– Как вы могли так жестоко поступить с вашими друзьями? Эмили была так добра к вам! – возмущенно спросил Ричард Соммерсвиль, и прекрасное лицо миссис Рэйвенси скривилось, за пренебрежением пряча страх.

– Добра, вы говорите? Ваша обожаемая леди Гренвилл помогла мне устроиться в убогом домишке, где я должна была обучать этих дерзких, тупых, неопрятных девиц, среди которых, как вам известно, многие оказались лгуньями и воровками! Ваша сестра тоже испытывала денежные затруднения до того, как столь удачно для себя навязалась своему батюшке, почему же ее дорогая подруга не предложила ей заняться торнвудским пансионом?

Зависть и злоба исказили лицо Агнесс так, что Джейн в испуге отшатнулась от нее. Уж не безумна ли эта женщина?

– Если вам пришлось не по душе это место, к чему было оставаться в Торнвуде? – Ричард тоже был поражен, и особенно горько было сознавать, что одно время он едва ли не был влюблен в эту женщину.

– Торнвуд был лишь ступенью на моем пути, – фыркнула Агнесс. – И я перешагнула ее, как только смогла!

– И чего же вы искали в провинциальном городке? Богатого мужа? – Джейн постаралась овладеть собой и говорила теперь столь же презрительно, что и ее соперница – радость от того, что Лори скоро вернется к родителям, не давала миссис Стоунвилль забыть о другой роли миссис Рэйвенси, еще не до конца сыгранной ею.

– Как и вы, моя дорогая, как и вы, – уколола Агнесс. – Только, в отличие от вас, я готова была удовольствоваться местом содержанки. Замужество, как вы уже, должно быть, поняли, порой приносит одни лишь неприятности!

– И вы уехали из Торнвуда под покровительством моего мужа? – прежде, когда что-то приводило Джейн в ярость, она обычно разбивала какую-нибудь вазочку или каминную безделушку, отчего ее комната казалась едва ли не голой. Она уже давно не делала этого, даже Ричард не давал ей повода, и сейчас миссис Стоунвилль почувствовала неодолимое желание разбить вазу с первыми нарциссами о голову миссис Рэйвенси.

– Эдмунд был так любезен, что принял участие в моей судьбе, – не подозревающая, какой опасности подвергает себя, Агнесс любовалась страданиями, которые, как ей казалось, она причиняла Джейн. – В обмен я согласилась помочь ему осуществить заветную мечту.

– Отомстить лорду Гренвиллу и его семье? – Лорд Мернейт смотрел на миссис Рэйвенси со смесью любопытства и презрения. Он сознавал, что не беспристрастен, но ведь миссис Рэйвенси повинна в несчастье дорогой ему женщины, не говоря уж о том, что Чарльз Мернейт вслед за другими подпал под обаяние леди Гренвилл.

– Вы нарочно распустили в Торнвуде слух, будто у вас роман с лордом Гренвиллом! – воскликнул Ричард.

– Почему бы и нет? – усмехнулась Агнесс. – Я бы предпочла, конечно, чтобы это было правдой, но ваш дорогой друг оказался упрямым бесчувственным болваном! Какого и заслуживает леди Гренвилл!

Джейн расслышала в ее словах досаду и вздохнула с облегчением. Уильям невиновен! Что бы ни говорила Агнесс, как бы ни оскорбляла лорда и леди Гренвилл, главное, что у нее никогда не было романа с мужем Эмили! Однако же…

– Эмили видела, как Уильям обнимал вас, – возразила Джейн. – Впрочем, ваша лживость, должно быть, невозможно измерить никакой мерой.

Миссис Рэйвенси, казалось, вот-вот сама запустит в Джейн вазой с нарциссами.

– Ах, он же так благороден! Стоило только вздохнуть попечальнее и намекнуть, как я тоскую об утраченной семье, как лорд Гренвилл немедленно обнял меня, чтобы утешить. И совершенно случайно леди Гренвилл в это время посмотрела в окно!

– Вы… отвратительны! – Ричард отвернулся, не в силах смотреть на эту змею, еще недавно казавшуюся ему образцом женственности и очарования. – Как можно играть на своем несчастье? Не иначе, смерть сына свела вас с ума, только так и можно объяснить ваше безнравственное поведение!

– Вы будете говорить со мной о нравственности, мистер Соммерсвиль? Если бы не мой отказ, вы были бы… – шум в коридоре не дал Агнесс договорить.

– Что там происходит? – лорд Мернейт напрягся. – Уж не явился ли мистер Стоунвилль? Самое время поговорить с ним о его преступлениях!

Ричард опередил его на пути к двери и распахнул ее. Он заговорил с лордом Гренвиллом, но тут же осекся. Мернейт замер на месте, а когда Соммерсвиль потребовал бросить пистолет, бесшумно скользнул вбок и замер возле двери, невидимый из коридора. Джейн, не уступавшая своему избраннику в сообразительности, подобрав юбки, выбежала в сад прежде, чем Гренвиллы и ее муж вошли в гостиную. Нужно было позвать констебля, и миссис Стоунвилль помчалась к калитке, боясь лишь поскользнуться и упасть на влажной траве.

Агнесс собиралась последовать ее примеру, но не для того, чтобы искать помощи. Переполох, возникший из-за появления Эдмунда с пистолетом, давал ей возможность исчезнуть, избежать наказания, которое, она прочла это во взгляде сопровождавшего Джейн и Ричарда джентльмена, неминуемо.

Увы, насмешливый возглас Стоунвилля настиг ее у самого выхода в сад, и ей ничего не оставалось, как медленно повернуться к сообщнику, которого она собиралась без всяких сожалений покинуть.

Она видела, как приготовился лорд Мернейт, как Ричард тщательно старается не смотреть на него, чтобы не привлечь внимания Эдмунда, как лорд Гренвилл бережно поддерживает жену, подобно Ричарду делая вид, что не заметил третьего мужчину, и, наконец, каким укоризненным взглядом одарил ее маленький Лори. Было так легко уговорить его прокатиться в ее экипаже, пока маленькая мисс Хаттон задерживается в доме! Лоренс был привязан к ней, с самого первого дня она старалась покорить его, как и его отца, но с лордом Гренвиллом ее приемы оказались бесполезны…

Эмили увидела Мернейта и прижала к себе мальчика, боясь, что он неосторожным словом выдаст намерения сыщика, а Уильям замешкался, не торопясь усаживаться на диван подле жены.

Стоунвилль, наконец, вдвинулся в комнату, и Мернейт, не медля, с силой ударил его по правой руке. Пистолет с грохотом отлетел в сторону, Эдмунд грязно выругался, но трое мужчин уже удерживали его.

Через мгновение Стоунвилль был водворен в одно из кресел, Ричард встал за его спиной, а лорд Гренвилл оглядывал комнату в поисках чего-то, что могло бы заменить веревку. Агнесс отошла к столику, возле которого сидела, когда в ее гостиную так неожиданно ворвались незваные гости, и снова опустилась на стул. Мернейт повернулся к Эмили:

– Леди Гренвилл, полагаю, вам лучше вернуться к экипажу и отправиться вместе с сыном домой. И захватите с собой миссис Стоунвилль. Констебль пусть ждет нас у калитки, его помощь пока не требуется.

Эмили согласно кивнула. Как бы ей ни хотелось остаться и сообщить Стоунвиллю и Агнесс все, что она о них думает, здоровье и спокойствие Лори было важнее. Она поднялась на ноги и потянула за собой мальчика, прячущего лицо в складках ее платья.

– С каких это пор торнвудский шут дает указания, кому и как должно поступать? – презрительно искривился Стоунвилль.

– Меня зовут лорд Мернейт, и я занимаюсь расследованием тяжких преступлений, но для вас это не имеет никакого значения. – Молодой джентльмен посторонился, пропуская Эмили и Лоренса и не сводя глаз с Эдмунда, чья напряженная поза беспокоила его.

– Полицейский? – Стоунвилль как будто выплюнул это слово.

– Как я уже сказал, моя персона не должна вас заботить. Совсем скоро вам будут предъявлены обвинения в похищении сына лорда Гренвилла, в мошенничестве, повлекшем за собой разорение леди Пламсбери, и, разумеется, в подделке телеграфного сообщения о смерти мистера и миссис Рис-Джонс.

– Не думаю, что вам удастся доказать хоть что-то из перечисленного! – Стоунвилль хотя и нервничал, но явно был уверен в том, что говорил. – Я всего лишь навещал свою торнвудскую знакомую, у которой в гостях случайно оказался сын лорда Гренвилла. А обо всем остальном я и вовсе не имею представления!

– Что ж, по крайней мере, нам известно, что миссис Рэйвенси увезла и прятала мальчика в своем доме, и за это преступление ей придется отвечать одной, – с легким сожалением в голосе Мернейт повернулся к Агнесс.

– Что-о? – от возмущения миссис Рэйвенси едва не подскочила на своем стуле. – Неужели вы поверите в то, что он тут наговорил? Этот человек заставил меня помогать ему, я следовала его указаниям из страха за свою жизнь, вы не знаете, на что он способен, ослепленный своей местью!

– Заставил? Помилуйте, дорогая, я всего лишь предложил вам некоторую сумму, и вы с радостью предали ваших друзей! – рассмеялся Стоунвилль.

От его смеха Ричарда передернуло, а лицо лорда Гренвилла исказилось от душевной боли.

– Я была нужна вам! – вскричала миссис Рэйвенси. – Вы не смогли бы обойтись без помощников, и вы угрозами заставили меня помогать вам! Я не собираюсь идти в тюрьму из-за вашего безумия!

Лорд Мернейт с интересом слушал, как сообщники обвиняют друг друга. Этого он и добивался своей провокацией, но Стоунвилль оказался умнее своей компаньонки.

– Замолчите, этот человек хочет натравить нас друг на друга, как диких зверей, запертых в одной клетке!

– Даже если и так, эта клетка предназначена вам одному! – как разъяренная фурия, миссис Рэйвенси вскочила на ноги, вцепившись пальцами в складки на платье. – Это вы женились на мисс Соммерсвиль с одной лишь целью подобраться к лорду и леди Гренвилл, вы устроили фальшивую контору и обманули поверенного леди Пламсбери, чтобы вынудить ее купить те проклятые земли! И вы подкупили служащего на почте, чтобы послать телеграмму о смерти дочери лорду Уитмену!

– Негодяй! – пробормотал Ричард, сжимая кулаки – дать зятю хотя бы пару затрещин он чувствовал себя просто обязанным.

– Благодарю вас, миссис Рэйвенси, – ледяной тон лорда Гренвилла должен был смутить Агнесс, но она была слишком озабочена тем, как облегчить свою участь. – Полагаю, ваши свидетельства помогут в суде…

– Миссис Рэйвенси, вы говорите? – смех Стоунвилля показался еще более безумным. – Вы ошибаетесь, если думаете, что эта женщина когда-то была замужем за мистером Рэйвенси! Конечно, она имела к нему некоторое отношение, но совсем не то…

Резкий звук прервал обличительную речь, и приподнявшийся было Эдмунд опрокинулся на низкую спинку кресла, уперевшись затылком прямо в живот растерянного Ричарда. Мернейт крутанулся на месте, но Агнесс тут же направила пистолет на него. Скорее всего, она успела подобрать оружие, пока мужчины боролись со Стоунвиллем, и все это время прятала его в складках пышной юбки, делая вид, что нервно теребит их пальцами.

– Боже мой! – охнул Уильям, увидев, как изо рта Стоунвилля вместе с бульканьем вырывается красноватая пена, а на дорогом пальто пониже ключицы разбегается кровавое пятно. – Вы убили его!

– Очевидно, чтобы мистер Стоунвилль не успел рассказать об этой леди что-то такое, что прибавило бы еще одну главу к ее темной истории. – Мернейт старался выглядеть по-прежнему невозмутимым, но даже для него событий, случившихся в этой комнате за последнюю четверть часа, оказалось многовато. – Что бы он ни пытался сказать, мы об этом узнаем, так что этим убийством вы лишь погубили собственную жизнь!

– Оставьте ваши нравоучения для своих друзей! Они вот-вот упадут в обморок! – Жилка на щеке Агнесс нервно подергивалась, но рука не дрожала. – И не приближайтесь, дайте мне уйти! Миссис Стоунвилль должна быть мне благодарна за то, что я избавила ее от негодяя, помешанного на своей мести, как будто он – новый граф Монте-Кристо!

– На улице вас встретит констебль, да и бежать вам некуда, – устало возразил Мернейт и вопросительно взглянул на бледного Ричарда, который пытался нащупать пульс на шее Стоунвилля. Ричард посмотрел на него и беспомощно покачал головой.

– Это не ваше дело! Отойдите, лорд Гренвилл! – Миссис Рэйвенси направилась не к разбитому окну в сад, а к двери в коридор. – Будь вы менее устойчивы к моим чарам, все сложилось бы иначе. Надеюсь, вы хотя бы оцените любовь и преданность вашей жены, пока не стало слишком поздно!

– Вы… чудовище, самозванка и убийца! Должно быть, он хотел сказать, что вы лишь выдавали себя за миссис Рэйвенси! – Ричард с отвращением смотрел на женщину, которую некогда находил неотразимой.

– Ваша возлюбленная, мисс Феллоуз, тоже оказалась самозванкой и убийцей, не так ли? – улыбнулась Агнесс, задержавшись на пороге. – Носить чужие имена и личности сейчас модно, в любой момент их можно отбросить, как надоевшее платье, и сменить на другие!

Она исчезла в коридоре, и Мернейт рванулся за ней, но Ричард удержал его.

– Если она убьет и вас, моя сестра станет дважды вдовой!

– Но мы должны схватить ее! – Лорд Гренвилл тоже бросился к выходу из комнаты. – Почему же никто из слуг не пришел нам на помощь?

– Должно быть, им приказано не вмешиваться в дела госпожи и ее гостей. – Мернейт устремился вслед за Уильямом, и Ричард последовал за друзьями, бормоча проклятья.

Они выскочили на улицу в тот момент, когда преступница, подобрав юбку одной рукой, уже сбегала с крыльца. Мернейт закричал, привлекая внимание констебля, к счастью, уже не флиртовавшего с горничной, но находившегося ярдах в десяти от дома.

Агнесс бросилась в другую сторону, все четверо мужчин поспешили за ней. Ни одного экипажа на улице не оказалось, а бежать до поворота было слишком далеко, у женщины не было ни малейшего шанса скрыться от преследователей. Она споткнулась, но удержалась на ногах, обернулась и выстрелила. Чтобы попасть в цель на бегу, надо обладать определенными навыками, это совсем не то, что стрелять в сидящего в четырех ярдах мужчину, и выстрел никого не задел, но констебль первым замедлил шаг, а Мернейт и остальные едва не налетели на него.

– Довольно, бросьте пистолет и отдайтесь на милость правосудия! – крикнул Мернейт и снова бросился в погоню.

Агнесс должна была понимать, что ее участь предрешена, и в отчаянии бросилась к дверям кофейни, откуда накануне Ричард следил за ее домом, еще не подозревая, что найдет там старую знакомую. Не попадись на пути женщины официант с подносом, уставленным тарелочками с пирожными, она еще могла бы попытаться скрыться через дверь, ведущую в кухню, но столкновение с официантом остановило ее. Сидящие за столиками леди завизжали, кто-то из джентльменов вскочил на ноги, увидев женщину с пистолетом, но Мернейт уже оказался за спиной миссис Рэйвенси и схватил ее за локти. За ним подоспел констебль, и через мгновение грубый металл наручников охватил тонкие запястья Агнесс.

– Все в порядке, леди и джентльмены, продолжайте наслаждаться кофе и пирожными, они здесь отменные, уверяю вас! – с любезной улыбкой заверил Соммерсвиль растерянную публику. Неважно, что дыхание его сбивалось, а на манжетах виднелись пятна крови – Ричард был сейчас истинным джентльменом, не теряющим присутствие духа в любой ситуации.

Мернейт и констебль вывели Агнесс из кофейни, Ричард и Уильям поплелись за ними. Весь путь до полицейской кареты, дожидавшейся на соседней улице, арестованная молчала. То ли она слишком презирала своих разоблачителей, то ли неудавшийся побег лишил ее сил, оставалось только догадываться. Но в тюрьму она проследовала в гордом молчании.