Проснувшись утром в воскресенье, первым делом прислушался к процессам, происходящим в моём организме. Видимых улучшений я пока не ощутил. Умывшись и поев, начал думать, что же мне делать дальше.

Препарата получилось чуть больше ста граммов. Раздавать его бесплатно я точно не собирался. И совсем не из меркантильных соображений, хотя и они присутствовали тоже, а просто люди никогда не ценят то, что им достаётся задаром.

Оставался вопрос реализации моего препарата. Продавать его в виде порошка не вариант, кто-нибудь додумается сдать на анализ и у меня возникнут серьезные проблемы. Выходить на власть предержащих тоже не вариант, в лучшем случае посадят в золотую клетку. Остаётся заниматься реализацией самостоятельно, сведя риски к минимуму.

Единственный вариант, который пришел мне в голову, это прикинуться экстрасенсом. Население страны уже подготовлено Кашпировскими и Чумаками, от клиентов точно отбоя не будет. Тем более непосредственное общение со мной, а не с фармацевтом в аптеке, создаст мне очень неплохой имидж в глазах больных и их родственников. А первоначальную рекламу можно будет сделать через Ольгу Петровну и Александра Юрьевича, её мужа. Кстати, надо будет поинтересоваться, как дела у Ольги Петровны.

Кроме того, надо и родителям препарат как-то дать. Всей правды я, конечно, им не скажу, но их участие в моей практике "экстрасенса" подразумевается.

***

Вся следующая неделя прошла у меня на овощаге, свободны были только вечера.

В понедельник вечером позвонил Ольге Петровне и поинтересовался её самочувствием. Она сказала, что вроде как общее состояние улучшилось. Договорились, что я зайду к ней вечером через день.

Весь день в среду шёл мелкий противный дождь. Взяв дома отцовский зонт, я отправился к Ольге Петровне. Женьки дома не было, но, по сложившейся традиции, разговор всё равно проходил на кухне.

- Алексей, вроде как я стала чувствовать себя лучше! - наливая мне чай, сказала смущенно она, - Стала лучше и крепче спать, меньше устаю, в техникум хожу каждый день всё более быстрым шагом и практически не задыхаюсь. За эти четыре дня ни разу не было изжоги от столовской еды. И самое главное, эти очки мне уже не подходят, я стала лучше видеть! - она сняла очки и положила их на стол.

Я смотрел на Ольгу Петровну с улыбкой и мне казалось, что она как будто посвежела. Не так выделялись мешки под глазами, двигалась она чуть быстрее и резче, настроение явно улучшилось. А самое главное - появился хоть и слабый, но блеск в глазах.

- Ольга Петровна, с последней нашей встречи вы явно выглядите лучше. - я продолжал улыбаться. - Очень рад, что лекарство вам помогло, дальше будет только лучше, поверьте мне.

- Скорей бы уже! Саше надо срочно дать порошок! - она села на стул напротив меня, не обращая внимание на свой уже остывший чай. - Когда ему уже можно будет его дать?

- Когда его из больницы отпустят?

- В эту пятницу должны.

- Вот, и дадите в пятницу, а перед этим расскажите ему о ваших улучшениях в здоровье.

- Алексей, а можно ты ему всё расскажешь? - неуверенно спросила она, - А то он может мне не поверить...

- Хорошо, Ольга Петровна, обязательно приду, и мы вместе с вами его уговорим! - заверил я её.

Поговорив еще немного, я отправился домой.

Вечером в пятницу состоялся разговор с Александром Юрьевичем. Выглядел он, прямо скажем, неважно, да и чувствовал себя так же. Сначала с его стороны было глухое недоверие и непонимание, но после уговоров жены и рассказа её о собственном улучшении здоровья и даже демонстрации чтения книги на вытянутых руках, он сдался:

- Чёрт с вами, Менделеевы хреновы, давайте сюда вашу пилюлю! Хуже уже точно не будет! - он высыпал порошок себе в рот и запил водой из протянутой женой кружки.

Ольга Петровна облегченно вздохнула.

- У меня будет к вам большая просьба. - я обвёл их глазами и добавил серьезным тоном, - Особенно к вам, Александр Юрьевич. - он посмотрел на меня с интересом. - Я на сто процентов уверен в вашем выздоровлении и поэтому прошу рассказать в вашем отделении, когда вам станет лучше, что вы сходили к экстрасенсу и он вам дал гарантию излечения. Ни о каком лекарстве говорить вы не должны, забудьте про сегодняшний вечер. - я пристально посмотрел ему в глаза.

В порядочности Александра Юрьевича я не сомневался. Это был один из немногих людей, встреченных мною в жизни, которого я действительно уважал. Обостренное чувство справедливости не давало ему нормально жить в советское время, оно же сделало его идейным коммунистом в суровые 90-е.

- Хорошо, Алексей, я выполню твою просьбу, но только тогда, когда я действительно выздоровею. - непререкаемым тоном сказал он. Было видно, что в чудо-лекарство он еще не поверил.

- На большее я и не рассчитываю. - я протянул руку, и мы скрепили наш договор рукопожатием.

После этого разговора мы, вместе с Женькой, пошли прогуляться. Он вился вокруг меня мелким бесом, пытаясь выяснить, что за дела у меня с его родителями. Отговорившись общими фразами о болезни его отца, я переключил разговор на Женькины подростковые дела. Так, в разговорах, мы дошли до моего дома, попрощались и разошлись.

Всю эту неделю я прислушивался к своим ощущениям после приёма препарата. Несмотря на то, что в работу грузчика я уже втянулся, стал явно меньше уставать, быстрее восстанавливаться, итак стопроцентное зрение стало ещё лучше, проблемы с желудочно-кишечным трактом больше не беспокоили. Была только одна проблема - играл гормон. Если с "утренним стояком" проблема решалась сама собой, то ходить на работу и с работы было, если можно так выразиться, несколько неудобно - трусы жали... Конец лета, теплая погода, короткие юбки, прозрачные платья... Надо что-то с этим делать. Только поймите меня правильно, я не хочу сказать, что после приёма препарата ко мне вернулось утраченное либидо, нет, просто проявлять оно себя стало очень уж явно и демонстративно!

А в воскресенье с дачи приехала мама.

***

Разговор с родителями состоялся вечером в воскресенье.

Когда мы поужинали, я вызвался налить чай, в кружках родителей вместе с сахаром размешал заранее подготовленный препарат. Дождавшись, когда они выпьют его полностью, решился завести разговор о лекарстве, попросив меня не перебивать. Единственное, что я им не стал рассказывать, это про моё "попаданчество" из 2018г. Но родителям хватило и всего остального, особенно после того, как я признался им в добавлении препарата в чай. Рассказал я им и про Женькиных родителей, и лабораторию, и про то, что хочу стать "экстрасенсом". Вишенкой на торте был прозрачный пакет с белым порошком, выложенный на центр стола. Только некоторое обалдевание помешало им побежать в сторону раковины и не засунуть два пальца в рот.

Успокоив родителей, заверив их, что я не связался с наркотой, предложил им последить за своим самочувствием хотя бы несколько дней, убедиться в эффективности препарата и обсудить планы на будущее.

***

А время неумолимо двигалось вперёд и наступило начало сентября.

Состояние Ольги Петровны улучшалось с каждым днём. То же самое происходило и с её мужем. Изменения почувствовали и мои родители, особенно мама. Отвезя её в среду на дачу, отец начал собираться в командировку. Мы закупились продуктами, я выслушал последние наставления родителя и на полторы недели остался дома один.

Отпросившись у Михалыча, моего бригадира, 2-го сентября я пришел на прием в поликлинику.

Очередь была не очень большой, узнав, за кем буду, я настроился на ожидание. Буквально через пару минут к кабинету врача подошли две девушки. Посмотрев на номер кабинета и сравнив его с талончиком, они спросили кто последний.

- За мной будете! - обозначил я себя поднятой рукой.

Девушки посмотрели на меня, видимо запоминая, и отошли к окну.

Я же в свою очередь начал их с интересом разглядывать. Это была классика, ходячий стереотип! Одна из них была килограммов под восемьдесят при росте сантиметров 165, с незапоминающимся подростковым прыщавым лицом... А вот её подружка... Представьте себе совершенно невинное существо, девочку, натуральную блондинку, с офигительной, оформившейся фигурой, которую подчеркивало легкое летнее платье, с голубыми глазами, подведенными голубой же тушью!.. Да еще и на фоне её монструозной подружки... Я на мгновение почувствовал себя педофилом! Но только на мгновение, вовремя вспомнив о своем биологическом возрасте. Гормоны тут же дали о себе знать и мне пришлось прикрывать штаны медкартой, взятой в регистратуре.

Тем не менее очередь продолжала двигаться, я периодически открыто с улыбкой поглядывал на девушку у окна. Несколько раз ловил смущенную ответную улыбку.

В кабинете врача, видимо предупрежденного о моей проблеме, смотреть меня особо не стали. Померили давление, посмотрели язык и горло. Кроме того, сама врач - Ольга Викторовна - хорошо знала мою маму и проблем с получением больничного не возникло.

- Возьми бюллетень, сходи в регистратуру, поставь печать и вернись к нам. Я пока направления на анализы подготовлю. И позови следующего. - сказала Ольга Викторовна, вручая мне бланк бюллетеня.

Я кивнул, открыл дверь кабинета и сказал:

- Следующий!

А следующим, вернее следующей, оказалась та блондинка - мечта педофила! Пропуская её в кабинет, решил пошутить:

- Вы не раздевайтесь, я скоро вернусь! Хотя... - и демонстративно окинул её взглядом с ног до головы.

Довольный собственным остроумием и наглостью, которая второе счастье, направился на первый этаж поликлиники в сторону регистратуры. Вернувшись в кабинет, заметил ехидное выражение лица врача и моей соседки-медсестры. Мечта педофила скромно устроилась на краю кушетки. По большому счету, я получил то, что хотел, и думать об отношении к моему юмору думать не собирался.

Забрав направления, я направился домой.

Вечером того же дня я зашёл к Уткиным и вручил Нине Васильевне две упаковки "Рафаэлло" и бутылку "Монастырской избы". Такой же набор я попросил передать для Ольги Викторовны, поблагодарив за больничный. Потратил я на это всё около двадцати тысяч, больше половины моего дневного заработка, но расстроен точно не был.

Эта история все же имела весьма неожиданное продолжение. На следующий день, вечером, раздался телефонный звонок.

- Слушаю! - рявкнул я в трубку.

- Здравствуйте, а Алексея можно? - раздался в трубке робкий девичий голосок.

- Это я! - уже мягче произнес я.

- Вы меня, наверное, не помните, мы с вами в больнице виделись... Я такая блондинка, за вами в очереди была... - продолжила девушка.

- Ну как не помнить такую девушку! - сладким голосом начал вещать я, как бы намекая на некое продолжение с её стороны. И оно не заставило себя ждать.

- Может быть мы с вами встретимся? - уже увереннее прозвучало в трубке.

- Я полностью свободен и готов к приключениям! - снижая уровень напора, но уверенно, заявил я.

- Давайте встретимся! - как в омут бросилась, именно так это прозвучало.

- Давайте около 105-й школы? Через сколько будете?

- Через час. - услышал я ответ.

- Через час буду! - сказал я и положил трубку.

Так, быстро мыться, и собираться, вечер обещает быть томным!

Подходя к школе, заметил девочку-видение, которая, видимо пришла раньше срока.

- Привет! Моё имя ты знаешь, позволь узнать твоё? - с нажимом спросил я её.

- Привет! Лена.

- Хорошо, Лена, пиво будешь?

- Буду. - ответило мне воздушное существо и покраснело...

Пока шли до ларька, блондинка рассказа, откуда у неё мой телефон. А дело в том, что нашим врачам и медсестрам на работе видимо иногда бывает скучно и они развлекаются как могут. В этот раз жертвами неуёмной тяги к сводничеству медицинского персонала, уставшего от бабушек-старушек, для которых поликлиники и больницы являются не чем иным как местом встречи и общения, отдыхом от опостылевших домочадцев, явились мы с Леной. По завершению приёма для получения справки для учебы на фармацевта, ей была вручена бумажка с полными моими данными - сколько лет, домашний адрес, телефон, где учусь. Вручение бумажки сопровождалось активным подмигиванием и намеками, что мальчик хороший. Мальчик ей и самой понравился, и она решила позвонить. Дозвонилась она не с первого раза, но тем ни менее...

В ларьке я взял нам по паре "Сибирской короны", причем возраст мой так никто и не уточнил, и уже направился на выход, как услышал от Лены:

- Алексей, а можно мне еще сигарет купить? - покраснев спросила эта няшка.

- Конечно, Лена, каких? - небрежно спросил я, пребывая в образе "Мачо".

Деньги были, девочка красивая, сама позвонила, проблемы с гормонами надо было решать.

- L&M. - услышал я.

Повернувшись к прилавку, спросил:

- У вас "Парламент" есть? Можно две пачки? И зажигалку. - "мачо" так и пёр из меня.

Мне пробили две пачки "Парламента" и зажигалку, жестом я предложил Лене забрать все это богатство самой, и мы пошли гулять, попивая пиво. Ситуация в ларьке напомнила мне анекдот, который я и рассказал спутнице.

Спорят два заики:

- С-с-с-спорим с-с-сейчас с-с-с-сигарет без з-з-заикания в-возьму!

- С-с-спорим.

Ну, подходит к киоску:

- Бонд! - расплачивается и уходит. Второй заика:

- С-с-с-спорим, я т-ттоже без з-заикания в-возьму.

- С-с-с-спорим.

Подходит к киоску:

- ЛМ!

- Вам какой красный или синий?

- С-с-с-сука!!!

Лена посмеялась, неловкость, между нами, потихоньку пропадала. В ходе общения я очень быстро понял, что Лена самая настоящая, натуральная блондинка. Её няшный вид, незамутненный взгляд и непосредственные манеры являются не чем иным, как следствием совершенного отсутствия мозгов. Совсем. Безнадежно. Без вариантов.

- Господи, - думал я, - Какая красивая дурочка! - уж я-то, с мозгами сорокалетнего мужика, отлично понимал, что она не играет.

После распития пары пива, я предложил Лене догнаться ещё парой. Возражений я не встретил. Покупая добавку в ларьке, к заказу я добавил ещё и упаковку индийских презервативов.

Подойдя к ждавшей меня Лене, предложил продолжить распитие слабоалкогольных напитков у меня дома, благо что отец в командировке, мать с собакой на даче. Сопротивления этой великолепной во всех отношениях идеи не встретил.

После распития остатков пива по законам жанра начались робкие приставания. По меркам сорокалетнего мужика робкие. По меркам подростка 17-ти лет вполне смелые, местами даже претендующие на звание "Наглец и пошляк года". Потуги, на удивление, возражений не встретили и закончились полным обнажением Лены на диване. Выбритый аккуратно в виде треугольника лобок свидетельствовал о вдумчивой цирюльне, подготовке к свиданию и том, что Лена натуральная блондинка. Сочетание юношеских гормонов и мозгов взрослого мужика, который как будто идет под статью, взорвало неокрепший мозг подростка до такой степени, что я не стал заморачиваться на счет своей одежды, а просто стянул вниз джинсы, из кармана которых на автомате вытащил презерватив, буквально натянул его на член, и с рычанием вошел в Лену.

Следующие десять минут помню очень смутно.

Очухался, лежа весь в поту, на Лене.

- Ты как? - спросил я её.

- Нормально. - ответила она смущенно.

- Сейчас отдохну и продолжим.

- Хорошо. - покорно улыбнулась Лена.

Выйдя из неё, проверил презерватив. Целый. И без крови. Значит не целка, ну и слава Богу!

Сняв остатки одежды, я лёг рядом, притянул к себе Лену и начал разглядывать её тело более пристально, давая волю рукам. Прекрасная фигура, упругая грудь второго размера с маленькими сосочками, которая так хорошо накрывалась ладонью, узкая талия, плоский живот, длинные стройные ноги, и все это без растяжек и целлюлита. Поглаживая грудь, постепенно спустился ниже, помял ягодицы, провёл ладонью по внутренней части бедер, и, наконец, добрался пальцами до клитора. Лена вздрогнула, напряглась до дрожи и, спустя какое-то время, со стоном обмякла.

Я потерял счет времени, мы буквально растворились друг в друге! Оргазм следовал за оргазмом.

- Господи!!! Как хорошо быть молодым!!! Да ещё после моего препарата!

Упаковка из пяти индийских презервативов была употреблена буквально за полтора часа. Это был фееричный вечер, подогретый алкоголем, молодостью, тестостероном и животной похотью! Лена не была девственницей, но и опытной "женщиной" её назвать было нельзя. Она, несмотря на видимый энтузиазм и желание, как будто, стеснялась отдаться страсти полностью, была немного зажатой. Я не стал интересоваться её прошлыми увлечениями, да мне было и не интересно. "Ничего, будем тебя по не многу развращать!" - подумал я, глядя на лежащую рядом девушку, завернутую после душа в полотенце.

- Когда мы снова увидимся? - спросила Лена, прижавшись ко мне.

- А когда ты хочешь?

- Завтра.

- Договорились!

Проводив Лену до дома, я испытал двоякие чувства. С одной стороны, я был благодарен ей за те ощущения, которые мы пережили с ней вместе, с другой - у нас с Леной точно нет будущего, только настоящее.

Кроме того, Лена поведала, что окончательно растопило девчачье сердце! А было это то, что вместо L&M, я купил ей более дорогой "Парламент". Я был в шоке...

***

Прошло несколько дней, моя жизнь вернулась в прежнее русло.

Пока отец был в командировке, по вечерам встречались с Леной. В сексуальном плане у нас было всё просто замечательно, "развращение" продолжалось. Лена была уже не такой зажатой в постели, готова к экспериментам. Охотно отвечала на мои вопросы о том, что ей нравится, и, в свою очередь, спрашивала меня. Только на четвертый совместный вечер, после распития двух бутылок "Советского шампанского", она решилась на минет. К этому процессу я подошел со всей деликатностью - не стал наматывать волосы девушки на руку и тыкать писькой ей в рот, а, напротив, предоставил Лене возможность самой решать, что и как ей делать. Сначала робко и неуверенно девушка целовала мой напрягшийся член, потом обхватила его ладошкой и облизала языком головку, и, наконец, неглубоко взяла в рот. Я ощутимо напрягся, давая понять Лене, что она делает всё правильно. Её голова, с распущенными светлыми волосами, начала двигаться вверх-вниз, я закрыл глаза и услышал сдавленный стон. "Неужели понравилось до такой степени?" - не успел подумать я, как меня захлестнула волна острого наслаждения и я кончил. Лёжа на диване и обнимая Лену, я спросил у неё:

- Ну как, тебе понравилось?

Девушка смущенно улыбнулась и ответила:

- Да... А тебе?

- А ты не почувствовала?

Она только хмыкнула и прижалась ко мне ещё сильнее.

С Леной мне было неплохо. Несмотря на её недалёкость, общение с ней меня не напрягало. Она обладала спокойным характером, была ненавязчива, то, что с ней можно было разговаривать только на бытовые темы, не велика беда. В своей прошлой жизни я предпочитал общаться с умными женщинами, и в сексуальном плане воспринимал разговор как некую прелюдию к сексу. С Леной прелюдия тоже была - она с радостью делилась со мной тем, что с ней произошло за то время, которое мы не виделись, и делала она это довольно мило. Моей жизнью она интересовалась постольку-поскольку, подробностями не заморачивалась и отчёта не требовала, что мне не могло не нравиться тоже.

Несколько раз "выгуливал" её до ларька с пивом, покупал ей сигареты и шоколад. После одного из таких походов провёл с ней "разъяснительную" беседу.

- Лена, ничего, кроме пива и продукции нашего виншампанкомбината, не пей!

- Почему? - недоуменно спросила она.

- Весь этот алкоголь - водка, вино, ликёры, - на девяносто процентов подделка, люди с неё травятся, слепнут и умирают. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! Ты меня поняла?

- Да... Неужели всё на столько плохо? - испуганно поинтересовалась она.

- Даже хуже, чем ты можешь себе представить!

Хоть у меня и были деньги, которые я зарабатывал на овощебазе, но сводить Лену в кафе даже ей не предлагал, это был 94-й, на ровном месте можно было найти приключения на мой и Ленин зад, местную гопоту я помнил очень хорошо. Кроме того, в отсутствие отца, периодически просил Лену что-нибудь приготовить, благо, что с продуктами было всё в порядке, так и организовывали свой вечерний досуг.

***

Работа грузчиком не напрягала, в бригаде отношения складывались ровные, я не стремился с кем-то сойтись поближе, да и они уже не предлагали мне больше выпить водки после смены.

Несколько раз за это время продлял больничный. Отдельно поблагодарил Ольгу Викторовну и Нину Васильевну за красивую блондинку, продолжая снабжать их "Рафаэлло" и вином "Монастырская изба".

В один из вечеров, возвращаясь с очередной смены, в подъезде моего дома встретил компанию молодых людей примерно моего возраста. В темени подъезда после солнечной улицы сначала не разобрал, кто это, но после возгласа "Привет, Леха!" - начал узнавать знакомых ребят. Эта компания частично состояла из моих одноклассников и парней из параллельных классов. Мой дом они выбрали потому, что никто из них здесь не жил, родители их не видели, а собирались они здесь чтобы выпить или накуриться. Сделав вид, что крайне рад их видеть, солидно со всеми поручкался. Тут же поступило предложение выпить или курнуть, но я, ссылаясь на занятость, быстро протиснулся в сторону лифта.

Дома, во время ужина, начал вспоминать, что со многими стало в дальнейшем.

А начиналось у ребят все стандартно. С 9-го класса они компанией играли в футбол, а после футбола пили разливное пиво из канистр и полиэтиленовых мешков. В 11-м классе в дело пошла трава, и накуривались ребятки прямо в школьном туалете во время перемен. В институте, а поступили у нас из класса все 100%, забавы с наркотой никто не бросил, все сидели на ней плотно. Ближе к 3-му курсу многие из них уже употребляли героин. В дальнейшем некоторые умерли от передоза, некоторые периодически пытались соскочить, кто-то просто запойно бухал. Мало у кого из этой компании сложилась нормальная жизнь.

Бежать в подъезд и пытаться достучаться до парней, обрисовать все сомнительные перспективы такого образа жизни, я даже не подумал. Во-первых, надо мной бы просто посмеялись как над идиотом, ведь они просто балуются и соскочить могут в любой момент, во-вторых, употреблять наркотики в это время было очень "круто" и престижно, а в-третьих, я для них ни разу не авторитет, к мнению которого надо прислушаться.

Единственный выход из этой ситуации я примерно себе представлял. Работая в налоговой, в одном из отделов у нас появились два новых сотрудника - молодые люди сразу после института. Причем оба были с северов, имели состоятельных родителей, которые их содержали, и в налоговую вчерашние студенты устроились за опытом. Через какое-то время стало понятно, что они ширяются прямо на работе. В очередной раз, получив сигнал от инспекционных водителей, что ребятки опять отъехали на машине и вернулись через 15 минут, да еще шприц выронили на стоянке, я направился к ним в кабинет. Атмосфера в кабинете была еще та: максимально задернутые шторы, тишина, два человека, сидящие на своих рабочих местах и тупо пялящиеся в мониторы своих компьютеров пустыми глазами с зрачками-точками.

Конечно, их уволили по "собственному желанию" одним днем, но в отделе кадров, по моей просьбе, нашли телефоны их родителей. Я позвонил и рассказал их мамам о ситуации с сыновьями, прямо сказал, чтобы приезжали в Екатеринбург и забирали к себе, иначе все будет только хуже. В дальнейшем, по слухам, один из них все-таки перестал употреблять и зажил нормальной жизнью.

Именно таким образом я собирался поступить и с моими одноклассниками. В той жизни я не стал этого делать - западло, я не стукач! Но сейчас, мозгами 40-го мужика, понимал, что это необходимо и правильно, это даст им хоть какой-то шанс в жизни, да и я своими действиями может быть спасу чьи-то жизни.

По рассказам моей мамы, в то время многие родители даже не догадывались о пагубных пристрастиях своих чад, гордясь их успехами в учебе. Это все мне подавалось мамой как - "Смотри, Леша, какие они молодцы, а ты..." Мне было обидно, я отвечал - "Я учусь? Учусь! Сессии сдаю? Сдаю! Что еще от меня надо?" А про себя думал - "Знала бы ты в каком состоянии они учатся после подготовки к занятиям в нашем подъезде со шприцем вместо ручки!" И уже после окончания институтов эти родители начали узнавать горькую правду про детей, которые начали тащить из дома всё подряд.

Когда мама в своё время спросила меня:

- Лёш, ты знал?

- Знал, но ведь они все такие молодцы, так хорошо учились, не то, что некоторые! - с ехидством в голосе ответил я.

Мама посмотрела на меня виновато.

- А почему не сказал?

- Чтобы меня калекой сделали или вообще убили? Ты хоть понимаешь, что со мной могли сделать, узнав, от кого пошла информация? - чуть ли не крикнул я тогда.

- Ну да... - сказала тихо мама и, нахмурившись, вышла из моей комнаты.

Вопрос моих одноклассников будем решать позднее, у меня у самого сейчас масса нерешенных проблем.

Мои воспоминания прервал звонок телефона.

- Лёха, привет, как дела? - я узнал голос Димона.

- Да нормально, Димон, как сам?

- Тоже ничего! Лёха, надо встретится, разговор есть, да и не виделись долго! - жизнерадостно продолжил мой друг. Мне стало даже как-то неудобно, что я про них с Женькой совсем забыл.

Надо сказать, они мне периодически позванивали и предлагали встретится, но каждый раз я находил поводы с ними не встречаться и мне было перед ними несколько неудобно, ведь парни ждут от меня прежнего поведения, которого дать им я не могу. Если с Женькой мы виделись во время моих дел с его мамой, то с Димой разговаривали только по телефону.

- Давай встретимся! Но я завтра занят часов до шести, а потом я весь твой! - в таком же тоне продолжил я.

- Договорились. Около школы в семь?

- Буду в семь. - сказал я и положил трубку.

На следующий день мы с Димоном встретились у школы.

- Лёха, привет! Ты куда пропал, совсем тебя не видно, не слышно? - радостно спросил Димон, пожимая мне руку.

- Да к учебе готовился, родителям помогал, на дачу ездил... - ответил я.

- Понятно. Слушай, у меня тут папик опять исполнил! - ухмыльнулся Димон.

Отец у него был мелким торгашом, организовывал одно дело за другим, прогорал, снова организовывал, крутился с мелкими жуликами, рэкетирами, вроде как имел выход на администрацию района и в конце концов полностью прогорел, продолжая зарабатывать какой-то мелочью.

- Рассказывай! - подбодрил я Димку.

А произошло вот что. Дядя Саша, отец Димона, периодически уходил в запои. Он даже вывел опытным путем свою формулу - "Три дня много, пять - нормально!" и чётко ей следовал. Вот и в этот раз всё шло по схеме, но, на середине пройденной дистанции, к нему присоединился дружок Слава, который предложил дяде Саше продолжить веселье у него в саду, недалеко от Екатеринбурга. Затарившись водкой и нехитрой закуской, прихватив еще пару друзей, вся эта компания на девятке Славы направилась за город. Так как все были пьяные, особенно Слава, было решено, что за руль сядет дядя Саша, а чтобы чувствовать себя в тонусе, компания продолжила распивать водку из бутылок прямо на ходу. Законно опасаясь внимания со стороны сотрудников Госавтоинспекции, поехали в объезд, полями и просёлочными дорогами. И вот, на одной из таких дорог, путь мчащемуся автомобилю преградила корова. Дядя Саша, будучи опытным водителем, попытался предотвратить столкновение путем экстренного торможения, но педаль тормоза не нажималась - под педалями застряла пустая бутылка из под водки, закатившаяся туда от тряски в результате езды по полям и просёлкам. Дядей Сашей было принято решение идти на таран, могучие сосны по бокам дороги не оставляли другого выхода. Цель была успешно поражена. В ходе столкновения у машины - смятый передок, выбитое лобовое стекло, ушибы и ссадины у пассажиров. Корова же, после недолгого полёта, дико замычав, вскочила и в шоковом состоянии бодро убежала в лес.

Отсмеявшись, Димон продолжил.

- Смотри, тут отец предлагает работу. Денег платят нормально. - он самодовольно глянул на меня.

- Что за работа? - изобразил я неподдельный интерес.

- Короче, моего отца знакомые в садике организовали цех по розливу водки. Им, короче, требуются проверенные люди. Отец может за нас поручиться! - гордо сказал Димон.

- А что делать то надо? - сыграл я непонимание.

- Да как что? - Димон аж возмутился, - Водку разливать! - и посмотрел на меня как на дурака.

- И сколько платят? - изобразил я вялый интерес.

- Достаточно! - нахмурился Димон, уже понимая, что меня предложение, похоже, не заинтересовало.

Я показательно вздохнул, глядя на друга и сказал:

- Димон, не лезь в эту херню, а если вас там всех, с этой водкой, примут, если от этой водки, не дай Бог, кто-нибудь ласты склеит, если ты там сам после дегустации кони двинешь? Ты понимаешь уровень последствий? Тебе это надо?

Димона моя речь не сильно то и впечатлила, он даже рукой махнул.

- Да нормальная там водка, спирт чуть ли не медицинский привозят...

- Смотри сам, Димон, решение твоё, но, если что, всю жизнь потом жалеть будешь! - сказал я ему веско.

- Ладно, Лёха, я понял, значит ты отказываешься... - задумался дружок.

- Ты лучше расскажи, что случилось, мы с тобой и Женькой не виделись почти месяц! - попытался я его отвлечь от подсчета упущенной выгоды.

Послушав еще минут тридцать треп Димона с последними новостями и слухами, попрощался с ним и направился домой.