ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Раннее летнее утро. Детская площадка во дворе одного из пригородных районов. Здесь врыт в землю покосившийся «грибок», под ним круглый столик и скамейки, рядом ящик с песком и доска-качели. Площадку обрамляют несколько чахлых кустарников и цветочная грядка.
Двор упирается в новостройку: видны силуэты высотных жилых зданий, стрелы подъемных кранов, вспышки электросварки.
На площадке появляется С у м н и т е л ь н ы й, он в морской фуражке, в форменном белом кителе и пижамных брюках. На плече его какой-то предмет, который он аккуратно ставит на землю. Это огромный, почти двухметровый, медный, начищенный до блеска пароходный гудок. Разгладив ладонью свои пышные усы, Сумнительный дергает за кольцо на цепочке — вслед за облаком пара раздается сиплый, прерывистый гудок.
И почти тотчас же слышатся возмущенные людские голоса, хлопают двери, появляются жильцы.
Л а р и с а. Нет, это бог знает что такое. Он сведет нас всех с ума!
С е м е н С е м е н о в и ч. Варвар, пещерный неандерталец! Выбрасывает из кровати солидных людей!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Его водой холодной из ведра окатить надо!
С у м н и т е л ь н ы й. Подъем, граждане, девятый час.
Л а р и с а. Между прочим, сегодня суббота, выходной день, и каждый из жильцов волен распоряжаться своим временем как ему заблагорассудится!
С у м н и т е л ь н ы й. Будущее за нами, кто рано встает, Лариса Павловна.
П е т р П е т р о в и ч. Скажите, Иван Иванович, как вы умудряетесь извлекать из этого чудовища подобные звуки?
С у м н и т е л ь н ы й. А я в него кипяток заливаю и над газом держу, пока пар силу не наберет.
П е т р П е т р о в и ч. Остроумнейшее техническое решение, это я вам говорю — математик.
С е м е н С е м е н о в и ч. Сдать в утильсырье в принудительном порядке, с милицией!
С у м н и т е л ь н ы й (поглаживает гудок). Подарок с именной надписью. Вот: «Капитану «Громобоя» от благодарной команды». Это когда я на пенсию уходил, а буксир наш на слом списали. У сухопутной половины человечества под ухом будильник, а у моряка пароходный гудок. И сигналы он подает не зазря, товарищи, а только тогда, когда опасность чувствует, тревогу то есть.
С е м е н С е м е н о в и ч. Какая еще опасность? Что за тревога? (Понижает голос.) Кто-нибудь… когда-нибудь… уже есть что-нибудь?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Бросьте, старик из ума выживает. Фуражка на твоей голове еще держится, несостоявшийся адмирал, а вот креста на тебе нет, это точно.
Жильцы расходятся. Остаются только Сумнительный и Лариса, она делает гимнастику.
С у м н и т е л ь н ы й. Энергии в тебе, Лариса Павловна…
Л а р и с а. Незамужняя. А возраст критический.
С у м н и т е л ь н ы й. Даже в собственной квартире тесно…
Л а р и с а. Вещами все захламленно. Муж мой бывший мебельным магазином заведовал, из-за каждой импортной «стенки» на стену лез.
С у м н и т е л ь н ы й. Точно: избыточный прирост семейного бюджета приведет семью к катастрофе.
Л а р и с а. Скоро нашу халупу снесут, квартиру в новом доме получу, половину барахла выкину.
С у м н и т е л ь н ы й (жест на новостройку). Да, грех в такие хоромы старье отжившее с собой тащить.
Л а р и с а. И я говорю: сдали бы вы свою пароходную сирену в морской музей, а?
С у м н и т е л ь н ы й. Почета такого не заслужил, табелем о рангах не вышел.
Л а р и с а. Под топор да на плаху вашу реликвию! (Закончив гимнастику, уходит.)
С у м н и т е л ь н ы й. Благодарить должны пенсионера Сумнительного за то, что с утра в вашу тихую заводь булыжник кинул, — теперь круги по воде пойдут. Жизнь, она должна быть с нервом, с дрожью, как палуба корабля в шторм.
Появляется К у к у ш о н о к, он катит перед собой детскую коляску, из которой торчат сумки, авоська с молоком.
К у к у ш о н о к. Салют адмиралу!
С у м н и т е л ь н ы й. Образцовому отцу семейства земной поклон! С зарей встаешь, за полночь ложишься, спишь-то когда?
К у к у ш о н о к. Вот в люди своих двойняшек — Кольку с Зинкой — выведу, тогда и отосплюсь.
С у м н и т е л ь н ы й. Хитро.
К у к у ш о н о к. Что родить?! Это дело нехитрое, а вот воспитать двойню…
С у м н и т е л ь н ы й. Я о коляске: ловко ты ее для хозяйства приспособил.
К у к у ш о н о к. А работник цирка должен обладать выдумкой: с этой колесницей я все без очереди беру.
С у м н и т е л ь н ы й. Не жалуешься?
К у к у ш о н о к. На что?!
С у м н и т е л ь н ы й. На судьбу, на супругу, вообще?
К у к у ш о н о к. Что вы все меня за убогого принимаете? Да, за бабу в доме: мою, стираю, нянчу, у прилавка трусь! Потому как жена — с ненормированным рабочим днем — таксист. А я, может, счастлив.
С у м н и т е л ь н ы й. Третий год в цирке, а все униформист, никак в актеры не выбьешься. А почему?
К у к у ш о н о к. Погодите еще, Геннадий Кукушонок свое слово на арене скажет!
С у м н и т е л ь н ы й. Скажешь. А пока супруге скажи, чтобы она тебе хотя бы на один день отгул дала. А то ведь жильцы в профсоюз пожалуются.
К у к у ш о н о к. Эх, выковырять бы из тебя все то бесовское, что ни тебе самому, ни другим покоя не дает, стал бы умилительным старичком, и бабка бы твоя не нарадовалась.
С у м н и т е л ь н ы й. А я, может, потому козлом на всех прыгаю, что сам смерти боюсь. Это только дураки говорят, что старикам умирать не страшно. Брешут! Все наоборот: молодым умирать обидно, они еще цену жизни не знают, а старику во сто крат горше, потому как жизнь эта вдоль и поперек изъездила, ты ее, милую, и в славе, и в падении познал. А сколько растерял, упустил, разбазарил — ахнешь только: чего ж это я раньше, мерзавец, себя на всякую мелочь тратил?! Вот и хочу других предостеречь, потому и кусаюсь.
К у к у ш о н о к. А ты крученый, тебя голыми руками не возьмешь. Между прочим, меня тоже: скоро вы все во дворе ахнете! Ладно, пойду Кольку с Зинкой кашей кормить.
С у м н и т е л ь н ы й. Приятного аппетита.
Сумнительный и Кукушонок расходятся. Появляются В а л е н т и н а и М а к с и м М а к с и м о в и ч.
В а л е н т и н а. Котлеты в холодильнике, макароны в кастрюле, выложишь все на сковородку и поджаришь. Не забудь только о масле!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Смажу.
В а л е н т и н а. Ну, пожалуйста, не сердись.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Жены работают у всех, но в выходные дни они посвящают себя мужу.
В а л е н т и н а. Понимаешь, конец месяца, а наша фабрика план недовыполнила.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Энтузиазм… Он чреват инсультами, расстройством нервной системы, морщинами и сединой.
В а л е н т и н а. Ты все о своем, не надо, милый. (Вдруг.) Что, опять на тебя пришла анонимка?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Вчера разбирали на коллективе.
В а л е н т и н а. Боже, какая же это по счету?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. К счастью для диалектики, количество здесь не перейдет в качество. Твой муж чист, как снежная вершина, и так же недосягаем для злопыхателей.
В а л е н т и н а. Ну, почему ты не примешь наконец решительных мер? У вас такая солидная, уважаемая организация: Общество по изучению гармонии личности. Какая же тут к черту «гармония»?!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Один мудрец изрек: «Если не имеешь врагов, придумай их сам — они вдохновляют!»
В а л е н т и н а. Нет, ты у меня единственный такой: великодушный, несгибаемый и благородный. Целую и бегу, опаздываю. (Убегает.)
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Мда, а на этот раз промедление кошмару подобно. Брешь надо заткнуть вовремя. Ну, на работе сотрудники у тебя ко всему привыкли, и это сочтут за очередной поклеп. А вот здесь: соседи, жена… Нет, тут надо перехватить! Дезавуировать…
Появляется С е м е н С е м е н о в и ч, он с лейкой, поливает цветочную грядку.
Охраняете природу от окружающей среды, Семен Семенович?
С е м е н С е м е н о в и ч. Среда для человека, а не человек для среды, Максим Максимович. Живи в свое удовольствие. Мой девиз: все принадлежит тебе!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Да, устраиваться в жизни вы умеете…
С е м е н С е м е н о в и ч. Завидуете? Зависть на пищеварение плохо действует. А вот коньяк тонус поднимает.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Раньше одиннадцати не дадут.
Вновь появляется Л а р и с а П а в л о в н а. На ней модные джинсы, яркий батник, она в темных очках.
С е м е н С е м е н о в и ч (в расчете на нее). Человек, можно сказать, интеллектуальный подвиг совершил — вчера защитил кандидатскую диссертацию! — швырнул еще один кирпич в фундамент общественной науки, а работники торговли мораль мне читают.
Л а р и с а. Упрек в мой адрес?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Кандидатскую диссертацию? Обмыть! Лариса Павловна, вы наш добрый гений, распорядитесь!
Л а р и с а. Вся моя беда в том, что я понимаю мужчин. Ступайте в кафе и скажите от моего имени. Снимут меня когда-нибудь из-за вас с работы…
М а к с и м М а к с и м о в и ч. И разопьем, как всегда, под «грибком» на воздухе!
С е м е н С е м е н о в и ч. Выслушивать проклятия родителей?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Современные родители — рабы своих детей, а нынче дети развиваются рано, они знают, что взрослым на троих сообразить негде. Привыкли и сочувствуют. Финансируйте!
С е м е н С е м е н о в и ч (дает деньги). Но чтобы был кворум.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Народ у нас во дворе мобильный, мигом слетятся! (Уходит.)
Л а р и с а. Не думала, что вы научный работник. Нет, все при вас: и солидность, и апломб, и портфель носите из крокодиловой кожи, но… вдохновения в глазах не чувствуется — очки, что ли, одели?
С е м е н С е м е н о в и ч. Нервно перегружен.
Л а р и с а. Ну и какая же вас вдохновила тема?
С е м е н С е м е н о в и ч. «Эстетика и грабеж» или «Частник с охапкой сирени».
Л а р и с а. Да уж разбойника на большой дороге встретить лучше, чем этакое мурло с букетиком на центральной улице. Что вы так на меня уставились?
С е м е н С е м е н о в и ч. Немею. Немею каждый раз при нашей встрече. Вот уже второй год…
Л а р и с а. Опять поставили горшок у моей двери?
С е м е н С е м е н о в и ч. С кактусом! Не мыслю ваше существование без цветов.
Л а р и с а. А прошлый раз что был за сорняк? Только не надо по-латыни, товарищ агроном.
С е м е н С е м е н о в и ч. Хотите, академиком ради вас стану? Лебединая песня моя…
Л а р и с а. В окно смотрит ваша жена.
С е м е н С е м е н о в и ч. Одно ваше слово, и я сокрушу семейную жизнь!
Л а р и с а. Не надо катаклизмов.
С е м е н С е м е н о в и ч. Когда у вас отпуск? Я повезу вас к Черному морю на собственной машине. Она у меня будет. Она у меня вот уже где — в кармане!
Появляется П е т р П е т р о в и ч. В руках у него шахматы.
П е т р П е т р о в и ч. Семен Семенович, предлагаю блиц-партию.
С е м е н С е м е н о в и ч (тихо, Петру Петровичу). Послушай, «гроссмейстер», какой тебя леший принес, времени другого не нашел? Рандеву у меня с дамой, понимаешь?!
П е т р П е т р о в и ч. А она нам не помешает.
С е м е н С е м е н о в и ч. Хоть ты и математик, а идиот. Круглый! (Уходит.)
П е т р П е т р о в и ч. Что это с ним? Ах, простите, кажется, я оказался здесь третьим лишним.
Л а р и с а. А почему вы мне не предлагаете сыграть партию в шахматы?
П е т р П е т р о в и ч. Вы — любитель?
Л а р и с а. Я играю во все, что подвернется под руку: в художественную лотерею, артлото, спортлото… Я человек азарта. Расставляйте ваши пешки.
П е т р П е т р о в и ч. И что же вы так страстно желаете выиграть?
Л а р и с а. Длинные ноги. Они бы пошли к моей фигуре.
П е т р П е т р о в и ч. Вы и так… неправдоподобно красивы.
Л а р и с а. Не подозревала даже.
П е т р П е т р о в и ч. Что именно? Вам шах.
Л а р и с а. Что вы в состоянии говорить комплименты. Делаю ход конем. Вы для меня человек… полузагадочный. Сколько вам лет?
П е т р П е т р о в и ч. Тридцать пять.
Л а р и с а. И человек вы с положением, преподаете математику, печатаетесь даже, а не женаты. Почему?
П е т р П е т р о в и ч. Видите ли, для меня любовь всегда представлялась одной из подозрительных сфер деятельности. К тому же она с объективной неизбежностью порождает детей. А я не всегда умею жить в ладу даже с самим собой. Вам вновь шах.
Л а р и с а. Как-нибудь выкручусь. Да, вы интеллигент до мозга костей. А что такое интеллигентность — это все видеть… наоборот. Даже такое благо, как семья, вы рассматриваете с точки зрения эгоиста.
П е т р П е т р о в и ч. Простите, но вы, кажется, состояли в браке и разошлись?
Л а р и с а. В наше время существует этакая лихорадочная жажда сиюминутного счастья, а там — хоть потоп! Мой супруг оказался настолько заурядной личностью, что я, встретив его на улице, не могла отличить его от прохожих. Какая уж тут любовь!
П е т р П е т р о в и ч. Вам грозит мат. У женщин часто энергия идет впереди разума.
Л а р и с а. Играем новую партию! (Смешивает и вновь расставляет на доске фигуры.) А ведь семейных драм можно избежать. Когда мы занимаемся семьей? Когда в семье неблагополучно! Почему, например, не организовать школу «женихов и невест», прежде чем вступить в брак? Или почему тягостную процедуру разводов не превратить в приятное и даже праздничное событие, а?
П е т р П е т р о в и ч. У вас энциклопедический ум.
Л а р и с а. Иронизируете, товарищ холостяк. А между прочим, от качества личной жизни человека зависит и его общественная рентабельность. Так давайте улучшать свою личную жизнь, насколько это возможно.
П е т р П е т р о в и ч. И как вы себе это мыслите?
Л а р и с а. Я, например, знакомлюсь с мужчиной только тогда, когда считаю его… исключением. (Смешивает на доске фигуры.)
П е т р П е т р о в и ч. Что вы наделали?
Л а р и с а. Мне скучно. Давайте говорить о чем-нибудь неповседневном. Серьезно, почему вы не женаты?
П е т р П е т р о в и ч. Знаете, я как-то сразу не готов ответить на этот вопрос.
Л а р и с а. А вы без подготовки.
П е т р П е т р о в и ч. Я математик, а статистика утверждает, что самые прочные браки те, в которых супруги говорят в сутки в общей сложности не более тридцати минут, и обречены те браки, где супруги злоупотребляют этим.
Л а р и с а. Понятно, вам нужна глухонемая жена.
На площадке появляются М а к с и м М а к с и м о в и ч, С е м е н С е м е н о в и ч, К у к у ш о н о к и С у м н и т е л ь н ы й.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Весь актив в сборе! (Достает из портфеля бутылки.) Циркач, неси стакан!
К у к у ш о н о к. Не сходя с места. Геннадий Кукушонок сегодня в ударе: оп-ля! (Ловко выхватывает из «грибка» запрятанный стакан.) Мне один глоток — я кормящий отец.
Л а р и с а. С утра пораньше начали — не надоело?
С у м н и т е л ь н ы й. Справедлив твой гнев, о женщина! Зелье запретное, и пьют его либо в горе, либо с радости! А у нас сегодня праздник.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Наука отныне обогатилась новым именем — Семен Семенович Протопопов!
К у к у ш о н о к. Кандидат наук!
П е т р П е т р о в и ч. Позвольте, но это действительно событие. Поздравляю вас.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Первый тост даме!
Л а р и с а. Рассуждаете об эстетике, а подаете женщине немытый стакан. Сейчас организую сервис. (Уходит.)
С у м н и т е л ь н ы й. Дама с претензией. Профессия такая — директор кафе!
П е т р П е т р о в и ч. Она неправдоподобно красива…
С е м е н С е м е н о в и ч (Петру Петровичу). Послушайте, новосел, вы у нас в доме прописаны?
П е т р П е т р о в и ч. Нет, еще нет.
С е м е н С е м е н о в и ч. Значит, живете на птичьих правах.
П е т р П е т р о в и ч. Точнее, на кошачьих: родственники уехали в отпуск; а мне поручили здесь воспитывать сиамскую кошку.
С е м е н С е м е н о в и ч. Вот ей и говорите свои пошлые комплименты.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Граждане, наши сердца и взоры обратим к Семену Семеновичу!
С у м н и т е л ь н ы й. Кто платит, тот и заказывает музыку.
К у к у ш о н о к. Позвольте, я коротенько, пока супруга моя с работы не заявилась.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Налейте ему, мученику.
К у к у ш о н о к. Мне сухого вина, когда я кормящий отец — я «кабернетик».
С у м н и т е л ь н ы й. Тебя опять, грешного, к зверям не допускают, так в штанах униформиста до пенсии и дошаркаешь.
К у к у ш о н о к. Это почему еще?
С у м н и т е л ь н ы й. Звери и те от алкоголя звереют.
К у к у ш о н о к. Во мне укротитель сидит. Никто этого не понимает. А я докажу! Всем! Мне бы только деньги скорее достать… (Тихо.) Семен Семенович, значит, уговор, заметано?
С е м е н С е м е н о в и ч (так же). Пей, не философствуй, циркач.
К у к у ш о н о к. Ваше здоровье, Семен Семенович, благодетель мой. Ура! (Пьет.)
П е т р П е т р о в и ч. Я воздержусь, не употребляю.
С е м е н С е м е н о в и ч. Мне для тебя коньяка не жалко, а тебе слова для меня жаль?
С у м н и т е л ь н ы й. Здесь за так не угощают: тебе — глоток, ему — глоток, и все «долгие лета»!
С е м е н С е м е н о в и ч. Ради чего живешь, математик? Вот гляди, старик, а свое не упустит.
С у м н и т е л ь н ы й. Чарка в русском обычае если в меру, с совестью, то и делу не поперек.
Мужчины, куря фимиам Семену Семеновичу, пьют.
Возвратилась Л а р и с а П а в л о в н а. Она с тарелками, легкой закуской.
Л а р и с а. Что бы вы без нас, женщин, делали, а? Давно бы ходили в шкурах и брились каменным топором.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. «Без женщин жить нельзя на свете, нет!» За вами тост!
Л а р и с а. Предоставим его старейшему.
С у м н и т е л ь н ы й (подняв стопку). Давно примечаю, что все люди маленького роста — мудрые. Почему? А их голова ближе к земле, а земля — мать мудрости. Так выпьем за Семена Семеновича!
К у к у ш о н о к. Кандидату наук трижды ура!
С е м е н С е м е н о в и ч. Благодарю вас, друзья, благодарю.
Л а р и с а. Петр Петрович, а вы что же?
П е т р П е т р о в и ч. Когда я выпью, я начинаю говорить глупости.
Л а р и с а. Ну и говорите!
П е т р П е т р о в и ч (пьет). Скажите, сколько вам лет?
Л а р и с а. Об этом не спрашивают женщину и в ее юбилей. Я бы запретила задавать такие вопросы даже в отделе кадров.
П е т р П е т р о в и ч. Ну, вот видите, уже сказал глупость.
С е м е н С е м е н о в и ч. А женщина в мужчине ценит прежде всего вдохновение. Инопланетное создание! (Целует у Ларисы руку.)
Л а р и с а. Кандидат, вы определенно делаете успехи.
С е м е н С е м е н о в и ч. В вашем обществе я всегда на коне!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Нервы что-то расшатались. Выпью еще.
С е м е н С е м е н о в и ч. Неприятности на работе?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Опять анонимка.
Л а р и с а. Дыма без огня не бывает.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Тут расчет другой, уважаемая Лариса Павловна: ложь для людей представляет большую ценность, чем истина.
К у к у ш о н о к. А я бы морду за это набил!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Кому?
К у к у ш о н о к. Да всей вашей конторе! Чего, черти, за пазуху к другому лезете? Может, у человека это шанс единственный, раз он что-то решил запретное!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Я возглавляю не контору, а Общество по изучению гармонии личности.
Л а р и с а. Господи, что это еще за артель?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Когда я сталкиваюсь с подобным невежеством, у меня начинают ныть… искусственные зубы.
П е т р П е т р о в и ч. А знаете, это весьма любопытно. И какова цель вашего общества?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Лично я курирую отдел талантов. Думаю, что цель подобного сектора не нуждается в особых комментариях: это поставки в Союз писателей, учреждения искусства еще не выявленных, не раскрытых самородков. А таких среди нас немало, товарищи! Вот вы, например, юноша, что вы знаете о себе, какая ипостась вулканом сотрясает вашу душу?
К у к у ш о н о к. Не знаю. Но сотрясает. Точно!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Видите! А кто ему поможет проклюнуться?
П е т р П е т р о в и ч. Это благородно, достойно, возвышенно.
Л а р и с а. А зарплата какая?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Ну почему всех интересует только это? Двести пятьдесят.
Л а р и с а. Куда только народный контроль смотрит?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Вот, вот, вот. Потому-то я и решил: в знак протеста на анонимку, инсинуации, наветы — я ухожу с поста, ликвидирую отдел и распускаю все общество!
С у м н и т е л ь н ы й. Сами? Добровольно?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Да, с а м о л и к в и д и р у ю с ь!
Пауза.
П е т р П е т р о в и ч. Позвольте, в наши дни на такой шаг может решиться только человек… незаурядный. И глубоко убежденный в своей правоте.
М а к с и м М а к с и м о в и ч (невольно). И вы думаете, что наверху это оценят?
С у м н и т е л ь н ы й. Оценят, обобщат, не допустят!
М а к с и м М а к с и м о в и ч (вздохнув). И я на это надеюсь…
С е м е н С е м е н о в и ч. Максим Максимович, у вас блестящий государственный лоб!
К у к у ш о н о к (вдруг). Жена! Граждане, я ничего с вами не пил, я здесь человек случайный.
С у м н и т е л ь н ы й. Жена — что облигация: или выиграл, или дулю тебе под нос.
Появляется К а т е р и н а.
К а т е р и н а. Так. Супруга целую смену баранку крути, муж в загуле, а дети сироты?
К у к у ш о н о к. Я на свежий воздух подышать вышел.
К а т е р и н а. А ну дыхни?
Л а р и с а. Мужское достоинство, Екатерина Петровна, уважать надо. От него и так одни брюки остались.
К а т е р и н а. Назначение жены — из мужа совершенство сделать.
Л а р и с а. Нынче весь мир пьет.
К а т е р и н а. Посмотрю, что ты скажешь, когда собственным мужем обзаведешься.
Л а р и с а. А я за такого не выйду.
К а т е р и н а. Значит, раз чужой, пусть хлещет? Со стороны мы все добренькие. Мерзость это!
С е м е н С е м е н о в и ч. Милости прошу к нашему шалашу. (Подает ей стопку.)
К а т е р и н а. Повод какой или без него нынче модно?
К у к у ш о н о к. Семен Семенович кандидатскую диссертацию защитил!
К а т е р и н а. Ну? Теперь, значит, на работу в такси разъезжать будем? Телефончик парка моего запиши, мигом доставлю.
С е м е н С е м е н о в и ч. У меня, между прочим, скоро собственная машина намечается.
К а т е р и н а (Кукушонку). Один ты у меня в дворниках ходишь.
К у к у ш о н о к. Не дворник, я — униформист в цирке.
К а т е р и н а. Все равно навоз за лошадьми убираешь.
К у к у ш о н о к. У хищников я!
К а т е р и н а. Сожрут они тебя когда-нибудь, такой поперек горла не станет. Ваше здоровье, Семен Семенович!
Слышны сирена «скорой помощи», скрип тормозов автомашины.
П е т р П е т р о в и ч. «Скорая помощь». За кем это?
Л а р и с а. Это за женой Федора Белоглазова, медсестра она.
К а т е р и н а. А сам-то опять за полночь явился, скандал в семье устроил. Говорят, его с работы уволили?
Л а р и с а. Вот крест. Хоть бы свою дочь постеснялся — невеста.
С у м н и т е л ь н ы й. Пить-то умеючи надо, судьбу свою, путь свой жизненный не посыпая осколками от бутылок. Ведь по жизни-то все мы… босыми ногами ходим.
Во дворе появились К с е н и я и И р и н а. Ксения в белом медицинском халате, белой шапочке, в руках ее саквояж с красным крестом.
К с е н и я. Не провожай меня, дочка, я скоро вернусь.
И р и н а. Мама, я с ним не останусь.
К с е н и я. Проснется, а в доме никого нет, кто его накормит?
И р и н а. Ну и пусть. Мне противно!
К с е н и я. Ирина, он — твой отец.
И р и н а. Разойдись с ним!
К с е н и я. Господи, что ты говоришь?
И р и н а. Он для нас чужой, стал чужим. Чужой!
К с е н и я. Успокойся, дочка. Вон и люди на нас смотрят…
И р и н а. Все давно знают. Мне во двор выходить стыдно.
К с е н и я. Твой отец просто устал, у него неприятности на работе…
И р и н а. Пить надо меньше!
К с е н и я (не сразу). Не заметила, как ты у меня и взрослая стала. Совсем взрослая. А глазенки вытри, от слез тускнеют они, доченька.
Появляется Б е л о г л а з о в, он в сандалиях на босу ногу, джинсах, свитере.
Б е л о г л а з о в. Что же это ты, Ксюша, ушла и со мной не попрощалась? Здравствуй, дочка.
И р и н а. Проснулся. (Тряхнув головой так, что разлетелись косы, уходит прочь.)
Б е л о г л а з о в. С характером она у нас…
К с е н и я. Вот и сама медсестрой на «скорой помощи» работаю, а собственному мужу помочь ничем не могу. Гибнешь ты у меня, Феденька…
Б е л о г л а з о в. Слово я тебе вчера дал?
К с е н и я. Слово… Слов этих громких наслушалась до глухоты. Посмотри, на кого ты стал похож. А ведь уважаемым человеком был, мастером золотые руки… До подсобного рабочего скатился.
Б е л о г л а з о в. Воспряну. Тебя только жаль. Милая ты моя, беззащитная.
К с е н и я. У меня одна защита есть — когда я чувствую себя под защитой… собственного одиночества. Молчишь?
Б е л о г л а з о в (не сразу). Сам себе очную ставку делаю.
Вновь вой сирены «скорой помощи».
К с е н и я. Меня ждут. Сегодня опять за полночь придешь?
Б е л о г л а з о в. Ждать тебя буду.
К с е н и я. Ну, прощай. (Быстро уходит.) Слышно, как отъезжает автомашина.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Белоглазов! Вливайся в честную компанию.
К у к у ш о н о к. За Семена Семеновича, кандидата наук!
С у м н и т е л ь н ы й. Выпей, Федя, стопочку, сейчас в твоем состоянии одна не повредит.
К а т е р и н а. Сами вот и спаиваете.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Женщины! Вы призыв слышали: «Берегите мужчин!» А вы его после вчерашнего на муки обрекаете.
С е м е н С е м е н о в и ч. Федя, прошу.
Через двор проходит И р и н а.
И р и н а. А ну уходите с детской площадки. Здесь детишки играют. А вы с глазами свинцовыми, перегаром от вас несет. Взрослые, родители… В ужас приходите, когда малыш руку себе оцарапает, а подумали о том, что этим вот рану незаживаемую кому-нибудь из них в душе оставите? И будет она незримо всю жизнь кровоточить… Дети-то на жизнь как на сказку смотрят. Святое для вас что-нибудь есть? (Уходит.)
Белоглазов выливает содержимое стопки на землю.
С е м е н С е м е н о в и ч. Ты меня уважаешь?
Б е л о г л а з о в. И себя уважать хочу.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. За это и выпьем!
Б е л о г л а з о в. За это можно.
Выпивают.
Иван Иванович, вот о чем я тебя просить хочу. Можешь ты мне металлическую капсулу изготовить? Чтобы то, что в нее я вложу и в землю зарою, лет пятьдесят пролежало!
К а т е р и н а. Облигацию, что ли?
Б е л о г л а з о в. Нет, уважаемая, облигации — это по вашей стяжательской части. А у меня мысли, наблюдения, свидетельства очевидца, так сказать, плод душевных страданий и мук!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Ты еще и пером владеешь? А рука при этом не дрожит?
Б е л о г л а з о в. По себе судите?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Но-но, без хамства.
Б е л о г л а з о в. Вот вы раньше кто были? Музыкант! На скрипочке играли, в оркестре. Все мы думали: Ойстрах! А теперь? Вспомнить страх. Налей еще, кандидат наук. (Пьет.)
Л а р и с а. Ну ио чем же будет ваше… биографическое эссе?
Б е л о г л а з о в. А я не только о себе напишу. Я и о вас. Обо всех и обо всем! Как бабочек на булавку пришпилю и перед потомками на суд. Паноптикум! Так что, Иван Иванович, ты уж уважь мою просьбу — дело всей моей жизни, может! (Шатаясь уходит.)
К а т е р и н а. Вот что я вам скажу: белая горячка у него.
С у м н и т е л ь н ы й. Нет, он парень не без царя в голове. Затеял он летопись о нашем времени оставить, то есть о нас с вами. Помяните мое слово.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Ну и фантазия у вас, адмирал…
К а т е р и н а. А чего он, к примеру, обо мне наплести может?
С у м н и т е л ь н ы й. Не скажите, уважаемая, вместе бок о бок не один год живем, есть о каждом чего порассказать не поддающегося огласке.
Пауза.
Л а р и с а. Позвольте, а какое имеет право Белоглазов на то, чтобы выставлять меня перед потомками, да еще как ему вздумается?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Нет, в самом деле, что это еще за фокусы? Кто ему разрешил? Скажите: летописец Пимен!
К у к у ш о н о к. А сам-то он, рыльце у него не в пушку?!
С е м е н С е м е н о в и ч. Бросьте, мне лично наплевать, что обо мне прочтут через пятьдесят лет, лишь бы на живого ведро с помоями не вылили.
П е т р П е т р о в и ч. А знаете, это не лишено чего-то необычного, и я бы так просто от этого не отмахнулся. Наверняка это продиктовано человеческой наблюдательностью, острым умом и душевной тревогой за нашего современника.
С у м н и т е л ь н ы й. Да уж, накатило, видно…
Л а р и с а. Перестаньте нас интриговать.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. И пугать тоже. Здесь нет слабоумных!
К а т е р и н а (вдруг). А чего это у вас у всех лица какие-то неживые, перевернутые будто стали?
Занавес
КАРТИНА ВТОРАЯ
Обстановка предыдущей картины.
Летний вечер, но уже зажглись огни новостройки, освещена и детская площадка во дворе.
Под «грибком» сидит С у м н и т е л ь н ы й, чинит свой пароходный гудок. Появился Б е л о г л а з о в, он в парадном костюме, галстук у него на боку, он нетрезв.
Б е л о г л а з о в. Сирену свою штопаешь?
С у м н и т е л ь н ы й. Клапан новый вставил, голосить теперь будет — вся посуда в доме с полок попадает!
Б е л о г л а з о в. Жильцы над тобой самосуд когда-нибудь устроят. И поделом.
С у м н и т е л ь н ы й. А ты, я вижу, с бала школьного?
Б е л о г л а з о в. Дочь десятилетку окончила!
С у м н и т е л ь н ы й. Праздник.
Б е л о г л а з о в. Праздник!
С у м н и т е л ь н ы й. В стельку-то зачем?
Б е л о г л а з о в. С радости! И слезы на глазах тоже с радости.
С у м н и т е л ь н ы й. Ведь мучаешься, а пьешь. Безвольный ты, Федор. А ведь мастер — золотые руки, я в газетах о тебе читал. Испытание славой не выдержал? Это, брат, тоже не каждому по плечу. Выдался успех, нашлись друзья-приятели, очередную премию на хвалебные тосты разменять надо, из ресторана во двор скатились на троих распивать, дальше — больше, и все пошло наперекосяк… Не ты первый, не ты последний.
Б е л о г л а з о в. А я вот хочу последним быть. За капсулой к тебе пришел. Готов мой заказ?
С у м н и т е л ь н ы й. Запаял, держи ее, летописец.
Б е л о г л а з о в. Наверное, счел, что Федор Белоглазов не в своем уме?
С у м н и т е л ь н ы й. Было дело.
Б е л о г л а з о в. И на том спасибо. Только то, что я вложить в нее задумал, не чернилами, а кровью написано будет! Сегодня это понял, на школьном балу понял…
Появляется К а т е р и н а.
К а т е р и н а. И куда он запропастился, ума не приложу!
С у м н и т е л ь н ы й. Чего это ты, Катерина, взъерошенная будто?
К а т е р и н а (оглядываясь). Лотерейный билет куда-то сунула. А на него выигрыш пал. Крупный! Все в доме перевернула. (Кричит.) Геннадий!
Появляется К у к у ш о н о к, он катит коляску с детьми.
К у к у ш о н о к. Чего кричишь, Кольку с Зинкой разбудишь.
К а т е р и н а. В шифоньер лазил, билет брал?
К у к у ш о н о к. Какой билет?
К а т е р и н а. Ты клоуна из себя не корчь, не в цирке. Тот, что тебе на день рождения подарила.
К у к у ш о н о к. Так ведь мой он теперь.
К а т е р и н а. Рассуждать много начал, осмелел. С чего бы?
К у к у ш о н о к. По конституции не лишен права.
К а т е р и н а. Верни. На место положь!
К у к у ш о н о к (запнувшись). А я его… под паркет спрятал.
К а т е р и н а. Зачем?
К у к у ш о н о к. Подальше положишь — поближе возьмешь.
К а т е р и н а. Покажи где!
К у к у ш о н о к. А вот под какую половицу, убей, не помню. Память будто отшибло.
К а т е р и н а. Нет, это я сейчас дух из тебя вышибу… Покажи где!
К у к у ш о н о к. Тише, дети спят. Да и не к спеху это.
К а т е р и н а. Сама весь паркет переберу!
К у к у ш о н о к. Катюша!.. Вот ты в отпуск с воскресенья уйдешь, я этим и займусь, чего сама пыль глотать будешь?
К а т е р и н а. Здоровье мое покоя тебе не дает?
К у к у ш о н о к. Путевку в дом отдыха достану, уедешь, без тебя и начну.
К а т е р и н а. Суетишься ты больно, как я погляжу, не к добру это. (Белоглазову.) Федор, помоги паркет перебрать, на чекушку дам. За каждый квадратный метр по чекушке!
К у к у ш о н о к. Я сам!
К а т е р и н а. А ну сядь в сторонку или на качелях детских покачайся.
Б е л о г л а з о в. В помощниках не нуждаюсь. Вот только вещицу эту в надежное место определю. (Вертит в руках капсулу.) Для истории она! (Уходит.)
С у м н и т е л ь н ы й. Летопись пишет.
К а т е р и н а. Ту саму, что ли? Ну, чокнутый… (Кукушонку.) А ты, муженек, к паркету и касаться не смей, пока пропажу не отыщу. Понял?!
С у м н и т е л ь н ы й. Видать, дорого пропажа-то эта стоит, а, Катерина?
К а т е р и н а. Да уж лотерейный билет не копеечный… (Уходит с коляской.)
К у к у ш о н о к (замирает). Пора на что-то решиться. Пора!
Появляется С е м е н С е м е н о в и ч, он в замшевой куртке, в роговых очках, с портфелем из крокодиловой кожи.
К у к у ш о н о к. Семен Семенович, беда!
С е м е н С е м е н о в и ч. Отойдем в сторонку.
К у к у ш о н о к. Хватилась!
С е м е н С е м е н о в и ч. А где твоя выдержка, укротитель? Посмотри мне в глаза. Не проговорился?
К у к у ш о н о к. Путевку для жены достать надо!
С е м е н С е м е н о в и ч. Тише. Будет. На той неделе.
К у к у ш о н о к. На той неделе? Может, с этой минуты моя судьба решается. А если я сгорю, то вам, Семен Семенович, этот дым глаза выест!
С е м е н С е м е н о в и ч (хватает его за грудки). Запомни, укротитель, я тебя не боюсь, нечего меня пугать. Понял?!
К у к у ш о н о к. А тут еще этот летописец объявился…
С е м е н С е м е н о в и ч. Чепуха. Ты темперамент своей супруги попридержи. (Хочет идти.)
К у к у ш о н о к. Постойте! А аванс?
С е м е н С е м е н о в и ч. Вот. Только прежде ты его заслужи.
К у к у ш о н о к. По-собачьи, что ли? Любите вы над человеком покуражиться, унизить…
С е м е н С е м е н о в и ч. А ты не унижая своего достоинства заслужи. Машину мою собственную, когда получу, драить будешь, чтоб блестела!
К у к у ш о н о к. Вам бы в рабовладельческом обществе жить.
С е м е н С е м е н о в и ч. Мне и в современном нравится.
Появляется М а к с и м М а к с и м о в и ч.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Привет честной компании!
С у м н и т е л ь н ы й. Где это он компанию разглядел?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Сейчас консолидируемся. (Достает из портфеля бутылку.) Сегодня я на коне!
К у к у ш о н о к. Анонимщика, что ли, прихватил за руку?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Хочу выпить за его драгоценное здоровье!
С е м е н С е м е н о в и ч. Лишку хватили, Максим Максимович…
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Вздор! Окинув протрезвевшим взглядом всю ситуацию, я ответственно заявляю присутствующим: анонимка — это великая движущая сила! Ну, кто бы знал о существовании Общества по изучению гармонии личности, о каком-то безликом Максим Максимыче — то есть обо мне? Да начхать! А теперь? Заговорили! У вышестоящих товарищей тоже есть сердце, и оно обладает способностью размягчаться, входить в обстоятельства… Короче, мне увеличивают штатное расписание, дают персональную машину и молоко за вредность производства. Так выпьем за гений анонимщика! (Разливает.)
С е м е н С е м е н о в и ч. Максим Максимыч, вы человек с «запечатанным лбом», не знаешь, что от вас можно ожидать.
К у к у ш о н о к. Вот такой человек и должен возглавлять отдел талантов. Вы только пристальней в людей вглядывайтесь, Максим Максимович!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Да, великих дел от нас не видно, а человеку негоже без великих дел!
Выпивают.
Что молчишь, адмирал?
С у м н и т е л ь н ы й. В старости остается одно наслаждение — наслаждение мыслью.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Вот и я всегда говорю сотрудникам: думать надо только в свободное от работы время. На пенсии!
Появляется Л а р и с а П а в л о в н а.
Л а р и с а. Единственное убийство, за которое у нас по закону не судят, — это убийство… времени. Занялись бы чем-нибудь полезным, граждане гусары.
С у м н и т е л ь н ы й. Я вот гудок починил, реветь на всю округу будет.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. А я сегодня на работе коллегу своего разыграл: будто он повышение получил и потребовал с него банкет. Раскошелился! Вот смеху-то потом было. (Вдруг тихо, Сумнительному.) Кстати, почта сегодня была? На мое имя ничего не приносили? И участковый не был?
С у м н и т е л ь н ы й. А чего ему у нас быть?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Ты прав, старина: в самом деле — чего?
Сумнительный, Кукушонок, Максим Максимович расходятся. Семен Семенович и Лариса Павловна остаются одни.
Л а р и с а. Что это вы мне за бревно в горшке притащили?
С е м е н С е м е н о в и ч. На нем мочалки растут, дитя солнечного юга, у вас он зацветет.
Л а р и с а. Кандидат наук, у вас растительный ум.
С е м е н С е м е н о в и ч. Да, я интеллектуально перегружен, мне нужны эмоции, без них я задыхаюсь. Королева моя!
Л а р и с а. Жена услышит.
С е м е н С е м е н о в и ч. Женат! Потому у меня и есть опыт обращения с женщиной. Я окружу вас такой сферой обслуживания — у всех слюнки потекут! Но вы должны мне выдать аванс, так сказать, профинансировать меня — я имею в виду ваши чувства!
Л а р и с а. Надоело.
С е м е н С е м е н о в и ч. Хотите, ради вас академиком стану!
Л а р и с а. У вас что, в науке, ну, там, где раздают научные звания, — ОТК нет? Я бы вас забраковала даже на звание абитуриента.
С е м е н С е м е н о в и ч (восхищенно). Кармен, Венера, Афродита!..
Откуда-то со стороны дома раздаются звуки скрипки. Появляется П е т р П е т р о в и ч.
Л а р и с а. Семен Семенович, сгиньте, у меня деловой разговор, я должна разобрать шахматную партию.
С е м е н С е м е н о в и ч. Должен вас предостеречь: полууголовный элемент.
Л а р и с а. Что вы городите?
С е м е н С е м е н о в и ч. Как он очутился в нашем доме? Узнал, что будут его сносить, чтобы получить квартиру в новом. Авантюрист!
Л а р и с а. Глупости! Такие не претендуют на определенное место в пространстве. Он — абстрактный математик. Обитатель земного шара!
С е м е н С е м е н о в и ч. Верите в его бескорыстие? Прохиндей! Нынче — наука для человека, а не человек для науки. Это я вам говорю, кандидат.
Л а р и с а. Да уходите же!
С е м е н С е м е н о в и ч. Временно удаляюсь. (Уходит.)
Л а р и с а (в расчете на Петра Петровича). Скрипка… Это играет Максим Максимович. Знаете, когда-то он был неплохой музыкант. А теперь руки дрожат. Вот и пошел в администраторы… Скрипка и ночной город. Ночной город… В нем в любое время и в любом месте может случиться все что угодно! А вы стоите рядом с молодой женщиной и морщите свой умный лоб.
П е т р П е т р о в и ч. Измучился, вот уже год мне никак не удается одна формула: я хочу математически обосновать закономерность ошибки.
Л а р и с а. Для чего это?
П е т р П е т р о в и ч. Понимаете, чтобы люди не казнили себя, когда ее совершают. Ведь это естественно, как дыхание.
Л а р и с а. Эйнштейн. Нет, от вас так ничего не добьешься. (Неожиданно целует ошарашенного Петра Петровича.) Что задумал делать — делай тотчас!
П е т р П е т р о в и ч. Что с вами?
Л а р и с а. На меня вдруг нашло. Откровенность — единственный осколок свободы, который еще оставил себе человек.
П е т р П е т р о в и ч. Я так и понял: женская экстравагантность.
Л а р и с а. Послушайте, засушенный математик, если вы сейчас мне будете объяснять, что даже солнце — очень спокойная звезда и даже она светит всегда ровно, то я… поцарапаю вам физиономию! Ну, что вы молчите?
П е т р П е т р о в и ч. Я боюсь вас. Я не гожусь в герои.
Л а р и с а. Самое большое геройство — это человечность. А тем более — к слабому полу.
П е т р П е т р о в и ч. Вы беззащитны в жизни?
Л а р и с а. Да, я независима, и хорошо зарабатываю, и живу в отдельной квартире, и не отказываю себе ни в чем. Но человек еще и дитя природы!
П е т р П е т р о в и ч. Никак не могу уследить за вашей мыслью.
Л а р и с а. Мысли, гипотезы, теоремы… Вы стоите на голове, вас надо перевернуть!
Появляется В а л е н т и н а, она с большим букетом цветов.
В а л е н т и н а. Добрый вечер. Мужа моего здесь нет?
Л а р и с а. Не слышите разве — играет.
Все невольно прислушались к звукам скрипки.
В а л е н т и н а. Господи, впервые не узнала… И зачем он только бросил музыку, ведь многие находили у него талант.
Л а р и с а. Все жены страдают одной профессиональной болезнью: супружеской слепотой.
В а л е н т и н а. Вы что-то сказали?
Л а р и с а. Так, меланхолические строки.
В а л е н т и н а. И все это променять на то, чтобы в своем Обществе по изучению гармонии личности выискивать чужие таланты. Загубив свой. Непостижимо!
Л а р и с а. Боже, какая прелесть — это я о цветах.
В а л е н т и н а. Сослуживцы преподнесли. (Зовет.) Максим!
Л а р и с а. Чужие люди… А тут свои, близкие, соседи ни шута не догадаются.
П е т р П е т р о в и ч. Позвольте, я готов!
Л а р и с а. Сыграть со мной партию в шахматы? Принесите лучше сигарет, пока не закрыли ларек. Денег дать?
П е т р П е т р о в и ч (уходя, о Ларисе). Неправдоподобно красива…
Появляется М а к с и м М а к с и м о в и ч.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Кто меня звал?
Л а р и с а. Супруга с цветами и преданной любовью в глазах.
В дальнейшем Лариса Павловна отходит в глубину двора.
В а л е н т и н а. Максим!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Валюша, это ты мне? Ты пришла меня поздравить? Но откуда ты узнала? Впрочем, наш век перенасыщен информацией.
В а л е н т и н а. С чем тебя поздравить?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Мое Общество по изучению гармонии личности вышло на орбиту, а сам я вознесен на вершину ее пирамиды, сложенной из гнусных анонимок!
В а л е н т и н а. Нет, ты у меня единственный такой: несгибаемый, принципиальный, незаменимый. А теперь поздравь и меня: на районной конференции меня избрали в административную комиссию при нашем райисполкоме!
Пауза.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Позволь, куда тебя избрали?
В а л е н т и н а. В административную комиссию.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Это там, где… милиция, медвытрезвитель и прочее? Нет, ты это серьезно?
В а л е н т и н а. Вот мое удостоверение.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Откажись! Заяви себе самоотвод. Если ты еще дорожишь всем тем, что нами с тобой пройдено и прожито.
В а л е н т и н а. Милый, за что я тебя больше всего ценю, так это за юмор.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Какой юмор? Тут сатирой не расхлебаешь.
В а л е н т и н а. Что с тобой, ты так взволнован. Объясни?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Извини, мне что-то не по себе. Я должен собраться с мыслями, побыть наедине.
В а л е н т и н а. Лучше я соберу тебе ужин, а побудем мы вдвоем. Идем, дорогой.
Валентина и Максим Максимович уходят. Появляется К у к у ш о н о к, он озабочен.
К у к у ш о н о к. Что делать, что делать, что делать? Это конец. Конец семейной жизни, конец твоей карьере, конец всему. Я подожгу дом!
Появляется Л а р и с а.
Л а р и с а. Готовишь новый цирковой номер? И когда только тебя самостоятельно на манеж выпустят?
К у к у ш о н о к. Когда меня перевоспитают: пить перестану. (Вдруг.) Слышите?
Л а р и с а. Что?
К у к у ш о н о к. Федор Белоглазов в моей квартире паркет перебирать начал!
Л а р и с а. Понимаю: несгибаемая воля супруги и тут подмяла под себя робкий голос протеста главы семьи…
К у к у ш о н о к. Нет, тут уж я восстану, я сокрушу все!
Л а р и с а. Браво. Когда-то надо начинать. А главное — с чего-то начать.
К у к у ш о н о к. Я подожгу дом!
Л а р и с а. Да, фантазия у работников цирка на крайне примитивном уровне. Наш старый дом и так не сегодня завтра снесут. Утвердить свою волю мужчина может только одним: возбудить в женщине ревность. Слепую, необузданную, лютую! (Оглядывается.) Впрочем, как и женщина в мужчине. Согласны, молодой человек?
К у к у ш о н о к. На что согласен?
Л а р и с а. На все! Тогда подойдите ко мне ближе. Еще. А теперь объясняйтесь мне в любви.
К у к у ш о н о к. Я? Вам?!
Л а р и с а. Не бойтесь, не съем. Ну, кому говорю? Обнимите!
Вернувшийся с сигаретами П е т р П е т р о в и ч застает Ларису Павловну с Кукушонком.
П е т р П е т р о в и ч. Это наваждение, этого не может быть… Лариса Павловна! Гражданин Кукушонок! Что это значит?!
К у к у ш о н о к. Пустите меня…
П е т р П е т р о в и ч. Это подло. Бесчеловечно, невыносимо,, наконец!
К у к у ш о н о к. Пустите же меня!
На крики появляются С е м е н С е м е н о в и ч, С у м н и т е л ь н ы й, К а т е р и н а и Б е л о г л а з о в.
С у м н и т е л ь н ы й. Кто свистал всех наверх?
С е м е н С е м е н о в и ч. Вор, жулика поймали?!
П е т р П е т р о в и ч. Именно: на моих глазах была совершена попытка овладения чужой, незамужней, свободной женщиной! Я, уважаемая Лариса Павловна, не допускаю мысли, что вы могли добровольно участвовать в этом.
Л а р и с а. В чем участвовать? Что-нибудь произошло? Ничего не помню, все до сих пор как в тумане…
П е т р П е т р о в и ч. Слышите? Стыдно, молодой человек!
К а т е р и н а. А ну, суженый, шлепай домой.
К у к у ш о н о к. Ты чего подумала? Чего подумала? Шуток не понимаешь?!
К а т е р и н а. А я-то еще давеча подумала: чего это он мне путевку в дом отдыха сует? (Бьет его по затылку.)
К у к у ш о н о к. Мужнюю заботу не ценишь. Семен Семенович, подтверди!
С е м е н С е м е н о в и ч (свирепо). Ненадежный ты человек, ненадежный…
К а т е р и н а. Я и без свидетелей заботу твою сейчас оценю. Топай!
Кукушонок и Катерина уходят.
Б е л о г л а з о в. Да, власть — веселая вещь.
П е т р П е т р о в и ч (о своем). Понимаете, только что отошел за сигаретами…
Л а р и с а. Принесли? А чего это у вас очки на носу прыгают? Уж не ревнуете ли вы, неужели способны?
С е м е н С е м е н о в и ч. Не так вопрос ставите, Лариса Павловна. Право на это он какое-нибудь имеет?
С у м н и т е л ь н ы й. Отойдем в стороночку, Федор, покурим. Кино вблизи смотреть вредно.
П е т р П е т р о в и ч. Да, я, наверное, глупо выгляжу. Удивительно: самые значительные и даже счастливые события в моей жизни происходят в самые… смешные и нелепые мгновения.
Л а р и с а. Это звучит почти как признание в любви.
П е т р П е т р о в и ч (испуганно). Нет! Я должен еще все проанализировать.
С е м е н С е м е н о в и ч. И решить уравнение с тремя неизвестными…
П е т р П е т р о в и ч. Да, к этому я еще внутренне не готов. Не готов! (Уходит.)
С е м е н С е м е н о в и ч. А женщины решительных любят. И солидных в своих чувствах. (Покидает площадку.)
Б е л о г л а з о в. Чему вы улыбаетесь, Лариса Павловна?
С у м н и т е л ь н ы й. Двух петухов стравила, забава.
Л а р и с а. Нет, любое отрицание там, где можно просто обойтись молчанием, означает надежду. (Уходит.)
Слышно, как подъезжает автомашина, хлопает дверца.
Появляется К с е н и я, она в плаще, из-под которого виден белый халат. В изнеможении опускается на скамейку.
Б е л о г л а з о в. Ксения, что с тобой? Случилось что?!
К с е н и я. Погоди, сейчас в себя приду. Да чего ты всполошился так? Может, это я от радости, от нее ноги тоже не держат.
Б е л о г л а з о в. Напугала ты меня…
К с е н и я. Человеку жизнь спасли. Машиной на дороге сбило. Три часа в реанимации был. А глаза открыл — они у него синие-синие, для радости созданные, любимые кем-то… Из армии только демобилизовался.
Б е л о г л а з о в. Золотая ты у меня, Ксенюшка, таким при жизни памятники ставить надо.
Пауза.
К с е н и я. Поседел ты у меня, Федя.
Б е л о г л а з о в. Это от дыма: курю много.
К с е н и я. На выпускном вечере был? С дочкой-то как поладили?
Молчание.
Ох, как хочу в тебя поверить, Федор!
Появляется И р и н а, она в нарядном белом платье. В глазах слезы.
И р и н а. Мама!
К с е н и я. Ирочка, дочка моя… Прости, что на вечере твоем не была, радость с тобой не разделила: работа у меня такая, окаянная, не бросишь. А дрожишь-то чего вся?
И р и н а. Мама, пусть он уйдет!
К с е н и я. Что ты еще натворил, Федор?! Молчите оба?! Я вам что — неживая, деревянная? Ты на выпускном вечере был?
И р и н а. Был. Лучше бы не был! Лучше бы его вообще не было!
К с е н и я. О родном отце так…
Б е л о г л а з о в (вдруг опускается на колени). Прости меня, дочка.
Пауза.
И р и н а. Как ты мог? Как ты мог?!
К с е н и я. Господи…
И р и н а. От подруг, от ребят, от всех в школе я защищала тебя, выдумывала, врала — мой отец самый добрый, самый чуткий, самый лучший! Я гордилась тобой! (Не в силах говорить.) Когда я увидела тебя в дверях нашего класса, я готова была сгореть от стыда, нет — выброситься из окна… Меня удержала только мама: в тот момент я подумала о ней. А тебя ненавидела. Ведь так можно возненавидеть на всю жизнь! (Обнимает Ксению.) Ой, как мне горько, мама…
К с е н и я. Успокойся, успокойся, доченька.
Молчание.
Вот ты и школу у меня закончила. Умница. А куда дальше учиться пойдешь, не решила еще?
И р и н а. Я работать пойду.
К с е н и я. Хотела же геологом стать.
И р и н а. Это чтобы от дома быть подальше. От такого дома!
К с е н и я. Идем, доченька, домой, идем.
Ксения и Ирина уходят.
Б е л о г л а з о в. Обидел я ее. Горько обидел.
С у м н и т е л ь н ы й. Тем, что на свет народил?
Б е л о г л а з о в. Пустое говоришь, дед.
С у м н и т е л ь н ы й. Чего незажженную сигарету сосешь? На, прикури.
Какое-то время оба молчат.
Б е л о г л а з о в. Иришка моя десятилетку закончила.
С у м н и т е л ь н ы й. Всем двором сегодня поздравляли…
Б е л о г л а з о в. А я опоздал. С приятелями задержался. Ну и решил заявиться на ее выпускной вечер. И только тогда дошло, когда порог школьный переступил, — в каком же виде? Цветочки жиденькие ей протянул. Она сделала вид, что не знает меня, недостоин я ее отцом называться. Всю жизнь ее спину помнить буду, сгорбленную, вздрагивающую, с плечиками хрупкими. И это в торжественный для нее день! (Не то со свистом затягивается сигаретой, не то всхлипывает.) А кому, как не мне, сироте, потерявшему родителей в годы войны, не знать ту боль, которую дочери нанес. (Давит окурок.) Нет, все, что в капсулу запакую, кровью напишу. Уж если прочтет кто, пусть душой содрогнется! (Уходит.)
С у м н и т е л ь н ы й. Ишь как человека скрутило: сломится или разогнется?
Появляется М а к с и м М а к с и м о в и ч.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Не спится что-то. Федора Белоглазова сейчас встретил, посмотрел он на меня так, словно сквозь стену, головой даже не кивнул. Пьян, что ли, опять?
С у м н и т е л ь н ы й. Трезв. Трезв как никогда.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Отчего же такое неуважение к моей личности? Вроде бы не единожды в одной купели на троих крестились?
С у м н и т е л ь н ы й. В купели этой люди догола раздеваются, а голым и король смешон!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. На что это ты намекаешь, адмирал?
С у м н и т е л ь н ы й. Сам мозгами шевели. Забыл про капсулу-то?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Нет, это что — серьезно? Летопись о нас Федор пишет?
С у м н и т е л ь н ы й. Точку на последнем свидетельстве поставил.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Черт знает что. И думаете, многое он о нас знает?
С у м н и т е л ь н ы й. Понагляделся.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Да это предательство какое-то. Жильцы дома спокойно ко сну отходят, а за их спиной — человек с ножом!
С у м н и т е л ь н ы й. С авторучкой да с фактами — оно страшней.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Ты что, святой или в небытии пребываешь, персональный пенсионер? Поднять всю общественность на ноги надо!
С у м н и т е л ь н ы й. Вот и поднимай.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. И подниму! Я в этих дрязгах солдат обстрелянный. Я этого безобразия не допущу. (Кричит.) Семен Семенович, Петр Петрович, жильцы!
С у м н и т е л ь н ы й. Может, пароходный гудок завести? Он вмиг всю нашу гвардию поднимет.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Шуточками отделываешься, адмирал, бдительность потерял.
С у м н и т е л ь н ы й. Да, в таком деле лучше перебдеть…
Во дворе появляются С е м е н С е м е н о в и ч, П е т р П е т р о в и ч и К у к у ш о н о к. У Кукушонка под глазом пластырь.
С е м е н С е м е н о в и ч. Здесь дадут наконец отдохнуть солидному человеку?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Царство небесное не проспите, Семен Семенович.
П е т р П е т р о в и ч. Говори языком истории: в нашем дворе царит вечное безвременье…
К у к у ш о н о к. Что за шум, а драки нету?
С у м н и т е л ь н ы й. Развоевался Аника-воин, только поле боя, видать, не в твою пользу: пластырь вон под глазом.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Сейчас не время для раздоров, наша сила в монолитном единстве!
П е т р П е т р о в и ч. А что, собственно, произошло за этот мизерный отрезок времени?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. В нашу дворову бочку меду кое-кто решил подмешать ложку дегтя!
С у м н и т е л ь н ы й. Оратор, Цицерон…
Появляется Л а р и с а П а в л о в н а.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Федор Белоглазов кропает-таки свои подпольные «мемуары» и вероломно, не согласовав с жильцами, хочет замуровать свою капсулу в потайном месте!
П е т р П е т р о в и ч. А информация, товарищи, соответствует действительности. Я сам видел, как Белоглазов нес капсулу под мышкой, озирался и вообще вел себя в высшей степени странно. Знаете, он определенно одержим и свое дело доведет до конца. Непременно!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Какие вам нужны еще доказательства?! А то, что его «летопись» не что иное, как пасквиль, нет — донос на всех здесь присутствующих будущим потомкам, — не вызывает сомнения!
С е м е н С е м е н о в и ч. Из-за такой чепухи вы меня подняли с постели? Да черт с ним, что обо мне неродившиеся потомки судачить станут. Дурак ваш Федор Белоглазов: факты знает и в землю зарывает, это все равно что деньги в землю зарыть.
Л а р и с а. Не скажите! А если потомки высекут на мраморных скрижалях мое имя, да еще в графе «Не проходите мимо!», — почешешься! И вообще какое он имеет право выступать от имени предков?!
С е м е н С е м е н о в и ч. Чего вы так всполошились? Чего перепугались?
К у к у ш о н о к. А в самом деле — чего? Чего я боюсь? Чего он про меня знать может? Или про другого? Да я сам могу зарыть в землю целый горшок! Верно?!
С у м н и т е л ь н ы й. С чем только?
Молчание.
Вначале и я о нем этак подумал. А ночью стал весь наш с ним разговор в уме перебирать — из бессонницы, брат, тоже все что можно выжать надо! — и пришел к такой мысли…
С е м е н С е м е н о в и ч. К какой еще мысли?
С у м н и т е л ь н ы й. Напрасно, Семен Семенович, вы себя тешите. Спать спокойно и вам нынче не дадут.
К у к у ш о н о к. Не дадут, это уж точно!
С е м е н С е м е н о в и ч (тихо, Кукушонку). Прикуси язык, клоун. За твое молчание сполна уплачено.
К у к у ш о н о к. Нем как рыба!
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Выражайтесь яснее, адмирал!
С у м н и т е л ь н ы й. Куда же яснее? Наш старый дом сносить скоро будут. А ну как бульдозером капсулу эту зачерпнут. Да ее, милую, на свет божий, да любопытные сбегутся, а там корреспондента из «Крокодила» поядовитее пришлют — врагу своему во сне такого не пожелаю.
Все ошарашенно молчат.
П е т р П е т р о в и ч. Одну минуточку, сейчас подсчитаю. (Достает блокнот и ручку.) По теории вероятности возможность обнаружить капсулу во время строительных работ сводится к следующей формуле. Берем исходные данные. Федора Белоглазова обозначим иксом, жильцов — игреком, летопись — зетом…
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Я вам не игрек. Я сейчас — комок нервов!
С у м н и т е л ь н ы й. Видать, рыльце в пушку?
Л а р и с а. Не чувствую за собой особых грехов, но я — женщина и, как все женщины, дорожу своей честью и репутацией. К тому же я еще и любопытна: в каком свете выставил меня этот доморощенный летописец?!
К у к у ш о н о к. Бросали тень на человечество!
С е м е н С е м е н о в и ч. Клоун, прикуси язык.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Вот что: предъявим ему ультиматум. Пусть сам Федор Белоглазов добровольно уничтожит содержимое капсулы!
С у м н и т е л ь н ы й. Точно. Только это не то. Не пойдет на это Федор. Его не уломаешь.
Л а р и с а. Тогда… Тогда подать на него в народный суд!
С е м е н С е м е н о в и ч. Засудить его, мерзавца!
Все зашумели.
П е т р П е т р о в и ч. Мысль сама по себе логически совершенна. Но наводит на невольный вопрос: каковы мотивы вашей жалобы и в чем конкретно ущемил ваше самолюбие ответчик, факты, которые вы хотели бы скрыть от окружающих?
М а к с и м М а к с и м о в и ч. Мда, такое заявление в суд не понесешь.
Л а р и с а. А что делать?
С е м е н С е м е н о в и ч. Подкараулить ночью и устроить ему «темную».
К у к у ш о н о к. Идея!
С у м н и т е л ь н ы й. Лексикончик у вас, кандидат наук, участкового «редактора» требует.
М а к с и м М а к с и м о в и ч. А в самом деле, что делать? Что-то ведь надо делать? Надо!
Сумнительный, разгладив ладонью свои пышные усы, дергает за кольцо на цепочке, вслед за облаком пара раздается сиплый, прерывистый гудок.
Занавес
