В старых рукописях говорится о «тридевяти сестреницах» — русалках земных, водяных, лесных и прочих. И всякая мать, рождая ребёнка, готовится к Реченцу-Сестрениц. Прежде славянки несли своих детей на берег ручья, родника, озера, где показывали своих детей, нарекали их при Водах, в Боголесье, на берегу моря, говоря: «Се реку ему имя сие», и потому день этот назывался Реченец. Нарекая младенца именем, которое мать ему дала, она погружала его в воду трижды, как и в Святом Крещении по чину Православному. С тех пор забылось многое. Уж не идёт мать на берег, в Боголесье, не нарекает его перед Ликом Божьей Природы. Крещение совершает священник. Но остался ещё до самого последнего часа на Руси обычай нести в баню или в погреб ушат воды, а рядом с ним ставить угощение Роду с Рожаницем. Носили славянки угощения эти Роду с Рожаницем и на берега рек, ручьёв и озёр, там его оставляли завёрнутым в белую скатёрку и лишь на третий день возвращались за посудой. Так теперь делали они в бане и в погребе, ставя ушат с водой на водогребнике в знак Омовления младенца, то есть очищающего омовения его, а угощение Роду с Рожаницем, Божествам, означавшим Бога-Отца, Сварога. Всё равно, что мы теперь христиане. Не мешает это нам никак признать высокое значение языческого обряда и его красоту. Язычники, идя на лоно природы, шли к Богу, считая, что зелёная трава, деревья, небо — всё это Лик Божий. Показывали они своё дитя Лику Божию — Солнцу, светившему впервые на его нежное личико, показывали Лелю с Лялей, давшими ребёнка матери по её прошению. Детская наивность была в этом обычае, доверчивость, радование, желание поблагодарить Бога за дар! И обычай угощения Роду бережно хранился русскими людьми тысячелетие. О нём не рассказывали; не кричали, и, хотя об этом знало духовное начальство, оно ему не препятствовало, давно поняв силу народного обычая.

Угощение Роду ставилось с вечера на ночь. Состояло оно из «жарева», мяса, молока, яиц, творогу и сметаны. В ночи домашние ложились спать, думая, что они угодили Роду, то есть Богу, от которого Род ведут. Утром шли, смотрели, коснулся ли Род угощения, и если не коснулся, оставляли ещё на день и ночь. Только спустя три дня и три ночи забирали они угощение, и если оно не было тронутым, то оставляли его в саду птицам, жукам, зверькам всяким. Человек давал от избытка радости души своей что мог всему живому! Всякий воробей, жучок, мышонок мог пользоваться трудами его рук. Он не жадничал, этот русский человек, ещё остававшийся примитивным в своих религиозных верованиях. Он был добр и щедр. Он давал всем: и другим людям, и животным. И Род-Рожаниц свято блюли по деревням как день личный, семейный, домашний. Это был Праздник Домашнего Дыма. Свой Праздник.