Зайдя в квартиру, Макс бросил рюкзак прямо в прихожей и пошел в ванну, выдираясь из пропахшей потом одежды и отбрасывая ее как ненужную шелуху. Он долго блаженствовал в воде, смывая почти недельную пыль, потом, не вытираясь, обернулся полотенцем, прошлепал в кухню, налил себя большой стакан любимого грепфрутового сока и добрел до автоответчика. Сообщений было море.

Звонили практически все члены бесконечной восьмерки. В наличии было и корректное послание от Светки Беловой, и шутовское от Рыжова, и трогательное от Даши-мышки, и романтичное от Ирочки Боковой… Все хотели встретиться.

На секунду Макс задумался, кому из ребят позвонить первому, и вдруг понял, что совершенно не хочет с ними встречаться и слушать рассказы про Кипр, Египет или нудную деревенскую жизнь. Тем более ему не хотелось видеть Бокову и выслушивать ее бредни с туманными и псевдоглубокомысленными намеками. Слишком сильно изменился Макс за последний месяц. Теперь ему стала скучна бывшая компания, а прошлые дела казались детскими и какими-то дурацкими. То ли дело его жизнь теперь!

Макс сбегал в прихожую, вывернул наизнанку рюкзак в поисках заветной кассеты, поставил свое находку в магнитофон, затем забрался с ногами в кресло, щелкнул пультом и закрыл глаза. Из колонок полилась музыка и зазвучал голос:

«Дороги в Египет уводят узором с холщевых рубах. Прости мне усталость, мне только осталось: запрет на губах…»

Слова песни разбудили память. Парнишка усмехнулся, вспомнив, как все началось…

Макс сидел дома и скучал. Он не помнил, кто из любимых им писателей сказал, что скука – это один из важнейших движущих факторов. Тогда, три года назад, умненький мальчик отчаянно спорил с автором, прокручивая в голове потрясающие обличительные монологи. Теперь взрослеющий юноша просто скучал, не утруждая себя поисками причин. Они и так были ему известны.

Ну в самом деле, что можно делать в жаркий летний день в городе, когда ты сидишь дома один? Читать? Надоело. Смотреть телевизор? Тот же самый ответ. Играть в компьютерные игры? Такая же фигня. Устроить вечеринку? Блестящая идея, не считая того, что все друзья разъехались.

Бездеятельность угнетала Макса, который, в общем-то, практически первый раз в своей жизни оказался предоставлен сам себе на столь долгий срок.

Позавчера пришел факс от родителей, где они сообщали, что вылетели в Мексику по весьма важному делу, поэтому присоединение к ним сына считают нецелесообразным. В своей личной приписке мама добавляла, что советует сыну воспользоваться зарезервированной для него в «Интервояже» путевкой.

Макс связался с агентом фирмы, поинтересовавшись, что это за путевка. Оказалось, что ничего особенного: стандартный детский круиз по городам Европы. Плавали, знаем. Год назад парнишка уже побывал в подобном круизе и зарекся знакомится с миром таким выхолощенным образом.

Этого мальчишку трудно было удивить. Дело в том, что родители Макса Крайца были весьма обеспеченными людьми, которые дали сыну все, что можно приобрести за деньги. Побочным эффектом хорошего воспитания и больших денег стала скука. Правильный и ответственный парень задыхался в рамках, которые сам себе и установил. А вот сломать их ему долгое время просто не приходило в голову.

Оторвал его от раздумий неожиданный звонок:

– Добрый день, можно Макса? – голос звонившего был смутно знаком.

– Я слушаю.

– Хай, Макс! Не узнал?

– Сожалею.

– Н-да… Ладно, может я и зря тебе позвонил, но скука заела. Это Кир.

Макс наконец-то узнал звонившего. Это был его одноклассник Кирилл Ханеев, с которым дружбы так и не получилось. Но сейчас его звонок неожиданно обрадовал Макса.

– О, привет, Кир! Извини, что не узнал, но я рад тебя слышать. Насчет скуки ты прав, меня она тоже достала.

– Ну вот, – огорчился Кир. – А я надеялся, что в вашей команде не знают, что это такое.

– Зато я теперь знаю. Наши все разъехались. А тебя-то как угораздило попасть в это болото?

– Тем же способом. Моя команда тоже в ауте: Джим со своей герлой махнул куда-то в горы, а Колбыч вдруг решил, что должен куда-то там поступить. Без высшего образования свет ему стал не мил.

– А Ступин?

– Ой, Макс, как будто ты не в курсе, что этот фанат мускульной силы каждое лето с дебильной от счастья рожей добровольно заключает себя в спортивный лагерь! Режим, тренировки…

– Понятно… Слушай, я тут подумал, что наше с тобой состояние можно суммировать, может, что и выйдет…

– Ну да, по принципу минус на минус? А что, вполне возможен плюс! Математики-то иногда и дело говорили…так что, я подгребаю?

– Давай, я тебя жду.

Макс повесил трубку. Неожиданный звонок Кирилла удивил его, так как не было в классе более полярных людей. Всегда подтянутый, уравновешенный Макс был воплощением всего того, что хотят видеть в подростках учителя и родители. У него и прозвище имелось соответствующее: лорд-толкователь. А вот Кир был для педагогов сущим наказанием. Эпатажный внешний вид парня дополнял злой и острый язык, доводивший до слез и бешенства не только девчонок, но и преподавателей с не слишком твердым характером.

Максу показалось интересным посмотреть, что получится из их совместного времяпрепровождение. Полгода назад он уже имел опыт плотного общения с Ханеевым и знал, что голова у этого парня работает нестандартно, рожая иногда сногсшибательные идеи.

А вот Хана заставило взяться за трубку немного другое. В ту знаменательную встречу Нового года взрослеющий мальчик много чего пережил. Первая любовь, предательство, к сожалению не первое… А еще осознание того, что он может быть нужен другим, тем кого никогда не принимал в расчет…

…Звонок издал приятную не раздражающую трель. Макс открыл дверь. На пороге стоял Кирилл в кожаном жилете на голое тело и вылинявших до белизны джинсах. Прядь длинных волос прилипла ко лбу.

– Слушай, на улице душегубка полная, можно в душ?

– Вперед.

Кир, нисколько не смущаясь, протопал в ванную, сбрасывая на ходу одежду и обувь. Макса слегка покоробила такая небрежность, но пока он смолчал. Через несколько минут Ханеев появился из ванной, обернув полотенце вокруг бедер. По его длинным волосам стекала вода, оставляя на ковровом покрытии пола неопрятные лужи.

– Что не так? – спросил Кир, заметив гримасу хозяина квартиры.

– Лужи, – так же коротко ответил Макс.

– И что?

– Не люблю грязь.

– Да брось, вода ж чистая!

– Все равно не люблю.

– Слушай, Макс, – протянул Кир прищурившись. – Тебе не надоело быть таким?

– Каким?

– Соответственным.

– В смысле?

– Ты вообще живой? – Кир заметно начал горячиться. – Как ты можешь всю жизнь жить по струночке! Я бы свихнулся! Нельзя же всегда делать то, что от тебя хотят! Есть же у тебя свои собственные желания?

– Мои желания соответствуют… – Макс осекся.

– Вот-вот, – торжествующе ткнул в него пальцем Кир. – Не надоело?

– А что ты предлагаешь?

– Слушай, Макс, какого черта? Давай пожрем для начала, а?

– Ну давай… А дальше то что?

– Да придумаем, замутим чего-нибудь… А пока тащи жратву!

– Куда тащить-то? – изумился Макс.

– Сюда тащи, а я пока пороюсь в твоих дисках.

– Поройся… Но, Кирилл, для еды существует столовая, или, если уж совсем лень, то можно на кухне.

Ханеев на мгновение застыл с диском в руках.

– Слушай, Макс, так у нас ничего не выйдет. По твоим правилам я жить не хочу, проще сразу удавиться. Неужели тебе не хочется попробовать сыграть в мою игру?

Макс задумчиво поправил очки, немного помолчал, а затем выдал:

– Кирилл, возможно в твоих словах и есть рациональное зерно, но я пока плохо понимаю, почему для твоей игры необходимо устраивать свинарник?

– Макс! – закатил глаза Кир. – Дался тебе этот порядок! У тебя что, пунктик на этой почве?

– Да нет, просто хочу понять. Я никогда не был сторонником бессмысленных действий. Объясни смысл.

– С тобой у меня точно крыша поедет! Ну вот скажи: на фига нам с тобой вдвоем устраиваться в твоей громадной столовой? Может, еще парадный сервиз выудишь?

– Да ну тебя! Я ж не настаиваю на столовой, ты все-таки не со светским визитом пожаловал. Я только не могу понять: чем тебе кухня не угодила?

– Охо-хо, – пригорюнился Кир. – И кто-то еще говорил, что это у меня тяжелый характер… Максик, объясняю на пальцах, для особо умных: сидеть с ногами в кресле, пялиться в экран и одновременно жевать – это кайф! Плюс кайф уже от того, что ты нарушаешь правила. Доступно?

– Вполне. Но, сделай одолжение, дойди со мной вместе до кухни, ладно?

– Э, Макс, ты что, собрался переть центнер жратвы?

Но Макс отвечать не стал. Кир вздохнул, отложил диск и поплелся за ним следом.

– О-о! – изумился гость, очутившись на кухне Крайцев. – Понятно, почему у тебя нет искушений нарушать…

Обстановка впечатляла: стойка бара, обитый кожей мягкий уголок, блок аппаратуры над холодильником.

– Да, Макс, из-за того, что в той комнате экран у телека больше, нет никакого смысла таскаться с едой. Убедил. Ладно, чем кормить будешь?

– А чего ты хочешь?

– Да по фигу, – пожал плечами Кир. – Ты хозяин, тебе и решать, чего не жалко для гостя. А я скотинка в еде неприхотливая.

– Тогда, ветчину, сыр, минералку и йогурт, – Макс принялся извлекать еду из недр необъятного холодильника, потом притормозил. – Кир, а может ты хочешь горячего? Курицу там, или отбивных…

– Ага, а еще осетрину, фруктовое ассорти, торт, мороженое и бутылку «Шабли»! – сострил Хан. «Шабли» он приплел для солидности. Но Макс принял слова гостя за чистую монету, продолжая доставать продукты по мере того, как Кир их называл.

– Вот только «Шабли», наверное, нет, – повернулся он к гостю, держа в руках какую-то запотевшую бутылку. – Но немного белого вина нам с тобой не повредит. Мама считает, что культура потребления спиртных напитков закладывается в семье.

– Макс, ты спятил. Я же пошутил, – Кирилл не мог прийти в себя. – Убери все это обратно!

– Почему? – искренне удивился Макс. – Если тебе этого хочется, то почему не поесть в свое удовольствие? Ты ж не боишься растолстеть? Да и продукты все качественные, свежие, а разогреть курицу и осетрину не долго…

– Все! Кончай издеваться! – вышел из себя Хан. – Я к тебе не жрать пришел, мажор долбаный!

– Не злись, пожалуйста, – смутился Макс. – Извини, если я тебя обидел, я просто не подумал… Для меня это все обычно, поэтому и как-то забывается, что такой расклад пока не для всех.

– «Не для всех!» – передразнил его Кир, заметно остывая. – Ладно, я тоже хорош… Это жара виновата.

– Так что, мне в самом деле все это обратно убрать?

– Ну уж нет! Я от халявной буржуйской жрачки отказывать не намерен! Раз достал, теперь не фиг прятать!

Примерно через полчаса парни наелись. Слегка разомлевший Кирилл крутил в руках тонкий бокал с вином изредка отпивая из него и вяло ковыряясь в мороженом.

– Слушай, Макс, а тебе действительно разрешают пить, или ты передо мной выпендриваешься? Бутылочка-то не из дешевых.

– Да нет, Кир, вино обычное, столовое. А про выпендреж ты зря сказал: мама с папой действительно не возражают против того, чтобы я пил немного хорошего вина во время обеда. Это тонизирует и улучшает пищеварение.

– Да, милорд, меня так и тянет толкнуть речь про классовое неравенство… И отчего это у тебя все, а меня ничего? И бабки у твоих предков есть, и мозги правильно фунциклируют… И чего тебе со мной делать, при таком раскладе? У тебя ж все есть!

– Ага, а еще скука, она, знаешь ли, от фактора денег не зависит.

– Это вы, батенька, с жиру беситесь, – съехидничал Кир. – Были бы у меня такие бабки, я бы знал, что придумать… Э, а наличность-то у тебя водится? Или тебе только тонну хавки оставили?

– Деньги есть, правда, не очень много. А что, есть идеи?

– Как не быть… – Кир отставил опустевший стакан. – Пойдем тебя одевать: гулять будем!

– Спасибо за заботу, – усмехнулся Макс. – А ты в полотенце отправишься?

– Дурик, – беззлобно огрызнулся Кир. – Пошли пороемся в твоем гардеробе, а то мне лень домой тащиться, чтобы переодеться. Ты не против?

– Нисколько.

Через десять минут полностью экипированные парни оглядывали себя в большом зеркале.

– Тебе не кажется, Кирилл, что мы с тобой стали похожи?

– Считай что мы временно стали братьями, – хлопнул по плечу друга Кир. – Бери лаве, и двигаем.

– Куда?

– Сначала на пляж смотаемся, потом куда-нибудь на дискотеку.

– Ну тогда нам с тобой полтинника хватит.

– Че?! – изумился Кир. – И что мы с этой мелочевкой делать будем? Придется мне заскочить все-таки домой: сотни две у меня там есть на черный день.

– Послушай, Кир, я как-то иначе представлял себе твое материальное положение. Ты что, в валютный ресторан собрался?

– С чего ты взял?

– Ну а где ты еще собираешься потратить двести пятьдесят баксов за вечер?

– Каких баксов?!

– Кирилл, – вздохнул Макс. – Я собрался взять с собой пятьдесят долларов, а ты заявил, что это очень мало. Потом собрался добавить еще двести своих. Вот я и спрашиваю…

– Ой, Макс, – перебил его Хан. – Я всегда знал, что у богатых свои причуды, но не настолько же!.. Я о рублях говорил, понимаешь? О руб-лях! Мне баксы тратить самостоятельно не доводилось: у моей мамаши они как-то не зарабатываются! И, кстати: как ты их менять-то собрался, а?

– Да никак, – пожал плечами Макс. – Я просто привык в баксах считать, так удобнее, меньше нулей…

– Ага, – умно высказался совершенно ошарашенный Кир. – Э, а мобила тебе с собой зачем?

– Как зачем? А вдруг нас с тобой занесет куда-нибудь далеко? Я машину вызову…

– Так, парень, оставь мобилу дома, денег хватит и… э, рублей пятьсот, нам за глаза! Про машину забудь!

– Как скажешь, – пожал плечами Макс. – Ногами гулять тоже полезно.

На пляже друзья пробыли часа четыре, обнырявшись и обплававшись до полного посинения. Возвращаться они надумали, когда солнышко уже собиралось садиться, пригасив свой неуемный жар.

– Кир, а куда дальше? – спросил Макс, когда они вяло плелись по набережной.

– Да была у меня одна мысль… Не знаю, как ты ее оценишь…

– А что за мысль?

– Есть один клуб,»Метла», то есть, «Метелица», где нормальная музыка, а не попсовое фуфло и нашего брата не выгоняют…

– Ну и?..

– Понимаешь, там пипл специфичный…

– Кир, ну что ты мнешься как барышня?

– Да напряг ты меня сегодня своими буржуйскими замашками! Я опасаюсь, что фейс тебе там начистят…

– Почему?! – изумился Макс. – Я человек мирный…

– Ты-то мирный, а пипл – нет!

– Слушай, Кир, по-моему ты загнался. Я, конечно, в таких местах не бывал и не сильно представляю, что там происходит, но не нарваться на чужой кулак как-нибудь сумею. Да и если припечет, постоять за себя смогу.

– Даже так?

– Да. Я в этом вопросе не совсем безнадежен и беспомощен. Моя самостоятельность, знаешь ли, требует умения защищаться, отец мне это давным-давно на пальцах объяснил.

– Ну тогда пошли что ли…

Ребята подрулили к подвальчику с яркой неоновой вывеской, в свете которой околачивалась разновозрастная толпа: от ровесников Макса и Кира, до вполне взрослых дядек. Из самого подвальчика доносился ритмичный гул. Музыки как таковой слышно не было. Заплатив за вход, парни прошли в помещение дискотеки.

Макс поморщился, – пахло в заведении прямо скажем не очень. К тому же вяло крутящиеся лопасти потолочного вентилятора гоняли плотные слои табачного дыма. Возле стойки толпился не совсем трезвый народ, а на остальном пространстве исступленно дергалось человеческое стадо.

Крайцу все меньше и меньше нравилось это место, а вот Кир совершенно спокойно протопал к стойке бара, таща за собой приятеля. Там парнишка обменялся приветственными кивками с какими-то своими знакомыми, не спеша представлять им Макса. Поймав взгляд дородного бритоголового бармена, Кир поднял вверх два пальца. Бармен нахмурился вопросительно и указал рукой себе за спину, где в правом углу витрины ютился небогатый выбор безалкогольных напитков. Кир кивнул, соорудив из пальцев кружок. Толстяк изобразил понимание и подал ребятам две маленьких бутылки пепси, предварительно открыв их и снабдив соломинками.

Вся эта пантомима потребовалась из-за того, что грохот в зале стоял неимоверный. Минут десять мальчишки просто потягивали напиток, Кир в добродушном спокойствии, а Макс с любопытством оглядывая публику. Его внимание привлекла очень неплохо двигавшаяся девчонка с хорошей стройной фигуркой. Вот только лица ее Макс рассмотреть не мог из-за того, что оно постоянно пряталось под прядями ее длинных мечущихся волос.

– Кир, – проорал он в самое ухо приятелю. – Ты не знаешь вон ту девчонку?

– Какую? – заинтересовался тот.

– Да вон ту, в черном. Она хорошо танцует.

Кирилл понимающе улыбнулся:

– Клевая герла, но я ее тут в первый раз вижу. Скоро медляк будет, можешь пригласить ее и познакомиться.

– Да я лица ее не вижу!

– А, тогда пошли, подергаемся в ее кругу! – с этими словами Кир быстро влил в себя остатки пепси и, оттолкнувшись от стойки, направился к танцующим. Макс поплелся следом.

Парни лихо вписались в круг, подхватили ритм, постепенно добрались до понравившейся девчонки и вырулили вместе с ней в центр. Девчонка не протестовала, и трио слаженно дотанцевало до конца композиции, сорвав аплодисменты. За этим чудным занятием мальчишки так и не рассмотрели лица девчонки, а вот ей понравились смелые парни, к тому же хорошо танцующие.

Она просто обняла их обоих за плечи и чмокнула в щеку Макса. Когда же она повернулась к Киру, то поцелуя не получилось: мальчишка дернулся, как от пощечины и стряхнул ее руку. Отреагировать девчонка не успела, так как зазвучала медленная композиция, и Макс увлек ее танцевать. Кирилл остался стоять, словно оплеванный: этой девчонкой оказалась Динка Веденеева.

Макс не видел того, что происходит с его другом, так как смотрел только на девчонку. Ее лицо понравилось ему не меньше, чем фигура. Парнишка уверенно вел ее в танце, предпочитая не топтаться на месте, а сообразить что-то вроде вальса.

За прошедшие полгода Динка перестала сильно краситься и сменила прическу, именно поэтому Кир не узнал ее сразу. Она же его практически совсем забыла, как малозначительный эпизод. Сейчас она с удовольствием танцевала с приятным высоким парнем, пытаясь понять, что же произошло с его другом. Правда, старалась она не сильно.

– Слушай, а ты здесь впервые? – спросила Динка у своего партнера. – Что-то я тебя раньше не видела.

– Да, меня сюда друг привел.

– Вы с ним классно танцуете.

– Ты тоже.

– Спасибо. Меня, между прочим, зовут Дина.

– Очень приятно, а меня Макс.

Пока Макс и Динка знакомились, Кирилла пригласила танцевать какая-то совершенно левая девчонка. Он механически согласился, даже не обратив внимания на ее внешность, так мысли его были заняты Динкой. Вдруг нахлынули все воспоминания, притащив за собой волну боли. Из задумчивости его вывела реплика девчонки:

– А классно твой друг смотрится с моей подругой!

– Не плохо, – процедил Кир.

– А меня зовут Катей, я давно на тебя смотрю, ты же Хан, да?

– Да, – удивился Кирилл. – А ты откуда знаешь?

– А я тут все про всех знаю, у меня отец барменом здесь.

– Да ну? А с Динкой ты как познакомилась?

– А ты ее знаешь?

– Знаю.

– А-а! Забавная была история! Она здесь появилась месяца четыре назад с Олегом Китаевым… – Катя увидала, как покивал Кир. – Ой, а ты и Китаева знаешь?

– Довелось… Ты дальше рассказывай.

– Ну вот, Китаев тогда не в духе был, с ребятами из группы – у нас здесь тогда «Крезы» играли – поругался, затем в баре засел. Динка все вокруг него увивалась, в глаза заглядывала, а он пил. Она ему пыталась помешать, а Олег вдруг разозлился и ударил ее прямо по лицу, а потом еще раз… Визг поднялся, ребята Олега скрутили, а Динка в туалет убежала. Там я ее и нашла, завела к нам в подсобку, помогла себя в порядок привести: нос он ей тогда разбил и фонарь под глазом навесил. Мы ее с отец домой потом отвезли, так и подружились…

– А что Китаев?

– А, Олег в Москву перебрался, больше я о нем ничего не слышала. Динка мне потом рассказала, что она хотела, чтобы он ее с собой взял, да только зря надеялась – Китаев, он же зверь и деньги больше всего ценит.

– А с кем Динка сейчас?

– Пока ни с кем. Она после той истории долго очухаться не могла…

Кирилл слушал Катю и вспоминал, как, встретив после Нового Года Джима, сказал, что не вернется в группу, если там будет Динка. Джим пытался что-то втереть упрямому Хану, но потом согласился, отыскав неплохо поющего парня. Так с тех пор Кир Динку и не видел.

– А она еще поет?

– Бросила, сказала, что это слишком долгий путь. Динка теперь пытается найти богатого парня.

– Понятно… – у Кира в голове начала вырисовываться интересная идейка.

Танец закончился, Макс галантно поцеловал Динке руку и предложил угостить ее чем-нибудь, она согласилась. К стойке обе пары подошли одновременно. Кир представил друг дружке Катю и Макса и мило улыбнулся Динке. Катя привлекла внимание отца и принялась что-то заказывать, совещаясь с Динкой, а Кирилл кивнул другу, чтобы тот вышел вместе с ним на минутку.

– Что-то не так? – спросил Макс.

– Напротив, все более, чем так, – нехорошо улыбнулся Кир. – Скажи, Максик, тебе очень понравилась Динка?

– Нормальная девчонка, – пожал плечами тот. – А что?

– Она на пару лет старше нас с тобой и терпеть не может малолеток, – последнее слово Кир особенно подчеркнул. – Ты, надеюсь, еще не просветил ее на предмет того, что мы одноклассники?

– Не успел.

– Вот и здорово. План такой: тебе – семнадцать, а все остальное можно не менять. Потусуемся здесь еще не много, а потом пригласишь девчонок к тебе в гости. Можешь вытащить на свет божий все свои буржуйские манеры и даже посорить деньгами…

– Слушай, Кир, что-то я ничего не понимаю…

– Все просто: опасаться нам нечего – отец Катьки бармен. А вот на Динку ты произведешь самое лихое впечатление.

– Ты знаешь, Кир, что-то мне этого не очень хочется.

– Да ладно, Макс, расслабься. Сделай это ради меня.

– А зачем тебе?

– Максик, это подруга испортила мне Новый год. Она использовала меня, а я ей в любви признавался, как дурак! – от злости Кирилл стукнул кулаком по стене.

– Понятно… – протянул Макс. – так ты решил с моей помощью устроить Динке вендетту по-корсикански?

– Что-то в этом роде.

– Страсти какие! Ладно, я верю тебе, что она все это заслужила, только как-то не привык я девчонок обижать.

– Ой, Макс, да не будем мы ее обижать! Ну привезем к тебе, накормим напоим, а потом часа в два ночи просто выставим за порог! Пусть пешком через весь город добирается!

– Н-да… Жестокий ты, Кир.

– Это я жестокий?! – взорвался парнишка. – А эта дрянь ангел белокрылый, да? Да она и сюда ходит только за тем, чтобы найти дурака с деньгами! В солидные кабаки ей ходить кишка еще тонка по возрасту, вот она в «Метле» и околачивается!

– Видно, здорово она тебя тогда зацепила…

– Даже чересчур. Макс, будь другом, помоги, а?

– Хорошо, – с неохотой согласился тот. – Буду корчить из себя очарованного болвана с деньгами.

– Не, болвана не надо, ты ей интеллигентно зачехляй…

Парни вернулись к стойке, где девчонки делились впечатлениями, грызя фисташки и потягивая фанту. Компания развлекалась, Макс очаровывал Динку, шепча ей на ухо французские комплименты и выполняя все ее прихоти в пределах ассортимента «Метелицы». Кир же просто мило общался с Катей, внутренне ухмыляясь.

– Кать, а хочешь чего-нибудь поинтересней?

– Чего, например?

– У Макса хата роскошная, поедем к нему в гости?

– Ты на что намекаешь? – нахмурилась девчонка.

– Расслабься, ни на что я не намекаю. Просто сама пойми: Макс запал на Динку, у папеньки твоего, как видишь, для нашего брата все регламентировано, в кабак нас никто не пустит, а на хате у Макса есть все, что душа пожелает. А мы с тобой посидим, музыку послушаем, пожуем чего-нибудь эдакого… Да не бойся ты, – Кир нацепил самое располагающее выражение лица. – Мы у папахена твоего тебя отпросим и домой отвезем на тачке, когда ты скажешь!

– Ой, Кир, меня отец все равно не отпустит… – огорчилась Катя. Она, перестав бояться, уже успела нарисовать себе все прелести предстоящих развлечений.

– С Максом отпустит, не переживай! У него талант на предком воздействовать. С ним он тебя даже в кругосветку отпустит.

В это время у Макса с Динкой происходил похожий разговор, только в другой тональности.

– Дина, тебе не кажется, что это место несколько не то, что нужно для такой девушки как ты?

– В самом деле?

– Конечно. Посмотри вокруг: пьяные рожи, дым, грязь… Мне очень жаль, что сейчас слишком поздно, чтобы выбирать другой ресторан, да и одеты мы не соответственно. Завтра я исправлю эту ошибку, поэтому не занимай вечер, хорошо?

– Хорошо, а что ты предлагаешь сейчас?

– Поедем ко мне. Ручаюсь, там тебе понравится гораздо больше, чем здесь.

– Да? И на чем же мы поедем? На автобусе?

– Как можно, Дина? Конечно, на машине. Я не могу допустить, чтобы такая девушка, как ты, тряслась в этом плебейском общественном транспорте.

Все это Динке чрезвычайно льстило, поэтому она согласилась. Макс показал Киру, что все улажено. Тот подозвал его к себе.

– Максик, будь другом, отпроси Катюню с нами.

– Запросто. Все равно мне нужно договориться с ее отцом, чтобы он вызвал нам тачку. Говорил я тебе, что нужно мобилу с собой взять.

– Ну извини, кто ж знал, что дела так обернутся?

– Ладно, сейчас все уладим, – Макс повернулся к Кате. – Катюша, как зовут твоего отца?

– Паша.

– Ты что, полагаешь, что я могу к нему так обратиться?

– Ну да, его все так зовут.

– Н-да? – Макс с сомнением окинул взглядом мощного бритого бармена. – Все-таки я предпочитаю обращаться к старшим по имени отчеству.

– Пал Палычем его зовут, только он этого не любит ужасно.

– Ладно, выкрутимся как-нибудь. Пойдем, поговорим с ним.

Катя провела Макса за стойку.

– Пап, это Макс, ему с тобой поговорить нужно.

– Ну? – улыбнулся бармен. – Если ты выпить собрался по тихой, так это не по адресу: я законы не нарушаю. Но, – тут он хитро подмигнул. – И увидеть все и везде не успеваю. Понял?

– Я понял, но речь не об этом. Господин Паша, мы с моим другом хотим пригласить вашу дочь и ее подругу ко мне в гости. А для этого я хочу попросить вас вызвать для нас машину. Дело в том, что я оставил дома сой мобильник.

Брови бармена полезли вверх, и от изумления он даже перешел на вы:

– Макс, что-то я вас не понимаю.

– Господин Паша, все вы прекрасно понимаете, поэтому и клуб у вас такой либеральный. Однако, он не совсем то, что нужно для таких милых девушек, как ваша дочь. Вы сейчас вызываете машину, мы едем ко мне, а потом отвезем Катюшу домой к тому времени, которое вы сами сочтете приемлемым. Договорились? Кстати, это вам за беспокойство, – Макс положил на стойку сторублевую купюру.

– А ты мне нравишься, парень! – развеселился бармен. – Наглый, но вежливый! Катька, ты-то хочешь ехать?

– Еще бы! – подтвердила Катька, слегка ошарашенная от манер Макса.

– Ладно, сейчас вызову вам машину. Но пусть эти гаврики к часу тебя домой доставят, поняла?

Макс не дал девчонке ответить:

– Не беспокойтесь, господин Паша: в час Катюша будет дома. рад был с вами познакомиться.

– Взаимно, – бармен уже просто ржал в голос.

Видимо у Катиного отца были неплохие связи: везла ребят по ночному городу не какая-нибудь задрипанная развалюха, а добротная, с тонированными стеклами «Волга» последней модели. Водила тоже был покладистый и понимающий: он спокойно выполнил распоряжение Макса, когда тот немного картинно попросил притормозить возле ночных цветочников. Парнишка купил роскошную алую розу на длинном стебле и белую, чуть поскромнее.

– Девушки, это вам!

Довольная Катька взвизгнула от радости, а Динка изобразила высокомерную благодарность.

Доехали минут за десять. Макс, продолжая выполнять инструкции Кира, напоказ сунул водителю стольник, заявив, что сдачи не надо. Динка суммировала все его поступки, пытаясь решить для себя, компенсирует денежное изобилие возраст парня или нет? Все-таки семнадцать лет – это не совсем то, что она себе нарисовала. Папик ей конечно, был не нужен: девочкой она была не глупой, понимала, что потребуется папику. А вот парень лет двадцати пяти устроил бы ее идеально.

Впрочем, оказавшись в квартире Макса, Динка все-таки решила, что все не так плохо. Парень продолжал держаться с ней галантно и предупредительно, выполняя любой каприз, даже невысказанный. На столе, как по волшебству, возник изысканно сервированный ужин, являя взору редкостный набор деликатесов. Все это напоминало Динке американский фильм из жизни очень богатых и взрослых.

Катька же просто ошалела от неожиданной роскоши и не знала как себя вести. С одной стороны, ей было страшновато: ну не могут парни устраивать такие вещи просто так! А, с другой стороны, отец ведь прекрасно знал, где и с кем она находится! Вроде бы, никакой опасности быть не должно. Да и парни ей ужасно нравились, причем оба. Правда, где-то в глубине души, Катя завидовала Динке, перед которой стелился Макс. Словом, девчонка совершенно растерялась и никак не могла расслабиться.

Вся эта показная канитель продолжалась пару часов, пока Катя не почувствовала, что устала смертельно: слишком много новых впечатлений. Впрочем, время и так было уже половина первого, пора домой. Либеральный папа все-таки был либеральным до определенного предела.

Макс вызвал машину, Кир поехал провожать Катю, Дина пока осталась.

– Катя, ты к Динке очень привязана?

Девчонка, слегка задремавшая под мерное урчание двигателя, вздрогнула.

– Ты о чем, Кир?

– Ну, вы очень близкие подруги?

– Да так, видимся часто, но только в «Метле» папиной. Я же для Динки маленькая.

– А, понятно. Ее старая песня. Ты ей, похоже, даже в свиту не подходишь. Ну тем легче…

– А в чем дело?

– Если бы Динка была твоей лучшей подружкой, то завтра ты смотрела бы на нас с Максом как на самых злейших врагов, – усмехнулся Кир.

– Кир, что вы задумали? – встревожилась не на шутку Катя.

– Ох, Катюня, что ж ты сразу пугаешься-то так, словно потерпевшая? Неужели не поняла, что Макс никогда ни одну девчонку не обидит?

– Ну… – протянула Катя. – А в чем дело?

– Да прогуляется Динка пешочком к себе домой, и все дела!

– Почему? – девчонка широко распахнула глаза от удивления. – Она же Максу очень нравится, вроде…

– Вот именно, что вроде! – машина уже подъехала к подъезду Катиного дома, поэтому Кир оборвал сам себя. – Слушай, Катюня, давай завтра встретимся втроем, на пляж сходим, а? Там и поговорим.

– Ну давай… – неуверенно ответила Катя. – Странные вы какие-то…

– Не страннее прочих! Ладно, пойдем, я тебя сдам с рук на руке папе Паше. Шеф, обожди пару минут, – это уже относилось к водителю. Тот лишь утвердительно кивнул.

Бармен Паша открыл дверь, чмокнул дочь в щеку и легким шлепком отправил в направлении комнат. Она успела только помахать Киру на прощание.

– Слушай, Хан, – обратился бармен к парнишке. – Я тебя уже год знаю, а таких дружков у тебя не замечал. Что за фрукт?

– Не дергайся, Паша, Макс – мой одноклассник.

– Ни себе фига! Он что, банк ограбил?

– Да нет, просто предки у него о-очень крутые. Обычный мажор.

– Н-да… Но ты не прав: я на мажоров насмотрелся, твой дружок не очень-то обычный. Порода!

– Тебе видней, Паша. Я с ним раньше почти не общался.

– Ну и зря.

– Сегодня сам понял. Пока, Паша.

Вернувшись в квартиру Макса, Кир показал хозяину, что пора заканчивать спектакль. Макс жестом ответил: «Вперед».

– Дина, – начал Кир, развалившись в кресле напротив своей старой знакомой. – Я весь вечер хотел спросить у тебя, как поживает твой парень?

– Какой парень? – встрепенулась расслабившаяся девчонка.

– Китаев.

– Мы с ним давно расстались, – жестко ответила Дина.

– А что так? Он отказался делать из тебя звезду? – ехидно осведомился Кир.

– Я не хочу говорить на эту тему, – отрезала Динка.

Но Ханеева не так-то просто было остановить:

– Да ну? А вот я очень даже хочу, и непременно сейчас. Максу тоже будет интересно послушать. Особенно про то, как ты относишься к «малолеткам», – последнее слово Кир произнес с таким ожесточением, словно выплюнул. – Правда, одноклассник?

– Одноклассник?! – глаза Динки округлились от изумления.

– Да, мы с Кириллом одноклассники. А что тебя удивляет? Смущаешься своего возраста? Считаешь себя слишком старой для меня?

Кир мысленно поаплодировал другу: это ведь уметь надо, так вывернуть на изнанку Динкину гордость возрастом. Девчонка только хлопала глазами, не в силах что-то сказать, а Макс продолжал:

– Что ж, вполне могу тебя понять. Но не огорчайся: выглядишь ты моей ровесницей, да и по умственному развитию находишься там же: покупаешься на стакан газировки и цветочек, да и разницу между belle fillette (прелестная девочка, фр.) и enfant terrible (мерзкий ребенок, фр.) не улавливаешь. Скучно мне с тобой было смертельно. Скажи спасибо, что Кир по старой дружбе захотел провести вечерок в твоем обществе!

– Я… я… – хватал ртом воздух Динка.

– Ой, девочка, не напрягайся! – барственно поморщился Макс. – Ничего нового, а, тем более, умного ты сказать все равно не сумеешь, лучше не пробуй – это у тебя все равно плохо получается. Лучше держись своей старой тактики: молчи, сойдешь за умную. Да, к тому же я страшно устал, так что тебе пора уходить. Сама ты, похоже, правилам этикета не обучена и не понимаешь, на сколько можно задерживаться в гостях в приличном обществе. Так что я возьму на себя труд и провожу тебя до двери. Вперед, сударыня!

Красная от гнева и обиды Динка вскочила с кресла и попыталась гордо прошествовать к выходу. Это ей не удалось: подвернулся каблук. Она неловко вскинула руки, пытаясь удержать равновесие, и схватилась за раму картины, висевшей на стене. Картина подалась за ее рукой.

От падения девчонку спас подоспевший Кир. Только ничего заботливого или галантного в его поддержке не было.

– Полегче, подруга! Еще не хватало тебе устроить тут погром. Мне и так стыдно за тебя перед Максом. Давай-давай, топай! – и он бесцеремонно протащил Динку за собой и вытолкнул за дверь, прокричав напоследок:

– Чао, крошка! Бывай!

Хлопнула дверь, и девчонка, униженная и злая на весь свет осталась одна.

– Да, Максик, умеешь ты с подругами обращаться! – улыбнулся довольный Кир. – Это ты по моей просьбе старался?

– Уже нет. Она действительно глупая, да еще и жадная. Пока ты Катюшу домой отвозил, Динка твоя надоела мне смертельно. Очень она напоминала некую даму, пытавшуюся шантажировать моего отца. Динка, конечно, еще соплячка, но задатки те же. Не люблю таких. А ты доволен?

– Не то слово, Макс! А как тебе Катюня?

– Не знаю, по-моему, нормальная девчонка.

– Я ее пригласил завтра с нами на пляж, ты не против?

– Нет, с чего бы? Слушай, Кир, а твои родители не волнуются?

– Моя мама, – Кир особенно подчеркнул голосом слово «мама». – Моя мама уехала на пару дней в деревню, к старше сестре, поэтому волноваться не будет. Так что, если ты не против, я у тебя зависну на эти дни?

– Нет проблем, живи, сколько хочешь.

На следующий день Кир проснулся довольно поздно и обнаружил Макса на лоджии в позе медитации.

– Так-так, ты у нас еще и йог, – пробормотал Кир, зевая. – Ладно, не буду мешать.

Парнишка забрел в ванну, принял душ, чтобы окончательно проснуться, и поплелся на кухню. Открыв необъятный холодильник, он оглядел продовольственные запасы, прислушался к своему юному растущему организму, но голода не обнаружил.

– И что это за жизнь! В кои-то веки такая халява подвалила, а ты жрать не хочешь, – укоризненно сказал он, глядя на свой плоский живот. – Мог бы и расстараться для хозяина, когда еще такое случиться.

– Доброе утро, Кир.

Парнишка вздрогнул: на секунду ему почудилось, что ответил его собственный живот. Поняв свою ошибку, Кир весело рассмеялся:

– Хай, Максик! Давно встал?

– Два часа назад. Завтракать будешь?

– Организм ушел в отказ. А сколько времени?

– Одиннадцать. Я не стал тебя будить.

– И правильно сделал, когда еще отсыпаться, как не на каникулах! Ладно, все это лирика, на пляж идем?

– Знаешь, – задумчивый Макс поправил очки. – Мне не кажется, что это хорошая идея.

– Почему? – изумился Кир.

– Мне там скучно. Это развлечение на один день. Вчера еще было неплохо, а сегодня…

– Понятно, – протянул Кир. – Но я же Катюне обещал, а ты, вроде, соглашался. Так чего передумал?

– Ну ладно, – согласился Макс после небольшого раздумья. – Только давай сегодня там долго торчать не будем.

– Без проблем.

Ребята собрали пакет с бутербродами, фруктами и водой и отправились за Катей.

Дверь им открыл отец девчонки:

– Привет, гаврики. Вы к Катюхе? Заваливайте.

– Привет, Паша, мы с ней на счет пляжа договаривались вчера, ты не против?

– Да ради бога! Потом только в клуб зайдите, идет? Катя, там твои джентльмены пожаловали!

На голос отца появилась Катя.

– Ой, парни, привет! Так мы идем? Я уже готова! Пока, папа.

Как только компания покинула подъезд дома, девчонка вопросительно уставилась на Кира:

– Ну?

– Что ну?

– Ты мне обещал рассказать, что у тебя там с Динкой.

– А, ты вот о чем…

Кирилл в красках поведал Кате о вчерашнем выставлении Динке из Максовых владений. Та молча слушала, а потом спросила:

– Кир, за что ты ее так? Нет, я все понимаю, у моих приятелей шуточки и похлеще бывают, но как-то так… – она замялась.

– Катюня, Динка меня предала…

– …Да, – девчонка сочувственно посмотрела на Кира, когда тот закончил рассказывать. – Я тебя понимаю после такого. Ой, да ну ее эту Динку! Что у нас, других тем, что ли нет? Я вот знаете куда в прошлом году с отцом ездила?

– И куда?

– На ролевку по древнему Китаю! Там так было здорово!..

Этого разговора хватило ребятам на несколько часов. Сначала Катя рассказывала о взрослой игре, потом Макс подхватил тему древнего Китая и, увлекшись, задвинул целую лекцию о дзен-буддизме. Впрочем, ребята слушали его с интересом. Кир тоже не молчал, живо реагирую на слова друзей и вставляя свои комментарии и вопросы. Опомнилась команда, когда день начал клониться к вечеру. Выполняя пожелание Катиного отца, ребята собрались и направились в «Метелицу».

У самого входа они наткнулись на Динку. Та ждала Катю, чтобы «предостеречь подругу», а попросту вылить ушат помоем на головы Кира и Макса, этих «подлых малолеток». Каково же было ее разочарование, когда она увидела всех троих вместе, причем совершенно довольных. Ребята как раз смеялись над очередным анекдотом Кира.

– Диночка! – приветствовал он девчонку. – Ты так и не поняла, что старовата для нашей компании? Макс вчера был слишком деликатен и до тебя не дошло? Ну так я тебе сейчас об этом говорю в цвет!

Динка сжалась, как от удара. Таких унижений ей еще не доводилось переживать. даже тогда, когда Китаев ее ударил, было легче: тот все-таки был взрослым человеком.

Кир увидел ее состояние. Он подошел к Динке вплотную и прошептал:

– Больно, Диночка? А тебе не говорили разве, что Хан – человек злой? Со мной нельзя играть как с тряпочным зайцем, не смотря на мой возраст.

– Хан, – нашла в себе силы девчонка, чтобы заговорить и попытаться оправдаться. – Разве это моя вина, что я тебя не люблю?

– Это – нет. А вот твое вранье и молчанье – только твоя вина. За это ты и платишь сейчас. А ты и вправду дура! – жестко закончил он, потом резко развернулся и отошел к ребятам.

– Ну что, навестим Пашу? Успокоим его доброе сердце?

Еще несколько дней прошло примерно таким же образом. Возвращение матери Кирилла ничего не изменило: ребята просто договорились с ней о том, что ее сын поживет немного у Макса, и время от времени Кир забегал домой. За эти дни парни хорошо успели узнать Катю, которая была словно на ладони и ничего не пыталась скрывать. Девчонка стала для них своим парнем, заслужив этот титул умением понимать совершенно недевчоночьи вещи.

Сама Катя тоже не расстраивалась подобным положением вещей, так как хорошую дружбу умела ценить больше романтической дребедени и совершенно не понимала подруг, которые гордились тем, что имеют «своих» мальчиков. Именно эта девчонка и оказалась заводилой в маленькой компании. Катьке не давал покой полученный от отца вирус авантюризма.

К сожалению, в этом году ей все еще приходилось торчать в городе, так как напарник отца по клубным делам испросил отпуск для женитьбы и свадебного путешествия. Катька изнывала, неугомонная натура толкала ее на подвиги. Ночевка на реке с костром, после которой ребята объяснялись с милицией, была ее идеей. И в драку, выручать какого-то хлипкого пацана, тоже Катька сунулась. Паренька выручили, но сами тоже пострадали: у Кира была рассечена бровь, девчонке порвали майку, а Макс пропустил увесистый тычок в ребра.

Кир жил своей обычной жизнью, гордился новой подругой, а Макс прислушивался к своим ощущениям. Он вдруг начал осознавать, что многое пропустил за свои четырнадцать лет, как-то оставив в стороне эту часть жизни. Ему было интересно с Катькой и Киром не менее, чем с бесконечной восьмеркой. Парнишка жаждал новых впечатлений. И они не заставили себя ждать.

– Парни, у кого из вас есть палатка? – огорошила их Катька своим вопросом через десять дней.

– Тебе зачем? – насторожился Кир.

– Ты что, не знаешь?! Тоже мне, рокер, – фыркнула девчонка. – В Москве колоссальный сейшн будет через пять дней!

– Ну и что?

– Ехать надо, дурики! Раньше я бы и не заикнулась, а с вами меня отец куда хочешь отпустит!

– Слушайте, а, правда, поехали! – загорелся Кир. – Только палатки у меня нет…

– Не проблема, – вмешался до этого молчавший Макс. – Палатку купим завтра, сегодня магазин не работает. А билеты до Москвы я сейчас закажу.

– Ну-у, – протянула Катька. – Так неинтересно. С деньгами каждый дурак сможет, тогда и палатку отсюда тащить не надо, там их в аренду сдают. Ты, Максик, еще в гостинице жить предложи!

– Постой, Катюша, а как же иначе? Что-то я тебя плохо понимаю…

– Хан, ты меня тоже не понимаешь?

– Кажется, понимаю… Ты хочешь проехаться до Москвы на собаках! Угадал?

– Слава тебе, господи! Хоть ты от Максовых денег не спятил, помнишь, как жить надо!

– Ребята, вы меня совсем запутали. Какие собаки, у нас тут что, тундра?

Кир и Катька расхохотались:

– Ой, не могу! Макс, сам ты тундра! На собаках – это значит на перекладных электричках, бесплатно, понял?

– А зачем? Я понимаю, что так ездят, если с деньгами плохо, но ехать очень нужно…

– Ничего-то ты не понимаешь, – пригорюнилась Катька. – Одно слово, мажор. Макс, так же интересней, неужели тебе не хочется попробовать?

– Даже не знаю пока…

– Ну ладно тебе, Макс, поехали! Это же такой кайф, – продолжала уговаривать Катька. – А без тебя отец точно меня не отпустит.

– Соглашайтесь, лорд, соглашайтесь, – подключился Кир. – Даже Гарун аль Рашид ходил в народ, а чем вы хуже? Ну что, мне тебя «на слабо» что ли брать?

– Все-все, уговорили, – поднял руки Макс. – Командуйте, что нужно для вашего похода?

– Нужно только найти палатку и можно отправляться.

– Я ж сказал, что завтра купим.

– Никаких покупок! – отрезала девчонка. – Стоит один раз уступить, и все пропало. Позвони-ка ты для начала в прокат.

– Как скажете, – окончательно сдался Макс.

Крайц добросовестно обзвонил все пункты проката туристического снаряжения, однако палаток нигде не осталось по причине жаркого лета – все они были разобраны давным-давно. Следом за Максом засели за телефон Кир и Катька, которых также постигла неудача, хотя они связывались даже с самыми шапочными знакомыми. Ребята приуныли.

– Катюша, давай поговорим с твоим отцом: у него-то друзей поболее нашего будет.

– Макс, ты умница! Сейчас попытаемся. Только звони ты, а то у меня не получится все ему гладко объяснить.

– Да? И как ты себе это представляешь? Звоню я твоему папеньке и сообщаю, что нам втемяшилось в голову проехаться до столицы на, как это вы говорите? – ага, на собаках. А он в ответ интересуется, с какой такой стати я деньги зажал?

– Ну, скажи, что они у тебя кончились…

– Да не люблю я врать, понимаешь? Никогда этого не делал и не собираюсь. Особенно тому человеку, который мне доверяет, – взбунтовался Макс.

– Послушай, Катюня, а врать-то в самом деле зачем? Паша мужик нормальный, по-моему, он нас вполне поймет. Давай, Максик, звони и выкладывай Паше все, как на духу.

– Охо-хо-хо, – вздохнул Макс, набирая номер. – Добрый день, господин Паша, – Макс так и продолжал обращаться к Катиному отцу таким странным образом. – Это Макс.

– Привет, что на этот раз вы задумали? – мудрый дядька сразу почувствовал, что ребята звонят ему, чтобы обратиться с какой-то просьбой.

– Нам нужна палатка, – сразу перешел к делу Макс.

– На острова собрались? Дело хорошее. Перезвони-ка мне минут через сорок, попытаюсь организовать вам палаточку.

– Спасибо, – поблагодарил Макс и осторожно уточнил. – Только мы не на острова собрались, а в Москву.

– А, на сейшен? Это Катька моя небось вас взбаламутила? Тоже ничего себе прогулка. А билеты вы как доставать будете? Сейчас сезон. Впрочем, что это я: ты все достать сможешь, ведь так.

– Господин Паша, все еще интересней: Катюша и Кир желают ехать на собаках.

В трубке раздался раскатистый хохот:

– Ну да, как это я раньше не сообразил? Катька об этом уже года два мечтает! Вся в меня, – потом Паша посерьезнел. – Макс, а ты-то что обо всем этом думаешь?

– Мне интересно.

– Да? Вот что, ребятки, подваливайте-ка вы все сюда. Не люблю я по телефону такие вещи обсуждать. Лады?

– Сейчас будем.

Макс повесил трубку, а Катька, которая, затаив дыхание, прислушивалась к разговору спросила:

– Что папа?

Макс пожал плечами:

– Велел подъехать для разговора с визуальным контактом.

– Ура, – выдохнула девчонка. – Если сразу не запретил, значит, все в порядке.

Паша действительно не имел принципиальных возражений против ребячьей затеи. Он лишь беспокоился по поводу того, что никто из них не имеет опыта таких поездок, поэтому, собрав ребят, прочел им весьма содержательную лекцию о том, как им поступать в самых различных ситуациях: от встречи с контролерами, до необходимости многочасового ожидания следующей электрички. А палатку он им нашел в два счета.

По мере того, как план путешествия обрастал подробностями и становился все более реальным, Макс тихонько обалдевал. Он и сам не вполне понимал, как его угораздило согласиться на такую авантюру. Ему мерещились всякие ужасы, вроде ночевок в КПЗ и принудительной отправки домой. И это еще была самая мирная из всех картин, нарисованных его воображением. Впрочем, билеты на сейшн были уже заказаны, а, значит, отступать было поздно. Слегка успокоил парня все тот же Паша.

– Макс, – тихо сказал тот, отозвав парня на кухню. – Ты самый ответственный, поэтому следи за Катькой, да и за Ханом тоже. Он слишком взрывной кадр. Так что в случае чего, с властями объясняйся сам. А для страховки запасись все-таки деньгами, я кое-что тоже подкину. Знаешь, проверить себя на прочность – это, конечно, дело хорошее, но если станет совсем плохо, то лучше иметь возможность к отступлению. Думаю, мы правильно понимаем друг друга?

– Вполне.

Вечером следующего дня все сборы были завершены, рюкзаки с необходимым минимумом собраны, маршрут полностью разведан. Без учета форс-мажора и прочих накладок добраться до Москвы ребята должны были за пятьдесят два часа, включая вынужденное ночное ожидание в одном богом забытом местечке. Выезжать из города нужно было в шесть утра. Это время показалось компании настолько кретинским, что они решили совсем не ложиться, поэтому засели у Макса дома за компьютером и за ночь прошли на форсаже всю игру «Fakk-2».

Кир с Катькой так увлеклись финальной битвой с лордом Тейлором, что потом пришлось галопом нестись на вокзал и запрыгивать в переполненную электричку почти на ходу. Впрочем, запрыгивать – это слишком смело сказано, ребятам пришлось с разгона втискиваться в переполненный транспорт. Даже тамбур был забит до отказа. Вторжение троих человек, да еще с рюкзаками в придачу, вызвало жуткое негодование пожилых дачников, которые успели уже убедить себя, что в тесноте да не в обиде. Обидеться пришлось многим, что, впрочем, не помогло рюкзаку Макса, который остался дышать свежим воздухом, пережатый дверями электрички.

Дышал рюкзак около получаса, а его хозяин философски утешал себя тем, что в такую давку ни одни контролер, если он в своем уме, не полезет. И в самом деле: умалишенных контролеров не нашлось. А к Приреченску, конечной станции этого маршрута, ребята подъезжали уже с некоторым комфортом, то есть, вдохи-выдохи можно было делать свободно, а не по команде. За благословенную пятнадцатиминутную паузу ребята как раз успели разрешить назревшие физиологические проблемы. И снова прессинг человеческих тел и острое чувство локтя.

До вечера компания совершила еще четыре пересадки. На третьей электричке, которая даже располагала сидячими местами, ребятам пришлось поиграть в убегалки от ревизоров. Сделано было это достаточно виртуозно. Господа проверяющие, в количестве двух суровых экземпляров, начали свой карательный обход с головы состава. Их приближение заметила недремлющая Катя. Она подала знак парням, и троица степенно прошествовала в тамбур. Выход туда же ревизоров совпал с остановкой. Ребята вышли, быстренько промчались мимо пары проверенных вагонов и снова зашли. Ревизоры остались с носом, а подстегнутая адреналином компания хохотала до конечной станции.

Приближалась ночь и первое серьезное испытание, так как в это время суток электрички частенько посещаются милицией.

– Ну что, народ, – высказался Кир. – Заготовим две легенды. Первая для ментов в шайтан-арбе: возвращаемся в Зорино после экскурсии, отстали от группы. Вторая для тех же граждан на Зоринской станции: опоздали к последней электричке с дачи, идти далеко, проще дождаться первой утренней, благо идет она в 5:10. Годится?

– Нормально, – откликнулась Катя. – Вы меня не отвлекайте, я на всякий случай детали проработаю, так как знаю Зорино: мы с отцом и его друзьями ездили сюда. А то вдруг какой-нибудь дотошный дядечка пристанет: какая школа, где живем…

– Дело говоришь, – одобрил Кир. – И Максу разруливать поможешь: девчонкам всегда веры больше. Как считаешь, Максик?

Тот только пожал плечами, с непривычки утомленный до предела и мечтающий о ванне.

– Чего прокис? – осведомилась Катька.

– Катюня, не приставай к милорду, – съехидничал Кир. – Ему вечерний намаз пора совершать, богиня гигиена гневается. Макс, я правильно излагаю?

– Угу, – угрюмо отозвался парнишка.

Катя не надолго задумалась.

– Ой, мальчишки! Придумала! В Зорино есть классный пруд, вернее, был раньше. И совсем рядом со станцией. Мы же приедем почти в час ночи, спать устраиваться – глупо, все равно менты не дадут. Так пойдемте купаться!

– Ну что, милорд, поклонение гигиене в таком усеченном виде вас устроит?

Макс не выдержал и рассмеялся.

– Устроит-устроит, я уже вижу, – обрадовалась девчонка.

В электричке легенда не понадобилась: милиция, благодушно переговариваясь и распространяя вокруг запах алкогольных паров, прошествовала мимо прикинувшихся задремавшими ребят. А на станции троица не задержалась, отправившись на поиски обещанного Катериной пруда, который они отыскали после не продолжительного блуждания и знакомства с местными шавками. Псинки отличались неумеренной брехливостью, однако в более тесный контакт вступать не спешили, здраво полагая, что заливистым лаем их долг по несению сторожевой службы можно вполне ограничить.

Вода в пруду была изумительно теплой, залитый лунным светом пейзаж будил воображение. И все бы было хорошо, если бы не злющие сельские комары. Бедной Катьке они показались размером с голубя. Хорошо, что у запасливого Макса оказался баллончик со спреем «Тайга». После разбрызгивания в зоне дислокации ребят стало поспокойней, однако амбре от этой «Тайги» было весьма отличным от таежного.

Вариантов дальнейшего времяпрепровождения было несколько: сидеть в воде до посинения, задыхаться от невыносимого запаха или в темпе собираться и возвращаться на станцию. В дело пошли все три. Компания наплавалась впрок, обсушилась под защитой «Тайги» и рванула по ближе к человеческому жилью. Комары отстали в полуфинале.

Рассвет ребята встречали в компании подтянувшихся дачников. Макс молча поудивлялся, пытаясь вычислить причину того, что столько народу вскакивает ни свет ни заря, но вслух говорить ничего не стал. Честно говоря, он теперь хотел только спать, так как шли уже вторые сутки бодрствования. Впрочем, Кир испытывал то же самое. Только Катька была свежей и бодрой, как будто ей все это было нипочем.

– Катюня, поделись секретом, – обратился Кир к девчонке, зевая так, что скулы трещали. – Почему ты спать не хочешь?

– Ха! – самодовольно задрала нос Катька. – Женский пол вообще выносливей! И потом, я ж вам рассказывала, что на взрослую ролевку с отцом ездила. Мы там вообще трое суток не спали, и ничего!

– Ну ладно, сильный слабый пол, ты не очень-то! Тебе не говорили, что мужское эго хрупкое как стекло! Вот растекемся мы сейчас с Максом, кто рюкзаки потащит?

– Вот загнул! – прыснула Катька. – Хан, ты сам-то понял, что сказал? Если вы хрупкие, то как растекаться будете? А если растечетесь, то какие же вы хрупкие? Нет, вы у меня белые и пушистые! А еще джентльмены. Вам в присутствие дамы хандрить и кукситься не полагается!

– Ох, все-то она знает, все понимает… Катюня, ты такая умная, аж плюнуть некуда! Ладно, пошли грузиться, уже синяя кобыла прискакала.

Макс слегка повеселел после этого диалога:

– Какая кобыла, Кир? Сами говорили, что на собаках поедем, а теперь кобылы какие-то объявились…

– Максик, и ты умничать начал? Значит, не так уж ты устал. Вот щас навьючу на тебя все подряд, тогда посмотрим!

– Кир, ну чего ты? – заволновалась девчонка, так как тон Кирилла был резче, чем обычно.

– Катюня, не обращай внимания, просто ты не встречалась еще с тем типом, которым я был на протяжении последней пары лет. На свет выполз Хан собственной персоной. Он гнусный тип, но для тебя не опасен. Потерпи немного, я его сейчас прогоню.

– А как? Скажешь «уходи, противный» да?

Кир рассмеялся:

– Считай, что уже сказал!

…Дальнейшее путешествие ребят не было ознаменовано ничем из ряда вон выходящим. Они добрались практически без приключений до предпоследнего пункта своего маршрута около десяти утра. Теперь им нужно было прокантоваться шесть часов, чтобы сесть на последнюю электричку до Москвы.

По идее, этого не должно было случиться, но подвел Николай-угодник, покровительствующий путешественникам, или фея из департамента опеки – это как вам больше нравится! Словом, кто-то ответственный за отсутствие проблем ненадолго отлучился со своего рабочего места. Сразу произошло опоздание на полчаса и отмена дневных рейсов.

Сидеть на вокзальчике троица не пожелала: слишком непривлекательным было это место. Общим голосованием постановили отправиться на поиски местных достопримечательностей, так как они непременно должны были наличествовать хотя бы в виде памятников вождям и прочим великим людям. Однако первым культовым местом, на которое наткнулись ребята оказался базар.

– Ой, как абрикосов хочется, – протянула Катька, увидев ароматные сочные плоды. – Сколько они стоят? – спросила она у продавца кавказской наружности.

– Дыля тэбя – шисдэсят, красавыца! – осклабился тот.

Девчонка огорченно присвистнула: цена была запредельная. Макс, было уже собрался залезть в заначку с деньгами, чтобы порадовать Катю абрикосами. Да и сам он был не прочь сменить рацион: сухой паек успел ему надоесть смертельно. Но Кир оказался быстрее.

– Катюня, потерпи немного, будут тебе абрикосы! – с этими словами он шустро нырнул в одно из ответвлений рынка.

Непонимающие Катя и Макс вынужденно последовали за ним. Нагнали они Кира уже возле летнего ресторанчика, который приютился под раскидистым деревом. Называлось сие заведение незамысловато и соответственно: «Под липой». Все столики были заняты: гуляла компания тучных дядек самых различных национальностей в компании вольных девиц.

Только Кир с его изощренным слухом мог уловить в многоголосом гомоне базара звуки гитары. Рядом с ресторанчиком стоял парень с гитарой и пытался что-то петь, слушали его плохо, а в лежащей у ног кепчонке скудно поблескивала мелочишка.

– Эй, друг, – обратился Кир к парню, когда тот закончил песню. – У тебя репертуар не тот.

– Без сопливых знаю! – огрызнулся парень. – Пою то, к чему душа лежит.

– Да послушай ты меня! Это у тебя не заработок, а мазохистская репетиция получается. Сейчас эти боровы еще подогреются, и фейс тебе разукрасят, чтоб не зудел тут!

Парнишка приуныл:

– А в других местах все занято и менты гоняют нашего брата.

– Слушай, будь человеком, а? Дай гитару на полчасика! У нас подруга абрикосов хочет, а бабок нет.

– А ты играть-то умеешь? – недоверчиво поинтересовался парень, но гитару все-таки дал.

– Сейчас услышишь, – пообещал Кир. Он подкрутил колки, послушал, как строит инструмент, а затем обратился к Кате, весело подмигнув:

– Катюня, свяжи-ка ты мне хайр женской умелой рукой в хвост и вспоминай блатной репертуар! Смогешь?

– А то! – отозвалась она. – Все сделаем в лучшем виде!

Девчонка быстренько скинула с плеч рюкзак, покапалась там немного, извлекла на свет божий расческу и резиночку и аккуратно причесала Кира.

– Ой, а тебе так очень идет! а петь с чего начнем?

– Да с «Мурки», с чего ж еще. Голды на мужиках видишь? Ну вот, самая ихняя песенка! – и Хан залихватски ударил по струнам.

Катька запела. Голос у нее был так себе, но по нотам она попадала, не обгоняя Кира и не опаздывая. Для кабацкого шансона в самый раз. После первого куплета дядьки начали прислушиваться и оборачиваться на музыкантов. Когда «Мурка» была закончена, один из них, лысеющий блондин с сельской физиономией прокричал:

– Ей, а что еще могете?

– Все, что душа попросит, – лихо отрапортовала Катька.

– Тогда цыганочку с выходом! – затребовал дядька.

Кир урезал цыганочку, а девчонка состряпала выход. В сочетании с пляжными шортами и завязанной под грудью рубашкой, выход производил впечатление. Дядьки одобрительно зааплодировали и загомонили. Носатый смуглый брюнет вскочил со своего места:

– Давай «Лезгинку»!

– Чего проще! – отозвался Кир.

Вот тогда и началась настоящая гульба. Довольный кавказец закрутился вокруг ходящей павой Катьки, девицы решили не ударить в грязь лицом, а остальные лихо отбивали ритм по столу.

Далее последовал заказ на «Семь сорок», потом утомленным дядькам захотелось лирики. Зазвучала «Таганка» и «Нерчинская каторга». Потом был «Есаул молоденький». Тут уже подключились к пению хозяин гитары и Макс. А «Черного ворона» и «Ой, да не вечер» спели уже на два голоса. Катька солировала. Компания дядек была в восторге.

Когда Кир закончил свой импровизированный концерт, всех ребят позвали к столу и попытались напоить водкой. Они вежливо отказались. Тогда кавказец обратился к Киру.

– Пить-есть нэ хочэшь, да? Тогда вазми, – и протянул Киру сотню. – Харашо играешь!

Остальные не очень отстали по щедрости от кавказца, отстегивая парнишке купюры. Ребята попрощались с развеселой компанией и, забрав рюкзаки, отправились в аллейку считать улов. Денег оказалось почти четыреста рублей. Кир честно отделил половину и протянул владельцу гитары.

– Держи.

– Почему так много? Вас же трое, – удивился тот.

– А нам хватит, – усмехнулся Кир. – Нам только Катюне абрикосов купить – и все! Правда, Катюня?

– Конечно! – легко согласилась та.

– Не, так не по правилам. Спроси кого хочешь: Алекс всегда по честному делится.

– Алекс, на спрашивать тут некого: мы через четыре часа уже уедем отсюда.

– Так вы что, не местные? – изумился парень. – Лихие вы ребята! Это надо ж: в чужом городе и вот так сразу! – от удивления он так и не выговорил, что же они сделали «вот так стразу».

– Ой, да ладно тебе! – махнула рукой Катя. – Расслабься и бери свою долю как хозяин материальных фондов.

Но Алекс уперся и взял себе только сотню. Ребята пожали плечами, но спорить дальше не стали. Они попрощались с Алексом и пошли покупать желанные абрикосы, коих и приобрели аж три килограмма. Катька вымыла плоды в ближайшем питьевом раритетном фонтанчике, который еще уцелел в городке, попутно вяло поругавшись с крикливой теткой. Тетка с собственническим рвением пыталась запретить девчонке мытье в месте, предназначенном для питья.

– Не положено! – орала она. – Нахалка!

– Отстань, мымра, – вполголоса огрызнулась Катька, продолжая купать абрикосы.

Но слух у тетки оказался хорошим:

– Хамка! Бестыжая!.. – тетка продолжала разоряться даже тогда, когда Катька закончила свое дело и пошла к ребятам.

– Милиции на вас нет!.. – неслось в спину ей.

– Катюша, – обратился к ней Макс. – Мне пойти поговорить с этой женщиной?

– Да брось ты, – махнула рукой девчонка. – Это она не со зла, ей же скучно, вот и развлекается как может!

– Странное понятие о развлечениях…

– Это еще ерунда! – как-то мечтательно проговорила Катя, впиваясь зубками в красноватый бочок абрикосины. – Вот когда мои соседки устраивают по пятницам ритуальную склоку, вот тогда действительно весело!

– Ритуальную? По пятницам?

– Ну да, а чего ты удивляешься? Они все четверо одинокие старушки-подружки. В пятницу поругаются и до следующей пятницы мирятся и обсуждают с друг другом как ругались. Так вот и развлекаются, чтобы со скуки не помереть.

– Н-да… – протянул ошарашенный Макс.

Катька решила просветить его подробней на предмет жизненного уклада старушек околоподъездных обыкновенных:

– Понимаешь, они в основном, все одинокие: дети разъехались или вообще не было… Им в самом деле скучно. А так вот та же самая тетка, которая на меня орала, она же теперь весь вечер обсуждать будет, какая молодежь нынче пошла не культурная. Тема вечная, а повод свеженький!

– Никогда об этом не задумывался…

– Да я тоже не задумывалась, это папа меня просветил, когда я ему пожаловалась на то, что все эти Клавдии Захаровны нос суют в мои дела.

– Ой, ну что вы тему-то какую нашли! – не выдержал Кир. – Развыступалась какая-то тетка, а они сами завелись, как лекторы из общества по распространению знаний! Хватит грузить уже! Абрикосы лучше жуйте…

– Это ты верно подметил, – согласилась Катька. – Абрикосы лучше!

С полными животиками троица блаженствовала на лавочке под деревом, дающим хоть какую-то тень. Разомлевшие ребята надвинули на лица кепки, а Катька просто прикрыла глаза. Вдруг рядом с ними кто-то присоседился без всяких вопросов, типа: «Можно присесть?». Компания встрепенулась, здраво опасаясь вторжения. Мало ли кто это мог быть? Неприятности могут начаться и с банального «который час».

К счастью, тревога была ложной: рядом с ними сидел улыбающийся до ушей Алекс.

– Привет! – ответила ему улыбкой Катя. – А что ты здесь делаешь?

– А я, в отличии от вас, тут живу!

– Прямо тут? – не удержался от ехидства Кир.

Парень оценил шутку и не стал обижаться:

– Вообще-то, я вас пытался найти.

– А зачем?

– Да любопытно стало, куда направляются такие классные ребята, – пожал плечами Алекс.

– Мы? В Москву, на сейшн.

– Класс! – восхитился он, а потом уточнил. – На собаках?

– На них на самых.

– Тогда я с вами.

– Слушай, – невыдержал Кир. – А своей команды у тебя разве нет?

Алекс помрачнел, а добродушная Катька за него заступилась.

– Хватит тебе, Хан! Ну чего ты к парню цепляешься? Мало ли, какие обстоятельства у человека могут быть.

– Кир прав, – вмешался Макс. – Обстоятельства могут быть действительно очень разными. Алекс, в самом деле: ты же живешь рядом с Москвой, зачем тебе почти незнакомые попутчики? Прости, но это немного настораживает.

– Да понимаю я вас! – воскликнул тот. – Ты, Макс, в вашей команде старший, как я вижу, вот и решай: берете меня с собой или нет.

Ребята переглянулись:

– Нет, Алекс, мы все ровесники, старших-младших у нас не водится, – снова заговорила Катька. – Я лично не против тебя, но если ребята сомневаются…

– Постойте-постойте, это по сколько ж вам лет?

– По четырнадцать.

– Свихнуться можно! Это я стало быть, в компанию к малолеткам набивался?

– Слушай, дедок! – вскипел Кир, не выносивший слово «малолетка». – Шел бы ты, а?

– Не кипятись, извини меня, – попытался успокоить его Алекс. – Я не хотел вас обижать. Просто само с языка сорвалось. Мне-то уже восемнадцать. А компания у меня была из одноклассников, и все они сейчас в Москве, поступать готовятся. И девчонка моя там же…

Последнюю фразу он произнес совсем тихо.

– А что ж ты поступать не поехал? – заинтересовалась Катька.

– Так вышло… – неохотно ответил парень, а потом махнул рукой. – Девушка моя сразу после выпускного вышла замуж за лучшего друга!

– Ни себе фига! – воскликнул Кир, сразу исполнившись сочувствия к Алексу, а Катька охнула. – И ты даже не догадывался?

– Представь себе, – с горечью процедил тот. – Хуже всего, она еще и беременной замуж выходила! А мне приглашение на свадьбу прислали, вот тогда и узнал. Черт!

После откровений Алекса все притихли. Кир просто не умел утешать, да и как утешишь в такой ситуации? А Катя вообще потеряла дар речи. Затянувшееся молчание нарушил Макс.

– Алекс, если ты еще не передумал ехать вместе с нами, то я – за. Думаю, ребята возражать тоже не будут.

– Не будем, – в один голос подтвердили Кир и Катька.

– Спасибо ребята. Честное слово, никогда даже представить себе не мог, что буду откровенничать с малоле… – заметив, как насупился Кир, Алекс оборвал сам себя, а девчонка заговорила, чтобы скрыть неловкость.

– Это называется синдром попутчика. Когда хочется выговориться, то проще откровенничать с незнакомыми людьми, – потом она помолчала и, немного смущаясь, добавила. – А можно я буду называть тебя Лешей?

– Называй, – пожал плечами тот. – Алексом меня моя бывшая девушка звать придумала, а потом все так стали ко мне обращаться, и я привык. А Лешка мне даже больше нравится! Ну что, я пошел собираться?

– Давай, встретимся на вокзале.

– А вы чем пока собираетесь заняться?

– А что у вас тут есть занятного? – вопросом на вопрос ответил Кир.

– Речка есть, можете успеть выкупаться.

– Да? Здорово! А далеко нужно тащиться за этим удовольствием?

– Нет, минут за двадцать дойдете. Идите до конца аллейки, потом направо и тоже до конца, потом будет такая кривенькая улочка, Крестьянская, она вас прямо к реке и выведет.

Поход к местному водоему и купание в оном заняли все оставшееся время. Правда, это самое купание назвать таковым можно было с большим трудом. Речушка была страшно мелкая и полна водорослей. Кир попытался добраться до относительного глубокого места, нырнул, а когда из воды снова показалась его голова, Катька чуть не лопнула от смеха. Парнишку можно было без грима отправлять на день Нептуна, столько травы он на себя собрал. Макс же, преодолев собственную брезгливость, набрел на заросли лилий и нарвал их для девчонки, которая тут же соорудила из них венок.

– Русалка стриженная! – заржал Кир, собрав с себя водоросли и запустив ими в Катьку.

– А ты водяной! И с тобой никто не водится!

– Ага, а Макс у нас будет Посейдоном!

– Вы думаете, я похож? – Крайц с сомнением оглядел себя, успев увернуться от запущенного в него Катькой клубка водорослей.

– Ну да, только болел в детстве, а трезубец на металлолом сдал! Ладно, заканчиваем мокнуть, а то опоздаем! Пеший переход не входит в мои планы на ближайший отрезок жизни.

– Во-во! Романтичное хождение по шпалам только в песнях бывает! А в жизни – ничего хорошего. Я проверяла.

– Когда это ты успела, Катюня?

– Я столько уже всего успела, что сама себе удивляюсь! Вот только за рубежом не была.

– Не переживая, Катюша, паспорта получим и махнем!

– Обещаешь?

– А чего туту обещать? Если я в этой авантюре выживу, то проехаться автостопом по Европе уже сам бог велел.

– Решено! Кир, не знаю, как ты, а я займусь языками! Поможешь, Макс?

– Запросто!

– А мне лень, – потянулся всем телом Кир. – Я лучше поеду с вами в качестве глухонемого музыканта. Катюня, будешь моим переводчиком?

– Хан, ты опять гонишь! Ну как музыкант может быть глухим, подумай сам!

– Вот такой я загадочный зверек!

– Так, зверек загадочный! Если ты сейчас не начнешь одеваться, то мы с Катюшей оставим тебя здесь. Поселишься в реке, среди рыб найдешь себе братьев по разуму, они ведь тоже глухонемые в массе своей.

– Все-все! Понял, испугался, спешу! Не бросайтесь меня, убогого, здесь! Я ж пропаду. И вообще, считайте, что я исцелился! Глухота и немота волшебным образом пропали.

– Болтун! Одевайся немедленно! – топнула ногой Катька.

– Мамочка, не бей меня! Я больше не буду!

Все-таки на вокзал ребята едва успели. Взволнованный Лешка отчаянно махал им руками с платформы, требуя поторопиться. Как только компания ввалилась в тамбур электрички, ее двери с шипением закрылись, и начались последние два часа поездки.

– Так, в Москве мы будем примерно в половине восьмого вечера. Что вы собирались делать?

– Как что? – удивилась Катька. – Доберемся до места, арендуем клочок почвы, разобьем палатку и…

– И спать ляжем, – перебил ее Макс. – Я уже сам не знаю, на чем держусь!

– Да ну тебя! – скорчила гримасу девчонка. – Кофе напейся, а спать мне не моги! Дома этим будешь заниматься! Это же Москва! Там столько всего интересного! Живая история.

– Согласен. Только ночью все музеи не работают.

– Ну какие, на фиг, музеи? Что ты несешь? В столице-матушке и так есть, что посмотреть. Неужели тебе не хочется погулять по ночной Москве?

– Ох, Катюша, – вздохнул Макс. – У тебя что, вечная батарейка внутри?

– Наверное, – пожала плечами Катька. – Мне всегда было жаль тратить время на сон. Лежишь себе с закрытыми глазами, а жизнь проходит. Я когда маленькая была, прочитала, что среднестатистический человек спит треть своей жизни. Мне прямо страшно стало тогда. Знаешь, Макс, я ужасно не хочу быть среднестатистическим человеком. В этих словах есть что-то невообразимо жуткое. Они как будто превращают меня в строчку на пожелтевшей бумажке…

– Бр-р! – передернул плечами Кир. – Что-то мне после твоих рассуждений совсем спать расхотелось! Теперь кошмары сниться начнут.

– Ой-ой! Какие мы впечатлительные! – снова развеселилась девчонка.

Макс ничего не сказал. Он с каким-то новым интересом смотрел на Катьку, как будто увидел ее в первый раз. Удивительная девчонка открыла новую сторону своего характера. Крайц за время знакомства уже успел проникнуться уважением к этой неуемной фантазерке и авантюристке, но даже не подозревал в ней пристрастия к таким серьезным философским выводам.

Лешка же просто обалдел. Взрослый парень, успевший за свою жизнь пережить столь тяжелое предательство и друга и любимой, он вдруг почувствовал, что боль, ставшая за последний месяц его привычной спутницей, отступает. В самом деле – разве можно считать в восемнадцать лет, что жизнь прошла и впереди уже не будет ничего хорошего?!

…Пока ребята ехали, небо заволокло темными тучами, а Москва встретила компанию проливным дождем. Поливало так, что казалось будто вода падает с неба сплошной стеной. Катька сняла кроссовки и весело зашлепала по лужам босиком, нисколько не смущаясь.

– Ребята! Правда, классный дождик? – смеясь сказала она.

– Дождик?! Катюня, ты в своем уме? Это же ливень! – моментально вымокший до нитки Кир не разделял восторгов девчонки.

– Катюша, ты считаешь, что у природы нет плохой погоды?

– Ага! Каждая погода благодать!

– И любое время года надо благодарно принимать! – подхватил Лешка, заразившийся Катькиным бесшабашным настроением. Он тоже уже успел разуться и закатать джинсы до колен.

– Ну что, Кир, присоединимся к босоногой команде?

– А куда деваться? Не позволять же, в самом-то деле, какому-то дурацкому дождю испортить нам настроение?

– Не дурацкому, Кир! – Катька вовсю веселилась. – Не дурацкому, а классному! – и девчонка запела песню Шевчука.

Так они и пошли, вызывая недоуменные взгляды у случайных прохожих, которые испуганно жались под навесами остановок.

Минут через пятнадцать дождь стал утихать и вскоре закончился. Как-то сам собой образовался кусочек чистого неба, а убегающие в спешке тучи подсвечивало засобиравшееся на покой солнце. Люди выбрались из укрытий, и город наполнился шумной говорливой толпой.

– Братцы-кролики, не хочу сказать ничего плохо, но время поджимает. Давайте-ка воспользуемся общественным транспортом, иначе сегодня не успеем застолбить себе местечко, – озабоченно сказал Макс.

– А нас в таком виде в транспорт пустят? – засомневалась Катька.

– А куда они денутся? – оптимистично заявил Кир.

– Тогда двигаем в темпе к метро: так мы до Тушино быстрей доберемся, – подытожил Лешка, неплохо знавший Москву.

Все-таки в в нашей столице проживают довольно милые люди, в том числе и старушки! Никто из пассажиров метро не выразил недовольства вторжением четырех мокрых ребят. Напротив, все смотрели на них с пониманием и сочувствием. А одна пожилая леди (назвать ее старушкой язык не поворачивался – это была именно леди: худая, высокая, одетая в темное платье с кружевным воротничком) даже заговорила с компанией:

– Деточки, вы же простудитесь! Мне сходить на следующей остановке – я живу тут неподалеку. Может быть вы зайдете ко мне, чтобы обсохнуть? А я вас напою горячим чаем.

При этом она так мило улыбалась, собрав лучики морщин вокруг глаз, что ребята растрогались.

– Искренне сожалею, сударыня, – ответил Макс за всех. – Но мы очень спешим.

– Ах, молодость! – вздохнула душевная леди. – Вечно некогда, вечно куда-то мчится!… – и она ностальгически прикрыла глаза, не став более настаивать.

– …Ребята, у нас начались проблемы, – сказал Макс, вернувшись к стоящим поодаль ребятам после разговора с охранником.

Мордоворот в форме наотрез отказался разговаривать о месте под палатку без предъявления паспорта, какового у Макса еще не имелось.

– И что делать будем? – пригорюнилась Катька, которая не ожидала, что Крайц не сумеет договориться. По правде говоря, он сам этого не ожидал.

– Н-да, положеньице… – протянул Кир.

– А про меня забыли? – подал голос Лешка. – Я как-никак уже совершеннолетний!

– Ой, извини, Леша, – смутилась девчонка. – Так не стой, иди договариваться.

Парень отправился на второй раунд переговоров, а вернулся не менее удрученным, чем до него Макс.

– Этот жлоб требует мзду! Одного моего паспорта ему недостаточно.

– Да?! И как он это аргументирует? – поинтересовался возмущенный Кир.

– А самыми что ни на есть народными аргументами!

– И сколько же хочет этот душевный любитель фольклора?

– По сотни с носа.

– Ни себе фига!

– А что ты хочешь: он в данный момент власть, – заговорил Макс. Так что дядя в своем праве.

– Ребята, – принял решение Лешка. – Раз уж мы с вами не проканали в качестве тургруппы школьников со мной в качестве вожатого, то давайте рыться по карманам. Еда у нас есть, продержимся. У меня осталось… ага, шестьдесят два рубля.

– Спрячь деньги, Леша, – принял решение Макс. – Вот и пришел тот самый случай, о котором говорил твой отец, Катюша.

– Ты о чем, Макс? – не поняла девчонка.

– Он посоветовал деньги с собой все-таки взять, что я и сделал. Так что сейчас мы без проблем можем отвалить на лапу этому кренделю и в накладе не останемся. Я считаю, что сейчас не имеет смысла продолжать наше испытание на прочность. В Лешкином городке вы с Киром предметно доказали, что нигде не пропадете.

– У вас что, есть деньги? – спросил до нельзя удивленный Лешка.

– Эх, дружище! – Катька покровительственно похлопала парня по плечу. – Наш Максик мог устроить нам эту поездку в лимузине с кондиционером и снять номер люкс в отеле!

– Ничего не понимаю! Зачем же вам тогда надо было устраивать этот концерт? Да и на собаках, имея деньги, добираться просто смешно.

– Кому смешно, а кому – весело, – насупилась девчонка, не встретив понимания. – Ладно, Макс, пойдем, сделаем уступку обстоятельствам.

Получив деньги, охранник стал самой любезностью и не только отвел ребят к палаточному лагерю, но и помог выбрать относительно сухое место, светя мощным фонариком. Вокруг уже стояли самые разноразмерные палатки. Была даже одна армейская, десятиместная.

Самое забавное, что опыт по установлению палаток был только у Катьки. Поэтому она взяла руководство этим процессом в свои женские руки и принялась отдавать указания ребятам. Ей было ужасно смешно смотреть на их мучения, но когда из соседних поселений подошли парни и предложили помочь, она наотрез отказалась.

– Спасибо ребята, но мои мужчины справятся сами!

Те посмеялись, однако навязываться не стали.

– Катюня, ты садистка! – сказал пыхтящий Кир.

– Ага, – поддержал его Лешка.

– Ничего подобного! Это Максу простительно было бы ворчать, а вам должно быть стыдно!

– И вовсе нам не стыдно, правда, Леха? Это тебе должно быть стыдно, рабовладелица!

– Ах так? А ну, расступись, я вам сейчас покажу, как справляется с этим делом настоящая женщина!

– Остынь, Катюша, – попытался успокоить ее Макс. – Ты лучше командуй, что дальше делать?

Общими усилиями палатка наконец-то была поставлена. Парни предоставили Кате первой забраться в это сооружение и переодеться в сухую одежду, потом поочередно проделали это сами. Мокрое барахло развесили на веревки.

– Ребята, кто со мной гулять? – бодро спросила Катька. – Надеюсь, все?

– На этот раз ты не угадала, – ответил Кир. – Можешь считать меня кем угодно, но я терпеть не могу ходить в мокрой обуви! Не знаю, как остальные, а я буду спать!

– А вы? – с надеждой обратилась девчонка к Максу и Лешке.

– Ладно, если ты такая неугомонная, то я пойду с тобой, – согласился Макс. – Мне воспитание не позволяет отпустить девушку одну гулять ночью по незнакомому городу.

– Я тоже пойду. Все-таки мне Москва лучше знакома, чем вам всем вместе взятым.

– Тогда пошли? А ты, предатель, оставайся за сторожа!

– Ничего не получится! У меня же нет тулупа и двустволки. А без этих атрибутов какой же из меня сторож?

– Получится-получится! Ты ж спать собрался, правильно? А сторожа в основном этим и занимаются на своих боевых постах.

– Ага, ты еще гребенщиковского сторожа Сергеева вспомни!

– Да ну его, он же с утра «синий с похмелья весь», а я о тебе лучше думаю.

– Спасибо и на этом!

– Катюша, – встрял в этот диалог Макс. – Если ты еще немного порассуждаешь с Киром на тему быта российских сторожей, то наша ночная прогулка не состоится по техническим причинам.

– Почему? – не поняла она.

– Да потому что утро настанет!

– А, вот ты о чем, – совершенно серьезно ответила Катя. – Нет, сейчас только полночь, до рассвета как минимум четыре часа.

И они действительно пробродили до рассвета, болтая ни о чем и обо всем на свете. Лешке было интересно узнать о своих новых друзьях все: от музыкальных пристрастий до взглядов на жизнь и планов на будущее. Впрочем, четкие планы имел только Макс, а Катька еще и сама не знала, чего хочет. Пока ей больше всего нравилось путешествовать, а слишком далеко она не заглядывала.

– И станешь ты новым Сенкевичем в юбке, – пошутил Лешка.

– Почему в юбке? – удивилась девчонка. – Я юбки терпеть не могу.

– Ну и зря. Тебе они должны идти.

– Мало ли что должно мне идти, – возмутилась Катька. – Ты мне еще предложи крестиком вышивать, домостроевец!

– Ты максималистка, Катюша, – улыбнулся ее горячности Макс.

– С чего ты так решил?

– Подумай сама, вспомни свои поступки! Тебе нужно или все, или ничего. Ведь и способ нашего путешествия – твоя затея.

– Наверное, ты прав, – сказал девчонка, немного помолчав. – Но по другому мне неинтересно. Я хочу все успеть и все испытать на собственно опыте.

– Катя, а тебе не кажется, что «все» – это слишком сильно сказано? – снова не удержался Лешка.

– Почему ты так считаешь?

– Слишком обширное слово. Неужели ты хочешь на собственно опыте испытать радости похмелья, попробовать наркотики…

– Да ну тебя! Ну при чем тут эти гадости? – возмутилась Катька.

– Ты же сама об этом сказала.

– Ничего такого я не говорила! – запротестовала она.

– Наша Катюша хочет попробовать на вкус все приятные проявления жизни, а плохое к ней не липнет, – вмешался Макс в их спор.

– Вот-вот! Как ты хорошо меня понимаешь, – благодарно улыбнулась ему девчонка.

А Лешка вдруг поймал себя на мысли, что ему очень хочется, чтобы эта ее улыбка была обращена именно к нему. Это неожиданное событие так его изумило, что он молчал всю обратную дорогу до палаточного лагеря.

Оказалось, что Катькина выносливость тоже имеет предел. Отчаянно зевая, девчонка заявила, что теперь готова поспать. Макс был этому несказанно рад, так как для него стало делом чести выдержать все на одном уровне с ней. Они оба забрались в палатку, подвинули умудрившегося уснуть в центре Кира, улеглись и уснули как убитые. Лешка остался пока снаружи, сказав, что хочет покурить.

– А ты куришь? – изумилась Катя.

– Изредка, когда волнуюсь, – извиняющимся тоном ответил Леша.

– Странно… Впрочем, что это я? Ты у нас уже большой мальчик, да и я не твоя мама. Спокойной ночи.

– Скорее доброе утро, – улыбнулся парень.

Он покурил и еще немного постоял, глядя на встающее солнце. На душе было так хорошо, словно Питерский дождь смыл с нее всю накопившуюся горечь. Спать Лешке почему-то не хотелось, только ноги приятно ныли после многочасовой ходьбы. Поэтому он все-таки решил прилечь. В палатке парень вытянулся рядом с Катей и бережно устроил ее голову на своем плече. Девчонка благодарно потерлась об него носом но не проснулась. Полежав с блаженной улыбкой, Лешка сам не заметил, как уснул…

Следующий день начался для ребят в полдень. Макс впервые проснулся так поздно. Впрочем, учитывая сколько он не спал до этого, ничего не обычного не случилось. Крайцу начала нравится такая жизнь. На минуту он почувствовал себя чем-то средним между кочевым цыганом и оруженосцем странствующего рыцаря. Немного угнетала парня только невозможность как следует вымыться.

Катька уже давно бодрствовала. Она уже успела разведать, где находится туалет, выстояла очередь, повозмущавшись, что удобство платное, потом отыскала кафе и уговорила продавца наполнить термос кипятком, а не пародией на кофе. Когда и палатки выполз Макс, девчонка заканчивала накрывать завтрак.

– Привет, соня! Лезь обратно, буди остальных. А Хану передай мой персональный тычок: это ж надо столько спать!

– Но-но, – раздался голос Кира, – Попрошу без рукоприкладства к моей священной особе. Я и сам уже проснулся.

Всклокоченная голова парнишки показалась из палатки, а затем ее хозяин выбрался целиком. Кир сразу потянулся к бутербродам, но получил по рукам.

– Э, ты бы умылся для начала!

– Катюня, кто тебе сказал, что верна именно эта последовательность? – Кир все-таки цапнул бутерброд, шустро отскочил за предел досягаемости Катькиных рук и продолжил говорить уже с набитым ртом. – После еды полагается чистить зубы, правильно? Вот. Тогда на фига чистить зубы и умываться до еды? Эти процессы вполне можно поменять местами. Получается чистейшая экономия времени, я проверял.

– Ладно уж, питайся, – разрешила девчонка. – Я постараюсь не расстаться с аппетитом, глядя на твою неприбранную физиономию.

– Не сгущай краски, Катюня, – отмахнулся Кир. – Я себя много раз видел спросонья, поэтому знаю, что все не так страшно.

Макс решил, что ему тоже вполне подходит теория Кира, и принялся есть. Через пару минут к ребятам присоединился Лешка. Катька подозрительно посмотрела на парня, поняла, что нет смысла гнать умываться его одного, махнула рукой и протянула ему стаканчик кофе и бутерброд. Лешка расцвел.

– Как здорово, когда в компании присутствует женщина! Встаешь, а тут уже стол накрыт, – блаженно прищурился парень, сделав глоток горячей ароматной жидкости. Своими словами он хотел сделать девчонке комплимент, однако результат оказался отрицательным.

– Ну надо же! А я и не знала, что ты меня зачислил в бесплатную прислугу! Даже не думай об этом! Так и знай, я обижусь, если тебе хоть раз придет в голову мысль попросить меня заняться готовкой еды.

Лешка опешил. Все знакомые ему девчонки всегда норовили взять в свои руки всякие хозяйственные мелочи, стараясь при этом выглядеть незаменимыми.

– Извини, Катя, – сказал он. – Я не знал, что ты не любишь готовить.

– Почему не люблю? Люблю. Только делать это своей персональной обязанностью не собираюсь.

– Велика обязанность! – необдуманно влез в разговор Кир. – Сделать бутерброды любой из нас сможет самостоятельно.

– Во именно! А если сможет, то и будет это делать, а не только я!

– Ну, завелась! Ты еще график дежурств по кухне составь.

– Хан, ну причем тут график дежурств? Не переворачивай все с ног на голову. Я просто хочу, чтобы мы все были на равных. Рюкзаки-то мы одинаковые тащили.

– Все-все, сдаюсь, феминистка ты наша!

– Ничего не феминистка! Просто с детства ненавижу, когда женщину воспринимают как придаток к бытовым приборам, вроде плиты, стиральной машины и пылесоса. Даже мой папа, когда с работы приходит никогда не позволяет себе гнуть меня на кухню. Если есть у меня желание, я готовлю, а нет – так он и сам прекрасно справляется.

– Не злись, Катюша, – попросил Макс. – Есть, есть в твоих словах сермяжная правда жизни. Ты мудра, а мы невоспитанные самцы. Обещаю, что больше тебе о нашем пропитании заботиться не придется.

– Да я же не об этом!

– Я понимаю, о чем ты. Ты мне сейчас напомнила моего отца. Он тоже всегда говорил, что свободный и самостоятельный человек никогда не станет обращаться к другому, если способен управиться сам.

– Вот вы нагрузили-то! Кончайте, а? – попросил Кир. – У меня уже мозга за мозгу заворачивает! Давайте дожевывать и двигать за билетами на сейшн.

– Ой, парни, а мы же заказывали только три билета, – спохватилась Катька. – А как же Леша?

Ребята притихли. Почему-то об этом обстоятельстве раньше никто из них как-то не подумал.

– Ничего, Катя, я как-нибудь проберусь, – пожал плечами Леша. – Правда я думал, что и у вас с билетами плохо, и мы вместе…

– Не переживай, Леха, мы тебя не бросим! Раз уж мы вместе, то вместе до конца, – оптимистично заявил Кир.

Макс ничего не стал говорить, решив, что снова настал момент воспользоваться силой денег. Ему совершенно было не жаль тратиться на малознакомого парня. В конце-концов, деньги нужны лишь для того, чтобы сделать жизнь проще. к тому же подарки приятнее дарить, чем получать.

Однако все получилось немного иначе. По дороге ребятам ребята услышали усиленный мегафоном нечеткий голос и увидели толпу народа, окружившую ярко-раскрашенный микроавтобус. Подойдя поближе, они поняли, что машинка принадлежит «Радио-Максимум». Как только Катька поняла, что здесь и сейчас проводится розыгрыш билетов на сейшн, она, махнув ребятам, чтобы те двигались следом, начала энергично ввинчиваться в толпу.

– Катюня, куда ты?

– Парни, вперед! Мы должны в этом участвовать!

– Вот ненормальная! Я терпеть не могу всякие дебильные конкурсы!

– Ничего-ничего! Ради общего дела принесешь себя в жертву!

– Один?!

– Все будем участвовать, – поставила девчонка точку в споре.

К счастью, ребята успели к самому началу. Конкурсов было два. В первом нужно было вспомнить как можно больше песен из репертуара участников сейшена. Катька схватила Кира за руку и вызвалась в первых рядах. Тот покорно потащился за ней. Диджей сначала запротестовал, заявив, что участник должен быть один. Но упрямая девчонка сумела его переспорить, сказав, что раз призом будут два билета, то и участвовать можно дуэтом. К тому же глазенки ее подозрительно блестели. Она поставила Кира у микрофона и, сорвавшись с места, кинулась к бородатому парню, из-за спины которого выглядывал гриф гитары.

– Слушай, будь человеком? Ссуди инструмент, а?

Тот настолько ошалел от напора какой-то маленькой пигалицы, что безропотно отдал гитару. Катька бегом вернулась к Киру и всучила ему в руки свою добычу.

– Крокодил, играй!

Надо ли говорить, что они конечно же выиграли? Причем выиграли красиво! Их соперники просто бубнили в микрофон названия песен, или строчку текста, а Катька с Киром исполняли по куплету с припевом, завоевав сразу же кучу подпевающих болельщиков. Словом, два билета в стоящий партер были вручены именно им, бородач получил свою гитару обратно и от полноты чувств чмокнул девчонку в раскрасневшуюся от возбуждения щечку.

В принципе, на этом можно было успокоиться: у ребят теперь был даже один лишний билет. Но ведь оставался еще один конкурс – для интеллектуалов, и как только диджей объявил условия, Катька, не собиравшаяся отказываться от халявы, немедля ни секунды, выпихнула Макса. Тот тоже выиграл, подумав, что интеллектуальным этот конкурс мог считаться только для недоразвитых. Впрочем, свое мнение он оставил при себе.

Итак, теперь у ребят было четыре бесплатных билета. Бронь стала ненужной. Лешка предложил выкупить их и толкнуть по большей цене, но катька посмотрела на него укоризненно:

– Так нельзя, Леша. Удача жадных не любит. Нам сейчас повезло, поэтому надо сделать ответный жест.

– А ты, оказывается, суеверная.

– Нет, суеверия здесь не причем. Просто так будет правильно.

– Катюша права, – поддержал Макс девчонку. – С капризной дамой Фортуной нужно обращаться деликатно.

– Ну тогда пойдемте и облагодетельствуем кого-нибудь! – рассмеялся Кир. – Катюня, выбирай жертву!

– Запросто!

«Жертвой» стал тот самый бородач. Когда девчонка поинтересовалась у него, не хочет ли он стать счастливым обладателем трех билетов, тот сначала подозрительно уставился на нее, не понимая, почему она собралась загнать ему только что выигранный приз. Катька быстренько развеяла его сомнения, обрисовав ситуацию. Бородач радостно взревел, схватил девчонку в охапку, покружил в воздухе, потом бережно поставил на место.

– Ольга, Денис! – заорал он в толпу, которая еще не разбрелась, в надежде получить дармовые майки и кепки с символикой любимого радио. – Давайте сюда!

На его зов материализовалась интересная парочка. Ольга была довольно крупной девушкой с не по-женски развитой мускулатурой и замысловатой татуировкой на бицепсе. Грузноватый Денис, одетый в кожаные узкие штаны и открытую черную майку был изукрашен гораздо сильней.

– Эта крошка обещает нам как раз три билета!

История повторилась. Парочке тоже не верилось, объяснение состоялось по новой. В конце-концов к беседе подключился Макс и предложил всем вместе прогуляться до касс, чтобы не было никаких недоразумений.

Дорогой выяснилось, что Колян (так звали бородача), Ольга и Денис, были саратовскими байкерами, приехавшими на сейшн своим ходом. Они околачивались в Москве уже пару дней, толкались по всем конкурсам, пытаясь выиграть билет, но у них ничего не получалось. У них оставалась последняя надежда на снятие невыкупленной брони, когда нарисовалась Катька о своим предложением.

У касс творилось форменное столпотворение. Дюжий Дениска проложил своим телом дорогу к окошечку администрации, таща в кильватере Макса. Через пару минут довольные байкеры получили обещанные билеты и сердечно попрощались с нашей компанией, объяснив, где стоит их палатка и пообещав покатать. Услышав их предложение, Катька просто взвизгнула от восторга и решила непременно это катание осуществить. А Макс вздохнул, понимая, что и этой ночью спать не придется.

Концертная программа первого дня началась около четырех часов и продолжалась почти до часу ночи. По замыслу устроителей, выступления должны были заканчиваться в одиннадцать, но где вы видели концерт, который вовремя заканчивается, особенно на таких грандиозных тусовках?

В этот день первыми играли «Два самолета», потом «Ночные снайперы», далее шли любимые Катькой «Сплины». Девчонка в восторге прыгала и свистела не хуже парней, а в припеве подпевала музыкантам. Макс, по началу слегка потерявшийся от обилия людей и адского шума, потом вошел во вкус и стал свистеть, подпевать и орать вместе с народом. Как говорил Кир, драйв был, что надо, а энергетика мощнейшая.

Заканчивали выступление «Би-2». Их «Полковника» пела вся публика, держа в руках горящие зажигалки. Катька к этому моменту уже сидела на плечах Лешки, как и многие другие девушки, забравшиеся верхом на своих парней. Кир пребывал в каком-то трансе и даже перестал морщиться, когда увлеченные музыканты лажали. Максу было просто хорошо. Он раскачивался в такт музыке, обнявшись с совершенно незнакомыми людьми и чувствую себя частицей единого целого…

Программа первого дня закончилась, но энергия бурлила и требовала выхода. Народ кучковался в палаточном лагере, не желая расходиться спать. Отовсюду доносились громкие голоса, музыка, веселый смех, кто-то пытался соорудить небольшой костерок. Наших ребят так же не миновало всеобщее возбуждение. Наскоро перекусив, они отправились на поиски байкеров.

– А, благодетели! Давайте к нам. Кататься поедем? – приветствовал бородатый Колян подошедшую компанию. – Только придется в два этапа: байков у нас всего два. Кто первый?

Естественно, больше всех кататься хотела Катька и, неожиданно для самого себя, Макс. Лешка с Киром остались развлекать Ольгу, которой хотелось не кататься, а слушать музыку. По ее просьбе Кир снова вооружился гитарой. Лешке было немного не по себе, от того, что Катя отправляется без него, но он смолчал, решив выбрать момент и поговорить о ней с Киром.

Некоторое время оставшиеся у костра молчали, слушая импровизации Кира, которого потянуло на блюз. Потом на огонек подтянулись еще какие-то люди, знавшие Ольгу, и вообще не знакомые. Завязалась негромкая беседа, уставшего Кира сменил другой любитель подергать струны, потом еще… Когда началось общее хоровое пение, Лешка подал знак другу, что хочет уйти. Хан пожал плечами и поднялся вместе с ним. Ребята побрели к своей палатке, кивнув на прощание Ольге.

– Кир, скажи пожалуйста, – немного смущаясь, заговорил Лешка. – Кто из вас с Максом Катькин парень?

– Ой, Лешка! – рассмеялся Кир. – Неужели ты не понял, что наша Катюня чихать хотела на все лямуры? Ей и так неплохо живется. Она просто наша подруга. А почему ты спрашиваешь?

– Она мне нравится, поэтому и спрашиваю. Не хочу никому переходить дорогу.

– А переходить некому, – пожал плечами Кир. – Попробуй, конечно, если тебе так хочется, подвалить к ней со своими прекрасными глазами и нежными чувствами, только я сомневаюсь в твоем успехе.

– Это почему?

– Ты ее не понимаешь. Вспомни, вы ж с ней постоянно грызетесь!

– Просто она не такая, как все.

– В том-то и дело! – Кир помолчал немного, а потом добавил: – Ладно, не мне тебя учить. Только не вздумай ее обидеть, мы с Максиком хоть и «малолетки», как ты выражаешься, но вдвоем накостыляем тебе так, что мало не покажется.

– Ее обидишь, – хмыкнул Лешка. – Она сама кому хочешь горло перегрызет. И вообще, дались тебе эти «малолетки»! Чего ты такой злопамятный?

– Да не злопамятный я, а просто злой, и память у меня хорошая. А если честно, не у одного тебя были неприятности с девчонками.

– Понимаю. Рассказать не хочешь?

– Могу, если тебе интересно…

…Прогулка с безумной скоростью на рычащих байках оказалась совершенно фантастическим удовольствием. Коляновская навороченная «Ява» и настоящий «Харлей», принадлежащий Денису, неслись сквозь ночь по опустевшему городу. Макс упивался скоростью, испытывая ни с чем не сравнимые ощущения. Ему даже во сне не могло присниться такое. Катька иногда что-то кричала приятелю, но он ее не слышал. Благовоспитанного Крайца даже не волновало, что рев лишенных глушителей байков может перебудить кучу народа, отдыхающего от трудов праведных. Думал он только о том, что готов всю жизнь нестись вот так, без цели, просто ради своего удовольствия, и чувствовать, как замирает сердце, когда Денис на всем ходу, не снижая убийственной скорости, вписывается в поворот.

Макс даже не заметил, как они повернули к лагерю, и опомнился только в тот момент, когда Денис и Колян стали притормаживать. С сожалением они с Катькой слезли с байков и направились к костру. В их ушах все еще свистел ветер, а головы предательски кружились, поэтому они не сразу сообразили, что у костра собралось довольно много народу. Макс поискал глазами Кира и Лешку, потом спросил у Ольги, где они.

– Не знаю, – пожала плечами она. – Спать, наверное пошли. А вам понравилось?

– Не то слово! – выдохнула Катька, а Макс ответил фразочкой из своего детства:

– Вкусно, но мало.

Ольга засмеялась, а потом предложила:

– А поехали с нами в Питер? Мы туда после сейшена махнуть хотим.

– Но у вас же только одно место свободное.

– Не дергайся: тут наших полно, места для всех найдутся!

– Мы подумаем, – осторожно ответил Макс, поглядывая на разгоревшиеся глаза Кати. – Ладно, мы к своим ребятам пойдем, а то они нас наверное потеряли.

По пути к своей палатке, девчонка сразу вцепилась в приятеля:

– Макс, а давай и правда поедем с ними? Это ж так классно!

– Катюша, а ты не подумала, что твой отец с ума сойдет, если мы во время не вернемся?

– Ой, ну мы ему позвоним и договоримся!

– А про остальных ты забыла? – напомнил он. – Еще не известно, захотят ли Кир с Лешкой ехать.

– Да я их в два счета уговорю, – махнула рукой Катька. – Макс, миленький, ну соглашайся, а? Такое раз в жизни бывает!

– Да я-то согласен, но…

Девчонка не дала ему договорить:

– Вот и здорово, а об остальном не беспокойся.

В своем безудержном стремлении добиться общего согласия, она собралась сразу же поговорить с ребятами по поводу своей новой идеи, но Макс не дал ей их будить. Он заявил, что внезапно разбуженный человек во первых, плохо соображает, а, во-вторых, редко бывает сговорчивым. Вздохнув тяжко, Катька с ним согласилась, но утром взялась за свое, как только парни проснулись и выбрались из палатки на свет божий.

– Парни, нам с Максом вчера сделали потрясное предложение: прокатиться с байкерами до Питера! Поехали?

– А предложили только вам? – ревниво уточнил Лешка.

– Нет, всем нам.

– Я пас, – угрюмо сказал Кир. – У меня мать с ума сойдет. Я ей и так с три короба наплел, когда сюда поехал. Она надо мной трясется, как над младенцем, а плюнуть на это я не могу: у матери в последнее время сердце пошаливает.

– Ой, как жалко, – протянула Катька. – А ты, Леша?

– Даже не знаю, – смутился тот. – Если ты этого хочешь…

– Не поняла?

– Чего ж тут непонятного? Если именно ты этого хочешь, то я поеду.

– А самому, что, не хочется?

– Если честно, то не очень. Но ради тебя я готов.

Лешка так старательно подчеркивал, что решать именно ей, что Катька наконец-то поняла, что он имеет в виду. От этого понимания ей стало немного не по себе. Отправиться с друзьями черт знает куда и зачем, она могла запросто, а от таких проявлений чувств робела.

– Катюша, – вмешался Макс, прекрасно поняв ее состояние. – А ты не забыла, что мы еще не звонили твоему отцу? А то может получиться так, что ты зря ребят уговариваешь.

– Да ну тебя, Макс! Я уверена, что папа меня отпустит!

– Тогда пошли звонить.

На переговорном пункте девчонку ждало страшное разочарование. Оказалось, что в ближайшие дни должна была приехать ее бабушка, мечтающая побыть с внучкой. Отец настаивал на возвращении дочери, не желая ничего слушать. Катя и сама любила бабушку, но как не кстати оказался ее приезд именно сейчас. Удрученная девчонка повесила трубку и понуро поплелась к ребятам.

– Накаркал, – буркнула она Максу. – Моя бабуля приезжает. Хорошо хоть не завтра, а то с отца сталось бы потребовать, чтобы ты немедленно посадил меня на поезд.

– Не переживай, – слегка обнял Катьку Леша. – У нас еще впереди целых два дня. Да и не случилось ничего страшного.

– Тебе легко говорить, – вздохнула Катька. – А у меня накрылась медным тазом мечта всей жизни.

– Да брось ты! Будут в твоей жизни еще поездки с байкерами, ты у нас подруга отчаянная и везучая, – попробовал утешить ее Кир. – А ты как, Макс? С нами домой, или все-таки поедешь?

– Пока не решил.

Макс действительно колебался. Ему не хотелось бросать сложившуюся компанию, но и поехать отчаянно хотелось. Впрочем, время для того, чтобы сделать выбор, у него еще было.

…Второй и третий день фестивальной программы мало чем отличались от первого, кроме выступавших исполнителей. Вот разве что в последний день ребята чуть не попали в милицию, оказавшись слишком близко от эпицентра внезапно вспыхнувшей драки. Господа охранники правопорядка хватали всех без разбора, лишь бы прекратить начавшееся безобразие.

Спасла положение Катька, которая повисла на руке милиционера, вцепившегося в Лешку. Она детским голоском верещала, что их руководитель не дрался, умоляла отпустить его, так как без Алексея Иваныча в гостиницу их не пустят. То ли она была весьма убедительна в своей роли растерянной школьницы, то ли милиционер уже выполнил план по хватанию граждан, но Лешку он отпустил. А, может, просто не выдержали барабанные перепонки бравого служителя закона: в своем стремлении отстоять друга Катька дошла почти до ультразвука. Одним словом, со столичной каталажкой знакомство у ребят не состоялось, что их безусловно порадовало.

– Спасибо, Катя, – поблагодарил девчонку спасенный парень. – Ты меня выручила.

– Да ладно, – отмахнулась она. – Делов-то! Пойдемте-ка, братцы, упаковываться: выезжать нам опять ни свет ни заря. Судьба у нас такая.

Сворачивать палатку оказалось гораздо проще, чем ставить: ребята в два счета управились с этим делом, весело перешучиваясь и вспоминая подробности Катькиного сражения с милиционером. Только Макс не принимал участия в общем разговоре. Он принял решение и думал, как сообщить остальным, что возвращаться они будут без него.

Первым состояние друга заметил Кир. Он отозвал Макса в сторонку и спросил напрямик:

– Едешь?

– Да. Только Катюша расстроится опять.

– Ничего, ее Лешка утешит. У него вроде получается неплохо в последнее время.

– Кир, а как ты думаешь, у него это серьезно?

– А бог его знает! В таких делах ничего заранее сказать нельзя. Да и сам подумай: он старше Катюни и живет в другом городе. А почему ты спрашиваешь? Тебя она тоже нравится?

– Нравится, но не так как Лешке. Просто я за нее беспокоюсь.

– Ну и зря. Она сама способна разобраться что к чему.

– Ты прав, наверное. Ну что, я пойду к нашим байкерам, узнаю, когда они выезжают, а потом уже поговорю с остальными.

– Давай.

Макс ушел, а Кир вернулся к Кате и Лешке.

– А куда Макса дел? – поинтересовалась девчонка.

– Он к байкерам пошел.

– Ой, а что же это он один пошел? Нам всем надо бы с ними попрощаться! – встрепенулась она.

– Не всем. Макс с ними поедет.

– Все-таки решился! – против ожидания ребят, расстроенной Катька не выглядела. – Здорово!

– Вот те и раз! – удивился Кир. – А он, бедняга, не знает, как тебе сказать, обидеть боится!

– Да брось ты! Что ж я зверь какой? Это ж глупость несусветная, требовать, чтобы Макс отказался от такой возможности.

– Ну и слава Богу! А вот и он сам.

– Максик, – бросилась парню навстречу Катька. – Какой ты молодец, что решился поехать! Я так за тебя рада. Когда отправляетесь?

У Макса отлегло от сердца.

– Прямо сейчас. Денис и Колян с Ольгой только меня дожидаются. Так что до вокзала я вас проводить не смогу.

– Ну и не надо, – легко согласилась девчонка. – Не маленькие, сами доберемся. А напоследок погуляем. Только пообещай мне, что обязательно все расскажешь, ладно?

– Конечно, Катюша. Давай прощаться, а то меня ждут.

– А чего прощать-то? – заговорил Кир. – Через дня три-четыре снова увидимся. Так что пока, Максик.

– С тобой мы, конечно, увидимся и с Катюшей тоже. А вот с Лешей вряд ли.

– Зря ты так думаешь, – улыбнулся Леша. – Я рассчитываю еще не раз встретится.

– Вот как? – Макс понимающе посмотрел на парня, обнявшего Катю. – Ну тогда желаю удачи! И до свиданья, ребята.

– Счастливо, Макс, желаем тебе весело прокатиться!

И снова ночь, скорость и бьющий в лицо ветер. Только теперь рев машин был гораздо мощнее, так как по трассе летели не два байка, а больше дюжины. На ночевку байкеры собирались устроиться в Бологое, а до этого останавливались всего пару раз, чтобы перекусить и сменить друг друга у руля. Только двужильный Денис с Максом за спиной все время вел сам.

Крайц страшно удивился, когда обнаружил, сколько девушек было в этой компании. Причем управлялись они с байками ничуть не хуже парней. На одном из привалов парнишка пристал к Ольге с расспросами: ему было ужасно интересно, зачем они едут в Питер и как вообще собралась такая большая команда. Ольга охотно ответила:

– Мы с Коляном неделю назад поженились, Дениска свидетелем был. А теперь это у нас свадебное путешествие. А остальные кто откуда, я половину народа впервые вижу. А насчет причины… Даже не знаю, что тебе сказать! Это должно быть в крови, просто так объяснить не возможно, как не может объяснить альпинист, что его тянет в горы, где он запросто может свернуть себе шею. Что-то начинает тебя тянуть, тогда ты прыгаешь в седло байка и несешься…

– Я понял, ты очень хорошо объяснила.

– Ну и ладно, значит, мои педагогические навыки пока еще при мне.

– Какие навыки? – переспросил удивленный Макс.

– Обыкновенные. Я английский в школе преподаю, а сейчас в отпуске.

– Ты учительница?

– Ну да, а что тут удивительного?

– Извини, но никогда бы не подумал…

– Ну да, ты же привык видеть учителей в деловых костюмах и со строгим выражением лица, – усмехнулась Ольга. – Все мы рабы стереотипов. Дениска вот знаешь кто?

– Раньше я попытался бы предположить, но после твоих откровений не рискну.

– Правильно, все равно не угадаешь. Он один из самых серьезных юристов Саратова. Мой супруг бухгалтер. А вон того красавца с бородой видишь? Так это вообще батюшка.

– Н-да, – протянул Макс, а потом спохватился. – Ольга, а это ничего, что я к вам на ты обращаюсь?

– А как еще ты должен к нам обращаться?

– Ну, все-таки вы тут все такие взрослые, а мне всего четырнадцать…

– Сколько-сколько? – теперь пришла Ольгина очередь удивляться.

– Четырнадцать.

– Рехнуться можно! Я-то думала, что тебе никак не меньше семнадцати. И что теперь прикажешь с тобой делать?

– Оль, а что изменилось от того, что ты узнала мой возраст?

– Извини, меня тоже стереотипы подвели. Я просто вспомнила, как зимой возила твоих ровесников на экскурсию в Москву. Они из меня всю душу вытрясли. Всю дорогу боялась, как бы они чего не натворили: то водку отбирала, то мальчишек из девчоночьих купе выгоняла. Отвечать-то мне пришлось бы.

– И теперь ты решила, что несешь за меня персональную ответственность, да?

– Примерно так. Ты уж извини.

– Да все нормально, не переживай. Я человек вполне самостоятельный и один путешествую не в первый раз.

– Да? А где ты еще был?

– В Германии, в Турции, на Кипре, в Штатах… – начал перечислять Макс. – Много где. Меня родители и с собой брали и путевки покупали неоднократно.

– Я тебе завидую, – вздохнула Ольга.

– А я тебе. Раньше мне доводилось путешествовать только с полным комфортом, надоело уже смертельно, а такое приключение у меня в первый раз.

– Правда? А выглядишь ты бывалым!

– Это Катюше спасибо: она уговорила отправиться на собаках, мне такое никогда и в голову прийти не могло. Я ведь даже не подозревал, что так можно.

– А тут я еще со своим предложением, – усмехнулась Ольга. – Совсем тебя с панталыку сбили!

– Что ты! Все это так здорово!

– Куда уж здоровее! А ты домой-то как будешь из Питера добираться? Опять на собаках?

– Можно и так. Мне понравилось.

– Нет, Макс, на собаках хорошо компанией путешествовать, в одного хуже. Ну ладно, что-нибудь придумаем.

– Не нужно за меня беспокоиться, – попросил Макс. – Я ведь тебе уже говорил, что вполне могу о себе позаботиться. Можно и просто поездом доехать, если надоест приключаться.

– Зайцем в тамбуре?

– Нет, в купе с билетом.

– А бабки где ты на билет возьмешь?

– Ольга, ну хватит уже, а? Есть у меня бабки в достаточном количестве, родители за меня не беспокоятся, они по делам в Мексике, и не простыну я, и поесть не забуду вовремя!

– Не злись, это во мне опять учительские привычки заговорили. Больше я к тебе приставать не буду.

– Спасибо.

…В Питер приехали вечером следующего дня и всей толпой отправились в байкерский клуб. Макс, который благодаря Ольге успел освоиться в команде, в этом заведение снова почувствовал себя не в своей тарелке. Слишком много там было крупных татуированных дядек в джинсе и коже, рядом с которыми парнишка чувствовал полным доходягой. К тому же заказали они отнюдь не газированную водичку, а пиво. Максу тоже вручили бутылку. Он недоуменно повертел ее в руках, а потом махнул на все рукой и стал пить. В конце концов, не так уж там было много градусов, а белой вороной быть не хотелось.

Через некоторое время, когда в атмосфере клуба добавилось градусов и душевности, народ принялся травить байкерские байки. Макс с горящими глазами слушал их рассказы, пытаясь по началу отделять правду от вымысла, но вскоре перестал: гораздо интересней было думать, что все происходило на самом деле. Впрочем, кое-какие вещи он все равно напрочь не понимал, особенно если дело касалось каких-то технических деталей: всякие там карбюраторы были для парнишки пока что тайной за семью печатями. Но не понимать он не любил, поэтому дал себе слово обязательно разобраться.

Один из байкеров обладал изумительным даром рассказчика. В его изложении любой пустяк превращался в увлекательную искрометную повесть. Макс настолько его заслушался, что мысленно уже видел самого себя одетым в клепаную косуху и мчащимся навстречу неизвестности.

Из этого транса он вышел, когда к их компании подошел новый человек, и все зашумели, радостно приветствуя его. Пришедший был почти совершенно седым и невероятно жилистым. Ольга позже объяснила Максу, что это Дема, один из самых старых российских байкеров, личность почти легендарная. Парнишка с трепетом пожал протянутую Демой руку, которую тот протянул ему как равному. Это рукопожатие стало последней каплей, доконавшей Макса окончательно: он решил как можно скорее обзавестись собственным байком, чтобы проводить все каникулы в его седле.

Оказалось, что в клуб Дема пришел не случайно, он сообщил всем, что сегодня здесь будет петь Капа. Макс напряг свою память, но так и не смог вспомнить, кто это такой: имя было ему совершенно незнакомо. А вот у всех остальных сообщение Демы вызвало бурный восторг, – они-то хорошо знали, кто такой Капа. Видя недоуменное лицо Макса, Ольга снова взяла на себя труд по его просвещению.

– Капа личность широко известная в узких кругах. Он музыкант, сам пишет песни, сам и поет, правда от обычного КСП-шника отличается как художник от маляра. Я когда впервые услышала его запись, то разревелась, как последняя сентиментальная дура. И —веришь? – мне нисколько не стыдно в этом признаться.

– Слушай, я вообще-то неплохо знаю наших исполнителей, но о Капе никогда нигде не слышал.

– И не мудрено, – улыбнулась Ольга. – Он своей музыкой деньги не зарабатывает, студийных записей не делает, да и играет либо просто в гостях, либо вот в таких маленьких заведениях, причем совершенно бесплатно. Иногда к нему пририсовывается пара-тройка других музыкантов, как на одном из московских концертов. С Капой тогда играл Богомол, он сейчас в Москву окончательно перебрался, девушка какая-то со скрипкой и парнишка-перкуссионист. Именно с этого концерта запись ко мне и попала. Вон, смотри: ребята магнитофон настраивают. Это же чудо какое-то, что мы сюда приехали и нарвались на Капу! Ты сам не представляешь, как тебе повезло!

Когда появился бритый наголо человек с добрыми и немного печальными глазами и с гитарой за спиной, все байкеры приветствовали его восторженными воплями. Насколько ему повезло, Макс понял очень быстро, почти сразу после того, как Капа уселся на стул, начал играть и запел. в клубе установилась полная тишина, даже бармен перестал греметь стаканами.

Песня выворачивала Макса наизнанку, рождая в его душе какую-то мучительную тоску по несбывшемуся…

Голос певца то понижался почти до шепота, то едва не срывался на крик. Но не было в этом дешевого надрыва свойственного многим самодеятельным бардам, за что их Макс и недолюбливал. Капа же творил чудо, сплетая воедино музыку, колдовские слова и свой голос. Он пел будто самым сердцем, а играл не на гитаре, а на душах слушателей. Максу во всяком случае казалось именно так.

…Полтора десятка изумительных песен вместил в себя этот маленький концерт, но Крайца он потряс гораздо больше, чем московский трехдневный сейшн рок-звезд, на котором он был два дня назад. Требовалось во что бы то ни стало заполучить запись.

Когда Капа покинул клуб, парнишка стряхнул оцепенение и обратился к Ольге.

– Оля, мне необходима эта кассета. Как ее можно получить?

– Очень просто: топай к владельцу магнитофона и договаривайся с ним. Я его не знаю, но думаю, что не откажет. Среди байкеров жлобов нет.

– А если все-таки откажет?

– Ну тогда запиши мне свой адрес, я сделаю копию со своей кассеты и пришлю тебе.

– Спасибо, но мне хочется именно эту запись, так что пойду попробую договориться.

– Поспеши, а то он уже собрался уходить.

Макс догнал владельца магнитофона и коснулся его руки, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Парень остановился и взглянул на него вопросительно.

– Тебе чего?

– Я очень хочу копию твоей кассеты.

– А чего сам не записал? – хмуро ответил парень.

– Послушай, я тут вообще случайно оказался, Капу раньше никогда не слышал, – лихорадочно принялся объяснять Макс.

– А! Проняло?

– Еще как!

– Кассета чистая есть?

– Нет, – огорчился Макс. – Но ведь ее можно где-нибудь купить?

– Где ты сейчас купишь! Ладно, поехали ко мне, там я тебе перепишу.

– Подожди, я же не из Питера, мне у своих узнать надо, где их потом искать.

– Давай быстрее! И имей в виду: обратно сюда я тебя не повезу, так и знай. Мне завтра на работу рано вставать. А заночевать можешь.

Макс вернулся к Ольге и быстренько пересказал ей свой разговор с парнем. Та немного подумала, а потом сказала:

– Ну и заночуй у него. А завтра приходи сюда часикам к одиннадцати.

– А вы сейчас куда?

– А кто куда. Будем на ночлег определяться к Питерским ребятам. У нас с этим просто: можно приехать в любой город и легко найти, где перекантоваться. У меня дома тоже частенько гости зависают.

– Ну ладно, до завтра. Я побежал.

Макс выскочил на улицу, боясь, что парень его не дождался и уехал, но тот ждал, успев усесться в седло байка.

– Садись быстрее, поехали.

Он привез неожиданного гостя к пошарпанному дому на Васильевском спуске и провел через захламленный коридор в крохотную комнатенку в комунальной квартире.

– Ну давай что ли познакомимся, раз вместе ночь коротать будем. Меня зовут Боб.

– А я Макс.

– Есть хочешь?

– Немного.

– Сейчас сообразим.

– Да не надо, лучше сначала кассету мне перепиши. А еда у меня еще с Москвы осталась.

– Как скажешь, – усмехнулся Боб.

Пока он возился с магнитофоном, Макс распотрошил свой рюкзак и придвинул угощение хозяину, а потом выпал из реальности чуть больше, чем на час: снова зазвучал голос Капы…

На следующий день Боб поднял Макса ни свет ни заря, так как действительно спешил на работу. Впрочем, Макс был на него не в обиде. Гораздо ценнее для него была полученная кассета. Он простился с Бобом, который радушно предложил заваливать в любое время, случись Максу снова оказаться в Питере.

Крайц несколько часов прогулял по городу, забрел на Невский, где вдоволь насмотрелся на питерских художников, пообщался с трешерами, околачивающимися на ступеньках Казанского собора… Словом, продолжал постигать неизвестную ему ранее сторону жизни. К одиннадцати, как и было условлено, он вернулся к байкерскому клубу. Команда, с которой он приехал, уже была там. Ольга приветственно помахала парню рукой.

– Привет! Все в порядке?

– Конечно. Кассету мне Боб переписал, но ты тоже возьми мой адрес и пришли свою, ладно?

– Ладно. Слушай, я тут с народом пообщалась, оказалось, что есть ребята, которые едут в том же направлении, что и ты. Поедешь с ними домой?

– А вы куда?

– А куда глаза глядят! К вечеру решим. У нас еще две недели отпуска, так что домой мы пока не торопимся. Хочешь, давай с нами.

– Хотеть-то хочу, но думаю, что для первого раза мне пока достаточно.

– Его рвало на родину, – пошутила Ольга. – Тогда пошли знакомиться.

Она представила Макса ребятам, с которыми ему предстояло добираться домой и попрощалась. Парней было пятеро на трех байках, Крайц стал шестым. Начался финальный этап его путешествия…

…Родной город показался Максу каким-то совершенно другим, более близким, что ли. Впрочем, это не город изменился, а он сам. Повзрослевший Крайц понял, что ему нравится возвращаться, только для этого нужно обязательно уезжать.