Марине хотелось петь от счастья: «Почти дома! Все позади, сейчас увижу Сережу, Настю, Дашеньку, боже, какое счастье!»
Обнаружив калитку, она сделала переход и очутилась в заброшенном доме. Быстро спустилась по ступеням на первый этаж и выскочила на улицу. Было темно, хоть глаз выколи. Воздух свежий. Она глубоко вздохнула, у нее закружилась голова. Марина остановилась, перевела дух. В деревне свет в избах не горел, здесь сейчас глубокая ночь.
Странно, под ногами Марина ощутила чавкающую грязь. Она с трудом передвигала ноги. Зябко поежилась, все-таки одета не по сезону. Еще повезло, что так тепло.
«Вот погода как изменилась! Декабрь, а тепло как весной. И снег совсем растаял, а то бы сейчас без труда добежала до другой калитки. Теперь приходится передвигаться по такой грязи».
Вдруг прямо перед ней возникла Анита. Она поняла, что Марине трудно найти дорогу к калитке в такой темноте. Махнула рукой, приглашая следовать за собой. Марина с благодарностью посмотрела на привидение и, осторожно ступая по грязи, направилась за ней. Девушка привела ее к заветной цели. Марина поблагодарила Аниту и сделала переход. Через секунду она была дома, в своем кабинете, скинула промокшие туфли и нащупала выключатель. Комната озарилась ярким светом. Посмотрев на себя в зеркало, Марина ужаснулась: «Ну и видок! А, ладно, лишь бы побыстрее увидеть Сережу и девочек». Но тут она заметила письмо на кровати. Сердце бешено забилось: что-то случилось с Бенну? Марина развернула послание дрожащей рукой.
«Дорогая мамочка!Целую, твоя Бенну».
Я очень волнуюсь за тебя. Пожалуйста, когда объявишься, встреться со мной. Минос ушел из моей жизни навсегда. Приходи ко мне во дворец и не бойся, я очень жду тебя!
Марина внимательно осмотрела письмо. В правом углу стояла маленькая, едва заметная точка. Значит, не подделка. Слава богу, с Бенну все в порядке! От волнения сердце выпрыгивало из груди, но она взяла себя в руки и присела на кровать. Все, она уже дома, надо непременно узнать, что с Машенькой, жива ли она? Марина закрыла глаза, успокоилась, и перед ней возникла знакомая комната. «Что же это такое? Они все время держат ее в этой комнате! А, понятно: сейчас уже очень поздно, девочка должна спать».
И действительно, Машенька спала. Ее вид поразил Марину. «Как же так? Я не видела ее всего два дня! Что с ней произошло?»
Свечи убрали, только слабый ночник освещал комнату, поэтому Марине удалось рассмотреть лицо дочери. Она очень похудела, огромные черные круги пролегли под глазами. «Они что, били ее?! Издевались?!» Марине было видно только лицо дочери, но тоненькое одеяльце безошибочно повторяло контуры тела девочки. «Господи, за два дня упитанная девочка превратилась в скелет!»
Марина вернулась в комнату, встала с кровати и, пошатываясь, подошла к двери. Приоткрыла ее, выглянула в коридор. В доме было тихо, в каминном зале горел свет. Она осторожно прошла к своей спальне, заглянула туда — никого. Дальше спальня Дашеньки. Марина открыла дверь и вошла. Девочка спала на своей кровати, широко раскинув ручки. Одеяло валялось на полу. Марина посмотрела на Дашу, сердце защемило от жалости: та еще больше похудела, болезненный румянец окрасил щечки. Марина в тревоге пощупала лоб, температуры не было. Она подобрала одеяло, укрыла девочку и, осторожно прикрыв дверь, вышла из комнаты.
Следующая комната Насти. Марина увидела полоску слабого света, которая выбивалась из-под двери. Значит, девочка не спит. Она осторожно открыла дверь. Сначала Настя испугалась, но потом узнала Марину, вскочила с кровати и повисла на ней.
— Мамочка! Любимая моя, я знала, знала, что ты вернешься! — она заплакала.
Прижимая к себе дочку, Марина проговорила:
— Давай сядем, Настенька, мне тяжело стоять. Ну что со мной могло случиться?
Девочка удивленно посмотрела на Марину.
— Мам, как что? Ведь тебя не было четыре месяца! Столько всего произошло!
— Четыре… месяца?! — Марина с изумлением посмотрела на Настю.
«Неужели Ангел ошибся? Я должна была вернуться в свое время. Получается, у меня выпало из жизни четыре месяца?!» Марина медленно села на кровать, вдруг разболелась голова, потирая виски, она спросила:
— Настенька, что произошло?
— Во-первых, бабушка умерла.
— Что?! Нет, не может быть! Ведь последнее время она совсем не болела! Когда это случилось?!
— Когда ты пропала, она переселилась к нам. Ругала тебя, говорила папе, что ты загуляла. Они с папой все время ссорились. Она жила в Машиной комнате, повесила дурацкие плакаты с голыми женщинами и папе показывала. Хотела его с кем-то познакомить. У нее явно что-то с головой произошло. По Машеньке плакала, хотела ее похоронить, но папа не дал, сказал, что чувствует, Маша жива и ты тоже. Ох, сколько мы натерпелись! А потом у бабушки случился сердечный приступ. Она в твоем кабинете была. Ей привиделся какой-то мужчина — он будто из зеркала вышел. Она от ужаса потеряла сознание, а к вечеру умерла в больнице от инфаркта.
— А как же папа? — спросила растерянно Марина.
— Да ты сама увидишь. На работу не ходит, каждый вечер готовит ужин, зажигает свечи и ждет тебя. Фима к нему каждый день приезжает, чтобы он документы подписал, пробует с ним разговаривать, но не получается. Папа ему говорит: «К чему все, Фим? Если она не вернется, как мы будем жить?» Фима качает головой и уезжает.
— А почему он с ним не поговорил по-мужски?
— Да ты что, не слышишь меня? Я же рассказываю: еще как говорил, по-всякому говорил. Но папка никого не слушает. Я сама с ним разговаривать пыталась, и дедушка, и твой папа. Единственный, кто помог, — баба Алла. Она позвонила и сказала, что ты жива и обязательно вернешься. Вот он и ждет.
— А Дашенька? — спросила тревожно Марина. — Она очень плохо выглядит.
— Опять молчит и практически не ест. Мы ее в сад не водим, она дома сидит с папкой. Знаешь, как страшно на них обоих смотреть? Папка, конечно, и кушать нам готовит, и в магазин ездит, но он стал очень странным, все время молчит. — Настя прижалась к Марине. — Мамочка, я так счастлива, что ты вернулась!
— Я тоже, Настенька, — Марина поцеловала дочку. — Обещаю, такое больше не повторится: ни ты, ни папа, ни Даша не будете больше страдать. И Машеньку мы вернем. Пройдет немного времени, и родится Виктор. Теперь все будет по-другому!
— Мам, — девочка в тревоге смотрела на Марину, — а разве это Виктор?
— Что? — растерялась Марина. — А кто же?
— Мама, — начала девочка осторожно, — детей ведь девять месяцев носят, да?
— Правильно. А почему ты спрашиваешь?
— Сейчас апрель. Ты перехаживаешь уже полтора месяца. Должна была родить в середине февраля, а сейчас конец апреля. Мама, где ты была? Ты ничего не помнишь?
— Дочка, я все тебе объясню позже. Самой надо разобраться. Ты сейчас ложись спать. Пока поверь мне на слово: я ношу твоего братика, и он от папы, вот и все, что я могу сказать тебе.
— Ладно, мамочка, мне все равно. Главное, ты дома.
— Да, родная.
— Мама, и все будет как прежде? — в словах девочки слышалась надежда.
— Не волнуйся, — Марина поцеловала девочку, — теперь все будет гораздо лучше.
Марина вышла из комнаты дочери и отправилась к мужу.
Сережа сидел на диване перед накрытым столом. Единственная свеча на столе бросала на его лицо причудливые тени. Он пристально смотрел на огонь. Голубые глаза сейчас стали почти серыми, в них отражалась боль… Сердце Марины сжалось от любви и нежности. Таким она еще не видела супруга. Комок подступил к горлу. Она зажмурилась и шумно вздохнула. И в ту же секунду оказалась в объятиях мужа. Он схватил ее на руки и закружил по комнате. Марина вдыхала его запах, замирая от счастья. Муж осторожно опустил ее на диван и сел рядом. Оба молчали. Первым молчание нарушил Сережа:
— Я верил, что ты вернешься. Ждал тебя каждый день!
— Я так счастлива, Сереженька! Мне удалось спасти нашего сына. — Марина, чувствуя замешательство мужа, умоляюще посмотрела на него. — Сереженька, только не говори ничего. Пошли за мной. А, да, — Марина остановилась. — На улице холодно, давай оденемся!
Они вышли в прихожую. Марина быстро накинула пальто, обула сапожки. Сережа едва поспевал за ней. Марина схватила его за руку и потащила в кабинет. Сережа пытался слабо сопротивляться.
— Подожди, куда ты меня тащишь? Выход там!
— Сереженька, просто делай как я, вот и все.
Она подвела его к зеркалу и дотронулась до него. Зеркало серебристо засветилось. Марина шагнула в него и потянула за собой мужа. Они сделали переход и очутились в старом доме. Сережа в ужасе озирался вокруг.
— Я подозревал, но чтобы такое…
— Сережа, — выдохнула Марина, — я счастлива, что ты тоже можешь пользоваться калитками! Мне не надо больше обманывать тебя!
— Калитка, так называется наше зеркало?
— Да. И теперь я могу рассказать тебе все. Так устроен человек, Сережа: пока сам не испытает — не поверит. Я была в прошлом, у своей мамы. Столько всего узнала! Потом перешла в настоящее, и четыре месяца выпало из жизни. Почему-то произошел перекос во времени. Для тебя прошло четыре месяца, а для меня — всего четыре дня. Ты ждал меня так долго! Даже подумать страшно, что было бы со мной, если бы ты так пропал?
— Марина, значит, ты родишь через три месяца, то есть в июне?
— Наверное, — неуверенно сказала Марина. — Если честно, не знаю. Но главное, я сохранила нашего сына.
И тут раздался дикий крик, Сережа в ужасе попятился. Марина сразу поняла, в чем дело. Анита подлетела к ним вплотную и с интересом рассматривала Сергея.
— Сереж, успокойся, это местное привидение, ее зовут Анита. Она очень добрая и всегда помогает мне. — Марина приветливо помахала девушке рукой.
Сергея все еще била мелкая дрожь. Он спросил почему-то шепотом:
— И что нам делать?
— Ничего. Пошли дальше, мне надо навестить мою дочь Бенну. Это очень важно, ей грозит опасность!
Марина и Сергей быстро сделали переход и очутились в лесу, в домике деда.
— Так надо, Сережа, — объясняла она мужу. — Я и Бенну должны быть очень осторожны. Мы могли быстрее до нее добраться, но лучше перестраховаться.
От пережитого Сергей все никак не мог прийти в себя.
— Марина, если честно, я в шоке.
— Знаю, но придется к этому привыкнуть. Теперь я могу показать тебе совсем другой мир! А вот пальто придется снять, у Бенну жарко. Давай посидим здесь немного. Я так соскучилась по этому домику, по лесу… Скоро станет тепло, и мы с тобой проведем здесь отпуск. Хорошо?
Он кивнул. Потом помолчал немного и сказал:
— Ты знаешь, мама умерла.
— Знаю, Сереженька, Настя рассказала. Прости, что так и не смогла помириться с ней.
— Не надо, Марина, все правильно. Твоей вины нет. Я же не слепой, все видел.
— Сережа, а Машеньку ищут?
— Да, но безуспешно.
— Теперь я знаю, где ее искать. Утром мы позвоним в милицию.
— Где она?!
— В секте у Дашиных родных. Секта называется «Мать». Понимаешь, они перепутали: должны были украсть Дашу, но девочки затеяли глупую игру с переменой имен.
— Это дедушка и бабушка Даши?
Марина кивнула.
— Одно радует, — вздохнул Сергей. — Внучке они не навредят.
— Ой, не скажи. Я была там. Машеньку чуть не убили, я спасла ей жизнь. А сейчас на нее страшно смотреть, она так похудела! Я очень волнуюсь за нее.
Сережа в изумлении смотрел на Марину.
— Ничего не понимаю… Как это ты там была? Почему не забрала Машу? За что ее хотели убить?!
— За что — пока не знаю. Мне кажется, там у них происходит борьба за власть. А забрать не могла, так как я там была только виртуально, понимаешь? Я была бестелесна, меня никто не видел. Все происходило будто во сне. У них огромный пес, вот он меня точно видел. Надо все сделать осторожно. Завтра узнаем, где находится секта, и я сама поговорю с этими людьми.
— Нет, нет, я не пущу тебя никуда, пусть это делает милиция.
— Сережа, это неопасно. Я просто приду к ним и поговорю. Но если их напугать, они могут запрятать девочку, увезти куда-нибудь. Этот дом стоит в лесу, вот и все, что мне удалось рассмотреть.
— Марин, я уже ничему не удивляюсь. Но прошу, вспомни: ты беременна!
— Еще раз говорю тебе, это неопасно. — Помолчав, Марина добавила: — Нам, наверное, придется отдать им Дашу, хотя, видит Бог, я не смогу это сделать.
— Не хочу тебя огорчать, но думаю, с Дашей совсем плохо.
— Знаю. Но надеюсь, мне удастся спасти ее. Меня знаешь что удивляет? Почему до сих пор Маша не объяснит им, что она не Даша? Ведь понимает все, не маленькая.
— А ты бы стала слушать пятилетнего ребенка? Тем более ее так и воспитательница называла, и все дети. Марина, — Сережа прижал ее к себе, — я так сильно люблю тебя! Я так боялся, что ты не вернешься! Я бы не смог жить без тебя. Наверное, человек начинает ценить по-настоящему только то, что теряет.
— Я тоже люблю тебя, Сережа. Пройдет немного времени, и у нас родится сын. Будет нелегко, но теперь мы вместе.
— Но почему ты раньше не рассказала про калитки, про путешествия, про твою другую жизнь?
— Боялась за тебя и за детей тоже. Но, оказывается, и ты кое-чем владеешь, хотя не догадываешься об этом. Ведь твоя прапрабабка тоже была ведуньей.
— Ведьмой, что ли, как ты?
— Теперь я не ведьма, не называй меня так!
— Не обижайся, это я любя!
— Пошли, Сережа, навестим Бенну. Только не бойся ничего, хорошо?
— А я и не боюсь. А где живет твоя Бенну?
— Я уже говорила тебе, она живет в прошлом.
— Хочешь сказать, сейчас мы перейдем в прошлое?! А как же наши дети, работа, дом?
Марина расхохоталась:
— Не волнуйся, это правильная калитка, перекоса во времени не будет. Вернемся в наше время, причем в ту же минуту.
— Если честно, мне все-таки страшно!
— Скоро привыкнешь.
Они шагнули в калитку…
В беседке было очень душно, им показалось, что они зашли в сауну. Порыв горячего воздуха окатил их, Сергей покачнулся и чуть не упал. Марина тут же проговорила:
— Давай посидим здесь немного, ты придешь в себя.
Она хлопнула в ладоши, и перед ними словно материализовался молчаливый слуга Бенну. Марина сделала ему знак рукой, он поклонился и молча удалился.
— Я сообщила, что мы здесь. Не знаю их языка, но дочка научила меня определенным жестам.
Вскоре примчалась запыхавшаяся Бенну. Она радостно бросилась на шею к Марине. Женщины обнялись и заплакали. Марина повернулась к мужу:
— Сереженька, познакомься, это моя дочка Бенну. — И в то же мгновение она заметила безобразный шрам на щеке девушки. — Кто это сделал с тобой, дочка?
— Минос, мама. Но ты не волнуйся, с ним покончено, больше он не дотронется до меня.
— Какое счастье, что ты осталась жива!
— Ты тоже, мама. Я очень переживала за тебя. Моя подруга Халли умерла, но перед смертью сообщила, что твоя жизнь в опасности. Мама, а ты не знаешь, где Сенах? Я отправила его в твое время, чтобы он нашел тебя, а он пропал.
— Успокойся, дочка. Он скоро вернется. Просто для тебя прошло три месяца, а для нас с Сенахом — несколько дней — так сработала калитка, через которую нам пришлось сделать переход.
— Мамочка, теперь мы сможем видеться с тобой каждый день! Пойдемте, угощу вас чем-нибудь. Мне необходимо поговорить с тобой, мама, у меня во дворце сын, я боюсь оставлять его одного.
— Конечно, доченька, пошли. Я так хочу увидеть своего внука! Сережа, ну что с тобой? Пойдем скорей, — Марина потянула мужа за рукав.
Бенну весело рассмеялась.
— Ладно, мама, ты себя вспомни. Что было, когда ты первый раз попала сюда? — И, уже обращаясь к Сереже, добавила: — Ты скоро привыкнешь, Сережа.
В это время года сад Бенну был еще прекрасней. Выйдя из беседки, Сергей застыл, не в силах сдвинуться с места. Марина по себе знала, что он сейчас чувствует.
— У меня возникла идея, — подала голос Бенну. — Вы здесь погуляйте немного. Мама, покажи все Сереже, и приходите во дворец. А я побегу, прикажу накрыть стол.
Сергей испуганно озирался. Марина, как могла, успокаивала мужа.
— Здесь нет диких зверей, не волнуйся, скоро перестанешь удивляться.
— Марин, ущипни меня, может быть, я проснусь?
— Сережка, я знала, что ты так отреагируешь. Любому человеку трудно в это поверить. Но калитки существуют, через них можно перейти в прошлое или в любое другое место в настоящем, но нельзя перейти в свое прошлое. Понимаешь? В более позднее время можно, но в свою жизнь нельзя. Иначе на Земле начнется хаос. Мне разрешили в порядке исключения, так надо было.
— Ты, Марин, не считай меня слабым. Я все понимаю, и я привыкну.
— А я и не считаю. У нас с тобой произойдет много всего необычного. Вот рожу сына, и пойдем мы втроем в лес за шаром.
— Подожди… Ты когда мне про отпуск в лесу говорила, я не придал этому значения. Ты что, собралась с новорожденным ребенком в лесу пожить?
Марина улыбнулась.
— Не сразу, конечно, а вот исполнится ему месяц, тогда и пойдем. Для начала надо поговорить с одной женщиной, она знает, где искать шар.
— О Господи, что за шар? Зачем он нам?
— Сереженька, это очень важно. Если мы его найдем, Книга Судеб будет в безопасности, шар защитит ее. Но главное, моя дочка тоже будет в безопасности. Все боятся, что она передаст Книгу плохим людям. Только Бенну может взять ее в руки.
— А ты?
— Я тоже. Но я на стороне других сил, я никогда больше не буду служить сатане.
— А Бенну будет?
— Не знаю. Возможно, любовь заставит ее сделать это.
— Но она же ушла от мужа!
— Да. Но мы с тобой тоже часто ссорились раньше, а я все равно не переставала любить тебя. Кто знает, вдруг появится здесь ее муж, и она бросится ему на шею.
— Марин, а он что, правда, Сатана?
— Я этот вопрос задавала бабе Алле. Она сказала, что сатана — это то, что создает человек, когда творит зло. Одно знаю точно: Минос — не человек, он чудовище, он все время создает зло.
— Но грань между добром и злом очень неясная. Многое можно воспринимать как добро и как зло.
— Ты прав, но только с человеческой точки зрения. Это придумали люди. На самом деле в ментальном мире нет полутонов. В Библии написано: «Никто не может служить двум господам: ибо одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не сможете служить Богу и мамоне».
— Но в жизни иногда приходится идти на компромисс. Порой мы лжем, ты же знаешь, есть ложь во спасение.
— Нет, Сереженька, нет. Это заблуждение людей. Правда всегда лучше. Да будет слово ваше да, да, нет, нет, а что сверх этого, то от лукавого.
— Марин, откуда ты это все знаешь?
— Что? — Марина в растерянности смотрела на Сережу. — Ой, Сережа, кажется, ко мне возвратилась моя Сила! Это она дает мне ответы на все. Теперь наш сын в большей безопасности. — Марина запрыгала от радости. — Я стала другой, Сережа, я больше не позволю никому покушаться на жизнь моего сына. Ладно, пошли, любимый, я покажу тебе сад.
Сад в это время года пестрел цветами. Казалось, расцвел каждый кустик. Земля источала благоухание. Веселый лисенок Менту весело помахивал хвостом, доверчивые газели подошли к ним вплотную и стали смешно тыкаться носами в руки, требуя ласки.
— Сережа, смотри, животные помнят меня, — радостно удивилась Марина.
— Думаю, они ручные, ко всем идут, — Сергей с опаской погладил газель.
Марина с наслаждением вдыхала аромат цветов. Рядом с мужем она погружалась в атмосферу любви и счастья. Только мысли о Машеньке не давали покоя. Она показала Сереже весь сад. Уставшие, но счастливые они пришли во дворец. Там их встретил молчаливый слуга и проводил в комнату Бенну. Бенну носила малыша на руках, ласково разговаривая с ним. Улыбнувшись Марине и Сергею, Бенну протянула сына Марине.
— Возьми его, мама. Он только что покушал, смотри, какой довольный!
Марина взяла малыша на руки и воскликнула.
— Боже мой, Бенну, он такой красивый!
— Да, он замечательный! — Бенну гордо улыбнулась.
— Но на кого он похож? Такой беленький, голубоглазый, точно не на Миноса.
Бенну нахмурилась.
— Глаза мои, мама. А вот Минос ему не отец, слава Амону.
— Что?! Ты шутишь, дочка?
Бенну заплакала, Сергей сразу почувствовал себя неловко.
— Вы, девчонки, поговорите, а я пойду искупнусь.
Бенну тут же позвала слугу, чтобы тот проводил Сергея к бассейнам.
— Мама, я не знаю, кто отец Аменхотепа, но знаю точно, это не Минос, — призналась Бенну.
— Как же так, дочка?
Бенну заставила себя улыбнуться и через силу выдавила:
— Он не мой. — Ее глаза налились слезами. — Я не рожала этого ребенка, мне подарила его Изольда за ожерелье с изумрудами. Помнишь, у тебя есть такое же.
Повисла тяжелая тишина. Малыш на руках у Марины уснул, и она осторожно переложила его в кроватку. Они сели за низкий столик. Глядя на побледневшую дочь, Марина почувствовала угрызение совести и мысленно обругала себя за неумение найти нужные слова.
Бенну долго молчала, внимательно глядя на мать, затем отвела взгляд.
— Мама, почему ты не сказала правду про Миноса? Разве ты не знала — то, что я делала, большой грех?
Марина сразу поняла, о чем речь: «Бенну узнала, что Минос ее отец, скорей всего Халли рассказала. И слава Богу. Бедная девочка! Как она страдает!» — подумала она, а вслух произнесла:
— Прости за ложь. Я очень боялась сказать тебе правду. Если бы сделала это, то он убил бы тебя. Я этого бы не пережила.
— Это ты прости, — Бенну прижалась к Марине. — Я ведь думала о тебе плохо. Оказывается, он это проделывал со всеми своими детьми. Как только земля его носит? Скажи, а ты его любила?
Марина покачала головой.
— Знаешь, дочка, я провела с ним много удивительных минут, но это не может сравниться с чувством, которое я сейчас испытываю к Сергею. Понимаешь, я люблю и любима. Я занимаю в жизни своего мужа первое место, и оно единственное. Если бы ты знала, какое счастье жить с мужчиной, который верен только тебе!
Бенну тяжело вздохнула.
— Я этого не знаю, мама, и никогда не узнаю. Я теперь урод, потому что мужчины смотрят, прежде всего, на лицо.
В комнату вошел Сергей.
— Знаете, как продвинулась вперед пластическая хирургия! Мы уберем шрам, правда, Марина?
Марина признательно посмотрела на мужа.
Вечером Марина и Сергей вышли в сад. Они прошли по длинной аллее к водоему. Сережа смотрел на луну: но не на ту, что на небе, а на ту, что отражалась в огромных глазах Марины. Он держал супругу за руку, и она шептала, запрокинув лицо, глядя в небо:
— Сережа, Сережа, Сереженька…
По саду «блуждали» легкие тени кустарников, их приводил в движение прохладный ветерок. В мягкой траве то тут то там вспыхивали зеленоватые огни светлячков.
Сергей и Марина остановились возле бассейна. Здесь акации росли очень густо, сплетаясь ветвями и образуя ажурный свод. Вдали белела поляна тамариска, ночью его цветы пахли особенно сильно. Им казалось, что все, что с ними происходит, — это сон. Но во сне не чувствуешь прохладного ветра, не ощущаешь запахов. Сереже на миг почудилось, что любимая может исчезнуть, как случилось недавно. Он взял Марину на руки, чтобы ощутить тепло и тяжесть ее тела, почувствовал дыхание жены, услышал биение ее сердца и увидел, как блестят родные прекрасные глаза.
— Ты любишь меня, Сережа?
Вместо ответа муж зарылся лицом в ее волосы и вздохнул.
— Что, что с тобой? — в тревоге спросила Марина.
— Мне трудно выразить словами чувства к тебе, любимая.
Марина рассмеялась, плотнее сомкнула пальцы на шее мужа, крепче прижалась к нему. В тишине жалобно зазвучал голос потревоженной птицы.
— Сережа, а ты не хочешь опустить меня на землю?
— Не хочу. Разве тебе плохо?
— Нет, мне очень хорошо, но я тяжелая. И потом, я хочу обнять тебя.
Сергей опустил ее на траву. Марина села, приглашая его устроиться рядом. Прямо перед ними в траве вспыхнул яркий огонек светлячка.
— Ты был без меня почти четыре месяца. Как ты жил?
— Долгими вечерами разговаривал с тобой. Знаешь, если бы ты не исчезла, наверное, я бы вернулся к старой жизни. Но не пугайся, любимая, теперь этого не случится. Так, видимо, устроен человек: он начинает ценить то, что имеет, когда теряет. Жизнь, она не такая, она совсем другая. В ней много всего… — Сергей мучительно подыскивал слова. — Много грязи. Я опять начал окунаться в эту грязь. Трудно противиться, когда все вокруг заявляют: «Ты разве не мужик?». Да и контракты подписываются то в ресторане, то в сауне.
С болью в голосе Марина прошептала:
— Ты изменил мне, Сережа?
— Нет, нет, — поспешил успокоить ее Сергей, — просто еле сдержался.
— Разве долг может удержать мужчину, если он поддался страсти?
— Я не испытывал страсти. Это наваждение. Я знаю, что ни одна из женщин не стоит тебя. А потом мне казалось, ты пропала именно из-за этого. Понимаешь?
— Нет.
— Помнишь, баба Алла говорила, что намерения — это уже измена? Чувство вины захлестнуло меня, как же я ругал себя!
— Сереж, посмотри на небо, видишь, вот это созвездие называется Орион.
— Марина, зачем ты переводишь разговор?
— Потому что мне больно, Сережа.
— Но я только хотел признаться. Помнишь, я обещал, что никогда не буду обманывать?
— Сережа, пожалуйста, справляйся с этим сам. Я так сильно люблю тебя, я не заслужила такой боли. — Марина старалась не смотреть на мужа.
— Но почему? Объясни!
— Ты говоришь о других. Я знаю, что ревность — плохое чувство, но не могу справиться с собой. Я не хочу все потерять, потому что, если ты предашь меня, мы уже не будем вместе. Никогда больше я не смогу пережить то, что было между нами в прошлом. Я стала другой, Сережа.
Марина легонько толкнула мужа и заставила его лечь, легла рядом и положила голову к нему на грудь. Сергей почувствовал аромат ее волос. Прямо над головой он увидел созвездие, на которое показала Марина. Его тело вдруг стало невесомым, и он словно поплыл навстречу звездам.
— Ты настоящая колдунья.
Марина счастливо засмеялась. Легкая дрожь пробежала по телу. Внезапно она встала на колени, платье упало к ее ногам. Сережа потянулся к ней.
— У тебя дрожат руки, любимый? Иди, иди ко мне, я хочу тебя… Не говори ничего… — Она зажала ему рот теплой ладонью.
Сергей еще раз взглянул в глаза жены и снова увидел две серебряные точки лун. Еще мгновение, и мир раскололся на мелкие кусочки. Вот она перед ним, ждет любви, ласки. Закинула руки, зовет, дразнит красотой своей груди.
Вокруг тишина, почти оглушительная, и через мгновение раздался сладостный стон женщины и прерывистое дыхание мужчины. Эти странные звуки привлекли молодую газель. Она неслышно подошла к людям и остановилась, глядя на них с укоризной, недовольная тем, что покой прекрасного сада и ее собственный нарушен. Видя, что на нее не обращают внимания, она презрительно фыркнула и растворилась в темноте.
Тени в саду сгустились, луна спряталась за облака. Марина и Сергей лежали рядом, опустошенные и счастливые. Они не замечали, как просыпается сад, как в саду появились слуги.
— Сережа, у меня кружится голова, будто я выпила вина. — Марина медленно натянула платье.
Сергей последовал ее примеру, хотя и неохотно. Они попрежнему смотрели друг на друга. Марина улыбалась.
— Пошли, любимый, отдыхать.