1

Все! Этот пес должен стать последним ее приобретением! Мало ей было в жизни других проблем и трудностей, так она еще повесила себе на шею этого кобеля, самого дурного изо всех блоходавов на свете.

Ну ладно, положим, блох у Эдгара не было, но это его единственное достоинство. А в остальном он обладал всеми вообразимыми дурными повадками, из-за которых многие отказываются заводить собак.

Эдгар не слушал никаких команд, кроме стука ложки о его миску. Он регулярно вступал в конфликты с почтальонами и дорожной полицией, причем особо предпочитал инспекторов на мощных мотоциклах, которые, спрятавшись за кустами, подкарауливали невинных водителей, мчавшихся по автостраде. И, ко всему прочему, пес во сне храпел.

— По сути, я могла бы с таким же успехом выйти замуж, — только вчера сказала Мелани (все звали ее Мел) своей подруге Айрин, когда Эдгар в очередной раз предался излюбленному занятию — закапыванию костей в соседском саду. Миссис Бурлестер живо его на этом поймала и подняла колоссальный шум из-за своих роз, которые Эдгар заодно любезно выкопал. — Я могла бы выйти замуж и заиметь парочку деток вместо этой невозможной собаки.

— Да ты что, с мужьями и детьми хлопот куда больше! — не согласилась с ней Айрин. — Так тебе, по крайней мере, только один треплет нервы.

Пожалуй, она была в чем-то права, и Мел, успокоившись, снова вернулась к чертежной доске. Эдгар, вылизав миску до блеска, опять исчез в саду, продолжая угрожать розам миссис Бурлестер.

Но сегодня пес, безусловно, перешел все границы! С раннего утра пропал без вести, не появившись даже к обеду, чего с ним сроду не случалось.

Она начала волноваться. Еще некоторое время Айрин удавалось ее сдерживать, но, когда Эдгар пропустил и ужин, Мел не вытерпела.

— Пойду его искать, — решила она, сняла с крючка на вешалке красный поводок и направилась в путь в надежде обнаружить своего неверного четвероногого под чьими-нибудь кустами роз.

Но ни в каких кустах Эдгара не было, не оказалось его и ни у одного из многочисленных соседей, которые, осчастливленные его частыми визитами, клялись так оттаскать когда-нибудь эту таксу за уши, что они станут еще длиннее.

Постепенно беспокойство Мел стало превращаться в панику. Хорошо, пусть пес и был далек от ее представлений о настоящем друге, но Мел все же привязалась к Эдгару, и мысль о том, что он мог попасть в жестокие лапы живодера, заставляла ее дрожать от страха.

— Проклятье, Эдгар! Эдгар! — орала она изо всей мочи. Потом останавливалась и, склонив голову набок, прислушивалась. — Эдгар!

Где-то залаяла собака. Мел затаила дыхание, напряженно вслушиваясь. Похоже на чуть хрипловатый лай Эдгара.

— Эдгар!

— Гав, гав! — раздалось в ответ.

У Мелани брызнули из глаз слезы облегчения. Точно, это был Эдгар, ее любимый непослушный пес, которого она уже мысленно представляла сидящим в клетке в какой-нибудь исследовательской лаборатории.

Лай звучал нервно. Так, как если бы собака хотела попасть к хозяйке, но что-то ей мешало.

Мелани торопливо оглядывалась по сторонам. Где же все-таки Эдгар? Ах, наверняка там, за живой изгородью! Лишь сейчас, сориентировавшись, он сообразила, где находится. Как ни странно, совсем недалеко от своего дома, всего-то на параллельной улице.

Мел знала участок. Во-первых, сзади он граничил с ее собственным участком и, во-вторых, принадлежал человеку, которого во всем Лотер-Сити почти никому не довелось увидеть. Должно быть, характер у него был не из легких, потому что он, единственный на всей улице, огородил свой дом гигантским забором из бука и не открывал дверь даже пожарной инспекции.

Вокруг этого участка и его таинственного владельца ходили всевозможные диковинные слухи. Одни говорили, будто этот человек — в прошлом убийца и после отбытия наказания прячется здесь, дни и ночи напролет оплакивая свою жертву. А другие утверждали, что в доме вообще никто не живет, и сейчас Мелани тоже была склонна так считать.

Пробираясь вдоль забора в поисках дыры, через которую можно было бы проникнуть в сад, она мимоходом вспоминала всякие странные истории, которые слышала об этом доме. Дети постарше, опустив головы, старались побыстрее прошмыгнуть мимо, а каждый карапуз, мечтающий вступить в «Клуб зеленых мстителей», обязан был пройти особое испытание — разок пробежаться по траве этого участка.

Маленькую Сэмми Лу, внучку миссис Бурлестер, тоже подвергли проверке на смелость и ее тут же поймал на месте «преступления» хозяин дома.

— Он был во всем черном, — взволнованно рассказывала она Мелани и Айрин на следующий день. — Все черное — шляпа, одежда, ботинки, а лица вообще нельзя было разглядеть.

«Если мне встретится этот призрак, я закричу», — подумала Мел, очутившись наконец на просторной лужайке. Сад казался запущенным. Среди сорняков и бурно разросшегося кустарника виднелось несколько хилых розочек, и ноги Мел, нетерпеливо устремившейся к выглядящему нежилым дому, путались в траве, достающей ей почти до пояса.

Она уже заметила Эдгара, который стоял на террасе, уставившись на хозяйку сквозь вычурные завитушки ограждения.

Мел резко свистнула, но, вместо того чтобы стрелой броситься к ней, такса развернулась и исчезла в доме.

— Ну, погоди! — пригрозила Мелани, увязая в траве на пути к террасе.

Когда она изловит Эдгара, шиш он увидит скоро горячо любимые мясные шарики, а еще в наказание она его два раза искупает на этой неделе!

На террасе было так же все запущено, как и на участке. Сквозь стыки некогда белых плит пробивалась сорная трава. Мел опасливо двинулась к двери, которая, к ее удивлению, оказалась открытой. Сердце у девушки сильно колотилось, когда она вошла в гостиную, где пахло пылью и был спертый воздух.

Но в остальном, как ни странно, помещение выглядело вполне уютно. Похоже, что гардины на окнах недавно стирали, а мебель была подобрана в строгом, мужском вкусе, и ее благородные линии, несмотря на толстый слой пыли, выдавали руку отличного мастера.

Рядом с красивым старинным секретером стояло несколько горшков с увядшими цветами. И остальные растения в доме тоже срочно требовалось полить, но у Мел не было на это времени. Она хотела поскорее заполучить назад свою собаку, которая безобразничала где-то здесь, в чужом доме.

«Боже милостивый, сделай так, чтобы хозяина не оказалось дома», — взмолилась в душе Мелани, осторожно осматривая комнату за комнатой.

В столовой она увидела точно такие же медленно засыхающие растения и ценную коллекцию горшочков для варенья, стоящую на ручной работы полке, укрепленной над массивным низким сервантом.

В прихожей висело дорогое на вид мужское пальто, на гардеробном шкафчике лежала черная широкополая шляпа, а у входной двери стояла пара черных ботинок.

На кухне Мелани получила окончательный ответ на вопрос, живет здесь кто-то или нет.

Хотя помещение казалось прибранным, на плите все же стояла кастрюля, в которой находилось нечто, когда-то, видимо, называвшееся «спагетти».

Дверца посудомоечной машины была приоткрыта — грязные чашки и тарелки терпеливо дожидались, когда их приведут в порядок. В кухне стоял запах плесени, и Мел невольно поморщилась.

— Гав, — раздалось откуда-то из глубины дома.

Мелани повернулась и выбежала в холл. На верхней ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж, она увидела Эдгара.

— Иди сюда, — шикнула она, чтобы не поднимать липшего шума и не привлечь к себе внимания хозяина (а вдруг тот все-таки дома). — Ну давай же, иди! Я совсем не хочу, чтобы меня застали здесь.

Но Эдгар не слушался. Собственно, это было его характерное поведение. Пес никогда и ничему не подчинялся, а уж на призыв «Иди сюда!» реакция всегда была одной и той же: он стремглав вскакивал на свои кривые лапы и исчезал в неизвестном направлении.

В какой-то момент Мел захотелось просто оставить его здесь и уйти, но потом все же, отбросив эту мысль, она начала подниматься по широкой лестнице.

Наверху она опять очутилась в просторном холле, в который выходило несколько дверей.

Не долго думая, Мел направилась к единственной открытой двери, надеясь найти свою собаку именно там.

Эдгар и в самом деле находился за этой дверью, но вместе с ним в помещении был еще кто-то!

Мелани потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что мужчина, лежащий на полу, не мог ни слышать, ни видеть своих незваных гостей.

Эдгар сидел у головы незнакомца и взволнованно повизгивал, а влажные карие глаза таксы буквально умоляли Мел подойти поближе.

Но Мел была не в состоянии даже мизинцем пошевельнуть. Застыв от страха, она замерла в дверях, не сводя глаз с неподвижно распластавшегося тела мужчины, не подающего никаких признаков жизни. Затем все же приблизилась к нему. Девушка как будто наблюдала за происходящим со стороны. Вот она идет по комнате. Вечернее солнце, падая сквозь белые шторы, разрисовывает золотистыми кружками ковер, синий махровый халат на мужчине.

Мел наклонилась. Нащупала то место на шее, где должна пульсировать сонная артерия. Под кончиками пальцев — всего лишь легкое беспорядочное трепетание, как если бы она держала в руках пойманную бабочку.

Слава Богу, она хотя бы не наедине с трупом в пустом доме! От облегчения Мел больше всего хотелось разреветься, но сейчас было не до этого. Человеку требовалась помощь, и срочно.

Она взяла его за плечи и с трудом перевернула на спину. Но Мел совершенно не была подготовлена к тому, что ей придется увидеть, и, когда она взглянула на лежащего мужчину, ее охватил настоящий ужас.

Коротко вскрикнув, девушка шарахнулась в сторону и, преодолевая страх, заставила себя посмотреть на лицо, ярко освещенное заходящим солнцем.

«Это выглядит страшнее, чем есть на самом деле», — подбодрила сама себя Мелани и снова подошла, чтобы получше рассмотреть рану, которую мужчина получил, вероятно, во время падения.

Должно быть, он довольно долго здесь лежит. Зияющая рана на лбу покрылась корочкой. Вытекшая кровь испачкала пол и пропитала синий купальный халат.

— Что же нам с ним делать? — спросила Мелани Эдгара, который внимательно следил за хозяйкой. — Я думаю, для начала нужно положить его обратно в постель.

Судя по всему, мужчина свалился с кровати. Мел нерешительно оглядела смятые покрывала и простыни. Похоже, он метался во сне, перед тем как упасть.

Мел попыталась приподнять мужчину и оттащить на кровать, но безжизненное тело оказалось таким тяжелым, что, с трудом переведя дыхание, отказалась от этой идеи.

«Это мне не под силу», — решила она и бережно опустила мужчину снова на ковер. Чтобы не чувствовать себя совсем беспомощной, девушка подсунула ему под голову одну из подушек и после этого отправилась на поиски телефона.

Телефон оказался в большом холле на первом этаже.

Айрин ответила сразу.

— Привет, куда ты запропастилась? — встревоженно закричала она в трубку. — Я уже стала беспокоиться.

— Я нахожусь на Купер-стрит, — объяснила Мел подруге. — Послушай, мне немедленно нужна твоя помощь. Ты не могла бы сейчас прийти?

— Что ты опять натворила?

Мел вздохнула.

— Со мной все в порядке, но здесь одному мужчине срочно требуется врач.

— Эдгар его укусил?

— Нет, Эдгар его нашел. — Мел не дала Айрин времени на дальнейшие расспросы. — Я тебе все объясню, когда ты придешь, — торопливо пообещала она. — Будь добра, позвони доктору Лоуэллу и скажи, чтобы он ехал на Купер-стрит, 1123. Нужна неотложная помощь.

— Купер-стрит, 1123? — в голосе Айрин звучало удивление. — Это не тот ли дом..?

— Да, — поспешила ответить Мелани. — Пожалуйста, сделай то, что я тебе сказала, и приходи как можно быстрее. — Она бросила трубку, прежде чем подруга успела задать очередной вопрос, и помчалась вверх по лестнице, чтобы присмотреть за своим пациентом.

За время ее отсутствия мужчина не пошевелился. Он по-прежнему лежал без движения, дыхание было поверхностным и неравномерным. И вообще он мало походил на живого.

«Зачем я взваливаю на себя эту заботу», — задавалась вопросом Мелани, разглядывая находящегося без сознания мужчину. Раньше она, вероятно, бросила бы его и сбежала, но после событий в Техасе Мелани изменилась. И, наверное, не без влияния Айрин, хотя та и утверждала, что Мел, в сущности, всегда была отзывчивым, чутким человеком.

Ладно, раз так, то сейчас она, по крайней мере, позаботится об этом мужчине, пока не пришел врач.

Девушка огляделась по сторонам. Из спальни дверь вела в другое помещение, скорее всего в ванную. Она убедилась, что не ошиблась, и принялась искать какой-нибудь тазик, тряпку и чистые полотенца.

Все это оказалось в стенном шкафу за дверью. Вернувшись во своими находками в спальню, Мел принялась осторожно смывать запекшуюся кровь с лица раненого.

То ли от теплой воды, то ли от ее мягких прикосновений, но мужчина на какое-то мгновение очнулся от обморока. Он открыл глаза и удивленно посмотрел на Мелани.

Она испуганно отшатнулась от взгляда черных непроницаемых глаз. Тазик чуть не выскользнул у нее из рук, но Мел, совладав в собой, успела удержать его.

Прежде чем она заговорила с ним, мужчина вновь потерял сознание. Мелани немного растерялась, не зная, что ей делать — бросить все и убежать или продолжить свою работу.

С некоторым усилием она подавила в себе порыв к бегству и снова склонилась над мужчиной.

По мере того как Мел потихоньку удаляла присохшую кровь, черты его лица становились все явственнее. Вероятно, раньше он неплохо выглядел, но тяготы жизни и жестокие, по-видимому, удары судьбы отразились на его внешности. Лицо было изрезано глубокими морщинами, из-за которых мужчина казался старше, чем был, наверное, в действительности.

Мелани долго разглядывала его. В закатных лучах солнца морщины и безобразная открытая рана на лбу резко бросались в глаза, придавая мужчине весьма зловещий вид. Ей вдруг почудилось в его облике что-то очень знакомое. Может быть, она когда-нибудь встречалась с этим человеком?

«Вряд ли», — решила Мелани и наклонилась к нему еще ближе. Этот мужчина ей абсолютно незнаком. Она пытливо вглядывалась в его лицо, пытаясь пробудить свою память, но не находила ничего, что могло бы указать на их прежнюю встречу.

«Бедный парень, — подумала Мел с сочувствием. — Похоже, жизнь тебя не баловала».

Ее размышления прервал звонок, возвестивший о прибытии подруги.

— У меня такое впечатление, будто я попала в замок Дракулы, — ворчала Айрин, пока Мел вела ее по заросшему саду в дом. — Просто удивительно, как это ты отважилась сюда забрести.

— Проживший, как и я, десять лет в Бруклине, боится только одного — завтрашнего дня, — спокойно ответила Мел, поднимаясь по лестнице впереди подруги.

Она забыла предупредить Айрин, какое зрелище ее ожидает. И поэтому та реагировала точно так же, как Мелани, когда в первый раз увидела этого мужчину.

— Возьми себя в руки! — одернула ее Мел, толкнув локтем в бок. — Он не кусается.

— По его виду не скажешь, — прошипела в ответ Айрин, но все же послушно подошла к раненому и наклонилась над ним. — Как бы нам затащить его в постель?

Мел нервно хихикнула.

— Если бы он был сейчас в сознании, я бы знала, что делать, — шепнула она, но сразу посерьезнела. — Ты возьмешь его за ноги, а я под руки. Как-нибудь справимся.

Обеим пришлось попотеть, прежде чем им удалось это. Пес недоверчиво наблюдавший все это время за их хлопотами, вспрыгнул на кровать и уселся рядом с мужчиной, бдительно подняв голову.

— Похоже на то, что Эдгар искал себе нового хозяина, — предположила Айрин, еще не совсем переведя дыхание.

Мел пожала плечами.

— Этот пес не так глуп, как мы всегда полагали, — задумчиво произнесла она. — Он нашел этого мужчину и заманил меня сюда по всем правилам.

— Ну и какой нам от этого прок? — скептически заметила Айрин, но замолчала, увидев строгий взгляд подруги.

— Когда же, наконец, придет этот чертов врач, — нетерпеливо воскликнула Мелани, которой сложившаяся ситуация уже начала действовать на нервы. Она подошла к кровати и пощупала рукой лоб мужчины, по-прежнему находящегося без сознания. — Мне кажется, у него температура, — озабоченно промолвила она. — Во всяком случае, кожа на ощупь очень горячая. Пора бы уже…

В этот момент мужчина открыл глаза, и почти одновременно запястье Мел стиснули его цепкие, на удивление сильные пальцы.

Она хотела вырваться, однако мужчина держал ее крепко.

— Кто вы? — прозвучал хриплый голос.

— Мелани Хэролд, — автоматически ответила Мел.

— И… что… вы… здесь делаете? — Голос слабел, но хватка на запястье Мел оставалась железной.

— Я жду врача, который, надеюсь, возьмет на себя заботу о вас, — коротко проговорила девушка.

Мужчина повернул голову и обнаружил рядом с собой Эдгара, который радостно повиливал хвостом.

— Привет, мистер Пес, — произнес раненый, и черные глаза его тепло засветились. — Здорово, что ты тут!

Хватка ослабла. Мужчина медленно повернул голову к Мел, в глазах мелькнуло подобие улыбки. Но тут же их застлало пеленой, и веки снова опустились.

Внизу прозвенел звонок. Айрин и Мел облегченно вздохнули и бросились встречать доктора Лоуэлла, который ждал у ворот на улице.

Он начал осматривать пациента, при этом выражение его лица становилось все озабоченнее.

— Где вы его нашли? — поинтересовался он, убрав в футляр свой стетоскоп.

— Он лежал на полу, вероятно, упал с кровати, — ответила Мел. — Мы с Айрин положили его обратно на постель и промыли рану.

Доктор Лоуэлл нахмурился.

— Не похоже, чтобы такая рана могла стать результатом падения, — задумчиво пробормотал он. — Но дело даже не в этом. У него тяжелый грипп и, похоже, вдобавок еще сотрясение мозга. Лучше всего отвезти этого господина в больницу.

При слове «больница» мужчина очнулся. Блуждающий взгляд растерянно метнулся по комнате и остановился на докторе Лоуэлле, который сидел рядом с кроватью.

— Что вам нужно? — хрипло спросил мужчина.

— Я врач, — невозмутимо ответил доктор Лоуэлл. — Вы больны, и я хотел бы поместить вас в больницу.

— Об этом не может быть и речи, — возразил мужчина с поразительной энергией. — Вам меня не заполучить. Забудьте об этом!

— Как вас зовут? — терпеливо осведомился доктор Лоуэлл.

Мужчина как будто задумался, прежде чем ответить.

— Дэвид. Дэвид Клэйтон.

Услышав имя, Мелани насторожилась. Она мысленно переворошила всех Дэвидов, которых до сих пор встречала, но Клэйтона среди них не обнаружилось.

— Итак, мистер Клэйтон, — продолжил настойчиво врач, — у вас сотрясение мозга и шикарный грипп. Это еще не было бы основанием, чтобы отправить вас в больницу, но, насколько я понимаю, здесь нет никого, кто мог бы за вами ухаживать. Поэтому мне представляется наиболее уместным поместить вас на время в клинику.

— Нет, — упорствовал Дэвид Клэйтон. — Я останусь здесь и прекрасно справлюсь сам.

— Пока снова не свалитесь с кровати, — вырвалось у Мелани.

Дэвид сумел еще немного повернуть голову и оглядел обеих подруг, стоявших за спиной доктора Лоуэлла.

— Что здесь происходит? Народное гулянье, или, может, на воротах висит объявление: «Сегодня — день открытых дверей»? — раздраженно прохрипел он. — Я хочу, чтобы меня наконец оставили в покое.

Доктор Лоуэлл вздохнул.

— Сначала я должен обработать вашу рану, — энергично возразил он. — За это время вы можете поразмыслить, что вам делать — настаивать на своем решении или все-таки согласиться лечь на пару дней в больницу.

И, чтобы слова не расходились с делом, он раскрыл свой саквояж и извлек из него целый набор ампул, полых трубок и шприцев, при виде которых у Мел засосало под ложечкой.

— Я… э-э… подожду снаружи, — пробормотала она, прошмыгивая мимо Айрин к двери.

Подруга торопливо поспешила за ней.

— Странный человек этот Клэйтон, — сказала Айрин, когда они обе оказались в коридоре. — Я думаю, что здоровый он еще более придирчив, чем сейчас.

Мел пожала плечами.

— Может быть, у него была тяжелая жизнь? Айрин презрительно фыркнула.

— У нас тоже, — убежденно заявила она. — Посмотри на себя, посмотри на меня. Разве судьба всегда благоволила к нам? А что мы будем делать, если этот тип не согласится лечь в больницу? — озабоченно добавила девушка.

Мел поморщилась.

— Пусть тогда сам и справляется, — заметила она с подчеркнутой независимостью, но Айрин замотала головой.

— Мы не можем так поступить! Нам нужно позаботиться о нем. А если делать это по очереди?

— О Боже! — Мел молитвенно сложила руки и закатила глаза. — Опять в тебе заговорила общественница, да? Человек хочет покоя. Говорю тебе, он выставит нас за дверь, если мы осмелимся хотя бы взбить ему подушку.

— Ладно, — ухмыльнулась Айрин. — Но попробовать стоит. Если же он взбунтуется и потребует, чтобы мы не появлялись, то никогда не поздно предоставить его своей собственной судьбе.

Мел хотела было возразить ей, но тут из спальни показался Лоуэлл и подошел к ним с озабоченным выражением на лице.

— Итак, уговорить мистера Клэйтона мне не удалось, — произнес доктор сердито. — Он, видимо, очень тяжелый человек. Я не могу насильно поместить его в больницу, следовательно, он останется здесь. Завтра, в середине дня, я зайду и посмотрю его. Вы не могли бы побеспокоиться о том, чтобы мне, по крайней мере, удалось попасть в дом?

Мел беспомощно пожала плечами.

— Мы вообще не знакомы с мистером Клэйтоном, — объяснила она. — Мы с Айрин можем попытаться раздобыть ключ, но обещать я ничего не хочу.

— Попытайтесь, пожалуйста, — попросил доктор Лоуэлл. — А за сегодняшний визит вы должны мне пятнадцать долларов.

— Послушайте, вы явно злоупотребляете моей любовью к ближнему, — гневно вырвалось у Мелани, но она тем не менее взяла счет, протянутый доктором, и даже проводила его к выходу.

Когда она вернулась, Айрин как раз была занята тем, что извлекала хмуро наблюдавшего за ее действиями Дэвида Клэйтона из его халата. Но, когда она собиралась приступить к пижаме, тот воспротивился.

— Оставьте меня! — прикрикнул он на Айрин. — Я сделаю это сам.

— Что ж, посмотрим, — вмешалась в перепалку Мел. — Я вернусь через пять минут. Если вы по-прежнему будете лежать в этой перепачканной дряни, я сама вас раздену.

Она энергично схватила за руку Айрин и вытащила ее из спальни в коридор.

— Сейчас мы заварим чай и сделаем пару бутербродов, — сообщила она, сбегая вниз по лестнице. — Могу с тобой поспорить, что этот тип опять будет без сознания, когда мы придем.

Им потребовалось не меньше четверти часа, чтобы все приготовить. Поскольку Айрин отказалась подняться, Мел одна понесла поднос на второй этаж и, коротко постучав в дверь, вошла в спальню.

Клэйтону не удалось освободиться от пижамы. В полубессознательном состоянии он лежал на кровати и тяжело дышал. Хрипы в груди напоминали рев дизельного двигателя у грузовика, поднимающегося в гору.

Мел поставила поднос на прикроватную тумбочку и наклонилась над Дэвидом.

— Сейчас я вас переодену в чистое белье, нравится вам это или нет, — не допускающим возражений голосом заявила она. — Когда выздоровеете, можете, если захотите, подать на меня в суд за изнасилование.

Дэвид открыл глаза. В них мелькнула улыбка, и это несколько смутило Мел. Эдгар, пробравшийся вместе с ней в комнату, внимательно наблюдал, как она расстегивала пуговицы пижамной куртки и стягивала ее с плеч мужчины.

Переодевая Дэвида, Мелани убедилась в своей догадке о том, что Клэйтон моложе, чем выглядит. Его тело, в отличие от преждевременно постаревшего, с резкими чертами лица, казалось почти юношеским. Мускулистое, поджарое, как у человека, который много занимался спортом и следил за своим питанием. И только длинный синеватый шрам, тянущийся от правого бедра почти до самого колена, портил очень привлекательное тело.

Когда Мел потянула вниз пижамные шорты, ей бросилось в глаза, что у Дэвида Клэйтона нет шрама от аппендицита. Учитывая страсть к операциям у большинства медиков, это было редкостью.

— Не стесняйтесь, рассматривайте на здоровье, — проскрипел Дэвид. — Есть женщины, которые утверждают, что это у меня единственное красивое место.

Мел подняла глаза и почувствовала, что краснеет.

— Об этом можно поспорить, — сухо возразила она. — Что касается меня, то я такими пустяками не интересуюсь.

К ее удивлению, Дэвид Клэйтон рассмеялся. Она снова поспешно наклонилась, стянула с его ног шорты и бросила их на пол.

Дэвид каким-то образом уже сумел приготовить чистую пижаму. Мел приподняла его и стала одевать. Только справившись с этим, она решилась опять посмотреть на мужчину.

— Похоже, вас нелегко взять на испуг, — устало констатировал он.

— Хотите чаю? — спокойно спросила Мел.

Он отрицательно покачал головой. Медленно прикрыв свои черные глаза, прижался щекой к подушке и как будто заснул. Но, когда Мел собралась выйти из комнаты, ее остановил его голос.

— Вы могли бы остаться у меня?

Она вернулась и опять склонилась над ним, уверенная, что ослышалась.

— Сегодня ночью? — спросила девушка с сомнением.

— Пожалуйста, — слабо донеслось из подушек.

— О’кей. — Мелани выпрямилась. — Если вам что-то потребуется, я здесь.

Охваченная внезапным порывом, она взяла его руку, бессильно лежащую на одеяле, и с чувством ее пожала. Потом Мелани тихонько, чтобы не мешать больному, выскользнула из комнаты.

Айрин тем временем осуществляла инспекционный обход дома. Мелани нашла ее в одном из помещений нижнего этажа, которое, видимо, служило библиотекой.

Айрин стояла перед одним из высоких, до потолка, стеллажей, и с любопытством листала какую-то книгу. Увидев Мел, она подняла голову и состроила ей гримаску.

— Этот тип, кажется, поклонник Хастли, — заметила Айрин и сунула Мел под нос книгу. — Ты только посмотри, как минимум три полки заставлены его романами. Очень соответствует внешности хозяина.

Мел сморщила нос. Она не любила этого писателя. В его произведениях всегда было что-то сумрачное, болезненное, это ее отталкивало. Ни один роман не заканчивался счастливо — сплошные самоубийства, катастрофы и чудовищные злодеяния.

— Я остаюсь здесь, — сказала Мел. — Он решил не рисковать наедине со своим вирусом.

Айрин вернула книгу на место и спросила Мел:

— Составить тебе компанию?

Мел отрицательно покачала головой.

— Нет, не нужно. Я сама управлюсь. Только будь добра, позвони Саймону и скажи, что наша встреча отменяется. Он, конечно, начнет причитать, но тут уж ничего не поделаешь.

Айрин недовольно вздохнула.

— Ну и денек! Сначала исчезает твой безумный пес, потом обнаруживается этот зловещий тип, а теперь мне еще предстоит и беседа с Саймоном. Хуже не придумаешь.

Мелани бросила на нее насмешливый взгляд, но промолчала. Она ведь знала, что подруга терпеть не может Саймона Янгблода. Так зачем развивать эту тему?

Мел даже почувствовала своего рода облегчение, когда Айрин покинула наконец дом. Ей хотелось побыть одной, чтобы спокойно подумать о человеке, который спал этажом выше.

Девушку не покидало ощущение, что она его знает. Но откуда? Мел уселась в кресло-качалку перед камином в гостиной и принялась основательно рыться в своей памяти.

Всплывали вещи, о которых она предпочитала не вспоминать, и поэтому задвигала их в самые дальние уголки, но ни имени Дэвида Клэйтона, ни его лица среди этих воспоминаний не обнаруживалось. В конце концов Мел пришлось сдаться и прекратить ворошить прошлое. С помощью шерстяного одеяла, которое она нашла в стенном шкафу холла, и диванных подушек Мелани устроила себе ложе на очень удобной с виду кушетке.

 

2

Совершенно неожиданно для самой себя Мелани уснула мгновенно. Лишь когда Эдгар громким тявканьем и рычанием дал понять, что ему срочно нужно на улицу, она проснулась и растерянно осмотрелась в чужом помещении. Но ей не потребовалось много времени, чтобы все припомнить.

— О’кей, Эдди, — сказала девушка таксе, нервно мечущейся между дверью на террасу и кушеткой. — Иди гулять, но не трогай розы мистера Клэйтона. А я пока погляжу, не требуется ли ему чего-нибудь.

Дэвид Клэйтон не спал, когда Мелани вошла к нему в комнату. С первого же взгляда было ясно, что сегодня ему значительно лучше, чем вчера. Лицо уже не выглядело таким ужасным, и лихорадочный блеск полностью исчез из черных глаз.

— У вас такой вид, будто собираетесь встать и учинить какое-нибудь безобразие, — пошутила Мел, подойдя к кровати. — И не думайте об этом. Пока еще вирус сильнее вас.

— У меня болит голова, — произнес Дэвид Клэйтон, но прозвучало это не слишком страдальчески.

Мелани рассмотрела его повнимательнее. Лицо мужчины по-прежнему казалось ей странно знакомым и одновременно чужим.

— Это из-за падения, — объяснила она, чтобы успокоить больного. — Доктор Лоуэлл должен был зашить рану. Вы здорово разбили голову.

— Я не помню, — пробормотал Дэвид, чуть приподнявшись. Его брови сошлись у переносицы, из-за чего лоб еще сильнее морщился. Однако это усилие не помогло ему вспомнить, что же с ним случилось вчера после полудня.

— Перестаньте ломать себе над этим голову, — посоветовала Мелани, видя, как он напрягается. — Когда-нибудь вы все вспомните. Кстати, при сотрясении мозга часто бывает, что человек не может припомнить события, произошедшие непосредственно перед несчастным случаем. Но через пару дней память к вам снова вернется.

— Вы медсестра? — поинтересовался Дэвид.

Мелани покачала головой.

— Нет, это было бы катастрофой для больных.

Клэйтон улыбнулся.

— Я уже могу рассчитывать на скорую кончину?

Тут Мелани не удержалась от смеха.

— Конечно нет, — весело возразила она. — Я не кровожадна. Но у меня нет призвания к этому занятию. Я хочу сказать, что слишком нетерпелива и недисциплинированна, чтобы постоянно заботиться о других людях, сострадать им. Если вам чудится во мне нечто вроде Флоренс Найтингейл, придется вас разочаровать. Я, скорее, прямая ей противоположность. Хотите сейчас получить свой завтрак?

— Да нет, собственно, — промямлил Дэвид, опять откинувшись на подушки. — У меня вообще нет аппетита.

— Я все же попробую принести бульон, — произнесла Мелани и покинула больного, прежде чем тот успел отказаться.

Когда через десять минут она вернулась с обещанным бульоном, Дэвид Клэйтон сидел, выпрямившись, в постели и хмуро на нее смотрел.

— Мне скучно! — капризно сказал он, но все-таки взял из рук Мелани чашку с бульоном и начал пить его с ложки. — Дайте мне что-нибудь почитать.

— Почитать? — Мелани наморщила лоб. — А что именно? Газету?

— Нет. — Дэвид категорически замотал головой. — Хватит с меня гриппа и этого дурацкого сотрясения мозга. Я больше не заинтересован в катастрофах. Принесите мне книгу.

— О’кей. — Мел вздохнула. — Я поищу для вас что-нибудь симпатичное. Может быть, «Оборотную сторону полуночи» или «Янтарный пляж»?

— Ну уж нет, — поморщился Дэвид. — Я хочу детектив или что-то другое, но захватывающее.

— Захватывающее? — переспросила девушка. — Посмотрим, что я найду. — Она направилась было из комнаты, но вдруг остановилась. — Но этого ужасного Хастли вы ни в коем случае не получите, — добавила она. — Он только усугубит ваше болезненное состояние.

Лицо Клэйтона помрачнело.

— Да? А что если Аксель Хастли — мой любимый писатель? — агрессивно спросил он.

— И в этом случае я все равно скажу: почитайте что-нибудь другое, — невозмутимо ответила Мелани. — Еще успеете пропитаться этой слабоумной чушью, вызывающей депрессию, когда будете лучше себя чувствовать. — С этими словами она вышла из спальни, не обращая больше внимания на Дэвида, изумленно глядящего ей вслед.

В библиотеке Мел нашла самый, на ее взгляд, увлекательный роман Сидни Шелдона, но, когда положила книгу на одеяло Клэйтону, тот лишь с отвращением смерил взглядом обложку.

— А что вы имеете против Акселя Хастли? — полюбопытствовал он.

— Я не люблю его книги, — честно призналась Мелани. — Все они такие беспросветно мрачные. Мне думается, ни в одной нет ничего позитивного. Должно быть, этот автор ненавидит жизнь, он принадлежит к сорту людей, которые вместо прекрасной цветущей розы видят ее гниение. Установка Акселя Хастли такова: жизнь — одно сплошное болото, и даже если тебе удалось более-менее благополучно через него перебраться, то в конце тебя все равно ждут лишь черви. Нет, это не моя жизненная философия, и я не хочу этого читать.

— В таком случае, как вы себе представляете жизнь? — пожелал узнать Дэвид. Тема, кажется, заинтересовала его, потому что он поудобнее устроился на подушках и выжидательно смотрел на Мел.

— Я? — Девушка наморщила лоб. — Ну как сказать? — пробормотала она, чуть подумав. — По сути, так оно и есть, жизнь довольно дерьмовая штука, но я твердо верю: можно сделать очень многое, чтобы она не была такой скверной.

— Следовательно, вы предпочитаете романы Дженнифер Лэйнс? — Снисходительно-самодовольная усмешка Дэвида Клэйтона разозлила Мел.

— Следовательно, если у меня есть выбор между Хастли и Лэйнс, то предпочту последнюю с ее сентиментальщиной, — ответила Мелани со всей определенностью. — Просто оттого, что сама сижу в дерьме, я не могу постоянно читать о людях, которые находятся в таком же положении.

— О’кей, тогда расскажите мне что-нибудь про свою жизнь, — потребовал Дэвид Клэйтон, устраиваясь еще удобнее. — Как вы живете и чем вы занимаетесь?

Мелани замотала головой.

— Э, нет, мистер Клэйтон, — возмутилась она. — Я нахожусь здесь, чтобы помогать вам, пока это требуется. А в сказочницы я вовсе не нанималась.

— Но тогда рассказывайте мне не сказки, а…

— Вот вы и рассказывайте, — со смехом прервала его Мелани. — Это будет гораздо целесообразнее. Во-первых, тогда я узнаю, за кем ухаживаю, и, во-вторых, от рассказа вы устанете и проспите до вечера. Тем самым поможете нам обоим.

Лицо Дэвида мгновенно преобразилось. Улыбка, которая только что смягчала его черты, исчезла, уступив место озлобленному, даже исполненному ненависти выражению, которое напугало Мелани.

— Я действую вам на нервы, понятно, — жестко сказал он и укрылся до подбородка одеялом. — Будьте добры, отправляйтесь домой, мне ваша помощь больше не нужна.

Мелани чуть было не приняла его предложение, но потом в ней взыграл дух противоречия.

— Не валяйте дурака, — ответила она резко и вышла.

Дэвид Клэйтон действительно заснул. Когда Мел через полчаса осторожно заглянула в комнату, он лежал на постели, плотно закутавшись в одеяло, и, похоже, видел какие-то приятные сны. По крайней мере, расслабленное выражение его лица давало основание для такого вывода.

Так что Мелани могла спокойно удалиться на пару часов, чтобы уладить собственные дела.

Хотя добрая Айрин и выразила готовность подежурить один день у постели больного, Мелани очень четко почувствовала ее внутреннее нежелание. Подруга относилась к робкому, осторожному типу людей, старающихся держаться подальше от всех неприятных ситуаций. Мел же, напротив, очертя голову перемахивала через каждую преграду, которую ставила ей жизнь.

Довольно угрюмая внешность Дэвида Клэйтона нагнала на Айрин страху, и поэтому она только обрадовалась, когда Мелани объявила, что сама продолжит уход за Клэйтоном, поскольку тот трудный пациент.

В благодарность подруге за самопожертвование Айрин приготовила королевский завтрак и к тому же позволила Мел использовать безумно дорогой гель для душа, который всего пару дней назад получила в подарок от своего теперешнего поклонника.

Около двенадцати часов дня Мелани возвратилась к своему пациенту. Чтобы сэкономить время, она пробралась сквозь кустарник, разделявший их участки, и вошла в дом через террасу.

Когда Мел появилась в холле, Дэвид Клэйтон сидел на ступеньках лестницы. Рядом с ним примостился Эдгар, радостно завилявший хвостом при виде хозяйки.

Но Эдгар ее не очень волновал. Ее беспокоил Дэвид, который выглядел ужасающе бледным.

— Какого черта вы здесь делаете? — прикрикнула она на него. — Разве доктор Лоуэлл не запретил вам вставать, причем категорически?

Дэвид попытался иронически усмехнуться, но у него не получилось.

— Я подумал, что вы всерьез восприняли мое требование и ушли, — вяло пробормотал он. — Пес проголодался, вот я и встал, чтобы накормить его.

— Ерунда! — Теперь Мелани по-настоящему рассердилась. — Во-первых, Эдгар давным-давно получил еду и свежую воду, а во-вторых, я не позволю какому-то недисциплинированному больному ни с того ни с сего меня прогнать. Сейчас же отправляйтесь обратно в постель.

Удивительно, но Дэвид ей не противоречил. Он лишь окинул Мелани странным взглядом, встал и начал подниматься вверх по лестнице. Заметив, как он неуверенно двигается, Мел быстро подскочила к нему и поддержала за локоть.

— Вам действительно не следовало бы жить здесь одному, — проворчала она, после того как помогла ему улечься в кровать.

— А вам тоже не следовало бы оставлять меня одного, — возразил Дэвид, лицо которого немного порозовело, как только он удобно вытянулся на постели.

— Перестаньте брюзжать, — потребовала Мел, посадила Эдгара на кресло рядом с кроватью и наказала псу немедленно кусать мистера Клэйтона за ногу, если тому придет в голову спустить ее с постели.

— Мисс Хэролд! — голос Дэвида задержал Мелани, прежде чем она успела выйти из комнаты. — Где вы, собственно, спали сегодня ночью?

— На кушетке в гостиной, — удивленно ответила Мел.

— В этом доме есть три спальни, — строго объяснил он, укоризненно покачав головой. — Следующей ночью используйте, пожалуйста, одну из них. Постельное белье вы найдете в стенном шкафу в холле.

— Слушаюсь, мистер Клэйтон, — в голосе Мелани прозвучала ирония. — Какие еще указания даст милорд?

Она не ожидала, что Дэвид улыбнется.

— Больше никаких, — мягко сказал он. — Но я бы хотел еще выразить вам свою благодарность.

— Принято. — Она кивнула и покинула комнату.

Доктор Лоуэлл, который пришел вскоре после полудня, остался в высшей степени доволен состоянием здоровья Дэвида.

— Вы сняли его с мели быстрее, чем я предполагал, — заявил он в своей обычной непринужденной манере, которую не все пациенты в нем ценили. — Вчера вечером я готов был поклясться, что мистеру Клэйтону потребуется не меньше трех дней, чтобы более-менее прийти в себя. — Он протянул Мел два пузырька с лекарствами и поручил ей трижды в день давать Дэвиду по десять капель каждого, выставил счет еще на десять долларов и ушел, не забыв перед этим настоятельно подчеркнуть, что Дэвиду Клэйтону ни при каких обстоятельствах не разрешается вставать.

— За двадцать пять долларов из вас сделали конфетку, — сказала Мел, сразу после ухода доктора зайдя к Дэвиду, послушно лежащему в постели. Его лоб украшал новый пластырь. — Если сравнить, сколько стоит ремонт автомобиля, это, прямо скажем, недорого. — Она хихикнула, но тут же снова посерьезнела. — На следующей неделе, где-нибудь в среду или в четверг, вы должны появиться в амбулатории, чтобы вам сняли швы. Не забудьте.

— Напомните мне об этом, — сказал Дэвид таким тоном, словно Мел была его секретаршей.

Она немедленно ощетинилась.

— Будьте любезны сами об этом помнить, — дерзко отфутболила его Мелани. — Я, в конце концов, к вам не нанималась.

— Боже мой, что за упрямая коза, — подбавил жару Дэвид.

Мел пронзила его взглядом и очень спокойно, почти кротко ответила:

— А вы, видимо, считаете себя маленьким чувствительным мальчиком, не так ли? И советую вам поосторожнее выбирать слова, иначе плевать я хотела на то, что с вами будет дальше.

Клэйтон поперхнулся. Было видно, что он ожесточенно борется с желанием на сей раз действительно выставить Мел, но потом выражение его лица смягчилось.

— Извините меня, пожалуйста, — произнес он на удивление любезным тоном. — Мне очень жаль, но я действительно мало общаюсь с другими людьми, особенно с женщинами. Останьтесь, прошу вас, и расскажите мне что-нибудь. Я умираю со скуки.

Мелани нехотя уступила его просьбе. Что она может ему рассказать интересного?

— А с какого времени вы, собственно, валяетесь здесь в таком состоянии? — решилась она спросить, присев в кресло, на котором уже основательно расположился Эдгар. Мел посадила собаку себе на колени и внимательно посмотрела на Дэвида Клэйтона.

— Не знаю, погодите… — Он задумался. — Кажется, уже три дня. В субботу я почувствовал себя как-то странно, а в воскресенье утром уже с трудом смог подняться. Примерно до обеда кое-как продержался. И с этого момента остальные дни прошли словно в тумане, всплывают лишь отдельные неясные фрагменты. — Мужчина запнулся Похоже было, что он напряженно раздумывает. Потом продолжил: — Помню, приходил мой брат. — В голосе Дэвида все еще звучала неуверенность. Чувствовалось, что эта тема его очень волновала. — Не знаю точно, когда это было, но совершенно определенно, что Уилл находился здесь, потому что мы опять сразу же поссорились и я выставил его за дверь. После этого совсем ничего не помню, хотя нет, помню! — Он кивнул. — Я снова пошел в спальню. А вот что случилось потом — понятия не имею.

— Видите ли, когда я вас нашла, вы уже пролежали, наверное, не меньше двух часов на полу без сознания, — объяснила Мелани. — У вас была очень высокая температура и эта ужасная рана на голове. Вероятно, вскочив в лихорадочном бреду, вы начали бродить, как привидение, затем упали и поранились. А часто вы ссоритесь со своим братом? — спросила она, чтобы отвлечь Дэвида от его раздумий, которые все равно не могли ничего дать, кроме нового приступа головной боли.

Лицо его скривилось в гримасе отвращения, словно речь шла о червях или глистах.

— Мы с Уиллом редко видимся, — все же ответил Клэйтон. — По правде говоря, только один раз в году. Должен признаться, я не выношу своего брата, и он отвечает мне взаимностью.

— И сейчас был этот самый «один раз в году»? — спросила Мелани.

— Нет, — тихо сказал Дэвид, — Уилл пришел из-за… — Он опять попытался припомнить события того дня, но не смог. — Начисто забыл, — разочарованно пробормотал Клэйтон. — Помню только, что мы крепко поспорили, но это, собственно, происходит всегда, когда с ним встречаемся.

Мел задумчиво разглядывала его. Странный человек этот Дэвид Клэйтон. По-видимому, окружающие люди мало что для него значили. Он не переносил даже собственного брата. Это отнюдь не свидетельствовало об общительном, добродушном характере.

— Сейчас вам нужно поспать, — предложила Мелани чуть погодя. — А я тем временем попробую сделать хоть часть своей работы. У вас есть какие-нибудь особые пожелания относительно еды?

Дэвид растерянно посмотрел на нее, потом кивнул.

— Я хотел бы цыпленка, — сказал он. Голос звучал утомленно. — Вы все найдете в морозильнике. «Хэгмен» привез на прошлой неделе.

«Хэгмен» — это супермаркет в Уэст-Энде. Мелани и Айрин редко делали там покупки, потому что большинство товаров продавалось дороже, чем в «Старсете» или в «Голдхоне», где можно было прилично сэкономить на распродажах.

«Но меня совершенно не касается, где мистер Клэйтон закупает продукты», — подумала Мел, сидя спустя некоторое время в столовой над своими рисунками. Работать за обычным столом было не слишком удобно, но лучше так, чем совсем ничего не делать. Ее агент свернет ей шею, если она не сдаст вовремя заказ.

Так всю вторую половину дня Мелани делала рисунки для серии комиксов в один из журналов. Потом поставила в духовку цыпленка и, поскольку Дэвид глубоко и крепко спал, принялась выдергивать сорняки из стыков между плитами на террасе.

* * *

В последующие дни Мел провела немало часов в саду у Клэйтона. Поскольку доктор Лоуэлл продолжал настаивать на соблюдении пациентом строгого постельного режима, Дэвид подолгу спал, а Мелани скучала. Но она не хотела оставлять больного одного, опасаясь, что тот может встать и навредить тем самым своему здоровью. Поэтому с утра она работала над серией рисунков, а после обеда потихоньку приводила в порядок сад.

Эдгар, который почти неотлучно дежурил у кровати Дэвида, приобрел привычку всякий раз докладывать Мел, что его друг проснулся. Пес сразу мчался на террасу, трижды громко лаял и после этого снова возвращался сторожить Дэвида, чтобы тот не вздумал встать с постели. Эдгар действовал точно в соответствии с указанием своей хозяйки.

— Хуже, чем за решеткой, — посетовал однажды Клэйтон, но ни Мел, ни Эдгар и не подумали сложить с себя полномочия надзирателей, поэтому Дэвиду не осталось ничего другого, как смириться.

Через неделю ему, наконец, разрешили вставать. Дэвид радовался этому, словно ребенок, но, когда сделал несколько шагов, у него так закружилась голова, что пришлось отказаться от планируемой экскурсии по дому, и он охотно снова улегся в постель.

Мел начала медленно и осторожно выхаживать Дэвида. Сначала она разрешила ему сидеть минут по пятнадцать у окна в спальне, наблюдя за Эдгаром, который не оставлял без своих «визиток» ни одного дерева в саду. Затем Дэвид смог уже разгуливать по всему верхнему этажу, а в конце недели ему было позволено выйти из дома и посидеть на террасе.

Он выглядел совсем поправившимся. Цвет лица стал здоровым, движения — уверенными, походка — прямой.

— Думаю, что я больше вам не нужна, — сказала Мелани, глядя, как Дэвид наливает себе в стакан лимонад. — Сегодня вечером наконец-то буду спать в своей собственной постели.

— А в моем доме вам что, плохо спалось? — Дэвид бросил на нее недовольный взгляд.

Мел вздохнула. Она бы не взялась утверждать, что за это время прикипела душой к Дэвиду Клэйтону. Да, он мог быть очень приветливым, но, по мере того как здоровье его восстанавливалось, общаться с ним становилось все труднее.

— Неуместный вопрос, — возразила Мелани. — Спала я очень хорошо, но это же не мой дом. Но главное, вы больше не нуждаетесь во мне, и, откровенно говоря, я рада, что могу снова вернуться к своему привычному ритму. — Она усмехнулась, и Дэвиду показалось, что она слегка подтрунивает над ним. — Полагаю, — продолжила девушка, — вы тоже будете рады делать все, что вам хочется. Насколько я успела понять, вы не такой уж компанейский парень, чтобы чувствовать себя несчастным, если вас не окружает куча народу.

— Мне вообще не нужно, чтобы меня кто-либо окружал, — ворчливо ответил Дэвид. — До сих пор я прекрасно обходился один.

— Вот и отлично! — Мелани облегченно вздохнула. — В таком случае я могу спокойно удалиться.

— Вы будете считать, что я слишком многого требую, если попрошу вас время от времени заходить ко мне? — жестко спросил он, изменившись в лице. Судя по манере, в которой это было сказано, просьба скорее напоминала приказ.

Мелани обозлилась. Этот человек и впрямь не подарок.

— Послушайте, — сурово поставила она его на место. — Я живу неподалеку отсюда. Если вам станет скучно или захочется с кем-то поболтать, то вы с таким же успехом можете зайти ко мне.

Дэвид поднялся. Он выглядел раздраженным, но Мел это не волновало. В конце концов, она была права.

— Пора мне приниматься за дела, — пробормотал Дэвид, направляясь в гостиную. — Мы еще пообедаем вместе, или вы хотите немедленно отправиться домой?

— Не знаю, — задумчиво ответила Мел. — «Что она здесь забыла? Благодарности от такого типа, как Дэвид Клэйтон, все равно не дождешься». — Во всяком случае, я должна еще прибрать в своей комнате.

— По крайней мере, попрощайтесь, прежде чем уйдете, — хмуро попросил Дэвид, потом переступил через порог и исчез в глубине дома. Сразу вслед за этим где-то хлопнула дверь, потом все стихло.

— Когда в следующий раз ты что-то найдешь, тут же закапывай под розы миссис Бурлестер, а не тащи за собой в дом! — приказала Мелани Эдгару, который сидел на ступеньках террасы и с интересом наблюдал за птичкой, выклевывавшей червяка из цветочной грядки. — И больше никогда меня не зови, если этот ужасный человек окажется в затруднительном положении. Понял, Эдди?

Она поставила на поднос стаканы и как раз собиралась отнести их в дом, когда не террасу выскочил Дэвид. Лицо его покраснело от ярости.

— Кто позволил вам совать свой нос в мой кабинет? — набросился он на Мелани, которая даже не успела сообразить, что снова видит его перед собой.

— Что? — изумленно вымолвила девушка, но Дэвид не дал ей времени прийти в себя.

— Куда вы ее дели? Что вы с ней сделали?

— О чем вы? — Мел растерянно посмотрела на Эдгара, который с любопытством обнюхивал брюки Дэвида.

— О моей рукописи! — Голос Клэйтона почти срывался. — Где она? Черт возьми, говорите же!

— Я понятия не имею, о чем идет речь! — огрызнулась Мелани, но тут рука Дэвида схватила ее за предплечье. Он бесцеремонно потащил девушку за собой через гостиную в небольшую комнату рядом со столовой.

— Здесь, вот здесь она лежала! — Указательный палец Дэвида свирепо стучал по поверхности письменного стола.

Мелани всего один раз заглядывала в это помещение на несколько минут, чтобы проветрить и стереть пыль. Тогда ей бросился в глаза огромного размера письменный стол, на котором стоял компьютер. По стенам громоздились высокие, до потолка, стеллажи, заставленные журналами и книгами. Принтер, факс, телефон с автоответчиком, диктофон и перфоратор дополняли обстановку. Со всей этой техникой несколько дисгармонировала стереосистема, которая находилась на одной из полок и могла управляться с исполинского кресла, возвышающегося над письменным столом.

Сейчас на столе лежали открытые книги, чистая бумага и, как минимум, десяток шариковых ручек. Мерцал экран компьютера, на принтере мигала лампочка.

— Проклятье, скажите же мне, куда вы дели рукопись! — шипел Дэвид Клэйтон, схватив Мел за плечи. — Вы здесь рыскали, признавайтесь!

— Я… э-э… — Мелани запнулась. «О чем вообще говорит Дэвид?» — Я проветрила здесь и еще стерла пыль. Но ничего не брала с этого стола.

— А куда же подевались бумаги?

— Какие бумаги?

— Здесь лежала кипа компьютерных листов. Рулон, около четырехсот пятидесяти страниц, — конкретизировал Дэвид. — Если точно, то четыреста пятьдесят пять страниц. Полная рукопись, которую осталось только обработать. Куда она, черт побери, пропала? Свыше четырехсот листов бумаги не могут случайно исчезнуть в корзине для мусора. Даже вы не способны на такую глупость, чтобы выкинуть их, не раздумывая.

— Здесь ничего не лежало, — настаивала на своем Мел. — Когда я вошла в эту комнату, все выглядело точно так же, как сейчас. Только компьютер не работал, а в остальном ничего не изменилось.

— Кто еще побывал в этом помещении? — Дэвид нервничал все сильнее. Мел видела, как он с трудом сдерживает ярость.

— Никто, — ответила она, чтобы его успокоить.

— Ваша подруга! — Он сильнее сжал плечи Мелани. — Ну конечно же, здесь бывала ваша подруга. Отправляйтесь, разыщите эту проклятую грязную стерву и скажите ей, что, если она тотчас же не вспомнит, где находится рукопись, я сверну ей шею. Я… — Свирепый рев Дэвида закончился жалким кряхтением. Он удивленно поднял руку и потрогал щеку, на которой пальцы Мелани оставили ярко-красные полосы. — Вы… — Его голос сел от растерянности и возмущения. — Вы меня ударили?!

Ударила? Мелани сама удивлялась своему поступку, но не чувствовала ни малейшего раскаяния, только злость, холодную, едкую злость по отношению к Дэвиду Клэйтону и его поведению.

— Я не видела никакой рукописи, — ледяным тоном произнесла она. — И вовсе не собираюсь разыскивать Айрин. Моей подруге и в голову не может прийти взять то, что ей не принадлежит. Будьте любезны основательно поискать в своем собственном доме и перестаньте обвинять людей, которые находились здесь только ради того, чтобы вам помочь.

В какой-то момент показалось, что Дэвид действительно намерен осуществить свою угрозу свернуть кое-кому шею, но он быстро взял себя в руки.

— Мисс Хэролд, — начал он, стараясь выдержать спокойный тон. — Эта рукопись чертовски важна для меня Я буду иметь колоссальные неприятности, если она не окажется в издательстве в установленный срок. Пожалуйста, прошу вас, попытайтесь вспомнить, куда вы ее положили.

Мелани только молча уставилась на его щеку, на которой четко отпечатались ее пальцы. Должно быть, она ударила очень сильно.

— Вы писатель? — спросила она, чтобы хоть что-то сказать.

— Да, — злобно проскрежетал зубами Дэвид, бросив на нее ненавидящий взгляд. — Я писатель. Известный под псевдонимом Аксель Хастли, которого вы так мило назвали психопатом. Теперь вы понимаете, что устроили, или… — В его колючих глазах появилось что-то опасное. — Или вы похитили рукопись абсолютно сознательно? Вы собираетесь меня шантажировать?

Мелани в ужасе отпрянула. «Что это сказал Дэвид Клэйтон и как он себя назвал? О Боже, почему это должно было случиться именно с ней?»

— Да, — продолжил Дэвид, все больше входя в раж. — Именно так все и было. Кто-то поручил вам выкрасть рукопись. Поэтому вы сюда и пришли. Не для того, чтобы найти своего дурацкого кобеля, о нет, — а чтобы ограбить меня. Когда вы обнаружили меня в спальне без сознания, то спокойненько забрали рукопись и передали ее своему заказчику. Огромное вам спасибо за вашу самоотверженную помощь!

Мелани начала постепенно понимать, какое обвинение бросает ей в лицо Дэвид. Он уличает ее в преступлении, которого она не совершала.

— Если рукопись была здесь, она должна и сейчас находиться в этой комнате, — подумала она вслух. — Вспомните, мистер Клэйтон. Где вы ее видели в последний раз?

— Здесь! — Дэвид так грохнул кулаком по письменному столу, что подскочили все шариковые ручки. — Я положил ее сюда. Подождите…

Судорожными движениями он принялся выдвигать один за другим боковые ящики, рыться в них, потом задвинул все обратно. Затем полез в широкий верхний ящик, достал из него четыре коробки и вытряхнул на стол лежащие в них дискеты.

Недоуменно и растерянно наблюдала Мел за тем, как Дэвид хватает дискету за дискетой, рассматривает их и снова швыряет на стол. Его движения становились все более лихорадочными. Когда он наконец поднял голову, лицо его выражало ненависть, гнев и горькое разочарование.

— Обе дискеты тоже пропали, — глухо вымолвил Клэйтон. — Вы прибрали к рукам и оригинал, и страховочную копию. Какое же вы все-таки лживое дерьмо!

Что бы там ни случилось, такого она терпеть не могла! Развернувшись, Мелани направилась из комнаты, но Дэвид бросился за ней и схватил за руку.

— Вы останетесь здесь! — прорычал он. Его пальцы так больно стиснули ее предплечье, что девушка вскрикнула. — Этот дом вы покинете только тогда, когда я получу назад свою работу. Где вы ее спрятали и кто вас нанял?

— У меня нет вашей рукописи! — отчаянно защищалась Мелани. Она попробовала вырваться, но Клэйтон держал ее железной хваткой. — Я у вас ничего не брала, мистер Клэйтон. Ваш дурацкий роман ни капельки меня не интересует. Дайте мне наконец уйти!

— О нет! Вы останетесь. — Дэвид затащил ее обратно в комнату. Вы будете здесь до тех пор, пока не скажете мне, где находится рукопись. И еще я вам гарантирую, что, если сами не начнете говорить, я выбью из вас правду.

Мелани ни на секунду не усомнилась, что он способен осуществить свою угрозу. Но, несмотря на то, что больше всего на свете ей хотелось швырнуть ему в лицо все книги, которые он состряпал, она все же попыталась взять себя в руки.

— До какой же степени тупой вы меня считаете? — спросила она, испытующе глядя на него. — Если бы я в самом деле хотела украсть рукопись, то возможность для этого была просто идеальная. Вы лежали без сознания в спальне, и я могла бы совершенно спокойно взять рукопись, найти дискеты и унести все это, не подвергаясь ни малейшей опасности быть застигнутой на месте преступления. Даже если бы вы пришли в себя, то все равно не в состоянии были спуститься на первый этаж, поскольку на лестнице снова грохнулись бы в обморок. — Мелани почувствовала, что хватка Дэвида ослабла. По крайней мере, она добилась того, что он начал ее слушать. — Забрав рукопись и дискеты, я могла бы беспрепятственно выйти из дома, и вы понятия бы не имели о том, что я вообще существую, — завершила Мел свое логическое построение, пристально глядя Дэвиду в глаза. — Мне бы абсолютно все сошло с рук, ведь это так просто, как украсть соску у младенца, не правда ли?

Дэвид не выдержал ее взгляда и кивнул.

— Вот видите, — девушка удовлетворенно продолжила свою речь. — В противном случае я должна была бы быть законченной идиоткой, чтобы сначала украсть рукопись, а потом остаться и вызвать врача, который мог бы меня опознать. И совсем сумасшедшей, чтобы застрять в вашем доме и ухаживать за вами. — Мел перевела дух. — Если бы я похитила рукопись, мистер Клэйтон, то смоталась бы отсюда, не тратя на вас ни секунды. Мне было бы до лампочки, загнетесь вы там наверху в своей спальне или сможете через пару часов позвать кого-нибудь на помощь. В любом случае ваше состояние заботило бы меня в тот момент в последнюю очередь.

Дэвид Клэйтон отпустил ее руку. Он медленно вернулся к письменному столу и присел на его краешек.

— Вполне возможно, что вы надеялись завоевать мое доверие, — произнес он несколько минут молчаливо раздумывая. — Вы полагали, что, если разыграете из себя бескорыстную самаритянку и будете за мной ухаживать, мне не придет в голову мысль подозревать вас.

— Вы сами слышите, как глупо это звучит, — возразила Мел. — Какой это вор станет заботиться о своей репутации?

— О’кей! — Дэвид как будто принял решение. — Похоже, что вы действительно не имеете отношения к этому делу. Значит так. Я вызываю полицию и прошу вас до ее появления не покидать дом. Чувствуйте себя по-прежнему моей гостьей.

Это был верх издевательства! Мелани окончательно осатанела от Клэйтона. Он совсем не заслуживал того, чтобы о нем заботились, и, если ему в голову когда-либо придет идея попросить ее о помощи, она собственными руками проломит эту голову!

— Я отказываюсь от вашего гостеприимства, — возмущенно заявила Мел. — Если у полицейских возникнут ко мне вопросы, направляйте их по моему адресу, вы знаете, где я живу. — С этими словами она развернулась на каблуках и выскочила из комнаты, не дав больше Дэвиду возможности задержать ее.

Он кинулся за ней вслед, но Мел успела выбежать из дома и промчаться через сад. Ловким прыжком она перемахнула живую изгородь и сразу очутилась на своем участке. Когда она оглянулась, чтобы посмотреть, где остался Клэйтон, тот как раз спешил вернуться в дом, вероятно собираясь вызывать полицию.

Айрин кипела от возмущения, пока Мелани рассказывала ей о скандальном завершении своего акта милосердия.

— Это действительно самый мерзкий человек, который мне когда-либо встречался, — констатировала Айрин. Ее буквально трясло. — Ты должна вычеркнуть его из памяти.

Мел с удовольствием последовала бы ее совету, если бы не одно дурацкое обстоятельство: в доме Дэвида Клэйтона остались ее рисунки и кое-какие личные вещи. Ей не хватало смелости пойти туда и забрать их. Она не хотела больше встречаться с этим человеком, и уж тем более один на один.

— Я попрошу полицейских, чтобы они взяли мои вещи, — сказала она Айрин, которая все еще не могла отойти от гнева.

Однако ни днем, ни вечером, ни на следующее утро никто из полицейских так и не появился, чтобы допросить ее по поводу кражи.

Не было ни слуху ни духу также от Дэвида, и постепенно Мел смирилась с мыслью, что нужно сделать новые рисунки, а о вещах, оставшихся в доме Клэйтона, навсегда забыть.

— Одно я знаю точно, — сообщила она в четверг Айрин, встав за чертежную доску и начав делать заново эскизы для десятой, одиннадцатой и двенадцатой серий комиксов. — Если я когда-нибудь опять встречу нуждающегося в помощи, то пройду мимо не глядя. И никогда больше не приставай ко мне со своей болтовней о любви к ближнему, поняла?

Айрин лишь кивнула и молча удалилась.

 

3

— Мел? — Айрин тихонько, на цыпочках вошла в гостиную, где Мелани стояла у чертежной доски и сосредоточенно работала над своими рисунками. — Мел, к тебе гости.

— Скажи Саймону, чтобы он убирался к черту вместе со своими розами, — пробурчала девушка, не поднимая головы от работы. Ей требовалось много времени, чтобы снова перенести на бумагу идеи, которые она разработала, находясь в доме Дэвида Клэйтона. И ни при каких обстоятельствах Мелани не позволила бы себя отрывать. — Я позвоню ему, когда закончу.

— Но это вовсе не Саймон, — возразила Айрин. — Дэвид Клэйтон стоит на улице и хочет с тобой поговорить.

— Дэвид Клэйтон? — взвилась Мелани. — Никогда впредь не упоминай в моем присутствии этого имени. Я не желаю ничего о нем слышать и не собираюсь больше его видеть. Дэвид Клэйтон для меня умер, ясно? Мир его праху.

— Благодарю, — раздалось от двери. Сразу после этого в проеме возникла внушительная фигура Дэвида. — Охотно верю, что вы на меня злитесь, но, несмотря на это, все же прошу вас поговорить со мной.

— Исчезните, — буркнула Мел, снова повернувшись к чертежной доске.

Айрин нерешительно переводила взгляд с одного на другого, но по знаку Дэвида тут же выскользнула из комнаты.

— Я принес вам ваши рисунки, — произнес Клэйтон, после того как некоторое время молча смотрел на спину Мелани. — Картинки очень красивые. Я и не знал, что вы рисуете комиксы.

— Да когда же вы исчезнете? — прошипела Мелани, ничуть не смягчившись.

— Я знаю ваши рисунки из серии «Великолепные ковбои Запада», — безо всякого смущения продолжал Дэвид. — Их очень любят. — Он остановился и подождал ее реакции, но Мел молчала, и тогда Дэвид спросил: — Саймон — ваш ДРУГ?

Ответа не последовало.

— Вы часто отсылаете его?

Мел по-прежнему не отвечала.

— Кто он по профессии?

Молчание.

— Может быть, он тоже художник?

И на этот раз вопрос повис в воздухе.

Дэвид вздохнул. Он предчувствовал, что с Мелани будет нелегко разговаривать, но не предполагал, что она настолько упряма.

— Ну хорошо, — проворчал он, когда девушка, казалось, начисто забыла о его присутствии. — Меня не касается, кто этот Саймон и как вы к нему относитесь. Я пришел только ради того, чтобы вернуть вам ваши вещи. Я положу все на стол у окна, ладно?

Мелани продолжала упорно молчать. «Может, он уйдет, если я не буду обращать на него внимания», — думала она с надеждой, старательно рисуя усеянный цветами луг.

Дэвид сделал над собой усилие. Ему было трудно сказать то, что он собирался.

— Собственно, я пришел к вам, чтобы извиниться. Выяснилось, что рукопись и дискеты украл мой брат. Он позвонил мне за несколько дней до этого, чтобы… — Тут он запнулся, но потом все же торопливо продолжил: — Чтобы уговорить меня сделать то, чего я не хочу. Он пытается шантажировать меня с помощью этой кражи.

Это было интересно. Помимо собственной воли Мелани обернулась и, окинув Клэйтона долгим, задумчивым взглядом, подошла к нему ближе.

— Ну и как? — спросила она неожиданно, когда Дэвид уже решил, что девушка вообще не станет с ним разговаривать. — Вы поддались?

— Нет, — вздохнул он. — Уилл постоянно попадает в какие-то переделки. Я не хочу и не могу все время таскать для него каштаны из огня.

— Каким образом он присвоил рукопись? — полюбопытствовала Мелани.

Дэвид невольно наморщил лоб.

— Вы помните, как я вам рассказывал, что брат заходил ко мне, когда я уже заболел?

Мелани кивнула.

— Так вот, — заторопился Дэвид. — В тот день мне было уже так плохо, что я едва держался на ногах. Мы поссорились, потому что Уилл снова потребовал от меня денег, а я не хотел ему их давать и в конце концов выставил его из дома. Потом я пошел в постель, но Уилл, оказывается, вернулся. Видимо, он воспользовался тем, что дверь на террасу была открыта, и оттуда проник в мой рабочий кабинет. Там он безо всяких помех забрал рукопись и, перерыв ящики письменного стола, нашел дискеты. Лучше бы мне хранить их в сейфе, но я никогда не думал, что кому-то может прийти в голову мысль украсть рукопись и дискеты. Что ж, теперь мне будет урок.

Мелани глубоко задумалась. Ей вспомнились слова доктора Лоуэлла: «Не похоже, чтобы такая рана могла стать результатом падения».

— Вы вставали еще раз? — спросила Мел, повторяя про себя диагноз доктора Лоуэлла. Она подняла глаза и встретилась с удивленным взглядом Дэвида. — Я имею в виду, не могло ли так случиться, что вы вдруг застигли своего брата во время его второго визита?

Пожав плечами, Дэвид задумался. Повисла долгая пауза. Затем по его лицу внезапно пробежала улыбка.

— Черт возьми, Мел, да вы правы! — воскликнул он, хлопнув себя по лбу. — Теперь я хорошо припомнил события того воскресенья. Я прилег, потому что чувствовал себя ужасно. Когда пришел мой брат, я встал, мы сидели в гостиной, спорили, затем начали ссориться, и я вышвырнул его вон. После этого мне стало еще хуже, и я решил остаток дня провести в постели. Заснул, но сквозь сон услышал шорохи в доме и поднялся, чтобы посмотреть, не ищет ли Эдгар еду на кухне. Видите ли, ваш пес частенько навещает меня. Вместо Эдгара я наткнулся на своего брата, который рылся в моем письменном столе. Боже мой! — Дэвид запнулся и прищелкнул пальцами. — Как я мог все это забыть! Естественно, я заговорил с Уиллом, и он жутко испугался. Затем брат набросился на меня.

— Он ударил вас и убежал, — предположила Мелани, которая сейчас ясно представила всю цепочку событий, но Дэвид отрицательно покачал головой.

— Нет, — возразил он. — Было не совсем так. Это я ударил его. Теперь я вспоминаю это абсолютно отчетливо. Я залепил ему пощечину, и тут он по-настоящему взбесился. Он оскорблял меня, буйствовал, потом что-то в меня швырнул. Я думаю… — Он наморщил лоб. — Да, это был стеклянный куб, который стоит на моем письменном столе, именно его Уилл и бросил в меня. И попал в голову. Я опустился на пол, а брат поспешил убраться восвояси. В тот момент я еще не отключился полностью, просто был как будто оглушен и смог добраться до спальни, чтобы лечь в постель. И уже в спальне потерял сознание. Помню только, как несколько раз приходил в себя и порывался позвонить. Но не мог встать. Вот и все. — Дэвид покачал головой, потрясенный своими воспоминаниями. — Боже мой, Мелани, я был по отношению к вам чудовищно несправедлив. — Он подошел поближе и посмотрел на нее, моля о прощении. — Послушайте, я не прирожденный кавалер и не умею говорить приятные вещи, но все же хотел бы внести ясность, пусть даже в своей неуклюжей манере: мне чрезвычайно жаль, клянусь, и я стыжусь своего поведения. Ах да, я хотел бы еще поблагодарить вас за помощь.

Нет, галантным этого человека действительно не назовешь! Мелани вздохнула.

— Любой на вашем месте мог быть сбит с толку, — великодушно признала она. — Во всяком случае, я рада, что все наконец прояснилось. Забудьте о происшедшем. Так будет лучше для всех.

Она хотела вернуться к своему чертежному столу, но Дэвид удержал ее.

— Подождите, — тихо попросил он. Его голос зазвучал вдруг необычно тепло, почти нежно. — Давайте будем друзьями, Мел? И пожалуйста, простите меня. Я… я нахожу вас чрезвычайно милой.

Мелани так удивилась неожиданному комплименту, что у нее отвисла челюсть. Неужели эти слова произнес тот же самый Дэвид Клэйтон, который чуть ли не с кулаками бросался на нее и обвинял в краже.

Он смущенно и робко улыбался, как мальчик, признающийся своей матери в злой проделке.

— Да, и еще вот что, — услышала Мел в продолжение. — Вы не могли бы… не могли бы называть меня просто по имени? Я хочу сказать… черт, это оказывается трудно!

Недоумение Мел переросло все границы. Что это вдруг случилось с Дэвидом Клэйтоном? И вообще Дэвид ли это Клэйтон?

— Я… ну да, я и вы, нет, вы и я, мы прожили почти две недели под одной крышей, — неловко продолжал он. — Почему бы нам не отказаться от нелепых «мистер» и «мисс»? — Пока он говорил, лицо его густо покраснело от смущения. Мелани смотрела на него со все возрастающим любопытством. — Вы так чудесно ко мне относились, я хочу сказать, что вы ведь даже не знали меня раньше и при этом с такой добротой обо мне заботились. Я… вот черт! Откровенно говоря, так заботилась обо мне только моя мать. Кроме нее, никто не был добр со мной.

— В таком случае мне вас очень жаль, — промолвила Мелани, все еще здорово озадаченная.

Дэвид тут же отреагировал, неправильно истолковав ее слова.

— Прошу вас не насмехаться сейчас надо мной, — буркнул он. — Возможно, я не самый симпатичный человек, но уверяю вас, что говорю абсолютно серьезно и дается мне это чертовски трудно. Собственно, я решился на откровенность только из-за того, что узнал вас как очень милую и чуткую женщину. Если вы начнете высмеивать меня сейчас, то глубоко раните мое чувство собственного достоинства.

— Бедненький мистер Клэйтон! — Мелани не смогла сдержать смех, который вызвала у нее речь Дэвида. — Вы просто чувствительная, ранимая овечка.

— Прекратите! — Он замотал головой. Лицо угрожающе помрачнело. — Я говорю серьезно. Я совсем не такой суровый и стойкий, каким представляюсь. — Он подошел еще ближе, обнял правой рукой Мелани за плечи и нежно погладил ее. — Давай станем друзьями, Мел, — чуть слышно попросил он. От прикосновения его пальцев, от робкого, молящего звука его голоса по спине Мелани пробежал холодок. — Я по горло сыт своим одиночеством. Пожалуйста, Мел, помоги мне.

— Помочь? — Мелани уставилась на него, как будто видела впервые. — Я — вам… э-э… тебе? Каким образом?

Дэвид ничего на это не ответил. Его ладони обхватили ее лицо, большие пальцы ласково поглаживали мягкую кожу щек, затем он опустил руки и отступил на шаг назад. И, на секунду замкнувшись в себе, спросил:

— Ты не хотела бы в ближайшие дни выйти со мной куда-нибудь? — Вопрос прозвучал так, как если бы он интересовался, нет ли у нее времени покрасить его гостиную.

Девушка беспомощно пожала плечами. Мгновенно меняющееся настроение Дэвида совершенно выбивало ее из колеи.

— Я… ну да. Когда?

— Завтра вечером? — тихо спросил он с улыбкой. Голос звучал вкрадчиво.

— Договорились. — Мелани поражалась самой себе. Как она могла так быстро сдаться? Всего пять минут назад она объявила бы сумасшедшим любого, кто осмелился бы ей предложить просто выпить с Дэвидом Клэйтоном, даже не выходя за пределы своей собственной гостиной.

— Я зайду за тобой, — пообещал Дэвид. И, быстро нагнувшись, приник к ее губам в робком, очень нежном поцелуе.

В первое мгновение изумленная Мелани, обуреваемая противоречивыми чувствами, вообще никак не прореагировала, но потом ответила на этот поцелуй со страстью, в общем-то несвойственной для нее. Казалось, ее тело перестало ей подчиняться и жило своей собственной жизнью, требуя ласк, которые обещал поцелуй Дэвида.

Не испытывая никакой робости, Мел прижалась к нему и целиком отдалась его поцелую, наслаждаясь возбуждением Дэвида, которое тут же передалось ей.

Но прежде чем Мелани успела окончательно потерять голову, Дэвид почти вырвался из ее объятий и поспешно отступил, чтобы их разделяло как можно большее пространство.

— Я… — он сконфуженно заикался, ероша обеими руками свои густые волосы. — Я… э-э… До скорого.

И он поспешно удалился, оставив Мелани, которая, дрожа всем телом, смотрела ему вслед.

Когда захлопнулась входная дверь, девушка подняла руки и прижала ладони к щекам, которых только что касались ладони Дэвида. Мел стояла, как во сне, уставившись на дверь гостиной — за ней минуту назад он исчез — и спрашивала себя, что же с ними обоими внезапно произошло.

— Где ты витаешь? — поинтересовалась Айрин, которая незаметно вошла и забеспокоилась, увидев Мел в таком состоянии. — Дэвид Клэйтон что-то сделал тебе? Эй, Мел, отвечай же!

Она подошла поближе, схватила подругу за плечи и легонько потрясла, пока взгляд у той не прояснился.

— Отпусти меня немедленно! — раздраженно набросилась Мелани на Айрин. — В конце концов, Дэвид никакое не чудовище. Он был крайне любезен и попросил у меня прощения. Завтра вечером мы идем с ним ужинать.

— Да ну? — вырвалось у растерянно моргавшей Айрин. — Как это? Я думала, что ты его не переносишь?

— Ну и что из того? — Мелани снова направилась к чертежному столу. — Это еще не причина, чтобы его обижать.

— А что будет с Саймоном?

— Забудь о Саймоне, — раздраженно буркнула Мел. Сама мысль об этом вечно заспанном молодом человеке стала ей вдруг невыносимой. По сравнению с Дэвидом Саймон был похож на карикатуру. — Мне надо работать, Айрин. Давай поговорим попозже.

— У меня ужасные предчувствия, — пробормотала Айрин, задумчиво кивнув, и послушно вышла из гостиной.

Ей все это очень не нравилось, но она молчала. Мелани должна сама знать, что делает.

Саймон Янгблод появился под вечер. Мелани как раз закончила последний рисунок и собиралась убрать его в папку, когда он вошел в комнату, по обыкновению спокойно и почти бесшумно, и тем самым немедленно настроил Мелани против себя.

— Ты не мог бы купить себе пару ботинок со скрипом? — фыркнула она, когда Саймон неожиданно возник перед ней. — Ненавижу твои беззвучные подкрадывания.

— Ты все еще не в духе? — испуганно осведомился Саймон и отступил на шаг назад.

Мел бросила на него язвительный взгляд. Их знакомство произошло около трех лет назад при весьма «романтических» обстоятельствах. Саймон, вероятно о чем-то размечтавшись, врезался в старенький «шевроле» Мел, после чего тот годился только на металлолом. Однако девушке стало жаль этого растерянного, совершенно не от мира сего, человека, и она начала утешать его после аварии. Так они постепенно сблизились, и со временем превратились во что-то вроде пары.

Саймон ни разу не признался Мелани в любви, но, несмотря на это, все окружающие считали их влюбленными, которые в один прекрасный день официально оформят свои отношения. Саймон, похоже, тоже в это верил, так как уже больше года занимался тем, что строил планы на будущее, заводил разговоры о детях и собирался провести медовый месяц на Багамах. Эдгар не выносил Саймона, а тот, в свою очередь, терпеть не мог эту таксу, намереваясь завести овчарку.

Раньше Мелани никогда напрямую не высказывалась против подобных планов, но сейчас, видя перед собой Саймона, серого, скучного, ничем не примечательного, она поняла, что обязана действовать, причем быстро, иначе и в самом деле окажется когда-нибудь рядом с этим человеком перед алтарем и будет удивляться, как она сюда попала и что за наряд на ней.

— Мы собирались пойти в кино, — робко напомнил Саймон и попытался изобразить улыбку, которая сразу исчезла, как только он прочел отказ в глазах Мел.

— Верно, собирались, — признала она, укладывая последний лист в папку. — Но мне расхотелось. — Мел выпрямилась и посмотрела на него. — Саймон, я думаю, будет лучше, если бы ты поискал себе другую девушку. Ты мне нравишься… — «Неправда, — ужаснулась она, — я тебя на дух не переношу!» — Но не более того. Давай прекратим вводить друг друга в заблуждение.

— Вводить в заблуждение? — Саймон недоуменно замотал головой. — Но я не ввожу тебя ни в какое заблуждение.

— Вот и отлично! — Мелани облегченно улыбнулась. — Тогда отправляйся сейчас в кино один или пригласи какую-нибудь другую девушку составить тебе компанию.

— Мы могли бы сходить куда-нибудь завтра вечером, — предложил он робко.

— На завтрашний вечер у меня уже назначено свидание. — Мелани пожала плечами и попыталась придать своему лицу огорченное выражение.

— С кем? — поинтересовался Саймон, настороженно глядя на нее.

— С Дэвидом Клэйтоном, — охотно поделилась информацией Мел. В конечном счете Янгблод, по ее мнению, не имел никаких оснований для ревности.

— Дэвид Клэйтон? Это не тот тип, у которого ты жила? — Саймон становился все сообразительнее.

— Я не жила у него, — уточнила девушка. — Я за ним ухаживала, когда он был болен. Теперь Клэйтон хочет отплатить мне той же монетой.

— Но ведь этот парень — сумасшедший! — Саймон неодобрительно покачал головой. — Он никогда не выходит из дома, продукты ему привозят, никому не разрешается заходить на его участок…

— Да, да, я знаю, — нервно перебила его Мелани. У нее не было никакого желания обсуждать с Саймоном Дэвида Клэйтона. — Но он меня пригласил, и я с ним встречусь. Тебя это не касается.

— Конечно, но разве ты не знаешь, что он убил свою жену? — Саймон теперь по-настоящему разволновался. Мелани еще никогда его таким не видела.

— Не болтай чепухи! — приказала она ему. — Все это лишь глупые сплетни. Клэйтон и мухи не обидит.

— Как бы не так! — возмущенно воскликнул Саймон. — Клэйтон убил свою жену из ревности, это факт! Мне это сказал сам Бак Шерман, а он не сплетник и не болтун. Бак рассказал мне это, когда ты разыгрывала из себя сиделку при Клэйтоне. Я тогда собирался вытащить тебя оттуда.

— Почему же ты этого не сделал? — встревоженно спросила Мел.

— Потому что не хотел тебя беспокоить, — ответ без заминки слетел с тонких губ Саймона. Красивая замена неприятному слову «трусость».

«Беспокоить…» — подумала Мелани. Больше всего ей хотелось выставить его за дверь, но она взяла себя в руки. Слишком многое на нее обрушилось. Сначала странное поведение Дэвида, его обвинение, а потом Саймон обвиняет Клэйтона в чудовищном преступлении. Девушка не знала, что и думать.

— Я тебя предостерегаю, Мел, — произнес Саймон в унисон ее мыслям. — Только не вздумай влюбиться в этого человека. Он тебе точно так же проломит череп, как и своей жене, если ты лишь взглянешь на другого мужчину. Бак сказал, что от него всего можно ожидать.

Мелани не могла поверить в обвинения Саймона. Да, Дэвид Клэйтон — странный человек. Он никогда не выходил из дома, не разговаривал ни с кем в городе и казался в высшей степени замкнутым. Но чтобы совершить убийство? Нет, это не укладывалось у нее в голове.

— Бак, должно быть, что-то перепутал, — пробормотала она, прекрасно понимая, насколько неубедительно это прозвучало.

Ей вспомнились книги Клэйтона, которые она читала. Сплошь мрачные, гнетущие истории, никакой надежды, полное отсутствие хоть чего-то светлого, оптимистического. Стоял ли за сюжетами истинный характер автора, или все это лишь трюк, уловка для лучшей продажи?

— Бак работает в полиции не первый год, — объяснил Саймон менторским тоном. — Ему известно дело Клэйтона, поверь. Он дал мне эту информацию, только когда я сказал ему, что ты живешь у Клэйтона. Бак просто в ужас пришел от этого.

— В таком случае ты трусливый слизняк! — гневно выкрикнула Мелани. — Почему ты раньше не пришел и не рассказал мне об этой истории? Так вот, я тебе скажу почему. Ты просто испугался. И только сейчас осмелился раструбить это на весь белый свет.

— Что знаю, то знаю, — обиженно ответил Саймон. — Кто тут вечно настаивает на своей независимости?

— Ах ладно, исчезни! — Мелани устала от его болтовни. Саймон был глуп как пробка, и незачем продолжать с ним спор. Он все равно ничего не поймет. — Давай иди, — нетерпеливо потребовала она. — Оставь меня в покое. Ты мне до смерти надоел.

— О’кей, о’кей, ухожу, — проворчал Саймон и послушно направился к выходу. — Но, если я вдруг понадоблюсь, помни: я для тебя всегда на месте. Я имею в виду — поговорить и всякое такое. Мы ведь все-таки друзья.

— В этом я теперь не слишком уверена. — Мелани прикусила язык, остановив поток злых слов, готовых сорваться. — Добрые друзья обычно поступают иначе.

— Упрямая коза! — в бешенстве парировал Саймон. — Уж не вообразила ли ты себе, что я жить без тебя не могу. Ты еще пожалеешь!

Он одарил Мелани последним злющим взглядом, повернулся и выскочил из комнаты с таким темпераментом, которого она в нем и не подозревала.

Мелани провела бессонную ночь и очень тяжелый день. На сей раз даже Айрин ничем не могла помочь, так как после рассказа Мел о тайне, разглашенной Баком, она начала умолять подругу не встречаться с Дэвидом Клэйтоном.

— О нет, — бесконечно причитала Айрин. — Если бы я только знала, в какую опасность тебя втравила! Мне нельзя было оставлять тебя наедине с Клэйтоном.

Под конец нервы у Мелани были настолько напряжены, что она, ради собственного спокойствия, почти уже решила отказаться от встречи с Дэвидом.

Он появился ровно в восемь. Айрин, которая открыла ему дверь, старалась быть сдержанной, хотя и нервничала. Дэвид не мог не заметить, что подруга Мел чем-то сильно обеспокоена. Он вежливо поздоровался и, увидев Мелани, радостно улыбнулся, отчего ее напряжение немного ослабло.

«Неужели человек с такой прекрасной внешностью действительно мог совершить убийство? И если да, то почему он это сделал?» — этот вопрос без конца крутился в голове у Мел, когда она сидела рядом с Дэвидом в его «ягуаре», уставившись в окно.

Уже темнело. Они ехали мимо плоских пастбищ, где коровы щипали траву и дневные хищные птицы переваривали свой ужин в ветвях кривоствольных дубов, растущих вдоль дороги.

Мел украдкой взглянула на Дэвида. Он на самом деле выглядел старше своего возраста. На суперобложке одной из его книг она прочитала, что он родился в пятьдесят шестом году (стало быть, Клэйтон был гораздо моложе, чем она предполагала), что свой первый роман опубликовал в возрасте тридцати лет и с тех пор выпускает на книжный рынок один бестселлер за другим, входя в число самых высокооплачиваемых авторов страны. О тюремном заключении не было сказано ни слова, как, впрочем, о жене и о каком-то загадочном убийстве. Может быть, Бак все-таки ошибся?

Совершенно неожиданно для Мелани Дэвид повернул голову и посмотрел на нее. Она не успела отвести глаза, поэтому ей пришлось выдержать его долгий испытующий взгляд, прежде чем Дэвид снова сосредоточился на дороге.

— Ты так притихла, — произнес Дэвид. Спокойствие в голосе явно было наигранным. — О чем это ты столь напряженно думаешь?

Сначала Мел захотелось придумать какую-нибудь отговорку, но потом она решила высказать всю правду.

— Я думаю о тебе, — смело заявила она. — Вчера кое-кто настоятельно предостерегал меня в отношении тебя, и теперь я думаю, является ли то, что рассказал мне этот человек, глупой сплетней, или речь идет о действительном факте.

Лицо Дэвида передернулось. Его пальцы судорожно стиснули рулевое колесо, так что выступили и побелели суставы.

— Что же тебе нарассказали? — глухо спросил он.

— Ты на самом деле сидел в тюрьме? — выдохнула Мелани.

Дэвид нажал на тормоз так резко, что Мел швырнуло вперед и ее задержал только ремень безопасности. Когда она увидела, что Дэвид завернул «ягуар» на узкую проселочную дорогу, ее охватил страх.

«Спокойно, спокойно», — уговаривала она себя, но это не слишком помогало. Ее охватила паника.

Машина остановилась. Дэвид повернул ключ зажигания, и мотор заглох.

— Стало быть, снова воскресла старая история? — Он откинулся на сиденье и неподвижно уставился в точку перед собой. — Я полагал, что здесь она не будет меня преследовать. Какой идиотизм с моей стороны.

— Я… я думаю, что мне лучше вернуться домой, — прошептала Мелани. Ее голос охрип от страха. Дэвид казался ей сейчас зловещим. Его взгляд, интонации голоса только усугубили ее панику и липший раз убедили в справедливости утверждений Саймона. — Наверное, мы могли бы встретиться в другой раз, когда… когда от меня будет больше толку…

— Прекрати! — взорвался Дэвид. Он пришел в бешенство. — Я все могу вынести, только не твой вид несчастного кролика, трясущегося перед удавом. Я не убивал Лорен, поняла?

— Лорен? — Мелани икнула от страха. Кто такая Лорен? Ах да…

— Лорен Клодфел, — объяснил Дэвид, несколько успокоившись. — Она была со мной помолвлена.

Мелани мечтала оказаться сейчас подальше отсюда, но она понимала: главное — сохранить выдержку. Если она будет раздражать Дэвида, это может привести к самым непредвиденным последствиям.

— Что же случилось? — едва слышно промолвила она, хотя в действительности это ее вовсе не интересовало.

Дэвид вздохнул. Напряжение отпустило его. Он повернулся лицом к Мел и взглянул на нее.

— Мы с Лорен собирались пожениться, — тихо начал он. — Мы были знакомы уже пять лет, но я тогда мало зарабатывал, мне одному едва хватало, однако я не хотел, чтобы моя жена была вынуждена идти работать. — Тут по его лицу промелькнула печальная и в то же время слегка циничная усмешка. — Может, это звучит жутко старомодно, но тоща я рассуждал именно так. К тому же Лорен происходила из очень богатой семьи. У ее отца была хлопкопрядильная фабрика. Я хотел предложить Лорен приличные условия жизни, чтобы она ни в чем не знала нужды…

— Ну и? — поторопила его Мелани, когда он замолчал.

— Однажды все кончилось, — продолжил Дэвид рассказ. — Лорен хотела… Нет, — хрипло шепнул он, замотав головой. — Нет, это не правда. Все на самом деле было иначе, гораздо отвратительнее. Истина всегда отвратительна.

— Говори же, — взмолилась Мелани, видя, что Дэвид не намерен дальше рассказывать. К ней снова вернулся страх, жаркий и удушливый. — Ну пожалуйста, Дэвид, говори. Я с ума сойду, если ты будешь молчать.

Он снова откинулся назад на своем сиденье. Медленно прислонив голову к подголовнику, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Мелани потрясли его слезы, выступившие из-под сомкнутых век.

— Я вырос в Самантосе, штат Алабама, — глухо проговорил Дэвид. — Мой отец пил, а мать была слабой, робкой женщиной, которая день-деньской трудилась на хлопкопрядильной фабрике, а по выходным подрабатывала уборщицей у ее владельца. Когда мне исполнилось тринадцать, она стала брать меня с собой, и я помогал в саду и выполнял всякую черную работу. Тоща я и увидел Лорен, дочь хозяина фабрики. — Он вздохнул. Судорожным движением провел по лицу, но Мелани заметила следы слез, которые он старательно пытался скрыть. — Лорен была прекрасна. Я влюбился в нее по уши. Она, разумеется, не обращала на меня внимания, и я мечтал о ней тайно. Так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать. — Дэвид опять вздохнул, причинив Мелани почти физическую боль. — Стояло лето. Ты знаешь, как бывает летом в Алабаме? Чудовищно! Жарко, влажно, словно сидишь в паровом котле. Я уже постоянно работал на мистера Клодфела. Лорен страшно скучала. В свои семнадцать она была чертовски хороша, и я по-прежнему сходил от нее с ума. Однажды она со мной заговорила. Я… — Дэвид запнулся. — Ладно, неважно, я был слишком влюблен, чтобы распознать, что она со мной играет. В эти недели я парил как на крыльях. Работал как одержимый, стремился отличиться, чтобы ее отец увидел, что я не такой никудышный парень, как мой папаша. Когда Лорен пригласила меня на вечеринку по поводу своего дня рождения, я вообразил, будто теперь нашей помолвке уже ничто не мешает.

— Ты хотел на ней жениться?

— Да, черт побери, хотел, — жестко сказал Дэвид. — В то время для меня это была самая заветная мечта. Я пошел на вечеринку и встретил там сплошь богатых, знатных господ и их избалованных деток. Они обращались со мной как с последним дерьмом, но мне до этого и дела не было. Для меня существовала только Лорен. Где-то в ходе вечера я попросил ее стать моей женой. Она меня высмеяла.

— И тогда ты…

— Нет! — взвился Дэвид и резко выпрямился. — Я и пальцем до нее не дотронулся. Я чувствовал себя настолько несчастным, что вообще не мог пошевельнуться. Просто стоял неподвижно, а она смеялась надо мной, и вместе с ней — вся эта шайка. Под конец пришел ее отец и вышвырнул меня за дверь. — Дэвид замолчал. Казалось, даже сейчас, много лет спустя, он страдал от того шока. Когда Мелани взглянула в его измученное лицо, она почувствовала в душе жалость и сострадание. — Естественно, на следующий день весь город болтал о моей глупости. Мою мать тотчас же выгнали с работы, мой отец избил меня до полусмерти, и, ко всему прочему, меня стали считать идиотом, деревенским сумасшедшим, над которым каждый имел право потешаться. Так что у меня действительно было много причин, чтобы свернуть этой дряни шею, но я этого не сделал.

— Тогда кто же? — едва слышно спросила Мелани.

— Один тип из ее благородной компании, — ответил Дэвид. — Через два дня после той проклятой вечеринки Лорен нашли внизу у реки. Она не вернулась домой к ужину, и ее отец отправил поисковую группу, которая и обнаружила ее в кустарнике.

— Боже мой! — воскликнула Мелани. Страх отступил. Его место заняли печаль и безграничное участие, которые заставили ее осторожно погладить Дэвида по волосам, но он отстранил руку девушки.

— Само собой разумеется, не прошло и двух часов, как за мной пришли, — продолжил Дэвид свою исповедь. Теперь голос звучал резко, ожесточенно. — Имелась целая куча свидетелей, которые якобы видели, как я преследую Лорен, к тому же эта история на вечеринке — словом, у меня не было ни единого шанса. Судебный следователь отправил меня до слушания дела в тюрьму, там я и остался. Кроме моей матери, ни одна душа не верила в мою невиновность, и под влиянием всех допросов, унижений, обвинений я постепенно и сам уже начал верить в то, что убил Лорен. — Дэвид на минуту замолчал. Голова снова откинулась на подголовник, и он замер, прикрыв глаза. — Самантос — паршивый маленький городишко, а мистер Клодфел — его негласный хозяин. Сама понимаешь, как обращались со мной в окружной тюрьме. Я был уже на грани как физических, так и духовных сил, когда вдруг появился мой защитник, назначенный судом, и сообщил, что установлен истинный преступник. Меня выпустили в тот же день, но по настоянию Клодфела не разрешили вернуться в Самантос.

— Почему? — недоуменно спросила Мелани.

— Потому что ни мой отец, ни мистер Клодфел не хотели больше видеть меня в городе.

— А по какой причине тот человек убил Лорен?

— Лорен играла с ним в ту же игру, что и со мной, — с горечью в голосе произнес Дэвид. — Она тайком от всех встретилась с этим парнем у реки, а когда, кроме пары жарких поцелуев, он потребовал от нее большего, Лорен, видимо, испугалась, стала кричать и звать на помощь. Тут он, наверное, совсем потерял голову.

— А ты, что ты стал делать, когда вышел из тюрьмы?

— Отправился в Нью-Йорк, — негромко промолвил Дэвид. — Там я начал писать. Говорили, что у меня есть талант, ну и всякое такое. Несмотря на это, долгое время дела у меня шли неважно, пока одна из книг не произвела большой фурор. С тех пор — все отлично.

— Но ты по-настоящему так и не оправился после той истории, — заключила Мелани, пристально разглядывая через боковое стекло кустарник, в котором играл вечерний ветерок. — Ты до сих пор страдаешь из-за этого и не желаешь больше доверять ни единому человеку.

Дэвид бросил на нее оценивающий взгляд. Он охотно сказал бы Мелани, что с ней все обстоит по-другому, что он верит ей, по крайней мере, считает не такой подлой, как остальные. Но слова застряли где-то внутри. Вдруг он почувствовал руку Мел на своем плече. Ощущение ее тепла сквозь тонкую ткань рубашки было приятным.

«Чего она хочет — утешить меня или дать понять, что я ей небезразличен», — спрашивал себя Дэвид, продолжая молча сидеть и не решаясь пошевельнуться. Перед его мысленным взором проплывали картины детства. Безобразные, грубые стычки с отцом, который его ненавидел. Редкая ласка матери, которая дарила ему немного любви, и то лишь когда отца не было рядом.

Да, Дэвид Клэйтон был травмирован и травмирован серьезно, но он постарался переломить свою жизнь, закрыл сердце и душу для других, чтобы не сорваться или не спятить. Однако Мелани опять все запутала, и Дэвид опасался нового разочарования.

— Для нас обоих было бы, наверное, лучше, если бы ты тогда оставила меня, больного, на произвол судьбы, — жестко сказал он, резко отбросив руку Мелани. — Я и сам бы справился.

— Никто от тебя ничего не требует, — обиженно возразила Мелани. Она не могла понять поведение Дэвида. То он откровенно рассказывает ей горькую историю своей жизни и предстает беззащитным и трогательным человеком, то вдруг одной фразой ставит ее на место и отдаляется. — Я осталась с тобой именно потому, что не было никого, кто бы о тебе позаботился. Мне не нужно от тебя ни благодарности, ни какого-либо вознаграждения. Если предпочитаешь оставаться в одиночестве и наше знакомство тебе не по нутру, так и скажи. Я никому не навязываюсь.

Теперь уже Клэйтон выглядел озадаченным. Он искренне радовался этому вечеру. Последние дни Дэвид часто думал о Мелани. Дом вдруг стал казаться ему пустым и скучным. Когда позвонил его брат Уильям и выставил неслыханные требования в обмен на украденную рукопись, Дэвид испытал такое огромное облегчение, что ничего толком не слушал, а думал лишь о том, как был несправедлив по отношению к Мел. Уилл ничего от него не добился, а Дэвид всю ночь напролет размышлял над тем, как ему помириться с Мелани. Сейчас же он находился на волоске от того, чтобы опять все разрушить. А единственная причина — страх получить очередную душевную травму.

— Прости меня, — торопливо сказал он, увидев, что Мелани намеревается выйти из машины. — Пожалуйста, подожди. Я вовсе не это имел в виду.

— А что же ты тогда имел в виду? — сухо спросила Мелани.

— Я просто ляпнул глупость. — Дэвид хотел улыбнуться, но попытка оказалась неудачной. — Не слушай, когда я так распинаюсь. Иногда я сам себя не переношу.

— У меня тоже создалось такое впечатление, — согласилась Мелани, но все же отпустила ручку двери и уселась поудобнее.

— Мы друзья? — Дэвид настойчиво смотрел ей в глаза.

Друзья? Мелани вздохнула. Как назвать чувство, которое она испытывала к этому человеку, — дружеским или…

— Да, да, конечно, — ответила она поспешно. Мысль, только что пришедшая ей в голову, чрезвычайно испугала ее. — Мы друзья.

Дэвид облегченно вздохнул.

— Раз так, продолжим наконец наш путь. Ты наверняка проголодалась. Бог мой, этот ужин ты действительно заработала тяжким трудом. Сначала пришлось почти четырнадцать дней ухаживать за мной, как за малым ребенком, а потом еще и выслушать историю моей жизни. За это ты получишь великолепное огромное мороженое, украшенное маленькими зонтиками и посыпанное тертым кокосом. Когда я был ребенком, оно казалось мне самым прекрасным, что может быть на свете. Мороженое, утыканное бумажными зонтиками и чем-нибудь посыпанное сверху. Мне больше нравилось с кокосом, но с тертым шоколадом тоже выглядело замечательно. Всякий раз, когда мы с мамой ездили за покупками в Самантос, я смотрел на эту красоту в витрине отеля «Лафстрес». Я хотел… — Дэвид смолк и покраснел.

— Перестань, — мягко остановила его Мелани. — Тебе не нужно стыдиться. Мне нравятся мужчины, которые не скрывают своих чувств. Терпеть не могу холодных суперменов, которые делают вид, будто даже мочатся кубиками льда.

Дэвид поперхнулся. Какое-то время он смотрел на Мелани то ли удивленный, то ли шокированный, потом расхохотался. Это получилось у него так искренне, от души, что Мелани тоже не удержалась.

Их общий смех сразу разрядил обстановку, так чистой водой смыв все несуразности последних дней.

 

4

Бак Шерман сидел за своим письменным столом, который почти разваливался под тяжестью громоздящихся на нем папок с делами. Древней пишущей машинке, заедающей чуть ли не на все клавиши, срочно требовалась новая лента, а дырокол вовсю сорил бумажными конфетти.

При появлении Мелани Бак снял ноги со стола и поправил форменную куртку.

— Привет, Мел! — воскликнул он, улыбнувшись. — Очень рад тебя видеть. Ты пришла, чтобы назначить мне свидание, или хочешь оплатить свои грешки по парковке?

— Ни то ни другое, — любезно разъяснила Мелани. Она села на стул, стоящий перед письменным столом и пристально посмотрела на Бака. — Я пришла, чтобы попросить тебя оставить в покое Дэвида Клэйтона.

— Оставить в покое Дэвида Клэйтона? — На лице Бака отразилось недоумение. — Что это значит?

— Это значит, что ты должен прекратить шпионить за Клэйтоном, — ответила Мелани. — Саймон Янгблод носится по всей округе и рассказывает кому попало, что Клэйтон убил свою жену. И это при том, что Клэйтон никогда не был женат, а убийство совершил совсем Другой человек.

— Вот черт, ну что за идиот! — Бак стукнул кулаком по столешнице. — Я ему велел держать рот на замке. Своей болтовней он устроит мне большие неприятности.

— Как ты вообще позволил себе разгласить служебную информацию? — осведомилась Мелани.

— Саймон с ума сходил от ревности к этому парню, — подавленно вздохнув, объяснил Бак. — Он сказал, что ты будто бы у него живешь.

— Я заботилась о Клэйтоне, когда он болел, — поправила его Мел.

— Ах вот что! — Бак кивнул. — Ну, в общем, Саймону это не понравилось. И он попросил меня разузнать, что там такое с этим Клэйтоном. В конце концов, он же не хотел, чтобы ты угодила в сети преступника. Да, да, успокойся. Клэйтон не относится к преступникам, — поспешил заверить Бак, увидев выражение лица Мел. В порыве гнева она могла быть опасной. — Он чист.

— Тогда почему же Саймон рассказывает полностью противоположное? — сердито поинтересовалась Мелани.

— Послушай. — Шерман старательно подбирал слова, чтобы не рассердить Мел еще сильнее. — Когда Саймон пришел ко мне, я немножко пошуровал в компьютере, и там действительно стояло имя Клэйтона. Да, конечно, этого делать нельзя, строго говоря, я нарушил правила, но каждый коп время от времени добывает себе таким манером кой-какую информацию о подозрительных личностях. На всякий случай я затребовал дело, и тогда все выяснилось. Клэйтон два месяца сидел в окружной тюрьме Самантоса, штат Алабама. Его обвиняли в убийстве, но потом был установлен настоящий преступник, и Клэйтона освободили в тот же день. После этого он ни в чем и никогда не был замечен.

— Но, выходит, то дело тянется за ним и по сей день, — резко сказала Мел.

— Я побеседую с Саймоном по душам, — торопливо пообещал Бак. — Он не имеет никакого права распускать ложные слухи. Если Клэйтон об этом узнает, он сотрет Саймона в порошок, да и меня к нему в придачу.

— Это я вас сотру в порошок, — сурово пообещала Мелани и встала. — Скажи Саймону, что он схлопочет колоссальные неприятности, если немедленно не заткнется.

Она вышла из полицейского участка и направилась к Дэвиду.

Миссис Сьюзен Клэйтон наслаждалась жизнью. С тех пор как умер ее муж — алкоголь, разъев печень, преждевременно отправил его на тот свет, — она никогда больше не делала того, что ей не нравилось.

Линк Клэйтон был скверным супругом. Он изводил свою жену, лишал ее самоуважения и жизненной энергии, пока она и впрямь не почувствовала себя «куском дерьма», как привык характеризовать ее Линк.

Когда он умер, Сьюзен не почувствовала скорби — лишь жалость и глубокое облегчение. Дэвиду в то время было под тридцать, Уильяму — около двадцати пяти. Каждый сын шел своим путем, и поэтому она тоже осмелилась начать жить по собственному усмотрению.

Сьюзен переехала в Уорнвик, штат Аризон, где купила маленький домик, как раз соответствующий ее скромным запросам. Здесь она и жила, самозабвенно отдаваясь своему хобби — живописи и заодно разводя цесарок, которые завоевали уже не одну премию.

Все было просто идеально. Сьюзен полюбила свою новую жизнь и наслаждалась ею от всей души. Но иногда, сидя вечером в одиночестве на деревянной террасе своего дома и рассматривая горную цепь на горизонте, пурпурно подсвеченную лучами заходящего солнца, она ощущала чувство сомнения и вины и тогда могла немножко поплакать — по себе, по Уильяму и, главное, по Дэвиду, который больше всех страдал от ненависти Линка Клэйтона.

Линк был ему отчимом. А родной отец провел в Самантосе одно-единственное лето и потом исчез без следа.

Внешне он был очень хорош собой, жизнерадостный и всегда готовый пошутить. Сьюзен влюбилась в него без оглядки, хотя была уже в то время замужем за Линком, но, когда она забеременела, развеселый Барт Оуэнс испарился, а Линк выразил готовность признать ребенка своим. Сьюзен радовалась, что муж простил, но перемены, которые с этого момента стали происходить с ним, все больше и больше ее пугали.

После рождения Дэвида пошло еще хуже. Сьюзен не разрешалось в присутствии Линка брать ребенка на руки, а когда Дэвиду было около года, муж в первый раз отколотил его.

Линка не успокоило даже рождение второго ребенка. Правда, по отношению к Уильяму он вел себя более снисходительно, но Сьюзен и Дэвид вынуждены были терпеть прежний ад.

«Я не имела права допустить, чтобы мое дитя так страдало», — думала Сьюзен, глядя на Дэвида, который сидел рядом с ней на террасе в кресле-качалке и дремал. Это все еще было ее больным местом. Ее взгляд скользил по фигуре сына, его лицу, пытаясь отыскать следы неизвестных ей переживаний, а в душе росла глубокая, теплая любовь, от которой остановилось трудно дышать.

Сын приехал к ней неожиданно, как это всегда бывало, когда его что-то угнетало или жизнь шла наперекосяк. Что случилось на сей раз?

Во сне лицо Дэвида казалось спокойным. Улыбка на чувственных губах делала его моложе, но одновременно и ранимее. Этого шрама на лбу Сьюзен раньше не видела. Откуда он? Сын пока еще не удосужился рассказать.

Вдруг Дэвид зашевелился, веки его затрепетали, и он проснулся.

— Мама? — голос звучал вяло. — О, прости, я отключился. — Он потянулся и с улыбкой посмотрел на Сьюзен, которая мягко улыбнулась ему в ответ.

— Ничего страшного, — нежно успокоила она его. — Ты слишком много работаешь, да к тому же долгая поездка.

Дэвид кивнул. Решение навестить мать пришло совершенно внезапно. События в Лотер-Сити настолько сбили его с толку, что он затосковал по этому тихому местечку, где надеялся отдохнуть и решить свои проблемы.

— Ты чем-то озабочен? — услышал он негромкий вопрос Сьюзен.

— Ты меня хорошо знаешь, не так ли? — Дэвид усмехнулся.

— Я же твоя мать, — просто ответила она и ласково погладила его руку, лежащую на подлокотнике. — Выговорись. Может быть, вместе мы найдем выход.

— Нет, — покачал головой Дэвид. — С этим я должен справиться сам. Я только хочу немного побыть здесь, этого будет достаточно. Мне не хватает твоих потрясающих пудингов и смородиновой наливки. Ты ее заготовила в прошлом году?

— Конечно. Хочешь стаканчик?

— С удовольствием.

Сьюзен встала и отправилась в дом, где царила приятная прохлада. Дэвид же снова откинулся в своем кресле и прикрыл глаза. В душе у него царил хаос. Впервые за долгое время он серьезно подумывал о том, чтобы попросту сдаться. Он снова оказался у разбитого корыта.

Весь город узнал про его историю, и Мелани ничего не могла с этим поделать. Сплетни Саймона распространились раньше, чем она или Бак успели положить им конец.

Дэвид делал вид, будто эта болтовня не слишком его трогает, но Мел подозревала, что в душе он страдает. Клэйтон отдалился от нее, вел себя все сдержаннее, но, несмотря на это, Мел продолжала навещать его, старалась показать, что верит ему. И вот со вчерашнего дня Дэвид вообще исчез. Ни в кабинете, ни где-то в другом месте в доме он не оставил никакой записки для Мел, и она начала беспокоиться.

Куда подевался Дэвид, и почему он ничего не сообщил ей?

— Дай ему время, — попыталась утешить ее Айрин. — На него слишком много всего навалилось. Сначала эта история с рукописью, потом идиотские слухи. Такое любого человека выбьет из колеи.

— Но почему он не поговорит об этом со мной? — в отчаянии воскликнула Мелани. — Мы знакомы уже три месяца. Он все же должен был мало-помалу понять, что я на его стороне и мне абсолютно безразлична вся эта болтовня. Неужели ему трудно открыть рот и сказать, что с ним?

— Трудно, — жестко ответила Айрин. — Пора тебе с этим смириться.

Мелани замолчала. Слова подруги привели ее в уныние, поскольку Айрин была чертовски близка к истине. Очень может быть, что Дэвид навсегда останется таким же замкнутым, неприступным человеком, как сейчас.

И все же время от времени он вел себя так, будто хотел открыться Мел. Но всякий раз, когда ей уже казалось, что она почти приблизилась к нему, он захлопывал у нее перед носом створки своей раковины.

— И вообще, что значат какие-то три месяца связи? — деловито рассудила Айрин. — Вот года через три, это да, тогда ты получишь право начать жаловаться, выражать претензии, а три месяца — разве это срок?

«Связь, — невесело подумала Мелани. — Была ж между нею и Дэвидом действительно связь? Кроме того робкого поцелуя у нее в гостиной, между ними так ничего и не произошло. Дэвид избегал любого прикосновения, раздражался, если Мел слишком близко к нему подходила. Нет, связью это назвать было нельзя, настоящей дружбой тоже. На что она, собственно, надеялась?»

— Пойду полью его цветы, — пробормотала Мел, чтобы прогнать назойливые мысли. — Я чокнулась, правда? Этот тип сбежал, не оставив даже записки, а глупая корова заботится о его дурацкой флоре. Мне бы надо было плюнуть на нее.

— Но не можешь! — усмехнулась Айрин, взглянув на Мелани. — Ты должна что-то делать, что угодно, лишь бы не рехнуться. От любви глупеют.

Мелани ничего на это не ответила. Ее выход из дома скорее походил на бегство.

Она поливала газон на участке Дэвида, когда услышала телефонный звонок. Мел бросила шланг и помчалась в гостиную. Подбежав к телефону, она так резко рванула трубку, что аппарат чуть не слетел со стола. Но это оказался вовсе не Дэвид. Незнакомый голос произнес:

— Привет, Дейв, как дела?

От разочарования Мелани чуть не взвыла, но, взяв себя в руки, ответила:

— Это Мелани Хэролд. Мистер Клэйтон временно уехал. Что ему передать?

Звонивший помолчал, потом спросил с явной иронией в голосе:

— Мелани Хэролд? Эй, с каких это пор мой целомудренный братец заимел подружку.

— Вы мистер Уильям Клэйтон, брат Дэвида? — вопросом на вопрос ответила Мелани, сознательно игнорируя насмешку Уилла.

— Да, — засмеялся тот. — У Дэвида всего один брат. Так куда же он запропастился?

— Я не знаю.

— Не хотите мне сказать?

— Не могу, потому что не знаю, — сухо объяснила она, ощущая растущее нетерпение. — Мистер Клэйтон не имеет обыкновения посвящать меня в свои планы. Я должна что-то передать или вы попробуете позвонить еще раз, может быть, через неделю?

— Нет, передавать ничего не нужно, — поспешно произнес Уильям. — А впрочем, скажите ему следующее. Если он позвонит или вернется в ближайшие дни, пусть наконец примет решение. Я могу продать рукопись очень выгодно.

— Так, значит, это вы ее украли! — вырвалось у Мелани.

— Да, — без стеснения признался Уильям, нагло рассмеявшись. — Раз мой старший брат так скуп, что не желает помочь мне выбраться из затруднительного положения, я вынужден сам искать пути, чтобы возместить свои убытки. Одно издательство в Бостоне сгорает от желания заполучить эту писанину. Они готовы даже выплатить неустойку, если доберутся до романа. Я могу заработать на этом кучу денег и не побоюсь продать рукопись, если Дэвид не согласится на мои условия.

— Я передам ему ваши слова, — сдержанно обещала Мелани. Того, что она услышала, было достаточно, чтобы понять: Уильям Клэйтон — подлец, с которым не следует вести долгих переговоров.

Не попрощавшись, Мел положила трубку и вернулась в сад.

Айрин права: у Дэвида действительно масса хлопот.

Ревность Саймона не знала границ. Он ненавидел Дэвида Клэйтона, ненавидел так, что мог бы его убить.

«И что Мелани нашла в этом парне?» — без конца спрашивал себя Саймон. На его взгляд, Дэвид не был ни импозантным, ни молодым, ни привлекательным. Все вокруг считали его трудным человеком, а уж книги Клэйтона производили на Саймона настолько тягостное впечатление, что ему было непонятно, как такую дрянь вообще можно читать.

Так что же все-таки привлекло в нем Мелани? Может быть, деньги? Да, их у Клэйтона, похоже, было предостаточно. И все же Саймон не мог себе представить, что Мел способна долгое время выносить замкнутую жизнь за высоким забором наедине с этим вечно мрачным и свирепо настроенным типом.

«Я обязан что-то предпринять», — убеждал себя отставной друг дома, слоняясь вдоль ненавистного участка. Он пытался несколько раз увидеть сквозь буковый забор Клэйтона, но доски были пригнаны плотно, и щели он не обнаружил.

Мелани Хэролд принадлежит ему, Саймону Янгблоду! Он вновь завоюет ее симпатию, и если надо будет, то силой!

Как раз в тот момент, когда он принял это решение, на Купер-стрит свернул темно-синий лимузин. Саймон наблюдал, как автомобиль, медленно приближаясь, остановился в конце концов рядом с ним и водитель опустил боковое стекло.

Саймон Янгблод был не расположен с кем-либо беседовать, но, когда водитель с ним заговорил, он все же наклонился к машине.

Газон необходимо было косить. Мелани с сомнением смотрела на траву, мощно разросшуюся под теплым летним солнцем. В общем-то Дэвид не заслужил, чтобы она выполнила за него еще и эту работу, но ноги сами понесли ее в гараж за газонокосилкой. Кто знает, когда Клэйтон вернется домой. До этого времени трава может вымахать в метр.

— Мел? — Низкий голос за спиной так напугал девушку, что, вскрикнув от ужаса, она резко развернулась и, не глядя, залепила мужчине звонкую пощечину. И только потом узнала неожиданного пришельца, который держался за ушибленное место.

— Ты опять меня ударила, — упрекнул ее Дэвид, ощупывая свою щеку. — Не превращай это, пожалуйста, в привычку.

Мелани посмотрела на него. Она даже не разобрала, что он сказал, поскольку гнев по поводу его исчезновения и столь же внезапного появления перевесил все остальные чувства.

— Изверг! — напустилась она на Дэвида. — Скажи, что ты себе воображаешь? Уезжаешь из дома, не оставив никакого следа, даже записки с адресом, по которому можно тебя найти. Так нечего сейчас ожидать радостной встречи и прочей подобной чепухи. Я тебя ненавижу, Дэвид Клэйтон!

— Нормально, — рассудил Дэвид. — Но я хотел бы обратить твое внимание на то, что ни перед кем не обязан отчитываться. Я могу идти куда хочу и когда хочу.

— Конечно, можешь! — возмущенно выкрикнула Мелани. — По мне, так катись к черту! Но я ведь тоже имею право беспокоиться, если ты ни с того ни с сего исчезаешь. Послушай, Дэвид, мне уже подумалось, что ты затеял какую-то глупость!

Она пришла в такое бешенство, что в ее глазах заблестели слезы. Дэвид заметил их, и жаркая волна нежности охватила его. Мелани была так хороша в своем гневе и, черт побери, права. Он и в самом деле должен был сообщить ей о своем отъезде. Но все же мысль о том, что Мел беспокоилась о нем, заставляла сильнее биться его сердце.

— Перестань, — тихо попросил Дэвид и сделал к ней шаг. Осторожно, чтобы не раздражать Мел, он обнял ее и прижал к себе. — Я дурак, ты совершенно права. Но мне просто не пришло в голову, что ты можешь из-за меня волноваться. О таких вещах забываешь, если очень долго живешь один.

— Болван! — выругалась Мелани, но с радостью дала себя обнять. Его тело было крепким и надежным. В нос ударил терпкий запах лосьона для бритья, и Мел потянула ноздрями, как наркоманка, стараясь сделать как можно более глубокий вдох.

— Правильно, — прошептал Дэвид. Близость Мелани пробудила в нем желания, которые он до сих пор подавлял в себе. Он знал, что должен отпустить ее, если не хочет сейчас же потерять голову, но вместо этого обнял девушку еще крепче. Дэвид чувствовал податливость ее стройного и гибкого тела, ощущал каждую мышцу, каждую жилочку Мел, и рассудок не мог заставить его быть равнодушным.

Мел подняла голову. Ее взгляд испытующе скользнул по его лицу, словно ища там ответа на невысказанные вопросы.

Дэвид не в силах был вести себя по-другому. Он слишком долго боролся с самим собой и слишком часто выходил в этой борьбе победителем. Сейчас, когда их тела были так плотно прижаты друг к другу, все рассудочные построения, которые он обычно вводил в бой против любого зарождающегося нежного порыва, потеряли всякую силу. Он не хотел больше бежать от своих чувств.

Он робко поцеловал ее. Губы Мелани сразу раскрылись навстречу и заманили его язык в теплую полость ее рта.

С этого момента у Дэвида не осталось ни единого шанса на спасение. Нежность Мел и страстное желание, которое он испытывал, закружили его в водовороте чувств. Он не помнил, когда оттуда вынырнул, задыхающийся, возбужденный.

Они все еще стояли в саду. Мел обхватила ладонями лицо Дэвида и что-то ласково шептала ему.

— Почему ты заставил меня так долго ждать? — услышал он наконец ее вопрос.

Дэвид судорожно глотнул воздуха.

— Вероятно, потому, что я старая дубина, — пробормотал он и снова поцеловал Мел. — Я просто не мог себе представить, что кто-то может обнаружить во мне нечто достойное любви.

— О! — Мелани мягко засмеялась. — Я с ходу могла бы накидать целый список. Но не стану этого делать, иначе ты зазнаешься, а я таких терпеть не могу.

— Бестия! — чувственно промолвил Дэвид.

Они вместе направились к дому, вошли в гостиную, где пахло розами, которые Мелани только что срезала в саду, и сели на софу у широкого окна.

Чемодан Дэвида еще стоял возле двери на террасу. Должно быть, вернувшись, он небрежно бросил его там. Этот предмет напомнил Мел о внезапном отъезде Дэвида.

— А где ты, собственно, был? — спросила она, прильнув к его груди.

— У своей матери, — охотно ответил он. — Я езжу к ней пару раз в год.

Это известие ошеломило Мелани.

— У тебя есть мать? — удивленно воскликнула она. — Я всегда считала…

— У каждого человека есть мать. — Дэвид шутливо усмехнулся, но сразу же посерьезнел. — Мой отец несколько лет назад умер от цирроза печени, что было неудивительно при том количестве алкоголя, которое он потреблял. Но мать, слава Богу, находится в полном здравии. Она поселилась в Аризоне и радуется жизни. Может, это звучит кощунственно и жестоко, однако смерть отца оказалась для нее благом.

— Почему же она его не бросила?

Дэвид сдержанно вздохнул.

— Не знаю, во всяком случае, точно не знаю. — Он помолчал, о чем-то размышляя, затем спокойно и неторопливо продолжил: — Мне кажется, она чувствовала свою вину в том, что он превратился в алкоголика. Раньше, до моего рождения, отец вроде бы был очень приятным, общительным человеком. Но потом произошло нечто такое, что изменило его, и мать считала виноватой в этом себя.

— Тебе известно, в чем было дело? — тихо спросила Мелани.

Чувствовалось, что Дэвиду неловко об этом говорить.

— Я получился случайно, — произнес он, выделив последнее слово. — Моя мать часто оставалась одна, так как отец работал тогда коммивояжером и постоянно бывал в разъездах. Вот она и влюбилась в другого, а я — плод их запретной любви.

— И этого твой отец выдержать не смог, — задумчиво подытожила Мелани. — Боже мой, тебе наверняка было нелегко.

— Отец ненавидел меня, — резко сказал Дэвид. — Он меня ненавидел, потому что я всегда напоминал ему об измене жены. В то время я иногда думал, что было бы лучше, если бы мать не родила меня. Но поскольку я уже появился на свет, то должен был расплачиваться вместе с матерью за ее якобы неверный шаг. — Он притянул Мелани поближе. — Ты выбрала себе довольно исковерканного жизнью типа. В самом деле хочешь рискнуть?

Вместо ответа она подняла голову и принялась долго и страстно целовать Дэвида, пока тот мягким движением не отстранил ее, опустив на диванные подушки.

— Знаешь, — шепнул он ей в самое ухо, — если ты сейчас примешь меня, то уже никогда не отделаешься. Я не вынесу, если ты меня бросишь.

— Прекрати, — тихо промолвила в ответ Мелани. — Я люблю тебя таким, какой ты есть. А все остальное пусть идет своим чередом. Может, в один прекрасный день ты сам меня больше не захочешь?

— Этого никогда не случится, — серьезно пообещал Дэвид. — Для этого я слишком сильно мечтал о том, чтобы заполучить тебя наконец. Мне просто не хватало смелости признаться в этом.

— Тс! — Мелани приложила к его губам указательный палец. — Лучше поцелуй меня и обними покрепче. Я хочу чувствовать тебя.

Второй раз просить Дэвида не пришлось. Он наклонился и поцеловал Мелани так, что у нее перехватило дыхание.

Мел с восторгом ощущала пальцы Дэвида на своей коже. Они скользнули под короткую майку и легко сжали пышные округлости ее груди, которая сладострастно напряглась под нежными прикосновениями.

Дэвид неторопливо исследовал ее тело. Он бережно гладил и ласкал Мел, осыпая лицо поцелуями, разжигающими ее страсть.

Ласки Дэвида стали для Мелани открытием. В них не было ни торопливости, ни эгоизма. Каждое прикосновение, каждый поцелуй казались подарком, которому Мелани радовалась от всего сердца.

Она не знала, сколько времени они пролежали вот так на софе, тесно обнявшись и погрузившись в сладкую негу. В какой-то момент Мел заметила, что стемнело, и мягко выскользнула из рук Дэвида, чтобы закрыть дверь на террасу, откуда в комнату задувал прохладный ветер.

Когда она, двигаясь на ощупь в темноте, добралась до софы, Дэвид притянул ее к себе и усадил на колени.

Она почувствовала его обнаженное тело, восхитительно теплую и упругую кожу. Легкие руки Мел пробежались по его груди, поросшей тонкими шелковистыми завитками, которые немного щекотали чувствительные подушечки ее пальцев.

Мелани решила, что не следует заставлять его долго ждать, но Дэвид снова ее удивил.

— Не делай этого ради того, чтобы доставить мне удовольствие. Только если сама действительно хочешь, — шепнул он ей и поцеловал в шею. — Я могу подождать, дорогая. Столько, сколько нужно.

Но Мелани не желала больше ждать. Она потянула Дэвида на себя и таким образом дала ему понять, что готова и хочет быть с ним. И он вошел в нее осторожно и очень нежно, как будто боялся напугать излишней нетерпеливостью и страстностью.

Дэвид двигался медленно. Под воздействием нежных поцелуев и ласк. Мелани расслабилась и полностью доверилась Дэвиду, погрузившись в волны чувственности.

Это было чудесно, такое она переживала впервые в жизни. Отрешившись от всего, что ее тяготило, Мел словно парила на облаке, поднимаясь все выше и выше к вершине сладострастия. На какой-то миг ей показалось, что она растворяется в Дэвиде и вот-вот утратит ощущение реальности. Но Мел не испугалась этого. С остановившимся дыханием и почти теряя сознание, она еще крепче вжалась в Дэвида, оставив на его спине следы от своих пальцев.

Наконец ее пронзила сладкая боль, по всему телу пробежала судорога, и затем пришло ощущение полного блаженства. Мелани в изнеможении откинулась на подушки.

Дэвид достиг вершины одновременно с Мел. Он нежно смотрел на нее.

— Ты счастлива? — негромко спросил он, тяжело переводя дыхание.

Мелани открыла глаза. Лицо Дэвида было едва различимо в темноте. Она подняла руку и осторожно дотронулась до его щеки.

— Очень, — шепнула она. — Я могла бы обнять весь мир.

— Обними лучше меня, — предложил Дэвид, легко чмокнув ее в кончик носа. — На весь мир у тебя не хватит рук.

И Мелани не надо было долго упрашивать.

 

5

Уильям Клэйтон увидел, как автомобиль брата завернул на подъездную дорогу. Уже несколько дней он тайно наблюдал за его домом, стараясь не пропустить появление Дэвида. Ему, Уиллу, необходимо было срочно поговорить с ним. Земля буквально горела у Уильяма под ногами: ясно, что кредиторы вот-вот разыщут его, чтобы выжать хоть жалкую часть своих денег.

Когда за «ягуаром» закрылась дверь гаража, Уилл проскользнул сквозь чудом образовавшуюся щель в изгороди и, неспешно обогнув дом, двинулся к террасе. Он не хотел терять ни единой минуты, но когда поднялся на первую ступеньку лестницы, ведущей в дом, то заметил, как его брат направляется к молодой женщине, опрыскивающей розы на клумбе. Уильям видел, как она внезапно развернулась и, выпустив шланг, залепила Дэвиду мощную оплеуху.

Уилл мысленно зааплодировал ей. Он обожал, когда с Дэвидом обращались подобным образом. Еще ребенком Уильям всегда замышлял свои проказы так, что отвечать за них приходилось не ему, а брату, и, когда Дэвид получал очередную порцию побоев, Уилл еле удерживался от смеха.

Но сейчас дело, похоже, приняло иной оборот. Молодая женщина, едва успев нанести удар, бросилась к Дэвиду в объятия.

Уильям наблюдал за самозабвенно целующейся парочкой. «Неудивительно, что этот Саймон с ума сходит от ревности», — думал он, рассматривая стройную фигуру Мелани. Малышка была просто загляденье! Уиллу казалось кощунством, что именно его неповоротливый брат, этот мизантроп и зазнайка, отхватил себе столь лакомый кусочек.

Сначала он хотел было прервать это нежное воркование, но потом передумал. «Часом больше, часом меньше, сейчас это уже не имеет значения, — решил Уильям, — пусть Дэвид спокойно поразвлекается. Может быть, любовное свидание сделает его помягче, и он выложит наконец деньги, так неотложно мне требующиеся».

Но празднование по поводу встречи влюбленных продолжалось дольше, чем ожидал Уильям, и ему пришлось еще одну ночь провести в городе.

Только на следующее утро, когда Уильям снова подглядывал сквозь изгородь, он увидел своего брата на террасе. На Дэвиде был тот же синий махровый халат, что и в прошлый раз, когда Уилл присвоил рукопись. Но сегодня Дэвид уже не выглядел таким изможденным. Он жизнерадостно насвистывал, накрывая на стол, который украсил розами, срезав их в саду.

Уильям решил приступить к делу. Он проскользнул сквозь изгородь и целеустремленно двинулся к террасе.

Дэвид заметил его лишь тогда, когда он уже поднимался по ступенькам. Лицо Дэвида помрачнело при виде нагло ухмыляющегося младшего брата.

— Привет, Дейв, — сказал Уилл и без приглашения уселся за стол. — Готовишь завтрак? Как мило, я уже несколько дней не ел ничего приличного.

— Убирайся! — холодно отрезал Дэвид. — Мне нечего тебе сказать, и я не имею ни малейшего желания тебя кормить. Внизу в городе есть закусочная, где жарят отличные пончики. Вот там и позавтракаешь.

— Ты ведь мой брат, — нахально осклабился в ответ Уильям. — Тебе не кажется, что ты поступишь крайне бессердечно, если выставишь меня за дверь?

— Братья не обворовывают друг друга, — невозмутимо проговорил Дэвид. Ему не хотелось портить это утро. Ночь с Мелани была прекрасна, и он был счастлив снова обнять ее, когда девушка проснулась. Поэтому Дэвид не хотел, чтобы визит Уильяма вывел его из себя.

Дэвид все никак не мог осознать, что Мел действительно принадлежит ему. Неужели он и в самом деле держал ее этой ночью в объятиях? Дэвид готов был кувыркаться от радости, но ограничился приготовлением вкусного завтрака, чтобы побаловать Мелани.

Появление Уильяма оказалось более чем неуместным.

— Обворовал! — насмешливо протянул Уилл. — Должен тебе сказать, ты иногда бываешь чрезвычайно безапелляционным. Я просто взял рукопись с собой, так звучит гораздо лучше. Да и вообще мой поступок заслуживает всяческого поощрения. Ведь в твой дом могли проникнуть настоящие воры. А ты был настолько болен, что я не решился оставить на письменном столе без присмотра такую ценную вещь.

Лицо Дэвида оставалось равнодушным. Он сел напротив Уильяма, удобно откинулся в кресле и пристально посмотрел на брата.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — небрежно промолвил он. — Ты не получишь от меня впредь ни цента. И давай оставим эту тему.

Ухмылка Уильяма тут же исчезла.

— Ты что, псих? — набросился он на Дэвида. — Я же могу продать эту рукопись. Видишь ли, издательство в Бостоне…

— Отшатнется от нее, как если бы она была пропитана ядом, — спокойно, но твердо прервал его Дэвид. — Я уже проинформировал о краже издателя, с которым у меня заключен договор. Он собственными руками разнесет тебя в клочья, если ты не вернешь рукопись. Через несколько дней истекает срок сдачи. Если до этого момента я не получу назад дискеты и оригинал, у тебя больше не будет ни минуты покоя. А попробуешь предложить мою работу любому другому издательству, где бы оно ни находилось, комитет по охране авторских прав живо схватит тебя за грязные лапы. У тебя нет никакого шанса продать роман, Уилл. Поезжай-ка лучше домой, сложи все бумаги в конверт и отошли мне. Это самое разумное, что ты можешь сделать.

— А если я откажусь? — с неприязнью в голосе спросил Уильям.

— Узнаешь, каково это — тягаться с издательским концерном, — ответил Дэвид и встал. — Всего тебе наилучшего, Уильям! Постарайся наконец сделать что-то путное в своей жизни.

Уильям тоже поднялся. Он достаточно хорошо знал своего брата, чтобы понять: все — предел, и Дэвид теперь не отступит ни на миллиметр.

«Но я тебя еще достану», — с ненавистью думал Уильям, направляясь к своей машине. Саймон Янгблод, спятив от ревности, рассказал Уиллу кое-что такое, что можно использовать против Дэвида. И он не постесняется к этому прибегнуть.

— Не стоит сердиться, — посоветовала Мелани, когда Дэвид рассказал ей о визите своего брата. — Я уверена, что теперь Уильям возвратит тебе рукопись и тем самым проблема будет снята. Не надо больше волноваться по этому поводу.

Дэвид кивнул и ласково улыбнулся ей. Мелани сидела у него на коленях, держа в одной руке кофейную чашку, в другой — надкусанный тост. Она была похожа на маленькую девочку, льнущую к своему отцу.

— Я и не сержусь, — добродушно заверил ее он. Близость Мелани делала его слишком счастливым, чтобы он мог из-за чего-то огорчаться. — Уильям мне абсолютно безразличен. Куда больше меня интересует вопрос: ты меня еще любишь? Так любишь?

— Гм-м, — шутливо хмыкнула Мелани, сморщила лоб и отпила из чашки. — Дай-ка поразмыслить. Люблю ли я тебя?

Дэвид отобрал у Мел чашку и хлебец и осыпал ее поцелуями до тех пор, пока не получил желанного ответа.

В одно мгновение были забыты и Уильям, и рукопись, и прочие заботы. Сгорая от желания, они страстно целовали друг друга, пока Мелани со счастливым вздохом не высвободилась из его объятий.

— Мне не хватает воздуха, — с трудом переведя дыхание, призналась она и провела ладонями по лицу Дэвида. — Ты, оказывается, очень пылкий.

— А сегодня ночью ты этого не заметила? — осведомился Дэвид, бросив на Мелани многозначительный взгляд.

— Не знаю точно. Если бы ты мне кое-что напомнил, то…

Закончить фразу ей не удалось. Дэвид снова обнял ее и поцеловал так, что она буквально оглохла и ослепла.

Эдгар был оскорблен. Мелани почти совсем не обращала на него внимания и даже розами миссис Бурлестер перестала интересоваться, хотя вчера он с особым усердием над ними потрудился, надеясь, что с соседкой случится один из ее великолепных припадков буйного помешательства. Начало получилось отличное. Миссис Бурлестер, визжа и выкрикивая проклятия, ворвалась к Мелани. Вещественное доказательство она приволокла с собой и швырнула на чертежный стол Мел. Но на все это Мелани отреагировала весьма скупо, сказав только: «Я куплю вам новый куст». А после, как ни в чем не бывало, наполнила миску Эдгара его любимыми мясными шариками, хотя раньше никогда этого не делала в присутствии миссис Бурлестер. Затем снова вернулась к своему столу.

Сейчас Мел сидела вместе с Айрин на террасе и болтала. И о ком же? О Дэвиде Клэйтоне! Эдгар уже несколько дней как вычеркнул его из списка своих друзей.

Такса лежала под столом и наблюдала за птицами, которые могли безнаказанно ковыряться в газоне. Почему их никогда не ругают, если они садятся на розы миссис Бурлестер и поднимают жуткий ор?

Эдгар слышал слова «свадьба», «брак», но они ему мало что говорили. Странные создания эти люди. Вечно трепятся о вещах, которые собаке непонятны. Есть же такие приятные слова, как «корм», «гулять», «мясные шарики», но их они обидно редко употребляют. Только без конца повторяют: «сидеть» и «нельзя, фу!». Эдгар решил чуть вздремнуть.

— Дэвид не относится к числу мужчин, с которыми можно провести пару приятных часов, — изрекла Айрин, задумчиво ковыряясь в своем мороженом, которое подтаяло и превратилось в непривлекательное коричневатое месиво. — Тебе это было известно заранее. Почему же ты теперь вдруг начала сопротивляться?

— Я не сопротивляюсь, — вздохнув, возразила Мелани. — Мне ведь тоже Дэвид нужен не в качестве партнера на одну ночь. Просто, на мой взгляд, все происходит слишком быстро. Я чувствую себя как будто стреноженной. Почему он так форсирует события, не дает мне времени подумать? Пусть бы пока оставалось все как есть, зачем спешить?

Айрин поставила вазочку с мороженым на стол и в раздумье взглянула на Мелани.

— Ты как-то жаловалась на то, что Дэвид тебе не доверяет, — ненавязчиво напомнила она подруге. — В тот раз, когда Дэвид, ничего тебе не сказав, отправился в Аризону. Теперь же он тебе доверяет, без конца повторяет, что любит, в лепешку расшибается, только бы ты была довольна, строит свой распорядок дня в соответствии с твоими планами и пожеланиями, а ты лишь брюзжишь в ответ. Чего ты, собственно, добиваешься?

— Чуть большей свободы, — понуро опустив голову, объяснила Мелани. «А ведь Айрин права. Дэвид действительно делал для нее все, а ночи с ним — это было что-то потрясающее». И, несмотря на это, Мелани начала страшиться натиска его чувств. Ей казалось, что она задыхается. Мел и шагу не могла ступить, чтобы Дэвид не очутился рядом и не спросил, что она собирается делать, зачем это нужно, какого она об этом мнения и не может ли он сделать за нее то, что она планировала. — Я люблю его, — печально промолвила девушка. — Дэвид замечательный человек, но по натуре он собственник. Мы знакомы пять месяцев, всего два месяца, как у нас близкие отношения, а он уже говорит о браке, детях и бесконечной любви, пока смерть нас не разлучит. Мне становится от этого страшно, Айрин. Неужели тебе это непонятно?

— Тогда скажи ему об этом прямо, — с присущей деловитостью предложила подруга. — Поговори с ним так же откровенно, как ты говоришь со мной. Он тебя наверняка поймет.

— Нет, именно этого-то я и боюсь, — пролепетала Мелани, покачав головой. — Боюсь, что не поймет. Дэвид просто исходит из того, что я отношусь ко всему так же, как он, и задумывает свадьбу со всеми полагающимися атрибутами. Такое впечатление, будто самое главное для него — побыстрее затащить меня к алтарю.

— Я была бы не против, если бы из-за меня так неистовствовали, — Айрин хихикнула, но, заметив удрученный взгляд Мелани, тут же приняла серьезный вид. — В общем, конечно, — признала она. — Наверное, это довольно сильно грузит, если парень до такой степени приклеивается к твоей юбке. Вот поэтому ты и должна поговорить с Дэвидом. Иначе в один прекрасный день у тебя лопнет терпение, и тогда ты его так ошарашишь, что беднягу это, чего доброго, доконает. Поговори с ним как можно скорее, пока не поздно.

— Видимо, ты права, — пробормотала Мелани, думая о Дэвиде, который уже ждал ее в соседнем доме. Еще немного, и зазвонит телефон, потому что Дэвид начнет беспокоиться. Мел даже удивлялась, что звонка так давно не было. — Я должна найти подходящий момент. Дэвид очень обидчив.

— Не ищи слишком долго, — озабоченно предостерегла ее Айрин.

— Хорошо, — обещала Мелани, попытавшись улыбнуться. — Я займусь этим прямо сегодня. — Она встала, заметила под столом спящего Эдгара и умоляюще посмотрела на Айрин. — Ты можешь его взять на сегодня? В последнее время он что-то недолюбливает Дэвида.

Айрин согласилась позаботиться о собаке, и Мелани прямехонько через изгородь направилась к Дэвиду. Чувствовал она себя при этом не совсем в своей тарелке.

Сьюзен Клэйтон смотрела на Уильяма с нарастающей неприязнью. В отличие от Дэвида, ее младший сын был ветреным, непредсказуемым щенком, который вечно попадал во всякие передряги.

Хотя он и сообщил заранее о своем приезде, Сьюзен не стала бы утверждать, что сильно обрадовалась. Визит Уильяма почти всегда означал, что ему требуются деньги, а их у нее у самой было не так уж много.

Сейчас он склонился над тарелкой жаркого, которое она для него приготовила, и так лопал, будто сидел на голодном пайке несколько недель.

— Не спеши, — автоматически предупредила Сьюзен, но Уильям лишь буркнул и насадил на вилку очередной кусок.

— Ты слышала что-нибудь о Дэвиде? — спросил он с набитым ртом, не выпуская вилки из рук.

По лицу Сьюзен скользнула мягкая улыбка.

— У Дэвида все хорошо, — ответила она. — Через несколько недель он женится. Разве он тебе об этом не сообщил?

— Нет. — Уильям помотал головой. Это известие вызвало в нем лавину мыслей, заставивших забыть даже про мясо. — Я давным-давно ничего о нем не знаю. Он меня терпеть не может, тебе это прекрасно известно.

— Не болтай ерунды! — возразила Сьюзен. — Дэвид совсем не такой, как ты. Я и счет потеряла, сколько раз он вызволял тебя из разных неприятностей.

Уильям ничего на это не ответил. Он подумал о своей сломанной руке, а все из-за скаредности Дэвида. После того как брат не пожелал заплатить за рукопись, кредиторы Уильяма, объединившись, дали ему понять, прямо скажем, в довольно грубой форме, что с чужими деньгами следует обращаться осторожно.

Чтобы отдать долги, Уиллу не осталось ничего другого, как наняться на скотобойню, а по ночам ложиться с постель с женщинами, которые за это платили. Работка была непыльная и прибыльная, но тут Уилла разыскало агентство «Мужская мода», занимающееся поставкой жиголо для пожилых леди; Уильяму напомнили, что двухлетний контракт с ним еще не истек и он по-прежнему должен обслуживать их клиенток — богатых старых ведьм.

Самое было время устранить со своего пути Дэвида. План давно был готов. Уилл ждал лишь подходящего момента, чтобы его осуществить.

— Когда Дэвид женится? — нетерпеливо спросил он.

— Он мне этого не сообщил. — Сьюзен пожала плечами. — Сказал только, что на следующей неделе собирается приехать со своей невестой, чтобы познакомить меня с ней. — Она негромко засмеялась. — Мне показалось, что Дэвид невероятно счастлив. За одно это я готова полюбить эту девушку. Дэвид слишком долго жил в одиночестве и постепенно становился все чудаковатее. Малышка должна представлять собой нечто особенное, раз ей удалось вытащить моего сына из его раковины.

— Гм-м, — промычал Уилл, без особого интереса обкусывая салатный лист. — Жалко, я бы тоже охотно познакомился со своей будущей невесткой, но послезавтра должен возвращаться в Денвер. Видишь ли, у меня новая работа. Ладно, надеюсь увидеть ее на свадьбе, если, конечно, мой брат захочет, чтобы я присутствовал.

— А почему бы нет? — удивилась Сьюзен. — Естественно, захочет. Они ведь планируют устроить грандиозный праздник.

«Как бы не так, — ухмыльнулся про себя Уильям. — В лучшем случае получатся грандиозные похороны. Еще не хватало, чтобы мой любимый братец начал размножаться».

Обжигающая мысль хлестнула его по мозгам: а что, если Дэвид уже обеспечил себя потомством? Тогда все его прекрасные планы рухнут.

Необходимо срочно ехать в Лотер-Сити и переговорить с этим сумасшедшим Саймоном Янгблодом. Время подпирало.

Саймон почти отчаялся дождаться звонка от Уильяма Клэйтона. Его тусклые глаза неотрывно следили за Мелани, которая теперь почти не появлялась на улице одна, без своей тени — Дэвида.

Похоже, что этот тип здорово втрескался в нее. Даже слухи, которые по всей округе распускал о нем Саймон, не удерживали Клэйтона от появлений в городе. Он вел себя так, будто ему принадлежит весь мир. По-хозяйски обняв Мелани за плечи, болтал с людьми и делал вид, что понятия не имеет о диких историях, которые рассказываются у него за спиной.

Между тем нездоровый интерес окружающих к ним постепенно угас. Каждый, кто видел эту пару, приветливо здоровался с ней и думал: все это лишь глупый треп бывшего приятеля Мел, который ревнует и не может смириться со своим поражением.

Это больше всего бесило Саймона. Он в буквальном смысле слова сам угодил в яму, которую вырыл для Дэвида, и люди, вместо того чтобы ополчиться против Дэвида, недвусмысленно показывали свое презрение к его слабости.

Но однажды ночью в его дверь позвонил Уильям Клэйтон, и настроение Саймона мгновенно поднялось.

— Итак, между нами полная ясность, — сказал Уильям, удобно расположившись в квартире Саймона. — От тебя требуется только одно — не сдрейфить. Обо всем остальном я позабочусь сам.

— Не беспокойся, я тверд как скала и холоден как лед, — заявил Саймон, обливаясь потом от волнения. — Как ты считаешь, это сработает?

— Еще как! — осклабился Уильям. — Я профессионал. Через пару дней у нас обоих не будет никаких забот. Ты что, не веришь мне?

— Верю, верю! — поспешно закивал Саймон. Ему не хотелось признаваться Уильяму, что безумно трусит.

Дэвид начал делать наброски для новой книги. Впервые он задумал не очередной мрачный роман с леденящим душу сюжетом, а эмоциональную, романтичную историю любви из времен освоения Дикого Запада с очаровательной героиней, подозрительно похожей на Мелани. Дэвид, правда, еще не знал, согласится ли с этим его издатель, но он просто был уже не в состоянии продолжать выстраивать свои персонажи в очередь за отчаянием или за смертью.

Тихонько, чтобы не вспугнуть его, Мел вошла в кабинет, встала за креслом и легко обняла Дэвида за плечи.

— О-о-о, — мечтательно закатив глаза, он втянул носом ее аромат и прислонился к ней. — Ты восхитительно пахнешь. Я сегодня еще не говорил, что люблю тебя?

— Говорил раз сто! — Мелани мягко рассмеялась, наклонилась еще немного и нежно поцеловала Дэвида в лоб. — Собственно, ты повторяешь это непрерывно. Но мне не надоело слушать. Поцелуй меня.

Дэвид охотно исполнил ее пожелание. Прервав наконец волнующий, пленительный поцелуй, Мелани осторожно высвободилась из объятий Дэвида и отошла на шаг в сторону.

— Ты должен работать, а не нежничать, — ласково пожурила она его. — И чтобы впредь не отвлекать тебя, я сейчас потихонечку испарюсь и схожу с Айрин в «Старые хиты». А ты можешь подойти, когда закончишь.

В «Старых хитах» (так назывался зал в центре города) часто выступали эстрадные группы. На сегодняшний вечер было объявлено представление артистов кабаре, которые любили высмеивать образ жизни американцев и особенно их манеру проводить свободное время. Мелани и Айрин уже несколько дней жили предвкушением этого шоу.

Но Дэвид, похоже, не был согласен с таким раскладом.

— Я закончу сейчас же, — заторопился он, оставляя файл на сохранение. — Подожди минутку…

— Не спеши, — спокойно предупредила его Мелани. — Сейчас шесть, представление начинается в девять. Я просто пошутила.

Однако Дэвид ее не слушал. Он задал компьютеру соответствующие команды и последовал за Мелани в сад.

Она как раз собиралась устроиться там с книжкой, но появление Дэвида нарушило ее план.

— Ты закончила свои рисунки? — спросил он, опускаясь рядом с ней на траву.

— Да, уложилась в срок. — Мелани кивнула и засмеялась. — И очень кстати. А то мой бюджет слишком сократился.

— Почему ты не обратишься ко мне, если тебе нужны деньги? — упрекнул ее Дэвид. — Мне кажется, я имею право помочь, если у тебя возникают материальные трудности.

— Нет, — горячо возразила она. — Никаких таких особых материальных трудностей у меня не бывает. А кроме того, я не хочу брать у тебя деньги. Это было бы как-то, ну, непорядочно, что ли. По крайней мере, я это так воспринимаю.

— О Боже, Мел! — Дэвид негромко рассмеялся. — В этом нет абсолютно ничего аморального. Кроме того, через пару недель мы с тобой все равно поженимся, и тогда не будет никакого разделения на «мое» и «твое».

Мелани внутренне содрогнулась. Поженимся… Это слово висело над ее головой как дамоклов меч. Она уже несколько дней кряду собиралась поговорить с Дэвидом о своих опасениях, но всякий раз, когда можно было начать, трусливо отступала. Между тем Дэвид настаивал на том, чтобы точно определить день свадьбы. Он давно просил Мел дать ему документы, необходимые для осуществления первых шагов в этом направлении, но она изобретала тысячи отговорок.

И вот он снова звучит, вопрос, которого она так боится.

— Родители прислали тебе, наконец, бумаги?

Мелани вздрогнула. С шестнадцати лет документы были в полном ее распоряжении. Регистрационное удостоверение, свидетельство о рождении и медицинское заключение лежали в ящике ее письменного стола, но девушка не доставала их оттуда.

— Мел? — Вопрос Дэвида заставил ее очнуться. — Ты получила почту от родителей?

— Нет, — пролепетала Мелани, избегая испытующего взгляда темных глаз.

— Господи! — покачал головой Дэвид. — Сколько времени это может тянуться? Не лучше ли нам самим туда поехать и забрать бумаги? Я хочу сказать, что так или иначе твоим родителям положено познакомиться со мной до свадьбы. Мы могли бы совместить это с визитом к моей матери. Я думаю, мы поедем…

— Дейв! — Голос Мелани сорвался.

— Четырнадцатого, — как ни в чем не бывало продолжил Дэвид. — Сначала полетим в Фи…

— Дэвид! — В горле у Мелани застряли слезы. — Дэвид, пожалуйста, я… я должна тебе кое-что сказать.

Он внимательно посмотрел ей в лицо.

— Говори, — потребовал он странно севшим голосом.

Мелани поднялась. Ей не сиделось на месте. Сердце бешено колотилось, в горле стоял комок, и она испугалась, что ничего не сможет выговорить.

— Ну да, — беспомощно залепетала она, уставившись куда-то поверх его головы и ничего не видя. — Я… я хотела бы немножко повременить со свадьбой.

Дэвид оцепенел.

— Ты не можешь выразиться пояснее? — спросил он, стараясь сохранять спокойствие.

Мелани стало совсем не по себе.

— Если пояснее, то это значит, что я не хочу выходить за тебя замуж, — прошептала она и судорожно поправилась: — Пока не хочу, по крайней мере, не в этом году. Может быть, в следующем или… — «Боже, как это трудно!» — Или потом когда-нибудь, — довольно бесславно закончила свою речь Мелани.

Дэвид тоже встал. Глубоко засунув руки в карманы джинсов, он принялся молча мерить шагами газон. Только горькие складки на лбу говорили о том, какая внутренняя борьба происходит в нем сейчас и как он изо всех сил пытается владеть собой.

«Ничего страшного, — уговаривал он себя, — элементарный «страх закрытых ворот». Она просто боится, как любая невеста накануне свадьбы. Мне всего лишь следует найти нужные слова, и Мел снова придет в себя, и все будет хорошо. Так что спокойно, старина, спокойно».

Он остановился и с высоты своего роста посмотрел вниз на Мелани, которая без слов наблюдала за ним.

— О’кей, малышка. Я понимаю: тебе страшно, — мягко произнес Дэвид. — Ты боишься чего-то окончательного и бесповоротного. Но подумай, что уж такого особенного произойдет? Мы встанем перед мировым судьей, послушно ответим на каждый его вопрос «да», и все останется позади. Простая штука, если поразмыслить. Поэтому пусть это тебя не удручает.

Больше всего Мелани хотелось сбежать, но она подавила свой порыв и твердо взглянула в глаза Дэвиду.

— Дело не в этой формальности, Дейв, — сдавленным голосом возразила она. — Дело в мысли, что потом будешь связан с одним-единственным человеком «навсегда и навеки». Я люблю тебя, но пока еще мы мало знаем друг друга. Дай нам время, пожалуйста, ну хоть пару месяцев. Я думаю, что мы… мы могли бы и так жить вместе. Мы это уже почти делаем. Ну пожалуйста.

— А чем тебе не нравится мысль быть связанной со мной «навсегда и навеки»? — глухо спросил он.

Мелани с трудом сдержала слезы.

— Именно этим самым «навсегда и навеки», — нехотя призналась она. — Понимаешь, мои родители ненавидели друг друга. В шестнадцать лет я вынуждена была покинуть дом, чтобы не слышать больше их постоянных перебранок. Тогда я поклялась никогда не выходить замуж, и все, что с тех пор испытала на собственной шкуре и наблюдала на примере других пар, только укрепляло во мне это решение.

Дэвиду показалось, что его медленно засасывает какое-то болото и он не в силах этому сопротивляться. Ему хотелось кричать, топать ногами, буйствовать или просто разрыдаться, но ничего подобного не случилось. Вместо этого он услышал свой бесцветный голос:

— И что уж такое страшное довелось тебе пережить?

— Собственно, всегда одно и то же, — пробормотала Мелани, пожав плечами. — Споры по пустякам, обычная рутина. Ну и потом все это приводит к разводу.

— Меня интересуешь ты, ты лично.

— Я? — Мел какое-то время растерянно смотрела на него, затем кивнула. — Ах, да. Ну я же сказала. В шестнадцать лет я ушла из дома, долгое время едва сводила концы с концами, потом была безумная связь с одним до сумасшествия ревнивым англичанином, после этого — бегство в Нью-Йорк. Вот там я действительно прошла суровую школу. Подверглась нападению, один раз меня ограбили, дважды чуть не изнасиловали, и только тогда я наконец усвоила урок: не верь никому! Я опускалась все глубже на дно, но тут познакомилась с Айрин, и она вытащила меня из трясины. С тех пор все у меня в полном порядке.

— И поэтому ты так боишься выходить замуж? — Дэвид сам удивлялся своему спокойствию.

— Нет, просто мне кажется, что ты искусственно торопишь события, — попыталась объяснить ему Мелани. — Мы знакомы всего полгода. Подумай только, разве это срок? Другие пары бывают близки по три, четыре года, прежде чем решаются на брак, и то частенько случается, что все потом идет наперекосяк. Вот я и боюсь оказаться в таком же дерьме, как и мои родители.

— От этого никто не застрахован, — ответил Дэвид. — Мои родители тоже не образец счастливого брака. Но у меня нет никакого страха, поскольку я знаю, что ты — тот самый человек, который мне нужен, и я люблю тебя, черт побери, как сумасшедший. Когда ты наконец это поймешь? — Он все-таки разволновался. И, резко отвернувшись, постарался взять себя в руки.

— А может быть, я боюсь такой любви, — услышал он за спиной шепот Мелани. — Слишком одержимой, слишком самопожертвенной. Я не уверена, что испытываю подобное чувство.

Дэвид взвился. Дольше сдерживаться он был не в состоянии. Отказ Мелани оказался для него таким ударом, что ему захотелось схватить ее и встряхнуть.

— Вот в чем, оказывается, дело! — выкрикнул он. — Ты находишь меня весьма милым, не так ли? Тебе также не противно ложиться со мной в постель, но чтобы быть со мной всегда — нет, эта перспектива тебя не устраивает. Ведь так, Мелани? Именно эту мысль ты пытаешься до меня довести в своей, такой щадящей манере.

— Нет! — Она почувствовала слезы у себя на щеках. — Нет, это не так. Конечно, я тебя тоже люблю, но ты не даешь мне свободно вздохнуть. Я слишком долго жила одна. Поэтому привыкла сама принимать все решения. Привыкла делать вещи, которые другим могут показаться неинтересными, но я получаю от них удовольствие, а теперь вдруг должна целиком и полностью подчиняться чьей-то воле. Мне это не подходит, Дэвид. Как слишком тесное платье. В последнее время меня все чаще и чаще посещает желание побыть пару дней в одиночестве и пожить на свой лад. Согласись, это не фундамент для прочного брака. Мы должны сначала подружиться, узнать друг друга по-настоящему, а не сидеть бесконечно в коконе, как куколки шелкопряда. Я тебе гарантирую — так будет лучше.

Из всей ее речи Дэвид понял лишь одно: «Я не хочу, чтобы ты постоянно был рядом!» Это больно задело его и вызвало воспоминания о первой любви. Так же, как сейчас, Дэвид считал отношения с Лорен более глубокими, чем они были в действительности, и надеялся (увы!) на ответное чувство. Перед глазами встала та ночь в Самантосе и Лорен, со смехом растоптавшая любовь, которую он бросил к ее ногам.

Тогда у Дэвида надолго пропало желание приближаться к женщинам. Лишь в возрасте двадцати четырех лет он снова влюбился, но и из этой связи тоже ничего не вышло. Та девушка встречалась с ним только для того, чтобы вызвать ревность у другого.

После этой истории Дэвид решался лишь на короткие, в большинстве своем чисто сексуальные приключения. Все они кончались одинаково: он или его партнерша прекращали звонить друг другу.

А когда первый литературный агент Дэвида бесследно исчез, прихватив с собой большую часть его гонораров и оставив взамен кучу долгов, сделанных на имя Клэйтона, Дэвид, ожесточившись, перебрался в Лотер-Сити и начал там сочинять свои мрачные романы.

Он раз и навсегда разочаровался в людях и не желал больше никому доверять. Но потом Мелани вихрем ворвалась в его отшельническую жизнь и одним ударом снесла все дамбы, которые Дэвид столь тщательно воздвигал вокруг себя.

— Но почему? — тихо спросил он, оторвавшись наконец от раздумий.

— Ну Дэвид, Дэвид, я же тебе только что объяснила. — Мелани передернула плечом. — Это трудно, я знаю, но мы справимся, если ты сейчас не станешь принуждать меня сделать то, чего я не хочу. Дай мне время, ладно?

Время! Они все так говорили, думая при этом: «Да когда же ты наконец отвалишь?» Дэвид молча покачал головой.

Мелани продолжала беспомощно смотреть на него. Ей бы сейчас подойти и прижаться к нему, сказать, что любит и что все не так уж плохо, но она стояла, словно окаменев.

Озлобленное и в то же время полное отчаяния выражение лица Дэвида удерживало Мел от того, чтобы сказать ему хоть одно доброе слово, потому что в его ушах оно прозвучит, вероятно, всего лишь грубой ложью.

В конце концов она повернулась, собираясь уйти, но Дэвид так быстро оказался перед ней, что Мелани не успела сделать и шага.

— Нет! — крикнул он ей прямо в лицо. — Нет! Я хочу, чтобы ты осталась. Ты обещала, что не покинешь меня, а теперь собираешься дать мне отставку? Я не позволю тебе сыграть со мной подобную шутку. Слышишь, ни одна женщина больше не проделает со мной такого. Никогда!

Он схватил Мел за локоть, пытаясь затащить в дом. К горлу у нее подступил страх, и сразу вспомнилось мерзкое пророчество Саймона. «А вдруг он все-таки не врал?» — с ужасом подумала Мелани.

— Отпусти меня! — В панике она начала яростно отбиваться. Дэвид схватил ее за запястья и стиснул их своей железной хваткой.

— Если ты сейчас уйдешь, — пригрозил он зловещим тихим голосом, — не смей здесь больше появляться. Так что подумай хорошенько, что делаешь.

Но в данный момент Мелани вообще была не способна мыслить.

— Не дотрагивайся до меня! — завопила она, полностью потеряв контроль над собой, вырвалась из его рук и сломя голову помчалась вниз по подъездной дороге к воротам.

Она слышала, что Дэвид что-то кричит ей вслед, но не остановилась, а кинулась вниз по Купер-стрит, потом по Двадцатой улице к своему дому. И только там сообразила, что Дэвид мог перебраться через изгородь и поджидать в ее же доме, чтобы продолжить ссору. Поэтому Мелани снова бросилась на Двадцатую и позвонила Айрин с автостоянки.

— Я… мы… — прохрипела она в трубку. — Мы встретимся прямо в «Старых хитах», ладно? Я не пойду домой.

— Да, да, — поспешила ответить Айрин. — Но что случилось? Ты еле дышишь.

— Я тебе позже расскажу, — торопливо пообещала Мел. — Послушай-ка, там у тебя Дэвида случайно нет?

— Нет! — удивление Айрин ощущалось просто физически. — Как это…

— Все! Приходи! — крикнула Мелани и бросила трубку.

Сейчас ей требовалось время, чтобы поразмыслить. Она медленно пересекла оживленную рыночную площадь и зашла в маленькую закусочную. Мел повезло. Она была почти единственным посетителем.

 

6

Когда Айрин прибыла в «Старые хиты», Мелани уже настолько успокоилась, что подруга нашла ее в более-менее уравновешенном состоянии.

— Что же все-таки произошло? — сразу поинтересовалась Айрин, но Мел отмахнулась, так как именно в этот момент хозяин зала объявил выход на сцену артистов, и публика в ожидании смолкла.

— Потом я тебе все расскажу в подробностях, — быстро шепнула Мелани и попыталась сосредоточиться на представлении.

Когда шоу закончилось, подруги уединились за кружкой пива в одном из уголков заведения, где было потише, и Мелани принялась описывать точный ход событий.

— Я тебе с самого начала сказала, что ты должна поговорить с Дэвидом и чем быстрее, тем лучше, — упрекнула Айрин, когда Мелани закончила свой рассказ. — Ты слишком долго позволяла ему думать, будто все в порядке. Я бы тоже взбесилась, если бы кто-то дал мне отставку, когда свадебное платье уже висит в шкафу.

— Но я не давала Дэвиду отставки, — возмутилась Мелани. — Я только попросила его не спешить. А то, что он все перевернул с ног на голову, в этом я не виновата.

Айрин испытующе посмотрела через стол на подругу.

— Скажи, тебе не приходила в голову мысль, что ты со всеми мужчинами поступаешь по одной и той же схеме? — натянуто произнесла она. — Сейчас я вспоминаю, как мы познакомились. Тогда ты тоже сбежала от мужчины.

— Ну и сказанула! Чак был подонком! — взорвалась Мелани, но Айрин коротким взмахом руки попросила ее помолчать.

— Да знаю, знаю. Но из-за чего начались ваши стычки? Из-за того, что ты требовала большей свободы. А потом Саймон! Он давным-давно вел речи о том, что хочет на тебе жениться, и ты все это время послушненько кивала. Когда тебе стало невмоготу это слышать, ты просто выставила его за дверь. Почему ты сразу не говоришь мужчинам, чего хочешь?

— А почему мне вечно попадаются мужчины, которым непременно нужно жениться? В голове не укладывается! Другим девушкам приходится всеми мыслимыми и немыслимыми способами подводить своих приятелей к решению о женитьбе, а я всегда выуживаю тех, что спят и видят, как бы поставить меня к плите на своей кухне.

Айрин беспомощно пожала плечами. Она уже задавала себе этот вопрос. Должно быть, Мелани оказывает на мужчин какое-то особое воздействие.

— Айрин, — тихо сказала Мел.

— Да? — встрепенулась подруга.

— Я думаю, что должна тебе кое-что объяснить. — Мелани вздохнула. — Однажды я уже побывала замужем.

Это известие произвело на Айрин эффект разорвавшейся бомбы.

— Что? — выкрикнула она, потеряв контроль. — Что ты сказала?

— Однажды я уже побывала замужем, — негромко повторила Мелани. — Это было давно, знаешь, один из так называемых «ранних браков». Он продолжался всего шесть недель, но их мне хватило навсегда. После развода я поклялась, что никогда больше не выйду замуж.

— Это просто непостижимо! — Айрин шлепнула себя ладонью по лбу. — Мы столько лет знакомы, и ты ни слова об этом не сказала. Да ты более скрытна, чем любая устрица.

— Вполне возможно, — неохотно признала Мелани. — Но я попросту вычеркнула этот короткий период из своей жизни. Не хотела о нем вспоминать.

— А что, собственно, тогда произошло?

Мелани пожала плечами.

— Мне было шестнадцать, ему — семнадцать, — начала она свою исповедь. — Мы познакомились в старших классах. Дома у меня были постоянные неурядицы с родителями. Я хотела в любом случае уйти от них. Ко всему прочему отец начал еще и поносить мои отношения с Феликсом, ну я и взбунтовалась. Словом, мы с Феликсом тайно поженились. Но это еще было полбеды. Вот когда мои родители вышвырнули меня за это из дома, тут все и затрещало по швам. В общем-то, банальные вещи. Феликсу нужна была одновременно секс-бомба и мамочка, подающая по вечерам тапочки, а мне — принц, с которым бы я не знала никаких забот. Н-да, и денег стало не хватать, мы ведь оба еще ходили в школу. Поэтому я начала по вечерам подрабатывать в закусочной. Феликс требовал, чтобы вместо этого я каждый вечер гуляла с ним и с нашей старой компанией. — Мел вздохнула. — Он был всего лишь мальчишкой, который плачет, если ему не дают леденец. А я — глупой девчонкой, разыгрывающей из себя домохозяйку. Мы оба очень быстро поняли, что наши мечты не имеют ничего общего с реальной жизнью, тут-то все и полетело в тартарары. Я ревела, осыпала Феликса упреками, он напивался со своими приятелями и колотил меня. Соседи жаловались, потом все кончилось. Феликс смылся, а я осталась с нашими долгами и слишком дорогой квартирой, за которую не могла заплатить.

— И все эти события произошли за шесть недель? — спросила Айрин, не веря своим ушам.

Несмотря на подавленное настроение, Мелани не сдержала улыбки.

— Да, за шесть недель, — подтвердила она. — Ну так вот, прежде всего мне пришлось уйти из школы, поскольку родители отказались помогать, и начать работать, чтобы как можно скорее расплатиться с долгами. Затем я уехала в Нью-Йорк, завершила там свое школьное образование, потом училась, чтобы получить профессию, ну а остальное тебе известно.

— Гм-м-м, — задумчиво протянула Айрин. — Ты сказала Дэвиду, что уже была замужем?

Мелани отрицательно покачала головой.

— Нет, — пристыженно созналась она. — Я… я как-то не смогла. Вместо этого придумала историю о некоем консервативном англичанине, с которым якобы жила некоторое время.

— Но ты должна была рассказать Дэвиду правду! — взорвалась Айрин. — Как же он может понять твои опасения, если ты все скрываешь от него? Неудивительно, что ему кажется, будто над ним издеваются.

— Так ты полагаешь, что я должна еще раз с ним поговорить? — с сомнением спросила Мелани.

— Естественно. И лучше всего — немедленно. Не теряй больше времени. Сейчас же иди к нему и все откровенно расскажи. Тогда Дэвид наверняка сумеет понять тебя, и у него на душе полегчает.

— В общем, конечно. — Особой решительности в Мелани заметно не было, но Айрин не оставила ей времени для долгих размышлений. Она бросила на стол пару монет за пиво, схватила Мел за руку и потащила за собой на улицу.

Сопротивления Мелани не оказала.

В теплом ночном воздухе уже ощущались первые приметы приближающейся осени. Айрин и Мелани рука об руку брели по Мэйн-стрит вниз к Двадцатой улице, которая пересекала главную магистраль города в северо-восточном направлении.

По сравнению с центром, где публика еще фланировала вдоль витрин и во всех увеселительных заведениях царило оживление, здесь, на окраине, было спокойнее. В садах жарили мясо на гриле. Этот аппетитный запах смешивался с ароматами увядающей листвы и буйно распустившихся роз. Доносились музыка, смех, где-то плакал младенец, а три кошки мистера Олденстри никак не могли поделить одну мышку.

Время от времени мимо подруг проезжал автомобиль, это соседи возвращались с какого-нибудь праздника или направлялись на работу в ночную смену.

На одном из перекрестков стояла полицейская машина, и Мелани увидела за ее рулем Бака Шермана. Она махнула ему, Бак кивнул в ответ и снова надвинул фуражку на глаза, чтобы досмотреть свой сон.

— Старина Бак, как всегда, в полной боевой готовности, — хихикнула Айрин, толкнув Мелани локтем в бок. — Здесь, в Лотер-Сити, этот тип зарабатывает деньги во сне, в буквальном смысле слова.

— Да нет, время от времени ему приходится поднимать свой зад со стула, — поддержала ее шутливый тон Мелани. — Вспомни хотя бы о многочисленных нарушителях правил парковки и еще о взломе прошлым летом у Гудфелда…

Продолжить она не успела. Проехавший мимо автомобиль остановился, из него выскочил мужчина и загородил им дорогу.

— Что это значит? — вскрикнула от неожиданности Мелани. Мужчина подошел ближе, и она узнала Саймона.

— Пожалуйста, Мел, мне нужно с тобой поговорить, — робко сказал Саймон Янгблод. — У тебя найдется минутка для меня?

Мелани была слишком ошарашена, чтобы ответить сразу. Она беспомощно взглянула на Айрин, молча наблюдавшую за этой сценой.

— Пожалуйста, — еще раз повторил Саймон. — Это на самом деле очень важно. Что, если нам посидеть в каком-нибудь уютном местечке и побеседовать? Можешь ты мне доставить хоть такое маленькое удовольствие?

— Я… собственно, у меня были другие планы, — пробормотала Мелани, не придя в восторг от перспективы остаться наедине с Саймоном.

— У меня возникли серьезные проблемы, — уговаривал он ее чуть ли не с мольбой в голосе. — Ты единственный человек, с которым я могу говорить обо всем. И ты всегда даешь самые дельные советы. Ну, пожалуйста, Мел, потом я сразу отвезу тебя домой.

— Айрин? — Мелани вопросительно взглянула на подругу.

— Может, тебе и в самом деле поговорить с Саймоном, — пожав плечами, ответила она с сомнением в голосе. — Если Дэвид позвонит, я ему все передам.

— Ладно уж, — недовольно буркнула Мелани. — Думаю, что через час я уже вернусь домой. — Она кивнула Саймону и влезла в «датсун», который стоял на обочине с работающим мотором.

Автомобиль сразу же рванул с места. Айрин посмотрела ему вслед со смешанным чувством.

Огромным усилием воли Дэвид подавил в себе желание броситься за Мелани и выплеснуть на нее весь свой гнев, все свое разочарование. Он заставил себя вернуться в дом, сел за компьютер и попытался поработать, разумеется, безуспешно. Дэвид был слишком взволнован, чтобы ясно сформулировать хоть одну мысль. Пришлось оставить эту затею, взять бутылку виски и пойти на террасу, чтобы посидеть там, пока алкоголь не окажет своего действия. Может быть, тогда ему удастся заснуть и на какое-то время забыть последние события.

Завтра наверняка все будет выглядеть иначе. Он еще раз спокойно поговорит с Мелани. Не исключено, что и она к тому времени окажется в состоянии выложить ему все начистоту.

В это время в холле зазвонил телефон.

«Это Мелани», — обрадовался Дэвид. Он бросился в дом, схватил трубку, но услышал на другом конце провода вовсе не Мел.

— Алло, — произнес резкий, неприятный голос. — В случае, если ты ищешь свою невесту, знай, что она сейчас любезничает со своим бывшим любовником Саймоном Янгблодом в «Новом мотеле». Номер триста семьдесят.

— Это меня нисколько не интересует! — крикнул Дэвид и рассерженно бросил трубку.

Телефон зазвонил снова. Дэвид яростно схватил трубку.

— Прекратите нести свою чушь! Я разговариваю по телефону только с людьми, которые…

— Привет, это Айрин! — прервал его раздраженную речь приветливый женский голос. — Ты меня слушаешь?

— Айрин! — обрадовался он, облегченно вздохнув. — Извини, у меня сейчас был хамский звонок от какого-то телефонного террориста.

— Пошли его к черту, — засмеялась Айрин. — Не хватает еще нервничать из-за этого. Послушай, я звоню по поручению Мелани. Она сказала мне, что вы поссорились.

— Пожалуй, это так, — невесело признал Дэвид. — И я очень огорчен. Будь добра, передай ей, что я сожалею. Вероятно, моя реакция была неадекватной.

— Обязательно передам, как только она вернется домой, — пообещала Айрин. — Она поехала с Саймоном Янгблодом, но просила позвонить и сообщить тебе, что завтра утром хотела бы с тобой поговорить. Поэтому не беспокойся. Все будет в порядке.

Последние ее слова Дэвид почти пропустил мимо ушей. Что Айрин сказала? Мелани поехала куда-то с Саймоном? Снова всплыл анонимный звонок, вспыхнула ревность.

Дэвид не сразу сообразил, что Айрин уже повесила трубку. Он медленно вышел не террасу и остановился там, отрешенно уставившись в густую темноту сада.

«Твоя невеста сейчас любезничает со своим бывшим любовником Саймоном Янгблодом в «Новом мотеле». Номер триста семьдесят».

Эта фраза не выходила у Дэвида из головы. Что делать? Действительно ли Мелани обманывала его, и какое отношение имел к этому звонивший?

Куча вопросов, на которые Дэвид не знал ответа. В конце концов он не выдержал. Быстро повернулся и бросился в дом. Не прошло и нескольких минут, как по асфальту резко чиркнуло резиной, и из гаража вынесся «ягуар».

На углу Двадцатой улицы на хвост ему сел темный «шевроле».

— Что все это значит? — с неприязнью в голосе спросила Мелани. — Куда мы, собственно, едем?

Местность вокруг становилась все пустыннее. В темноте время от времени проблескивали огоньки редких ферм. Автомобильные фары высвечивали чахлые деревья и причудливые нагромождения скал, казавшиеся в ночи призраками.

Должно быть, они уже отъехали от Лотер-Сити на довольно приличное расстояние. Заброшенное шоссе, которым пользовались явно нечасто.

— Сейчас приедем, — пообещал Саймон. — Я решил выбрать такое место, где нас не потревожат. То, что я собираюсь с тобой обсудить, крайне важно, поэтому не хотелось бы, чтобы нам мешали какие-то люди.

— Здесь-то, уж точно, нам никто не сможет помешать, кроме коров, — буркнула Мелани и на всякий случай отодвинулась от него подальше. — На «уютное местечко», о котором ты говорил, что-то непохоже.

— Да это вон там, впереди, — сказал Саймон, показывая через ветровое стекло на ярко освещенные постройки, вынырнувшие слева от шоссе. — Тебе наверняка понравится.

Мелани совсем не была уверена. Теперь она узнала это место. Расцвеченный гирляндами лампочек мотель принадлежал одному подозрительному парню из Дорсета и был известен как место тайных встреч парочек, которые по каким-то соображениям не хотели показываться на людях.

Что здесь потерял Саймон?

Мелани неохотно проследовала за ним в приемную и с недоумением наблюдала, как портье выдавал ему ключ от комнаты.

— Я не пойду, — заявила Мел Саймону. — Посидеть в ресторане, это еще куда ни шло, но отправляться с тобой в эти домики я не намерена.

Саймон растерялся. Его партнер вдалбливал ему в голову, что он должен заманить Мелани в один из этих маленьких домиков и задержать там. Саймон даже не предполагал, что Мел может воспротивиться плану.

— Я… э-э… — беспомощно залепетал он. — Я заказал бутылку вина. При домике есть терраска. Я думал, что мы могли бы посидеть на воздухе, выпить вина и спокойно поговорить.

— Нет, — упрямо настаивала на своем Мел.

— Ну пожалуйста, Мелани, — канючил он, как ребенок. — Я хочу, чтобы все было по-хорошему.

— Да неужели? — Мелани вышла из себя. — Я и не подумаю пойти туда с тобой. Мы можем…

— Прошу вас, господа, — прервал их дискуссию администратор. — Вы не могли бы продолжить вашу беседу на менее повышенных тонах? Другие гости… Вы же знаете, мы придаем огромное значение спокойной атмосфере.

— Да, да, — поспешил заверить его Саймон. Прежде чем Мелани успела что-либо возразить, он схватил ее за локоть и потащил за собой прочь из приемной.

Домик оказался очень хорошеньким. Несмотря на то что Мелани все еще противилась, она все же вошла туда и позволила Саймону провести ее на небольшую террасу, с которой открывался вид на обширный парк, украшенный разноцветными лампочками.

Мелани недовольно уселась в плетеное кресло, стоящее перед столиком, ожидая, когда Саймон наконец объяснит суть дела.

Тот сначала разлил по бокалам вино, положил перед Мел пару сандвичей, хотя она ничего не просила, и только тогда сел за стол сам.

— Так вот, дело обстоит следующим образом, — пространно начал он и выпил за здоровье Мелани. — Я попал в затруднительное положение. На следующей неделе приезжают мои родители, и они хотят тебя видеть.

Мелани хотела вскочить с места, но Саймон успел через стол схватить ее за руку и удержать.

— Знаю, знаю, — торопливо сказал он. — Это звучит довольно глупо, но ты ведь знаешь моих стариков. Я не решился сообщить им, что мы расстались. И теперь я хочу тебя попросить…

— Нет! — Мелани решительно замотала головой. — Я не собираюсь изображать из себя будущую невестку. Скажи своим родителям, что я сбежала с другим, или придумай любую другую ерунду, но ни в коем случае не вводи их в заблуждение. Когда-то они все равно должны обо всем узнать.

— Конечно, но только не сейчас. — Саймон невесело кивнул.

— Почему же это?

— Отец дал мне взаймы, — вздохнув, с трудом выдавил он из себя. — На обзаведение нашим хозяйством, и я действительно хранил деньги для этой цели. Но потом у меня возникли проблемы на работе, короче говоря, деньги ушли, но мои родители думают, что я израсходовал их на нас с тобой. Если они узнают, что мы разошлись, отец потребует деньги назад, но в данный момент я пустой.

— Тогда объясни ему, что ты на мели, и попроси об отсрочке, — предложила Мелани. Она не видела здесь никаких особых сложностей. Мистер Янгблод вряд ли был злодеем, способным затеять судебную тяжбу с собственным сыном. — Если ты расскажешь своему отцу, как обстоят дела, он наверняка поймет тебя.

— Как бы не так, — нервно возразил Саймон. — Он назовет меня пустышкой, никчемным человеком, который не в состоянии даже удержать девушку. Мел, ты знаешь, каким он может быть консервативным и упрямым. Отец до сих пор не простил мне, что я не закончил колледжа, не получил приличной должности. Для него я — неудачник, и если сейчас узнает, что я потерял работу, а к тому же невесту, то совсем смешает меня с дерьмом.

Мелани вздохнула. Этот Саймон и в самом деле тяжелый случай. Можно понять мистера Янгблода, который вынужден биться над сыном-слабаком.

— Саймон. — Она постаралась придать голосу убедительность. — Тебе пора, наконец, самому решать свои проблемы. Конечно, я понимаю, под каким давлением ты находишься. И знаю, как мешает тебе отец самоутвердиться. Но когда-то ты должен избавиться от зависимости. И их теперешний приезд — прекрасная возможность для этого.

Саймон озабоченно кивнул. «Скорей бы уж появился этот Дэвид Клэйтон», — подумал он. Вся эта затея оказывалась на поверку даже сложнее, чем можно было предполагать.

Он подвинул свой стул поближе к Мелани и осторожно положил руку ей на плечо.

— Можешь ты мне помочь еще раз, самый-самый последний? — взмолился он. — У меня полные штаны со страху из-за их приезда.

Мелани покачала головой.

— Нет, не получится. Ты же знаешь, что я теперь с Дэвидом Клэйтоном. Он не поймет, если я стану разыгрывать перед твоими родителями невесту их сына. Я даже заикнуться ему об этом не могу.

— Ему и знать ничего не надо.

— Я не собираюсь обманывать Дэвида, — твердо ответила Мелани. — У нас с ним такие отношения, которыми я не хочу рисковать.

— Ты его любишь? — спросил Саймон. Мелани кивнула, и это разозлило его еще сильнее. — А до меня тебе, значит, и дела больше нет, — обиженно констатировал он. — Тебе наплевать, что со мной будет. Ну, Мел, не ожидал. Ты была единственным человеком, от которого я еще надеялся получить помощь. Да, не думал я, что ты бросишь меня в беде.

— Я вовсе не бросаю тебя в беде, — нетерпеливо возразила она. — Этот разговор начинал действовать ей на нервы. Мел стремительно повернулась к Саймону и, чтобы тот хоть немного успокоился, она обхватила ладонями его лицо. — Правда, Саймон, я не бросаю тебя в беде. Я всего лишь хочу, чтобы ты наконец повзрослел. Как ты будешь жить дальше, если постоянно пытаешься взвалить свои проблемы на кого-то другого.

Саймон прижался лбом к ее лбу.

— Мне тебя так не хватает, — с несчастным видом пробормотал он. — С тех пор как ты ушла, все у меня пошло наперекосяк. Я чувствую себя чудовищно одиноким. Ты не могла бы еще раз хорошенько подумать?

Мелани подняла руку и ласково погладила Саймона по волосам. Они были мягкими и уже значительно поредевшими. Через пару лет он обзаведется лысиной и брюшком. Нет, это не тот мужчина, с которым Мел хотела бы прожить долгие годы вместе.

— Саймон… — продолжение фразы застряло у нее в горле.

В неярком свете, падающем с террасы, перед ней стоял Дэвид. Лицо его было искажено до неузнаваемости. Гнев и безграничное разочарование превратили его в пугающую маску.

— Дэйв! — вскрикнула Мел.

Саймон встрепенулся. Когда он увидел направленный на него ненавидящий взгляд Дэвида, то вскочил с места и в поисках защиты спрятался за спину Мелани.

— Можете не беспокоиться, — медленно приближаясь, сказал Дэвид. — Я только хотел убедиться в достоверности информации. И убедился, Мелани. Желаю тебе счастья с этим убожеством. — Он круто развернулся и бросился прочь.

— Дэвид! — кинулась было за ним Мелани. — Дэвид, подожди!

Но он не слышал. Пулей промчался к автомобилю, прыгнул в него, и «ягуар» понесся вниз к выезду на шоссе.

— Ты, идиот! — набросилась Мелани на Саймона, который наблюдал за этой сценой, дрожа от страха. — Ты, безмозглый, слабоумный кретин! Сделай же что-нибудь, черт тебя подери! Что ты здесь торчишь, выпучив глаза? Беги за машиной. Я должна догнать Дэвида, объяснить ему все, иначе он вообразит самые немыслимые вещи.

Но Саймон и не думал шевелиться.

— Я… мы… — принялся он невнятно бормотать, потом беспомощно махнул рукой. — Не волнуйся, скоро все будет в порядке.

— Ах, лучше заткнись! — Мелани кинулась к нему, выхватила из кармана пиджака ключи от машины и умчалась.

В полной растерянности Саймон последовал за ней. Что он теперь должен делать? Партнер ничего не говорил ему про то, как себя вести в подобной ситуации.

 

7

Дэвид был вне себя. То, чему он только что стал свидетелем, до безумия напоминало события в Самантосе. В какой-то момент ему даже почудилось, что он просто видит сон. Один из тех, время от времени всплывающих из самых дальних уголков мозга и заставляющих человека вспомнить о вещах, которые он хотел бы навсегда забыть.

Но это был не сон, а грубая реальность.

Больная фантазия Дэвида рисовала картину заговора, который затеяли ради того, чтобы поиздеваться над ним.

Очень может быть, что Мел никогда не прекращала своих с Саймоном отношений. Да, именно так оно и было! Мелани разыгрывала перед ним заботливую сиделку только потому…

А впрочем, почему? Возможно, она знала, что он не последний бедняк?

При мысли, что Мел и Саймон тайком встречались и смеялись над ним, Дэвид так резко нажал на газ, что машину швырнуло вперед и слегка занесло вбок. Он вылетел на узкое извилистое шоссе и бешено погнал по направлению к Лотер-Сити.

Дэвид не видел местности, по которой мчался. Блуждающий свет фар выхватывал из темноты причудливо искривленные стволы деревьев и глыбы камней, громоздящихся вдоль обочины.

Мысли Дэвида кружились вокруг происходящего на террасе. Эта парочка обнималась и ворковала, забыв обо всем на свете. Да, здорово он их напугал своим неожиданным появлением! Но это нисколько не притупляло в нем боль потери.

Он еще поддал газу. Лишь бы подальше отсюда, домой или на край света, в данный момент ему это было абсолютно безразлично. Дэвид хотел уехать, сбежать от воспоминаний, от отчаяния. Мчаться, пока не кончится бензин, остановиться где-нибудь и завыть, как раненый зверь.

«Ягуар» несся к следующему повороту.

Мужчина рассчитывал, что у него останется больше времени для манипуляций с машиной, но Дэвид так стремительно выскочил из парка, что пришлось буквально совершить акробатический трюк, чтобы выбраться из-под «ягуара» и успеть спрятаться в ближайших кустах.

Бранясь и постанывая, мужчина кое-как поднялся, отряхнул пыль с костюма и защелкнул складной нож. Удалось все же успеть. В чем в чем, а уж в машинах-то он разбирался. Достаточно оттрубил на этой вшивой автозаправке в Кодо, чтобы знать, где что нужно отключить, если хочешь вывести автомобиль из строя.

Уильям Клэйтон не спеша побрел к своему «шевроле», который был спрятан в кустах в полукилометре от мотеля. Он сел в машину, развернулся и аккуратно поехал по серпантину в сторону Лотер-Сити. Чувствовал он себя на редкость хорошо.

Дэвид ехал слишком быстро. Перед следующим виражом он нажал на тормоз, и автомобиль снизил скорость. Уже несколько осмотрительнее Дэвид проехал трудный участок до развилки на Лэнсер и оттуда через довольно пустынную Кроличью равнину до Лэнсер-Крик, маленькой речушки, которая где-то в закоулках долин Роки-Маунтина сливалась с Колорадо.

«Ягуар» снова увеличил скорость. После скучной равнины опять началась гористая местность, и шоссе вело то вверх, то вниз, словно подвесная канатная дорога. Перед какой-то особенно мощной скалой был крутой изгиб, и Дэвид вновь притормозил, чтобы его не занесло на вираже.

Автомобиль послушно катил вперед. Оставалось только спуститься с предгорья в долину Лотер. Пока еще повсюду над землей высились гигантские скалы. Они напоминали исполинские игрушки, которыми забавлялись великаны. Все разбросали да и забыли.

Шоссе снова запетляло. Оно пошло круто вниз, мимо каньона, где глубоко на дне по камням и поваленным стволам деревьев бодро плескалась Лэнсер-Крик.

Дэвид сбросил скорость и притормозил. Здесь ему требовалось то и дело выравнивать автомобиль, поскольку на этом отрезке пути дорога была до того отвесной, что стоило снять ногу с педали тормоза, как «ягуар» стремительно набирал скорость.

Внезапно Дэвид почувствовал, что педаль «капризничает». Целиком сосредоточившись на дороге, он попытался нажать педаль до отказа, но что-то сорвалось и нога оказалась на полу.

В первый момент он так растерялся, что судорожно нажал еще раз. Педаль без малейшего сопротивления провалилась до пола, но скорость машины не снизилась ни на йоту.

Ручной тормоз! Дэвид потянул за рычаг и одновременно включил более низкую скорость, коробка передач тут же ответила пронзительным визгом. Мотор оглушительно взвыл, однако автомобиль продолжал катиться.

На лбу Дэвида проступил холодный пот. Он вцепился в руль, чтобы хоть частично держать машину под контролем. Надо что-то предпринять, необходимо каким-то образом остановить автомобиль, прежде чем тот, как ракета, ворвется в город и натворит там Бог знает каких бед.

Первые огни города уже различались на горизонте. Дорога теперь пошла чуть в гору. Дэвид перевел рычаг переключения скоростей в нейтральное положение и на холостом ходу направил машину в поле, сплошь усеянное каменными валунами. Дэвиду пришлось маневрировать между ними, и он с запозданием вспомнил, что именно здесь находилась смотровая площадка. На ней стояло несколько скамеек и рос старый мощный дуб. За площадкой поросший кустарником крутой обрыв, метров на пятьдесят вниз, до речушки Лотер, которая в этом месте была очень узкой.

Перед Дэвидом уже вынырнул парапет ограждения. Он резко крутанул руль, и «ягуар», чиркнув по деревянным столбикам, смел их. Машину занесло и на всем ходу она врезалась в дуб, у которого от сильнейшего толчка лишь легко дрогнула гигантская крона.

Автомобиль завибрировал, двигатель свирепо взвыл и замер, издав странный захлебывающийся звук. Дэвид, на секунду потеряв сознание, осторожно открыл глаза. У «ягуара» горела только левая фара. В свете ее луча Дэвид увидел прямо перед собой возвышающийся исполинский ствол, протаранивший радиатор.

Левая дверца не открывалась. Дэвид переполз на соседнее сиденье и вылез из машины.

Все ясно, с машиной можно проститься! Просто чудо, что его не разорвало за компанию. Дэвид не знал, радоваться этому или проклинать судьбу.

Правое колено болело. Он почувствовал это лишь тогда, когда бежал мимо скал к шоссе. Он добрался до обочины, и тут увидел свет приближающихся фар.

Дэвид поднял руку и принялся яростно махать. Машина снизила скорость и остановилась рядом с ним.

— Привет, сосед, — сказал водитель, выйдя из автомобиля и криво ухмыльнувшись. — Ты все еще жив?

Машина Саймона был под стать своему хозяину: неухоженная и с технической стороны крайне ненадежная. Мелани пришлось трижды поворачивать ключ в замке зажигания, прежде чем двигатель соблаговолил завестись. Рычаг переключения передач был так разболтан, что Мелани водила им, как ложкой в миске с салатом, но ей все же удалось выехать со стоянки и скатиться по подъездной дороге к шоссе. На серпантине между Лэнсеро и Лотер-Сити дефекты машины стали особенно заметны. Словом, поездочка оказалась для Мел вовсе не такой уж приятной прогулкой.

Перед ней раскинулась просторная равнина Лэнсера. Здесь шоссе слегка поднималось в гору. «Датсун» здорово запыхтел, когда Мел включила четвертую скорость.

В темноте вынырнул какой-то автомобиль. Он стоял почти на проезжей части, катафоты отразили тусклый свет фар «датсуна», когда Мелани подъехала совсем близко.

— Кретин! — ругнулась она вслух, объезжая «шевроле», брошенный владельцем прямо посреди дороги и представляющий серьезную опасность для движения. — Не мог, что ли, поставить свою колымагу на обочину?

Показался Лотер-Сити. Мелани свернула на окружную дорогу, с которой можно было попасть сразу в окраинные районы.

Купер-стрит как вымерла. Лишь перед некоторыми домами светились лампы, большинство же участков стояли погруженные в темноту.

У дома Дэвида горели старомодные фонари, освещавшие подъездную дорогу к гаражу. Поставив «датсун» прямо у ворот, Мелани побежала к дому и торопливо открыла дверь своим ключом.

На террасе горел свет. На столе стояли бутылка виски и стакан, словно оставленные впопыхах хозяином. Должно быть, Дэвид выпил немного, поскольку бутылка была почти полной и в стакане еще осталось виски. Похоже, он довольно поспешно сорвался с места.

Но где же он? Мелани не нашла его ни в кабинете, ни в спальне. В доме его не было, в саду тоже.

«Странно, — подумала она, глядя на полупустой стакан. — Дэвид давно должен был быть дома. Может, он помчался в ближайшую пивную, чтобы развеять там свое горе, или отправился к какому-нибудь другу, чтобы выговориться у него? Но к кому? Хотя с тех пор, как они сошлись, он жил не так замкнуто, как прежде, однако друга в Лотер-Сити у него не завелось, во всяком случае, никого такого, с кем бы он стал обсуждать свои заботы. А что если он поехал к матери?»

Мелани решила было позвонить миссис Клэйтон, но потом, сообразив, что Дэвид никак не мог успеть туда добраться, отбросила эту идею. Зачем зря волновать бедную женщину, если Дэвид, скорее всего, и в самом деле торчит в каком-нибудь кабаке и напивается? Правда, Мелани с трудом представляла себе эту картину, но чего в жизни не бывает. На нестандартные ситуации люди и реагируют нестандартно.

Мел вышла из дома и медленно побрела к поджидавшему ее «датсуну». Она не знала, что ей делать.

Дэвид совершенно не ожидал нападения. Мужчина ударил так внезапно, что Дэвид уклонился чисто инстинктивно. Он откатился в сторону и успел вскочить на ноги, пока нападавший, лица которого он не мог разглядеть в темноте, готовился к следующему удару. На этот раз Дэвиду удалось схватить и вывернуть незнакомцу руку. Выпавший из его ладони гаечный ключ упал Дэвиду прямо на ступню, и он на миг выпустил руку мужчины, чем тот сразу же воспользовался и побежал.

Дэвид помчался за ним. Он хотел положить конец этой истории. Кто бы ни пытался убить его, этот человек предпримет новую попытку, если уйдет сейчас от преследования.

Он настиг мужчину у разбитого «ягуара». Они сцепились, как бешеные псы, лупили друг друга кулаками, ногами, пока противник Дэвида не отправил его в нокдаун мастерским боковым ударом в печень. Прежде чем Дэвид смог подняться, незнакомец схватил здоровенный камень и метнул его в голову лежащему.

Дэвид успел откатиться в сторону. Камень угодил в левое плечо, острая боль пронзила все тело, перехватило дыхание, но на передышку времени не было, так как смертельный враг вновь готов был броситься на него.

Подножка получилась что надо. Незнакомец потерял равновесие, меткий удар ноги отбросил его назад и швырнул на каменную глыбу, от которой он отскочил рикошетом и упал без движения. Но Дэвида донесся мерзкий хруст костей, и его чуть не вывернуло наизнанку.

Он с трудом поднялся на ноги и заковылял к поверженному противнику, который лежал перед ним в странной изломанной позе. Дэвид склонился над ним и, увидев наконец лицо своего врага, в ужасе отпрянул. Это был Уильям.

Сознание Дэвида отказывалось принимать тот факт, что на его жизнь покушался не кто иной, как его собственный брат.

Дэвид снова наклонился и стал ощупывать шею Уилла, пока не нашел то место, где должна пульсировать сонная артерия. Пальцы почувствовали мерцающее, нерегулярное биение.

Он выпрямился. Действовать нужно быстро. Дэвид не мог судить, насколько тяжело ранен Уильям, но, судя по всему, каменная глыба сделала свое дело.

Несмотря на жгучую боль в плече и правом колене, Дэвид побрел к шоссе, сел в «шевроле», подогнал его к смотровой площадке и погрузил Уильяма на переднее сиденье рядом с водителем.

Когда Дэвид запустил мотор, Уилл пришел в сознание. Он застонал, открыл глаза и узнал своего брата.

— Иди ты, или я — или мы оба! — с ненавистью выдохнул он. Прежде чем Дэвид успел как-то отреагировать, брат качнулся вбок, перехватил руль и крутанул его на себя. «Шевроле» рванулся вперед и пробил деревянный парапет.

— Пожалуй, это самая идиотская история, которую я когда-либо слышала, — призналась Айрин, когда Мелани закончила свой рассказ о событиях, произошедших в «Новом мотеле». — Знаешь, в дешевых романах любят придумывать подобные коллизии: ревнивый любовник застает свою возлюбленную в двусмысленной ситуации, и у него сдают нервы. Когда я начинаю про такое читать, то сразу бросаю книгу, потому что эта чушь меня абсолютно не интересует. К сожалению, я не могу так же поступить в твоем случае. Должна тебе сообщить, сокровище мое, ты здорово вляпалась.

— Как будто я сама этого не понимаю! — воскликнула Мелани. — Дэвид был вне себя. Если бы я только знала, как все исправить! Боюсь, что он не захочет больше даже слышать обо мне.

— Хотя бы попытайся, — посоветовала Айрин. — Возможно, к завтрашнему дню он возьмет себя в руки и согласится по крайней мере поговорить с тобой.

Мелани кивнула.

— Хотела бы я знать, каким образом Дэвид вообще узнал, что я нахожусь с Янгблодом в этом мотеле, — размышляла она вслух. — Ведь Саймон перехватил меня прямо на улице и потащил с собой. Кроме тебя, никто не знал, что я с ним поехала. А то, что мы окажемся в этом мотеле, и тебе не было известно.

— Уж не предполагаешь ли ты, что это я тебя подставила? — возмутилась Айрин, но тут же успокоилась. — Значит так, я позвонила Дэвиду, как ты мне велела. Сказала ему, что Саймон хочет с тобой побеседовать, но где и о чем, этого я ему никак не могла выдать.

— Странно, — задумчиво пробормотала Мелани. — У меня это как-то в голове не укладывается.

— Чертовски похоже на какой-то заговор, — предположила Айрин и, привстав, стала доливать себе кофе в пузатую керамическую кружку. — Вот только не могу понять его подоплеку. — Она поставила кофейник на стол и хотела сесть, но ее остановил громкий стук в дверь.

Подруги обменялись многозначительными взглядами. Мелани кинулась к двери и распахнула ее.

Но вопреки ожиданиям Мел, это был не Дэвид. На пороге стоял Саймон Янгблод.

— Мел, — боязливо прошептал он. — Я сделал ужасную глупость.

— Это слишком мягко сказано! — заорала на него Мелани. — Из-за твоего идиотизма у меня с Дэвидом все пошло насмарку. Отваливай и больше никогда здесь не появляйся. Если придет Дэвид и снова встретит тебя, он вообще на меня смотреть не пожелает.

— Дэвид не придет, — пролепетал плачущим голосом Саймон. — Дэвид не сможет. Он… он… я думаю, что он мертв.

В этот момент лишь Айрин сохранила выдержку. Сначала она схватила за воротник совершенно расклеившегося Саймона и затащила его в дом, потом бережно взяла за руку Мелани, оцепенело застывшую в крошечной прихожей, и отвела обоих в гостиную.

— Что произошло? — спросила Айрин, наливая Мелани бренди.

Саймон с жалким видом сидел на софе и поскуливал.

— Уильям Клэйтон испортил тормозные шланги у «ягуара» Дэвида, пока тот был в мотеле, — чуть слышно пробормотал он. — В результате машина, видимо, стала неуправляемой, и между Лэнсером и Лотер-Сити произошла авария.

— Ты уверен? — негромко спросила Айрин.

Саймон кинул.

— После того как Мел уехала на моем автомобиле, я вызвал такси. Машина пришла только через час, и, когда мы проезжали по равнине Лэнсера, как раз в том месте, где находится смотровая площадка, все было перегорожено и стояла «скорая». Я видел лишь «шевроле», который вывозили с места катастрофы. От него ничего не осталось!

Мелани вскочила, издав пронзительный крик, но Айрин была тут как тут.

— Тс-с, — мягко шикнула она и обняла подругу. — Спокойно, спокойно. Все будет хорошо.

— Мне этого не хотелось, — вопил Саймон, совсем потеряв голову. — Я не думал, что Клэйтон зайдет так далеко и действительно осуществит свой план. Я…

— Заткнись! — прикрикнула на него Айрин. — Сейчас мы позвоним в больницу, — сказала она, обернувшись к Мелани. — Там они наверняка смогут дать нам более точную информацию. — Она осторожно потянула Мел к телефону и набрала номер больницы Святого Патрика.

— Извините, пожалуйста, я звоню по поводу аварии на дороге пять-пять-восемьдесят, — очень сдержанным голосом проговорила в трубку Айрин. — К вам доставили некоего мистера Дэвида Клэйтона? — На некоторое время она замерла в ожидании, (видимо, медсестра на другом конце провода сначала запросила компьютер) потом облегченно воскликнула: — Слава Богу! Можно его увидеть? — спросила она. — Да. Хорошо. Да, спасибо, огромное спасибо. — Айрин удовлетворенно вздохнула и положила трубку.

— Дэвида привезли в больницу минут сорок назад, и его брата тоже, — объяснила она Мелани, которая, дрожа, стояла рядом с ней. — Врачи еще занимаются Дэвидом, но медсестра сказала, что его состояние стабильно. Больше она ничего не могла мне сообщить, для этого нам нужно самим приехать в больницу.

— Тогда поедем немедленно! — воскликнула Мел и бросилась было к двери, но Айрин удержала ее.

— Стой! — Она ободряюще улыбнулась. — Прежде чем выйти из этого дома, я хочу выслушать сначала историю Саймона. Ну давай, милый, исповедуйся. Мы хотим знать абсолютно все.

Саймон, скорчившись, пристроился в уголке софы. Когда Айрин обратилась к нему, он испуганно выпрямился и уставился на нее.

— Я… э-э, — промычал он. — Я ничего не знаю.

Айрин подскочила к нему.

— Ты тут только что заливался соловьем, а теперь уже якобы ничего не знаешь — заорала она, схватив Саймона за воротник и тряся, как яблоню. — Открывай-ка свою пасть, иначе я собственными руками вылью тебе на голову кастрюлю с кипятком. Что ты предпочитаешь — говорить или быть ошпаренным?

— Говорить! — выкрикнул Саймон, решив, что Айрин сейчас способна на что угодно. Он облегченно вздохнул, когда она его наконец отпустила. — Уильям Клэйтон попал в трудное финансовое положение, — начал он свой рассказ. — Я встретил его случайно, он шнырял вокруг участка Дэвида, когда тот уехал в Аризону. Ну, мы разговорились, и я пожаловался ему, что Дэвид увел у меня девушку.

— Неправда! — вмешалась возмущенная Мелани. — Я сама покончила с этим, потому что ничего путного у нас не могло получиться.

— Да, так вот… — Саймон поежился. — Уильям признался, что тоже терпеть не может своего брата, поскольку Дэвид никогда не хочет помочь ему в беде и всеми мыслимыми и немыслимыми способами старается его доконать. Он пообещал мне кучу денег, если я буду с ним заодно.

— И ты, болван, конечно же, сразу согласился, — предположила Айрин.

— Я подумал, почему бы и нет, — пробормотал, кивнув, Саймон. — Мел больше знать меня не желала, в деньгах я тоже нуждался. Вот и ответил «да». Потом от Уильяма долго не было ни слуху ни духу, и вдруг он звонит и говорит, что пора действовать и что я должен быть наготове. После этого Клэйтон приехал ко мне, чтобы посвятить меня в свой план. Уильям сделал ставку на ревность брата. Я должен был заманить Мел в мотель и позаботиться о том, чтобы мы там сошлись как можно ближе, а Уилл позвонит Дэвиду и сообщит ему, где он нас может найти. Уильям рассчитывал на то, что брат немедленно сядет в машину и поедет в мотель.

— О Боже, — вырвалось у потрясенной Мелани. — И для чего же все это?

Саймон нервно заерзал по софе.

— Собственно, Уильям хотел перерезать тормозные шланги еще на участке Дэвида, — неохотно признался он. — И я на этом настаивал, поскольку боялся, что Дэвид заберет тебя с собой из мотеля, и тогда ты тоже оказалась бы в опасности. Но по какой-то причине это не удалось. Во всяком случае, Дэвид сумел доехать до мотеля, и авария произошла лишь на обратном пути.

— Значит, ты полагаешь, что Уильям вполне серьезно намеревался убить своего брата? — недоверчиво спросила Айрин.

Саймон кивнул.

— Да, именно так, — заявил он без обиняков. — Уильям хотел убить Дэвида, и это должно было выглядеть как несчастный случай или даже самоубийство. Для этого и требовалось, чтобы мы с тобой, Мелани, оказались в мотеле. Уильям собирался дать показания в суде, что его брат, вероятно, решил покончить с собой из-за вашей размолвки и совершенно сознательно устроил автомобильную катастрофу. — Он опять вздохнул. — Уильям надеялся унаследовать после смерти брата большую часть его состояния. Я бы получил десять процентов комиссионных, а Уильям избавился от постоянных денежных забот.

— А что было бы, если бы Дэвид не поехал в «Новый мотель»? — поинтересовалась Мелани.

Саймон пожал плечами.

— Не знаю, — пробормотал он, вытирая тыльной стороной ладони выступившие на глазах слезы. — Мне известен только этот план.

— А я вот что тебе на это скажу, Саймон. — Айрин встала. — Этот Уильям абсолютно преднамеренно привлек к плану убийства и Мелани, чтобы исключить возможность появления в будущем наследника. Ты виновен в замышлении двойного убийства и понесешь за это наказание. — Она наклонилась и вытащила его из подушек. — Сейчас я поеду с тобой в полицейский участок, и ты там так же подробно во всем признаешься, — приказала она. — А если тебе вдруг придет в голову идея все отрицать и разыгрывать из себя невинного ангела, подумай, пожалуйста, о том, что Мелани может засвидетельствовать твое признание, и еще о том, что обе мы крайне мстительны. Мы тебя через мясорубку прокрутим, от тебя ни одного целого кусочка не останется. Не забывай про это, Саймон, я не шучу.

Саймон и не собирался отрекаться от признания. У него было одно-единственное желание: как можно скорее очутиться под защитой полиции и дожидаться суда в маленькой симпатичной городской тюрьме. Куда более приятная перспектива, чем прятаться от мести двух сумасшедших баб.

Мелани поехала в больницу на своей машине. Дэвиду уже успели оказать первую помощь. Он отделался многочисленными ушибами и сломанной ключицей, в остальном все было в порядке, а вот его брат еще находился на операционном столе.

При ударе о скалу Уильям сломал себе два ребра и получил травму черепа. За этим последовала драка в машине, потом — падение автомобиля с обрыва, во время которого Уильяма выбросило с сиденья. В результате он получил множество жутких рваных ран, требующих наложения швов. Лечащий врач считал, что Уиллу придется пролежать в больнице не меньше месяца, прежде чем он поправится настолько, чтобы можно было вести речь о выписке.

Мелани была на седьмом небе от счастья, увидев, что Дэвид живой, хотя и весь в тугих повязках, сидит в холле больницы.

— Наконец-то, — вздохнул он, когда Мелани подбежала к нему. — Я уж было подумал, что засохну, как забытая на столе корка хлеба.

— О Дейв, я столько страху из-за тебя натерпелась, — рассмеялась она с облегчением. Подняла руки и обняла его от всего сердца, но очень бережно, чтобы не причинить боль. — Любимый мой, ну и ночка нам выпала!

— Тут я с тобой согласен! — Дэвид улыбнулся и нежно поцеловал ее. — Мне пришлось здорово поднапрячься, чтобы выбраться отсюда. Если бы я послушался докторов, меня бы здесь живо уложили в постель и ни за что бы не отпустили.

— Какая чушь! — возразила Мелани, озабоченно разглядывая его лицо, на котором отчетливо виднелись следы недавней драки. — В больнице никого насильно не держат. Может, тебе действительно следовало бы хоть на пару часов остаться под наблюдением врачей.

— Нет, — произнес Дэвид и заговорщицки подмигнул Мелани. — Я заранее предвкушаю удовольствие — меня ведь ожидает твоя самоотверженная забота. Поэтому не хочу здесь больше терять ни минуты. — С этими словами он поспешил к выходу, и Мел заторопилась вслед за ним.

Только в машине Дэвид вернулся к недавним событиям.

— Я готов был разнести тебя в клочья, когда увидел вместе с Саймоном в мотеле, — признался он, пока Мелани выруливала на улицу. — Правду я узнал лишь во время обследования в больнице.

— От кого? — удивилась Мелани.

— От Уильяма, — ответил Дэвид. — Он был уверен, что умрет, и хотел обязательно со мной поговорить.

— Боже! И как ты на это отреагировал?

Забыв про сломанную ключицу, Дэвид дернул плечом, но тут же лицо его страдальчески исказилось.

— Ой, черт, ну и боль! Стало быть, как я отреагировал? А что я должен был сделать, ведь Уильям находился в таком жалком состоянии. Не бить же мне его!

— Айрин поехала с Саймоном в полицию! — сказала Мелани и свернула на подъездную дорожку к дому Дэвида. — Должно быть, именно сейчас он подписывает свое признание.

При виде пустого гаража, перед которым Мел припарковала машину, лицо Дэвида опять вытянулось.

— Полагаю, что «ягуар» мне туда ставить больше не придется, — пробормотал он, пока Мелани помогала ему вылезти из машины.

— Главное, что ты остался жив, — попыталась она утешить его, но Дэвид и сам уже улыбался.

— Утрату «ягуара» я как-нибудь перенесу, — пообещал он, осторожно обнял Мел за плечи и, прихрамывая, двинулся вместе с ней к дому. — Боже мой, я, кажется, стал настоящим инвалидом, — приговаривал он. — Тебе придется проявить обо мне материнскую заботу. Вот будет цирк! Будь добра подай мне завтра утром достаточно крепкий кофе с тремя кусочками сахара. И яйца должны быть не слишком крутыми и не слишком жидкими. Смотри не ошибись!

— Ты уже почти бегаешь, — ласково подтрунила над ним Мелани. — Следовательно, можешь сам приготовить себе завтрак. Мой кофе тебя все равно не устроит.

Он засмеялся. Они вместе вошли в гостиную, и Дэвид уселся на удобном диване.

— Хочешь чего-нибудь выпить или приготовить тебе поесть? — спросила Мелани.

Дэвид покачал головой.

— Нет, — тихо сказал он и прикрыл глаза. — Мне нужен только поцелуй и чтобы ты была рядом. Иди сюда.

Мелани беспрекословно повиновалась. Хоть она и боялась сделать Дэвиду больно, но все же осторожно прижалась к нему и прислонилась головой к здоровому плечу.

— Ты будешь подавать в суд на своего брата за покушение на убийство? — поинтересовалась она, все еще поглощенная мыслями о событиях последних часов.

— Не знаю, — пробормотал Дэвид. — Уилл, вероятно, выживет. Во всяком случае, так говорят врачи.

— А что если он опять возьмется за старое? — обеспокоенно воскликнула Мелани.

— Тогда можно будет дать ход показаниям Саймона, — рассудил Дэвид. — Уиллу остается лишь молиться, чтобы со мной все было в порядке, поскольку, если что-то произойдет, он в первую очередь окажется под подозрением. — Дэвид покачал головой. — Нет, тюрьма Уильяма никак не исправит. Я должен позаботиться о том, чтобы он где-нибудь подальше отсюда нашел себе работу. Может, тогда брат встанет на ноги. — Он помолчал, размышляя. Потом продолжил: — Я тут, в больнице, поговорил с одним из докторов. Он считает: Уилл нуждается в специальном лечении. Он был настолько травмирован в детстве, главным образом из-за поведения отца, что в его психике появились патологические черты. Я отправлю Уилла в санаторий, и там он пройдет соответствующую терапию. После нее, думаю, вернее, надеюсь, брат выправится и сможет заняться какой-то деятельностью. Кстати, ни мне, ни врачам не верится, что Уилл в будущем повторит попытку покушения на мою жизнь. Этот несчастный случай и все последствия слишком напугали его, так что он десять раз подумает, прежде чем снова напасть на меня. Уильям сейчас хочет одного — чтобы его оставили в покое.

— Хотелось бы верить, — буркнула Мелани, которую совсем не убедили его слова.

Дэвид успокаивающе погладил ее по щеке.

— Мы навестим Уильяма, как только ему станет лучше, — пообещал он. — Тогда и окончательно решим, что делать дальше. Как бы там ни было, я собираюсь сходить к психологу и затем следовать его советам.

— Я понимаю, как ты рассердился на меня, — пробормотала Мелани, уже не столь озабоченная Уильямом. Рассудительность Дэвида успокоила ее. Наверняка помощь врачей и все еще не угасшая братская любовь Дэвида позволят найти приемлемое решение для всех участников конфликта. — Мне стало жутко страшно, что ты не захочешь меня больше видеть.

— Я, действительно, был настроен весьма решительно, — честно признался Дэвид. — В первый момент после нашей ссоры мне хотелось поставить жирный крест на наших отношениях, но это было скоропалительное решение, из тех, что принимаются в пылу гнева. Через пять минут я уже остыл и был готов согласиться с твоей просьбой. В конце концов, я вовсе не намерен принуждать тебя к браку, а мечтаю лишь о том, чтобы ты абсолютно добровольно и от всего сердца решила остаться со мной.

Мелани кивнула, не поднимая глаз.

— Дэвид, — шепнула она, еще теснее прильнув к нему. — Я должна тебе кое-что сказать. Я… я разведена.

Все-таки она произнесла это слово. Несмотря на внутреннее напряжение, Мел почувствовала безмерное облегчение.

Она ожидала, что Дэвид удивится или даже возмутится, но тот и бровью не повел.

— Знаю, — негромко вымолвил он. Совершенно озадаченная Мелани вскочила и уставилась на Дэвида, который невесело усмехнулся. — Да, — подтвердил он. — Не только мне трудно избавиться от теней своего прошлого, у тебя тоже почти такие же проблемы. Нет, даже хуже, поскольку я со временем проникся к тебе доверием и рассказал обо всем, что меня угнетало. Ты же всегда уклонялась от разговора, если я пытался узнать о тебе побольше.

Мелани села и пристыженно опустила глаза. Дэвид прав, она ни на шаг не впускала его в свое прошлое и скрывала все, что касалось ее лично.

— Я узнал об этом чисто случайно, — продолжил Дэвид, снова обняв Мелани. — Пару дней назад я решил узнать, какие требуются документы для заключения брака. Ведь в Алабаме другие порядки, чем, например, в Аризоне или в Колорадо. Служащий мэрии очень любезно мне все разъяснил. Он оказался чуть разговорчивее, чем обычно бывает. Мы немного поболтали о том о сем, и тогда я спросил, нельзя ли через них затребовать нужные бумаги. — Дэвид тихонько засмеялся. — Молодой человек поискал твои данные в компьютере, тут все и выплыло наружу. Разумеется, поначалу я был весьма шокирован. Не тем, что ты разведена, а что не сказала мне этого.

— Мне в то время было всего шестнадцать, — удрученно вставила Мелани.

— Знаю, — кивнул Дэвид. — Эта затея продолжалась недолго.

— Почему ты не заговорил со мной об этом? — несколько удивленно спросила Мел.

— Потому что хотел дождаться, когда сама мне расскажешь. Я каждый день надеялся, что ты наконец стала достаточно мне доверять, чтобы раскрыться. Но ты предпочитала отделываться пустыми, бессмысленными отговорками, вместо того чтобы хотя бы намекнуть.

Мелани напряженно сглотнула. Она вспомнила об их ссоре и всей той лжи, которую городила. Как, должно быть, ему было это противно! И не удивительно, что Дэвид начал сомневаться в ее чувствах.

— Мы были совсем детьми, — вымолвила она едва слышно. — Ничего хорошего из этого не могло получиться. Когда все осталось позади, у меня было единственное желание — забыть, что я однажды совершила такую глупость.

— Но почему ты утаила это от меня?

Мелани поежилась.

— Не знаю, — прошептала она в ответ. — Я даже Айрин до сегодняшнего вечера ничего не говорила.

— Ну и скрытная же ты, — тяжело вздохнув, констатировал Дэвид. — Как ты себе представляешь нашу дальнейшую жизнь? Собираешься и впредь все держать при себе и водить меня за нос? Я этого не выдержу.

— Нет, Дэвид, — торопливо пообещала она. — Я тебя люблю и хочу во всем быть с тобой откровенной. Но, поверь, о той досадной глупости я просто не могла себя заставить заговорить. Она торчала у меня, как кость в горле, я была не в состоянии даже слова вымолвить.

— Ты когда-нибудь встречалась со своим бывшем мужем? — поинтересовался Дэвид.

Мелани кивнула.

— Да. Это случилось в Техасе. Тогда, в Хьюстоне, я как раз приступила к своей первой работе в качестве художницы и случайно столкнулась в одной из редакций с Феликсом. После долгих метаний он все-таки закончил колледж и работал фотографом. У нас сложились хорошие приятельские отношения, но не более.

— Слава Богу! — Дэвид засмеялся и ласково чмокнул ее в щеку. — Только вообрази, если бы вы заново открыли в себе большую любовь, мне пришлось бы по-прежнему идти по жизни в одиночестве, писать мрачные книги и скандалить со всеми окружающими.

— Теперь же ты будешь скандалить только со мной? — шутливо поддразнила его Мелани.

— Именно так, — шепнул он, прижимая ее к себе. — Я стану ссориться с тобой каждый день, только пух и перья полетят. И знаешь почему?

Мелани помотала головой.

— Потому что так сладко мириться, — с улыбкой объяснил Дэвид, обнимая ее.

— А если мы не найдем, о чем поспорить, давай поцапаемся из-за сроков свадьбы, — подколола его Мелани.

— Гм-м, — хмыкнул Дэвид и еще теснее к ней придвинулся. — Это мы сразу же сделаем после того… а другие темы прибережем на те времена, когда поженимся.

— Сразу же после чего? — тихонько спросила Мел, начиная расстегивать его рубашку.

Дэвид ничего не ответил, но его рука скользнула под ее блузку и осторожно и одновременно настойчиво погладила нежную кожу груди.

— Твое плечо… — поспешно напомнила ему Мелани, когда он над ней склонился, но Дэвид лишь мотнул головой, уже целуя ее бурно и страстно.

Он нашел изумительное обезболивающее и хотел, наконец, насладиться полной дозой.

 

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.