В целом, весьма положительно.
В 1860 г., после публикации «О происхождении видов», в Оксфордском университете состоялся диспут между Сэмюэлем Уилберфорсом, епископом Лондонским, и одним из самых пылких сторонников теории эволюции, Томасом Генри Хаксли (известным как «цепной пес Дарвина»), В ходе дискуссии Уилберфорс саркастически осведомился у Хаксли, по какой линии – бабки или деда – тот ведет свое происхождение от обезьяны. Но, откровенно говоря, это не типичный пример реакции Церкви Англии.
Господствующей тенденцией в среде библейских умов XIX века было считать Священное Писание больше историческим документом, подкрепленным археологическими данными, нежели реальным Словом Господним. В результате многие высокопоставленные англиканцы Викторианской эпохи относились к Библии так же, как и придерживающиеся умеренных взглядов наши современ-ники-христиане, – как к сборнику метафор, а не как к буквальной летописи.
В том же году, когда происходил пресловутый диспут, директор Рагби-скул, а позднее архиепископ Кентерберийский Фредерик Темпл произнес проповедь, превозносящую Дарвина. Ученые могут приводить сколь угодно много законов Вселенной, объявил он, но «перст Божий» будет в каждом из них. Влиятельный писатель и проповедник преподобный Чарльз Кингсли также искренне поздравил Дарвина. «Это даже лучше, чем сотворить мир, – писал Кингсли в своем письме к Дарвину. – Бог сотворяет так, что мир сам сотворяет себя!»
К тому времени, когда Дарвин впрямую вступил в диспут о происхождении человека («Происхождение человека», 1871), в высшем духовенстве было не меньше священнослужителей, принимавших его теорию на подобных же основаниях, чем тех, кто (как Уилберфорс) еще упорствовал, возражая против нее. Вместе с тем многие ученые (включая Хаксли) продолжали поддерживать обязательное преподавание Библии в школах.
«О происхождении видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь» (таково было изначальное название книги) стало первым по-настоящему популярным изложением научной теории. Выпущенный Джоном Мюрреем, первый тираж разошелся до того, как был напечатан, и Дарвин подготовил еще пять изданий, исправленных и пересмотренных. Многие из первых рецензий на книгу были враждебными, создавались «антиэволюционные» организации, Дарвина поднимали на смех, однако насмешек от политиков и редакторов было не меньше, чем от служителей Церкви. Дарвину пришлось привыкать к карикатурам в газетах – со своей головой на туловище обезьяны, – а когда он приехал в Кембридж получать почетную степень, студенты встретили его чучелом обезьяны, свисавшим на веревке с крыши.
Подчас труды Дарвина попросту игнорировались. В 1859 г., как раз перед выходом «О происхождении видов», президент Лондонского геологического общества наградил Дарвина почетной медалью за его геологические экспедиции в Анды и четырехтомный труд о морских уточках, ни словом не упомянув о книге.
Сам Дарвин веру в Бога утратил, но в его намерения не входило ниспровергнуть религию. Он всегда называл себя агностиком, но не атеистом. И Англиканская церковь, конечно, не забыла о нем. Когда в 1882 г. Дарвин скончался, именно она удостоила его высочайшим признанием. Он был погребен в Вестминстерском аббатстве, рядом с величайшими учеными Англии – Майклом Фарадеем и Исааком Ньютоном.