— Энни, иди скорее сюда, - позвал Жак, прежде чем она зашла в кабинет к редактору. - Это нечто. У нас просто шквал звонков от зрителей, мы давно не получали столько отзывов после эфира. Звонят в основном испанцы, но последние три звонка были от двух американцев и от одного француза. Все они видели твой репортаж, и просто завалили меня вопросами. Я не знаю, что отвечать, единственное, что я им говорю - следите за нашими выпусками, что все подробности будут позже. Я знаю только два языка, если сейчас начнут звонить какие-нибудь финны или немцы - мне не жить. Почему у нас нет штатных переводчиков, мы же здесь все международники. Кроме того, ко мне постоянно приходят наши сотрудники и спрашивают, насколько все серьезно, как будто это я во всем виноват. Ну, скажи мне, что делать-то? Я скоро начнут принимать успокоительное.

Жак был главным секретарем телеканала и обычно исполнял роль принеси-подай-прими факс-разбери бумаги. Но сегодня в редакции он был едва ли не главным человеком. О масштабах катастрофы в США, никто не знал, но именно от него звонящие телезрители требовали ответов, причем немедленных.

— Послушай, успокойся, дыши грудью, - попыталась успокоить его Энни. - Они так и будут звонить, сегодня это наш общий успех, пока мы единственные, кто об этом рассказал. Джим просмотрел все утренние выпуски коллег - ни слова о случившемся. В общем, ты делаешь все правильно, говори с ними вежливо, спокойно, объясняй все, как есть. Следующий эфир в три часа дня, тогда будут подробности. Сейчас мистер Грин даст мне какое-нибудь задание по сегодняшней теме, и я постараюсь максимально узнать все детали.

В кабинете раздался очередной звонок.

— Все, я побежала к редактору, а ты давай, не дрейф.

В кабинете мистера Грина находились еще два корреспондента - Луи и Анжела. Луи - сорокадвухлетний журналист, сидел с напряженно-выпрямленной спиной и с легким возбуждением записывал в блокнот поручения редактора.

— Энни, срочно выезжай в аэропорт, сделаешь репортаж о задержках рейсов. О том, как отсутствие связи повлияло на вылеты. Жак доложил мне, что звонил один из наших зрителей. Сказал, что уже два часа пытается улететь в Варшаву, или Вильнюс, или в Прагу, не помню точно. Да какая разница. Короче, в аэропорту Барселоны временно отменены все рейсы. Ноги в руки, Карлоса подмышку и туда. К двум часам, максимум к полтретьего репортаж должен быть готов. Удачи!

В растерянности Энни направилась к выходу. Она рассчитывала на что-то более серьезное, например, на командировку в штаты, репортаж с места событий, из "горячей" точки. Вместо этого она едет в какой-то аэропорт Барселоны, а Луи и Анжелу мистер Грин отправляет в Мадрид частным самолетом на пресс-конференцию к президенту, которую он давал через несколько часов. Тема экстренного собрания - авария в США, ее тема, ведь именно она первая узнала о произошедшем, и она, а ни кто-то другой должна была отправиться к президенту, но жизнь несправедлива.

В офисной курилке Энни отыскала Карлоса. Он курил тонкую сигарету, медленно выдыхая дым с задумчивым видом.

— Карлос, нас отправили в аэропорт, нужно сделать сюжет о задержке рейсов, - рассерженно произнесла Энни.

— Ладно, когда выезжаем?

— Прямо сейчас.

— А чего такая злая? Все в порядке?

— Не совсем. Кажется, мистер Грин не доверяет мне серьезные задания.

— Не смотря на то, что ты сегодня герой дня в редакции?

— Ага. Супергерой! Как Бэтмен, только летать не умею. Знаешь, мы должны откопать что-нибудь поинтереснее, чем просто репортаж о временно страдающих в зале ожидания пассажирах. Это несправедливо, что мои лавры отдают какому-то Луи. Наверное, его отправили к президенту только потому, что он старше меня в почти два раза.

— К президенту? Вот это да. Я еще ни разу не снимал в правительстве. Ну и что ты думаешь делать? Уже есть идеи?

— Пока не знаю, но, кажется, есть тема! Нам нужно найти кого-то, кому все происходящее привиделось, скажем, во сне. А, может, сразу к экстрасенсам? Получится классная пугалка. Сделаем из происходящего конец света. Типа это начало конца всего человечества, разрушение современного мира технологий и все такое.

— Сумасшедшая. А если к вечеру работа связи возобновится? И как ты себе вообще все это представляешь? Будем опрашивать прохожих на предмет того, не снилось ли им в последнее время чего-нибудь странного?

— Карлос, я тебя умоляю. Дашь любому бомжу двадцатку, и он сознается в убийстве Кеннеди.

— Еще раз повторю, ты сумасшедшая.

— Ничего, зато мы сделаем классный сюжет, и мы снова любимчики мистера Грина. Тогда он начнет доверять мне серьезную работу.

— Может, сначала, выполним основное задание? Иначе в убийстве Кеннеди придется сознаваться нам.

— Вызывай машину, я спущусь через семь минут. Жди меня у центрального входа.

***

Несмотря на жаркий солнечный день, на улицах Барселоны было немноголюдно. Кафе на главных улицах работали в штатном режиме, но посетителей почти не наблюдалось. Пока они ехали в машине от редакции до центра города, Энни увидела от силы десятка два туристов с фотоаппаратами и множество скучающих официантов и уличных продавцов, которые были явно удивлены отсутствием обычных в это время дня толп прохожих. На площади Каталонии картина резко изменилась. В самом центре Барселоны, где туристы обычно кормили голубей и фотографировались у фонтанов, собралось не меньше трех сотен молодых людей. В руках они держали какие-то плакаты и что-то кричали. Многим из них едва ли исполнилось восемнадцать лет, однако настроены они были, судя по выражению их лиц, решительно. Правда, не было понятно, на что. К уже сформировавшейся довольно большой толпе присоединялись все новые подростки и взрослые люди.

— Остановимся? - предложила Энни Карлосу. - Может, что интересного снимем?

— Давай лучше сначала в аэропорт. Эти демонстранты, скорее всего, еще будут здесь, когда мы поедем обратно. Неизвестно еще за что они тут борются, возможно, к нашей теме это не имеет никакого отношения, обычный митинг в поддержку какого-нибудь депутата или за экологию. Этим хиппи только волю дай.

— Сомневаюсь, что обычный. Смотри вон туда, - Энни махнула рукой в сторону знаменитого "Хард-рок кафе". - Там парень палатку ставит. Кажется, это правда надолго, может, они тут забастовку объявили, будут сидеть здесь в центре прилюдно, мучить себя голодом.

— Ты хочешь заслужить уважение редактора или гнев титана? Не спорь лучше, поехали в аэропорт, на обратном пути остановимся здесь и все разузнаем.

В разговор вмешался водитель машины, который все время спора смотрел в зеркало на пассажиров на заднем сидении, пытаясь угадать их окончательное намерение и понять, что же ему делать.

— Мне ехать дальше или парковаться здесь? Решите, наконец, через десять метров разворачиваться уже нельзя.

— Едем в аэропорт, Энрико, как и договорились, - ответил Карлос. - Но на обратном пути заскочим сюда.

Водитель облегченно вздохнул и нажал на педаль газа, прибавив скорости нерешительной до этого машине.

***

Возле международного аэропорта Барселоны Эль-Прат стояли десятки и даже сотни автомобилей, значительную часть из них составляли такси. Черно-желтые машины с шашечками заполонили все свободное место на парковке. Кругом бегали сотрудники аэропорта в специальной форме, прогоняя одних водителей с занятых ими площадок и пропуская других к главному входу. Таксисты то и дело приставали к туристам, но лишь не многим из них удавалось заполучить клиентов. Большинство пассажиров несостоявшихся рейсов продолжали надеяться на то, что вот-вот самолеты вновь пустят.

— Вот, оказывается, куда делись все люди с улиц города, - сказала Энни, вылезая из машины. - Настоящий воздушно-транспортный коллапс. Кажется, здесь все серьезнее, чем я думала.

— Кажется, мы здесь не одни. - Карлос кивнул в сторону припаркованного неподалеку от входа в терминал минивэна коллег. - "Джей Пи Эль" уже здесь.

— А вон и "Фёст ньюс". Надо было думать! - Энни топнула ногой от злости и выругалась на непонятном для Карлоса языке. - Ну и когда все пошло не так? Утро началось многообещающе, и что теперь? Это не эксклюзив, репортаж отсюда будет во всех новостях, чем мы можем отличиться? Карлос, я настаиваю на том, что нам нужно сделать что-то другое, в стиле конца света, как я тебе говорила. Это будет необычно и только у нас. Я не выдержу, если меня обскочат какие-то "Фёст ньюс". Все знают, что они далеко не первые в своих сообщениях, и это название им совсем не подходит. Пойдем внутрь, поговорим с пассажирами, может среди них есть интересные персонажи. Потом возьмем интервью у кого-нибудь из руководства и свалим уже отсюда.

Настроение Энни резко изменилось после того, как она увидела машины своих коллег с двух телеканалов. Она понимала, что катастрофа вселенского масштаба не может быть ее эксклюзивом, и что все мировые средства массовой информации только о ней сейчас и говорят. Однако ее упорство должно было принести свои плоды. Так или иначе, Энни найдет интересный поворот во всем этом и здесь-то она уже точно будет первой и единственной.

Карлос закинул кофр с камерой на плечо и послушно пошел за Энни. На входе в терминал их остановила служба охраны аэропорта, которая в этот день была особо усилена. Энни и Карлоса попросили пройти через металлодетектор.

— Что в сумке? - спросил один из сотрудников пропускного пункта?

— Видеокамера, - невозмутимо ответил Карлос.

— Вы с телевидения?

— Да, телеканал "ИТВ", - Энни достала свое удостоверение, и Карлос последовал ее примеру. - Мы можем пройти и поснимать здесь? У нас договоренность с вашей пресс-службой.

Карлос недоумевающе посмотрел на нее.

— Как быстро ты выдумываешь, - еле слышно произнес он, чтобы услышать его могла только Энни.

— У нас отдельное распоряжение на счет прессы. Я не могу пропустить вас в терминал, пока у меня не будет соответствующей команды от руководства.

Сотрудник службы охраны связался с кем-то по рации, после чего отвел Энни и Карлоса в сторону от входа и велел подождать.

— Ты даже не позвонила и не договорилась о съемке, прежде чем ехать сюда? - удивился Карлос.

— Я думала, нам удастся слиться с толпой, здесь же много народу, - начала оправдываться Энни, но Карлос ее перебил.

— Слиться с толпой? О чем ты говоришь? Это стратегический объект, здесь нельзя снимать без разрешения, это незаконно. Ты не знала о том, что на входе всех прибывших досматривает контроль безопасности с помощью металлоискателя? Ты меня удивляешь. Ты все утро ноешь, что тебе не дают нормальных заданий, потому что не доверяют серьезные темы, а сама даже толком в таком плевом деле разобраться не можешь. И что будет, если нас не пустят в терминал и мы не выполним поручение Грина? Тогда он тебя не то, что повысит, он уволит нас обоих. Знаешь, сколько желающих у нас работать журналистов вроде тебя? Думаешь, что незаменима?

Слова Карлоса задели Энни. Она всегда была ответственным и собранным человеком, но происшествие сегодняшнего утра немного сбило ее с толку. После того, как у нее на глазах мистер Грин отправил в командировку к главе правительства страны ее коллегу Луи, а не ее, она слегка расклеилась. Позвонить в аэропорт и договориться о съемке Энни даже в голову не пришло. Да еще и Карлос, который всегда был таким заботливым, добрым и милым, почему-то вдруг стал разговаривать с ней, как со скрягой женой, которая только и знает, что целыми днями пилит несчастного мужа, и вот он, наконец, решил выступить, сказать свое веское слово. Внезапно у Энни навернулись слезы на глазах.

— Это что еще такое? Прекрати срочно, к нам сейчас подойдут из администрации аэропорта, а у тебя глаза на мокром месте.

— Считаешь, что я ничтожество, что мне нечего делать в журналистике, что я возомнила из себя незнамо кого? Я просто хочу, чтобы меня уважали и понимали. Я в этой стране совершенно одна, ты не представляешь себе, каково это постоянно просыпаться в пустой постели и засыпать никому не нужной все в той же пустой постели. Я стараюсь изо всех сил - встаю чуть свет, прихожу на работу раньше всех, работаю допоздна, между прочим, офис на сигнализацию каждый день сдаю я, можешь посмотреть в учетной книге у охраны здания. Там сплошь мои автографы. Я все свое время посвящаю работе, но так и остаюсь на задворках. Ты - мой единственный друг в этом городе, в этой стране, поэтому от тебя слышать подобное просто невыносимо.

После этих слов Энни повернулась спиной к Карлосу, стесняясь своих эмоций и пытаясь вытереть рукой слезы, скопившиеся в уголках глаз и уже грозившие потечь по щекам.

— Прости, я погорячился, - виновато ответил Карлос. - Я не хотел тебя обидеть.

Он явно не ожидал подобного поворота событий, поэтому даже не понимал, как ему следует себя вести. В один миг эта девочка показалась Карлосу одновременно очень сильной и безумно слабой, нуждающейся в заботе и защите. Он и не представлял, как на самом деле она одинока, пока не услышал этот крик души, который, не смотря на все отчаяние своего обладателя, звучал довольно уверено. Карлос знал, Энни продолжит идти к своей цели, что бы ей это ни стоило, она добьется успеха, но сейчас ей нужна поддержка.

— Иди сюда.

Он обнял ее за плечи и развернул к себе.

— Все будет хорошо, прости меня, я не считаю тебя ничтожеством, ты одна из самых сильных и умных людей, кого я знаю. У тебя все получится, сейчас просто временные трудности, они бывают у всех. Жизнь - это зебра: черные полосы сменяются белыми, вот увидишь.

Глаза Энни, намокшие от слез, жалостливо посмотрели на него снизу вверх, затем Карлос прижал ее к своей груди и погладил по голове.

"Какой он сильный", - подумала Энни и прижалась к нему немного сильнее.

"Какая она хрупкая", - подумал Карлос и нежно поцеловал ее в лоб.

— Ну, все, успокоилась? - Карлос улыбнулся хлюпающей носом Энни и убрал волосы с ее лица, слегка растрепавшиеся во время объятий. - Я угощу тебя ужином, чтобы ты меня простила. Договорились?

— И ты прости меня.

— За что?

— За то, что заставила тебя все это выслушивать. Иногда человеку необходимо выпустить наружу весь накопленный негатив. Знаешь, мне стало гораздо легче.

— Вот и замечательно. Кстати, кажется, это за нами.

К Энни и Карлосу подошла молодая девушка в строгом костюме и модных очках.

— "ИТВ"? - спросила она и стоящие перед ней журналисты дружно кивнули. - Вам нельзя здесь находиться, вы не согласовали свой визит с нами.

— Простите, можно узнать ваше имя, - спросила Энни. - Мы видели у входа других журналистов, и знаем, что они здесь снимают свои сюжеты. Мы бы хотели тоже сделать репортаж из аэропорта об отмене рейсов. Что нам нужно сделать для этого?

— Вообще, вам необходимо получить аккредитацию - направить запрос руководству аэропорта, написать список вопросов, которые планируете задавать, после чего получить разрешение на съемку или отказ.

— Но ведь это займет без малого два дня, зная, как работают все ваши службы, к тому же, ситуация экстренная, а не плановая съемка.

— Именно поэтому сегодня мы делаем для журналистов исключение, поскольку понимаем, что вызванный аварией ажиотаж очень быстро переходит в фазу массовых волнений. Мы хотим успокоить наших граждан и согласны дать вам интервью, правда, на наших условиях.

— Это на каких же?

— Мы не будем нагнетать панику, а, напротив, успокоим людей, объясним, что сложившаяся ситуация - временное явление, и что скоро все вновь заработает.

— Хорошо. Вы позволите нам поговорить с пассажирами, ожидающими рейсы?

— Я отведу вас в зал ожидания, но могу выделить вам лишь десять минут времени, по истечению которого служба охраны попросит вас удалиться.

— Хорошо. Можем мы прямо сейчас записать интервью с вами? Кстати, вы так и не представились.

— Мария Лус, я представляю службу по связям с общественностью. Я готова ответить на ваши вопросы, надеюсь, что мы поняли друг друга.

Карлос достал камеру, а Энни подключила микрофон, соображая, как лучше построить вопросы.

— Готовы? - спросил Карлос.

— Да, начинаем. Итак, расскажите нам, что произошло, и почему в настоящее время отменены все вылеты из аэропорта Барселоны?

— Сейчас мы действительно наблюдаем некоторые проблемы в системе авиасообщений, но, надеемся, что в ближайшее время все неполадки будут устранены, - представительница пресс-службы произнесла заученный текст на камеру. - Просим всех пассажиров соблюдать спокойствие и проявить немного терпения.

— Почему это случилась? На работу системы как-то повлияла авария в Соединенных Штатах, произошедшая этой ночью?

— Мы не можем исключать такой возможности, однако, подобные инциденты раз в несколько лет все же случаются. Это электронные системы, которые, порой, живут своей собственной жизнью и не зависят от человеческих ресурсов.

— Все-таки, есть ли какая-то взаимосвязь с произошедшей аварией в Америке и сбоем рейсов в Испании? Рейсы отменены только в нашей стране или это коснулось и других стран?

— Как вы знаете, вот уже несколько лет все авиакомпании используют одну компьютерную систему авиационного управления, Всемирную базу данных, где фиксируется вся информация обо всех вылетах и пассажирах. В настоящее время воздушное сообщение между аэропортами по всей планете действительно прервано. Однако сбой в работе компьютерной системы Всемирного авиационного управления не создает угрозы для уже находящихся в воздухе пассажиров. Авиадиспетчеры поддерживают радиосвязь с экипажами самолетов.

— Каковы прогнозы?

— Пока мы не можем ответить на этот вопрос, будем надеяться, что скоро все вновь наладится. Если в ближайшие часы система не восстановится, мы попробуем перейти на ручной режим обработки данных. Это гораздо сложнее в техническом плане и необходима долгая подготовка и перенастройка систем, но другого выхода, по всей видимости, у нас нет.

Мария Лус напомнила Энни Жака, секретаря редакции "ИТВ", которого все утро терзали вопросами напуганные зрители. Так же, как и она, он не мог дать конкретного ответа, но старался изо всех сил оградить людей от волнений, отвечая заученным текстом на одни и те же вопросы.

— Думаю, на этом закончим. Пройдемте со мной.

Мария Лус провела Энни и Карлоса в один из залов ожидания. Он напоминал больше рынок с челноками, только что закупившими товары на продажу и ожидавшими свой транспорт, который вот-вот приедет и доставит их обратно на рынок.

— Думаю, отсюда мы снимем общий план, - сказала Энни. - Поговорим с парой пассажиров и поедем обратно.

Желающих высказать свое недовольство оказалось немало. В кадр то и дело лезли рассерженные люди, едва не давя друг друга. Десяти минут оказалось предостаточно для съемки полноценного репортажа с необходимыми для эфира эмоциями, хотя изначально выделенные ей минуты казались Энни ничтожной каплей.

— Карлос, мы здесь закончили, можем возвращаться. Задание мистера Грина выполнено, а ты переживал.

— Как скажешь. На площадь Каталонии или сразу в редакцию?

— Определимся по пути. Мне кажется, в центре есть, что поснимать.

Водитель редакционной машины ждал их на том же месте. Когда Энни села в автомобиль, то обратила внимание на моток шерсти и спицы на переднем сидении.

— Вы вяжете? - удивилась она, посмотрев на водителя.

— Это мое маленькое хобби, - ответил Энрико. Вместе с ней и Карлосом он часто ездил на разные задания, но только сейчас Энни обратила внимание на набор для вязания. - У меня внучке три месяца, я делаю для нее подарок. Вещь, сделанная своими руками - самая ценная, не правда ли?

Энни улыбнулась и посмотрела на Карлоса.

— А ты умеешь вязать? - игриво спросила она.

— Нет, но я умею ставить заплатки.

— Правда? Вот уж не подумала бы.

— Ты многого обо мне не знаешь. Сама-то сможешь нитку в иголку вставить?

— Может быть. Давно я этого не делала, но мастерство ведь не пропьешь, так?

— Эх, ты.

— Что? Мне уже давно не приходилось этого делать. Раньше я ухаживала за сестрой, мы ведь росли практически одни. А сейчас я живу одна, и мне некогда заниматься подобными вещами, да и зарабатываю я достаточно. Если вещь износилась, я выбрасываю ее, а не штопаю.

— Какая самостоятельная, - потрепал ее по плечу Карлос. Его прикосновение слегка смутило Энни и даже заставило внутренне вздрогнуть, и она отвела глаза в сторону. Кажется, она немного покраснела, но он не мог этого заметить.

На площади Каталонии стало еще более многолюдно, чем два часа назад, когда они только ехали в аэропорт. Палаток значительно прибавилось, а вместе с ними и подростков с плакатами. Теперь на них можно было отчетливо разглядеть слова "война", "интернет", "технологии" и "конец света".

— Стойте, - закричала Энни, увидев молодого человека, бегущего по проезжей части навстречу потоку машин с большим плакатом с надписью "Война против человечества началась. Давайте бороться вместе". - Карлос, бери камеру.

Энни вылезла из машины прямо на дороге, не дав припарковаться удивленному водителю. Она подбежала к парню с плакатом, схватила его за рукав кожаной куртки и резким рывком вытолкала на тротуар. Через несколько секунд на том самом месте, где он только что агитировал проезжающих мимо водителей "бороться", на огромной скорости пролетел черный "Мерседес" с номером "666". За ним, не отставая, проследовала полицейская машина, оглушив Энни сиреной. Полицейский рупор требовал, чтобы водитель "Мерседеса" остановился, но тот продолжал отрываться от преследователей, скрывшись за поворотом на Пассе де Грасия.

— Вы в порядке? - все еще держа парня за рукав куртки, спросила Энни. - Что это было?

Молодой человек испуганно уставился на Энни.

— Что это было? - заворожено повторил он вслед за ней, сжимая в руке порванный плакат.

— Ты в своем уме? - закричал Карлос, подбегая к Энни и уводя ее на безопасное расстояние от дороги. - Что ты делаешь? Ты выпрыгнула из машины на ходу.

— Я... я не знаю. Я не поняла, как это произошло.

Энни отпустила рукав спасенного ею молодого человека и упала в обморок. Спустя мгновение она обнаружила себя лежащей на траве, а ее голову придерживал Карлос, сидящий рядом. Возле нее по-прежнему стоял парень с плакатом, а неподалеку собралась толпа зевак.

— Энни, ты в порядке? - спросил Карлос и протянул ей бутылку минералки. - Выпей воды.

— Спасибо, - пробормотал молодой человек, чью жизнь, по-видимому, только что спасла Энни. - Меня могло бы уже не быть. Я обязан вам, вы мой ангел-хранитель.

— Что здесь происходит? - спросила Энни, поднимаясь с земли.

— Тебя едва не сбила машина, - ответил Карлос. - Как ты себя чувствуешь?

— Я не об этом. Что здесь за сборище вы устроили? - обратилась она к парню с плакатом.

— Кажется, она в порядке, - сам ответил Карлос на свой вопрос.

— Мы бастуем против произвола правительства.

— Какого?

— Мирового.

— О чем ты? - рассерженно произнесла Энни.

— Этот митинг несанкционированный, - ответил парень с плакатом. - Все, кого вы здесь видите, пришли сюда сами. Не по чьей-то просьбе, не по общей договоренности. Здесь практически никто друг друга не знает. Сегодня утром большинство из нас просто проснулись и пришли сюда, это что-то вроде флеш-моба. Мы сами не понимаем, как это произошло, но у нас есть одна общая цель - не дать нас уничтожить.

— Мировому правительству? - засмеялась Энни.

— Именно. Вы, наверное, уже знаете, что во всем мире не работает интернет и сотовая связь. Мы считаем, что всему виной не авария, которая якобы произошла этой ночью в Америке, а спланированная атака, экспериментальный проект, задуманный главами мировых держав против человечества. Авария - это всего лишь прикрытие.

— Карлос, кажется, я нашла своего сумасшедшего для сюжета, который искала, срочно включай камеру, - в глазах Энни блеснул огонек. - Как тебя зовут, чудик?

— Хосе.

— Скажешь все это на камеру? Для Интернационального телевидения?

Хосе кивнул и предложил Энни познакомиться со своими товарищами, которые вниманию прессы очень обрадовались.

— Мы - муравьи-трудяги в большом муравейнике, которые построили собственную цивилизацию, - начал Хосе свой рассказ, устремив взгляд в камеру. - Каждый считает себя отдельной личностью, свободным человеком, но всеми нами так или иначе правит большая ленивая матка, на которую мы вынуждены работать. С самого рождения мы запрограммированы на то, что должны приносить пользу обществу, а если мы этого не делаем - матка нас съедает. Все, что мы сегодня имеем - порождение цивилизации, и все созданные нами блага, которые должны идти нам на пользу - оборачиваются против нас. Посмотрите вокруг, что вы видите? Хаос, кризис, терроризм, войны, хотя мы вроде бы живем в мирное время - это все условности. Если общество начинает отклоняться от нужного курса, правительство создает разные ситуации, чтобы отвлечь наше внимание и вернуть положение вещей на привычные места.

— Что вы имеете в виду? - спросила Энни молодого человека, понимая, что подобные философские рассуждения могут затянуться надолго.

— Мы начали бороться с системой, поэтому стали неугодны мировому правительству. В интернете развернулась активная кампания против существующей власти, люди выходят на митинги, открыто высказывают свое мнение, и это пугает нашу матку. Интернет и сотовая связь - кислород для современного человека, который нам перекрыли. Таким образом, они выказывают свое недовольство. Но нас этим не сломить, мы будем продолжать бороться!

— Так, ладно, спасибо, заканчивай, - Энни убрала микрофон от собеседника. - Карлос, выключай камеру. Послушай, Хосе, сколько тебе лет?

— Восемнадцать.

— Ого! И уже столько мыслей в голове? Неплохо. И чем же ты занимаешься, какую пользу приносишь обществу?

— Я студент. Будущий политик. Когда я выучусь, то постараюсь изменить этот мир к лучшему...

— Ты еще и романтик! - воскликнула Энни. - Хорошо, слушай, как долго вы планируете здесь еще находиться?

— До тех пор, пока нам не вернут отобранные плоды цивилизации.

Упорство молодого человека Энни поражало. Про себя она подумала, что, скорее всего, он и его товарищи находятся под воздействием каких-то препаратов, туманящих сознание. Или кто-то стоит за всем этим сборищем, спонсируя этих бедных студентов-идеологов.

— Укурыши, - словно прочитав ее мысли, сказал Карлос, еле сдерживая смех, пока они возвращались к машине. - Только зря время потеряли и тебя чуть не угробили.

— О чем ты? Я планирую поставить это в эфир на десерт к нашей теме дня. Городские сумасшедшие в подобных ситуациях очень даже интересны, а эти их догадки о заговоре "мирового правительства" - настоящая находка. Надеюсь, что и мистер Грин того же мнения.

В редакции все стояли на ушах. Воздух раскалился от напряжения до такой степени, что не спасали включенные все разом кондиционеры. Не успела Энни войти в офис, как к ней, задыхаясь, подлетел Жак. В горле его застрял комок нервов, и это было заметно, поскольку первые произнесенные им звуки приветствия больше походили на слабые вопли охрипшего петуха.

— В общем, беги скорее к Грину, он ждет репортаж из аэропорта, - сказал Жак. - Он несколько раз просил меня позвонить тебе на сотовый, узнать, где тебя носит. Я, признаться, и сам постоянно за мобильник хватаюсь, забываю, что сеть не работает.

— Он злой? - напряглась Энни.

— Есть немного. Не переживай, вспомни, как ты меня утром учила - дыши глубже.

Редактор "ИТВ" сидел в своем кабинете один, держась за голову. Как вошла Энни, он даже не заметил, поэтому подскочил на месте от неожиданности, когда она с ним поздоровалась.

— Наконец, вернулась! Ну почему же так долго? - срочно выкладывай, что удалось снять, и бегом в монтажную, эфир через двадцать восемь минут.

— Мы сделали все, что было поручено, - начала она. - Пресс-секретарь дала небольшое интервью, там куча людей в залах ожидания томятся. С ними поговорили, эмоции, картинка - в общем, все, как нужно.

— Были какие-то аварии из-за проблем со связью? Самолеты падали? Пострадавшие есть? Без интернета, как без рук, что и говорить. Обычно все новости узнаешь моментально, а сегодня тебя целый день жду, чтобы услышать хоть какие-то подробности. И как раньше люди жили без технологий.

— Да, была одна авария, но, к счастью, обошлось без жертв. Рано утром из Мадрида вылетел частный самолет в Париж, но до места назначения не добрался. Он вынужденно приземлился в поле рядом с трассой недалеко от самого Парижа. При посадке он задел своими шасси две машины, водителей доставили в больницу. Попытаюсь выяснить, как они себя чувствуют. Городские телефоны по-прежнему работают?

— Отлично, готовь эту информацию в эфир, возьми комментарии у врачей, позвони во Францию, международное соединение пока еще есть. У тебя все?

— Не совсем. На площади Каталонии несанкционированный митинг, возможно, будет объявлена голодовка.

— Городские сумасшедшие? Требуют вернуть связь?

Энни удивленно кивнула головой.

— Да не смотри ты на меня так, просто мне мама недавно звонила, она там сегодня уже была, - улыбнулся мистер Грин. - Я как раз думал, кого бы послать туда, чтобы выяснить, что происходит.

— Я уже сделала репортаж, - гордо оборвала его Энни. - Им можно подытожить выпуск.

— Ты не перестаешь удивлять меня, - довольно заметил редактор, и Энни даже покраснела от удовольствия. - Подготовь его к шестичасовым новостям и можешь быть свободна. Сегодня ты заслужила уйти домой пораньше.

Все ее старания были не напрасны.