального центра, «давление» на «женщину, которая поёт», и я, весь из себя на «серьёзных щах» со специально чуть опущенным тембром голоса. Шоу удалось – Пугачёва покинула мой кабинет на полусогнутых.

– Не думаю, что у нас теперь с ней будут проблемы. – хмыкнула Зойка, глядя на удаляющуюся по коридору Примадонну. – Капризничать, как все они любят, точно не будет.

– Надеюсь, Зоя Ивановна. – кивнул я. – Если что, звоните. Урезоним.

– Договорились.

***

– Докладывай, Валентин Анатольевич. – Владимир Александрович Гусинский поудобнее устроился за рабочим столом и приготовился слушать доклад полковника Тарасова из Службы безопасности Президента РФ.

– С момента нашего последнего общения с Борисом Абрамовичем Березовским в июне месяце ситуация с этим Балашовым кардинальным образом поменялась, Владимир Александрович. Если тогда он был фактически никем, по вашим меркам конечно же… – решил уточнить Тарасов. – То сейчас, в тандеме с Березовским, молодой человек серьёзно «поднялся». В этот его профилакторий «Урал» уже иностранцы начинают ездить, англичане, если быть совсем точным. А Березовский продолжает слухи среди представителей и других стран распускать, а генерал Егоров из ФСБ ему в этом активно помогает.

– Сколько он там за лечение берёт? – прервал Тарасова Гусинский.

– Сто тысяч долларов, Роман Аркадьевич. – с готовностью доложил полковник.

– А эффект?

– Выше самых смелых ожиданий!

– И всего сто тысяч? – хмыкнул олигарх. – Хреновые они бизнесмены. Я о Боре был лучшего мнения. Что ещё, Валентин Анатольевич?

– Вовсю торгуют кремом. По десять тысяч. Омолаживающий эффект очень сильный.

– Вопрос тот же – всего десять тысяч? Боря окончательно упал в моих глазах. – покривился Гусинский. – Продолжай.

– Эти деятели вышли на японцев со своими аккумуляторами. Те пока молчат. Как вы и просили, Владимир Александрович, мои люди купили в Екатеринбурге парочку образцов, а я на прошлой неделе передал эти образцы вашим специалистам.

– Да, да… – Гусинский взял с края стола папку с предварительным заключением по результатам испытаний. – Мои специалисты в восторге. Что-то ещё?

– Да. Они открыли свой коммерческий банк, назвали его «Урал».

– Понятно. Деньгами после этого их не купишь, раз уже и банковской деятельностью занялись.

Когда за Тарасовым закрылась дверь, Гусинский встал из-за стола и начал прохаживаться по кабинету. Олигарха особо не волновала информация про аккумуляторы и банк Балашова с Березовским, об этом можно было подумать потом. Владимир Александрович вдруг очень отчётливо представил себе все перспективы «медицинского» бизнеса, который можно наладить с помощью этого Алексея. Уж он-то сможет организовать всё так, что президенты, главы правительств, владельцы транснациональных компаний и прочие влиятельные люди мира будут стоять перед ним на коленях, вымаливая свой кусочек здоровья…

Но вот лепшего приятеля, Бори Березовского, в этой новой картине мира наблюдать совсем не хотелось…