Политика внедрения начинается с изучения языка и принципов работы той среды, в которую вы собираетесь внедряться, иногда даже с изучения собственной организации, с точных определений её деятельности и точной мотивации ей действий.

Изучение собственной организации в лице её членов, изучение принципов работы родственных организаций – тоже политика внедрения. Чтобы стать лидером организации, надо хорошо знать, как она устроена. А рост по «аппарату» и есть внедрение внутрь системы. Изучил «внутренний» язык страны внедрения и распространяй своё влияние на широкие слои населения.

Чтобы понять, о чём идёт речь приведём слова С.Г. Кара-Мурзы: «Эсеры и меньшевики, став во главе советов, и не предполагали, что под ними поднимается неведомая теория государственности крестьянской России, для которой монархия стала обузой, а правительство кадетов – недоразумением. Этому движению надо было только дать язык, что и сделали «Апрельские тезисы» В.И. Ленина».

Правильный язык, побуждающий к мотивированному действию – это очень важно.

Для любого вида деятельности чрезвычайно важна мотивация. А для внедрения в чужую среду, для «захвата» чужого пространства, хоть информационно – духовного, хоть материально-территориального, нужна ещё и «оправдательная» идея. В этом плане интересен ход мыслей президента США Мак-Кинли перед введением американских войск на Филиппины: «Я каждый вечер до самой полуночи расхаживаю по Белому дому и не стыжусь признаться вам, джентльмены, что я не раз опускался на колени и молил всемогущего о просветлении и руководстве. И в одну из ночей, сам не знаю как, меня осенило: мы не можем предоставить их самим себе, ибо они не подготовлены для самоуправления» /Цит. по «США и Филиппины», М., 1959, с. 12/.

Мак-Кинли выдвинул идею «тяжкого бремени белого человека», и тем снял с очень многих своих белых коллег тень всякого сомнения на необходимость внедрение в чужое пространство. И работать с «туземными массами» им стало совсем просто и комфортно без всяких угрызений совести: «Обучение местных жителей и мелкая благотворительность американских благодетелей были подчинены колонизаторским целям… Программа народных школ ограничивалась чтением, письмом, четырьмя правилами арифметики и пением гимнов…. Пропаганда есть не только главная, но почти исключительная цель миссионеров, а всё школьное дело является только средством достижения цели» /Известия Кавказского отдела Императорского русского географического общества», т. IX, вып. I, Тифлис, 1888, с. 26/.

Тяжёлая ноша «белого человека» научить туземца с любым цветом кожи правильно ставить запятую в предложении «казнить нельзя помиловать» в зависимости от притязаний «белого человека».

Уместно заметить, что вначале XXI таким «туземным населением» стало всё население бывшего пространства Советского Союза. А сделать население туземным было просто. Для этого, буквально обрушили всю систему среднего и высшего образования.

Классики кризисного обществоведения давно написали о том, что империализм, в лице ТНК, правительств развитых стран, международных общественных организаций и т. п., не заинтересован в подготовке кадров, необходимых для экономики чужих государств. Его забота – сохранить эти страны в сфере капиталистической эксплуатации, и именно с этой целью вместо инженеров готовятся попы, а вместо агрономов – пропагандисты, юристы, экономисты и т. п. кадры.

Проще говоря, на все вопросы уже давным-давно даны правильные ответы. Но баланс между вопросами и ответами поддерживается капиталистами и профессиональными общественниками, которые в идеале конкурируют между собой за влияние на общество. В тех странах, где это понимают – покой и порядок, где не понимают – бардак и хаос.

Если говорить о религии с точки зрения политики внедрения общественной организации в государственные структуры или на территорию чужих стран, то и здесь, не всё так просто. Священнослужитель такая же профессия, как, например, инженер. Если в стране можно заработать денег больше, будучи священнослужителем, то их количество увеличивается, а инженеров сокращается и т. д. Если между странами начинается борьба за ресурсы, то понятно, что кадры в виде инженеров из местного населения, нападающей стране, абсолютно не нужны, а вот священнослужители – это совсем другое дело. Например, такая страна как США, часто обвиняемая в поклонении «Золотому тельцу» и даже дьяволу, для усиления роли церкви в молодых странах способствует подготовке кадров священнослужителей из местного населения. В 60-е годы ХХ века на американские средства лишь в Италии (Европейская страна) готовилось 2 тыс. священников для африканских стран. Про прочие страны речь вообще не идёт. Американские христианские пасторы буквально штурмовали Россию в конце ХХ и начале XXI века, пока не окрепла местная церковь. Они добирались даже до самых глухих мест Забайкалья.

В книгах, издаваемых в Советском Союзе, писалось о том, что империализм не заинтересован в подготовке кадров, необходимых для развивающихся стран, его забота – сохранить эти страны в сфере капиталистической эксплуатации, и именно с этой целью вместо инженеров готовятся попы, а вместо агрономов – пропагандисты «американского образа жизни». Это было совершенно справедливое наблюдение. И эти книжки зря выбросили с распадом СССР. Сегодня говорят об инвестициях, которые должны нести в нашу страну чужие инженеры, конструкторы, учёные, бизнесмены. Другое дело, что здоровому обществу нужны и попы, и инженеры, и пропагандисты, и инвесторы.

В СССР пропагандистов готовили высшие партийные школы КПСС и высшие школы ВЛКСМ в избытке. Инженеров и агрономов – другие вузы и в достаточном количестве, а вот с попами была большая проблема. В попы шли неохотно, так как эта «святая» должность доходным местом не считалась и была связана, в стране атеизма, с большими опасностями. Все погрешности социалистической системы при главенстве профессиональных общественников из пропагандистов с дипломами ВПШ, вскрылись при развале СССР. На его обломках проявился чёткий звериный лик империализма. Бывшие преподаватели истории СССР, научного коммунизма подались в батюшки.

Как его, «лик звериный», можно рассмотреть неискушённому человеку? Говорят, что через улучшение или ухудшение своей жизни. Это наивно, так как капиталистическая система подразумевает обязательные кризисы для разорения слишком «отожравшейся» части общества в целях заставить её интенсивней работать. Кризис как раз и стимулирует конкуренцию. А при конкуренции одни считают себя умней других, поэтому при кризисах капиталисту всегда приятно наблюдать как разоряются «отожравшиеся» и мрут голодные. Но «звериный лик» проявляется не в этом. Личину вскрывают дубли.

Дубли вскрывают смыслы идущих в стране процессов. Если государственные структуры становятся олигархическими и очень близкими к капиталистическим в трактовке К. Маркса, занимаются разрушением положительных образов, спаивают население, позволяют травить его некачественными продуктами, не платят зарплату и т. д., а, параллельно с ними, церковь дублирует все государственные посылы: торгует водкой, обирает население через сгон его с мест проживания, помогает братве легализовывать преступные деньги, то это как раз и есть проявление «лика империализма». Этот «лик» наблюдается в России с конца ХХ века и до ныне, то есть в общество внедряются через ряд общественных организаций, типа «клубов миллионеров», «масонских лож» «церковных фондов» алчные, разрушающие ткань общества, идеи, мысли, поступки и т. п. Хорошо это или плохо – гадать трудно.

Советский Союз, как первая страна атеизма, – рухнул, на его обломках вновь возвысилась и укрепилась Русская Православная Церковь и мировой капитализм. На первый взгляд, вроде бы так. Но при внимательном рассмотрении мы приняли чужие идеи к проблеме собственного развития. Приняли чужие стандарты, чужие правила. Может это и не плохо. Слабые в России вымирают, сильные становятся космополитами и приверженцами глобализации, уезжают из России и расселяются во всех других странах мира. Человечество эволюционирует, двигается к мировой глобализации, к одному государству с названием Земля.

Проще говоря, если внешняя политика государственной власти в стране направлена на разрешение грабежа ресурсов своей страны, то это означает, что внутренняя политика – это геноцид собственного народа. Это не новость, об этом довольно часто и много говорят с начала XIX века.

Есть, конечно, и другие примеры политики внедрения. Например, попытка вызвать большой энтузиазм масс политикой малоэтажных застроек, которую пытался внедрить президент РФ Д. А. Медведев на посту президента РФ. В контексте это стало не более чем поощрением откормленного олигархического чиновничества к строительству коттеджных посёлков. Вопрос в другом, каким ветром эти мысли приносятся в головы наших политиков, и почему они уже на входе имеют искажённый смысл.

Малоэтажным строительством в целях своего внедрения в развивающиеся, аграрные страны занимаются все капиталистические страны. Через создание «образцовых сельскохозяйственных общин» миссионеры капитализма поддерживают контакт с туземным населением, пропагандируют преимущества капиталистического пути развития и т. д. В России же строительство элитных посёлков рядом с традиционными деревнями, а часто и прямо в их среде и на их территории, пропагандируется только ненависть друг к дружке, но, видимо, эта пропаганда и заложена в политику «малоэтажной застройки». Самое грустное здесь – это опять ожидание того времени, когда трущобы сметут коттеджи, и Россия опять умоется кровью, ибо в основание коттеджных посёлков заложена ложь.

Уместно привести ещё один пример политики чужого внедрения на территорию России через образование. В начале ХХ века в России как грибы стало расти количество вузов. В захудалых провинциальных городках с населением до 30 тысяч населения можно обнаружить присутствие 2-х, а то и более университетов на базе средних школ. Можно подумать, что это очередной российский маразм, когда профильным министром назначили щедринского «органчика», и он начал разлагать систему образования по собственной глупости. Но это далеко не так. Прагматичные западные разведки давно «сосчитали», что хороший, подготовленный в вузе профессионал стыдится разрушать, стремится к созидательному труду и способен увлекать других. Совсем другое дело, «молодые, дикорастущие бакалавры», получившие высшее образование на базе средней сельской школы. Эти ребятишки способны на всё. Их не мучают угрызения совести профессионалов, хорошо знающих своё дело, так как они его не знают. Поэтому они могут разрушать всё без всяких угрызений, их только надо подкармливать и постоянно хвалить, произнося как заклинание: «Вы самые умные» и т. д.

В принципе класс эксплуататоров всегда придавал особое значение захвату социально-экономических и гуманитарных дисциплин уже в школах. Вся Россия конца ХХ и начала XXI века училась по учебникам, изготовленным на деньги Джорджа Сороса. Сегодня в стране почти обязательным стало знание английского языка и незнание русского. Это в русскоговорящей стране.

Алгоритм внедрения незатейлив: сначала приходят советники по вопросам экономики, образования, здравоохранения, потом войска, в российском варианте, что-то вроде союза с НАТО, затем геодезисты-картографы, а следом за ними идеологи – обработчики «туземного населения», разъясняющие какое к ним пришло счастье. За всем за этим обычно стоит какая-нибудь крупная разведка. В нашем случае вопрос сводится лишь к одному: «КГБ – это была крупная разведка? или только внутренний карательный орган? А у России была когда-нибудь своя сильная разведка, если страна постоянно переживает социальные взрывы при массовых карательных операциях затрагивающих всё общество? Чужие разведки всегда были сильнее и опережали в своём развитии российские спецслужбы?».

Часто бывает так, что «политика внедрения» не приносит никаких существенных результатов и тогда «опускаются руки». Фактически подобный кризис переживают все общественные организации и тогда надо искать внутри организации теоретика, который сделает анализ ошибок и укажет новое направления развития. В такой сложной ситуации, например, оказался НТС во время, когда казалось бы, всё шло хорошо: было и чем и с кем вести работу, были средства, но многие члены союза утратили понимание «Зачем?». Это случилось сразу после окончания Второй мировой войны.

СССР одержал победу над фашизмом и коммунизм утвердился во многих европейских странах, сильно сузив рамки деятельности НТС. И тогда, чтобы «снять психологический барьер невозможности, бессмысленности борьбы, В.Д. Поремский зимой 1948-49 гг. пишет работу «К теории революции в условиях тоталитарного режима», ставшую известной как молекулярная теория. Её смысл в следующем. Что именно невозможно в тоталитарных условиях? Невозможно существование разветвлённой организации, систем вертикального подчинения и связи. Но структура организации не так важна, как единство идей и действий. Если эффективность организации равна произведению трёх факторов: структуры, единства идей и единства действия, то нужную эффективность можно получить, уменьшив первый из них и увеличив последние два. У «организации молекулярного типа» фактор структуры сведён к минимуму:

а) за границей существует центр;

б) он направляет всем «молекулам» одностороннюю безадресную информацию, способствующую единству их идей и действий;

в) сами «молекулы» тоже между собой не связаны, но безадресно сигнализируют о своём существовании» /«НТС. Мысль и дело 1930-2000», Библиотека россиеведения. Выпуск № 4, Москва «Посев», 2000, с. 32/.

Фактически здесь приведён пример создания «резидентуры» для свержения режима в той или иной стране. Примечательно, что когда в СССР стала набирать обороты перестройка, и вожди – перестройщики окончательно успокоились по поводу настроения советских граждан, очень вяло относившихся к развалу Советского Союза, то, кроме такого определения советского народа, как «совки», довольно часто применялось и такое, как «молекулы». Теперь вы знаете откуда оно пришло. С другой стороны на лицо прекрасная политика внедрения «молекул», «вирусов» в государственное тело, которые в итоге «губят» на вид могучее, а на деле слабое тело. Рассмотрим, как это внедрение проводилось.

«Для укрепления единства идей требовалось широкое распространение простых, стандартных ответов на вопросы против чего и за что бороться, связанных единым символом. Таким символом стали эмблема – стилизованный под «вилы» трезуб, буквы НТС – Несём Тиранам Смерть, Несём Трудящимся Свободу и единая цель – национальная или народно-освободительная революция. Единство целей (как бороться) подразумевало целый набор «малых дел», самих по себе малоопасных и незаметных. Их неустанное повторение должно было компенсировать их содержательную слабость: самообразование, общение в группах из 2-3 человек, ограниченное размножение листков, изображение на стенах символов НТС, продвижение на выгодные в будущем позиции. Готовым к таким действиям предлагалось вступить в организацию путём «самоприёма» и анонимно давать знать о своём существовании. С ростом числа «молекул» самые активные переставали лишь пассивно принимать безадресную связь от зарубежного центра и должны были ступать с ними на условиях строгой конспирации в обратную связь, создавая таким образом каркас организации.

Лавинообразное нарастание сигналов о существовании организации неуловимой для органов безопасности преследовало цель в корне изменить психологический климат в стране: перебороть страх, дать чувство локтя, подточить миф о всемогуществе власти и вселить веру в собственные силы. Насыщение страны «молекулами» было бы подобно «фазовому переходу» в физике, создало бы условия, при которых взрывные, быстротекущие этапы революции стали возможны даже при сравнительно небольших толчках: демонстрациях или забастовках. Создание подобных толчков становилось делом второго этапа революционного процесса» /«НТС. Мысль и дело 1930-2000», Библиотека россиеведения. Выпуск № 4, Москва «Посев», 2000, с. 34/.

Внимательный читатель заметил, что нет ничего невозможного для ОБЩЕСТВЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ? и всё начинается с ОБЩЕСТВЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ.

Если вернуться к нашей недавней истории, к периоду ГКЧП, то не трудно обнаружить, как пассивное большинство «совков» было побеждено меньшинством активных «молекул». Кроме всего прочего, мы имеем возможность, кстати, до сих пор, наблюдать и изучать классический опыт внедрения общественных организаций в государственную структуру в целях его разрушения. Кроме НТС, в России активно действовал и «Корпус мира», и общественные организации Джорджа Сороса, и английский фонд «Ноу-Хау» и многие другие. Причём действовали они не автономно, а довольно часто в рамках властных органов, размещая свои офисы в офисах административных зданий официальной власти. Поэтому, когда нынешние СМИ пытаются порочить Ленина, Сталина и других большевиков, захвативших власть в 1917 году, за их связь с иностранными государствами, с собственной жандармерией и т. д., это лукавство, так как по-другому не бывает. Другое дело, настроение народный масс, созревание ситуации, увеличение активности масс. Но как раз над этим и работают некоторые общественные организации, осуществляя политику внедрения. А уж методы внедрения могут быть самыми разнообразными.

Автору этих строк посчастливилось служить в очень хорошем, с большой и славной боевой историей зенитно-ракетном полку в г. Умани (Украина). Одним из эпизодов боевой жизни полка был сбитый воздушный шар, которые в 1960-е годы на территорию России забрасывались в огромных количествах. «В 1951 г. При помощи воздушных шаров началась заброска стандартных листовок – «штампов» вглубь страны. Шары изготовляла специальная бригада в Бад Гомбурге, в посёлке «Солидарск»… О нахождении листовок поступали сведения из Крыма, Саратовской области, Пермской области, Тюмени, Казахстана, Приморья. Изобретённый инженером С.Е. Крушелем механизм обеспечивал сброс литературы каждые 400-500 км по пути полёта шара… Всего за 1951-1957 гг. с помощью шаров НТС забросил 97,4 млн. листовок, 7,7 млн. газет и 930 брошюр и журналов» /«НТС. Мысль и дело 1930-2000», Библиотека россиеведения. Выпуск № 4, Москва «Посев», 2000, с. 37/.

НТС проводил ещё одну интересную акцию внедрения под названием «Стрела» – «посылка в СССР по почте писем и материалов по адресам, случайно выбранным из газет и справочников. «Стрела» летела из 30 стран, в рассылке участвовало более 600 человек, в том числе сочувствующих эмигрантов, не состоявших в НТС. Ежегодно отправлялось 30-40 тыс. писем. Акция служила поиску лиц, готовых связаться с НТС. Примерно одно из тысячи писем вело к установлению контакта» /«НТС. Мысль и дело 1930-2000», Библиотека россиеведения. Выпуск № 4, Москва «Посев», 2000, с. 55/.

Конечно, это огромная работа, но и плоды…. смена власти в стране, привод на ключевые государственные посты своих людей, фактически полный контроль над всеми природными ресурсами России. Как говорится, «всё по-взрослому», в этой «победе» все затраты на воздушные шары и на политику внедрения выглядят просто смехотворно. Но интересно здесь совсем другое.

Профессиональные общественники пришли к власти в России в 1917 году по причине полного игнорирования властью, как интересов народов, населяющих Россию, так и интересов самих общественников. Точно такие же профессиональные общественники свергли своих коллег в 1991 году и абсолютно по тем же причинам. А работы над ошибками невидно. И в этом есть большая проблема.

Лучше, конечно, проводить политику внедрения в разные структуры в своей стране и через разные общественные организации, корректируя их деятельность, мешая многочисленным органам власти грабить страну, гробить её народ, душить творчество россиян. Здесь уместно заметить, что «российский Боливар», который на Западе не выдерживает даже двоих седоков, в России везёт муниципального, регионального и государственного чиновника. Конечно, он постоянно спотыкается.

Политика внедрения – это внедрение своих членов (членов организации) в государственные, коммерческие, общественные структуры, особенно в те, от которых зависит благополучие организации (этой же политикой осуществляется трудоустройство членов – сторонников организации) и благополучие страны. Если в управление проникают «чужие», власть в стране просто меняет законодательство и мировоззрение, а народ, в итоге, выходит на баррикады, так как приверженность традициям сильнее.

Если организация стремится получить государственный заказ, то она должна как можно больше писать и говорить о себе, чтобы её деятельность для государственных чиновников была полностью прозрачна и, главное, чтобы чиновнику были видны и понятны возможности организации для взаимодействия с ней.

Проще говоря, работать надо и на себя и на страну, а не против неё. Иначе, как напоминал В.С. Черномырдин: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

Теперь немного о том, «как всегда».

«Нужда заставляла бывших командиров корпусов и дивизий сдавать экзамены на право вождения автомобиля и бороздить целыми днями парижские улицы в надежде заработать лишний франк. Хроническое безденежье направляло доблестных казаков, ещё недавно одним своим лихим видом обращавшими в бегство большевистские орды группироваться в труппы и развлекать досужую публику джигитовкой в многочисленных провинциальных городках…

Бедственное положение делало из бравых поручиков и штабс-капитанов балалаечников в русских ресторанах и чайных…

Для желающих была открыта и военная карьера, сопряжённая со службой в Иностранном легионе, дававшая право на получение французского гражданства по прошествии времени и при наличии заслуг перед Республикой…

Русским офицерам, желающим повысить свой образовательный уровень, рекомендовалось поступать слушателями на Высшие военные курсы, организованные в Париже под руководством генерал-лейтенанта Николай Николаевича Головина» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 103/.

«И всё же большую часть русской эмиграции питали ложные надежды. Они состояли в том, что лишённые в своей изоляции от внешнего мира какой-то высшей истины советские люди будут восприимчивы к призывам эмигрантских вождей. Что они примут без оговорок то великое множество противоречивых идей и государственных установлений, выработанных лучшими мыслителями и общественно-политическими течениями. Что обездоленный советской властью крестьянин возьмётся за оружие, и будет бить ненавистных ему комиссаров под командой русского офицерства. Однако изоляция советской жизни сыграла и здесь злую шутку с лучшими устремлениями эмигрантов. Едва ли им было ведомо, что за прошедшие двадцать лет в сознании многих людей, тех, кто родились, выросли и жили под советской властью, произошла разительная перемена. Была утрачена вера, разрушен привычный быт и моральные установки, изменены взгляды на роль государства в жизни каждого индивидуума. По ту сторону железного занавеса установилась особая апостасийная государственность. И всё то, что ранее составляло основу Российской империи – литература, философия, прикладные науки и сама история государства, служило теперь, в лучшем случае, подсобным материалом для создания новых принципов жизнедеятельности государства.

Но главное открытие, которое предстояло сделать русской эмиграции, состояло в том, что при внешнем отрицании национальной идеи советской власти удалось организовать небывалый отпор Германии, сумев вызвать к жизни национальное самосознание и чувство обиды за поруганное государственное достоинство, дремавшее до поры. Пробудившись, оно несколькими ударами сокрушило в своём праведном гневе и агрессора и тех, кто шёл вместе с ним. Однако этого эмигранты предположить не могли, и с тревогой вглядывались в перспективу схватки с противником, отложенной на двадцать долгих лет» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 184/.

То есть сначала многочисленный административный аппарат до 1917 г. провалил свою управленческую задачу и вверг Россию в смуту, а затем провалил и политику своего внедрения в Россию. Обратно «дураков» никто не ждал и видеть особо не хотел.

В этом контексте советская эпоха и её власть выглядят всё-таки более прилично, чем и до неё и после, начиная с конца ХХ века. Советская власть и её элиты продавливали культурный статус регионов сверху. Поэтому «перестройка-переворот» прошла бескровно, слишком высока была культура народа во всей России. Но уже сегодня, всего лишь после 20-30 лет перестройки в России, начинают преобладать маргиналы, так как власть перестала культивировать культуру и нести её в массы. Власть ушла за высокие «Рублёвские заборы», бросив в массы кость в виде: Сочи, Сколково, туризма; каждому народу «кусок» краеведения и прочих не очень понятных «культурных» ценностей. Собственно, и при самодержавии всё было аналогично. С одной стороны дворцы с другой «потёмкинские деревни».

Если хорошо вдуматься в поговорку «со свиным рылом в калашный ряд не лезут», то становится понятно, что политика внедрения может проходить по трём вариантам:

Во-первых, к «свиньям» можно придвинуть калашные ряды под лозунгом воспитания «грамотного потребителя», отодвигая от «свиней» при этом образование, культуру и здравоохранение, что мы наблюдаем сегодня в виде строительства супермаркетов. Это вроде как путь капитализма.

Во-вторых, из самих «калашников» для равенства сделать «свиней», раскулачив их, как говорится «к чертям собачим». В этом пути обвиняют коммунистов.

Правильный путь – перестать делить людей.

Д.Н. Замятин объясняет это так: «Чем дальше, тем больше: это видно уже невооружённым глазом. В таком случае даже не национальные идентичности важны, хотя это и пытаются показать, но важны способы мобилизации, связанные с идеологией, которая не работает в силу того, что до сих пор российские элиты занимаются простой переработкой наиболее понятных западных дискурсов. Иначе говоря, нет автохонных дискурсов, которые бы были, с одной стороны, понятны элите, а с другой стороны, могли бы чётко транслироваться на те российские сообщества, которые сейчас существуют и во многом расходятся.

Основная проблема состоит в разрыве единого дискурсивного пространства и пространства образов. Образа единой российской цивилизации сейчас не существует. Следовательно, есть угроза её жизнеспособности».

Жизнеспособность – это очень важное слово для деятельности общественной организации. Вроде бы и в России общественники это понимают, но им всё время не хватает терпения, трудолюбия и главное понимания в своей стране. Зато на чужбине они творят чудеса.

«В 1930 году было создано «Общество княжеконстантиновцев». На уставе общества собственной рукой Его Высочества великого князя Гавриила Константиновича 23 ноября в Париже было написано: «Ободряю и утверждаю». Для ознакомления бельгийцев с деятельностью Объединения была издана маленькая брошюрка на французском языке. Она состояла из описания истории создания корпуса и подчёркивала его исключительную роль в деле просвещения и сохранения русских кадетских традиций и обычаев. Кроме того, на страницах брошюры читателей знакомили с вкладом корпуса в историю русской эмиграции и общими целями Объединения в Бельгии»» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 231/.

Эмигрантская среда была разной. «Наиболее распространёнными в эмигрантской среде были профессии коммерсантов, врачей, юристов, журналистов, преподавателей, таксистов, охранников, телохранителей и разнообразной прислуги. Русская эмиграционная среда выдвинула из своих рядов и ярких представителей криминального мира: воров, фальшивомонетчиков и даже наёмных убийц…

В Австралии, напротив, в городах концентрировалась в основном интеллигентская и полуинтеллигентская русская публика: инженеры, врачи, священнослужители и т. д. Но помимо этих трёх центров русские были разбросаны практически по всем штатам и территории Австралии, основная их масса расселилась в штате Квинслэнд. Большинство из них было занято в сельском хозяйстве или работой в тяжёлых и вредных отраслях производства: рубка тростника, добыча меди, сбор хлопка. Удалённость Австралии от Европы – основной арены политической борьбы 20-х годов – и в связи с этим известная трудность поддержания контактов с единомышленниками привели к тому, что долгое время политизация местных русских эмигрантов была минимальной.

Так, в 20-е годы в их среде не было ни политических организаций, ни даже серьёзной поддержки основных русских политических течений. Кроме того, политическая апатия была вызвана вполне объективными причинами: основной состав русской диаспоры являлся рабоче-крестьянским по происхождению (особенно рабочая эмиграция). Эти люди были далеки от политики. Скорее, даже симпатии многих из них были на стороне Советов. Недаром, при полном параличе белоэмигрантской политической жизни, в Сиднее процветал местный русский коммунистический клуб, который периодически устраивал лекции и диспуты и вёл активную пропаганду. Положение изменилось после того, как в 1932 году в русскую диаспору Австралии влилась струя беженцев из Китая.

Они привнесли в размеренную и тихую жизнь русских австралийцев весь пафос своих политических симпатий и антипатий. Уже в середине 1930-х годов в Австралии образовывается Союз служивших в русской армии и флоте, Русский военный Союз и другие группировки, преимущественно монархического толка. Как известно, религиозная устремлённость русских эмигрантов «первой волны» была необычайно сильна. Куда бы не заносила судьба россиян, везде возникали православные храмы, велась духовно-просветительская работа, совершались регулярные богослужения. В меньшей степени вышеприведённая характеристика относится к русским австралийцам. Разобщённость, постоянная забота о хлебе насущном, более низкий интеллектуальный уровень эмигрантов по сравнению с Европой – всё это нашло крайне негативное отражение в религиозно-духовной жизни русской колонии. Так, несмотря на отчаянные усилия отдельных подвижников, таких, например, как священник отец Иннокентий Серышев, ни в одном из трёх крупных центров расселения российской диаспоры вплоть до начала 30-х годов не было возведено ни одного православного храма. Положение меняется в лучшую сторону лишь в середине 30-х годов. Так, в Сиднее, благодаря усилиям и средствам русского мецената И. Репина, был куплен коттедж на Robertson road, который предназначался для временных богослужений» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 295/.

Что ещё важно знать и осуществлять в рамках деятельности общественной организации для продвижения своих идей, принципов, стандартов? Важно хорошо знать и понимать значение слова «агент». Агенты влияния – это очень серьёзная кадровая составляющая любой организации. Современная история показывает, что только те города, предприятия, организации двигаются вперёд, в которых есть лоббисты. И так было всегда.

«В Чили в 1948 году, куда переехал Алексей Николаевич Родзевич, его деятельность в рамках НТС, этой активно противоборствующей советскому режиму организации, пришедшей на смену радикальному крылу РОВСа, интенсивно продолжалась. Эта деятельность заключалась, главным образом, в разоблачении истинного коммунизма и нейтрализации деятельности чилийской коммунистической партии, деятельным участником которой ещё в конце сороковых годов был небезызвестный Сальвадор Альенде. А.Н. Родзевич служил в Чили при местном военном министерстве в картографическом отделе. Пользуясь контактами среди военных, он занимался политическим просвещением чилийских офицеров, оказавшихся впоследствии участниками антикоммунистического переворота 1973 года…» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 243/.

Из недавних событий можно привести пример внедрения (включения) своих членов в органы российской власти Народно-Трудовым Союзом сразу после его легализации в России. «Как один из способов такого «включения» впервые названо «участие в выборах в советы разных уровней». Так, на первых относительно свободных выборах в Ленсовет весной 1990 г. прошёл член НТС Н.Н. Журавский, в Верховный Совет РСФСР – Виктор Аксючиц, негласно состоявший в НТС до осени 1991 г. Открытые формы работы приняли широкий размах с весны 1988 г., когда возникли Демократический Союз (ДС) и Российское Христианское Демократическое Движение (РХДД). Последнее помогло наладить многотысячное тиражирование изданий НТС в России. В феврале 1988 г. В.А. Сендеров в Москве провел первую пресс-конференцию НТС» /«НТС. Мысль и дело. 1930-2000». Библиотека россиеведения. Выпуск № 4, Москва «ПОСЕВ», 2000, с. 65/.

Поэтому, главное – это кадры. Особенно в тех случаях, когда стоит задача и поставлена цель внедряться в чужие структуры.

«Особое внимание американские неоколонизаторы обращают на подготовку и удержание под своим влиянием чиновничьего аппарата, общественно-политических деятелей, научно-технической интеллигенции, частных предпринимателей, а также армии и полиции.

Различные правительственные, частнокапиталистические, религиозные и общественные организации США в рамках технической «помощи» принимают активное участие в мероприятиях, предназначенных для усиления американского влияния на подготовку национальных кадров… Для того чтобы в этих условиях удержаться и расширить своё влияние на подготовку кадров в «третьем мире», США понадобились новые широковещательные программы и организации, способные их реализовать. И опять-таки такой «новой» организацией, призванной предоставить «существенную помощь» в подготовке кадров, оказался некоммерческий «Корпус мира». Д. Кеннеди в своём послании конгрессу, в котором был представлен проект «Корпуса мира», подчёркивал его значение как средства оказания «помощи» другим странам для удовлетворения их срочных потребностей в квалифицированных кадрах». /А.В. Вереин «Апостолы мира» на трёх континентах», с. 26/.

Уместно заметить, что «Корпус мира» очень активно работал и в СССР в период развала страны. Когда большинство первоклассных специалистов оставалось без работы и пополняло ряды «челночных» бизнесменов, представители американской некоммерческой организации «Корпус мира» обучали всех желающих маркетингу (это слово и пришло в Россию вместе с ними), менеджменту и рекламе. И у них хорошо получалось, например, для обучения советского доверчивого народа в Нижнем Новгороде им отдали бывшую Высшую партийную школу КПСС, а штаб «Корпуса мира» размещался в бывшем кабинете парткома КПСС ВПШ». Это пример для подражания и высший пилотаж внедрения, так как США скупили фактически всех высших чиновников, включая как минимум и двух первых лиц страны Горбачёва и Ельцина, не говоря о прочей мелочи в лице министров.

Кроме решения внешних задач, «Корпус мира» решал и свои внутренние задачи, А.В. Вереин пишет о них так: «В США молодёжь, особенно из числа студенчества, стала всё больше выступать против некоторых аспектов внешней политики правительства США. Нужно было увлечь молодёжь благородной целью, романтикой неизвестных стран, трудностями и приключениями». В принципе, такой подход прекрасно характеризует и правительство США и его общественные структуры, которые свою молодёжь целенаправленно направляют на решение государственных задач. В России, к сожалению, этого не удаётся сделать ни обществу, ни правительству. У нас мозги… утекают.

С другой стороны, без нужды в России мужик не перекрестится, а уж чиновник тем более. Поэтому, возможно то, что монархия рухнула, несмотря на свой бюрократический строй, а потом рухнул и Советский Союз со своим лозунгом «Всю власть народу», – не плохо. Хороший опыт и напоминание о том, что «креститься» надо в процессе, а не тогда, когда «гром грянет». Единственный минус опыта развала СССР состоит, наверное, в том, что самодержавная элита страдала за содеянное, разогнанная по чужбине, а номенклатурная элита СССР не была даже отлучена от кормушки и сосёт страну до сих пор. Значит, ещё не пришло ей время креститься. Значит, ничего она ещё не поняла.

Поэтому, разные марши протестов, рост общественных организаций, как агентов влияния будет нарастать. Кто-то же должен заставлять элиту умнеть и, конечно, заставлять делиться отгоняя её самых алчных членов от кормушки. Должен!

Временное успокоение России теплится только на том, что никакая иная сила, кроме бывшей партийно-номенклатурной (КПСС) ещё не предъявила претензий на власть в стране. Но зато есть силы, которые стремятся к мировому господству и рассматривают Россию, как одну из ступенек к этому господству, не более того. Это не ново. Нам же интересно, как в подобных случаях столкновений мировоззрений элит ведут себя общественные организации.

Как видно из некоторых примеров, агентами влияния могут выступать целые организации, более того, они могут создаваться и действовать только в этих целях: «22 июня 1941 года Германия начинает войну с СССР. Оказалось, что «для НТС выбор между Сталиным и Гитлером не был выбором. И тот и другой несли России море слёз и страданий, миллионы жертв. Необходима третья сила, создание которой НТС поставил своей целью. И хотя эта позиция ставила НТС прямо на пути столкновения между двумя гигантами, она одна лишь виделась как морально допустимая». Союз принял «соломоново решение»: «Ни со Сталиным, ни с Гитлером, а с нашим народом». НТСовцы согласились с очевидным, убеждая своих членов в том, «что Германия будет в первое время иметь военные успехи».

Считалось, что задача НТС – перебросить все силы на родную землю, и там создавать организацию и распространять идею свободной России, без немцев и большевиков. К концу 1941 года, когда немцы стояли под Москвой и в 1942 году, ещё до того, как для рейха прозвучал последний звонок под Сталинградом, подпольные группы НТС действовали в 120-ти городах оккупированной России. Работала сеть тайных типографий. Члены НТС, под самыми невероятными легендами и с самыми разнообразными документами, «колесили по занятой немцами территории России». Устраивались на работу, ездили курьерами между подпольным центром НТС и группами в Киеве, Днепропетровске, Витебске, Орше и других городах. НТС создал фабрику добывания и изготовления различных документов. Созданы были даже целые предприятия – фиктивные, полуфиктивные и действительно существующие – для прикрытия собственной подпольной работы. Во время войны, когда миллионы бывших советских граждан, военнопленных и «восточных рабочих» оказались в Германии, Чехословакии, Австрии, под видом эстрадных ансамблей, пропагандистов «восточного министерства», представителей фирм в поисках рабочих, «под десятками масок члены НТС проникали в лагеря военнопленных и «остов». Потекли в лагеря брошюрки и листовки НТС, стали возникать союзные группы…. Тайная работа на оккупационной территории и в самой Германии не могла обходиться без жертв. НТС была квалифицирована немцами, как «запрещённая организация», занимающаяся «антинемецкой деятельностью», в полном соответствии с обвинительными актами гестапо. Членов союза, захваченных с поличным, немцы расстреливали»…» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 249/.

«Присутствие большого количества советских граждан в рядах оккупационных войск в Германии и Австрии, отделённых от Запада легко проходимой границей, сильно облегчило работу НТС. Из баз, организованных при финансовом и практическом участии американцев, в Берлине и Вене, НТС начал работать на армию. Непосредственно и при помощи немецких и австрийских сочувствующих лиц, члены НТС стали входить в контакт с военнослужащими в зонах, создавать союзные группы в военных частях. В районах расположения советских войск стали появляться плакаты и надписи НТС, на полигонах и в казармах – листовки. Первая радиостанция Союза, портативный сборный радиопередатчик, начал работать в трёхкомнатной квартире на окраине Западного Берлина на частоте военных раций. Радиовещание НТС, начавшееся с любительского передатчика в Берлине, развилось своим чередом. Как всегда, тайные войны двух разведок и стоявшего между ними НТС, не обходилось без жертв. Начиная с 1960 года, появившаяся возможность туристических поездок в СССР используется НТС для посылки своих курьеров, поддерживающих контакт с конкретными группами в России. С 1961 года к этой задаче привлекаются и иностранные друзья. В интересах безопасности работа эта ведётся строго конспиративно. В нескольких странах Европы создаются «оперативные участки», обеспечивающие отбор и необходимую подготовку едущих. Приезжавшие в Россию курьеры соприкасались поначалу с неоднородной писательской средой и советской молодёжью, в равной степени алчущей недоступных большинству материальных благ и пёструю мишуру западного ширпотреба, со средой нарождающегося диссидентства, правозащитного и церковного движения, и с возникшим в 1965 году литературным объединением СМОГ»…» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 251/.

Не трудно заметить, что как в своё время К.Маркс и Ф.Энгельс увидели в пролетариате силу способную свергнуть буржуазию, а В.Ленин в России эту силу возглавил и сверг самодержавный режим, так и представители НТС искали в СССР тех, кто был бы способен свергнуть коммунистический режим. Никто ничего нового не придумал. Эмиссарами НТС были вывезены из СССР сотни самиздатовских материалов, никому особенно не нужных на Западе. Но охотно оплачивающие публикации чины американского ЦРУ, мало заботились о художественном содержании и ценности вывезенного, да и едва обладали достаточным вкусом и знанием современной литературы на русском языке. Они выполняли задания руководства, а у руководства ЦРУ, подконтрольного силам, куда более важным, чем пресловутый «президент», были совсем иные отношения к России, нежели чем у стареющих идеалистов НТС, всё ещё мечтающих о «народном восстании». Затем эти изданные на Западе рукописи в виде книги советских авторов везли обратно в СССР.

В своём блаженнейшем неведении, НТСоцы 1960-х и 1970-х годов прошлого века и не подозревали, что их prime target audience, советские люди лишь для виду сочувствовали благородным целям борцов с коммунизмом, своим рациональным умом понимая всю бессмысленность этой борьбы в государстве с сильно развитым карательным аппаратом. Изменения, произошедшие со средним советским человеком к тому времени, когда НТС вздумал пойти в свой очередной «Кубанский поход» сильно изменили аудиторию, которая должна была внимать призывам эмигрантов сбросить советскую власть»…» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 251/.

В качестве бальзама и напоминания о том, что такое общественная организация в обществе и как она может внедряться, скажем о важном: «Любая местная благотворительная организация вправе заявить, что она пытается улучшить жизнь в районе, в котором расположена, поэтому любая компания, находящаяся в этом же районе, является потенциальным партнёром для совместных программ» /Гарвардская школа бизнеса, серия книг «Идеи, которые работают», Книга «Некоммерческие организации», Москва, изд. Альпина Бизнес букс, 2008, с. 141/.

В случаете игнорирования своей деятельности общественная организация просто начинает саботировать деятельность этих коммерческих компаний. И именно это будет означать крепкое общество в данном месте, чувство локтя. Если бы в России такое общество было, то в магазинах бы не было «левых» продуктов и «палёной» водки. Пока «откаты» за эти поставки получают только чиновники, а общество вымирает. Следовательно, внедряемся не мы, а к нам, на нашу территорию внедряются все желающие, освобождая её попутно и от местного населения…