Рано утром Марину и Альку разбудил звонок в дверь. Накинув халат, Алька на ходу заметила:

— Это копы. Так всегда бывает, когда кто-то прыгает вниз. Я живу на восьмом, они начинают опрос свидетелей с верхних этажей.

Она открыла дверь, пропуская в комнату двух полицейских. У одного были погоны старшего офицера. Взглянув на него, Марина обмерла: его сущность была черной. Убийца! Она села на кровати, накрыв себя простыней, под подушкой нащупала пистолет.

Алька заговорила с ними по-английски. Внезапно старший коп выстрелил в Альку. Девушка стала оседать на пол. Второй полицейский в ужасе смотрел на действия напарника, но и слова не успел сказать, как свалился замертво от второй пули. Затем полицейский направил пистолет на Марину и сказал по-русски:

— Ну вот и все. Клетка захлопнулась.

Марина сдернула простыню и нажала на курок. Пуля попала ему в живот. От дикой боли он выронил оружие и упал. Марина вскочила с кровати и заметалась по комнате, она подбежала к Альке, пощупала пульс — девушка была мертва. Марина накрыла ее тело простыней, подошла к окну и выглянула на улицу. Она увидела рядом с машиной полицейского, его сущность тоже была черной!

Еще один убийца! Как теперь выбраться из здания? Еще немного, и этот заподозрит неладное и кинется разыскивать своих товарищей!

Она подбежала к небольшому встроенному шкафу в прихожей. Распахнув дверцы, перебрала все Алькины платья, нашла широкий летний сарафан — это оказалась единственная вещь, которая была ей впору. На нижней полочке увидела белокурый парик. Быстро забрав свои волосы в тугой узел, она натянула парик и посмотрела в зеркало. Теперь ее не узнать, пожалуй, только живот мог выдать.

И тут ее осенило. Она схватила свою старую одежду, сделала из нее куклу, завернув в простыню. Теперь на руках у нее был «ребенок». Возле двери на глаза ей попалась Алькина сумочка, она захватила ее с собой.

Очень осторожно выглянула в коридор — никого. В конце коридора она заметила коляску. Похоже, сам Господь помогает ей. Она положила туда сверток и, осторожно толкая коляску перед собой, начала спускаться.

Сейчас важно, чтобы человек у выхода не заметил ее волнения. Марина глубоко вздохнула и вышла на крыльцо. Перед ней были четыре ступеньки, она растерянно уставилась на них. Полицейский подошел и помог спустить коляску. Она признательно улыбнулась ему и спокойно пошла по улице. Сердце громко стучало, но Мариина старалась не выдать своего волнения. Она намеренно остановилась, поправила простынку, в которую был завернут «ребенок». Боковым зрением увидела, что полицейский даже не смотрит в ее сторону, ускорила шаг, на перекрестке повернула налево и почти побежала. В голове пульсировало: «Мне устроили травлю. Сколько их еще? Необходимо уйти отсюда, добраться до калитки и сделать переход. В Нью-Йорке моя жизнь находится на волоске».

Между тем великолепное, пленительное зрелище представлял собой Нью-Йорк в это летнее раннее утро, веющее прохладой. На чистом черном небе несколько запоздалых звездочек угасали одна за другой, и лишь одна, очень яркая, сияла на востоке, где небо казалось светлее. Вот-вот должно показаться солнце. Нью-Йорк просыпался. В этом чистом ясном свете резко выступали стены домов, обращенные к востоку. Начали появляться одинокие прохожие.

Дойдя до следующего перекрестка, Марина оглянулась. Погони не было. Она оставила коляску и пошла вдоль улицы в надежде поймать машину. Вскоре ей повезло, и уже через пять минут она ехала к Центральному парку.

В сумочке Альки нашлось немного денег — хватит расплатиться с таксистом. Здесь, в центре Манхэттена, небо уже не было таким чистым. Слабые лучи утреннего солнца с трудом пробивались сквозь облака. Алькин район давно закончился, и грязные дома сменились небоскребами, сгрудившимися тесными рядами, словно для того, чтобы помочь облакам закрыть и без того слабое солнце.

Минут через десять водитель доставил ее к парку. В такое время здесь было малолюдно. Марина пошла по центральной аллее, метров через сто резко свернула к знакомому забору и двинулась вдоль него. Дойдя до угла, остановилась и перевела дыхание, затем осторожно выглянула из-за угла и обмерла: убийца поджидал ее у калитки. Путь домой отрезан. Марина прислонилась к стене и заплакала. Куда идти? Малыш внутри зашевелился, привел ее в чувство. «Неужели я сдамся? Скоро проснется моя Сила, осталось немного потерпеть. Так хочется домой, прижаться к Сереже и забыть все, как страшный сон». Она растерянно оглянулась, ее взгляд наткнулся на телефонную будку. «А если позвонить Сереже? Но что я скажу — привет, дорогой, я в Америке? Сколько времени он будет получать визу? Еще и его подставлю. Остается баба Алла, только ей все можно объяснить. Тем более она предупреждала меня об испытаниях. Но если бы я только знала, во что вляпаюсь! Надо было сразу сделать переход в деревню, и все. Тот первый убийца точно не мог пользоваться калиткой, он просто шагнул за мной, потому что я вернулась».

Рассуждая так, Марина возвратилась в город, доехала на автобусе до станции метро, купила телефонную карточку, подошла к автомату и набрала знакомый номер. В трубке раздался приветливый голос Алисы.

— Слушаю вас.

— Алиса, это я, Марина!

— Марина? Ты что-то хочешь мне сказать?

— Нет, — ответила Марина после легкого замешательства.

— Не понимаю, Марин, ты что? У тебя все в порядке? Голос какой-то странный.

— Мне срочно нужна баба Алла. — Марина знала, что ответит Алиса, поэтому быстро добавила: — Скажи, это очень важно, вопрос жизни и смерти. Я потом все объясню, Алиса, пожалуйста!

— Ладно, но обещать не могу, ты же знаешь, она непредсказуема.

Через некоторое время она услышала знакомый голос бабы Аллы.

— Мариночка? Что там у тебя, дочка?

— Баба Алла, спасибо, что взяла трубку. Я в большой опасности, за мной охотятся. Я попала в Нью-Йорк, сделала переход через калитку, и сейчас нахожусь на Манхэттене. Не могу выбраться назад, меня преследует куча убийц.

— Ты на какой улице?

Марину очень удивил вопрос, но, зная бабу Аллу, она ответила:

— На Восьмой авеню.

— Недалеко есть «Макдоналдс». Подожди меня там. К тебе подойдет женщина, Хранительница, она поможет тебе.

— Баба Алла, спасибо, — всхлипнула Марина.

— Держись, дочка, все будет хорошо.

Марина положила трубку и разрыдалась. С трудом придя в себя, она нашла «Макдоналдс» и уже через несколько минут сидела за столиком у окна, с удовольствием уплетая гамбургеры и запивая их колой.

Она то и дело поглядывала на входную дверь, пытливо рассматривая каждую посетительницу. Молодых пропускала, но женщин постарше разглядывала внимательнее. Прошел час, потом второй, и когда Марина уже начала терять терпение, кто-то мягко тронул ее за плечо. Перед ней стояла молодая красивая женщина, теплая дружеская улыбка играла на ее губах. У нее были роскошные темно-каштановые волосы, глаза удивительного василькового цвета, опушенные густыми длинными ресницами. Высокая, изящная, стройная и в то же время очень женственная, она заговорила без акцента:

— Я вас сразу узнала. Вы — Марина. А меня зовут Кейт, — женщина протянула Марине руку.

— Кейт? Вы — американка?

— Да. Но Кейт — греческое имя, оно означает Всегда чистая. Тебя удивило, что я говорю по-русски? Но ведь Алла тоже владеет несколькими языками. Неужели ты не знала?

Марина покачала головой.

— Но баба Алла, она совсем другая, вы так не похожи на нее.

Кейт улыбнулась.

— Алиса тоже другая, в прошлом веке все Хранительницы имели внешность, как у Аллы, так надо было, иначе люди не слушали бы Хранительниц. Сейчас времена изменились, меняется и облик Хранительницы. Но, я думаю, это не тема для нашего разговора. Алла попросила помочь, и вот я здесь. Слушаю тебя внимательно. — Кейт придвинула стул поближе к Марине и, наклонившись к ней, тихо промолвила: — Я постараюсь помочь. Посмотри вокруг так, как ты можешь. Что ты видишь?

Марина оглянулась и ахнула. Кафе кишело убийцами, черные сущности были повсюду.

— О, я думала, за мной охотятся двое, максимум трое, а их так много! Они давно могли убить меня! Почему не сделали этого?

— Слишком много посторонних людей вокруг. Они боятся потерять твою Силу, достаточно кому-нибудь случайно прикоснуться к тебе, когда ты будешь умирать, и они сразу потеряют твою Силу. Поэтому им надо действовать наверняка. Для них важно, чтобы ты осталась одна. Если бы мы не встретились, исполнить это они смогли бы очень скоро.

— Кейт, что же делать?! Я боюсь!

Люди за соседним столиком с удивлением уставились на них.

— Тише, — зашептала Кейт. — Не надо, чтобы на нас обращали внимание, достаточно одной проблемы.

— Что же теперь делать?

— Да ладно, не волнуйся, со мной тебя не тронут. Есть такой договор: Хранительницу никогда не убивают, иначе может начаться война между нами и силами зла. Но это не так страшно, основная причина в том, что может погибнуть одна из Книг Судеб, а на это никто не пойдет.

— Но ведь Хранительниц много?

— Не очень много — их двенадцать. Но нарушать равновесие никто не захочет. Когда-нибудь придет время, и у Книги не будет Хранительниц, но тогда все люди будут владеть знаниями, которые в ней находятся. Конечно, — Кейт пытливо посмотрела на Марину, — если Книга не попадет в руки тому, кто только и мечтает ее заполучить. Ты знаешь, о ком я говорю.

Сердце у Марины сжалось. Да, она отлично помнила, кто охотится за Книгой. «Бенну в большой опасности. Если выберусь отсюда, во что бы то ни стало помогу ей. Мы с Сережей придумаем что-нибудь, и больше не будет от мужа никаких тайн, только бы добраться домой».

Марина знала, что Хранительницы могут помочь ей изменить происходящее, поэтому спросила:

— Кейт, скажи, почему со мной все это происходит?

— Когда человек рождается, он не знает, какая его ждет судьба. Но, будь уверена, она у него уже есть и определена законами, которые при зачатии достаются ребенку от родителей. Но это ты и без меня знаешь. Ты ведь сама помогаешь людям изменить судьбу.

— Да, но одно дело, когда помогаешь другому человеку, а другое дело — себе.

— Согласна. Даже мы, Хранительницы, иногда обращаемся друг к другу за помощью, если что-то происходит у нас.

— Поверить невозможно! Я жила рядом с бабой Аллой, и она всегда была счастлива, ничего никогда у нее не происходило.

— Да, она — очень древняя Хранительница. Уже переписала все законы. А вот мне приходится обращаться за помощью. Хранительницы — не богини, они тоже люди. Немного другие, но все-таки люди, и ничто человеческое нам не чуждо.

— Ты имеешь в виду… любовь к мужчине?

Кейт задумалась, ее голубые глаза сделались темно-синими.

— Да. Я и сейчас влюблена, хотя этот человек уже покинул тело.

— Кейт, я не знала, прости.

— За что?

— Я, видимо, причинила боль этим вопросом?

— Нет, просто воспоминания нахлынули. Моя любовь не была счастливой, я не смогла помочь ему, он погиб. Раньше обвиняла в этом себя, ведь он кончил жизнь самоубийством. Если бы он не ушел из тела, мы все равно не были бы вместе. Хранительница всегда одна, ты знаешь. Раньше я чувствовала глубокую вину, но потом Алла вылечила мою душу. Любой человек отвечает за свой поступок только сам.

— Разве тебе ни капельки не жаль его?

— Марина, он просто ушел из тела. Но он на Земле, продолжает получать свой урок. От судьбы не убежишь, эту задачу ему все равно придется решать.

Тяжело вздохнув, Марина призналась:

— А вот из-за меня погибли две девушки, у них жизнь только начиналась. Мою дочку украли, меня и моего сына хотят убить. Я не желаю никому зла. Почему у меня все так складывается? Я хочу только одного: жить с мужем и детьми. Что всем надо от меня? Неужели все из-за этой проклятой Силы?

— Проклятой? — Кейт пристально взглянула на нее. — А теперь подумай, у скольких людей судьба тяжелее, чем твоя?

У тебя хоть Сила есть, а у них лишь отчаяние. Как можно объяснить матери, сына которой убивают бандиты, что это справедливо?

— Вот видишь, — вздохнула Марина, — нет справедливости.

— И все-таки ты неправа. Мир справедлив, все в нем происходит по законам. Всякая потеря, всякое горе несут в себе какой-то урок. Нам только необходимо понять эти законы, чтобы изменить свою жизнь, научиться поступать правильно и, что особенно важно, не сожалеть о прошлом, каким бы страшным оно нам ни казалось.

— Вот тут ты права: если бы я извлекала уроки из прошлого, я была бы осторожней и не попала в эту историю.

— Это и есть сожаление. Рассуждая таким образом, ты превращаешь свою жизнь в соль. Помнишь в Библии притчу о жене Лота? Она оглянулась назад, хотя Ангел предупредил, что этого делать не надо. Жена Лота не послушалась, оглянулась с сожалением и превратилась в соляной столб. Так любой человек: если сожалеет о прошлом, то «умирает» для счастья.

— Библия, Библия… Вы, Хранительницы, все время киваете на нее. Но ведь книгу писали люди!

— Да, люди, но, как только ты начнешь понимать, о чем нам хотели сообщить, а главное, применишь это в своей жизни, на судьбу жаловаться не придется.

— С твоих слов, я должна радоваться всему, что со мной произошло, и даже полюбить это?!

— Ну, не полюбить… — Кейт улыбнулась. — А увидеть, какую пользу тебе принесла ситуация, в которую ты попала. Знаешь, ведь Библия описывает все состояния человека.

— Не понимаю, как это?

— Таких состояний сто сорок четыре тысячи, и все они будут отброшены. Все ситуации, которые происходят с нами, описаны в ней, она показывает нам выход из любой. Книга Судеб объясняет, как пользоваться Библией, она дает ключи к ней, говорит нам о том, что во всем, что с нами происходит, мы должны найти пользу.

Марина горько засмеялась.

— Какую же я могу найти пользу в том, что меня преследуют, чтобы убить, а мою девочку украли?

— Но тебя не убили. Мало того, сама жизнь все время идет тебе навстречу.

— Да, да, в форме убийства двух невинных девочек.

— Как это ни грустно, но у девочек не могло быть иной судьбы. Про первую Альку ты все знаешь, но, уверяю, у второй девушки закон стать жертвой убийцы был еще сильнее. Попробуй посмотреть на происходящее с точки зрения исполнения справедливого закона. Будь уверена: волос не упал бы с головы девушек, если бы они не чувствовали себя жертвами. Да и за тобой бегают не просто так. Смотри, твой род рискует прерваться. Поскольку твои предки убивали других людей.

— Выходит, предкам я должна сказать спасибо за все, что со мной происходит?

— И да, и нет. Понимаешь, твой папа убил свою жену, ее тетку, сына, но и он находился под влиянием записей, которые получил от родителей в момент его зачатия.

— Ну ты загнула! Что же, кроме любви, могли записать мой дед Матвеич и моя бабушка?

— Они передали ему программы своих родителей: папа Матвеича убил в войну много людей, да про свою бабушку ты вообще мало что знаешь.

— У нас в стране в войну почти все убивали, — вздохнула Марина. — Так что, теперь все должны ответить за грехи предков?

— Каждый случай индивидуален. В войне люди убивали не по своей воле, они спасали свою жизнь и жизнь своих близких.

— Вот видишь, значит, все началось с моего папы: он убил, а за мной охотится куча отморозков.

— Еще раз подчеркиваю: не только твой папа, но и другие твои предки совершали убийства, я знаю.

— Откуда ты все знаешь про меня и моих предков?

— От бабы Аллы. Я должна была все разузнать, чтобы помочь тебе.

— Баба Алла никогда мне не рассказывала про моих предков, — заметила горько Марина. — А ведь мы жили почти одной семьей. Почему она со мной так поступила?

— Говорить об этом можно, только когда человек готов слушать.

— Ладно, предки натворили, а я тут бегай от убийц! Так, что ли?

— Приблизительно. — Кейт улыбнулась. — Но у тебя есть выбор. Необходимо переписать закон жертвы, прекратить ментальные нападения на других людей, и тогда никто тебя пальцем не тронет. Кажется, для этого ты попала в прошлое и встретилась с Аркогинусом.

— Тебе и об этом известно?! Ладно, я уже почти люблю свекровь и мачеху. Это из-за них меня преследуют?

— Смешная ты, Марина. При чем здесь они?

— Но так мне сказал Аркогинус. Пока я делаю других жертвами, я жертва сама.

— Это одно из условий: чтобы не быть жертвой, надо принять и простить других людей. Затем необходимо принять и простить себя. После этого подумать, что за законы тебе передали предки. Что повторяется в твоей жизни?

— Да, да! Я поняла! Кейт, меня все время преследуют насильники. Сколько раз это повторялось! Почему? Это и есть закон? Кейт, мой папа изнасиловал маму, после этого я появилась на свет. Об этом никто не знал, кроме папы и мамы. Поэтому такие случаи повторялись у меня?

Кейт кивнула.

— В Библии на этот счет говорится: «То, что вы скрываете, будут кричать с крыш». Тебе повезло, ты встретилась с мамой. Для тебя тайное стало явным. Ты узнала, какой закон правит у тебя в жизни. Выбор за тобой: или быть, как она, жертвой, или перестать бояться за себя и за детей, тогда они будут в большей безопасности. Все наши страхи рано или поздно реализуются.

— Легко сказать — перестань бояться. А если не выходит?

— Все просто. Надо только понять, кто управляет кем: твое тело тобой или твой разум твоим телом. А между тем в Библии сказано: «Да убоится жена своего мужа». Все мужчины при этих словах радуются, думают, это сказано про их жен. Но вспомни: Библия описывает состояние человека. На самом деле жена — это тело, муж — разум. Так вот, тело должно слушаться разума. Прикажи себе не бояться, прояви настойчивость, и ты получишь то, что хочешь. Тебя отправили в прошлое не только из-за твоего закона жертвы, но также и из-за другого закона, он называется «недостаток любви». Ты испытывала эти чувства в детстве, а на самом деле это были только твои чувства, и они были неверными. Теперь ты знаешь, что мама любила тебя всегда. Аркогинус не мог допустить, чтобы эти законы передались твоему сыну. Он должен родиться освобожденным от них. Ему их просто некогда будет переписывать.

Они замолчали. Марина обдумывала слова Кейт. Теперь она точно знает: мама сильно ее любила. Марина вспомнила, с какой горечью раньше думала о маме. С обидой на нее жила всю жизнь. Она растерянно оглянулась вокруг и удивленно воскликнула:

— Кейт, они все исчезли!

— Да, я вижу.

— Я очень хочу домой!

— Тогда пошли, я провожу, — кивнула Кейт и добавила задумчиво: — Все-таки наши нарушили закон. Они не должны были приходить к тебе на помощь в больнице. Теперь ты еще в большей опасности.

— Ты имеешь в виду Ангела?

— Да… — Кейт выдохнула. — И Аркогинуса тоже. Они даже показываться тебе не должны были. А уж спасать тебя и подавно. Но что сделано, то сделано. Теперь у врагов развязаны руки, поэтому мне придется довести тебя до дома. Больше не допускай таких ошибок. И главное, прекрати обвинять себя в смерти других.

— Ты имеешь в виду девушек, которые помогли мне?

— Да. А еще парня, которого ты убила, потому что не могла поступить по-другому. Да и вообще, не обвиняй себя в том, в чем тебе очень хочется себя обвинить.

— Я даже знаю, в чем. Мне кажется, если бы я встретилась с одной девушкой, то при помощи моей Силы смогла помочь ей, но выходить из дома было страшно. И теперь наверняка она умерла.

— Ты имеешь в виду Нигору?

— Ты и это знаешь?! У моего деда кончался шалет, и эта девушка не идет у меня из головы.

— Шалет не мог помочь, твой дед просто не дал его, но девушка жива, тебе удалось вернуть ее к жизни, не применяя Силы. Она поверила тебе и сделала все, как ты сказала.

— О Кейт, спасибо! Такая радостная новость! Не все в жизни плохо!

— Конечно, хорошего больше! Просто не обвиняй себя ни в чем. Как только ты делаешь это, сразу нарушаешь первую заповедь — ты не любишь Бога в себе, считаешь, что он может быть неправ, тем самым создаешь себе безрадостное будущее. Пора прекратить вести себя по-детски, ты уже выросла, Мария.

— А если я, правда, что-то делаю неправильно?

— Лучше говори так: «Я делаю невыгодное для себя». Пойми, все, что ты делаешь для другого человека, обязательно вернется к тебе, когда ты не ждешь. Согласно третьему закону Ньютона: с какой силой мы действуем на тело, с такой силой тело действует на тебя. Законы физического мира такие же, как ментального. Поэтому делать плохое для других — невыгодно. За свои прошлые поступки постарайся себя простить и дальше делать так, как тебе выгодно.

Они вышли на улицу, сели в машину Кейт и уже через десять минут подъехали к входу в Центральный парк. По знакомой аллее подошли к калитке, возле нее никого не было. Марина растерянно оглянулась. «Неужели убийца ушел? Похоже, Кейт права: они не тронут, если рядом Хранительница». Первой шагнула в калитку Кейт, Марина за ней. После перехода Кейт предупредила:

— Дальше не пойду, нет смысла. Тебя больше не преследуют. Желаю тебе обрести душевный покой и счастье.

Марина помахала Кейт рукой и отправилась по тропинке к калитке. Глядя ей вслед, Кейт крикнула:

— Передавай привет Алле!

Но Марина уже не слышала, она со всех ног бежала к заветной калитке.