— Я дам тебе силу, о которой можно только мечтать, если ты отдашь мне свою боль.

— С удовольствием, забирай всю, без остатка. Мне не жаль проститься с ней.

— Ты уверен? Вместе с болью, постепенно, одно за другим, уйдут и воспоминания о чувствах к этой девушке. Все до одного, и ты будешь словно опустевший сосуд, на дне которого ютятся лишь ненависть и злоба.

— Я не хочу больше испытывать этого трепета в крови, он лишь отравляет мне жизнь. Он жжется. Делает уязвимым и жалким, подобно мыши. Я желаю обрести силу.

— Я услышал тебя. Что ж, будь по-твоему, Морэн. Подойди ко мне ближе. — прошипел змей.

Советник и Полоз находились внутри той самой пещеры, только не было ни чаши правды, которую разбил принц, ни странных видений, вызывающих страх. Всего лишь большой зал, тускло освещенный слабым светом, пробивающимся сквозь каменные своды. Мужчина подошел к змею и тот принял свой человеческий облик старца с глазами щелочками и длинными чешуйчатыми пальцами.

— Поклонись же мне, если готов пойти на эту сделку. — потребовал колдун, не мигающим взором окинув синеволосого мужчину. Тот отвесил поклон до самого пола. Ему не терпелось обрести силу и забыть о чувстве, которое жгло его душу.

— Ты не сможешь вернуться назад, — предупреждал Полоз.

— Мне все равно.

— И все же, полностью ли ты уверен в том, что…

— Да, абсолютно уверен. — нетерпеливо прервал мужчина.

— Хорошо. — кивнул старик. Дай мне руку. Морэн сделал, что просил мужчина и протянул свою кисть колдуну. В тот же миг, когда свершилось рукопожатие, запястье обвили змеи, черные и скользкие, они сжимали ладони крепко-накрепко. Советник не дрогнул, не отнял руки, он ждал.

— Ну, вот и все, мой дорогой друг. Теперь ты можешь выйти по ту сторону пещеры. И добро пожаловать в наш мир, полный загадок и чудес. Скоро ты испытаешь то, что я даровал тебе.

Морэн ощутил как тяжесть спала, как легко стало на сердце, будто его вовсе не было. Он не чувствовал себя опустошенным. Он был свободным и умиротворенным. Воспоминания прошлого, словно призрачный калейдоскоп видений, исчезали. Вот он бежит вслед за русоволосой девочкой лет 15, а она громко смеется, кидая обидные и насмешливые слова в лицо синеволосого мальчишки. Он желал её, эту девочку. Он хотел, что бы она его поняла, что бы она приняла его. Он хотел прикасаться к ней. Он видел её своей собственностью во снах и наяву. И вот зеленоглазая шпионка превратилась во взрослую, сильную молодую девушку. Ей уже 20, ему 26. Лисси воинственна как амазонка, но прекрасна словно нимфа из юношеских грез. Однако же Франческа даже не глядит в его сторону, совсем не замечая, откровенно игнорируя мужчину. А если их взгляды и встречаются, то во взгляде Мун читается лишь презрение. Её раздражает такая самоотверженная преданность королю. Она в неё не верит. Из всех людей королевства Морэн кажется ей самым лицемерным. Может быть она права. Хотя дело тут в другом. У советника имелась веская причина, по которой он был готов прибежать по первому зову владыки. Мэйтланд потешался над его чувством к шпионке. Он знал о нем давно. И, играя, утверждал, что подарит девушку советнику как трофей за верную службу. Картинки менялись и советник уже видел как горячо клянется в верности Мэйтланду. А после каждую ночь представляет как этот желанный трофей, наконец, достается ему. Затем, внезапно, все тени прошлого покидают его разум, таят, ничего после себя не оставляя. Отныне Морэна не волнует больше, что он не вернул Мун и принца королю, как обещал. Его новым королем стал Полоз. Или даже нет, он сам себе теперь король. А кто знает, какова природа его новый силы? Может отныне любая тварь склониться перед ним, перед его могуществом. Думая об этом, мужчина дико улыбнулся. Он ощутил, что в руках его, по жилам, по венам, заструилась синяя кровь, предававшая невероятное ощущение силы всему телу. Он не вспомнил о своих недавних друзьях, что остались лежать у входа пещеры или уже тронулись в путь, очнувшись от обморока. Для него теперь существовал лишь он сам и тот новый мир, открытый перед ним царем змей. Мир, где он уже не станет только пешкой, марионеткой в чужих руках. Мир, где его не будет обжигать ни любовь, ни нежность, ни какая-либо другая страсть. Ненависть, желание мести — вот единственные чувства, что остались в сосуде, который люди зовут сердцем, и только эти чувства смогут поддерживать его жизнь. Морэн сделал шаг. Затем еще один и еще один. Вдруг пещера перед ним растаяла и возник могучий лес в предрассветной зелени, древний как сама жизнь.