Дополнительное занятие было скучным до жути, и я с трудом удержалась от зевков. Наместник нудно и размеренно распространялся насчет соблюдения правил безопасности и о порядке действий при обнаружении темного посланника.
— Первым делом, нужно воззвать к стражам. В Академии выставлены счетчики, которые считывают призывы о помощи. Работают молниеносно, главное не впасть в ступор и позвать. И не нужно самодовольно считать, что вы сможете справиться с тьмой… — он косо взглянул на вспыхнувшего Джуна, и поправился: — В первую очередь, это касается тебя, Лика. Не нужно самоотверженно кидаться грудью на копья…
— На амбразуры, — меланхолично поправила я, — У нас на копья не кидаются.
— Неважно. Главное — помнить, что члены королевской семьи не принадлежат себе и не должны глупо подвергать опасности свои жизни…
Я отключила свой мозг, чтобы не впасть случайно в летаргический сон. Удивительно, как такой импозантный и сильный мужчина может брюзжать наподобие моего соседа из тридцать пятой квартиры. Вот уж кто мастер нотаций, и может приструнить даже самого заядлого хулигана.
Джун тоже походу спал. С отсутствующим видом, даже не сильно стараясь, калякал что-то в тетради.
Все планы рухнули и пошли прахом. Я послала Вию такой привет любви и благодарности, что блондинчик должен как минимум подавиться, если он сейчас ест что-то вкусненькое.
И тут, как спасательный круг, мне пришла в голову идея. А не спросить ли напрямую наместника, что на самом деле творится в Академии? Он должен знать…
— Простите, что спрашиваю не по делу, — я даже благовоспитанно подняла руку, чтобы не сильно шокировать мужчину своим наглым поведением, — Но знаете ли вы, куда подевалась Лилиана? Это такая жгучая брюнетка с третьего курса. Совсем недавно меня чуть не обвинили в ее похищении…
Джун замер. Они переглянулись с наместником и мне совсем не понравились эти гляделки.
— Вы что-нибудь знаете об этом?
— Почему тебя это интересует? — мягко спросил наместник и вдруг посмотрел в окно.
Избегает моего взгляда?! Стало интереснее.
— Она сестра моей лучшей подруги. И, хоть мы не ладим, мне хотелось бы знать…
— Лилиана в безопасном месте. Об этом всё, — в его голосе сразу послышался металл, — Итак, переходим к вводным условиям, при которых совсем не зазорно выпрыгнуть из окна или повредить стены Академии, ринув в него огненный файербол…
Чувствуя себя окончательно сбитой с толка, я обернулась за поддержкой к напарнику, но тот приказал взглядом не возбухать и сидеть смирно.
Вот я и не обращала внимания до конца лекции ни на слова наместника, ни на поведение Джуна.
Вернулась в свою комнату, раздраженная до крайней степени. Добавил перца в огонь моего возмущения тот факт, что Вий беспардонным образом растянулся на моей кровати и читал книжку.
— Совсем обнаглел?! — я смахнула со стола его ученическую сумку и с трудом удержалась, чтобы не пнуть ее, — Ставишь грязные сумки за мой чистый стол, лежишь в кедах на моей чистой кровати и даешь тупые, дурацкие советы!
Блондинчик невозмутимо оторвался от книжки и примирительно произнес:
— Ключевой фразой здесь являются неправильные советы, полагаю? Не получилось?
— Я выглядела, как дура! — в сердцах все-таки стукнула по спинке кровати, — Он не видит во мне объект восхищения и не упал под ноги от одного моего вида!…А Джун вообще накричал и вел себя, как последний хам!
— Подожди-подожди, — вдруг заинтересовался Вий, — Ты хочешь сказать, что тебя возмутило отношение к тебе наместника?
— Да! Он черствый, невозможный старикан!
— Подожди, но нашей задачей было мозолить ему глаза и довести до белой ручки…Это та, которая ведет в семейный склеп, — пояснил он мне, — А не соблазнить в полной мере или увлечь твоей, безусловно, интересной натурой.
— Да…Но… — я обреченно плюхнулась на кровать, — Все равно обидно.
— Я тебя не понимаю… — задумчиво пробормотал племянник, — Ты ведешь себя неправильно, ведь мы договаривались…Стой. Тебе что, он нравится?
— Кто? — тут же вскинулась я, — Этот хам? Он на меня почти кричал, и это при наместнике!
— Нет, дорогуша, — Вий как-то изменился в лице и тише сказал: — Похоже, ты влюбилась в самого наместника.
Я промолчала. Это предположение было таким абсурдным, что даже не нуждалось в комментарии. Но кто-то думал по-другому…
— Не может быть! — произнес сзади меня чей-то голос, и, обернувшись, я увидела хмурого Винсента, — Какой потаскушкой оказалась моя невеста.
Он стоял прямо у двери, натянутый, как струна, которая вот-вот лопнет. Сразу бросились в глаза растрепанные волосы, будто он лез сквозь тайные ходы, чтобы дотянуться до меня… Или просто нервничал, задумчиво зарываясь рукой в волосы?…
Вий рядом простонал, раскаявшись в своем неуместном допросе, но не это было важно. Его слова — это последняя капля, довершающий мазок кистью, который мне стоит пережить. Потому что полная картина слишком тяжела для восприятия, неприятна и горька для меня.
Возмущение взорвалось долго накопленной обидой, разочарованием и злостью. Да, вероятно, не нужно было так резко реагировать, но я подумала только потом…
— Господин директор, вы ли это, мой жених? — саркастично протянула я, — А вы в себе или погулять вышли? Любите меня или нет? Из-за чувств ко мне пристали или из-за магического резерва? Почему не отвечаете? Мне стоит пойти к гадалке, может, она мне подскажет ответы на все эти вопросы? — я развернулась к племяннику так резко, что тот подскочил от неожиданности, — Я правильно сформулировала? Ничего не забыла?
Вий остолбенело моргал ресницами и молчал. Мой жених — тоже.
— Я очень люблю загадки… — почти нежно произнесла, но сразу сорвалась на крик: — Но не настолько. Устала! Винсент, какого черта? Сколько ты решил меня мучить? Год, вечность?…
Судя по вспыхнувшему на его щеках румянцу, мужчина возмутился.
— Ты ведешь себя недостойно, — вспыхнул он, — Если я временами бываю неправ, это не повод вешаться на всех подряд.
— Я не вешаюсь! — от такого наглого вранья, я вскочила и, сжимая кулаки двинулась на Винсента, — Я не изменяю, не убегаю, веду себя нормально…Учусь, как получается. И я даже пыталась принять тебя таким…
— Но? — перехватил мою мысль он и горько добавил: — Договаривай, я хочу знать правду. Ты передумала? Твои чувства оказались всего лишь фальшивым блеском? Что случилось? Я вижу, ты изменилась. Наместник показался привлекательнее? Или ты польстилась на его власть? Скажи мне честно…
На лице директора попеременно сменялись боль и горечь. Он выговаривал слова жестко, каждым словом подписывая мне приговор.
Оставался неприятный осадок после каждого его вопроса, и я не знала, как достучаться до него? Как объяснить, что на самом деле он неправ?
Но я словно разговаривала с глухой стеной.
Винсент, в своем темно-бордовом балахоне смотрелся таким далеким и чужим, что мне стало казаться нереальным само наше желание пожениться. Разве делал он мне предложение, разве было это все на самом деле? А почему его глаза пустые и холодные, он ничего ко мне не чувствует?
И в то же время, я — предательница. Волны разочарованности достигали меня и со стороны Винсента, и со стороны Вия. Как маленькие иголочки, они покалывали кожу, и оседали в душе обидой.
— Нам нужно поговорить наедине, — вымолвил после молчания директор и кивнул на дверь, — пойдем в сад.
— У меня тоже куча дел, я пойду, — засобирался Вий и демонстративно осмотрелся: — Так…Я ничего не забыл?
Он похлопал по карманам, по постели. С растерянным видом пошарил рукой по столу. Я молчала. Ждать помощи или совета от него было явно бессмысленно. А мы с Винсентом наверное дошли до самой высокой точки кипения, и нам все же следует поговорить. Самим.
Блондинчик нервно махнул нам рукой и исчез в коридоре. Его поспешные шаги, кажется, были слышны из-за дверей.
Мы остались одни. Я не чувствовала неловкости или стеснения, скорее дикую, просто катастрофическую усталость. Нужно покончить с недомолвками как можно скорее.
Накинув на плечи легкую вязаную горжетку, с краешками- меховыми кисточками, я повернулась к своему жениху.
— Готова. И пойдем скорее.
— Как скажешь, — спокойно ответил он, и сверху на нас спустился темно-синий круг портала.
Мы очутились в саду внезапно, но я несколько мгновений не могла поверить глазам: Винсент перенес нас не в академический сад, а в совершенно незнакомое место, где была настоящая, огороженная низким заборчиком, круглая клумба, засаженная огромным количеством разнообразных цветов. Вокруг — словно разбит земной сад, потому что высокие деревья чередуются обсыпными аллеями, а у начала каждой стоит по скамейке.
— Тебе нравится? — тихо спросил он, я замедленно кивнула, — Считай, что это — наше последнее свидание. Подарок…
Похоронный голос и взгляд в землю. Неужели он уже что-то решил?
— Что ты сказал? — я попыталась найти в его глазах подтверждение догадке, что он разлюбил меня, но в них не было ничего: ни чувств, ни тьмы, ни какого-либо отношения ко мне.
— До свадьбы мы больше не увидимся. Я подал прошение об отставке и наместник…удовлетворил его.
Считая, что он шутит, я неуверенно улыбнулась.
— Правда?
— Нам нельзя быть вместе… Иначе мы поссоримся, а я не хочу, — также спокойно ответил он.
— То есть ты… — я потеряла слово «бросаешь», потому что сама не знала, как к этому относится.
Да, я глупая и несмышленая, и совсем запуталась. Я совсем ничего не понимаю: что сама чувствую к нему, что он чувствует ко мне, стоит ли нам продолжать отношения, или все же нужно вынудить его поставить точку?
— Послушай… — я предложила ему присесть, и вот он уже взял меня за руку, — Только не дави на меня. Просто выслушай… Мне нужен перерыв…
— У тебя есть этот год, — в его голосе проскользнуло явное недовольство, и я заметила это.
Постаралась вложить в свои слова как можно больше смысла и силы убеждения, и не выдергивать руку:
— Мы с тобой поторопились начать наши отношения. Поспешили обручиться и теперь зачем-то женимся. Я тебя по большому счету не знаю. Не имею ни малейшего понятия, что ты любишь, чем живешь, что тебе нравится… Это неправильно! Разве не должны близкие люди разделять друг с другом радости и горести, боль и любовь?
— Лика, ты слишком заморачиваешься, — его губы тронула чуть ли не отеческая улыбка, — Когда-то и я думал, что любовь — это романтика и возвышенные чувства. Тоже ждал, как и ты «полного понимания», собирал информацию о фее, но в реальности все оказалось не так.
— В смысле? — неприятное подозрение кольнуло меня наподобие иголки.
Он сейчас про какую-то другую любовь говорит, не про меня? Лавочка сразу показалась неудобной и холодной. Сидеть стало некомфортно и я выдернула свою руку.
— А ну…рассказывай, — не сдержав истерических ноток в голосе, попросила я.
Некоторое время Винсент молчал, рассматривая песок под ногами. Провел ботинком несколько раз, нарисовал крест и решился.
— Когда я учился в Академии счастья на втором курсе, ко мне пришла великая любовь, — с легкой ностальгией, произнес он, — Ее звали Наташа, и она была из твоего мира… Мы переглядывались на лекциях и постоянно сталкивались на переменах. Она была нереально красива, и эти ее длинные ресницы…Быстра и подвижна, как маленький ребенок, но грациозна… Тогда я думал, что если семья будет против, я все равно женюсь на ней…
Острое чувство ревности кольнуло меня внезапно в самое сердце. Он любил ее, и это было видно по отрешенному мечтательному взгляду, по романтичному настрою и голосу, который теперь звучал тише и проникновеннее.
Неужели я, в самом деле, права, и он меня не любит?!
— И что случилось потом? — постаралась сказать я как можно ровнее, но все равно горло сдавила жалость к самой себе.
Меня обманули! Ударили в самое незащищенное и слабое место! Почти что предали…
— Неважно, — вдруг резко бросил мне Винсент и теперь посмотрел прямо в глаза, — Я решил, что найду сильную фею из королевского рода и женюсь на ней. Я достоин самого лучшего и не нужно размениваться… Поискал немного по мирам, и вот ты нашлась…заброшенная насмешкою судьбы в тот же мир, что и Наташа…Правда, в другом городе.
— В каком… была она? — во мне проснулось любопытство.
— В Хабаровске, — директор поднялся, — Тебе не стоит беспокоиться об измене и прочих мелочах. Я не собираюсь растрачивать свою энергию. Как ты знаешь, каждый интимный партнер забирает определенную часть, и если вести хаотичную половую жизнь, можно исчерпать себя… — со значением сказал он.
Я потеряла дар речи от удивления. Винсент смотрел на меня сверху вниз, и взгляд его был открытым, полным силы и уверенности, но…
Было ощущение, что с нами твориться что-то не так, и он неправильно себя ведет. Разве можно так спокойно и цинично рассуждать о любовниках… со мной?
Да, я сцепила руки и стараюсь не покраснеть, но это слишком щекотливая тема, и в ней мне чудится унизительный намек.
— Не нужно этого говорить. Я не собираюсь изменять тебе. Я собираюсь… порвать с тобой.
Несколько секунд он молча рассматривал мое лицо.
— Ты уверена?
— Да!
Я не успела вскочить с лавки, как из его рук показались тонкие нити…Они уплотнялись, становились шире и теперь походили на темные щупальца, сотканные из самой тьмы.
И один ее вид парализовал меня. Страх, въедливый и ужасный окатил в один миг, как холодной водой.
А еще лицо Винсента накрыла липкая, неотступная тьма. Начиналась в глазах и растекалась по лицу, окрашивая его в темно-серый цвет.
— Не нужно злить меня… — пророкотала она, — Я могу потерять терпение.
«Нужно что-то сказать ему, остановить! А если не сумеет удержать тьму и та возьмет над ним верх?» — метались мысли в моей голове, но я сама не могла пошевелить даже мизинцем.
— Еще раз услышу от тебя нечто подобное… — прошипел Винсент незнакомым голосом, полным ярости, — И ты окажешься в темной комнате. Поняла?!
А дальше он сделал резкий рывок, крутанулся на месте и рванул вверх. Поднялся в воздухе, будто умеет летать и понесся вдаль. Темные ленты — щупальца отталкивали его от деревьев и кустов и подбрасывали вверх, как на батуте.
Я смотрела вслед и не знала, радоваться или плакать. Оттого, что он сказал, и оттого, ушел в таком состоянии…
— Неправильная у меня любовь. Даже…нелюбовь какая-то… — выдохнула я.
Когда темная фигура скрылась из виду, тело отмерло, и я смогла встать. Немного кружилась голова, и подрагивали руки. Я взмахнула ими, сбрасывая напряжение, и огляделась.
Красивый парк, очень облагороженный и элегантный. Наше последнее свидание, так сказал он?… Что ж, вкус у Винсента явно есть, но сейчас меня тревожит совсем другое: где я?
Он стал совсем невменяемым, раз бросил меня одну в незнакомом месте. А ведь я не умею строить порталы, и карты у меня тоже нет…
На секунду прикрыла глаза, раздумывая, куда бы он мог меня пригласить? Неужели на задворках нашего полудикого академического сада есть такая красота?…
— Городской парк Лирани…
Вздрогнув, я распахнула глаза, сразу же узнав голос. Из-за красиво подстриженного самшита вышел мужчина в черной мантии с красными квадратами на груди. По его губам скользила едва заметная усмешка, а глаза отдавали лютым холодом.
— Ты же хотела побывать в столице, вот твой жених и перенес тебя…
— Да-а-а? — неприятно удивилась я.
Мужчина подошел ко мне и встал напротив. Распущенный волосы спускались ниже плечей, а руки он сложил на груди, и весь его облик теперь напоминал мне египетскую статую. Фараона.
А я никогда особо не тянулась к древностям!
— Тогда я не буду нарушать вашу уединенную прогулку, — я сделала нечто наподобие книксена, но так криво, что чуть не упала.
Но не стоит сейчас предавать внимание мелочам, следует…как можно скорее выбраться отсюда!
Я бросилась в первую попавшуюся аллею и побежала, что есть мочи, даже не обращая внимания на то, что мраморная крошка попадает в открытые туфли, а сами камушки больно впиваются в ступни.
Слишком устала от всего этого, и нет желания начинать выяснять отношения еще и с подглядывающим за мною наместником.
Вслед мне несся издевательский смех, а через секунду я влетела в могучую крепкую грудь. На мои плечи легли чужие руки, и сверху донеслось:
— Нам стоит серьезно поговорить, не находишь?
Безвыходность ситуации почему-то разозлила и вздернула мои и так не совсем спокойные нервы.
— Прямо здесь? В укромном уголке, будто у нас свидание?
— Шшш… — меня сразу же оттолкнули на безопасное расстояние, — Я про политическую ситуацию говорю, а не про твои любовные метания.
— Тогда перенесите меня в кафе и закажите что-нибудь сладкое. Я не готова воспринимать важные вещи на пустой желудок.
Сама не понимаю, как я могла такое сказать! Робко взглянула вверх на наместника, но тот уже вовсю улыбался, и серые глаза смотрели с явным одобрением.
— А вот этот настрой мне вполне нравится. И если ты согласна сотрудничать, можешь звать меня Сашей.
— Как? — крякнула я, не обращая внимания на опустившийся сверху портал.
— Александр я… — меня все-таки поддержали за локоть, видимо, усомнившись в способности стоять, — Простой парень из твоего мира… Да ладно, что ты вылупилась-то?! Не кинконг поди…
— Эээ… — пробормотала я, а потом мы оказались в кафе, почти что в самом настоящем, земном, вот только официанты были зелеными гоблинами, с многочисленными пупырышками и неровностями кожи. Да еще народ как-то смолк при нашем внезапном появлении посреди залы.
— В отдельный кабинет, — скомандовал наместник, и одна из гоблинш, поклонившись, показала нам дорогу.
— А я думала, в царстве фей встречаются только феи… — пробормотала я, семеня вслед за быстрыми шагами наместника.
В голове взорвался самый настоящий вулкан, и я даже не старалась его упорядочивать…
Александр, надо же! С ума сойти!
— А кто сказал, что мы всё еще в царстве? — не оборачиваясь, бросил он.
И в этот момент мне стало страшно. Куда он меня затащил?!