У человека есть пять органов чувств: осязание, обоняние, вкус, слух и зрение, причем последние два – самые главные, из них мы получаем максимум информации о мире. Несмотря на то, что все эти пять чувств есть почти у каждого, развиты они в разной степени. Люди, у которых они работают с отклонениями, вынуждены их корректировать с помощью различных приспособлений: слуховых аппаратов, очков и т. д. Собственно, о привычных для нас очках в рассказе речь и пойдет.

Водонос жил в древних Афинах и занимался тем, что доставлял воду в дома жителей города. Однажды он принес воду в один богатый дом, и, пока ждал хозяев, поставил емкости на мозаичный пол. Немного воды вылилось, и Водонос заметил странное: все плитки были одинакового размера, но те, что оказались под водой, стали как будто больше. (зарисовать эту лужицу на плитке)Его это явление заинтересовало, и, в очередной раз набрав воду, он опустил в шарообразную стеклянную емкость инжир. Он стал визуально больше. Но у Водоноса не было времени изучать причины этого явления, и он просто посоветовал знакомому владельцу таверны положить фрукты в витринах с такие емкости. Фрукты в них казались крупнее и аппетитнее. Скоро во всех витринах Афин стояли такие емкости, хотя никто так и не понял, как они реально действуют.

Первым, кто и понял, и записал причину этого явления, стал арабский ученый Ибн–аль–Хайсам: «Если смотреть сквозь сегмент стеклянного шара, то он мог бы увеличивать предметы». Толком он эту теорию не проработал, но ее все равно взяли на вооружение слабовидящие европейские монахи: они делали полукруглые стеклянные линзы и укладывали их поверх рукописного текста.

Буквы увеличивались. Линзы делали из кварца, горного хрусталя или берилла, который и дал основу современного североевропейского названия очков – «Brill». Линзу обрамляли деревянным ободком, который делал ее более долговечной, безопасной и удобной в использовании.

Однажды, убирая линзу от текста, один монах поднес ее к глазам и понял, что в таком положении она увеличивает изображение сильнее. Проблема заключалась в том, что стекло было малопрозрачным: все становилось крупным, но мутным. Поэтому очки начали производить только после того, как конце XIII века в Венеции изобрели тонкое бесцветное прозрачное стекло. Оно было ужасно дорогим, и очками пользовались лишь самые состоятельные и образованные люди.

Но вот мы все употребляем слово «очки», а ведь выглядели они совсем не как современные! Состояли они из двух линз, между которыми была С– образная перемычка. Никакой рукоятки не подразумевалось, поэтому держать их надо было рукой. Учитывая, что в основном они нужны были богачам, чтобы похвастаться достатком – это никого не затрудняло.

Наступил XV век, и Иоганн Гутенберг изобрел книгопечатание. В Европе появились дешевые ежедневные газеты, выросла грамотность. Очки понадобились не только элите, но и обычным горожанам. Спрос на них вырос, только вот удобнее они пока не стали – их все еще надо было держать рукой. Так продолжалось до 16 века, когда изменения в конструкцию очков внесли испанцы. Чтобы ввести вас в курс дела, расскажу вам немного о положении Испании на мировой арене в те годы.

Испания в это время теряла свое могущество: расцвет, связанный с «открытием» Америки и воровством у аборигенов огромного количества золота, сменялся закатом, вызванным огромными политическими амбициями испанской монаршей семьи. Несмотря на проблемы, корона не оставляла свои мечты о создании христианской, а точнее, католической, монархии во главе которой встала бы Испания. Представителей других веток христианства, например, гугенотов или кальвинистов (православия в Европе не было), по плану следовало истребить, чем и занималась инквизиция. Спокойно в те годы жилось только представителям испанской католической церкви.

Жил тогда в Испании дьякон Пупио Малинос вместе с женой Мастеритой Очкерией. Жили они скромно, он был занят в основном изучением церковных книг и выполнением приходских обязанностей, а на Мастерите был дом. Однажды дьякон попросил жену ему помочь прочитать текст, который был слишком мелким и разобрать его он не мог. Пупио начал терять зрение: даже текст, написанный привычным шрифтом, ему становился не по силам. Мастерита заставила мужа купить очки: все те же две линзы, соединенные перемычкой. Очки ему подобрали по возрасту: в те времена не было понятия «диоптрия», а были очки для 30–, 35–, 45–летних людей, и так далее. Читать дьякону стало намного легче. Только вот записи было делать неудобно, т. к. одна рука все время была занята очками. Мастерита задумалась, как ей помочь мужу:

– Как жаль, что Пупио не носит парик: знать вешает очки на свои парики. Только вот зачем им очки, они и читать не умеют? В идеале, очки должны все время держаться перед глазами: не сползать и не крутиться. За что бы их зацепить? – Мастерита осматривала свою голову в зеркале.

В один из дней, когда Пупио был не дома, Мастерита взяла очки мужа и все свои швейные принадлежности и вернулась к зеркалу.

– Итак – Мастерита стала копаться в своем сундучке. – Булавки. Булавки нужны, чтобы крепить очки к парику, а этот вариант я отмела еще в прошлый раз. Иголки. Пришить очки можно к капюшону его мантии, запомню. Нитки, если пришивать к капюшону, то пригодятся. Ленты – Мастерита покрутила их в руке и взяла очки. – Сверху над глазами зафиксировать очки лентой будет сложно, а если сбоку? Места нет, чтобы ее вставить. – Но очки были металлическими, поэтому кузнец с соседней улицы приделал к очкам с двух сторон маленькие кольца, как раз, чтобы пропустить через них ленты. Мастерита привязала ленты с обеих сторон, завяла их за головой на бантик и подошла к зеркалу. Попрыгала, наклонилась, очки не падали. Прекрасно!

Когда Пупио вернулся, Мастерита попросила его наклониться, надела очки и завязала ему на затылке бантик. Дьякон открыл глаза и не поверил им: все видно, а руки свободны! Как же он был благодарен! Теперь он мог не только носить очки дома, но и брать их с собой. Все его знакомые последовали примеру.

Через некоторое время у Пупио появилась возможность поехать вместе со своим епископом на Филиппины: острова были новой колонией Испании, и там нужно было проводить миссионерскую работу. Мастерите, к сожалению обоих, пришлось остаться дома.

Пупио был воодушевлен тем, что сможет наставить всех неверующих на путь истинный (он не был в курсе реальной политики и не понимал, что миссионерство – лишь способ сделать колонии более лояльными к колонизаторам). С собой Пупио взял одежду, нужные книги, портреты семьи и, конечно, очки. Ленточки, пришитые когда–то Мастеритой, уже порядком истрепались. Пупио с грустью посмотрел на них, но тревожить расстроенную жену просьбами не стал.

Только через полгода причалил испанский корабль к берегам Филиппин. На острове Пупио поселили в опрятном доме при строящейся церкви. Каждый день он надевал очки и читал аборигенам выдержки из церковных книг. Ленты в итоге истрепались так сильно, что их длины не хватало, чтобы завязать бант. Дьякон не мог придумать ничего лучше, кроме как заправить ленты за уши и периодически их поправлять, поскольку очки из–за силы тяжести постоянно норовили сползти. Так он их и носил, пока один абориген не приладил к кончикам ленты два камешка с выточенными водой дырочками внутри для утяжеления. Они перевешивали очки и не давали им падать.

Испания тем временем тонула в восстаниях и войнах, и тихий дьякон, узнавая новости о родине от периодически причаливавших кораблей, понимал, что домой ему лучше не возвращаться. Он написал своей дорогой Мастерите письмо, в котором приглашал ее переехать к нему, и она с радостью это сделала. Так и остались они на Филиппинах воспитывать в аборигенах христиан, а очки, которые продолжали носить в Европе, остались просто двумя соединенными линзами.

Нельзя не упомянуть, что параллельно с очками развивались монокли, пенсне и лорнеты. Монокль представлял собой одиночную линзу, которую владелец за длинную ручку держал перед глазом.

Через некоторое время, правда, он эту ручку потерял и стало модным зажимать линзу мышцами века и щеки. Лорнет был чуть более похож на очки: линз было две, держали их у лица с помощью центральной или боковой рукоятки. Из всех этих устройств больше всего на современные очки похожи пенсне: две линзы соединены пружиной, которая зажимает переносицу и не дает им сползать.

Долгое время именно эти три конструкции и были самыми популярными для коррекции зрения, пока очкам еще было далеко до настоящего комфорта.

В 1677 году в Великобритании родился Эдвард Скарлетт. Поучившись у одного из мастеров–оптиков того времени, он открыл свой магазин в лондонском районе Сохо, а в возрасте 50 лет стал Оптиком Его Величества Короля Георга II. В магазине у него продавались в основном пенсне, монокли и лорнеты. Спрос на очки был невысок, они были представлены скорее для ассортимента.

Однажды на глаза Эдварду попался рисунок с испанскими миссионерами в Азии. Руки были опущены вдоль тела, но очки все равно держались. Присмотревшись, он обнаружил, что к очкам прикреплены ленты с грузиками за ушами. Какое же простое решение! Он держал рисунок в голове и уже спешил в мастерскую.

– Итак, что мы имеем? Очки должны крепиться сбоку головы. Как? Ленты – это хорошо, но не практично же! Ох уж эти испанцы, любители роскоши! – Эдвард крутил очки в руке. – А какой вообще смысл менять материал? Можно же сделать и оправу, и держатели металлическими. Но нельзя забывать, что мои клиенты привыкли к красивым вещам: самый ходовой товар – это украшенные лорнеты. А может, закрепить очки перед ушами? Тогда можно будет подумать, как их украсить. Итого: красивые металлические крепления перед ушами. – Эдвард положил перед собой на стол очки и две палочки, изображающие крепления, – чтобы прижать их к голове, надо будет сразу сделать их очень плотными.

Надо тогда, чтобы концы креплений были больше, чем просто проволока. Можно взять еще металла и скрутить край в спираль. Отличная идея! И красиво, и функционально. Только вот, если край металла вскроет кому–то висок, позора не оберешься. – Он вздрогнул. – Сверху нужно будет чем–то эту спираль прикрыть. Сделаю бархатный чехол!

Через некоторое время очки были готовы, и это были первые очки с заушинами из того же материала, что и оправа. Вернее сказать, это были не заушины, а «перед–ушины». Изобретение было встречено с опаской, но ведь Скарлет был Оптиком Его Величества! Весь свет захотел себе такие очки. Совершенствуя их, Эдвард Скарлет сделал первую модель, похожую на современные: «заушины» были настоящими заушинами, только с кольцом вместо нынешнего загиба.

Нельзя забывать еще одну вещь: именно Эдвард Скарлетт придумал подписывать фокусное расстояние линз. Благодаря ему, теперь можно было купить не очки для «40–летних» или «65–летних» людей, а очки с силой «– 2,5» или «+ 3,0» диоптрии. Дело Эдварда Скарлета продолжил его сын, Эдвард Скарлет–младший, но прорыва, подобного отцовскому, за ним не числится.

Как вы понимаете, в те времена система производства была другой. Сейчас завод может сделать в год миллион одинаковых очков. Тогда же производство было сосредоточено на мануфактурах или это вполне относилось к очкам как к относительно дорогому удовольствию в руках компетентных мастеров. Каждый мастер делал свои товары ограниченным тиражом, и что–то в его товаре должно было быть особенным, что отличало бы его от остальных. Это понимал Джеймс Аскот, лондонский оптик, живший в середине XVIII века в Лондоне. Джеймс придумал использовать в очках цветные линзы, а также сделал очки со сгибающимися в середине заушинами: их можно было максимально удобно посадить по голове. Правда, это изобретение не очень прижилось, и Аскота все запомнили, как изобретателя солнцезащитных очков.

Время шло, очки менялись: изобретались линзы для разных болезней глаз, очки с двумя парами линз, уточнялась фокусировка, появилась роговая и пластиковая оправа. Только их все равно носила или модная молодежь, или люди, которым для работы нужны свободные руки, аристократические лорнеты, монокли и пенсне по привычке покупали все остальные. Дело приняло другой оборот в начале ХХ века, когда огромную популярность завоевал кинематограф. Актеры стали диктовать моду, и Гарольд Ллойд, американская звезда начала ХХ века, в 1917 году сначала заставил людей свыкнуться с видом очков, а потом ввел на них повальную моду. Лорнеты и пенсне пропали с прилавков. В России переход на очки был связан еще с одним фактором. После Октябрьской революции люди повсеместно отказывались от буржуазных предметов обихода, коими считались и монокли, и лорнеты, и пенсне.

С тех пор очки стали не только предметом, помогающим четко видеть, но и модным аксессуаром: каждый сезон нам говорят, чтобы мы срочно купили «кошачий глаз», или «авиаторы», или тишейды, как у Джона Леннона. Но не забывайте, пожалуйста, что главное назначение очков – помогать лучше видеть и защищать наши глаза от ультрафиолета! Берегите свое зрение, ведь благодаря ему мы получаем 80% информации о мире.