23 июля 1917 года
23 июля 1917 года в Туле вышел первый номер газеты «Пролетарская правда», орган большевистской организации. Теперь главные противоборствующие силы в Тульской губернии имели свои газеты: у эсеров — «Земля и воля», у кадетов (они именовали себя ещё «партией народной свободы») — «Свободная мысль», у меньшевиков — «Голос народа», у большевиков «Пролетарская правда». «Тульская молва», пятая и старейшая газета города, старалась сохранить внеполитическую, независимую позицию, оставалась рупором широкого общественного мнения.
«Пролетарская правда», 23 июля. Из передовой статьи «К рабочим, солдатам и крестьянам»: Товарищи! В тяжёлые, тревожные дни перелома русской революции и окончательного обнагления контрреволюции, в дни, когда безумно-радостно и преступно хрюкают кадетствующие и торжествующие третьеиюльскис зубры, требующие перехода власти к буржуазии и возглавления революции (читай: «самой заядлой контрреволюции») Государственной Думой, — в эти дни начинает выходить наша газета. Не нужно, конечно, и говорить о том, как необходима такая рабочая газета в эти дни неимоверного обнагления буржуазной печати и закрытия многих органов революционной социал-демократии. «Пролетарская правда» появляется на свет в эти дни контрреволюционного похода против пролетариата и солдат, выходит, когда пролетариат ещё молчит, но имея много тяжких дум в голове, много скрытых пока чувств в душе...
«Тульская молва», 23 июля. Кинотеатр «Свет». Мировой боевик «Тайны Нью-Йорка». Четыре замечательных эпизода: «Поцелуй смерти», «Платиновый браслет», «Китайский разбойничий притон», «Человек в маске».
«Голос народа», 23 июля. 30 июля выборы в Городскую думу. Голосуйте за список № 3! Все рабочие, солдаты, трудящиеся, — голосуйте за список социалистического блока! Если вы рабочий, работница, стоящая у станка или машины, голосуйте за список № 3! Если вы солдат тульского гарнизона или отпущенный в недолгий отпуск или лечащийся в лазарете, — голосуйте все, как один, за список № 3! Если вы дворник, швейцар или домашняя прислуга, то голосуйте за список № 3! Если вы легковой или ломовой извозчик или посыльный, носильщик, газетчик, — то голосуйте за список № 3! Если вы приказчик или приказчица, конторщик или конторщица, служащий или служащая, — то голосуйте за список № 3! Если официант, барышня в кафе, ресторанная прислуга, — то голосуйте за список № 3!
«Тульская молва», 23 июля. Циклодром тульского кружка любителей спорта. 29-го сего июля Велосипедные гонки с участием лучших местных гонщиков. Бег на дистанцию 1000 метров. Открытие чемпионата французской борьбы за звание чемпиона города Тулы. Парадный выход всех борцов. Оркестр военной музыки. Начало в 4 1/2 часа. При циклодроме чайный буфет.
«Голос народа», 23 июля. Война. Западный фронт. Между Дюпьером и Прутом наши войска продолжали отходить в восточном направлении. В ночь на 21 июля оставили Черновцы, взорвав мост через Прут. На Карпатах наши войска отходили к востоку. Противник ведёт местами преследование, причём некоторые из наших частей не оказывают никакого должного сопротивления по причинам морального порядка. Румынский фронт. Северо-восточнее Кимполунга наши войска вели бой с наседавшим противником. Ратрамельдзвица занята противником. Кавказский фронт. Без перемен.
«Тульская молва», 23 июля. Граждане! 29 июля уходит на фронт из учебной команды и рот 76-го пехотного запасного полка «Батальон смерти». Граждане! Они уходят на смерть. Они идут исполнять свой долг до конца! Многие из них живут, может быть, последние дни. Граждане! Проводите их! Пусть они увидят, что они не оставлены, что вы с ними! Они идут умирать за свободу и ваше счастье! Не оставляйте их одинокими! Помоги им Господь! А мы проводим их. Граждане, и покажем им, что мы с ними. С тёплым чувством они уходят от нас!..
«Свободная мысль», 23 июля. Голосуйте за список № 1! Голосуйте за «партию народной свободы»! Единственной демократической националистической партии!
«Тульская молва», 23 июля. Объявления. Продаются револьвер и шашка. Воронежская ул., дом № 6, спросить госпожу Конюхову.
Пропала коза и козлёнок. У козы рога выкрашены жёлтой краской. Доставившему дано будет вознаграждение. Чулково, Полевая улица, дом № 143.
«Свободная мысль», 23 июля. Тульский городской Продовольственный комитет объявляет, что ввиду израсходования овса выдача разрешений на получение такового прекращена впредь до особого объявления.
«Голос народа», 23 июля. Закрытие «Окопной правды». Рига. 24.VII. По распоряжению командующего армией согласно приказу Керенского, закрыта газета «Окопная правда». В помещении издательства произведён тщательный обыск, редактор и сотрудники привлекаются к судебной ответственности.
«Свободная мысль», 23 июля. Партия «Народной свободы» вопиет: к гражданам-дачникам! 30-го выборы. Ваша обязанность приехать и исполнить свой гражданский долг! Пожертвуйте же одним днём дачного покоя!
«Тульская молва», 23 июля. Голосуйте за список № 6! Граждане и гражданки! Если вы торговец, домовладелец, промышленник, кустарь, солдат, железнодорожный чиновник, приказчик или служащий в каком бы то ни было учреждении или предприятии, — по долгу Ваших интересов голосуйте за список № 6! Эта группа беспартийная, деловая и стремящаяся упорядочить хозяйство при справедливом обложении.
«Свободная мысль», 23 июля. Голосуйте за список № 6! Блока Торгово-промышленного общества и домовладельцев. Кандидаты в гласные от этого блока не принадлежат к составу прежней Городской думы.
«Тульская молва», 23 июля. Летний театр и сад. Товариществом русских драматических артистов под режиссёрством Николая Грель 25 июля будет дан прощальный спектакль. Бенефис артиста и главного администратора Евгения Ивановича Таирова. Представлено будет — «Госпожа пошлость», драма в 4 действиях, сочинение Ходокова. Участвует вся труппа. Начало с 8 1/2 часов.
«Пролетарская правда», 23 июля. Товарищи рабочие и работницы! Солдаты и солдатки! Близится время выборов в Городскую думу. За кого голосовать? Кто против грабительской войны и за скорейшее приближение мира, — голосуйте за список № 4! Кто против соглашений с капиталистами, против царской черносотенной Государственной Думы, желающей подавить революцию, — голосуйте за список № 4! Кто за единую народную власть, которая должна выйти из недр Советов рабочих, солдатских, крестьянских депутатов, — голосуйте за список № 4! Кто против неимоверных аппетитов спекулянтов, кто за рабочий контроль над производством и банками, тот голосует за список № 4! Кто за скорейший мир и хлеб, за свободу, землю народу, тот голосует за список № 4! Голосуйте за список социал-демократов — большевиков! № 4!
«Свободная мысль», 23 июля. Граждане и гражданки! Даже Совет рабочих и солдатских депутатов предлагает голосовать не только за списки №№ 3 и 2, но и за список № 4, в который входят большевики, преследующие страшную цель: единоличный захват власти. Из партий, которые защищают трудящихся, только одна «партия народной свободы» не идёт с большевиками. Кто против большевиков — голосуйте за список № 1!
«Тульская молва», 23 июля. Ассенизатор, прибывший из Гомеля с собственным ассенизационным обозом, производит по весьма дешёвым ценам очистку клозетов, помойных ям и прочего. Обращаться: Старо-Павшинская улица, дом № 122.
* * *
«23 июля 1917 года, поезд Москва — Петроград
Дорогой Иван!
Пишу тебе в вагоне... Представь, первый раз в жизни оказался в вагоне первого класса, в купе на двоих. Мой сосед из Орла, тоже делегат VI съезда партии, отправился в ресторан за папиросами, да что-то застрял там. Нет, надо же! Вот как, оказывается, буржуи ездят: мягкие диваны, занавески на окнах с царским двуглавым орлом (уберём!), проводник в белых перчатках: «Не желаете ли чайку?!» Ничего, братишка, теперь мы в этих вагонах поездим.
Да, Иван, представь себе, выбран на съезд, делегат от тульских большевиков, увижу многих своих друзей по борьбе. Жаль, что Ильича не будет, — загнали-таки мерзавцы из Временного правительства в подполье нашего вождя. Ничего! Он и там будет с нами, а курс ленинский мы стараемся проводить твёрдо: «Да здравствует вооружённое восстание! Вся власть Советам!»
Что-то мысли разбегаются. Уже второй час ночи, то есть двадцать третье июля только началось, и сегодня, а для туляков, которые сейчас дрыхнут и ничего не ведают, так вот для них — завтра произойдёт грандиозное событие! О нём я и собрался написать в этом письме, да вот, как всегда в посланиях к тебе, растекаюсь по древу.
Но всё же сначала о другом — о том, что меня сейчас распалило. В Московском бюро мне передали «Опросный лист для делегатов VI съезда РСДРП(б)», который надо заполнить, отвечая на вопросы. Ты спросишь, для чего? Я тебе процитирую начало этого «Опросного листа». Изволь: «КП РСДРП чрезвычайно важно иметь постоянную полную картину того, что делается на местах; поэтому мы обращаемся к вам с просьбой регулярно сообщать нам о положении дела». Тебя интересует, каким это образом делегат съезда будет «регулярно сообщать»? Авторы «Листа» предлагают: «Лучше всего будет, если вы поручите это какому-либо определённому лицу из своей среды, которое возьмёт на себя обязанность писать нам не реже 2 раз в месяц, не считая тех случаев, когда в жизни организации что-либо происходит, о чём важно сообщить немедля». Каково? А дальше следуют вопросы, уже адресованные делегату съезда. И сколько, ты думаешь, этих вопросов? Не догадаешься — сорок! Я начал отвечать на них, когда поезд стоял в Твери и ещё солнышко не село, и вот закончил совсем недавно, сразу взявшись за письмо к тебе, и ещё не остыл от этого безобразия.
Знаешь, Ваня, что-то мне тревожно. Это какая же бумажная душа всё сие придумала? И кому это надо? Отвечая на бесконечные вопросы, прямо в сыщика какого-то превращаешься. И потом... Если так дальше пойдёт, мы просто утонем в бумаготворчестве, времени не останется для живого дела, для работы с людьми. Если это не случайность (можно допустить: пролез в аппарат ЦК бюрократ из какого-нибудь царского ведомства с оловянными глазами), а тенденция — тогда с ней надо беспощадно бороться. Я об этом буду обязательно говорить на съезде. И вопросы-то в массе своей незначительные, расплывчатые. Вот тебе пример. Одиннадцатый вопрос: «Подразделена ли работа на функции: агитаторскую, пропагандистскую, литературную и пр.?» Мне бы автора этого вопроса на митинг в оружейный завод или к солдатам 30-го пехотного полка из тульского гарнизона. Там бы он получил надлежащий ответ.
Дельных вопросов пять-шесть, не больше. Прямо, братец, я рассвирепел, пока возился с этим «Опросным листком».
Однако в последнем письме ты просил поподробнее рассказать о положении в Туле в связи с июльскими событиями в Петрограде и о том, что сейчас представляет наша большевистская организация в соприкосновении с организациями других партий. Примеры, как ты выразился.
Так вот, я тебе отвечу на три вопроса «Опросного листа», и ты получишь полную картину. Свои ответы я прокомментирую.
«2. Какие другие партийные организации существуют в вашей местности?» Мой ответ: «Эсеровская, меньшевистская, народных социалистов, кадетская, бундовская, латышская, польско-литовская». Да, вот такая у нас весёлая компания. К тому же 30 июля выборы в Городскую думу, идёт, прямо скажу, яростная предвыборная кампания. На нас, большевиков, нападки со всех сторон, но мы не лыком шиты. Рассматриваю всю эту катавасию как полезную репетицию к предстоящим осенью выборам в Учредительное собрание. И ты не думай, что нас бьют, что нас мало. Что я имею в виду? Пожалуйста!
«6. Число членов вашей организации?» Мой ответ: «Около 1000 человек. Последние списки не уточнялись». Вот такие дела, Иван! Когда, ровно четыре месяца назад, я появился в Туле, было большевиков примерно сорок человек. Теперь — тысяча. И тут тенденция: с каждым днём у нас всё больше и больше авторитета. Я уже не могу сказать: оружейники сплошные казаки и куркули. Я, наверно, и раньше ошибался. Вообще, Ваня, тебе сделаю признание: ошибаюсь я часто... Но, думаю, по мелочам, а в главном — прав! Так вот, самые крупные большевистские ячейки создали на Оружейном заводе. И на Патронном тоже. В деревне дела похуже, там пока верховодят эсеры. Но мы ещё поборемся! Словом, на выборах в Городскую думу намереваемся дать своим противникам отменный бой!
И наконец, последний вопрос из этого чертовского «Опросного листка».
«39. Отношение к событиям 3 — 5 июля». Действительно, принципиально важно, как к этим трагическим событиям относятся граждане того или иного города, той или иной губернии. Произошло ведь то, что в прямом смысле определяет дальнейшую судьбу нашей революции. На улицы Петрограда выходит грандиозная демонстрация рабочих, солдат, кронштадтских моряков, главный лозунг её «Вся власть Советам!». И Временное правительство расстреливает демонстрацию из пулемётов! У господина Керенского с компанией нет больше иных доводов в разговоре с народом. Иван, это же самый настоящий кризис подлого Временного правительства! Оно к тому же коалиционное: в компании Керенского и иже с ним теперь меньшевики и эсеры. Вот их подлинное лицо, вот их суть! Предательство интересов рабочего класса, открытый переход на сторону буржуазии. Начинается реакция: громят редакции наших газет, Ленина клеймят как немецкого шпиона, он объявлен вне закона, за ним рыскают наёмные убийцы. Ильичу приходится скрываться в подполье. Реакция наступает по всему фронту, под угрозой демократические завоевания народа, добытые в феврале, после падения царского трона. А русский обыватель в провинции? Что же он? Увы, в эту категорию я записываю значительную часть тульских пролетариев. Вот тебе, Иван, мой ответ на 39 вопрос «Опросного листа». Отношение к событиям 3 — 5 июля:
«1. Наши организации ничего не успели подготовить к поддержке, для нас была ясна стихийность событий 3 — 5 июля.
2. Советов — отрицательное, клеветническое.
3. Рабочих — большинство обывательски отнеслись.
4. Солдаты — обывательски.
5. Остального населения — клеветнически, резкое».
Вот такие дела, дорогой брат. Получается, русского человека в царство свободы, в социалистическое будущее придётся тащить если не насильно, то употребив порой и силу. Видно, такова уж российская история. Вспомни Петра Великого.
Отсюда вытекает вывод, впереди — тяжкая борьба. И на съезде будет, надо полагать, жарко. Особенно учитывая то обстоятельство, что не участвует в его работе Ильич. А противники курса на вооружённое восстание и в ЦК имеются. Ладно, поживём — увидим.
Так... Теперь о грандиозном событии, о котором собирался написать тебе в самом начале. Сегодня, Ваня, 23 июля 1917 года, в Туле выйдет первый номер нашей большевистской газеты. Название её — «Пролетарская правда».
Ты даже не представляешь, какая колоссальная работа нами проделана, чтобы эта пока маленькая газетка на плохой обёрточной бумаге появилась на свет.
Начать надо с того, что, как только мы вышли из Объединённой социал-демократической организации в конце мая, встал, естественно, вопрос о своём печатном органе. Раньше газетой тульской социал-демократической организации был «Голос народа», издаваемый на свои средства доктором Лейтейзеном. Я, кажется, писал тебе об этом? Кстати, в редколлегию, кроме самого Гавриила Давидовича, входили я и Сергей Иванович Степанов, о котором я тебе рассказывал в последнем письме. Так вот. После раскола 28 мая я, как большевик, вышел из редколлегии. Но самое любопытное, вернее печальное, это то, что из газеты ушли Степанов и Лейтейзен, её создатель, ведь оба интернационалисты. Вот так всё обернулось. Теперь «Голос народа» принадлежит нашим меньшевикам, и что они там -пишут, можешь себе представить.
Итак, нам нужна была своя газета. Начинать надо было с финансов. В нашей партийной кассе — копейки. Обратились к рабочим Оружейного завода. Есть, есть в среде оружейников настоящие пролетарии! Откликнулись, собрали средства, их примеру последовали патронники, рабочие более мелких предприятий. Словом, для первых номеров, для покупки бумаги и оплаты типографских расходов, деньги появились.
Но ведь этого ещё мало! Где купить бумагу? Как попасть в типографию? А типографские рабочие для чего? К тому же руководитель профсоюза печатников и он же заведующий губернской типографией Абрамович — наш товарищ. Словом, получили мы и типографские станки, и бумагу.
Тут же встал следующий вопрос: помещение для редакции. Газету, как сказал Саша Кауль, надо делать хотя бы за одним столом. Такого стола у нас не было. Нет и по сей день. Может быть, без меня товарищи что-нибудь придумают.
Объясняю ситуацию. В Туле июльские события тоже аукнулись. Правда, у нас не было арестов большевистских лидеров, как в Петрограде, — не решился комиссар Временного правительства господин Дзюбин, думаю, учёл тот авторитет, который завоевали большевики у пролетариата. Однако одна репрессивная акция по отношению к нам была совершена: Тульский комитет большевиков выселили из помещения на Киевской улице — это дом рядом с бывшей официальной резиденцией бывшего губернатора. А помещение было просторное, там мы и намеревались разместить редакцию «Пролетарской правды», когда замыслили её издавать. Куда деваться? Но, как говорится, мир не без добрых людей. Приютил нас союз металлистов. Правда, они и сами сидят друг на друге, тем не менее потеснились. Это, Иван, окраина города, Заречье, Миллионная улица, дом бывшего ресторана «Хива» (владелец, прихватив свои капиталы, отбыл во Францию. Предусмотрительным оказался эксплуататор!). Мы, то есть тульский комитет большевиков, получили в своё распоряжение кухню. Обстановка? Единственное окно забито досками, столом служит старая плита, правда огромная.
Вот эта плита и стала нашим редакционным столом — на ней рождался первый номер. Рождался в спорах, в творческих муках, однако ж родился, и сегодня его получают туляки.
А настоящее помещение и для комитета и для редакции мы ещё отвоюем у буржуазии. В этом можешь быть уверен.
Редактор нашей газеты — Александр Кауль. А так — мы все редакторы, кто участвовал в создании первых номеров. Да, Ваня, мы уже подготовили несколько номеров «Пролетарской правды», и в одном из них — ближайшем — будет напечатана большая статья с нашей предвыборной программой: за места в Городской думе мы тоже поборемся!
Статью писали коллективно, спорили, чуть не подрались! Кауль молодец: умеет всех объединить — доказательством, логикой, знаниями. Вообще могу ещё раз повторить: нам в партии просто смертельно необходимы культурные, интеллигентные работники.
А ещё, брат, моя личная радость от нашей газеты вот какая: есть возможность заниматься журналистикой. Представь себе, в последние месяцы меньшевистский «Голос народа» отказался напечатать несколько моих статей. Теперь — извините-подвиньтесь! Хотя времени нет фактически никакого, но на работу в газете я его выкрою. Мне есть что сказать.
Вернусь со съезда в Тулу, обязательно тебе всё вышедшие номера «Пролетарской правды» вышлю.
Какие ещё важные новости в Туле? Пожалуй, следующая. Мы создаём в губернии свою молодёжную рабочую организацию. Уже образован её комитет. Тут всё предельно ясно: будет с нами молодое поколение — победим. Перетянут его на свою сторону прочие, — проиграем. В Туле идёт настоящая борьба за молодое поколение. Меньшевики, эсеры, кадеты тоже не дремлют; у них свои молодёжные организации, иногда дело доходит до открытых столкновений на улицах.
Всё, пожалуй, давно глубокая ночь, и даже вроде бы близко утро: за окном нашего купе сквозь деревья и над ними — нежно розовеет небо. Мой сосед давно спит, вернувшись из ресторана, где, похоже, не только накурился всласть: храпит, подлец, на всю Ивановскую.
И одно признание, Ваня. Я влюблён и, кажется, любим. Не исключено, что в ближайшее время ты получишь письмо от женатого младшего брата. Я тебе писал о ней. Да, да, да, это она — Ольга Розен.
Как замечательно жить! И всё у нас впереди! Я счастлив.
Обнимаю тебя — твой брат Григорий».
* * *
«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Ко всем мальчикам и девочкам!
Ко всем юношам и девушкам!
Ко всей трудящейся молодёжи!
В дни тягчайших испытаний нашей страны, в дни великой российской революции кто из вас может, кто из вас смеет остаться безучастным зрителем? Буржуазный строй — мир во власти капиталистов — ведёт к гибели человечества. Он ввергнул народы в кровопролитную бойню. Он изрезал, измучил весь мир. Он нещадно скосил уже миллионы жизней. Он безжалостно кромсает и топчет жизнь целых народов.
Мир надрывается от голода, нищеты и болезней, ему грозит гибель. Выход только один: международная революция, беспощадная борьба с капиталом...
Великие задачи стоят перед пролетариатом и молодым его поколением. Так неужели же мы, товарищи, окажемся недостойными этой великой эпохи борьбы?
В дни, когда наши отцы, матери, старшие братья и сёстры ведут отчаянную революционную борьбу, когда разрастается международная революция, всякий должен найти своё место. И наше место, товарищи, в рядах пролетарских борцов. Идёмте же их дорогой, идёмте смело, как подобает юным!..
...Но все эти задачи и многие другие исполнимы только в единении со всею рабочею и переходящей на сторону рабочих молодёжью Тулы, России и всего мира. Нас много. О, как много нас побросала нужда по фабрикам, заводам, мастерским! Мы и под сводами фабрик, мы и у прилавка, и у сапожного верстака, мы и на извозчичьих козлах, на побегушках, в парикмахерских, трактирах — и где только нет нашего труда!..
Всюду, без различия пола, возраста, веры, языка, — капитал без жалости пожирает наши силы, бездушно топчет нашу молодость, здоровье и радость жизни. Нас много... Так скорей же за работу! Ни минуты промедления! Время не терпит, жизнь идёт, уходит, молодость уходит понапрасну, бесполезно, горько и скучно...
Товарищи! Все в один Союз рабочей молодёжи! Все в братскую семью рабочей молодёжи! Все, как один человек, к зрелой творческой работе, к борьбе за лучший мир и святую свободу! За нами старый отживающий мир. Перед нами море работы, борьбы и радости.
Впереди нас великое будущее. За дело, товарищи! Вперёд! Вперёд! К заветной цели. На зов мелькающих огней. Пусть не скажут о нас: «Они умерли, но не жили». К жизни, товарищи! К борьбе!
Да здравствует Российская и международная революция!
Да здравствует Союз рабочей молодёжи России!
Да здравствует Интернационал молодёжи — братское единение революционной молодёжи всех стран!
Тульский комитет Союза рабочей молодёжи России.
Запись происходит ежедневно с 3 час. дня до 8 час. вечера в помещении Союза металлистов (ул. Георгиевской и Миллионной).
Записывайтесь в Союз рабочей молодёжи!
23 июля 1917 года».
«...Борьба идёт из-за общей позиции, занимаемой той или другой партией, в развернувшейся российской революции. Отношение к войне, отношение к Временному правительству, оценка текущего момента, меры в борьбе с экономической разрухой — вот вопросы, которые интересуют избирателя, вот вопросы, на которые он требует ответа от представителей той или другой партии.
...Завтра решительный бой. За кого же голосовать?
Наша партия прямая противоположность партии кадетов. Кадеты — партия контрреволюционных буржуа и помещиков. Наша партия — партия революционных рабочих города и деревни. Это — две непримиримые партии, победа одной означает поражение другой. Наши требования известны. Наш путь ясен. Мы против войны, потому что она есть война грабительская, захватническая. Мы за мир, мир общий и демократический, потому что такой мир — самый верный выход из хозяйственной и продовольственной разрухи.
Жалуются на недостаток хлеба в городах. Но хлеба нет потому, что посевная площадь сократилась из-за недостатка, рабочих сил, угнанных на войну. Хлеба нет, потому что даже имеющиеся запасы не на чем привезти, так как железные дороги заняты обслуживанием войны. Жалуются на недостаток товара в деревне. Но товара не стало потому, что большая часть фабрик и заводов обслуживает войну. Соглашательство с буржуазией оттягивает войну, обостряет разруху и голод.
Мы против политики соглашательства потому, что она, охраняя барыши капиталистов, срывает дело революционного вмешательства рабочих в хозяйственную жизнь страны.
Мы против политики соглашательства с помещиками потому, что она, мешая крестьянским комитетам распоряжаться помещичьей землёй, срывает дело освобождения деревни от помещичьей власти.
Мы за то, чтобы вся власть была передана в руки революционных рабочих, солдат и крестьян. Только такая власть способна положить конец затянувшейся грабительской войне, только такая власть способна положить руку на барыши капиталистов и помещиков для того, чтобы двинуть вперёд революцию и уберечь страну от разрухи...
Без этих условий «коренная муниципальная реформа» — пустой звук».
«Голос народа», 2 августа 1917 года. О результатах выборов в Тульскую городскую думу:
Получили мест в городской думе:
1. Список блока социалистов-демократов [13] и социал-революционеров (эсеры) № 3 — 85.
2. Список партии народной свободы (кадеты) № 1 — 7.
3. Список социал-демократов-большевиков № 4 — 5.
4. Список Союза домовладельцев № 5 — 2.
5. Список блока «Т-во промышленников и домовладельцев» № 6 — 2.
6. Список Союза объединённых еврейских организаций № 7 — 2.
7. Список трудовой народно-социалистической партии [14] № 2 — 1.
Итого — 104.
Исповедь, унесённая в могилу
А.И. Кауль. Я знал, Гриша, что тебя реабилитируют тоже. Когда ко мне пришла эта весть, я уже был на свободе, лагерь остался позади, 19 лагерных лет... Можно было вернуться в Тулу, или в Москву предлагали. Вернуться, чтобы дожить отпущенное судьбой время там. Но я отказался. Я решил умереть в Караганде. Здесь навсегда отныне прописана моя душа. Если она у меня осталась.
Нет, я не собираюсь рассказывать тебе, как я жил в лагере по ту сторону колючей проволоки. Скажу одно: когда я узнал — совсем недавно, — что ты получил вышку, ещё в тридцать седьмом или в тридцать восьмом, — я позавидовал тебе: ты не испытал этого ада, у тебя не было барачных ночей, тысяч, десятков тысяч барачных ночей. Когда ты думаешь обо всём, задаёшь себе проклятые вопросы: почему? за что? И нет ответов. Впрочем, на вопрос «за что?» я знаю ответ. Теперь, на пороге могилы, знаю. Мне не с кем поделиться своими мыслями. Меня сегодня не поймёт никто — ни сыновья, ни так называемые соратники, ни современники. Сегодня — это седьмое октября 1958 года.
И вот я обращаюсь к тебе — услышь!
Ты не знаешь, конечно, что они взяли меня как твоего единомышленника ещё с семнадцатого года, когда ты в Туле, «снюхавшись с кадетами», готовил заговор. Дабы окончательно уничтожить тульскую большевистскую организацию. Ну, и дальше в следственном деле я проходил как твой «агент» (если ты немецкий шпион), как сообщник в «право-троцкистском заговоре». Только не подумай, что я хоть в чём-то упрекаю тебя. Я прекрасно знал, как всё это делается. Прекрасно знал, увы...
Сейчас я о другом. Совсем о другом. Ответа на вопрос — почему всё это случилось — с партией, со страной, с народом, — я, очевидно, не дождусь, не хватит жизни для анализа. А жизни мне осталось, Гриша, совсем немного, я это знаю.
Смерти не боюсь. Перестал бояться. Ответ на этот роковой вопрос — почему? — наверно, найдут уже другие поколения, идущие за нами.
Но вот второй вопрос — за что?.. Это возмездие, Гриша. Возмездие за пролитую нами невинную кровь. Не спеши возражать, не спеши! Я знаю твои аргументы. Теперешние мои рассуждения надклассовы, вне исторического времени.
Моим соседом по нарам был священник из-под Рязани, отец Никодим. У нас были долгие, бесконечные беседы. Когда его насмерть завалило породой в шахте, я понял, что лишился последней опоры в этой жизни. Отец Никодим был молод, ещё не исполнилось и сорока. И знаешь, кого он мне напоминал своим обликом? Священника, который вёл крестный ход к Упе, на водосвятие. Помнишь? Январь 1919 года. Ты, конечно, помнишь, это невозможно забыть. Мы расстреляли тот крестный ход. Акция устрашения. И ещё мы были убеждены тогда: только тактикой террора можно убить в обывателе тягу к религии, этому мракобесию, «опиуму для народа», и приобщить его к светлым идеалам социалистического общества.
Ты помнишь ту картину? Толпа верующих спускается к реке, впереди священник с золотым крестом, колышутся хоругви, свечи, пение. И — наш первый залп. Кровь на белой простыне снега. Нет, не могу! Не могу вспоминать...
Почему мы были такими? И — вспомни! — не сомневались: иначе нельзя, другого пути в утверждении социализма нет. Насилие — наше знамя. Почему? Почему? Потом, уж в лагере, я многое понял. Я понял громадность и безнравственность цены, которая платится за власть. Но тогда... Гриша, ведь мы с тобой не стремились к власти в её классическом понимании. Мы сражались за идеалы пролетарской революции. Но какими средствами! Почему мы тогда не задумывались над этим?..
«К реализации нового урожая.
Со всех концов губернии поступают в Тульский губернский продовольственный отдел сведения о том, что деревенское население, вопреки закону о хлебной монополии, вопреки требованиям продовольственных органов, продолжают продавать хлеб мешочникам, самогонщикам, скармливать свиньям, скоту и т.д.
Несмотря на то что строгое проведение в жизнь хлебной монополии, строгое распределение хлеба по нормам всему населению является неотразимым требованием жизни, несмотря на всё это, всё ещё находятся люди, которые не хотят считаться ни с требованием закона, ни с мольбами голодающего населения нехлебородных губерний и городов, а продолжают наживать себе капитал на голоде и страдании других.
Никакая государственная власть этого допустить не может; тем менее это может допустить власть рабочих и беднейших крестьян.
Поэтому Тульский губернский продовольственный отдел ещё раз повторяет, что право распоряжаться хлебом, согласно закону о хлебной монополии, принадлежит исключительно государству. Никто помимо государства или учреждений, которым этим поручено ведать, хлеб продавать не имеет права. Всякая продажа хлеба частным лицам в зерне, в муке или печёном виде или же расходование на хозяйственные нужды в большем количестве, чем это определяется законом, является безусловно недопустимым.
Граждане, скрывшие, истратившие, или продавшие свои хлебные избытки и не предъявившие их к учёту учётным комиссиям, или не сдавшие их по первому требованию продовольственных органов, будут караться по всей строгости революционного времени, согласно декрету от 13 мая 1918 года, по которому все имеющие излишки хлеба и не вывозящие его на ссыпные пункты, а также расточающие хлебные запасы на самогонку объявляются врагами народа, придаются суду революционного трибунала и заключаются в тюрьму не менее чем на 10 лет. Имущество их подвергается конфискации, и они изгоняются навсегда из общины. Самогонщики, сверх того, присуживаются к принудительным работам.
В случае обнаружения у кого-либо избытка хлеба, не заявленного к сдаче, хлеб отбирается у него бесплатно, а причитавшаяся по твёрдым ценам стоимость незаявленных излишков выплачивается в половинном размере тому лицу, которое укажет на сокрытые излишки, после фактического поступления их на ссыпные пункты, и в половинном размере — сельскому обществу. Заявления о сокрытых излишках делаются местным продовольственным органам.
Должностные лица, замеченные в бездействии или упущении в связи с реализацией урожая, будут смещаться и предаваться суду революционного трибунала.
Чрезвычайный уполномоченный по продовольствию Тульской губернии А. Кауль.
27 августа 1918 года, Тула».
А.И. Кауль. Была у отца Никодима главная тема в наших бесконечных беседах. Он толковал мне библейские истины. И конечно, Христовы заповеди. Помнишь? «Не убий!» По жалуй, больше всего разговоров велось вокруг именно этой заповеди — «Не убий!».
Я попробую коротко сформулировать главную мысль отца Никодима. Господи! Она так проста, даже элементарна! Убивать нельзя — вот и всё. Никого. Даже самого страшного преступника. А уж строить новое, справедливое общество на насилии, на терроре, на убийствах... Отец Никодим говорил: кровопролитие приводит к ещё большему кровопролитию, насилие поражает новое, ещё более ужасное насилие, и только химеры и фантомы произрастают на почве, удобренной бесчисленными братскими могилами убиенных. Он так и говорил: «убиенные».
А помнишь, Гриша, осень 1918 года в Туле? Известие о выстреле Фанни Каплан в Ленина к нам пришло первого сентября...
Из выступления Григория Каминского второго сентября 1918 года на заседании бюро губернского исполкома:
«Необходимо принять меры к тому, чтобы отбить у буржуазии всякую охоту к её преступной деятельности. Очередная задача — проведение массового террора организованно и планомерно.
...Сущность политики в следующем. Необходимо немедленно взять на учёт всю буржуазию. Наиболее вредные и активные её представители должны быть сконцентрированы в отведённых для этого местах в качестве заложников. Мародёры, спекулянты, контрреволюционные буржуа и попы должны быть обезврежены самыми радикальными мерами. Разоружение преступного и подозрительного элемента должно быть проведено полностью, под страхом расстрела. Подробности конкретных мер, записанные в протоколе, оглашению не подлежат.
...Время слов окончено. Заведующие отделами обязаны немедленно привести в боевую готовность свои отделы для активной работы и для выполнения всего вышеуказанного. Объявлена национализация домов по декрету, и мы должны немедленно приступить к этому. В первую очередь должны быть национализированы самые лучшие дома на главных улицах города.
...Отдел управления должен взять на учёт всё население, выявить элементы трудящиеся и паразитические. Паразитическая буржуазия должна зарабатывать свой продовольственный паек трудом в поте лица. Отдел военный будет проводить свою важную работу, и в первую очередь — учёт буржуазии и привлечение маменькиных сынков к грязной работе.
...Отдел юстиции. В первую очередь этот отдел берёт на себя преследование контрреволюционной буржуазии за её деятельность, проводит террор против неё окончательно и в безапелляционном решении. Отделы труда и просвещения могут тоже со своей стороны оказать содействие, соответствующую помощь делу проведения террора против буржуазии. Быстрое исполнение всего вышеизложенного, составление воззваний в этом смысле будет самым лучшим приветствием Владимиру Ильичу Ленину».
А.И. Кауль. Красный террор... Сейчас у меня перед глазами массовый расстрел анархистов в Петровском парке. Среди них было много совсем ещё мальчиков, гимназистов старших классов. Они не могли поверить, осознать, что их сейчас убьют. И только после первого залпа... Тебя там не было, ты не видел, только подписал приказ. А я его исполнил. После первого залпа они бросились врассыпную, и никакая сила не могла их остановить. Они разбежались среди молодых берёз, и красноармейцы с гиком преследовали их, как диких зверей на охоте, добивая среди густой травы. Да, да! Сейчас я констатирую это: в них проснулся кровавый охотничий азарт. И — непостижимо! — я был в те мгновения холодно-спокоен, чувства мои молчали, совесть отсутствовала: мы уничтожаем классовых врагов, противников пролетарской революции.
Отец Никодим говорит: за любое убийство воздастся сторицей, за безвинно пролитую кровь — втройне. Возмездие неотвратимо. Или в этой жизни, или на небесах. Не знаю, как после смерти. Я атеист. Может быть, к сожалению. Нас с тобой, Гриша, возмездие настигло в этой жизни. И вот тебе ответ на вопрос: за что?..
Но — «Почему?»
Нет ответа... Я не нахожу его. Должен признаться тебе: лишь одним я был поражён, выйдя на свободу. Ведь я был убеждён, что я, ты, тысячи, сотни таких же, как мы, коммунистов — жертвы контрреволюционного заговора, возникшего в недрах органов внутренней безопасности. И, оказавшись на свободе, я приготовил себя к тому, что увижу страну с восстановленным буржуазным строем, другие люди правят ею, ведь я был на все годы заключения лишён права переписки (оказывается, это «право» тоже существовало и не для всех означало расстрел). И вдруг меня восстанавливают в партии, на здании обкома, где мне возвращают партбилет, висит огромный лозунг: «Да здравствует коммунизм!». Гриша! Я не понимаю! Я ничего не понимаю!.. И самое страшное: во всём, оказывается, виноват Сталин.
В это я никогда не поверю! Никогда! Я несколько раз видел и слышал Иосифа Виссарионовича, для меня он был и останется верным ленинцем, истинным борцом за идеалы социализма. Значит, всё-таки заговор? Но ведь по-прежнему наша партия стоит у руля государства? Не понимаю... Я ничего не понимаю. Всё-таки что произошло? Почему?
Через год, немного подлечившись, я поехал в Тулу. Меня неудержимо тянуло в город нашей революционной молодости.
Что сказать? Меня встретили уцелевшие ветераны партии, и мы, давно разучившиеся плакать, не стыдились своих слёз. Я увидел те же улицы, площади, Тульский кремль... И, Гриша... Как точно выразить всё это? Ещё в Караганде, выйдя из лагеря, я вроде бы невольно включился в некую страшноватую игру, в театральное действо. А в Туле свою роль я уже играл сознательно, видя, чувствуя, что и все остальные вокруг меня играют свои роли. Сейчас я постараюсь объяснить. Одно дело лагерь. Но, Гриша! Я увидел страну бедную, разорённую, тоже похожую на огромный лагерь, потому что, помимо тяжкой материальной жизни, все люди были объединены одним — страхом. Страхом перед властью, которая в любой момент может тебя покарать. Похоже, многие так свыклись с этим своим страхом, что уже не ощущают его, он стал образом их жизни, средой обитания. Но я-то мог сравнивать! Я всё видел и понимал. Однако, чтобы жить «на свободе», вынужден был принять правила игры, суть которой — верноподданство, восторг от наших «побед» и «достижений». «Да здравствует светлое будущее...» и т.д.
Как невыносимо всё это!
Я возвращался из Тулы в Караганду совсем больным, разбитым.
И вот — больничная палата, слабость, в висках я чувствую частые удары своего истерзанного сердца. Гриша, Гриша! Неужели ради этой, такой жизни мы пролили столько крови, работали дни и ночи, сверх всяких человеческих возможностей?
Почему? Зачем?
Нет ответов...»