5.1. Диктатура пролетариата как основной вопрос пролетарской революции

«Самым главным вопросом всякой революции, — говорит Ленин, — является вопрос о государственной власти». В руках какого класса сосредоточена власть, какой класс или какие классы должны быть свержены, какой класс или какие классы должны взять власть, — в этом «самый главный вопрос всякой революции».

Закон революций есть абсолютный закон антагонистических общественных форм. Ожесточённая классовая борьба, достигающая предельного обострения в революции, приводит к низвержению прежнего господствовавшего класса, захвату власти революционным классом, к его диктатуре, необходимой для окончательного упрочения его победы. «Кто не понял необходимости диктатуры любого революционного класса для его победы, — говорит Ленин, — тот ничего не понял в теории революции или ничего не хочет знать в этой области».

Если диктатура является необходимостью для победы любого революционного класса, то чем же, как не полной изменой марксизму, как не полным контрреволюционным перерождением, надо признать отрицание II Интернационалом диктатуры пролетариата, класса, осуществляющего «самую глубокую революцию в истории человечества»?

Самой ожесточённой классовой борьбой во всей мировой истории несомненно является революция пролетариата против буржуазии, против наиболее развитой формы классовой эксплоатации. «Революцией называется отчаянная борьба классов, дошедшая до наибольшего ожесточения. Классовая борьба неизбежна, — формулирует Ленин эту особенность пролетарской революции. — Либо надо отказаться от революции вообще, либо нужно признать, что борьба с имущими классами будет самой ожесточённой из всех революций».

Весь старый эксплоататорский мир во главе с буржуазией выступает против авангарда трудящихся — пролетариата‚ — вооружённый неслыханной экономической и политической мощью, опираясь на воздействие буржуазной культуры и идеологии. Тысячами нитей по всем направлениям буржуазия, как мы уже знаем из предыдущих глав, опутывает и связывает мелкобуржуазные массы, умело используя огромную силу их собственнических и торгашеских традиций. Влияние буржуазии проникает и в среду пролетариата; опираясь на своих социал-лакеев, она выращивает, воспитывает в его среде рабочую аристократию и всячески использует политическую отсталость отдельных слоёв пролетариата. Всё экономическое влияние, все политические, культурные, бытовые предрассудки мобилизуются буржуазией против революции.

Пролетариат должен уничтожить самую развитую и могущественную форму эксплоатации — капиталистическую — и тем самым положить конец всякой эксплоатации. Но этой форме соответствует и самая развитая и могущественная из всех когда-либо существовавших до неё политических форм классового угнетения — буржуазное государство, «признанной задачей которого является увековечение господства капитала и рабства труда».

Все прежние революции, в которых один эксплоататорский класс приходил на смену другому, ограничивались тем, что этот новый класс завладевал старой государственной машиной и лишь продолжал в своих классовых интересах совершенствовать этот аппарат угнетения меньшинством трудящегося большинства. Революция, направленная против всякой эксплоатации‚ должна очевидно поставить перед собой в корне отличную задачу: пролетариат должен сломать, разрушить, уничтожить этот аппарат, выковавшийся эксплоататорами для обеспечения их господства над эксплоатируемыми и могущий служить только целям угнетения и эксплоатации. На его место пролетарская революция должна поставить государство диктатуры пролетариата, новую политическую форму, в рамках которой единственно возможно разрешение всех задач социалистической революции.

Нельзя победить, нельзя свергнуть буржуазию, уничтожить классы, построить социализм, не разбив, не сломав предварительно буржуазного государства, буржуазной государственной машины. Отрицать это — значит отрицать «главное, основное в учении марксизма о государстве». Это значит, вместе с тем, отрицать всё учение марксизма о пролетарской революции. «Революция, — говорит Ленин, — состоит в том, что пролетариат разрушает „аппарат управления“ и весь государственный аппарат, заменяя его новым, состоящим из вооружённых рабочих». «Суть дела в том, сохраняется ли старая государственная машина (связанная тысячами нитей с буржуазией и насквозь пропитанная рутиной и косностью), или она разрушается и заменяется новой».

Маркс и Энгельс строили всю свою огромную теоретическую и практическую политическую работу, выясняя условия подготовки и осуществления революции пролетариата, они строили её в борьбе за диктатуру пролетариата. Весь процесс развития пролетариата они рассматривали как процесс «более или менее скрытой гражданской войны, происходящей в недрах современного общества вплоть до того пункта, когда эта война превращается в открытую революцию и пролетариат путём насильственного низвержения буржуазии кладёт основание своему государству».

Отправляясь от этого существеннейшего принципа марксизма, Ленин показал, как подготовлялась полная измена марксизму, а затем и переход в лагерь контрреволюции у крупнейшего из теоретиков II Интернационала — у Каутского. Ленин показал, как даже в лучшие свои времена Каутский обходил и замазывал основной вопрос революции — вопрос о государстве, о необходимости разрушения буржуазной государственной машины, о диктатуре пролетариата, т. е. «смазывал самое существенное отличие марксизма от оппортунизма в вопросе о задачах пролетарской революции».

Классы, говорил Ленин, «не исчезнут без диктатуры пролетариата». «Сохранить власть пролетариата — это является нашим единственным принципом». «Диктатура пролетариата неизбежна, необходима и безусловно обязательна для выхода из капитализма». Ничего не стоит признание классовой борьбы вообще, «если это признание не доведено до признания диктатуры пролетариата, до выхода из капитализма, до самого главного, до периода перехода от капитализма к социализму, до периода свержения буржуазии и полного уничтожения её».

Опираясь на эти основные положения Маркса, Энгельса, Ленина, т. Сталин указал, что ленинизм, т. e. марксизм эпохи империализма и пролетарских революций вообще, является теорией и тактикой диктатуры пролетариата в особенности. C захватом власти пролетарская революция лишь начинается. Классовая борьба пролетариата не заканчивается установлением его диктатуры и созданием нового пролетарского государства. Свержение власти буржуазии и установление диктатуры пролетариата — лишь одна из задач пролетарской революции. Её последующие задачи заключаются в уничтожении всякой возможности классовой эксплоатации, в уничтожении классов, в построении нового общества, сменяющего прежнюю капиталистическую формацию. Сама диктатура пролетариата — лишь переход к новому социалистическому строю.

Все эти задачи не могут быть осуществлены пролетариатом иначе, как в условиях самой обострённой классовой борьбы. «Диктатура пролетариата, — указывал Ленин, предостерегая от опошления её понимания оппортунизмом, — не есть окончание классовой борьбы, а есть продолжение её в новых формах». Пролетариат не может полностью уничтожить старых отношений эксплоатации без диктатуры. Новая социалистическая экономика не вызревает в недрах капиталистического общества. Пролетариату лишь предстоит эту экономику построить. Эта важнейшая задача лежит в основе всей тактики пролетарской диктатуры. Диктатура пролетариата необходима для уничтожения буржуазии, которая без отчаянного сопротивления и борьбы не сдастся; диктатура необходима для того, чтобы ликвидировать ту отсталость и различие форм угнетения трудящихся масс, которые создаются многообразными путями в условиях господства капитализма; диктатура необходима для перевоспитания рабочим классом непролетарских трудящихся масс, для преобразования их мелкособственнического хозяйства в крупное социалистическое; диктатура необходима для дальнейшего коммунистического воспитания самого пролетариата; диктатура необходима для уничтожения классов. «Пролетарская революция, её движение, её размах, её достижения облекаются в плоть и кровь лишь через диктатуру пролетариата».

Ленин говорил поэтому о целом периоде пролетарской диктатуры как о глубочайшем переломном периоде во всемирной истории. Он жестоко разоблачал как правых оппортунистов‚ не видевших в диктатуре пролетариата продолжения классовой борьбы, так и «архилевых» мелкобуржуазных героев, стремившихся без учёта объективных условий разрешить все задачи революции «единым махом» и впадавших в уныние перед перспективой десятка, а то и больше лет упорнейшей, невиданно тяжёлой борьбы в новых, многообразных её формах.

Ленин поднявший на новую, высшую ступень учение Маркса о пролетарской революции соответствующим образом развил и обогатил учение о диктатуре пролетариата, трактующее коренное содержание революции. Учение о классовой борьбе в переходный период, о союзниках пролетариата в этой борьбе, о формах и сущности союза с крестьянством, разработка учения о диктатуре пролетариата как новом и высшем типе пролетарской демократии, учение о советской государственной форме пролетарской диктатуры, о системе диктатуры пролетариата в целом, о роли партии в системе диктатуры пролетариата, о возможности и путях строительства социализма — вот вкратце наиболее существенное из всего того нового, что дал Ленин в этой области. Вопрос о диктатуре пролетариата, об условиях её завоевания и её закрепления является, как указывает т. Сталин, основным вопросом ленинизма.

Вследствие неравномерного, скачкообразного характера капиталистического развития диктатура пролетариата, как правило, устанавливается в итоге победы революции в отдельных странах, при сохранении до поры до времени господства буржуазии в других странах. Когда «эксплоататоры разбиты только в одной стране, — это конечно типичный случай, — подчёркивал Ленин, — ибо одновременная революция в ряде стран есть редкое исключение».

Пролетариат, взявший власть в нашей стране, капиталистически менее развитой, нежели окружающие страны, победоносно подавлял и продолжает подавлять сопротивление буржуазии. Установив правильные взаимоотношения с различными группами трудящихся и руководя их борьбой в союзе с широкими массами среднего крестьянства, подавляя сопротивление кулацкой верхушки деревни и опираясь на деревенскую бедноту, пролетариат построил фундамент новой социалистической экономики.

Теоретическое обоснование возможности для пролетариата, взявшего власть в одной стране, строить и построить социализм, данное Лениным, уже проверено практикой победоносной пролетарской диктатуры в СССР. Пролетарская диктатура представляет собой в этом отношении величайшую инициативную, творческую силу. Учение Ленина о революционных возможностях, вытекающих из правильного и различного отношения пролетариата к различным слоям крестьянства, и об использовании этих возможностей, о преодолении таким путём внутренних противоречий нашей экономики, — это учение является важным, но не основным, а производным моментом теории и тактики пролетарской революции и диктатуры пролетариата.

Если противоречия страны пролетарской диктатуры могут быть полностью разрешены и преодолены взявшим власть в нашей стране отрядом мирового пролетариата, то гарантия от интервенции со стороны капиталистических стран и от возможной, таким образом, реставрации капитализма, т. е. окончательная победа социализма, не может быть обеспечена силами только господствующего в одной стране пролетариата. Такая гарантия даётся победой рабочего класса в ряде стран, дальнейшим развитием мировой революции. В то же время необходимым условием дальнейшего развития мировой революции является само существование страны пролетарской диктатуры и успешное строительство в ней социализма. Окончательная победа социализма в одной стране и победа пролетариата в других странах теснейшим и неразрывным образом взаимно обусловлены, и это создаёт прочную основу интернациональной солидарности и объединённой борьбы пролетариев всех стран.

Как и всякий процесс, диктатура пролетариата проходит различные периоды. Каждый период характеризуется своими определёнными особенностями и вытекающими отсюда задачами, которые должен решать в данный период пролетариат, чтобы удержать за собой диктатуру и подготовить переход к следующей ступени в развитии коммунистической революции.

Таковы наиболее существенные черты общего учения марксизма-ленинизма о диктатуре пролетариата. Классическим образцом применения и ярким подтверждением правильности этого учения являются Октябрьская революция и диктатура пролетариата в СССР.

В условиях пролетарской диктатуры ревизия марксизма-ленинизма нашла своё характерное проявление в мелкобуржуазном либерализме и в мелкобуржуазном радикализме, выхолащивающих из учения о диктатуре пролетариата его революционно-классовое содержание, его подлинное марксистско-ленинское понимание. Под флагом внешнего признания диктатуры, основные условия оппортунизма сосредоточиваются на главном — на ревизии марксистско-ленинского учения о диктатуре, — всё равно получает ли этот оппортунизм откровенно правое или прикрытое «левой» фразеологией выражение.

Поэтому одним из основных условий полного преодоления всех извращений материалистического понимания истории со стороны международного меньшевизма, механицизма, меньшевиствующего идеализма и т. д. является ясное понимание того, что основной проблемой исторического материализма в переходный период являются проблема диктатуры пролетариата, её роль и её задачи в строительстве социализма, получившие своё выражение в генеральной линии партии.

 

5.2. Диктатура пролетариата и советское государство

Пролетарская революция отличается коренным образом от всех других тем, что власть здесь переходит из рук эксплоататорского меньшинства в руки эксплоатируемого большинства. Здесь рабочий класс впервые привлекает к политической жизни массу трудящихся и угнетённых классов, «до сих пор стоявшую совершенно вне политической жизни, вне истории» (Ленин) .

«Понятие диктатуры пролетариата есть понятие государственное»‚ — указывает т. Сталин. Диктатура пролетариата означает политическое господство рабочего класса, который способен организовать господство над буржуазией и подавление сопротивления эксплоататоров, который власти не делит и не может делить ни с кем. То, что диктатура пролетариата есть диктатура только пролетариата, который не делит власти с другими классами, выражается в том, что руководителем пролетарского государства, направляющей силой пролетарской диктатуры является партия рабочего класса, коммунистическая партия, которая не делит с какой-либо другой партией своей руководящей роли. В то же время в лице диктатуры пролетариата в первый и последний раз возникает государство, в котором противоречия между основными классами суть противоречия по вопросам текущим, суть противоречия, преодолимые на основе коренного и решающего их интереса — покончить со всякой классовой эксплоатацией, создать условия для будущего отмирания самого государства. В этом глубокая суть пролетарского государства, которое уже не является государством в старом, в «собственном смысле слова» (Энгельс), т. е. в смысле орудия классового угнетения и эксплоатации, орудия подавления большинства меньшинством, — которое, будучи новым типом государства, вместе с тем представляет собой «переходную форму от государства к негосударству» (Ленин). В этом смысле Энгельс говорил о государстве пролетариата как о «полугосударстве».

Цели пролетарской революции, цели коммунистической партии отвечают полностью и целиком коренным интересам всех трудящихся классов, отвечают полностью и целиком коренным интересам широких масс трудящегося крестьянства. И правительство диктатуры пролетариата, будучи однородно по своей природе с пролетарским государством, является рабоче-крестьянским правительством именно потому и в том смысле, что его политика всецело соответствует правильно понятым коренным интересам основных масс крестьянства, что подлинное осуществление коренных интересов крестьянства, путём социалистической реконструкции сельского хозяйства, обеспечивается единственно диктатурой пролетариата.

Всякая подлинно народная революция, в которой большинство народа, т. е. масса рабочих и крестьян, выступает со своими собственными требованиями, характеризуется стремлением рабоче-крестьянского большинства разбить угнетающую его буржуазную государственную машину и заменить аппарат, служащий делу гнёта и эксплоатации масс, совершенно новым аппаратом, совершенно новой организацией власти, способной обеспечить интересы эксплоатируемого большинства.

Но опыт ряда революций на Западе и в России, марксистски подытоженный и освещённый, учит, что победить народная революция может лишь в том случае, если пролетариат в ней осуществляет свою гегемонию, своё руководство в отношении трудящихся масс, которые в силу раздробленности и неорганизованности не могут сами обеспечить своего освобождения. Дело свержения, подавления и полного уничтожения эксплоататоров может быть осуществлено лишь в том случае, если народная буржуазно-демократическая революция перерастёт в революцию пролетарскую, если она приведёт к диктатуре пролетариата — класса, единственно способного организовать непролетарские трудящиеся массы и твёрдо руководить ими для уничтожения всякой эксплоатации.

Пролетарское государство есть господство пролетариата, под руководством которого вся масса трудящихся и эксплоатируемых подавляет сопротивление буржуазии и строит социалистическое хозяйство. Вот почему это государство не есть уже государство в старом, в «собственном смысле». Это государство должно ещё проводить подавление оказывающих сопротивление прежних эксплоататоров. «Но подавляющим органом, — замечает Ленин, — является здесь уже большинство населения, а не меньшинство, как бывало всегда — и при рабстве, и при крепостничестве, и при наёмном рабстве. А раз большинство народа само подавляет своих угнетателей, то «особой силы» для подавления уже не нужно. В этом смысле государство начинает отмирать. Вместо особых учреждений привилегированного меньшинства (привилегированное чиновничество, начальство, постоянная армия) само большинство может непосредственно выполнять это, а чем более всенародным становится самое выполнение функций государственной власти, тем меньше становится надобности в этой власти».

Итак существенным признаком пролетарской демократии, коренным образом отличающим её от буржуазной демократии, является то, что она представляет собой демократию трудящегося большинства общества и диктатуру против меньшинства, против прежних эксплоататоров. Диктатура пролетариата не нуждается уже в особом, стоящем над массами и оторванном от масс, аппарате управления, аппарате подавления. Государственное управление осуществляется впервые не кучкой привилегированных военных и гражданских чиновников и бюрократов — против трудящейся массы, а для массы и самой массой трудящихся, посредством такой системы массовых организаций пролетарской диктатуры. Только диктатура пролетариата есть государство, впервые по самому своему классовому существу, по существу своих классовых социалистических задач, по существу своей классовой организации тесно связанное с массами трудящихся. Развитие пролетарской государственной власти есть процесс всё более широкого привлечения, всё более полного участия в отправлении функций государственной власти всех трудящихся, процесс всестороннего перевоспитания и подъёма — политического, экономического и культурного — поголовно всех трудящихся, вплоть до наиболее отсталых элементов. Это — пролетарская демократия, которая свободу собраний для трудящихся обеспечивает отнятием помещений у буржуазии, свободу печати — отнятием y капиталистов типографий, свободу личности трудящегося — экспроприацией эксплоататоров, их подавлением, их полным уничтожением.

Разрушение буржуазного бюрократического государственного аппарата является предпосылкой установления пролетарской демократии. Осуществляя сразу эту необходимую задачу, пролетариат заменяет старую, разбитую чиновничью государственную машину новой. В чём суть этой новой государственной машины, показал уже опыт Парижской коммуны, которая первая «предприняла попытку разбить буржуазный государственный аппарат, а также аппараты чиновничий, судейский, военный и полицейский, разрушить их до основания и заменить их самоуправляющейся массовой организацией рабочих без разделения власти законодательной и исполнительной». Теоретическое обобщение опыта Парижской коммуны и диктатуры пролетариата в СССР, развившего, конкретизировавшего и обогатившего те великие начинания и принципы, с которыми выступили парижские рабочие в 1871 г., даёт исчерпывающее понятие о форме осуществления подлинной демократии для трудящихся.

Пролетарская демократия кладёт конец буржуазному парламентаризму, задача которого состоит в том, чтобы звонкой болтовнёй и показной законодательной деятельностью отводить внимание трудящихся от действительных вершителей судеб буржуазного государства — от биржи, от финансового капитала и от послушной им бюрократии. Пролетарское государство является такой самоуправляющейся массовой организацией рабочих, которая соединяет функции законодательства и исполнения. Организованные в советы трудящиеся массы и законодательствуют и управляют через своих выборных и в любое время легко сменяемых представителей, тесно связанных с массой, представляющих её действительные и коренные интересы. Трудящиеся массы через своих доподлинных представителей и законодательствуют, и управляют делом подавления и уничтожения эксплоататоров, делом организации социалистического производства. Выборные и сменяемые в любое время представители законодательствуют и сами же проводят в жизнь свои постановления и несут за свои действия, за своё управление ответ перед своими избирателями. Вся масса втягивается и учится делу государственного управления на собственном опыте, и пролетарский авангард руководит делом втягивания в функции управления, делом перевоспитания таким путём поголовно всех трудящихся.

Советы представляют собой эту наиболее целесообразную и совершенную форму государственной организации пролетариата. Эта форма диктатуры пролетариата, «открытая» массовым движением пролетариата, значение которой было гениально понято и освещено Лениным. Особенности пролетарской диктатуры, выступавшие в своём‚ неразвитом виде в Парижской коммуне и гениально охваченные тогда Марксом, — в советах выражены уже в своей развитой форме, обогащённой опытом борьбы, 1905 г. и Октябрьской революции в России.

Советы объединяют всех рабочих и всю трудящуюся массу, представляя собой государственный аппарат, опирающийся на массовые организации трудящихся. Через советы, являющиеся непосредственной государственной формой классового господства пролетариата, и через многочисленные связанные с ними организации, как отмечал ещё в начале переходного периода Ленин, «осуществляется руководящая роль пролетариата по отношению к крестьянству, осуществляется диктатура пролетариата, систематическая борьба с богатым, буржуазным, эксплоататорским и спекулирующим крестьянством».

Вся деятельность партии, все меры, направленные на подавление эксплоататоров, на укрепление диктатуры, на социалистическое строительство, проходят через советы, становятся делом миллионов рабочих и крестьян. Через советы партия осуществляет своё руководство широчайшими массами трудящихся города и деревни, делом привлечения их к участию в управлении государством, делом перевоспитания этих масс на их собственном опыте, делом превращения трудящихся в законодателей и в исполнителей и в вооружённый и готовый к самообороне народ. Сами массы, само трудящееся большинство, организованное в советы, подавляет эксплоататоров, налаживая хозяйство «без буржуазии, против буржуазии», учится на собственном опыте это делать всё лучше и лучше. «Советская власть, — указывал Ленин, — есть аппарат для того, чтобы масса начала немедленно учиться управлению государством и организации производства в общенациональном масштабе».

Характерными чертами советов являются выборность по производственным единицам (заводы, совхозы и т. д.), сменяемость любого избранного работника, соединение законодательных и исполнительных функций. Советская организация обеспечивает разоружение буржуазии и вооружение пролетариата. Она создаёт Рабоче-крестьянскую красную армию, строящуюся по классовому принципу и представляющую собой вооружённую силу пролетарского государства, — силу, тесно связанную с трудящимся народом, силу борьбы против интервенции международного капитала, силу подавления сопротивления буржуазии, силу охраны социалистического строительства.

В органах советской власти пролетариат обрёл такую государственную форму своей диктатуры, которая наиболее целесообразным образом выражает суть диктатуры пролетариата и создаёт основу для полной победы социализма. Переход власти к трудящимся, устранение эксплоатации и отсутствие особого аппарата для подавления — эти особенности, по выражению Ленина, составляют «живую душу» советской демократии. Постоянное и безусловное участие широких масс в деле государственного управления делают советскую власть «самой мощной и самой могучей властью из всех существовавших до сих пор государственных властей» (Сталин). Они обеспечивают возможность полного уничтожения бюрократизма, характерного для капиталистического государства. Эти особенности открывают широкое поле для борьбы за полную реализацию возможности действительного равенства, т. е. полного уничтожения классов и того значительного развития производительных сил в коммунистическом обществе, когда ненужным станет, отомрёт государство.

Согласно взглядам Троцкого, бюрократизм неизбежен при диктатуре пролетариата, так как, по его мнению, этот бюрократизм проистекает из коренного противоречия между интересами пролетариата и крестьянства. Совершенно в ином видел основу бюрократизма в советских условиях Ленин. По Ленину, этой причиной, порождающей бюрократизм, является прежде всего недостаток культуры, неумение втянуть широкие массы в работу госаппарата, а также остатки буржуазных привычек. Особенности советского государства таким образом содержат в нём самом все предпосылки и возможности преодоления бюрократизма. Однако это преодоление бюрократизма совершается не в процессе «мирного» культурного строительства, как думают правые оппортунисты, а в процессе ожесточённой классовой борьбы, в которой такие моменты, как чистка аппарата от классово чуждых элементов, развитие самокритики и т. д., играют решающую роль.

Организация пролетарской демократии с самого же начала подрывает самую основу бюрократизма. Вместо особого бюрократического аппарата, вместо привилегированного чиновничества управляют рабочие и трудящиеся. Противоядием, подрывающим в самой основе возможность бюрократизации советского аппарата‚ является то, что немедленно с возникновением пролетарского государства осуществляется переход к делу поголовного привлечения всех рабочих, всех трудящихся к отправлению государственных функций. Развитие пролетарской демократии приведёт в своём итоге к такому положению вещей, когда «при социализме все будут управлять по очереди и быстро привыкнут к тому, чтобы никто не управлял» (Ленин).

Но это — будущий итог длительного исторического процесса. Каждый шаг вперёд в деле строительства социализма есть шаг вперёд по пути уничтожения бюрократизма — могучего оружия в руках классовых врагов пролетариата. И когда троцкисты и «леваки» кричат о «феодально бюрократическом» пренебрежении к интересам трудящихся со стороны аппарата пролетарского государства, о неизбежности бюрократизма в Советской стране, — это контрреволюционная клевета, это непонимание самой сущности советской системы, это перепевы социал-фашистских арий.

Но, с другой стороны, мы должны вести борьбу и против правооппортунистической недооценки советов, против проникновения в советы чуждых элементов, борьбу за орабочивание советского аппарата, борьбу за укрепление советского государства. Ни о каком «самотёке» в деле строительства советов не может быть и речи. Без борьбы против классового врага, против всех сил и традиций старого мира, против бескультурья, без напряжённой деятельности, без руководства всеми трудящимися массами, без многообразного и всестороннего выкорчёвывания корней бюрократизма в экономической, политической и культурной областях, — без всего этого пролетариат не может провести поголовное привлечение трудящихся к делу управления.

Пролетариат ведёт борьбу против бюрократизма непрерывно и упорно, мобилизуя против этой серьёзной силы эксплоататорского лагеря всю систему возможных карательных воздействий. Но главным и основным средством в деле уничтожения явлений бюрократизма и бюрократических извращений в органах пролетарского государства служит рост экономического, политического‚ и культурного уровня самих трудящихся масс, рост их активности, их «повседневного участия в управлении».

Поэтому Ленин говорил: «Бороться с бюрократизмом до конца, до полной победы можно лишь тогда, когда всё население будет участвовать в управлении… Кроме закона есть культурный уровень, который никакому закону не подчинишь… Здесь перед нами задача, которую нельзя решить иначе, как длительным воспитанием масс». Поэтому правильно понять все особенности советского государства как переходной формы «от государства к негосударству» можно лишь ознакомившись со всей системой пролетарской диктатуры в целом, со всей совокупностью массовых организаций, на которые опирается диктатура пролетариата и в которых получает своё развитие пролетарская демократия.

 

5.3. Диктатура пролетариата и развитие пролетарской демократии. Система пролетарской диктатуры

Марксизм-ленинизм с особой последовательностью и ясностью разоблачает классовое содержание социал-демократического фразёрства о демократии «вообще», о свободе и равенстве «вообще». Маркс, указывает Ленин, «вскрывал материальные корни этих абстракций». И последовательно применяя оружие материалистической диалектики, конкретизируя и развивая далее положения Маркса и Энгельса, Ленин развёртывает учение о демократии и о различии между буржуазной и пролетарской демократией с исчерпывающей глубиной и полнотой.

Социал-фашистские теоретики учат о том, что задачи социалистического обобществления могут быть решены на путях «демократии», т. е. буржуазной демократии, классовый характер которой они стараются всячески затушевать. Переход власти к пролетариату и завоевание пролетариатом на свою сторону «большинства» должно, по их мнению, итти «само собой», в порядке плавной и неспешной экономической эволюции, на основе «свободы и равенства», предоставляемых пролетариату буржуазным обществом. «Мы добиваемся, — говорит Каутский, — того, чтобы эта власть перешла к нему (т. е. пролетариату) на основе демократии и покоилась на поддержке большинства. Само экономическое развитие, превращающее крупное производство в господствующую производительную форму, заботится o том, чтобы большинство было на стороне пролетариата».

Итак, всё к лучшему в этом лучшем из миров — в мире капиталистической демократии! Некая таинственная сила, которую просвещённый Каутский именует не богом, а «экономическим развитием», автоматически должна обеспечить пролетариату большинство и победу. Между тем, вопреки социал-фашистской мистике и мистификации рабочих, хорошо известно, к чему приводят действительная буржуазная демократия и действительность экономического движения в мире современного загнивающего капитализма. Об этом достаточно красноречиво говорят и тот глубочайший кризис, который там сейчас свирепствует, и те неслыханные гнёт и жестокость, с которыми руками и дубинками Зеверингов и Вельсов буржуазия подавляет выступления пролетариата.

Теория марксизма-ленинизма учит, что предпосылкой завоевания рабочим классом на свою сторону большинства населения, большинства пролетарских трудящихся масс являются низвержение власти буржуазии и установление диктатуры пролетариата, — стало быть разрушение буржуазной демократии и замена её новым типом пролетарской демократии, демократии для огромного большинства. Понимание всего глубокого различия буржуазной и пролетарской демократии совершенно необходимо и когда мы говорим о взаимоотношениях между пролетариатом и непролетарскими трудящимися массами. Без этого не может быть понят и характер классовой борьбы в период диктатуры пролетариата. Поэтому ничего общего с марксизмом-ленинизмом не имеют попытки растворить реальное содержание пролетарской революции, борьбу пролетариата за уничтожение классов в формально-абстрактных представлениях, вроде представлений «равенства» и «свободы». Представления «равенства» и ««свободы», как уже указывалось, всегда в действительности насыщены конкретным классовым содержанием. Буржуазия, борющаяся против пролетарской диктатуры, стремится к реставрации, восстановлению диктатуры капитала, увековечению классов, увековечению действительного неравенства. Свобода и равенство буржуазной демократии суть свобода и равенство для эксплоататорского меньшинства, свобода эксплоатирования пролетариата буржуазией.

Классовая борьба пролетариата, реальное содержание всей его борьбы в течение всего переходного периода есть борьба за уничтожение классов, т. е. за действительное равенство. Этого равенства не может быть, пока есть классы и классовая борьба, т. е. неравенство. Для осуществления равенства необходимо уничтожение классов. Пролетариат и крестьянство вступают в переходный период как неодинаковые, разные, особые классы. Известные классовые различия между индустриальным пролетариатом и колхозным крестьянством сохраняются ещё и сейчас и смогут быть ликвидированы лишь в течение ближайших лет социалистического строительства, вместе с самими классами.

Поэтому нет и не может быть полного равенства между рабочим классом и крестьянством. Требование такого равенства есть требование того, чтобы пролетариат отказался от руководства крестьянством, от линии на уничтожение классов, т. е. от борьбы за действительное равенство, от борьбы против всех сил, тянущих к увековечению классов.

«Равенства между рабочим и крестьянином на время, переходное от капитализма к социализму, быть не может, — говорил Ленин, — и тех, кто его обещает, надо признать развивающими программу Колчака». «Меньшевики говорят так: „Крестьянство составляет большинство, мы — чистые демократы, большинство должно решать“. Но так как крестьянство не может быть самостоятельным, то практически это означает не что иное, как восстановление капитализма». Следует указать, что и в среде самого пролетариата хотя имеется равенство экономического положения, но нет ещё полного идеологического равенства. Мы находим здесь различные степени сознательности, активности, дисциплинированности и организованности. Мы находим в его среде авангард и более отсталые слои. «Левацкое» требование равенства, выдвигавшееся в своё время Троцким и Зиновьевым, есть по существу требование отказаться от руководства пролетариатом со стороны партии.

Вся совокупность организаций, образующих систему диктатуры пролетариата, не возникает, наподобие пистолетного выстрела, в тот момент, когда пролетариат, взяв власть и разрушив буржуазную государственную машину, строит свою новую. Сам захват власти был бы невозможен без организованной борьбы, без создания различных форм массовых организаций, направляющих свои силы на борьбу против империализма, против буржуазного государства, на низвержение буржуазии. Каждая ступень в развитии форм пролетарской борьбы и организации есть ступень в подготовке пролетариата к выполнению его исторической миссии. «Все эти организации при известных условиях абсолютно необходимы рабочему классу, ибо без них невозможно укрепить классовые позиции пролетариата в разнообразных сферах борьбы, без них невозможно закалить пролетариат как силу, призванную заменить буржуазные порядки порядками социалистическими».

Так готовится рабочий класс к своей исторической задаче, пока наконец эта подготовка не завершается «открытой революцией», и пролетариат берёт власть в свои руки. Тогда борьба пролетариатом уже ведётся в новых формах с помощью государственной власти, и вся совокупность созданных им организаций выступает уже в новом качестве, в качестве системы диктатуры пролетариата. Каждая отдельная организация стоит перед рядом новых задач и отправляет ряд новых функций.

Особую важность для диктатуры пролетариата, как уже указывалось, имеют организованность и дисциплинированность пролетариата — единственного из трудящихся классов, вышколенного и дисциплинированного школой крупного капиталистического производства, школой стачек, школой политической борьбы против капитала, — единственного класса, способного усвоить и передать всем трудящимся завоевания крупнокапиталистической культуры, способного в лице передовых своих представителей порвать с буржуазно-демократической психологией, с мещанством и филистерством, способного организовать социалистическое строительство, способного для осуществления великих задач своей революции на величайшую решительность при самых тяжёлых переходах и на величайшие жертвы. Главный, основной признак диктатуры пролетариата — это руководство коммунистической партии. Без этого руководства, без партии и её дисциплины ни одна из основных задач диктатуры не могла быть решена пролетариатом.

Без руководства пролетарской партии диктатура пролетариата не может быть сохранена и упрочена. Сохранение организованности и дисциплинированности пролетариата, сохранение единства, монолитности, дисциплины в его партии есть борьба за сохранение самой сущности пролетарской диктатуры. Партия ведёт поэтому решительную борьбу с проявлениями деклассированности, с влиянием на пролетариат, исходящим из других классов, с проявлениями оппортунизма в рядах партии, с попытками нарушить её единство, её дисциплину как с факторами, подрывающими диктатуру пролетариата.

Партия является основной руководящей силой и орудием диктатуры пролетариата. Определение партии как орудия диктатуры пролетариата включает в себя все остальные её определения; оно отражает высшую ступень в развитии партии, оно раскрывает во всей полноте её суть, её историческую роль и значение её исторической большевистской подготовки.

Партия, концентрирующая в своих рядах всё лучшее, что есть в пролетариате, руководящаяся революционной марксистско-ленинской теорией, выступает в период пролетарской революции как авангард, ведущий рабочий класс на захват власти. Партия выступает как боевой штаб, необходимый для свержения капитализма, для завоевания власти. Партия как организованный отряд лучших, передовых, связанных с массой, руководящих в тех или иных массовых организациях элементов рабочего класса, — отряд, скованный железной дисциплиной пролетарских революционеров, — является организующим ядром пролетарской революции, ядром пролетарской власти. Партия как классово сознательный и организованный отряд передовых элементов рабочего класса является лучшей школой пролетарских организаторов и руководителей. Это единственная организация, способная благодаря своему опыту, организованности и авторитету внести в многообразие пролетарских организаций необходимое единство, подчинить все разнообразные формы их борьбы общей цели — подрыву могущества капитала. После победы пролетариата партия наконец выступает как руководитель пролетарского государства, руководя и направляя деятельность всех массовых организаций, образующих систему пролетарской диктатуры, на разрешение сложных и многообразных задач, стоящих перед пролетарской революцией.

Без руководства партии не может быть обеспечено главное в диктатуре пролетариата — организованность и дисциплинированность пролетариата, не может быть организована победоносная борьба его против буржуазии, не может быть обеспечен должный отпор разлагающему влиянию мелкобуржуазной стихии, не может быть обеспечено дело перевоспитания пролетариатом непролетарских трудящихся масс и дело перевоспитания пролетариатом остальных элементов в своей собственной среде, без партии не могут быть уничтожены классы и построен социализм.

«…Руководство партии есть главное в диктатуре пролетариата». «Без партии как основной руководящей силы невозможна сколько-нибудь длительная и прочная диктатура пролетариата».

Такой партией в период диктатуры пролетариата может быть только одна, единственная партия, не делящая ни с какой другой партией своего руководства пролетариатом и пролетарским государством.

Такой партией может быть только коммунистическая партия большевиков, руководящаяся ленинскими тактическими и организационными началами, сильная своим авторитетом в рабочем классе, руководящая пролетариатом на основе его доверия к ней, завоёвывающая это доверие не только умением учить массы, но и умением учиться у масс. Коммунистическая партия сильна своей тесной связью с массами пролетариата, а также и широкими массами всех трудящихся, умением проверять свою политику на опыте масс, на практике действительно массового и действительно революционного движения, умением подводить массы к правильным позициям, давая большинству убедиться в их правильности на собственном опыте, умением на основе самокритики бесстрашно вскрывать и исправлять допущенные ошибки, умением давать твёрдый отпор всем враждебным рабочему классу влияниям, умением через все трудности вести пролетариат и всю трудящуюся массу к победе социализма.

Партия как высшая форма классовой рабочей организации выступает в период пролетарской диктатуры как основная руководящая сила, как орудие диктатуры пролетариата. Без такого орудия, без такой руководящей силы пролетариат не может победить.

Но, чтобы быть такой руководящей силой, партия должна представлять собой стальное единство воли и действия. Раз диктатура пролетариата осуществляется прежде всего силами партии, раз партия является руководителем пролетарского государства, то с особой силой выступает потребность в единстве партии, необходимость единой воли, единого партийного центра, недопустимость группировок, фракций, фракционных центров. Большевистская самокритика, вскрытие ошибок, недочётов партийной работы, воспитывая и укрепляя партию, её железную дисциплину‚ тем самым укрепляют диктатуру пролетариата.

Агентура классового врага, оппортунизм в его различных формах, стремится подорвать партийное единство; оппортунизм выступает, прикрываясь маской самокритики, с такой критикой, которая вместо укрепления партии подрывает самую партийность. Оппортунизм стремится к образованию фракционных центров, а это всегда обозначает тенденцию перерасти в другую, следовательно контрреволюционную, партию. Оппортунизм, колебля единство партии, колеблет диктатуру пролетариата. Поэтому проблема единства, монолитности и железной дисциплины партии в условиях диктатуры выступает в особенности как проблема «основного условия успеха диктатуры пролетариата» (Ленин). Поэтому дело сохранения единства партии и обеспечения её роли в системе пролетарской диктатуры предполагает необходимость очищения рядов партии от оппортунистических элементов.

Партия есть «единство воли, несовместимое с существованием фракций… Партия укрепляется тем, что очищает себя от оппортунистических элементов» (Сталин).

Одна из основных слабостей Парижской коммуны заключалась в том, что ни одна из фракций французского социализма не могла явиться такой партией, которая бы отчётливо понимала, в чём заключается её роль и её задачи. Опираясь на опыт Парижской коммуны и последующего рабочего движения, рабочий класс, возглавляемый коммунистической партией, во всех концах мира закладывает основы партии, которая способна была бы руководить своим классом и всеми трудящимися массами в борьбе за уничтожение империализма и всякого рабства вообще. «Воспитывая рабочую партию, марксизм воспитывает авангард пролетариата, способный взять власть и вести весь народ к социализму, направлять и организовать новый строй, быть учителем, руководителем, вождём всех трудящихся и эксплоатируемых в деле устройства своей общественной жизни без буржуазии и против буржуазии».

Имя этой великой международной партии — Коммунистический интернационал. Эта партия мобилизует мировой пролетариат и все угнетённые классы на непримиримую борьбу против партии развращённой рабочей аристократии, партии увековечения наёмного рабства — против социал-фашистского II Интернационала. Все партии Коминтерна, по примеру ВКП(б), неуклонно идут к овладению большинством пролетариата, к созданию предпосылок для завоевания диктатуры.

«Партия нужна пролетариату для того, чтобы завоевать и удержать диктатуру. Партия есть орудие диктатуры пролетариата. Но из этого следует, — подчёркивал т. Сталин, — что с исчезновением классов, с отмиранием диктатуры пролетариата должна и отмереть партия». Партия отомрёт последней, вместе с развитием высшей фазы коммунизма, когда исчезнут все остатки общественного неравенства, сохраняющиеся ещё при социализме.

Однако руководство, которое осуществляет партия в системе пролетарской диктатуры, было бы совершенно неправильно понимать как диктатуру партии. Критикуя эту точку зрения, выдвигавшуюся Зиновьевым, т. Сталин указал, что диктатура пролетариата не есть диктатура партии, что руководство партии основано на взаимодоверии‚ существующем между рабочим классом и её передовым авангардом, что руководство партии может быть правильно осуществлено только через посредство всей системы массовых организаций пролетарской диктатуры.

Основное место в этой системе пролетарской диктатуры занимает государственная организация пролетариата — советы. «Диктатуру, — формулирует Ленин, — осуществляет организованный в советы пролетариат, которым руководит коммунистическая партия большевиков». Чем правильней и успешней развёртывается работа этого нового типа государства, тем глубже проникает пролетарское влияние в непролетарские трудящиеся массы, тем больше растут связь и поддержка рабочего государства со стороны всей массы трудящихся.

Однако, как мы уже указывали, самый характер советского государства не был бы правильно понят, если бы мы не учли также и роли всех других организаций пролетариата, обеспечивающих развитие пролетарской демократии. В своей работе коммунистический авангард помимо того опирается на профсоюзы, которые становятся при диктатуре пролетариата организацией, объединяющей весь господствующий класс прежде всего по линии разрешения производственных и воспитательных задач. Являясь массовой организацией, поголовно, можно сказать, объединяющей пролетариат — от его передового коммунистического отряда до самых отсталых, находящихся на низшей ступени классовой сознательности элементов‚ — профсоюзы представляют собой ту организационную форму, через которую партия непосредственно связывается с рабочим классом.

Профсоюзы являются школой коммунизма. Они являются прежде всего школой социалистического управления производством; они непосредственно связаны с производством, организуются именно на производственной основе, по отраслям производства. Отсюда, из профсоюзов растут кадры по организации социалистического хозяйства. Связывая пролетарский авангард со всем классом, профсоюзы осуществляют вовлечение самых широких кругов всей массы пролетариата в дело социалистического строительства, воспитывают в пролетариате начало сознательного и активного отношения к социалистическому производству, сознательного и активного участия в борьбе за рост и улучшение социалистического хозяйства. Профсоюзы воспитывают и выделяют таким образом кадры строителей социализма во все ступени управления — от низовых вплоть до руководящих в масштабе всей страны. Вся работа профсоюзов и все выступления рабочего класса направляются коммунистическим авангардом на укрепление пролетарской государственной власти и на строительство социализма; подчиняя свою деятельность этой основной задаче, профсоюзы ведут борьбу против бюрократических извращений органов рабочего государства, играя в этой борьбе чрезвычайно важную роль, будучи связаны со всеми отраслями государственного аппарата. Профсоюзы проникают и в деревню, организуя её пролетарские и полупролетарские элементы, распространяя таким образом пролетарское влияние и в среду крестьянства. Профессиональные союзы, соединяя партию с классом, прежде всего по линии производственной, являются в целом своём «становым хребтом всей системы пролетарской диктатуры».

«Управлять страной и осуществлять диктатуру без теснейшей связи с профсоюзами, без горячей поддержки их, без самоотверженнейшей работы их не только в хозяйственном, но и в военном строительстве, — указывал Ленин, — мы, разумеется, не смогли бы не только в течение двух лет, но и двух месяцев».

Такова роль профсоюзов в эпоху диктатуры пролетариата. Рассматриваемые в своей исторической перспективе, эти мощные школы коммунизма подготовляют всесторонне развитых работников эпохи грядущего коммунизма. Через производственные союзы будет осуществляться переход к «уничтожению разделения труда между людьми, к воспитанию, обучению и подготовке всесторонне развитых и всесторонне подготовленных людей, которые умеют всё делать. K этому коммунизм идёт, должен итти и придёт, — указывал Ленин, — но только через долгий ряд лет».

Огромное значение в системе диктатуры пролетариата имеют ещё такие массовые организации, как кооперация и комсомол. Особое значение приобретает союз молодёжи, представляющий собой массовую организацию рабочей и крестьянской молодёжи и подготовляющий молодые кадры по всем линиям политической, экономической и культурной борьбы и социалистического строительства.

Чем значительней в стране, в которой пролетариат взял власть, масса мелких крестьянских хозяйств, тем значительной роль кооперации. Кооперация представляет собой основную организационную форму движения деревни к социализму, форму, через которую пролетарский авангард вовлекает массы трудящегося крестьянства в систему строящегося социализма.

Одновременно, вместе с производственной кооперацией колхозов огромную роль приобретает и потребительская кооперация, задача которой — улучшить условия снабжения трудящихся. Таким образом роль кооперации становится особенно важной на современном этапе борьбы за развёртывание широкого социалистического строительства.

При всём разнообразии методов работы различных массовых организаций всё же эти организации представляют собой единство, единую систему диктатуры пролетариата, сложный пролетарский аппарат, многообразными путями борющийся за одно дело, идущий к одной цели. И своеобразие того или иного периода в развитии пролетарской диктатуры накладывает печать на всю систему, выдвигает перед ней требование перегруппировки её рядов и изменения форм и методов работы различных её организаций в определённом общем направлении.

В условиях непосредственной борьбы за упрочение диктатуры пролетариата, в условиях гражданской войны с особой силой вырастает значение насильственной стороны диктатуры. «Раз дело дошло до войны, то всё должно быть подчинено интересам войны, вся внутренняя жизнь страны должна быть подчинена войне».

Боевые задачи в такой период превалируют над строительными и воспитательными (хотя конечно сами боевые задачи не могут быть решены без известной строительной и воспитательной работы). В соответствии с этим все пролетарские организации главные силы свои отдают обеспечению фронта, в соответствии с этим они перегруппировывают свои ряды, распределяют свои силы. Создаются условия, когда революционная целесообразность требует от всех организаций во всех почти отраслях работы быстрых действий по-военному, незамедлительного выполнения боевых приказов, определённой милитаризации форм работы‚ а следовательно известного урезывания методов внутрипартийной демократии, методов рабочей демократии в профсоюзах и т. д., известного, требуемого боевой обстановкой, организационного централизма и т. д. Таковы организационные формы и методы работы массовых организаций в период, когда пролетарская диктатура обеспечивает победоносный выход из гражданской войны.

Но формы эти в новых, ими же подготовленных условиях становятся уже негодными, из формы движения и укрепления диктатуры они превращаются в тормоз её развития. Становится необходимой их смена. Нужны новые формы борьбы, новые методы работы‚ так как решающее значение приобретает другая сторона задачи пролетарской диктатуры, притом её наиболее существенная сторона, — хозяйственное строительство, борьба за разрешение экономических задач, выдвинутых в пролетарской революции.

«Диктатура пролетариата, — говорит т. Сталин, — имеет свои периоды, свои особые формы, разнообразные методы работы. B период гражданской войны особенно бьёт в глаза насильственная сторона диктатуры. Но из этого вовсе не следует что в период гражданской войны не происходит никакой строительной работы. Без строительной работы вести гражданскую войну невозможно. В период строительства социализма, наоборот, особенно бьёт в глаза мирная организаторская, культурная работа диктатуры, революционная законность и т. д. Но из этого опять-таки вовсе не следует, что насильственная сторона диктатуры отпала или может отпасть в период строительства. Органы подавления, армия и другие организации необходимы теперь, в момент строительства, так же как и в период гражданской войны. Без наличия этих органов невозможна сколько-нибудь обеспеченная строительная работа диктатуры. Не следует забывать, что революция победила пока что всего лишь в одной стране. Не следует забывать, что пока есть капиталистическое окружение, будет и опасность интервенции со всеми вытекающими из этой опасности последствиями».

Переход к формам широкого социалистического строительства есть переход к новым методам укрепления активности, организованности и дисциплинированности пролетариата, к новым формам борьбы против буржуазии города и деревни, к новым формам союза пролетариата и деревенской бедноты с середняком, к новым формам борьбы против бюрократизма, к новым формам союза с пролетариатом и трудящимися массами капиталистического мира. Подъём материального и культурного уровня трудящихся масс, укрепление пролетариата, укрепление партийного руководства — ведут к усилению деятельности массовых организаций, к росту пролетарской демократии, к росту активности масс в деле социалистического строительства.

Укрепление профсоюзов, «станового хребта пролетарской диктатуры», выражается в развитии внутри союзной демократии, в росте организационных форм, вовлекающих рабочие массы в дело непосредственного активного участия в строительстве, в улучшении его форм, повышении производительности труда и т. д. На этом этапе развёртывается выдвижение, растёт сознательность и активность основных масс пролетариата, ведётся работа по перевоспитанию новых рабочих кадров и по организации пролетарского влияния и руководства в деревне и т. д.

На основе укрепления пролетарского руководства осуществляется оживление советов в городе и деревне. Правильная и успешная работа по оживлению советов создаёт прочную основу для упрочения союза пролетариата со средним крестьянством и борьбы против буржуазии. Ограничение и вытеснение капиталистических элементов происходит в целом ряде новых форм классовой борьбы — по линии налоговой политики, по линии срыва спекулянтских тенденций кулака и частника путём соответствующего давления на рынок, по линии развёртывания государственной и кооперативной торговли, по линии организации кооперативного кредита и т. д.

Развёртывание советской демократии в деревне протекает в первые годы нэпа как укрепление союза пролетариата и деревенской бедноты со средним крестьянством, укрепление руководящей роли в этом союзе опирающегося на бедноту рабочего класса. Пролетариат вырывает бедноту из кулацкой зависимости системой экономических и политико-организационных мероприятий, организует бедноту на борьбу против кулачества. Вся система мероприятий по линии торговли, налогового дела, кооперации и т. д., ведущая к ограничению и вытеснению кулачества и капиталистических элементов вообще, направлена в то же время на улучшение материального положения трудящегося крестьянства, в особенности бедноты (совершенно например освобождаемой от налога и т. д.).

Всё убыстряющийся рост социалистического строительства, вытеснение капиталистических элементов, развитие советской демократии, укрепление и углубление руководящей роли пролетариата, рост доверия к партии и рабочему государству — такова основная и решающая тенденция, пробивающаяся через все трудности классовой борьбы.

Наконец период социалистической реконструкции выдвигает новые задачи перед партией, советами, профсоюзами, кооперацией и т. д., требует новых методов работы. Профсоюзы проводят новые формы производственной работы — соцсоревнование и ударничество, встречный план, хозрасчётные бригады и т. п. Вовлечением лучших ударников в советы укрепляется советская демократия. Перед советами возникают новые строительные задачи, встают вопросы городского хозяйства и коммунальною дела. Советы в деревне способствуют колхозному и совхозному строительству. Шаг за шагом широкие массы трудящеюся крестьянства вовлекаются через кооперацию в систему строящегося социализма, поднимаясь от низших кооперативных ступеней к более высоким. Крепнущая мощь социалистической индустрии, рост советских хозяйств, рост руководящей роли пролетариата, рост планового воздействия на сельское хозяйство, развитие кооперативной общественности, усиливающаяся борьба и усиливающееся наступление против капиталистических элементов, — всё это подводит широкие массы крестьянства к высшим, производственно-колхозным формам кооперации, к непосредственному строительству социализма в деревне.

Так борются силы коммунизма против сил капитализма. Так проводится диктатура пролетариата, так развивается вместе с тем и пролетарская демократия. Так развивается и крепнет государство «по-новому демократическое (для пролетариев и неимущих вообще) и по-новому диктаторское (против буржуазии)» (Ленин) .

Вместе с тем из всего предшествующего изложения становится ясно, почему и как пролетарская демократия «сейчас же начинает подготовлять полное отмирание всякой государственности, привлекая массовые организации трудящегося народа к постоянному и безусловному участию в государственном управлении».

Никогда не было государства, столь мощного по самому своему существу, как диктатура пролетариата. Никогда ещё не было власти, которая опиралась бы так непосредственно на массовые организации угнетённых классов, которая выражала бы господство большинства населения над меньшинством. И вместе с тем чем более укрепляется диктатура пролетариата, чем крепче, чем мощней становится государство пролетариата, тем в большей степени подготовляются условия для его отмирания в будущем — после окончательной победы социализма и построения полного социалистического общества, — для отмирания государства вообще.

Всячески подчёркивая, что в самых основах системы пролетарской диктатуры заложены предпосылки будущего отмирания государства, необходимо в то же время вести борьбу против всяких «левацких» теорий, стремящихся уже сейчас говорить об отмирании государства в районах сплошной коллективизации и т. п. Необходимо бороться и против правооппортунистической теории «понижающейся государственной кривой» — по мере «затухания» классовой борьбы, — выдвинутой т. Бухариным. Диалектика развития государства такова, что лишь в результате высшего развития и укрепления советской власти и всей системы пролетарской диктатуры в целом создаются действительные предпосылки для будущего отмирания государства. Чем полнее пролетарская демократия, чем шире ею охват всех слоёв трудящихся, вовлекаемых в построение социалистического общества через советы и через всю систему диктатуры, тем ближе эта демократия к своему отмиранию. «Высшее развитие государственной власти в целях подготовки условий для отмирания государственной власти, — вот марксистская формула» (Сталин). «Демократия действительно полная, входящая в привычку и потому отмирающая‚ — говорит Ленин. — Полная демократия равняется никакой демократии. Это не парадокс, а истина».

Критикуя точку зрения т. Бухарина, Ленин указывал на следующие три последовательные ступени отмирания государства:

1) создание привычки к коммунистическому труду;

2) отмирание органов принуждения;

3) отмирание армии и флота — после победы революции в мировом масштабе.

Экономическую основу полного отмирания государства Ленин видел не в одном лишь переходе средств производства в общественную собственность, который будет осуществлён целиком уже на стадии развёрнутого социалистического общества. Для полного отмирания государства необходимо превращение пролетарской демократии и социалистической дисциплины в привычку, необходима возможность без принуждения удовлетворить все потребности трудящихся. Лишь на высшей стадии коммунизма окончательно отомрёт государство, а с ним и демократия. «Для полного отмирания государства нужен полный коммунизм» (Ленин).

 

5.4. Новые формы классовой борьбы пролетариата. Подавление сопротивления буржуазии

Обратимся к рассмотрению главных форм классовой борьбы, составляющих основное содержание периода диктатуры пролетариата.

«Завоевав политическую власть, пролетариат, — говорит Ленин, — не прекращает классовой борьбы, а продолжает впредь до уничтожения классов, но, разумеется, в иной обстановке, в иной форме и иными средствами». «Мы идём в бой, и это есть содержание диктатуры пролетариата».

Ещё в самом начале переходного периода Ленин наметил следующие пять новых форм классовой борьбы, характеризующих эпоху пролетарской диктатуры:

1) подавление сопротивления буржуазии,

2) гражданская война,

3) нейтрализация мелкой буржуазии, особенно крестьянства,

4) использование буржуазии,

5) воспитание новой дисциплины.

Эти намеченные Лениным формы классовой борьбы претерпевают некоторые видоизменения в дальнейшем развитии — с переходом от периода «военного коммунизма» к нэпу. Лозунг нейтрализации среднего крестьянства, соответствующий периоду захвата власти, сменяется лозунгом союза с середняком. Задача использования буржуазных специалистов расширяется. Возникает необходимость использовать выработанные капитализмом методы — товарообмен и торговлю — для поднятия производительных сил страны, для укрепления социалистического сектора хозяйства. Воспитание новой социалистической дисциплины становится важнейшим моментом более общей задачи — социалистической реконструкции народного хозяйства. Однако каждая из этих задач, последовательно встающих перед пролетарской диктатурой‚ — смычка‚ нэп, создание социалистических форм труда, — остаётся формой классовой борьбы, которую ведёт пролетариат за построение социализма.

Как уже указывалось, три основные хозяйственные формы, из которых складывается экономика переходного периода, — это социализм, мелкое товарное хозяйство, капитализм. Каждая из этих форм представлена соответствующим классом. Классы эти суть пролетариат, мелкая буржуазия (особенно крестьянство) и буржуазия. Однако положение всех классов существенно видоизменяется в условиях диктатуры пролетариата.

Пролетариат — класс, при капитализме угнетённый, лишённый средств производства, после победы пролетарской революции превращается в господствующий экономически и политически класс. «Это уже не пролетариат в прежнем смысле слова, каким он был в капиталистическом обществе». Он экспроприирует капиталистов и помещиков и превращает в собственность пролетарского государства землю и основные средства производства. Занимая эти командные высоты народного хозяйства, пролетариат подавляет буржуазию, руководит крестьянством, строит социализм.

Но взявший власть пролетариат не мог бы разрешить этой задачи, не разгромив эксплоататорские классы помещиков и капиталистов, не разгромив господствующий класс капиталистического общества — буржуазию. Необходимы решительное и всестороннее её подавление, политический и экономический её разгром, необходима её экспроприация — как решающий удар по глубочайшему экономическому фундаменту её политического авторитета и господства и как исходный пункт дальнейшего революционного преобразования экономики. Быстрый и радикальный разгром помещиков и капиталистов, их отсечение от представлявшегося ими крупного производства возможны в сравнительно непродолжительный срок. «Задача социализма состоит в том, чтобы уничтожить классы. В первых рядах класса эксплоататоров стоят крупные землевладельцы и капиталисты-промышленники. Здесь работа разрушения довольно легко может быть доведена до конца в несколько месяцев, а иногда даже в несколько недель или дней».

Буржуазия — капиталисты, равно как и примыкающие к ним крупные землевладельцы, помещики — собственники средств производства лишаются политического господства и экспроприируются. Буржуазия перестаёт быть основным классом в переходный период. Свержение господства буржуазии и её подавление однако её не уничтожают. Она остаётся основным врагом рабочего класса, и в борьбе между пролетариатом и буржуазией проходит и развивается основное классовое противоречие переходного периода. Победа пролетариата только усиливает энергию сопротивления эксплоататоров: они сопротивляются на протяжении всего переходного периода, и чем успешней борьба пролетариата за социализм, тем яростней и ожесточённей становится сопротивление.

Переходный период есть период борьбы «между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом», период непримиримой борьбы между пролетариатом и буржуазией в городе и деревне. Тов. Сталин поэтому особенно отмечает следующее «наиболее общее определение диктатуры пролетариата, данное Лениным»: «Диктатура пролетариата есть классовая борьба победившего и взявшего в свои руки политическую власть пролетариата против побеждённой, но не уничтоженной, не исчезнувшей, не переставшей оказывать сопротивление, против усилившей своё сопротивление буржуазии».

Каутский в своей гнусной книжке «Большевизм в тупике», в которой он откровенно защищает линию II Интернационала на интервенцию, разгром диктатуры пролетариата в СССР и реставрацию диктатуры капитала, в частности горько оплакивает экспроприированных помещиков и капиталистов. Буржуазия, по словам Каутского, превращена в СССР в слой «париев и илотов», «слой безграничной нужды и глубочайшего отчаяния». Большевики, сообщает «учёный» Каутский, оказались «лишёнными всяких экономических познаний» и поэтому отказались «давать капиталистам вознаграждение за экспроприированные у них средства производства». Большевики «попросту отняли у помещиков всё, всю землю, весь инвентарь» и лишили бедных помещиков «возможности вести хотя бы мельчайшее крестьянское хозяйство». Положение капиталистов тоже не может утешить Каутского: «точно так же, как помещики, были экспроприированы и капиталисты». Каутский никак не может взять в толк, зачем дополнительно к содеянным «ужасам», вроде разгрома буржуазной демократии, установления диктатуры, экспроприации помещиков и капиталистов, зачем же ещё в дополнение к этому проводить далее политику подавления эксплоататоров, раз «они экспроприированы и следовательно как класс более не существуют, а как отдельные лица лишены всех средств воздействия на население». Здесь в этих жалобах Каутского законченный образ полного «освобождения» виднейшего теоретика социал-фашизма от марксизма, полного извращения марксистской теории классов и классовой борьбы.

Ленин не уставал подчёркивать, что в случае победы пролетариата в одной стране, — а это типичный случай — эксплоататоры, опирающиеся на свои огромные международные связи, на влияние среди отсталой части эксплоатируемых масс, всё ещё сильнее пролетариата. По словам Ленина, буржуазия «превосходно понимает», что пролетариат полностью может организовать социалистическое производство, если только ему удастся предупредить и отразить заговоры и попытки интервенции со стороны международной буржуазии. Понимая это, международная буржуазия пытается ослабить противоречия в своём собственном лагере между отдельными империалистическими странами, организует против пролетарской диктатуры заговоры и подготовляет против неё военные походы, делает всё возможное для того, чтобы вызвать, поддержать и разжечь гражданскую войну.

Перед пролетариатом, взявшим власть, немедленно встаёт ряд насущнейших задач, связанных с подавлением сопротивления буржуазии. Экспроприация эксплоататоров является не только необходимой предпосылкой социалистического строительства, но сильнейшим ударом по материальной силе буржуазии, по её влиянию, по её организационным ресурсам. Но бывшие эксплоататоры остаются ещё вооружёнными многочисленными фактическими преимуществами. Сюда относится известная, остающаяся у эксплоататоров часть движимого имущества. Сюда относятся принадлежащие буржуазии деньги, этот «остаток вчерашней эксплоатации», это «свидетельство на получение дани со всех трудящихся». Сюда относятся огромный организационный опыт, опыт управления, сила приобретённой буржуазной цивилизации. Сюда относится поддержка эксплоататоров со стороны буржуазной интеллигенции, особенно на первых порах, в период борьбы пролетариата за упрочение диктатуры, когда надежды буржуазии на реставрацию особенно велики. Интеллигенция поддерживает в этот период буржуазию, которою она подготовлена и воспитана, поддерживает и открытой борьбой, и саботажем, и участием в заговорах и вредительстве, и всем тем весом, той ролью, которую интеллигенция — особенно технический и военный персонал — играет в общественной жизни. Сюда же к внутренним силам капитализма относятся социал-лакеи буржуазии — меньшевики, эсеры и т. п., — развивающие бешеную агитацию против диктатуры пролетариата, активно участвующие в заговорах и восстаниях белогвардейцев.

Особенно важное значение в числе внутренних сил капитализма имеет сохраняющаяся ещё в течение ряда лет сила мелкого производства, сила привычки к мелкому производству. «Когда мы сбросили капиталистические учреждения, — говорил Ленин, — оказалось, что ещё есть одна сила, которой держался капитализм, — сила привычки. Учреждение можно при удаче разбить сразу, привычку — никогда, ни при какой удаче разбить сразу нельзя». Для уничтожения буржуазии пролетариату нужно было ещё выполнить более трудную и в течение более длительного времени решаемую часть задачи — «уничтожить мелкое производство, неизбежно порождающее капитализм, уничтожить разницу между рабочим и крестьянином, сделать всех работниками» (Ленин). Колебания мелкого производителя, пользуемого буржуазной верхушкой деревни, нередко бросали его в лагерь врагов пролетариата.

Все эти внутренние силы капитализма требовали решительного и беспощадного подавления сопротивления буржуазии, и организовать это подавление могло только пролетарское государство, ставшее на место разбитого, сломанного буржуазного государства. Необходимы были немедленное вооружение рабочих, организация милиции, Красной армии и прочих органов отпора, предупреждающих выступление и подавляющих сопротивление буржуазии. Без этого диктатура пролетариата не могла бы удержаться, без этого её падение было бы так же неизбежно, как неизбежны со стороны эксплоататоров города и деревни заговоры, разнообразные формы обострённого сопротивления — вплоть до гражданской войны.

Однако при всех решительных и последовательных мероприятиях рабочего класса в борьбе за удержание и упрочение пролетарской диктатуры силы буржуазии оставались бо́льшими, так как она помимо внутренних сил опиралась на свои международные связи, на силы мировой буржуазии. Вся военная мощь международного империализма, влияние буржуазной печати, церкви, агитация международной социал-демократии — все эти силы оказались направленными против страны пролетарской диктатуры.

Пролетарское государство оказалось на длительный срок единственным в кольце капиталистических стран. Спрашивается: как могла при этих условиях сохранять, упрочивать и строить социализм пролетарская диктатура?

Но всё дело в том, что победивший пролетариат находит как во внешнем окружении, так и внутри страны не только врагов, но и союзников. Таким союзником пролетариата в его борьбе с международным капитализмом оказываются международный пролетариат и эксплоатируемые трудящиеся массы всех стран. С установлением диктатуры пролетариата в одной стране весь остальной мир всё больше начал диференцироваться на два полюса, на два основных лагеря: лагерь эксплоататоров — лагерь всех сил капитализма и врагов пролетариата, и, с другой стороны, лагерь союзников Советского союза, растущий многомиллионный лагерь эксплоатируемых рабочих и непролетарских, но эксплоатируемых трудящихся масс капиталистических и колониальных стран. Рабочее государство стоит перед миром угнетённых «как факел международного социализма и как пример перед всеми трудящимися массами» (Ленин), как центр величайшей притягательной силы.

Каждый шаг, укрепляющий диктатуру рабочего класса, укрепляет дело всего международного пролетариата, дело подготовки его всемирной победы. Вооружённый рабочий класс, организованный в советское государство, организующий Красную армию, организующий оборону в своей стране и т. д., представляет собой вместе с тем крупнейшую силу развёртывания международной революции. Укрепление диктатуры пролетариата есть вместе с тем укрепление величайшего оплота против международной реакции, величайшей опоры в борьбе за власть рабочих других стран.

В 1921 г., подводя итоги трёхлетней борьбы, которую вёл за сохранение и упрочение своей диктатуры пролетариат в СССР, Ленин в ряду причин, привёдших его к победе, указывает, что поражение рабочего класса было бы неизбежно, если бы рабочие во всех капиталистических странах, даже там, где они находились под влиянием господ Каутских, не сорвали войну против СССР богатейших капиталистических держав мира, военная мощь которых «безмерно и безусловно превышала наши военные силы» и которые поддерживали Колчака, Деникина и других. И Ленин говорит: «Рабочие передовых стран настолько определяют ход войны, что против их желания нельзя вести войну, в конечном счёте они сорвали войну против нас пассивным и полупассивным сопротивлением. Этот бесспорный факт точно отвечает на вопрос, где мог русский пролетариат взять моральные силы, чтобы 3 1/2 года держаться и победить. Моральной силой русского рабочего было то, что он знал, чувствовал, осязал помощь, поддержку в этой борьбе, которая была оказана ему пролетариатом всех передовых стран».

Поддержка международного пролетариата и трудящихся всех стран — вот что придаёт стране пролетарской диктатуры величайшую моральную силу для оказания сопротивления международному фронту капитала. Но этой поддержки было бы совершенно недостаточно, если бы пролетариату не удалось внутри страны пролетарской диктатуры собственными силами преодолеть внутренние противоречия и найти себе союзника в лице широких трудящихся масс крестьянства.

 

5.5. Диктатура пролетариата как руководство непролетарскими трудящимися массами. Пролетариат и крестьянство

Диктатура пролетариата есть организация пролетариатом насилия для подавления прежних эксплоататоров и только, разумеется, эксплоататоров.

Но, говорит Ленин, «не в одном насилии сущность пролетарской диктатуры и не главным образом в насилии. Главная сущность её в организованности и дисциплинированности передового отряда трудящихся, его авангарда, его единственного руководителя — пролетариата». Здесь Ленин выдвигает две важнейших стороны, характеризующих главную сущность диктатуры пролетариата, — организованность и дисциплинированность рабочего класса и руководство со стороны пролетариата благодаря этой его организованности и дисциплинированности широкими непролетарскими массами трудящихся.

Осуществляя свою диктатуру, пролетариат ведёт за собой самые широкие массы на строительство социализма, и главная задача диктатуры пролетариата заключается в строительстве и в построении обобществлённого, социалистического хозяйства всей массой трудящихся — рабочих и крестьян. «Дело идёт об организации по-новому самых глубоких экономических основ жизни десятков и десятков миллионов людей».

В этом — источник великих трудностей и вместе с тем источник величайшей силы пролетарской революции. Диктатура пролетариата является непременным условием и необходимым орудием для завоевания рабочим классом на свою сторону большинства непролетарских трудящихся масс. Рабочий класс привлекает на свою сторону самые широкие трудящиеся массы тем, что защищает их глубочайшие экономические нужды, выгоды, интересы и приносит им в то же время величайшие героические жертвы. «Диктатура пролетариата, — говорит Ленин, — означает как умение пролетариата организовать и повести за собой все трудящиеся и эксплоатируемые массы, так и умение авангарда итти для этой цели на максимальные жертвы и героизм». Свергнув буржуазию и установив диктатуру, пролетариат, по словам Ленина, должен «добить влияние буржуазии и мелкобуржуазных соглашателей среди большинства непролетарских трудящихся масс революционным осуществлением их экономических нужд за счёт эксплоататоров».

Длительное время напряжённой борьбы и огромных жертв со стороны пролетариата было необходимо для того, чтобы убедить непролетарские трудящиеся массы, что диктатура пролетариата выгоднее и для них, что она является и для них единственным выходом из эксплоатации и нищеты. «Диктатура пролетариата, — отмечал Ленин, — есть классовая борьба пролетариата при помощи такого орудия, как государственная власть, классовая борьба, одной из задач которой является демонстрирование на долгом опыте, на долгом ряде практических примеров, демонстрирование непролетарским трудящимся слоям, что им выгоднее быть за диктатуру пролетариата, чем за диктатуру буржуазии, и что ничего третьего быть не может».

Таким образом диктатура пролетариата является не только орудием подавления сопротивления буржуазии; её главное существо в том, что она представляет собой также и орудие привлечения на сторону рабочего класса большинства непролетарских трудящихся масс. Но эти различные стороны и задачи пролетарской диктатуры неотделимы одна от другой. Без решительной борьбы против буржуазии, без подавления буржуазии пролетариат не мог бы привлечь на свою сторону большинство трудящихся и эксплоатируемых, осуществить за счёт эксплоататоров их экономические нужды, строить вместе с ними социализм. C другой стороны, без союза с трудящимися массами, без руководства ими пролетариат не мог бы решить ни задачи преодоления сопротивления буржуазии, ни задач положительного социалистического строительства.

Эта главная «сущность» диктатуры пролетариата получает своё отчётливое выражение в вопросе о взаимоотношении двух основных классов переходного периода — рабочего класса и крестьянства. Суть этих взаимоотношений — союз пролетариата и среднего крестьянства под руководством пролетариата для сохранения пролетарской диктатуры и в целях конечного уничтожения классов. «Без союза с крестьянством, — говорит Ленин, — невозможна политическая власть пролетариата, невозможно удержание её… Высший принцип диктатуры — это сохранение союза пролетариата с крестьянством, дабы пролетариат мог удержать руководящую роль и государственную власть». «Соглашение с точки зрения рабочего класса, — замечает он там же, — только тогда является допустимым, правильным и принципиально возможным, когда оно поддерживает диктатуру рабочего класса и является одной из мер, направленных к уничтожению классов». Линия пролетарского руководства крестьянством есть линия, направленная на поддержку крестьянской массой пролетарской диктатуры, линия на уничтожение классов.

Правильное понимание классовой борьбы в течение всего переходного периода возможно лишь путём конкретного исследования условий, в которых развивается «особая форма классового союза» между стоящим у власти пролетариатом и непролетарской и полупролетарской трудящейся массой, путём выяснения различных этапов и форм взаимоотношений этих двух классов, которые складываются в обстановке ожесточённого и многообразного сопротивления буржуазии. «Это, — говорит Ленин, — особого вида союз, складывающийся в особой обстановке, именно в обстановке бешеной гражданской войны; это союз твёрдых сторонников социализма с колеблющимися его союзниками, иногда с «нейтральными» (тогда из соглашения о борьбе союз становится соглашением о нейтралитете), союз между неодинаковыми экономически, политически, социально, духовно классами».

Форма и содержание союза пролетариата с крестьянством не есть нечто неподвижное и неизменное. На разных этапах развития борьбы за власть, за её упрочение, за развёртывание социалистического строительства — в положении и взаимоотношениях между пролетариатом и крестьянством происходили серьёзные сдвиги и изменения. А это требовало изменения и в методах руководства крестьянством и в отношении к различным его группам со стороны пролетариата. Различное классовое положение отдельных слоёв крестьянства на разных этапах революции вызывало и различное к ним отношение пролетариата. Последнее получило своё выражение в известных, сменяющих последовательно друг друга трёх лозунгах, выразивших в наиболее общей форме линию отношения пролетариата к крестьянству.

Классовое положение крестьянской бедноты, полупролетариев деревни, делало особенно близкой связь рабочего класса с этой наиболее эксплоатируемой и угнетённой частью деревни. Её классовое положение делало из бедноты вернейшего союзника пролетариата в социалистической революции и наиболее прочную опору рабочего класса в деревне. Чем решительней была расправа с крупными землевладельцами и буржуазией, чем быстрей и осязательней была экономическая и политическая помощь, которую в этом случае получила беднота, тем больше и прочнее создавались условия для решительной поддержки с её стороны пролетариата.

Классовое положение середняка-крестьянина вызывало его неизбежные колебания между буржуазией и пролетариатом. Мелкая буржуазия, указывал Ленин, занимает и в переходной период промежуточное положение. Крестьянин, мелкий собственник — «это такой класс, который колеблется. Он отчасти собственник, отчасти труженик. Он не эксплоатирует других представителей трудящихся. Ему десятилетия приходилось с величайшим трудом отстаивать своё положение, он испытывал на себе эксплоатацию помещиков и капиталистов, он вынес всё, и в то же время он — собственник».

Вся суть социализма, по категорическому выражению Ленина, заключалась в том, чтобы пролетариат правильно разграничивал крестьянина трудящегося, который тянул к пролетариату, коренной интерес которого в освобождении от эксплоататоров, от крестьянина-собственника, крестьянина-торгаша, которого привычка, исстари сложившийся консерватизм, тянула к хозяйничанью на основе частой собственности и свободной торговли. Эта последняя, по словам Ленина, порождает капитализм «постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе».

Задачей пролетариата в переходный период было правильно осуществить это разграничение, суметь вовлечь руководимое им трудящееся крестьянство в систему строящегося социализма, создать все экономические предпосылки, для того чтобы уничтожить разницу между рабочим и крестьянином, уничтожить классы.

Все возможности этого даны системой диктатуры пролетариата, но превратить их в действительность сразу было нельзя. Это было дело целого ряда лет, в продолжение которого развёртывалась напряжённая борьба между пролетариатом и буржуазией за руководство крестьянством. «Если капитализм, — говорил Ленин, — победит революцию, то победит, пользуясь темнотой крестьян, тем, что он их подкупает, прельщает возвратом к свободе торговли». Лишь установив правильное отношение к трудящимся деревни, пролетариат обеспечил свою победу над буржуазией и на этом решающем фронте. «10–20 лет правильных соотношений с крестьянством, — предвидел Ленин, — и обеспечена победа во всемирном масштабе, даже при затяжке пролетарских революций, кои растут».

В наиболее ранний период борьбы за социалистическую революцию, в период непосредственной борьбы пролетариата за завоевание своей власти, рабочий класс ещё не мог видеть в среднем крестьянстве своего союзника в борьбе с буржуазией. Задача состояла лишь в том, чтобы не дать среднему крестьянину склониться на сторону буржуазии, чтобы по крайней мере нейтрализовать середняка. «Нейтрализация‚ — определял тогда Ленин, — складывается из убеждения, примера, обучения опытом, пресечения уклонений, насилия и т. д.».

Против царского самодержавия пролетариат шёл вместе со всем крестьянством, заинтересованным в уничтожении феодальных отношений. В период Октябрьской революции пролетариат шёл уже только с беднейшим крестьянством, при сопротивлении кулачества, при колебаниях со стороны среднего крестьянства. Привлекая среднее крестьянство борьбой против гнёта империалистического государственного аппарата, борьбой против империалистических войн, против эксплоатации, против ростовщичества, против гнёта тестированного капитала, экспроприацией помещиков и капиталистов после захвата власти, отменой арендной платы, увеличением обрабатываемого участка и т. д., — пролетариат преодолевал противоречия собственника по отношению к наёмному рабочему. Привлекая середняка, убеждая его, необходимо было вместе с тем осуществлять твёрдое политическое наблюдение за его действиями, необходима была строгая проверка его намерений, нужны были твёрдые меры, как например организация комитетов бедноты, не допускавших кулака овладеть середняком, не допускавших перехода середняка на сторону кулака. Такова политика нейтрализации крестьянина в период борьбы пролетариата за власть. Так осуществлялась задача «сделать из этого среднего крестьянина общественный слой, если не активно помогающий революции пролетариата, то, по крайней мере, не мешающий нашей работе» (Ленин).

Кулачество, деревенская буржуазия, является непримиримым врагом пролетарской революции и пролетарской диктатуры. В условиях борьбы за власть союз с беднотой и нейтрализация среднего крестьянства предполагают решительную борьбу против кулачества, против его влияния, решительное подавление его сопротивления, его эксплоататорских поползновений, его заговоров и восстаний. Так развёртывается союз пролетариата с беднейшим крестьянством, так развёртывается союз его с деревенской беднотой против буржуазии городской и сельской, при нейтрализации середняка, на первом этапе завоевания и укрепления власти.

Новые условия выдвигают новые задачи и по-новому ставят старые. И взаимоотношения между пролетариатом и крестьянством на новом этапе складываются по-новому. Политика нейтрализации середняка была отменена уже после 1918 г. Уже в 1919 г. Ленин выдвинул лозунг прочного союза с средним крестьянством. Для перевода мелкого распылённого крестьянского хозяйства на рельсы крупного обобществлённого сельского хозяйства необходимо было предварительно развёртывание крупной промышленности как посредствующею звена на пути к коллективизации деревни. Строительство социализма по самому своему существу могло быть только делом всей трудящейся массы, её решающего большинства. А для этого нужен был массовый опыт, нужна была массовая проверка на практике выгод, преимуществ общественного производства перед индивидуальным, нужны длительная борьба и огромная культурная работа для преодоления исстари сложившихся привычек, традиций, консерватизма мелкого хозяйчика, для его культурно-политического перевоспитания рабочим классом.

Поэтому необходимым условием развёртывания социалистического хозяйства в восстановительный период являлось сочетание социалистической, принадлежащей пролетарскому государству промышленности с мелким товарным хозяйством через регулируемую государством торговлю. На этой основе пролетариат осуществлял экономическое и политическое руководство массой крестьянских хозяйств и подготовлял глубокое социалистическое преобразование мелкособственнического хозяйства. Последнее подготовлялось ростом крупной индустрии и подъёмом материального благосостояния подавляющего большинства непролетарских трудящихся масс.

Буржуазия, в связи с её разгромом и экспроприацией основных орудий производства, стала в переходный период второстепенным классом, хотя она осталась основным врагом пролетариата в процессе развития классовой борьбы, развёртывающейся в переходный период. Основными классами переходного периода являются пролетариат и класс мелких товаропроизводителей, мелких собственников — крестьянство в основной его середняцкой массе. Число типичных крестьянских середняцкого типа хозяйств не только не уменьшилось в условиях восстановительного периода, но, наоборот, — увеличилось. Увеличилось оно вследствие роста и укрепления части бедняцких хозяйств за счёт эксплоататоров и увеличения таким путём середняцкой массы крестьянства.

Избавленная от гнёта империалистического государственного аппарата, от империалистических войн, от различных форм эксплоатации со стороны финансового капитала, от разорительных налогов и т. д., — масса эксплоатируемых крестьян укрепила и расширила своё хозяйство за счёт помещиков и кулачества. В России огромное большинство помещичьих земель было поделено между крестьянами. Национализация земли, движение комбедов и раскулачивание — всё это привело, несмотря на процесс диференциации, к весьма значительному росту середняцкого крестьянства, к тому, что середняк стал центральной фигурой деревни.

Борьба пролетариата за подавление эксплоататоров, их поражение, упрочение власти рабочего класса, успешное налаживание и регулирование торговли, успешное развитие борьбы пролетариата за смычку обобществлённого хозяйства с крестьянской экономикой, власти пролетарского государства, улучшение материального положения трудящихся масс, потрясённого гражданской войной, борьба пролетариата против буржуазии по этим линиям — всё это способствовало росту авторитета рабочего класса и его партии среди широких трудящихся масс. Так создались условия и основания для прочного союза со средним крестьянством.

Ленин на III конгрессе Коминтерна, констатируя, что рабочий класс основательно разделался с помещиками и капиталистами, назвал крестьянство «последним капиталистическим классом». Троцкизм пытается истолковать это положение Ленина таким образом, что рассматривает крестьянское хозяйство как капиталистическое. Правый оппортунизм данное положение совершенно игнорировал, рассматривая крестьянина как труженика, забывая о том, что он одновременно и собственник. Обе эти установки находились в коренном противоречии с ленинизмом. Основная масса середняцко-крестьянских хозяйств по своему типу представляет собой форму не капиталистического, а простого товарного хозяйства. Но простое товарное хозяйство, в противоположность хозяйству социалистическому‚ строится на основе частной собственности на средства производства, и в этой своей основе оно однотипно с капиталистическим хозяйством. Отсюда, из этой мелкособственнической основы, рождалась «товарно-капиталистическая тенденция крестьянства», противостоящая «социалистической тенденции пролетариата». Вот почему Ленин назвал крестьянство «последним капиталистическим классом» и «глубочайшей основой капитализма»; вот почему он отмечал, что класс мелких товарных производителей выделяет из своей среды кулаков, капиталистов, буржуазию. «Крестьянское хозяйство, — говорил Ленин, — продолжает оставаться мелким товарным производством. Здесь мы имеем чрезвычайно широкую и имеющую очень глубокие, очень прочные корни — базу капитализма. На этой базе капитализм сохраняется и возрождается вновь в самой ожесточённой борьбе с коммунизмом».

Однако среднее крестьянское хозяйство, будучи по частнособственнической своей основе однотипным капиталистическому и неизбежно порождая, выделяя капиталистические элементы, всё же само по себе является не капиталистическим, а простым товарным, мелкособственническим, неэксплоататорским хозяйством. В этой особенности среднего крестьянского хозяйства заключена возможность экономического союза между пролетариатом и средним крестьянством.

В то же время пролетариат и среднее крестьянство в течение всего переходного периода остаются классами «неодинаковыми экономически, политически, социально, духовно». Между этими основными классами существуют противоречия и, стало быть, в известном отношении и борьба.

Пролетариат строит хозяйство на основе коллективной собственности на орудия и средства производства. Крестьянство ведёт мелкое товарное хозяйство на основе частной собственности на орудия производства. Пролетариат распоряжается обобществлённой крупной промышленностью и всеми командными высотами и ведёт политику распределения общественного дохода, политику цен, налоговую политику и т. д. таким образом, чтобы в коренных интересах обоих классов при подъёме их благосостояния был обеспечен победоносный рост социалистического сектора. Мелкий же производитель как частный собственник и торговец стремится к максимальному, свободному от регулирования поднятию цен на продукцию своего производства и как покупатель склонен платить минимальные, бьющие по делу социалистического строительства цены за продукцию крупной промышленности. Аналогичные противоречия возникают между пролетарским государством и крестьянством по линии налоговой политики и т. д.

Таким образом пролетариат, опирающийся на власть, на обобществлённые средства производства, занимающий эти командные высоты и ведущий в коренных интересах обоих основных классов политику всё большего охвата социалистическим планированием всего народного хозяйства, наталкивается на известные противодействующие консервативные тенденции распылённого мелкого хозяйства. Мы видим таким образом, что между пролетариатом и крестьянством существуют противоречия и борьба на почве этих противоречий.

Но это борьба на почве противоречий преодолимых, противоречий по вопросам текущим, это борьба в пределах союза пролетариата и среднего крестьянства, обусловленного общностью их коренных интересов.

Вся суть заключается в том, что оба эти основных класса являются классами трудящимися, связанными общим и коренным интересом всех трудящихся освободиться от эксплоатации, от угнетения и нищеты. Перед мелким товаропроизводителем, перед крестьянином, при капитализме два пути: он становится пролетарием или капиталистом. Но в капиталисты, в кулаки неизбежно выходит ничтожное меньшинство крестьянства. Крестьянство — это тот класс, основная масса которого при господстве буржуазии ввергается в нищету, эксплоатируется, страдает от кризисов и войн. Это — тот класс, основная масса которого в ходе капиталистического развития неизбежно движется по пути пролетаризации, пополняет ряды пролетариата, превращается в пролетариат.

Когда троцкисты и «леваки» утверждали, что основные классы переходного периода суть буржуазия и пролетариат, или пролетариат и «эксплоатируемое» последним крестьянство, или что в переходный период имеется лишь один основной класс — пролетариат, то в этом выражалось и непонимание ими «двойственной» природы крестьянства и полное непонимание путей и средств пролетарской революции вообще.

C другой стороны, ничего общего с марксизмом-ленинизмом не имело также и утверждение правого оппортунизма, согласно которому, раз дана диктатура пролетариата и даны в качестве основных классов пролетариат и крестьянство, этим самым уже в порядке «самотёка», без борьбы против буржуазии и без твёрдого руководства со стороны пролетариата колеблющимся союзником возможен социализм.

Буржуазия и помещики были разбиты, но, как мы уже знаем, разбитые эксплоататорские классы не являются ещё уничтоженными классами. Так сохраняется в условиях нэпа многочисленный отряд буржуазии — класс деревенских капиталистов, кулаков. Ослабленный как количественно, так и по экономическому удельному весу в крестьянском хозяйстве кулак сохранял большую силу непосредственного влияния на мелкое производство. Он представлял собой основную и наиболее быстро крепнущую силу в рядах частного капитала, который на основе меновых связей восстановил до известной степени свои силы, своё влияние на среднее крестьянство в первые годы нэпа.

И «леваки» и правые смазывали двойственную природу крестьянства. Мы знаем уже, что крестьянство по своему экономическому положению несоциалистично. Пролетариат мог лишь правильным своим руководством обеспечить социалистическое развитие крестьянства. Надо было совершенно отказаться от революционно-маркистского понимания классов и диалектики классовой борьбы, чтобы твердить, как это делали правые оппортунисты, перефразировавшие каутскианские зады о том, что социализм вырастает сам собою, фатальным образом, что непролетарские классы (вплоть до эксплоататорских) сами врастут в социализм, о чём позаботятся благоприятные «объективные условия» и «милосердное экономическое развитие». В действительности возможность успешного строительства социализма пролетариатом была завоёвана им в борьбе против буржуазии за гегемонию, за руководство непролетарскими трудящимися массами. И для того чтобы победителями в этой борьбе за руководство крестьянством оказались не капиталисты, а рабочий класс, для того чтобы возможность победы социализма превратилась в действительность, пролетариат должен был под руководством своей партии предотвратить, преодолеть существующие противоречия и возможность раскола между ним и средним крестьянством.

Борьба пролетариата против буржуазии городской и деревенской есть борьба за вовлечение в дело социалистического строительства, в систему строящегося социализма широчайших масс крестьянства. «Мы… можем, — говорил т. Сталин, — и… должны строить социализм совместно с основными массами крестьянства».

Пролетариат мог строить социализм совместно со средним крестьянством потому, что это единственно отвечало коренным интересам обоих классов — покончить с эксплоатацией. Буржуазия, опираясь на власть, на крупное производство, на капитал, на экономическую, политическую и культурную зависимость деревни от буржуазного города, обрекала слабые, раздроблённые, неизбежно отсталые экономически крестьянские хозяйства в основной их массе на обнищание, забитость, бескультурье. Пролетариат, опираясь на власть, на обобществлённую промышленность, на все командные высоты, на ведущую политическую, экономическую и культурную роль пролетарского города, вовлекает середняцкое крестьянство в кооперацию. С пути разорения и бескультурья крестьянство поворачивает на путь подъёма материального культурного уровня основной его массы. Пролетариат выдвигает в кооперации «новый принцип организации населения», вытесняя с помощью кооперации влияние кулачества, вовлекая с её помощью среднее крестьянство в систему строящегося социализма, начиная от наиболее доступных и понятных меновых форм кооперации и поднимаясь до высших её производственно-колхозных форм, открывая таким образом в кооперации «столбовой путь деревни к социализму».

Вместе с успехами сплошной коллективизации партия выдвигает новые лозунги в отношении к различным группам крестьянства — лозунг ликвидации кулачества как класса на базе сплошной коллективизации, лозунг превращения крестьянина-колхозника в главную и самую прочную опору рабочего класса в деревне.

Пролетариат должен строить социализм совместно с основными массами крестьянства, руководя их социалистической переделкой, превращая их в прочную опору социалистического строительства.

«Строя социализм, — указывал ещё на XIV съезде партии т. Сталин, — мы должны оперировать не только миллионами, но и десятками миллионов людей из деревни. Иначе нельзя строить социализм. Социализм захватывает не только город. Социализм есть такая организация хозяйства, которая объединяет промышленность и земледелие на началах обобществления средств и орудий производства. Без объединения этих двух отраслей хозяйств социализм невозможен».

Особой формой классовой борьбы пролетариата и его руководства непролетарскими слоями в течение всего переходного периода является задача использования старых буржуазных специалистов.

Пролетариату достаются в наследство от буржуазного строя специалисты, работники хозяйства и всех областей культуры, люди, прежде «начальствовавшие», поставленные в привилегированное положение по линии материальных и всяких иных преимуществ перед трудящимися массами, которых эти «начальствовавшие», воспитанные эксплоататорским строем, привыкли третировать, рассматривать «сверху вниз». Пролетариату необходимо использовать их огромный хозяйственный и технический опыт, их знания, их культуру.

Однако чем более экономически и культурно отсталой является страна, в которой пролетариат взял власть, чем значительней в народном хозяйстве удельный вес мелкого производства, чем серьёзней разрушения, понесённые хозяйством в процессе империалистической и гражданской войн, тем трудней для рабочего класса быстрая организация «той обстановки всенародного учёта и контроля снизу, которая неизбежно и сама собой подчинила и привлекла бы специалистов». Старые буржуазные специалисты после первых лет саботажа пролетарской власти естественно далеко не сразу становятся преданными, сознательными участниками социалистического строительства. Наряду с улучшением их материального положения необходима работа по длительному их перевоспитанию. Уже опыт первых лет нэпа показал необходимость со стороны пролетариата классовой бдительности по отношению к старым «спецам» и творческой инициативы в подготовке кадров новых пролетарских специалистов.

Успехи социалистического строительства постепенно приводят к повороту в настроениях старой интеллигенции в сторону социализма. Задача всемерного использования пролетариатом старой технической интеллигенции и создание своей собственной интеллигенции из среды рабочего класса выдвигаются в реконструктивный период как одно из важнейших условий социалистического развития.

 

5.6. Диктатура пролетариата и борьба за строительство социализма

На каждом новом этапе развития пролетарской диктатуры всё отчётливее выявляются её основные задачи и цели — строительства социализма в стране победившего рабочего класса и тем самым уничтожение классовых различий и классов вообще. Однако осуществление этой важнейшей из трёх задач диктатуры пролетариата протекает отнюдь не в порядке «самотёка», но в процессе ожесточённой классовой борьбы, получающей своё отражение и в рядах партии, в процессе борьбы с оппортунистическими толкованиями генеральной линии партии.

Победа пролетарской революции имела место пока что лишь в одной стране, правда, занимающей шестую часть земного шара, но в стране с подавляющим большинством крестьянского населения, менее развитой в технико-экономическом отношении, чем другие передовые капиталистические страны. Упрочение советского порядка протекало в условиях враждебного капиталистического окружения, причём первым годам нэпа соответствовали отлив революционной волны в странах капитализма и временная стабилизация капитализма. В то же время новая экономическая политика, рассчитанная, в целях поднятия производительных сил страны, на известное допущение свободы торговли, а, следовательно, и капитализма под контролем пролетарского государства, неизбежно повлекла за собой некоторый рост внутренних противоречий. Проблема социалистического строительства предстала перед пролетариатом как проблема «кто кого?», как вопрос жестокой классовой борьбы, как вопрос борьбы между народившимся социализмом — в лице национализированной промышленности, советской власти и т. д. — и умирающим, но ещё продолжающим оказывать ожесточённое сопротивление капитализмом.

Успешно преодолевая все эти внешние и внутренние трудности, партия развёртывала социалистическое строительство. Ко времени 1925–1927 гг. частнокапиталистические элементы в торговле, в кустарной промышленности и т. д. были вытеснены из этих своих убежищ и шли ко дну. Но их отчаянное сопротивление вызвало у колеблющихся элементов партии сомнения в самой возможности построить социализм в одной стране, когда мы ещё не имеем победы мировой революции. На почве этих сомнений и колебаний, отражающих настроения вытесняемых частнокапиталистических элементов и городской мелкой буржуазии, созрел тот оппортунистический уклон, с которым партия прежде всего была вынуждена начать борьбу и который в дальнейшем превратился в явно контрреволюционное течение — возрождается и развивается троцкизм.

Как указывает т. Сталин, Ленин, во время империалистической войны, в 1915 г. особенно ярко подчеркнул положение о том, что «возможна победа социализма» первоначально «в одной, отдельно взятой, капиталистической стране». Уже тогда Троцкий возражал против этого положения Ленина, заявляя: «Безнадёжно думать…, что, например, революционная Россия могла бы устоять перед лицом консервативной Европы». Естественно, что поворот к новой экономической политике расценивался троцкизмом как «восстановление капитализма», как отход от задач социалистического строительства. Троцкий выразил эти настроения в 1922 г. в предисловии в книге «1905 г.» и в послесловии к «Программе мира», — заявляя, что «противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране с подавляющим большинством крестьянского населения смогут найти своё разрешение только в международном масштабе на арене мировой революции», что «подлинный подъём социалистического хозяйства в России станет возможным только после победы пролетариата в важнейших странах Европы».

Как бы предвидя эти троцкистские настроения, Ленин ещё с 1921 г. указывал: «10–20 лет правильных соотношений с крестьянством — и обеспечена победа во всемирном масштабе даже при затяжке пролетарских революций, кои растут». И в своей известной статье «О кооперации» (1923 г.) Ленин ещё раз отметил, что у нас имеется «всё необходимое для построения полного социалистического общества». Мы имеем здесь прямо противоположные установки ленинизма и троцкизма, исходящие из совершенно различной оценки классовых сил в нашей стране, роли партии, роли всей системы пролетарской диктатуры. Вопрос о возможности для нас собственными силами построить социализм, как это указал т. Сталин, — это вопрос о взаимоотношениях между пролетариатом и крестьянством, о преодолении известных противоречий между этими двумя основными классами переходного периода и на основе общности их коренных интересов. Для Ленина — это вопрос о «правильных отношениях с крестьянством», Троцкий же исходил из «противоречий в положении рабочего правительства в отсталой стране с подавляющим большинством крестьянского населения». Известные противоречия, неизбежно существующие между пролетариатом и основной массой крестьянства, — эти противоречия преодолимы с точки зрения ленинизма, они непреодолимы с точки зрения троцкизма, прикрывавшего «левой» фразой свои буржуазные тенденции.

В предшествовавшем изложении мы уже подробно останавливались на основных положениях троцкизма и его теории перманентной революции, на его теории нэпа. Троцкисты не проводили различия между классовыми группами в среде крестьянства. Троцкисты исходили из непонимания двойственной природы среднего крестьянства, из представления о крестьянстве как о сплошной реакционной массе. Троцкисты не понимали, что кроме противоречий между пролетариатом и крестьянством имеются ещё «общие интересы по коренным вопросам развития», что «существует два пути развития земледелия — путь капиталистический и путь социалистический», что первый путь означает обнищание большинства крестьянства и что поэтому «как пролетариат, так и в особенности крестьянство, заинтересованы в том, чтобы развитие пошло по второму пути, по пути социалистическому». Троцкистская линия была рассчитана на экономическое подавление и эксплоатацию крестьянства, на отрицание союза со средним крестьянством и возможности построения социализма. Троцкистская линия была линией развития сельского хозяйства «при помощи капиталистических методов», как формулировал её сам Троцкий. Это была линия, направленная на разорение и обнищание основной массы крестьянства, линия на раскол с крестьянством и тем самым на подрыв социалистического строительства.

Это извращённое представление троцкизма о взаимоотношении между пролетариатом и основной массой крестьянства получило своё дальнейшее выражение в непонимании социальной базы пролетарской диктатуры, в непонимании всей системы пролетарской диктатуры в её самых различных составных звеньях. Диктатура пролетариата по Троцкому направлена не только против буржуазии, но и против крестьянства; это не особая форма союза рабочего класса с непролетарской трудящейся массой для построения социализма, а война против крестьянства; это не господство трудящегося большинства над эксплоататорским меньшинством, а господство пролетарского меньшинства над большинством крестьянства. Совершенно ясно, что в троцкизме мы имели всестороннее отрицание основного содержания диктатуры пролетариата. Буржуазная и капитулянтская суть троцкизма получила своё выражение в полном непонимании пролетарской демократии, в непонимании той великой творческой силы, которую она собой представляет. Троцкистское «учение» о партии было учением о разрушении партии. Защита фракций, отрицание пролетарской дисциплины, представление о партии как о пёстром конгломерате группировок — крики о демократизме, a в действительности бюрократическое пренебрежение к партии, к подлинной внутрипартийной демократии — таковы были некоторые характернейшие идеи троцкизма в этом вопросе.

Самое понятие o руководящей роли партии в системе диктатуры пролетариата у троцкистов и впоследствии примкнувшей к ним группы Зиновьева и Каменева подменялось понятием господства партии. Троцкий прямо говорил о «господстве коммунистической партии в советах». Вместо того чтобы правильно определить основанные на взаимном доверии отношения партии и рабочего класса, рабочего класса и всей трудящейся массы, вместо руководства массой, вместо воспитания и убеждения как основы этого руководства, Троцкий, Зиновьев и др. выдвигали принцип «диктатуры» партии, насилия её над рабочим классом и трудящейся массой, выдвигали принуждение как основу взаимоотношений партии и класса, партии и массы.

Троцкизм совершенно не понял той новой творческой роли, которую играет в условиях диктатуры пролетариата кооперация как основная организационная форма движения деревни к социализму. Троцкизм не понял роли профсоюзов, их роли как школы коммунизма в системе пролетарской диктатуры. Руководство профсоюзами со стороны партии Троцкий предлагал заменить, как это указал Ленин, бюрократическим дёрганием. Руководство профсоюзами на основе метода убеждения троцкизм подменял бюрократическим командованием ими на основе метода принуждения, не понимая того, что «мы тогда правильно и успешно применяли принуждение, когда умели сначала подвести под него базу убеждения». Троцкистское понимание союза молодёжи вело к противопоставлению молодняка старой, закалённой в боях с оппортунизмом, большевистской гвардии. Оно вело здесь к подрыву руководящей роли партии, к подрыву коммунистического воспитания молодёжи нашей партией.

Наконец троцкизм проявил полное непонимание характера Советского государства как государственной формы пролетарской диктатуры. Троцкизм видел в советах лишь орудие подавления, а не форму проявления активности широких масс трудящихся. Троцкий полагал поэтому, что бюрократизм Советского государства — неизбежное явление, поскольку имеется противоречие между пролетариатом и крестьянством. Троцкизм кричал о «перерождении» советов и в то же время отрицал значение лозунга оживления советов в деревне.

Таким образом троцкизм представлял собой извращение по всей линии принципов пролетарской демократии, полное непонимание системы пролетарской диктатуры, полное непонимание источников той могучей творческой инициативной силы, которую представляет собой диктатура пролетариата. «В то время, — говорил т. Сталин, — как Ленин расценивал пролетарскую диктатуру как инициативнейшую силу, которая, организовав социалистическое хозяйство, должна пойти потом на прямую поддержку мирового пролетариата, на борьбу с капиталистическим миром, оппозиция, наоборот, рассматривает пролетарскую диктатуру в нашей стране как пассивную (курсив наш) силу, живущую под страхом немедленной потери власти «перед лицом консервативной Европы».

Троцкистское отрицание возможности построения социализма в нашей стране — как это ещё в 1924 г. показал т. Сталин — означало не только «неверие в революционные возможности крестьянского движения», но также и «неверие в силы и способности нашей революции, неверие в силу и способность российского пролетариата». За фразой о мировой «революции» скрывалась капитулянтская, пораженческая сущность троцкизма, капитулянтство в понимании им диктатуры пролетариата. За «левой» фразой скрывалось буржуазное существо троцкизма. Троцкисты «были лишь рупором прежде всего тех частнокапиталистических элементов торговли и пр., которые именно за период 1925–1927 гг. быстро шли ко дну» (Молотов).

Партия решительно отвергла троцкистский лозунг искусственного разжигания классовой борьбы в деревне. Учтя результаты «левых» ошибок, приводивших к тому, что среднее крестьянство становилось на сторону кулачества, партия поставила своей главной задачей на данном этапе «сплотить середняков вокруг пролетариата, завоевать их вновь» — для этой цели добиться того, чтобы крестьянское хозяйство через кооперацию было включено в общую систему советского хозяйственного строительства, провести линию на оживление советов в деревне и на насаждение в деревне начал советской демократии, способной организовать и направлять в социалистическое русло возросшую активность крестьянства.

По пути, проложенному троцкизмом, пошла и так называемая новая оппозиция Зиновьева — Каменева 1925–1926 гг., естественно, скатившаяся в дальнейшем к блоку с троцкизмом. Тов. Зиновьев в своей работе «Ленинизм» старался изобразить крестьянский вопрос как «главный вопрос» ленинизма, забывая, что коренное содержание ленинизма составляет диктатура пролетариата. В то же время Зиновьев и Каменев скатились на точку зрения недооценки среднего крестьянства, а также недооценки роли кооперации для вовлечения его в строительство социализма. Каменев отождествлял среднее крестьянство с кулачеством. Зиновьев говорил лишь о «нейтрализации» среднего крестьянства, возвращаясь таким образом к лозунгу партии в период захвата власти и не понимая своеобразия нового этапа. Естественно, что Зиновьев и Каменев не понимали значения всех трёх основных задач и в соответствии с этим трёх сторон диктатуры пролетариата, не понимали роли массовых организаций, роли советов в системе пролетарской диктатуры. Они утверждали, что диктатура пролетариата «не есть союз одного класса с другим» (Каменев), они подменяли диктатуру пролетариата и руководящую роль партии в системе её звеньев диктатурой партии (Зиновьев). Зиновьев и Каменев совершенно не поняли двойственной роли нэпа; объявив нэп «госкапитализмом», они не увидели в нэпе политики пролетарского государства, рассчитанной на победу социалистических элементов и построение фундамента социалистической экономики. Выбросив «левацкий» демагогический лозунг «равенства»‚ — который может быть осуществлён только в результате уничтожения классового общества и который в переходный период выражает «уравниловские» настроения буржуазии и мелкой буржуазии, их стремление ограничить диктатуру пролетариата, — Зиновьев и Каменев в то же время скрывали за этим лозунгом своё капитулянтство в вопросе о построении социализма в нашей стране. Они признали возможность лишь строить социализм в нашей стране, но считали «национальной ограниченностью» мысль о возможности построить его. В дальнейшем оппозиционный троцкистский блок должен был логически притти к выводу о «перерождении» партии и советов, о «бюрократизации» нашего аппарата и т. д.

Идейное разоблачение троцкистской и троцкистко-зиновьевской оппозиции лишний раз подчеркнуло единство всех трёх сторон диктатуры пролетариата: диктатуры как классовой борьбы, направленной на подавление эксплоататоров, диктатуры как союза с основной массой крестьянства при руководящей роли в этом союзе пролетариата, диктатуры, направленной на построение социализма в нашей стране и тем самым ведущей к уничтожению всяких классов, всякого классового неравенства. Тем самым ещё яснее стала перспектива, выявлена основная классовая цель всей борьбы пролетариата. Разоблачение «левых» позволило партии также выяснить те пути и средства, которые должны были на данном этапе привести к укреплению социалистических начал в нашей экономике. Партия показала, что «революционные» фразы троцкистского блока о необходимости «сверхиндустриализации» сочетались у них на деле с предложениями о повышении налогового нажима на крестьянство, с предложением повысить отпускные цены на промтовары, что все эти мероприятия привели бы к полной дезорганизации народного хозяйства, к размычке с середняком, что «сверхиндустриализаторы» на деле были пособниками противников социалистической индустриализации.

Уже в процессе борьбы с «левой» оппозицией выявилось, что «наше социалистическое производство уже руководит и начинает подчинять себе мелкое производство», что в «борьбе социалистических элементов нашего хозяйства с элементами капиталистическими первые имеют несомненный перевес сил против вторых и шаг за шагом двигаются вперёд, преодолевая капиталистические элементы нашего хозяйства…». К XV партсъезду (конец 1927 г.) стало очевидным, что народное хозяйство нашей страны растёт быстрыми темпами, что наша страна становится индустриальной страной, что это развитие идёт к социализму. Также выяснилось, что в то время как по темпам своего развития наша социалистическая промышленность перегоняет капиталистические страны, темпы развития нашего сельского хозяйства ещё неудовлетворительны, и сельское хозяйство начинает отставать от городской промышленности, лишая эту последнюю сырьевой базы и создавая угрозу её дальнейшему развитию. Причины этого отставания сельского хозяйства крылись в распылённости сельскохозяйственного производства и чрезмерной отсталости в связи с этим нашей сельскохозяйственной техники. Отсюда вытекала очередная практическая задача нашего строительства в деревне: «Постепенный перевод распылённых крестьянских хозяйств на рельсы объединённых крупных хозяйств, на общественную коллективную обработку земли на основе интенсификации и машинизации земледелия…».

Наша страна решительно вступила на путь социалистической реконструкции всего народного хозяйства. Но наряду с успехами строительства социализма — в силу двойственности противоречивой природы нэпа — уже к XV съезду партии выявился известный рост кулачества в деревне, потребовавший усиления нажима на кулачество. Дальнейшие успехи социалистического строительства явственно показали, что классовая борьба не исчезает вместе с нашими успехами, но, наоборот, ещё более обостряется, что капиталистические элементы города и деревни оказывают ожесточённое сопротивление социалистическому наступлению (вредительство буржуазных спецов, сопротивление кулачества хлебозаготовкам, оппортунизм бюрократических элементов госаппарата и др.). Усиление сопротивления кулачества социалистическому наступлению нашло своё выражение в оформлении в рядах нашей партии правого уклона. Наступление социализма проявилось в этой борьбе, которую партия развернула с правым оппортунизмом как главной опасностью нового этапа социалистического строительства.

Ошибки правого оппортунизма были охарактеризованы т. Сталиным в том смысле, что правые являлись выразителями настроений прежде всего деревенского кулачества и тех остатков капиталистических элементов города, которые стремились сохранить «равновесие» между социалистическим и капиталистическим секторами народного хозяйства, которые противопоставляли рыночную стихию и индивидуальное крестьянское хозяйство вытесняющему их социалистическому хозяйству. Механистическая методология и в частности пресловутая «теория равновесия» т. Бухарина была распространена им на переходную экономику, на соотношение в ней классов, на Советское государство, на всю систему пролетарской диктатуры. Она послужила благодарной методологической основой для правых оппортунистов.

Ранее мы уже подробнее осветили важнейшие моменты правооппортунистической концепции. Непонимание диалектики классовой борьбы и роли пролетарского государства в развитии переходной экономики — отличительные черты правооппортунистических воззрений в вопросе о классах и государстве. Вместо того чтобы говорить об усилении и обострении классовой борьбы, правые (Бухарин, Рыков, Томский) говорили об её ликвидации, о «гражданском мире». Правые оппортунисты прежде всего не видели двустороннего характера нэпа и того, что известная свобода торговли, допускаемая при нэпе при условии обеспечения регулирующей роли на рынке со стороны государства и монополии внешней торговли, ещё не означает полной свободы торговли, и, стало быть, свободы развития на этой почве кулачества, нэпманов и т. д. Ленин в своё время указывал, что «в Советской республике социальный строй основан на сотрудничестве двух классов: рабочих и крестьян, к которому теперь допущены на известных условиях „нэпманы“, т. е. „буржуазия“». Правые истолковывали эту мысль Ленина не в том её действительном смысле, что в течение известного периода допускалось существование буржуазии и её участие в народнохозяйственной жизни на известных условиях, т. е. при безусловном подчинении её законам диктатуры пролетариата. Правые видели в буржуазии, в частности в кулачестве, необходимого участника строительства социализма, мирного сотрудника пролетариата, который хотя «до известной степени» является «чужеродным телом», но всё же постепенно мирно «врастает» в систему социалистического хозяйства. Так, по словам т. Бухарина, крестьянские ячейки кулацкого типа будут составлять «звенья единой цепи социалистического хозяйства. C другой стороны, кулацкие кооперативные гнёзда будут также через банки и т. д. врастать в эту же систему, но они будут до известной степени чужеродным телом, подобно например концессионным предприятиям».

«Уничтожение классов путём ожесточённой классовой борьбы пролетариата — такова формула Ленина. Уничтожение классов путём потухания классовой борьбы и врастания капиталистов в социализм — такова формула т. Бухарина». Последняя связывалась у правых с их абстрактным подходом к крестьянству, при котором они не видели классовой диференциации в крестьянстве, не видели товарно-капиталистической тенденции крестьянства. Правые забывали о двойственной природе середняка. Они проповедывали союз с крестьянством во что бы то ни стало, всякий союз с крестьянством и со всем крестьянством, а не ту форму союза с середняком, не тот путь социалистического развития деревни, который укрепляет диктатуру пролетариата. Отсюда правыми делались выводы o необходимости развития индивидуального крестьянского хозяйства в противовес совхозам и колхозам, о проведении политики «самотёка» в колхозном строительстве. Совхозы и колхозы не суть «столбовая дорога к социализму», — заявлял т. Бухарин.

C правооппортунистической теорией «затухания» классовой борьбы вполне гармонировали полуанархистские ошибки правых в вопросе о роли советского государства в развитии переходной экономики. «По мнению т. Бухарина, рабочий класс должен быть принципиально враждебен ко всякому государству, в том числе и к государству рабочего класса». Ещё в своей рецензии на ленинскую книгу «Государство и революция» Бухарин занял позицию мелкого буржуа, не учитывающего положительных задач пролетарской диктатуры. В «Экономике переходного периода» он высказывал предположение, что принудительные функции пролетарского государства отомрут ранее, чем создаётся привычка к коммунистическому труду. Бухарин совершенно не учитывал роли пролетарской диктатуры в воспитании новой производственной дисциплины, не понимал того, что воспитание новой социалистической дисциплины является новой формой классовой борьбы. Общеизвестна также эклектическая позиция т. Бухарина в вопросе о профсоюзах, когда он пытался играть роль «буфера» между ленинизмом и троцкизмом. Эти ошибки т. Бухарина получили своё дальнейшее развитие в протестах тт. Бухарина и Рыкова против применения административного воздействия государства по отношению к кулаку, в попытке т. Томского отгородить профсоюзы от всякого воздействия со стороны партии, в непонимании правыми оппортунистами задач большевистской самокритики. Таким образом, как и троцкисты, правые обнаруживали непонимание роли и значения всех звеньев системы пролетарской диктатуры.

Непонимание и затушёвывание правыми классового характера и роли пролетарской диктатуры приводили их к тому, что возможность построения социализма признавалась и ими как чисто абстрактная возможность, без признания действительных путей и средств, которые могут превратить эту возможность в действительность. На деле это «признание» правых сводилось к тому же отрицанию возможности построить социализм в нашей стране.

Партия разоблачила троцкизм и правый оппортунизм как агентуру в партийно-пролетарской среде враждебно сопротивляющихся социалистическому наступлению классов. Борьба партии против троцкистского и правооппортунистического понимания классов и государства в переходный период, их решительный разгром — необходимое условие дальнейших успехов социалистического строительства и построения фундамента социалистической экономики.

 

5.7. Проблема уничтожения классов и новые задачи борьбы

Завершение построения фундамента социалистической экономики и вступление советской страны в период социализма вовсе не означает, что уже ликвидированы классы, что уже закончена классовая борьба пролетариата. Лишь в результате успехов второй пятилетки мы будем иметь «окончательную ликвидацию капиталистических элементов и классов вообще, полное уничтожение причин, порождающих классовые различия и эксплоатацию».

Классовая борьба на новом этапе отнюдь не затихает: на отдельных участках, особенно в дальнейшем периоде, она может и будет обостряться, но она принимает новые формы. По-новому встаёт перед нами вопрос о классах и их взаимоотношениях, по-новому подходим и к задачам классовой борьбы пролетариата. Период наступления социализма по всему фронту ставит перед всей системой пролетарской диктатуры новые задачи, выдвигает новые формы классовой борьбы. Только эта ожесточённая классовая борьба пролетариата и приведёт в конечном счёте к уничтожению классов. «Для полного уничтожения классов, — писал Ленин, — надо не только свергнуть эксплоататоров — помещиков и капиталистов, — не только отменить их собственность, надо отменить ещё и всякую частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми физического и людьми умственного труда. Это дело очень долгое. Чтобы его совершить, нужен громадный шаг вперёд в развитии производительных сил, нужно преодолеть сопротивление многочисленных остатков мелкого производства, надо преодолеть огромную силу привычки и косности, связанной с этими остатками».

B полном соответствии с этими указаниями Ленина директивы XVII партконференции к составлению второй пятилетки, подчёркивая все значения технической реконструкции нашего хозяйства для отмены всякой частной собственности на средства производства, выдвигают задачу уничтожения противоположности между городом и деревней, указывают на необходимость преодоления остатков капитализма не только в экономике, но и в сознании людей. Что касается уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом, то — это задача ещё более длительного периода.

Остановимся вкратце на некоторых из этих новых задач диктатуры пролетариата, являющихся одновременно и новыми формами классовой борьбы: а) на социалистической переделке крестьянства, ликвидации кулачества как класса и уничтожении различия между городом и деревней, б) на задаче создания производственно-технической интеллигенции рабочего класса и подготовки таким путём будущего уничтожения противоположности между физическим и умственным трудом, в) на соцсоревновании и ударничестве как формах воспитания новой социалистической дисциплины рабочего класса.

Когда мы говорим о том, что вступление в период социализма по-новому ставит перед нами взаимоотношения между классами, то мы имеем в виду в первую очередь те классовые сдвиги, которые обозначаются в отношениях пролетариата к различным группам крестьянства. Если в период буржуазной революции пролетариат шёл со всем крестьянством против помещиков; если в Октябрьскую революцию пролетариат выступает вместе с беднейшим крестьянством против городской и сельской буржуазии, «нейтрализуя» среднее крестьянство; если наконец после 1918 г. и в течение всего предшествующего этапа нэпа партия проводит новый лозунг — союза с середняком, опоры на бедноту и борьбы кулаком, — то период вступления в социализм выдвигает новые взаимоотношения и новые лозунги — превращение колхозного хозяйства в центральную фигуру земледелия, в главную и самую прочную опору рабочего класса в деревне и ликвидацию кулачества как класса на основе сплошной коллективизации.

Уничтожение класса предполагает социалистическую переделку под руководством пролетариата основной массы крестьянства. Чтобы уничтожить классы, — указывал Ленин, — нужно не только свергнуть иго помещиков и капиталистов. «Чтобы уничтожить классы — надо уничтожить разницу между рабочим и крестьянством, сделать всех работниками. Эта задача несравненно более трудная и, в силу необходимости, длительная… Её можно решить только организационной перестройкой всего общественного хозяйства, переходом от единоличного, обособленного, мелкотоварного хозяйства к обобществлённому крупному хозяйству…» Сущность изменений, происходящих на новом этапе в крестьянстве, заключается прежде всего в том, что реконструкция сельского хозяйства создаёт предпосылки для уничтожения различия между рабочим и крестьянином, что значительная часть основной массы крестьянства вступает на путь общественно-крупного хозяйства, коллективного хозяйства.

Колхозы уже превратились в основного производителя не только хлеба, но и сельскохозяйственного сырья, всё более занимают основное место в области животноводства и т. д. Колхозы дают значительный рост производительности труда по сравнению с единоличным хозяйством. Колхозное хозяйство тем самым превратилось в центральную фигуру нашего земледелия; роль единоличного хозяйства становится второстепенной. Таким образом с значительной частью среднего крестьянства, уже вступившего в колхозы, происходит изменение самой его экономической, классовой сущности: изменяется положение колхозного крестьянства в процессе производства и в производственных отношениях, изменяется отношение этой части бывшего среднего, ныне колхозного крестьянства к средствам производства, изменяется и роль его в общественной организации труда. Это изменение идёт по линии уничтожения классовых различий между крестьянином и рабочим. Поскольку производственную кооперацию крестьянства мы рассматриваем как один из видов социалистического хозяйства, постольку и колхозное крестьянство теряет уже прежнюю свою двойственную природу труженика и собственника и значительно приближается уже к пролетариату.

Великий перелом в нашем развитии состоит в том, что крестьяне-колхозники — это уже не крестьянство в старом смысле этого слова. Ряд важнейших классовых черт, которые были характерны для основной массы крестьянства до «великого перелома», которые давали нам основание говорить о среднем крестьянстве как о классе, а, именно, черты «по их месту в исторически определённой системе общественного производства, по их отношению (большей частью закреплённому и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно по способу получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают» (Ленин) — к настоящему моменту существенно изменились.

Раньше бедняк и середняк-крестьянин занимали место в исторически определённой системе общественного производства, т. е. в данном случае в условиях переходного периода и диктатуры пролетариата как представитель мелкого товарного хозяйства, как носитель частной собственности на орудия и средства производства, в отличие от пролетариев, строящих хозяйство на основе коллективной государственной собственности на орудия и средства производства. Теперь крестьянин-колхозник представляет собой класс, место которого в системе общественного производства существенным образом изменилось, поскольку и он является ныне носителем одной из форм социалистического хозяйства, кооперативной собственности на основные орудия и средства производства.

Раньше основная масса крестьянства благодаря определённым отношениям к средствам производства, роли в общественной организации труда и вытекающим из этого отношения способам и размерам получения доли общественного дохода находилась в таком отношении к пролетариату, в котором могли проявляться известные противоречия между пролетариатом и крестьянством (по вопросам текущим, по вопросам о ценах и т. д.). С превращением крестьянина-середняка в колхозника эти противоречия в значительной степени ликвидируются, и колхозник становится прочной опорой советской власти в деревне.

Превращение «колхозника в центральную фигуру нашего земледелия» всё более включает основную массу крестьянства в русло плановой организации народного хозяйства, в русло его организованных связей с последовательно-социалистической индустрией и представляет собой гигантский шаг вперёд по линии охвата социалистическим планом всего народного хозяйства в целом. Всё это говорит о том, что вступление миллионов мелких товаропроизводителей в колхозы означает сбрасывание ими ряда важнейших черт их прежней классовой природы. Это означает, что уже существует коренная разница по своей классовой природе между средним и беднейшим крестьянством как классом до колхоза и крестьянством колхозным. Теперь, после успехов коллективизации, создана более прочная экономическая база для коммунизма. Победа социализма в нашей стране с точки зрения её внутренних сил полностью обеспечена. Процесс механизации сельского хозяйства в ближайшую пятилетку должен способствовать полной ликвидации всех отличий крестьянского хозяйства от городской промышленности, превращению крестьянского труда в один из видов индустриального труда и уничтожению таким путём вековой противоположности между городом и деревней.

Поэтому неверна та точка зрения, которая занимается новым «классообразовательством»‚ не учитывая идущего процесса уничтожения классов, и полагает, что в лице колхозника мы попросту имеем в нашей стране образование новой классовой категории. Было бы однако отступлением от марксизма-ленинизма, если бы мы отождествили колхозника с пролетарием, если бы мы на настоящем этапе не понимали значительных различий, которые существуют ещё между пролетариатом и колхозным крестьянством как ещё отличным от пролетариата классом. Это значило бы отказаться от руководства социалистической переделкой крестьянства. Колхозы как низшая форма социалистического хозяйства отличны от государственных предприятий последовательно-социалистического типа, представленных пролетариатом. Социалистический характер колхозов вовсе не означает отсутствия элементов классовой борьбы в них. Поскольку мы и внутри колхозов имеем известное экономическое неравенство, поскольку у колхозников остаётся и некоторая необобществлённая часть хозяйства, поскольку крестьянин отнюдь не освобождается на второй день после вступления в колхоз от индивидуалистических привычек и навыков хозяйствования, постольку элементы классовой борьбы имеют место и внутри колхозного движения. Совершенно неправильно было бы отрицать наличие известных буржуазных и мелкобуржуазных индивидуалистических тенденций в колхозах, проявляющихся в отношении к хлебозаготовкам и т. д., и необходимость серьёзной борьбы с этими тенденциями. Но говоря о классовой борьбе в колхозах, надо понимать качественное различие, которое существует между классовой борьбой вне колхоза и в недрах колхоза, между тем положением, когда кулачество как класс ещё не ликвидировано, и тем положением, когда уже достигнуты большие успехи в деле ликвидации кулачества как класса. Одно дело – классовая борьба, в основе которой лежит присвоение одной социальной группой труда другой, а совсем другое дело — элементы классовой борьбы как остаток старых отношений после уничтожения самой основы эксплоатации.

Отсюда ясно, что мы не можем уже рассматривать крестьянскую бедноту как единственную опору пролетариата в деревне. Беднота остаётся опорой рабочего класса вне районов сплошной коллективизации, и колхозное крестьянство, как подчеркнул XVI партсъезд, становится главной и самой прочной опорой пролетариата, поскольку оно представляет собой экономическую базу для социалистического строительства в деревне. В районах сплошной коллективизации перед беднотой должен быть поставлен вопрос: «За или против колхоза». И бедняк, борющийся против коллективизации, перестаёт быть опорой пролетариата в деревне.

Лозунг опоры на колхозное крестьянство не снимает и старого лозунга — союза с середняком. Индивидуальное крестьянское хозяйство продолжает играть известную роль в сельском хозяйстве, хотя роль подсобную. Середняк-единоличник остаётся союзником пролетариата. Неправильно думать, что колебания середняка-единоличника и отсутствие у него сразу решимости вступить в колхоз должны отдалять этого середняка от союза, от смычки с рабочим классом. Напротив того: середняка-единоличника, равно как и бедноту, ещё не вступившую в колхозы, мы можем и должны рассматривать как будущих колхозников, — мы должны доказывать им превосходство земледелия и добиваться от них добровольного перехода в колхозы. «Во второй пятилетке — можем это с уверенностью сказать — вся трудящаяся масса крестьянства будет организована в колхозы и тем самым придёт конец господствовавшей в деревне в течение многих столетий мелкой собственности» (Молотов). Такая установка отнюдь не означает «самотёка» в колхозном строительстве: процесс коллективизации есть процесс классовой борьбы, борьбы пролетариата и колхозного актива с кулацкими влияниями, с бешеным сопротивлением, которое кулачество оказывает коллективизации, борьба с колебаниями середняка. Генеральная линия партии не имеет ничего общего ни с правооппортунистическим «самотёком» в колхозном строительстве, ни с «левым» «администрированием» и «декретированием», с перегибами, имевшими место на первых шагах сплошной коллективизации.

Очевидно, что совершенно неправильной была попытка некоторых товарищей, например т. Ларина, рассматривать колхозы, как буржуазную, несоциалистическую форму хозяйства. Неправильно также отрицать социалистическое качество колхозов, исходя из наличия в них известных индивидуалистических и даже кулацких пережитков и влияний, из наличия в колхозах известного имущественного неравенства, а поэтому и известных противоречий и элементов классовой борьбы внутри колхозов, — если только речь идёт о подлинных колхозах, а не o кулацких лжеколхозах. «Конечно в колхозах имеются противоречия, — говорил т. Сталин, выступая против подобных теорий. — Но разве можно отрицать, что колхозы в целом, взятые с их противоречиями и недостатками, колхозы, как хозяйственный факт, представляют в основном новый путь деревни, путь социалистического развития деревни, в противоположность кулацкому капиталистическому пути развития»… «Не ясно ли, что только слепые не могут видеть разницы между классовой борьбой на базе колхозов и между классовой борьбой вне колхозов».

Однако, говоря о колхозах как об одной из социалистических форм хозяйства, как о высшем производственно-социалистическом типе кооперации, мы не должны забывать и различия, всё ещё сохраняющегося между колхозами с их кооперативной формой собственности и государственными предприятиями (например, совхозами), где пролетарское государство является полным хозяином‚ — предприятиями последовательно-социалистического типа. Мы должны подчеркнуть всё своеобразие путей развития крестьянства к социализму. «Рабочий класс, — говорил т. Молотов на XVII партконференции, — идёт впереди крестьянства через высшие на данной стадии формы социалистического хозяйства. Из особенностей положения трудящейся массы крестьянства в прошлом вытекают особенности его путей (ряд дополнительных переходных ступеней, бо́льшие сроки и др.) к бесклассовому, социалистическому обществу». В связи с этим приобретают особо важное значение указания партии, что низшая ступень колхоза — артель — остаётся на ближайший период его основным типом и задача организационно-хозяйственного укрепления колхозов. Необходима решительная борьба как с правооппортунистическим самотёком в колхозном строительстве, так и с «левацким» нарушением принципов добровольности и перепрыгиванием через артель прямо к коммуне или превращением колхозов в совхозы. Лишь постепенный охват колхозов работой государственных машино-тракторных станций создаст предпосылки для их перехода к дальнейшим ступеням развития и приближения колхозов к предприятиям последовательно социалистического типа.

Но процесс сплошной коллективизации крестьянского хозяйства создаст предпосылки для разрешения ещё одной важной задачи классовой борьбы — по отношению к последней, капиталистической группе крестьянства, к сельской буржуазии, сохранившейся и окрепшей после свержения капиталистов в городе, — к кулачеству. До периода сплошной коллективизации политика пролетариата в отношении к кулачеству состояла в ограничении кулацкой эксплоатации и вытеснении кулачества. Однако предполагалось, что кулачество как класс ещё сохраняется на известный период (отсюда закон о найме труда в деревне, запрещение производить раскулачивание и т. д.). Пролетарская диктатура не имела тогда ещё опорных пунктов в деревне, в виде широкой сети колхозов и совхозов, на которые можно было бы опереться, проводя решительное наступление на кулачество: к тому же капиталистическое производство хлеба в тот период ещё не могло быть заменено социалистическим его производством. Поэтому призывы троцкистско-зиновьевской оппозиции «наступать на кулака нельзя было иначе рассматривать — по образному выражению т. Сталина — как «декламацию против кулачества», как «политику царапанья с кулачеством», а не как политику подлинно большевистского наступления.

Успехи сплошной коллективизации вносят коренное изменение в политику партии в этом вопросе. Очередной задачей классовой борьбы в деревне становится ликвидация кулачества как класса. Чтобы преодолеть кулацкое влияние и его сопротивление коллективизации, становится необходимым и оказывается уже возможным — благодаря успехам той же коллективизации в производстве хлеба — «сломать в открытом бою сопротивление этого класса, лишить его производственных источников его существования и развития». «В этом — по словам т. Сталина — и заключается «поворот от старой политики ограничения (и вытеснения) капиталистических элементов деревни к новой политике ликвидации кулачества как класса». B этом повороте партия преодолевает как «лево»-оппортунистическую декламацию насчёт «нажима» на кулачество, так и правооппортунистические мечты о «мирном врастании кулака в социализм» и правооппортунистические жалобы на «недопустимость» применения к кулачеству мер административного воздействия, раскулачивания и т. д.

Для полного уничтожения классов, — указывает Ленин, — «нужно уничтожить не только различие города и деревни, но также и различие между физическим и умственным трудом». Партия не выдвигает ещё этой задачи на ближайшем этапе нашего развития, так как для полного разрешения её понадобится несколько пятилеток. Однако и в этот вопрос новый этап социалистического строительства вносит некоторые новые черты. Выдвигая задачу уничтожения пережитков капитализма не только в экономике, но и в сознании, партия создаёт предварительные предпосылки уничтожения этого многовекового разрыва, характерного для всего классового общества. И здесь подготовка к уничтожению старых противоречий классового общества идёт нога в ногу с задачами и потребностями нового этапа строительства социализма в нашей стране. Особой формой классовой борьбы является общая проблема кадров, проблема политехнизма в народом образовании; в процессе жестокой классовой политической и идеологической борьбы разрешается и задача создания производственно-технической интеллигенции рабочего класса.

Процесс социалистической индустриализации может опираться лишь на определённые квалифицированные кадры рабочего класса, острая потребность в которых возрастает с каждым новым этапом на пути нашего социалистического развития. Это должны быть технически квалифицированные кадры с достаточным общим развитием, позволяющим овладеть наиболее передовой техникой. Это должны быть коммунистически мыслящие кадры, способные сознательно отстаивать интересы пролетарской революции и социалистического строительства. Задачу подготовки таких рабочих кадров вполне разрешает положенный Лениным в основу и правильно понятый принцип политехнизации образования. При системе политехнического образования подрастающему поколению рабочих даются основы коммунистического мировоззрения и общие политехнические знания, и одновременно проводится специальная подготовка из их среды нужных работников. Правильная установка на неразрывную связь школы и производства проводился здесь партией в борьбе как с откровенно правыми стремлениями сохранить старую словесную школу, так и с «левацкими» отрицаниями значения школьной подготовки, с теориями «отмирания» школы и т. д. Но и помимо этих условий школьной подготовки и все прочие условия системы пролетарской диктатуры обеспечивают рабочему классу возможность соединить с чисто физическим трудом и занятия умственным трудом: характер общественных нагрузок, самообразование, научные кружки, система рабочего изобретательства, рабкоры, выдвиженчество и социалистическое совместительство в госаппарате и т. п. Во всех этих условиях организации быта, общественной работы и разумного отдыха уже заложены предпосылки будущей ликвидации существовавшего до сего времени разрыва между физическим и умственным трудом. Однако к полному и непосредственному разрешению этой задачи мы сможем подойти лишь после того, как будет уничтожена техническо-экономическая основа существования классов.

Особую важность получает на современном этапе социалистического строительства задача подготовки новых кадров специалистов из среды рабочего класса, задача создания производственно-технической интеллигенции рабочего класса, со всей решительностью поставленная т. Сталиным как одно из необходимых условий дальнейшего хозяйственного развития. Тов. Сталин указал, что мы не только уже не можем обходиться прежним минимумом старых специалистов, но что «нам нужны не всякие командные и инженерно-технические силы… Наша страна вступила в такую фазу развития, когда рабочий класс должен создать себе собственную производственно-техническую интеллигенцию, способную отстаивать его интересы в производстве как интересы господствующего класса».

Задача правильного использования старых специалистов, старой технической интеллигенции сохраняет всё своё важное значение и на современном этапе. Однако встаёт вопрос о количестве этих специалистов и о качестве их работы. Прежний минимум специалистов перестаёт удовлетворять потребностям социалистического строительства. Обострение классовой борьбы, связанное с социалистическим наступлением, обнаружило вредительские, классово враждебные пролетариату группы в рядах старых специалистов. Разгром вредительских организаций и огромные успехи социалистического строительства вызвали признаки поворота среди старой интеллигенции в сторону социализма, и использование этого поворота является одним из важнейших условий социалистического развития. Опыт показал, как много может дать в этом отношении правильное использование опыта и знаний старых академиков, профессоров, инженеров, а также многочисленных работающих у нас иностранных специалистов. Но здесь нужна большая работа по перевоспитанию старых специалистов, по втягиванию их в строительство социализма, по превращению их в преданных союзников рабочего класса.

Новая фаза развития требует от командных и инженерно-строительных кадров промышленности уменья проводить линию классовой борьбы и в процессе производства, уменья отстаивать в этой классовой борьбе в области производственно-технического процесса интересы рабочего класса. Это может быть вполне обеспечено лишь в том случае, когда кадры новых специалистов создаются из среды самого пролетариата. Эта задача, равно как и задача борьбы с классово чуждыми влияниями среди старых специалистов, находится в полной противоположности как с взглядами контрреволюционного троцкизма, возлагавшего все надежды лишь на буржуазных «попутчиков» рабочего класса, так и с правооппортунистическими взглядами т. Бухарина на интеллигенцию как на «промежуточную» внеклассовую категорию.

Тов. Сталин особенно подчёркивает тот момент, что ряды новой пролетарской производственно-технической интеллигенции будут рекрутироваться не только из среды рабочих, получивших высшее образование. Производственно-техническая интеллигенция — по словам т. Сталина — должна рекрутироваться также «из практических работников наших предприятий, из квалифицированных рабочих, из культурных сил рабочего класса на заводе, на фабрике, в шахте. Инициаторы соревнования, вожаки ударных бригад, практические вдохновители трудового подъёма, организаторы работ на тех или иных участках строительства — вот новая прослойка рабочего класса, которая должна составить вместе с прошедшими высшую школу товарищами ядро интеллигенции рабочего класса».

«По мере уничтожения капиталистических элементов, — говорил на XVII партконференции т. Молотов, — вырываются корни всякого классового деления в обществе и следовательно подготовляется ликвидация всех классов, a тем самым и самого рабочего класса».

Уже из всего сказанного выше видно, что задача уничтожения классов необходимо предполагает также и перевоспитание и переделку самого пролетариата, преодоление им «громадной силы привычки и косности». «Сам рабочий класс в процессе этой борьбы и социалистической стройки перевоспитывается, выделяя из своей среды всё более активных и сознательных строителей социализма, закаляя себя в борьбе за преодоление буржуазных и мелкобуржуазных настроений как в основной среде, так и во всей массе трудящихся» (Молотов). Эта задача особенно важна потому, что ряды пролетариата непрерывно растут, пополняются выходцами из деревни, вчерашними мелкими собственниками. И здесь особенно вырастает значение воспитания в рабочем классе привычки к «образцовой коммунистической работе»‚ роль соцсоревнования и ударничества как её передовых форм для борьбы с рвачеством и лодырями, с обезличкой и безответственностью в процессе производства.

Ранее мы уже говорили о соцсоревновании и ударничестве как о новых формах производственных отношений, возникающих в переходный период. Нетрудно убедиться, что соцсоревнование и ударничество от начала до конца насыщены определённым классовым содержанием, что они представляют собой новые, особые формы классовой борьбы пролетариата. В этих формах организации труда мы имеем прямую конкретизацию той новой особой формы классовой борьбы, которую Ленин в 1919 г. в своём плане брошюры о диктатуре пролетариата обозначал как воспитание новой дисциплины и которая вместе с тем представляет собой путь к уничтожению всяких классов.

Маркс и Энгельс писали ещё в «Немецкой идеологии», что коммунистическая революция направляется вообще против прежнего рода деятельности и устраняет труд и господство всех классов вместе с самими классами: «для этого необходимо массовое изменение людей, которое возможно только в практическом движении, в революции», что «свергающий класс может только в революции очиститься от всей грязи старого общества и стать способным создавать новое общество». Под «устранением труда», на которое ссылались Маркс и Энгельс, они разумели превращение труда из тяжёлой обязанности в удовольствие, в «первую насущную потребность».

Ленин в дальнейшем писал об экономике пролетарской диктатуры как о «борьбе первых шагов коммунистически объединённого труда» с мелким товарным производством и с сохранившимся и возникающим на его базе капитализмом. А в «Великом почине» Ленин подчеркнул всё огромное значение коммунистических субботников как «одной из важнейших сторон коммунистического строительства». В коммунистических субботниках Ленин видел «начало переворота более трудного, более существенного, более коренного, более решающего, чем свержение буржуазии, ибо это — победа над собственностью, распущенностью, мелкобуржуазным эгоизмом, над этими привычками, которые капитализм оставил в наследство рабочему классу и крестьянству. Когда эта победа будет закреплена, тогда, и только тогда, новая общественная дисциплина, социалистическая дисциплина, будет создана, тогда, и только тогда, возврат назад к капитализму будет невозможен, коммунизм сделается действительно непобедимым». «Коммунистическая организация общественного труда, — говорил Ленин, — будет держаться на свободной и сознательной дисциплине самих трудящихся». Её носителем и проводником является пролетариат, который — по словам Ленина — должен повести за собой всю массу трудящихся «на путь создания новой общественной связи, новой трудовой дисциплины»…

Соцсоревнование и ударничество являются новыми, более высокими формами того же коммунистического отношения к труду, новой, сознательной социалистической дисциплины. Но воспитание новой коммунистической дисциплины, привычки к коммунистическому труду, из бремени превращающейся в насущную потребность, в наслаждение, немыслимо без борьбы пролетариата с воздействием буржуазной и мелкобуржуазной идеологии, с прямым влиянием классового врага, стремящегося сорвать новую трудовую дисциплину, без очищения пролетариатом самого себя от «грязи» старого общества. Воздействие всей системы пролетарской диктатуры — партии, профсоюзов, советов — играет здесь немалую роль. Не только агитация, пропаганда, общественное воспитание, товарищеские суды, но и строгая ответственность каждого за выполняемый труд и сознание своей ответственности является необходимой составной частью воспитания новой дисциплины. Поэтому, в полной противоположности с Бухариным, именно в образовании привычки и коммунистическому труду Ленин видел первое необходимое условие для возможности отмирания пролетарского государства.

Борьба с обезличкой в организации труда, с уравниловкой в зарплате, строгое проведение личной ответственности и хозрасчёта — таковы те новые формы классовой борьбы, через которые пролетарская диктатура должна способствовать не только огромному росту производительности труда, но также воспитанию новой коммунистической дисциплины. Такова диалектика развития классовой борьбы на пути к уничтожению классов. Недооценка правым и «левым» оппортунизмом соцсоревнования и ударничества как форм мобилизации активности и воспитания рабочего класса, непонимание ими в связи с этим важности борьбы за хозрасчёт, борьбы с обезличкой и уравниловкой, «левацкие» лозунги равенства и т. п. — таковы те характерные оппортунистические извращения генеральной линии партии, с которыми приходится вести борьбу на современном этапе. При этом правая опасность, как подчеркнула XVII партконференция, остаётся главной опасностью в течение всего ближайшего периода. Одновременно необходима борьба со всеми рецидивами контрреволюционного троцкизма, со всеми «левацкими» заскоками и гнилым либерализмом в отношении и ним.

Система пролетарской диктатуры во всех звеньях способствует осуществлению всех этих важнейших задач классовой борьбы и социалистического строительства, выдвинутых периодом социалистической реконструкции. Исключительно важную роль, как мы могли убедиться, играет в осуществлении этих задач советское государство. «Ставя задачу ликвидации классов, — говорил т. Молотов на XVII партконференции, — мы ещё никоим образом не можем и не должны ставить вопроса о ненужности или об отмирании государства. Напротив, на данной стадии дело ещё идёт об укреплении пролетарского государства, об усилении его мощи». Всякого рода правооппортунистические недооценки роли и значения воздействия пролетарского государства для уничтожения противоположности города и деревни, для воспитания новой социалистической дисциплины, равно как и «левацкие» теории «отмирания» советов в районах коллективизации и т. д., обозначают прямой подрыв системы пролетарской диктатуры как величайшей, инициативнейшей силы строительства социалистического общества.