— Привет! — громко сказала я и вгляделась в темноту.

Передо мной висела тишина, черная и давящая. Входя в кабинет, я никак не ожидала, что увижу такое: плотное, темное нечто, растянувшееся и занявшее все пространство вокруг.

— Ты где? — еще громче крикнула я, так, чтобы боевой настрой не пропадал.

Гулко прорычало что-то справа, раздался знакомый глухой звук — кажется, упала с полки книжка. Что-то резко пролетело мимо меня и замерло слева. Я дернулась, готовая скинуть с рук сразу тысячи солнышек, но не решилась.

Где-то в середине этой черной массы есть мой жених. И как бы я ни была зла на него, не стоит терять голову.

Постаралась расслабиться, но не слишком получилось. Как могла, сконцентрировалась на приятных мыслях, вспомнила цветочки, лето, солнышко, травку… Винсент сейчас итак на пределе — иначе тьма не властвовала бы в его кабинете, и я не придумала ничего лучше, как послать ему несколько капелек радости, спокойствия.

Не понимая, почему мне хочется это сделать, я попыталась мысленно бросить приятные воспоминания прямо в центр этой тьмы. Да, раз мы можем передавать энергию и настрой, касаясь друг друга, и у нас есть определенные эманации, то бишь аура, то почему бы не попытаться задобрить моего нервного мужчину? Правда, прежде чем я накручу ему нервы снова…

Но сейчас важно думать не об этом. Я закрыла глаза и представила наш первый поцелуй… В его кабинете мы стояли так близко и все случилось так неожиданно… Тепло разлилось вокруг сердца и я почувствовала радость и как будто легкую тоску.

Да, Винсент. Ты мне тогда очень нравился. Меня тянуло к такому взрослому, уверенному в себе мужчине, как ты. Мне импонировал твой интерес, льстили короткие взгляды и постоянная опека. Это было так ново, что я с робостью и удовольствием окунулась бы в твои ухаживания…

Слева мелькнуло несколько вспышек и хлопок, я дернулась и увидела знакомые глаза — они висели в воздухе прямо передо мной… Вот только были они в черном плотном тумане, будто все тело директора поглотила тьма.

И хотя я это предполагала с самой первой секунды пребывания в кабинете, все равно увидеть его в таком состоянии было неожиданно.

— Винсент, — полувопросительно спросила я.

Мне не ответили. Только глаза засветились ярче — теперь его глаза были ярко фиолетовые, как огоньки на елочной гирлянде.

— Ты меня понимаешь?

Снова глаза светятся и никакой реакции.

— Винсент, превращайся обратно, — среди черного плотного пространства я вдруг различаю черные плети. Неужели директор стал таким сильным? Раньше эти плети были меньше, они никак не могли бы занять всю комнату.

Я снова приглядываюсь. Черные тени кажутся мне уже живыми элементами, застывшими в ожидании приказа или раздумывавшими над чем-то.

— Директор, вы… — убеждаю себя в этот момент, что я сильная, но так как ничего вокруг не меняется, кроме моего восприятия, я все-таки опираюсь спиной об шкаф, — Можете превратиться обратно?

И снова он молчит! А черные плети висят, будто их приклеили клеем и они не могут двинуться обратно.

Это так по-дурацки, что даже выбешивает. Я ему посылаю лучи добра, а он висит, как какая-то половая тряпка!

— Ну проснись ты уже! — кричу я и со всего размаху стучу о дверь ладонью, — Я хочу с тобой поговорить! Верни себе свой вид срочно! Я не могу смотреть глаза в глаза. Мне нужно видеть тебя всего. Как ты мог? Как ты вообще мог говорить обо мне гадости? Я верила тебе, думала, ты можешь совладать с этой дрянью…

Где-то на переферии зрения проскользнуло какой-то движение, да и тьма передо мной вдруг будто сжалась, но я не обратила внимания — меня уже понесло — вторая Лика чувствовала себя на коне, и я решила выложить ему всё, что думаю. А потом — будь, что будет, да гори оно всё синим пламенем.

— Я думала, если ты старше — значит, умнее. Как же я ошибалась! — я сделала шаг вперед и отпихнула — надеюсь, что в грудь, стоявшее передо мной чудовище. На ощупь он оказался твердым, правда, немного вязким. Я вытерла руку о бок и разгребая тьму руками, будто плыву по ней, двинулась к окну.

Отлично, свежий воздух нам не помешает!

Распахнула окно на всю, благо рама была деревянной и легко мне поддалась.

— Даже после чулана, я все еще верила в тебя, — я говорила в окно, любуясь расстилающимся перед замком видом, но прекрасно ощущала, что меня слушают. Причем, с большим вниманием.

— Да, верила тебе. Я — большая дура, но даже смогла найти что-то романтичное в этом, — я вдохнула свежий воздух полной грудью и сама над собой рассмеялась, — Винс, представляешь, я даже приписала тебе вечную любовь… Ну, ты меня с этой слежкой еще в Москве слегка выбил из колеи… Испугалась, но подумала, что романтично…Да! — я повернулась к кабинету и довольно улыбнулась.

Передо мной уже стоял отчетливый мужской силуэт. Да, из него все еще вились темные нити — плетьи, но меня это уже не волновало. Мне хотелось выговориться, выложить всё, что наболело и тяготило душу.

— Я бы даже ревность тебе простила, и с Джуном, может быть, не стала бы видеться, — черты лица у директора утончались, и теперь я могла видеть почти нормальное лицо. Вот только выражение этого самого лица оставалось странным. Безжизненным, что ли.

— Хотя нет. Тут я переборщила. Не видеть Джуна — для меня слишком жестоко. Всё-таки он мой друг. И Ларри, и Вий. И ты не можешь требовать, чтобы я ото всего этого отказалась только ради нас. Винс?…

Он все так же стоял передо мной, не двигаясь и даже не моргая. После черных вросших в его костюм нитей мне уже ничего не казалось странным, но все равно…Я ожидала, что он оживет. Улыбнется и скажет мне что-то ободряющее… Или извинится за свое поведение.

— Ты меня слышишь?

— Да…

Винсент все также смотрел на меня безжизненно, и его фиолетовые, такие привлекательные глаза, погасли. Я затаила дыхание. От директора исходила аура безысходности, какой-то беспомощности и он сам производил впечатление человека, обреченного на что-то.

— Все в порядке? — глупо спросила я и побледнела.

Директор повернулся к столу, строевым шагом обошел его и сел. Некоторое время смотрел прямо перед собой, но после сказал, явно адресуя это мне:

— Зачем пришла?

— Ты…Не можешь так со мной поступать…

Я отошла от окна, но не решалась приблизиться. В комнате как будто курили — витал остаточный дым, и я совсем не вовремя вспомнила, как Джун стирал яд солнышком. Я ведь тоже могу отравиться?

Не подумав, что делаю, я пустила солнышко по кругу. Яркий шарик втягивал в себя эти темные пары, как будто магнитом, и довольно быстро пробежался по всему кабинету.

— Не зли мою тьму, — напряженно сказал Винсент, — После твоего поцелуя мне слишком трудно дается она.

— Винс, — я не решилась подойти ближе, потому что обездвиженный директор пугал меня еще больше, чем растекшееся по комнате чудище, поэтому я повысила голос,

— Это было случайно! Я ничего такого не имела в виду! А вот ты поступил совсем некрасиво…

— Что? — спросил он так, будто и не делал ничего такого. Будто и не он разнес этот бесстыдный слух.

Вспомнив чужие кривлянья и издевки, я в припрыжку подлетела к столу. Оперлась на него обеими руками и наклонилась к негодяю так, чтобы наши лица были напротив друг друга.

— Ты сказал, что я беременна!

Пауза. Он все так же спокойно и равнодушно смотрит на меня. Да что же это он, извести меня вздумал?

— И? — равнодушно спрашивает он.

В глазах — ни блестинки, а в щеках — ни кровинки. Что же это такое?

— Не придуривайся! То, что ты сделал — очень некрасиво. Подло и безнравственно по отношению ко мне! И как ты еще смеешь говорить, что любишь!

— Я не люблю тебя, — вдруг выдавил из себя бесчувственный голос.

Я ожидала чего угодно, но не такого. Моргнув пару раз, я уставилась на изменившегося директора. А ведь действительно, я не узнаю его. Почему… Нет, за что он так со мною?

— Ты злишься? Это из-за Джуна ты так говоришь? — по идее, услышав эти слова, я должна возрадоваться — ведь если он разлюбил меня, не нужно выходить замуж.

Но почему-то слышать мне это неприятно, и я хочу докопаться до конца. Узнать причины, мотивы его действий. Да и сидит он передо мной так ровно, словно кукла. Надутая и подставная кукла…

Чтобы проверить свои худшие подозрения, я аккуратно касаюсь его щеки. Винсент, не ожидавший моего прикосновения, вздрагивает.

— Ты не говорил этого?

— Чего? — его голос вдруг теплеет и он перехватывает мою руку. Прижимается к ней щекой и прикрывает глаза.

Такой интимный жест, и мне почему-то становится так неловко. От прикосновения тянется жгучая энергия, темная, но какая-то теплая. Я не спешу отталкивать его и даю держать себя за руку.

— Ты говорил, что я беременна? — все-таки переспрашиваю я.

Несколько мгновений он сидит тихо, а потом внезапно целует в ладонь. Я замираю, а от этого места бегут сладкие мурашки, будто в этом месте они появились на свет, а теперь обязаны расселиться по всему телу.

Он открывает глаза. Не горящие, но уже пободрее. Да, я вижу в них жизнь и свет. Вздыхаю облегченно, но все еще настороженно. Что еще может выкинуть директор, если он только что пришел в себя?

— Я не говорил такой глупости, — он сжимает пальца в замок и кладет поверх подбородок, — Я похож на вруна?

— НУ… — оттянула я время, понимая, что не стоит отвечать на чисто риторический вопрос, — Ирма говорит, что слышала, как ты это сказал. И наместник слышал… Вся Академия только и говорит, что я — в положении…

— Ах, это, — вдруг Винс позволил себе слегка улыбнуться, — Это не то…

— В каком смысле?

— Я говорил господину Ллойду, что ты — в трудном положении, потому что тебе необходимо нагонять программу. Остальные всё знают, а ты — как с чистого листа…

Почему-то я сразу поверила Винсу. И дело даже не в благожелательной энергии, которая волнами катилась ко мне. Он явно не врал. Он…

Я с досады стукнула по столу и только перехватив укоряющий взгляд директора вспомнила, где я вообще-то нахожусь.

— Соблюдай координацию, — сказал мне этот притворщик и сразу напустил грозный вид, — Если это всё, что ты хотела спросить — иди. И разгони толпу от дверей, у меня еще много дел.

— Чего? — я стояла сбитая с толку.

То есть мы сейчас выяснили, что это было недоразумение, и, собственно, всё — больше разговаривать не о чем? А как же это нечто, висевшее камнем над моей душой?! Его превращения, странное поведение, равнодушие?…

— Ты уверен, что нам не о чем разговаривать? — бросила пробный камень я и хотела подойти снова к окну.

Но грозный взгляд Винсента не позволил мне этого сделать.

— Я же сказал: у меня много дел, — величавым жестом он кивнул на дверь и уткнулся в свой ежедневник.

Как оплеванная, я молча хлопнула дверью и вышла в предбанничек. Судя по царившей тишине, Вий действительно разогнал демонстрацию моей святости. Глубоко вздохнув, я вышла в коридор. Удивительно, но кроме блондинчика никто меня не ждал.

Махнув рукой, чтобы поскорее уйти отсюда, я побежала вниз, туда, где уж я точно знала, мало может встретиться невольных свидетелей.

Завернув под чуланную лестницу, соединяющую подсобные помещения, где жила эльфена и поварята, с учебным корпусом, я остановилась. Оказывается, все это время с не дышала, а задержала дыхание.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Вий и в тот же момент я сдалась.

Уткнувшись в широкое, теплое плечо, я откровенно и не стесняясь, расплакалась. Племянник крепко обнял и прижал к себе. Его осторожные, будто жалостливые поглаживания по плечу только сильнее раззадоривали мой плач.

— Лик, ну ты чего? — парень растерянно сжимал и разжимал плечо до тех пор, пока мне не стало больно.

— Ты не поймешь, — всхлипнула я и сама отстранилась.

Да, никогда не знала, что невинный девичий плач может оставить такой ощутимый след. Мокрое пятно на розовой футболке смотрелось одиноко. Всё вокруг — такое милое и красивое, и только мокрый след намекает на недавно выплеснутые переживания.

— Он грубый мужлан, — припечатала я и, вдернув для пущей верности вверх нос, попыталась выйти из-под лестницы.

Вот только слезы все равно застилали глаза, а перила были слишком светлыми, чтобы на них случайно не наткнуться.

— Ты не туда идешь, — перехватил меня за талию племянник и очень во время: иначе я бы самым постыдным способом растянулась.

— Вий, ну почему всё не так, как хочется… — я вытерла кулаком лицо, но не помогло. Пришлось наклоняться и использовать для этих целей подол. Вий закашлялся, но не вмешивался в мои странные манипуляции, — Я же не жду от него чего-то эдакого… Просто хочется нормальных отношений!

Повернулась к блондину, а то что-то он притих слева от меня. Да, судя по тому, что он вздрогнул, выгляжу я особенно прекрасно.

— Ты меня видел в состоянии и похуже, — приободрила больше себя, чем его, — Вот только мне от всех этих переживаний очень хочется есть. Может принесешь что-нибудь из столовой? В таком виде я туда не пойду…

— Запрещено, — с жалостью посмотрев на мое испачканное тушью платье, прошептал он, — Может, умоешься и айда есть?

— Не, — я отчаянно мотнула головой, — Спасибо, что разогнал этих крикунов. Мне и без них тошно. Не хочу никого видеть.

— Тогда я ради тебя пойду на преступление. Но сначала, нужно добраться до твоей спальни тайным ходом.

— Не надо. Я сама! — попыталась вырваться из этих упрямых лап, но Вий твердо схватил меня под локоть и потащил к стене.

Как бы то ни было, а тайный лаз я, может, и не сразу нашла бы, поэтому когда оказались у дверей моей комнаты — очень вовремя вспомнила, что она у меня новая, благодарно чмокнула племянника в щечку.

— Таких заботливых, как ты, днем с огнем не сыщешь, — улыбнулась я. Парень поежился, но сделал вид, что просто зачесался нос. Да, кажется с таким макияжем пора играть квазимоду на подмостках погорелого театра.

— И деликатный… Даже не знаю, существует ли в этом мире феечка, достойная тебя. Учти, я на правах тети устрою жесткий отбор! — для наглядности уперла руки в боки, — Как подумаю, что такое золотце может достаться какой-нибудь стерве типа Лилианы, бросает в дрожь!

— Слушай, тёть, — широко улыбнулся племянник, — Да у тебя отходняк.

— Что? — не поняла я и два раза глупо моргнула. Тушь залепила правый глаз, — Да как ты смеешь? Решил испортить свой имидж в моих глазах? Я же не пила…

— Ты не понимаешь, — сказал Вий, — После того, как понервничаешь, всегда идет эмоциональный откат. Даже если ты очень сильно радовалась чему-то. Так вот у тебя — явно последствия тяжелой эмоциональной встряски.

— Слушай, племянничек, — я хитро улыбнулась и сделала шаг вперед, — Если ты будешь продолжать в том же духе, мы еще и заработать на этом сможем. Подумаешь, будущий король Царства Фей. Наверняка, половина твоей зарплаты уйдет на налоги. Так вот, я предлагаю открыть психологический кабинет и пусть толпы избалованных богатеньких красавиц приходит к тебе на прием…

— Издеваешься, да? — насупился парень.

— Нет, дело говорю, — кажется, в моих глазах парень увидел маниакальный блеск и сделал шаг назад, — Золотце, да ты и впрямь на вес золота: и воспитанный, и красивый, и внимательный, да еще и за психотерапевта сойдешь…

— Я, пожалуй, схожу за едой, — не выдержал свет очей моих и ретировался.

Жутко уставшая и вымотанная, я упала на кровать.

Нужно все это как-нибудь пережить и сделать выводы. Винсент меня не любит — так он сказал. Удивительно, но я никогда не задумывалась, что со мной будет и как я себя буду чувствовать, когда услышу подобные слова. Если честно — не самым лучшим способом. А эта его холодность… Да он просто издевается надо мной, не иначе!

В дверь постучали. Обрадовавшись, что Вий так быстро раздобыл еды, я громко крикнула:

— Заходи!

Дверь приоткрылась всего ненамного, то в проем проскользнула юркая тень. Джун двигался настолько быстро, что мне сначала показалось, что я схожу с ума: он пронесся до соседней пустовавшей кровати, перепрыгнул со стула на стол, приземлился на пушистый ковер и унесся в ванную комнату. Пару секунд находился там, а после появился прямо перед моей кроватью.

— Ты же не сроднился с тьмой? — обескураженно прошептала я.

— Смеешься? — парень, глядевший на меня, очень отличался от еще недавно благодушного Джуна.

Да, чего уж говорить, он смотрел на меня с таким вызовом и, я бы даже сказала — презрением, будто только вчера мы встретились в скверике у памятника Пушкину, а теперь он стоит и размышляет: брать меня в напарницы или нет?

— Ты какой-то странный, — я подтянула под себя ноги и села, — Случилось что-то?

— Ты случилась! — вдруг рявкнул парень и я подпрыгнула на абсолютно прямой кровати.

— Что ты имеешь в виду? — его слова обескуражили и я не нашлась, что ответить.

— Надоела! — Джун взлохматил темные волосы и с размаху уселся у меня в ногах, — Уже крышу сносит от тебя.

Я промычала что-то нечленораздельное и во все глаза уставилась на напарника. Говорит непонятные вещи, с двойным подтекстом, вроде бы позитивные в контексте парень-девушка, но ощущается, будто в душу плюнул.

Некоторое время брюнет молчал, только нервно тряся ногой. Я тоже не решалась начать разговор. А по всему выходило, что поговорить нам надо.

— Всегда знал, что быть в паре — это не для меня, — Джун сузил и без того миндалевидные глаза, — Думаешь, ради того я убегал из дома, чтобы возиться с никчемной девчонкой?

— Как ты сказал? — тут же возмутилась я.

Вот уж кем-кем, а бесполезной я себя никогда не считала. Да, не шибко смелая, да, излишне любопытная, но чтобы от меня не было толку?

— У тебя проявились фейские способности, тебе сняли блокировку, и ты сияешь, как бриллиант… и никак этим не пользуешься! Обладаешь отличной памятью, а на деле — сколько кодов ты запомнила? Вместо того, чтобы учиться и становиться лучше ты сидишь и думаешь о нем, как будто жевачку жуешь: любит ли он меня, а как он меня любит, а не обманывает ли?…

Джун так противненько говорил эти фразы, нарочно писклявым голосом, будто копируя меня, и я не выдержала: пододвинулась и пихнула парня в плечо:

— Иди. Всё, иди отсюда.

— Что, неприятно правду слышать? Думаешь мне приятно рядом находиться? Да от тебя сомнениями и мнительностью на километр несет. Занимаешься какой-то чушью: эмоции, чувства, любовь… Да что за хрень?

— Не нравится — иди отсюда.

— Конечно, легче всего взять и сбежать, особенно, если говорят неприятное, — заметил напарник, — А если попробовать себя изменить?

Я не верила своим ушам:

— Что ты несешь? Я что, проблемная личность или у меня трудности с законом? Какое тебе дело до моих взаимоотношений с женихом? Да, вот именно! Женихом! Если не забыл, мы, — я тыкнула в грудь себя и указала на дверь, — Обручены. Или почти обручены — я уже запуталась. Вполне естественно, что я волнуюсь, пытаюсь разобраться в своих чувствах…

— А тебе не кажется, — перебил меня Джун, — Что ты ищешь повод, чтобы ничего не делать?

— Что? — я даже встала и огляделась, чем бы треснуть этого балбеса. Подумать обо мне такое!

— Ты — самовлюбленная, эгоистичная тряпка, которая единственное на что способна

— это самозабвенно ныть и копаться в себе. А заниматься учебой ты не пробовала?

— Уйди отсюда…

— Нет, ты ответь. Ты зачем сюда притащилась? Замуж выходить? И всё? То есть ты целенаправленно сюда шла, чтобы охомутать какого-то дурочка?

— Замолчи! — моя рука взлетела вверх и оставила красный след на щеке напарника быстрее, чем я сообразила, что делаю.

Повисла пауза. Джун во все глаза уставился на меня, будто не веря, что я это сделала. Щека алела, будто ее ошпарили кипятком. Мне показалось, что даже воздух в помещении замер.

— Уже лучше, — вдруг сказал Джун и как-то расслабился, — Так — намного лучше.

Я не понимала, почему блестят его глаза, а в уголках губ прячется еле сдерживаемая улыбка. Его слова, то резкие и нахрапистые, то одобряющие из-за применения грубой силы, сбивали с толку. Он в своем уме? Или издевается надо мной? Так дико и неприятно… И, в конце концов, на меня накатила такая волна дрожи и какого-то странного полуофигевшего состояния, что я дернулась к ванне и трясущимися руками задвинула щеколду.

Вслед мне донесся тихий, но очень заливистый смех.

— Вот же гад, — думала я, умывая лицо, — Он нарочно так делает, чтобы я сдалась и ушла…

Подняла лицо и внимательно присмотрелась к отражению. На меня смотрела обычная, земная девчонка. Никаких крыльев и нимба надо лбом у меня не было. О том, что на самом деле фея — узнала совсем недавно. Так чего же они от меня хотят? Джун, Винсент, Вий и даже наместник… Все хотят какую-то железную леди с повышенной стрессоустойчивостью и рвением к учебе, умением плести интриги и жаждующую поставить всех на колени. А ведь я не такая! У меня нет дикого желания всем что-то доказать и нет определенных целей в этой жизни. Значит, по мнению Джуна, я никчемная? Но ведь это несправедливо! Не всем дано впрыгивать в горящую избу или на скаку перепрыгнуть через Дон. Нужны и такие спокойные феи, как я. Да, я им всем очень нужна, просто они не сознают это.

Я воспрянула духом и улыбнулась. Да, у меня нет неземной красоты Миранды или волшебного бассейна, я — несильная фея и не слишком подходящая для королевских родственников натура, но… у меня есть нечто, чего они все лишены — душевность, сострадание, возможно, даже та искренность, которую Джун обозвал эмоциями — она тоже благо…

Когда я вернулась в комнату, Джуна уже не было. Я рухнула на кровать и на секундочку прикрыла глаза. Странно, но даже прихода Вия я не заметила — так внезапно окунулась в сон, как в теплый плед. Снилось, что меня качают на себе легкие волны и дует в лицо легкий ветерок. Не хотелось возвращаться в серую и такую огорчающую жизнь. И когда я уже было решила окончательно остаться там, перед внутренним взглядом, прямо в сонном нечто возникло лицо матушки Виринеи.

— Иди домой, — ласково сказала она, — Тебя ждут.

— Я никому не нужна, — возражала мысленно я.

Было так хорошо, что не хотелось открывать глаза.

— Неправда, ты нужна ему, — моя призрачная знакомая общалась со мной, как с ребенком. Столько сострадания и ласки звучало в ее голосе, как будто она действительно понимает мою ситуацию и жалеет меня.

— Не хочу. Устала, — опять про себя проворчала я.

— Если поведут к ясновидящей, не ходи, — прошептала она мне прямо на ухо и исчезла. Я ощутила ее уход, как будто рядом было тепло и вдруг оно исчезло. Так удивилась, что все-таки распахнула глаза… и проснулась.

Я находилась в своей комнате, а рядом на столе виднелся поднос с остывшей едой. Озадаченно поднялась на локте и взглянула на часы — по всему выходило, что сейчас ночь-полночь. Мне приснился странный сон, наверное, от усталости. А рассказ Винсента о необычной сущности матушки Виринеи породил такие странные слова. Да…Мне почудилось, что она говорила об ясновидящей. Этого не было…

— И все равно надо к ней попасть, — нелогично подумалось мне.

Хитрое сплетение событий нужно во что бы то ни стало разрубить. Спросить ее, что делать с Винсентом и как поступить с Джуном. Да, он очень переменился в последнее время — вон, как на меня дико набросился. А если Вий прав и женщина действительно профессионал, то почему бы не получить консультацию?

Решительно собравшись выбраться к ясновидящей, вот прямо завтра и совершить побег, только в одиночку, я успокоилась и заснула.