1

- Ничего, в общем, книжка получилась. Наворочено фактов, довольно занимательно... Труда, конечно, много, но скажем прямо: это не творчество. Так, литературный обзор. Чужие слова, чужие мысли... А где сам автор? Надо ему больше от себя дать...

2

- От себя у автора что? Ни сюжета, ни композиции, затянутые описания, грузины какие-то не очень к делу, стихи ни с того, ни с сего... А главное: собственной мысли свежей - нет! Я считаю, авторские вставки следует сократить предельно. Еще лучше - совсем убрать. Документы - они куда сильнее авторских потуг...

З и 4

- Кого автор особенно охотно цитирует? На какие источники опирается? Во-первых, буржуазные историки Соловьев, Костомаров и прочие. Во-вторых, отброшенное на свалку истории толстовство. Затем изменившие марксизму Каутский и Сергей Булгаков, путаник Сартр, церковник Павел Флоренский... А чего стоит циничный подбор цитат, обвиняющих Маркса в антисемитизме? Тут откровенная враждебность, тут подрыв самых основ... Куда это может завести? Только в объятия реакционеров. Не удивительно, что у автора не находится более прогрессивных идей, чем обветшалые библейские догмы.

Возмущает и вольное обращение автора с фактами. Бездоказательно зачислен в антисемиты великий Пушкин. Страдания евреев представлены вечными, при этом странным образом забыто благоденствие в мире капитала его еврейских лидеров, всяких Ротшильдов и Дизраэли. Возвеличивая любезный ему еврейский народ, автор избегает упоминать такие отвратительные фигуры, как сионист Кастнер, сотрудничавший с гестапо...

Писания автора являются типичным образцом лживой буржуазной пропаганды.

- Кого автор особенно охотно цитирует? На какие источники опирается? Во-первых, коммунисты Маркс, Ленин, Каутский и прочие. Во-вторых, отброшенное на свалку истории толстовство. Затем изменившие западным идеалам свободы Эренбург и Вайян-Кутюрье, путаник Сартр, безбожник Горький... А чего стоит циничный подбор цитат, обвиняющий западные страны в антисемитизме? Тут откровенная враждебность, тут подрыв самых основ... Куда это может завести? Только в объятия коммунистов. Не удивительно, что у автора не находится более прогрессивных идей, чем обветшалые догмы вооруженной борьбы.

Возмущает и вольное обращение автора с фактами. Бездоказательно зачислен в антисемиты великий Вольтер. Страдания евреев представлены вечными, при этом странным образом забыто благоденствие в послереволюционной России ее еврейских лидеров, всяких Троцких и Кагановичей. Возвеличивая любезный ему русский народ, автор избегает упоминать такие отвратительные фигуры, как эсэсовец русский Каминский, отличившийся зверством при подавлении немцами варшавского восстания в 1944 году...

Писания автора являются типичным образцом лживой красной пропаганды.

5

- ...сперва ничего: север, церкви - интересно... А потом евреи эти пошли, кошмары - то есть боже упаси! Муж говорит: “Там еще про любовь”. Полистала, нашла. Опять лагерь, насильничанье, смерть... Вот те и книга - культурный досуг. То есть я думаю, для кого это? Старики хотят забыть старое, а их опять мордой в кровь? Молодым тоже - подумать о себе, одеться прилично, в кино сходить - мало ли интересов, а то война, фашисты... И детям - может, им еще всякое достанется, чего их прежде времени стращать? То есть не зря говорят: меньше знаешь - лучше спишь. Ну ее совсем, эту книгу!

6 и АВТОР

- Сомневаюсь я очень... Очень я сомневаюсь, что еврей или бывший лагерник не подвирает. Такому свое страдание дороже правды. А вот немецкий министр Риббентроп сказал на Нюрнбергском процессе про лагерь в чешском городе Терезине, что он никакой не концлагерь был, а вроде пансионата для престарелых евреев. Поди теперь разбери, кто врет...

(Автор вспоминает старинное еврейское кладбище Праги. Из-за тесноты в гетто евреи громоздили могилы одну на другую; захоронения, двадцатикратно за четыреста лет наслоясь, вспучились буграми, ощерились в траурное осеннее небо кривыми клыками двенадцати тысяч надгробий. Бродят одиночные посетители между голыми деревьями, между разно вросшими в землю памятниками, тихо развлекаются рельефами изображений, кто понимает - читает тексты о былом могуществе покойников...

У ворот кладбища - трехэтажный дом: изломы углов слажены с круглой башней сбоку и тоскливая мелодия Востока сквозит в арочных проемах окон, в таинственности входа под шестиконечной звездой, где крутая лестница поднимает посетителя в маленькие залы второго этажа - в музей концентрационного лагеря Терезин.

Там на картинах Фритты, Унгара, Гааса, Флайшмана издыхают сто сорок тысяч узников, там на колючей проволоке, натянутой по стенам, висят рисунки детей Терезина: кошки и собаки, солнце и деревья, и похороны и школа и тюрьма и яркие бабочки, барачные нары, катание на санках, и полицай с дубинкой и распустившийся цветок, миска с картошкой или пирожками, больница, где больные девочки читают книги и улыбается добрый доктор, а еще здесь детские стихи (“я стал уже взрослым, узнал, что такое страх, кровавое слово и убитый день”, - Гануш Гахенбург, пятнадцать лет), и самодельный тряпочный щенок и фотография освободителя - майора Кузьмина с иностранным крестом на груди...

Детские экспонаты подписаны: имя и фамилия автора, даты рождения и смерти, в конце одно и то же слово “Освенцим” - тупик пятнадцати тысяч детей Терезина...

На стенах Пинкасовой синагоги в Праге начертаны семьдесят семь тысяч двести девяносто семь имен - это веками процветавшая еврейская община прекрасного города Праги, чешскими королями жалованная, роскошные синагоги строившая, мудрецов и поэтов растившая, богатая и сильная община – через Терезин водой в песок ушедшая).

7

- Я - еврей. Но, представьте, мне не жалко баранов, покорно идущих на бойню. Да, да! И не надо меня уверять, будто их обманули, будто им в голову не приходило, что лагерная баня окажется газовой камерой, а “переселение” - это переселение в могилу. Давайте не будем! Не в сороковые даже годы – в двадцать первом еще было сказано: “В недалеком будущем состоятся торжественные сеансы уничтожения еврейского племени в Будапеште, Киеве, Яффе, Алжире и во многих других местах. В программу войдут... реставрированные в духе эпохи: сожжение евреев, закапывание их живьем в землю, опрыскивание полей еврейской кровью, а также новые приемы “эвакуации”, “очистки от подозрительных элементов” и пр., пр...”. Знаете, что это? Отрывок из романа Ильи Эренбурга “Хулио Хуренито”. Не философ, не историк - поэт! Все предсказал! Кроме разве что циклона-Б и что на полях не кровь, а пепел... Скажете, не читали евреи Эренбурга? Интеллигенты, во всяком случае, читали.. Посмеивались: забавная фантастика. Кто-нибудь из читавших, может быть, вспомнил эти пророчества под пулей или в газе...

А когда все завертелось, засмердело, как можно было не узнать? Уж на что был засекречен концлагерь в Хелмно, но и там нашелся Моше Подхлебник, недостреленный, недожженный. С пулевой дыркой в голове он выполз из костра для трупов, пока часовым дым застилал глаза. По декабрьскому мокрому полю проволокся сотню метров и свалился в лагерную сточную канаву. У него сквозь обугленную кожу белели кости. Чтобы заглушить боль, он окунал раны в жижу канавы, представляете? В канаве дождался ночи, каким-то чудом миновал охрану и ограду лагеря и еще полз километра два по слякоти и по снегу... Ехал мимо еврей на санях, подобрал его, отвез в деревню. Полумертвый Моше сумел не потерять сознание и рассказать местному раввину про газирование евреев, чтобы сообщили всем окрестным гетто. Подхлебнику было восемнадцать лет. Между прочим, он выжил - вот судьба бойца, а не жертвы.

Еще говорят, мол, в оккупированных местностях боеспособные евреи были на войне, а немцы в основном убивали немощных: стариков, женщин, детей. Допустим. Но даже и в малом числе мужчины могли бы проявить себя мужчинами? Ну, не воевать, не драться, но хотя бы не помогать. Не копать самим могилы, не раздевать аккуратно дочь на краю рва... Кто построил крематории? Сами узники! У евреев зондеркоманды Освенцима было все, даже водка. Но разве они не знали, что их срок - три месяца, потом смерть - почему же они соглашались обслуживать печи? Трусость? Вряд ли. Им хватало духа снабжать лекарствами тех, кто умирал в бараках, они даже рисковали прятать рукописи погибших - геройство, но не поддерживай они сам механизм убийства - зачем бы тогда эти подвиги?

А если бы сразу, с самого начала? С момента, когда раввина заставляли плясать над горящей Торой, а профессора – чистить зубной щеткой мостовую - отказаться. Не строить своими руками стену гетто, не шить на фабрике обмундирование для немецкого солдата... Решиться: умру, но на тебя не работаю - ведь не было бы лагеря, газа, крематория - не управились бы палачи своими силами! Почему же не нашли умные евреи простой этот путь? Да, понимаю: вот умирает твой ребенок, вот его глаз, дикий от голода, режет твое сердце, а сшитая врагу шинель - это лишняя горсть гнилой брюквы... Понимаю - но не соглашаюсь! Шинель согреет убийцу, а брюква – не спасет. Спасает только мужество. Как у Майера Гольдштейна, четырнадцатилетнего еврея из Польши.

Он не был похож на еврея и жил в деревне под видом поляка, работал на мельнице. Воровал хлеб и таскал в гетто, своей семье. Его забрали в гестапо, били, он наврал следователю про якобы закопанное в лесу золото, поехал с гестаповцем в лес, там пробил ему лопатой голову и сбежал.

Вот о чем писать, бойцов воспитывать. Как сказал поэт: “Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой!” Бой! А не сопли-вопли и руки вверх. Бой!..

8 и АВТОР

- Сочувствуя безмерным страданиям жертв, не забудем однако, что не дано нам от Бога права на осуждение мучителей. Ибо греховны и мы сами... Ибо изменчив человек: вы осуждаете его за прошлое, а он уже не тот...

Наш взрывоопасный век особенно нуждается в доброте. Прощайте врагов ваших - так велит Христос, так велела и древняя еврейская мудрость. “Побежденному даруйте жизнь”, - сказано в Библии. Милосердие лежало в основе решений великого иудейского царя Соломона, чей суд и сегодня почитаем мы за образец справедливости. Воспоследуем же заветам отцов, освободим сердца свои от тягот печальной памяти и злокозненной жажды мести. Прощая, воздадим за зло добром, чтобы свет любви рассеял адский мрак мстительности и озарил нам путь ко всемирному братству.

(“Дорогие! Мучают меня страшно... Но не предам. <...> Отомстите за всех и за мою кровь”, - писал из гестаповского застенка полесский мальчик-партизан Шолом Пиолун, кровью писал;

“Отомстите за нас! - от узниц Каунаса осталось надписью на стене. - Пускай весь мир знает и поймет, как зверски уничтожали наших детей... Пусть... не забудет отомстить...”;

“Да будет проклят тот, кто ограничится пролитием слез о нас... К мести вас призываем... К мести без жалости...” - из дневника Ципоры Бирман, героини восстания в белостоцком гетто.

А шестнадцатилетняя еврейка из Венгрии не говорила о мести. Она просила пощады, когда ее привели в чувство узники из зондеркоманды Освенцима, найдя живой при разгрузке газовой камеры: под горой трупов, лицом в луже, и газ не добрался, не сработал, даже начальника крематория Мусфельда изумило это чудо... Ее убили повторно, уже выстрелом, уже наверняка.

Ту девочку и еще многих других, не успевших призвать к отмщению, хотел бы вытряхнуть из себя Автор, столь многих, что о возмездии уже и речи быть не может, где там “око за око”, - но наглость ненаказанного зла...

...и боязнь заражения крови заставляет нас язву прижечь...)

9

- Тут один разошелся. Про этих. Мол, бараны на бойню. Автор туда же: вроде овечек жалеет. Я - против. Я лично служил в штабах. По кадрам. Ясно?.. Докладываю обстановку. Воевали евреи как положено. Под Минском еврейский отряд имени Кутузова, в районе Барановичей отряд Атласа, в одесских катакомбах отряд Фурмана. В ленинградской области отряд Новаковского к лету сорок второго года очистил от немцев больше двух тысяч деревень, так?.. Имеются донесения командиров партизанских соединений Героев Советского Союза Бринского, Федорова и Ошкална. У Бринского воевала еврейская бригада, семьсот человек, в лесном лагере Федорова дислоцировалось пять тысяч евреев. И прочие. Ясно?

Берем отдельные эпизоды. Цвибель Володя с гранатами бросился под немецкий эшелон. Перельштейн Анна в бою под Городищами двенадцать раненных вынесла, убита при спасении командира, так?.. Лев Кассель из Латышской бригады Ошкална первого мая сорок четвертого с отрядом из ста человек выиграл бой у тысячи двухсот немцев, так?.. Кассель в немецкой форме проник в Ригу. Его опознали. Он убил немца, так? вскочил в проезжавшую немецкую машину, шоферу пистолет в ухо и “Гони!”. Выбрался... Другой командир, Герчик Григорий, тоже переоделся, проник, застрелил немецкого генерала. Герчик лично убил шестьдесят немцев, двести взял в плен, взорвал двадцать танков и четыреста автомашин. Все - за десять месяцев, ясно?.. Немцы за его голову обещали сорок литров водки. Овечки...

В лесу - не на фронте. Партизанская награда большой крови стоит. Но - получали. Кеймах Давид, командир части – ордена Ленина и Отечественной войны первой степени, так?.. Эйхенбаум Геня, девушка, в бою смертью храбрых, представлена к Золотой Звезде...

Молодые - вообще... После гетто, лагерей - отчаянные. У Атласа лучшие Кригер Абрам, Карповский Григорий и другие - всем по шестнадцать лет. И прочие. Рабинович Исаак, разведчик, подрывник - пятнадцать лет, Левин Беня - четырнадцать... Бидерман Шлема, тринадцати лет, подорвался при изготовлении боеприпасов. Ясно?..

Берем действующие армии. У нас наций - сто три. Евреи - нация малая, а воевало полмиллиона и по боевым наградам - сразу после русских, украинцев и белорусов. Десятки тысяч, так?.. Больше ста евреев - Герои Советского Союза. И прочие: в Югославии воевала половина ихних евреев - тридцать тысяч. В американской армии- пятьсот пятьдесят тысяч, в английской - сто тысяч. Овечки...

Теперь после войны. Эйхмана нашли, взяли... У Франции корабли угнали, в Ираке реактор разбомбили... На Израиль пять стран напали, а он стоит. Два миллиона против ста – комар против быка. А земли арабские держит... Агрессия империализма, ясно?.. Овечки... Их - жалеть? Москва слезам не верит, так?..

10 и АВТОР

- ...оголтелый национализм автора. Общечеловеческие проблемы экономики, политики, социологии он свел к так называемому еврейскому вопросу. Тут автора крепко подвели отсутствие классового подхода и политическая безграмотность. Какие основные признаки нации? Общность территории и языка. Где они у евреев? Две тысячи лет они разбросаны по разным странам, их язык практически умер, их культура, традиции, моральные нормы и прочие особенности давно поглощены национальной средой коренных местных народов. Говорить об евреях как об отдельной нации - архинелепость! Владимир Ильич Ленин прямо указывал, что идея об особом еврейском народе совершенно несостоятельна и реакционна. А если нет евреев как нации, следовательно, не может быть пресловутого еврейского вопроса. Нет, стало быть, и предмета авторского исследования, то бишь обсасывания. Попросту говоря, не о чем толковать. Загляни автор вовремя на 73 и 74 страницы восьмого тома ленинского полного собрания сочинений, не пришлось бы зря марать бумагу.

(О том ли мы? Ладно, пусть не евреи, пусть кампучийцы или цыгане или зверье “Красной книги” или лазерно-ядерный общепланетный крематорий...).

11 и АВТОР

- Мне кажется, автор как-то чересчур заостряет... Нельзя одних сплошь черным, а других - голубым. Есть переходные цвета, есть оттенки. Я сам еврейской национальности, но положа руку на сердце...

Вот, скажем, Вильнюс, это самое гетто. Были евреи-подпольщики, были евреи-жертвы, но были ведь и евреи-полицейские. Когда немцы потребовали выдать им Ицхака Виттенберга, руководителя подпольщиков, те стали, что называется, насмерть, зато остальные... Люди есть люди, своя спина дороже - и предадут, и продадут... Толпа евреев озверела от страха, бросалась на подпольщиков, женщины кричали им: “Убийцы наших детей!” И чем все кончилось? Виттенберг запретил своим драться с евреями, и сам пошел к немцам. Довольно показательная история...

С другой стороны тоже не все однозначно. Вильнюсским евреям доставляли оружие католические монахини. А как помогал немецкий унтер-офицер Антон Шмидт? От него, между прочим, впервые узнали имена Эйхмана и других эсэсовских палачей. Шмидт связывал виленское еврейское подполье с другими гетто. Его схватили гестаповцы, пытали зверски, он никого не выдал и был расстрелян у ворот гетто.

Выходит, важно, не какая нация, а какой человек. У меня, например, масса русских товарищей, прекрасные люди, работаем вместе, дружим... И жена русская, и дети - живем, не жалуемся..

Впрочем, если говорить об интернационализме, я бы вспомнил еще раз Вильнюс, гетто. Был там еврей по фамилии Баран, работал в бригаде на немецких военных складах. Баран вступил в польскую подпольную Армию Крайову, и под его руководством бригада из гетто стала снабжать поляков ворованной на складах взрывчаткой. Мало того, в другой бригаде из гетто, обслуживающей здание гестапо, Баран нашел подходящего еврея, который стал ни больше ни меньше польским агентом в гестапо. Баран был удивительный человек! Он устроил для своей семьи за территорией гетто убежище с подземным ходом из гетто, с вентиляцией, электричеством, даже радио было – и уступил это убежище другим... Когда его бригаду немцы отправили в эстонские каменоломни, Баран по дороге выпрыгнул на ходу из поезда и пешком вернулся в гетто, к жене. Во время уничтожения гетто Баран с семьей сбежали, спрятались в деревне. Но отсидеться - это не для Барана. Высокий, голубоглазый, светловолосый, он решил сойти за славянина. Поляки ему организовали документы, он устроился на работу и одновременно участвовал в боевых операциях польского подполья. Поистине братство по оружию. Вот чему автор должен бы уделить побольше места...

(Места не жалко. Да и много ли потребуется места, чтобы завершить историю Ильи Овсеевича Барана из города Вильно? Ночью 24 октября 1943 года литовская полиция столкнулась на шоссе с группой подпольщиков из польского отряда Кшижановского. Они возвращались после налета на немецкий склад боеприпасов. В группе был Баран. Его одного литовцы и схватили. Вооруженные польские собратья Барана почему-то не выручили - об этом сокрушался после войны сам Кшижановский, когда восторженно писал о Баране.

Тут Автору приходят на ум и воспоминания о нелегальных организациях польских школьников - боевые, честные ребята не хотели в своих “Серых Шеренгах” видеть ровесников-евреев - блюли чистоту. Это - лучшие. А худшие... “Пойдем, поглядим, как жидки жарятся”, - говорил кое-кто в Варшаве, когда немцы выжигали восставшее гетто. 120 тысяч евреев воевали в польской армии в 1939 году. 36 тысяч из них погибли в боях за

Польшу, 61 тысяча канула в немецкий плен... “Пойдем, поглядим, как жидки жарятся”...).

12

- Чего в прятки-то играть? Я прямо в глаза скажу, по-нашему: не любим мы еврея, будь какой ни распрекрасный. Не любим. Может они, бедолаги, и не виноваты, но это уж обычай наш такой стал, народный. Вон даже Лев Николаич наш, Толстой, в младые лета в дневничок занес: “Еврея любить трудно. Надо стараться”. Он-то с годами постарался. Лев Николаич, ну а ежели кто попроще? Традиция, она в крови, ее умом не перешибешь. К примеру, говорят в народе: еврей жадный, деньги любит. Ясное дело, навет. Немчура всякая или там япошка не меньше жмоты. В России вроде бы мужик размашист, а вон экие поговорки-то сладил: “После бога деньги первые”, “Не молодца любят, денежку”. Да в любом краю: ежели ты из малоимущих, так сызмальства обучен гроши считать. И еврей таков же - ихние-то предки большинство голь перекатная. Есть и поглубже зацепка. Деньги не пахнут нацией, они еврея вроде в один ряд со всеми становят. При деньгах Панфил всем людям мил. Опять же, антисемитизм. Он, чего греха таить, сроду не помирал, только на время заснет, да спит вполуха - евреям ли того не ведать? Вот и ждут над собой разбоя. А деньги и при погроме схоронить проще иной ценности, и после с голоду не помрешь. Резон еврею деньги особо почитать? Выходит, резон. Но не любим мы этого в них, не любим - и весь сказ. Наше право...

Теперь с автором этим. Еврей он и есть еврей, ему что всего главнее? Расизм, фашизм, угнетение наций - он и вправду более иных от этого терпит. А мы? За чужой щекой зуб не болит. Негры, индейцы - мы им сочувствуем, но живой человек – он живой: сегодня ему, к примеру, футбольный матч душу теребит, завтра - кино про шпиона или просто выпить охота – хулить его за то? Ему - свое, еврею - свое. Сколь прекраснодушно ни твердить о человеке вообще - нет такого человека: есть православные и буддисты, ненцы и немцы, желтые и черные... И есть, известное дело, евреи. Может, в будущем люди и сольются в однородность, но это когда еще рак свистнет? Оно, думаю, и лучше. Мне лично по сердцу старина моя и мои земляки, мои сродственники по душе, по крови, по обычаям... А чужие – бог с ними, зла не желаю, но любить - нет уж, увольте...

13

- Мне не хотелось бы обижать кого-нибудь, но есть, знаете ли, в евреях одна поразительная особенность - это прямо-таки патологическое упрямство. Когда еврейские матери, противясь крещению, убивают своих детей, такой фанатизм своей дикостью наверно превосходит жестокость христиан?

Великие, знаете ли, народы, и те не гнушались ради самосохранения покориться победителям. Уживались как-то и древние греки с римлянами, и русские с татарами. История же евреев, согласитесь, изобилует противоположными примерами.

Если верить Библии, при исходе из египетского рабства они бунтовали даже против собственного спасителя Моисея. Что же касается иноземцев... Посмотрите, как мудрые римляне ладили с побежденными народами. Они даже включали в свою государственную религию культы местных богов, привлекая в союзники их жрецов и тем обессиливая возможные бунты. Так было с греками, египтянами, с народами Малой Азии - со многими, только не с евреями. Малочисленные против могучей империи, евреи не знали удержу: восстание за восстанием. Из кровавого опыта поражений еврейская неукротимость вылепила христианство - религию сопротивления. Обласканные боги покоренных язычников служили Риму, а новый Бог, еврейский Иисус, возвещал неправедность римской власти. Когда же христиане под руководством апостола Павла устремились к сотрудничеству с Римом, евреи отвергли христианскую практичность. Они продолжали безнадежные мятежи. Только в 132-135 годах римлянам пришлось дать больше пятидесяти сражений, чтобы подавить сотни тысяч повстанцев и, наконец, смести Иерусалим с лица земли. На его месте поставили римский город Элию Капитолийскую, евреям запретили под страхом смерти появляться даже поблизости... И что же? Взгляните сегодня – живет Иерусалим и заседает в нем правительство еврейского государства. Как не бывало разорений, рассеяния по всему земному шару, массового уничтожения, нынешней арабской враждебности! Две тысячи лет евреи противостоят миру - это, на мой взгляд, само по себе достаточное основание для отрицательного отношения к ним. Будь евреи покладистее, антисемитизм мог бы смягчиться, поверьте...

Этот психологический момент, мне кажется, автору не следовало бы исключать, когда он ищет корни всеобщего юдофобства в экономике или истории.

14 и 15

- Часто пытаются найти разумное обоснование антисемитизма. Между тем, логическое мышление - как раз характерная черта евреев. Они и нас заражают своим рационализмом.

А кто возьмет на себя смелость логически объяснить такой факт? В белорусском городе Мозырь во время немецкой оккупации евреи выпускали подпольную антигитлеровскую газету. Евреев уничтожили - газета на еврейском языке продолжала выходить. Мистика?

А как таинственно, как непостижимо человеческому разуму обращаются на пользу евреям наложенные на них запреты? В четырнадцатом веке в Авиньоне евреям закрыли вход в дома терпимости - спустя двести лет это уберегло их от сифилиса, поразившего христиан. Царская Россия ограничила евреев чертой оседлости - нищенствуя в местечках, они избегли алкоголизма промышленных центров. Да вся двухтысячелетняя судьба народа, пережившего многих своих гонителей от древних египтян и римлян до нацистов - эта судьба, разве не наводит она на мысль о чуде?

Почему же и такая существенная сторона жизни евреев, как антисемитизм, не может нести в себе нечто мистическое? Заметим, геноцид любого народа обусловлен экономически: турки у армян отбирали землю, конкистадоры у индейцев - золото, цыган гитлеровцы уничтожали, избавляясь от бесполезных ртов... А евреи, работящие, безземельные, бесправные, в массе своей безденежные, - кому и чем мешают? Антисемитизм, по крупному счету, бескорыстен. Более того, он часто бьет по своим: Испания потеряла могущество, Гитлер остался без науки - примеров без числа. Но тем не менее антисемитизм живет дольше всех других идеологий. Почему?

Расхожая логика ничего не объясняет. Потому что здесь являет себя высший смысл, лежащий за пределами пошлой рассудительности.

- Постулат трансцендентальности антисемитизма есть не что иное, как идеалистическое кваканье из прогнившего болота мистицизма и агностицизма. Словесная эквилибристика адептов метафизики, контрабандно протаскивающих идейку непознаваемости объективного мира, демонстрирует лишь их интеллектуальную импотентность перед реалиями опыта, данного нам в конкретных ощущениях.

Антитезой фантастической зауми псевдомыслителей выступают единственно верные положения всесильного материалистического учения, формулируемые как результат комплексного анализа многофакторных исторических ситуаций и подтверждаемые практикой общественного бытия.

В нашем частном случае диалектико-материалистический метод, априори признавая временное наличие тайн в природе, апостериори констатирует многовековое наличие антисемитизма. Следовательно, антисемитизм действителен. А все действительное разумно, - говорит Гегель. Но если существование антисемитизма исторически оправдано, то наш автор оказывается не чем иным, как смехотворной разновидностью Дон-Кихота, воюющего с ветряными мельницами.

16 и АВТОР

- Ну, даете вы все! Схлестнулись мозгарики - без бутылки не разберешь. Тут еще женский специалист вылупилась – ну вообще... А мне жиды эти до гладкого места. Честно. Ну, про лагерь или войну - почитал бы, вдруг пригодится... Другой вопрос: когда? С работы да на работу. Ну, после смены с мужиками по чуть-чуть. Или там пивка. А домой придешь: кастрюля эта, жена то-есть, туда-сюда, телик - и то не помню, когда весь матч смотрел. Время нету. Честно. Все эти истории-пистории листать - и то рука заболит. Вот если б покороче... И пошустрей, попроще.... Я понятно говорю, нет? Один какой-нибудь случай взять, ну хоть про евреев - шут с ним, один случай, но чтоб разом все: смерть, бой, зверство, спасение - все сюда настрогать. В общем коротко и ежу понятно: один случай, но самая вся суть.

(А требуемый “случай” уже давно являл себя книгой, где на суперобложке исходят дымом черные скелеты домов, в закопченном небе коричневатым призраком витает германский орел со свастикой в когтях и почетным караулом стынут ровные буквы: наверху "Bernard Mark" [Бернард Марк], внизу "Walka i zaglada warszawskiego getta" [“Борьба и гибель варшавского гетто”].

Из книги той - Голос).