Снаружи ветряная мельница выглядела ничуть не лучше, чем внутри. Почерневшее от старости здание во многих местах прохудилось и, казалось, вот-вот развалится. С покосившихся решетчатых лопастей, словно паутинки свисали куски рваной материи. Мельница располагалась на холме, на покатых склонах которого начиналось городское кладбище. Размытые туманом силуэты еле угадывались на фоне ночного пейзажа, делая и без того жуткую картину еще страшнее.

   - Вот тебе и поляна, - пробормотал Бэнкси, плотнее закутываясь в плащ.

   - Приятно было познакомиться, - любезно проворковал Вигль, всем своим видом давая понять, что пришло время расставаться. - Сами понимаете, семья. Дети ждут, - продолжал он, медленно отступая назад.

   - Погоди, голубчик, не торопись, - проговорил Артего. - Есть парочка вопросов к тебе.

   - Значит у тебя там безделушки разные? - с подозрением произнес Бэнкси. - Кольца, цепочки, сережки, так ведь?

   Твемет обвел четверку затравленным взглядом.

   - Там много чего, - Вигль с трудом выдавил из себя непринужденную улыбку. - Вам все равно не интересно, так что...

   - Никуда не пойдешь, пока не отпустим, - резко перебил Грин.

   - Ты что это, получается, с мертвецов все снял?! - грозно насупил брови Артего.

   - Что вы, что вы?! - выпучив от страха глаза, замотал головой Вигль. - Я всего лишь честный торговец.

   - Довольно, хватит с нас лжи! - воскликнул Бэнкси. - Ты мне противен.

   - Не нам тебя судить, твемет, но и терпеть рядом - нет мочи, - сурово проговорил Грин. - Как и договаривались, держи свой кинжал. Тут наши пути разойдутся. Прощай.

   Выслушав юношу, Вигль переменился в лице и, точно сбросив маску, превратился совершенно в другого твемета. Он метнул в сторону Грина взгляд полный ненависти, его губы исказила презрительная ухмылка.

   - Вы еще пожалеете! - сквозь зубы процедил он. - Кто вы такие вообще?! Чистюли! Сами, небось, ничем не лучше меня. Вооружены с головы до пят, точь-в-точь головорезы-наймиты, а промышляете наверняка убийствами да грабежами, и деньги за свою грязную работу брать не забываете.

   - Тревожить покой мертвецов за гранью добра и зла. Так может поступать только тот, кто ни во что не верит, - покачав головой, произнесла Льявалла. - Мне жаль тебя, Вигль.

   - Жаль меня?! - резко прошипел вор. - Мне не нужна ваша жалость, приберегите ее для себя.

   - Ты высказал, что хотел, - спокойно проговорил Грин. - Теперь уходи.

   Твемет в сердцах сплюнул на землю и, взвалив на плечи мешок, зашагал прочь.

   Четверка защитников без всякого сожаления проводила взглядом твемета.

   - Я исходила Сору вдоль и поперек, - сказала Льявалла, - но нигде не слышала, чтобы жители свободных народов воровали на кладбищах.

   - До сегодняшнего дня, мне казалось, на такое способны лишь порождения тьмы, - поддержал девушку Бэнкси. - Гарры, веболги и иже с ними.

   - Мир и вправду меняется, - тихо произнес юный Коэл. - Эрду часто говорил об этом, но я не до конца понимал. Посмотрите, что творится вокруг. Кажется, будто черное пламя пожирает не только землю Соры, но и души ее жителей. Ни живым, ни мертвым теперь не найти покоя, потому что изо дня в день плодится армия ни во что не верящих, истощенных жаждой наживы мерзавцев, готовых на все ради выгоды. Я уверен, дальше будет только хуже, если не остановить угренов, мир погрязнет во лжи и несправедливости.

   - Постой, зачем раньше времени сгущать краски? - перебил юношу Бэнкси. - Ты видел одного расхитителя, но это не повод приплетать сюда угренов и черное пламя. Может Вигль один такой?

   - Не один, - сказал Грин. - В такие времена живем, что осквернять прах умерших, увы, не самое страшное зло. Я не упоминал об этом, но враги нашли нас в Аколисе не сами. Их навел зесмер, который чуть меньше года назад пытался украсть алинтар в Солнцеречье. Сначала он рассказал им про Флоуотер, а затем выдал наше место пребывания в Аколисе. Только вдумайтесь, единственный шанс на спасение мира он умудрился продать дважды! Сотни если не тысячи горожан погибли из-за его бессмысленной алчности. Я уверяю вас, все это - звенья одной цепи. Их не двое и даже не десять. Эрду рассказывал о своей стране. О том, что стало с ней за последние сто лет. Торгаши, бандиты и продажные вельможи превратили некогда величественную Гардемию в руины. Они сделали это сами без помощи угренов или черного пламени, но вот что странно - как раз перед этими событиями исчезли поющие цветы. Они оказались уязвимы, также уязвимы и хрупки как люди.

   Да, перед алинтарами отступает пламя и бегут угрены, но погубили их не они и даже не бедствия наподобие засухи или потопа. Волшебные растения оказались совершенно бессильны против тьмы, что захватывает душу и разум человека.

   - Ты хочешь сказать, их погубила людская жестокость? - перебила Льявалла.

   - Можно сказать и так, - кивнул юноша. - Между алинтарами и людьми существует некая непостижимая связь. Стоит человеку пасть, потерять веру и способность к состраданию, как эта тонкая цепь обрывается и цветок погибает.

   К сожалению доблестные гардемийцы, которые тысячу лет выходили победителями из всех войн, все же проиграли свою главную схватку - схватку с самими собой. Я не берусь винить их, ибо суровый закон жизни гласит, грабить легче, чем работать, а приказывать желаннее, чем договариваться.

   Я думаю, черное пламя вырвалось наружу, когда угрены почувствовали, что наступило их время. Их привлек холод, но не тот холод, что врывается морозной свежестью в солнечный день, а тот холод, что царит в черствой душе озлобленного на жизнь человека. Они жаждут погрузить мир в беспросветный мрак. В этом мире будь то человек, эскрит или зесмер перестанет верить ближнему своему и двери к его сердцу навсегда закроются. Это будет мир, в котором не найдется места любви и дружбе. Это будет мир одиночек: голодных, жестоких, изнуренных страхами и бессильных измениться к лучшему. Камня на камне не оставят они от прежней Соры, а затем сгинут сами.

   - Если еще с часок тут простоим, бьюсь об заклад, сгинем мы, - проворчал Бэнкси.

   - Ты здорово изменился с момента нашей встречи, Грин Коэл из Солнцеречья, - с улыбкой проговорил Артего и, взобравшись на Модо, добавил: - Говоришь как гардемиец и все чаще его напоминаешь.

   Юноша густо покраснел и не найдя что ответить промолчал.

   Оседлав скакунов, отряд неспешно двинулся на север. Они преодолели спуск с холма, после чего выехали на протоптанную дорогу, слева от которой тянулась полуразрушенная каменная стена, из-за которой выглядывали редкие деревья, а справа простиралось травяное поле. Притормозив рядом с указательным столбом, Грин прочитал вслух: - Городское кладбище Аколиса.

   Другая табличка, указывающая на север, гласила "Великий тракт".

   - Мы на верном пути, - радостно сказала Льявалла.

   Не успели они обрадоваться, как ночной ветер донес до слуха отдаленные голоса.

   - Кто-то кричит! - встрепенулся Грин. - Слышите?!

   - Там! - воскликнул Бэнкси, указывая в сторону раскинувшейся за стеной рощи.

   - Слишком темно, - сказал Артего. - Ничего не видать.

   - Сто-о-йте!!! - раздался вдали до боли знакомый голос.

   - Вигль! - почти одновременно с Льяваллой воскликнул Грин.

   - Помоги-и-те!!!

   - А вот это уже не Вигль, - озадаченно пробормотал юноша. - Их там что, двое?!

   - Ждите меня здесь, - сказал эфал, спрыгивая на землю. В мгновение ока он перемахнул через забор и скрылся в темноте.

   - Стойте!!! - истошный вопль твемета прозвучал ближе.

   - Сюда!!! - послышался громкий бас Артего. - Я здесь!

   Через три минуты переклички голоса стихли, оставив защитников в напряженной тишине.

   Встревоженный Грин уже собрался отправиться на поиски эфала, как вдруг в темноте послышалась его грузная поступь, а следом появился и сам гигант в сопровождении незнакомого старика и Вигля. Заприметив их испуганные лица, юноша сразу же почуял неладное.

   Пока Артего помогал перебираться седовласому старцу через стену, вдали послышался топот десятков ног.

   - Это веболги! - дрожащим голосом промолвил старик, как только его ноги коснулись земли. - Десятки, сотни веболгов. Мы в большой опасности!

   У старца было покрытое морщинами худощавое лицо, на котором росли белоснежные усы и небольшая борода. На высоком черепе в отличие от подбородка почти не осталось волос, лишь редкие седины обрамляли гладкую лысину. Кроме прочего у него были узкие скулы, впалые щеки и прямой нос среднего размера. Усталые, слезящиеся глаза выглядели не просто большими, но и необычайно глубокими. В них сразу угадывалась мудрость преклонных лет и еще едва уловимое, но необычайно притягательное чувство сродни отцовской доброте.

   Одет старик был просто: в коричневую робу с капюшоном, подпоясанную веревкой и прохудившиеся кожаные сандалии на босу ногу.

   Переправив через стену Вигля, Артего перебрался сам и сразу же помог старику взобраться на Модо. Твемет не успел вымолвить и слова, как вмиг очутился на Веснушке прямо за спиной не очень довольного Бэнкси.

   Тем временем, из чащи показались клыкастые морды их преследователей. Один из них сходу попытался перепрыгнуть через стену, но тотчас был пронзен арбалетным болтом гальмитла.

   Отряд дружно рванул с места, оставляя позади десятки рычащих и беснующихся веболгов. Не успели они отъехать на приличное расстояние, как вдруг на стене появился покрытый черным мехом жилистый исполин и прыгнул на ехавшую позади Льяваллу. К счастью лошадь эскритки уже разогналась, и его когти схватили лишь воздух.

   Постепенно переходя на галоп, Грин бросил взгляд за спину и чуть не свалился с лошади. Кошмарные создания преследовали их по пятам, словно волки, скача на четырех лапах. Нескончаемым потоком через стену перемахивали все новые и новые враги и тут же устремлялись вслед за беглецами. Веболги были вооружены своим излюбленным оружием - одноручными и тяжелыми двуручными секирами. Некоторые были облачены в кожаные доспехи, кое-кто даже носил короткие кольчуги с наплечниками, что к немалому удивлению юноши не мешало им набирать приличную скорость.

   - Не отстают! - прокричал Грин и что есть сил пришпорил коня. - Но! Быстрей, родная!

   Спустя четверть часа сотрясавший могучими копытами землю носогрот начал потихоньку отставать.

   - На Модо слишком много поклажи и два ездока! - прокричал Артего. - Долго ему не продержаться.

   Вереница скачущих позади веболгов растянулась на десятки метров вдаль. Некоторые из них начали выдыхаться и отставать, но были и те, кто с каждой секундой неминуемо приближался. Чуть не схвативший Льяваллу черный веболг через несколько минут поравнялся с носогротом и, улучив момент, прыгнул на эфала со старцем, желая свалить ездоков на землю. В этот момент, с жужжащим свистом воздух рассекла секира Артего, оставив противника без кистей и половины головы. Извергающая фонтан крови безжизненная туша ударилась о бок носогрота, после чего с глухим стуком рухнула на землю, чуть не сбив скачущего следом веболга.

   - Подходи еще! - грозно прорычал великан, держа оружие наготове.

   Между тем, преследователи не торопились снова атаковать. Покрытый острыми шипами хвост Модо не позволял им напасть со спины, а связываться с секирой эфала никто из них не торопился. Внезапно эфал понял, что они потеряли к нему интерес и торопятся нагнать продвинувшихся далеко вперед Бэнкси, Льяваллу и Грина. Как будто в подтверждение его догадки поравнявшийся с носогротом веболг, как ни в чем не бывало, продолжал мчаться дальше.

   Свесившись с седла, Артего вновь взмахнул секирой, но на этот раз промахнулся. Осторожный враг ловко увернулся и ближе прижался к обочине.

   - Скачи что есть мочи, дедушка, - сказал эфал, вручая поводья сидящему перед ним старцу. - Передай остальным, чтобы уходили без оглядки. Сейчас я спрыгну на землю, а ты езжай дальше, только не забудь сбросить мою секиру. Хорошо?

   - Хорошо, господин великан, - просипел старец. - Благородный поступок, только вряд ли ваши друзья сочтут его разумным. Спасибо за все и удачи вам.

   Последние слова Артего не услышал, ибо спрыгнул с носогрота прямо на вырвавшегося вперед серого веболга. Хруст переламываемых костей врага на мгновение прервался звуком брякнувшей о землю Хельги. Откатившись от бездыханного тела, великан проворно вскочил на ноги и, схватив секиру, изо всех сил рубанул следующего веболга.

   Далеко за спиной послышался отчаянный крик Грина.

   - Не-е-ет!!!

   Не веря своим глазам, юноша с ужасом наблюдал, как в ночном полумраке тает могучая фигура отбивающегося от десятков противников великана. Эта печальная картина горечью своей и жалостью отозвалась в юношеском сердце, во стократ преумножив тягостные переживания. Грину стало невыносимо горько, и он заплакал. Сквозь собственные громкие всхлипы и рыдания, юный Коэл с трудом различил едва слышимое пение цветка. Печальная словно шелест ветра и протяжная как вой вьюги мелодия со временем принесла толику облегчения, позволив взять себя в руки и обратить взор на скачущих рядом друзей. Льявалла плакала. Лицо Бэнкси побледнело и осунулось, словно у истощенного хворью больного. Храня безмолвие, гальмитл устремил остекленевший взгляд вдаль навстречу ночному горизонту, где вот-вот должен был начаться долгожданный рассвет.

   Вскоре узкая дорога вывела путников на Великий тракт. Больше часа они мчались без отдыха, прежде чем начало светать. Когда солнце озарило простирающиеся вдаль зеленые поля, друзья позволили себе слегка замедлить ход.

   Бескрайние луга одна за другой сменяли деревеньки, мимо пролетали зеленые пастбища с фермами, посевные поля и мельницы. За невысокими рощами проглядывали покатые холмы, которые плавно перетекали в равнины, и затем вновь начиналось раздолье. Далеко на западе простирался дремучий лес; на востоке линию горизонта изредка нарушали людские здания проплывающих мимо городов и селений Южного Кейпшира.

   Встречающиеся по пути люди в ужасе шарахались от носогрота, а заприметив среди всадников эскритку - волшебницу, бросали в ее сторону подозрительные взгляды.

   Давно перевалило за полдень, а защитники продолжали гнать скакунов на север, стараясь как можно дальше отъехать от Аколиса. Утомительная скачка изматывала не только лошадей, но и людей. Тяжелее всего пришлось старцу, чье подорванное годами здоровье никак не годилось к подобным броскам.

   - Стойте! - взмолился он, обращаясь к скакавшему впереди Грину. - Я так больше не могу. Давайте передохнем.

   - Кажется, угроза миновала, - сказал юноша, подъехав ближе к носогроту. - Позади нас до самого горизонта ни одной живой души. Мы высадим вас в первом попавшемся людском поселении. Потерпите еще чуть-чуть.

   Спустя час защитники, как и обещали, остановились в деревне под названием "Миридиль". К тому времени они еще не успели оправиться от тяжкой утраты, а потому пребывали в подавленном состоянии, страшась или не желая неуместной фразой нарушить царившее между ними скорбное молчание.

   Отправив за водой Вигля, друзья разбили лагерь на окраине селения, откуда отлично просматривалась дорога. Местные жители, услышав об их прибытии, высыпали из домов на улицы, чтобы своими глазами посмотреть на диковинных чужестранцев. Подойти ближе и заговорить желающих не нашлось, зато многие сочли увлекательным наблюдать за лагерем издалека. В конце концов, вместе с Виглем явился деревенский староста и, перекинувшись парой фраз с Бэнкси, великодушно разрешил "нежданным гостям" ненадолго остановиться в Миридили.

   Оставшись наедине, защитники, наконец, смогли дать волю своим чувствам, позволив копившейся долгое время скорби вырваться наружу.

   - До сих пор не верится, что его рядом нет, - печально произнесла Льявалла. - Будто часть меня ушла вместе с ним.

   Девушка посмотрела на Грина и с удивлением отметила, как сильно изменился его облик. Вместо молодого и беззаботного юноши рядом с ней сидел повзрослевший и уже многое переживший мужчина. Сейчас его суровый взгляд казался чернее тучи; усталая поза и понурый вид лишь усугубляли впечатление убитого горем человека.

   - Артего сделал все правильно, - попыталась утешить Льявалла. - Без его помощи мы бы не скрылись.

   - А мы? - угрюмо отозвался Грин. - Разве мы поступили правильно, оставив его там, сражаться в одиночку с веболгами? Эрду говорил, защитники своих не бросают, и что?! Не успели отъехать от города и тут же потеряли друга!

   - Перестань винить себя! - воскликнула Льявалла. - Он сам пошел на верную смерть, твоей вины тут нет!

   - Неужели ты забыл, что Артего, как и все мы, дал клятву защищать тебя и цветок? - проговорил Бэнкси. - Будь гардемиец здесь сказал бы примерно то же, что и Льявалла. Видел, сколько их было? Если бы мы ринулись на выручку Артего, в сей же час сгинули бы вместе с ним, а заодно потеряли бы и сам знаешь что. Будь любезен не забывай, что ты в ответе не только за себя. В этот раз мы сделали все правильно и самое главное выжили. Скажем за это спасибо нашему верному другу и боевому товарищу, который без раздумий пожертвовал жизнью не только ради нас, но и ради тех, кто боялся с ним заговорить, считая недалеким варваром из дальних земель.

   - Он был настоящим героем, - печально промолвил Грин.

   - И был им столько, сколько я его знаю, - произнесла Льявалла и, вытерев слезы, вдруг улыбнулась. - Никогда не забуду его рассказы про Хельгу. Жаль, что он так и не нашел ее.

   - Кто знает, может уже нашел? - тихо проговорил Бэнкси и отвернулся.

   Наступившее молчание нарушило деликатное покашливание седовласого старца.

   - Перед тем как спрыгнуть, он просил передать, чтобы вы уходили без оглядки, - проговорил он.

   - В суматохе мы совсем забыли представиться, - спохватился Грин. - Меня зовут Грин, это Льявалла и Бэнкси. Если вам не трудно, расскажите, что произошло на кладбище?

   - Искренне рад знакомству, - кивнув головой, промолвил старик, - и еще больше благодарен за спасение. По порядку значит. Зовут меня Густав Черрет. Тридцать с лишним лет я работаю смотрителем на кладбище Аколиса, но такое, признаться, вижу впервые! С тех пор как над городом эта окаянная штука появилась, ни словом сказать, ни пером описать, что теперь творится на моем кладбище!

   - Это, вы, про какую штуку толкуете? - перебил юноша. - Не про черный ли замок, что словно костьми окружен вьющимися шипами и нынче парит над Аколисом?

   - Про него, про него. Горемычная моя головушка! Сколько я за кладбищем ухаживал?! Полол, чистил, прибирал и все коту под хвост! Сначала ямы какие-то стали появляться то тут, то там, будто крот гигантский завелся и глубокие такие, что аж дна не видать!

   А еще, ты, поди подумай, жители нашей округи стали поговаривать, что по ночам вроде как мертвецы из могил начали вылезать! Это на моем-то кладбище! Последние годы я с наступлением сумерек стараюсь по могильникам не бродить, старость как-никак, но раньше почти каждую ночь делал по одному обходу и клянусь вам, ни разу никого не видал! А тут на днях зашел ко мне кум полечиться и рассказал кой чего. Дескать, кузина его ночью шла мимо кладбища и заприметила издалека странные фигуры. Без одежи, без волос покойники, да и только. Темно правда было, да и ей вдруг плохо стало, повезло, говорит, что сама ушла, а не осталась там лежать навеки вечные.

   Я кума выслушал и дай, думаю, проверю, правду ему кузина сказала или байки с три короба наплела? Заодно может, узнаю, кто ямы роет. Вот ночью и собрался дурья башка в обход по могильникам стариной тряхнуть. Поначалу все в порядке было. Кладбище вдоль и поперек исходил и уже домой собрался, как вдруг вижу, забор сломан. Я ближе подошел, чтобы осмотреть, так сказать, место преступления. Больно уж мне интересно стало, у кого сил хватило железные прутья поломать, что спички? Так вот пока я там ползал на карачках, да высматривал в темноте, что да как веболги, откуда ни возьмись и появились. Сотня не меньше, шагают мимо кладбища, будто у себя дома. Я тихонечко в кусты отполз и затаился. Они бы так и прошли, не заметивши, кабы господин твемет не появись прямо у них на виду. Выскочил из темноты, шуму наделал да треску, чуть покойников не разбудил, да как назло рядом с кустами, где я прятался. Он мешок свой бросил да в рощу побежал, а я, недолго думая, за ним. Я так думаю, повезло нам неимоверно: в темноте такой мы веболгов с факелами хорошо видели, а они рассмотреть толком ничего не смогли, потому не сразу уразумели, что произошло и к счастью торопиться не стали. Мы сначала молча бежали, а потом как услышали, что веболги нагоняют на помощь звать стали. Вернее господин твемет первым начал звать, а я уж следом его поддержал. Кричали недолго, почти сразу в ответ раздался голос вашего друга великана. Я как его увидал, думал конец мой пришел, но сейчас-то понимаю, как неправ был и очень сожалею, что все так вышло. Дальше как дело было, вы знаете.

   Объясните-ка мне вот что, до сих пор не могу понять, зачем понадобилось веболгам по кладбищу рыскать, да ямы рыть?

   - Они их не рыли, - уверенно произнес Бэнкси.

   - Как не рыли?! - не поверил Густав. - Кто ж тогда?

   - Мы не знаем, - ответил Грин. - Только не похожи они ни на покойников, ни, тем более, на веболгов.

   - Вы что тоже их видели? - удивился старик.

   - Не только видели, но и чуть не попались к ним в лапы, - сказал Грин. - Когда вы упомянули, что именно после нападения на Аколис на кладбище начало твориться неладное, мне сразу стало ясно, что эти события как-то связаны. Очевидно безликие чудовища, напавшие на нас в подземелье, появились там благодаря черному колдовству. Они откликнулись на призыв парящей цитадели, получили от нее силу и выбрались из темных глубин, чтобы убивать.

   - Откуда вообще взялся этот замок?! - возмущенно воскликнул старец. - И какого рожна враги выбрали мое кладбище для своих гнусных делишек?!

   - Места боли и скорби дают им силу, - предположила Льявалла. - Скорее всего поэтому безликие появились на кладбище.

   - Вот оно что! - задумчиво пробормотал Густав. - Стало быть, бежать мне теперь надобно, возвращаться назад опасно. Страшные дела нынче творятся, ох страшные!

   - То, что происходит сейчас - всего лишь начало, - мрачно изрек Бэнкси. - Совсем скоро эти земли наводнят порождения тьмы, самыми безобидными из которых будут гарры.

   - Чего им тут понадобилось?! - с удивлением произнес молчавший до сих пор Вигль. - Неужели снова близится война? И что делать нам? Бежать?

   - Бежать бесполезно, - покачал головой Грин. - Но и опускать руки ни в коем случае нельзя. Война действительно на пороге и, увы, на сей раз затронет всех без исключения. Если хотите выжить сражайтесь, отстаивайте свободу с оружием в руках. Рано или поздно спасение придет, быть может, откуда его совсем не ждали нужно лишь верить.

   - Сдается мне, молодой человек, знаешь ты гораздо больше, чем говоришь, - хитро прищурился Густав Черрет. - С виду тебе не дашь больше двадцати, но рассуждаешь и ведешь себя как умудренный годами муж. Такое редко встретишь, особенно в наше время.

   - У меня были отличные учителя, - сказал Грин.

   - Э нет. Я, знаете ли, давно эту землю топчу и в людях научился разбираться. Так преображает только борьба. Борьба и ответственность. Большинство она ломает, но те, кто никогда не сдается, становятся поистине сильными людьми. У тебя, Грин Коэл, обманчивая внешность. Глаза печальны и пусты, а взгляд засушлив как сама пустыня, но за всем этим спокойствием кроется несгибаемый дух. У тебя простодушное лицо и доброе сердце, но вместе с тем воля твоя прочнее закаленной стали. Очень немногие способны разглядеть настоящего Грина Коэла, но те, кому это удается, получают честного и верного друга, который никогда не бросит в беде.

   - И что воля и дух помогут ему выжить? - язвительно усмехнулся Вигль. - Их на хлеб не намажешь, да и от веболгов ими вряд ли отобьешься. Деньги - вот сила! Будь у меня много денег, нанял бы войско, которое по одному моему приказу выгнало бы всех веболгов и гарров. Все проблемы, как говорится, от нищеты.

   - Сами по себе монеты безобидны, - вмешалась в разговор Льявалла. - Кусочки драгоценного металла бесспорно нужны, чтобы легче обмениваться товарами. Гораздо страшнее те, кто ими одержим. Охваченный жаждой власти и денег человек сам того не желая становится порождением тьмы, ибо от него страдают его же сородичи.

   - Какая глупость! - воскликнул твемет. - Все мы любим в первую очередь себя, но редко в этом признаемся. Уверяю вас, жажда получить от жизни как можно больше есть у всех без исключения, идти против нее - значит идти против себя!

   - Вот тут ты прав! - неожиданно согласилась Льявалла. - Бороться с собственными желаниями трудно и на первый взгляд глупо, но так думают только недальновидные люди. У самых низких пороков есть очень дурное свойство - они заразительны. Жадность, ненависть, зависть расползаются и плодятся по свету с быстротой лесного пожара, и однажды приходит день, когда мир больше не может вынести столько зла. Вот тогда начинается хаос войн, бедствий и разрухи. Того, кто жил неправедно и смеялся над добродетелями, постигнет жестокая кара, ибо причиненное зло всегда возвращается.

   - Я тебя умоляю, оглянись вокруг! - воскликнул Вигль. - Святоши если и остались, то где-то на задворках! Попрятались в глухих деревнях и селах. Сора давно в руках богачей, а деньги и жажда власти давно захватили умы ее жителей. Где же обещанная кара?!

   - Уже недалеко отсюда, - усмехнулся Бэнкси, - самонадеянный ты наш. Мир вот-вот сгорит в черном пламени, а такие молодчики как ты все никак не уймутся.

   - О чем это ты? - презрительно сморщившись, буркнул твемет.

   - Веболги, безликие и летающий замок - это не простое нападение на Аколис, - проговорил Грин. - Не знаю, понял ты или нет, но когда речь шла о нашествии тьмы, мы говорили о делах вселенской важности, касающихся каждого жителя Соры. Несколько лет назад в глубинах горы Баракатраш проснулось древнее зло и сейчас с запада надвигается черное воинство исчадий хаоса и разрушения - угренов. Веболги пришли сюда по их зову.

   - Как скоро черное пламя доберется досюда? - спросил старец.

   - Неизвестно, - пожал плечами Грин. - Одно я знаю наверняка - последняя битва не за горами и лучше к ней основательно подготовиться.

   Спешно закончив обед, защитники попрощались с Густавом и начали собираться в дорогу. К всеобщему удивлению Вигль не пожелал расставаться с отрядом, и после долгих уговоров его пришлось взять с собой. Твемет чуть ли не на коленях умолял довезти его до границы с королевством зесмеров, откуда до его родного дома рукой подать. Немного посовещавшись, друзья решили, что отказывать в помощи будет неправильно, и уступили.

   - Зря, что ли Артего его спасал? - угрюмо проворчал гальмитл и на этом обсуждение завершилось.