Пристал ко мне мудак из Пятигорска, а, может, не мудак, а так – бандит. Схватил меня за шею жестко-жестко, не душит, просто жмет и теребит. Текучая была у нас беседа: он что-то бормотал, а я как ж смотрел, горят ли окна у соседа, чтоб их разбить на первом этаже. Он что-то понял. Я, должно быть, тоже, но больше: если б он позвал меня, ну, как Христос… я просто, просто б ожил и двинул вслед, ногами семеня. Но он был только шут из Пятигорска иль неумелый пьяненький бандит. В руке его моя осталась шерстка, а жизнь, должно быть, Бога теребит.