Новый день полностью вступил в свои права. По небу проплывали пушистые облака, изредка закрывая яркое светило. На смену утренней прохладе пришла жара и духота.

   Перетаскав остатки сокровищ вглубь лесной чащи, друзья закопали их рядом с раскидистой сосной. Спустя полчаса они отправились в путь, прочь от логова старой ведьмы.

   Сейчас, когда отряд Грина стал больше, шагалось заметно веселей. С честной компанией за непринужденной беседой время летело незаметно.

   Эрду и Бэнкси держались впереди, о чем-то мирно толкуя. Следом двигались Льявалла, Артего и Грин.

   Не успели они далеко отойти от злосчастного места, как юноша стал невольным свидетелем горячего спора о способах борьбы с призраками. Эфал настаивал, что они справились бы с ведьминым чудищем и без магии, дескать, всего лишь понадобилось бы больше времени и сил. Эскритка доказывала обратное, используя при этом непонятные Грину слова.

   - В фазе астрального мерцания обычное оружие без чар ни за что не причинит вреда арбицирентному истеграну, а уж поверь мне, это был именно он! Тем более этот мог становиться невидимым, а значит, у него был высочайший уровень десегрекции. Против таких не все стихии пригодны, а точнее сказать, эффективна только одна - солнечный свет.

   - Неправда! - басил в ответ Артего, - мой кузен Гаарг убивал точно такого же в Сашпиловых заводях, причем простым молотом! И ни о каких дегре...га...тьфу и знать не знал.

   - Это он наверно во сне убивал, а тебе взаправду рассказывал, - парировала Льявалла, и спор разгорелся с новой силой.

   Грин шагал рядом, с улыбкой слушая болтовню новых знакомых.

   Теперь, когда за спиной висел щит и закрепленная специальным ремнем булава, передвигаться стало чуть труднее, но с таким грозным оружием он чувствовал себя намного уверенней.

   Вскоре мертвые деревья закончились, и перед путниками вновь предстали зеленые лиственные заросли. Ступая по мягкой земле, они углубились в чащу, усеянную россыпями голубых и красных ягод.

   По небу плыли облака-гиганты, за которыми временами скрывалось солнце, отчего по земле пробегала легкая тень. С севера накатывал ветер, разгонявший зеленую листву, которая в едином порыве начинала шелестеть, заглушая лесные шумы.

   Давно перевалило за полдень. Грин с грустью вспоминал о доме. В это время обычно заходил Данте, и они отправлялись на прогулку: на речку или к озеру ловить рыбу. Стоя на просторной деревянной набережной, молодые люди весело болтали и провожали взглядами местных красавиц. Находясь далеко от дома, юноша чувствовал, как ему не хватает знакомых лиц и извилистых улочек Солнцеречья.

   Преодолев около десяти километров, путники решили сделать привал.

   Эрду развел костер, а Бэнкси, прихватив с собой Грина, отправился на охоту. Спустя час они вернулись с тушей взрослого оленя, которого подстрелил гальмитл.

   Тщательно освежевав добычу, Артего при помощи веток подвесил оленьи ноги над пламенем.

   Грин тем временем уютно устроился на зеленом мхе и заворожено наблюдал за томящимся на огне мясом. По поляне разнесся терпкий пряный аромат, от которого потекли слюни, и обострилось чутье.

   С подрумянившегося окорока капал жир, который, попадая в огонь, приятно шипел и потрескивал на углях.

   Эрду сообщил, что собирается разведать округу и на некоторое время скрылся из виду.

   Уставшие путники уютно разместились вокруг костра и занялись своими делами. Льявалла дала великану лекарство, промыла рану и сделала перевязку. В благодарность Артего пошел на некоторые уступки в споре: пришлось признать, что без помощи "талантливой волшебницы Льяваллы, чья мудрость и прозорливость не позволили отряду погибнуть", они бы не справились.

   Бэнкси следил за обедом, иногда просил эфала перевернуть мясо на другой бок, подкидывал дрова и добавлял соль со специями.

   - Вернусь домой, куплю роскошное имение на берегу моря с виноградниками. А из окна будут видны снежные пики Черминговых гор, - мечтательно произнес Артего.

   - А я закачу небывалый пир, на который приглашу всех-всех своих родственников и знакомых, - улыбнувшись, поддержал друга карлик. - Неделю вся округа будет стоять на ушах. А ты что сделаешь, Льявалла?

   Хитро улыбнувшись, девушка посмотрела на гальмитла смеющимися глазами.

   - Во-первых, я планирую подольше от вас отдохнуть. За год с лишним странствий я, мягко говоря, утомилась.

   - Это еще надо посмотреть, кто от кого устал, - насупившись, пробормотал Артего.

   - Ну что ты, я же шучу, - успокоила великана эскритка. - У рожденных со знаком Салары выбор небольшой. Сам знаешь жизнь адепта не сахар, - печально продолжала Льявалла. - Часть я могу отдать родственникам, немного оставлю себе на расходы, но остальное обязана передать бирюзовой цитадели. Так что если мне вдруг заблагорассудится пожить у моря, я приеду к тебе, - она шутливо кивнула эфалу. - А если вдруг захочу весело погулять, ты, жди меня в гости, - эскритка легонько пихнула локтем присевшего рядом Бэнкси.

   - Ага, конечно. Среди друзей Артего ты будешь малявкой, а среди моих дылдой. Вот так и, правда, небольшой выбор! - задорно хохотнул гальмитл, и они вчетвером дружно рассмеялись.

   Вскоре ровно к обеду вернулся гардемиец.

   - На километр вокруг ни души. Следы только звериные, - сказал Эрду, присаживаясь рядом с остальными членами отряда, которые с нетерпением предвкушали трапезу.

   - Кого ты искал? - недоверчиво поинтересовался гальмитл. - Уж не ведьму ли, что решила следовать за нами по пятам?

   - В этом лесу есть силы намного опасней ведьмы, - сказал Эрду, - но об этом позже. Самое время отведать оленинки.

   Томящееся над костром мясо слегка подсохло и потемнело, покрывшись золотистой корочкой.

   - Готово! - наконец объявил Бэнкси, после чего путники сразу накинулись на еду. Они срезали ножами, куски сочного мяса, а затем с аппетитом его уплетали, да так что за ушами трещало. В качестве гарнира были поданы собранные Грином грибы. Гальмитл сварил их в котелке и слив воду подал к мясу в небольших мисках. Запивали угощение медовым напитком, который им предложил подобревший Артего.

   Вдоволь насытившись, они долгое время провели за непринужденной беседой. Узнав, что Эрду является аргалитом, новые знакомые попросили рассказать о содружестве подробнее.

   - В восточных языках Соры нет слов с похожим значением, - начал рассказ гардемиец, - по крайней мере, я не знаю. На гардемийском аргалио означает единение с природой, смирение с ней и взаимопонимание. Каждый, кто душой и телом сумел постичь аргалио, чувствует себя свободным, счастлив и превыше всего почитает любовь. Это своего рода якорь, который не дает ветрам судьбы унести твое судно прочь от жизни и погрузиться во мрак.

   Содружество аргалитов возникло в незапамятные времена в ответ на творящиеся тогда бесчинства. В пору разгула жестокости и тщеславия, воровства и стяжательства появились те, кто смог воспротивиться тьме и с оружием в руках отстоять идеалы добра. Основали содружество пять могущественных воинов, но что символично, каждый из них представлял один из свободных народов Соры. Легенда гласит, что отцы ордена аргалитов были братьями по оружию, а их союз сложился за долгие годы борьбы с темными силами и мятежными королевствами. Среди них были человек, эскрит, гальмитл, вардарим и эфал. Объединившись, друзья принесли клятву посвятить свои жизни построению мира и благоденствия в Соре. "Во имя справедливости и сострадания, мечом и словом искоренять зло", - такими словами начинается клятва аргалитов. Эти пятеро были настолько разными и непохожими друг на друга, что современники не могли понять, что свело их судьбы вместе. На самом деле, объединяло их не так уж и мало: помимо прочего, каждый из них являлся выдающейся персоной, необычным представителем своего народа и каждый из них слыл мудрецом. Легенда гласит, что, только встретившись вместе и собрав воедино их мудрость и знания, отцам удалось постичь тайны мироздания и дать начало содружеству. Объединяя под своими знаменами неравнодушных, они обучали их тому, что знали сами. С разных концов мира стекались желающие присоединиться к аргалитам, но обряд посвящения удавалось пройти немногим. Лишь те, чей разум мог противиться порокам, были удостоены этой высокой чести. Пополняя ряды новобранцев, они постигали не только ратное дело, их учили новому мироощущению - аргалио: любить и уважать жизнь, не бояться смерти, понимать стремления и инстинкты окружающего мира, отличать белое от черного, отличать добро от зла.

   С тех давних пор минули сотни лет, но содружество до сих пор денно и нощно охраняет покой Соры, защищая мирные расы от нападок многочисленных врагов.

   Управляет аргалитами Совет, в который по традиции должен входить представитель каждой из пяти рас. На самом деле одно место в Совете непременно остается пустым: нами управляют только четверо, ибо вардаримы, как вы знаете, канули в небытие. Мы не принадлежим ни одному королевству и не подчиняемся никому кроме себя. Короли и императоры знают о существовании аргалитов, многие из них просто закрывают на это глаза, а некоторые, кто мудрее и образованнее, покровительствуют содружеству. Аргалиты защищают границы, предупреждают об угрозах и вместе с мирными народами Соры сражаются с порождениями тьмы, и все это во имя жизни и процветания.

   Конечно, есть и те, кто не верит ордену и усматривает в наших поступках лишь желание подчинить всех своей власти, но это тот случай, когда обманщику всюду видится обман. Из тех, кто объявил содружество вне закона, например, зесмеры и твеметы.

   Не сказать, чтобы нас когда-либо было много, но почти всегда мы первыми били тревогу и первыми вступали с врагами в бой. Например орден раньше остальных заметил угрозу и бросили вызов тирании Т'Хоша, благодаря чему светлые силы одержали победу в той ужасной войне на истребление.

   Содружество дорого заплатило за свободу народов Соры. Больше половины всех аргалитов пали на полях сражений: в открытых боях или выполняя важные миссии Совета.

   Что же касается меня, то, как видите, мне посчастливилось остаться в живых.

   На последних словах губы гардемийца предательски дрогнули и он отвернулся.

   - Многие, очень многие тогда погибли, - печально проговорил Эрду. - Мои друзья и боевые товарищи; все они были достойны жить, но, увы, лучшие из нас почему-то уходят первыми.

   - Мы во время Великой войны сражались с веболгами в Деньгальском лесу, защищали север, - сказал Бэнкси. - Желая помочь людям, наши народы прислали своих бойцов, чтобы обезопасить главные силы альянса от удара с севера. Долгих три года мы провели в лесных чащобах, сражаясь с врагами, которым, казалось, не было числа. Перед самым концом войны отряды свободных рас попали в окружение и были жестоко истреблены. Из Денгальского леса удалось выбраться нам троим, да четырем людям. Так мы познакомились и с тех пор никогда не расставались.

   Солнце скрылось за горизонтом, но увлеченные воспоминаниями путники этого не заметили. Потихоньку начало смеркаться. Затихли птицы и прочие шумы. Лес вокруг замер в преддверии ночи.

   Когда разговоры у костра смолкли, слово взял гардемиец.

   - Ты говорила, что чувствуешь, как темные силы ищут Грина, - сказал Эрду, внимательно посмотрев на эскритку. - Ты спрашивала, в чем причина. Так вот я отвечу тебе. Мы оказались в лесу не по своей воле. Нас преследуют союзники угренов.

   На этих словах по лицам наемников, тенью пробежала тревога; они обменялись непонимающими взглядами.

   - У меня нет магических способностей, но чтобы разбираться в чувствах и помыслах, они не нужны, - продолжал гардемиец. - Я гляжу на вас и вижу благородных, верных и честных товарищей. Светлая душа для аргалита, что маяк в ночном тумане, мимо не пропустишь. Потому я считаю, что вправе открыть вам нашу тайну.

   Гардемиец, собираясь с мыслями, выдержал многозначительную паузу.

   - Цветок, что несет Грин не совсем обычный, - негромко произнес он. - Мы несем алинтар.

   В воздухе повисла гробовая тишина. Смолкло даже энергичное чавканье Артего, который в одиночку решил доесть вторую оленью ногу.

   - Не может быть! - зачарованно глядя на алинтар, произнесла Льявалла, - последний поющий цветок! Так вот он какой. Последняя надежда Соры на спасение, - взволнованно продолжала она, и взгляд ее становился все более осмысленным.

   Кожа эскритки, казалось, сошла с ума. Рябью бежали по ней цвета и блики, а глаза в свете костра таинственно блестели. - Вы...вы магаи айта маллири - защитники последней надежды! - запинаясь, произнесла потрясенная Льявалла. - А мы...мы тогда, - она умолкла, словно лишилась дара речи.

   Четверо друзей смотрели на нее как на сумасшедшую. Надо сказать, что со стороны выражение лица девушки и впрямь казалось безумным.

   - Два человека, эскрит, гальмитл, эфал и вардаримы, - принялась перечислять Льявалла, словно впервые в жизни слышала эти названия. Она всего лишь на мгновение замолчала, а затем нараспев, словно заклинание начала читать стихи:

   Читая замысловатый стих, девушка непроизвольно понизила голос, а потому прозвучало это прямо-таки мистически. На словах о мраке и несметных ордах у Грина по спине пробежал холодок, и он слегка поежился.

   - Это древнее пророчество моего народа, - немного успокоившись, промолвила эскритка.

   - Салара, как вы знаете, редко появляется на небосводе, а ее поверхность постоянно меняет свой облик. Наши жрецы научились видеть в ее переливающихся узорах скрытые знаки, искусство толкования которых тысячелетия остаются тайной за семью печатями. Лишь горстке высшего жречества эскритов доверена честь быть в нее посвященными.

   Около ста лет назад, когда Салара находилась в полной фазе, они прочитали следующее послание: "В час, когда над Сорой сгустится мрак, человеческий юноша найдет последний алинтар. С ним придут магаи айта маллири - защитники. Они будут охранять цветок, пока он не даст семена", - эскритка посмотрела на гальмитла с эфалом, а затем перевела взгляд на Грина. - Мы и есть магаи айта маллири, - тихо, словно боясь спугнуть таинственное наваждение, произнесла девушка.

   - Стоп, стоп! - нарушил воцарившуюся тишину Бэнкси. - С чего ты взяла, что мы и есть эти "защитники"?! Мало ли в Соре гальмитлов, эфалов и эскритов? Да и вардаримов я поблизости не заметил. Сотни если не тысячи лет их никто не видел и не слышал, а многие уже и не верят, что они когда-либо существовали. В истории о них всего пара строчек, дескать, были такие, а прямых подтверждений, нет и не было. Это как древняя сказка, в которую давно никто не верит.

   В ответ Льявалла тихонько усмехнулась.

   - Да, конечно, Бэнкси, - сварливо отозвалась девушка, - этот лес полон разгуливающих представителей разных рас. Они тут каждый день встречают носителей последнего в Соре поющего цветка и выручают их.

   - Но ведь... - попытался вставить слово гальмитл, которого тут же перебила эскритка:

   - Если ты не видишь тут совпадений, то, как тебе вот такой факт? В пророчестве эскрит обладает магией Салары, а я, как ты прекрасно знаешь, ее адепт. А эфал? Уж не хочешь ли ты сказать, что у Артего не доблестные руки? Скольких врагов он ими сокрушил? У меня сейчас возникли сомнения только по поводу мудрости гальмитла, что должен сохранить надежду, - игриво подняв бровь, заявила Льявалла.

   Карлик открыл, было, рот, чтобы снова попытаться вставить возражение, но и на этот раз девушка оказалась быстрее.

   - Про исчезнувших вардаримов никто толком не знает, а то, что их давно не видели, еще не значит, что представителей этой расы нет или вовсе не было.

   - О чем вообще идет речь?! - неожиданно спросил Артего.

   Оленина закончилась, потому его рот наконец-то освободился. - Что еще за цветок и почему он последняя надежда?

   Некоторое время девушке вкратце пришлось объяснять эфалу, как получилось, что судьба Соры зависит от растения, которое находится от него в паре метров.

   - Я думаю, Льявалла права, - неожиданно произнес Эрду. - В жизни бывают разные совпадения, но то, что вы встретили нас посреди Призрачного леса вряд ли можно назвать случайностью. Не приди ваш отряд на выручку Грину, и последний алинтар сгинул бы вместе с ним, а значит, весь мир был бы обречен на гибель. Не это ли добрый знак, подтверждающий слова Льяваллы и древнее пророчество эскритов? - мужчина вопросительно посмотрел на гальмитла.

   Бэнкси в ответ задумчиво промолчал.

   - Вот тебе и пир на весь мир и усадьба у моря, - проворчал Артего и громко вздохнул.

   - Позволь узнать, - обратился к Льявалле гардемиец, - откуда ты столько знаешь о судьбе алинтаров?

   - Маги бирюзовой цитадели с древних времен представлены в твердыне гардемийских царей и ни один императорский совет не обходится без их присутствия, - проговорила эскритка. - Большинству жителей крупных городов Соры известно, что Гардемии нужны алинтары, но мало кто знает зачем. Мы адепты цитадели не только посвящены в тайны древности, но также являемся хранителями большинства из них. Я никогда раньше не видела этих цветов, но их важность мне, безусловно, известна.

   - Ну что ж, пока все ясно, - сказал Эрду, подбросив полено в огонь. - Осталось рассказать, как мы нашли цветок и встретились с Грином. Гардемиец поведал историю о побеге из поместья Коэлов. Новые знакомые внимательно слушали, иногда с изумлением поглядывая то на Грина, то на его цветок.

   Когда северянин закончил, заговорил Бэнкси:

   - Слыхал я про черных рыцарей, что за вами гнались. Рыщут по мирным землям, как у себя дома. Ничего и никого не боятся, что не сказать о тех, кто с ними встречался. Говорят, это сами угрены смогли вырваться за пределы мертвой земли, а защищают их от гибели - черные доспехи. С длинными копьями наперевес, опоясанные полуторными мечами, как темная стая проносятся они по нашим землям. Закрытые шлемы полностью скрывают их лица, а броня на доспехах, толста как чешуя на мажаррской гимедре - обычным оружием не пробьешь. Носить такую тяжесть людям не под силу. Ходят слухи, будто бы выкованы они в черном пламени и им же зачарованы. Поодиночке рыцарей никто не видел, а вернее сказать, никто меньше сотни и не встречал. Вот такие дела нынче творятся.

   - Это не угрены, - уверенно произнес Эрду. - Я видел и тех, и других. Угрены почти в два раза крупнее черных рыцарей.

   Все, кроме Грина, с удивлением посмотрели на гардемийца.

   - Ты видел угренов?! Ты что, к черному пламени ходил?! - спросила Льявалла, округлив от ужаса глаза.

   - Оттуда же никто не возвращался! - добавил не менее пораженный гальмитл.

   - Как видите, не все то правда, что говорят, - пожав плечами, сказал мужчина.

   Льявалла потребовала, чтобы северянин во всех подробностях рассказал о походе к пламени и описал внешний вид и повадки угренов. Отказывать девушке Эрду не стал и с удовольствием поделился своими знаниями. Слушатели внимали, разинув рты, а эскритка достала перо с баночкой чернил и принялась делать какие-то записи в книжице с кожаным переплетом.

   Заметив, что Грин с интересом смотрит на девушку, эфал легонько пихнул его в бок.

   - Бестиарий пишет, - прошептал он юноше на ухо. - Каждый раз так делает, как новое существо встретим.

   - М-м, - шепотом промычал Грин в ответ, давая понять, что уловил смысл сказанного. Надо заметить, перед этим ему пришлось сильно вытянуть шею, чтобы дотянуться гиганту до уха.

   - И что теперь? - обратился Бэнкси к гардемийцу, когда тот завершил рассказ. - Мы должны помочь вам или что?

   Эрду тростью поворошил угли в костре, после чего обвел троицу испытующим взглядом.

   - Я не стану просить у вас помощи, - молвил он. - Ибо никакие пророчества не в силах заставить вас против воли отправиться с нами, но вот что я скажу. Не будет больше жизни в Соре, если наша с Грином миссия потерпит неудачу. Не будет пиров, веселья и уюта. Не останется ничего, кроме черного всепожирающего пламени. Оно целиком проглотит наш мир вместе с его обитателями. Друзья, перед вами стоит судьбоносный выбор. Вы сами можете попытаться спасти то, что вам дорого, или остаться в стороне, вручив свою судьбу в чужие руки, - в сочетании с уверенной жестикуляцией гардемийца прозвучало это, надо сказать, весьма убедительно.

   - Я с вами. До конца. Посох адепта Салары к вашим услугам, - уверенным голосом произнесла Льявалла и с надеждой посмотрела на гальмитла с эфалом.

   - Я тоже, - пробасил Артего, - с условием, что дадут вдоволь помахать Хельгой. Гигант с улыбкой продемонстрировал всем обоюдоострую секиру.

   - Ну а кто я такой, чтобы отказывать миру в спасении? - сказал Бэнкси и тут же добавил: - Меткий глаз и арбалет к вашим услугам.

   - И рыжий ворчун в придачу, - подхватила эскритка, и все рассмеялись.

   - Да будет так! - торжественно объявил Эрду. - Грядут тяжкие времена, когда начнут сбываться пророчества и рождаться легенды. Отныне можете считать, что предсказания эскритов начали сбываться. Воздадим же должное древнему народу Соры, благо здесь присутствует его представительница и, как было предречено, назовемся защитниками последней надежды.

   Я хочу, чтобы все вы поклялись защищать алинтар до конца и если будет нужно отдать за его спасение жизнь.

   Обговорив текст и ритуал клятвы, гардемиец взял цветок и поставил на землю. Затем все пятеро встали вокруг него, взявшись за руки. Первым клятву начал произносить Грин:

   Когда с церемонией было покончено, Эрду расстелил перед отрядом карту и вкратце обрисовал план, которому они первое время будут придерживаться.

   - Сначала нужно добраться до Клидарина, - говорил он, указывая пальцем на приграничный гардемийский город. - Сделать это незаметно вряд ли удастся. Враг бросит все силы на поиски, а потому в случае чего будьте готовы пробиваться с боем. В лесу нас обнаружить трудно, но как только выйдем за его пределы, погоня возобновится. Черные рыцари - полбеды. Больше меня беспокоит могущественный колдун, что напал на усадьбу Грина. Что ж, - Эрду задумчиво поморщился, - будем надеяться, что он потерял след.

   Бэнкси, внимательно изучив карту, произнес:

   - Если двигаться параллельно Южанке, это еще двести километров, а значит около четырех дней пути. Я думаю, погоня не ожидает, что мы до конца пойдем через Призрачный лес, рассказами о котором пугают трактирных зевак по всей Соре.

   - Верно. Если повезет, то к утру четвертого дня, выйдем в Кривополье, а там рукой подать до кейпширских городов. В Аколисе сделаем остановку, чтобы передохнуть и пополнить припасы, - подытожил гардемиец.

   Окружавший путников лес окутала темнота. Пламя потрескивающего костра стало ярче, озаряя сидящие вокруг фигуры багровым свечением.

   Бросив жребий кому стоять на часах, путники начали готовиться ко сну. Чтобы избежать ночной прохлады, они расположились ближе к огню и спустя некоторое время все кроме оставшейся на ночном посту Льяваллы забылись сном.

   Утром, когда было еще засветло, всех разбудил гардемиец. После непродолжительных сборов отряд двинулся в путь. Шли неспешно, безмятежно болтая и смеясь. Льявалла извлекла из сумки найденную в склепе свирель и принялась наигрывать незатейливую мелодию, веселую и легкую как пушинка. Гальмитл так увлекся задорной игрой, что начал насвистывать в такт мелодии.

   - Гляньте на них! Бродячие музыканты, да и только, - с улыбкой сказал Артего. - Вот сбежится всякая нечисть на ваш гам, поди, не отобьетесь одной дудкой и свистом.

   Эскритка оторвалась от свирели и показала великану язык. Впервые с момента побега из Флоуотера Грину даже начало нравиться это нежданно свалившееся на голову приключение. Конечно, ему не хватало уютных троп Солнцеречья, его домиков, мостков и ступенек, но вместе с тем он чувствовал нечто новое. Его жизнь в одночасье обрела важный смысл; впервые за много лет появилась цель, а вечные вопросы зачем и почему были исчерпаны. Мир вокруг изменился, расширились горизонты, а сам он как будто очутился на тонком канате, по которому предстояло пройти долгий путь в неизвестность. Новые друзья вызывали неподдельный интерес, казалось, еще чуть-чуть и сбудутся все детские мечты: Грин представлял себя отважным воителем в начищенных до блеска латах верхом на горделивом жеребце. Он ощутил в себе ту энергию, что вдохновляет людей на свершения и отважные поступки.

   Шагая в тени Артего, юноша горделиво выпрямил спину и расправил плечи, как вдруг уловил на себе пристальный, и будто бы изучающий, взгляд гардемийца. Всего через мгновение Эрду перестал хмуриться и весело подмигнул. Юный Коэл улыбнулся в ответ, но после этого еще долго размышлял над странным поведением северянина.

   Несколько часов пути сквозь густые заросли пролетели незаметно. К полудню они вышли на побережье узкой речки с быстрым течением. В чуть приглушенной облаками пелене солнца перед отрядом на много километров вдаль простерся удивительный по красоте пейзаж. Вплотную к воде подступали стволы исполинских деревьев; через пороги мчался бурливый поток, который, налетая на камни, взрывался прозрачными брызгами, шумел и пенился, уносясь прочь от возвышающихся вдали холмов, поросших густым лесом.

   - Один из рукавов Южанки, - объявил Эрду. - Сделаем привал.

   - Смотрите! - вскрикнула Льявалла, указывая посохом на группу купающихся в реке медведей.

   Проследив короткое время за грозными животными, друзья убедились, что косолапые ловят рыбу и никакой опасности не представляют.

   - Я бы тоже рыбки покушал, - мечтательно протянул Бэнкси.

   - Сходи и попроси, - тут же съязвил Артего. - Или есть удочка?

   - Есть лучше, - отозвался Эрду, указывая на остро заточенную палку, недавно служившую Грину оружием. - В этом месте рыба идет на нерест; нужна лишь хорошая реакция да твердая рука.

   - Отобедаем на том берегу, - предложила Льявалла. - Пока сидим у костра, согреемся, а там, глядишь, и одежда высохнет.

   Спустя четверть часа друзья вброд перебрались на другую сторону реки. К счастью, она оказалась мелкой, доходя в самом глубоком месте Грину до груди. Проблемы грозили лишь гальмитлу, который после долгих уговоров и заверений разрешил эфалу взять себя на руки и перенести на противоположный берег.

   - Никому не рассказывать, - сурово напомнил Бэнкси, оказавшись на земле.

   Глядя на раскрасневшееся лицо карлика, путникам стоило немалых усилий, чтобы не улыбнуться: обрушить на свою голову праведный гнев "благороднейшего из гальмитлов Унармита и вообще всего западного побережья" никто не желал.

   На время обеда было решено сделать привал. Гардемиец снял сапоги и штаны и, прихватив с собой копье, забрался обратно в реку. Всего за полчаса он наловил столько рыбы, что хватило на обед и ужин.

   Между тем, Грин тоже не сидел без дела: юноша насобирал веток и, запалив спичкой тонкую щепу, развел костер, неподалеку от которого Льявалла развесила сушиться промокшую одежду.

   Артего отыскал в лесу сухое бревно и за считанные минуты наколол две дюжины дров.

   Гальмитл выпотрошил рыбу, после чего сварил часть улова в походном котелке, добавив, помимо соли, травы и специи, которые заблаговременно насобирал в лесу.

   Расположившись в тени могучего кедра, что рос на крутом берегу реки, вскоре вся пятерка защитников обедала и наблюдала за пробегающей мимо прозрачной водой.

   - Хороша уха, - вынес вердикт эфал, попробовав первую ложку.

   - Жаль, картошки нет, - сказал Бэнкси. - Да и головка лука не помешала бы.

   Грин мысленно возблагодарил судьбу, так как с детства не переносил вареный лук и старался избегать его в любых блюдах.

   Разнесшийся по окрестностям пряный аромат поначалу привлек лесных обитателей, но заметив издалека эфала, звери предпочли убраться восвояси.

   Славно отобедав, друзья решили долго не задерживаться и, наскоро облачившись в подсохшую одежду, двинулись дальше.

   После нескольких часов утомительного перехода день постепенно начал клониться к закату. Было решено на всякий случай проверить, не сбились ли они с намеченного пути. Эрду забрался на верхушку исполинского вяза, что рос на пригорке, и осмотрелся. Во все стороны до самого горизонта тянулись густые заросли деревьев, которым не было конца и края. Приглядевшись, мужчина заметил вдали снежные пики Тарионских гор. Они располагались слева от направления их движения, а значит, все было в порядке.

   Гардемиец спустился с дерева и предложил спутникам немного отклониться на юг, чтобы приблизиться к реке.

   - Чем дальше продвинемся вглубь, тем дольше врагам придется скакать в обход леса - сказал он.

   - А что если они решили гнаться за нами по реке? - вдруг спросил Грин.

   - Тогда им пришлось нанять целый флот, а затем погрузить на него оружие, коней и их самих, - ответил Эрду. - Такое количество судов можно пригнать только из Грозового моря. Представьте, сколько времени на это уйдет. Мы уже будем далеко за пределами Кейпшира, - добавил гардемиец и на секунду задумался. - А вот колдун вполне может воспользоваться речным путем, - задумчиво проговорил он. - Ну что ж пусть нас рассудит тот, кому доверено нести алинтар.

   Члены отряда дружно посмотрели на Грина.

   Юноша смутился от неожиданности. Ощущение ответственности было для него в новинку, и пока, он еще не решил, как к нему относиться. Ко всему прочему, от этого выбора зависели не только жизни друзей, но и его собственная.

   - Я считаю, что у одного врага, пусть и столь могущественного, меньше шансов нас выследить, - наконец медленно промолвил он. - Будь я на месте черных рыцарей, выставил бы дозоры по всей границе Призрачного леса. Кто знает, сколько их на самом деле? Вдруг угрены согнали сюда тысячи всадников. Я за то, чтобы идти ближе к Южанке.

   На том было решено двигаться к реке.

   Отряд продолжал путь до самой ночи. Когда стемнело, ноги Грина гудели от усталости, а щит и оружие за спиной налились такой тяжестью, что уже не казались столь нужными в дороге.

   Место для ночлега выбрали у подножия небольшого травянистого холма, который был достаточно крут, чтобы укрыть путников с северной стороны.

   Перекусив хлебом, остатками оленины и рыбой, юный Коэл калачиком свернулся у потрескивающего костра и под тихие голоса друзей вмиг забылся сладким сном.

   Спустя час все, кроме гардемийца, спали. Эрду одиноко сидел у теплого пламени и внимательно слушал звуки, доносившиеся из непроглядной темноты, что плотной стеной окружала их лагерь. Иногда до его уха доносились шорохи и трески, а в темноте мелькали желтые огоньки чьих-то глаз. Подбрасывая в огонь ветки и поленья, мужчина размышлял о неотвратимо надвигающейся угрозе и о роли, что предстоит сыграть отряду в годину тяжких испытаний.

   Когда до рассвета оставалось около четырех часов, северянин разбудил мирно посапывающего Бэнкси, и тот сменил его на посту. Остаток ночи они провели под неусыпным оком гальмитла.

   Следующие два дня прошли без приключений. Они успешно миновали большую часть пути и к концу вторых суток достигли западной части леса, которая в отличие от восточной изобиловала холмами и низинами. Идти стало заметно труднее. Крутые подъемы по пересеченной местности изматывали членов отряда. Больше всех страдал низкорослый гальмитл, чьи шаги были в два раза короче человеческих.

   - Никак, Кривополье начинается, - устало ворчал он, устраиваясь на ночлег рядом с кустом волчих ягод, - еще чуть-чуть и вам меня придется тащить на себе.

   С утра третьего дня лил сильный дождь. Небо плотно заволокли свинцовые тучи, унылые и холодные. На путников с шумом обрушивались нескончаемые потоки воды. Холодные струи мерзко хлестали по лицам и просачивались сквозь одежду. Промокшие до нитки защитники угрюмо кутались в плащи и молча, брели сквозь пахнущий сыростью лес.

   - Эх, сейчас бы горячего чайку да к любимому камину, - с грустью думал Грин.

   На самом деле он любил дождь, особенно летний. Ему нравилось наблюдать за разгулом стихии из окна своего дома в тепле и сухости.

   "Как хорошо!", - думал он в такие моменты, - "что я не один из тех застигнутых дождем в дороге путников, промокших до нитки и продрогших!".

   На этот раз таким угодившим под ливень путником оказался он сам. Нет, конечно, он был не против слегка помокнуть под слабым дождиком, что иногда накрапывает под темно-желтым солнцем и радугой, но сейчас, к сожалению, был совсем не тот случай.

   Спустя полчаса с севера надвинулись черные тучи, где-то вдали сверкнула молния, шум наклоняющихся от ветра деревьев разрядили утробные раскаты грома.

   - Час от часу не легче, - проворчал гальмитл, но из-за звуков разбушевавшейся природы его никто не услышал.

   - Если гроза будет приближаться, сделаем привал! - прокричал путникам Эрду, - я не хочу поджариться посреди леса!

   Когда молния сверкнула совсем рядом, а от грома заложило уши, друзья поспешно сгрудили все металлические предметы на землю и удалились на безопасное расстояние. Льявалле пришлось снять с себя даже мелкие вещи: амулет, который она носила на шее, а также кольца с пальцев и серьги.

   Через несколько минут их ослепила яркая вспышка. Отливающая голубизной ветвь, прорезав темную серость дня, вонзилась в груду оружия и доспехов. Громыхнуло так, что не заткни они уши, оглохли бы разом. По телам защитников засквозили мурашки, а во рту появился металлический привкус.

   Чтобы хоть как-то переждать грозу, они соорудили на дереве настил из веток и плащей. Укрывшись под ним, они тесно жались друг к другу в надежде хоть как-то согреться. Артего занимал слишком много места, потому костер под настилом никак не помещался. Со временем путники все же начали обсыхать, хоть и по-прежнему дрожали от холода.

   Эпицентр грозы медленно смещался на юг. Рядом с ними больше не вспыхивали молнии, а промежутки между их появлением и громом увеличивались с каждым разом. Через два часа дождь прекратился, но светлее от этого не стало.

   Члены отряда выбрались из-под импровизированного укрытия и отправились собирать брошенные в суете вещи.

   Не найдя среди прочего оружия свой моргенштерн, Грин принялся осматривать землю вокруг. Примерно в десяти метрах поодаль его внимание привлек странный отблеск. Юноша подошел ближе и ахнул от изумления; он, наконец, увидел булаву, но с ней творилось что-то неладное. Оружие мерцало таинственным свечением. Внимательно приглядевшись, Грин различил ветвящиеся по изголовью молнии. Вспыхивающие серебром нити на короткое время возникали между шипами, потом затухали и тут же с едва различимым треском появлялись в другом месте, словно по навершию бушевала миниатюрная гроза. Удивленный Грин посмотрел на друзей. Защитники вели себя, как обычно: неспешно одевались и вооружались, болтая каждый о своем. Очевидно, все остальные вещи были в полном порядке.

   - Идите сюда, - негромко, словно боясь спугнуть таинственное наваждение, подозвал товарищей Грин.

   Первым моргенштерн увидел подоспевший раньше остальных Артего.

   - Ого! - присвистнул он.

   - Хм, - поднял бровь появившийся следом Эрду.

   Льявалла, округлив глаза, молча уставилась на диковинно поблескивающую булаву.

   Бэнкси открыл, было, рот, чтобы отпустить шутку по поводу замешательства друзей, но, увидев поблескивающую голубоватыми сполохами булаву, так и остался стоять с открытым ртом.

   - Наверное, в него ударила молния, - нарушил молчание юноша и потянулся, чтобы взять оружие.

   - Погоди чуток, - предостерег юношу гардемиец и осторожно ткнул в основание моргенштерна палкой. Вопреки ожиданиям наблюдавших с интересом друзей ничего необычного не случилось: при ударе они услышали вполне обычный звук. Затем он таким же способом проверил искрящее молниями изголовье и тоже безрезультатно. Эрду медленно протянул руку и прикоснулся к рукоятке булавы. Обтянутая толстой кожей ручка на ощупь показалась вполне обычной. Недолго думая гардемиец обхватил ее ладонью и поднял оружие с земли. Когда северянин поднес моргенштерн ближе, все без исключения услышали тихое потрескивание, похожее на стрекот кузнечика. Чтобы окончательно убедиться, что предмет безопасен, северянин провел ладонью рядом с изголовьем булавы. Ощутив легкое пощипывание под перчаткой, Эрду прикоснулся пальцем к покрытому шипами шару. Поначалу как будто ничего не происходило, но со временем на кончике указательного пальца почувствовались едва ощутимые колебания.

   Затаив дыхание, защитники заворожено наблюдали за его действиями.

   Гардемиец размахнулся и ударил моргенштерном по стволу дерева. За этим последовало необъяснимое: в момент удара из оружия вырвался пучок ветвистых молний, который оставил на стволе обуглившийся след. Учитывая, что, кроме фейерверка, действо сопровождалось жутким треском, Льявалла вскрикнула от неожиданности; остальные отпрянули, прикрывая руками глаза.

   Бэнкси внимательно осмотрел дерево и обескуражено промолвил:

   - Если б не промокшая кора, оно бы вспыхнуло как спичка.

   Между тем, Эрду решил подтвердить догадку и начал легонько постукивать по другому стволу. За каждым ударом о поверхность следовал треск, а изголовье вспыхивало серебряным светом. Чем больше сил гардемиец вкладывал в удар, тем громче и мощнее становилась молния.

   - Палица-то, получается, теперь зачарована, - прищелкнув языком, сказал Артего. - Да так, что я, пожалуй, и не припоминаю, чтобы видел подобное.

   Северянин осторожно вручил моргенштерн Грину.

   - В мире много зачарованных вещей. Даже у меня есть парочка с собой, - задумчиво произнесла Льявалла. - Но это я бы не стала называть чарами. Где это видано, чтобы оружие само без помощи заклинателя и нужных ингредиентов зачаровывалось? Тысячи героев сложили головы в надежде добыть зубы, когти и еще угрен знает что, только чтобы собрать нужные для наложения чар предметы. Но чтобы вот так: с неба молнией! - девушка развела руками.

   Осмотрев оружие вблизи, Грин начал долбить уже изрядно покореженный ствол дерева. Лицо юноши светилось от счастья не хуже, чем сама булава.

   - Крепи его плотнее к щиту, чтобы не ударялся при ходьбе, - сказала Льявалла, - да и рядом со мной не маши, уж будь любезен.

   - Я назову его "Грозолом"! - торжественно объявил Грин.

   - Хорошо-хорошо, господин Коэл - повелитель молний, - с ехидной улыбкой произнес Бэнкси. - Только это тебе не игрушка, а настоящее магическое оружие. Старайся лишний раз его не показывать и рот держи на замке. Ты не представляешь, сколько найдется охотников до такой вещицы.

   - Эх, вот бы еще одна такая молния в Хельгу ударила, - мечтательно проговорил эфал, закрепляя на спине секиру.

   - И так хорош, - хмыкнул Бэнкси.

   Как только они закончили собирать вещи, отряд двинулся в путь.