Королева уже ждала их. В этот раз на её фигуре сидело платье цвета вешней зелени. Руки были унизаны тяжелыми браслетами с изумрудами.
— Я надеюсь, вы хорошо отдохнули, мои гости, — она премило улыбнулась им, кокетливо поправив свои золотые локоны, уложенные в многоэтажную прическу. — Что ж, я думаю, вы не откажете мне в прогулке с историей и не без морали.
Владычица рукой указала путникам на выход и они покинули зал, последовав за женщиной. Когда Франческа, капитан и повелительница лесного королевства вышли за пределы дворца, венценосная особа сняла свой венец, распустила роскошную прическу и ослабила тугую шнуровку платья, чем вызвала крайнее изумление у Оллистэйра и Мун.
— Ненавижу, знаете ли, весь этот официоз, — призналась она, освобождая изящную ножку от элегантной туфельки. Действия ее выглядели настолько естественными, что все трое невольно рассмеялись. — Боюсь, мне придется слишком многое поведать вам. А я не люблю рассказывать, когда мне что-то мешает. Даже если это наряд монарха.
Избавившись от «оков», женщина обратилась к призванным, многозначительно кивнув обоим.
— Поистине, — повелительница задорно улыбнулась, — Короли и королевы бывают куда более несвободны и стеснены, нежели бедняки и бродяги.
Она поманила путешественников в комнату, дверь в которую тщательно скрывал слой мха и растений. Растительность чудесным образом расступилась перед ней и перед идущими вслед.
Когда государыня мягко шагнула в полумрак, окутывающий комнату, сотни светлячков тут же осветили путь. Внутри оказалась пусто. По крайней мере, так могло показаться на первый взгляд. Если же посмотреть внимательнее, можно было заметить что в самом центре обители имелось отверстие, в которое вела широкая винтовая лестница из красного дерева с изящными перилами. Королева приподняла руку, несколько светляков с легким свистящим звуком слетели со стены и опустились на её ладонь. Теперь странники вместе с владычицей спускались вглубь тысячелетнего дерева. Казалось, лестнице не было конца. Всю дорогу призванные хранили полное молчание, которое не решались нарушить. Спустя какое-то количество времени, ступени привели их в небольшой зал, в конце которого находился выгравированный в камне, змеей извивающийся, рунный узор источавший янтарный свет. В центре узора возвышался алтарь, над которым парил ни то туман, ни то эфир.
— Наша историческая галерея, — наконец подала голос королева и он прозвучал так непривычно в этой торжественной тишине, — Она хранит историю всего мира. — улыбнулась женщина, указывая вперед.
Капитан саркастически хмыкнул и уточнил:
— Лишь одного? А то я уж было начал сомневаться…
— Истинного, — владычица резко его оборвала.
— Что значит «истинного»? Еще пару дней назад я жил в своём лагере, воевал, охотился на обычных лесных зверей… И разговаривал с людьми, понимая их, — казалось, мужчине порядком надоели женские игры. Франческа преимущественно хранила молчание, с интересом осматривая рунический узор. Создавалось впечатление, что она почти не слушала персону королевских кровей. Царство этой женщины казалось Лисси миром мужских грез. Толпы очаровательниц во главе с умалишенной соблазнительницей. Нет, саму Франческу это едва ли интересовало. Но зато интерьер лесных зданий весьма мил, надо отдать должное. Все сделано со вкусом.
— А теперь я нахожусь в землях, где деревья подобны домам. Девочки гуляют по лесу обнаженными, с луком в руках, точно нимфы или амазонки из легенд и, что самое удивительное, владычица этого края принимает меня и мою спутницу за каких-то там призванных… — говорил капитан, разделяя каждое слово и с сомнением рассматривая алтарь. Сгусток тумана над ним вдруг принял багрово алый оттенок. На миг воцарилось полное молчание.
— Мифов… — как-то с грустью повторила королева. — У каждого мифа есть своя мораль и своя основа.
* * *
«Кто-то мне уже говорил подобное» — мелькнуло в голове принца. Мун, между тем, по прежнему не подавала голоса. Ей снова почудилось, что она видит в углу зала того самого кота, что летал за окном их покоев, расправляя настоящие крылья.
Королева, ничего не отвечая Оллистэйру, опустилась на колени там, где начинался рунический узор. Теперь можно было рассмотреть подробнее, что руны были наполнены жидкостью, похожей на воду, распространяющую янтарное сияние. Повелительница что-то прошептала и сияние разразилось ярче.
— Что вы, люди, можете знать о сказках и легендах, если еще не были внутри ни одной из них? Сказки… меняют судьбы. И сейчас для вас обоих наступил решающий момент. Истории повторяются, знаете ли…
По мере того, как руны начинали сиять ярче, стало понятно, что они формируют лабиринт, оканчивающийся алтарем.
— Послушайте, — в голосе капитана звучала сталь. — Я не хочу менять ни чьих судеб. Я хочу попасть обратно в мир, к которому я привык. Полагаю, моя спутница хочет того же. А значит, мы — в большинстве.
— Дети, — владычица рассмеялась мягко и по-доброму, как смеются матери над глупыми своими чадами. — Бедные, потерявшиеся дети… Вернуться в мир к которому вы так привыкли отныне возможно лишь изменив судьбу этого. Тогда судьба этого мира отразиться на том, который вы принимаете за свой и это поможет вам в достижении ваших целей и поспособствует возвращению призванных домой соответственно. Все это не просто объяснить. Я так давно ждала нашей встречи.
— Что за чертовщина! — не удержалась Мун, не поняв ни единого слова из произнесенного королевой. Как оказалась, она всё же прислушивалась к странным речам повелительницы краем уха.
Златоволосая повернулась в её сторону и прежде чем заговорить, долго и пристально всматривалась в глаза шпионки.
— Неразумная девочка. Этот мир всегда был твоим истинным. Твоя мать родилась в нем. Но в тебе от неё меньше, чем я ожидала. — резко отозвалась королева и Франческа замолчала, изумленно уставившись на женщину. Она окончательно приняла её за сумасшедшую.
— Вы много не понимаете и это не мудрено. Разум ваш затуманен. Но я дам вам отгадку, позволю коснуться будущего. Дымка над алтарем… Дайте ей окутать вас, дозвольте погрузить в тайны мироздания и увидеть то, что суждено. — тихо промолвила владычица. Капитан и шпионка запутались окончательно.
— Будьте же смелыми. Сначала ты, милочка. — толкнув девушку своим посохом промолвила государыня. Прежде чем Мун успела бы что-то ответить, она оказалась в дымке густого багрового тумана.