Глава 33, которая начинается в кромешной темноте, а заканчивается очень неожиданно
Знаете, что такое кромешная темнота? Не та, какая бывает у вас в комнате ночью, когда в окно заглядывает уличный фонарь. А кромешная, полная, когда подносишь к носу руку, не видишь ничего, кроме угольной черноты, и все холодеет от мысли: не ослеп ли ты, бедняга?
Именно в такой темноте оказались Егор и Варвара, вбежав в открывшуюся так вовремя дверь подвала. Когда же затихло эхо дверного хлопка, то их окружила ещё и полная, глухая тишина. И сырой подвальный холод. В нос же ударил скользкий противный запах сырости.
Минут пять они простояли, прижавшись друг к другу, ожидая нападения невесть каких чудищ из темноты. Варвара всхлипывала потихоньку, Егор вытирал холодный пот. Перед глазами прыгали бешеные столики и стулья. Руки и ноги дрожали. Синяки болели. Они опустились на сыроватый, выщербленный каменный пол и посидели немного.
Ничто не нарушало гробовой тишины. Факт этот обнадёживал – похоже, в потёмках они совершенно одни.
– Егор, мы где? – спросила, наконец, Варвара, утирая сопли.
– На бороде, – ответил Егор и медленно двинулся вперёд. Вскоре его руки опёрлись в холодную влажную стену. Похоже, они оказались в коридоре.
Что бы вы сделали на месте Егора? Выбор невелик: сидеть на месте или потихоньку двигаться дальше, шаря руками по стене. Егор выбрал второе, хотя вы не представляете, как жутко двигаться в кромешную неизвестность.
– Ах, мамуля моя, мамуля, – страдала Варвара, изо всех сил вцепившись в майку Егора. Помните, как она боялась темноты?
– Здесь поворот, – прошептал Егор, когда руки нашарили пустоту. Они повернули.
– Ах, бабуля моя, бабуля, – раздалось позади.
Коридор повернул ещё не один раз. Иногда они спотыкались о каменные кочки, иногда проваливались в небольшие ямки. Пару раз мимо них что-то прошуршало. Наверное, крыса или мышь. Страху было!
– Ах, папуля мой, папуля, – слышалось со стороны Варвары, – дедуля мой, дедуля.
Егору стало мерещиться, что он видит очертания своей руки, очертания стены. Через несколько шагов очертания прояснились. Егор понял: где-то далеко впереди, за несколько поворотов от них, горит свет. Свет!
Мгновение спустя они услышали звук неспешных шаркающих шагов.
– Мамочки, сюда кто-то идёт! – пропищала Варвара, уже вспомнившая всех своих родственников.
Шаги приближались, свет усиливался. Если привидения и светятся, то, наверное, именно таким светом – бледным, холодным, фосфорическим, будто огоньки на кладбище.
К счастью, света хватило, чтобы разглядеть боковой ход, черневший в двух шагах от них. Они юркнули туда, и замерли, затаив дыхание.
Шаг, другой, третий. Слабые тени, пролёгшие в коридоре, чуть заметно покачивались. Наверное, кто-то нёс в руках лампу. Казалось, наши герои пережили уже столько ужасов и кошмаров, что пора привыкнуть, и к новым испытаниям относиться спокойнее. Не привыкли. Жуть прохватывала до самых костей.
Ещё несколько шагов, совсем близко… Мгновение – и они увидели привидение. По-другому и не скажешь: высоченный худющий старик в каком-то рубище с длиннющей всклокоченной бородой и не менее длинной шевелюрой до пола. Но всё бы полбеды: борода, шевелюра и глаза как раз и служили источниками мертвенного бледного света, облаком плывущего по коридору. Да-да, светились, словно неоновая реклама на тёмной улице. Кентервильское привидение, и только.
Старик прошествовал мимо и унёс за собой вуаль призрачного света. Пока всё погружалось в темноту, Егор и Варвара переглянулись широко открытыми глазами, и, не сговариваясь, бросились подальше от страшного старика. Пока снова не услышали впереди звук шагов и не увидели свои очертания в облаке подступающего света. Они рванули назад, но и с той стороны слышались мерные шаги. Западня! Хотели бы оказаться на их месте? А-а-а-а, нет?! Тогда слушайтесь дедушку и бабушку, не ходите никуда без спросу.
Егор с Варварой метнулись туда-сюда и присели за поворотом – так делают обычно в прятках, если не успевают присмотреть надёжного укрытия. Вдруг не заметят? Иногда такая тактика срабатывает…
Через пару секунд из-за поворота вышел… Кто бы вы думали?
– Сашка! – вскричали Егор и Варвара снизу.
Да, это был не кто иной, как Александр Катков, бесследно исчезнувший несколько дней назад.
Глава 34, в которой вас ожидает целый вагон радости
Сашка отреагировал неожиданно.
– А! – заорал он и шарахнулся в сторону, взмахнув странного вида лампой на верёвочке. Потом, правда, опомнился, вгляделся в них и заявил, будто они расстались полчаса назад:
– Егор, блин, ты умный? Так пугать.
– Там сзади привидение! – запрыгали Егор с Варварой. – Бежим отсюда.
– Какое привидение? – удивился Сашка.
– Старик какой-то, борода светится…
– А, – Сашка махнул рукой, – никакое это не привидение. Я вас с ним щас познакомлю. Вы одни? Так вы сами за мной пришли, ребята? – Сашка расплылся в улыбке. – Спасибо. Я знал: ты, Егор – клёвый чувак.
– А я? – обиделась Варвара.
– Ну, и ты, ясный перец. Здорово, а то здесь совсем тухло.
Он ещё раз поглядел на них и заржал, указывая пальцем:
– Видели бы вы себя, ребята, ей-богу! Как из дурдома сбежали.
Сашка и сам выглядел, понятно, не лучшим образом: грязные волосы всклокочены, щёки ввалились, футболка смялась и засалилась. Бомжонок какой-то. Правда, знаменитый огонёк в глазах нисколечко не угас.
– Ну, пойдёмте, – он направился в ту сторону, откуда недавно шёл. – Вы, наверное, есть хотите? Я, когда сюда попал, дедов валенок готов был слопать. Как он там, кстати, дедулька мой? Скучает, наверное, бедняга? Всех на уши поднял? Родители приехали, небось?
По дороге они поделились своими злоключениями. Рассказ Сашки немногим отличался от рассказа Егора и Варвары. Он тоже, промаявшись несколько дней в пустом доме, согласился на уговоры Красного и решился на бегство. Красный же подло разбудил спящего хозяина, и офигевший беглец был препровождён в подвал самым грубым и безжалостным образом. Похоже, Красный не мудрил, избавляясь от кандидатов в любимчики одним излюбленным приёмом.
– А это что за лампа? Сам сделал? – Егор указал на странную баночку с дырками, сквозь которые на стены коридора падал ровный бледный свет.
– Да нет, что ты. Это всё он.
Тем временем, коридор, повернув несколько раз, вывел их в довольно большую комнату. За время нашей истории мне пришлось описать много комнат. Но, поверьте, о более странном помещении говорить не приходилось.
В комнате было довольно светло, и всё из-за дальней стены, которая снизу до потолка истекала, другого слова не подберёшь, бледным неоновым светом. Стена словно поросла слизистыми полупрозрачными ракушками, служившими источниками странного холодного переливчатого сияния. Как потом выяснилось, ракушки оказались грибами, невесть зачем облюбовавшими пустые подвалы заброшенного дома. Пяток таких грибочков, кстати, лежал в банке, которую Сашка использовал вместо лампы.
Пространство комнаты напоминало бомжатник – невероятное нагромождение всевозможного хлама. Хотя некоторая закономерность в нём наблюдалась: вот лежанка, вот гамак, вот – стол и даже пара каких-то книг на нём.
– Юрец! – вдруг позвал Сашка. – Ты где? Иди сюда!
– Юрец? – удивился Егор. – Какой Юрец? Юрка-следопыт?! Бабы Надин брат?!
– Он самый, – кивнул Сашка, – а ты откуда знаешь?
Глава 35, в которой мы знакомимся с тем, кого никак не ожидали найти
Юрка-следопыт появился не сразу. В конце концов, Сашка заметил, как тот выглядывает из-за угла и притащил его за руку.
– Смотри, Юрец, это Егор и Варвара, мои кореша. Меня выручать пришли. Теперь мы отсюда точно выберемся.
– Здрасте, – послушно ответил дедушка, смущённо улыбаясь и глядя в пол. Ну прямо маленький ребёнок, которого представляют гостям.
– Здравствуйте, – Егор и Варвара с большим любопытством уставились на странного дедульку со светящимися волосами, худющего, будто узник концлагеря, смахивающего чем-то на Дон Кихота и ведущего себя малолетка малолеткой.
– Давай, это… ребят покормим, – Сашка нарушил паузу. – Они есть хотят.
– И водички бы попить, – добавила Варвара.
– Бис дат, кви цито дат, – скрипучим, как ржавая дверца, голосом загадочно изрёк дедуля, важно подняв палец, и поспешил к дальнему углу комнаты.
– Что он сказал? – потихоньку спросил Егор.
– А, – Сашка махнул рукой, – это он по латыни шпарит всякую хрень. Он здесь учебник по латинскому языку отыскал. Вот и выучил от нечего делать за шестьдесят лет. Чувак, вообще-то, с большим приветом. В салки любит играть, в прятки. Часами готов по подвалу бегать. Или вдруг начинает разговаривать с тем, кто ему мерещится.
– Будешь с приветом, когда в одиночку шестьдесят лет в подвале проведёшь, – посочувствовал Егор, наблюдая за дедулькой.
– Да уж. Я, кстати, сам чуть с приветом не стал, когда его первый раз увидел…
– А чего у него волосы светятся?
– Шестьдесят лет светящиеся грибы жрать – и не так засветишься.
– А вы что, грибами питаетесь? – помрачнел Егор, любивший грибы, как корова бадминтон.
– Нет, гамбургерами, блин, в подземелье будем питаться…
Дедуля тем временем опустил в какую-то яму, словно в колодец, длинную цепочку с банкой, и достал воды. Эта, пахнущая ржавчиной, холодная вода показалась Егору с Варварой самой вкусной в мире. А скользкие светящиеся грибочки, которых им настрогали в маленькие плошки, и которые служили пищей, были не то чтобы вкусными, но, скажем, не противными, съедобными. Приятная тяжесть в желудке – всегда одинакова, после грибочков или после гамбургеров.
– Эдимус ут вивамус, нон вивимус ут эдамус, – выдал Юрец, посмотрев на то, как они уплетают грибы.
После сытного, хоть и грибного, ужина, а, может, уже и завтрака, наших героев потянуло в сон. Разлепляя сонные глаза, Егор наблюдал за Сашкой и новым знакомцем – дедушкой Юркой-следопытом.
Сашка строил планы насчёт их совместного побега, а дедуля, потихоньку избавляясь от смущения, посматривал на них хитроватым заумным взглядом, с каким обычно сообщают странные, неправдоподобные новости, и время от времени изрекал непонятные фразы на латинском языке. Надо же, Юрка-следопыт оказался жив! Вот бабе Наде радость будет, когда они вернутся домой. Ведь они вернутся, Сашка прав. Не могут же они остаться здесь на долгие годы, как этот бедняга. Ведь правда же?
Глава 36, о невесёлой подвальной маете
Впоследствии Егор и Варвара не раз думали о том, каково это: оказаться одному в чёрном подвале, освещённом лишь призрачным светом грибов. И это не на день, не на два, даже не на сто дней, не на тысячу. А на долгие пятьдесят лет, точнее, на пятьдесят пять. Двадцать тысяч дней, слившихся в чёрную беспросветную вечность.
Постепенно, из обрывочных рассказов самого деда Юрия, или из его ответов на многочисленные Варварины вопросы, выяснялись подробности этого печальнейшего заточения. Как бедняга бродил в полной черноте, как наткнулся на грибы, как набрёл на тайное убежище, устроенное старым чудаком – одним из графов Щелкановых, чтобы спрятаться в случае захвата поместья французами в 1812 году. Граф даже прожил там несколько дней, о чём и записал в своём дневнике – его прочитал бедный Юрик. Тайник не пригодился графу, зато пригодился Юрику: нашлось много полезных вещей, колодец, и даже несколько книг, в том числе вышеупомянутый учебник латыни.
А потом у Юры появились новые знакомые. Сначала – его ровесник, пионер Мишка, затем – синяя собака Динго и знаменитый мореплаватель Джеймс Кук, оказывается, вовсе не съеденный туземцами. Последующим гостям Юра перестал вести и счёт. С некоторыми он рад был побеседовать, от других, например, от гестаповцев, прятался по всему подземелью. Кое-какие гости сопровождали Юрку до сего дня. К примеру, тот самый пионер Мишка, с которым Юрка поначалу пытался познакомить нового приятеля Сашку. Сашок долго пытался убедить дедушку в том, что Мишка, как и все остальные, на самом деле глюк его воспалённого воображения.
– Я не глюк, – горячо говорил Сашка, – поэтому я могу дать тебе пинка. Или ущипнуть за нос. И тебе будет больно. Мишка же твой такого никогда не сделает, потому что его нет.
– Как же не сделает? – хитро улыбаясь, отвечал Юрка. – Знаешь, как он больно лещи пробивает, когда в карты выигрывает? А дрались мы с ним вообще через день. Хочешь, он и тебе вломит?
На это Сашка не нашёлся, что возразить. Однако Юрка о чём-то задумался, и Егора с Варварой ни с кем знакомить не стал.
Вот и сейчас он шипел кому-то, якобы выглядывающему из-за угла – мол, не мешай. Егора с Варварой поначалу коробила манера нового знакомца разговаривать с воздухом. Но вскоре они перестали обращать на неё внимание.
С чем вовсе не заладилось, так это с освобождением. За которое они поначалу взялись весьма рьяно. О да! Смеялись, хохмили, построили массу планов. Увы, все планы опёрлись в непреодолимое препятствие – наглухо закрытую дверь. Других же выходов из подвала не было. Они, конечно, попытались расковырять прочную дверь изнутри. Но та вдруг приоткрылась и захлопнулась с такой силой, что дети отскочили к противоположной стене коридора, и к двери больше постарались не подходить.
От идеи разрушения стены подвала с последующим подкопом их отговорил Юрка-следопыт. В первые годы заточения он пытался выбраться подобным способом, но грунт оказался слишком рыхлым, и беглеца сразу завалило. Он едва не задохнулся, и так напугался, что, выбравшись, отказался от подобной затеи навсегда.
Других вариантов не было. По крайней мере, не приходило в голову. Перед нашими героями замаячила перспектива повторить печальную судьбу Юрки-следопыта. От одной мысли об этом хотелось биться головой о старые шершавые кирпичи.
Время шло. Причём они даже не могли определить, с какой скоростью. Часов-то ни у кого не было. И разногласия возникли уже после первого сна Егора и Варвары в подземелье. Сашка утверждал, что ещё вечер. Егор же – что утро следующего дня. Попробуй, разберись теперь.
Варвара потихоньку освоилась и начала ныть: «Домой хочу, к бабушке, к маме». Юрка развлекал её игрой в прятки, в салки, или расспрашивал о чужой для него внешней жизни. Особенно его интересовало всё, связанное с космосом. Ведь когда-то давным-давно, в незапамятные времена, он мечтал стать первым космонавтом.
Варвара с умным видом плела всякую ахинею. Согласно её сведениям, к примеру, Гагарин слетал на Луну, потом на Марс, где познакомился с зелёными человечками и подарил им семена земных растений. Те же предательски напали на нас и доставили немало хлопот. Юрка слушал, раскрыв рот, даже стал светиться ярче. Кто хочет получить более подробное представление о Варвариных рассказах, посмотрите фильм Тима Бёртона «Марс атакует» и наш мультик «Незнайка на Луне», откуда она черпала вдохновение. И, скажу я вам, Тиму Бёртону до нашей Варвары далеко.
Егор с Сашкой часто разговаривали о могущественном и сердитом хозяине заброшенного дома и о хромом мальчике, чья душа заперта в кабинете. Какая же история произошла между ними когда-то? Сашка, кстати, тоже успел пообщаться с Петром, тот и его просил о помощи.
– Говорю тебе, – утверждал Сашка, – это дух бывшего владельца дома. Не упокоенный. Пётр этот ненормальный. Я его рисунки видел – маньяк, натуральный маньяк. Такой кого хочешь может угробить, с него станется. Запросто и хозяина мог угробить. Вот дух теперь и мстит ему.
– Ага, а пугало откуда? Портреты говорящие? Лось вздыхающий? – спрашивал Егор. – И почему сон нас видит?
– Да ладно, не парься, всё равно не догадаемся, – Сашка махал рукой, – нам, главное, понять, как выбраться….
Егор особо не спорил. Чего спорить? Во всех ужастиках о привидениях и прочей нечисти сюжет сводился к похожей истории. У всякого злого духа есть загадочная и трагическая судьба. Если эту историю разрешить, он свалит туда, куда давно должен был свалить, но не мог. Сашка предложил обыскать подземелье – вдруг удастся найти не похороненные по-человечески останки хозяина. Они обшарили все коридоры и действительно наткнулись на высохший скелет. Крику было!
Юрка их разочаровал.
– Не радуйтесь, пацаны, – проскрипел он в ответ на их возбуждённый рассказ, – это скелет малого, который до меня здесь жил.
Егор с Сашкой сильно расстроились. А Юрка загадочно произнёс:
– Эраре хуманум эст, – и надолго замолк.
Неизвестно, насколько бы затянулась наша история, и пришла бы она к хорошему концу, если бы Юрка не попёрся в дальний конец подземелья и не словил новый глюк. Слушайте, как было дело.
Глава 37, в которой дело доходит до нашествия марсиан
Варвара дремала в гамаке, а Егор с Сашкой спорили в голос.
– Гол! Я тебе говорю, был гол! – доказывал Сашка.
– Какой гол! – Егор даже покраснел от возмущения. – Над штангой пролетело. Вот здесь!
– Тогда я перебиваю, – Сашка нагнулся и подобрал камушек, служивший им мячом.
– В честь чего это ты перебиваешь? Гола же не было.
– Так ведь был гол, дебил.
– Сам дебил…
– Тихо!
Вдалеке послышались быстрые шаги, и в комнату вбежал дед Юрка, как никогда напоминающий привидение: светящиеся волосы растрёпаны, будто у горгоны Медузы, глаза горят, кости гремят. И заскрипел роковым дрожащим голосом, с подвываниями:
– Марсиане! Марсиане снова захватили Землю. Прячьтесь, пацаны. Всё бросайте и прячьтесь. Будите девчонку. Скорее! Они вот-вот придут сюда. Перикулюм ин мора!
Юрка заметался по комнате, хватая самые необходимые вещи. Где он собирался прятаться, осталось неизвестным.
Сашка выразительно покрутил пальцем у виска.
– С чего ты взял? – поинтересовался Егор у старика.
– Музыка! – взвыл Юрка. – Страшная музыка наверху. На Земле такой нет. Марсиане уже в доме.
В конце концов, чтобы успокоить старика, они решили пойти туда, где ему мерещилась музыка. Надо же доказать, что он неправ. Юрке пришлось подчиниться.
Дедуля, крадучись, привёл их в противоположную часть подвала. И, верите, ещё издалека загремели басы, и они услышали музыку. Реальную музыку. Бедняга не ошибся. Музыка показалась им смутно знакомой. И стало понятным, почему она произвела столь сильное впечатление на Юрца: так мог петь разъярённый голодный людоед, когда у него сбежала последняя жертва. В пятьдесят шестом году, когда Юрка был дома и слушал музыку, такая песня могла прислышаться лишь в страшном сне.
– Рамштайн! – Сашка широко раскрыл глаза. Егор, понятное дело, согласился – точно такая же мелодия стояла у него на мобильнике.
Они, переглядываясь, слушали, как бесновались басы, и чумовой хриплый голос где-то наверху пел жуткую немецкую песню. Вопрос: откуда взяться Рамштайну в старинном заброшенном доме? Знать, ещё какого-нибудь беднягу заманили…
Музыка смолкла, и Егор, осмелившись, три раза постучал в стенку камешком. Тут же раздались три удара в ответ. Егор с Сашкой снова переглянулись.
– Что вы делаете? – зашипел Юрка. – Они же найдут нас!
Старик убежал, оставив их в полной темноте – о лампе они как-то не подумали. И вдруг раздался приглушённый голос, далёкий и гулкий, словно из трубы:
– Егор?
Ребята замерли. Казалось, лишь их сердца стучали в тишине.
– Кто здесь? – ответил Егор вполголоса. И его услышали.
– Егор! – зазвенел голос, звонкий, девичий, но какой-то трубный, далёкий, – Это вы? И Сашка с вами? Я думала, вы совсем сгинули. Вы в подвале? Я так и полагала. Я Нелли, помнишь? Агентство «Физика и мистика». Я тут… в несколько затруднительном положении. Пожалуй, мне нужна некоторая помощь.
Глава 38, о пользе широких сливных труб
Да уж, Нелли оказалась в затруднительном положении. Я не знаю, какие ужасы ей пришлось пережить, после того, как проснувшийся хозяин обнаружил в доме непрошеную гостью, но опомнилась она в маленькой закрытой кладовочке, где и повернуться было затруднительно, не то, что присесть или прилечь.
– Дверь заперта, похоже, не на замок, а чем-то припёрта, – объясняла им Нелли, – было бы неплохо, парни, если бы вы поднялись наверх, и убрали эту штуку.
– А как мы из подвала выберемся? Мы тоже заперты, – сказали Егор с Сашкой.
– Вы думаете, почему мы так хорошо слышим друг друга? Здесь же кухня, наверняка где-то рядом идёт слив через подвал. Труба кирпичная. Попробуйте её расковырять вверху у потолка. Если повезёт, там и пролезете. Только, ёшкин кот, не тяните резину. Пока ночь не закончилась, и он вроде спит. Вторые сутки я здесь не выдержу… Постарайтесь особо не стучать. Сам он спит вроде крепко. От «Рамштайна», по крайней мере, не пробудился. А вот кукла может услышать…
– А кто он такой? – спросил Сашка.
– После, после расскажу, действуйте поскорее….
– Сколько сейчас времени? – поинтересовался Егор.
– Двадцать минут третьего…
Время ещё оставалось, хотя и немного.
Их полусонное заточение сменилось тревожной суетой. Куда более приятной, потому что в ней ярким огоньком забрезжила надежда на спасение.
Трудное, я скажу вам, дело – отыскать по стуку трубу, потихоньку, с помощью полоумного старика, расковырять вверху кирпичную кладку и аккуратно разобрать. Хорошо, потолок подвала был невысоко: немногим выше взрослого человека. Наконец они увидели в образовавшейся дыре синеватый свет ночи – отверстие слива. Оно показалось им достаточно широким. Оставалось самое трудное – протиснуться наверх. Первым полез Сашка и едва не застрял. Егору пришлось легче – он был похудее.
Самое трудное осталось позади, предстояло самое страшное: пройтись по тёмной кухне и открыть маленькую кладовочку. Это когда в любую минуту может пробудиться страшный хозяин дома.
Слепым ночным светом синели окна. Смутно вырисовывались громады печей и котлов, мутнели окошки кухонных шкафов. Чернел открытый выход в дом. Напротив – закрытая дверь в подсобное помещение. Тишина.
Они замерли, прислушиваясь, боясь увидеть чёрный силуэт злобной куклы. Красный ведь не упустит случая: закричит, зазвонит в колокольчик, непременно разбудит хозяина. И если один из них успеет протиснуться обратно, то второй – точно нет… Егор уж и забыл, как страшно вновь оказаться в пустых комнатах заброшенного дома.
– Ребята, вы где? – вдруг раздалось поблизости.
– Мы здесь, что нам делать?
– Идите сюда.
Ах, вот она – кладовочка, совсем рядом. И дверь закрыта простой кочергой, продетой в широкую скобу дверной ручки. Неужели всё окажется таким лёгким? Мгновение – и девушка на свободе. Вышла, с трудом передвигая затёкшие ноги и держась за спину. Блеснуло стёклышко разбитых очков.
– Спасибо! Спасибо, ребята, – она прижала их к себе, – показывайте, куда лезть.
Первым полез Сашка. Егор в это время не сводил глаз с чёрного дверного проёма. Там вдруг мелькнула тень. Или показалось?
– Сашка, скорее, чего копаешься? – земля, словно горела под ногами, так хотелось поскорее очутиться в безопасном подвале, куда власть неизвестного хозяина не распространялась.
– Блин! Кажется я, застрял, – виновато закряхтели снизу.
– Что? Я тебе дам застрял, Винни-Пух несчастный! – Егору стало нехорошо. Но Сашка не шутил. Все его попытки продвинуться вниз ни к чему хорошему не привели. Так же, как и попытки вернуться обратно наверх.
– Но ты же сюда как-то пролез! – возмущался Егор. – Вспомни, как получилось.
– Не помню, я тогда внимания не обратил.
Егор принялся помогать.
– А-а-а-а, – кричал Сашка при попытке Егора пропихнуть его в подвал.
– Уй-уй-уй, – вопил он при попытке вытянуть его обратно за голову.
– Тише, дебил. Там шорох в коридоре.
Они растерянно выпрямились и замолчали. Ну, и что прикажете делать? Но, как говорил один известный персонаж, безвыходных положений не бывает. Во всём только нужен научный подход. И вот доказательство.
Нелли поправила на переносице разбитые очки, наклонилась к Сашке и спокойно сказала:
– Успокойся и представь себя надувной игрушкой. Понял? Так, вдохни и медленно начинай выпускать воздух, будто тебя проткнули…
Внушение подействовало почти сразу. Сашка зашипел, словно его действительно проткнули, и довольно скоро протиснулся вниз. Егор ужом скользнул следом. Миг – и он в безопасности. Уф, как это здорово – ощутить себя в безопасности!
Они уставились наверх. Из пролома показалась нога в модном кеде. Потом другая.
– Ах, ёшкин кот! Я не пролезаю, – зашипела вдруг Нелли. Ноги втянулись обратно. Появились снова – бесполезно.
Да, это было слабое место плана, и об этом стоило подумать заранее. Если уж Сашка еле пролез, ясно было, что у рослой Нелли с этим возникнут серьёзные проблемы.
У ребят вытянулись лица. Что же делать?
– Боюсь, придётся пробираться поверху, – зашептала Нелли, наклонившись к отверстию слива, – ладно, заодно разыщу векторный трансформатор и рюкзак. Скажите мне, как пройти в подвал? Хорошо. Я скоро.
Нелли ушла, а они стояли и слушали, как еле слышный шорох шагов растворяется в чуткой тишине…
Глава 39, в которой нашим героям приходится вновь отправиться в ДОМ
Нелли так и не появилась.
День прошёл в тоскливом тревожном ожидании. Стоя у развороченной трубы слива, или у входной двери, они подолгу прислушивались к звукам дома и старались понять, что произошло с их незадачливой спасительницей.
– Э, ребята, – скрипел Юрка, – мокрое место осталось от вашей подружки. Теперь-то он уже разозлился по-настоящему. Мементо мори.
Они шипели на дедка и вновь слушали тишину. Оба были мрачны, словно знали, что вскоре предстоит. Варвара, приносившая им грибы на перекус, больше помалкивала, чтобы ненароком не встрять в серьёзную передрягу, предчувствие которой витало в воздухе.
Свет, падающий из отверстия слива, между тем померк. На старый дом опустился вечер.
– Ну что? – спросил, наконец, Сашка, тяжело вздохнув. – Когда пойдём?
– Надо убедиться, что он спит, – резонно заметил Егор, чувствуя, как от волнения начинают дрожать коленки, – и ему не снится кошмар.
– Как?
Егор пожал плечами. Они дождались, пока вечерний свет не погас совсем. Вдруг сверху донеслась музыка. Причём не «Рамштайн», а торжественные и плавные звуки полонеза.
– Слышишь? Это его сон! Можно лезть.
– Тебе-то хорошо, – вздохнул Сашка, покосившись на худого товарища.
Из кухни лился яркий свет свечей. Сунуть голову в неизвестность – вот что самое страшное. Но Егор сделал это и оказался в просторном помещении кухни.
Там царила страшная суета. Несколько поваров в длинных передниках колдовали у больших столов или у печей с огромными котлами. Можно только догадываться, какой жар стоял когда-то в столовой.
Какой-то поварёнок вылил ведро помоев, как раз когда Сашкина голова торчала из слива. Тот пережил весьма неприятное мгновение. Хорошо, что помои были только во сне. Так началось их душераздирающее путешествие по бесконечным комнатам.
Через переходное помещение они осторожно прокрались в анфиладу, где лакеи сервировали длинный ряд роскошных столов. Красный мог появиться в любую минуту. Хорошо хоть суета маскировала их движения и шум. Парни в нерешительности остановились. Что делать? Где искать их спасительницу? Вдруг кто-то подёргал Егора за рукав. Представляете, как Егор подскочил?
Он повернулся – рядом с ним находился портрет знакомого вредного старичка, который когда-то отказался с ним разговаривать, сославшись на философские размышления.
– Молодой человек, умоляю вас, сделайте вид, что не слышите меня, – прошептал старик, прикрывая рот ладошкой. – Если вы ищете привлекательную молодую особу с косичками, то она заперта на чердаке. Туда можно попасть по чёрной лестнице. А её сумка у Красного в тайнике под парадной лестницей.
– Спасибо! – поблагодарил Егор, но старичок зашипел:
– Тише, ради Бога, тише. Не говорите ничего. А то Красный заметит и отомстит мне. Он чрезвычайно опасен.
Они вышли в холл и нос к носу столкнулись с… кем бы вы думали? С Петром! Тот спускался по лестнице, мрачно разговаривая с каким-то мальчиком. Егор понял: сон лишь начался и Пётр не успел добраться до классной комнаты. Заметив их, Пётр тотчас бросил собеседника и перегнулся через перила:
– Друзья! Я знаю, вам надо спасти девушку. Будьте осторожны: мерзкая кукла что-то подозревает и готовит засаду. Могу вам помочь советом: эта бестия боится воды. Облейте её, и, клянусь вам, она не шевельнётся, пока не высохнет. Извините, по-моему хозяин начинает подозревать, что со сном у него не всё в порядке. Боюсь, как бы он не проснулся. Удачи!
Он повернулся к приятелю и вскоре ушёл.
– Блин, знали бы, воды с собой захватили бы, – Сашка хлопнул себя по коленкам. – Может, в подвал сгонять?
Егор пожал плечами. Предложение не лишено здравого смысла. В конце концов, они так и порешили: Егор, как более вёрткий и быстрый, мчится в подвал, где набирает в колодце воды и мигом возвращается назад. Сашка же поджидает его, спрятавшись за портьерой. После чего они вместе поднимаются на чердак. Выручают Нелли, и, если останется время, идут в классную комнату, где, возможно, встретят хромого мальчика и расспросят обо всём.
Сказано – сделано. Так прытко Егор не бегал с того дня, как за ним неслась соседская собака. При входе в столовую он столкнулся с лакеем, перевшим огромную гору тарелок. Существуй лакей на самом деле, не миновать большой беды, а так лишь сердце ёкнуло. Мелькнула кухня, слив, чернота. Подземелье мигом окружило его. Егор подхватил лампу, и бледная бегущая тень заскакала по стенам.
В их обиталище мирно дремала Варвара в гамаке. Юрец спорил с кем-то, видимым только ему. При виде Егора он замолк и уставился на него странноватым взглядом.
– Юрка! Банку, скорее, – выпалил Егор.
Пригодную банку в Юркином бомжатнике удалось найти не сразу. Когда Егор вернулся в гостиную, где оставил Сашку, прошло, наверное, минут пятнадцать. Отодвинув портьеру, наш герой растерянно опустил руки и оглянулся по сторонам. Сашки за портьерой не оказалось.
Глава 40, в которой наши герои попадают на крючок
По комнате важно прохаживалось несколько гостей во фраках, и суетились лакеи в париках, длинных камзолах, уставляя стол роскошной посудой. Сверху доносились звуки вальса. Бал был в самом разгаре.
Егор выглянул в холл, где слуги встречали очередных гостей. Кругом фраки, ливреи, роскошные платья. Ни намёка на грязную апельсиновую футболку. Пробежался по парадной лестнице, заглянул наверх. Господин Катков, понятно, отсутствовал и там. Кружились красиво пары, как крылышками махали веерами сидящие матроны, поблёскивали стёклышки лорнетов…
И что теперь прикажете делать?
От Сашки, конечно, можно ожидать всего. Наверняка не усидел на месте и шатается по дому, разглядывая старинную жизнь. А вдруг нет? Вдруг до него добрался Красный? Хотя вряд ли. Красный тут же разбудил бы хозяина. Тогда он, Егор, не стоял бы здесь так спокойно.
Ох, не любил Егор таких непредвиденных ситуаций, всегда терялся и зависал. Ну где этого дебила искать? Или сбегать, спросить у Петра? Может, посоветует чего. Нет, хозяин же проснётся… Вдруг его осенило: зачем же Сашку, дебила, искать? Пусть шляется, где ему заблагорассудится. А он пойдёт туда, куда они и намеревались. Должен же кто-то дело делать?
Егор спустился обратно в холл, прошёл в левое крыло и начал подниматься вверх по чёрной лестнице. Когда он подбирался ко второму этажу, сверху послышался странный звук, никак не вписывающийся в сон хозяина. Будто кто-то дудел в испорченную дудку. Звук показался нехорошо знакомым. Егор сглотнул слюни в пересохшем рту. Чёрт. Если что, до кухни он и добежать не успеет.
С трудом переставляя дрожащие ноги, Егор добрался до второго этажа и посмотрел на лестницу, ведущую к чердаку. Посмотрел – и обмер.
Последний лестничный пролёт был освещён дежурной свечой в настенном подсвечнике. Перед открытой дверцей на чердак неподвижно стоял Сашка, держащий в руках незнакомый зелёный рюкзачок, рядом с ним – Нелли в разбитых очках. А чуть ниже… Ниже, уперев руки в боки, покачивался тот, встретить кого они желали меньше всего на свете. Красный!
Сашка, похоже, отыскал рюкзачок, открыл дверь чердака и выручил Нелли. Правда, ненадолго….
Красный, держась за живот, заходился в приступах картинного смеха:
– О-о-о-ой, ха-ха-ха, держите меня, люди добрые. О-о-о-ой, ха-ха-ха, спасите, а то лопну сейчас от смеха. И кого вы хотели обмануть? Меня? Петрушку? О-о-о-ой, умора. Да я вас сразу заприметил. Только ловить сразу не стал. Петрушка не дурак. Он обождал, пока эта ворона снова не выберется. Теперь уж и не знаю, что папенька с вами сделает. О-о-о-ой, ха-ха-ха, и подумать смешно.
Бубенчики на его колпачке весело тренькали. Наши герои стояли в полной растерянности. Красный вдруг перестал смеяться и серьёзно пропищал:
– Ну, что делать будем, дорогая публика? Видите вот это? – он показал серебряный колокольчик. – Папенька спит крепко, но от этого тут же проснётся. Что, позвонить? Или повременить маленько? Решайте, я сегодня добренький. Жалко, второй трусишка убежал. И сестрица его далеко. Ну да ничего. Я уговорю папеньку, он слуг в подземелье пошлёт. Тут и остальным конец придёт.
Скажем по секрету: у Егора мелькнула мысль потихоньку удрать обратно в подземелье. Но, к его чести, он её тут же подавил. И вдруг вспомнил, что у него в руках банка с водой. Такой шанс упускать нельзя. Тем более что он последний.
Глава 41, о пользе бесшумной ходьбы по лестницам
Медленно, стараясь не дышать, Егор двинулся вперёд. Для верного броска стоило подобраться как можно ближе. Шаг правой ногой. Приставляем левую. Замираем. Тишина. Снова шаг правой ногой…
«Только бы он не обернулся. Только бы он не обернулся», – твердил Егор как заклинание. Вспомнилось вдруг: когда-то давным-давно они играли в войну, ему требовалось вот так же подкрасться к часовому. Как же весело было тогда! И как страшно сейчас…
Сашка заметил Егора, но, опытный хитрец, вида не подал. А наоборот, спросил у Красного:
– Почему бы тебе нас не отпустить? Папенька твой про нас быстро забудет. И ты снова в шоколаде.
– Если я вас отпущу, папенька от меня мокрого места не оставит. Вы же болтать о нём станете, где ни попадя. А папенька не хочет, чтобы о нём кто-нибудь узнал.
Только бы не обернулся… Только бы не обернулся…
– Хотя, если вы сейчас меня развлечёте, я, может быть, подумаю. Страсть как я весёлые сказки люблю…
Вы бы смогли подняться по лестнице совершенно бесшумно? Вот и Егор не смог – задел-таки ногой ступеньку. И Красный, конечно, обернулся.
Миг, и на лестнице его уже не было. Красной молнией он метнулся в сторону, вскочил на перила и прыгнул на лепной карниз, где зацепился за какой-то завиток. Егор даже и моргнуть не успел, не то, чтобы прицельно выплеснуть воду.
– Ага, – закричал Петрушка, – я с ними по-хорошему, а они вона как, душегубцы! Ну, получите!
В маленькой ручке блеснул колокольчик. Они вжали головы в плечи… Но звона не услышали.
– Нет, добренький я сегодня, добренький, – пропищала кукла, обезьяной раскачиваясь на одной руке, – развлечься хочу. Давайте так, голубчики. Если вы меня рассмешите, пока ворона за окошком не каркнет, я вам разрешу, так и быть, по своим норкам расползтись. Папенька ничего не узнает. Согласны?
Понятно, никто перечить не стал. Красный под конвоем проводил их в ближайшую комнату – нечто вроде кабинета. Сам уселся на широком стуле у входа, а их поставил у дальней стены. Они вытянулись перед ним, словно перед приёмной комиссией. Егор набычившись, Сашка – с ухмылочкой, руки в карманах. Нелли – озабоченно морща лоб и кусая губы.
Ровно горели три свечи в подсвечнике на столе. Их огоньки блестели в бронзовых рамках картин, в овальном зеркале, на большой бронзовой фигуре, изображавшей пузатого мужика с кудрявой шевелюрой вокруг круглой лысины, такой же кудрявой бородой, в странной, похожей на простыню, одежде.
Когда они проходили мимо зеркала, Егор не увидел в нём своего отражения. Потом догадался: зеркало же из сна!
– Ну, давайте, кто первый? – вальяжно развалившись, потребовала кукла.
Они переглянулись. Сашка ухмыльнулся и с видом маэстро выходящего к роялю шагнул вперёд. Размял плечи и изобразил макаку. Надо сказать, это был его коронный номер. Даже Егор, видевший представление раз десять, не смог сдержать улыбки. Я уже не говорю о Нелли. И, главное, Красный шумно, в голос, расхохотался.
Сашка картинно поклонился и сказал:
– Ну, мы пошли?
– Ага, – веселился Красный, – вот если вы меня так же напугаете, я вас точно отпущу.
Они переглянулись ещё раз.
– Ну, давайте скорее, мне скучно, – Красный разлёгся на стуле.
– Что делать будем? – спросил Егор. Сашка пожал плечами.
– Я, кажется, знаю, – шепнула Нелли, – ёшкиного кота на варежки, если эта тварь не затрясётся от страха.
Поправив очки, она вышла вперёд и начала страшным голосом:
– Я расскажу историю о всемирном потопе. Когда-то, давным-давно, на Земле вдруг разверзлись хляби небесные и начался дождь. Он шёл сорок дней и сорок ночей без перерыва. Лил и лил, пока вода не поднялась и не затопила всю Землю: леса, поля, города, горы. Ни одного сухого местечка не осталось…
– Всё, всё, боюсь, боюсь, – Красный даже забрался повыше, на спинку стула, – ладно. Расскажите мне что-нибудь жалостливое.
– Так ты обещал нас отпустить! – возмутился Егор.
– И отпущу, если вы меня разжалобите, – согласился Петрушка, – честное слово.
– Блин, он нас не отпустит, только дурака валяет, гад, – сказал Сашка потихоньку, – я не буду больше выламываться.
– Я тоже, – добавил Егор.
– Будете, как миленькие, – прошипела Нелли сквозь зубы, – лишь бы время потянуть. А там, может, что-нибудь придумаем…
– Ну, скоро вы там? – поторопил Красный.
– Давай, Егор, – Сашка толкнул друга, – твоя очередь.
Егор вышел вперёд и растерянно почесал макушку. Помощи ждать было неоткуда.
Глава 42, в которой Варвара выходит на тропу войны
Варвара проснулась от того, от чего обычно просыпаются ночью дети. Поняла, где находится и расстроилась. Вы бы тоже расстроились, обнаружив вместо уютной детской комнатки с яркими бабочками на обоях промозглую тьму подземелья, освещённого призрачным светом грибов. Юрка сидел в сторонке, улыбаясь в темноту странной улыбкой. Они никогда не видели, чтобы чудаковатый дедулька спал.
Сделав в отведённом для этого месте дело, из-за которого проснулась, Варвара вернулась к гамаку и сильно встревожилась: ни Егор, ни Сашка не вернулись! Спросонок ей показалось, что прошло очень много времени. Вдруг они не вернутся никогда? И маленькая несчастная девочка навсегда останется в этом жутком месте в компании со странным, полоумным старичком. Потом старичок умрёт, и девочка останется одна….
Варвара взвыла, подёргала дедульку за бороду:
– Юрка! Юрка! Отведи меня к трубе. Побыстрее.
– Воленс ноленс, – загадочно изрёк дедушка, но спорить не стал. Он вообще ни с кем не спорил, особенно с Варварой.
Из неровной дырки у потолка звучала далёкая музыка, падал странный свет. Оттуда веяло страхом. И тревогой. Там с Егором и Сашкой наверняка произошло нечто опасное. Но за спиной её поджидала чёрная вечность в пустом и холодном подвале. Варвара решилась:
– Юрка, подсади-ка меня.
– Вае виктис, – вздохнул Юрка и подчинился.
Девчонка сначала прислушалась. Затем высунула на кухню любопытный нос. Потом выбралась целиком. Вокруг суетились повара, не обратившие на странную пришелицу ни малейшего внимания.
– Подожди-ка минутку, – проскрипело внизу.
– Юрка, ты чего? – окликнула Варвара, но тот куда-то ушёл.
Устав ждать, Варвара собралась отойти, как вдруг в отверстие просунулось ржавое ведёрко с водой:
– Ты… Это… Возьми-ка с собой. Егор говорил: Красный дрейфит от воды. Может, пригодится. Только верни. Оно у меня последнее. Вернёшь, не обманешь?
– Верну, – сказала Варвара и направилась к проходу из кухни к дом. В самое жуткое путешествие в жизни.
– Каве! – сказал Юрка вслед, и, посмотрев немного на дырку в трубе, направился в свой бомжатский кабинет. Изредка останавливался, оборачивался и чесал косматую голову. Словно думал: а были ли дети на самом деле? Не пригрезились ли ему в странном волнующем сне?
– Когито егро сум, – заключил он наконец, и улёгся на гамак.
Глава 43, в которой Егор и Сашка сражаются в шашки с Красным, а Варвара промахивается
В комнате, где мы оставили наших героев, тем временем вовсю шла игра в шашки. Егор с Сашкой против Красного. Девушке Красный участвовать запретил, и она, позёвывая, сидела в сторонке. Егор уже разжалобил Петрушку стихотворением «Вересковый мёд», Нелли удивила карманным фонариком из рюкзачка, а Сашка ещё несколько раз рассмешил грубыми шутками. Теперь кукле приспичило играть.
В случае выигрыша Красный, понятное дело, пообещал отпустить их. На такое они уже не рассчитывали, лишь тянули время, посматривая в окна – не начинает ли сереть ночная тьма, не близок ли рассвет?
О странной ночной игре в шашки Егор и Сашка предпочитали потом никому не рассказывать, или упоминали вскользь, без подробностей. Оно и понятно: какому грамотному человеку, четверокласснику и хорошисту захочется признаться в том, что он позорно проиграл в шашки неграмотной кукле без какого бы то ни было образования? Да ещё находясь в компании другого грамотного человека, тоже четвероклассника и хорошиста?
– Ай, спасибо, господа-исправнички, – ёрничал Петрушка, перепрыгивая белой шашкой через три чёрные шашки кряду, – ай, подарок папеньке.
– Ты куда пошёл, дебил? – шипел Сашка на Егора, сидящего за столиком.
– Так ты сам сказал туда пойти, – злобно отвечал Егор.
– Кто? Я сказал?! Да я тебе говорил вон той шашкой пойти! Ну, дебил!
– Ах так? Тогда сам садись играть, – Егор поднялся со стула.
– Ну и сяду.
Петрушка, кривляясь, с удовольствием наблюдал за ссорой ребят. Сашка уселся и наморщил лоб. Казалось, если прислушаться, можно услышать скрип его мозгов.
– Ходите скорей, голубчики, – поторопил Петрушка, – а то моя дамочка проголодалась.
Сашка тронул шашку пальцем.
– Не той, не той, дурак, – прошипел Егор.
Сашка покосился на Егора, подумал ещё. Наконец, решился – двинул плоскую костяшку вперёд.
– Дебил, – заключил Егор.
– Не дал пропасть, касатик! – обрадовался Петрушка и прытко скакнул через две чёрные шашки.
Сашка сконфуженно почесал макушку. Они в который раз поменялись местами. Но, как водится, критиковать со стороны гораздо легче, чем участвовать самому. Егор тут же зевнул ещё одну шашку и вскоре чёрных костяшек на поле совсем не осталось. Друзья покраснели и стеснялись поднять на девушку глаза. А Петрушка потянулся и пропищал:
– Ну и скучно с вами, козёлики. Пора и баиньки Петрушечке. Сейчас, только папеньку разбужу.
Красный встал и прошёлся по столику:
– Оно, конечно, можно и дождаться, пока папенька сам проснётся. Но когда его не вовремя добудишь, он куда больше лютует. А сейчас ух как разбушуется! Представить страшно. Вот умора будет. Раздавит. В лепёшку раздавит, как пить дать.
Егор отчаянно прикидывал, успеет ли броситься и схватить куклу? По всему выходило – не успеет. Шмыгнёт красная бестия под потолок и затрезвонит в колокольчик. Нелли всё косилась на золочёную чернильницу, украшавшую письменный стол. Знать, примеривалась метнуть эту штуку в злобную куклу. Но куда там, разве можно опередить красную молнию? Наши герои обречённо переглянулись. Да уж, моментик был не из приятных.
Егор зажмурился, и перед глазами снова замелькали бешеные кушетки.
– Люди добрые! – картинно развёл руками Петрушка. – Внимайте! Зрелище начинается! – в его ручке снова блеснул страшный колокольчик, – Раз, два, три…
– Если он зазвонит, – прошептала Нелли, – бегите к сливу. Может, успеете…
Вдруг произошло то, чего никто и ожидать не мог. В раскрытую дверь ворвалась… Вы уже догадываетесь? Варвара собственной персоной. С диким криком отважная девочка бросилась к столику и окатила его водой из ржавого ведра.
Самое интересное здесь то, что Красный от неожиданности и дёрнуться не успел. Но ещё более занимательно, что Варвара промахнулась. Да-да. Прикиньте, какая досада? Воды-то в вёдрышке не так уж много осталось, расплескалась по дороге. Красному перепало всего-то несколько брызг.
– Караул! Убили! – заорал Петрушка и взвился к потолку по красной портьере.
– Бежим! – заорал Сашка, и они бросились к двери.
Глава 44, где помощь приходит с самой неожиданной стороны
Увы, далеко не убежали. Дверь захлопнулась у них перед носом. Неужели хозяин проснулся? Но нет, в доме ничего не поменялось. Дверь каким-то образом захлопнула мерзкая кукла. Они замерли на месте. И гордо выпрямились. А, всё равно терять нечего.
– Ты?! Ты как здесь? – сказал Егор Варваре. – Тебе ж было сказано не высовываться!
Варвара хлопала глазами, сама толком не осознав, что произошло. Колокольчик, однако, не зазвонил.
– А-а-а-а, – надрывно пищал Красный, раскачиваясь на плотной портьере, – теперь все птички в клетке. Папеньке мороки меньше. Сами сбежались. Вот умора! Ладно, пусть теперь девчонка мне стишок расскажет. Может, тогда и сжалюсь над вами.
Варвара удивлённо глянула на ребят, но её без объяснений вытолкнули вперёд и велели рассказывать стишок подлиннее. Тогда Варвара потёрла нос и зачитала проникновенное стихотворение про резиновую Зину. Знаете такое? «Купили в магазине резиновую Зину…» и так далее. Не очень длинное, но другого она вспомнить не смогла. Красный озадачился.
– А резиновая – это как? – серьёзно спросил он.
– Ну, это как сапоги, – пояснила Нелли.
– Да? А почему Зина резиновая?
– Это кукла.
– А, – сказал Петрушка и задумался.
Дальнейшие события развивались очень быстро. Никто и подумать ни о чём не успел. Красный в задумчивости опустил руку и вдруг… выронил колокольчик. Коротко звякнув, тот упал на паркет.
Не сговариваясь, и Егор, и Сашка, и Нелли бросились за блестящей вещичкой. Конечно, они не успели, не надейтесь. Кукла быстро спрыгнула на пол, схватила колокольчик, и, отскочив в угол, зазвонила, высоко подняв ручку.
И тут произошло нечто неожиданное. Более неожиданное, чем появление Варвары. Бородатый бронзовый дядька, обмотанный простынёй, на которого они не обратили внимания, вдруг нагнулся и схватил куклу мускулистыми руками. Вырвал и отбросил колокольчик. Петрушка отчаянно завизжал, и дядька бесцеремонно зажал ему рот.
– Скорее, чада. Несите воды. Сделаем доброе дело.
Сашка среагировал первым. Отворив дверь, которая к счастью оказалась незапертой, он выскочил в коридор, затем на лестничную клетку, где стояла банка с водой, принесённая Егором.
Вскоре на Красного обрушилось пять литров мутной воды. Редко когда они испытывали такое злорадное удовольствие. Красный булькнул и враз обмяк в бронзовых руках статуи, словно неживой. Лишь глаза его яростно блестели.
– Берите и избавьтесь от него побыстрее, пока не высох, – пробасил дядька.
– Спасибо! Спасибо! – наперебой принялись благодарить его наши герои.
Но дядька лишь гордо выпрямился и скромно ответил:
– Я лишь выполнил свой долг, чада.
И снова притворился неживым.
Они вежливо попрощались и вышли из комнаты. Егор спросил:
– А кто это такой?
– Сократ, наверное, – ответила Нелли. – Был такой мудрец в древней Греции. Бежим отсюда.
– Куда?
– Домой, ёшкиного кота в духовку! Нас же никто не держит, пока он спит! За мной!
Глава 45, в которой говорится о том, что не следует радоваться раньше времени
Сердце Егора сжалось в сладком предчувствии. Неужели – домой?
– Домой! Домой! – прыгала на ходу Варвара.
– А если дверь закрыта на замок? – спросил Сашка.
– Плох тот эксперт, который не сможет открыть любой замок, – заявила Нелли, и вдруг дом резко погрузился в темноту: сказочный, блистающий роскошью сон выключился, будто в доме вырубили электричество.
Они испуганно съёжились. Неужели хозяин просыпается? Нет, вроде тишина. Наверное, просто сон закончился. Постояв с минуту, пока глаза привыкли к темноте, они продолжили путь к выходу. Вот холл, тяжко вздыхает лось. Вот – входная дверь.
– Погодите, а как же Юрка? – спросил вдруг Егор.
Они остановились. Нелли ещё не знала о странном жильце подземелий. Пришлось объяснить.
– Ничего, через две недели из Непала вернётся мой папа, и мы его спасём. Две недели он, надеюсь, потерпит, если шестьдесят лет протерпел?
– А банка, банка! – воскликнула Варвара, – ему же нечем доставать воду. Я обещала вернуть.
Пришлось потратить десять минут, чтобы отнести и сбросить в слив ржавое ведёрко.
– Юрка, потерпи немного, мы придём за тобой, – сказала Варвара в черноту сливного отверстия, – слышишь?
В ответ – тишина. Наверное, Юрки нет рядом. Ничего, так ли иначе, они его выручат. Обязательно выручат. А сейчас главное – домой! Поскорее домой.
Вот снова входная дверь. Темнота за окнами, похоже, начала меркнуть.
– Кто-то заглядывает в окно! – Егор указал пальцем в сторону мелькнувшей на бледном фоне чёрной тени. Очень она ему не понравилась.
– Да ладно, не гони, – махнул рукой Сашка.
– Вот, вот, опять!
Сашка примолк, затем предположил:
– Пугало, что ли, ходит?
– Как говорит мой папа, – заметила Нелли, достав из рюкзачка связку длинных странных ключей, – в аномальной зоне бойся только того, что уже произошло. Иначе вообще шагу не сделаешь со страху. Ну-ка посвети.
Кружок света от фонарика упал на замочную скважину, и девушка принялась отпирать замок. Щелчок, другой и она выпрямилась, довольно тряхнув хвостиками волос:
– Что, папочка, элементарная физика, говоришь? Как бы не так. Отмычки и смелость! Пошли, – Нелли налегла на гнутую ручку и начала медленно отворять дверь в синюю ночь.
А дальше… Дальше во тьме вдруг тревожно зашелестело, зашуршало, и Нелли громко вскрикнула:
– Чёрт, что это? Вниз, вниз свети!
Кружок света дёрнулся к полу, и широко открытыми со страху глазами они увидели извивающиеся щупальца, одно из которых вцепилось в длинную ногу будущего эксперта по паранормальным явлениям. Другие дружно расползались по двери, стенам и тянулись к ним, извиваясь мерзкими червяками. Чуть позже, приглядевшись, они поняли, что это никакие не щупальца, а древесные ветви и корни, покрытые чёрными ошмётками земли. Отчего, правда, нисколечко легче не стало.
– Назад, ёшкин кот! – кричала Нелли, выдирая ногу из цепких объятий и отбиваясь от щупалец. Но другие щупальца обвили её ноги, так что она завалилась на спину и медленно поехала на улицу.
– Держи, держи её, дурак! – заорал Сашка.
Пацаны изо всех сил вцепились в плечи и косички будущего эксперта, и, раскорячившись, втащили обратно.
Отчаянно отбиваясь, беглецы смогли вырваться и отступить, а в холл напирали всё новые и новые полчища жутких древесных червяков. Под потолком чёрной тенью металась ворона, противно каркая. И кто-то мерзко хохотал, не иначе – пугало. А щупальца всё напирали и напирали, заполняя собой всё пространство дома. Стены уже со всех сторон были покрыты узором из корней.
– В подвал, быстро! – скомандовала Нелли, – вы – через слив. Я через дверь. Встречаемся внизу.
– Нет, мы с тобой, – сказал Сашка, и они бросились на чёрную лестницу. Хорошо, Егор в пылу схватки успел подхватить фонарик. Кружок света вёл их, мечась по стенам и пыльным ступеням. Они ещё не спустились вниз, как услышали сквозь густое шуршание щупалец скрип и хлопанье дверей – хозяин начал просыпаться.
На подвальной двери висел огромный амбарный замок. А они на что рассчитывали? Отчаянно ругаясь, Нелли принялась доставать из кармана зацепившуюся за ткань связку отмычек. Дети зажмурились от страха. Мгновение, другое… Вдруг раздался спасительный щелчок. Лязгнув, замок открылся. Они были спасены.
Наши герои долго приходили в себя на каменном полу подземелья. А у них над головами бешено, словно там происходил авианалёт, сотрясался потолок. Хозяин был вне себя. Они поднимали глаза кверху и от всей души радовались, что находятся в безопасности.
Красного хотели утопить в колодце, но передумали – воду же придётся оттуда пить. Поэтому крепко связали, засунули в мешок и бесцеремонно придавили кирпичами. И никто, даже Варвара, его не пожалел.
Глава 46, в которой Нелли даёт долгожданные объяснения
Как вы думаете, о чём дети спросили Нелли, когда прошёл отходняк после последнего приключения? После того, как они оплакали неудачное бегство домой, порадовались счастливому возвращению в подвал и вволю посмеялись друг над другом, как солдаты, вернувшиеся со сложной операции. Над тем, к примеру, как Варвара геройски бросилась в атаку и промахнулась, над игрой мальчишек в шашки, или над тем, как смешно завалилась Нелли, опутанная сетью ветвей-щупалец.
Конечно, они спросили её о таинственном хозяине дома. Кто же он такой?
– Всему своё время, – спокойно ответила Нелли, продолжая поглощать грибы, которые поглощала последние полчаса. Она уже познакомилась с Юрцом. Тот вконец засмущался и запутался в сложных латинских выражениях.
Наконец, девушка вытерла губы, попила водички из ржавого ведёрка, которое благодаря Варваре они так кстати вернули в подвал, обвела всех хитрым взглядом и сказала заветные слова:
– Ну что ж, слушайте… Шатаясь по дому, я наткнулась на пачку бумаг, состоящую частично из дневника, частично из писем бывшей хозяйки имения. Сидя взаперти на чердаке, я прочитала её. Кроме того, я уже почерпнула кое-что из интернета и из архива местного музея. Я, конечно, не обещаю, что всё было именно так, как я скажу, но… Короче, слушайте.
И в призрачном свете грибов дети услышали такой рассказ:
– Двести лет назад хозяином имения, вот этого самого дома, был граф Василий Фёдорович Щелканов. Сильный и добрый человек. В молодости он очень много путешествовал и где только ни побывал. Случилось побывать ему и в Индии, там он служил по дипломатической части. Однажды в джунглях он наткнулся на древний город, откуда привёз много диковинок и старинных свитков. Вернувшись домой, граф перевёл пару свитков на русский язык, понял, что стал обладателем древнего магического кристалла и других артефактов, и попробовал заняться магией. Волшебством, то есть.
– А что такое артефакт? – спросила Варвара.
– Ну, это штука такая, старинная, с особыми свойствами.
– Мммм, – задумалась Варвара, а Нелли продолжала:
– Лучше всего ему удавались опыты по оживлению предметов. Он брал, скажем, какую-нибудь игрушку, активировал магический кристалл, говорил нужные слова, и игрушка оживала. Начинала двигаться, думать, говорить. Как утверждал граф, это было не оживление. Он просто усиливал проявление души у тех предметов, у которых она была.
– А что, у вещей есть душа? – усомнился Егор.
– Конечно, а ты как думал? Правда, не у всех. Граф считал, только у тех, в которые человек сам вкладывает частичку души. Когда делает, например. Или когда относится, как к живому существу – как дети к любимым игрушкам. Эта частичка остаётся внутри предмета, и начинает жить своей жизнью. Так что, когда вы швыряете на пол или выкидываете старые вещи, им может быть, мягко говоря, грустно….
– Понятно, понятно, давай дальше, – поторопил нетерпеливый Сашка.
– У графа было двое детей – Маша и Пётр. Маша – одарённая от природы – добрейшая душа, красавица с золотыми волосами, умница. Она хорошо рисовала, пела, играла на пианино. Родители, слуги и учителя не могли нарадоваться на неё. Петру, её младшему брату, повезло куда меньше: он был невысок, невзрачен, вечно хмур и сильно хромал на правую ногу. Наверное, он привык, чтобы все его жалели и радовался любым неудачам сестры. У него был явный талант художника, но рисовал он лишь жуткие вещи, на которые нельзя было смотреть без ужаса. Естественно, ни у кого язык не поворачивался похвалить его за такие рисунки.
Но что Петю интересовало больше всего, так это магические опыты отца. Часами он мог сидеть в кабинете, наблюдая за его работой, задавал много вопросов и при первой возможности старался запоминать заклинания. Поначалу графа это радовало. Он всячески приветствовал интерес сына и со временем собирался сделать его настоящим учеником. Но Пётр и так схватывал всё на лету, в уме ему не откажешь. К сожалению, граф начал замечать, как сын тайком пробует разные заклинания, чтобы приносить вред и боль живым существам. Граф понял: магия интересует сына с тайными, нехорошими целями. И он перестал пускать Петра в кабинет. Как Пётр ни упрашивал его, отец остался непреклонен.
Однажды, дети к тому времени уже подросли, графу пришло письмо из Индии. Увидев знак на конверте, граф покрылся смертной бледностью. На следующий день он объявил: ему надо срочно уехать – древние маги призывают его держать ответ. С тяжёлым сердцем граф собирался в дорогу, зная, что не вернётся обратно. Он запер кабинет и строго-настрого приказал жене не допускать Петра до артефактов и его записей, как бы тот ни упрашивал. Иначе не миновать большой беды.
Предчувствия не обманули графа. Через полгода из Индии сообщили: граф пропал без вести, в одиночку отправившись в дикие джунгли.
Дети остались с графиней. В доме, прежде светлом, весёлом и полном гостей, стало тихо и печально. Вскоре дети выросли, Маша вышла замуж за хорошего человека, а Петя остался с матерью. К тому времени его характер окончательно испортился. Он вырос злым, мрачным, нелюдимым. Часто ругался с матерью и обижал слуг. Его преследовали кошмары и жуткие видения. По целым дням он запирался в своей каморке и рисовал их на бумаге.
Как только он ни просил мать пустить его в кабинет отца, но та, помня завет мужа, оставалась непреклонной. Знай Пётр, где спрятан ключ от кабинета, он давно стащил бы его. Но графиня хранила ключ в глубокой тайне.
В конце концов, она сама решилась обратиться к магии – может быть, хоть волшебство поможет ей исправить сына. Это было её роковой ошибкой. Пётр заметил, как она выходит из отцовского кабинета и проследил, где мать прячет ключ. У него созрел нехороший план. На следующий день графиня с дочерью отправились в гости к соседям. Пётр остался дома, он никогда не ездил в гости. Стоило материнской карете скрыться из виду, Пётр завладел ключом и проник в кабинет. Теперь вся отцовская магия была в его распоряжении.
С помощью магического кристалла Пётр провёл вокруг дома и парка стену забвения. Это очень древняя и сильная магия. Вокруг какого-нибудь места возникает словно невидимая преграда, за которую невозможно ни пройти, ни заглянуть. Она незаметно направляет человека в сторону, и он, как ни старается, проходит мимо цели. Мало того, стена действует на память человека, и тот начисто забывает, куда шёл.
Вернувшись ночью от соседей, мать и сестра попытались вернуться домой. Но куда там. Тщетно они искали усадьбу в дождливом лесу, озаряемом блеском молний. Её словно никогда там не было. А вскоре они и вовсе забыли, куда направлялись, и поехали в свой московский дом.
С тех пор, стоило им или другим гостям, ехавшим с визитом в имение Щелкановых, приблизится к невидимой стене, как они возвращались обратно, не помня, зачем приехали. О старинном имении в лесу потихоньку начали забывать, пока не забыли совсем.
Пётр остался один в пустом холодном доме. Последних слуг он так напугал, что они в страхе сбежали домой. Его хромая фигурка одиноко мелькала в больших окнах дома. Но некому было её увидеть – на несколько вёрст в округе граф остался один.
Пётр именно этого и добивался. Им завладела страшная идея: наделать ужасных монстров, оживить их и властвовать миром. Целыми днями он проводил опыты и вырезал первого монстра из большого камня, который с помощью магии доставил из леса. Надо полагать, свои планы он осуществил. Но о том, что именно произошло в тот страшный день в комнатах дома, когда Пётр провёл опыт по оживлению, мы можем только догадываться. Наверное, Пётр что-то сделал неправильно. Оживляющая энергия вышла из-под контроля и ударила во все стороны, куда могла дотянуться. Поэтому мы видим вокруг столько оживших предметов.
Неизвестно, куда канул Пётр. Возможно, убежал. Возможно, погиб при заклинании. А, может, оживший монстр в первую очередь расправился со своим создателем. Не менее важный вопрос: куда подевался сам монстр? Ведь ни его самого, ни его следов мы не обнаружили…
Так и остался в лесу заброшенный дом без хозяев, полный странных живых предметов и забытый всеми. Потому что пройти через стену забвения невозможно никому – слишком мощная магия. Мы с отцом с такой уже встречались не раз.
– Погодите, погодите, – воскликнул Сашка, – ну, а он-то кто? Невидимый хозяин?
– Так вы что, не поняли? – удивилась Нелли. Дети покачали головами.
– Ну, вы даёте, ёшкины коты! Это же сам дом! Оживший дом. Именно его воля управляет здесь всем.
Глава 47, в которой Нелли продолжает давать долгожданные объяснения
Егор хлопнул себя по лбу! Ёшкин кот, как же он не догадался! Дом! Это же дом! Хотя чего удивительного: в чьей голове может появиться столь бредовая мысль – оживший дом?
– А тропинка? – не унимался Сашка. – Которая то появлялась, то исчезала? Это как?
– Понимаешь, дома ведь строят люди. Без людей в домах пусто, холодно и тоскливо. Дом без людей, без их тепла, заботы, без их чувств – это всё равно, что бездомная брошенная собака. Вот он и мечтал поселить у себя новых людей. Но при этом сам хотел остаться хозяином, поэтому продолжал скрываться в лесу. Иногда он посылал своего помощника – Петрушку, или Красного, как вы его называете, чтобы заманить сюда кого-нибудь из детей. Именно детей. Потому что дети приносили ему больше всего радости. А взрослых он боялся. У Красного есть волшебное колечко, сильный артефакт, благодаря которому он может менять облик и на время приоткрывать стену забвения. Вот он и поджидал, когда появится кто подходящий и излишне любопытный, вроде вас. А так как Красному ничего не стоит превратиться в кого угодно, то ему не составило труда заманить вас сюда.
Дом старался всячески вам угождать. Ему не понять, что дети в доме одни прожить долго не могут. Им нужны вода, еда и родители. А характер у него, несмотря на трёхсотлетний возраст, вспыльчивый, несдержанный, как у невоспитанного мальчишки. Никто ведь не занимался его воспитанием. Кому придёт в голову заниматься воспитанием домов? Когда, несмотря на все его попытки угодить, дети пытались сбежать, он страшно обижался, а от обиды злился. И загонял обидчиков в подвал. Где их ждала печальная участь вечных узников. Вот, собственно, и всё.
– Всё? – воскликнул Сашка. – И что теперь делать?
Нелли пожала плечами:
– Не знаю. Положение, как видишь, несколько осложнилось – просто так через заслон оживших деревьев нам не пробиться. Да и сам дом так зол, что не оставит попыток нас подловить. Будем думать. Как говорит мой папа, надо решать ту проблему, которая кусает пятки. А сейчас какая проблема на первом месте? Сон. Я уже двое суток по-человечески не спала. Какая-то нечисть на чердаке кругами ходила, дождаться не могла, когда я усну. Так что всё, отбой.
Сказав это, Нелли повалилась на какой-то тюфяк и тут же мерно засопела. Остальные последовали её примеру. Кроме Юрца, который удивлённо пялился куда-то в черноту, словно никак не мог привыкнуть к мельтешению событий, вскруживших вековой покой подземелья.
И Варвара, кстати, долго не могла заснуть. Размышляла о доме.
Бедный домик! Как одиноко ему стоять все эти годы в глухом лесу. Как он старался угодить им! Раскидывал перед ними все свои богатства, показывал чудесные сказки, укрывал одеялом, согревал своим дыханием. Не его вина, что он не смог удовлетворить все их потребности. А они тайком, подло, попытались убежать. И не только они. Все дети, с которым он пытался подружиться, бежали из него, как из тюрьмы. Не мудрено и разозлиться после такого.
Они скоро выберутся, конечно, выберутся. А дом останется одиноко ветшать посреди глухого леса, пока не развалится совсем и не утонет в густых зарослях. И никогда не будет в нём людей. Жалко….
У Варвары даже слезинка прокатилась по щеке и упала куда-то на грязную подстилку. Наконец, уснула и она, и снился ей дом, новенький, нарядный, сверкающий огнями, полный роскошных гостей и весёлых детей. Дети смеялись, а дом щурился от счастья всеми окнами.