Ни сюжета, ни историй – Потерять себя в просторе! Потеряться в этой шири, Окунуться в небосвод… Ни часов и ни событий. Не тревожьтесь, не ищите, – Кто себя теряет в мире, Тот всецелый мир найдёт.

Нет благодарности предела За это море красоты, За этот лес под снегом белым, За то, что существуешь Ты. Да не затмят сиянья тени. Да слышит ухо, видит глаз, Чтоб длить и длить благодаренье И в самый скорбный в жизни час.

О тайне мира много версий, Но верю я лишь той, в которой Простор вселенский равен сердцу, А сердце – целому простору. А удалились мы от Бога, Когда погасли наши лица, Когда нам стало слишком много Того, что может в нас вместиться.

Мне надо выйти на простор, Чтоб что-нибудь сказать о Боге. Туда, где молкнет всякий спор, Где нет разрозненных, нет – многих, А есть священное Одно, В котором никому не тесно, В котором небо вмещено И всей земле хватило места.

Небо входит в душу постепенно. Небо входит в душу долго – долго. Облаков серебряная пена И огня дрожащие осколки… Как волна, ласкающая сушу, Вводит в мир без шума и без края… Люди, подставляйте небу душу, И она, очнувшись, просияет.

Мне надо этой высоты, К которой тянутся хребты Далёких гор, и этой шири, Раскинутой на все четыре Необозримых стороны, Туда, где ни одной стены. Мне надо из тоски и боли, Из тесноты своей – на волю. На ту бескрайнюю дорогу – От человека ввысь до Бога, На волю творческую Божью От всех свобод своих ничтожных, На волю полную, в которой Нет ничего, кроме Простора.

А небо может вдруг смахнуть, Стереть в одно мгновение Всё то, что преграждало путь К потоку омовения. О, засветившаяся высь, Развёрнутые крылья! Омойся сердце и родись Безгрешным и всесильным.

Кто я? Вместилище неба. Кто я? Вместилище моря. Кто я? Вместилище Бога Или порожний сосуд?

Господи, дай, как насущного хлеба, Белого снега с белёсого неба! Пусть тихо-тихо, совсем незаметно, Как на сосновые тёмные ветки, Он из покоя надмирных высот На душу медленно мне снизойдёт.

Быть может, жив воистину лишь тот, Кто молча одиночество несёт Из тёмного безмолвия глубин В простор небес, что навсегда – один.

Я ни минуты не теряла, Хоть отложила все дела. Я в сизо-белом, нежно-алом, Я в небе утреннем была. Я ощущала невесомость, Вселенской широтой дыша. А тело… тело было дома Совсем недвижно, но душа…

О, как я жду того, который Нашёл бы точные слова, Иль всем дыханием простора Душе сказал бы: ты права. Кто заглянул бы прямо в душу И ей промолвить тихо смог: Себя саму лишь только слушай, – Так говорил мне Бах и Бог.

Вот только небо. Только птицы. На небе, как на бледном ситце, Узор из чёрных лепестков. Не надо никаких обнов – Ни шёлка, ни парчи не требуй, А только ситцевого неба С чуть – чуть подсвеченной границей, Чтоб только небо, только птицы…

Белым – бело, белым – бело… На землю небо прилегло. Прикосновенье лёгких крыл, Как будто ангел приложил Персты прохладные на грудь. Легко – легко, совсем чуть-чуть Коснулся ангел ран моих И в невесомости затих.

Оно даёт такой покой! О, Боже, что оно даёт нам! Какой волшебною рукой Расписаны его полотна! Из Духа и огня холсты, По свету писаные светом. О, сколько жгучей красоты, И нет ни одного предмета, Застывшей формы – ни одной, – Поток, текущее мгновенье, Волна за новою волной. И ничего нет несомненней, И ничего вечнее нет, Чем этот мимолётный свет.

Так небо – это суть моя? Я знала это иль не знала? Свой каждый миг опять сначала Встречаюсь с тайной бытия. И вновь на белый свет исторгнут Из недр, из глубины меня, Как утро, новый сноп восторга, Сноп искр и тайного огня.

Мне тишина дана, чтоб слушать С небес текущую волну. И вот, я обнажаю душу, Входя, как в море, в тишину… О, этот океан бездонный!.. И не во сне, а наяву Я с совершенно обнажённой Душой плыву, плыву, плыву…

Та тишина, что между строк, Та тишина, внутри которой В жизнь пробивается росток И расстилаются просторы, – Вот та, что возникает вдруг, Глуша собой любые звуки, Пересекая наш испуг, Вторгаясь внутрь великой муки. Дыханье чистого нуля. Непостигаемое. – Небыль. Мы – плоть, мы – тяжесть, мы – земля, Но над землёй раскрыто небо, В котором ни границ, ни дна, Ни дней грядущих, ни вчерашних. Нас затопила тишина, С которой ничего не страшно.

Остановись, не торопись. Недвижна даль. Недвижна высь. И до чего же велика Качающая облака Ширь неба! Глаз не отрывай, Покуда не исчезнет край Твой собственный. Так вот когда Вспять возвратятся все года. В клубок совьётся жизни нить, И – больше некуда спешить.

Есть час глубокий, час безмолвный – Ни звука, ни словечка с уст. Простор душевный не наполнен Ничем, ничем – блаженно пуст. Нет ни защиты, ни опоры, И накоплений – ни гроша, Но чувство этого простора! Но растворённая душа! Но зоркость глаза, чуткость уха И – наземь сброшенная кладь. Так вот что значит нищий духом: Душа, способная дышать.

А я приду на берег моря, А я приду на берег неба – Туда, где затихает горе И тает, превращаясь в небыль. Раскрылся перед всеми нами Единый храм, где всем просторно. В нерукотворном этом храме Очнусь от бредней мыслетворных.