Зафрахтованный Индонезией в Японии супертанкер «Сикока-мару» вез в Австралию экспортную нефть — полмиллиона тонн сразу! Вооруженной охране и экипажу казалось, что опасность уже осталась позади. Миновали остров Рождества, до австрийского порта Перт осталось меньше трех тысяч километров. Маловероятно, чтоб в этих водах могли объявиться пираты. И вот, когда ослабла бдительность, те и напали ночью, с двух бортов пришвартовавшись к танкеру. Всю охрану и часть экипажа перебили, танкер повернули на юго-запад, в сторону Южно-Африканской Республики. Можно было сорвать огромнейший куш, если загнать расистам столько нефти.

Шел третий день после захвата танкера, когда на Рае и на Горном произошли только что описанные события.

Шел четвертый день плавания танкера под охраной пиратских катеров, когда Абдулла и Янг пришли к Натаче на ту далекую плантацию кокосов. Не могли не пойти туда, очень просил Янг. Надо показаться Натаче и ее родителям — мол, вот я, живой и здоровый. Не переживайте, не горюйте.

И хорошо сделали, что сходили. Натачу, оказывается, круглосуточно держали в шалаше, привязанную и связанную, чтобы опять не сбежала на то озеро, не захлебнулась еще и сама. А она в ответ объявила голодовку, ничего не ела, воду, правда, пила, и твердо решила — умереть. Не могла она жить и радоваться всему живому, если не было на свете Янга. И могла бы умереть, упрямства у нее хватило бы, если бы Янг сам не явился с того света.

И был смех сквозь слезы, и слезы сквозь смех, была истерика.

— Янг, милый, ты это или не ты?! Сними очки, я не узнаю тебя… — И сама сорвала черные очки и целовала его в закрытые глаза (он еще не мог без черных очков смотреть на белый свет), а Янг краснел и потел — бросало в жар. Абдулла деликатно вышел из шалаша и сидел под стенкой, посвистывая: пусть налаживают отношения.

Потом были бесконечные вопросы, и Янгу опять и опять приходилось рассказывать пещерную эпопею.

— И все-все дельфины погибли?! — не могла поверить Натача.

— Все… — горько вздыхал Янг. — Боби так жалко, как братик для меня был! — он совал пальцы под стекла очков, вытирал слезы. — Только вот… Игрушку мне вынес со дна, на дракончика похожа, — показал Янг штуковину, которую тогда засовывал за пояс в пещере.

Услышав это, Абдулла мигом оказался в шалаше.

— Так это же золото!!! — вскрикнул он, взяв у Янга дрожащими руками дракончика. — Слиток золота! Самородок… Вот, отбито, видите, как горит? А тяжелый!

Передавали самородок из рук в руки, разглядывали со всех сторон, ковыряли ногтем. Абдулла повернул голову в ту сторону, где, по его мнению, было озеро. Вздохнул.

— И ты столько носил эту тяжесть и не мог разглядеть до сих пор самородок?! — напустился он на Янга.

— Подумаешь, счастье такое… — спокойно ответил Янг. Почему-то золото не вызывало у него никаких эмоций.

Шел пятый день плавания украденного танкера, когда, переночевав возле Натачиного шалаша, мальчики пришли с Натачей в Компонг, в больницу.

Радж ночь провел в палате возле Амары. Врачи разрешили ночевать возле него, присматривать за ним после операции. Переливали Амаре кровь — целых два литра. Радж предлагал свою — поделиться с другом, но врачи взяли пробу и сказали: не подходит.

И вот на второй день после операции состояние Амары намного улучшилось. Янг, Абдулла и Натача упрашивали главного врача пропустить их к больному — хоть на пять минуток. Им бы только увидеть Амару, убедиться, что он жив — и больше ничего не надо.

Упросили, пустили их. И увидели, волнуясь, как сразу протянул к ним по простыне бессильную руку Амара. Четыре руки протянулись навстречу, и все сплелись в одном горячем пожатии.

— Задал я вам хлопот… — дрожит на губах Амары улыбка. — И как только расплатимся мы за операцию, за кровь, за больницу?

— Ты не забивай себе этим голову. Все будет хорошо, — говорил Радж.

— И деньги найдутся, — с уверенностью миллионера заявил Янг, но «игрушку» из-за пояса не достал, не показал. Они в палате не одни, есть и чужие, по углам стоят еще четыре койки.

— Может, кто из вас увидит моих… наших… Не говорите, что такое со мной. Мол, поскользнулся… — попросил Амара. — А деньги я вам верну. Поправлюсь и заработаю.

Четыре кулака протянулись к его носу.

— Не буду… Не буду… — слабо улыбался Амара.

— Твоя задача сейчас — поправиться, — сказал Янг.

— И поскорей, — добавил Абдулла.

— Я к тебе каждый день буду приходить, — пообещала Натача. — Буду говорить — твоя сестра.

— Поправляйся, друг. Много у нас дел впереди, много работы, — многозначительно говорил Радж.

— А ты, Радж, остерегайся… знаешь кого. Трижды будь внимательным. Ты тоже нужен для дела.

— Ну, мы пойдем. Горбоносый дал два дня, приказал, чтоб мы явились в полицейский участок сразу, как приедем. Разговор у них еще есть… И акваланг где-то у них.

В дверь уже заглядывала сестра, кивком показывала — пора уходить, но друзья никак не могли расстаться.

Наконец ушли.

На улице, по пути к причалу, когда попалось более или менее укромное место, Янг показал Раджу «дракончика».

Ошеломленный Радж долго молчал, взвешивая «железку» в руке.

— Янг… Все твои муки были не напрасны… Привяжи хорошенько, из-за пояса может выскользнуть. У меня пока что… — похлопал себя по голой груди, — спрятать некуда, а в кармане будет торчать, выпирать. Деньги нам потребуются. Есть одно великое, святое дело… Когда-нибудь скажу и вам.

Натача, доведя их до причала, подала всем руку. Янг задержал ее руку в своей, глаза глядели в глаза так, что девочка застеснялась, вырвала свою руку и убежала.

Был четвертый час пополудни, когда друзья добрались до Рая. Пришлось специально нанимать моторку, потому что в такую пору попутных лодок не нашлось.

В это время захваченный пиратами танкер и их катера были в пяти километрах от Рая, собирались уже обойти остров с юга. И тут их встретили катера береговой охраны султана, которых послали на перехват, видимо, по приказу свыше. Завязался бой, он был скоротечным. Вскоре два из трех султанских катеров были потоплены торпедами. Третий отошел как можно дальше. И чего-то ждал. За это время танкер приблизился к острову на расстояние двух километров…

И тут появились боевые вертолеты, снова завязался бой. Пиратские катера были расстреляны сверху ракетами и потоплены.

Никто не мог сказать потом, от чьего выстрела на танкере вспыхнул пожар. А может, его подожгли сами пираты, бывшие на борту, — мол, погибать, так с музыкой! Длиннющий неуправляемый танкер ветер и волны погнали прямо на Рай. Течение тоже было с востока, все помогало трагическому исходу. Смельчаки, перебравшиеся с третьего султанского катера на танкер, ничего не смогли сделать: штурвал и все пульты были подорваны.

Тем временем длиннющая туча черного удушливого дыма дошла до Рая. Двигалась она низко, по самой воде и земле, и в короткие минуты застлала все улицы, окутала дома. В отелях и пансионатах началась паника. Разношерстная публика хлынула в порт. «Катастрофа! Катастрофа!» — было у всех на устах, и это слово связывалось не только с танкером, но и с самим островом.

Земля, луна и солнце в то время стояли на одной прямой. Начинался самый высокий за полугодие прилив. А ветер с востока все усиливался и усиливался. Начинался шторм, о котором предупреждали уже за несколько дней.

Ветер принес некоторое облегчение, немного отвернул от острова зловещую смрадную тучу. Но пришла другая беда: неуправляемый танкер напоролся на рифы, через проломы и пробоины в море хлынули потоки нефти. А буря словно нарочно еще несколько раз развернула танкер и так и этак, вздымая то нос, то корму, и танкер в конце концов раскололся на две половины. И эти громадные половины уже каждая в отдельности ворочались и скрежетали о камни, заваливаясь на бок.

Загорелась нефть и на воде. Широкий пылающий поток начал охватывать остров с севера, где были пляжи, и с юга, где был порт.

А в порту царила уже дикая суматоха и паника. Туристы с боем захватывали все, что могло плыть или держаться на воде, надеясь выбраться из огненного полукольца, пока пылающая нефть не отрезала путь к отступлению. Некоторые судна с пассажирами или без них удалось вывести к западным секторам. Не сладко было и в бушующем море, но судна постепенно пробивались к Главному острову.

Начали гореть джонки в плавучем поселке, там раздались вопли и рев людских голосов.

Радж и Янг расстались с Абдуллой, как только высадились на Рае. Абдулла побежал повиниться перед синьорой. А они заглянули в дельфинарий. Успели увидеть только Абрахамса, он неуклонно нес службу, кормил дельфинов. Рассказали ему о гибели Судира, и Абрахамс заойкал, заахал: «А как же дельфинарий теперь? А как же я… мы все?»

До полицейского участка не дошли, услышали рокот вертолетных моторов и далекую стрельбу. Повернули в сторону порта, куда бежали уже и дети и взрослые и откуда хорошо было видно, что делается на рейде и дальше, до самого горизонта. И вся катастрофа с танкером произошла на их глазах…

Потом, когда обезумевшая толпа начала таскать их с собой то туда, то сюда, им едва удалось ухватиться друг за друга, чтобы не затеряться в людском водовороте. Одурев от крика и гвалта, они пробились к восьмому сектору, где пылали от горящей нефти рыбацкие джонки с будками. Хотелось помочь рыбакам в этом сумасшествии, апокалипсисе, помочь Гуго, его семье. О своем спасении братья не думали. Принимали на руки чьих-то детей, какие-то узлы, относили подальше от берега, снова пробивались к воде… Лодки загорались все ближе и ближе к берегу. В дыму и копоти люди суетились как черти. Никто не знал, все ли жители лодок спаслись, никто ничего не мог сказать о Гуго и его семье.

Потом, усталые, черные от копоти, плелись по кольцевой дороге на запад, куда бежали все. На пляж косо шли перемешанные с нефтью водяные валы, нефтью был уже залит весь песок до раздевалок и душевых и даже будочки-раздевалки. Нефть тут еще не горела, но беда от нее была не меньшей. Известным на весь океан пляжам пришел конец.

Где-то в четвертом или пятом секторе встретили Абдуллу. Пробился, идя навстречу людскому потоку с Тото на руках. Глаза испуганно ощупывали каждого встречного. Увидев Раджа и Янга, даже собачку упустил из рук от радости.

— Нигде нет синьоры… А Тото в коридоре поймал, — бегал и скулил, бегал и плакал.

— Может, успела выехать, — предположил Радж.

Прошли пятый и шестой секторы, тут было самое большое сборище людей. Тут не было дыма, не дошла еще сюда и нефть.

Сели втроем на бетонный парапет, который защищал дорогу от волн прибоя. Смотрели, как катятся на берег грязные валы, глядели влево, на дельфинарий. Он еще был цел, еще будто существовал, но казалось, что его уже не было.

«Что же дальше будет? Чем все кончится?» — болезненно ныло у каждого из них сердце.

Одно только знали парни: они не туристы, бежать им некуда. Судьба их связана с Раем, с архипелагом Веселым.

И будущее Веселого связано с ними…

Солнце склонилось к самому горизонту, оно то и дело скрывалось за черными, страшными клубами дыма. На такое солнце и Янг мог смотреть без очков.

Скоро солнце скроется, но настанет утро, и оно снова взойдет.

И будет всходить еще не один раз…