Вот и еще год пролетел. Только недавно, кажется, ездили с Дженнифер в Россию, и уже опять лето. В Нью-Йорке душно и тошно до чертиков, только и успеваешь менять белье и рубашки. Хорошо бы слинять на все лето в Калифорнию, а еще лучше в Ирландию. Чтобы сплошная зелень, озера, туманы, чтобы бежать ранним утром босиком по холодной росе. Ох, за неделю надоест! Раньше, особенно в юности, казалось, что нет ничего лучше путешествий. А сейчас вдруг стало скучно. Из-за командировок и полеты, и отели надоели до смерти. И поверхностные пустые знакомства надоели, тупые однообразные ухаживания. Ах, вы потрясающе соблазнительны, ах, у вас загадочный взгляд, нет, не может быть, что вам сорок лет, не шутите так скверно, максимум двадцать восемь! А у самого дома жена и трое детей – и никакой задачи, кроме бесплатного секса в командировке. Проститутку нанимай, придурок!
И почему двадцать восемь лет приемлемо, а сорок нет? Да потому, что в сорок почти любая баба пережила по нескольку родов, грудь и живот не сохранишь, как ни старайся. А я с двадцати лет не меняю размер одежды, даже лифчики надеваю только на работу. Остается с утра до вечера гордиться такой неземной красотой и молодостью. Сегодня утром мой гинеколог пригласил на внеочередной визит из-за низкого гемоглобина и миомы матки.
– Вынужден предупредить, – сказал он, деликатно глядя в окно, – вынужден предупредить, что у вас в запасе не больше двух лет, чтобы рассчитывать на обычную беременность, в дальнейшем мы предлагаем только донорскую яйцеклетку.
В первый момент я не поняла.
– Кому предлагаете? Для чего?
– Любой женщине старше сорока пяти лет. Для вынашивания здорового ребенка, конечно. Яйцеклетку в таком случае заранее оплодотворяют спермой вашего партнера. Или донорской спермой. Это вполне стандартная процедура, но миома немного осложняет прогноз.
Я вдруг почувствовала, как обморочная тошнота подступает к горлу.
– А почему вы уверены, что я не могу просто забеременеть и выносить здорового ребенка?!
– Ох, простите ради бога, я плохо объясняю. Конечно, женщина в любом возрасте может самостоятельно забеременеть и родить. Теоретически. Но практически после сорока пяти это случается редко. И с каждым годом повышается риск генетических аномалий.
– А если я в принципе не планирую иметь детей?
– Тогда проще всего! Продолжаем наблюдать за миомой и при дальнейшем увеличении удаляем матку. Анемия немедленно прекратится, и вы сразу почувствуете себя намного лучше.
Да, я сразу почувствовала себя прекрасно! Удалить матку, навсегда избавиться от кровотечений, а заодно от малейшего шанса забеременеть. Большое удобство. Почему бы заодно не удалить руки и ноги, тогда не разовьются артрит и боли в суставах. А еще лучше просто умереть – дешево и никаких забот!
Знаете, что может быть хуже головной боли? – Вернуться домой накануне выходных в отвратительном настроении и обнаружить, что потек холодильник. При такой жаре можно спокойно выбрасывать все молочные продукты и прекрасную дорогую ветчину. И никаких шансов вызвать мастера раньше понедельника. Что бы еще такое придумать для хорошей жизни?
Компьютер призывно замигал, неужели очередной мейл с работы?! Нет! Всего-навсего сообщение от Дженнифер. Остается радоваться, что не налоговая служба. Дженнифер наконец освоила скайп, но дождаться моего прихода с работы было выше ее сил. Впрочем, я и сама не всегда знала, когда и где окажусь. Благо в скайпе появилась опция записи сообщений.
Дженничка, дорогая! Не поверишь, почти все улажено. Даже справка от психиатра! И из полицейского управления, что мы со Стивом не преступники и не наркоманы. Ты мною гордишься? В августе опять летим в Калугу, неужели в последний раз?! Ты не представляешь, в какое учреждение его поместили – несчастные ненормальные дети, не ходят, не разговаривают, рот открыт, слюна течет. Их почти не переодевают, запах ужасный! Да, тебе привет от Алины Карловны. Как невозможно звучат имена в России, язык сломаешь! Она каждую неделю ездит к Костику, отвозит одежду, игрушки, наши фотографии, всё, как я просила. Она святая, правда? И мальчик Вася пишет письма из Израиля, ты его помнишь? И переводит через Гугл, можно лопнуть! Но тема совсем не смешная – оказывается, его маленького брата когда-то забрали американские усыновители, и теперь он предлагает свою помощь для спасения Костика. Представляешь?! Мол, он готов поехать в Россию, если понадобится, потому что ему скоро шестнадцать. Безумный мир, дети спасают детей! Да, мы со Стивом записались в Foster care [3] нашего округа. Они иногда предлагают временную опеку и прочее. Уже не знаю, что придумать, только бы побыстрее забрать нашего дорогого мальчика.
Честно говоря, сначала я думала, что Дженнифер рехнулась. Когда в прошлом году я примчалась к ней, почти вдвое переплатив за билет на самолет, то ожидала чего угодно – аварии, болезни детей, пожара, в крайнем случае разорения Стива, но только не безумной идеи лететь в Россию через какое-то сомнительное частное агентство. И не в столицу, а в глухую провинцию, и еще заранее заплатить дикую уйму денег, и все для того, чтобы усыновить абсолютно чужого и заведомо больного ребенка.
Мы не виделись со дня свадьбы Дженнифер, но никаких особых изменений с нами обеими не произошло. Дженнифер, такая же забавная толстуха, в любимой широкой футболке и шортах до колен, могла показаться знакомой старшеклассницей, если бы рядом с ней не стояли две взрослые толстенькие девочки с белыми лохматые головами. Девочки с восторгом взирали на мамину лучшую подругу, а тупая подруга, не подумавшая привезти детям хотя бы небольшие подарки, молча чертыхалась от неловкости и ненужности этой встречи.
Оказалось, они давно переехали в новый дом. Очень милый и уютный дом с палисадником, заросшим малиной. Россыпь маргариток на лужайке, гриль, просторная терраса с плетеными стульями. Пожалуй, я бы не отказалась от такой дачи на летнее время.
– Понимаешь, – волновалась Дженнифер, – у нас все условия! Дом, сад, игрушки. У меня полно времени – не столько помогаю Стиву в ресторане, сколько путаюсь под ногами. Девочки выросли, Эмма уже в десятом классе, ты можешь поверить?! Не успеешь оглянуться, уедет в колледж. Я могла бы родить еще ребенка, но нашему доктору не нравится такая идея. Диабет. У родителей был тяжелый диабет, особенно у мамы, и мне перепал. Нет-нет, ничего страшного, я почти не принимаю лекарств и вообще прекрасно себя чувствую! Но, понимаешь, дело не в моем здоровье. Просто где-то есть маленький страдающий ребенок, а мы тут благоденствуем и переедаем от скуки. Я чувствую, что могу ему помочь, что я должна ему помочь, понимаешь?
Я не понимала. Не понимала, когда мы сидели теплым вечером в саду, любуясь на маргаритки, не понимала, когда летели в Москву, а оттуда тащились на допотопном грязном поезде в городок под названием Калуга. Зачем, для чего она мчится в чужую непонятную страну, зачем ищет головную боль для всей семьи? Ну пусть бы не было своих детей. Пусть бы смертельно одолел инстинкт материнства, говорят, это часто случается. Но ведь есть! Есть две абсолютно здоровые, нормальные, похожие на тебя девочки? Есть муж, дом, сад, спокойная беззаботная жизнь? Кто-то из нас точно сошел с ума!
Я вдруг поняла, что не в силах сидеть в своей келье на шестом этаже с мыслями о чертовом гинекологе и о Дженнифер, с ее закидонами. Наверное, мир становится лучше от таких людей, как она или милая деликатная Алина Карловна, но сегодня мне это не по силам.
Кстати, об Алине Карловне, вот еще странная фигура. На первый взгляд – вежливая немолодая старая дева. Ей бы работать искусствоведом, одеваться в блузку с бантом и черные лодочки на низком каблуке, допоздна засиживаться в гулком полупустом музейном зале, а она мечется между кухней и детскими спальнями. Не своей кухней и не своими детьми. Зато наверняка не страдает от одиночества, как некоторые вице-президенты. А что если рвануть на выходные к Мишке? Последний раз виделись на мамином дне рождения, беспрерывно ели и ели, как на любом русском празднике, я даже не помню, в каком классе его дочка. Да, поеду к Мишке, поиграю с близнецами, поболтаем о планах на лето. В каком все-таки классе девочка? И что сейчас покупают детям в подарок?
– Старуха, классная идея, – Мишка явно ужинал, слышался стук приборов и детская болтовня. – Да, просто прекрасная идея, но не в эти выходные. Ожидается смертельный номер – день рождения близнецов с участием всего класса, друзей-соседей и собаки Рыжика. Ты даже не представляешь, от чего я тебя спасаю. Еще созвонимся, ладно?
Все правильно. С какой стати он будет приглашать сестру на детский день рождения? Разве у нее есть свои малыши? Или она так любит племянников, что готова участвовать в аттракционах, клоунаде и раздаче призов? Или хотя бы раз сама вспомнила об этих днях рождения и заранее купила подарки?
После прохладного душа смертельно не хотелось одеваться, подводить глаза, укладывать волосы. Но умирать с голоду тоже не входило в мои ближайшие планы. Из-за духоты на улице в помещении показалось холодно и неуютно, хотя вообще-то я люблю этот ресторан, особенно акварели и угловой диванчик около окна. А-ля Париж. Конечно, все посетители ужинали парами, это вам не дешевая обеденная забегаловка, только в пол-оборота ко мне сидел одинокий лысоватый мужчина и ел антрекот. Довольно немолодой и абсолютно незнакомый мужчина, но почему-то я все время возвращалась к нему взглядом. Главное, он тоже меня заметил и, не доедая ужина, стал торопливо расплачиваться. Господи, я уже издалека людей пугаю! Мужчина встал и невольно оказался лицом ко мне. Это был Итан.
– Итан, боже мой, я тебя совершенно не узнала! Ты спешишь? Или готов посидеть со мной. Не поверишь, сегодня мне жутко не хватает собеседника!
Нет, кажется, он никуда не спешил. Во всяком случае тут же пересел на мой диванчик, вытирая платком вспотевший лоб и растерянно комкая в руках бумажник, будто забыл на минутку, что это за предмет. Да, он заметно постарел, особенно портила лысина и усталый взгляд. Мне вдруг смертельно стало жаль нашей щенячьей молодости и глупости и особенно исчезнувшего навсегда юного румяного мальчика с кудрявым чубом.
– Итан. Не могу поверить! Знаешь, сколько мы не виделись? Ровно двадцать три года! Как раз в июне был выпускной. Кстати, юный развратник, признавайся, с какого перепою ты на меня набросился той ночью? Ты считал это обязательным номером программы?
– Мальчишки, – отчаянно, как пацан, покраснел Итан и вытер лысину платком, – мальчишки сказали, что девочку можно поразить только прекрасным сексом. Кретины! Я смертельно хотел тебя поразить и вместо этого опозорился как последний засранец. Знаешь, я чуть не умер той ночью. Хотел броситься с железнодорожного моста, но потом вообразил, как буду выглядеть и что станет с родителями. Поэтому просто сел в поезд и уехал, прямо в смокинге. Теперь все это кажется ужасно смешным, правда?
– Но зачем было меня поражать? Мы так прекрасно дружили. И на ровном месте все испортили да еще предали Дженнифер.
– Дружили?! Я с ума по тебе сходил с шестого класса! Еле добился в старшей школе перевода в вашу группу, даже специально занизил оценку по математике, чтобы ты меня натаскивала. Помнишь, мы учили математику и английскую литературу и все время смеялись? Счастьем оказалось, что я дружил с братом Дженнифер, иначе бы никогда не придумал, как к вам подойти. Кстати, а почему мы предали Дженнифер?
– Потому что она была в тебя влюблена, болван! Господи, какие мы все были болваны! Как жалко, как ужасно жалко, что уже не вернуть ни рыжую вредину Дженни, ни кудрявого мальчика Итана. Ты был так мил и трогателен, но я совершенно не догадывалась о твоих чувствах. Совершенно.
Нет, это был не мой день, когда, скажите на милость, я позволяла себе так позорно плакать и сморкаться в чужой платок? Или Итан слишком ласково смотрел на меня? Или мы просто напились? Очевидно, напились, потому что я вдруг принялась рассказывать Итану про гинеколога и донорскую яйцеклетку.
– Понимаешь, – рыдала я, размазывая глаза, – Дженнифер спокойно берет чужого ребенка, потому что она святая и умеет любить даже чужих детей. Да, умеет любить почище любой матери Терезы. Ты знаешь, что было дальше в ту ночь, после выпускного? Она мне отстирывала платье! Не прогнала, не обругала, а аккуратно отстирала и даже прогладила складочки. И еще плакала вместе со мной и говорила, что любит нас обоих, представляешь?! А я, старая злая ведьма, не умею любить никого. И мне остается только выступать в роли инкубатора для чужой донорской яйцеклетки, успешно оплодотворенной чужой донорской спермой. И откуда столько доноров, вашу мать?!
– Слушай, – сказал Итан, – у меня появилась гениальная идея! Давай вернем того прекрасного кудрявого мальчика.
Нет, мы все-таки слишком много выпили.
– А как именно? Построим машину времени и понесемся?
– Никуда мы не понесемся. Ты просто родишь его от меня. Согласись, есть большая вероятность, что ребенок окажется похож на своего отца в молодости.
– Совсем рехнулся! Ты даже не представляешь, сколько мне лет.
Он даже не рассмеялся, хотя никто другой не мог лучше знать, сколько мне лет. Он смотрел на меня не улыбаясь, и я вдруг совершенно протрезвела. И совершенно четко поняла, что он прав. Единственный способ вернуть дорогого тебе человека – это родить его ребенка.
И мы тут же отправились в мою глупую скворечню со сломанным холодильником, и я даже не спросила, женат ли он и чем занимался целых двадцать три года. Удивительное легкомыслие для вице-президента большой фирмы! Но все оказалось в порядке. Итан уже давно окончил медицинскую школу, потом резидентуру и, наконец, ординатуру по кардиологии и недавно вошел в дело к своему бывшему шефу. Правда, жена не выдержала такого долгого восхождения и вместе с дочкой переехала во Флориду – к морю, солнцу и новому другу, но Итан обязательно забирает дочь на каникулы, двенадцатый год пошел, взрослая девица!
Глуповато и несправедливо прожить на земле сорок с лишним лет и вдруг заявить, что вот именно это сегодняшнее лето оказалось самым лучшим. Нет, конечно, были и студенческие тусовки, и рискованный, но упоительный поход в Альпах, и сказочный остров в Греции, где мы с Даниэлем так объелись свежей рыбы, что потом полгода не заходили в рыбные рестораны. Да, удачные поездки были, но никогда не было такого неспешного, сонного, обволакивающего, словно теплая волна, уюта и покоя.
Мы на целый месяц сняли один из самых отдаленных домиков на Кейп-Коде, я отчаянно поздно вставала, но и потом еще долго слонялась в пижаме по залитому солнцем дворику, упивалась бездельем. Превалировали только два желания – есть и спать, спать-спать-спать до сладостной потери реальности. Итан хохотал, таскал сумками фрукты, сыры и теплый ноздреватый хлеб и уверял, что нет ничего лучше для будущего кудрявого мальчика, чем крепкий сон его мамы. Когда приличные люди возвращались с утренних купаний, мы наконец выбирались в один из незатейливых местных ресторанов, потом долго шли босиком по теплому песку. Оказалось, можно вот так жить, не изучая список обязательных достопримечательностей и не боясь опоздать на первый утренний автобус. И никаких экскурсий!
Только на третью неделю, случайно набредя на потрясающе вкусную пиццу в скромной на вид забегаловке с вывеской «Steve’s Pizza», я со стыдом вспомнила о Дженнифер. Они со Стивом планировали в августе лететь на последнее слушание по усыновлению Костика и надеялись тут же забрать ребенка. А я даже не позвонила узнать, как идут дела!
– Дженничка, я так волновалась, все в порядке? Страшно рада за вас, передай Итану, что я всегда видела в нем потенциал! Ой, Дженничка, ты даже не представляешь, что случилось. Я сделала ужасную глупость. Я все-все испортила!
– Господи, что случилось?
– Я такая дура, забыла, что речь идет о чужой стране, и все время жаловалась, что Костика неправильно поместили в отделение с ненормальными детьми. Я просто не могла вынести его мучений, хотя оставалось совсем недолго. Такая дура! И тогда они решили пересмотреть дело Костика и обнаружили, что он психически полноценный и даже ножки не парализованы, а только немного атрофированы. Оказалось, у него какое-то застарелое воспаление позвонка и он не вставал на ножки из-за болей.
– Так это же прекрасно!
– Да, хотя потребуется долгое лечение, но появилась надежда, что он начнет ходить. Но они отложили наше дело! Отложили на полгода, поскольку с изменением диагноза могут появиться российские усыновители. Дженничка, я просто умираю! Это мой мальчик, я каждый час о нем думаю, я не понимаю, почему ребенок должен страдать в ужасном заведении, когда его ждет любящий дом?! Они предлагают взять другого ребенка, с синдромом Дауна.
– Что?! Вот сволочи!
– Нет, я не думаю, что сволочи, дети-дауны еще более несчастны, но я не откажусь от Костика! Он меня ждет, он научился говорить «мами»! Боже мой, боже мой, как я могла все испортить!
– Подожди. Не плачь, пока ничего страшного не случилось.
– Да, я тоже так думаю. Я написала, что готова взять обоих, но тогда нужно заплатить еще десять тысяч долларов. И все равно ждать полгода.
– Дженнифер, умоляю, не сходи с ума! Я свяжусь с Алиной Карловной, попробуем найти другие пути. О деньгах вообще не стоит говорить, но не спеши соглашаться на другого ребенка, ты не знаешь, с какими жестокими людьми имеешь дело! Самое главное, что Костик не очень болен. В худшем случае еще полгода. Ты можешь заранее поискать нужного ортопеда и педиатра. Итан готов подключиться на любом этапе, он прекрасный врач. Мы любим тебя. Ты слышишь?!
– Да, ты ангел. Ты мой ангел-хранитель. Я всегда это знала, моя дорогая!
Вот так, ангел-хранитель. И даже невозможно умереть от стыда.
Окончательное слушание дела об усыновлении семьей Уокер российского ребенка было назначено на 15 января 2013 года. Но вопрос решился раньше.
28 декабря 2012 года Государственной думой был принят закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации».
В нем, в частности, говорится:
1. Запрещается передача детей, являющихся гражданами Российской Федерации, на усыновление (удочерение) гражданам Соединенных Штатов Америки, а также осуществление на территории Российской Федерации деятельности органов и организаций в целях подбора и передачи детей, являющихся гражданами Российской Федерации, на усыновление (удочерение) гражданам Соединенных Штатов Америки, желающим усыновить (удочерить) указанных детей.
2. В связи с установленным частью 1 настоящей статьи запретом на передачу детей, являющихся гражданами Российской Федерации, на усыновление (удочерение) гражданам Соединенных Штатов Америки прекратить от имени Российской Федерации действие Соглашения между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей, подписанного в городе Вашингтоне 13 июля 2011 года.