Они так и лежали на полу возле пианино. Диана с трудом дышала, тошнило, пот застилал глаза, зато Гена был похож на сытого кота. Простил после того, как она покаялась и повинилась.

– Надо вам в подъезде поставить кодовый замок, – резюмировал он. – Хотя, я надеюсь, после свадьбы ты не заставишь меня здесь жить?

Диана замерла, затем медленно села и прикрылась тем самым пледом, которым Алексей едва не разрушил всю ее жизнь.

– Что? – переспросила она и тут же едва не закричала от радости. Удача ее не оставила? Помог дурацкий мольфар? Все пойдет по намеченному плану? Ей станет легче, она выздоровеет? Или же она и вовсе здорова, а недомогание лишь плод ее богатого воображения?

– Что слышала, – проворчал Гена и потянулся за своим пиджаком, валявшимся неподалеку. Он достал из кармана коробочку, стряхнул неизвестно как прилипшую к ней крошку и протянул коробочку Диане:

– Это тебе.

Диана взяла то, к чему она так долго и упорно шла, и чуть было не выронила. Ее била дрожь. Неужели. Неужели все будет хорошо? Она выживет, выйдет замуж за Гену, будет целыми днями играть на пианино и станет счастливой?

– Ты в порядке? – нахмурился Гена. Его приступ прошел, адреналин еще бушевал в крови, все еще хотелось бегать голым по крышам и орать от счастья, но это желание ослабевало с каждой минутой, и внезапно захотелось супа. Домашнего.

– Да, – кивнула Диана, открыла коробочку и закусила губу. Пожалуй, впервые в жизни Гена расщедрился. – Оно прекрасно, – прошептала она, любуясь сверкающими в тусклом свете гранями.

– Дай сюда, – потребовал Гена, чуть ли не выхватывая у растерянной Дианы коробочку.

Он встал, натянул брюки, накинул рубашку, но не застегнул ее. Ничего не понимающая Диана с удивлением смотрела на любовника. Гена опустился на одно колено и, глядя Диане в глаза, выпалил:

– Ты выйдешь за меня замуж?

Диана открыла рот, чтобы сказать уверенное «да», но вместо этого закрыла его руками и бросилась вон из гостиной. Спустя несколько секунд Гена услышал характерный звук, раздающийся из туалета. Быстрым шагом он вышел из гостиной вслед за Дианой.

Она сидела на полу ванной и с трудом дышала.

– Что с тобой? Ты случайно не беременна? – заволновался Гена. Даже свет маломощной лампочки, свисающей с потолка, не мог скрыть заострившиеся черты лица Дианы, глубокие тени под глазами и болезненный вид.

– Нет, – покачала та головой.

– Давай я вызову «Скорую»? – предложил растерянный Гена.

– Нет, не надо, сейчас пройдет, – Диана вновь склонилась над унитазом и затряслась в спазме.

– Надо что-то делать.

Гена бестолково закружился по туалету, выложенному темно-бордовой плиткой, которая за долгие годы нещадной эксплуатации вросла в пол. Он нечаянно пнул серое цинковое ведро, с грохотом упавшее на бок.

– Как ты можешь жить в такой дыре? – заорал он скорее от собственного бессилия, чем от злости. Диана ничего не ответила, снова склонившись над унитазом.

Гена вышел из туалета и вернулся в гостиную. Его телефон почему-то лежал под столом. Он набрал номер «Скорой помощи» и решительно продиктовал адрес. Пока разговаривал с врачом, его взгляд приковало кольцо – оно так и осталось лежать на полу. Гена подобрал злосчастное украшение, сунул его в коробочку и положил в карман. Снова вернулся в туалет. Диана по-прежнему сидела возле унитаза, согнувшись пополам, и, казалось, ничего не замечала.

– Я вызвал «Скорую».

В ответ было лишь хриплое дыхание. Впервые в жизни Гена очутился в ситуации, когда он просто не знал, что ему делать. Словно кто-то в один миг вытащил из него железный стержень, и он обмяк, ослабел, того и гляди свалится рядом с Дианой. Кому звонить? Артуру? Смешно. У Вероники тоже совета не попросишь. Может быть, эта Лида разбирается в женских делах? И что он ей скажет? Знаете, приехал в полночь к любовнице, сделал ей предложение, а ее в ответ стошнило.

Гена закрыл глаза и прислонился лбом к стенке. Может быть, ее действительно стошнило в ответ на его предложение?

* * *

Вероника вошла в подъезд одновременно с высоким молодым человеком и принялась подниматься по ступеням. Молодой человек молча последовал за ней. На секунду стало страшно – а если он сейчас на нее нападет? Она посильнее сжала нож в кармане и одним щелчком включила камеру. Ну что же, из этого тоже может получиться интересный перформанс. Но молодой человек обогнал ее и, поднявшись по лестнице, позвонил в нужную ей дверь. Вероника остановилась, а затем, развернувшись, осторожно спустилась на один лестничный пролет вниз и приготовилась ждать. Может быть, камеру включить? Ведь интересное кино получается.

* * *

Звонок в дверь вывел Гену из состояния анабиоза. Почти бегом он преодолел длинный кишкообразный коридор и, повернув ключ в замке, открыл дверь.

– Быстро вы, – Гена осекся.

На пороге стоял давешний алкоголик. Кто он там по словам Дианы? Настройщик? Гениальный пианист? Гена в один момент сжал кулаки и почувствовал, как кровь закипает.

– Ты что здесь делаешь, сволочь? – прошипел он.

– За камертоном пришел и извиниться, – пожал плечами Алексей – Я вижу, у вас уже все в порядке.

– Вали отсюда, пока я тебе ноги не переломал, – последнее слово утонуло в грохоте, донесшемся из ванной.

Гене понадобилась доля секунды, чтобы оценить ситуацию и сделать правильный выбор. Наплевав на наглого настройщика, он развернулся и бросился в ванную, краем глаза отметив, что нахал последовал за ним:

– Диана!

Диана лежала на полу, голова в крови. Видимо, пытаясь встать, она ухватилась за край ванны, потеряла равновесие и упала, стукнувшись головой. Рядом валялись бутылочки с шампунями.

– Эй, ты что? – оттолкнув Гену, Алексей кинулся к Диане и попытался приподнять ее голову.

– Не трогай ее, – заорал Гена. – Вообще вали отсюда!

– Эй, ты меня слышишь? – проигнорировал его Алексей и попытался нащупать на тонкой шее пульс.

В коридоре послышался топот ног, и громкий требовательный и одновременно бесконечно уставший голос:

– «Скорая». Есть кто-нибудь?

– Сюда, – крикнул Алексей, и Гена хотел снова выругаться – почему он здесь распоряжается? Но взглянув на обескровленное лицо Дианы, решил отложить выяснение отношений.

Бригада медиков ввалилась в ванную, в одно мгновение ставшую тесной и душной. Жонглируя непонятными Гене терминами, они постановили, что нужно везти в больницу.

– Везите в частную, самую лучшую, – приказал Гена.

– В какую примут, – отрезала врач, женщина лет сорока – сорока пяти.

– Что с ней? – Алексей не сводил с Дианы глаз.

– Что я могу сказать без рентгена? – равнодушно ответила доктор и приказала молодой медсестричке: – Скажи водителю, чтобы нес носилки. Молодые люди, поможете донести девушку, а то у вас лифт не работает.

Гена и Алексей синхронно кивнули. Спустя несколько минут машина вместе с Дианой выехала со двора, мазнув его на прощание синим цветом и оглушив ревом сирены. Алексей поплелся было за ней, но Гена остановил его, схватив за руку. Притянул к себе.

– У вас что-то было, да? – потребовал он.

– Я за камертоном пришел, – Алексей стряхнул руку Гены и снова развернулся, чтобы выйти со двора.

– Камертоном? – Гена понятия не имел, что это, но снова вцепился в руку Алексея, а другой ловко достал бумажник из кармана. На землю что-то упало, негромко звякнув в наступившей тишине – раскрывшаяся коробочка и кольцо, выпавшее из нее. Несколько секунд мужчины тупо смотрели на камень, сверкающий радужными переливами в свете одинокого фонаря.

Гена пришел в себя первым. Достав из бумажника несколько купюр, он попытался засунуть их в карман Алексею:

– Купи себе кадертон этот…

– Камертон.

– Неважно. Купи. Один, два или десять, сколько нужно, только прекрати сюда таскаться, а?

– Не получилось? – Алексей перевел взгляд на Гену, и тот поежился. Глаза парня были такими черными, что казалось, он смотрит пустыми глазницами.

– О чем ты? – Гена сделал вид, что не понял.

– За деньги же все не купишь, – Алексей достал купюры, которые Гена засунул ему в карман, и разжал руку. Новенькие бумажки спланировали на землю, одна из них прикрыла кольцо. Бриллиант перестал сверкать.

Повернувшись к Гене спиной, Алексей вышел со двора.