Однажды за завтраком волчица вдруг заметила, какой красивый её сосед. Сварн перехватил восхищённый взгляд оборотницы, чуть не подавился:

— Что?

Полина опомнилась, покачала головой и поняла: скоро течка, будь она неладна. За здоровье Наби женщина молилась и день, и ночь. Целитель не только ей руку спас, он вдобавок снабдил запасом специальных снадобий. В том числе лекарством, подавляющим влечение.

Чтобы мужские особи не почувствовали её изменившийся запах, волчица каждое утро выпивала противное, горькое до рвоты зелье. Оборотни стали принюхиваться чаще, но по кривившимся лицам Полина понимала, что они учуяли лишь снадобье. На вопрос что это, отвечала «тонизирующий чай». Родик поржал со своими подпевалами и отстал. Оставалась ещё одна проблема: собственное желание. Благо, зелье действовало и на обоняние волчицы: она вообще на эти две недели перестала ощущать все запахи. Но были ещё тренировки и полуобнажённые мужчины рядом. Первые дня оборотница продержалась относительно легко. Лишь несильно резанула палец, чтобы оправдать запах кровянистых выделений. А потом скатилась до банального обмана. Ансур Шеремет заметил её покрасневшее лицо после спарринга и заволновался:

— Какая-то ты странная. Ничего не беспокоит?

— Голова болит, — женщина старательно отводила взгляд от кубиков на животе беты.

Полина знала, что оборотни не любят магов с их снадобьями. И особенно зелье, подавляющее желание самок во время течки. Волки считали, что это насилие над их природой. А по мнению Полины, просто психовали, что женщины не бросаются им на шею, теша мужское самолюбие.

Шеремет её отпустил. Врать мужчине было очень неприятно, но пришлось, и не раз за оставшиеся дни течки. А ещё оборотница целенаправленно нарывалась у Родика, зная его излюбленное наказание: бег… многокилометровые пробежки под пронизывающим ветром. В замок возвращалась ползком, тогда её отсутствие в столовой никого не удивляло. Будоражащие кровь фантазии и желания удовлетворяла сама, пытаясь подавить слабое чувство вины. И если раньше оборотница могла, заблаговременно унюхав Рейнгольда или Родика с Ансуром, свернуть с их дороги, то за последние пару дней сталкивалась с ними утомительно часто. Один бог знает, чего ей стоило не выдать себя перед этими сильными, притягательными самцами. Смотреть спокойно, когда волчица внутри буквально вылизывала их взглядом. Сжимала кулаки, чтобы не потянуться к мужской груди, позорно сбегала, притворяясь, что не слышит окриков. Холодный душ Полина возненавидела, а на вопрос: почему у неё постоянно мокрые волосы — уже просто в открытую посылала. К концу недели на неё как на ненормальную стали смотреть многие обитатели замка.

Когда течка прошла, женщина на радостях выпросила у Айне двойную порцию пирога и, дождавшись пока Клоп уедет домой в город, вместе с экономкой устроила ночь обжорства на кухне. Белая волчица вытащила графинчик с домашней настойкой.

— За здоровье?

— Оборотни же не пьют, — Полина вскинула бровь.

— Ну-у, смотря что пить, — хитро прищурилась Айне.

Чёрная волчица пригляделась и узнала те самые ягоды, похожие на рябину. Где-то между третьей и четвёртой в кухню вскочила раскрасневшаяся и счастливая Элин Маршан — новенькая горничная, недавно сменившая Клару. Девушка хихикнула, заметив испуганные лица женщин. Заговорчески подмигнув, выхватила из рук экономки бокал, махом проглотила наливочку и побежала к себе спать. Полина, уже малость опьянев, спросила:

— Что это было?

— Не бери в голову, — отмахнулась Айне, плеснула себе и Чёрной тёмно-красной настойки. — За любовь!

Полина не сдержалась и засмеялась, вспоминая прошедшую неделю. А Белая поняла по-своему:

— Мы тебе такого волка подберём!.. Самого-самого… Вот будет Самхейн, поедем в город и найдём!

— Не-ет, меня не пустят, — мотнула головой Полина — и мир покачнулся. Та-ак, видимо наливочка дошла до адресата. Чёрная волчица медленно поднялась: — Всё, Аннушка, я спать.

* * *

На Самхейн волки, обитающие в замке, разъехались по своим домам. С Виттуром остался лишь Владий Арлаг. Полину пригласил Ансур Шеремет, и с разрешения альфы волчица поехала в гости к бете. Ансур с семьёй жил в пригороде Меокхо. Привычные по Серой стае домики удобно расположились в снежной долине, а за пригорком виднелись городские высотки. Бета жил в одноэтажном, но всё равно большом доме. Навстречу им вышла Белая волчица. Полина опустила взгляд, ожидая, когда её представят. Ансур поцеловал жену, что-то шепнул на ушко, наверняка приятное, потому что Белая заулыбалась, счастливая и немного смущённая.

— Лисэль, это Полина Кузьмина, — волки, наконец, вспомнили о гостье.

Чёрная украдкой поглядывала на хозяйку. Как большинство Белых волков, Лисэль была блондинкой с бледной кожей и глазами, не голубыми, а… лавандовыми. Оборотница смотрела на гостью приветливо, с лёгким интересом.

— Рада, наконец, с вами познакомиться, Полина. Проходите в дом.

— Спасибо, — Чёрная шагнула следом за семейной парой.

— Как Соммер? — Ансур приобнял жену за плечи.

Соммер — девятнадцатилетняя дочь беты — находилась в том неуправляемом возрасте, когда мнение родителей не берётся в расчёт, а на первое место выходят друзья. А ещё случается первая любовь! По редким репликам Ансура Полина знала, что в случае с Соммер всё случилось немного наоборот. Красивая девочка нравилась многим молодым волкам и даже оборотням постарше. И порывистые по натуре волки всячески демонстрировали свой интерес. А вот юная волчица, вопреки всему, оказалась непривычно замкнутой, зацикленной на учёбе, на все знаки внимания вообще не реагировала. Выкрасть Соммер не решался никто: кому охота связываться с бетой стаи?! Да и волчица ещё мала.

Полина улыбнулась девочке:

— Привет!

Соммер кивнула, с детской непосредственностью разглядывая волчицу из другого мира. Наверное, именно визит необычной гостьи и заставил девушку покинуть свою комнату. А Полина почувствовала знакомую ноющую боль, вспоминая своего сына-подростка, оставшегося с отцом на Земле.

Соммер перехватила внимательный взгляд отца и запоздало поздоровалась:

— Здравствуйте!

Потом Чёрной показали её комнату на ближайшие два дня. Женщине понравилось: не было давящей атмосферы замка и холодной, неуютной пустоты её тамошнего пристанища. В доме Ансура и Лисэль Шеремет было тепло и уютно.

Первую половину дня Ансур, как любезный хозяин, развлекал гостью. Показывал дом, семейные фото, потом Полина заглянула на кухню, предложив свою помощь Лисэль. Та согласилась. Говорили мало, на общие темы: погода, жизнь в замке, тренировки. Полина не умела быстро сходиться с людьми. Всегда долго приглядывалась, оценивала новых знакомых.

А вот с Соммер они подружились неожиданно быстро. Едва сели за стол обедать, зазвонил гилайон. Лисэль, извинившись, торопливо вышла, а потом позвала и мужа. Оборотницы остались одни. Есть хотелось не сильно. Полина поковырялась в тарелке и отложила вилку. Подняв глаза, встретила внимательный лавандовый, как у матери, взгляд девочки, улыбнулась:

— Ты думала, я буду сильно отличаться от вас?

— Нет, — ответила Соммер. — Я читала про укушенных. Правда, все они были с Гебы.

Оборотница понимающе кивнула, ожидая следующих вопросов, на подобии: а как там на Земле? А вы правда не знаете о нас? И в оборотней не верите?.. Эти и похожие вопросы она слышала постоянно, как только узнавали её историю. Соммер Шеремет удивила:

— После школы я хочу поступить в Университет Правопорядка и работать в Службе контроля, чтобы не допускать того, что случилось с вами. Мне кажется, каждый должен оставаться в том мире, где был рождён.

Улыбка гостьи погасла. Соммер заметила и заволновалась:

— Простите, я не хотела обидеть.

— Я не обиделась, — женщина замахала рукой. — Ты сама не понимаешь, насколько права.

— Вам тяжело привыкать?

— Как когда, — пожала плечами Полина.

— Айне Тиссен вас любит, — вдруг выпалила Соммер. — Она иногда заходит к нам.

— Айне хорошая, — вздохнула женщина, отворачиваясь.

Девочка чувствовала, что настроение гостьи изменилось, и боялась, что по её вине.

— Когда вы приехали в замок, я захотела узнать про ваш мир, но информации в Сейпонете совсем мало. Я стала придумывать, а потом рисовать. Хотите покажу?

— Очень.

Полина медленно огляделась. Обычная подростковая комната: стол, стул, кровать, шкаф и куча барахла, которое любят девчонки. Постеры местных кумиров на стене, компьютер. Соммер вытащила из стопки бумаг на столе толстый альбом и вопросительно глянула на гостью. Женщина улыбнулась:

— Показывай!

Волчицы удобно расположились на кровати и стали разглядывать рисунки, сделанные красками. Полина внимательно разглядывала каждую работу:

— Неплохо.

У девочки оказалось хорошее чувство цвета. Рисунки были яркие, живые. Немного наивные и простоватые, конечно, но взгляд притягивали.

— Похоже хоть немного?

— Соммер, наши миры очень похожи, за одним исключением…

— Магия, я знаю, — кивнула девочка. — А хотелось бы, чтобы она была?

Женщина усмехнулась: этот вопрос ей задавали часто.

— Смотря для чего. Если удлинять себе ресницы или приманивать пироженки к столу, то нет. А если спасти кому-то жизнь, то однозначно да.

Девочка улыбнулась:

— А грязный воздух из-за фабрик и заводов? У нас чище.

Полина хмыкнула: девчонка действительно не по годам умна.

— Зато мы в космос полетели и на Луне были.

Соммер заткнулась. С этим не поспоришь. Магия действовала лишь в ноосфере Гебы. Полина щёлкнула девочку по носу, как когда-то Лёшку.

— Подрастёшь и поймёшь, что СВОИМ место делают люди, а не магия и звездолёты.

— Да?

— Конечно. Вон твой отец живёт в роскошном старинном замке, в который многие хотят хотя бы раз в жизни попасть. Однако при каждом удобном случае рвётся сюда к вам.

— У нас красивый дом! — обиделась девочка.

— Замечательный! — не стала спорить женщина.

Соммер улыбнулась в ответ.

— Мама архитектор. Это её проект. А свою комнату я обставляла сама. Нравится?

— Ничего так.

Когда Ансур с Лисэль зашли в комнату, волчицы что-то обсуждали, склонившись над модным журналом.

— …У тебя хорошая семья — живая, настоящая.

Вечером Полина с Ансуром сидели на крыльце, дыша стылым, обжигающе холодным воздухом. Польщённый оборотень согласно кивнул.

— Что скажешь про дочку?

— Умная девочка, — хохотнула Полина. — Порывистая, порой язвительная и свято верующая, что справится со всем сама, а родители безнадёжно отстали от жизни.

Мужчина не удержался от смешка.

— Это точно!

— Но мозги ясные, незашоренные ерундой: модными тряпками, парнями. Она планирует своё будущее, ищет призвание.

— Волчицы редко строят карьеру. Их карьера — муж и дети. Но моя дочь… у неё сильный характер, мужской даже. Может, от того, что я всю беременность жены надеялся, что будет мальчик, даже имя придумал?.. — признался Ансур и тяжело вздохнул: — Соммер будет непросто. И мне тоже, пока она не выйдет замуж.

— Ты про течку не забудь, — грустно напомнила Чёрная. — Поганая вещь, кстати. Когда ты на чистых гормонах, выбрасываемых два раза в год, можешь связаться с каким-нибудь придурком, только потому, что он подвернулся под руку, когда у тебя крышу сносило.

Ансур, впервые слыша подобные рассуждения от оборотницы, возмутился:

— Откуда такие мысли? Полина, течка — это нормальный процесс для созревшей волчицы.

— Знаю-знаю, — перебила женщина, — так наш организм сообщает, что готов к беременности и родам.

— Да! — упрямо тряхнул головой Шеремет. — И ничего смешного или ужасного в этом нет! Можно девочку и в двадцать замуж отдать, а толку?! На мой взгляд, оборотницам очень повезло с течкой. Это хороший ориентир, когда стоит задумываться о семейной жизни. К тридцати годам детская дурь из головы уже выветрилась, учёба обычно завершена или вот-вот завершиться. Самое время подумать о семье. И до этого ни один уважающий себя отец даже слушать не станет о свадьбе дочери.

— Хорошо, если так, — кивнула женщина. — А если отца нет? Или это плохой отец?

— Есть альфа, — убеждённо заявил Шеремет.

— А если альфа сам на девушку…

Ансуру надоело:

— Хватит! Мы живём так веками — и ничего.

Полина пожала плечами:

— Да ради бога!

Они немного помолчали. Потом Полина заговорила:

— Если ты понимаешь, что твоя дочь особенная, что она другая — это уже много, Ансур. А то, что вы с женой поддерживаете её в стремлении поступить в этот хвалёный университет, вообще здорово. Ну и что, что оборотней там мало, а волчиц раз-два и обчёлся? Значит, не каждому по зубам.

— Если Сомм поступит, Лисэль хочет переехать в элларийский Тинг-Тигнав, чтобы быть рядом.

— А ты?

Ансур пожал плечами:

— А есть варианты? Поеду с ними. Возьму самоотвод у Рейна. Он уже в курсе, кстати.

Полина искоса глянула на Шеремета:

— Вот и решение твоих проблем. А замуж… Придёт время, тогда и думать будешь. Что теперь-то голову ломать?

— Очень выгодные предложения поступают, — признался отец юной красавицы.

— По-моему, ты не настолько беден, чтобы продавать дочь тому, кто больше предложит, — едко заметила Чёрная. И в ответ на раздражённый взгляд пояснила: — «Выгодное предложение» не совсем правильное выражение, когда речь идёт о собственных детях и их счастье.

Следующим утром, плотно позавтракав, Лисэль с мужем повели гостью знакомить с городом, ведь в свои прошлые визиты Полина мало что успела рассмотреть, думая о другом. Волчица с интересом разглядывала небольшой город, тот же Галинган был раза в два больше. Меокхо эа Лехолимонг в полной мере соответствовал статусу северной столицы оборотней. Светлый, словно вылепленный из снега и льда. Многие здания заканчивались шпилями, похожими на сосульки. Казалось, что они тянутся вверх, к сизому небу. Уже наступило время полярной ночи, солнце скрылось за горизонтом, и лишь по меняющемся оттенкам синего неба можно было догадываться от времени. А городские здания радовали жителей и гостей яркой подсветкой. Широкие белые проспекты (автолёты на магической подушке не касались земли и не трогали снежный покров) сохраняли иллюзию чистоты. У Полины появилось ощущение лёгкости, свободы и стерильности, что ли?

Конечно, Чёрной волчице не хватало ярких цветов, особенно зелени, ведь большую часть года здесь лежал снег. Хотя со слов Лисэль выходило, что летом здесь «довольно живенько». Полина скептически хмыкнула, вспоминая свой приезд сюда. Те редкие деревца и кустики, которые она видела, выглядели жалко и убого в сравнении с растительным изобилием Ханорума и Ласанги.

А вот что понравилось женщине — это обилие мелких магазинчиков. В супермаркетах она обычно терялась и быстро уставала. В Меокхо же с удовольствием заглядывала в торговые лавочки. Супруги лично знали многих продавцов и охотно водили свою гостью. А одна из хозяек и вовсе оказалась матерью Лисэль. Пока родственники общались, Чёрная разглядывала товары для рукоделия, аккуратно разложенные на полках. Вздрогнула, почувствовав чьё-то прикосновение.

— Полина, здравствуй! — Айне обняла женщину.

Волчица растерянно улыбнулась:

— Ты как тут?

— Альфа отпустил на праздники. Вот заскочила к подруге, — экономка кивнула на тёщу Ансура.

Уже на улице бета пояснил:

— Айне и Грайя дружат с детства. После смерти мужа Айне вернулась в Меокхо и купила дом по соседству.

Полина понимающе кивнула и обернулась: через стекло было хорошо видно двух склонившихся друг к другу оборотниц. Лисэль Шеремет улыбнулась:

— Пусть посплетничают. Они сейчас редко видятся: Айне почти всё время в замке Виттура, даже ночует там.

Ансур не стал ничего говорить и повёл женщин дальше. Они гуляли долго. Благо, погода располагала: было тихо и безветрянно. А к обеду вернулись в посёлок. Лисэль убежала в дом накрывать стол, оставив мужа и гостью во дворе. За воротами мелькнул знакомый чёрный автолёт. Полина вопросительно глянула на бету.

— Сварн живёт на соседней улице, — пояснил Ансур. — Хочешь отведу?

— Да!

Серый волк обрадовался их приходу, познакомил подругу с родителями. И пока его мама суетилась, уговорив гостей выпить чая, делился новостями с границы, куда ездил по поручению Рейнгольда. Злые выкрики заставили Каминского замолчать. Оборотни перевели настороженные взгляды на соседний двор. Полина узнала Элин Маршан. Белокурая оборотница гневно размахивала руками, ругаясь с кем-то в доме. Потом девушка торопливо сбежала по ступенькам, рывком распахнула дверь своего автолёта, зашвыривая сумку на сиденье. На дорожку вышла оборотница постарше. «Мать», — догадалась Чёрная. Женщина пыталась что-то доказать дочери, но блондинка упрямо трясла головой, то и дело срываясь на злое шипение.

Троица оборотней, невольно ставшая свидетелем семейного скандала, переглянулась.

— Как-то дерзко она говорит, — Полина нахмурилась.

Сварн скривился:

— Это из-за альфы.

— Потому что у него работает?

— Потому что спит с ним.

Полина на секунду замерла. Об этой стороне жизни Рейнгольда Виттура она как-то не задумывалась. Всегда холодный, застывший, словно ледышка, в костюме и рубашке, застёгнутой на все пуговички. Трудно было представить Белого альфу, сгорающим от страсти, хотя он же в любом случае мужчина. И если сравнивать Рейнгольда с Яном или Стахом, то можно сказать, что Виттур вел почти монашеский образ жизни. За полгода Чёрная услышала только об одной любовнице вожака. Теперь понятно, от кого Элин вернулась такой счастливой, когда застала их с Айне на кухне. Волчица по-новому посмотрела на блондинку. Красивая! Очень красивая! Золотистые, до пояса волосы, ярко-голубые глаза, пухлый рот. Да и фигура, обтянутая трикотажным платьем, была выше всяких похвал. Таких снимают для обложек глянцевых журналов. А эта…

— А почему она стала служанкой с такой-то внешностью?

Ансур усмехнулся:

— Чтобы быть поближе к Рейну.

— Виттур сделает её своей парой?

Мужчины переглянулись и как-то обидно засмеялись:

— Её? Нет, конечно!

Элин обернулась, недовольно скривилась, догадавшись, что у ссоры с матерью были свидетели, и вошла в дом, громко хлопнув дверью.

— Походит ещё недель пару, а потом… её заменит другая горничная.

— Как когда-то она заменила Клару? — сообразила женщина.

Полина хорошо знала нравы волчьей стаи. Альфа мог взять любую свободную волчицу. Это не считалось странным или зазорным, а для самой волчицы было великой честью, и вот этого не могла понять Полина. Какая это честь? Тобой тупо пользуются! Ладно бы ещё мужчина обещал что-то, а так. Гордиться тем, что на тебя обратил внимание самый сильный волк?! Да пусть подавится! Женщина не стала говорить этого вслух. Во-первых, сомневалась, что переспорит, а во-вторых, каждая волчица может отказаться, если захочет. Ведь у неё получилось! Получается, вина не только на альфах, но ещё и на оборотницах. Ансур со Сварном успели заметить недовольную физиономию женщины.

— Тебе, я так понимаю, не устраивает подобное положение вещей? — провокационно поинтересовался Шеремет.

Полина скрестила руки на груди:

— Хм-м! Что ты, бета?! Это такая великая честь быть выеб…

Сварн громко кашлянул. Волчица послушно поправилась:

— … испытать радость любви в объятьях самого альфы! — и, стерев фальшивую улыбку с губ, невинно поинтересовалась: — Соммер — очень красивая волчица. Интересно, а если Рейнгольду приглянется твоя дочь…

Шеремет пожал плечами:

— Почему и нет?

— Ансур, мы о твоей дочери говорим.

— Я понял. Если первую течку Соммер проведёт с Рейном, я буду только рад. Рейн — опытный и нежный любовник. Дочери повезёт познать плотскую любовь с ним.

Полина закусила губы, чтобы не выматериться.

— Что не так? — бета внимательно смотрел на подопечную.

— Я бы убила… Если бы старый козлинистый мужик захотел переспать с моей дочерью — я бы ему яйца оторвала.

Шеремет начал злиться. Полина вскинула руки:

— Я знаю, что для вас это норма. Может, надо с этим родиться. Может, надо прожить целую жизнь здесь, чтобы спокойно реагировать на подобное, но я… — она недоговорила, тряхнула головой и отошла на пару шагов, чтобы успокоиться.

Каминский не вмешивался, наблюдая за спором, лишь в конце заметил:

— Поля, не надо жалеть Элин. После ухода из замка она получит с десяток предложений о замужестве.

Волчицу перекосило, но спор не получил продолжения: гостей позвали в дом. Семья Каминских жила скромнее, чем Ансур, но куда веселее. У Полины уже заболели щёки от смеха, слушая истории Сварна и его отца. А младшая сестричка и вовсе примостилась под боком, прижавшись головкой к плечу оборотницы.

Возвращаясь в дом Шеремета, женщина заметила клубы дыма вдалеке.

— Что это?

— Комбинат, — пояснил бета. — Во льдах мы добываем менсах. Весьма ценный минерал, только амулеты и артефакты из менсаха подходят оборотням. А самое главное — из него делают портальные рамки. Большинство человеческих мужчин Меокхо там работает.

— На комбинате работают только люди?

— Люди или полукровки, — мужчина заметил смущённое лицо подопечной. — Ты же знаешь, что Белых волков мало, а наш дар востребован по всем королевствам и империям.

Женщина вдруг спросила:

— Ансур, а что стало с тем мальчиком? Сыном браконьера?

Бета удивлённо глянул на неё:

— Не знаю. Побили, скорее всего.

— Кошмар!

— Полина, прекрати эти охи-ахи. Мальчишке и так повезло. Я был уверен, что Рейн загрызёт щенка на глазах Молчуна. Обычно он так и наказывает браконьеров: убивает сына — за сына, отца — за отца. А старуха, конечно, намнёт парню бока, но не убьёт.

Вечером молодые люди поехали на гулянье в Меокхо. Сварн приглядывал за Соммер и Полиной. Чёрную немного коробила ситуация. Хотя по меркам Гебы оборотница была молодой, но отрешиться от собственного «взрослого» прошлого она не могла. Каминский протянул бокал:

— Выпей и расслабься!

Они танцевали, пели или просто разговаривали, сидя за столиком в одном из клубов, дожидаясь полночи и начала Дикой охоты. И Полина вдруг поняла, что за пять месяцев в Эллари-Зари ни разу не видела Рейнгольда Виттура в волчьей шкуре. Интересно, какой он? Уже когда собирались уходить, подошла подпитая компания. Сварн весь подобрался, оглядывая пятерых незнакомых волков. Белые поздравили троицу с праздником, слово за слово завязался разговор. Оборотни не грубили, на девушек поглядывали с интересом, но не более. Даже договорились вместе идти на площадь встречать Волчьего пастыря.

И вот когда Полина возвращалась из дамской комнаты, вдруг прозвучало:

— Говорят, ты в замке всем даёшь? — Белый оборотень из их компании гаденько усмехался, поглядывая на растерявшуюся женщину. — А ты ничего так, миленькая. Может, договоримся?..

Чёрная, собираясь с мыслями, облокотилась на барную стойку, кивнула симпатичному бармену. Тот понятливо улыбнулся и подтолкнул полный стакан. Волчица одним глотком выпила спиртное. На оборотней оно особо не действовало, по крайней мере, не в таких мизерных дозах. Но сработал земной стереотип: стопка для храбрости — и с вилами на танк! Был бы танк! Женщина скользнула оценивающим взглядом по мужской фигуре и едко поинтересовалась:

— А справишься? Там-то мужчины как мужчины, а ты хиловатый на вид.

Не понравилось! Её незаметно толкнули в тёмный коридор, пообещав:

— Сейчас узнаешь!

Когда появился ещё один парень из компании, Полина поняла: шутки кончились. Началась обычная махаловка. Несмотря на постоянные тренировки и подготовку Родика, досталось волчице знатно. Глухо ныло вывернутое плечо. Из разбитой губы текла кровь. А ещё странное ощущение, что эти скоты знали её слабые места. Когда Полина заметила, что их драку один из волков снимает на камеру гилайона, всё стало на свои места. Никон Желев! Всё-таки отомстил, сволочь! Испортил праздник! В разгар драки вмешался Сварн, хотя его и пытались задержать двое остальных. Соммер не геройствовала: сразу позвонила отцу.

Ансур появился минут через семь, но никого из нападавших уже не было. Вся потасовка произошла в рабочих помещениях, большинство отдыхающих даже не поняли, что случилось. Хозяин, узнав Шеремета, побледнел и провёл пострадавших в свой кабинет. Ансур велел принести тёплую воду и аптечку и занялся травмами своих учеников.

— Какого им было надо? — кряхтел Каминский, ощупывая ноющую грудину.

— Не им, — выдохнула Полина, пока бета вправлял плечо, — один волк снимал на гилайон. Скорее всего, Никон заказал.

Серый насторожился:

— Точно! А я думаю, где их видел. Они в один тренажёрный клуб ходят с нашими «звёздами».

Женщина усмехнулась, но тут же зашипела от боли. А потом заметила поджатые губы Ансура и попросила:

— Бета, я умоляю тебя! Ну, пожалуйста! Не надо говорить альфе.

— Предлагаешь оставить всё как есть? — взвился и без того взбешённый мужчина.

— Это же Желев! — поддержал Шеремета Сварн. — Если его не осадить, он тебе жизни не даст. Решит, что струсила. Или ты струсила?

— Виттур больше меня никуда не отпустит, — пояснила взволнованная женщина. — Он в Меокхо меня согласился пустить только под личным присмотром Ансура.

— Это другое, Поля, — возразил приятель.

Но та воскликнула, сокрушённо качнув головой:

— Да как вы не понимаете?! Я обидела Никона, унизила как бойца при тех, чьё мнение для него значимо, он унизил меня в ответ!

— Не думай об этом, — велел Шеремет. — Всё, по домам!

— А Дикая охота? — напрягся Серый волк.

— Сварн, ты как хочешь. А девочек я веду домой.

Ансур стоически перенёс недовольное сопение дочери и Полины. А у самой двери напомнил подопечной:

— У Айне через месяц день рождения. Ты в курсе?

— Нет, — развела руками волчица.

— Пока мы в городе, подумай на счёт подарка. Не знаю, когда ты в следующий раз сюда выберешься.

— Спасибо, — женщина благодарно улыбнулась.

Лёжа в кровати, она задумалась о подарке. Очень хотелось порадовать одинокую Белую волчицу, заботившуюся о ней с первого дня, но с деньгами был напряг. Сумма, выделенная Стахом, заканчивались, а просить ещё у Чёрного вожака оборотница стеснялась. Уже засыпая, Полина вспомнила, что тёща Ансура торгует пряжей, а она сама неплохо вяжет. И идея с подарком окончательно оформилась в голове.