Может быть, вы удивляетесь, почему человек, обладающий совсем не героическим характером, а именно мастер Натаниэль Шантиклер, был избран для столь великой роли. Однако высочайший духовный взлет не всегда выпадает на долю самых сильных и самых добродетельных людей.

И хотя он был избран посланником герцога Обри и посвящен в Древние Мистерии, во многом он остался прежним мастером Натаниэлем - капризным, инфантильным, а часто и безрассудным. Не прошли у него и приступы меланхолии. Я сомневаюсь, способно ли вообще посвящение приносить счастье. Возможно, последняя тайна очень горька… а может быть, последняя тайна не была еще открыта мастеру Натаниэлю.

И странно: он не гордился своими новыми почестями, а как-то стеснялся их - словно впервые попал под обстрел дружеских взглядов после того, как был физически обезображен.

Когда события вернулись в свою обычную колею, мастер Амброзий пришел к мастеру Натаниэлю провести спокойный вечерок.

Какое-то время они сидели молча, попыхивая трубками. Потом мастер Амброзий спросил:

– Скажи мне, что ты думаешь об Эндимионе Хитровэне, Нат? Он был отъявленным негодяем, так ведь?

Мастер Натаниэль ответил не сразу. Немного помолчав, он сказал:

– Думаю, да. Однако при чтении его защитительной речи мне показалось, что слова ее звучат правдиво. У меня ощущение, что в его душе скрывалось какое-то зло, и все, к чему бы он ни прикоснулся, заражалось им - даже волшебные фрукты, даже герцог Обри.

– А этот моральный грех, в котором он себя обвинял… Что он имел в виду?

– Думаю, - медленно проговорил мастер Натаниэль, - он мог плохо обращаться со священными объектами Мистерий.

– А каковы эти священные объекты, Нат? Мастер Натаниэль беспокойно заерзал на стуле и сказал со смущенным смешком:

– Жизнь и смерть, я полагаю.

Он терпеть не мог, когда его спрашивали о подобных вещах.

Мастер Амброзий задумался на несколько мгновений, а потом продолжал:

– Просто странно, что своими нападками на тебя он только готовил собственный конец.

– Да, - проявляя намного больше энтузиазма, чем до сих пор, воскликнул мастер Натаниэль, - это действительно странно. Все, что бы он ни делал, производило эффект прямо противоположный тому, на который он рассчитывал. Он боялся Шантиклеров и хотел избавиться от них, поэтому отправил Ранульфа в Страну Фей, откуда еще никто не возвращался. Он ухитрился так меня опорочить, что мне пришлось покинуть Луд, и решил, что благополучно от меня избавился. На самом же деле он только приблизил свою гибель. Я вынужден был покинуть Луд - поэтому и поехал на ферму и там нашел разоблачающий документ старого Бормоти. А так как Ранульф ушел туда, мне пришлось идти за ним, поэтому, думаю, я и вернулся в качестве посланника герцога Обри, - и он снова смущенно засмеялся, а потом добавил мечтательно: - Бесполезно даже пытаться перехитрить герцога.

– Тот, кто оседлал ветер, должен скакать туда, куда несет его Пегас, - процитировал мастер Амброзий.

Мастер Натаниэль улыбнулся.

– А забавные месяцы мы пережили, Амброзий! - воскликнул он, - Все мы, то есть те, кому были уготованы роли, словно проживали сны друг друга или, иначе говоря, нам приснилась жизнь каждого из нас, как кому больше нравится, и самые несовместимые вещи стали совпадать - яблоки и кровотечения у трупов, деревья и призраки. Да, все наши сны переплелись. Хитровэн говорил в своей речи о людях и деревьях, а я нашел разрешение ситуации под гермой, которая, собственно, получеловек-полудерево; ты видел сок волшебных фруктов и подумал, что это кровь мертвого, и так далее. Да, мои приключения все больше и больше походили на сон, вплоть до… до самой кульминации, - и он замолчал.

Последовала долгая пауза. Наконец ее прервал мастер Амброзий.

– Да, Нат, - сказал он. - Думаю, я получил урок смирения. Как большинство людей, я был о себе хорошего мнения, но теперь знаю, что я самый заурядный человек, сделанный из теста, сильно уступающего тому, из которого сделан ты или моя Лунолюба. Все, что вы знаете из первых рук, я могу только принимать на веру.

– А если, Амброзий, все, что мы знаем из первых рук, - это то, что знать нечего? - немного грустно сказал мастер Натаниэль и погрузился в мрачные размышления.

Мастер Амброзий, решив, что он хочет побыть в одиночестве, тихо вышел из комнаты.

Мастер Натаниэль задумчиво глядел на огонь. Его трубка погасла, но он этого даже не заметил. Дверь тихо открылась, кто-то осторожно вошел в комнату и встал за его стулом. Это была госпожа Златорада. Она сказала только:

– Старина Нат! - но голос ее был бархатистым от переполнявшей ее нежности. Она опустилась возле него на колени и обняла его. Ее руки были теплыми и нежными. И у мастера Натаниэля вспыхнула новая надежда, что когда-нибудь он опять услышит Звук, и все ему станет ясно.