Бойцы Аколиса с удивлением взирали на странных всадников, галопом вылетевших из квартала, где, как они считали, кроме разведчиков, никого не осталось в живых.

   Отряд защитников въехал в узкий проход между баррикадами и тут же оказался в плотном кольце городской стражи.

   - Сто-о-ой! - раздался чей-то зычный окрик.

   Северянин придержал коня и махнул рукой, приказывая отряду остановиться.

   - Сержант Уинсли, - представился высокий мужчина в доспехах, выступая навстречу. - Кто вы и что делали в зоне отчуждения?

   - Зона отчуждения?! - гневно воскликнула Алнара. - Так вот, значит, как теперь называется мой родной квартал?!

   - Успокойтесь, сударыня. Нам всем сейчас нелегко, - более мягким тоном проговорил сержант.

   - Мы пережили ночь, потому что прятались в стоках, - сказал Эрду.

   - И вам несказанно повезло, - заметил Уинсли. - Большинству удалось бежать в первые минуты нападения; вы в числе единиц, кому посчастливилось добраться до нас после. Прошу прощения, но я не расслышал ваших имен.

   - Не время для знакомств, сержант, за нами гонится целая стая летающих чудищ, - угрюмо отозвался Бэнкси.

   Друзья обратили взоры к небу, но вопреки их опасениям, оно было чистым без единого намека на погоню.

   - Мрагенны только что вернулись в свое гнездо, - нахмурившись, сказал мужчина.

   - Мра-генны? - удивленно переспросил Артего.

   - Да, так мы зовем летающих чудовищ, - отозвался Уинсли. - Никто не знает, кто они и как их звать. Ребята взяли это название из сказки, которой пугают непослушных детишек.

   - Да я как будто припоминаю, - промолвил Лексиор. - Кажется, в ней злобная ведьма Мрагенна похищала детей?

   - Точно так, мессир, - закивали вокруг солдаты.

   - Итак, - сказал Уинсли, - теперь, когда вам ничего не угрожает, будьте любезны назвать свои имена.

   Эрду по очереди представил спутников.

   - Среди вас я вижу магессу, - сказал сержант, с почтением глядя на Льяваллу. - Ваша помощь нам очень пригодится, мисс. Если позволите, я провожу вас и ваших друзей в ставку командования, но перед этим вы должны спешиться.

   Когда все друзья оказались на земле, солдаты расступились, пропуская их в следующее кольцо укреплений. В сопровождении сержанта Уинсли они миновали пять линий обороны, пока не оказались в центре площади. Мужчина жестом подозвал солдат городской стражи и велел позаботиться о лошадях и носогроте, пока его спутники будут беседовать с мэром. Вручив поводья подошедшим стражникам, защитники с интересом осмотрелись вокруг.

   Рядом с ними возвышалась крепостная стена, на вершине которой смутно виднелись несущие дозор часовые. Место, где они находились, было окружено плотным кольцом баррикад, которые упирались своими концами в стену. Помимо нацеленных в небо баллист и катапульт всюду стояли связки бревен с остро заточенными кверху концами. Вокруг словно муравьи сновали занятые работой люди; подъезжали груженные провиантом и боеприпасами повозки.

   - Не верится, что такое можно сделать за один день, - сказал Бэнкси. - Видать, этот Греймертаг и вправду парень не промах.

   Уинсли провел защитников через арку в западную часть площади, а затем они двинулись на юг, в сторону шатров и многочисленных палаток.

   Приближаясь к центральному и самому большому шатру мэра, в глаза им бросились три странные фигуры, что держались особняком неподалеку от входа. Два человека и гальмитка были облачены в походные мантии, как у Льяваллы, только других цветов.

   На девушке были изумрудно зеленые одеяния с замысловатыми узорами на ткани. На ее слегка широком лице удивительным образом умещались непропорционально большие глаза небесно голубого цвета. Далее шел острый носик и тонкие губы. На снятый капюшон ниспадал ворох светлых кудрей.

   Ее вид напомнил Грину детскую куклу, о чем он благоразумно предпочел умолчать.

   Спутники гальмитки были мужчинами средних лет. У коротко стриженного брюнета была синяя мантия; его собеседник с длинными светло русыми волосами был облачен в песочную. У всех троих была загорелая кожа, а в руках они сжимали магические посохи.

   - Мизери! - радостно закричала Льявалла при виде странной компании.

   - Льявалла! - звонким голосом прощебетала гальмитка и замахала маленькой ручкой.

   Девушки побежали навстречу друг другу; Льявалла, припав на одно колено, обняла подругу.

   - Совсем не изменилась, - улыбаясь, промолвила эскритка.

   Защитники с умилением наблюдали за встречей подружек.

   - Ал мира, Льявалла, - сказал подошедший маг в песочной мантии. - А меня ты не рада видеть?

   - Тамарий, Икар, я не верю глазам, - сказала девушка. - Как вы тут оказались?

   - Мы только что прибыли. Откликнулись на призыв Аколиса о помощи, - вмиг посерьезнев, произнесла Мизери. - Мэр разослал во все города округи гонцов. Мы слышали, что город подвергся нападению, но не ожидали увидеть тут, - девушка обвела рукой окрестности, - такое. Что тут творится, Льявалла?

   - Я думаю, мы все узнаем на аудиенции у мэра Греймертага, - вмешался в разговор Эрду.

   - Знакомьтесь, это мои друзья, - спохватилась эскритка и представила своих спутников троице магов.

   - А это мои друзья из детства, - сказала Льявалла, указывая на мужчин с гальмиткой. - Адепты Мизери, Тамарий и Икар. Вместе мы росли и учились в Бирюзовой цитадели.

   - Вас приглашают, - проговорил сержант Уинсли, выходя из шатра. - Все, кроме семейной пары с детьми, могут проходить внутрь. Поторопитесь.

   - Мы подождем снаружи, - сказала Алнара и, заметив тревожный взгляд Эрду, взяла брата за руку. - Не волнуйся, с нами ничего не случится. Детей надо кормить, да и вряд ли от нас будет прок в беседе с мэром.

   Защитники с троицей магов вошли в шатер и очутились в помещении круглой формы. Навстречу им в сторону выхода прошествовала группа рыцарей в искусно сработанных доспехах.

   К удивлению защитников мэра внутри не оказалось. Посередине располагался квадратный лаз с уходящими под землю ступенями; по бокам от входа дежурили два гвардейца с алебардами наперевес.

   - Прошу вниз, - пригласил замешкавшихся друзей Уинсли.

   Они спустились по каменной лестнице, освещаемой светом восковых свечей, и оказались в просторном помещении, в центре которого стоял стол с расстеленной поверх картой города. В выемках стен располагались десятки горящих свечей, которые создавали таинственный полумрак. Помимо них на столе находились два канделябра, чей яркий свет падал на карту, над которой склонился мужчина средних лет с грубым, но привлекательным лицом. У него были длинные волосы и кустистые брови черного цвета. Массивный выпирающий подбородок делила ямочка, а надбровные дуги нависали над лицом точно грозовые тучи над землей. По правой щеке синей молнией змеился длинный шрам, оставленный, по всей видимости, сокрушительным ударом, что смог пробить шлем, но не задел жизненно важные органы.

   Поверх длинной кольчуги мэр был облачен в доспехи, как у городской стражи, только золотого цвета. На боку висел длинный меч, а сзади на пол ниспадал красный плащ с вышитым золотыми нитями гербом Аколиса: медведем, вставшим на задние лапы, в угрожающей позе.

   Градоначальник выглядел усталым: выражение осунувшегося лица было скорбным и подавленным.

   - О! - неожиданно громко ухнул мэр, подняв глаза на вошедших. - Добрый день, друзья. Давненько я не видел эфалов в нашем городе, как впрочем, и эскритов. Проходите смелее, давайте знакомиться.

   Всего несколько секунд назад сломленный человек преобразился в уверенного властителя.

   - Мое имя Эрду Аридстар, сын Александра, - учтиво произнес северянин. - Это Льявалла - эскритка и адепт Салары, Артего - эфал из Орсо, Грин Коэл из Солнцеречья, Бэнкси - гальмитл из Унармита и сэр Лексиор Фэйдерленд.

   - Адепты Салары Икар и Тамарий, - представила спутников гальмитка, - а мое имя Мизери.

   - Искренне рад знакомству, - произнес мужчина. - Меня зовут Строс Греймертаг, я мэр этого города. Вас пригласили на беседу, ибо сейчас Аколис как никогда нуждается в помощи. Как вы знаете, мы подверглись нападению с самого незащищенного места - с небес. Погибли тысячи ни в чем неповинных людей, - в этот момент спокойный голос градоначальника как будто надломился, защитники увидели, как сквозь маску хладнокровия наружу пробиваются боль и гнев. - Клянусь шкурой Войдберра, - через силу проговорил он, опираясь на стол руками, - еще никому не удавалось застать меня врасплох как в этот раз. Город разорен; целый квартал лежит в руинах! Гром и молния мы даже не знаем кто они! Сейчас я верю только своим глазам, и они говорят мне, что над кварталом ремесленников зависло какое-то проклятое сооружение, не то замок, не то зиккурат, из которого враги совершают налеты на город. Это гаррово отродье верхом на черных тварях - мрагеннах, всего за два часа сравняло с землей квартал, который строился столетиями! - лицо Греймертага снова исказила гримаса гнева, он ударил кулаком по столу. - А я сижу тут как крот в норе и ничего не могу сделать! С их зверями мои люди нашли управу, - немного успокоившись, продолжил он, - а вот с колдунами дело обстоит куда сложнее. На момент нападения в Аколисе было три мага, что могли противостоять их чародейскому огню. Только благодаря им удалось собраться с силами и начать укреплять оборону. Один из них по имени Арно Силстрейм геройски погиб, защищая спасавшихся людей. Маг прикрывал отступление до последнего, пока не иссякли все силы. Этот отважный человек был испепелен огнем вражеской магии и как многие в эту ночь погиб в страшных мучениях.

   Сегодня утром из Саболы прибыли еще двое, так что вы не будете в одиночестве.

   - Восемь магов, пусть и самых могущественных, не хватит, чтобы защитить весь город, - осторожно заметил Тамарий.

   - Этого от вас и не потребуется, - быстро проговорил мэр. - Аколис эвакуирован: все жители покинули свои дома. В защите нуждается лишь городская площадь и путь, по которому сюда доставляется провиант с боеприпасами. Сейчас задача предельно ясна: истребить как можно больше мрагенн и дожить до того момента, когда эта летающая напасть над нашими головами уберется восвояси.

   - А если не уберется? - неожиданно раздался осторожный голос Грина, который удивился своей реплике, чуть ли не больше, чем остальные.

   - Отчасти для этого я вас и пригласил, - устало произнес Греймертаг. - Я имел разговор с мудрейшими людьми Аколиса, но ни один из них так и не дал ответов на интересующие меня вопросы. Может быть вы - чужестранцы из дальних земель, скажете мне с какой напастью столкнулись мои люди и что нам делать, чтобы от нее избавиться?

   В помещении воцарилось молчание. Мэр по очереди всматривался в лица гостей, пока его взгляд не остановился на гардемийце.

   Эрду заглянул в большие глаза Греймертага и через некоторое время медленно произнес: - У меня нет повода не доверять кому-либо из здесь присутствующих. Слава о вашей чести и мудрости выходит далеко за пределы Аколиса, - сказал он, обращаясь к мэру. - Друзья Льяваллы и мои друзья, потому я не вижу причин скрывать от присутствующих правду. Боюсь, это мы стали причиной нападения на город.

   Греймертаг скрестил руки на груди и нахмурился; его левая бровь подозрительно скользнула вверх. Тамарий и Икар тревожно переглянулись, а Мизери задумчиво прикусила губу.

   - Грин, покажи цветок, - велел Эрду.

   Юноша осторожно снял с плеча сумку, затем осторожно извлек из нее горшок с растением и поставил на стол перед мэром.

   - Перед вами, а'ват-лик алинтар или поющий цветок, - сказал северянин. - К сожалению единственный из нам известных, а скорее всего самый последний алинтар на свете.

   - Не может быть! - изумленно воскликнул Греймертаг, глядя на цветок. - Вы нашли... - его голос осекся. - Но где?! Как?!

   - Это длинная история, господин мэр, - спокойно ответил Эрду. - Когда-нибудь вы ее обязательно услышите, а пока скажу лишь, что мы несем алинтар в Гардемию, где цветок будет в безопасности и сможет дать семена. За нами по пятам гонятся прислужники угренов. Они знают, что единственный шанс на спасение Соры в наших руках, и эта мысль не дает им покоя. Черная воля их хозяев требует уничтожить алинтар, а потому они не остановятся ни перед чем.

   На беду жителям Аколиса, нам не удалось незаметно проникнуть в город; каким-то образом враг проведал, что мы живем в квартале ремесленников и потому нанес свой коварный удар именно сюда. Мне с друзьями удалось спастись лишь по счастливой случайности. В подвале дома, где мы жили, был тайный лаз в городские стоки; укрывшись там, мы пережили ночь и с трудом смогли пробиться сюда. Если бы не отважные рыцари Аколиса, которые отвлекли врага на себя, мы бы ни за что не выжили. Вы вправе гордиться своими людьми, сир, - гардемиец сделал паузу и, тяжело вздохнув, продолжил. - Никто из нас не знает, как бороться с летающим замком и мрагеннами, ибо самые древние источники умалчивают о них. Разве что у нас у всех вырастут крылья, - он невесело усмехнулся, - и мы вспорхнем туда стрижами.

   - В незапамятные времена, - неожиданно произнес Лексиор, - вардаримы северного Кейпшира умели приручать гигантских снежных птиц арниксов. Они не только летали на них, но и использовали как грозное оружие в битвах с врагами. Размером они не уступают мрагеннам, да и к тому же могут нести на себе одного, а то и двух человек.

   - Приручали арниксов? - недоверчиво промолвил Греймертаг. - Я как-то видел одного издалека, в Серебряных горах. Белый как снег, а размером с дом. Ничего хорошего про них не слышал. Водятся в самых верховьях, на пиках гор, куда человеку хода нет. Близко к себе никого не подпускают, а если кто настырный попадется, разрывают в клочья. Знавал я пару охотников, кто собирал чуть ли не армии, чтобы убить хоть одного арникса, и поверьте, ничего путного из этого не вышло. В то, что их можно приручить или тем более оседлать, я, по чести говоря, не верю, как впрочем, и в сказки про вардаримов.

   - Они умели общаться с арниксами, - не обратив внимания на недоверчивый тон мэра, промолвил Лексиор, - потому что знали их язык.

   - Я не понимаю, к чему ты клонишь? - покосившись на вардарима, недоверчиво спросил Греймертаг.

   - Мне известен язык арниксов, - произнес сэр Фэйдерленд и тут же добавил, - в детстве меня обучил ему вардарим, который жил в нашей деревне.

   Все, включая защитников, замолчали и с удивлением посмотрели на Лексиора.

   - Мы должны отправиться в Серебряные горы и заполучить в союзники арниксов, - с уверенностью проговорил вардарим. - Другого выхода противостоять летающему замку и мрагеннам я не вижу.

   - Исключено, - категорически заявил Эрду. - Наша цель - Клидарин, и сворачивать с этого пути, подвергая алинтар лишней опасности, я не намерен.

   - Лексиор говорит, что пойдет в горы без нас, - тихо сказала Льявалла, которая внимательно изучала лицо мужчины.

   - Это правда? - тяжелым голосом спросил северянин, взглянув на вардарима.

   - Я помню клятву, гардемиец, - сказал Лексиор, - и никогда ее не нарушу. Сейчас эти люди нуждаются в помощи. Сколько еще погибнет жителей Соры? Сколько еще городов разрушит летающий замок, если его не остановить? Черное пламя расползается быстро, но угренам этого мало; они хотят разрушить наш мир с помощью нечестивого колдовства.

   - Допустим, ты знаешь язык арниксов, но как ты доберешься до них? Неужели ты собираешься карабкаться по скалам, рискуя сорваться вниз или погибнуть в лютом холоде? - недоверчиво спросил Греймертаг.

   - В гнездовья арниксов ведет малоизвестная тропа, большая часть которой проходит в темных пещерах Серебряных гор. В глубокой древности ее проложили вардаримы, искавшие путь в мир этих величественных птиц. Сам я никогда не был в гнездовьях, но зато видел вход в те пещеры и знаю, что тропа заканчивается у подножия скалы, на вершину которой ведут вытесанные в камне ступени. Там на широком плато располагается гнездовье Наклактирран - первого арникса, повстречавшегося вардаримам. Если тропа цела, я смогу достичь вершины и уговорить снежных птиц нам помочь.

   Лексиор обвел присутствующих решительным взглядом.

   - Я чувствую, что это мой путь, - твердо сказал он. - Сложно объяснить, но сердце подсказывает мне, что так я принесу больше пользы.

   - Как быстро разошлись наши пути, - с горечью в голосе сказал Эрду. - Значит, так тому и быть.

   - Но ты же не собираешься отправиться в Серебряные горы в одиночку? - тревожно спросила Льявалла. - Господин мэр, вы ведь дадите людей в помощь сэру Фэйдерленду?

   - Да-да, конечно, - отозвался Греймертаг, - самых лучших, что у меня есть. Думаю, от успеха этой кампании зависит судьба не только Аколиса, но и других городов. Вы можете рассчитывать на мою помощь в этом вопросе.

   - Уверена, тебе понадобится в пути маг, - сказала Мизери, глядя снизу вверх на вардарима. С позволения досточтимого мэра я бы хотела отправиться на поиски арниксов.

   - Шесть магов не хватит, чтобы защитить площадь и путь снабжения, - сказал Греймертаг, покачав головой. - Не в моих силах удержать адепта Салары в Аколисе, - мэр посмотрел на гальмитку, - но ты сама должна понимать, что так будет благоразумнее. С другой стороны, на все приготовления к экспедиции уйдет как минимум несколько дней. Если за это время на наш призыв откликнется еще пара чародеев, я не стану возражать против твоего участия в походе.

   - По рукам, - кивнула Мизери.

   - Что касаемо вас, - продолжал мэр, обращаясь к защитникам, - чем я могу помочь вашей миссии? Сотню солдат в помощь или золото на дорожные расходы, только скажите.

   - Мы искренне благодарны вам, сэр Греймертаг, и польщены такой щедростью, - сказал Эрду, - но все, что нужно, у нас уже есть. С сотней солдат мы не сможем незаметно добраться до Клидарина, а золота у нас столько, что должно хватить до самой Гардемии, да еще и на обратную дорогу останется.

   Гардемиец ненадолго замолчал, а затем взволнованно заговорил: - Об одном очень важном для меня одолжении я все же осмелюсь просить. Снаружи нас дожидается семейная пара с детьми. Это моя родная сестра Алнара. Их дом разрушен, и они собираются покинуть осажденный город. Прошу вас позаботиться о них. За пределы Аколиса мы выйдем вместе, но дальше им понадобится охрана.

   - Можешь не продолжать, гардемиец, - перебил Греймертаг. - Это самое малое, что я могу сделать для спасшихся погорельцев. С ними отправятся десять солдат, которым я прикажу сопровождать твою сестру до тех пор, пока она того пожелает.

   - Благодарю, мессир, - сказал гардемиец. Его лицо, казалось, просветлело, а фигура распрямилась, словно с плеч свалился тяжкий груз. - Мы выступим завтра на рассвете.

   - Мне лишь остается пожелать вам удачи, - промолвил мэр, обводя защитников прощальным взглядом. - Да хранит вас свет Салары.

   Попрощавшись с градоначальником, друзья покинули подземный штаб и вышли наружу, где их ожидал сержант Уинсли.

   - Мне приказано проводить вас в лагерь, - сказал он. - Прошу следовать за мной.

   Миновав крепостную стену, они вышли к палаточному городку, раскинувшемуся в восточной части центральной линии укреплений. Всюду горели костры, у которых обедали солдаты. Изредка попадались уцелевшие беженцы, в глазах которых сквозили страх и растерянность.

   Наконец защитники вместе с троицей магов добрались до палатки, рядом с которой суетилась сестра Эрду. Дети, уплетавшие за обе щеки кашу, радостно заулыбались при виде друзей.

   - Все хорошо? - спросила Алнара.

   - Завтра утром покинем город, - отозвался гардемиец. - Вы уже решили куда пойдете?

   - Мы решили первое время пожить у родителей Карла, - сказала Алнара. - Они живут неподалеку от города, в деревеньке под названием Думериль.

   Гардемиец достал из походного мешка сверток и, присев рядом с Карлом, тихонько проговорил:

   - Тут вещь, которую ты как бронник должен правильно оценить. Продай ее, а на вырученные деньги купи дом.

   Муж Алнары принял сверток и, размотав ткань, увидел искусно сработанную кольчугу медного цвета.

   - Вот это да! - округлив от удивления глаза, полушепотом произнес Карл. - Красная сталь! Где ты ее взял?!

   - С рыбы снял, - неудачно пошутил Бэнкси.

   Грин прыснул от смеха, но затем, вспомнив пережитый кошмар в лесу, и жуткого рыбомордого призрака его веселье как рукой сняло.

   - Гардемийская ковка! - продолжал восхищаться кольчугой Карл. - На такие деньги можно не один, а два дома купить! Но, - голос мужчины внезапно стал серьезным, - мы не можем это принять. Пройдет десять лет, прежде чем я смогу расплатиться.

   - Это подарок, - улыбнулся северянин. - Мне не удалось побывать на вашей свадьбе; можете считать это свадебным подарком от брата невесты.

   - Спасибо, - сказала Алнара и крепко обняла Эрду. - Жаль, что ты не можешь отправиться с нами.

   На глазах женщины заблестели слезы. Превозмогая волнение, она нашла в себе силы заглянуть в мужественное лицо брата.

   - Совсем взрослый стал, - еле слышно произнесла она, по-матерински поправляя ему челку.

   - Не плачь, сестра, - улыбнулся гардемиец, - нам ли быть в печали? Алнара утерла слезы и грустно улыбнулась в ответ.

   - Не успели встретиться, как снова расстаемся...

   - ...Чтобы встретиться вновь, - нарочито бодро перебил северянин. - Я тебя совсем не узнаю. Где та веселая и неунывающая непоседа? Помнишь, как в детстве ты сманила меня сбежать из дома?! Ох, и досталось мне тогда от отца! А ее он не тронул, потому что любимая дочка.

   На лицах Грина и друзей заиграла улыбка.

   - Не помню, чтобы та девочка плакала, получая подарки. Верните мне сестру!

   - Да ну тебя! - рассмеялась Алнара, пихнув брата в плечо. - Вот когда детей нарожаешь; побегаешь с пеленками и кашами, а потом твой дом спалят неведомые твари, я посмотрю на тебя, братец-весельчак!

   - Тоже верно, - усмехнулся Эрду. - Вы как хотите, а я посплю часок другой.

   Никто не говорил об этом вслух, но у защитников в те дни на душе скребли кошки. Они понимали, что одним своим присутствием навлекли на Аколис страшную беду, и тяжелее всех это переживал гардемиец. Гоня от себя горестные мысли, он зашел в палатку и, укрывшись теплым одеялом, забылся долгим сном.

   Остаток дня прошел за разговорами и бытовыми хлопотами. Ближе к вечеру явился молодой солдат в чине капрала, который забрал с собой Мизери, Икара и Тамария. По словам гвардейца за каждым магом закрепили участок обороны, и сейчас пришло время занять посты.

   К вечеру у костра остались только защитники. Грин готовился ко сну, когда уловил на себе серьезный взгляд Льяваллы.

   - Ты ничего не хочешь рассказать? - тихо спросила девушка. - О том, как тебе пришло в голову прогнать мрагенну с помощью алинтара.

   - Я и сам не знаю, - пожал плечами юноша. - Словно кто-то подсказал мне - в моих мыслях. Эрду рассказывал, что угреново пламя отступает перед ними, вот я и подумал, может, и эти черные цветка побоятся.

   - Видимо и вправду мрагенны рождены в черном пламени, - сказал Артего. - Вон как она драпала от цветка-то.

   - Угу, - промычал Бэнкси и, зевая во весь рот, добавил, - хорошо бы еще каждому по такому цветку, на всякий случай.

   Осажденный город окутала темнота. В лагере стихли разговоры и шумы; реже на глаза стали попадаться прохожие. Безоблачное ночное небо расцвело тусклым свечением чужих и далеких звезд. На укреплениях и городских стенах начали загораться огни: в руках постовых и на вершинах баррикад появились горящие факелы, которые своим таинственным мерцанием отбрасывали причудливые танцующие тени на стенах построек и брусчатых мостовых. Наблюдая эту завораживающую картину, Грин вдруг захотел спать; он начал клевать носом, а затем и вовсе отправился в палатку, где его ожидал уютный матрас и мягкое одеяло. Убаюканный тихими голосами своих товарищей юноша спустя полчаса уснул.

   От сладкой дремы его пробудил громкий колокольный звон. С трудом разлепив веки, он увидел протирающего глаза Бэнкси.

   - Нападение! - тревожно сказал гальмитл. - На нас напали!

   Они выскочили из палатки и увидели, что весь лагерь высыпал на улицу. Площадь Аколиса ожила как по мановению волшебной палочки: на баррикадах засуетились солдаты, отовсюду послышались тревожные крики людей и команды офицеров.

   - Все в укрытие! - закричал солдат с городской стены. - Всем спуститься в убежище!

   Рядом с ближайшим люком в городские стоки, началось столпотворение и давка.

   - Алнара, Карл! Хватайте детей и за мной! - скомандовал Эрду. - Неподалеку есть еще один люк. Грин тоже пойдешь с нами. Остальные в бой!

   В ночном небе послышался знакомый до боли рокот и, хотя в непроглядной тьме мрагенн было не различить, никто не сомневался, что это были именно они.

   Внезапно небосвод взорвался алым пламенем явив защитникам Аколиса десятки мрагенн, паривших высоко над землей. Прямо с небес на головы людей устремился огненный дождь. Паника и смятение охватили сердца оборонявшихся: многие в ужасе бежали, оставив свои посты.

   В центре площади вырос столп света, разогнавший тьму и озаривший окрестности. Ярко-желтый луч устремился высоко вверх, теряясь в звездном небе. Кружащие над площадью враги отпрянули в стороны, словно страшась обжечься.

   Солдаты центральной линии обороны увидели в столпе гальмитку, воздевшую вверх блистающий посох.

   Защитники, находившиеся в лагере, наблюдали луч света издалека, ибо Мизери находилась от них с противоположной стороны стены. Они, как и все вокруг поначалу ничего не поняли. Пока они стояли, разинув от удивления рты, Льявалла взлетела по ступеням на городскую стену и, высоко подняв над головой посох, начала творить заклинание.

   Вслед за первым столпом света вырос второй в северной части площади, затем третий и так далее пока центр города не озарили восемь ярких лучей.

   Поднявшись на стену, члены отряда с тревогой смотрели, как фигуру эскритки окутывает магический свет.

   Все произошло в считанные мгновения; лучи сошлись в центре, и над площадью засияло маленькое солнце, поглотившее колдовское пламя. С каждой секундой оно разгоралось ярче, отпугивая врагов и внушая благоговейный трепет людям.

   Еще недавно бежавшие в панике солдаты останавливались, обращая взоры к небу. Потеряв от изумления дар речи, они зачарованно смотрели на взошедшее посреди ночи светило. В ярком почти дневном свете стало видно, как высоко над солнцем кружат мрагенны, страшась опуститься ниже.

   После того как исчез окутывавший Льяваллу луч, Лексиор, Артего и Бэнкси осторожно приблизились к девушке. Она продолжала стоять на крепостной стене с воздетым посохом. Эскритка не двигалась, и казалось, не дышала; ее глаза излучали свет, а навершие посоха сияло лучистой звездой.

   - Маги поддерживают заклинание! - громко, чтобы услышали солдаты на стене, произнес Лексиор. - Не трогайте ее!

   Враги, тем временем, начали осторожно опускаться, намереваясь миновать шар света с краев. Одна из мрагенн снизилась на достаточное расстояние, чтобы пролететь под светилом. Она устремилась вглубь западной линии укреплений прямиком на застывшего Икара. В небо взвилась дюжина снарядов, но только два из них поразили летящую мишень. Громадный камень, пущенный катапультой, угодил мрагенне в бок и, вырвав кусок черного мяса, упал на землю. Окрестности огласил жуткий визг; ошалевшую от боли тварь начало медленно тянуть к земле. Перед самым падением в ее тушу воткнулась двухметровая стрела баллисты. Чудовище камнем рухнуло вниз, разметав в стороны людей и часть укреплений. Поверженную мрагенну тут же окружили солдаты, которые так и не смогли обнаружить ездока.

   - Видать сами колдуны не рискуют опускаться ниже, - заметил сержант Уинсли.

   Убедившись, что мрагенна мертва, гвардейцы бросились помогать раненым товарищам, пострадавшим от внезапного падения чудовища.

   Спустя несколько мгновений по всему периметру площади начали появляться осмелевшие чудовища. Пикируя с ярко озаренных небес, они упорно, стремились добраться до магов.

   Вверх взмывали десятки снарядов, гибли люди и мрагенны, но ни одной твари не удавалось добраться до неподвижных фигур в мантиях.

   Проводив спутников в стоки, Эрду вернулся к палаточному лагерю, но к своему удивлению никого там не обнаружил. Гардемиец взглянул на крепостную стену и, заметив фигуру Льяваллы, бросился к ней. Оказавшись наверху, он увидел остальных друзей, суетившихся рядом с внушительного вида баллистой. Артего и Лексиор помогали солдатам тащить стрелу, а Бэнкси, судя по деловому виду и какому-то прибору в руках, очевидно, отвечал за прицеливание. Заметив его, они дружно замахали.

   - Сюда! - зычно крикнул Бэнкси. - Льяваллу не трогай, она поддерживает магию, - после этих слов карлик с многозначительным видом указал на небо.

   С высоты стены открывалась поражающая воображение картина: на ярко освещенной площади, среди построек и баррикад, словно муравьи копошились люди. Некогда ровные ряды укреплений были частично разрушены чудовищами и упавшими снарядами. Черным пятном на фоне серости каменных улиц выделялась мертвая туша поверженной мрагенны, неподалеку от которой простирались тела погибших людей. Группа солдат помогала раненому товарищу выбраться из-под завала; к ним спешили двое с носилками. Где-то вдали раздался грохот; на востоке невысоко над площадью пронеслась обстреливаемая с земли мрагенна.

   "Словно конец света", - с горечью подумал гардемиец. "Слишком дорого заплатил Аколис за спасение алинтара".

   Эрду обратил взор на юго-восток, где среди навалов битого камня и досок прятались солдаты. Среди них он с удивлением узнал широкую фигуру мэра. Греймертаг осматривал площадь и, судя по всему, отдавал распоряжения окружавшим его офицерам.

   Северянин оторвался от созерцания окрестностей и подбежал к друзьям, которые в этот момент взваливали тяжелую стрелу в лонце баллисты.

   - Ваша работа? - сказал гардемиец, кивнув в сторону мертвой мрагенны.

   - Нет, мы промазали, - ответил Бэнкси. - Это заслуга вон тех парней.

   Гальмитл указал на возвышающуюся на севере бойницу, между зубцов которой торчал наконечник массивной стрелы.

   - Не похоже, что там обычная баллиста, - удивился северянин.

   - Правильно подмечено, - одобрительно хмыкнул Бэнкси. - Там махина побольше нашей будет, да еще вращаться может. Не то, что эта, с колесами.

   - Где Грин и семья Алнары? - спросил Лексиор.

   - В безопасности, - быстро ответил гардемиец, - ожидают в стоках, а вы как тут оказались?

   - Побежали за Льяваллой, а Джош и Николас попросили помочь, - проговорил Артего. - Вдвоем им с баллистой не управиться.

   - Когда мрагенна пролетала, трое наших сорвались со стены, - сказал солдат с худощавым лицом и большими глазами.

   - Ну что ж, - гардемиец сосредоточенно вскинул брови, - вы оставайтесь тут защищайте Льяваллу, а я попробую добраться до мэра. Хочу узнать, что он собирается делать, чтобы спасти город. Не промахнитесь в следующий раз, - с таким напутствием северянин отправился в сторону лестницы. Спустившись вниз, Эрду пересек участок площади с неработающим фонтаном, затем вскарабкался на баррикаду и осмотрелся. На другой стороне примерно в ста метрах от себя он увидел градоначальника. Греймертаг с пятеркой офицеров остановился рядом с орудийным расчетом. Присмотревшись, гардемиец увидел, что он осматривает катапульту и что-то быстро говорит солдатам.

   Мэр держался прямо, ходил, гордо расправив плечи, словно ничего не страшась. Его движения были наполнены энергией, а громогласный голос перекрывал шум битвы. Всем своим видом мужчина вселял в сердца подчиненных уверенность и бесстрашие.

   Эрду собрался отправиться к Греймертагу, когда внезапно услышал отдаленное гудение. Мужчина вскинул голову и с ужасом заметил пикирующую с небес мрагенну. Зверь нацелился на часть крепостной стены, где стояла Льявалла. От клыкастой пасти эскритку отделяла всего лишь минута.

   Защитники тоже заметили угрозу и со всех сил налегли на баллисту, пытаясь развернуть в сторону врага. Они толкали ее до тех пор, пока Бэнкси не удостоверился, что стрела смотрит точно на летящую мрагенну. Гальмитл резко дернул спусковой механизм. В десяти метрах от эскритки стрела вонзилась в зубастую пасть чудовища. Встречный удар сокрушительной силы резко изменил ее направление; уже безжизненное тело начало падать на укрепления, за которыми укрывался мэр с бойцами.

   Увидев, как точно его друзья нанесли удар, сердце Эрду наполнилось радостью, но всего лишь через мгновение ликование сменилось страхом: тело мертвой мрагенны устремилось прямо на него. Мужчина бросился ниц и с силой прижался к камням. Через мгновение, оглушительно гудя и сотрясая землю, всего в паре метров над ним пронеслось туловище поверженной твари. Северянину показалось, что он угодил в эпицентр бури; пришлось зажать уши, чтобы не оглохнуть. Насыпь под ним мелко задрожала и, казалось, начала разваливаться.

   Черная туша врезалась в баррикаду, разметав в сторону камни и бревна. Людей швырнуло в разные стороны; сошла со свай колокольня поблизости; опасно накренившуюся постройку начали спешно покидать уцелевшие солдаты. Когда грохот стих, до слуха гардемийца донеслись истошные крики обезумевших от пережитого ужаса людей; срывающимся голосам вторили стенания и мольбы раненых.

   Эрду с трудом поднялся и, пошатываясь, медленно побрел к месту падения. Все вокруг было усеяно останками баррикады: кусками камня, железными арматурами, бревнами и досками. Воздух заполнила пыль, из-за которой было не видно дальше собственного носа.

   Среди всеобщего хаоса северянин, наконец, отыскал солдат, пытающихся сдвинуть гигантский валун, которым насмерть придавило мэра Греймертага. Увидев под камнем безжизненное тело в золотых латах, лицо гардемийца омрачилось, а сердце в груди болезненно сжалось.

   - Увы, - скорбно молвил он, - здесь нашел покой человек чести и долга, посвятивший свою жизнь заботе о жителях Аколиса и за них же ее отдавший. Тяжелая утрата.

   Заглянув в лица молодых солдат, северянин прочитал в них страх и растерянность.

   - Что будет теперь? - тихим голосом произнес рядовой, которому на вид было не больше двадцати лет.

   - Будет так же, как было, - твердо ответил гардемиец. - Мы должны защитить город; мы должны исполнить волю погибшего мэра. Оставайтесь пока тут, а я попытаюсь найти помощь.

   С этими словами Эрду ненадолго покинул солдат. Отыскав среди хлама железный прут, он вернулся обратно. Используя находку как рычаг, он помог высвободить изувеченное тело градоначальника.

   - Отнесите его в шатер командования, - сказал северянин, - а потом возвращайтесь за остальными.

   Гардемиец не был их офицером и даже не состоял на службе в гарнизоне Аколиса, но, несмотря на это солдаты беспрекословно бросились выполнять его приказы. В минуту горя и скорби северянин не позволил себе упасть духом и нашел силы взять инициативу в свои руки.

   Наблюдая за тем, как уносят мэра Аколиса, Эрду прислонил правую ладонь к сердцу и, склонив голову, тихо прошептал: - Покойся с миром, светлый правитель.

   Звуки боя постепенно стихли. Получив достойный отпор, враг, наконец, решил отступить; мрагенны перестали пикировать на площадь, кружа, словно стая стервятников в безоблачной выси, озаряемой лишь свечением волшебного солнца. Когда последние из них скрылись в парящем замке, защитники города облегченно вздохнули.

   Спустя несколько минут сиявшее над головами светило погасло; в разных частях площади начали приходить в себя маги.

   Льявалла очнулась и обессилено опустилась на колени. У девушки кружилась голова, а истощенное тело отказывалось слушаться. Артего подхватил ее на руки и, словно пушинку, отнес в палатку, где уложил на мягкий матрас, укрыв теплым одеялом.

   - Спасибо, - сквозь сон прошептала Льявалла, взглянув на эфала затуманенным взором. Ее большие глаза зеленого цвета закрылись; длинные ресницы распушились поверх век, словно перья экзотической птицы. Обычно переливающаяся разными цветами кожа застыла бело-серым оттенком, словно у страдающего хворью человека.

   - С ней все будет хорошо? - тревожно спросил недавно вернувшийся из укрытия Грин.

   - Ее силы истощены, - ответил Лексиор, - но я почти уверен, что со временем ей станет лучше.

   - Она сильная, - тихо произнес юный Коэл и, шмыгнув носом, спешно покинул палатку. Слеза скатилась по щеке и, задержавшись на уголке рта, растаяла, оставив соленый привкус.

   Спустя час начало светать. В преддверии солнца небо расцвело бледно серыми красками, озарив унылую картину местами разрушенной площади. В воздухе витала не успевшая осесть пыль; кое-где тлели почерневшие руины построек и укреплений. Несмотря на все усилия пожаров во время сражения не удалось избежать; падающие чудовища вызывали не только разрушения, но и очаги возгорания. Прочь из города потянулись вереницы повозок, груженные убитыми и ранеными. Над тушами поверженных мрагенн закружили стаи стервятников.

   Отряд готовился к завтраку, когда невдалеке показалась фигура гардемийца; мужчина одиноко шагал по начинавшему оживать палаточному лагерю.

   - Жив, - с довольной улыбкой проговорил Бэнкси, - а мы тебя в суматохе потеряли.

   - Мэр Греймертаг погиб, - сказал Эрду, обнимая сестру. - Мрагенна, которую вы подстрелили, рухнула на баррикаду, за которой укрывался градоначальник. Его завалило камнями; погиб он и еще пять офицеров.

   - Воистину скорбная весть, - печально промолвил Лексиор. - Строс Греймертаг был достойным человеком. Такие люди редко оказываются на высоких постах.

   - Почему редко? - удивился Грин.

   - Потому что власть - суть порождение зла, - сказал Лексиор. - Слабых она подчиняет и развращает, но тех, чьи души оказываются сильнее, рано или поздно губит. Люди подобные Греймертагу редко к ней стремятся, а еще чаще стараются избегать.

   - Власть действительно зло, но, увы, зло необходимое, - вмешался в разговор Эрду. - В тяжелые времена ею наделяют достойных, чтобы объединиться и дать отпор врагу. Для честного человека - это тяжкое бремя и кроме всего прочего испытание - проверка на прочность. Ибо рука об руку с властью идет затмевающая разум гордыня, что превращает лучших из нас в бездушных призраков.

   - Что теперь будет с Аколисом? - спросил Артего.

   - Я обязательно отвечу тебе, досточтимый эфал, - проговорил северянин, тревожно осматриваясь вокруг, - но сначала скажите мне, где Льявалла?

   - Она потеряла много сил, - сказал Бэнкси. - Спит в палатке. Лучше ее пока не тревожить.

   - По дороге сюда, мне доложили, что Мизери и Тамарий чувствуют себя также, - печально произнес Эрду.

   - Тебе доложили? - гальмитл удивленно вскинул брови. - Это что получается, ты теперь офицер стражи Аколиса? С чего это они тебе докладывают?

   - Так, да не совсем, - нахмурившись, ответил гардемиец. - Градоначальник, как и большинство офицеров, погибли, а тех, кто остался в живых не хватит, чтобы должным образом наладить оборону Аколиса. Временно я принял эти обязанности на себя. Йодль и Уинсли меня поддержали, а от солдат возражений или недовольства пока не слышал. Мне кажется, многие из них понимают, что в сложившейся ситуации это необходимо.

   - И какова сейчас обстановка? - поинтересовался молчавший до сих пор Карл.

   - Ночью мы уничтожили семь мрагенн, - сказал Эрду. - Трех сбили солдаты под командованием капитана Джереми Йодля. Оказывается, они вслед за нами прорвались из квартала ремесленников и мэр Греймертаг назначил его командующим восточной линии укреплений. Два чудовища на нашем счету, одну сбили солдаты в северной части площади и одну в западной.

   - А что на счет той, что догнала нас в квартале ремесленников? - спросил Грин. - Ее ты посчитал?

   - Пока неизвестно, удалось ли ей и ее наезднику выжить, - сказал северянин, - потому будем ждать новостей от разведчиков. Отряд должен вернуться с минуты на минуту.

   Тяжело вздохнув, Эрду продолжил: - К сожалению, наши потери не в пример велики: погибли сотни людей, число раненых перевалило за тысячу, а линия укреплений местами разрушена до основания. На этом плохие новости не заканчиваются: знать бежит из города, никто больше не желает возглавлять сопротивление. Перед тем как прийти сюда, я заглянул в шатер командования и как раз попал на чрезвычайное совещание. Чиновники и несколько оставшихся в живых офицеров низкого ранга призывают немедля покинуть город. Я попытался образумить их, сказал, что тем самым они обрекают Аколис на полное разрушение, но из присутствовавших меня поддержал лишь сержант Уинсли.

   "Сражаться?!", - с насмешкой спросил дрем Марелл Каррадо. "За что?! За дома?! Это всего лишь камни и дерево. Рано или поздно враги уйдут, а мы вернемся и отстроим свои жилища заново".

   Вот такие доводы привел самый богатый и влиятельный человек Аколиса. Представители знати за редким исключением поддержали Каррадо. Выслушав поток трусливых оправданий, я уведомил господ, что с этого момента желаю возглавить оборону Аколиса, что естественно вызвало очередную волну едких замечаний и высокомерных насмешек. Скажу больше, какой-то толстосум из толпы не постеснялся обвинить нас в "узурпаторстве" и желании захватить власть в городе.

   "По какому праву? Разве вам мало смертей или вы тоже торопитесь погибнуть? Одумайтесь, зачем вам это?" - на разные лады твердили знатные горожане. "Делайте, что хотите", - сказали они, в конце концов, - "мы покидаем город, а вы можете сидеть тут хоть до скончания веков или пока твари из этого замка не сожрут вас с потрохами".

   "Но что бы ни случилось", - сказал перед уходом дрем Каррадо, - "с этого момента мэром Аколиса являюсь я".

   С этими словами знать чинно удалилась. Со мной остались лишь сержант Уинсли да несколько верных долгу офицеров.

   - Постой, мы не можем долго оставаться в городе, - удивленно воскликнул Бэнкси, - наш путь лежит в Гардемию.

   - Все верно, Бэнкси, планы остаются прежними, - спокойным тоном произнес Эрду. - Вы выступаете сегодня ночью. Я говорю "вы", ибо мне, надеюсь, ненадолго, но придется остаться в Аколисе.

   После этих слов воцарилось напряженное молчание. Трое защитников открыли от удивления рты и непонимающе уставились на гардемийца. Как только к ним вернулся дар речи, друзья попытались протестовать, но безуспешно: несмотря на все уговоры Эрду оставался непреклонен. Когда всеобщее негодование уже грозило перерасти в бунт, северянин поднял ладонь, призывая к тишине.

   - Долг зовет меня в Гардемию, - твердо произнес он, - но совесть и честь велит иное. Да, друзья, это мы навлекли беды на Аколис, а если быть честными до конца, то главным виновником являюсь я! Ведь именно по моему совету мы отправились сюда, зная, что по пятам следуют враги. Я должен остаться и не допустить окончательного разрушения города, иначе до конца жизни буду ненавидеть себя, и винить в случившемся. Обещаю, что разыщу вас, как только черный замок покинет пределы Аколиса.

   - Как же так?! - недоумевая, воскликнул Грин. - Если Лексиор отправится в горы, а ты останешься тут, получается, мы вчетвером должны идти в Гардемию?

   Северянин с теплотой посмотрел на юного Коэла, затем подошел ближе и положил на плечо ладонь. Он заглянул в ясные глаза юноши и внезапно, всего на мгновение, почувствовал, что на душе стало легче.

   Несмотря на возмущение и разочарование, одолевавшие Грина, он все же заметил, как в сосредоточенном взгляде гардемийца всего на мгновение блеснула задорная и яркая, словно луч солнца, искра.

   - Ты справишься, мой юный друг, - улыбнувшись, сказал северянин. - За время, что мы вместе, ты доказал, что достоин быть защитником алинтара. Беспокоиться не о чем: тебя будут сопровождать верные друзья, которые не бросят в беде.

   - Почему бы нам не остаться с тобой, а когда замок будет побежден, отправиться вместе? - спросил Грин.

   - У нас нет на это времени, - ответил Эрду. - Угрены не будут ждать, черное пламя тоже. Кто знает, сколько еще Аколис продержится в осаде? За это время враг подступит к Гардемии, если уже до нее не добрался. Ко всему прочему существует еще одна опасность: нет гарантий, что вслед за замком не нагрянет черное воинство. Каждую минуту, находясь в Аколисе, мы рискуем цветком, потому медлить нельзя.

   Ночью, как только стемнеет, мы с Лексиором проводим вас до городских ворот. Чтобы не привлекать лишнего внимания Алнара и Карл с детьми отправятся через час.

   Вас будут сопровождать пятнадцать гвардейцев, - продолжал Эрду, обращаясь к сестре. - Им дан приказ следовать до самой Думерили.

   - А как же вы, сэр Фэйдерленд? - спросил огорченный предстоящим расставанием Грин. - Когда вы отправитесь к арниксам?

   - Я на некоторое время задержусь в Аколисе, - промолвил вардарим. - Приготовления к экспедиции займут не меньше трех дней. Нужно собрать команду, провиант и оружие; забот в эти дни, как видишь, хватит с излишком.

   - Я вынужден вас покинуть, дела не ждут, - сказал Эрду. - Постараюсь вернуться как можно быстрее, а вам советую перед дорогой хорошенько отдохнуть; этой ночью мало кому удалось выспаться.

   - Постой, как же ты решил... - Бэнкси запнулся на середине фразы и с силой поборов возмущение договорил, - решил все без нас? Почему ты не оставляешь выбора?

   - Потому что за свои ошибки я должен отвечать сам! - неожиданно резко ответил Эрду и на мгновение замолк.

   Снаружи лицо гардемийца осталось беспристрастным, но глубоко внутри него в этот момент как будто что-то надломилось. Когда он заговорил снова, от некогда спокойного и вразумительного тона не осталось и следа. Голос мужчины креп с каждой секундой, постепенно становясь громче. Гардемиец чеканил каждое слово, словно эмоции, что так долго копились внутри, решили вдруг вырваться наружу.

   - Не оставляю выбора? - в сердцах произнес Эрду. - А какой выбор предлагаешь ты?! Бросить людей на растерзание врагам?! Знать говорит: "Аколис пуст", но и вы и я знаем, что это ложь. Многие отказались покидать дома, остались и те, кому это не под силу. А они?! - северянин обвел рукой вокруг. - Солдаты и люди, пришедшие на помощь городу, что делать с ними?! Какой выбор у них?! Совершив предательство, я обреку алинтар и всех нас на гибель, - немного смягчившись, продолжил гардемиец.

   Он посмотрел на Бэнкси, затем перевел взгляд на Лексиора и медленно, словно с трудом вспоминая слова, произнес:

   В нашем мире больше добра, чем кажется. Многое простым смертным знать не дано, а объяснить невозможно: найдись мудрец, посвященный во все тайны мироздания и тот не смог бы, ибо в наших умах нет таких понятий, а в языках слов. Я способен видеть многое, сударь гальмитл. Дланью аргалитов нарекают не за умение в нужный момент закрывать глаза и затыкать уши, но даже мои знания - капля в море, потому вам придется поверить мне на слово. Добрые дела на чужом горе не вершатся. Еще никому не удалось спасти душу, пожертвовав чужой жизнью или свободой. Гардемийцы верят в цветке, что несет Грин, заключена душа. В нем сосредоточено все то светлое и доброе на что способны жители Соры. Если мы проявим черствость, бросим людей на произвол судьбы, оставив погибать в разрушенном городе, нам не удастся спасти алинтар, мы не сможем защитить Сору, ибо будем этого недостойны.

   Я много размышлял над тем, почему они исчезли, почему покинули нас, и вот сейчас, спустя годы, кажется, начинаю понимать. Много столетий назад наши предки решили, что алинтары больше не нужны, со временем о них просто забыли. Когда они исчезли, большинство гардемийцев этого даже не заметили, а ведь они потеряли не просто поющие цветы, вместе с ними ушло нечто большее. Мы и оглянуться не успели, как Гардемия всего за несколько десятков лет пришла в упадок и тому, как оказалось, есть весомая причина. Горькая правда состоит в том, что жадность и злоба завоевали сердца людей намного раньше, чем пришли угрены. Доброта, любовь и сострадание утратили для них всякий смысл, уступив место чуждым для гардемийцев идолам. Выгода, успех, первенство, - с невеселой усмешкой перечислил Эрду. - Честный труд превратился в бесконечную погоню за одиночеством на потеху горстке чванливых богачей. Последней каплей стала разразившаяся из-за жадности самозванца война. Алинтары погибли в реках крови, и не нашлось для них в Гардемии ни единого уголка, где бы теплилась людская вера в жизнь и созидание.

   Ты сказал я решил все за вас. На самом деле сама судьба не оставила нам выбора. Спасти поющий цветок удастся лишь, не допустив ошибок прошлого, потому я остаюсь защищать Аколис, а вы отправляетесь в Гардемию. Как бы мне не хотелось продолжить путь, сейчас мое место здесь.

   - Да будет так, - сказал Лексиор, выступая вперед. - Довольно пререканий друзья, мы теряем время.

   Вардарим улыбнулся и протянул гардемийцу руку.

   - Я разыщу вас, как только все уладится, - сказал Эрду, пожимая крепкую ладонь друга.

   - Покажи им, на что способны люди, - улыбаясь, пробасил Артего.

   - Мы еще увидимся перед расставанием, - напомнил северянин и,

   попрощавшись со всеми, направился к ожидающей неподалеку троице офицеров городской стражи.

   К середине дня на площади закипела работа. Защитники Аколиса не только восстанавливали разрушенные укрепления, но и возводили новые. Эрду лично руководил работами, объезжая город верхом на коне. Еще недавно убитые горем и безнадежностью люди признали в северянине предводителя и, невзирая на усталость и лишения, продолжали трудиться.

   Большую часть дня защитники проспали и только под вечер принялись собираться в дорогу.

   Льявалла проснулась чуть позже остальных и первым делом попросила еды и питья. Радости защитников не было границ. Каждый старался помочь эскритке, чем только можно, так что совсем скоро ей собственноручно пришлось выгнать из палатки " разбушевавшихся назойливых нянек". Девушка выглядела заметно лучше и вскоре без чужой помощи смогла прогуляться по лагерю.

   Поухаживав за эскриткой, Грин отправился проведать лошадок и носогрота. По счастью, никто из них во время налета не пострадал. Погладив по холке Веснушку, юноша угостил ее морковкой и, распорядившись, чтобы животных накормили и подготовили к предстоящему путешествию, отправился к палаткам.

   Непринужденно прогуливаясь по лагерю, юный Коэл с удивлением начал улавливать на себе пристальные взгляды прохожих. Люди наблюдали за ним с нескрываемым интересом, указывали пальцами и о чем-то переговаривались. Грину стало не по себе. Недоверчиво оглядываясь по сторонам, он добрался до своей палатки и поделился наблюдениями с Лексиором.

   - Слухи распространяются быстро, - улыбнувшись, сказал вардарим. - Весть о юноше, в одиночку отпугнувшем мрагенну, достигла и моих ушей, так что ты для них теперь герой и будь добр постарайся не разрушать их веру в чудо. Она всем нам сейчас не помешает.

   - Но это цветок ее отпугнул, а не я, - возразил Грин.

   - Не будь столь категоричен, - промолвил Лексиор. - Несмотря на юные годы, мужества тебе не занимать, да и друзья у тебя что надо.

   Слова вардарима заставили юного Коэла не на шутку задуматься. Он в очередной раз ощутил тяжкий груз ответственности, что взвалила на его плечи непреклонная судьба, и вновь в его мысли закрались сомнения, будто он находится не на своем месте, а все происходящее с ним всего лишь нелепая случайность.

   - И что мне теперь делать? - спросил юноша. - Они ждут от меня чудес, геройских поступков, а я всего лишь обычный парень из Солнцеречья. Мир должны спасать рыцари в блестящих доспехах. Почему...

   - Почему именно ты должен нести цветок в Гардемию? - перебил юношу Лексиор. - Ты это хотел спросить?

   Заметив смущение и растерянность на лице Грина, сэр Фэйдерленд придвинулся ближе и вкрадчиво произнес:

   - Если ты считаешь, что твое предназначение не в этом, тогда скажи мне, в чем? Где ты найдешь себя и почувствуешь силы крепко стоять на ногах? Ты тянешься к прошлому, мечтаешь, чтобы все было как прежде, но так не бывает, ибо дела минувших дней живы лишь в твоей памяти. Пора взрослеть, Грин Коэл, тебе выпал редкий шанс изменить жизнь к лучшему, а ты тратишь время на сомнения и раздумья. Не ты выбрал этот путь и не тебе с него сворачивать. Если сдашься и, бросив все, вернешься домой - изменится ход истории. Ты перечеркнешь высший замысел, что свел нас воедино и невидимой дланью направляет к цели. Подумай об этом, прежде чем опускать руки и останавливаться на полпути.

   - Где мне взять столько сил и отваги, чтобы пережить все это? - Грин с растерянностью посмотрел на вардарима и, как будто смутившись, опустил глаза.

   - На этот вопрос ты должен ответить сам, - загадочно улыбнулся Лексиор. - В квартале ремесленников, когда ты ринулся с цветком на мрагенну - это был и вправду отважный поступок. Молва о нем достигнет самых отдаленных уголков Соры, из уст в уста люди будут пересказывать эту историю, и многие из них захотят увидеть бесстрашного юношу, что не побоялся чудовища. Не стоит воспринимать это в штыки, со временем ты привыкнешь.

   Закончив речь, Лексиор извлек из походного мешка искусно сработанную серебряную печатку и протянул Грину.

   - Давно хотел тебе подарить, да не было подходящего случая. Носи, не снимая, ибо ценность ее во стократ больше чем ты можешь себе представить. Древнее вещицы не найти, ибо я получил ее от своего сюзерена в дни службы и уже тогда награждая меня печаткой он называл ее старинным артефактом, который неизменно приносит удачу.

   - Спасибо, сэр Фэйдерленд, - сказал юноша с благодарностью, принимая подарок. - Но чем я заслужил такой дар?

   - Хотя бы тем, что спас нам всем жизни, - улыбнулся вардарим и, похлопав, Грина по плечу вышел из палатки.

   Оставшись в одиночестве, юный Коэл надел на палец печатку. Некоторое время он провел, любуясь красотой вещицы, после чего отправился в соседнюю палатку проведать быстро выздоравливающую Льяваллу.