Глава 1. Возвращение домой

– А у нас сегодня в студии по-настоящему легендарная группа «Gang of four». Ребята в рамках своего тура «20 лет вместе» наконец-то добрались до России и планируют немного прокатиться по нашей земле-матушке. А уже сегодня вечером состоится их концерт в Москве. Приветствуем!

– Доброе утро!

Олег с Аней и остальными членами группы находились в студии одной из самых известных радиостанций в России на утреннем шоу. Их группе действительно было уже двадцать лет. Все это время они практически не расставались, делая перерывы на небольшие отпуска. Постоянные гастроли, в перерывах между ними писались песни, снимались клипы.

Олег с Крисом параллельно с процессом творчества группы строили сольную карьеру. Крис выступал в качестве певца и артиста, Олег больше позиционировал себя как ди-джей. Он также писал музыку и тексты для известных исполнителей.

Двадцать лет пролетели, как один день. У него с Аней успела родиться дочь. На этом все-таки пришлось остановиться: после того как дочери почти с самого рождения пришлось помотаться с ними по всему миру, поспать в гримерках, автобусах и самолетах, ребята решили, что троих им точно не потянуть. А десять лет назад случилась та страшная история, после которой Аня уже не могла иметь детей. Дочку звали Марией. Сейчас ей уже было семнадцать лет. Она училась в Лос-Анджелесе. Мечтала стать археологом и постоянно пропадала в бесконечных турпоходах с такими же фанатами своего дела, как и она. Поначалу, ввиду образа жизни ее родителей, девочка находилась на домашнем обучении, но к десяти годам взвыла, заявила родителям, что имеет право на нормальную жизнь, и они вместе выбрали школу-интернат, в которую устроили Марию. Дочь радостно помахала родителям рукой и с головой бросилась в учебу. Она была увлеченной творческой личностью, как ее отец, и при этом любящей одиночество и замкнутой, как ее мама. К семнадцати годам она выросла в абсолютно самостоятельную, не нуждающуюся ни в ком и ни в чем, очень сильную, волевую девушку. При этом Мария безумно любила своих родителей и постоянно опекала их. В своих телефонных звонках она тщательно выясняла, ели ли они, спали ли, настаивала на том, чтобы они спустили пары и снизили темп своей жизни. При этом прекрасно осознавая всю тщетность своих просьб. На улице стояла весна, и Мария, радостно потирая руки, готовилась к летнему сезону раскопок и сдавала выпускные экзамены. А ее родители прилетели в Москву, чтобы дать несколько концертов в честь двадцатилетия своей группы.

Аня, несмотря на то, что ей предстояло отметить свое 42-летие, выглядела потрясающе. Ей нельзя было дать больше тридцати. Она была по-прежнему стройной, рыжеволосой красоткой. На лице Олега теперь всегда присутствовала легкая небритость, и это делало его лицо более мужественным и практически безвозрастным. Он по-прежнему безумно любил свою жену и ни разу за все это время не пожалел, что выбрал именно ее. Конечно, за эти годы между ними случались и ссоры, но они были незначительными и никак не влияли на их чувства. Несмотря на то что им все эти годы приходилось находиться рядом друг с другом практически по двадцать четыре часа в сутки, их чувства по-прежнему пылали. Им часто задавали вопрос, как удается сохранить их любовь, но ответа на него у них не было. Они просто не могли друг без друга.

Ведущие задавали им вопросы.

– Кто в вашей группе лидер?

Олег с Крисом переглянулись, улыбнулись друг другу.

– Лидер у нас – очень злой продюсер, который гоняет нас по всему свету и не дает отпусков, – произнес Крис.

Все засмеялись.

– И тем не менее, вы все талантливые ребята – неужели нет среди вас соперничества, попытки выделиться?

– Нет, соперничества среди нас нет. Каждый занят своим делом, а когда хочется потешить свое самолюбие, мы идем и выступаем отдельно от группы, – произнес Олег.

– Ну да, мы в курсе, что вы с Крисом параллельно ведете сольную карьеру. А как же Аня с Банди?

– Ой, нет, спасибо, мне вполне хватает того, что есть. Я до сих пор дрожу, когда выхожу на сцену, – произнеся эти слова, Аня скривила лицо и сделала испуганные глаза.

– Банди?

Банди плохо говорил по-русски, и сначала Олег перевел ему, и, когда тот ответил на английском языке, Олег озвучил его ответ:

– Банди говорит, что с течением времени ему больше нравится заниматься постановкой номеров и танцевать. Банди действительно взял на себя функции ставить все наши номера и сам много танцует на сцене. И делает это лучше нас всех вместе взятых. Так что у него практически нет конкуренции. Ну и периодически выступает на различных конкурсах в качестве танцора.

– Ясно. Мы подошли к тому, чем каждый из вас занят в группе. Банди ставит номера и танцы, вы с Крисом пишете музыку, слова и создаете песни…

– Немного не так, – перебил Крис. – Я действительно пишу музыку и слова к некоторым нашим песням. Но все же я больше исполнитель. И все наши композиции в том виде, в котором вы их слышите, – это работа Олега. Именно он обрабатывает их на выходе. А вот я больше чувствую, кому эту песню лучше петь. Сочетание голосов, звучание тембра в сочетании с музыкой – это мое. Правда, Олег со мной часто не согласен, но, когда песня готова, всегда признает, что я прав.

– Аня?

Олег оглянулся на жену и ответил за нее:

– Аня следит, чтобы мы все выглядели креативно в соответствии со временем.

– О да! – продолжил Крис. – Мы с Олегом исключительно творческие личности. Два разгильдяя.

– И если Банди хоть иногда замечает, что ему пора подстричься, то мы бы без Ани ходили по нескольку дней небритые, немытые, в одних и тех же одеждах и в них же выступали бы, – закончил Олег.

– Ваша легкая небритость тоже идет с подачи жены?

– Да, это ее идея, – Олег почесал подбородок. – Мне она ужасно мешает, но, говорят, я так более сексуален.

На этих словах все засмеялись.

– И что же, вы никогда не ссоритесь? – вновь спросил ведущий.

– Ага, не ссорятся, – протянула Аня. – Я порой боюсь, что они разнесут студию в клочья, когда песни пишутся.

– Ну мы действительно с Крисом во время создания песен можем очень сильно поссориться и послать куда подальше, и не разговаривать по три дня, – произнес Олег.

– Но при этом оба понимаем, что это творческий процесс, и после остывания звоним друг другу, извиняемся и идем дальше, – продолжил Крис. – Но во время гастролей такого мы себе не позволяем. И всегда поддерживаем друг друга. И если кто-то облажается, тут же приходим на помощь. Тут у нас все четко.

– Значит, главных у вас нет, и вы все сплоченная команда.

– Угу, но вот год назад мне вручили награду, признав мой голос лучшим среди всех исполнителей, – глядя в сторону, произнес Крис.

– А я в этом году занял первое место в топе ди-джеев и еще признан самым высокооплачиваемым, – не глядя на него, ответил Олег.

– А у меня лучше получается петь дуэтом с твоей женой! Наши голоса больше сочетаются. Вот!

– Нет аргументов, убил.

Ребята засмеялись в голос, и немного обалдевший ведущий наконец понял, что это была шутливая перебранка и не более того.

Дальше посыпались вопросы, касавшиеся их дальнейших творческих планов, личной жизни. Олега с Аней расспросили про дочь и про то, куда подевались еще двое обещанных. Крису задали вопрос, почему он в своем возрасте до сих пор не был ни разу женат. На этом вопросе Крис ехидно посмотрел на Олега и ответил:

– Просто девушка, в которую я влюблен, замужем за моим другом и соратником по группе.

Аня при этих словах прыснула, а Олег, повернувшись к Крису лицом, сказал:

– Ну вот видишь, я все-таки круче тебя.

Снова все засмеялись. По окончании часа ребята попрощались со слушателями и поехали завтракать. Спустя три часа они были на концертной площадке, и началась подготовка к концерту.

В России Сергей сформировал им местную бригаду помощников, которые должны были проехать с группой по всей стране. Они всегда так делали. Команда тщательно отбиралась, проверялась, и можно было быть спокойным, что никаких эксцессов не произойдет. Олегу с первого же взгляда бросилась в глаза девушка, которая следила за порядком в их гримерке. Она очень походила на Аню в ее лет двадцать. Такая же хрупкая, рыжеволосая. Но при тщательном рассмотрении становилось понятно, что она все же совсем другая. Совершенно другие глаза, черты лица. И от нее совершенно не веяло энергией. Она была тихой, как мышка, бегала среди них почти незаметно, и только ее рыжие волосы оставляли след о себе.

Олег заметил, что она часто украдкой смотрела на него. Причем делала это достаточно часто. И в какой-то момент это стало доставлять ему дискомфорт. Из-за постоянного ощущения, что на тебя кто-то смотрит, он так же часто стал смотреть на нее. А она, похоже, восприняла это не совсем, как надо. Ее взгляды становились все смелее и откровеннее, и Олег четко понимал, что девушка явно неровно дышит к нему и, судя по всему, пытается добиться ответного эффекта.

Только этого ему и не хватало. Он любил свою жену и девушку заметил только потому, что она внешне была чем-то схожа с Аней, но больших чувств она у него не вызвала, скорее наоборот.

Ребята сейчас находились уже в третьем городе, стоявшем в графике гастролей. Предстояло посетить еще один и потом заключительный концерт в Санкт-Петербурге.

«Скорей бы уже все это закончилось», – подумалось Олегу. Шла середина концерта. На данный момент на сцене выступал Крис и Аня. Олег всегда уходил со сцены, когда они пели дуэтом. Это был единственный момент, когда он покидал сцену и нарушал данное Ане слово. Но смотреть, как эти двое, изображая влюбленных, проникновенно поют, было выше его сил. Нет, он прекрасно осознавал, что со стороны Ани это было именно изображением чувств, и никакой ревности не возникало, но он знал, что Крис не играет, и смотреть все же не мог. В гримерке никого не было. Он подошел к зеркалу и закрыл глаза. Возраст брал свое, и усталость от бесконечных гастролей все чаще и чаще подступала к нему.

«Надо будет послать Сергея к черту и настоять на отпуске после этого тура». Он подумал о том, что они вытащат дочь из ее любимых раскопок и поедут куда-нибудь втроем к морю. Потом дочь сбежит от них, и они смогут побыть только вдвоем. Олег видел перед глазами картинку и почти слышал шелест моря, как вдруг услышал за спиной:

– Вам что-нибудь нужно?

Олег открыл глаза и повернулся. Это рыжее чудо стояло перед ним. Призывно глядя ему в глаза. Олег перевел взгляд в сторону монитора, где транслировался концерт, и впервые за все эти годы захотел оказаться на сцене рядом с Крисом и женой. Он вновь перевел взгляд на девушку.

– Если мне что-нибудь будет нужно, я сам у вас попрошу. Вы не читали инструкцию?

– Простите, просто мне надо было отойти, а тут вы стоите, и я подумала, может, вы искали меня, – девушка явно не испытывала никакого чувства вины.

– Нет, мне ничего не нужно, – Олег обошел девушку сбоку и двинулся на выход.

– Если вдруг понадоблюсь, я всегда к вашим услугам, – Олег обернулся: в ее глазах гуляли чертики. Чертова стерва!

Ничего ей не ответив, Олег вышел из гримерки и пошел к сцене. Сейчас его жена уйдет за кулисы, будет петь один Крис, и у него будет время ее обнять. Он встал так, чтобы Аня сразу же вылетела на него. Так и произошло. Схватив ее обеими руками, он затащил жену в угол, куда не падал свет, и припал губами к ее губам. В этот момент он любил ее как никогда. Аня, с трудом вырвавшись от него, провела по своим губам рукой и стукнула ему по груди.

– Ты чего кусаешься? Больно же!

– Прости, – Олег притянул Аню к себе и увидел, как из коридора на него смотрит эта уже изрядно надоевшая девица. Она усмехнулась, развернулась и ушла.

– Что с тобой? – спросила Аня.

– Потом скажу, мне пора на сцену, – Олег чмокнул жену в нос и пошел по направлению к свету. Лучше бы он ей все рассказал…

«Надо будет узнать, кто у нас занимается персоналом, и уволить ее к чертовой матери», – успел подумать он перед тем, как выйти на сцену.

Спустя несколько песен к нему вышла Аня. Это был их единственный дуэт. И эту песню написал для них Крис. Он, знавший их, как никто другой, настолько смог выразить все их чувства, что даже они сами были удивлены. Они пели о сказке, о любви и музыке, связавшей их. Олег очень любил эту песню. Они всегда стояли рядом в этот момент на сцене. Это была единственная песня, на которой Олег покидал свой диджейский пульт. Музыкой в тот момент полностью управлял Крис. Олег держал руку на ее плече и, смотря ей в глаза, пел о своей любви, а она ему о своей. Сегодня его глаза горели особенно ярко, и он почти впал в экстаз. Зал, почувствовав это, ревел. Это было лучшее их исполнение.

Вечером, когда они отмечали концерт в ресторане, Сергей объявил им, что придется задержаться на день в этом городе. У сына мэра был день рождения, и их попросили выступить.

– Он платит такие бабки, что я даже сопротивляться не стал. Весь концерт пахать не надо. Завтра отберем штук пять-шесть, и хватит.

Несмотря на то что все устали, никто возражать не стал. Петь так петь. Это было их жизнью.

Чуть позже Олег подошел к Сергею и тихонечко поинтересовался, кто у них занимается персоналом. Сергей указал на одного из сидевших за столом мужчин.

– Это наш менеджер по персоналу. А что случилось?

– В гримерке работает одна девица, которая меня жутко раздражает. Она явно косит образом под мою жену и изо всех сил пытается меня соблазнить. Я устал от нее. Хочу уволить.

Сергей кивнул и сказал, что решит проблему. Потом внимательно посмотрел на Олега:

– А точно раздражает? Может…

Олег поморщился и не дал ему договорить:

– Точно раздражает. Никаких может. Поверь мне.

Сергей снова кивнул и еще раз заверил, что решит эту проблему.

– В Пермь мы полетим без нее. Не волнуйся.

Олег кивнул и отошел от друга.

– Что-то случилось? – Аня смотрела на него обеспокоенно, и опять он ей ничего не сказал. На этот раз намеренно. Он не хотел беспокоить Аню лишними волнениями, которые того не стоили. Завтра они отыграют концерт и улетят. А девица останется здесь или поедет, откуда она там. И он забудет ее, как страшный сон. Олег обнял жену, покачал головой, поцеловал, и они поехали в гостиницу.

Уже в ночи позвонила дочь и спросила о планах родителей на лето. Она планировала свои поездки и хотела знать, не собирались ли родители ее навестить и не надо ли их учитывать. Олег сообщил Марии, что он планирует после концертов взять отпуск и, забрав ее, съездить на море.

– Хорошо, пап. Но пусть это будет первая половина июня: потом я никак не смогу.

– Последний концерт у нас 22 мая. Так что к 1 июня мы будем у тебя, – затем передал трубку жене. Когда Аня договорила, она с удивлением посмотрела на мужа.

– Когда ты решил, что мы едем в отпуск?

– Сегодня. Ты против?

– Нет, просто удивилась.

Он больше не хотел ни о чем говорить. Крепко прижав к себе Аню, Олег двинулся по направлению к спальне.

Девица налетела на него прямо в коридоре и обрушилась с обвинениями. Они уже спели несколько песен. Оставалось спеть Крису с Аней и последняя совместная. Олег стоял недалеко от сцены и ждал своего выхода, когда она подлетела.

– Это вы велели меня уволить?

– Да, я.

– И что я вам сделала? Испугались? Захотели меня и переполошились, что жена поймет? Вы думаете, я не видела, как вы на меня смотрели?!

– У тебя больное воображение, и ты не умеешь читать по глазам. Я смотрел на тебя с раздражением. Ты порядком мне надоела.

Девица пошла на него, приподняв руки чуть вверх.

– Не смеши меня, – в гневе она перешла на «ты». – Я умею читать по глазам мужчин, когда они наполнены вожделением. Ты же раздевал меня взглядом каждый раз, когда поднимал на меня глаза. Правильно: жена старая, я молодая, к тому же жутко на нее похожа.

Олег перехватил одну из ее рук и, крепко сжав, приблизил свое лицо к ее.

– Ты ни капельки на нее не похожа и не мечтай. Я бы посоветовал тебе поехать туда, откуда ты родом, и поступить в школу по истолкованию мужских взглядов. Ты ни капли меня не интересуешь, не вызываешь никаких желаний. И все, что я испытываю по отношению к тебе, это злость и раздражение. Пошла вон отсюда!

С этими словами он оттолкнул ее от себя. Но она, извернувшись, вдруг бросилась прямо на него, обхватила его лицо и вцепилась в губы. Все произошло так быстро, что Олег не успел среагировать, и попятился назад. В следующую секунду он стал отрывать ее от себя и тут заметил Аню, которая стояла и смотрела на них. За ее спиной стоял Крис, сбоку – Сергей и Банди. Олег приложил последнее усилие и наконец оттолкнул от себя эту сумасшедшую.

– Сука! – выругался он. Аня вдруг отмерла и побежала в сторону по коридору, Олег бросился за ней.

Они выскочили на улицу, и Олег сумел схватить ее. Он быстро прижал ее к себе, чтобы она не смогла вырваться. По щекам Ани бежали слезы.

– Ань, ты все неправильно истолковала. Я понимаю, как это выглядело, но все было не так.

Чертов менеджер по персоналу. Надо и его уволить. Подбор персонала был их пунктик. Принимающий должен был четко отслеживать, чтобы у нанимаемых было абсолютно ровное отношение к ним ко всем. Чтобы работник ни в коем случае не являлся их фанатом или был каким-то образом неравнодушен. Сергей заплатил кучу денег каким-то психологам, которые разработали какие-то тесты, способные выявить скрытые чувства человека. Сам менеджер тоже постоянно ездил на какие-то курсы, чтобы уметь считывать людей по выражению их лиц. И зачем все это, если к ним устроилась явно неровно дышащая к Олегу сумасшедшая? Ему хватило сполна уже одной.

– Это должно было случиться. Я понимала, что это должно было произойти. Слишком все красиво.

– Ань, перестань.

Жена помотала головой, как будто призывая его замолчать.

– Это должно было случиться, это был лишь вопрос времени. Мне уже за сорок. Она молодая. Похожа на меня. И может иметь детей. А я нет.

– Не похожа. И не нужны мне никакие дети. Мне вполне дочери хватает.

– Я видела, как ты на нее смотрел.

Еще одна, блин, читательница взглядов.

– Как я на нее смотрел? Она бесила и раздражала меня. Я хотел от нее избавиться.

– Ты боялся своих желаний, поэтому она тебя и раздражала. Все правильно. Мы слишком долгое время вместе. Это не может длиться бесконечно. Это должно было закончиться.

Олег встряхнул плакавшую жену, обхватил ее лицо своими руками и притянул к себе.

– Ничего не должно закончиться. Я люблю только тебя, и нет у меня никакого желания к этой девице. Она набросилась на меня после того, как я ей сказал убираться к чертовой матери. Я просто не ожидал, что она это сделает.

– Все равно. Не она, так другая. Не сегодня, так завтра.

Аня вдруг как-то обмякла, осторожно высвободилась из рук Олега и пошла обратно в здание.

– Аня! – Олег крикнул ей вслед, но она не остановилась и не обернулась. Олег стоял посреди улицы, сжав кулаки. Если бы сейчас эта сучка, не дай бог, пошла мимо, он бы убил ее.

В гримерке к Ане подошли Сергей и Банди, которые, оказывается, видели все происходящее: они как раз шли к сцене. Они передали ей слово в слово весь диалог. Потом Сергей сообщил Ане, что Олег просил уволить эту девицу именно с той позиции, что она его преследовала и жутко раздражала. Аня кивала, но Олег видел, что ей все равно, что они говорят. В ее голове шел какой-то мыслительный процесс. Она принимала внутреннее решение, и Олег жутко боялся этого решения. Ничего хорошего оно ему не сулило.

Утром они улетели в Пермь, а затем в Питер, где должен был состояться финальный концерт. Аня была очень тихой, почти ни с кем не говорила, и в гримерке витало напряжение. Когда заканчивались концерты и они возвращались в гостиницу, Аня залезала под оделяло и лежала неподвижно, не разговаривая с ним, а он боялся подойти к ней. Он четко понимал, что, если заговорит с ней, ее прорвет и она озвучит свое решение. Пока он явно видел, что Аня колеблется. И молился, чтобы она передумала.

В Питере, почти в конце концерта, когда шло выступление Криса, Аня приблизилась к Олегу и положила ему руку на грудь.

«Вот и все», – подумал Олег, и ему захотелось завыть оттого, что по всему его телу медленно начала разливаться боль.

– Отпусти меня, – тихо сказала она. – Я хочу пожить без тебя. Понять, как это, – она подняла на него глаза. Он молчал. – Мы с тобой уже столько лет вместе и в своей осознанной жизни практически не существовали друг без друга. Я не знала, как сказать тебе, но я уже давно думаю об этом. Наверное, возраст подошел. Я совсем не умею жить без тебя. А ты можешь уйти и… Я хочу попробовать. Хотя бы попытаться попробовать жить без тебя. Этот случай показал, как мы близки к краю. И хотя ты никогда не признаешь этого, в тебе было желание. Но ты просто боишься себе в этом признаться. Я знаю, что ты любишь меня, но рано или поздно желание прорвется. Я даю тебе возможность выпустить его.

– Что ты планируешь делать? – боль уже полностью завладела его телом, и он не мог пошевелиться, а эта фраза далась с большим трудом.

– Я не говорила тебе. Хотела потом. Если все получится. Но ты же помнишь, – на этих словах Аня усмехнулась, – как я когда-то мечтала снимать фильмы. Я не перестала об этом мечтать. У меня давно зреет идея одного кино. Я почти уже набрала команду, готовую пойти за мной. Как только я выйду отсюда, я соберу ее всю, мы устроим кастинг актеров и уедем на Алтай. Именно там должны происходить все события.

Вот так, пока он пребывал в эйфории, она переоценивала свою жизнь, ждала, что он уйдет от нее, и планировала снимать фильм. А он ничего не замечал.

Олег закрыл глаза. И выдохнул. Он вдруг вспомнил, как много лет назад она вот так же просила ее отпустить, а он отказался. И чувство вины за все произошедшее потом так и не смогло покинуть его. Олег открыл глаза и внимательно посмотрел на Аню.

– Ты ошибаешься. Не было никакого желания. Единственная женщина, которая вызывает во мне желание, – это ты. А все остальное ты себе придумала и надумала. Не вся любовь заканчивается. Некоторая длится бесконечно. И это наша любовь. И ты это поймешь.

Он замолчал ненадолго, затем резко притянул к себе и поцеловал. Их поцелуй длился очень долго. Никто не пытался его закончить. Когда он все-таки смог от нее оторваться и увидеть, как глубоко она дышит и как затуманены ее глаза, он дал ей то, чего она, как она думала, хотела.

– Я отпущу тебя. Поезжай, снимай свой фильм.

Он успел заметить в ее глазах страх: она уже жалела о том, что просила ее отпустить.

– Но я приеду за тобой. Обязательно приеду. Ты наиграешься и вернешься ко мне. Я не знаю, насколько мне хватит сил, но я хочу, чтобы ты очень глубоко прочувствовала, каково это – жить без меня, – на этих словах он отпустил ее и ушел.

Спустя месяц он узнал, что Аня со своей командой вылетела на Алтай, а он к тому моменту уже был в Америке.

 

Глава 2. Ты научилась жить без меня, но зачем?

На своей странице в «Инстаграме» Аня часто выкладывала сцены со съемок ее фильма. Под фотографиями Олег читал комментарии ее поклонников. Многие верили в нее и поддерживали, но большая часть задавала ей вопросы. Вопросы были о нем. Их беспокоило, что они расстались. Спрашивали, возможно ли их воссоединение. Аня часто отвечала на комментарии, но никогда не отвечала на эти вопросы. Были и те, кто радовался их расставанию и писал о том, что его давно уже надо было бросить. Что он испортил ей жизнь и что она наконец-то выдохнула, избавившись от мучителя. На эти комментарии Аня тоже никогда не реагировала.

А Олег пил. И пил очень много. Когда он прекращал пить, боль настолько захватывала его, что невозможно было дышать, и он снова пил. Сергей пробовал вытащить его на гастроли. Но после первых же концертов понял, что это невозможно. В конце концов он махнул на него рукой и занялся сольной карьерой Криса.

Дочь часто звонила ему. Когда она только узнала об их расставании, кричала в трубку так, что у Олега почти лопнули перепонки. Он как мог успокоил ее. Сказал, что они расстались не навсегда. Что маме просто надо было снять фильм и немножко отдохнуть. Мария взяла с него честное слово, что он обязательно вернется к маме, и с тех пор каждый ее звонок начинался с вопроса «Когда уже?».

Олег не знал этого и тянул время. До последнего. Настолько, насколько хватало сил. А она улыбалась со всех фотографий.

Прошло около трех месяцев с их последнего разговора. Олег стоял у окна на кухне их дома и потягивал из стакана виски. На столе стоял ноутбук, с которого на него смотрела Аня. Она стояла в обнимку с какой-то особью мужского пола и писала под фотографией: «Мой любимый помощник. Я без него как без рук».

Он уже полчаса смотрел на эту фотографию и пытался сформулировать в голове хоть одну мысль, но они упорно от него убегали.

Наконец, он нашел в себе силы и захлопнул ноутбук. Затем взял в руку какую-то вазу, стоявшую рядом, и со всей силы запустил в стену. Затем Олег медленно развернулся и пошел в спальню. В их спальню. Они нечасто жили в этом доме. Чаще их домами были самолет, автобусы и машины. Но все-таки какая-то часть их жизни прошла и здесь. Олег открыл шкаф и провел рукой по вещам Ани. Он взял в руки какую-то ее кофту и прижал к себе. От кофты пахло стиральным порошком вперемешку с ароматом, который Аня специально клала в их вещи, но ему показалось, что он почувствовал легкий, едва уловимый запах ее духов. Дойдя с этой кофтой до кровати, Олег упал на нее и свернулся калачиком, крепко прижав к себе кофту. Так он пролежал неподвижно несколько часов. Звонил телефон, но он на него не реагировал. За окном темнело.

«Неужели я опоздал? И неужели я ошибался и у нашей любви есть конец? Получается, ее любовь не была столь сильной, как моя. Раз она смогла вот так быстро научиться жить без меня», – наконец-то он смог подумать обо всем этом. Где-то в глубине души брезжила едва уловимая надежда. Он прекрасно знал, как его жена умеет играть на публику. Эта фотография могла быть всего лишь показной. А может, ею она звала его к себе. А может, и нет. Может, все-таки разлюбила. Узнать правду, лежа здесь на кровати, было невозможно, и Олег вдруг четко понял, что он едет за ней. Как обещал. И если этот помощник уже успел занять его место, он сначала оторвет голову ему, потом ей, а потом… Тут ему стало смешно. И он даже сумел улыбнуться. Приняв решение ехать к ней, он вдруг почувствовал, что ему стало гораздо легче. Он сходил в душ, затем взял телефон и посмотрел, кто звонил. Это была дочь.

Олег перезвонил и услышал в трубке плач.

– Вы совсем обалдели. Вы меня довести до белого каления желаете. Почему ты не берешь трубку? Что вы за родители такие? Одной звонишь, как в пустоту, другой вообще трубки не берет.

– Маш, успокойся, я просто спал. Все хорошо. Ты говорила с мамой?

– Вроде того.

– Почему вроде?

– Потому что она зомби. Не понимает, никто с ней говорит ни о чем. Как в пустоту… Пап, мне за нее страшно, я собираюсь к ней лететь.

– Маш, подожди пока. Я сам лечу к ней.

– Да? – Мария радостно взвизгнула. – Когда?

– Сейчас узнаю все по билетам и как правильно туда добраться. У тебя же есть ее точное местонахождение?

– Да, я тебе сейчас все скину. И место, где они находятся. Они там в лесах каких-то снимают, живут в фургончиках. Мама мне полностью написала, как к ней добраться. Когда еще была вменяемая, – последнюю фразу Мария сказала сквозь зубы.

– Хорошо, я жду.

– Пап, ты только мне позвони сразу, как доберешься. А то я с вами спать по ночам перестала.

– Не волнуйся. Все будет хорошо. Я позвоню.

– Не поволнуешься тут с вами, ага.

Мария попрощалась и положила трубку. Спустя какое-то время на почту пришла вся информация о местонахождении его жены. Олег посмотрел маршруты и билеты на все ближайшие рейсы. Понял, что вполне может успеть на вылет через два часа, и, в последний раз глянув на фотографию Ани с ее помощничком, с силой захлопнул ноутбук и вышел из дома.

Спустя несколько дней такси приближало его к месту, где шли съемки фильма Ани. Чем ближе он подъезжал, тем страшнее ему становилось. Страх буквально парализовал его, и Олега даже слегка подташнивало.

«А что если я найду ее там не одну? Что если я уже потерял ее?» – подумал он. О том, что с ним будет в этот момент, Олег даже думать не хотел. И упорно продолжал гонять в голове все ту же одну мысль.

– Я вас знаю, – произнес таксист.

Олег посмотрел на него через зеркало заднего вида. За рулем сидел молодой парень лет двадцати пяти.

– Узнал и забудь, – глядя ему в глаза, сказал Олег.

– Хорошо. Я никому не скажу, вы только ответьте: вы с женой едете мириться? Я знаю, она тут фильм снимает.

– Да.

– Я рад. Мы с женой очень вас любим. И даже ездили на ваш концерт в Москву.

Олег просто кивнул на это. Ему сейчас было совсем не до поклонников их творчества.

– Миритесь и приезжайте с концертом к нам на Алтай. Встретим, как родных.

– Хорошо.

Такси остановилось около забора.

– Вот здесь у них главный вход. Там будку увидите и охранника в ней.

– Спасибо, – Олег расплатился с таксистом и вышел из машины. Мужчина опустил окошко и высунулся из него.

– А можно я жене расскажу, что видел вас? Она очень переживает о вашем расставании.

Олег нашел в себе силы улыбнуться.

– Расскажите, и спасибо за поддержку.

Таксист поднял руку, как в знак приветствия, и уехал.

Олег подошел к будке охранника.

– Здесь закрытая территория, прохода нет.

– Я в курсе, – Олег стянул с головы капюшон и снял очки.

– Я муж вашего режиссера. Возможно, вы меня даже знаете.

У охранника вытянулось лицо, и он поспешил открыть Олегу дверь.

Было раннее утро, и кругом стояла тишина. Лето подходило к концу. Но август выдался на удивление теплым. И все-таки утром уже чувствовалось приближение осени. Олег невольно поежился и посмотрел на охранника.

– Вы поможете мне найти фургон жены?

– Да, конечно, у них сегодня были ночные съемки. Два часа как разошлись, – охранник зашел в будку и что-то там взял.

Олег увидел в его руках ключ.

– Ваша жена, скорее всего, закрыла дверь, и вряд ли вы ее добудитесь. Они сутки не спали. А у меня есть ключи от всех фургонов.

Олег кивнул ему, и они пошли в ту сторону, где проживала вся съемочная группа.

– Вот. Здесь ваша жена живет, – охранник показывал рукой на стоявшее прямо перед Олегом сооружение.

Он хотел было спросить, одна ли там его жена, но в последний момент передумал. Ни к чему обсуждать это с ним. Охранник ушел, а Олег все стоял перед дверью и не решался зайти. Но стоять можно было до бесконечности, и он все-таки решился, открыл ключом дверь и вошел в фургон. Внутри было темно, шторы плотно задернуты. Помещение было небольшим. Глаза Олега разглядели маленькую кухоньку в одном из углов. Потом выхватили комод и стол со стульями, и в последний момент он увидел кровать, на которой спала его жена. Одна. Олег стоял на месте и с жадностью осматривал ее лицо. Он так по ней соскучился. Аня спала на боку, засунув руки под подушку. Распущенные волосы закрывали половину ее лица. На ней было что-то типа пижамы, а одеяло спуталось где-то в ногах. Она всегда так спала. Невозможно было ее укрыть ни в какой мороз. Она всегда отпихивала все одеяла, а потом замерзала, наутро ругаясь на него, что это он лишил ее одеяла. И он никак не мог ей доказать, что она сама не желала спать под одеялом. Интересно, чем она сейчас все это объясняет. Олег надеялся, что не своим помощником.

Олег приблизился к кровати. Еще какое-то время постоял, разглядывая ее. Потом сел рядом и погладил по волосам. Больше держаться у него не было сил. Сейчас ему было совершенно наплевать, любит она его или нет: он ее любит и жутко хочет, и ему абсолютно фиолетово, сколько она спала. Олег лег рядом, схватил Аню за лицо, начал покрывать его поцелуями. Аня почти мгновенно открыла глаза и, отчаянно отталкивая его от себя, попыталась отпрыгнуть, но он не дал ей этого шанса и подмял под себя. Продолжая отбрыкиваться, Аня наконец разглядела, кто был рядом с ней, и громко вскрикнула. Почти в тот же момент она обрушилась на него руками, ее ногти впивались ему в лицо, а рот издавал какой-то ноющий звук. Потом она стала целовать его, больно кусая за все места, как будто хотела содрать с него кожу. Он чувствовал, как ее всю трясет, и где-то отдаленно понимал, что с ней истерика. Но ему совсем не хотелось ее успокаивать. Он, продолжая сдерживать своим телом ее, не замечая ни укусов, ни царапин, продолжал в ответ так же болезненно целовать ее. На его губах чувствовались ее слезы и вкус крови, он не знал, чья эта кровь. Да и какая разница. В какой-то момент Олег хотел перехватиться и слегка ослабил хватку, в этот момент она вырвалась, но никуда не побежала, а стала нещадно молотить его кулаками и кричать:

– Почему, почему ты так долго шел за мной, почему?!

Олег схватил ее за руки и вновь повалил на кровать. Она продолжала шептать одно слово «почему», но уже не брыкалась и позволила ему двинуться дальше, а он уже срывал с нее одежду и припадал губами к ее груди, потом стал покрывать поцелуем каждую частичку ее тела, при этом постоянно кусая. Она вскрикивала, а потом вновь пустила в ход свои ногти, и Олег чувствовал боль повсюду. Это был секс, который возможен только раз в жизни. После него стирались все границы. Они продолжали причинять друг другу боль, пытаясь выразить через нее ту боль, которая жила у каждого из них внутри. Он мстил ей за то, что она ушла, а она за то, что он так долго за ней шел.

Когда все закончилось, они очень долго лежали молча, обнявшись. Им совершенно не хотелось говорить. Олег продолжал на автомате гладить ее по руке, а она жадно впивалась носом ему в шею.

Потом он повернул к ней лицо. Аня ойкнула и осторожно провела рукой по его лицу, в тех местах, где оставила следы.

– Их там еще на теле очень много, – улыбнулся Олег. У Ани тоже был не лучший вид.

Она снова легла и уткнулась носом ему в шею.

– Ты пришел. Я уже почти перестала тебя ждать.

– И нашла себе помощника, – пробормотал Олег.

– Какого помощника?

– Ну без которого ты как без рук.

– А, – только и сказала она. Потом поднялась над ним и снова погладила его лицо. Затем придвинулась совсем близко и потерлась своим носом об его, затем отодвинулась, несколько секунд рассматривала его и произнесла:

– Как же я соскучилась по тебе. А как без рук я без него только на съемочной площадке, – и снова легла рядом, уткнувшись носом.

Олег взял ее руку в свою и начал тихонечко поглаживать, пока взгляд его не уперся в две полоски на запястье. Он внимательно рассматривал их, и ему показалось, что Аня перестала дышать.

– Это что? – наконец, смог спросить он. Аня молчала. Олег привстал со своего места, не отпуская руки, и развернул запястье полосками к лицу Ани. – Аня, что это?

Аня закрыла глаза и почти выдавила из себя:

– Прости, ты так долго шел.

Олег непроизвольно сглотнул и схватил жену за вторую руку – там были такие же две полоски. Он откинул ее руки в сторону и соскочил с постели.

– Аня, блин, – внутри опять что-то заболело и стало разливаться по всему телу, – почему ты не позвонила мне? Зачем?

В голове все поплыло, и последнее, что он увидел, – это ее испуганные глаза, смотревшие, как он падает.

Пришел в себя он в больнице. Грудная клетка болела, как будто по ней проехал каток. Очень хотелось пить. Олег попытался пошевелиться, и к нему тут же подскочила Аня.

Она начала тормозить его движения и шептать:

– Не надо, не двигайся.

– Пить, – смог выдавить из себя Олег.

Аня взяла с тумбочки стакан с водой и поднесла ему ко рту, Одной рукой она держала ему голову, второй осторожно наклоняла стакан. Когда он почувствовал, что напился, то отстранился, и Аня тут же убрала руку у него из-под головы, поставила стакан обратно и села около него, взяв его руки в свои. Он почувствовал, что она дрожит.

– Что со мной было?

Дрожь усилилась, и Олег увидел, что жена изо всех сил сдерживает слезы.

– Все так серьезно?

– Все в порядке. Жить будешь, но аккуратно.

Олег пытался вспомнить, как он сюда попал, но последнее, что он помнил, это то, что приехал к Ане и вроде они даже занимались любовью. А потом полный провал. На лице Ани виднелись следы от укусов. Он протянул руку в сторону ее лица и спросил:

– Я?

– Ты ничего не помнишь?

– Смутно. Помню, что приехал к тебе. И вроде есть какие-то обрывки нашего… – в голове зашумело, и полетели какие-то обрывочные воспоминания. Олег поморщился. Воспоминания доставляли ему какие-то странные ощущения. Свело живот, стало подташнивать, а горло перехватило так, что невозможно было дышать.

Аня, видимо, заметив, что его состояние меняется, резко вскочила и нажала на кнопку сбоку от него. Потом быстро заговорила:

– Олег, пожалуйста, тебе нельзя нервничать, остановись! – но он уже вспомнил и, широко раскрыв глаза, тяжело дышал. В палату забежали врачи, и Аню оттеснили.

Потом он снова пришел в себя. По ощущениям состояние было получше. В палате он обнаружил дочь. Она тихонечко дремала на кушетке.

– Маш, – позвал он ее тихонечко. Дочь сразу же открыла глаза – видимо, все-таки не спала, – и подскочила к отцу.

– Тебе плохо? Что-то надо? – запричитала она.

Он отмахнулся от нее и с усилием произнес:

– Где мама?

Мария махнула рукой куда-то в сторону, закусила губу и произнесла немного со злостью:

– На площадку уехали. Врачи запретили ей к тебе приближаться, и она уехала снимать свой фильм, чтобы хоть как-то отвлечься.

Олег погладил дочь по руке и заглянул ей в глаза.

– Вы поссорились?

– Немного, – дочь упорно отводила от него взгляд.

– Ты винишь ее за то, что я здесь? Да?

– Да! – дочь выпятила нижнюю губу и с вызовом глянула на него. Потом тут же ее взгляд смягчился, она погладила отца по голове и нежным голосом произнесла:

– Пап, тебе сейчас совсем нельзя нервничать.

Олег закрыл глаза. Потом снова открыл их и твердо произнес:

– Ты должна с ней помириться. Она ни в чем не виновата. Это я. И… – говорить было тяжело, и Мария, начав гладить его по голове, зашептала:

– Ш-ш-ш, успокойся. Все будет хорошо. И ни о чем не думай.

– Что все-таки со мной было? В прошлое мое пробуждение мама не успела сказать.

В глазах дочери стояли слезы, она перевела дыхание и сказала:

– Я мало что в этом понимаю. Врачи наговорили каких-то много умных слов. Обширная аритмия, что-то мерцающее… Одно я слово усвоила, – она запнулась, прежде чем его произнести: – инфаркт.

Выдохнув из себя это слово, дочь, уже не сдерживаясь, зарыдала. Олег гладил ее по руке и пытался успокоить. Мария в конце концов собралась, вытерла слезы и, глядя на него с улыбкой, сказала:

– Прости, это я тебя должна тут в спокойствии держать, а устроила слезное царство.

Олег улыбнулся ей в ответ.

– Маш, съезди к маме. Привези ее ко мне.

– Ее к тебе не пустят, – процедила дочь.

– Я поговорю с врачом. Мне надо ее видеть, очень. Понимаешь?

Олег заискивающе смотрел дочери в глаза, и она наконец оттаяла и даже посмеялась.

– Хорошо, пап. Я привезу ее. Но сначала позовем врача и выясним, какой ты боец.

Олег кивнул.

После беседы с врачом он узнал, что, оказывается, в больнице уже почти четыре дня. Первый раз он пришел в себя спустя два дня. Все это время проспал. Но случился небольшой приступ, после которого он опять провел во сне около двух дней. После осмотра его врачом с ним провели какие-то манипуляции. Взяли анализы. Ближе к вечеру врач констатировал, что опасность миновала. И организм поправляется. Они продержат его здесь еще какое-то время и выпустят с необходимыми рекомендациями.

Мария еще днем уехала к Ане. Перед уходом врача Олег сказал, что хочет увидеть жену.

Врач задумчиво смотрел на него.

– Вы на нее неадекватно реагируете. Я бы не рекомендовал встречу еще несколько дней.

– Если я ее не увижу, вы получите второй инфаркт от меня, – твердо произнес Олег. – Я хорошо себя чувствую и хочу ее видеть.

– Хорошо, – произнес врач. – Но обещайте, что не будете нервничать.

– Обещаю.

Врач кивнул и вышел.

Олег посмотрел на часы. Марии не было уже четыре часа. «Почему так долго? Главное, чтобы они снова не поссорились и она смогла ее привезти», – думал Олег.

В комнату осторожно постучали, и в дверь просунулась головка дочери. Она улыбнулась и произнесла: «Привет!», а затем прошла в палату. Ани с ней не было.

– Как себя чувствуешь?

– Маш, где мама?

– Не волнуйся, она там, в коридоре. Я решила, что сначала проверю тебя.

– Позови ее.

– Хорошо! Но ты обещаешь не нервничать? Я уж не знаю, что там у вас произошло. С учетом, что выглядели вы оба не лучшим образом. Вы дрались? – вдруг спросила она.

– Ма-а-аш, – Олег выжидательно смотрел на дочь.

Мария взмахнула руками.

– Ладно, ладно… Никто не хочет мне ничего сказать… Мама молчит, ты молчишь. Сумасшедший дом какой-то.

С этими словами она вышла из палаты.

Спустя минуту в палату зашла Аня. Она закрыла дверь и прислонилась к ней, не пытаясь к нему подойти. Они молча смотрели друг на друга несколько минут. Затем Аня тихонечко дернулась, смахнула с лица какую-то одну, видимую ей пылинку и задала вопрос:

– Как себя чувствуешь?

– Спасибо, гораздо легче.

И снова тишина. Олег потянул руку по направлению к ней.

– Ты, может, все-таки подойдешь, а то я, боюсь, не смогу подойти к тебе.

– Да, конечно, – Аня оторвалась, наконец, от двери и подошла к кровати, но не к нему, а встала в ногах.

Олег сморщился и выругался про себя.

– Ань, ты можешь подойти ко мне или тебе что-то мешает это сделать?

– Я боюсь тебе навредить, – произнесла она, глядя в пол. – В прошлый раз мое приближение ничем хорошим не закончилось.

– В прошлый раз я был слаб. Сейчас я чувствую себя отлично, и я все помню, – добавил Олег. Она вскинула на него глаза.

– Хочешь послать меня к чертовой матери?

Олег тихонько пробормотал себе под нос: «Не дождешься!» – и уже громко:

– Я хочу, чтобы ты подошла ко мне!

Она быстро перешла к нему, и он наконец взял ее за руку. Проведя пальцем по шрамам на запястье и продолжая безотрывно смотреть на них, Олег попросил рассказать, как все произошло и когда.

– Олег, я прошу тебя, давай не сейчас. Я расскажу тебе все, но сейчас тебе нельзя нервничать, я не хочу, чтобы это опять повторилось и… – она не договорила и замолчала.

– Это повторится, если ты мне не расскажешь, потому как я буду жутко нервничать, находясь в неведенье.

В палату заглянула Мария.

– Как вы тут? – спросила она.

– Все хорошо, дашь нам немного поговорить? – попросил ее Олег.

Мария, увидев, что все вполне себе мирно, а папа спокоен, кивнула и скрылась за дверью.

– Вы поссорились, да?

– Ну не то чтобы. Просто твоя дочь сказала, что она мне никогда не простит, если тебя… – Аня не договорила.

– Меня бы она тоже не простила, если б с тобой… – он кивнул в сторону запястья.

– Ей просто страшно, сколько бы она ни строила из себя взрослую, по сути она ребенок. И ей важно знать, что у нее есть тыл. В этом я ее очень понимаю. А мы с тобой рушим ей этот тыл, – Аня вздохнула, тихонечко вытянула свою руку из его и отошла от него к окну.

– Это случилось в первый день приезда на съемочную площадку. Круто, да, я начала карьеру режиссера, – Аня повернулась к нему с улыбкой, но Олег не ответил на нее, и Аня опять отвернулась к окну. – Я приехала сюда, в эту глушь и собралась тут снимать фильм, который никогда не снимала. В меня поверила куча народа. Они приехали сюда за мной, а мне хотелось только одного – закрыться в этом фургончике и чтобы ты пришел, и к черту этот фильм, – на этих словах голос Ани дрогнул и слегка сорвался на крик. – А ты был за тысячи километров от меня. В тот вечер я сидела у себя, пила вино и все думала о том, что я натворила, и я даже не могу точно сказать, как это все произошло. Мне просто не захотелось больше жить. Я вдруг четко осознала, что месяц назад разрушила свою жизнь. Причем своими собственными руками. Я взяла нож и… Потом села на кровать и ждала.

– Почему ты не позвонила мне? – прошептал Олег.

– Потому что я сделала тебе больно. Потому что я сама попросила тебя отпустить меня. Потому что я думала, что ты меня уже не простишь.

Олег молчал.

– Меня спас Илья.

– Илья?

– Это мой помощник.

«И теперь ты без него как без рук», – подумал Олег.

– Он зашел в фургон сказать мне, что на завтра обещают дождь и нам придется менять план по съемкам. А увидел меня, лежавшую на кровати. Я успела потерять сознание. У нас на площадке всегда дежурит бригада скорой. Их он и позвал.

Аня отвернулась от окна и приблизилась к Олегу.

– Он позаботился обо всем. Уговорил ребят из скорой никуда не сообщать об этом случае, а на съемочной площадке всем сказали, что у меня подскочило давление, – Аня усмехнулась. – Они деликатно сделали вид, что поверили. Вот и все.

«Значит, когда она, улыбаясь с фотографий, выкладывала виды съемок, под рукавами ее одежды заживали раны от порезов», – пронеслось в его голове. Олег слегка привстал на кровати, Аня тут же бросилась к нему и начала руками укладывать обратно, он перехватил ее руки и поцеловал сначала в одно запястье, а потом во второе, точно в место порезов, а потом соединил ее руки вместе и прижался к ним лицом. Прошло несколько минут. Олег все это время думал о том, что теперь к его чувству вины за совершенное двадцать с лишним лет назад и за подвал прибавится новое. И это надо будет вынести. А у него теперь сердце, говорят, слабое. «Я никогда не научусь ее чувствовать. Я отпускаю ее, когда не надо, и держу рядом, когда надо отпустить».

В палату снова заглянула дочь.

– Родители, ну хорош уже. Я там вся извелась уже, – увидев отца, склонившегося над руками мамы, она посмотрела на Аню и быстро спросила: – Все в порядке?

Олег оторвался от рук жены, повернул лицо в сторону дочери и, улыбнувшись, произнес:

– Уже да!

Затем откинулся на подушки. Посмотрел на них обеих и весело произнес:

– Ну, как вы будете меня выхаживать?

Выхаживали они его по очереди. Когда у Ани был занят день, с ним была дочь, а Аня приезжала ночью. И наоборот. Через три недели Олега выписали, взяв с него обещание вести здоровый образ жизни, не нервничать, и выдав кучу рецептов, а также вдоволь нафотографировавшись с ним и Аней и собрав автографов для всей больницы. Они еще просили устроить для них концерт, но Аня воззвала к их разуму и заявила, что ни о каких песнях сейчас не может быть и речи.

Они посадили дочь на самолет, и Аня по дороге из него наконец решилась спросить:

– Что дальше? Ты заберешь меня отсюда?

– А ты поедешь? – усмехнулся Олег.

– Я не знаю: я и людей подвести не могу, и без тебя не могу, – она быстро обняла его и прижалась к груди.

Олег погладил ее по голове.

– Не переживай. Сергей дал нам отпуск размером в год. Он сказал, что устал от нас всех и надо все-таки отдыхать. Так что, если ты не против, я планирую на время твоих съемок поселиться в твоем фургоне, писать музыку, отвлекать тебя от процесса и путаться у всех под ногами. Как тебе план?

Аня подняла голову и поцеловала его.

– Отличный план.

На следующий день Олег попросил Сергей собрать всю его домашнюю аппаратуру и выслать контейнером на место съемок.

Поначалу Олега все пугались. К Ане они за несколько месяцев сумели адаптироваться, а Олег был для них в новинку. Он часто сидел на ступеньках у фургона с мини-синтезатором в руках и наушниках, болтался по съемочной площадке небритый и всем улыбающийся. Постепенно люди поняли, что особой звездности в нем не наблюдается и он вполне себе обычный человек, стали общаться с ним и даже улыбались в ответ. Еще спустя какое-то время на него почти перестали обращать внимание и даже иногда пользоваться его помощью в отношении Ани.

Аня оказалась настоящим монстром на площадке. Она пыталась добиться идеала и постоянно останавливала съемки. Рычала, ругалась, повторяя дубль за дублем сцены из фильма, добиваясь в конечном итоге того, что было ведомо одной ей. Иногда, когда у нее долго не получалось добиться результатов и она особо распалялась, кто-нибудь из съемочной группы писал смс Олегу и он приходил на площадку. Обычно он подходил к жене со спины, обнимал и, поцеловав в щеку, просил не пугать его и не превращаться в монстра из его любимой жены. Аня при этом очень быстро приходила в себя и начинала таять. Все выдыхали. К сожалению, жена очень быстро это дело выявила и попросила Олега не делать этого. Но он все равно делал в особо сложных случаях.

Олег написал новую песню и как-то вечером решил ей ее спеть. Аня всю песню сидела неподвижно и смотрела в одну точку, а когда он закончил петь, она подняла глаза на него и спросила:

– Ты думал о них, когда писал? – Аня говорила о порезах на ее руках. Олег кивнул.

– Это будет хит, не отдавай его группе. Выпусти от своего имени.

Олег так и сделал. Он переслал Сергею все свои наработки. И тот, записав песню в студии вместе с Крисом, отправил ее в ротацию под именем Олега. Песня взорвала эфиры и продержалась во многих чартах на первых местах почти год.

Наблюдая за Аней на площадке, Олег совершенно отчетливо начал понимать, что, несмотря ни на что, она все-таки научилась жить без него. Она больше не была той слабой и беззащитной девочкой, которую необходимо было заслонять собой. Постоянные выступления, общение с людьми постепенно сделали свое дело, и Аня обрела уверенность. Она свободно руководила людьми на площадке, решала возникающие проблемы. Когда к ней подходили с вопросами, она больше не искала глазами Олега, а просто отвечала, что думала. Люди больше не пугали ее. Скорей они стали бояться ее. Судя по всему, как только Аня научилась подавлять их, они больше не могли брать из нее энергию.

Из жены исчезла некая наивность, непосредственность. Люди верили и доверяли ей. Они были уверены, что она опытный человек и знает, что делать.

Олег скучал по старой Ане, но новая ему нравилась еще больше. Он как будто заново открыл для себя свою жену и вновь влюбился в нее. Единственное, что его беспокоило, это то, как быстро она поймет, что больше в нем не нуждается.

Еще Олега беспокоил Илья. Он был благодарен парню за то, что тот спас Аню, но на этом его хорошее отношение заканчивалось. Он видел, что как раз в Илье сейчас Аня более чем нуждается. Он был действительно ее второй рукой. Всегда четко чувствовал, что она хотела, чего добивалась. Понимал ее с полуслова и всегда и всюду был рядом. К тому же в его взгляде явно читалось желание по отношению к Ане, и он постоянно заигрывал с ней, вызывая ее смех, просто смотрел на нее, заставляя невольно и ее посмотреть на него. Это могло привести к чему угодно.

Олег успокаивал себя тем, что они были тут одни два месяца и ничего не произошло. Но тогда Ане было не до него. Она переживала ссору с мужем, ждала его и пыталась выжить. Теперь же Олег был рядом, она знала, что он любит ее, и могла посмотреть на ситуацию совсем по-другому. Заговорить об этом с женой он никак не решался. Он знал ее реакцию. Она посмеется над ним, скажет, что любит его. Но это будет все сказано на автомате, по привычке, а потом она задумается: а не так ли это, и повнимательнее приглядится к Илье. И это может привести к возникновению чувства.

Олег мучился всем этим, ходил мрачный, погружался в музыку, и это не могло пройти незаметно для Ани. Заметила она не сразу. Съемки забирали очень много энергии, и когда она приходила в фургон на отдых, то мысленно все еще оставалась на площадке. И жена мало замечала, что ее окружает. Но когда Олег начал меняться внешне – осунулся, под глазами появились синяки, – и стал редко идти на общение, Аня наконец-то поняла, что с мужем происходит что-то не то.

Однажды вечером они лежали в кровати и обсуждали недавно состоявшийся разговор с дочерью. Мария сообщила им, что ее позвали на какие-то редкие и уникальные раскопки в районе Сирии. И мало того, что там было опасно, нужно было прервать учебу и оформлять академический отпуск. Родителям все это совершенно не нравилось, но их никто не спрашивал. Аня хотела лететь к дочери, остановив съемки, а Олег отговаривал ее и говорил, что она все равно не сможет ничего сделать. Себя в качестве парламентера он не предлагал.

Аня вдруг приподнялась и, опершись на локоть, спросила у Олега:

– Скажи мне, что с тобой происходит?

Олег закрыл глаза. Он боялся и ждал этого разговора. Но больше боялся.

– Ничего, все в порядке. Просто устал.

– Олег…

Олег резко провел руками по волосам и сел.

– Ань, правда все в порядке. Я просто в последнее время мало спал и мало ел.

Она подсела к нему сзади и обняла его, уткнувшись носом в голову. Олег поцеловал ее в запястье той руки, которой она не обхватывала его шею. Он теперь часто целовал ее туда. Для него там пульсировала ее жизнь, которую он чуть не потерял. Причем уже в третий раз.

– Олег, я хорошо тебя знаю. Ты можешь мне сколько угодно рассказывать о своей усталости, бессоннице и куче работы, но я вижу, что ты о чем-то думаешь, и то, о чем ты думаешь, тебе не нравится. Я не хочу, чтобы ты накрутил себя. Не забывай, что ты недавно перенес. Давай поговорим. Я прошу тебя.

– Хорошо.

И наступила тишина. Олег не знал, с чего начать. Чтобы дать себе возможность найти первые слова, он развернулся к Ане лицом и повалил ее на кровать и, зажав своим телом, навис над ней сверху. Они смотрели друг на друга, и он не смог удержаться, чтобы не поцеловать. Аня улыбнулась.

– Не думай, что так ты уйдешь от разговора: я получу удовольствие, а потом все равно съем твой мозг огромной большой ложкой.

Они засмеялись, и в этот момент в фургон вбежал Илья. Он, увидев их лежащими на кровати, смутился, отвел глаза и произнес:

– Простите.

Олег чертыхнулся. Принесет же заразу… Оторвался от жены и сел. Аня начала вставать, поправляя одежду.

– Илья, ты бы все же стучался, я все-таки живу тут с мужем, – недовольным тоном произнесла она.

– Прости, – еще раз произнес Илья, – просто у нас форс-мажор. И я совершенно забыл обо всем.

Илья переводил взгляд с Олега на Аню. То, что он увидел, ему явно не понравилось.

«Наверное, он думал, что мы по вечерам исключительно пьем чай и ложимся спать под разные одеяла», – пронеслось у Олега в голове при виде недовольного лица Ильи.

– Что случилось?

– Маркин напился в очередной раз и угодил в вытрезвитель. В пятый раз.

– Он мне надоел, – Аня выругалась и начала ходить по кругу. Потом остановилась и посмотрела на Илью.

– Он же у нас появляется в середине, и сцен было отснято не так много.

– Предлагаешь найти ему замену и переснять? – тут же подхватил Илья.

«Прям спелись», – подумал Олег. Он смотрел на Илью почти с ненавистью и вдруг почувствовал на себе Анин взгляд. Она очень внимательно, изучающе на него смотрела. Как будто что-то пыталась на него примерить. Теперь на него смотрел и Илья. Олег чувствовал себя подопытным кроликом.

– Он не подойдет, не тот типаж, – пробормотал Илья.

– Тихо! – Аня выставила руку вперед, призывая Илью замолчать, и закрыла глаза, потом снова открыла и снова посмотрела на Олега. – Я хочу попробовать.

– А может, мне объяснят, что происходит, – не выдержал Олег. Хотя он не был идиотом и быстро понял, что Аня прикидывала его на замену этому самому Маркину, но все-таки хотел, чтобы это было озвучено вслух.

– Олежечка, солнышко, – Аня пошла прямо на него, – давай мы попробуем тебя снять? Только попробуем.

Аня залезла к нему на колени и обняла за шею. Илья кашлянул и отвернулся.

«Так тебе», – самодовольно подумал Олег.

– Ты же снимался в клипах, пел на сцене. У тебя хорошая школа. Ты на проекте жил столько лет. Не боишься камеры. А если сейчас искать замену, то это кастинг, время, а нам и так переснимать нужно будет некоторую часть. Пожалуйста-а-а.

– Тут вон некоторые утверждают, что я не подхожу, – улыбаясь, сказал Олег. Он знал, что согласится, но хотел потянуть время.

Аня перевела взгляд на Илью и слезла с колен мужа. Похоже, она про помощника немного забыла. Ее взгляд был смущенным. Затем она встряхнула головой, снова посмотрела на Олега.

– Мы тебя побреем, покрасим волосы в белый цвет, и ты станешь им. Я в голове тебя уже примерила.

Олег подавился непонятно чем и закашлялся. Теперь настала очередь Ильи испытывать триумф. Он развернулся и с плотоядной улыбочкой произнес:

– А что, так очень даже подойдет.

– Илья, ты иди, мы обсудим это вдвоем, хорошо? – Аня давала понять Илье, что он тут лишний.

– Утром мы либо организовываем кастинг, либо пробуем твоего мужа, – буркнул Илья и, недовольный, вышел.

Аня смотрела на Олега. Он на нее. Потом Олег встал и подошел к жене, обнял ее.

– Нет, ну побрить ладно, но перекрасить в блондина? Я всю жизнь был темным. Ты себе как это представляешь?

– Ну-у-у, берешь красочку, выливаешь на голову, – Аня изобразила руками то, о чем говорила. – Ну решись! Зато это возможность попробовать что-то новое. И вообще, я же вышла для тебя на сцену. Пора меня за это отблагодарить.

– Это я завсегда пожалуйста, – и Олег, засмеявшись, потащил жену к кровати.

Чуть позже он дал свое согласие, и утром была назначена пробная съемка с ним. На фоне возникшей проблемы Аня забыла об их было начавшемся разговоре, но Олег понимал, что это всего лишь отсрочка и говорить все равно придется.

На дочь было решено натравить Дарью, та заверила их, что мозг крестнице она вправит и пусть дорогие родители спят спокойно.

Олег сыграл хорошо. Даже Илья не съязвил ничего по этому поводу. В этот же день Олега перекрасили в блондина и сбрили щетину. Теперь каждый раз, когда он проходил мимо зеркала, то невольно вздрагивал. Аня заявила, что у нее есть небывалая возможность пожить с новым мужчиной прямо на глазах у мужа, но Олегу было от этого несмешно. Потом она, правда, добавила, что, как только закончатся съемки, они смоют эту краску сразу же, ибо Олег ей больше нравился в своем естественном цвете.

Первые несколько дней все съемки, кроме тех, что надо было переснимать, остановили и занялись исключительно ими. Время поджимало, и Аня гнала процесс. Они практически не останавливали съемку и спали в сутки по два-три часа. От этого напряжения все вокруг нервничали и срывались друг на друге. Особенно нервничал Олег, которого уже просто выбешивал Илья. Даже когда Ане все нравилось, он стоял у нее за спиной и выискивал какие-то недостатки, все время повторяя: «Все-таки он не профессионал, надо полагать».

Олега на этих словах начинало потряхивать, и он готов был запустить Илье в голову первым, что попалось бы под руку. Однажды утром они собирались снимать одну из сцен. Прошлые съемки закончились в три ночи, а сейчас было шесть утра. На улице было достаточно прохладно, к тому же стояла сырость, и все, невольно поеживаясь, отпаивали себя кофе и готовились запускать процесс. Илья принес Ане плед и, укрыв ее им, произнес: «Ты совсем замерзла». Аня благодарно ему улыбнулась, и Олег, будучи больше не в силах сдерживаться, довольно грубо процедил:

– Убери руки от моей жены!

Илья в испуге отскочил, а Аня подняла на Олега удивленные глаза.

– Ну кто-то же должен был позаботиться о любимом режиссере. Пока ее муж в очередной раз пытается стать звездой, – услышал он язвительное шипение Ильи.

– Ну кому-то суждено быть звездой, причем не единожды, а кому-то участь пледы режиссерам носить, – парировал он.

– Сначала пледы, потом еще, глядишь, чего потребуется. Мужу-то некогда, он все звездит, – на этих словах Олег резко рванул в сторону Ильи, намереваясь врезать ему по челюсти, но дорогу ему преградил оператор. Он встал прямо на пути Олега и вытянул руки вперед. Аня соскочила со стула и закричала:

– Прекратите! Вы что тут устроили?! – потом повернулась к Илье. – Я бы попросила вас следить за своим языком, Илья Владимирович, – тот смущенно потупил глаза. Потом Аня повернулась к мужу:

– Я хочу с тобой поговорить, пошли в фургон, – она, резко развернувшись, направилась к месту, где они жили.

Олег развел руками, показывая, что успокоился, и оператор отпустил его. Не сказав никому ни слова, Олег пошел следом за женой.

Когда они зашли внутрь, Аня резко развернулась и сразу же выпалила:

– Что ты устроил? Можешь мне объяснить?

Олег, будучи на взводе, тут же закричал ей в ответ:

– Я больше не могу смотреть, как этот тип охмуряет тебя на моих глазах.

Не так должен был состояться этот разговор. Но порой выбирать не приходится. Анино лицо на этих словах вытянулось, и она произнесла:

– Да с чего ты взял, что он меня охмуряет?

– Ань, я не слепой, и я мужчина.

– Хорошо-о-о, – протянула она. – Я не сомневаюсь, что ты мужчина и что глаза твои в порядке. Но почему тебе не приходило в голову, что ты просто сделал не те выводы? Ты все время ревнуешь, и простая любезность со стороны Ильи могла спровоцировать тебя на такие мысли. А дальше в ход пошло воображение.

– Ань, у меня, конечно, богатое воображение, но не видеть того, что он не отходит от тебя, все время рядом и как змий нашептывает на ухо… Ты подумать еще не успела, а он уже знает, что хочешь ты. Санчо Панса, блин, выискался.

– Олег, он мой помощник.

– Прежде всего он здоровый, крепкий мужик, к тому же неженатый. А ты красивая молодая женщина, – Олег почувствовал, что выдохся и наговорил все не то и не так. Он как-то резко весь сник и устало произнес: – Ты так в нем нуждаешься. Ты без него как без рук. А я стал тебе ни к чему. Парень для постели. Раньше я был для тебя всем, и ты не могла и шага без меня ступить, а теперь я болтаюсь, как… И ничего из себя не представляю, а у тебя другие фавориты.

– Так вот что тебя беспокоило все это время? Что ты больше не король и не бог? Твоя жена выросла и тебе это стало не нравиться? Тебе больше нравилась я покорной и беззащитной, так?

Он молчал. Она опять все не так поняла. А Аня продолжала:

– Вот что я тебе скажу: нравится тебе или нет, но такой, как раньше, я больше не буду! Ты опоздал и слишком поздно пришел за мной. Теперь тебе либо придется принять меня такой, либо… – она не договорила.

Олег посмотрел ей в глаза и помотал головой. Он хотел ей объяснить, что все не так, что он давно ее уже принял такой и гордится ей, и причина совсем не в том, что она ему такая не нужна, а что теперь ей не нужен он.

Но сказать ничего не успел. Аня решительно двинулась к выходу и, открыв дверь, произнесла стальным голосом:

– Я единственный раз захотела сделать что-то сама и для себя и попросила твоей поддержки, а ты, как обычно, свел все на себя. Мне нужно закончить съемки, если ты со мной – пошли на площадку, если нет… – и опять не договорив, вышла. Она никак не решалась сказать: «Или уходи!»

Через минуту после нее Олег пришел на площадку, и съемки продолжились. Когда был переснят весь нужный материал, все продолжилось в прежнем режиме. Несмотря на то что они теперь почти все время были вместе, их отношения были холодны. Аня замкнулась в себе, но только для него. С остальными она была бодра и весела. Когда они оставались наедине в фургоне, Аня почти не говорила с ним. Она вообще старалась избегать быть с ним наедине. Добавляла новых съемок, потому что их непременно надо было снимать здесь и сейчас, до поздней ночи просматривала отснятый материал, чтобы утром можно было что-то переснять. Фильм был почти снят. Все шло к завершению.

Кругом ходили уставшие, замученные люди, мечтающие о том, когда это все закончится.

Олег заметил, что после их разговора Аня стала внимательно изучать Илью. Она, похоже, анализировала его поведение. А он, видя их охлаждение, разошелся не на шутку. Олег лишь беспомощно наблюдал за всем этим и не вмешивался. Во-первых, после того, как она назвала его эгоистом, он решил больше не дергать свою жену до окончания съемок, а во-вторых, он решил, что пусть будет как будет. Если Аня поймет, что ее этап жизни с Олегом пройден до конца, и увидит свое будущее в Илье, он не будет ей мешать. Она и так слишком долго жила, как того хотел он. Обещание-то он себе дал, но легче ему от этого не было, и он продолжал молча страдать, наблюдая, как идут на сближение его жена и этот хмырь.

Команда отмечала окончание съемок. Впереди было еще много работы, прежде чем фильм выйдет в свет, но сам процесс съемок был окончен, и все наконец-то расслабились. Был накрыт большой стол, кругом слышались шутки. Олег никак не мог найти глазами Аню, которая буквально несколько минут назад была неподалеку от него. Он хотел спросить у нее, что дальше. Поедут они вместе в Москву или она сделает это без него. Так и не отыскав ее, он подумал, что она, возможно, ушла в фургон, и направился к нему. Не дойдя до места, Олег услышал разговор двоих и внутренне похолодел: где-то среди стоявших фургончиков в потемках разговаривали Илья и Аня. Он замер как вкопанный и не мог пошевелиться. В этот момент решалась его судьба. Судьба их с Аней любви.

– Значит, мой муж был прав, – услышал он голос своей жены.

– Прав в чем? – прошелестел Илья.

– Ты ухаживаешь за мной?

Илья засмеялся и произнес:

– О да! Конечно же, я ухаживаю за тобой. Ань, ты потрясающая женщина. Такая тонкая и ранимая и так нуждаешься в защите и помощи.

«Как же ты ошибаешься», – подумал Олег, а Илья продолжал:

– Но твой муж – это прошлое. Ты пошла в новом направлении, и здесь он тебе не помощник, разве что сняться во второстепенной роли. Теперь ты у руля, и тебе нужен новый капитан. Я предлагаю на роль этого капитана себя.

Олег сжал кулаки, Аня ничего не отвечала. Ему очень хотелось сейчас увидеть выражение ее лица.

– А почему ты считаешь, что подходишь на роль этого капитана? В мире много мужчин, – услышал, наконец, Олег голос Ани.

– Потому что я тебе необходим. Ты сама все время говорила, что без меня как без рук. Я во всем тебе помогаю, поддерживаю, ты нуждаешься во мне.

Снова пауза.

– Илья, мне очень жаль, но ты ошибаешься.

– В чем же?

– Во всем. Во-первых, мне не нужна защита и помощь, – Олег почувствовал, как голос жены приобретает стальные нотки. – Во-вторых, мне не нужен новый капитан, и ты уж точно не подходишь на его роль. Слишком слаб для этого. Капитаны обычно стоят впереди, а ты находишься позади.

Теперь Олегу очень захотелось увидеть выражение лица Ильи. Он даже усмехнулся, представив эту вытянувшуюся физиономию.

– А в-третьих, – продолжила Аня, – единственный человек, в котором я нуждаюсь в этой жизни, – это мой муж! И никто никогда не займет его место. Потому что он вбит в это место так крепко, что нет в мире инструмента, способного его оттуда достать.

– Ты сейчас говоришь неправду! Тебе просто сложно отказаться от прошлого, но я тебя не тороплю. Ты все равно поймешь, что нет его на этом месте уже давно. Я видел, как ты на меня смотрела все эти дни, после того как поссорилась с ним. Я не идиот. Ты все равно будешь моей.

«Как же все любят истолковывать чьи-то взгляды и хоть бы раз в точку попали», – пронеслось у Олега в голове.

Через секунду он услышал звук пощечины и резким прыжком бросился в сторону говоривших. Когда он смог найти, откуда идут голоса, то застал лишь одного Илью, которой потирал щеку. Ани рядом не было. Олег не раздумывая бросился на мужчину. Слишком много у него накипело внутри.

– Давай бей! – заорал Илья, увидев его. – Что тебе еще остается делать, люди бьют от бессилия. Только где ты был, когда она истекала кровью у меня на руках?!

Олег резко остановился буквально в паре сантиметров от него. Последняя фраза буквально пригвоздила его на месте. Он еще по инерции занес руку с кулаком, но потом остановил и ее. Внимательно посмотрел на Илью и понял, что бить его у него уже нет никакого желания. Его жена сделала свой выбор. Илья выглядел жалко в этой попытке укусить его.

– Где я был в этот момент, я буду рассказывать своей жене, а не тебе, – с этими словами он развернулся и пошел в их с Аней фургон. Она была там. Сидела на кровати, сцепив руки на коленках, и о чем-то думала.

Олег сел около нее.

– Наш прошлый разговор пошел совсем не так, как я хотел. И я не успел тебе сказать самого главного. Я прекрасно видел, как ты изменилась, и, хотя я скучаю по старой Ане, новая мне нравится гораздо больше. И я горжусь ей и восхищаюсь. Единственное, чего я боюсь, это стать ей ненужным.

Он почувствовал, как Аня пошевелилась, а через секунду ее руки обняли его шею, а сама она прижалась лицом к его спине.

– Ты всегда мне будешь нужным. По-другому и быть не может. Когда-то ты сказал, что бывает бесконечная любовь и наша именно такая. Так оно и есть. Где бы мы ни были, в какие роли ни играли, я всегда буду нуждаться в тебе, а ты во мне. Ты разве забыл? Уже не разберешь, где я, а где ты.

Он развернулся к ней и поцеловал так крепко, как смог, а она, слегка отстранившись от него, произнесла:

– Пора возвращаться на сцену! – и щелкнула мужа по носу.

 

Глава 3. Я больше не хочу быть сильной, я хочу быть твоей

На следующий день они улетели в Москву, а перед этим Олег позвонил Крису и предложил приехать к ним для записи нового альбома, пока Аня будет заканчивать фильм. Никто не сомневался, что в ответ им раздастся радостный крик.

Еще на съемочной площадке Ане пришла в голову мысль снять фильм об их группе. Она прокручивала в голове слова Ильи о том, что Олег теперь на второстепенных ролях, и как-то само по себе вышло вывести его на главную. Когда Аня поделилась этой мыслью с Олегом, он был не против, но надо было решить это всем вместе. Впрочем, в том, что Крис с Банди не откажутся, Аня не сомневалась.

Пока заканчивали фильм, только что ею отснятый, она писала сценарий того, что она будет снимать в будущем. Продумывала, как это все будет происходить. Необходимо было решить, будут ли это съемки в режиме реального времени или все-таки художественное кино. А если художественное, то придется сообщить Сергею, что им потребуется новый перерыв. Аня прикидывала все варианты. Ей также требовался новый помощник. На этот раз она взяла себе в помощь женщину. Чтобы больше не возникало острых ситуаций, как с Ильей.

Через полтора года фильм вышел на экраны. Аня получила свою первую награду. Ей вручили специальный приз кинопремии «Орел» за вклад в кинематограф. А Олег каким-то чудом умудрился получить приз за лучшую мужскую роль второго плана.

Аня долго смеялась после этого и высказывала мужу, что он опять ее обскакал.

– Я пыхтела, старалась, а он пошел и между делом снялся. А результат! – говорила она всем знакомым. Аня нисколько не ревновала его к этой награде. Скорее гордилась. Она и без наград знала, что муж у нее безумно талантливый.

Когда фильм выпустили, пришла очередь гастрольного тура с новым альбомом. И Аня решила попробовать поснимать в режиме реального времени. Она взяла с собой в тур всю свою съемочную группу. Из-за того, что она была занята выпуском кино, у нее получилось мало песен. И ее это только радовало. Она могла спокойно снимать, не тратя время на репетиции, и во время концертов следить за съемкой из зала. Получалось только, что ее в новом фильме было совсем мало. Уже после первых концертов она начала понимать, что этого мало. Ей хотелось сказать о группе больше, а не только показать на данном этапе развития. И тогда она все-таки решила, что фильм будет художественный. Аня ценой неимоверных усилий уговорила Сергея выделить ей несколько дней в городах, где они бывали раньше, чтобы забирать всю бригаду для съемок.

Впоследствии этот год вспоминали с ужасом все, кто был задействован в процессе съемок. Особенно участники группы. Теперь изменения Ани заметили все. Она была беспощадна ко всем и от всех требовала совершенства. Уставшие от бесчисленных концертов ребята шли на съемки, почти не спали, ели, когда удавалось, но их слезы Аню совершенно не трогали. Самое удивительное было, что никто ни разу не отказался сниматься. Выть выли, но упорно продолжали идти за ней.

Единственным человеком, который по-прежнему мог Аню успокоить, являлся Олег. Ему и кричали в отчаянии те, кого она доводила до изнеможения: «Олег, усмири жену свою!» И он подходил к ней, обнимал и уводил. Ему кричали вслед: «Спасибо!», а он, смеясь, махал им рукой.

Как-то к нему подошел Крис и спросил:

– Это результат вашего расставания?

Олег кивнул.

– Я тебя ненавижу, – ответил Крис ему на это. – Как ты с ней живешь? Это же тихий ужас! – при этом Крис схватился за голову и подергал себя за волосы.

– А мне нравится, – засмеялся Олег и тихонько добавил: – Зато теперь у тебя появился шанс избавиться от своих чувств! Предлагаю воспользоваться!

– Я подумаю об этом, – усмехнулся Крис и пошел, склонив голову, на съемочную площадку.

Гастроли закончились, но Аня еще несколько месяцев гоняла всю команду по городам, куда они не заезжали, но где ей хотелось запечатлеть тот или иной момент. Когда она наконец-то объявила об окончании съемочного процесса, Сергей в сопровождении Криса и Банди дружно заявили о том, что они намерены сделать хороший перерыв, потому как ни видеть, ни слышать Аню они не желали. Аня вздумала обидеться на это, но ее тут же заверили в огромной любви, а видеть, тем не менее, не желали.

После того как фильм был готов, его пожелали показать почти все крупные страны мира. Из-за озвучки на других языках дату выхода фильма пришлось отложить. Олег с Аней воспользовались этим и наконец уехали к морю. Там к ним присоединилась Мария. Правда, как и предполагал Олег, через две недели сбежала. На раскопки она все-таки поехала, но сделала это летом, вне учебного времени, и после того, как Олег сам слетал с ней на место, убедился в его безопасности и получил слово вернуть ему дочь в целости и сохранности от главного устроителя. Вот с них-то она и вырвалась ненадолго к родителям. Они купались, загорали, наслаждались жизнью и ни о чем не думали. После отъезда дочери к ним приехал Крис, а затем подтянулись и Банди с Сергеем. Аня называла их предателями и не желала с ними разговаривать. Они ходили за ней хвостиком и обещали сниматься во всех ее последующих фильмах абсолютно бесплатно. Она им не верила, но злиться на людей, которые были ее миром, все же не могла.

Однажды они с Олегом сидели вдвоем на берегу. Она положила голову ему на грудь, а он обнимал ее за плечо. Стояла тишина, солнце уже садилось, на берег опускались сумерки.

– Ты знаешь, – вдруг сказала Аня. – Я вдруг поняла, что мне совсем не нравится быть сильной. И фильмы я больше снимать не хочу. Слишком тяжело они даются и всем остальным тоже.

– Зато они у тебя получаются шедевральными, – прошептал Олег.

– Я сейчас, конечно, поставила тебе галочку за столь высокую лесть, – засмеялась Аня. – Но все-таки решила, что с меня хватит. Мне гораздо комфортнее в этой жизни живется, когда ты за меня отвечаешь.

– Ты больше не боишься, что я тебя брошу?

– Нет. Это плохо? – Аня подняла на него глаза.

– Это замечательно! – сказал он, целуя ее.

Она отстранилась от него и внимательно посмотрела ему в глаза.

– Я достаточно глубоко прочувствовала свою жизнь без тебя и поверила в бесконечность. Ты достаточно много сделал для этого!

Он взял ее руки в свои.

– Ань, я достаточно много причинил тебе боли. Из-за меня ты три раза была на грани между жизнью и смертью, и я никогда себе этого не прощу. Но это мои личные демоны. Я просто хотел сказать, что никогда этого не хотел. Я пообещал себе защищать тебя, а получается, что защищаешь меня ты. И все это никак не контролируется и не подвластно мне. Но одно я знаю точно: ты моя жизнь и я люблю тебя.

Аня вдруг вскочила и, повалив Олега на землю, устроилась на нем сверху.

– Но иногда я все-таки буду позволять себе силу! Например, уложить тебя на лопатки и чудно время провести.

– Я совсем не против, – засмеялся Олег, и время разговоров закончилось.

Премьера фильма состоялась. Аня умудрилась получить за него награду и в Америке, и в России. Ее карьера режиссера стремительно полетела вверх. Посыпались предложения, но она сделала заявление, что больше снимать не будет. Это удивило их друзей. Но они не стали задавать лишних вопросов. В конце концов, им от этого было только легче.

Отдых был закончен, их ждала студия и новый альбом.