11010001111100101111000011100000111110001110110111111011111010010010000011000
1001110111011101100000011010000101000001101000010100000110100001010.
Разбудил меня часовой. Отворял дверь с невероятным шумом:
– Тревога! Мужчинам срочно в главном зале собраться. Ной ждет…
Я наскоро оделся и вышел на галерею, где толпился народ из соседних комнат. Заглянул через перила вниз. Все свободные места в зале и галереях заполняли обитатели Дома. На подиуме собора, рядом с развороченным аналоем, стоял Ной. Лицом к переполненному залу, высоко подняв руку, призывая собравшихся притихнуть. Но люди непослушно гудели, как пчелы растревоженные в сотах.
Дом этот – другой опять был.
– Тихо, заткнуться всем!.. – только, когда хозяин Дома рявкнул, тишина наступила. – Подняты вы на ноги чрезвычайной вестью. Дозорный на крыше сообщил: в сторону Дома караван с сотней вооруженных бойцов направляется. Возможно, бродяги попытаются Дом захватить. Для чего, объяснять не нужно?!..
Тишина в соборе напряженной стала.
– Кто они?!.. – крикнули из зала.
– Удалось рассмотреть караван в телескоп – среди врагов, половина синих. Другая половина – несчастные с начальными признаками Помутнения. На лицах, отчаяние заметно. Терять им нечего. Потому, готовимся к обороне от возможного штурма. Чтобы не подпустить бродяг близко к Дому, сами сделаем вылазку, застигнем врасплох и… первыми ударим! – Ной поискал глазами в толпе. – Бока старшим назначаю. Бригадиры, сейчас же к нему. Остальные получают в подвале оружие, ждут и по команде первой, выйти готовятся…
Только Ной закончил, тишина сменилась еще большим гулом. Бок принялся живо с бригадирами план наступления обсуждать.
Заметив возле подиума Аву, я спустился в зал и направился к ней. Еще от сна не отошла. Потягиваясь, вид имела заспанный.
– Где снова пропадал, Атом?!.. Волновалась, искала, спрашивала, никто не знал!
– Выполнял просьбу одну… Ноя. Захотел, чтобы волшебный напиток ему приготовил. Защиту от Помутнения. Пришлось вылазку делать за пределы Дома… – ответил первое, что пришло в голову.
– Что, происходит в Доме?.. Ной взволнован, а я, начало проспала и… только пришла… – томно зевая, поинтересовалась Ава.
– Вооруженный караван синих бродяг хочет собор захватить. Ной организует упреждающий удар. Скоро защитники Дома, навстречу выходят, – кратко объяснил я.
Ава не успела накрасить глаза и потому беззащитно выглядела. Широко раскрыв их, руку мою схватила.
– Тебя, больше не отпущу!..
– Но как же, можно остаться?! Ной сразу гвардейцам своим отдаст. За то, что приказа ослушался.
– Тогда… с тобой пойду. В битву!
– Это смертельно опасно. Что может слабая девушка против вооруженных бродяг?
– Метко стрелять умею! – воскликнула она и задумалась, – Ладно. Жаждешь подвигов, поступай, как знаешь. Но хочу успеть, попрощаться с тобой. Вдруг, погибнешь!..
Не понимал, серьезно она, или издевается.
– Только прощаться будем не в твоей келье монашеской, и не у меня. Туда войти могут любопытные, а замков на дверях, нет! – прибавила с ехидством.
– Где же, тогда?..
– Есть укромное гнездышко, о котором не знают. Изучая планы собора старинные, обнаружила лестницу потайную. В стене одной из башен, – призналась Ава.
– Куда же, ведет?..
Ава приложила палец к губам, и потащила меня сквозь толпу.
Долго поднимались мы на самые верхние галереи по непонятным, запутанным темным коридорам. За очередным каменным выступом обнаружился неприметный лаз, высотой с небольшую собаку. Сев на корточки, можно было туда проползти, а внутри, подняться в полный рост. Только паутина мешала, свисала с низкого потолка, мерзко за голову цепляясь.
Ава зажгла свечу, поставила на выступающий камень и… впилась в мои губы. Отвечая на внезапный порыв чувств, крепко обнял ее двумя руками, чуть выше талии.
– У тебя заколка красивая в волосах. Припоминаю, где-то видел раньше… такую, точно…
И тут вспомнил, где – в руках Варга! Когда однорукий ее показывал. Стоял рядом с мертвым рабочим, которому веревку страховочную перерезали на крыше.
– Зловещий коридор в башне и есть, место потайное? – спросил я, отгоняя воспоминания, и смахивая со лба паутину.
– Пойдем дальше… Здесь – прелюдия только…
Снова меня схватила за руку.
По узкой лестнице мы поднимались, едва протискиваясь. Пока не выбрались на маленькую площадку на крыше, скрытую между скульптур каменных ангелов. Под нами простирались, с одной стороны, буйная зелень растительности, с другой – пустыня безжизненная. Вдалеке извивался тот самый, караван бродяг, походил на черную змею в траве. Пока наверх я шел, решение принял – не участвовать в столкновении. Ни на какой стороне.
Едва ступив на крышу, мы крепко обнялись, и упали на нее, еще теплую. Несколько от черепицы осколков вниз покатилось.
Пока любовью наслаждались, казалось, ангелы с укоризной взирают, что покой их нарушен…
Когда страсть первая утолилась, Ава, с головой моей на груди, спросила задумчиво:
– Атом, не понимаю, почему, но хочу все время с тобой быть. Когда тебя рядом нет, будто не живу. Что это, как думаешь?.. Чувствую, сейчас обнимаешь меня, но мыслями не здесь. Не со мной… Так странно пропал тогда, а теперь, внезапно появился. Признайся… В сердце у тебя, кто-то еще?.. О ком, думаешь все время?..
– О тебе, Ава… Вернее, о вас…
– Кто она, твоя другая, и живет где? В зеленых дебрях-джунглях вокруг Дома, среди животных диких и развалин? Тогда передай, если на охоте ее встречу…
– Здесь она. В Доме живет. Такая же, как ты, только…
– Знаю ее?
– Она – ты… Почти…
– Дурачишь меня!
Ава снова припала к моим губам, жарко шепча:
– Я-хочу-быть-вместе-с-тобой…
– Но… невозможное говоришь! Как же, Ной твой?.. – невольно вырвалось у меня.
Вздрогнув, состроила страшную гримаску. Будто упомянули смертельную болезнь или произнесли ругательство.
– Сделай, чтобы исчез из моей жизни, или сама сделаю… – она стиснула зубы, превратившись из принцессы в маленькую ведьму. – Всегда Ноя боялась. Того, что рано или поздно, льву своему скормит. Животными неблагодарными, всех людей называет. Меня – особенно. Считает, что вешаюсь мужчинам на шею. Хотя сам, хуже, чем… самец обезьяний. Как же, надоел мне – мерзкий!.. Вначале, не понимала, насколько ничтожен, чтобы в Доме главным быть!..
Ава хотела выплеснуть за минуту то, что кипело в душе долгие годы.
– Кто же, годится на роль хозяина больше?..
– Например, Бок – сильный, смелый и… молодой! – с чувством ответила.
Затем прищурилась, будто сравнивая нас, и засмеялась.
– Конечно, ты лучше, чем он, но…
– Что?..
– Ничего! Закрыла дверку потайного лаза, чтобы не смог больше уйти от меня. Ни в какие джунгли. Ни-ку-да-а-а-а!
– Синие возьмут Дом приступом и перебьют обитателей. Обязан быть внизу, штурм отбивать!
– Без тебя обойдутся, а здесь, не найдут. Будем валяться на теплой крыше, пока кто-то не вернется с хорошей вестью, – Ава перевернулась на спину, счастливо на мрачные облака глядя.
Внезапно, на башнях зазвонили колокола. В небо сразу птицы встревоженные взмыли, кружась бешено. Ворота Дома распахнулись. Оттуда выезжали кибитки с вооруженными защитниками.
– Давай, в обсерваторию спустимся!.. – неожиданно, приподнявшись на локтях, предложила она.
– Зачем?..
– Посмотрим в телескоп. На поле боя, что происходит.
– Но там Ной, наверняка. За бродягами следит.
– Нет, этот трус спрятался в подвал, где комната оранжевая. Подсмотрела, когда туда отправлялся. Меня бы тоже позвал, но кое-кто опередил… – вкрадчиво прошептала Ава, подставляя снова горячие губы.
– Будет искать тебя, – попытался остановить ее порыв.
– Побоится. В любимом подвале до развязки отсиживаться станет. Дверь в обсерваторию взломать сможешь?
– Ни к чему. Код знаю…
На внутренние галереи, где было уже пусто, вернулись мы тем же путем. Почти все мужчины караван бродяг ушли встречать. Женщины внизу собрались, в общем зале. Откуда доносились звуки… церковного хора.
– Что поют они?!.. – удивленно спросил я.
– Молитвы, – просто ответила Ава.
– Но ведь Дом, в Бога не верит? Крест с главной башни сбросили!
– Ной, еще не весь Дом. Несчастные женщины согласны на все, чтобы выжить. Даже забыть, что они – люди. Если бы не ты, и я сейчас пела. Люблю соло вести…
Замок обсерватории открылся на знакомую комбинацию 666. Внутри мы телескоп сразу придвинули к окну. Открыв створки, трубу я направил в развалины. Где черная змея из бродяг, сквозь заросли пробиралась.
– Кажется, на крыше потерялась заколка… Ну та, что тебе приглянулась… – трогая волосы, сказала Ава с жалостью.
Этого, не может быть, подумал я, – Варг показывал ее давно. Только если то, что сейчас произошло, случилось раньше, чем однорукий заколку нашел. Окончательно я запутался, но далекие звуки выстрелов и взрывов отрезвили.
– Ава!.. Бой начался, – воскликнул, прильнув к окуляру.
Над зелеными зарослями джунглей поднимался дымок. Оттуда доносились сухие автоматные очереди. Затем кибитки запылали, а трава покрылась темными фигурками. Некоторые, похоже, раненые, еще корчились. Другие маленькие человечки бегали в зарослях, стреляя друг в друга.
Столкновение в разгаре было, когда возле бокового входа в Дом, группа вооруженных людей показалась.
– Синие внизу, Ава!.. В Дом пробираются.
За моим возгласом, грянул взрыв. Запертые изнутри, соборные двери выбило.
– Нас найдут и убьют, Атом. На крыше, если останемся! – неистово крикнула Ава.
– Бежим… – схватил ее руку, – …Успеем, из Дома выскользнуть!
Из обсерватории мы бросились к лифту. В кабине Ава глаза подняла, шевеля губами, как делают, молитву произнося. Заклинания не помогли – на выходе лифт ждали. Только двери открылись, двое вооруженных синих схватили и потащили нас грубо в главный зал.
– Два голубка собрались упорхнуть, Гел… – довольно прошамкал беззубым ртом один из бродяг.
Беззубый вытолкнул нас к суровому мужчине в сильно потрепанном костюме и с пистолетом за поясом. Опирался на клюку и хромал, а лицо и руки темной синевой отливали.
Мельком глянув на нас, хромой Гел приказал отвести и посадить на скамьи, рядом с другими обитателями Дома. В основном, испуганными женщинами. Немногие мужчины, кто в Доме остался, отдельно сидели. Люди Гела потащили меня, и к ним пихнули. Ава среди женщин оказалась, на три скамьи впереди.
Гел, стоя на подиуме, где обычно Ной вещал, объявил грозно, что ему хозяин нужен Дома.
– Говорят, один он средство знает, синеву вылечить и Помутнения признаки… Кто скажет, где главный ваш прячется?!.. – громко спросил хромой, обращаясь к притихшим людям. – Слышал, Ной, его имя…
– Вот, подружка хозяина! У нее и спросите!.. – не выдержав, крикнул кто-то, указывая на Аву.
Мгновенно, пространство образовалось пустое вокруг девушки. Гел направился к ней.
Вскочив со скамейки, я немедленно туда бросился, но налетел на плотную ограду его людей. Пытался драться, однако силы, не равны были. Оказался на полу с разбитым лицом. Чья-то нога в разорванном, грязном ботинке сильно прижимала горло к каменному полу. Кровь хлестала из носа, заливая цветную мозаику.
– Остановитесь!.. – раздался истеричный крик Авы. – Не трогайте его!.. Я покажу, Ной где прячется. Только Атом, тоже пойдет. Здесь, не оставлю…
Меня грубо подняли. Подбежала Ава, стала платком осторожно вытирать кровь.
– Кто тебе, храбрец этот?.. – насмешливо спросил, приковылявший Гел, изучая мое разбитое лицо.
– Муж!.. – дерзко вскинула глаза Ава.
Неожиданно, один из синих, захрипев, начал на пол заваливаться. Двое других успели ловко подхватить его и на лавку уложить, сгоняя оттуда женщин. Хромой резко изменился в лице – из насмешливого, зверским стало.
– На нежности и церемонии, времени нет! Люди мои умирают. Веди нас к Ною, иначе, собственноручно, голову ему отрежу. – Гел в бешенстве указал клюкой на меня. – Веришь?!..
Ава послушно кивнула, видя, что не шутит, и поспешно двинулась по проходу между скамьями, успев крепко схватить мою руку.
Нас взяли в кольцо. Позади, в арьергарде лицо хромого маячило. Освещенная факелами процессия, начала в подземелье спускаться. Похожа была на похоронную, из-за сине-фиолетовых физиономий бродяг.
Подойдя к знакомой двери, Ава решительно постучала.
– Ной, открой! Иначе, синие подвал твой взорвут!..
Из глубины, ни звука не доносилось. Тогда Гел грубо оттолкнул Аву и со словами:
– Отойди, детка! Вот надо, как!.. – выхватив пистолет, принялся в упор палить по двери.
К командиру, тут же остальные присоединились. Подземелье сразу грохотом наполнилось нестерпимым и едким дымом. Расстреляв обойму, Гел поднял руку. Стрельба мгновенно прекратилась, а за дверью возня послышалась.
Знакомый голос глухо произнес:
– Не стреляйте, открываю…
Дверь осторожно приотворили. В проем, сквозь пороховой дым, выглядывало напряженное лицо хозяина Дома. Хромой рванул ручку на себя. Ной отпрянул невольно.
– Говорят, у тебя средство есть волшебное, спасти нас?!.. – с порога, не давая опомниться, начал Гел.
– От чего?!.. – оторопел Ной.
– От Помутнения. От того, что синие мы, черт побери, и сдохнем скоро! Что еше, объяснять?!.. – кричал Гел, тыкая дулом пистолета в лицо хозяину Дома.
Люди хромого меня и Аву затолкали вслед за ним в комнату. Гел уставился на Ноя, внимательно разглядывая.
– Постой-ка! Лицо твое помню. До Помутнения я в главном корпусе работал, в отделе синергии, а ты – рядом в лаборатории. Сначала разработку возглавлял, а потом строительство генераторов. Твое имя, кажется…
– Не надо! – Ной резко поднял руку. – Давно, иначе зовусь…
Гел изогнулся от злости.
– Так это ты – виновник аварии, где друзья мои погибли! Мне, повезло случайно, потому что в день взрыва не работал. Смерть тогда все инженеры и строители приняли. Как рассказывал позже выживший один, лаборатория доказать хотела, что вы гении. Новую материю создавать можете, как Боги. Вот, значит, где встретились!.. Судьбе захотелось счеты свести, выродок!..
Ной вздрогнул, но молчал. Хромой заводился все больше.
– Но ты же, погиб с семьей в пожаре? Помню отлично жену твою и… дочь, кажется, приемную…
– Но время аварии погибла жена только…
– Не может быть! Лабораторию засыпало, оборудование сгорело. Люди, сгинули начисто…
– Случайно, но с дочерью нам, выжить удалось… – настаивал Ной.
Гел смотрел недоверчиво, пока еще один синий на пол свалился, заставив хромого от воспоминаний очнуться.
– Ко мне в караван человечек один прибился. Синий тоже, в распоследней стадии Помутнения. Перед смертью бедняга рассказать успел, что в Доме, откуда его выгнал ты, средство от Помутнения имеется. Помогает, якобы… не всем… Средством хозяин владеет, но синих, близко на порог не пускают – сразу убивают. Так просто, правда, Ной?.. Поэтому, решил Дом захватить и лекарство, от хозяина таинственного, найти, но тебя встретив, понял, что сказки про средство – ложь трухлявая. Что может сумасшедший негодяй дать несчастным, если сам в гибели тысяч виноват!?
Гел, тяжело опираясь на клюку, угрюмо разглядывал Ноя, решая, что делать. Хозяин Дома – последний источник надежды синего – иссяк, и был несомненно виновен. Приговор читался у хромого на лице.
Ной безмолвно уткнулся в пол. Наверное, только мысли лихорадочные, как смерти избежать, бились в его голове. Пытаясь, спокойствие хранить, он поинтересовался у Гела:
– Какая у вас стадия Помутнения?..
– Откуда, знать мне?! Но плохо – чертовски! Люди мои падают, умирая один за другим. Если не поможешь, перебью, напоследок, в Доме всех. В первую очередь, тебя. С удовольствием… – процедил хромой презрительно, криво усмехаясь.
– Чтобы спастись, необходимо в комнату с Оранжевым Светом войти…
– Не понимаю?..
– Единственная для синих, возможность выжить. Посмотри на него!.. – Ной вдруг схватил мою руку и сунул в лицо Гелу. – У Атома – ни единого признака Помутнения. Донесли мне тайно, что из комнаты не вылезал вместе с моей… дочерью.
Не ждал я, что Ной о свидании с Авой знает, но понял, хитрец задумал что-то. Поэтому руку выхватывая, твердо возразил:
– Лжет он, Гел!..
Все застыли, глядя на меня.
– Если войдете в комнату с Оранжевым Светом, мгновенно погибнете. У вас последняя стадия Помутнения. Свет убьет и заберет сразу.
– Почему симптомов Помутнения, нет у тебя?.. – на лице Гела оставались признаки глубокого сомнения.
– Пил специальный напиток. Рецепт доверил мне священник один знакомый, живет… поблизости.
– Из чего, делают лекарство, и где, святошу найти?!
– Если Дом покинете, где целитель обитает, расскажу… – что говорить Гелу, не представлял, но отвести опасность, подальше от Авы, собирался.
Хромой размышлял не долго, ответив решительно:
– Мы уйдем, но и ты – с нами!.. Учти, если умирать начну по дороге, твою душу с собой заберу…
Ава тотчас бросилась ко мне, но Гел грубо отпихнул девушку, толкнув на пол. Только я вступиться хотел, снова получил удар тяжелый в лицо.
– Еще не понял, Атом, что лучше мне подчиниться!.. – потирая разбитый кулак, в бешенстве орал Гел.
Кричал синий так, что паутина с потолка в факела сыпалась, вспыхивая, как порох. Опять меня схватили грубо и на выход поволокли. Дверь подвала захлопнулась. По ступенькам все наверх двинулись.
– Сколько, до места твоего идти?.. – нетерпеливо спросил на ходу Гел.
– Если встанем на земляную реку, то быстро, – ответил я, лицо от крови вытирая, а в уме прикидывая, как далеко река сможет Гела безумного и бродяг, от Авы унести.
– Разумно собор через боковой выход покинуть, – рассуждал хромой, – защитников Дома, больше было. Наверняка, арьергард из моих, на подступах разбит, а ваши «герои» возвращаются с победой. Встречаться, не обязательно!..
Сразу на выходе из Дома зеленые заросли окутали небольшой отряд Гела. Я уводил бродяг к земляной реке. В ближайших развалинах оглянулся, и увидел в башне Аву. Из подвала успела подняться в обсерваторию. Теперь одиноко стояла возле окна.
Помахав рукой, послал я воздушный поцелуй. Не сомневаясь, что сейчас же прильнет к окуляру телескопа, чтобы долго не отойти.
Отряд быстро двигался к земляной реке. Уже переходил вброд последнюю неглубокую речку с сильным течением, когда позади, на берегу группа всадников показалась. Очевидно, по следам нашим от Дома шли. Узнал людей Бока. Гарцевал впереди сам, лихо с автоматом за спиной.
Кто-то из всадников, на скаку, бросил в реку гранату. Раздался взрыв. Синие Гела в воду полетели. Нырнув, защититься в воде я пытался от целой серии взрывов. Но только хуже сделал, потому что оглох совершенно. Когда вынырнул, на поверхности перестрелка шла. Рядом тело Гела покачивалось с простреленной головой.
Бок увидел меня. Радостно улыбаясь, в воду с берега кинулся, на встречу плыть и закричал издалека:
– Держись, Атом! Доплыву и вытащу. Освободить тебя, Ной приказал. Видно, знаешь, особенное что-то, чего хозяин не знает?!..
Я почувствовал, как течение вдруг закрутилось и понеслось стремительно. Бок отчаянно руками махал, но скоро из вида скрылся. Глаза мои закрылись.