(род. в 1725 г. – ум. в 1794 г.)
Русский писатель, драматург, переводчик, историк, государственный и политический деятель, член Российской академии (1783), директор Придворных театров (1766–1779), тайный советник (1767), обер-гофмейстер императорского двора (1782), глава масонских лож Первого елагинского и Второго елагинского союзов. Автор стихов, пьес, комедии «Русский француз», исторического труда «Опыт повествования в России» и др.
Иван Перфильевич родился 30 ноября 1725 года в Санкт-Петербурге в старинной дворянской семье, имевшей немецкие корни. С 1738 по 1743 год он учился в Сухопутном кадетском корпусе. Его товарищами по учебе были А. П. Сумароков, П. С. Свистунов, М. М. Херасков. По окончании этого учебного заведения началась военная служба Ивана, которая, однако, его не прельщала. Интересы выпускника сосредотачивались на самообразовании, изучении иностранных языков и современной литературы.
Литературную карьеру Елагин начал в 1748 году, помогая А. П. Сумарокову в издании его трагедий. В начале своего творчества он выступал в защиту национальных традиций в русском языке и культуре. «Эпистола к г. Сумарокову» (1753), направленная против литературной ориентации на Францию, вызвала широкую общественно-литературную полемику в России. Иван Перфильевич написал также сатирическую комедию «Русский француз».
Борьба за литературные принципы отразилась и в серии его переводов под общим заголовком «Автор», напечатанных в 1755 году в журнале «Ежемесячные сочинения, для пользы и увеселения служащие». Елагин был также автором перевода комедии Ж. Б. Мольера «Мизантроп, или Нелюдим», романа А. Ф. Прево «Приключения Маркиза Г… или Жизнь благородного человека, оставившего свет», который выдержал в XVIII столетии пять изданий.
Иван Перфильевич оказался в числе переводчиков программного романа об идеальном правителе Ж. Ф. Мармонтеля «Велизарий», перевод которого выполнялся по инициативе Екатерины II во время ее путешествия по Волге в 1767 году. В 1859 году в «Библиотечных Записках» была напечатана его сатира «На петиметра и кокеток».
Постепенно молодой премьер-майор стал близким ко двору великой княгини Екатерины Алексеевны и играл роль посредника между ней и Станиславом Августом Понятовским (будущим королем Речи Посполитой). В 1757 году 32-летний Елагин был произведен в полковники.
В 1758 году власти арестовали канцлера графа А. П. Бестужева-Рюмина, заподозренного в заговоре против Елизаветы Петровны в пользу великой княжны Екатерины Алексеевны. Полковника Елагина, как сторонника Екатерины и доверенное лицо Понятовского, судебным распоряжением отправили из столицы в ссылку в родовое имение под Казанью. Вскоре туда стали приходить дружеские письма от будущей императрицы Екатерины Алексеевны. В одном из них княгиня обещала: «Будь уверен, что я никогда не забуду любви и верности твоей». (Чудаковатый Елагин пользовался безграничным доверием и расположением Екатерины II до конца своей жизни.)
С ее воцарением на престол после государственного переворота 1762 года Иван Елагин немедленно был возвращен из ссылки и, несмотря на нелюбовь к нему Орловых, щедро награжден за преданность. Императрица произвела его в чин действительного статского советника, назначила на службу в Кабинет собственных дел Ее величества, сделала членом Дворцовой канцелярии («статс-секретарь для принятия прошений») и ввела в Комиссию о вине и соли. Она говорила о Елагине, что «он хорош без пристрастия».
Иван Перфильевич стал автором проекта устройства крестьян Дворцового ведомства, поданного на конкурс Вольного экономического общества в 1766 году. Кроме того, он участвовал в работе Комиссии по Уложениям.
Елагин, по-видимому, был соавтором императрицы в некоторых ее литературных произведениях, слагал стихи для ее комедий и т. д. Во всяком случае, так думал Г. Р. Державин. Скорее всего, именно Елагин написал за императрицу сказку «Жил да был мужичок» о причинах роспуска Комиссии по Уложениям, которая была напечатана в журнале Г. В. Козицкого «Всякая всячина».
Исследователи полагают, что Иван Перфильевич перевел все комедии Детуша. Ему же приписывается неизданный перевод французской комедии “Jean de France”, поставленной в 1765 году на сцене, и многое другое.
20 декабря 1766 года последовало новое назначение Елагина, вполне соответствовавшее его литературным и драматургическим наклонностям, – он получил пост директора Придворных театров и на этой должности оставил заметный след в истории развития театрального искусства в России.
Назначение совпало с реорганизацией театрального дела: впервые утверждался штат и заранее разработанный театральный репертуар, артистам назначался определенный годовой оклад, а впоследствии актерам должна была выплачиваться пенсия.
В 1774 году с помощью Елагина был учрежден русский Публичный театр в Санкт-Петербурге. Н. И. Новиков писал: «Его тщанием Российский театр возведен на такую степень совершенства, что иностранные люди ему удивляются». В руководстве театрами Ивану Перфильевичу помогали талантливые сотрудники, в том числе управляющий Русским театром В. И. Бибиков. Он по всей Европе подбирал для театра группу талантливых драматических актеров во главе с И. А. Дмитриевским и Я. Д. Шумским.
В том же 1774 году в Москве вышли четыре тетради под названием «Музыкальные увеселения, помесячно издаваемые: содержащие в себе оды, песни российские… коттильоны, балеты и прочие нотные штуки». Их составителем был И. П. Елагин. Его же стараниями в 1779 году было основано театральное училище во главе с И. А. Дмитриевским.
Кроме забот об искусстве, Иван Перфильевич также покровительствовал молодым литераторам Д. И. Фонвизину и В. А. Лукину, которые служили у него секретарями. По инициативе Елагина были впервые поставлены пьесы Фонвизина «Недоросль» и «Бригадир».
Иван Перфильевич как директор оказывал большое влияние на выбор пьес, из-за чего у него были частые столкновения с А. П. Сумароковым. Одну из ссор в 1768 году пришлось улаживать самой Екатерине II. История умалчивает о подробностях инцидента, но исследователи полагают, что здесь не обошлось без проявления непредсказуемого и чудаковатого характера Ивана Перфильевича.
В 1784 году вышел в свет первый театральный журнал в России – “Russiche Teatralien”, издававшийся немецким актером Зауервейдом. Три номера этого журнала вышли при непосредственном участии Елагина. Он также «благословлял» «Драматический словарь», содержащий в алфавитном порядке названия всех пьес, оригинальных и переводных, с указанием имен сочинителей. «Словарь» увидел свет в Москве в 1787 году. Иван Перфильевич также внес предложения о создании словаря русского литературного языка и руководства по риторике и поэтике.
Елагин считается одним из родоначальников первобытного славянофильства. Он интересовался обычаями славян, пользовался былинами как историческими источниками и писал иногда почти по-славянски. Д. И. Фонвизин, с 1763 по 1769 год служивший при нем секретарем, сначала подражал своему патрону, употребляя много славянских слов.
Открывшаяся в 1783 году Российская академия наук, учитывая заслуги И. П. Елагина, включила его в состав своих первых членов. Современники почитали Ивана Перфильевича и называли не иначе как «первым писателем в прозе после Ломоносова». В то же время они отмечали наряду с образованностью и хлебосольством Елагина его высокомерие, корыстолюбие и лесть Екатерине II и ее фаворитам.
Известно, что писатель был в дружеских отношениях с графом А. И. Мусиным-Пушкиным, обменивался с ним рукописями и пользовался его коллекцией для своих научных изысканий. С помощью графа Иван Перфильевич собрал коллекцию рукописей и копий с документов. В своих работах Елагин использовал труды В. Н. Татищева, М. В. Ломоносова, Г. Ф. Миллера и др.
С 1790 года писатель работал над историческим трактатом «Опыт повествования о России». Автор успел охватить период до 1389 года – до времен правления царя Ивана IV. В Москве в 1803 году, уже после смерти автора, вышла первая часть этого труда. По мнению современных исследователей, научные приемы «Опыта» крайне наивны и не выдерживают никакой критики. Они написаны в виде беллетризированного рассказа, где автор выступал против положений «норманнской теории». Произвольные домыслы и фактические неточности значительно снизили научное значение этого труда.
Еще в 1779 году управляющий Императорскими театрами И. П. Елагин вышел в отставку в чине тайного советника. Спустя три года он получил от Екатерины II почетную, но не обременительную должность императорского обер-гофмейстера.
Многие исследователи объясняют отставку 54-летнего Ивана Перфильевича его чудачествами, а также масонством. Советский энциклопедический словарь дает такое толкование слова «масонство (франкмасонство, от французского – «вольный каменщик»): религиозно-этическое движение, возникшее в начале XVIII века в Англии. Название и традиции заимствованы от средневековых цехов (братств) строителей-каменщиков и отчасти средневековых рыцарских и мистических орденов. Масоны стремились создать тайную всемирную организацию с утопической целью мирного объединения человечества в религиозном братском союзе. С масонством были связаны как реакционные, так и прогрессивные общественные движения.
И. П. Елагин играл выдающуюся роль в русском масонстве. Он был посвящен в масоны во французской рыцарской ложе в 1750 году, затем сам открыл в России первую масонскую ложу по английской системе. С начала 1770-х годов Иван Перфильевич возглавил объединенные и реорганизованные им русские масонские ложи, создав так называемую Елагинскую систему масонства. В 1772 году он стал Великим наместным мастером Русской провинциальной ложи, а также руководил ложей «Девяти муз» в Санкт-Петербурге.
При его участии русское масонство в 1776 году было введено в организацию шведской системы «слабого наблюдения». Ложи, руководимые Елагиным, были достаточно открытыми для посетителей и особенно известны своими музыкальными собраниями. В 1777 году Иван Перфильевич участвовал во введении среди русского масонства шведской масонской системы «строгого наблюдения». (Елагин являлся автором неоконченной «Записки» о русском масонстве, она была опубликована в 1864 году – спустя почти столетие после ее написания). В 1784 году деятельность масонских лож в России была прекращена Екатериной II.
Императрица не сочувствовала масонским идеям, а после Французской революции перешла к прямому преследованию членов этого ордена. В письме к французскому ученому М. Гримму она так отозвалась о масонских сочинениях Ивана Перфильевича: «Удивительная чепуха, из которой явствует, что он сходил с ума».
Несмотря на это в 1786 году Елагин создал так называемый Второй елагинский союз и стал гермейстером «Высокого капитула» (1787). Масонство казалось ему действенным средством для того, чтобы избежать влияния на русское общество деистической французской философии. Возможно, это явилось одной из причин, по которой в 1789 году Иван Перфильевич не прошел в предводители петербургского дворянства.
Но не только масонством увлекался чудаковатый писатель и государственный деятель. Он также прославился «Островом радости», или, как все его называли, «Елагиным островом». Этот участок земли Северной Пальмиры Иван Перфильевич купил в 1777 году у князя Потемкина за девять тысяч рублей. Новый хозяин сделал очень много для благоустройства приобретенной территории. Во избежание затоплений от разливов Невы рабочие обнесли остров земляным валом, по которому проложили дорогу. В болотистых рощах они выкопали пруды и прорубили просеки. У перевоза с Каменного острова была построена каменная набережная, на которой Елагин поставил 12 медных пушек для «увеселения» и приветствия гостей салютом.
Были сооружены различные павильоны и беседки, проложены многочисленные аллеи и прорыты каналы, через которые перекинули ажурные мостики. И наконец, был выстроен первый на острове каменный дворец, возможно даже по проекту известного зодчего Кваренги. Также были устроены оранжереи и зимний сад с экзотическими тропическими деревьями и певчими птицами.
В завершение хозяин поставил по всему имению памятники своим друзьям-масонам. Отдельно возвышались памятники императрице России Екатерине II и вице-канцлеру графу Н. И. Панину.
Знатных гостей на «Острове радости», как его стали именовать, встречали пушечным салютом и сопровождали торжественным маршем в исполнении оркестра. В доме находился богатейший погреб с заморскими винами и великолепными закусками. Для приезжих гостей был устроен чудесный буфет.
Хлебосольный и радушный Иван Перфильевич потчевал гостей напропалую, всякий раз выговаривая, что они мало едят и пьют. В усадебном доме для них разыгрывались театральные представления с участием известных актеров. Елагин, не считая денег, придумывал все новые и новые увеселения для многочисленных гостей своего поместья.
Доступ сюда «всем хорошо одетым людям» был открыт даже в отсутствие хозяина. Приезжающих на прогулку господ встречал дворецкий и угощал обильным обедом. По праздникам «Остров радости» оглашался звуками бравурных маршей в исполнении духового оркестра, пускались «потешные огни», «ломались паяцы» и, как всегда, столы ломились от изысканных яств и напитков.
Еще одной особенностью чудаковатого государственного деятеля было увлечение тайными науками – Елагин являлся горячим адептом Калиостро и даже принимал знаменитого графа в своем доме.
Рассказывали, что Елагин также имел слабость к женскому полу. Как-то раз в гостях у заезжей актрисы пожилой чудак-сенатор начал делать пируэты перед зеркалом и вывихнул ногу. После того случая императрица позволила ему являться в свою резиденцию с тростью и даже сидеть в ее присутствии. Иван Перфильевич этим правом с удовольствием пользовался. Однажды прибывший во дворец полководец Александр Суворов заметил это, но Екатерина II поспешила уведомить его: «Не удивляйтесь, что Елагин встречает вас сидя: он ранен, только не на войне, а у актрисы, делая прыжки перед зеркалом».
И. П. Елагин умер на своем любимом острове 22 сентября 1794 года на 69-м году жизни. Из его завещания известно, что чудаковатый сенатор и писатель был богатым владельцем недвижимого имущества, состоявшего из имений в Петербургской губернии, Псковском и Полоцком наместничествах. Вся его недвижимость перешла по наследству к дочери Александре, в замужестве Бутурлиной.
После кончины обер-гофмейстера императорского двора, театрала, переводчика, писателя, собирателя древнерусской литературы, масона и чудака-хозяина «Остров радости» постепенно ветшал. К 1800 году он представлял собой уже абсолютно забытое место Санкт-Петербурга.